Лаумер Кит. Лес на небеси

носом у двух гроасцев, которые уже было догнали его. Они хотели в
последнюю секунду схватить посла за ноги, но и это им не удалось. Олдтрик
проплыл над головой Ретифа на высоте около двадцати футов, быстро сносимый
в сторону посвежевшим ветром. Ретиф обернулся и увидел все тех же двух
гроасцев, которые бежали по земле вслед за послом, очевидно, все еще
надеясь поймать его. Ветер уже перетаскивал летящего дипломата через край
горы, когда Ретиф увидел, что пятеро гроасцев целятся в Олдтрика из своих
автоматов. Раздались выстрелы. До Ретифа донесся характерный свистящий
звук, который бывает тогда, когда гвоздем протыкают воздушный шар: значит,
луч попал в оболочку газового баллона! С отчаянным воплем господин посол
скрылся из поля зрения Ретифа за гребнем горы.
Тогда молодой земной дипломат вскочил на ноги, выпрыгнул из своего
укрытия, бросился к куче летного снаряжения, схватил две куртки, повернул
в обратную сторону и помчался к гребню горы, за которым скрылся посол
Олдтрик. Два гроасца, которые перестали преследовать земного посла,
попытались было воспрепятствовать еще одному побегу, но были сметены
Ретифом с пути в одну секунду. Откуда-то сбоку появился еще гроасец с
автоматом в руках, пытавшийся перехватить Ретифа на полдороге. Землянину
без особого труда удалось ухватиться за дуло и он сильно встряхнул автомат
вместе с его владельцем, с испугу не отпустившего теперь уже бесполезного
оружия. Затем Ретиф подхватил "наевшегося кексов" автоматчика и бросил его
под ноги двум его соотечественникам, которые бежали за землянином.
Смертоносные лучи сверкали совсем рядом с головой Ретифа, но он, не
замедляя бега, достиг наконец гребня горы и прыгнул без колебаний в
семитысячефутовую пропасть.



4

Дикий ветер хлестал Ретифа по лицу и уносился вверх, как настоящий
ураган. Сунув одну летную куртку в зубы, он быстро надел другую на себя, -
точно так же, как сделал бы это в нормальной обстановке у зеркала, - и
стал затягивать нужные ремни на груди. Он глянул вниз, отчаянно морщась от
неистово бьющего в лицо ветра. Господин посол с болтавшимся за его спиной
сдутым газовым баллоном падал так же свободно, как и Ретиф, только
двадцатью футами ниже. Ретиф резко выбросил вниз руки и сделал лягушачье
движение ногами, совсем так, как делают ныряльщики, стремясь глубже
погрузиться. Расстояние между двумя мужчинами сократилось. В опасной
близости вверх пронесся пик тонкой скалы. Ретиф сделал еще несколько
отчаянных телодвижений для того, чтобы сблизиться с послом, и наконец его
рука смогла дотянуться до начальника и Ретиф схватил Олдтрика за ногу.
Посол конвульсивно дернулся и устремил на подчиненного исполненный дикого
ужаса взгляд. Все его лицо было в слезах - из выжал то ли ветер, то ли
страх. Ретиф подтянулся совсем близко к послу, поймал его руку и сунул
туда исправную летную куртку. Несколько секунд посол ничего не мог
сообразить, но потом с помощью Ретифа избавился от своего сдутого баллона
и надел новую куртку. Он повернул клапан, баллон стал быстро надуваться,
падение Олдтрика резко замедлилось и он унесся вверх. В следующую секунду
Ретиф и сам открыл клапан и через минуту уже мягко плыл в воздухе в сотне
футов ниже посла Олдтрика.
