Липскеров Дмитрий. Елена и Штурман

Липскеров Дмитрий

Елена и Штурман

   Дмитрий Липскеров
   Елена и Штурман
   Одноактная пьеса
   Действующие лица:
   Елена
   Штурман
   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
   Действие происходит в небольшой комнате небольшой квартиры, наверное, в таком же небольшом доме... В комнате полумрак. Длинные шторы заслоняют окно, лишь узкая полоска света разбавляет тьму... Два ящика, стоящих друг на друге. В них потускневшие от пыли бутылки. Сверху наброшена какая-то материя... Небольшое зеркало отражает пузырьки и флаконы, стоящие на подзеркальнике. Небольшое зеркало, вделанное в дверцу шкафа. Маленькое карманное зеркало на обеденном столе. Все зеркала объединены той полоской света, что пробивается сквозь шторы... Застекленный портрет углом подвешен к стене. Сейчас стекло бликует, и кажется, что портрет - тоже зеркало, но мутное, с проглядывающим сквозь него глазом... Ухо... В комнате две кровати. Одна высокая, другая чуть пониже. На высокой кровати, облокотившись о спинку, лежит Елена. Это старуха в сером халате, поверх которого надета толстая кофта непонятного цвета, скорее всего тоже серого. Голова Елены повязана теплым платком, из-под которого вылезли пряди волос, скорее всего крашеных... Вторая кровать пуста... Елена рассматривает свою левую ладонь, водя по ней указательным пальцем правой руки... Появляется Штурман. Это довольно крепкий старик в широких сатиновых штанах и растянутой на спине майке... Штурман лыс, только на затылке и возле ушей осталось немного волос. Штурман часто втягивает в себя носом воздух. У него насморк.
   ШТУРМАН (подтягивая штаны). Холодно...
   ЕЛЕНА. Все в порядке?
   ШТУРМАН. Я в туалете был.
   ЕЛЕНА. Воду не забыл спустить?
   ШТУРМАН (вздрогнув, делает два шага назад; вспомнив). Не забыл... (Проходит, садится на кровать.)
   ЕЛЕНА. Надень что-нибудь теплое, а то совсем застынешь.
   ШТУРМАН. Бачок сломался. Вода все время течет...
   ЕЛЕНА. Забыл все-таки спустить.
   ШТУРМАН. Все равно течет.
   Пауза.
   Слышно журчание воды в туалете.
   ЕЛЕНА (продолжая рассматривать свою ладонь). Линии какие глубокие... И крестики все пропали...
   ШТУРМАН. Камень не выходит...
   ЕЛЕНА. Все крестики пережила.
   ШТУРМАН (показывает на низ живота). Прям тут застрял... Больно...
   ЕЛЕНА. Значит, скоро выйдет, если дотуда дошел...
   ШТУРМАН. И чего они зимой батареи выключают?.. Померзнет народ...
   ЕЛЕНА. Тебе в тепле это место надо держать, а то так и не выйдет камень... Навсегда застрянет.
   ШТУРМАН. Выйдет...
   Где-то под окнами дома остановилась машина. Стоит с невыключенным мотором.
   ЕЛЕНА. Шапку надень... Когда еще включат.
   ШТУРМАН. Что?
   ЕЛЕНА. Батареи.
   ШТУРМАН. Чего, говоришь, надеть?
   ЕЛЕНА. Шапку...
   ШТУРМАН. Отвлекся... Машина какая-то остановилась... Тарахтит...
   ЕЛЕНА. Молодежь... Опять приехали... Минут за двадцать управятся.
   ШТУРМАН. Место у нас тихое. Всюду строят... Народу почти нет...
   ЕЛЕНА. Когда-нибудь угорят... Выхлопными газами отравятся.
   ШТУРМАН. Угорят, если заснут... Мотор выключать нельзя... Какая радость в холоде...
   ЕЛЕНА. Нам раньше ночи не хватало... А они вот теперь за двадцать минут управляются...
   ШТУРМАН. Где, ты говоришь, шапка?
   ЕЛЕНА. На вешалке.
   ШТУРМАН. Это что, зимняя?
   ЕЛЕНА. С ушами.
   ШТУРМАН. Надевать, что ли?
   ЕЛЕНА. Камень скорее выйдет.
   Штурман встает, идет в коридор, возвращается в шапке, подходит к окну, выглядывает из-за шторы.
   Видно чего-нибудь?.. Хоть бы шторки повесили... Чего так долго смотришь?
