Лобановская Ирина. Лондаколор

   Лариса вздохнула, еще раз припомнив, как хорошо таскать на руках тяжелое, кормленое, круглощекое дитя, важно бормочущее тебе что-то неразборчиво-секретное, и купила еще две пачки печенья. Про запас. Учитывая неизвестные ей пока пристрастия и вкусы рыженькой Денисовой любви.
   Вернувшись к сестре, Лариса навела порядок среди кастрюль и начистила к обеду картошки. И тут ее позвал телефон. Звонила Алена Дутикова.
   - Ты как узнала мой московский номер? - удивилась Лариса.
   Алена отвечать ей не стала, а беззастенчиво и прямо заявила, что хочет приехать к Ларисе.
   - Куда? - снова изумилась Лариса. - Я живу у сестры.
   - Куда ты - туда и я! Мы с тобой почти родственники. Через Семена! - объявила ополоумевшая Геннадьевна.
   - Ничего подобного! - отказалась Лариса. - У нас с тобой разные судьбы!
   Услышав о разных судьбах, Алена внезапно зарыдала, испугав Ларису до онемения.
   - Не разные, Лара, совсем не разные! - рыдая, выкрикнула Алена. - Ты сама подумай, ну чем же они у нас непохожие?! Я пропаду здесь без тебя, совсем одна, Лариса, ну, ты только подумай! Никто меня не понимает! Никто!!
   Это Лермонтов, подумала, вняв совету Алены, королева. Там у него дальше про изнемогающий рассудок. Неужели Геннадьевна читала Михаила Юрьевича?! Или от скуки приобщилась к городской библиотеке? Мэр не специалист по стихам.
   - А у людей с пониманием всегда напряженка! - попыталась успокоить Алену Лариса. - Каждый понимает лишь себя! И ох как хорошо понимает! На других не остается сил и времени. Ты надумала бросить своего мэра? Эх, Ленка...
   - В любой момент! - с готовностью сообщила Геннадьевна и тотчас перестала рыдать. - Пойду работать. В Москве!
   Лариса собиралась спросить, почему это делать нужно обязательно в Москве, но вовремя прикусила язык: а она сама?! Так что ей лучше помолчать.
   - Я приеду, мы с тобой снимем квартиру и будем жить, как белые люди! - огласила вполне сформированное и неплохо обдуманное решение Алена. - Мы не рабы!
   - Ну, да, пожалуй... - неуверенно согласилась с этим опрометчивым и весьма спорным утверждением Лариса. - Я купила газету и сейчас хочу приискать себе работу. Глядишь, подберу что-нибудь и на твою долю. Ты кем трудиться намылилась? Чего делать умеешь?
   Алена замялась. Очевидно, она умела только хорошо ублажать страсти мэра.
   - Ну, это не пройдет! - жестко заявила Лариса. - Даже с нашей несравненной красотой блядовать нам с тобой теперь поздно!
   Алену смутили тон и новая, очевидно, уже столичная стилистика Ларисы.
   - В уборщицы пойду, - несмело пробормотала смешавшаяся Алена. - Полы мыть каждая умеет.
   - Должность завидная, - протянула Лариса. - Ладно, ты там не кисни больше и не рыдай, а то я даже испугалась. Позвони мне через день-другой. Может, я за это время какую-никакую службу нам с тобой нарою.
   Пообедав в одиночестве, Лариса развернула газету и быстро наткнулась на несколько тоскующих без секретарш заведений. Она тотчас выбрала цирк, еще раз осмотрела себя в зеркало - серый свитер в горохах ей очень к лицу - и отправилась по указанному адресу.
   Вахтер проводил ее в дирекцию, оставил перед наглухо закрытой дверью с золоченым словом "директор", сказал: "Ждите, вас пригласят!" и отправился охранять здание дальше. Лариса села на стул и приготовилась терпеливо ждать. Минут через десять из комнаты легко и быстро выкатился проворный, круглобокий, посверкивающий милой плешинкой человечек и заорал:
   - Захаров, опять у тебя гуси лимит сожрали! Ты чем их там кормишь, негодяй?! А львы, говорят, голодают! Хочешь, чтобы они дрессировщиком пообедали?! Ты у меня допрыгаешься, мерзавец!
