Локхард Джордж. The Dragonslayer

Джордж Локхард
The Dragonslayer

   Холодно. Светит солнце и нет ветра, но мне холодно. Холодно моим рукам, холодно моим ногам. Холодно моему лицу. Но рукам холоднее всего.
   В руках я держу длинный стальной предмет. Этим предметом я собираюсь убить дракона. Более того, могу сказать точно – я его убью. Моя профессия – убивать драконов. Я убил уже двенадцать, и получил за каждого огромные деньги. Вы даже представить себе не сможете, насколько огромные. Я монополист. Я единственный убийца драконов в мире, я могу диктовать любые условия. И их принимают. Потому что те, кто меня нанимает, не имеют другого выхода. Я всегда – последнее средство, козырь в рукаве.
   Дважды причиной была месть. Один раз – сумасшествие. В остальные причины я не вникал, они были неинтересны. Так или иначе, все кто меня нанимал, имели деньги. И давали их мне.
   Я не отказываюсь от работы, даже если наниматель сумасшедший, как один раз было. Не поймите меня неправильно: я вовсе не нуждаюсь в деньгах. Я очень богат и имею даже не один, а несколько дворцов. Но здесь работает принцип. Я согласился убить своего первого дракона, и сделал это. С тех пор я убил ещё одинадцать, и не отказывался. Было бы несправедливо и оскорбительно для клиента сделать ради него исключение из правил. Так уж вышло, что я исполнитель а не судья. Я просто убиваю драконов, когда мне платят достаточно много денег за это.
   Однако принципы – только часть. Главное – я ненавижу драконов. Я признаю, что они невероятно красивы, грациозны и сильны. Я, как и все, жажду бессмертия, которым дьявол наделил своих ублюдков. Я тоже мечтаю о полёте, наблюдая за парящими драконами. Я знаю что подавляющее большинство драконов спокойные и мирные твари, которые никогда не вмешиваются в дела людей. Более того. Я согласен, что практически все драконы намного умнее меня.
   Вот всё это и отвечает на вопрос, «почему». Потому что я – человек. Я – венец творения, я создан по образу и подобию бога. Бог не дал никому бессмертия, потому что он так хотел. Не нам, и тем более не животным оспаривать божью волю.
   А драконы бессмертны. Уже одного этого греха достаточно для полного истребления тварей, посмевших противопоставить себя богу. Животное НЕ ИМЕЕТ ПРАВА жить дольше человека! Человек решает, жить зверю или нет! Не зверь! Бессмертное животное – а дракон именно животное – насмешка над богом, страшное богохульство, дьявольское отродье. А рептилия, которая осмеливается заявлять о своём превосходстве перед людьми – насмешка над человечеством! И пусть драконы никакие не рептилии, а теплокровные и живородящие звери. Они ЗВЕРИ.
   Кто угодно может доказывать мне обратное – они ЗВЕРИ. Они покрыты чешуёй, они имеют хвост, рога и шипы вдоль позвоночника, у них светящиеся звериные глаза и нет души. Дракон не способен на чувства. Их слова о любви и радости, ненависти и горе – оскорбление для любого нормального человека. И меня просто бесит, как мало людей со мною согласны.
   Они умны, да. И красивы как сон. Но они животные. А человеку дана власть над животными. Так сказал Адаму господь, и любой, кто не согласен, совершает грех. Страшный грех.
   Меня бесит, что я не могу по своему желанию приказать дракону повиноваться. Меня бесит, что идя на охоту, мне приходится оглядывать небо в поисках этих тварей, потому что они запретили охоту ради развлечений. Меня невероятно бесит, что зверь осмеливается диктовать человеку условия.
   Согласен, что драконы более могущественны чем люди. Это не делает их равными! Животное всегда останется животным, как бы оно не маскировалось под человека. У них нет души, а у меня есть. Я имею право – бог дал мне право! – решать судьбу любого животного, как мне заблагорассудится. Хочу – приласкаю, хочу – убью. И я прав. Мнения зверя не спрашивают.