   ШТУРМАН. Это "Скорая"... Со шторками...
   ЕЛЕНА. Кому-то плохо...
   ШТУРМАН. Шофер курит...
   ЕЛЕНА. Чего ж ты бачок не починил?
   ШТУРМАН. Я починяю...
   ЕЛЕНА. Чего там видно?
   ШТУРМАН. Выносят кого-то.
   ЕЛЕНА. Головой?
   ШТУРМАН. Головой.
   ЕЛЕНА. Сейчас всем нездоровится... Хорошо, что головой... Многие помирают... Авитаминоз...
   ШТУРМАН. В машину засунули... Ехать не торопятся, значит, ему не так плохо...
   ЕЛЕНА. Весна наступит-полегчает... Весной меньше помирают...
   ШТУРМАН. Почему?
   ЕЛЕНА: Весной даже старухи лифчики не носят... Молодеют...
   ШТУРМАН. А старики?
   ЕЛЕНА. Ты думай, чтобы у тебя камень оттуда вышел.
   ШТУРМАН. Я думаю...
   ЕЛЕНА. Посмотри, магазин там не открыли еще?... Неделю как отремонтировали...
   Штурман двигается к краю окна.
   ШТУРМАН. Не открыли... (Вскрикивает, оседает на пол, схватившись за ногу, сжатую капканом. С искривившимся лицом начинает высвобождаться из капкана.)
   ЕЛЕНА. Ты чего?
   ШТУРМАН. Капкан!..
   ЕЛЕНА. А откуда он там?
   ШТУРМАН (откинув капкан в сторону). Ты его поставила!..
   ЕЛЕНА. Не я, зачем мне.
   ШТУРМАН. Ты, я знаю! (Поднимается. хромая, идет к постели, ложится.)
   ЕЛЕНА. Ты странный... Зачем мне капкан ставить?.. Мышей у нас нет... И крыс тоже...
   ШТУРМАН (рассматривая ногу). Ты на меня поставила!
   ЕЛЕНА. Глупости...
   ШТУРМАН. Ты на меня охотишься... Я чувствую... Ногу изуродовала... Что теперь делать?..
   ЕЛЕНА. Заживет нога.
   ШТУРМАН. Болит...
   ЕЛЕНА. Терпи.
   ШТУРМАН. Таз на меня вчера упал... Охотишься на меня, как на зверя... Кто его на край поставил?..
   ЕЛЕНА. Ты стирал свои трусы, ты и поставил.
   ШТУРМАН. А сегодня Капкан!
   ЕЛЕНА. Домовой его поставил.
   ШТУРМАН. И таз домовой?
   ЕЛЕНА. Отстань!.. Скоро у тебя нога нарывать начнет... Капкан старый, проржавелый... Сначала лодыжка фиолетовыми пятнами пойдет, потом до колена покроется... Если вовремя заметишь, то ногу до колена отрежут... Чуть прозеваешь - до бедра. А не согласишься на ампутацию - от гангрены умрешь... Я в этом понимаю... Друг у меня армейским хирургом был...
   ШТУРМАН. Ему тоже ногу отрезали?
   ЕЛЕНА. Курил много.
   ШТУРМАН. Ты на него, как и на меня, капкан поставила.
   ЕЛЕНА. Ты, наверное, есть хочешь?
   ШТУРМАН. Ты тоже лифчик носить не будешь?
   ЕЛЕНА. Что?
   ШТУРМАН. Тоже помолодеешь к весне?
   ЕЛЕНА. Помолодею.
   ШТУРМАН. На сколько лет?
   ЕЛЕНА. Думаю, что на пятьдесят.
   ШТУРМАН. Прямо в детство?
   ЕЛЕНА. В него.
   ШТУРМАН. Ребенком станешь?
   ЕЛЕНА. Девочкой...
   Пауза
   Слышно журчание воды в туалете
   ШТУРМАН. Пробей склянки.
   ЕЛЕНА. Бам-бам... Бам-бам...
   Пауза.
   ШТУРМАН. Пойду бачок починю... (Встает, хлюпает носом.) Вода неприятно журчит...
   ЕЛЕНА. И высморкайся заодно...
   Штурман выходит. Елена встает с кровати, подходит к шкафу. Смотрится в зеркало, поправляет волосы. Открывает шкаф, достает из него теплые нижние штаны. Из-за двери показывается лицо Штурмана. Он наблюдает за Еленой. Елена поднимает полы халата, надевает штаны. Штурман хлюпает носом.
