Дмитрий Лекух
Война, на которой мы живем: Байки смутного времени

Пара слов о демократах и папуасах

   Меня тут на рыбалке один мужик узнал.
   Я как раз с воды на базу вернулся и в баре сидел, товарища дожидался. Ну, да – выпивал, не без этого.
   А тут – это чудо чудесное. В очках и, как водится, с бороденкой.
   – Это вы, – говорит, – тот самый Лекух? Я вас узнал.
   Ну, бывает. Меня как-то раз в вагоне-ресторане болельщики питерского «Зенита» «узнали». Хорошо, хоть до мордобоя тогда не дошло.
   А этот «узнавший» – все мне припомнил.
   И книжки «человеконенавистнические».
   И журнал «Однако», куда я время от времени тоже пишу, и который вообще ничем ни разу не лучше.
   И, резюмируя, – что именно такие «русские фашисты», как я, вредят продвижению к демократии в России.
   – Постой, – говорю, – мужик. Ты, вообще-то, о чем? Что это за «демократия» такая, если ее «продвижению» обыкновенный русский литератор помешать способен? Может, это и не демократия вовсе, а?
   Так он мне и разъяснил вопрос во всей, так сказать, глубине.
   И про нашу российскую «средневековую дикость», и про имперскую «тюрьму народов», и про Сталина с Лениным в обнимку, и про Путина, и про «кровавую гебню», и, разумеется, про демократию, к которой Россия не приспособлена в силу варварства своего.
   И – венцом логической конструкции – про народ, который к демократии не готов и которого надо этой науке специально обучать.
   Нет, вы что, думаете, я стал с ним спорить?!
   Объяснять элементарные вещи, типа той, что так искренне любимая им демократия – это и есть всего лишь власть того самого народа, который он так искренне презирает?!
   Да нет, конечно.
   Глупо это.
   Эти люди не понимают подобных аксиом вовсе не потому, что девственны или элементарно глупы.
   Они их не понимают исключительно по той элементарной причине, что не хотят понимать.
   И больше ни по какой.
   Просто им нравится чувствовать себя эдакими Миклухо-Маклаями среди неразумных папуасов с «русским средневековым менталитетом».
   Поэтому спорить с ним я не стал.
   А отправил в, надеюсь, вполне себе увлекательное пешеходно-эротическое путешествие.
   Воспользовавшись элементарным демократическим принципом «один человек – один голос».
   Чего и вам, друзья, в подобных вполне себе демократических ситуациях искренне и рекомендую.
   Он, кстати, ушел.
   Уж не знаю и куда.
   Потому что демократия, как нам популярно объясняли в девяностые, – это когда тебя посылают известно куда, а ты при этом можешь свободно двигаться в любом свободно выбранном тобою направлении…

