Литвиновы Анна и Сергей. Любовь считает до трех (сборник)

   – А они знали, для чего тебе эти детали?
   – Знали. И им идея с этим радаром совсем не нравилась. Но, во-первых, они хотели меня чем-то занять, чтоб не кис. А во-вторых, родители тоже дико хотят, чтобы я поправился… И страдают, что денег на лечение нет. Так что сделал я этот радар, и стали они по казино ходить…
   – Слушай, а начальство казиношное их не подозревает?
   – Может, и подозревает… Но они все время в разные казино ходят, и даже в другие города ездят… А главное, не зарываются, помногу не выигрывают. Целую стратегию разработали. Сначала, чтобы внимания не привлекать, играют по мелочи, а потом вдруг, неожиданно выигрывают по-крупному и тут же быстро уходят. Их никто еще ни разу не заподозрил!
   – Никто? – хохочет Варя. – А я?
   – Ну, ты… – вдруг смущается Андрей. – Ты – это вообще нечто особенное…
   – Кстати, я этот выигрыш тебе отдам. Лечись.
   – Но-но! – нахмурился он. – Не такой уж я инвалид, чтобы с девушек деньги брать!
   – Только сумку себе куплю, мне она давно нужна, а остальное отдам тебе.
   – И думать не смей, – твердо говорит он. – Лучше купи себе красивую машину. Или в кругосветное путешествие съезди.
   Варя совсем не удивляется, что Андрей так легко, с лету, угадывает ее заветные мечты. Но ведь на то он и принц, чтобы понимать свою принцессу с полуслова!
   – Мы с тобой в кругосветку вместе поедем, – обещает Варя. – Когда поправишься.
   – А если не поправлюсь? – вздыхает он.
   – Все равно поедем. Думаешь, я от тебя так просто отстану?
   – Да зачем я тебе такой нужен?!
   – Зачем?! А вот я тебе сейчас процитирую…
   – Все-таки ты – очень умная!
   – Не ехидничай, лучше слушай. Концовка к любовному роману. Только что придумала. «Где-то далеко, в десятках, сотнях и тысячах миль отсюда, кипела совсем другая жизнь. В той жизни были события, страсти, предательства и обиды. И когда-то ей казалось, что та, далекая жизнь – как раз и есть настоящая. И она считала, что именно в той, суматошной жизни и есть счастье… Но сейчас, в утро перед Рождеством, она пила чай в крошечной лесной избушке, смотрела в глаза своего принца и думала: „Какая я все-таки дурочка! Всю жизнь искала счастье там, где его нет, а оно оказалось совсем рядом…“