   ЕЛЕНА (оборачиваясь). Что ты?
   ШТУРМАН. Подглядываю.
   ЕЛЕНА. Интересно?
   ШТУРМАН. Нет.
   ЕЛЕНА. Бачок починил?
   ШТУРМАН. Слышишь, вода не журчит!
   ЕЛЕНА (оправляя халат). Ты высморкаться забыл.
   ШТУРМАН. Не забыл... Опять накопилось...
   Елена подходит к другому зеркалу, берет флакон с духами.
   Помнишь, лет сорок пять назад я за тобой так же подглядывал?
   ЕЛЕНА. Не помню.
   ШТУРМАН. Как же!.. Ты тогда недавно в город приехала...
   ЕЛЕНА. Не помню.
   ШТУРМАН. Тогда интересно было...- Я с лестничной клетки подглядывал... Ты спать ложилась... Родинку на твоей груди запомнил... Ты тогда еще меня заметила... Разговаривать месяц не хотела... Не помнишь? Ну, панталоны у тебя еще такие, до колен, были, розовые...
   ЕЛЕНА. Не разговаривала, потому что тогда больна была.
   ШТУРМАН. Ты больна?.. Когда?.. Не помню...
   ЕЛЕНА. Когда ты меня голой видел... Нельзя было тогда на меня смотреть...
   ШТУРМАН. А-а! А я тогда думал - чего ты на меня так взбеленилась?.. Подумаешь, голой увидел... А я ничего не заметил... Грудь у тебя красивая была... Я чуть с ума не сошел...
   ЕЛЕНА. Ты починил бачок или просто воду отключил?
   ШТУРМАН. Починил... А сейчас у тебя груди на сухофрукты похожи... А родинка на червоточину... Не помолодеешь ты... Не жди...
   ЕЛЕНА. В следующий раз я на тебя медвежий капкан поставлю.
   ШТУРМАН. А сейчас ты вместо розовых панталон бикини носишь!..
   ЕЛЕНА. Он тебе все кости переломает.
   ШТУРМАН. А зад у тебя как чернослив сморщен.
   ЕЛЕНА. Скоро ты писать не сможешь. Камень проток закроет.
   Пауза.
   Штурман проходит в комнату, садится за стол.
   ШТУРМАН. Чего ты такая злая, Елена?..
   ЕЛЕНА (возвращаясь к кровати; садится). Жарко мне... Простыла я...
   ШТУРМАН. Батареи включили... Сейчас натопят как в бане... Не продохнешь...
   ЕЛЕНА (снимает с головы платок). Лучше когда жарко...
   ШТУРМАН. А зачем тебе девочкой становиться?
   ЕЛЕНА. Шапку сними... Упреешь...
   ШТУРМАН (снимает шапку). В море тоже жарко, а ты в форме сидишь, курс прокладываешь... Упаришься, нитки сухой не останется... Вокруг пот... Море пота...
   ЕЛЕНА. Ты по морю не ходил...
   ШТУРМАН. Ну, по реке... Глотаешь свой пот, а работаешь...
   ЕЛЕНА. Чего на реке курс прокладывать... Плыви по прямой между буев...
   ШТУРМАН. Все равно хорошо... Склянки били...
   ЕЛЕНА. Пробить?
   ШТУРМАН. Пробей.
   ЕЛЕНА. Бам-бам... Бам-бам... (Снимает с себя кофту.)
   Пауза.
   ШТУРМАН. Есть что-то хочется...
   ЕЛЕНА. На столе масло, сыр... Не видишь?..
   ШТУРМАН (отрезая кусок хлеба). Злая ты, конечно... Нет, чтобы нормально сказать, по-семейному, где что лежит... (Намазывает хлеб маслом, кладет сыр.) А ты чего?
   ЕЛЕНА. Я не хочу.
   ШТУРМАН. Два дня есть не будешь? (Откусывает от бутерброда.).
   ЕЛЕНА. Пять.
   ШТУРМАН. Ты у меня прямо как йог... Не ешь, не пьешь...
   ЕЛЕНА. Пенсию тебе экономлю.
   ШТУРМАН. Твои похороны мне дороже обойдутся.
   ЕЛЕНА. Не болтай, кусок в горле застрянет.
   ШТУРМАН. Я знаешь на какой- волне обедал... Кастрюли падали... Один раз даже коро-I ву волной с палубы снесло... А мне ничего... Я ем себе спокойно...
   ЕЛЕНА. Это на Волге такая волна?