   Из коридора прогудело басом:
   - Новый навет и поклеп! Илья Петрович, звери кормлены согласно финансовым документам! Сколько на них денег отпущено - столько и лопают! А львы на диете только стройнее да изящнее станут и через ваши кольца в огне легче сигать начнут. Чего ж вам лучше?
   - Я тебе покажу такую диету, Захаров!! - закричал человечек, воздевая вверх короткие пухлые ручки. - Ты эту диету запомнишь на всю оставшуюся жизнь! Так и ищешь, где бы смухлевать! Исчезни! И лучше всего, навсегда! Вы ко мне? - неожиданно ласково обратился толстячок к Ларисе. - Простите, если можете! Заставил ждать такую очаровательную женщину! Проходите. Ну, Захаров, погоди! - и он погрозил кулачком в сторону коридора, откуда в ответ донеслось презирающее всякие пустые угрозы басовитое хмыканье.
   Лариса вошла в кабинет, пахнущий зверьем и манежными опилками, и села в кресло.
   - Распустились! - никак не мог успокоиться директор. - Нет времени ими заняться и привести в порядок! Давайте знакомиться. Я думаю, вы наш новый секретарь.
   В догадливости ему отказать было невозможно.
   Лариса сдержанно кивнула.
   - Чудесно! - обрадовался толстячок. - Только вот что... - он опечалился. - Условия труда у нас тяжелые, предупреждаю сразу, чтобы никаких иллюзий. Девушки бегут одна за другой, - он грустно призадумался, видимо, подсчитывая. - Скольких мы уже потеряли... Молодых, красивых... Вот как вы! - он пристально взглянул на Ларису.
   - Ну да? А что? - живо заинтересовалась она. - У вас тут и звери распущенные? Волки без всяких намордников бегают, а верблюды плюют сверху вниз на всех посетителей?
   Директор просиял.
   - А вы дама с юмором! Может, у нас и приживетесь, - в его взоре засияла робкая надежда. - Запах здесь у нас неприятный, просачивается во все углы... Дрессировщики грубые, нежничают исключительно с одними своими питомцами... Гимнасты вертлявые, вроде вентиляторов... Фокусники обманные, но с честными глазами... В общем, та еще жизнь!..
   - Я согласна! - сказала Лариса. - Когда выходить на работу?
   - Завтра! - пролепетал директор и молитвенно сложил маленькие пухло-белые ручки. - Вы посланы мне Небом!
   - Я так не думаю, - ответила Лариса и встала. - По-моему, Небо здесь ни при чем. Во сколько приходить?
 
   - Ну что, жизнь, кажется, понемногу налаживается? - спросила вечером Тося. - Лариса нашла работу, ты готовишься к экзаменам... А наша Наночка отыскала отца?
   - Пока нет, - лаконично отозвался Денис, уткнувшийся в Достоевского. - А кто ищет... Дальше ты знаешь сама.
   Лариса хотела объяснить неразумному племяннику ошибочность его формулировки, но передумала и в дебри лезть не стала. Верить в любом случае лучше, чем сомневаться. Она думала, куда бы ей теперь пристроить томящуюся в родном городке подле мэра Алену. Может, в цирке нужна уборщица? Геннадьевна как раз метила на эту роль. Будет себе тихо мирно чистить клетки тигров и загоны для слонов, которых она запросто на скаку остановит... Вполне ничего. Надо завтра спросить у директора.
   - Спасибо тебе, Тося, за приют и ласку, - сказала Лариса. - Я тебе долго надоедать не буду. Вот приедет сюда еще один человечек, и мы вдвоем снимем квартиру. Подскажи только, где подешевле. Ну, и чтобы от тебя не очень далеко.
   Денис уставился на двоюродную тетку с любопытством.
   - Значит, ты и семью нашла? - обрадовалась Тоня. - Молодец! А ничего не скажешь! Когда он приедет?
   - Это не он, а она, - объяснила Лариса.
   Племянник захохотал.
   - Тетка, ты у нас розовая?! Вот здорово! Я еще никогда живьем розовых не встречал!
   - Замолчи! - разъярилась Тоня. - Что за ребенок такой несусветный!