   А дракона нельзя убить. Я не могу просто взять оружие, пойти в горы и убить дракона. Потому что они, мол, разумные. Даже если это так – во что я никогда не поверю – они звери, а человек может убить зверя когда захочет. Потому что он – человек. Он – ОДУШЕВЛЁННОЕ существо, а не просто разумное.
   Тот самый сумасшедший, который заплатил мне за право наблюдать, как я медленно зарежу живого дракона – и заплатил столько, что я даже не спросил о причине такой лютой ненависти – после смерти зверя долго лежал в луже крови, смеясь как помешанный. Он и был помешанным. Когда я забирал деньги и уходил, он схватил меня за плечо.
   – Боуэн, не уходи. Ты – как я, ты тоже их ненавидишь, давай вместе резать драконов!
   – А у тебя хватит денег? – спросил я его, и он отступил. Как я знаю, в тот же день труп дракона обнаружил другой дракон, и города где жил сумасшедший не стало. Как и всех жителей. Драконы долго искали меня по всему миру, они предлагали за мою голову – именно за голову, первый раз в истории драконы хотели получить труп своего врага, а не не его самого – больше денег, чем я заработал за всю жизнь. В сотни раз больше. Уверен, если бы я не умел так хорошо менять внешность, меня выдал бы первый встречный. Каин силён в нас, первородный грех всё ещё не искуплён. Я по мере сил очищаю землю от порождений Сатаны, убивая потомков того самого Змея.
 
   Отвлекаюсь. Скоро появится моя цель. Тринадцатый дракон. Я уже неделю наблюдаю за ним. Вернее, за ней – это самка. Её зовут Альматея, она сверкает серебрянными оттенками, и воистину прекрасна. Ненависть к драконам вовсе не значит, что я должен закрывать глаза на их красоту и изящество.
   На этот раз я знаю о причине, по которой мой наниматель избрал жертву. Альматея – самка одного из наиболее грозных драконов в мире, могучего и страшного в гневе Викинга. Викинг должен прилететь на Землю – на похорона – и стать моей четырнадцатой жертвой. Потому что он перебежал дорогу очень могущественному человеку, когда перехватил конвой с оружием. Мой наниматель потерял на этой поставке половину своего состояния, зато приобрёл смертельных врагов в лице групировки, закупившей оружие. Единственный шанс уцелеть для него состоит в немедленной ликвидации Викинга и похищении груза оружия с космической базы этого дракона.
   Поэтому я лежу на крыше небоскрёба, сжимая крупнокалиберную плазменную винтовку с лазерным прицелом. Она холодна, и неприятно холодит мне руки. Но я привык. Именно этой самой винтовкой я убил десять драконов. Двух я убил иначе.
   Пятого по счёту дракона я задушил голыми руками – это был совсем змеёныш. Тот заказ включал в себя убийство трёх драконов сразу. Я не одобряю слова «семья» применительно к животным. Я убил самца, самку и их отродье – так правильнее.
   А двенадцатого дракона я оглушил из парализующей установки, перевёз в подвал дворца того сумасшедшего, и медленно разрезал на части, дождавшись, когда он придёт в себя. Так мне заказали – я вовсе не садист. И даже мне было не по себе от криков и мучений жертвы. Однако, я и в будущем не откажусь от такого заказа, если плата будет достаточно высокой. Максимум, я подниму цену, потому что мне неприятно так поступать даже с драконами.
 
   В полукилометре от меня, на крыше огромного здания гостиницы для драконов, открылся широкий люк. Мощная оптика винтовки бросила в глаза цель, я замер. Снял оружие с предохранителя.
   Первыми на крышу вышли два громадных чёрных дракона в кевларозонах и шлемах. Телохранители. Это заблуждение насчитывает не одну тысячу лет. После появления снайперов – а значит, после изобретения лука и стрел – телохранители утратили смысл. Они никогда не смогут спасти своего подзащитного от первого выстрела. Правда, в случае промаха они обеспечат относительную защиту... Но как правило снайпер, избирающий целью того кто нуждается в телохранителях, не промахивается. Я не промахиваюсь. Хотя это первый дракон, которого защищают.