   ШТУРМАН. Масло прогоркло...
   ЕЛЕНА. Надо в холодильник поставить.
   ШТУРМАН. Я ставил... Вчера вечером... Я помню... Таракана еще в холодильнике шуганул... Ты, поди, ночью ела...
   ЕЛЕНА. Знаешь ведь, что масла не ем.
   ШТУРМАН. Да бог с ним, с маслом... (Счищает с хлеба масло, кладет сыр, откусывает.) Масло вредно... Вот, во всем мире маргарин едят... На вкус такой же, как масло, но не толстеешь и холестерин не скапливается. А холестерин на сердце отражается плохо... (Берет чайник, отхлебывает из носика.)
   Елена внимательно смотрит.
   (На секунду перестает жевать, потом выплевывает изо рта содержимое, кашляет.) Что это?! Что в чайнике?.. (Кашляет, его чуть не тошнит.)
   ЕЛЕНА. Что?
   ШТУРМАН. Бензин... в чайнике... зачем бензин... в чайнике?..
   ЕЛЕНА, Ах, бензин...
   ШТУРМАН. Ты... отравила...
   ЕЛЕНА. Домовой...
   ШТУРМАН (держась за живот). Я же... умру... Желудок сожгла...
   ЕЛЕНА. Не умрешь... Ты крепкий еще... От глотка бензина ничего не станется...
   ШТУРМАН. Зачем?
   ЕЛЕНА. Со скуки.
   Штурман, согнувшись, плетется к кровати. Ложится. Пауза.
   ШТУРМАН. Гадина...
   ЕЛЕНА. Болит нога?
   Пауза.
   ШТУРМАН. Чайник испортила... Не отмоешь... Все равно бензин мерещиться будет...
   ЕЛЕНА. А девочкой хочу стать, чтобы не тебе первому отдаться...
   ШТУРМАН. А кому?
   ЕЛЕНА. Да хоть жеребцу, лишь бы не тебе...
   ШТУРМАН. Чем тебе чайник мешал?
   ЕЛЕНА. Сказала со скуки... Замучила, проклятая...
   ШТУРМАН. Мне тоже скучно... Я ж тебя не травлю...
   ЕЛЕНА. А ты напейся со скуки... Вон ящики с водкой стоят... Два года целехонькие... Ни одной не начал...
   ШТУРМАН. Не пьется... Как приехала, так и не пьется... Только в голове мутно становится...
   ЕЛЕНА. Шкаф сломай... Развеселишься... (Показывает на портрет.) Деда моего из рамы вырежь. Хочешь - бензином облей, а хочешь - так порви...
   ШТУРМАН. Зеркала побью!
   ЕЛЕНА. Зеркала побьешь - насмерть отравлю... Так что лучше деда... Вот деду никогда скучно не было... До самой смерти саблей рубил... Сначала на войне, потом ради забавы... Бревно надвое перерубал... Попался бы ты ему, он и тебя перерубил бы...
   ШТУРМАН. За то к стенке его и поставили...
   ЕЛЕНА. Знай: разобьешь зеркало - отравлю...
   ШТУРМАН. И зачем тебе столько зеркал?
   ЕЛЕНА. Колдую...
   ШТУРМАН. Отомщу я тебе за издевательства!..
   ЕЛЕНА. Давай... Пауза.
   ШТУРМАН. Шторы надо открыть.
   ЕЛЕНА. Зачем?
   ШТУРМАН. Свет пустить.
   ЕЛЕНА. Весной откроем... Когда солнце будет... Мне эта архитектура за окном осточертела. ..
   Пауза.
   ШТУРМАН. Все равно я тебя первым взял... Тут уж ничего не поделаешь... Так я ж женился на тебе!.. Чего тебе еще?.. Все ж побью я твои зеркала!..
   ЕЛЕНА. Я тебя предупредила...
   ШТУРМАН. Духами навоняла... Тошнит...
   ЕЛЕНА. Французские не воняют... Пахнут...
   ШТУРМАН (ухмыльнувшись). "Красная Москва"!
   ЕЛЕНА. Что?
   ШТУРМАН. С каких пор, говорю, "Красную Москву" во Франции делать стали?
   ЕЛЕНА. Пойди на пузырьке почитай!.. Хотя ты ни бельмеса... Только три слова по-немецки гавкаешь... (Передразнивая.) Хальт!.. Шнель!.. Капут!.. За всю свою войну и вынес... Хоть бы одна медаль была...