Глава 1
Воинствующая политкорректность

Конец холодной войны

   Я уже об этом как-то писал, но только теперь можно рассуждать уже не на уровне прогноза, а на уровне некоторой очевидности: «холодная война», по сути, являвшаяся настоящей Третьей мировой, к счастью, так и не перешедшей в горячую фазу, кажется, наконец-то начинает постепенно заканчиваться. И ее стороны вынуждены садиться за стол переговоров.
   Нет, это вовсе не означает, что между нами теперь будут окончательно мир да любовь. Любой мир, как известно, это всего лишь промежуток между двумя войнами (последнюю из которых мы, безусловно, проиграли, хотя, к счастью, и не капитулировали безоговорочно).
   Просто, раз уж так сложилось, что Россия, очень многое потерявшая, все-таки сумела остаться мощным мировым игроком, то с ней надо каким-то образом договариваться. По крайней мере, о разграничении, так сказать, сфер влияния.
   Да и нам тоже, честно говоря, многое нужно от стран, входящих ныне в «альянс победителей», – прежде всего их энергетические потребительские рынки, на которых мы хотим доминировать.
   И, разумеется, технологии: ближе к концу семидесятых Советский Союз в силу многих причин начал в этой сфере стремительно отставать, а потом был еще и разрушительный обвал девяностых с их безвластием и гибелью многого из того, что еще было живо даже в восьмидесятые.
   Нет, можно, разумеется, рискнуть «модернизироваться» и за счет своих собственных Кулибиных. Но такую роскошь себе не мог позволить даже товарищ Сталин в далекие тридцатые годы, когда согласно официальной мировой статистике именно Советский Союз был главным покупателем машиностроительного и прочего оборудования даже в Соединенных Штатах Америки: мы, не поверите, скупали до шестидесяти процентов произведенного в США в сфере промышленного машиностроения. А американские инженеры строили нам тракторные заводы и учили, учили, учили…
   И это, увы, совершенно нормально: тогда мы платили за хаос и разруху после революции, теперь придется платить за то же самое, но после «контрреволюции».
   Ничего страшного: и тогда, и сейчас нам, к счастью, есть чем платить. Значит, мы обязательно договоримся.
   Все просто: у них есть то, что нужно нам, а у нас – то, что нужно им. И есть определенный военный баланс, прежде всего, конечно, ядерный, который не позволит ни одной из сторон отобрать нужное силой. Вот и все.
   А за экономикой, как известно, должна последовать и политика: неслучайно глава российского МИД Лавров уже открыто говорит, что по крайней мере часть стран бывшего Восточного блока должна стать своеобразной демилитаризованной зоной. И это, к ужасу тех же поляков, которые вдруг начали понимать, что с ними, в общем-то, никто и никогда не собирался считаться, довольно благосклонно воспринимается уже не только «большими европейскими игроками», но и даже – о, ужас! – самими «старшими американскими партнерами».
   Впрочем, это все еще предмет долгой торговли. Очень сложной и, признаться, довольно нудной. В которой и сами поляки вовсе не собираются сидеть сложа руки: неслучайно именно министры иностранных дел Польши Радослав Сикорски и его шведский коллега Карл Бильдт выступили с фактически официальным предложением запрета на прием в ЕС новых членов. Что должно быть особенно интересно стремящейся в Европу украинской, прости Господи, «элите»: эти-то даже для поляков были, есть и остаются чисто разменной монетой.
   «Союзники», ага.
   Так что успокойтесь, господа «оранжевые революционеры», по-прежнему надеющиеся на «заграница нам поможет»: вас УЖЕ сдали, еще даже и не приступив толком к переговорам с русскими. Вы теперь с «клятыми москалями» – чисто наедине. Интим, так сказать.
   В общем-то, конечно, ничего нового: так было и будет всегда в мире большой реальной политики. Никому не нужных и хорошенько попользованных шлюх сдают первыми.

Небольшие взаимные разногласия

   Эта заметка некоторым образом является продолжением предыдущей, ибо, наверное, стоит все-таки разъяснить, почему так называемая «холодная война» заканчивается только сейчас, а не, как принято считать, в «уничтожившие коммунизм ревущие девяностые».
   Войны заканчиваются всегда чем-то определенным. Всегда. По-другому просто не бывает. Либо мирным договором, учитывающим интересы «воевавших сторон» с учетом их реальной силы на момент конца боевых действий, либо чьей-то полной и безоговорочной капитуляцией. Так получилось.
   У нас, с точки зрения победившей повсеместно «демократии», война закончилось вогнавшим весь остальной мир в ступор парадоксом: переходом одной из воюющих сторон на сторону противника.
   Сколько тех же серьезных ЦРУшных аналитиков увезли после этого в тихий и, разумеется, предельно засекреченный Дом скорби, мне даже и представить себе страшно: люди были должны впадать в такое помешательство, из которого не всякая терапия потом вывести сможет. Вот их структуры, и политические, и экономические, да и, чего уж там греха таить, военные – в виде тех же «советников», как в Грузии, – и продолжали действовать так, как будто война еще не закончилась.
   У нас просто с ними случились небольшие взаимные разногласия: мы считали, что у нас совет да любовь, а они – что продолжают находиться в «холодной фазе» Третьей мировой войны, как с Советским Союзом. Вот и все.
   Начала заканчиваться эта идиллия после знаменитой «мюнхенской речи» Путина. А окончательно «линия фронта встала» после знаменитых «событий 08.08.08», когда вовсе никакое не международное сообщество, а исключительно политическая воля российского руководства остановила русские танки в восьмидесяти километрах от «образцово-демократического Тбилиси».
   Захотели бы – взяли. Не захотели. Почему – наши проблемы. Ну, вот решили так. Никого не спрашивая.
   Ага…
   Мне иногда даже кажется, что мир вздохнул с облегчением: дурдом наконец закончился. Русские обозначили часть границ своих притязаний на послевоенное устройство. Да, жестковато, конечно. Но зато теперь хотя бы можно договариваться…