   Потом из люка показался совершенно грандиозный дракон, на голову выше телохранителей. Я никогда не видел столь огромного дракона, даже по ВР. Он был чёрным как уголь, но при этом сверкал словно миллиарды зеркал. На нём не было никакой одежды, как и на всех драконах. Животные, погрязшие в плотском грехе. Крупный рогатый скот.
   Чёрный дракон осмотрелся, его жёлтые глаза пылали словно два солнца. Нет, что ни говори, но трудно представить себе более красивого зверя. Я приблизил картинку, осматривая крышу здания метр за метром в поисках генераторов силового поля. Разумеется я знал, что их нет – я не любитель, идущий на дело неподготовившись – но проверка не помешает.
   Генераторов не было. Винтовка сама обнаружит защитное поле и не выстрелит. Так что я был готов встретить жертву. Вернул в поле зрения люк. Там уже стоял невообразимо прекрасный золотой дракон, лишь немного уступающий чёрному в размерах. Я вздрогнул.
   Этого дракона я отлично знал. Знаменитый Драко Локхарт, помощник правителя драконов и весьма опасный противник. Он лично занимался моим делом, и едва не достиг успеха. Хитрая тварь.
   Тот заказ был самым сложным в моей карьере. Предстояло убрать дракона, жившего на их собственной планете. А там людей тщательно проверяли...
   Я стиснул зубы, вспомнив о том унижении. Рептилия, ящерица, животное! Они смели обыскивать людей! Нет, у меня они ничего не нашли, но сама наглость! Я обманул контроль, выдав винтовку за образец продукции своей фирмы. Животные всегда наивны, они поверили. И даже не помешали мне купить космическую яхту... На которой я улетел после дела. И за которой погнался этот самый Драко, догнал, захватил и взорвал. Правда, меня там уже не было.
   Почему он здесь?... Он один из самых влиятельных политиков Галактики, знаменитый чемпион по многим видам спорта, непревзойдённый боец и отличный преследователь. Волк в полном смысле слова. Я тревожно осмотрел небо. Нет, пока патрулей не видно. О боже, как ты позволяешь зверям контролировать воздух моей планеты?!
   От ярости я стиснул пальцы на винтовке.
   «Он тоже умрёт» – решил я, подумав о Драко.
   «Они все умрут. Пусть мне заплатят за одного, но я убью их всех.»
   Первый раз я решил изменить своим принципам. Но убить столь знаменитого дракона, как Драко... В конце концов я всего лишь человек, и тоже подвластен искушениям. Прости меня, господи. Все мы грешны.
 
   Наконец, вдали показался корабль. Как и все драконовские корабли он был обтекаемым. Драконы предпочитали строить звездолёты которые сами совершают посадку, в отличие от людей, чьи корабли использовали посадочные модули. Я приготовился. Система наведения винтовки зафиксировала двух драконов, и компьютер приступил к постоянному отслеживанию цели. На картинке прицела контуры чёрного гиганта и Драко окружила мерцающая пунктирная линия. Теперь винтовка просто не выстрелит, если не будет направлена точно в цель. Это одна из причин, по которым я не промахиваюсь.
   Звездолёт завис над гостиницей. Он был раза в три больше здания и напоминал трезубец. Я с неприязнью заметил, что корабль превосходит лучшие земные крейсера на несколько порядков. Странно, почему драконы прислали за Альматеей столь мощный звездолёт?
   Я присмотрелся к кораблю внимательней. На гладком, обтекаемом борту серо-стального цвета было написано название. Написано на уродливом драконьем языке, который не мог употреблять ни один человек. Подобные звуки издавать грешно. Но читать их алфавит я умел. Название звучало как «Рррагдр», что означало «Ураган» или «Шторм». Я встревожился ещё больше.