   ШТУРМАН. А то, что ты ночью во французский пузырек духи наши переливаешь!.. Видел я, не спал!.. Украдкой... Форсишь...
   ЕЛЕНА. Яблоками пахнет...
   ШТУРМАН. Что-что?
   ЕЛЕНА. Антоновкой... И кострами весной...
   ШТУРМАН. Ты что?.. Какими яблоками... Зима... (Принюхиваясь.) Ничего не чувствую... Только "Москвой красной"...
   ЕЛЕНА. У тебя нос забит соплями.
   ШТУРМАН. Духи-то чувствую...
   ЕЛЕНА. Как пахнет!.. Господи, как пахнет...
   ШТУРМАН. Или ловушку мне какую готовишь?..
   ЕЛЕНА. Да ты принюхайся, Штурман! (Смотрит в сторону окна.) Откуда?
   ШТУРМАН (принюхиваясь). Да не пахнет... Нет, ничего не чувствую...
   ЕЛЕНА (пожимая плечами). А сейчас вроде не пахнет... Показалось... А, ладно... Детство вспомнила... Голубой бант у меня был огромный... А косички жидкие... Чудом бант держался на краешке...
   ШТУРМАН. А я вот детство не помню... Себя осознал лет в девятнадцать, после того, как чуть не утонул... Как-то мозги сразу прояснились...
   Пауза.
   ЕЛЕНА. Я посплю, пожалуй, часок... Ты шторы не открывай... Вечером откроешь... (Ложится, отворачивается к стене.)
   Пауза.
   Штурман некоторое время смотрит на Елену, потом опускается возле своей кровати на колени, шарит под ней, стараясь не шуметь. Вытаскивает топор. Руки у него дрожат. Штурман поднимается, некоторое время прислушивается, потом направляется к кровати Елены, поднимает топор...
   (Обернувшись.) Ты что?..
   ШТУРМАН (дрожащим голосом). Я... Я... Я ничего...
   ЕЛЕНА (испуганно). Ты что. Штурман?.. Ты что хочешь!..
   ШТУРМАН (приближаясь к Елене). Я ничего... Я так... Я просто...
   ЕЛЕНА. Брось топор, Штурман!..
   ШТУРМАН. Да я ничего, Елена...
   ЕЛЕНА (резко приподнявшись). Ты хочешь, чтобы меня в закрытом гробу хоронили?..
   ШТУРМАН (начиная дрожать всем телом). Елена... Ведь надо... Ведь ты мучаешь меня... У меня нет сил больше...
   ЕЛЕНА. Ну что ты... Успокойся, Штурман... Милый...
   ШТУРМАН (роняя топор). Ведь я же человек... Ведь я же тоже что-то чувствую... (Садится на кровать Елены, опустив голову.) Я же старый... (Плачет.) Я с ума схожу...
   ЕЛЕНА (обняв голову Штурмана). Ну успокойся...
   ШТУРМАН. У меня мозги мутятся...
   ЕЛЕНА (поглаживая Штурмана по голове). Все будет хорошо... Ты успокоишься...
   ШТУРМАН (всхлипывая). Я успокоюсь... Я успокоюсь... (Успокаивается,)
   Пауза.
   ЕЛЕНА. Вот и хорошо...
   ШТУРМАН. Я тебя так любил. Елена...
   ЕЛЕНА. Я знаю...
   ШТУРМАН. У тебя были руки, как... Шея... А волосы...
   ЕЛЕНА. Ты меня любил. Штурман...
   ШТУРМАН. Очень... Я не знаю, как...
   ЕЛЕНА. Как что?..
   ШТУРМАН. Не знаю... Но я тебя любил... А ты уехала...
   ЕЛЕНА. Все хорошо, милый...
   ШТУРМАН. Тридцать лет тебя не было...
   ЕЛЕНА. Я здесь...
   ШТУРМАН. Это не ты... Ты осенний лист...
   ЕЛЕНА. Ты хорошо сказал... Осенний лист... Раньше бы ты сказал, что я сшившая арбузная корка...
   ШТУРМАН. Ты осенний лист... Сгнивший...
   Пауза.
   Елена поглаживает Штурмана по голове. Неожиданно выдергивает из макушки волос.
   (Дернувшись.) Ты что?!
   ЕЛЕНА. Волос выдернула... У тебя на голом месте волос вырос... Черный... Ты молодеешь, Штурман?..
