Страница:
Кит Ломер
Чума
1
Человек стоял лицом к чудовищу на расстоянии двадцати футов.
Доктора Рида Нолана, одетого в хаки, седоволосого, крепко сложенного, загоревшего дочерна под большим солнцем планеты Кейка-9, едва ли узнали бы его бывшие коллеги по университету, в котором он провел первые десятилетия своей взрослой жизни.
А существо, стоявшее перед ним, показалось бы им просто фантастическим. Массивное, как динозавр, рогатое, с клыками, как у африканского кабана, с пятнистой шкурой и стройными, причудливо сочлененными ногами, оно опустило голову и долбило копытом дерн.
— Ну, Император, — сказал Нолан мягко, — в этом году вы рано сюда пришли. Отлично. У меня для вас имеется богатый урожай сорняков. Я полагаю, стадо не намного отстало от вас?..
Он выдернул стебель дикорастущего растения, ободрал с него жесткую кожицу и предложил сочную сердцевину животному. Местное всеядное подошло неторопливо и приняло предложенное, глядя на человека с тем бесстрастием, с каким оно смотрело на все несъедобные предметы.
Во время их первой встречи, три года назад, Нолан пережил несколько неприятных минут, когда, подобно чуме, накатилось спустившееся с гор стадо. Огромные животные обнюхивали его пятки, а он сидел, как на насесте, на одном-единственном подходящем для этой цели чахлом дереве, с которого чудовища могли легко стянуть его, если бы захотели. Затем они двинулись дальше. Сейчас, уже будучи более осведомленным, Нолан по достоинству ценил ту тщательность, с которой огромные животные уничтожали местные растения и грызунов на его полях, и ту идеальную осторожность, с которой они избегали какого-либо контакта с чужеродными земными растениями. Кабаны были великолепными самообслуживающимися культиваторами и распространителями удобрений.
Коммутатор на запястье Нолана мягко зажужжал.
— Рид, в лагуне появилась надводная лодка, — произнес взволнованный женский голос. — Довольно большая лодка. Как ты думаешь, кто бы это мог быть?
— В нашей лагуне, Аннета? Не знаю, что и ответить. Я на верхнем пастбище, за Северным хребтом. Поеду посмотрю. Между прочим, Император здесь, стада должны быть на следующей неделе.
Нолан взобрался на свой полевой карт с мягкими колесами и поехал вверх по склону к месту, с которого открывался вид на возделанные поля и засаженные рассадой огороды. Они тянулись до самого пляжа; дальше искрилось море, покрытое пятнами островов.
Лодка оказалась в нескольких сотнях ярдов от берега и явно направлялась к причалу, который Нолан закончил в прошлом месяце. Это было большое, широкое, окрашенное в серый цвет судно, неуклюжее, но мощное на вид, низко сидящее в воде. Аннета услышала его удивленное ворчание.
— Может быть, мы оказались на туристическом маршруте? Не обращай внимания, девочка. Не суетись, готовь бутерброды. Вероятно, это нечто вроде официальной инспекции. Я не могу себе представить, кто еще мог проявить интерес к нашему поселению.
— Что они делают здесь, в двенадцати сотнях миль от Таухолда? Бюро раньше не баловало нас своим вниманием.
— Чем и заслужило нашу благодарность. Успокойся. Я спускаюсь вниз. Может быть, нам будет приятно пообщаться с новыми людьми после этих трех лет.
Путь вниз с высот до линии изгороди, очерчивавшей пределы обработанных угодий, занял пятнадцать минут. Воздух казался сладким от запаха с трудом выращенных гардений. Несмотря на их необыкновенную красоту, привезенные растения не были предметом роскоши; Нолан обнаружил, что их аромат хорошо отпугивает местных кабанов. Система изгородей была проложена с таким расчетом, чтобы направлять в сторону сезонную миграцию огромных животных, когда они, как волна, устремлялись с холмов попастись на своих традиционных пастбищах у берега — лугах, которые теперь интенсивно обрабатывались. Кабаны, похоже, признали целесообразность сохранения плантации, не возражая против изменения обычного маршрута.
Тимми, двенадцатилетний сын Нолана, встретил его на тропинке за домом. Нолан притормозил, чтобы дать ему запрыгнуть.
— Па, они швартуются к пирсу, — сказал мальчик взволнованно, — как ты думаешь, кто это?
— Вероятно, какие-нибудь выехавшие на пикник бюрократы, Тимми. Проводят перепись или что-то в этом роде.
На пирсе люди крепили канаты. Раздался шум моторов. Гусеничная машина ярко-желтого цвета медленно спускалась по сходням.
Аннета, маленькая брюнетка, появилась из дома, чтобы встретить мужа и сына.
— У них ужасно деловой вид, — сказала она, кинув взгляд на берег. — Рид, ты заказывал какое-то оборудование, о котором я не знаю?
— Ничего. Я подозреваю, кто-то допустил навигационную ошибку.
— Па, посмотри! — показал Тимми.
Стрела палубного крана, нырнув в открытый люк, вытащила груженную платформу, перебросила ее через борт и опустила на причал. Подъемная машина приподняла платформу и двинулась вдоль причала; она скатилась на покрытый травой берег, оставляя в дерне глубокие параллельные борозды.
— Пап, мы всю весну растили эту траву.
— Не обращай внимания, Тимми, мы можем восстановить ее. Вот что, вы вдвоем оставайтесь здесь, а я спущусь вниз и разберусь, что это все значит.
Тропинка, ведущая вниз с холма, на котором он построил дом, проходила рядом с участком, густо заросшим похожими на хвойные деревьями с голубыми иголками. Местные дикие цветы росли здесь в изобилии; ручей с плеском стекал вниз по покрытым золотистым мхом скалам. Стайка земных птиц, которых Нолан выпустил на волю и ежедневно кормил, процветала: пересмешники, малиновки и длиннохвостые попугаи беззаботно щебетали в тени чужеродного леса. В следующем году он, вероятно, сможет привезти в дополнение к местным растениям несколько десятков саженцев сосны и кедра, так как в этом году впервые урожай принесет приличную прибыль…
Когда Нолан вышел из тени деревьев, машина, которую он видел раньше, взрыхляла землю, проворно двигаясь в его направлении. Она остановилась, и объемный пакет скатился с нее на землю. Машина двинулась дальше, уронила второй пакет в пятидесяти футах от первого. Она продолжала свой путь через широкую лужайку, сбрасывая груз через равные промежутки. Нолан пошел напрямик, чтобы перехватить машину, когда она снова остановится. Двое мужчин, один довольно молодой с редким ежиком волос на голове, другой средних лет лысый, одетые оба в плохо скроенные, но явно новые рабочие костюмы, посмотрели на него без заметного интереса.