   Если я не ошибся, тогда передо мной парит личный звездолёт самого правителя драконов, которого они осмеливались звать императором. Что-то не так. Инстинкт охотника заставлял меня нервничать, я чувствовал что готовится ловушка. Надо отменить дело. Потом, в другой раз я подловлю эту серебрянную ящерицу и выпущу в неё всю батарею.
   Но у меня точно не будет другого случая убить Драко Локхарта. Да и этот чёрный дракон, думаю, не мелкая фигура в правительстве... Я вздохнул поглубже и мысленно призвал господа бога, отдавая себя на его милость. Он не даст мне проиграть. Винтовка вновь превратилась в продолжение моего сердца, я перестал дышать. И вот, наконец, появилась цель.
   Она быстрым шагом поднялась из люка, засверкав в лучах солнца словно звезда. Мгновение – и компьютер стал сопровождать и её. Я навёл крестик прицела на прекрасную голову драконы, которая улыбаясь говорила что-то Драко. Крестик из красного стал зелёным, и я выстрелил.
 
   Плазменная винтовка стреляет капсулами сверконцентрированной энергии, похожими на миниатюрные шаровые молнии. В принципе, место попадания неважно. Капсула, соприкасаясь с телом, немедленно вызывает дегидратацию белка в каждой клетке, поскольку жертва как бы испытавает удар тока в несколько миллиардов вольт. Предыдущие драконы мгновенно превращались в обугленные угольки, что само по себе было необычайно гуманным способом уничтожать тварей. Они не заслуживают такой быстрой смерти. При этом винтовка бесшумна, а заряд летит к цели во много раз быстрее любой пули.
   Альматея должна была мгновенно почернеть и рассыпаться в прах. Вместо этого вокруг драконы на миг вспыхнула серебристая полусфера, по ней рванулись молнии, ударив в Драко и чёрного дракона. Те словно не обратили внимания на выстрел!
   Я стремительно дал очередь в Альматею, затем в Драко и в чёрного дракона. Крыша гостиницы превратилась в ад из молний и вспышек, во все стороны летели обломки конструкций. Я выругался.
   Рванул с пояса насадку для стрельбы тяжёлыми разрядами, одел на винтовку и вскочил. Забросил могучее оружие на плечо, опустил прицел и дал очередь.
   Разнесло половину гостиницы, облако огня достигло корабля, спокойно висевшего в небе. Я расстрелял батарею полностью и нажал на кнопку. Винтовку вырвало из моих рук, реактивный двигатель понёс её к соседней крыше. Я бросился к лифту.
   Влетел в шахту, где стоял мой флаер. Выхватил пульт, набрал команду. Машина с грохотом взлетела в небо и помчалась на юг. Минутой спустя дом затрясло от гула. На низкой высоте прошли три истребителя драконов, с рёвом разрывая небо моей планеты уродливыми крыльями, загнутыми вперёд. Я проводил их ненавидящим взглядом. Ничего, придёт и ваше время...
   Прыгнул в шахту. Десять секунд падал, потом включил гравипояс. Он затормозил меня точно над крышей лифта. В стене давно был готов проход, я пролез в него и задвинул маскировочную панель. Передо мной лежала грязная вентиляционная труба. Отлично. Одел респиратор и побежал.
   Пару минут бежал в темноте, надвинув на глаза инфракрасный фильтр. При мысли, что драконы прекрасно видят в темноте сами, я заскрипел зубами. О боже, как мог ты дать дьяволу столько сил...
   Наконец добежал до вентиляционной башни. Там лежал чемодан с принадлежностями. Я быстро сбросил одежду, выхватив аэрозольный баллончик.
   Разумеется, после бега по полной пыли и грязи трубе я подозрительно выглядел. Поэтому мне предстояло стать черномазым. Мысленно я принёс извинения господу за совершаемый грех.