   ШТУРМАН. Зачем ты его выдернула? ЕЛЕНА. У меня еще очень густые волосы... А ты хотел, чтобы их на похоронах никто не увидел... Ты бы в тюрьме сидел, Штурман... Кровь бы тебе моя мерещилась... (Гладит Штурмана по голове.) Раскольников ты мой... Старый Раскольников... (Выдергивает из головы Штурмана еще один волос.)
   Штурман вскрикивает.
   И вправду ты молодеешь, Штурман... А незачем тебе молодеть! (Сдувает волос.)
   ШТУРМАН (вскакивает, поднимает топор; он кипит от ярости; в гневе оглядывает комнату; подбегает к застекленному портрету; обрушивает топор на деда Елены; крошится стекло). Ненавижу!.. Ненавижу!.. (Вновь бьет по портрету.) Дрянь!!! Зачем ты приехала!.. Убью!.. Ненавижу!.. (Разбив портрет вздребезги, в изнеможении садится на кровать.)
   ЕЛЕНА. Зеркала не разбил?
   ШТУРМАН (испуганно). Нет...
   Пауза.
   ЕЛЕНА (встрепенувшись). Опять яблоками пахнет... Опять антоновкой... И костры, костры... Не чувствуешь?..
   ШТУРМАН. Нет же!
   ЕЛЕНА. Землей пахнет!..
   ШТУРМАН. Нет!.. Ничего не чувствую!
   Пауза.
   ЕЛЕНА (вдыхая воздух). Опять пропал запах. ..
   Пауза.
   Вот так и сына убили исподтишка... Как ты меня хотел... Нож в спину всадили... Мгновенно умер... Твой сын...
   ШТУРМАН. Ты же говорила, что не мой... Что от хирурга...
   ЕЛЕНА. Твой... Жалела я тебя... У хирурга не могло быть детей... Чего-то у него там не хватало... Твой сын... Тридцать бы ему сейчас было...
   ШТУРМАН. Сын...
   ЕЛЕНА. Да... Плечистый парень был... Красивый... Девки к нему так и липли... И способности кое-какие были... На флейте учился играть... Одиннадцать лет уже прошло... А может, и двенадцать... Нет, одиннадцать с половиной... Я уже и лицо его плохо помню...
   ШТУРМАН. Сын... (Потирает сердце.) Сын... Сын... Сын...
   ЕЛЕНА. Ты чего, Штурман?
   ШТУРМАН. Сын... Сын...
   ЕЛЕНА. Сердце, да?
   ШТУРМАН. Сы...
   ЕЛЕНА (вставая с кровати, подходит 'к Штурману, достает из кармана халата коробочку, сует Штурману в рот валидол). Соси валидол, соси...
   ШТУРМАН. Отошло...
   ЕЛЕНА. Ну и хорошо... Дыши глубже...
   ШТУРМАН. Сын...
   Пауза.
   ЕЛЕНА. Я в мае уехала...
   ШТУРМАН. Сбежала...
   ЕЛЕНА. А ребенок в следующем апреле родился... Так что полтора месяца лишних выходит... Не твой это сын, а хирурга... Правду я тебе говорила...
   Пауза.
   ШТУРМАН. Корабль в переплавку отправили, а меня на пенсию...
   ЕЛЕНА. Пробить склянки?
   ШТУРМАН. Не надо...
   Пауза.
   ЕЛЕНА. Хочешь водки, Штурман?
   ШТУРМАН. Не хочу.
   ЕЛЕНА. Зачем же я тебе два ящика купила?
   ШТУРМАН. Не знаю.
   ЕЛЕНА. Ведь десять лет пил без просыху, а в один день бросил...
   ШТУРМАН. Ты вернулась, я и бросил...
   ЕЛЕНА. Да я бы потерпела. Пей себе на здоровье... А в случае чего прибрала бы.
   ШТУРМАН. Я от одного твоего вида трезвею. Чего продукт зря переводить...
   Пауза.
   ЕЛЕНА. Штурман, ты боишься смерти?
   ШТУРМАН. Я не думал об этом...
   ЕЛЕНА. Врешь!
   ШТУРМАН. Не думал... А ты?
   ЕЛЕНА. Что?
   ШТУРМАН. Боишься?
   ЕЛЕНА. Нет.
   ШТУРМАН. Сама врешь.
   ЕЛЕНА. Не вру... Я не боюсь, потому что не умру...
   ШТУРМАН. Умрешь, умрешь... Все умирают, и ты... Я знаю, что ты очень смерти боишься. Поэтому не спишь ночами, все духи из банки в банку переливаешь... Ты в ад попадешь... Тебя там на крюк за лопатку подвесят и поджаривать будут... На медленном огне...
