– Несомненно, – покорно кивнул Руслан. – Давай обсудим. Вопросы.
Кажется, он согласился бы и на лекцию о синтезе гормонов в супраоптическом и паравентрикулярном ядрах гипоталамуса, лишь бы продолжать неторопливую прогулку по Оранжевому бульвару под руку с симпатичной малышкой.
– У меня появилось несколько идей… Сейчас. Постой.
Лиза порылась в портфеле-планшете и достала пару эскизов.
– Смотри. Как тебе подобная гамма?
Руслан довольно долго молчал, разглядывая картинки. Лиза ждала гневного протеста. Вообще-то она переусердствовала с цветом. Кроваво-красные стены и черный кожаный диван – мрачноватый интерьерчик! Как раз для триллера, где орудует маньяк-убийца. В первые десять минут фильма он убивает на кожаном диване первую жертву, хитроумно используя в качестве орудия убийства зубочистку. В следующие полчаса зловещие кроваво-красные стены становятся свидетелями еще трех преступлений. И так далее.
Надо признать, эскизы были совершенно сырыми. Не стоило показывать их заказчику. Но ведь Рудницкий имел право спросить, чем занималась Лиза в те дни, что прошли после визита Руслана в «Артиссимо» и заключения договора. Но собирался ли он об этом спрашивать? Вовсе нет. Он и не вспоминал об офисе. Лиза сама полезла на рожон, стремясь избавить их диалог от неприятного ей тона интимности. И теперь она смотрела на рисунки глазами клиента и тихо ужасалась. В вечерней мгле эскизы выглядели удручающе. Нет, в Лизином воображении рисовался другой интерьер. Стильный, презентабельный. Но ведь Рудницкий не имел Лизиного воображения и не знал, как далеко простирается ее фантазия. Кошмар! Что он подумает о ней! Решит, что комплименты Апогея Палыча в адрес сотрудницы были сплошной фальшью, решит, что ему подсунули неопытную дурочку, безрукую дилетантку, не способную отличить рококо от барокко и знакомую лишь с десятью оттенками красного цвета! Но она различает до шестидесяти оттенков красного! Она достаточно профессиональна! Она… Какого черта он оказался на Оранжевом бульваре сегодня вечером? Какого черта он ездит здесь на своем гадком джипе? И почему он выбрал в дизайнеры именно ее! Взял бы Лайму!
«Я в гневе, – сказала себе Лиза. – Я. Девушка, убеждавшая Виолетту, что относится к разряду кротких ангелов. Гнев, алчность, лень, чревоугодие, похоть, зависть, гордость. Список смертных грехов. И всем им я подвластна…»
– Великолепно! Мне нравится! – кивнул Рудницкий, возвращая рисунки.
Лиза замерла от неожиданности.
– Правда?
– Да. А что?
– Я думала, ты будешь сопротивляться.
– Зачем? Дерзай. Твое предложение, безусловно, оригинально.
– Цвет получился слишком насыщенным. Я, конечно, исправлю.
– Лиза! Делай что хочешь. Я доверяю твоему вкусу. Твой начальник отзывался о тебе восторженно.
Впервые за всю дорогу Лиза посмотрела на спутника с явным удовольствием. Клиенты «Артиссимо», как французский сыр, имели множество разновидностей. Они могли быть «капризными», «придирчивыми», «подкованными» и «отстраненными». Наиболее туго приходилось с «подкованными»: они считали себя гениями дизайнерского искусства и знали гораздо больше, чем работники «Артиссимо». «Придирчивые» устраивали истерики. «Капризной» была Виолетта – она хотела все сразу и ничего из того, что уже сделано. Самыми классными и редкими однозначно были «отстраненные» (например, Маша Здоровякина). Они умели делегировать полномочия и не особо вникали в детали. Они обращались в фирму, снимая с себя груз проблем по обустройству квартиры, и с благодарностью принимали готовый результат…
Неужели Руслан претендовал на почетное звание «отстраненного» клиента? Или он претендовал на какое-то другое звание?
– У меня два флайера в «Найт Сити», – вкрадчиво намекнул Рудницкий. – Давай сходим? Поотрываемся, как студенты. Как молодняк. Хотя ты и есть… Я, конечно, уже на пороге крематория.
– Не смеши!
– Но танцевать еще могу. Двигать полуразрушенными бедрами. Пасодобль, фламенко, румба, хип-хоп. Пойдем? Любишь коктейли? Пойдем?
Руслан преданно заглядывал в глаза. Лиза сделала серьезное лицо.