Даже не цирк

   Вот удивительное дело: уже несколько раз, уезжая на рыбалку, я возвращаюсь в другую страну, которая потом, к счастью, на поверку оказывается той же самой.
   Так, к примеру, было в августе 1998 года, когда я, вернувшись из своей любимой Карелии, где напрочь отсутствовала мобильная связь, с некоторым удивлением узнал, что я, оказывается, нищий.
   Это только потом выяснилось, что именно тот самый дефолт, через который мы с огромным трудом, буквально сцепив зубы, продрались, превратил наше довольно среднее по преддефолтным временам агентство в один из крупнейших рекламных холдингов столицы.
   А тогда я был тупо вынужден продать квартиру и переехать в съемную – только для того, чтобы платить несколько самых тяжелых месяцев зарплату своим сотрудникам.
   Ну, да ладно. По крайней мере, нынешние «перемены» пока что, вроде как, не выглядят такими пугающими и безнадежными, как в далеком 1998 году…
   Но это – так, преамбула.
   Кое-что в этой жизни – то ли к счастью, то ли к сожалению – вообще ни разу не меняется.
   Особенно если вопрос касается все различных «евролиберальных» организаций, наделенных звучными именами и, к счастью, абсолютно не наделенных никакими властными полномочиями.
   Вот, к примеру, есть такой «Конгресс местных и региональных властей Европы (КМРВЕ)» – консультативный орган представителей местной власти при Совете Европы. И он, этот самый «конгресс», никому кроме самих его участников и кучки «российских либералов, не интересный, в ближайшее время опубликует доклад. Авторы – датский муниципальный советник Кнут Андерсен и его британский коллега Кристофер Ньюбери. Даже не муниципальные служащие – кто ж таким доверит – а «советники». Они «обязуют Россию» вернуться к прямым выборам губернаторов, зарегистрировать «региональные партии» (это как? Союз чеченцев за справедливость имени Джохара Дудаева, что ли?), ну, и исполнять прочую шнягу, типа запрета на увольнения «избранных муниципальных руководителей» и «прекращения централизации и унификации законодательства».
   Ну, короче: русские, вы охренели, немедленно возвращайтесь в девяностые и разваливайте свою нам уже надоевшую Российскую Федерацию.
   Причем, что самое любопытное, эти клоуны еще как-то собираются «контролировать исполнение» этих своих положений и требуют от РФ наделения себя, любимых, «контрольными функциями».
   Заметьте, это шапито даже при Совете Европы имеет только «консультативные функции», а от Российской Федерации требует – аж «контрольные».
   Это, уже, ребят, – даже не цирк. Тут даже не ОМОН вызывать надо, а чисто санитаров…
   И, вот, прочитав это безобразие, рассылаемое по всем инстанциям и более-менее известным журналистам одним из членов российского Совета по правам человека при Президенте РФ, я наконец-то окончательно успокоился.
   Ничего эти рвущиеся обратно во власть «прорабы перестройки» плохого России уже не сделают: импотент просто не может стать отцом ребенка. Для этого для начала нужно перестать быть импотентом. А это уже, к счастью, не в их компетенции.
   Такие времена…