   ЕЛЕНА. За что?
   ШТУРМАН. За распутство твое... Ты еще спрашиваешь, за что! Тридцать лет шлялась неизвестно где!.. Явилась на старости меня мучить! Сколько мужиков переменяла, одному богу известно... За все расплатишься!.. И в кого ты такая уродилась! Мать скромницей твоя была... Отец первым лыжником, может быть, был, а ты...
   ЕЛЕНА. Да, погрешила... Есть за мной такое...
   ШТУРМАН. Вот и я говорю - развратница ты!
   ЕЛЕНА. А знаешь, как я любила...
   ШТУРМАН. Что?
   ЕЛЕНА. То, что молодежь у нас под окнами в машине делает...
   ШТУРМАН. Бесстыжая ты!
   ЕЛЕНА. С зеркалами любила... Чтобы потолок был зеркальным... Стены... Чтобы все видеть с разных сторон, чтоб ничего не упустить, от всего удовольствие получить...
   ШТУРМАН. Тьфу!
   ЕЛЕНА. Я не нужду справляла... Я искусством занималась.
   ШТУРМАН. Искусством... Кошка ты!
   ЕЛЕНА. А ты лез на меня, как собачка, чтобы быстро-быстро, как под кустик... И как варвар!.. Я ночь первую с тобой никогда не забуду... Год после нее не могла видеть мужиков!..
   ШТУРМАН. Не сдержался я тогда...
   ЕЛЕНА. Силой взял, так, что потом к врачу месяц раскорякой ходила...
   ШТУРМАН. Давно это было...
   ЕЛЕНА. А я помню.
   ШТУРМАН. Злопамятная ты!.. Только плохое и помнишь... Как будто мало хорошего было... А ведь было!.. Нет чтобы вспомнить... Мстишь только, ловушки расставляешь!..
   Пауза.
   Я бы в море хотел умереть... Чтобы гудок прощальный был и склянки били...
   ЕЛЕНА. Бам-бам... Бам-бам...
   ШТУРМАН. Чтобы чайки летали...
   ЕЛЕНА. У нас на даче обрыв был над речкой, а в нем стрижи жили... Норок понаделали и жили... Я всегда ходила смотреть, как они вылетали и влетали в норки... Бант свой голубой завязывала и ходила...
   ШТУРМАН. И чтобы волны вокруг были большие-большие...
   ЕЛЕНА. Опять яблоками пахнет...
   ШТУРМАН. А я тебе койку подарил, помнишь?.. Тебе лет шестнадцать было...
   ЕЛЕНА. А она ушла гулять и не вернулась...
   ШТУРМАН. С котом ушла...
   ЕЛЕНА. Не попаду я в ад. Мне грехи отпущены.
   ШТУРМАН. Как?!
   ЕЛЕНА. Так... Когда сын умер, я в монастырь подалась... А мест там не было... Вот игуменья и отпустила грехи...
   ШТУРМАН. И тут ты меня обошла!.. И тут обхитрила!.. (Закрывает лицо руками.) Всю жизнь жила без стыда, без совести... Творила что хотела...
   ЕЛЕНА. Да что ты, Штурман!.. Чем я тебе сейчас не угодила?..
   ШТУРМАН. Всласть пожила, а расплачиваться ни за что не надо... А я?.. Что мне делать?.. Как умирать-то?
   ЕЛЕНА. Страшно?
   ШТУРМАН. Страшно... Вот если бы все люди разом померли, тогда не страшно... Когда все...
   ЕЛЕНА. Не была я в монастыре... Обманула тебя... И хотелось бы в бога верить, но не получается... Мне покаяться в грехах - значит от половины жизни отказаться... Мне моя жизнь нравилась...
   Пауза.
   Где-то далеко слышится лошадиное ржание.
   ШТУРМАН. Нога болит...
   ЕЛЕНА. Подожди!..
   ШТУРМАН. Чего?
   ЕЛЕНА. Слышишь?.. Конь где-то ржет...
   ШТУРМАН. Ты что, Елена?.. Откуда коню здесь взяться... Ведь город же...
   ЕЛЕНА. И яблоками пахнет...
   ШТУРМАН. С ума ты, что ли, сходишь?.. А все потому, что не ешь по три дня, вот у тебя и галлюцинации... А есть надо... Съешь на хоть бутерброд какой... Чаю попей...