– Я должна кое о чем тебя предупредить.
– Критические дни, – грустно предположил Руслан.
– Негодяй! – не удержалась Лиза.
– Виноват!
– Нет… Просто… Я не пойду с тобой в ночной клуб.
– Но почему? Протез барахлит?
– Какой протез?! – ужаснулась Лиза.
– Левой конечности. Хорошо, танцевать не будем. Просто посидим в уголке.
– О… – простонала Лиза. – Ты невыносим.
– Я удивительно покладист. Нет, ты куда, поворачивай направо. Клуб там.
– Нет! Руслан! Никуда я не пойду! У меня принцип. Никаких личных отношений с клиентами.
– О, блин! – воскликнул Руслан с таким неподдельным отчаянием, что Лиза улыбнулась. – О, какой кошмар! Никаких личных отношений?
– Ни-ка-ких!
– Пожалуйста, сделай для меня исключение!
– Нет! Нельзя нарушать данное себе обещание. Я знаю, ничего хорошего не выйдет. Я уже обжигалась. Это помешает работе. Офис останется лежать в руинах. Я испорчу свою профессиональную репутацию. Нет. Нет. Нет.
– Я, как выгодный заказчик, настаиваю. Хочу в «Найт Сити». Я клиент, я требую!
– Видишь, уже началось. Ты настаиваешь. Ты клиент «Артиссимо», но не клиент девочки по вызову, пойми.
– Я взорву этот дурацкий офис! – мрачно пообещал Руслан. – Не надо мне никакого ремонта и великолепных красных стен. Хочу гулять с тобой, пока лето не кончилось, хочу танцевать с тобой румбу в «Найт Сити»… И вообще… Выходи за меня замуж!
Они резко остановились. Лиза замерла, оторопев. Руслан, видимо, тоже не совсем ожидал от себя подобной решительности.
– Замуж… – прошептала Лиза.
«Вот оно! То, что предсказывал мне парижский незнакомец! Неужели Руслан? Неужели это моя судьба? Это предначертано свыше? А если я откажусь? Воспротивлюсь? Нет, я что, обязательно должна соглашаться?!!» – заметались в голове мысли.
– Ты серьезно?
Руслан не отвечал. У него был слегка озадаченный вид. Вероятно, он вовсе не собирался предлагать себя в мужья так скоропалительно. Слова прозвучали раньше, чем оформились чувства. Но, прозвучав, они вспышкой молнии осветили то, что творилось в душе у Руслана, и ему наконец все стало ясно.
– Да, Лиза, да! Я понял! Выходи за меня замуж! Точно! Это будет отличным решением. Никогда я за тридцать два года жизни не встречал девушки, которая бы столь безоговорочно была мила моему сердцу!
– Нет! Это невозможно! Ты меня совсем не знаешь! К примеру, я не буду стирать твои носки!
– Боже мой, Лиза! Ты полагаешь, я доверю тебе мои драгоценные карденовские носки?
– Нет?
– Да ни за что на свете!
– А вдруг… А вдруг у нас сексуальная несовместимость?!
– Невозможно. Да если вдруг – то я справлюсь. Но не верю. У нас будет сплошной экстаз, блаженство и эйфория. Мы станем неутомимыми марафонцами. Мы изведем всю мебель в моем коттедже, включая люстры. Мы замучаем друг друга до слез. Хочешь попробовать?
Лиза заслушалась. Ее глаза подернулись мечтательной дымкой. Она живописно представляла себе, как это все будет происходить. Последний раз она занималась сексом полгода назад и уже почти забыла, что значит быть скрипкой в руках талантливого скрипача. Соскучилась по мужским объятиям. И… Нет!!! Не с Русланом!!! С сыщиком.
– Никакого секса с заказчиками! – безапелляционно напомнила Лиза.
– Я жених! – проканючил Руслан.
– Я не дала согласия! Ты не жених. Я не невеста. Все. Тема закрыта.
Руслан взял вредную девицу за обе руки, притянул к себе, заглянул в глаза.
– Соглашайся, – твердо сказал он. – Я не обману твоих ожиданий. У тебя будет все. Я положу к твоим ногам целый мир. Поедем куда захочешь. В Папуа – Новую Гвинею. На карнавал в Рио-де-Жанейро. В Австралию. В Антарктиду. Купим все, что пожелаешь. Что ты хочешь? Хочешь – куплю тебе «Артиссимо», а? Апогея отправим в отставку. Хочешь – необитаемый остров! У меня счета за границей. Я добрый, верный. Я уникальный! Я не предам. Соглашайся! Я чувствую, нам будет хорошо вместе. Лиза, да я с ума схожу!!!
