Леонов Николай Иванович. Дьявол в раю

   Знай Еланчук, как поведет себя с ним спутница Гурова, обратился бы к нему за помощью? Он и сам не мог на это ответить.
   Между тем Мария остановилась у столика со стульями. Приказала:
   – Принесите кофе, а я пройдусь по берегу, послушаю море и подумаю о вечном.
 
   Мужчины поднялись в бар, вернулись с кофе, с кока-колой, закурили. «Ну?!» – Гуров с немым вопросом поглядел на коллегу. Наверное, стоило бы извиниться за выходку Марии, которой сегодня с чего-то вздумалось играть роль откровенной стервозы. Но стоило ли? Если умен, поймет сам – это всего лишь масочка. Каприз! У них дела куда поважнее, чем обсуждать женские выкрутасы. Тем более если женщина – актриса. Гуров прекрасно знал, что, если требуется что-то рассказать, самое сложное – начать; затем нужно крепко держать нить интриги, не уходить в сторону, но и не выхолащивать историю, теряя важные детали. Как раз мелочь-то и может оказаться ключом к разгадке запутаннейшего сюжета. И еще. Не менее важно точно определить, что данному человеку следует знать, а что для пользы дела опустить.
   Еланчук потягивал кока-колу, глядя в темноту, откуда доносился глухой рокот моря, пытаясь угадать линию горизонта, думал о том, что пользуется случаем и, облегчая жизнь себе, усложняет жизнь коллеги. Будь у него хоть какой-то выход из тупика, он не позволил бы себе беспокоить Льва Иваныча. Но… Ниточка, за которую он было ухватился, проскользнула между пальцев; и вся хитро и тщательно спланированная операция – на нее он возлагал самые большие надежды – грозила лопнуть как мыльный пузырь. Было отчего впасть в отчаяние. А может быть, это судьба, что он встретил Гурова в самый трудный момент жизни, когда он, и только он, мог помочь распутать задачу со многими неизвестными.
   Гуров зажег новую сигарету, не торопил приятеля. Но не молчать же бесконечно! Начал первый. По старшинству.
   – Не знаешь, Юрий Петрович, с чего начинать, рассказывай с конца.
   Еланчук облегченно вздохнул.
   – В общем, история такая: с полгода назад нам удалось резко перекрыть приток наркотиков с Востока на Запад. Само собой, наркодельцы принялись искать источник утечки информации. Кто же поверит, что мы сработали почти без агентуры? Не поверили и они. Начались кровавые разборки. Но мы прочно перехватили один из каналов. Такое случается редко, расценивается как большой успех.
   – А они придумали нечто новое, и приток восстановился, так? – усмехнулся Гуров, любящий иногда подначить коллегу, поддразнить. На этот раз не вышло.
   – Похоже, – уныло кивнул Еланчук. – Ты знаешь, сколько веков существует наркобизнес? И я не знаю. Известно лишь, что промысел сей наидревнейший. Возможно, берет начало с самого сотворения мира.
   – Возможно, – кивнул Гуров, вспомнив, что недавно читал о зомби, о том, каким образом в некоторых африканских племенах людей делают живыми мумиями, а также о том, что из зомби состояла наводящая в недавнем прошлом ужас гвардия диктатора Дювалье – «тонтон-макуты». Ну и так далее. Короче, только беспечностью и невежеством можно объяснить, что человечество не желает понять, что уже подошло к краю антропологической катастрофы, а это пострашнее ядерной, ибо антропологическая означает, что человек не состоялся, – вот о чем думал Гуров, вполуха слушая Еланчука, который излагал в принципе общеизвестные вещи; Гуров принял к сведению лишь одну, далеко не оригинальную, но хотя бы небесполезную.
   – Мы трезво оцениваем ситуацию, понимаем, что окончательно победить не можем, слишком большие деньги задействованы в деле, – с пафосом вещал Еланчук, повторяя чужие слова. – Однако можно приглушить транспортировку наиболее опасных видов…
   – …и самых дорогих. А также наркотиков наименьшего объема, – продолжил Гуров. Замолчал. Важнее, чтобы сейчас говорил Еланчук: мало ли какая, на первый взгляд малозначительная, деталь выплывет наружу, о чем в другой раз и не вспомнишь. А в ней-то и вся соль!