— Лучше остановитесь, ребята, — закричал Нолан. — Произошла какая-то ошибка. Этот груз предназначался не сюда.
Мужчины обменялись взглядами. Старший повернулся и равнодушно сплюнул в сторону Нолана.
— Ха, — изрек он.
Машина поехала дальше. Нолан подошел к ближайшему пакету. Тот представлял собой пластиковую упаковку кубической формы, со стороной в два фута. Трафаретная надпись гласила:
Шелтер, личный состав (мужской) кат. 567(09) А10 КАП 20 АПСЦ КА II.
Нолан пошел дальше к пирсу. Машины съезжали с него постоянным потоком, некоторые с людьми, другие — с оборудованием. Воздух был наполнен грохотом моторов и острой вонью углерода. Маленький худощавый человек в комбинезоне младшего служащего стоял среди суматохи с планшетом в руке. Он резко оглянулся, когда подошел Нолан.
— Эй ты, — набросился он, что ты здесь делаешь, парень? Какой у тебя номер команды и подразделения?
Он порылся в бумагах, как будто мог найти в них ответ на свой вопрос.
— Я хочу задать вам подобный вопрос, — мягко ответил Нолан. — Что вы здесь делаете? Боюсь, вы не туда попали…
— Не твоего ума дело. Стой там. Я сейчас займусь тобой.
Человек повернулся спиной к Нолану.
— Где я могу найти человека, который за все это отвечает? — спросил Нолан.
Человек проигнорировал его. Нолан повернулся и пошел к лодке, тот закричал ему вслед, но Нолан шел дальше.
У пирса растерянного вида мужчина с бледным напряженным лицом служащего оглядел его с ног до головы.
— Который за все отвечает? — эхом повторил он вопрос Нолана. — Пусть вас это не волнует. Возвращайтесь в свою команду.
— Я не являюсь членом команды, — терпеливо пояснил Нолан. — Я…
— Не спорь со мной! — рявкнул служащий и подошел к мужчине покрупнее, который наблюдал за работой подъемной машины. — Гротц, запиши его номер. — И отвернулся.
— Хорошо, давай запишем номер, — устало потребовал Гротц.
— Номер «один», — пошутил Нолан.
— Один и?.. Один-десять?
— Если вам так хочется. Один-десять.
— Хорошо. — Гротц сделал быструю запись. — Вас искали. Лучше займитесь делом, пока я не выгнал вас.
— Думаю, что как раз этим я и займусь, — потерял терпение Нолан и покинул пристань.
Доктора Рида Нолана, одетого в хаки, седоволосого, крепко сложенного, загоревшего дочерна под большим солнцем планеты Кейка-9, едва ли узнали бы его бывшие коллеги по университету, в котором он провел первые десятилетия своей взрослой жизни.
А существо, стоявшее перед ним, показалось бы им просто фантастическим. Массивное, как динозавр, рогатое, с клыками, как у африканского кабана, с пятнистой шкурой и стройными, причудливо сочлененными ногами, оно опустило голову и долбило копытом дерн.
— Ну, Император, — сказал Нолан мягко, — в этом году вы рано сюда пришли. Отлично. У меня для вас имеется богатый урожай сорняков. Я полагаю, стадо не намного отстало от вас?..
Он выдернул стебель дикорастущего растения, ободрал с него жесткую кожицу и предложил сочную сердцевину животному. Местное всеядное подошло неторопливо и приняло предложенное, глядя на человека с тем бесстрастием, с каким оно смотрело на все несъедобные предметы.
Во время их первой встречи, три года назад, Нолан пережил несколько неприятных минут, когда, подобно чуме, накатилось спустившееся с гор стадо. Огромные животные обнюхивали его пятки, а он сидел, как на насесте, на одном-единственном подходящем для этой цели чахлом дереве, с которого чудовища могли легко стянуть его, если бы захотели. Затем они двинулись дальше. Сейчас, уже будучи более осведомленным, Нолан по достоинству ценил ту тщательность, с которой огромные животные уничтожали местные растения и грызунов на его полях, и ту идеальную осторожность, с которой они избегали какого-либо контакта с чужеродными земными растениями. Кабаны были великолепными самообслуживающимися культиваторами и распространителями удобрений.
Коммутатор на запястье Нолана мягко зажужжал.
— Рид, в лагуне появилась надводная лодка, — произнес взволнованный женский голос. — Довольно большая лодка. Как ты думаешь, кто бы это мог быть?
— В нашей лагуне, Аннета? Не знаю, что и ответить. Я на верхнем пастбище, за Северным хребтом. Поеду посмотрю. Между прочим, Император здесь, стада должны быть на следующей неделе.
Нолан взобрался на свой полевой карт с мягкими колесами и поехал вверх по склону к месту, с которого открывался вид на возделанные поля и засаженные рассадой огороды. Они тянулись до самого пляжа; дальше искрилось море, покрытое пятнами островов.
Лодка оказалась в нескольких сотнях ярдов от берега и явно направлялась к причалу, который Нолан закончил в прошлом месяце. Это было большое, широкое, окрашенное в серый цвет судно, неуклюжее, но мощное на вид, низко сидящее в воде. Аннета услышала его удивленное ворчание.
— Может быть, мы оказались на туристическом маршруте? Не обращай внимания, девочка. Не суетись, готовь бутерброды. Вероятно, это нечто вроде официальной инспекции. Я не могу себе представить, кто еще мог проявить интерес к нашему поселению.
— Что они делают здесь, в двенадцати сотнях миль от Таухолда? Бюро раньше не баловало нас своим вниманием.
— Чем и заслужило нашу благодарность. Успокойся. Я спускаюсь вниз. Может быть, нам будет приятно пообщаться с новыми людьми после этих трех лет.
Путь вниз с высот до линии изгороди, очерчивавшей пределы обработанных угодий, занял пятнадцать минут. Воздух казался сладким от запаха с трудом выращенных гардений. Несмотря на их необыкновенную красоту, привезенные растения не были предметом роскоши; Нолан обнаружил, что их аромат хорошо отпугивает местных кабанов. Система изгородей была проложена с таким расчетом, чтобы направлять в сторону сезонную миграцию огромных животных, когда они, как волна, устремлялись с холмов попастись на своих традиционных пастбищах у берега — лугах, которые теперь интенсивно обрабатывались. Кабаны, похоже, признали целесообразность сохранения плантации, не возражая против изменения обычного маршрута.