- У вас оперативное мышление, мой мальчик... - слабо донесся до Ретифа
голос Олдтрика. - Как только я вернусь на наш транспорт, я вышлю срочную
депешу с требованием прислать усиленный контингент сил поддержания мира
для того, чтобы они разобрались с этими негодяями! Мы сорвем их дикие
планы вырезать несчастных и по-детски наивных цунеров, тем самым заслужим
горячую любовь их! - Он стал опускаться быстрее для того, чтобы сравняться
с Ретифом, а сделав это, продолжил: - Вы пойдете со мной. Я хочу, чтобы вы
подкрепили мой запрос относительно необходимости прислать войска своими
собственными наблюдениями за злодеяниями гроасцев. Кроме того...
- Прошу прощения, господин посол, - сказал Ретиф. - Боюсь, мне будет
трудно последовать за вами. У меня случилось что-то со снаряжением. Как
будто клапан заклинило...
- Вернитесь! - прокричал отчаянно Олдтрик, проскакивая вниз мимо
Ретифа, который незаметно переставил контрольный рычаг в нужное ему
положение. - Я настаиваю на том, чтобы вы сопровождали меня!..
- Боюсь, теперь это от меня уже не зависит, сэр, - откликнулся Ретиф
сверху. - Советую вам держаться подальше от колонистов, которых вы можете
обнаружить внизу. Боюсь, они уже получили сообщение о том, как надули на
горе их полицейских и могут осерчать. Медленно спускающийся с неба
дипломат будет представлять для них отличную мишень.



5

Через минуту налетел юго-западный ветер, подхватил Ретифа и понес с
собой со скоростью двадцати миль в час. Он покрутил контрольный рычаг -
бесполезно. Ландшафт - широкие просторы холмов цвета мягкого аквамарина -
плыл внизу. С той высоты Ретиф мог рассмотреть огромные стада тех существ,
покрытых красивым мехом - от голубого до темно-виноградного оттенков, - на
которых намекал Шиш. Ретиф заметил, что все они направляются к одному
месту, которое находилось невдалеке от подножия горы. Там было несколько
черных точек - вероятно, пещеры или норы.
Через две-три минуты вид внизу затуманился, так как Ретиф вошел в
полосу облаков. Поначалу мимо него пролетали лишь полупрозрачные струйки
нижнего облачного слоя, но вскоре его окружила и обняла непроницаемая и
влажная мгла. Было такое ощущение, что он попал в холодные турецкие бани.
В продолжение десяти минут он ничего не мог увидеть в футе от себя и
плыл в неизвестном направлении, но, как он понял, вверх. Наконец сквозь
густую облачную пелену проникло бледное солнце: сначала это был мягкий,
отфильтрованный облачной массой, свет, затем он стал ярче, еще ярче и
вдруг в глаза Ретифу брызнул такой яркий блеск, что он вынужден был
зажмуриться. Он вылетел из облачного покрова в чистое голубое небо и
быстро плыл между солнцем, бившим в глаза, и ослепительно белой твердью
облаков.
Немного попривыкнув к яркому свету, но продолжая жмуриться, он
осмотрелся вокруг. На расстоянии примерно в пять миль он заметил какой-то
неопределенной формы туманность светло-зеленого цвета. Настроив
соответствующим образом контрольный рычаг, он поплыл в ту сторону.
Прошло пятнадцать минут и он подлетел уже настолько близко, что смог
различить толстые, глянцево-желтые опоры, поддерживающие массы листвы
оттенка шартрез. Подлетев еще ближе, Ретиф смог различить уже детали:
огромные кусты с листьями размером с обеденную скатерть и большими цветами
алых и розовых тонов. Солнце, стоявшее в зените, с трудом пробивалось
сквозь плотную лиственную массу и его лучи меняли здесь цвет с
ослепительно белого до мягкого зеленого. Ретиф направил себя к одной
ветви, которая была толстой и производила впечатление крепкой. В самый
последний момент он увидел острые шипы, торчащие из кустов. Каждый из
шипов имел длину не меньше ярда. Ретиф дернулся в воздухе и попытался
уклониться от этих угрожающе больших игл, но ему это сделать не удалось:
раздался хруст прорываемой ткани, свист выходящего из баллона газа и сам
баллон в несколько секунд обмяк и растерял всю свою подъемную силу.