Чистый Голливуд

   Я вот не знаю: мне одному события вокруг ливийской, Господи прости, Джамахерии напоминают нехитрую по сценарию оперетту, к тому же чисто стилистически изложенную языком дурного голливудского кинокомикса? Или у большинства сторонних наблюдателей также имеют место быть схожие впечатления от процесса?
   Ну, судите сами: зловещий, но вполне себе опереточный «бедуин» Каддаффи в роли Доктора Зло, не менее карикатурный француз Саркози в роли Бэтмана, вполне себе колониальная и, откровенно говоря, на хрен никому не нужная война в роли «гуманитарной интервенции».
   Если отвлечься от того неприятного факта, что где-то там, в далеком арабском далеке, рвутся самые настоящие, а не нарисованные бомбы и крылатые ракеты и умирают вполне себе живые люди, а отнюдь не нарисованные комиксовые персонажи, – все выглядит вполне себе кинематографически-сюжетно, что ли. Почти сериально. Правда, кинематограф этот уже даже не «категории Б», а тот самый жизнерадостный трэш, который всегда так радовал Квентина Тарантино. Идеальный материал для бесстыдного постмодернистского фарса.
   Ага.
   Эпоха скрытых неоколониальных войн, пока что стыдливо именуемых гуманитарными интервенциями, если и начиналась, согласно законам жанра, как югославская трагедия, то и закончиться должна была вот таким вот откровенным фарсом в духе Астерикса и Обеликса, идущих воевать Африку.
   И остается только цинично порадоваться, что мы от всего этого безобразия располагаемся пока что довольно далеко. Настолько далеко, что любителям Тарантино и революций можно запастись поп-корном и помечтать, примеривая на себя роль любой из воюющих сторон.
   Проблема только в том, что эпохи – они только заканчиваются откровенным фарсом. Но им что-то обязательно приходит на смену, по-другому просто не бывает.
   И вот проступающие на горизонте контуры этого «чего-то», лично меня, откровенно говоря, немного пугают. Хотя бы и просто потому, что, несмотря на всю прямо-таки вопиющую опереточность и карикатурность «воителя Сарко», его страна, напомню, обладает вполне себе не имеющим отношения к водевильному жанру оружием массового поражения.
   А Средиземное море, если что – это просто большая внутренняя лужа, которую очень легко переплыть не только беженцу из голодных африканских стран, но и человеку, прошедшему хорошую специальную подготовку в тренировочных лагерях и очень решительно настроенному.
   Раньше просто у них за эту тему, тему безопасности на североафриканском побережье, отвечал как раз тот человек, которого было принято решение назначить на роль зловещего Доктора Зло.
   И вот это уже – ни капельки не смешно. То есть, извините, абсолютно.
   Такие дела.

О мудрости недоверчивых вождей чучхе

   Бог с ним, с этим Муамаром, в конце-то концов. Сам, в принципе, виноват.
   Вы, когда смотрите на портрет Николя Саркози, испытываете желание дать ему денег?! Вот и я, признаться, не испытываю.
   А Каддафи, значит, всего лишь просто плохой физиономист.
   Ну и, конечно, совсем уж последнее дело – когда тебя кинули, орать об этом на каждом перекрестке.
   Ну, кинули и кинули. Бывает. Публично об этом всему заинтересованному человечеству докладывать – не принято. После такого откровенного нарушения этикета не ждать бомбежек, наверное, мог уже только полный, простите, бедуин…
   На самом деле все просто.
   Нужно признать факт: международного права больше просто не существует. То есть – вообще.
   Нет принципа нерушимости границ – это доказано сначала НАТО в Косово, а потом и нами в Грузии.
   Нет принципа невмешательства во внутренние дела – он со всей очевидностью не работает.
   Нет даже единых критериев оценки тех или иных событий: почему в том же Бахрейне войска американских союзников открыто выступают на стороне местного далеко не самого «демократичного» наследственного монарха, а в Ливии – на стороне оппозиции?
   Вот как это формализовать? Да никак.
   Точно так же, как невозможно формализовать, почему независимое Косово – это хорошо, а независимая Абхазия – это плохо.
   Нет таких критериев оценки. Объективно не существует. Ни по каким нормам права и морали.
   Тут уже даже и такая категория, как «выстроенность отношений с Западом», никакой роли не играет. Саддам был «противником Запада», Каддафи, скорее, «союзником», Мубарак – так вообще «другом». Но векторы судьбы их от этого менее схожим маршрутом, извините, не развиваются.
   А что у них еще общего?
   Ах, да… Оба – все диктаторы. Авторитарные. Несомненно.
   А хотите, я вам куда более диктаторский и уже по-настоящему опасный режим назову? Который, к примеру, вообще ни разу не стесняется время от времени пострелять непосредственно по территории союзных США держав? И которому за это фактически ничего особенного не бывает? Хотите? Или сами знаете про судьбоносность идей чучхе?!
   Вот то-то…
   А почему Северной Корее за это ничего не будет?
   Потому как тут даже самый тупой диктатор способен понять: идеи учения чучхе еще и потому такие жизнеспособные, что в свое время мудрый вождь товарищ Ким Чен Ир не поверил, в отличие от Каддафи, сладким речам и не свернул программы по производству оружия массового поражения.
   Вот что хотите со мной делайте – но даже если до ливийских событий Иран и вправду размышлял только о мирной ядерной энергетике, то сейчас совершенно точно задумался и о военном ее аспекте.
   Здесь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить.
   И сейчас, после ливийских бомбежек, надо быть, как мне кажется, крайне наивным человеком, чтобы надеяться на дух и букву Договора о нераспостранении ядерного оружия.
   Слишком уж большое впечатление производит контраст в судьбах одинаково малосимпатичных диктаторов в Ливии и КНДР, один из которых сдуру решился следовать этому самому договору. И его теперь за это бомбят.
   А другой себя чувствует вполне даже и благополучно.