Тимми, двенадцатилетний сын Нолана, встретил его на тропинке за домом. Нолан притормозил, чтобы дать ему запрыгнуть.
— Па, они швартуются к пирсу, — сказал мальчик взволнованно, — как ты думаешь, кто это?
— Вероятно, какие-нибудь выехавшие на пикник бюрократы, Тимми. Проводят перепись или что-то в этом роде.
На пирсе люди крепили канаты. Раздался шум моторов. Гусеничная машина ярко-желтого цвета медленно спускалась по сходням.
Аннета, маленькая брюнетка, появилась из дома, чтобы встретить мужа и сына.
— У них ужасно деловой вид, — сказала она, кинув взгляд на берег. — Рид, ты заказывал какое-то оборудование, о котором я не знаю?
— Ничего. Я подозреваю, кто-то допустил навигационную ошибку.
— Па, посмотри! — показал Тимми.
Стрела палубного крана, нырнув в открытый люк, вытащила груженную платформу, перебросила ее через борт и опустила на причал. Подъемная машина приподняла платформу и двинулась вдоль причала; она скатилась на покрытый травой берег, оставляя в дерне глубокие параллельные борозды.
— Пап, мы всю весну растили эту траву.
— Не обращай внимания, Тимми, мы можем восстановить ее. Вот что, вы вдвоем оставайтесь здесь, а я спущусь вниз и разберусь, что это все значит.
Тропинка, ведущая вниз с холма, на котором он построил дом, проходила рядом с участком, густо заросшим похожими на хвойные деревьями с голубыми иголками. Местные дикие цветы росли здесь в изобилии; ручей с плеском стекал вниз по покрытым золотистым мхом скалам. Стайка земных птиц, которых Нолан выпустил на волю и ежедневно кормил, процветала: пересмешники, малиновки и длиннохвостые попугаи беззаботно щебетали в тени чужеродного леса. В следующем году он, вероятно, сможет привезти в дополнение к местным растениям несколько десятков саженцев сосны и кедра, так как в этом году впервые урожай принесет приличную прибыль…
Когда Нолан вышел из тени деревьев, машина, которую он видел раньше, взрыхляла землю, проворно двигаясь в его направлении. Она остановилась, и объемный пакет скатился с нее на землю. Машина двинулась дальше, уронила второй пакет в пятидесяти футах от первого. Она продолжала свой путь через широкую лужайку, сбрасывая груз через равные промежутки. Нолан пошел напрямик, чтобы перехватить машину, когда она снова остановится. Двое мужчин, один довольно молодой с редким ежиком волос на голове, другой средних лет лысый, одетые оба в плохо скроенные, но явно новые рабочие костюмы, посмотрели на него без заметного интереса.
— Лучше остановитесь, ребята, — закричал Нолан. — Произошла какая-то ошибка. Этот груз предназначался не сюда.
Мужчины обменялись взглядами. Старший повернулся и равнодушно сплюнул в сторону Нолана.
— Ха, — изрек он.
Машина поехала дальше. Нолан подошел к ближайшему пакету. Тот представлял собой пластиковую упаковку кубической формы, со стороной в два фута. Трафаретная надпись гласила:
Шелтер, личный состав (мужской) кат. 567(09) А10 КАП 20 АПСЦ КА II.
Нолан пошел дальше к пирсу. Машины съезжали с него постоянным потоком, некоторые с людьми, другие — с оборудованием. Воздух был наполнен грохотом моторов и острой вонью углерода. Маленький худощавый человек в комбинезоне младшего служащего стоял среди суматохи с планшетом в руке. Он резко оглянулся, когда подошел Нолан.
— Эй ты, — набросился он, что ты здесь делаешь, парень? Какой у тебя номер команды и подразделения?
Он порылся в бумагах, как будто мог найти в них ответ на свой вопрос.
— Я хочу задать вам подобный вопрос, — мягко ответил Нолан. — Что вы здесь делаете? Боюсь, вы не туда попали…
— Не твоего ума дело. Стой там. Я сейчас займусь тобой.
Человек повернулся спиной к Нолану.
— Где я могу найти человека, который за все это отвечает? — спросил Нолан.
Человек проигнорировал его. Нолан повернулся и пошел к лодке, тот закричал ему вслед, но Нолан шел дальше.
У пирса растерянного вида мужчина с бледным напряженным лицом служащего оглядел его с ног до головы.
— Который за все отвечает? — эхом повторил он вопрос Нолана. — Пусть вас это не волнует. Возвращайтесь в свою команду.
— Я не являюсь членом команды, — терпеливо пояснил Нолан. — Я…
— Не спорь со мной! — рявкнул служащий и подошел к мужчине покрупнее, который наблюдал за работой подъемной машины. — Гротц, запиши его номер. — И отвернулся.
— Хорошо, давай запишем номер, — устало потребовал Гротц.
— Номер «один», — пошутил Нолан.
— Один и?.. Один-десять?
— Если вам так хочется. Один-десять.
— Хорошо. — Гротц сделал быструю запись. — Вас искали. Лучше займитесь делом, пока я не выгнал вас.
— Думаю, что как раз этим я и займусь, — потерял терпение Нолан и покинул пристань.
2
Вернувшись домой, он направился прямо в кабинет и включил телефон.
— Какая-то ерунда, — объяснил он Аннете. — Я должен связаться с Таухолдом и узнать, что им известно об этом.
— Рид, это так дорого…
— Ничего не поделаешь. Кажется, они слишком заняты, чтобы со мной разговаривать.
Нолан поискал код департамента колониальных дел и набрал его.
— Рид, — воскликнула Аннета, глядя в окно, — они ставят на лужайке что-то вроде больших палаток!
— Я знаю… Оператор вышел на линию, прошла еще минута, прежде чем Нолана соединили с департаментом.
— Нолан, вы говорите? — произнес усталый официальный голос. — О, да, я припоминаю имя…
Нолан кратко описал ситуацию.
— Кто-то явно перепутал координаты, — закончил он. — Если вы соединитесь с Советом, с кем-нибудь, кто за это отвечает…
— Минутку, Нолан. Скажите еще раз номер лодки.
Нолан повторил.
— Гм… Минутку… О, да. Я вижу, что это судно заказано Союзом Защитников Человеческих Привилегий. Конечно, они существуют полуофициально, но это влиятельная организация.
— Недостаточно влиятельная, чтобы законно разбивать лагерь на моей земле, — отрезал Нолан.