Тысячи, миллионы девиц мечтают услышать подобные речи. Даже если они звучат из уст менее шикарного мужчины. А ведь Рудницкий не был жалким карликом, кривоногим пигмеем, брюзгливым старцем или туповатым уродом. Нет – он был безупречен…
Лиза смотрела в зеленые, жаждущие любви глаза. Слова Руслана звучали настолько искренне (и в той части, где он признавался в чувствах, и в той, где расписывал свои безграничные достоинства), что ему невозможно было не верить…
…Но кто это протиснулся между Елизаветой и Русланом, походя пнув бизнесмена увесистым копытом и обдав девушку желанным запахом нежности и близости? Чья промелькнула тень? Тень балбеса Валдаева. Который еще и шагу не сделал, чтобы завоевать девушку, и уже завоевал ее. Превратности любви.
Глава 12
Кажется, он согласился бы и на лекцию о синтезе гормонов в супраоптическом и паравентрикулярном ядрах гипоталамуса, лишь бы продолжать неторопливую прогулку по Оранжевому бульвару под руку с симпатичной малышкой.
– У меня появилось несколько идей… Сейчас. Постой.
Лиза порылась в портфеле-планшете и достала пару эскизов.
– Смотри. Как тебе подобная гамма?
Руслан довольно долго молчал, разглядывая картинки. Лиза ждала гневного протеста. Вообще-то она переусердствовала с цветом. Кроваво-красные стены и черный кожаный диван – мрачноватый интерьерчик! Как раз для триллера, где орудует маньяк-убийца. В первые десять минут фильма он убивает на кожаном диване первую жертву, хитроумно используя в качестве орудия убийства зубочистку. В следующие полчаса зловещие кроваво-красные стены становятся свидетелями еще трех преступлений. И так далее.
Надо признать, эскизы были совершенно сырыми. Не стоило показывать их заказчику. Но ведь Рудницкий имел право спросить, чем занималась Лиза в те дни, что прошли после визита Руслана в «Артиссимо» и заключения договора. Но собирался ли он об этом спрашивать? Вовсе нет. Он и не вспоминал об офисе. Лиза сама полезла на рожон, стремясь избавить их диалог от неприятного ей тона интимности. И теперь она смотрела на рисунки глазами клиента и тихо ужасалась. В вечерней мгле эскизы выглядели удручающе. Нет, в Лизином воображении рисовался другой интерьер. Стильный, презентабельный. Но ведь Рудницкий не имел Лизиного воображения и не знал, как далеко простирается ее фантазия. Кошмар! Что он подумает о ней! Решит, что комплименты Апогея Палыча в адрес сотрудницы были сплошной фальшью, решит, что ему подсунули неопытную дурочку, безрукую дилетантку, не способную отличить рококо от барокко и знакомую лишь с десятью оттенками красного цвета! Но она различает до шестидесяти оттенков красного! Она достаточно профессиональна! Она… Какого черта он оказался на Оранжевом бульваре сегодня вечером? Какого черта он ездит здесь на своем гадком джипе? И почему он выбрал в дизайнеры именно ее! Взял бы Лайму!
«Я в гневе, – сказала себе Лиза. – Я. Девушка, убеждавшая Виолетту, что относится к разряду кротких ангелов. Гнев, алчность, лень, чревоугодие, похоть, зависть, гордость. Список смертных грехов. И всем им я подвластна…»
– Великолепно! Мне нравится! – кивнул Рудницкий, возвращая рисунки.
Лиза замерла от неожиданности.
– Правда?
– Да. А что?
– Я думала, ты будешь сопротивляться.
– Зачем? Дерзай. Твое предложение, безусловно, оригинально.
– Цвет получился слишком насыщенным. Я, конечно, исправлю.
– Лиза! Делай что хочешь. Я доверяю твоему вкусу. Твой начальник отзывался о тебе восторженно.
Впервые за всю дорогу Лиза посмотрела на спутника с явным удовольствием. Клиенты «Артиссимо», как французский сыр, имели множество разновидностей. Они могли быть «капризными», «придирчивыми», «подкованными» и «отстраненными». Наиболее туго приходилось с «подкованными»: они считали себя гениями дизайнерского искусства и знали гораздо больше, чем работники «Артиссимо». «Придирчивые» устраивали истерики. «Капризной» была Виолетта – она хотела все сразу и ничего из того, что уже сделано. Самыми классными и редкими однозначно были «отстраненные» (например, Маша Здоровякина). Они умели делегировать полномочия и не особо вникали в детали. Они обращались в фирму, снимая с себя груз проблем по обустройству квартиры, и с благодарностью принимали готовый результат…
Неужели Руслан претендовал на почетное звание «отстраненного» клиента? Или он претендовал на какое-то другое звание?