   - Сама растила - сама и казнись! - справедливо и логично заметил разумник Денис.
   - Алена Дутикова хочет приехать, - сказала Лариса. - А ты, ребенок, действительно несешь, не подумав! У тебя уже первая любовь наметилась. Пора бы и повзрослеть. Эх, Денис...
   - Первая у меня была в детском саду! - небрежно уронил племянник и опечалился, уйдя в частные далекие воспоминания. - Черноглазая, как Наташа Ростова, и с конопушками. По имени Дашка.
   - Весь в отца! - грозно сказала Тоня. - Устроил мне тут кукольный дом, а теперь еще и грустит по поводу первой любви! Денис Константиныч, ты бы поимел совесть!
   - Не могу, ma tante, моя совесть не ладит с моими любвями! Поэтому мне приходится выбирать что-нибудь одно. Только я никак не пойму, почему это я весь в отца? Ты, тетка, тоже подметки на ходу рвала! Помнишь про своего восьмого любовника?
   И Денис хитро прищурился.
   Лариса засмеялась и с любопытством взглянула на сестру. Да, деваться от них Тоне было некуда...
 
   Юрастый сидел напротив нее и молчал. И Тоня совсем растерялась, не знала, что говорить и что делать, и судорожно пыталась понять, зачем и почему вообще явилась сюда. Вроде бы спасать ребенка от холода и непосильных физических нагрузок... Но ребенок чувствовал себя отлично, был бодр и здоров, не болел, выглядел, как молоденький грибок-боровичок, хорошо учился... Чего еще желать заботливой тетке?
   Тося смущенно мяла край юбки. Юрастый вдруг встал, подошел к гостье и поцеловал ее руку. Тяжелый случай... Двесметаны казался Тосе знаменитым черным квадратом Малевича. Вроде все понятно, а ничего не поймешь. Два пишем, пять в уме...
   - Вы так любите сметану? - робко спросила Тоня и с удовольствием протянула ему вторую руку.
   Он бережно поцеловал и вторую. Тосе деликатные, но с глубоким подтекстом поцелуи понравились.
   - Уважаю, - ответил он. - Кроме того, это сытно, удобно и экономно. Три в одном!
   Тоня улыбнулась.
   - А что вы еще любите? Кроме спорта и холода...
   - Детей, - сказал Юрастый. - Я очень люблю детей. Это постоянка. Но у меня их никогда не было...
   И наклонился к ее губам.
 
   - Ты любила его, тетка? - спросил наглый племянник.
   - Кого? - вздрогнув, выдала себя Тоня.
   - Ага, вот видишь! - уличил ее в любвеобильности Денис. - Сама не знаешь, о ком речь! При чем же тут мой отец? А вообще вы хороши оба! Только мамочка у меня тихая.
   - Ах, мамочка у тебя тихая?! - возмутилась Тоня. - Да знаешь ли ты...
   И осеклась. Не стоило посвящать юного дамского угодника во все семейные тайны.
   Денис ярко заблестел лукавыми любопытными глазками.
   - Что мама? - спросил он и поставил ушки топориками. - Неужели у нее было больше, чем у тебя?!
   Лариса давно корчилась на диване от смеха.
   - Тося, - выговорила она сквозь хохот, - я смотрю, ты на редкость талантливый педагог! Прямо Макаренко новой эпохи! Тебе стоит написать пособие по воспитанию детей и подростков. Твое издательство и выпустит. Будет бестселлер похлеще любого Пелевина! Я помогу тебе набить текст.
   И тут ворвалась Нана. Она вбежала в квартиру со сбившейся набекрень шапочкой, подозрительно красная - опять, что ли, румянами злоупотребила? - и в заплеванной грязью куртке.
   - На тебя в лифте напал насильник? - строго вопросил Денис. - Ты с ним кокетничала и дала повод?
   - У тебя лишь одно на уме, дорогой! - выпалила Нана. - А еще говорят, что у северных народов смирный темперамент! Я нашла папу! Но я его пока не видела!
   Она быстро, пока все переваривали сообщение, разделась и шлепнулась на диван рядом с Ларисой.