Ретифа, внезапно вновь обретшего вес, с силой бросило грудью на толстую, -
в ногу человека, - шершавую ветвь. Он ухватился за нее руками и ногами и
только тогда увидел, что дерево-то рогатое и что всего в нескольких дюймах
от его лица из ветви торчал один из таких роговых отростков с острием как
у кинжала.



6

Вокруг кипела жизнь!
Уши Ретифа улавливали невероятное число разных звуков: и жужжание, и
гудение, и шипение, и треск ветвей, и шелест густой листвы. Над головой и,
как ни странно, под ногами носились мохнатые шарики самых ярких расцветок
- местные птицы; с ветки на ветку резво прыгали маленькие зверьки, похожие
на земных хорьков; шелестели крыльями золотистые четырехкрылые бабочки.
Вдали раздался какой-то крик, на секунду хор лесных голосов смолк, но тут
же возобновился.
Ретиф глянул вниз, но он мог увидеть лишь нескончаемые уровни листвы и
ветвей. Где-то в двухстах футах внизу лес затмевался облачным покровом. До
земли, по условным подсчетам Ретифа, было не меньше мили-полутора. М-да,
нелегкий отсюда спуск. С другой стороны, похоже было, что другого выбора у
него нет. Ретиф избавился от порванного баллона вместе с ненужной уже
летной курткой и стал осторожно, переступая с ветки на ветку, спускаться
вниз.
Он преодолел не более пятидесяти футов вниз, как вдруг уловил боковым
зрением какое-то странное движение в листве. Он остановился и стал
смотреть в ту сторону. Прошла минута и налетевшим порывом ветра откинуло в
сторону листву, и Ретиф увидел перед собой грузное и бледное, как
привидение, существо с телом, покрытым короткой белесой щетиной и головой
в форме ровного сфероида. Существо отчаянно молотило своими членистыми
черно-блестящими конечностями по паутине шелковых и алых нитей, причудливо
сплетающихся между собой в спиральном рисунке. Рядом с попавшимся в
ловушку существом покачивалась плоская сумка на ремне. Паутина, как
заметил Ретиф, была сплетена на концах двух длинных сучьев и изогнулась
дугой под тяжестью жертвы...
Заглянув в тень листвы, Ретиф увидел лапу длиной в фут, которая будто
ножницы садовника зависла в двух футах от плененного существа. Эта лапа
резко переходила в шестифутовую гладкую, словно труба, конечность, которая
в свою очередь исходила из тела, заключенного в серебристые пластины-латы
и почти полностью скрытого в тени листвы.
Пока Ретиф с любопытством наблюдал за этой картиной, признаки жизни
подавала только жертва, не перестававшая предпринимать попытки к своему
освобождению. Но вдруг зашевелился и агрессор. Его лапа внезапно сделала
выпад в сторону жертвы, пробила лиственный тент и вырвала из шкуры
несчастного существа клок белесой шерсти. Неизвестно еще, чем закончилась
бы эта атака, если бы в самое последнее мгновенье жертва не сделала
спасительного нырка в сторону. Агрессор сам не мог дальше продвигаться к
своей цели, так как это грозило обрывом паутины. Но все равно пленник уже
никуда не мог деться и его жестокое убийство было лишь вопросом времени.
Ретиф порылся к себя в карманах и достал оттуда перочинный нож с
лезвием длиной в два дюйма: им удобно было обрезать горгенсенские сигары.
Этим ножом он перерезал виноградную лозу, которая нависала над его
головой. Полученную таким образом веревку он смотрел в жиденькую бухту и
вновь начал подниматься наверх.
Забравшись на ветку несколько выше того места, где была паутина, Ретиф
глянул вниз и увидел двадцатифутовое чудовище, прильнувшее головой вниз к
стволу толщиной в шесть-семь дюймов. Хищник вытягивался изо всех сил во
всю длину своего огромного тела в попытках все-таки достать запутавшуюся в
клейких нитях паутины жертву.