Мандариновый июнь

   – Итак… победителем конкурса «Охота на Диму»… объявляется… Ася Акимушкина!
   И «конферансье» – рыжая Катька из параллельной группы – принялась аплодировать.
   – Йес! Ура! Банзай! – подхватили остальные девчонки.
   Пожилая профессорша, случайно забредшая в студенческую курилку, поморщилась:
   – Потише, деточки, не на базаре…
   – И чего вы тут, правда, разорались? – досадливо поморщилась Ася.
   – Так это ж мы от счастья неземного, – недобро пропела одна сокурсница. – Очень рады мы за тебя, Акимушкина.
   – И желаем, чтоб вы прожили с Димочкой всю жизнь в любви да согласии, – подхватила другая, – покуда смерть не разлучит вас.
   «Шипите, кобры, шипите», – усмехнулась про себя Ася. Она старалась, как учили на психологии, «настроиться на позитивный лад» – только не получалось. И больше всего ей хотелось схватить с подоконника «пепельницу», жестяную банку из-под кофе, – сейчас, после пятой пары, окурки заполняли ее под завязку – и швырнуть в стену, да так, чтоб противных девчонок засыпало содержимым с ног до головы.
   Вот злобные мымры! Хотя однокурсниц тоже можно понять – в «охоте на Диму» участвовали всем коллективом, а победа досталась единолично ей, Асе. С ее обычным лицом, заурядной фигуркой и постоянной пропиской в поселке Марково Смоленской области.
   Марково – местечко умирающее: два с половиной молодых мужика, да и те алкаши с юных лет. Девчонки оттуда, конечно, рвутся в город. В Смоленск, в Липецк. Ну а самый идеал – это, безусловно, Москва.
   Когда Ася объявила, что поступила в институт в Белокаменной, мама сначала обняла ее так, что косточки захрустели. Потом заплакала. А отрыдавшись, воскликнула:
   – Прошу тебя, сделай все – только чтоб сюда не возвращаться! Выходи за любого: пусть старик, пусть не красавец. Хоть кто, лишь бы за столицу зацепиться…
   Столица из их Маркова казалась почти другой планетой. Глянцевая картинка, напоенная ароматом мандаринов. Ася и подумать боялась, что в этом душистом мирке найдется местечко и ей. Однако жизнь повела себя, как отцовский «уазик»: вроде бы безнадежно застрял в колее, колеса зарылись по самую маковку, оставляй машину и веди трактор на выручку… И уже безнадежно, в последний раз даешь по газам – и вдруг визг шин, ошметки грязи из-под колес, и вот, глядишь, вырулили!
   Так Ася и в столицу вырулила – нежданно-негаданно. И самого Димку Дементьева отхватила!
   Димка на их факультете – не просто принц, а принц крови. Злые языки, правда, болтают, что принцем его папочка делает – бизнесмен большого влияния и денег и сам Дима ничего собой не представляет. Однако красоты, бархатного голоса, да и ума у сыночка не отнять. Как пройдет по коридору, весь в «Хьюго Боссе», как улыбнется мимолетно синейшими глазами (злопыхатели говорят, что это у него контактные линзы такие), так сердечко и екает. И сразу чувствуешь себя тем, кто ты есть на самом деле: девчонкой без кола без двора – все богатство на двух полках общежитского шкафа умещается.
   С Димкой даже в курилку сходить – почтешь за счастье. Если позовет в кино – потом неделю возвышенные сны видишь. А уж дождаться, чтобы он сказал, как ей вчера: «А переезжай-ка, подруга, ко мне…»
   – В смысле? – опешила тогда Ася.
   – Хочу, чтобы ты у меня жила, – терпеливо повторил Дима. – Присмотримся друг к другу. Адаптируемся, как говорится, к личным привычкам. А осенью, если согласна – поженимся.
   – Поженимся? – глупо переспросила она.
   – А ты не хочешь, что ли? – удивился он.
   – Да нет, хочу, конечно… – Просто поверить было невозможно, что Димон не прикалывается!
   – Ну тогда и разговоров нет. Сегодня собираешь манатки, а завтра я тебя перетаскиваю. Прямо с утра. Чтоб ты передумать не успела. – Димка ослепительно улыбнулся.
   Вещи Ася паковала без азарта – прямо скажем, не верилось, что Дементьев предлагает всерьез. Однако на следующее утро к общаге и правда подкатила ослепительная «Тойота», а Димка взлетел на их этаж и забарабанил в дверь комнаты:
   – Алё, девчонки: такси пришло!
   Зашвырнул в багажник скромные Асины чемоданы, а через час она уже развешивала вещи в красивейшем зеркальном шкафу. И каждые пару минут бегала к окну – убедиться, что она не грезит. Что за тройными стеклопакетами – самая настоящая Тверская, полная дорогих машин и красивых женщин.
   Так и балдела б хоть вечность, да Димка позвал:
   – Аська, вылазь! Я кофе сварил.
   И вот она уже проходит сквозь огромный холл, и Димка (он босиком, потому что полы во всей квартире подогреваются) предлагает:
   – Вот, смотри: самое уютное место в кухне – тут, в уголке. Обычно я сам здесь сижу, но, если ты очень попросишь…
   …Пока Ася «просила», кофе успел остыть. Но даже холодный, он оказался божественным. А главное: наливал его Дима в чашки нежнейшего фарфора из благородной, тусклого серебра, турки, и стояли чашки на старинном, красного дерева, столе, а за окном кипела центральная улица столицы…
   – Супер, – выдохнула Ася.
   – Если хочешь, по утрам в постель буду приносить, – благородно предложил Димка.
   – Нет, Димон, я все же не понимаю… – покачала она головой.
   – Чего?
   И Ася честно сказала:
   – Ну за тобой же все наши девчонки бегают. Москвички, красотки, таланты. А ты вдруг меня выбрал…
   – Вот за то и выбрал! – хохотнул Дементьев. – За искренность. За душевность. За простоту. Да и внешность у тебя вполне ничего, зря ты.
   Ася недоверчиво покачала головой.
   – Ну, и еще мне отец давно говорит, чтоб я себе ограничитель скорости завел, – признался Димка.
   – Это что значит?
   – Да то, что я по жизни мчусь. На всей скорости, без тормозов. Ну, иногда меня и заносит… в канавы. А ты – девушка здравомыслящая. Вот и будешь меня притормаживать.
   – Пиво, что ли, после пятой бутылки отбирать? – лукаво уточнила Ася.