   – Мы почти перекрыли опий, галлюциногенные вещества, сосредоточились на самых сильных дефицитных товарах. И вроде добились некоторого успеха, как неожиданно все началось снова: волна «белой смерти» захлестнула и Россию, и Европу…
   «Газетная публицистика», – мысленно отмахнулся Гуров.
   – Единственное, что мы сумели установить, – наркодельцы организовали неизвестный нам новый канал транспортировки…
   «Повторяемся, Юрий Петрович», – начал раздражаться про себя Гуров, но перебивать не стал.
   – Я высказал некоторые соображения, но…
   «Стоп! Это уже теплее».
   – Но руководство тебя не поддержало, так? – вскинулся Гуров, до сих пор, казалось, равнодушно слушавший горячую, но в принципе малоинтересную исповедь Еланчука. – Почему не поддержало?
   Тот с немым укором посмотрел на коллегу. «Неужели сам, Лев Иваныч, не догадываешься?»
   Вслух произнес:
   – Реализация моей идеи может повредить мощному международному бизнесу.
   – Так что это за идея? – мертвой хваткой вцепился в него Гуров, дождавшийся наконец, когда коллега дойдет до сути дела.
   Еланчук тоже, судя по всему, приободрился.
   – Возможно, я повторяю, возможно, транспортировку особо ценного наркотика начали производить через отдыхающих в суперотелях и клубах, чего раньше никогда не замечалось. За исключением мизерных порций. И то опий брали в основном для личного пользования. О серьезных партиях речи не шло.
   – В чем преимущество такого канала и каковы у тебя факты?
   – С фактами, как всегда, плохо. Один крупный бизнесмен давно подозревался нами в увлечении опием. Мы приглядывали за ним, полагая однако, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не торговало. Вообще-то нас очень интересовало, откуда он достает ценный злак. Но так как этот любитель острых ощущений никого, кроме себя, не травил, а шум вокруг его имени был крайне нежелателен, мы закрыли глаза. Решил человек свести счеты с жизнью, так он достаточно богат, чтобы сделать это желаемым способом.
   Еланчук между тем излагал без передыху.
   – …Бизнесмен не заставил себя долго ждать, вскоре сыграл в ящик. Естественно, наследники воспротивились вскрытию. Почил и почил. Все люди смертны. По какой причине, никого не касается. Нам все-таки удалось добиться разрешения на осмотр дома покойного, где обнаружился, представь себе, килограмм опия совершенной обработки. Знаешь, сколько это стоит?
   Гуров кивнул молча, как бы говоря: «Ну и что? Плевать я хотел на это. Короче!»
   Дело Еланчук все-таки знал. Как раз к нему-то и подошел, а что инфантилен излишне – характер такой.
   – Слушай дальше, Лев Иванович. Погляди, что нашли в спальне усопшего, – Еланчук вынул из кармана и поставил на стол пластиковую пепельницу. Точно такую, что была на столе и куда Гуров стряхивал пепел. – Ну? Знаю, что ты скажешь: мол, туристы постоянно таскают из отелей сувениры на память. Но дело в том, что покойный никогда не бывал в данном отеле и вообще не отдыхал в Турции. А подобный подарок богатому человеку, извини, пожалуйста, никто преподнести не мог.
   – Да-с, – протянул Гуров. – Я встречал доказательства и более хлипкие. Хотя… А что? – как бы повеселел он и кивнул в знак того, что готов слушать дальше.
   – С Востока на Запад много путей. Все они исхожены, даже истоптаны. Таможни хорошо контролируются. А опий не тот товар, который понесешь на себе. Да и тут неувязочка получается: человеку, который согласится нести на себе миллион, миллион не доверят. А кому доверят, тот не станет рисковать, пробираясь горными тропами. Как бы ты, Лев Иванович, поступил? – неожиданно спросил Еланчук. Сам же ответил: – Купил бы путевку в люкс-отель. Живи припеваючи неделю. Лучше две. Еще лучше, если с красивой девушкой. Какой досмотр на отдыхе? Тебя досматривали? Убежден, через таможню твой багаж тащил носильщик.
   – Шофер, – кивнул Гуров.
   – И встречали с цветами?
   – Точно.