Ретиф, выгнув спину, бесшумно заскользил вниз, чтобы быть как можно
ближе к задней ноге монстра. В следующую минуту он бросил свой аркан,
наскоро сделанный из куска гибкой виноградной лозы, и когда тот зацепился
за голеностопный сустав монстра, землянин ловким рывком затянул петлю,
которая от последующего натяжения должна была превратиться в настоящий
тугой узел. Другой конец аркана он привязал к крепкому стволу за своей
спиной, да так, что веревка была почти натянута. Чудовище даже не
заметило, как его связали. Впрочем, Ретиф заранее знал о пониженной
чувствительности задних конечностей у больших животных.
Затем Ретиф скользнул вниз по стволу на свое прежнее место наблюдения.
В руке он держал вторую сделанную им веревку, один которой был привязан к
крепкому суку.
Попавшая в ловушку жертва все больше запутывалась в клейкие нити
паутины и все меньше имела свободы двигаться. Она вдруг увидела Ретифа и
инстинктивно дернулась, что вызвало еще одну атаку со стороны чудовища,
которая, однако, и на этот раз оказалась неудачной.
- Так держать, - тихо проговорил Ретиф. - Я попытаюсь отвлечь его
внимание.
С этими словами он выступил на тонкую ветвь, которая прогнулась под его
тяжестью, но выдержала. Держа в свободной руке конец веревки он медленно
пошел по этой ветви и наконец остановился в каких-то десяти футах от
паутины.
Сверху послышался шорох: чудовище с клешневидной лапой заметило
постороннее движение, насторожилось и, скосив блестящий глаз, стало
изучать Ретифа с дистанции в пять ярдов. Ретиф увидел, что лапа несколько
отклонилась от прежнего направления и теперь нерешительно пошатывалась из
стороны в сторону, как бы еще не знаю, куда ударить сначала.
В нескольких дюймах от лица Ретифа с какой-то ветки свешивался плод
величиной примерно с бейсбольный мяч. Ретиф сорвал его, тщательно
прицелился и запустил прямо чудовищу в глаз. Цель была поражена, - благо,
глаз был гигантский, - а сам плод треснул и забрызгал листву вокруг
какой-то клейкой ярко-желтой мякотью, обладавшей запахом перезревшей дыни.
Лапа с клешней будто молния ударила в то место, где стоял Ретиф, но
поздно... его там уже не было. В последнее мгновенье он ухватился за конец
веревки и спрыгнул с ветки на которой стоял. Совершив длинный
прыжок-перелет в стиле Тарзана, он приземлился на небольшой площадке в
тридцати футах от паутины. Разозленный неудачей хищник прыгнул вслед за
Ретифом... Раздался ужасный треск молодой виноградной лозы, которая
скрепляла лапу хищника с деревом. Ствол накренился, но он был слишком
мощен для того, чтобы его можно было вот так просто сломать. Лоза также
выдержала. И блистающее серебристыми пластинами на своем гладком, будто
ствол орудия, теле чудовище вдруг на какой-то почти неуловимый миг повисло
неподвижно в воздухе в начале своего прыжка. Ретиф, стоявший в
безопасности на своей площадке, успел поймать как в мгновенном фотоснимке
оскаленную несколькими рядами острых здоровенных зубов пасть чудовища...
Затем хищник полетел назад, виноградная лоза, зацепившись за какой-то шип,
порвалась и чудовище всей своей массой рухнуло вниз. Некоторое время еще
были слышны хруст ломающихся ветвей, сыплющейся листвы, ударов о стволы,
но потом все звуки потонули в бездонных глубинах пропасти.



7

Ощетинившийся цунер тяжело раскачивался в сети, глядя настороженно на
Ретифа, - глаза у этого существа располагались в ряд и напоминали
блестящие розовые пуговки на рубашке, - прорубавшегося через крепкие нити
паутины с помощью своего перочинного ножа. Получив свободу, цунер тут же
потянулся к своей сумке своей четырехпалой рукой в перчатке, украшенной
декоративными когтями в дюйм длиной, достал из нее маленький цилиндр и
насадил его на свой средний глаз.