— Ну, я думаю, это нечто большее, чем поездка за город, мистер Нолан. Союз намерен создать благоприятные условия для постоянного проживания перемещенных неимущих лиц, вытесненных в результате перенаселения из Центра Благосостояния.
— На моем участке?
— Ну, что касается участка, то, как вы понимаете, он фактически еще не совсем ваш. Договор относительно пятилетнего проживания еще не выполнен, конечно, но…
— Ерунда, с таким подходом к делу они в суде и пяти минут не продержатся.
— Возможно, но, по всей вероятности, пройдет несколько лет, прежде чем это дело появится в повестке дня. А тем временем, боюсь, что не смогу вам предложить существенную поддержку, мистер Нолан. Вам просто придется приспособиться.
— Рид, — в ужасе произнесла Аннета. — Там человек с электропилой, он спиливает один из наших платанов.
В тот момент, когда Нолан повернулся к окну, черная машина с людьми остановилась во дворе. Крышки люков резко открылись. Четверо мужчин, толстая женщина и худой, как щепка, подросток сошли вниз. В следующий момент Нолан услышал, что открылась входная дверь. Низкий грузный мужчина с жесткими рыжеватыми волосами не спеша вошел в переднюю, сразу за ним следовала его свита.
— Ну вот, счастливая находка, — произнес неприятный голос. — Строение кажется достаточно крепким. Я думаю, мы устроим здесь мой штаб. А вы можете подготовить для меня также и жилое помещение. Как бы я ни хотел разделить казенные удобства с теми людьми, что остались снаружи, мне необходимы условия для работы.
— Я думаю, здесь достаточно места для всего руководства, директор Фрасвел, — отозвался другой голос, — если мы выделим по комнате на каждого…
— Не бойтесь разделить трудности с рабочими, Честер, — грубо прервал замечание своего подчиненного человек по имени Фрасвел. — Должен вам напомнить… Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
— Кто это? — гаркнул толстяк.
У него было пятнистое лицо и неулыбчивый рот. Он повернулся к мужчине, стоявшему за ним.
— Честер, что здесь делает этот парень?
— Эй, ты кто? — заговорил худой костлявый мужчина с кривым носом, выходя из-за спины своего начальника.
— Мое имя — Нолан.
— Узнайте его номер, — предложил третий человек.
— Эй ты, парень, какой у тебя номер? — быстро спросил кривоносый.
— А кто эта женщина? — рявкнул толстяк. — Я ясно объяснил, что никаких женщин не должно быть.
— Узнайте номер женщины, — отрывисто приказал Честер.
— Хорошо. Номер вашей команды и подразделения? — обратился к Аннете, выходя вперед, мужчина из заднего ряда. — Дайте посмотреть на ваши руки.
Нолан встал, заслонив жену.
— У нас нет номеров, — резко сказал он. — Мы не из вашей группы. Мы здесь живем. Мое имя — Нолан…
— А? — удивился толстяк, серьезно озадаченный. — Здесь живете?
— Вот именно. Это к моему причалу вы пришвартовались. Это мой дом. Я…
— О да, — толстяк кивнул с видом человека, припомнившего малозначительный факт. — Так это ты и есть тот самый парень, как там тебя зовут? А, Нолан. Мне говорили, что ты устроил здесь нечто вроде самовольного поселения.
— Моя заявка на участок находится в картотеке в Таухолде в десяти экземплярах, заверенная юристом, взносы уплачены. Так что я был бы вам признателен, если бы вы погрузили свою собственность обратно на судно и посмотрели на свои карты еще раз. Я не знаю, куда вы направляетесь, но данное место уже занято.
С лица толстяка исчезло какое бы то ни было выражение. Он устремил взгляд мимо левого уха Нолана.
— Я реквизировал эту площадку для переселения части материально неблагополучных людей, — торжественно поведал он. — Мы представляем собой передовую группу, которая подготовит удобства для перемещенных, они приедут за нами. Я верю, что вы окажете нам полное содействие в этом добром деле.
— Удобства, как вы изволите их назвать, являются моей собственностью…
— Вы собираетесь из эгоистических соображений противиться, когда на карту поставлено благополучие сотен людей? — гаркнул Фрасвел.
Нолан посмотрел на него.
— Почему здесь? — спросил он спокойно. — Существуют тысячи незанятых доступных островов.
— Этот остров, мне кажется, легче всего приспособить для наших целей,
— заявил Фрасвел категорическим тоном. — По моим оценкам, тысячу человек можно устроить здесь вполне мило…
— Он ничем не отличается от других островов в цепи…
У Фрасвела на лице появилось удивленное выражение.
— Ерунда. Расчищенная земля вдоль берега идеально подходит для площадки под первоначальный лагерь, и я вижу, что здесь есть различные съедобные растения, которые могут послужить дополнением к казенному рациону.
Человек с цепью священника вошел в комнату, потирая руки.
— Директор Фрасвел, подарок судьбы, — громко возвестил он. — Я нашел запас неказенных продуктов, включая хорошо заполненную морозильную камеру…
Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
— Да, да, падре, — кивнул Фрасвел. — Я проведу инвентаризацию и прослежу за справедливым распределением найденного.
— Найденного или украденного? — уточнил Нолан.
— Что-о-о?
— Почему эти ваши материально неблагополучные люди не могут сами себя обеспечить запасами? Земля достаточно плодородна…
Церковник вытаращил глаза.
— Наши люди не преступники, приговоренные к тяжелому труду, — сказал он возмущенно. — Они просто обездолены. Они имеют такое же право на дары природы, как и вы, если не больше!
— Не упустили ли вы разницу между дарами природы и плодами человеческих усилий? На следующем острове достаточно богатая природа. У вас будет хорошая возможность потрудиться. Если вы займете невозделанные земли, то через год сможете собрать свой собственный урожай.
— Вы ожидаете, что я подвергну этих обездоленных людей ненужным лишениям просто так, из-за вашего эгоизма? — фыркнул Фрасвел.
— Я расчистил землю, они могут начать с того же…
— Согласно инструкциям я должен устроить группу на определенном уровне, и, чем быстрее будет достигнут этот уровень…
— Тем лучше вы будете выглядеть, когда вернетесь в штаб, да?
Следом за священником в комнату вошла женщина — краснолицая, с толстой шеей и мелко завитыми седыми волосами в грязновато-коричневого цвета одежде и грубых туфлях. Она посмотрела на Нолана с возмущением.
— Земля и все, что на ней, принадлежит каждому, — отрезала она. — Ну и придумал! Один человек пытается заграбастать все! Вы, значит, будете сидеть здесь в роскоши, а женщины и дети пусть умирают с голоду!