   - А ты уверена, что это именно твой папа? Кто тебе рассказал о нем? - осторожно справилась Тоня. - Тем более, что не видела... Как ты его нашла?
   - Мама, - пробормотала Нана. - Мне рассказала о нем моя мама...
   - Так ты уже успела и маму найти? - фыркнул Денис. - Проворно! Кто же она?
   - А вот! - сказала Нана и протянула руку в сторону Тони. - Вот она, моя единственная! Сам не мог догадаться? Ну, ты и тупой, дорогой! Прямо как баобаб!
   Лариса замерла, изумленно открыв рот. Тося осторожно потрогала левый бок, где, по ее предположениям, у всех людей находилось сердце.
   - Я очень хочу есть! - объявила Нана.
 
   В цирке Ларисе понравилось. Носился туда-сюда суетливый директор Илья Петрович - уже второй Петрович в ее жизни - галдели люди и звери, резко пахло животными и потом.
   - Ларочка, подготовьте мне быстренько документик по поводу перевода денег за двух лошадок и одного ослика! - просил Петрович. - А потом по поводу корма для кошек.
   - А вы их кормите мышками? - спросила Лариса. - За что же платить? Пусть сами себе еду добывают! Коготками и зубками. Называется суровая битва за мирную и сытную жизнь.
   - Умничка! - восхитился директор. - Но наши кошки мышек не едят! Иначе начались бы убийства и уничтожение артистов. То бишь полный беспредел и настоящее безобразие. У нас лиса никогда не тронет зайца, а волк - овцу. Мы работаем по методу великого Дурова.
   - Вам бы нужно сюда людей взять на перевоспитание! Наших олигархов, например, - посоветовала Лариса. - Может, тогда и они перестанут есть себе подобных.
   Директор засмеялся и умчался прочь. И тогда вошел он...
   Совсем непохожий на Тараса - высокого, тонкокостного, чуть сутуловатого Тараса. Он был крепкий, плотный, широкий, ступающий тяжело и небрежно. Но это все равно был он... У него оказались те же самые глаза - беспокойные, ищущие, мятущиеся глаза человека, который потерял самое главное в жизни и никак не может это отыскать.
   - Вы кто? - спросил он.
   - Я королева! - призналась честная Лариса.
 
   Днем Тоне в издательство позвонил Максим и сказал, что придумал, как помочь ее сестре и куда пристроить ее красоту.
   - И куда же? - безразлично спросила Тоня, озадаченная вчерашним заявлением Наны, которая от продолжения дальнейшего разговора наотрез отказалась.
   Впрочем, куколка была вполне логична. Кого же еще, если не Тоню, признавать ей своей законной матерью? Однако в словах Наночки пряталась какая-то тайна, которую Тосе не терпелось выведать или угадать.
   - В новый, только что открывшийся ресторан ФСБ! - с гордостью доложил Максик. - У меня там приятель в шпионах служит. Им сейчас позарез нужны красавицы-официантки. Чтобы глаз и сердце отдыхали от секретных материалов.
   - Сыщиков обслуживать?! Ну, уж нет! Ни за какие коврижки! - возмутилась Тоня. - Я свою сестру туда не продам!
   - Ты дура! - флегматично объявил Максик. - Там знаешь, сколько платят? Просто за одно подношение тарелок с едой!
   - Какой ты материальный, дорогой! - вспомнила Тоня разумную куклу-дочку. - Одни баксы на уме!
   Услышав необычное слово "дорогой", Максик насторожился.
   - Тося, - сказал он осторожно, - а может, нам попробовать снова?.. Мы ведь неплохо когда-то жили вместе...
   - Кто старое помянет... - заявила Тося. - И потом, если мне не изменяет память, ты не любишь толстых!
   - Я всяких люблю! - признался Максим, чем очень себе навредил.
   - Стыдно! - укорила Тоня. - Мы с тобой не дети! Какие еще всякие?! У меня на руках Денис с куклой, Лариса и брат со своей полоумной женой! Ты думай про Ларку дальше!
   - А ты думай о моем предложении! - нагло отозвался Максик. - Мах на мах!
   - Ладно, отвяжись! - равнодушно пробормотала Тоня и вдруг вспомнила: послезавтра суббота, придут Костя с Иркой и этот... как же его?.. просто Толик за ответом...