- Хрр-и-кк, - сказал он с легким придыханием.
Рот его скривился в каком-то диком несоответствии с произнесенным
звуком. Средний глаз цунера осветился ярким зеленым цветом, от которого
Ретифу пришлось почти зажмуриться. Чужак снял цилиндр и кинул его обратно
в сумку, но через мгновенье его рука появилась оттуда уже с другим
предметом, напоминающим небольшую в фут длиной губную гармонику. Цунер
приладил этот предмет куда-то к своей шее. Тут же из него донесся какой-то
хрип, свист, шипенье. Цунер молчал. Выждав паузу, Ретиф сказал:
- Если я не ошибаюсь, это гроасский электронный транслятор. Полезная
вещь, тут уж не поспоришь.
- Правильно, - перевело маленькое устройство слова цунера, сказанные
тоненьким голоском. - А что, работает! Ей-богу, работает!
- Гроасцы не имеют себе равных, когда речь заходит о микроэлектронике и
приобретении недвижимого имущества, - подтвердил Ретиф.
- Недвижимое имущество? - спросил цунер с изменившимся тембром голоса.
- Я имею в виду сейчас поверхность вашей планеты, - объяснил Ретиф.
- Ах, это! Да. Я слышал, они решили поселиться под нами. Идиоты. Чтобы
принять такое решение, надо в детстве с коляски свалиться. Но, впрочем,
всяк по-своему накладывает на себя руки, как очень тонко подметил Церд,
прежде чем покончил с собой, надышавшись азотной кислоты, - сказал цунер и
вдруг как-то оценивающе посмотрел на Ретифа. - А ты, как я погляжу, к
своей смерти подходишь изобретательно.
- В каком смысле?
- Я имею в виду твою тарзанку из виноградной лозы, - пояснил цунер. -
Это опасно, знаешь ли. Клешня могла перерезать эти твои качели, как
травинку. И полет мог закончиться в самой середине, а это... Ты понимаешь,
чем это тебе грозило.
- Да, но у меня создалось впечатление, что хищник был занят в основном
вами, - возразил Ретиф.
- О, да, он был занят мной. Почти поймал. Но его труд все равно не
окупился бы: у меня невкусное мясо. - Цунер проверил работу транслятора,
внимательно взглянул на землянина и спросил: - Должен ли я понимать твои
действия так, что ты намеренно спасал меня?
Ретиф кивнул в знак подтверждения этой мысли цунера.
- Чего ради?
- По идее разумный всегда должен приходить на помощь разумному,
особенно когда его хотят съесть живьем. Такова традиция.
- Ммм... Интересная концепция... Ага, а теперь ты, стало быть,
рассчитываешь на то, что я верну тебе этот свой долг, да?
- Если это вас не затруднит, - невозмутимо ответил Ретиф.
- Но ты выглядишь таким съедобным, таким аппетитным... - вдруг
заговорил цунер. Без всякого предупреждения одна из черных - будто ствол
эбенового дерева - конечностей цунера взметнулась в сторону землянина, а
когти на ней вытянулись на полную длину. Это был быстрый удар, но Ретиф
оказался быстрее. Молниеносным выпадом он ударил носком своего ботинка в
голень другой ноги цунера изо всех сил. Цунер завопил от боли и повалился
вниз. Он успел подставить руки, чтобы не удариться лицом, но Ретиф не
проявил милости: он врезал сначала по одной руке, потом по другой. В
следующую секунду дуло маленького пистолета уперлось в щетинистый живот
цунера.
- Эта штучка называется пистолетом. Мы, земляне, также умеем делать
хорошие вещи, - сказал он спокойно. - Вы поймете это, когда я выстрелю.
- ...но внешний вид может быть таким обманчивым, - закончил прерванную
фразу цунер, потирая отбитые конечности.