— Пусть они расчистят свою собственную землю и вырастят свой урожай,
— сказал Нолан спокойно. — И построят себе свой собственный дом. А этот дом случайно оказался домом моей семьи. Я сам построил его и электростанцию, и оросительную систему…
— Интересно, где он взял деньги на все это, — громко поинтересовалась женщина. — Ни один честный человек не имеет таких денег.
— Ну, Милли, — попытался урезонить ее Фрасвел.
— Я откладывал восемьдесят кредиток в месяц в течение двадцати семи лет, мадам, — язвительным тоном ответил Нолан. — Из очень скромного жалованья.
— И это делает вас лучше других, да? — не унималась она. — Вы не можете жить в бараке, как все остальные…
— Ну, Милтруда, — успокоительно протянул Фрасвел и обернулся к Нолану.
— Мистер… ага, Нолан, до тех пор, пока мне будет требоваться информация от вас относительно различных вещей, вы можете получить койку здесь, в штабе. Я уверен, что благосостояние общества стоит на первом месте, хотя оно может потребовать скромных личных жертв от отдельного человека, а?
— А как насчет моей жены?
Фрасвел помрачнел.
— Я приказал, чтобы здесь пока не было никаких сексуальных отношений.
— Откуда мы знаем, что она ваша жена? — снова вскинулась Милтруда.
Аннета судорожно глотнула воздух и придвинулась ближе к Нолану. Кривоносый схватил ее за руку. Нолан сделал шаг вперед и ударил его по руке.
— Ага, насилие, да? — кивнул Фрасвел с некоторым удовлетворением. — Позовите Глотца.
Честер поспешно вышел. Аннета вцепилась в руку Нолана.
— Все в порядке, — попытался успокоить ее он. — Фрасвел не зайдет слишком далеко.
Он многозначительно посмотрел на толстяка.
— Это ведь не случайность, да? — спросил он. — Я полагаю, вы следили за нами некоторое время и ждали, пока мы развернемся и остров станет лакомым куском для кражи.
Крупный мужчина, которого Нолан видел у лодки, оглядываясь по сторонам, вошел в комнату.
— Эй ты…
Фрасвел протянул руку.
— Ну хорошо, Нолан, я верю, вспышек больше не будет. Вам выделят место здесь, в штабе, при условии, что вы будете держать себя в руках.
Долговязый подросток с нездоровым цветом лица вошел в открытую дверь. В руках он держал маленький почти созревший помидор, от которого он только что откусил кусочек.
— Посмотри, что я нашел, пап, — показал он.
— Не сейчас, Ленстон, — рявкнул Фрасвел.
Он яростно посмотрел на паренька, тот пожал плечами и вышел. Фрасвел быстро взглянул на Нолана.
— Помидоры, да? — сказал он задумчиво. — Я считал, их нельзя вырастить на Кейке-9.
— Всего лишь экспериментальное растение, — мрачно пояснил Нолан. — Но, кажется, Ленстон положил конец эксперименту.
Фрасвел сказал примирительно:
— Ну что, даете слово, Нолан?
— Я не думаю, что вам понравится то слово, которое мне хочется произнести, мистер Фрасвел, — ответил Нолан.
— Тьфу, — презрительно сплюнул директор. — Ну, хорошо, — он сурово осмотрел Нолана. — Потом не говорите, что я не объяснил вам все. Глотц! Честер! Уведите их и заприте где-нибудь, пока они не поймут, что к чему.
— Какая-то ерунда, — объяснил он Аннете. — Я должен связаться с Таухолдом и узнать, что им известно об этом.
— Рид, это так дорого…
— Ничего не поделаешь. Кажется, они слишком заняты, чтобы со мной разговаривать.
Нолан поискал код департамента колониальных дел и набрал его.
— Рид, — воскликнула Аннета, глядя в окно, — они ставят на лужайке что-то вроде больших палаток!
— Я знаю… Оператор вышел на линию, прошла еще минута, прежде чем Нолана соединили с департаментом.
— Нолан, вы говорите? — произнес усталый официальный голос. — О, да, я припоминаю имя…
Нолан кратко описал ситуацию.
— Кто-то явно перепутал координаты, — закончил он. — Если вы соединитесь с Советом, с кем-нибудь, кто за это отвечает…
— Минутку, Нолан. Скажите еще раз номер лодки.
Нолан повторил.
— Гм… Минутку… О, да. Я вижу, что это судно заказано Союзом Защитников Человеческих Привилегий. Конечно, они существуют полуофициально, но это влиятельная организация.
— Недостаточно влиятельная, чтобы законно разбивать лагерь на моей земле, — отрезал Нолан.
— Ну, я думаю, это нечто большее, чем поездка за город, мистер Нолан. Союз намерен создать благоприятные условия для постоянного проживания перемещенных неимущих лиц, вытесненных в результате перенаселения из Центра Благосостояния.
— На моем участке?
— Ну, что касается участка, то, как вы понимаете, он фактически еще не совсем ваш. Договор относительно пятилетнего проживания еще не выполнен, конечно, но…
— Ерунда, с таким подходом к делу они в суде и пяти минут не продержатся.
— Возможно, но, по всей вероятности, пройдет несколько лет, прежде чем это дело появится в повестке дня. А тем временем, боюсь, что не смогу вам предложить существенную поддержку, мистер Нолан. Вам просто придется приспособиться.
— Рид, — в ужасе произнесла Аннета. — Там человек с электропилой, он спиливает один из наших платанов.
В тот момент, когда Нолан повернулся к окну, черная машина с людьми остановилась во дворе. Крышки люков резко открылись. Четверо мужчин, толстая женщина и худой, как щепка, подросток сошли вниз. В следующий момент Нолан услышал, что открылась входная дверь. Низкий грузный мужчина с жесткими рыжеватыми волосами не спеша вошел в переднюю, сразу за ним следовала его свита.
— Ну вот, счастливая находка, — произнес неприятный голос. — Строение кажется достаточно крепким. Я думаю, мы устроим здесь мой штаб. А вы можете подготовить для меня также и жилое помещение. Как бы я ни хотел разделить казенные удобства с теми людьми, что остались снаружи, мне необходимы условия для работы.
— Я думаю, здесь достаточно места для всего руководства, директор Фрасвел, — отозвался другой голос, — если мы выделим по комнате на каждого…
— Не бойтесь разделить трудности с рабочими, Честер, — грубо прервал замечание своего подчиненного человек по имени Фрасвел. — Должен вам напомнить… Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
— Кто это? — гаркнул толстяк.