Особая озабоченность

   Вот врать не буду: получил-таки неправедное удовольствие, прочитав о «гневе и удивлении» южноафриканки Наванетхем Пиллэй, осудившей во время визита в Мексику власти США вообще и штата Техас в частности. За то, что те, положив такой серьезный американский болт на международное право, привели в исполнение смертный приговор гражданину той самой Мексики, изнасиловавшему и убившему шестнадцатилетнюю девушку.
   Сразу оговорюсь: лично мне вышеупомянутого гражданина вообще ни разу не жалко; вина подонка вполне себе доказана, рассусоливать тут особо нечего.
   И пикантность ситуации тут даже не в том, что Соединенные Штаты Америки брали на себя какие-то международные обязательства, на которые впоследствии тупо «забили»: подумаешь, делов-то – в первый раз, что ли.
   Пикантность ситуации тут в другом: вышеупомянутая уважаемая Наванетхем Пиллэй, искреннее осудившая «самоуправство» Соединенных Штатов и штата Техас, спокойненько уконтрапупивших мексиканского насильника вместо того чтобы политкорретно дождаться, пока он сам подохнет в камере, работает не где-нибудь, а в Нью-Йорке.
   И не кем-нибудь, а Верховным комиссаром ООН по правам человека.
   И вот – «гнев и удивление». Плюс «особая озабоченность». Отметьте себе там где-нибудь: особая. Не хухры-мухры. Прямо не Верховный комиссар, а гимназистка какая-то, впервые задумавшаяся о том, отчего мужчины и женщины ходят в разные туалетные кабинки. Просто потрясающая для ООНовского чиновника невинность. И особенно для чиновника, отвечающего за реализацию прав человека, в том числе и в когда-то разбомбленном по сходному поводу «человеческих прав» Белграде, и в «демократизируемом» ныне по поводу все тех же прав Триполи.
   Просто потрясающая. Я бы даже сказал – феноменальная. Просто Чехов какой-то. «Вишневый сад».
   Ага.
   В конце концов, надо быть полным идиотом, чтобы не понимать: в США – самая совершенная в мире демократия, и интересы этой демократии обслуживают самые здоровенные в мире авианосцы, поэтому международное право существует исключительно для того, чтобы мир соблюдал эталонные американские законы.
   А не наоборот.
   Наивные люди все-таки в этом самом ООН служат.
   Обалдеть.