- Ничего, это традиционная ошибка, - сказал Ретиф мирно. - Надеюсь, вы
больше не будете рассматривать меня как кусок съедобного мяса? Кстати,
именно так рассматривал вас тот хищник. Я тоже невкусен, поверьте: так,
нестройный набор химических элементов.
- Да. Ну, хорошо, в таком случае, я, пожалуй, пойду, - сказал цунер и
тут же повернулся от Ретифа в сторону.
- Прежде чем вы уйдете, - остановил его голос землянина, - необходимо,
на мой взгляд, обсудить кое-какие вопросы. К нашей общей выгоде.
- О? Какие, например?
- Вторжение на Цун, это во-первых. И способы возвращения вашего племени
на цунианскую твердыню, это во-вторых.
- Ты способен заставить. Знаешь, что я тебе скажу? Это своего рода
невроз. Ни у того хищника, ни у моей скромной персоны нет дела до других,
мы можем жить себе спокойно. Вмешиваться в чужие дела - тяжкий путь.
- Боюсь, в вашем трансляторе надо подрегулировать настройку, - сказал
Ретиф. - Вы стали неясно излагать свои мысли.
- А мне вот тоже сдается, что ты что-то крутишь-вертишь, но прямо не
говоришь, - признался цунер. - Я вижу, что ты пытаешься мне что-то
объяснить, но, клянусь своей жизнью, не могу понять: что именно? Давай-ка
прогуляемся ко мне домой. Примем аперитив и попробуем просветить друг
друга. Кстати, меня зовут Кой Готовый Укусить.
- А меня Ретиф Иногда Уходящий в Запои, - ответил с улыбкой землянин. -
Показывайте дорогу, Кой, а я сделаю все, чтобы от вас не отстать.



8

Это было захватывающее дух путешествие почти по верхушкам деревьев,
длившееся около получаса. Цунер передвигался красивыми и удивительно
длинными прыжками, после каждого из которых он несколько секунд отдыхал
там, где приземлялся. Ретиф отчаянно пытался не потерять цунера из своего
поля зрения. Он использовал для своего движения толстые ветви деревьев,
виноградные лозы и старался не думать о той дикой пропасти, которая
ожидает его, если он сделает хоть одно неверное движение.
Эта гонка закончилась у стофутового сферического пространства, которое
было очищено от растительности и представляло собой что-то вроде тенистой,
освещенной мягким зеленым светом пещеры. По ее окружности тянулись
заросшие зеленью беседки и балкончики; маленькие, хрупкие на вид террасы
были подвешены в тени ветвей и листьев гигантских местных папоротников. В
поле зрения находилось несколько десятков цунеров, одни из которых
отдыхали на удобно устроенных площадках, а другие развалились в креслах,
сплетенных из крепких стеблей и мягко раскачивающихся под легким ветерком.
Некоторые, казалось, бесцельно слонялись из одного насеста в другой.
Наконец две-три особи висели, зацепившись конечностями за ветви винограда,
и, видимо, спали.
- Придется тебя представить, - сказал Ретифу цунер. - Иначе ребята
попробуют взять тебя на зуб, как я, и пострадают также, как пострадал я. Я
против этого, потому что раненый цунер - не такая уж приятная компания. -
Он выключил на минуту транслятор и издал резкий тонкий крик. Головы
цунеров повернулись в сторону своего собрата и землянина. Кой произнес
короткую речь, все время показывая рукой на Ретифа, который вежливо, но с
достоинством кланялся. Цунеры очень быстро потеряли всякий интерес к
землянину и вернулись к своим прерванным делам.
Кой указал Ретифу на маленький стол, поставленный на высоком брусе,
вокруг которого симметрично располагались три сиденья. Ретиф занял свое
место, Кой сел напротив него. Было немного непривычно, так как креслица
качались и сильно прогибались под тяжестью Ретифа. Кой коротко и
пронзительно свистнул, и тут же к столу прыжками приблизилось серое в
черных крапинах существо. Кой отдал какое-то распоряжение, существо
ускакало и через минуту вернулось с двумя флягами, из горлышек которых
исходил приятный аромат.