У него было пятнистое лицо и неулыбчивый рот. Он повернулся к мужчине, стоявшему за ним.
— Честер, что здесь делает этот парень?
— Эй, ты кто? — заговорил худой костлявый мужчина с кривым носом, выходя из-за спины своего начальника.
— Мое имя — Нолан.
— Узнайте его номер, — предложил третий человек.
— Эй ты, парень, какой у тебя номер? — быстро спросил кривоносый.
— А кто эта женщина? — рявкнул толстяк. — Я ясно объяснил, что никаких женщин не должно быть.
— Узнайте номер женщины, — отрывисто приказал Честер.
— Хорошо. Номер вашей команды и подразделения? — обратился к Аннете, выходя вперед, мужчина из заднего ряда. — Дайте посмотреть на ваши руки.
Нолан встал, заслонив жену.
— У нас нет номеров, — резко сказал он. — Мы не из вашей группы. Мы здесь живем. Мое имя — Нолан…
— А? — удивился толстяк, серьезно озадаченный. — Здесь живете?
— Вот именно. Это к моему причалу вы пришвартовались. Это мой дом. Я…
— О да, — толстяк кивнул с видом человека, припомнившего малозначительный факт. — Так это ты и есть тот самый парень, как там тебя зовут? А, Нолан. Мне говорили, что ты устроил здесь нечто вроде самовольного поселения.
— Моя заявка на участок находится в картотеке в Таухолде в десяти экземплярах, заверенная юристом, взносы уплачены. Так что я был бы вам признателен, если бы вы погрузили свою собственность обратно на судно и посмотрели на свои карты еще раз. Я не знаю, куда вы направляетесь, но данное место уже занято.
С лица толстяка исчезло какое бы то ни было выражение. Он устремил взгляд мимо левого уха Нолана.
— Я реквизировал эту площадку для переселения части материально неблагополучных людей, — торжественно поведал он. — Мы представляем собой передовую группу, которая подготовит удобства для перемещенных, они приедут за нами. Я верю, что вы окажете нам полное содействие в этом добром деле.
— Удобства, как вы изволите их назвать, являются моей собственностью…
— Вы собираетесь из эгоистических соображений противиться, когда на карту поставлено благополучие сотен людей? — гаркнул Фрасвел.
Нолан посмотрел на него.
— Почему здесь? — спросил он спокойно. — Существуют тысячи незанятых доступных островов.
— Этот остров, мне кажется, легче всего приспособить для наших целей,
— заявил Фрасвел категорическим тоном. — По моим оценкам, тысячу человек можно устроить здесь вполне мило…
— Он ничем не отличается от других островов в цепи…
У Фрасвела на лице появилось удивленное выражение.
— Ерунда. Расчищенная земля вдоль берега идеально подходит для площадки под первоначальный лагерь, и я вижу, что здесь есть различные съедобные растения, которые могут послужить дополнением к казенному рациону.
Человек с цепью священника вошел в комнату, потирая руки.
— Директор Фрасвел, подарок судьбы, — громко возвестил он. — Я нашел запас неказенных продуктов, включая хорошо заполненную морозильную камеру…
Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
— Да, да, падре, — кивнул Фрасвел. — Я проведу инвентаризацию и прослежу за справедливым распределением найденного.
— Найденного или украденного? — уточнил Нолан.
— Что-о-о?
— Почему эти ваши материально неблагополучные люди не могут сами себя обеспечить запасами? Земля достаточно плодородна…
Церковник вытаращил глаза.
— Наши люди не преступники, приговоренные к тяжелому труду, — сказал он возмущенно. — Они просто обездолены. Они имеют такое же право на дары природы, как и вы, если не больше!
— Не упустили ли вы разницу между дарами природы и плодами человеческих усилий? На следующем острове достаточно богатая природа. У вас будет хорошая возможность потрудиться. Если вы займете невозделанные земли, то через год сможете собрать свой собственный урожай.
— Вы ожидаете, что я подвергну этих обездоленных людей ненужным лишениям просто так, из-за вашего эгоизма? — фыркнул Фрасвел.
— Я расчистил землю, они могут начать с того же…
— Согласно инструкциям я должен устроить группу на определенном уровне, и, чем быстрее будет достигнут этот уровень…
— Тем лучше вы будете выглядеть, когда вернетесь в штаб, да?
Следом за священником в комнату вошла женщина — краснолицая, с толстой шеей и мелко завитыми седыми волосами в грязновато-коричневого цвета одежде и грубых туфлях. Она посмотрела на Нолана с возмущением.
— Земля и все, что на ней, принадлежит каждому, — отрезала она. — Ну и придумал! Один человек пытается заграбастать все! Вы, значит, будете сидеть здесь в роскоши, а женщины и дети пусть умирают с голоду!
— Пусть они расчистят свою собственную землю и вырастят свой урожай,
— сказал Нолан спокойно. — И построят себе свой собственный дом. А этот дом случайно оказался домом моей семьи. Я сам построил его и электростанцию, и оросительную систему…
— Интересно, где он взял деньги на все это, — громко поинтересовалась женщина. — Ни один честный человек не имеет таких денег.
— Ну, Милли, — попытался урезонить ее Фрасвел.
— Я откладывал восемьдесят кредиток в месяц в течение двадцати семи лет, мадам, — язвительным тоном ответил Нолан. — Из очень скромного жалованья.
— И это делает вас лучше других, да? — не унималась она. — Вы не можете жить в бараке, как все остальные…
— Ну, Милтруда, — успокоительно протянул Фрасвел и обернулся к Нолану.
— Мистер… ага, Нолан, до тех пор, пока мне будет требоваться информация от вас относительно различных вещей, вы можете получить койку здесь, в штабе. Я уверен, что благосостояние общества стоит на первом месте, хотя оно может потребовать скромных личных жертв от отдельного человека, а?
— А как насчет моей жены?
Фрасвел помрачнел.
— Я приказал, чтобы здесь пока не было никаких сексуальных отношений.
— Откуда мы знаем, что она ваша жена? — снова вскинулась Милтруда.
Аннета судорожно глотнула воздух и придвинулась ближе к Нолану. Кривоносый схватил ее за руку. Нолан сделал шаг вперед и ударил его по руке.
— Ага, насилие, да? — кивнул Фрасвел с некоторым удовлетворением. — Позовите Глотца.
Честер поспешно вышел. Аннета вцепилась в руку Нолана.
— Все в порядке, — попытался успокоить ее он. — Фрасвел не зайдет слишком далеко.