   Аэрозоль сделал меня негром, накладки в щёки и рот дали присущую этим обезьянам уродливую внешность. Я сорвал парик и стал лысым – как почти все черномазые. Контактные линзы, мерзостная майка и кошмарные широкие джинсы. На шею повесил видекамеру, одел чёрные очки. Затем быстро снял себя со строны и просмотрел фильм на микроэкране камеры. Всё нормально. Меня не узнает даже мать. Хотя она, наверно, и не захочет меня узнать. Моя семья погрязла в грехе, и вот ещё одна причина моей профессии. Борясь с дьяволом я искупляю грехи родителей, подобно Иакову.
   Последний штрих – изменитель запаха. Когда имеешь дело с животными, нельзя забывать об этом. Дракон может не узнать меня по виду, но как пёс узнает по запаху. Тьфу!
   Вся процедура заняла шесть минут. Я поглядел на мониторы, которые показывали мне улицу. Никого. Все попрятались, когда гигантский корабль снялся с места и стал кружить над городом, сотрясая землю могучими двигателями. Я усмехнулся. Побросал все улики в чемодан и захлопнул крышку. Через пять секунд на полу дымила лужа расплавленного металла. Чтож, на то и созданы вентиляционные трубы – очищать воздух от дыма и запахов.
   Вышел на улицу и испуганно оглядываясь поспешил к стоянке такси. Немногочисленные прохожие вели себя так же. По улицам с воем мчались полицейские бронемашины, над городом парили десятки боевых флаеров. Наших!!! О боже, боже... И это моя родная планета! Земля! Колыбель человечества! Люди, где ваша гордость?! Ящеры заставляют вас дрожать в своём доме! О боже...
   На стоянке было только три машины. Я занял среднюю. Пилот был громадным человеком азиатской внешности, и я едва не поморщился. Вовремя вспомнил, что я сам теперь черномазая тварь.
   – В Нью-Денвер, да побыстрее.
   Он повернулся ко мне, при этом длинные чёрные волосы взметнулись в воздух словно плащ. Глубокие зелёные глаза смотрели насмешливо.
   – Парень, это тебе дорого сядет. Покажи баксы...
   Я оскалился, словно и правда был негром. Вытащил сотню и помахал.
   – Баксы есть, брат.
   Он тоже оскалился.
   – Отлично. Нью-Денвер, говоришь?...
 
   Машина шла очень быстро. Пилот вёл её виртуозно, у меня дух захватывало. На горизонте поднимался столб дыма от моего флаера, над нами один раз промчалось звено истребителей. Наших, земных. Я стиснул зубы. Предатели! Все политики сосут подачки драконов, забыв о гордости и божественном праве! Все они обречены, они заключили сделку с Сатаной.
   – Не знаешь, что за заварушка?... – пилот такси протянул мне сигарету. Я кивнул.
   – Кто-то стрелял в драконов. Я там был, сам видел взрыв.
   Машину повело в сторону, но он быстро выпрямил её.
   – Что?!
   – А что?
   – Как – стрелял в драконов?! Почему?
   Я фыркнул.
   – А я почём знаю? Наверно не любит ящериц.
   Такси резко затормозило, меня бросило на стекло. Я резко обернулся. Пилот посадил машину на равнину и с изумлением смотрел на меня.
   – Как ты назвал дракона? – глаза сузились.
   Я с не меньшим изумлением посмотрел на него.
   – Ящерица. А ты что, так не считаешь?
   Он схватил меня за шиворот.
   – А ну выходи.
   Напрасно он это сделал. Я холодно улыбнулся и вышел. Он тоже. Мы встали один против другого, и мрачно уставились друг на друга.
   – Парень, выбирай выражения когда говоришь о драконах.
   – Может, ты намерен меня просветить по этому вопросу?
   – Уж поверь, я тебя просвещу.
   – Подожди секунду. Кто тебе драконы, что ты их так любишь?
   Он усмехнулся.
   – Да так. Нравятся они мне.
   – А мне нет.
   – А мне не нравятся те, кому не нравятся драконы.
   – Ты мне точно не нравишся, желтомордая обезьяна.