- Ахх! - с наслаждением выдохнул Кой и откинулся на спинку своего
кресла, скрестив под столом ноги. - Удобное кресло, фляга с аперитивом -
это ли не Нирвана?! - Он поднял свою фляжку и, сунув горлышко в раскрытый
рот меж рядами зубов, которые по своей остроте могли поспорить с зубами
того хищника, и сделал большой глоток.
- Интересное местечко у вас тут, - сказал Ретиф, осторожно принюхиваясь
к напитку. Затем он попробовал немного. Жидкость мгновенно растаяла у него
на языке, оставив во рту мягкий и удивительно приятный аромат.
- Да, здесь неплохо, - согласился Кой. - Но было бы еще лучше, если бы
не обстоятельства.
- Какие обстоятельства?
- Недостаточно пищи. Слишком много хищников. Таких, как тот, которого
ты отправил на землю. Ограниченность жилого пространства - некуда пойти
прогуляться. И, конечно, необходимо учитывать еще тот факт, что мы
отрезаны от минерального сырья, полезных ископаемых. Это лишает нас
перспектив технологического развития. Давай смотреть правде в глаза,
Ретиф: мы сидим на дереве и этим все сказано.
Ретиф скосил глаза на одного грузного цунера, который на его глазах
совершил один из тех удивительно длинных и легких прыжков, которые были
характерны для этого племени.
- Кстати, о технологии, - сказал землянин. - Как вам удается этот
номер?
- Какой?
- Вы весите, должно быть, не меньше трех сотен фунтов, но когда
захотите, можете плыть в воздухе не хуже пылинок одуванчика.
- Ах, это. Вы называете это, видимо, чем-нибудь вроде врожденного
умения. Это свойство присуще даже нашим стручкам со спорами, иначе они
погибали бы при соприкосновении с землей. - Органическая антигравитация, -
восхищенно проговорил Ретиф. - А, впрочем... Лучше бы это назвать
телепортацией.
- Железы воспринимают мысленные импульсы, - сказал Кой. - К счастью, у
нашего потомства вообще не приходится говорить о каком бы то ни было
мышлении, поэтому они не могут подняться с земли. Иначе, боюсь, мы бы не
имели возможности жить так спокойно, как ты видишь.
Он вновь опрокинул горлышком вниз свою фляжку и сделал еще один большой
глоток, откинувшись на спинку кресла. Вдруг оно поплыло мягко в воздухе
вокруг стола, а кресло, в котором сидел Ретиф, также сдвинулось с места и
поползло в противоположную сторону. Наконец, Кой остановился на прежнем
месте Ретифа, а Ретиф - на прежнем месте Коя. Цунер даже не изменился в
лице от этого внезапного перемещения, зато Ретифу пришлось на секунду
зажмурить глаза и смахнуть капли пота, выступившего на лбу.
- Странно, но я не могу понять, почему у вас тут не видно детей? -
спросил Ретиф, приходя постепенно в себя.
- Что?! - Кой резко вскинулся в своем кресле, от чего оно заходило под
ним ходуном и кинул встревоженный взгляд в сторону входа в свою беседку. -
О, проклятье! Не надо со мной так шутить, Ретиф! Маленькие монстры живут
на поверхности планеты, которая им принадлежит!
- Без всякого присмотра?!
Кой передернул плечами.
- Я думаю, что нам следует что-то предпринять в этом смысле, но...
очень опасно.
Ретиф очень удивился, но ничего не спросил, ожидая, что цунер расскажет
сам.
- Эти маленькие демоны сдерут почвенный слой со всей планеты, если им
не будет позволено утолять свой голод и свою жестокость...
- Каким способом они это делают?
- Да поедают друг друга!
- Значит, по этой причине вы и не живете на поверхности планеты?
- Да. Если бы наши предки не забрались на деревья, сейчас бы нашей расы
вообще не было. Нас бы сожрал наш собственный молодняк.