Он многозначительно посмотрел на толстяка.
— Это ведь не случайность, да? — спросил он. — Я полагаю, вы следили за нами некоторое время и ждали, пока мы развернемся и остров станет лакомым куском для кражи.
Крупный мужчина, которого Нолан видел у лодки, оглядываясь по сторонам, вошел в комнату.
— Эй ты…
Фрасвел протянул руку.
— Ну хорошо, Нолан, я верю, вспышек больше не будет. Вам выделят место здесь, в штабе, при условии, что вы будете держать себя в руках.
Долговязый подросток с нездоровым цветом лица вошел в открытую дверь. В руках он держал маленький почти созревший помидор, от которого он только что откусил кусочек.
— Посмотри, что я нашел, пап, — показал он.
— Не сейчас, Ленстон, — рявкнул Фрасвел.
Он яростно посмотрел на паренька, тот пожал плечами и вышел. Фрасвел быстро взглянул на Нолана.
— Помидоры, да? — сказал он задумчиво. — Я считал, их нельзя вырастить на Кейке-9.
— Всего лишь экспериментальное растение, — мрачно пояснил Нолан. — Но, кажется, Ленстон положил конец эксперименту.
Фрасвел сказал примирительно:
— Ну что, даете слово, Нолан?
— Я не думаю, что вам понравится то слово, которое мне хочется произнести, мистер Фрасвел, — ответил Нолан.
— Тьфу, — презрительно сплюнул директор. — Ну, хорошо, — он сурово осмотрел Нолана. — Потом не говорите, что я не объяснил вам все. Глотц! Честер! Уведите их и заприте где-нибудь, пока они не поймут, что к чему.
3
В темноте сарайчика, куда его заключили, Нолан массировал свои посиневшие пальцы и прислушивался к мягкому дыханию ветра, крику одинокой ночной птицы и едва различимому, царапающему звуку, раздававшемуся из-за запертой двери.
Мягко звякнул металл, и звук оборвался. Ручка повернулась, дверь распахнулась внутрь. В проеме появилось лицо юноши.
— Тимми! Отличная работа, — выдохнул Нолан.
— Привет, пап!
Мальчик скользнул внутрь, закрыв за собой дверь. Нолан протянул к нему руки, связанные стальной проволокой в четверть дюйма толщиной. Тимми кусачками сжал проволоку, стал перекусывать путы.
— Нога прикована к кровати, — прошептал Нолан.
Тимми нашел проволоку, бесшумно перекусил и ее. В следующее мгновение Нолан и его сын были уже на воздухе. Кругом стояла тишина, хотя кое-где в верхних комнатах дома и у пристани еще горел свет.
— А мать? — спросил Нолан, когда они пошли.
— Они держат ее в последней палатке, внизу у пруда. Пап, ты знаешь, что они сделали? Они взяли сеть и выловили всю рыбу. Всех наших мелких рыбок — и окуней, и молодых лососей. Изжарили и съели.
— Можно будет развести новых со временем.
— Они пахли очень вкусно, — признал Тим.
— Ты что-нибудь ел?
— Конечно. Я совершил набег на кухню, пока толстяк со смешными губами пытался выяснить, как работает трикордео. Но у него ничего не вышло. Он ужасно злился.
Они прошли мимо поставленных в ряд палаток. В одной из них горел свет.
— Часовых нет? — спросил Нолан.
— Нету. Они обсудили это и решили, что часовые им не нужны.
Они остановились за последней палаткой.
— Где-то здесь, — сказал Тим. — Я видел маму как раз перед тем, как они выключили свет.
Нолан сказал:
— Я возьму нож, а ты иди назад и будь готов удрать, если поднимется тревога.
— Чего вдруг, пап…
— Чтобы ты мог еще раз попытаться, если схватят меня.
— А… ага.
Нолан разрезал ножом крепкую материю. Послышалось шипение воздуха. Внутри палатки кто-то вскрикнул, а затем раздался глухой удар. Нолан раздвинул пластик и пролез внутрь.
Аннета встала ему навстречу.
— Я знала, что ты придешь, — прошептала она и быстро поцеловала его.
— Мне пришлось ударить ее по голове. — Она кивнула на бесформенную фигуру у ее ног.
— Тимми ждет на улице, — прошептал Нолан, помогая Аннете пролезть через отверстие в палатке.
Упругий пластик уже начал провисать.
— Наклей заплату, — предложил мальчик и дал Нолану моток широкой ленты. Они быстро заклеили разрез.
— Куда сначала? — спросил Тим.
— В дом, — ответил Нолан.
Задняя дверь была заперта, Нолан открыл ее. Очутившись внутри, они молча направились в кладовую, выбрали два маленьких пистолета и легкую, но мощную винтовку. На кухне Аннета собрала немного концентратов, еще не растащенных из запасов. Тим с несколькими пакетами вернулся из комнаты, где хранились инструменты.
Выйдя на улицу, Нолан оставил жену и сына возле тропинки, ведущей в горы, а сам направился к электростанции. Внутри нее он что-то переключил и, уходя, запер за собой дверь. По пути к насосной, он закрыл два больших вентиля, а остальные открыл. И напоследок навесил массивный замок на сарай с машинами и инструментами.
— Ну вот и все, — сказал он, присоединяясь к остальным. — Пошли.
— Если бы они не объявились, — заметил Тим, когда они двинулись дальше вверх по крутой тропинке, — мы никогда не отправились бы в это путешествие, о котором столько говорили.
Мягко звякнул металл, и звук оборвался. Ручка повернулась, дверь распахнулась внутрь. В проеме появилось лицо юноши.
— Тимми! Отличная работа, — выдохнул Нолан.
— Привет, пап!
Мальчик скользнул внутрь, закрыв за собой дверь. Нолан протянул к нему руки, связанные стальной проволокой в четверть дюйма толщиной. Тимми кусачками сжал проволоку, стал перекусывать путы.
— Нога прикована к кровати, — прошептал Нолан.
Тимми нашел проволоку, бесшумно перекусил и ее. В следующее мгновение Нолан и его сын были уже на воздухе. Кругом стояла тишина, хотя кое-где в верхних комнатах дома и у пристани еще горел свет.
— А мать? — спросил Нолан, когда они пошли.
— Они держат ее в последней палатке, внизу у пруда. Пап, ты знаешь, что они сделали? Они взяли сеть и выловили всю рыбу. Всех наших мелких рыбок — и окуней, и молодых лососей. Изжарили и съели.
— Можно будет развести новых со временем.