   Вот влипла... Как он все-таки попал в ее квартиру?..
   - Любовь проходит сквозь стены! - хмыкнул Денис, расслышав ее утренние сетования и недоумения. - И запросто преодолевает пятипроцентный барьер! В отличие от наших партий. За нее голосуют многие. Поскольку это единственная партия, за которую стоит голосовать. Недогадливая ты, тетка!
   Нана согласно кивнула.
   Дети здорово спелись и политически подковались за это время. Но что же делать с ними дальше?.. И что отвечать этому психу с двумя мамами?..
   Так кто же ей тогда был дороже - Юрастый или Олег? Олег или Юрастый?.. Полжизни грешить, полжизни каяться...
   За окном буйно разыгралась последняя агонизирующая зимне-весенняя метель.
 
   - Тетка, - встревоженно подошел к Тоне вечером Денис, - тетка, я очень боюсь, что она растает...
   - Да? - прищурилась Тося. - А кто-то, помнится, утверждал, что сугробы и куклы - исключительно мои фантазии!
   - Ma tante, - прошептал Денис, - я очень боюсь...
   Тоня испугалась за неокрепшую и влюбленную душу ребенка.
   - Ну, что ты, Денисик! - сказала она ласково, со всей уверенностью, на какую была способна. - Наночка никуда теперь от нас не денется! Раз уж сама признала меня своей матерью!
   - Ерунда! - отверг теткину логику Денис. - От родных матерей чаще всего и сбегают! И от бабушки с дедушкой тоже, как в сказке.
   - То в сказке! - разумно заметила Тоня. - А нынче, дорогой, как говорит твой Нанка, без мамочки и папочки не больно проживешь, и все легкомысленные колобки поэтому перевелись! Теперь дети рассчитывают на родительскую помощь, а не наоборот. Особенно если им повезло родиться у олигархов. Нам еще нужно подготовиться к встрече твоих родителей. В доме, как всегда, пусто.
   Денис махнул рукой.
   - Обойдутся! - сказал он. - Мама все равно вечно на диете, а отец вместо ужина разговаривает, вроде завуча на родительском собрании. И Лариса обязательно чего-нибудь притащит. Она считает своим долгом ходить по магазинам. А может, заберет из цирка несъеденные мартышками бананы и недогрызенную кроликами морковку. Чего добру зря пропадать? Там зверью еще сахар и мясо дают. Зато мы слопаем все объедки за милую душу.
   - Денис! - угрожающе сказала Тоня.
   - Тебе звонил Двесметаны! - бухнул племянник.
   Тося ошеломленно приоткрыла рот на манер грузинской куклы.
   - Кто звонил?
   - Не притворяйся глухой, тетка! Юрастый! Ты ведь так его называла? Он сказал, что ему нужно срочно тебя видеть и с тобой поговорить! Тося, признайся, ты ведь любила его одного? Но как же тогда Олег?! Или можно любить сразу двоих? А почему бы и нет? Я ведь люблю тебя, маму, папу, Ларису и Наночку! - племянник сладко и мечтательно вздохнул, вновь припомнив любимую. - Я и Юрастого любил, и Олега... И все это правда. Значит, можно любить сразу многих! Я не прав? Ну, скажи, разве я не прав?!
   - Ты мне голову заморочил! - крикнула Тоня. - Будете ужинать без меня, втроем, с Ларисой и Наной! А я хочу от всех вас отдохнуть! Хотя бы один вечер!
   И она захлопнула за собой дверь в комнату.
   - Правильно! - пробурчал ей вслед племянник. - Тебе давно пора перестать ужинать! И обедать тоже.
 
   - Я вас сразу узнал! - сказал он Ларисе. - Вы - Тосина сестра. И удивительно на нее похожи.
   Лариса тихо и неприятно изумилась: это чем же она, королева красоты, пусть пока даже местного значения, похожа на растолстевшую неуклюжую Тоську?! Но уточнять не стала, чтобы не нарваться на новое, столь же дрянное откровение.
   - Меня зовут Олег, - печально сказал циркач. - И я когда-то был мужем вашей сестры. Недолго. Увы...