Креативненько

   Нравится нам это или не нравится, но недавно наконец-то окончательно «замоченный в сортире» Усама Бен Ладен, может быть, уже, конечно, и мертв, но его беспокойный дух все равно будет еще долго будоражить «гуманитарную среду» и прочее, прости меня господи, мультикультурное человечество.
   Сатана вообще, как известно, – старый релятивист.
   Ну, а поскольку релятивизм – атеистический или, в лучшем случае, агностический – является, по сути, основой нынешней западной культуры, то я ни разу не удивился, когда в телевизоре увидел футболки с портретом покойного «террориста номер один», бойко продающиеся аж в самих Штатах.
   Ну да – а чем он хуже Че Гевары?
   Бен Ладен, если рассматривать его как «культурный типаж» – очень западный, более того – очень медийный персонаж. Сын саудовского миллиардера и сам мультимиллионер, которого довольно непросто обвинить в какой-либо корысти; человек, как минимум, довольно высокообразованный – даже сточки зрения западного европейца. Яростный болельщик лондонского «Арсенала». Который сначала воевал в Афганистане с «плохими русскими», а потом «неожиданно» – видимо, как пишут в голливудских сценариях, «пережив какую-то глубокую личную драму», – начал войну и со своими бывшими союзниками, став эдаким абсолютным Доктором Зло.
   Вот что хотите со мной делайте: это западный персонаж, а не восточный; на Востоке – другая логика и другое течение жизни.
   И отнюдь не случайно саудиты лишили его, члена одного из самых богатых и самых влиятельных своих кланов, подданства задолго до того, как США объявили «террористом номер один», а их спецслужбы прервали (если прервали, разумеется) с ним все контакты, поставив перед собой задачу физического уничтожения фигуранта.
   Да и вообще, его популярность на Востоке, скажем так, не сильно охваченном западными масс-медиа, довольно серьезно преувеличена. Там хватает и своих героев и антигероев – куда менее, с западной точки зрения, медийных, но куда более влиятельных.
   Так что на Западе футболочки с Бен Ладеном и продаваться будут, и покупаться.
   В конце концов, он и близко не Сталин, не Фидель и даже не Ахмадинежад, которые были и остаются по-настоящему опасными для сильных мира сего. Он их, сильных, в общем-то, и не трогал, предпочитая иметь дело с сугубо гражданским населением.
   В конце концов, Сатана, как уже писалось в начале этой статьи мною, а задолго до меня великим философом и поэтом Фридрихом Ницше, – старый релятивист, привыкший ставить под сомнение все и вся, в том числе и знаменитые Десять заповедей, начинающиеся, как известно, с «Не убий».
   И цивилизация, допускающая открытое обсуждение, допустим, педофилии, вполне способна воспринимать и Усаму как – да, довольно омерзительного, но вполне себе контркультурного поп-идола. Для того же, чтобы реально противостоять объективному злу, необходимы немного другие, и отнюдь не релятивистские моральные принципы.
   А их, извините, – нет.

Ничего личного

   Удивительно, но факт: государство Израиль, привыкшее жить «в осажденной крепости», как оказалось, в последнее время возглавляется удивительно наивными гражданами. Иначе объяснить шок, испытанный этими людьми и этим народом после программного заявления Барака Хуссейновича Обамы, у меня вообще ни разу не получается.
   Ну да, сказал человек, что «Израиль должен вернуться в границы шестьдесят седьмого года» ©, – и что с того?
   Говорите, ракеты палестинцев до ваших голов долетят, чисто географически?
   А до США долетят?
   Нет?!
   А какие тогда вопросы?
   На самом деле, израильтяне, государство которых президент Соединенных Штатов Америки, по меткому выражению экс-губернатора Массачусетса Митта Ромни, этой своей речью, транслировавшейся не только на английском, но и на арабском с фарси, «толкнул под автобус», удивляться должны были чуть раньше. Когда в угоду «теории управляемого хаоса» «под автобус» угодили сначала проамериканские власти Туниса, а потом и сам Хосни Мубарак.
   И было бы крайне наивно предполагать, что на их место придут какие-нибудь арабские «демократические либералы»: наивных людей в американской «реал политик» уже давненько не существует. Им там просто неоткуда взяться.
   У них вон в Ливии против Каддаффи воюет, оказывается, «здоровая часть Аль-Каиды», а вы что хотели?
   Ничего личного, только бизнес.
   И в этом-то «ничего личного, только бизнес» и есть тот самый краеугольный камень того, что можно определить как «национальную идею Америки». Все ведь предельно просто: американская мечта – это не «мир во всем мире», а всего лишь «стать миллионером», вам об этом разве по телевизору не рассказывали?!
   Рассказывали, разумеется.
   А в бизнесе все просто: сегодня вы партнер, а вот завтра это может оказаться невыгодно.
   Ну, а учитывая тот непреложный медицинский факт, что Америке сейчас самой очень непросто, – кого-то надо сдавать.
   Вот и сдают потихоньку. «Умри ты сегодня, а я завтра».
   Вполне нормальная логика для государства, в котором национальной идеей является обыкновенное извлечение прибыли, а все остальное – всего лишь «упаковкой», «паблик рилейшенз», правильным маркетинговым продвижением главной продукции США, изготовлением и экспортом которой произрастает само американское могущество.