— Они пахли очень вкусно, — признал Тим.
— Ты что-нибудь ел?
— Конечно. Я совершил набег на кухню, пока толстяк со смешными губами пытался выяснить, как работает трикордео. Но у него ничего не вышло. Он ужасно злился.
Они прошли мимо поставленных в ряд палаток. В одной из них горел свет.
— Часовых нет? — спросил Нолан.
— Нету. Они обсудили это и решили, что часовые им не нужны.
Они остановились за последней палаткой.
— Где-то здесь, — сказал Тим. — Я видел маму как раз перед тем, как они выключили свет.
Нолан сказал:
— Я возьму нож, а ты иди назад и будь готов удрать, если поднимется тревога.
— Чего вдруг, пап…
— Чтобы ты мог еще раз попытаться, если схватят меня.
— А… ага.
Нолан разрезал ножом крепкую материю. Послышалось шипение воздуха. Внутри палатки кто-то вскрикнул, а затем раздался глухой удар. Нолан раздвинул пластик и пролез внутрь.
Аннета встала ему навстречу.
— Я знала, что ты придешь, — прошептала она и быстро поцеловала его.
— Мне пришлось ударить ее по голове. — Она кивнула на бесформенную фигуру у ее ног.
— Тимми ждет на улице, — прошептал Нолан, помогая Аннете пролезть через отверстие в палатке.
Упругий пластик уже начал провисать.
— Наклей заплату, — предложил мальчик и дал Нолану моток широкой ленты. Они быстро заклеили разрез.
— Куда сначала? — спросил Тим.
— В дом, — ответил Нолан.
Задняя дверь была заперта, Нолан открыл ее. Очутившись внутри, они молча направились в кладовую, выбрали два маленьких пистолета и легкую, но мощную винтовку. На кухне Аннета собрала немного концентратов, еще не растащенных из запасов. Тим с несколькими пакетами вернулся из комнаты, где хранились инструменты.
Выйдя на улицу, Нолан оставил жену и сына возле тропинки, ведущей в горы, а сам направился к электростанции. Внутри нее он что-то переключил и, уходя, запер за собой дверь. По пути к насосной, он закрыл два больших вентиля, а остальные открыл. И напоследок навесил массивный замок на сарай с машинами и инструментами.
— Ну вот и все, — сказал он, присоединяясь к остальным. — Пошли.
— Если бы они не объявились, — заметил Тим, когда они двинулись дальше вверх по крутой тропинке, — мы никогда не отправились бы в это путешествие, о котором столько говорили.
4
Узкий вход просторной пещеры был надежно скрыт скалистым хребтом, внутри находился источник пресной воды, набиравшейся со скоростью один галлон в час в каменный бассейн. Эту пещеру Нолан и его семья знали хорошо; когда-то, пока не были закончены первые комнаты дома, они в течение двух месяцев жили в ней.
Вымести нанесенный ветром мусор, расставить надувные кровати, разместить складное кухонное оборудование вокруг очага было делом одного часа. К этому времени солнце уже начало вставать.
Нолан посмотрел вниз. Там, далеко внизу, за небольшим горным возвышением стоял их дом. В бинокль он увидел кучку людей возле насосной.
— Должно быть, они уже опустошили резервный бак, — сказал он.
— Они просто взорвут дверь насосной, Рид, — предположила Аннета, — так ведь?
— Может быть, если у них есть подводящее взрывчатое вещество. Но им еще надо знать какие краны открыть.
— Я чувствую, что мы поступили довольно низко, перекрыв им подачу воды.
— В их распоряжении есть пруд и ведра. Они не пострадают, ну разве что натрут несколько мозолей.
Нолан и Тим большую часть утра провели на склонах. Стада кабанов собирались на верхних лугах. Нолан рассматривал их в бинокль, по его оценкам, кабанов было больше десяти тысяч. Он с сыном вернулся в пещеру с полной сумкой окаменевших костей, полудрагоценных камней и несколькими новыми разновидностями грибов — для пополнения коллекции Тима. Аннета встретила их горячим супом и бутербродами.
Позже, днем, они увидели, как группа мужчин прочесывает подлесок возле дома. Через час или два поиски прекратились.
— Готов поспорить, толстяк уже совсем взбеленился, — развеселился Тим. — Наверное, он так и не разобрался с трикордео.
До обеда семья играла в настольные игры. Аннета подала цыпленка с картофельными хлопьями. Она и Нолан выпили пива, Тим получил горячее какао. Сразу после наступления сумерек все огни в доме и на улице погасли.
— Я думаю, на следующее утро директор Фрасвел даст о себе знать очень рано, — сказал Нолан, когда они укладывались спать.
Вымести нанесенный ветром мусор, расставить надувные кровати, разместить складное кухонное оборудование вокруг очага было делом одного часа. К этому времени солнце уже начало вставать.
Нолан посмотрел вниз. Там, далеко внизу, за небольшим горным возвышением стоял их дом. В бинокль он увидел кучку людей возле насосной.
— Должно быть, они уже опустошили резервный бак, — сказал он.
— Они просто взорвут дверь насосной, Рид, — предположила Аннета, — так ведь?
— Может быть, если у них есть подводящее взрывчатое вещество. Но им еще надо знать какие краны открыть.
— Я чувствую, что мы поступили довольно низко, перекрыв им подачу воды.
— В их распоряжении есть пруд и ведра. Они не пострадают, ну разве что натрут несколько мозолей.
Нолан и Тим большую часть утра провели на склонах. Стада кабанов собирались на верхних лугах. Нолан рассматривал их в бинокль, по его оценкам, кабанов было больше десяти тысяч. Он с сыном вернулся в пещеру с полной сумкой окаменевших костей, полудрагоценных камней и несколькими новыми разновидностями грибов — для пополнения коллекции Тима. Аннета встретила их горячим супом и бутербродами.
Позже, днем, они увидели, как группа мужчин прочесывает подлесок возле дома. Через час или два поиски прекратились.
— Готов поспорить, толстяк уже совсем взбеленился, — развеселился Тим. — Наверное, он так и не разобрался с трикордео.
До обеда семья играла в настольные игры. Аннета подала цыпленка с картофельными хлопьями. Она и Нолан выпили пива, Тим получил горячее какао. Сразу после наступления сумерек все огни в доме и на улице погасли.
— Я думаю, на следующее утро директор Фрасвел даст о себе знать очень рано, — сказал Нолан, когда они укладывались спать.
5
За полчаса до рассвета из маленькой черной коробочки, стоящей у кровати Нолана, раздался слабый писк.