   - Увы недолго или увы был? - уточнила Лариса.
   Олег грустно усмехнулся.
   - Как ни странно, и то, и другое! Ой, я дурак! С опрокинутой мордой! Сначала я жалел, что женился, а потом грустил о разводе. Во всем был виноват...
   - Ее восьмой любовник! - закончила фразу Лариса. - Эх, Олег...
   Циркач удивился.
   - Верно! Откуда вы знаете?
   - По-моему, об этом уже знают все! - сказала Лариса.
   - Все... - Олег задумался. - Ну, уж так и все... Как там Денис? Я тогда здорово к нему привязался.
   - А он к вам и часто вас до сих пор вспоминает. Денис влюбился и привел домой девочку. Куклу по имени Нана. Хотя вообще-то ее нашла в сугробе Тоня.
   - Куклу? Девочку? - задумчиво повторил Олег. - Ну да, конечно, у нее же не было детей... И она придумала себе куклу... Только при чем здесь Денис?
   - Вы ничего не поняли! - разгорячилась Лариса. - Он ее любит!
   - Послушайте! - вдруг сказал Олег. - А давайте сейчас поедем к вам? Я так давно не видел Дениса! Вы ведь живете у сестры?
   - Да, пока... Временно. Не суть... - неуверенно пробормотала Лариса. - Можно и поехать... Я не знаю, как Тоня...
   - Да замечательно! - воскликнул циркач. - Она добрая и незлобивая баба! Кроме всего прочего, в нашем разводе виноват не я...
   - А ее восьмой любовник! - закончила Лариса.
   Они взглянули друг на друга и весело расхохотались.
 
   - Юрастый, ты мне звонил? - спросила Тоня, набрав знакомый номер.
   У нее почему-то предательски дрожали пальцы.
   - Тоська! - обрадовался он. - Как я рад тебя слышать! Нам надо увидеться...
   - Зачем? - сурово спросила Тоня. - Ты когда-то бросил меня ради своей паршивой математики, и теперь хочешь изменить ей со мной?
   - Там, где женщины, там всегда разговоры про измены! Это постоянка! - засмеялся Юрастый. - Так где и когда мы увидимся? Мне нужно побыстрее!
   - Ты по-прежнему любишь сметану? - поинтересовалась Тося.
   Она сметану ненавидела, поскольку ее не переваривала Тосина печень, сразу начинающая ныть.
   - По-прежнему! Я однолюб! - сообщил Юрий. - Математика, сметана и ты. Или ты, сметана и математика. Лучше всего, если я приду к тебе в субботу. Я давно не видел Дениса и соскучился без него. И без тебя тоже. Почему ты молчишь? Совсем по стенке размазалась? Ну, я тебя прошу: возьми себя в руки и назначь мне время свиданки!
   В субботу?! - ужаснулась Тоня. - Костя с Ириной, еще этот просто Толик, а теперь и Двесметаны... Лепрозорий, а не семья! Нет, мне их всех не выдержать! Довольно они уже мне нервы покушали.
   - Я тебе позвоню, - прошептала Тося.
   Она легла на тахту и закрыла глаза. Но долго так прокайфовать не удалось. В дверь постучал племянник.
   - Денис, мы же договорились! - с досадой крикнула Тоня.
   - Это мы с тобой договорились! - логично возразил племянник. - А с ними ты ни о чем не договаривалась.
   - С кем это с ними? - справилась Тоня, открывая глаза.
   - Пришли Лариса с Олегом, - сообщил Денис. - И Наночка...
   Тоня села. Лариса с Олегом?.. Какой-то бред... Где они могли встретиться?.. Да они вообще никогда друг друга в глаза не видели!
   Тося поправила волосы и вышла в коридор. Лариса и Олег дружно хохотали на кухне, сидя рядом, плечом к плечу.
   Что же это такое? - подумала Тоня. - Они мне снятся или у меня высокая температура? А может, у нас в квартире призраки, привидения?..
   - Ma tante, - сообщил Денис, - у нас с Наночкой будет ребенок...
   Лариса и Олег хохотали, ни на что не обращая внимания.
   - И когда? - тупо спросила Тоня.
   - И когда? - эхом передал племянник ее вопрос кукле.