   – Мне тебе и сказать нечего. Российский турист с путевкой может и слона провезти в рай.
   «Несомненно, тут есть некое здравое зерно», – подумал Гуров, не спеша, однако, принять эту версию как единственно возможную.
   – Может быть и так: никто не думает, что русские везут наркотики в Анталию из Москвы, – возразил Гуров. – А наоборот? Кто станет устраивать шмон при вылете? Турция заинтересована в туристах. Правда, – усмехнулся он, – можно мимо багажа провести тренированных собачек.
   – Лев Иваныч, – словно огорчился Еланчук, – ты, оказывается, отстал от жизни. Сейчас наркотик упаковывают так, что никакая собака не учует!
   – Учи-учи старика, – проворчал Гуров, подчеркивая не возраст, они были почти ровесники, а нечто другое.
   Еланчук засмеялся. То ли довольный собой – поддел-таки знаменитого сыскаря, то ли тем, что хотел еще сказать.
   – Ну и прохиндеи, Лев Иваныч! Задумано простенько и со вкусом: приезжает человек получить кайф, на море привозит товар, другой человек забирает его из тайника и, отдохнув и позагорав, возвращается с ним в родные пенаты. Недурно, а? Среди тысяч отдыхающих обнаружить курьера невозможно. Непрерывный золотой поток никто тронуть и пальцем не позволит. Ты же видел, все работает на туриста.
   – Согласен. Но не верю в тайники. Они остались в легендах о похождениях капитана Флинта. – Гуров, не отрываясь, следил за прогуливающейся Марией. Некая напряженность появилась в ее фигуре. – Товар передается из рук в руки. В такой обстановке это плевое дело.
   – Русские или немцы? – спросил Еланчук.
   – Может, тебе подарить выигрышный лотерейный билет?
 
   Перед тем как Мария походкой морской сирены подошла к их столику, они уже закончили свой разговор, договорились и о легенде для соседей: знакомы, виделись в Москве. Гуров – коммерсант. Еланчук – юрист крупной торговой фирмы. Дел друг друга не знают.
   – Приветствуем тебя, темнокудрая дочь Посейдона! – торжественным голосом произнес Гуров, воздев руки к небу. Откуда пришла к нему эта фраза? Вспомнилась же как-то вдруг, невзначай. Но был в том и некий особый знак. Предзнаменование! Слушая Еланчука, он, между прочим, мучительно извлекал из памяти или, вернее, подсознания имя бога моря. И надо же, извлек-таки!
   Еланчук не узнал прекрасную женщину, которая еще совсем недавно казалась ему эксцентричной, взбалмошной стервой.
   Впрочем, едва она присела на краешек придвинутого Гуровым стула, беседа затеялась самая прозаическая, хотя и неожиданная.
   – Если за вами следят, это хорошо или плохо? – невинным голосом спросила Мария.
   – А вы, Мария, не ошиблись? – взволнованно проговорил Еланчук.
   – Это вряд ли, – невольно передразнила Гурова Мария и сразу стала серьезной. От прежней насмешливости не осталось и следа. – Сейчас он стоит на волнорезе. Среднего роста, худощавый. Ходит обычно в шортах. Сейчас в брюках. Днем загорает невдалеке от нас, читает Ремарка, ухаживает за одной немочкой. Могу и еще кое-что рассказать о нем! – загадочно усмехнулась Мария, но томить не стала. – Пьет пиво, играет в карты, у него здесь любовница с ребенком и мужем… Хватит?
   – Тогда он за нами не следил, – облегченно вздохнул Еланчук.
   – Как скажете, – Мария взяла сигарету, подождала, пока Гуров щелкнет зажигалкой.
   Подбежал мальчик в униформе, забрал пустые чашки, сменил пепельницу.
   – Не пора ли отдыхать? – предложил Еланчук.
   – Юрий Петрович, вы сегодня завербовали ценного агента, – с усмешкой протянула Мария. – В знак благодарности могли бы предоставить даме возможность спокойно выкурить сигарету. Я уж не говорю о том, что с удовольствием выпила бы водочки с тоником.
   Гуров мгновенно поднялся.
   – А тебе?
   – Сиди, я принесу, – Еланчук тоже встал.
   – Схватка джентльменов за дармовую выпивку, – прокомментировала Мария, явно забавляясь.