   Пилот, разумеется, бросился на меня. Я, разумеется, вырубил его одним ударом. Парень рухнул на землю, с хрипом дыша. Я поднял его за шиворот, ударил об машину.
   – Предатель...
   Он прохрипел:
   – Ты кто, гад?
   – Твой исповедник, грешник. Молись.
   Вот теперь перепугался по-настоящему.
   – Ты псих! – в глазах вспыхнул ужас.
   Я расхохотался.
   – Кто? Я?! Я единственный ЧЕЛОВЕК на Земле!
   – Ты псих!...
   Мне надоело препираться с ним. Захват, три секунды. Тело рухнуло на землю. Девятый человек, которого я убил. Огляделся. До горизонта не было ни души. Я засунул тело в пластиковый мешок и забросил его в багажник. Теперь я – таксист. Одежда туриста отправилась вслед за трупом, я одел форму пилота. Чтож, это даже хорошо. Теперь я смогу лететь сразу на место.
   Взмыл в небо. Отлетев достаточно далеко от Женевы, я набрал номер, указанный мне нанимателем. Ответили сразу.
   – Кто?
   – Я.
   – Ты жив?!
   Я усмехнулся.
   – Бог меня любит, сэр.
   – Где ты?!
   – Не смеши меня.
   – Ты имеешь хоть малейшее представление, кого убил??? Ты спятил! Теперь начнётся война!
   Я вдохул полную грудь воздуха.
   – Кто с кем?
   – Империя с Конфедерацией, конечно!
   – Ящеры против ящеров.
   Он помолчал.
   – Ты ненормальный.
   – Больше так никогда не говори, понял?
   – Что тебе нужно, Боуэн?
   – Как ты быстро забыл, а?
   – Я не собираюсь тебя обманывать. Деньги там, где мы условились. Но ты не выполнил задание.
   Я фыркнул.
   – Ящерица мертва?
   – Викинг жив.
   – Ненадолго, поверь мне.
   – Ты нено... Как ты намерен убить его теперь?! Обьявлено военное положение, на Земле паника! Прибыл Император!
   Я вздрогнул.
   – Император?...
   – Да, прид... Боуэн, сам император драконов, Скай Фалькорр прибыл на Землю. Ты хоть представляешь, какую кашу заварил? Драко, Дарк, жена Викинга и два телохранителя!
   Отлично! Они все погибли. Сегодня я хорошо послужил тебе, господи.
   – Отлично. Я заберу деньги послезавтра утром. Смотри – не дай бог, ты меня обманул. Не дай бог.
   Кашель.
   – Ну что ты, Боуэн. Я тебя никогда не обману. Я не самоубийца.
   – Рад слышать, что хоть кто-то соблюдает заповеди.
   Я отключился. На горизонте вставали небоскрёбы Парижа, и в подвале одного из них лежал небольшой свёрток с компьютером. Разумеется, я не собирался ждать до послезавтра.
 
   Такси я бросил на стоянке в полукилометре от космодрома. Ещё один ложный след. Зайдя в магазин, я купил себе костюм бизнесмена и переоделся. Час спустя из сауны вышел статный белый мужчина с длинными коричневыми волосами, одетый в безукоризненный чёрный костюм и с белым плащом через руку. Я подошёл к ближайшему терминалу Сети, и забронировал себе номер в Брюсселе. Затем несколько часов провёл в ресторане, наслаждаясь изысканной пищей. Спешка ведёт только к провалу.
   – Вы не возражаете? – изумительной красоты девушка присела на диван рядом со мной. Я с восхищением оглядел её.
   – Ну что вы, мадемуазель. Как могу я возразить?
   Девушка улыбнулась. Я продолжал рассматривать её. Она была стройной и высокой, словно дочь Скандинавии. Но узкие глаза и неуловимые черты лица выдавали азиатских предков, хотя кожа была нежной и белой, как снег. Я тихо вздохнул. Нет в мире совершенства.