   Рыжая, ныне пышноволосая Снегурка стала аккуратно загибать наманикюренные пальчики.
   - В начале октября, - наконец, задумчиво сказала она.
   И родит богатыря нам к исходу сентября, - вспомнила Тоня Александра Сергеевича, почувствовала, что в квартире очень душно и стала медленно сползать по стенке на пол.
   - Тося!! - истошно закричал племянник. - Не умирай, Тося, я боюсь!! Я не хочу жить без тебя!! Я не умею!!
 
   - Ну, Тоня, честное слово, разве можно так распускаться! - сердито выговаривал Олег, держа пальцы на ее ледяном запястье. - Перепугала всех...
   Рядом стояла бледная Лариса, из-за спины которой выглядывал полумертвый от ужаса Денис. Наночки видно не было. И правильно: беременной Снегурке волноваться вредно.
   - Молодец, всегда держишь руку на пульсе! - пробормотала Тоня. - Это ты, друг сердечный, спас меня от смерти неминучей?
   - От неминучей тебя бы уже никто не спас! - справедливо заметил Олег. - А пока удалось. Ты зря сходишь с ума! Дети - это всегда большая радость! Даже если они рождаются у детей.
   - Тебе бы такое! - вздохнула Тоня.
   - Да я всю жизнь желал себе самому такого, да никак не смог дожелаться! - сказал Олег. - Зато теперь буду нянчить вашего малыша. Или малышку.
   - У нас будут близнецы! - встрял Денис. - Это передается по наследству!
   - А может быть... - вдруг загадочно произнесла Лариса королевским тоном.
   И Олег неожиданно выпустил Тонину руку, и взглянул на Ларку вопросительно, с надеждой, нежно и задумчиво, как когда-то - ох, как давно это все было! - смотрел на Тосю. Видимо, такой его взгляд тоже достался сестре по наследству.
   - А если вдруг вернется Тарас? - спросил Олег.
 
   Не дожидаясь тяжелой и забитой визитами субботы, Тоня просто зашла вечером к Юрастому, как раньше, в былые времена, давным-давно отзвучавшие, но запрятанные в памяти навсегда. Он ждал Тоню. Тоже как прежде. Приходя к нему, она неизменно чувствовала его напряженное, тяжелое ожидание, которое тотчас ломалось с ее приходом, словно Юрастый никогда не верил, не мог поверить, что она все-таки придет. Тоня удивлялась, но со своими ненужными вопросами старалась не возникать.
   Он открыл ей дверь и замер на пороге.
   - Ты совсем не изменилась... - пробормотал он.
   - Угу! - охотно согласилась Тося. - Надеюсь, что ты шутишь, а не издеваешься. Только всего-навсего потяжелела на восемнадцать килограммов. Прибавляются, как годы, с такой же неотвратимой последовательностью.
   - Да? - слишком растерянно отозвался Юрастый. - Прости, я ничего не заметил... Ты же знаешь, я очень рассеянный. Это постоянка.
   Это Тоня отлично знала. Когда-то - как давно это было! - она категорически запретила ему покупать машину, о которой он мечтал. Двесметаны вечно на ходу решал в голове какие-то дурацкие уравнения и, конечно, ни за что не отказался бы от своего увлечения математикой и за рулем. А потому врезаться для него в ближайший столб или в бегущую впереди машину было парой пустяков.
   На Ашмарина часто обижались знакомые, мимо которых он проходил на улице или в метро, не поздоровавшись. Но он их просто не замечал, погруженный в свои сложные вычисления и логарифмические мысли.
   - В квартиру-то пустишь или так и будем стоять на пороге? - поинтересовалась Тоня. - Ты, я смотрю, совсем за эти годы без меня заматематился! Свистит в голове!
   - Прости, - снова повинился Юрастый. - Даже забыл... Проходи... Чай пить будешь?
   Тоня вошла, разделась и осмотрелась. Все, как и раньше, много лет назад. Только обои потускнели да в прихожей повис новый абажур.
   - Чай пить буду, - согласилась Тоня и села к столу. - Все-таки тебе давно пора жениться...
   - На тебе? - спросил Юрастый, доставая хлеб и масло.