– У меня два флайера в «Найт Сити», – вкрадчиво намекнул Рудницкий. – Давай сходим? Поотрываемся, как студенты. Как молодняк. Хотя ты и есть… Я, конечно, уже на пороге крематория.
– Не смеши!
– Но танцевать еще могу. Двигать полуразрушенными бедрами. Пасодобль, фламенко, румба, хип-хоп. Пойдем? Любишь коктейли? Пойдем?
Руслан преданно заглядывал в глаза. Лиза сделала серьезное лицо.
– Я должна кое о чем тебя предупредить.
– Критические дни, – грустно предположил Руслан.
– Негодяй! – не удержалась Лиза.
– Виноват!
– Нет… Просто… Я не пойду с тобой в ночной клуб.
– Но почему? Протез барахлит?
– Какой протез?! – ужаснулась Лиза.
– Левой конечности. Хорошо, танцевать не будем. Просто посидим в уголке.
– О… – простонала Лиза. – Ты невыносим.
– Я удивительно покладист. Нет, ты куда, поворачивай направо. Клуб там.
– Нет! Руслан! Никуда я не пойду! У меня принцип. Никаких личных отношений с клиентами.
– О, блин! – воскликнул Руслан с таким неподдельным отчаянием, что Лиза улыбнулась. – О, какой кошмар! Никаких личных отношений?
– Ни-ка-ких!
– Пожалуйста, сделай для меня исключение!
– Нет! Нельзя нарушать данное себе обещание. Я знаю, ничего хорошего не выйдет. Я уже обжигалась. Это помешает работе. Офис останется лежать в руинах. Я испорчу свою профессиональную репутацию. Нет. Нет. Нет.
– Я, как выгодный заказчик, настаиваю. Хочу в «Найт Сити». Я клиент, я требую!
– Видишь, уже началось. Ты настаиваешь. Ты клиент «Артиссимо», но не клиент девочки по вызову, пойми.
– Я взорву этот дурацкий офис! – мрачно пообещал Руслан. – Не надо мне никакого ремонта и великолепных красных стен. Хочу гулять с тобой, пока лето не кончилось, хочу танцевать с тобой румбу в «Найт Сити»… И вообще… Выходи за меня замуж!
Они резко остановились. Лиза замерла, оторопев. Руслан, видимо, тоже не совсем ожидал от себя подобной решительности.
– Замуж… – прошептала Лиза.
«Вот оно! То, что предсказывал мне парижский незнакомец! Неужели Руслан? Неужели это моя судьба? Это предначертано свыше? А если я откажусь? Воспротивлюсь? Нет, я что, обязательно должна соглашаться?!!» – заметались в голове мысли.
– Ты серьезно?
Руслан не отвечал. У него был слегка озадаченный вид. Вероятно, он вовсе не собирался предлагать себя в мужья так скоропалительно. Слова прозвучали раньше, чем оформились чувства. Но, прозвучав, они вспышкой молнии осветили то, что творилось в душе у Руслана, и ему наконец все стало ясно.
– Да, Лиза, да! Я понял! Выходи за меня замуж! Точно! Это будет отличным решением. Никогда я за тридцать два года жизни не встречал девушки, которая бы столь безоговорочно была мила моему сердцу!
– Нет! Это невозможно! Ты меня совсем не знаешь! К примеру, я не буду стирать твои носки!
– Боже мой, Лиза! Ты полагаешь, я доверю тебе мои драгоценные карденовские носки?
– Нет?
– Да ни за что на свете!
– А вдруг… А вдруг у нас сексуальная несовместимость?!
– Невозможно. Да если вдруг – то я справлюсь. Но не верю. У нас будет сплошной экстаз, блаженство и эйфория. Мы станем неутомимыми марафонцами. Мы изведем всю мебель в моем коттедже, включая люстры. Мы замучаем друг друга до слез. Хочешь попробовать?
Лиза заслушалась. Ее глаза подернулись мечтательной дымкой. Она живописно представляла себе, как это все будет происходить. Последний раз она занималась сексом полгода назад и уже почти забыла, что значит быть скрипкой в руках талантливого скрипача. Соскучилась по мужским объятиям. И… Нет!!! Не с Русланом!!! С сыщиком.