   Девушка была одета в облегающее платье из блестящего тёмно-лилового шёлка, длинные золотые волосы спускались до пояса. На шее висело бриллиантовое ожерелье, одно ухо держало изящную серёжку, а на пальцах сверкали роскошные кольца. Она была богата, имела отличный вкус и была необычайно прекрасна. Только происхождение портило идеал. Однако, как я уже говорил, совершенство недостижимо.
   – Чем привлёк я внимание столь прекрасной дамы? – я придвинул к ней бокал с шампанским. Девушка откинулась на спинку дивана, заложила ногу за ногу и изящным движением пригубила напиток.
   – Мне скучно. А вы выглядите интересным человеком.
   Я придвинулся ближе, подняв свой бокал.
   – Я и есть интересный человек...
   Она усмехнулась. В пальцах мгновенно возникла длинная сигарета. Я не ударил в грязь лицом, и зажигалка появилась едва ли не быстрее. Девушка прикурила, лёгким кивком выразив признательность.
   – Меня зовут Тиа Каррере.
   – Пьер Бонье.
   – Вы француз?... – в синих как небо глазах мелькнуло удивление.
   – А разве я похож на янки?... – мне всё больше нравилась эта изящная кошечка.
   – Да, вы похожи на янки. – она чуть растянула тонкие губы в улыбке. Я слегка удивился.
   – И на чём вы меня поймали?
   – Француз никогда не нальёт шампанское «Шан Перье» девушке, если на столе стоит ликьёр «Дюбуа»...
   Я рассмеялся.
   – О, вы воистину понимаете толк в напитках.
   – Да, это так.
   – Я много лет жил в Штатах, увы – подобные тонкости остались в Старом Свете.
   Она пригубила шампанское.
   – В таком случае вам не помешает урок мастера, не так ли?
   Я подозвал официанта.
   – Коктейль «Луна», осётр, два кубка «Дюбуа» и... – я взглянул на Тию. Она улыбнулась, не выпуская сигареты изо рта.
   – Бифштекс «Бордо», с кровью, и коньяк «Людовик ХIV».
   Я едва не присвистнул.
   – Тиа, вашей фигуре может повредить подобный ленч. – а фигура у неё была...
   Она звонко рассмеялась.
   – Пьер, я могу о себе позаботится, поверьте.
   Мы продолжали говорить о пустяках, когда принесли заказ. Я с интересом смотрел, как она ест. Тиа все сильнее начинала меня интересовать.
   Наконец мы откинулись на диван, при этом я приблизился к ней вплотную. Она не отшатнулась. Только закурила вторую сигарету.
   – Тиа, кто вы?
   – Красивая девушка.
   Не только красивая, но и умная.
   – Об этом спрашивать не требуется, мадемуазель.
   – В таком случае что вас интересует?
   – Кто вы по жизни?
   – Путешественница и... ещё кое кто.
   Я тоже закурил.
   – О?
   – А вы, Пьер?
   – Я довольно необычный человек.
   – А всё-таки?
   – Охотник.
   Тиа отшатнулась.
   – Охотник?
   – Да.
   – Странно. С чего вы избрали такую отвратительную профессию?
   Я вздохнул.
   – Почему отвратительную, Тиа?
   – Потому что это жестоко – убивать животных. И никому не нужно.
   – Я не считаю, что это жестоко. И в любом случае, я отлично зарабатываю.
   Тиа нахмурилась, шарм моментально пропал. Она словно отдалилась на пару метров.
   – Удивительно. Не думала, что подобные вам люди ещё остались.
   – Почему же? Господь дал нам право повелевать животными. Они и созданы только для наших охотничьих забав, ведь смешно рассматривать любую другую причину. Охота – просто профессия, такая же как, скажем, разведение скаковых лошадей. И та и другая грязные, не спорю. Но и там и там можно заработать большие деньги. Вспомните китобоев, которые использовали целые заводы для охоты. Я рядом с ними – ангел, Тиа.
   – Разве преступления предков могут оправдать наши?
   – Преступления? Что вы! Какое преступление – убить зверя? Это наслаждение!
   Она раздавила сигарету о стол. Я вздрогнул.