   ЕЛЕНА (прислушиваясь). Нет, в самом деле, я слышала...
   ШТУРМАН. Показалось... А может, милиция конная...
   ЕЛЕНА. Может быть...
   ШТУРМАН. Зря мы, конечно, в бога не верим... Оттого и грешим: без страха, что наказание впереди... Оттого все в разврате и погрязли... Дети не успели от груди оторваться, а уже своих заводят... Подростки чем-то таким дышат, мозги дурманят... Уж лучше бы водку бы пили... В газетах пишут, что участились случаи самоубийства подростков... А все потому, что не знают, зачем на свет родились, зачем им жизнь дана... Для чего живут...
   ЕЛЕНА. А ты знаешь?
   ШТУРМАН. Я штурманом был... Я курс кораблю прокладывал... Мы грузы ценные перевозили...
   ЕЛЕНА. А зачем?
   ШТУРМАН. Я воевал пять лет... Землю нашу защищал...
   ЕЛЕНА. И что дальше?
   ШТУРМАН. Как - что?
   ЕЛЕНА. Вас миллионы землю защищали... У вас у всех был один смысл... Вы как муравьи... У них тоже один смысл-дом строить... Построить и умереть... А зачем строить, если умирать надо?..
   ШТУРМАН. Чтобы другие жили
   ЕЛЕНА. Они тоже умрут... И так без конца...
   ШТУРМАН. По-твоему, смысла жить нету?
   ЕЛЕНА. А, по-твоему?
   Пауза.
   Слышится ржание лошади. Оно раздается где-то близко...
   Ну, слышал?
   ШТУРМАН. Ну, вроде слышал... Так я говорю, что милиция это конная.
   ЕЛЕНА. Открой шторы!
   ШТУРМАН. Сама говорила, что пейзаж тебе надоел.
   ЕЛЕНА. Я не на пейзаж посмотреть хочу, а на лошадь... Открывай же!..
   ШТУРМАН (идет открывать шторы). Подумаешь, лошадь... Лошади, что ли, не видела?..
   Штурман открывает шторы. За окном никакого пейзажа. Пустота, наполненная то ли дымом, то ли туманом.
   ЕЛЕНА. А где пейзаж?!
   ШТУРМАН. Смотри-ка, туман...
   ЕЛЕНА. Какой туман зимой!
   ШТУРМАН. Трубы то с горячей водой прорвало, вот пар все и заволок... Интересно... Даже домов соседних не видно... Выгляну-ка я...
   (Открывает окно. Принюхивается.)
   Вроде ничем не пахнет.
   ЕЛЕНА. Яблоками...
   Опять слышится ржание лошади.
   ШТУРМАН (смеясь). Мильтон заплутал в пару на лошади... Вот голова без мозгов...
   (Кричит в окно.)
   Эгей!.. Милиционерчик!.. Ты, смотри-ка, какой плотный пар!.. Голоса своего даже не слышно... (Высовывает руку в окно.)
   А тепло-то как... Как летом... Видать, вся теплосеть из строя вышла... Ну, теперь мороки будет!.. (Отходит от окна, ложится на кровать.)
   Да-а!.. Бесхозяйственность!..
   В открытое окно просовывается лошадиная морда. Пасть у лошади оскалена, как будто она смеется.
   ЕЛЕНА. Лошадь...
   ШТУРМАН (оборачиваясь). Ой!.. Ты смотри... Кобыла пришла!.. Мильтона своего сбросила... Вот садовая голова!..
   ЕЛЕНА. Лошадь... Ведь у нас пятый этаж...
   Челюсть у Штурмана отвисает. Он смотрит на лошадиную голову, дрожа всем телом.
   Лошадь... (Поднимается с кровати, как будто что-то вспомнив.) Яков...
   ШТУРМАН. Откуда?.. Как она?.. Сюда... На пятый этаж...
   ЕЛЕНА (подходя к окну). Это же Яков... (Треплет лошадь по морде.) Здравствуй, Яков... Милый...
   ШТУРМАН (испуганно). Какой Яков?..
   ЕЛЕНА. Жеребчик это... Из деревни, в которой у нас дача была...
   ШТУРМАН. Да ты что!.. Какая дача... (Жеребцу.) Иди... Иди отсюда...
   ЕЛЕНА. А ну, не гони его!.. Яков... Ты, наверное, есть хочешь... (Штурману.) Дай-ка хлеба!.. Там, на столе, лежит...
   ШТУРМАН. Галлюцинация это... (Трет рукой глаза.)