– Никакого секса с заказчиками! – безапелляционно напомнила Лиза.
– Я жених! – проканючил Руслан.
– Я не дала согласия! Ты не жених. Я не невеста. Все. Тема закрыта.
Руслан взял вредную девицу за обе руки, притянул к себе, заглянул в глаза.
– Соглашайся, – твердо сказал он. – Я не обману твоих ожиданий. У тебя будет все. Я положу к твоим ногам целый мир. Поедем куда захочешь. В Папуа – Новую Гвинею. На карнавал в Рио-де-Жанейро. В Австралию. В Антарктиду. Купим все, что пожелаешь. Что ты хочешь? Хочешь – куплю тебе «Артиссимо», а? Апогея отправим в отставку. Хочешь – необитаемый остров! У меня счета за границей. Я добрый, верный. Я уникальный! Я не предам. Соглашайся! Я чувствую, нам будет хорошо вместе. Лиза, да я с ума схожу!!!
Тысячи, миллионы девиц мечтают услышать подобные речи. Даже если они звучат из уст менее шикарного мужчины. А ведь Рудницкий не был жалким карликом, кривоногим пигмеем, брюзгливым старцем или туповатым уродом. Нет – он был безупречен…
Лиза смотрела в зеленые, жаждущие любви глаза. Слова Руслана звучали настолько искренне (и в той части, где он признавался в чувствах, и в той, где расписывал свои безграничные достоинства), что ему невозможно было не верить…
…Но кто это протиснулся между Елизаветой и Русланом, походя пнув бизнесмена увесистым копытом и обдав девушку желанным запахом нежности и близости? Чья промелькнула тень? Тень балбеса Валдаева. Который еще и шагу не сделал, чтобы завоевать девушку, и уже завоевал ее. Превратности любви.
Глава 12
Микрочип и Эдик сидели тет-а-тет в полной неподвижности. Эдуард держал в руках серебристо-черную селедку – красноглазую, скользкую, остро пахнущую. Кот не сводил с нее глаз. Рыбина по праву принадлежала Микрочипу и являлась его обедом. Человеческий детеныш, маленький, но коварный, свистнул ее из кошачьей миски.
«Тебе это нельзя есть, ты отравишься, – телепатировало животное, не сводя напряженного желтого взгляда с ребенка и рыбы. – Пожалуйста, отдай».
«Она такая большая, с хвостом», – отвечал Эдуардик и рыбу не отдавал.
«Я бы отлично пообедал!»
«А я пообедал супом. Морковка прыгает!» – логично ответил ребенок.
«Ну надо же, какая прыгучая морковка, – с заискиванием просюсюкал Микрочип. – Вот видишь! Ты пообедал. А я голодаю. Отдай сельдь!»
Кот осторожно придвинулся к дитю, но противный младенец тут же сделал страшную рожу. Он не собирался отдавать добычу без кровопролитного боя.
«Будь хорошим мальчиком!»
«А если засунуть ее в стиральную машину?»
«Дурачок».
«Сам дурак. А если положить в мамин принтер?»
«Совсем спятил».
«А если под подушку папе?»
Серебристо-черная рыбина обладала такими удивительными и неповторимыми качествами, что расстаться с ней не было никакой возможности!
– Боже мой, Эдуарденыш! – раздался сверху мамин голос. – Зачем тебе эта рыба? Ох, как же ты пахнешь!
«Тебе это нельзя есть, ты отравишься, – телепатировало животное, не сводя напряженного желтого взгляда с ребенка и рыбы. – Пожалуйста, отдай».
«Она такая большая, с хвостом», – отвечал Эдуардик и рыбу не отдавал.
«Я бы отлично пообедал!»
«А я пообедал супом. Морковка прыгает!» – логично ответил ребенок.
«Ну надо же, какая прыгучая морковка, – с заискиванием просюсюкал Микрочип. – Вот видишь! Ты пообедал. А я голодаю. Отдай сельдь!»
Кот осторожно придвинулся к дитю, но противный младенец тут же сделал страшную рожу. Он не собирался отдавать добычу без кровопролитного боя.
«Будь хорошим мальчиком!»
«А если засунуть ее в стиральную машину?»
«Дурачок».
«Сам дурак. А если положить в мамин принтер?»
«Совсем спятил».
«А если под подушку папе?»
Серебристо-черная рыбина обладала такими удивительными и неповторимыми качествами, что расстаться с ней не было никакой возможности!
– Боже мой, Эдуарденыш! – раздался сверху мамин голос. – Зачем тебе эта рыба? Ох, как же ты пахнешь!
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента