Ломер Кит. Гигантский убийца

Кит Ломер

Гигантский убийца

1

   Когда Ретиф расплатился с перевозчиком и поднялся на причал, второй секретарь посольства Маньян с трудом протолкался через толпу, собравшуюся у входа в ограду королевской резиденции. Его узкое лицо пылало от внутреннего напряжения.
   — Вот вы где! — закричал он, заметив своего подчиненного. — Я разыскиваю вас повсюду! Посланник Пинчботтл будет вне себя от ярости!..
   — Что это у вас на голове? — Ретиф разглядывал дряблый воздушный шарик унылого желтого цвета, свисавший над левым ухом Маньяна.
   Маньян скосил глаза на разноцветный помпон, подпрыгивающий при каждом движении, пучок развевающихся замызганных перьев и болтающуюся связку длинных грязных шнурков — все это крепилось к его голове при помощи розовой ленты сомнительной чистоты, завязанной под подбородком.
   — Это же церемониальный головной убор на Рокаморре, вот, возьмите, — он порылся в своей форменной фиолетовой визитке, вытащил связку резиновых шариков и перьев и протянул их Ретифу. — Это для вас, напяльте их сейчас же. Боюсь, несколько перьев помялось…
   — Где Посланник? — прервал его Ретиф. — Я должен ему кое-что сообщить.
   — Вы должны будете много кое-чего сообщить ему, — перебил Маньян. — Включая и то, почему вы на полчаса опоздали на церемонию вручения верительных грамот!
   — Ага! Вот он с членами миссии направляется ко дворцу. Извините, мистер Маньян… — Ретиф, расталкивая толпу, бросился к широкой входной арке в высоком кубическом строении в дальнем конце двора. Длинноногий, с коротким туловищем, без всяких признаков шеи и с огромными плоскими ступнями абориген, одетый в изысканный костюм из кружев и оборочек, с пикой в руке, величественным жестом разрешил ему пройти.
   В нескольких ярдах отсюда Посланник и члены его миссии стояли в тусклом полумраке перед аляповатой картиной из светящегося пластика, раскрашенной в слизисто-зеленый, диспептически-розовый и цирротически — желтый цвета.
   — …классический дипломатический ход, — говорил Пинчботтл. — Хотел бы я посмотреть на физиономии наших коллег с планеты Гроуси, когда они узнают, что мы их обскакали!
   — Мистер Посланник… — начал Ретиф.
   Пинчботтл резко обернулся, с минуту стоял уставившись в точку над поясной пряжкой Ретифа, затем дернул шарообразной лысой головой и окинул холодным взглядом своего подчиненного.
   — Сколько раз я предупреждал вас, чтобы вы оставили свою привычку бесшумно подкрадываться сзади! — взвизгнул он. — В моем присутствии топайте ногами, когда входите!
   — Мистер Посланник, я бы хотел…
   — Избавьте меня от перечисления всего того, чего вы хотите или не хотите, мистер Ретиф! Церемония вот-вот начнется… — он повернулся, обращаясь к более широкой аудитории. — Джентльмены! Я надеюсь, вы все можете засвидетельствовать, как умело я выдерживал протокол с момента нашего прибытия на Рокаморру сегодня утром. Прошло не более шести часов, а мы уже почти добились статуса первой дипломатической миссии, когда-либо аккредитованной на этой планете! Планете — не мне напоминать вам об этом — которая славится наиболее энергичной коммерческой активностью и неослабевающей враждебностью к дипломатам. И все-таки я…
   — Прежде чем продолжить все это дальше, мистер Посланник, — вмешался Ретиф, — я думаю…
   — Позвольте напомнить вам, сэр! — повысил голос Пинчботтл. — Сейчас говорю я! О предмете чрезвычайной важности, а именно — о себе! То есть о моем… э-э вкладе в историю дипломатии.
   Пара одетых в широкие мантии рокаморранцев засуетились вокруг землян, размахивая вычурными канделябрами, из которых валили клубы едкого красного и зеленого дыма. Туземцы принимали различные причудливые позы, громкими голосами нараспев произносили непонятные ритуальные заклинания, затем отступили назад. Один из них указал тонким многосуставчатым пальцем на Ретифа и издал звук, похожий на звук пилы, проведенной по натянутой басовой струне виолончели.
   — Где ваш головной убор, Ретиф? — прошипел Пинчботтл.
   — У меня его нет, и я вот что хотел сказать вам…
   — Немедленно наденьте! И становитесь на свое место в моем эскорте! — угрожающе проскрипел Посланник, следуя по пятам за местными официальными лицами.
   Маньян, подоспевший к этому моменту, возбужденно замахал перьями.
   — Не обращайте внимания на то, что они слегка поломались! Надевайте — и все!
   — Оставьте это! — отмахнулся Ретиф. — Мне они не понадобятся.
   — Что вы хотите этим сказать? Мы все должны носить это..
   — Только не я. Я не буду участвовать в церемонии. И советую вам…
   — Грубейшее нарушение субординации! — ахнул Маньян и поспешил следом за Посланником. Два высоких стражника выступили вперед, чтобы воспрепятствовать не имеющему официального головного убора Ретифу следовать дальше.

2

   Это была весьма колоритная церемония, которая включала в себя энергичную порку дипломатов вполне реальными розгами, погружение в бассейн, вода в котором, судя по выражению окунавшихся лиц, была значительно холоднее, чем бодрящий утренний ветерок. Заканчивалось все это быстрой пробежкой вокруг огражденной территории резиденции — десять кругов, — во время которой запыхавшихся землян подгоняли местные сановники, размахивавшие бичами и скакавшие вприпрыжку позади них. Ретиф, наблюдая за происходящим с удобной позиции среди зевак за линией ограждения, выиграл десять кредитов в местной валюте, поставив на главу миссии, чью спортивную форму он оценил значительно выше, чем у остальных коллег по финальному забегу.
   Под звон глухо звучащего гонга рокаморранцы согнали вместе тяжело дышавших землян и прочли им по длинному свитку речь. Затем маленький абориген выступил вперед, неся на пурпурной бархатной подушке с вышитыми буквами «МАМА» длинный шестифутовый меч — земного происхождения, как отметил про себя Ретиф.
   Высокий рокаморранец в розовато-лиловом и красновато-коричневом одеянии выступил вперед и поднял меч. Посланник отшатнулся, пробормотав: «Послушайте, милейший…», но тут же был водворен обратно на место. Носитель меча торжественно опоясал дородную фигуру дипломата украшенной бисером перевязью и прикрепил к ней ножны.
   Затем наступило молчание. Местные аборигены уставились на земного эмиссара.
   — Маньян, вы отвечаете за протокол. Что мне по-вашему, теперь следует делать? — пробормотал Посланник уголком рта.
   — Я бы порекомендовал сейчас вашему превосходительству отвесить… э… легкий поклон, после чего мы все повернемся и уйдем, пока они не придумали еще новых пыток…
   — Ол райт, ребята, все вместе, — хрипло прошептал Пинчботтл. — Налево кру-у-гом!
   Маньян охнул, получив во время выполнения этого маневра чувствительный удар ножнами по ноге. Затем они торжественно удалились во главе с Посланником, который, гордо выпрямившись во весь свой, увы, далеко не внушительный рост — он едва достигал пяти футов — важно шествовал впереди, вычерчивая за собой острием меча дорожку в пыли. Из толпы туземцев доносились веселые возгласы, которые быстро слились во всеобщий радостный крик. Аборигены оживленно хлопали землян по плечам, предлагали им ароматизированные сероводородом наркотические сигаретки, протягивали фляжки с зеленоватой жидкостью. Вся церемония вылилась во всеобщее ликование.
   Ретиф, протиснувшись через толпу, перехватил Посланника, который с трудом пробирался среди возбужденных аборигенов.
   — А-а-а, Ретиф! — прорычал тот. — Отсутствовали во время процедуры, я заметил! Всю дорогу сюда только и знали, что сидели, как сыч, у себя в каюте, а теперь бойкотируете свои официальные обязанности! Явитесь ко мне, как только я пристрою это великолепное символическое оружие, которого я был удостоен!..
   — Как раз об этом я и хотел сказать, мистер Посланник. Это оружие отнюдь не символическое. От вас ожидают, что вы примените его по назначению.
   — Что? Употребить по назначению? Мне? — Пинчботтл кисло усмехнулся. — Я повешу его на стене как символ…
   — Быть может потом, сэр, — перебил Ретиф. — сегодня вам предстоит с ним поработать.
   — Поработать?..
   — Мне кажется, вы неправильно поняли смысл церемонии. Рокаморранцы ничего не смыслят в дипломатии. Они думают, что вы прибыли сюда для того, чтобы помочь…
   — Так оно и есть, — фыркнул Пинчботтл. — А теперь посторонитесь и пропустите меня!
   — …поэтому они ожидают, что вы выполните свое обещание.
   — Обещание? Какое обещание?
   — В этом и заключалась церемония! У рокаморранцев сейчас крупные неприятности, и вы обещали избавить их от этих неприятностей.
   — Разумеется! — решительно кивнул Пинчботтл. — Я уже запланировал проведение экономического обследования.
   — Это совсем не то, мистер Посланник. Тут поблизости разгуливает на свободе девяностофутовый динозавр по имени Грундертуш…
   — Динозавр?.. — голос Пинчботтла сорвался на визгливой ноте.
   Ретиф кивнул утвердительно.
   — Вы только что поклялись убить его завтра до захода солнца…

3

   — Послушайте, Ретиф, — озадаченно спросил первый секретарь Уоффл, — как это вам удалось понять суть церемонии, которая велась на этом варварском местном жаргоне?
   — Я и не понял — они болтали чересчур быстро. Но я успел немного познакомиться с их языком по дороге сюда, изучая его по магнитофонным записям, и сегодня имел приятную беседу с переводчиком…
   — Я откомандировал вас позаботиться о помещении и обслуживающем персонале, а не болтать со всяким местным сбродом! — раздраженно фыркнул Пинчботтл.
   — Но должен же я был как-то изъясняться, арендуя помещение. Местные жители не понимают языка жестов.
   — Дерзите, мистер Ретиф? Можете считать себя временно отстраненным от должности.
   Группа рокаморранских чиновников приблизилась к ним в сопровождении колонны копьеносцев, невозмутимых и грозных в своих зеленых чешуйчатых нагрудниках и наколенниках.
   — Да, вот еще что, — добавил Пинчботтл. — прежде чем вы отправитесь под домашний арест, мистер Ретиф, объясните этим деятелям, что мы вряд ли сможем быть им полезны в деле уничтожения этого… э… чудовища.
   Тем не менее я полагаю, что могу обещать им небольшую библиотечку службы информации, отлично укомплектованную последними брошюрами ДКЗ (Дипломатического Корпуса Земли).
   Один из рокаморранцев выступил вперед и слегка поклонился, обращаясь к посланнику:
   — Досточтимый сэр, я имею удовольствие быть Хаккопом, переводчиком ротовых звуков землян, выученных от целой кучи немецких, японских и еврейских землян-торгашей. Мы с ними разводили приятные тары-бары еще до того, как вы, ребята, брякнулись на на наше побережье…
   — Ах, вот как! Жаль, что вас не было рядом во время церемонии. Теперь мы разберемся во всем этом недоразумении!
   Посланник бросил на Ретифа уничтожающий взгляд.
   — Я слышал… э… про какого-то динозавра, который… ха, ха! — бродит по окрестностям…
   — Да, да, досточтимый сэр! Чертовски удачно вы, ребята, попали сюда при данных обстоятельствах!
   Пинчботтл нахмурился.
   — Пожалуй, лучше будет, если я сразу разъясню нашу позицию, просто на случай какой-нибудь грубой ошибки в переводе. Разумеется, я аккредитован Дипломатическим Корпусом Земли как Чрезвычайный Посланник и Полномочный Министр при вашем правительстве, наделенный неограниченными правами для…
   — Гикк! С таким громким титулом вы, конечно не можете сплоховать! Возьмите наших ребят для подмоги, или вы сами справитесь с Грундертушем, чтобы отхватить побольше славы?
   — Эй! Послушайте — я же дипломат! Моя миссия состоит в том, чтобы помочь вашей бедной отсталой нации…
   — Да, да — правильный жест межпланетного правительства!
   — Минуточку, — Пинчботтл выпятил нижнюю губу и направил указующий перст в небеса. — Я осуществляю свои функции при помощи слов и документов, сэр, а не физическими действиями! То есть я уполномочен обещать вам все, что посчитаю нужным и полезным, но выполнение всего этого я оставляю людям более низкого ранга.
   — На этом конце Галактики друг сказал — друг сделал…
   — Конечно! Я свяжусь с сектором Главного Штаба не позже следующего месяца, когда вернется мой корабль. Думаю, кое-что можно будет устроить.
   — Грундертуш злодействует сейчас! Нельзя ждать будущего месяца! У вас есть настоящий меч — японская фирма — и Вы убиваете Грундертуша!
   Нижняя челюсть Пинчботтла задрожала.
   — Сэр! Вы забываетесь! Я — Посланник Земли, а не проклятый забойщик скота!
   — Ты, парнишка, нарушаешь рокаморранскую традицию номер шесть — ноль
   — два, которую выдал пару часов назад досточтимый Совет Старикашек!
   Пинчботтл отстегнул меч и отшвырнул его в сторону. Ретиф, моментально нагнувшись, поймал его на лету, прежде чем он упал в грязь. Посланник Пинчботтл, скрестив руки на груди, свирепо сверкнул глазами на рокаморранца.
   — Позвольте мне заявить здесь, немедленно и без оговорок, что ни с каким динозавром я сражаться не намерен!
   Лицо Хаккопа сморщилось, словно ком сырой глины.
   — Это окончательное решение?
   — Именно так, сэр!
   Переводчик повернулся к копьеносцам и произнес несколько слов на горловом рокаморранском языке. Те сомкнулись и направили копья на четырех дипломатов, которые принимали участие в церемонии принятия клятвы.
   — Послушайте, что здесь происходит? — воскликнул Посланник.
   — Похоже, сэр, что они забирают вас в местную каталажку, — сказал Ретиф.
   — Они не имеют права! А вас почему не трогают?
   — Я ведь не давал клятвы…
   — Ты, парнишка, двигай вперед, — произнес Хаккоп, глядя на Посланника. — Рокаморре некогда возиться с нарушителями присяги!
   — Простите, сэр! — заблеял первый секретарь. — Как долго мы будем находиться в заключении?..
   — Один день! — ответил Хаккоп нехорошо улыбаясь.
   — Ну, это еще не так плохо, Ваше превосходительство, — заметил Маньян. — Мы можем провести время, обдумывая свое алиби, — я, конечно, имею в виду составление донесения в главный штаб с изложением всех обстоятельств этой, с позволения сказать, дипломатической победы наоборот.
   — Завтра, — рявкнул Пинчботтл. — завтра, милейший, могу вас в этом заверить, я предприму решительные шаги…
   — Я имею удовольствие сомневаться в этом, вероломный обманщик! — резко оборвал Посланника Хаккоп. — Ведь чертовски трудно делать шаги с отрубленной головой?..

4

   Посланник Пинчботтл сердито смотрел на Ретифа через зарешеченное окно тюремной камеры.
   — Я считаю вас, сэр, полностью ответственным за то, что вы своевременно не сообщили мне об этом варварском обычае! Надеюсь, вы установили связь с кораблем и потребовали его немедленного возвращения!?
   — Боюсь, что нет, сэр. У местного передатчика нет нужных диапазонов.
   — Вы в своем уме!? Это значит… — тут Пинчботтл обессиленно повис на перекладинах решетки. — Ретиф, они же снимут с нас головы… — простонал он.
   Отряд рокаморранцев с копьями вывернул из-за угла и промаршировал к двери камеры землян. Хаккоп достал массивный ключ.
   — Ну, что, парнишка? Ты готов принять участие в экзекуции?
   — Минуточку, — вмешался Ретиф. — они же обещали убить Грундертуша к завтрашнему заходу солнца. У нас есть в запасе еще целый день.
   — Верно. Только отрубление головы у нас всегда делают после обеда. Так выгоднее: больше зрителей по кредиту за вход.
   Ретиф покачал головой.
   — В высшей степени незаконное действие. Казнь нескольких дипломатов вещь вполне естественная, но она должна проводиться в соответствии с протоколом, иначе вам на голову свалится эскадра Объединенных сил по поддержанию мира еще до того, как вы успеете произнести «вмешательство во внутренние дела».
   — Мм… Пожалуй, ты прав, землянин. О'кей, отложим это на завтрашний вечер. Будет казнь при факелах: очень красиво!
   — Ретиф! — Маньян задыхаясь протиснулся к решетке и с мольбой посмотрел на него. — Неужели нет способа предотвратить эту ужасную судебную ошибку?
   — Способ один: ты, парнишка, передумай и убей Грундертуша, — весело сказал Хаккоп.
   Ретиф задумался.
   — А что, эти джентльмены обязаны лично выполнить работу?
   — Обязательно! Я не могу допустить, чтобы этот героический акт сделал любой Том, Жорж или Мейер. К тому же уничтожители Грундертуша не просто национальные герои. Они получают много-много прохладительного, а также зелененькие бумажки!
   — Что вы на это скажете, сэр? — обратился к шефу Уоффл. — Придется пойти, а? Терять нам, пожалуй, нечего…
   — Но как? Не могу же я убить чудовище, швырнув в него папку с отчетами?
   — Может быть, выкопать яму, и пусть он в нее провалится?
   — А вы имеете представление, каких именно размеров понадобится яма, чтобы причинить хоть маленькую неприятность девяностофутовой рептилии, вы, идиот?
   — Предположим, Посланнику будет оказана некоторая помощь, — решил вмешаться Ретиф. — Это не будет расходиться с правилами?
   Хаккоп насторожился, склонив набок свою лягушачью голову.
   — Это хороший вопрос. Должен проверить в Министерстве традиций.
   — Я бы с радостью помог, конечно, — тот час же заявил Маньян. — да только вот этот мой проклятый кашель… — он судорожно сглотнул.
   — Именно — кха, кха! — подхватил Уоффл. — Наверное, сырой воздух, сквозняки, все эти каналы…
   — Но Вы освободите их из тюрьмы, чтобы они могли обследовать район действий и составить хоть какой-нибудь план операции? — спросил Ретиф.
   — Нет, — покачал головой Хаккоп. — Нарушители клятвы попадают в карцер по приказу Большого Начальника. И освобождать можно только через него. Но буду рад навести справки по этому вопросу после тихого часа.
   — Когда же это будет?
   — Тихий час завтра после обеда. Карлик-с-блестящей-головой и его друзья как раз будут иметь время, чтобы выкинуть какой-нибудь номер до начала представления.
   — Но как же мы можем убить динозавра, сидя здесь взаперти? — возмутился Пинчботтл.
   — Надо было подумать об этом до того, как нарушить присягу, — живо ответил Хаккоп.
   — Интересный вопрос, правда? Стоит поломать головы, пока они совсем не слетели.

5

   На улице Ретиф отвел Хаккопа в сторонку.
   — Не думаю, чтобы нашлись какие-нибудь возражения против того, чтобы я тут немного поосмотрелся? Хотелось бы увидеть, как выглядит это чудовище.
   — Конечно, делай что хочешь. За осмотр Грундертуша денег не берут, смотри в любое время, бесплатно — только деньги надо на дорогу.
   — Понятно. Вряд ли Вы дадите мне официального проводника…
   — Верно. Рокаморранцы очень скупые, ничего не дают, особенно иностранцам.
   — Но у меня только мелочь в кармане. Полагаю, Вы не оплатите мне чек?
   — Смотри-ка, опять угадал! Ловко же это у тебя получается, землянин. Ты, наверное, всегда выигрываешь пари?
   — Что же со мной будет, когда кончатся деньги?
   — Ага, не догадался, испортил репутацию! Ладно, так и быть, подскажу: когда кончатся деньги, ты сразу попадаешь в рабство.
   — Да-а-а… Я чуствую, вас не особенно тревожит, будет ли устранена угроза чудовища.
   — Правильно отгадал! Большие туристы приезжают, заключают пари. Больше интереса, когда есть на кого поставить. Сейчас ставка десять к одному против землян.
   — А тем временем динозавр пожирает людей?
   — Конечно, нескольких крестьян он уже сожрал. Но пока Грундертуш не сможет съесть меня лично, это меня не колышет, выражаясь словами великого барда.
   — Шекспира?
   — Нет, Эгберта Гизензеккера, одного из первых торгашей-землян, того самого, кто доставил игральные карты на Рокаморру.
   — Карты и кости, вот как?
   — Конечно! Ты играешь в карты, землянин? Пойдем развлечемся, оставим заботы и печали, скоротаем время до великого представления завтра вечером.
   — Отличная мысль, Хаккоп! Показывай дорогу.

6

   На рассвете Ретиф вышел из рокаморранского игорного притона. Он вел Хаккопа на тонкой цепочке, прикрепленной к стальному кольцу на его тонкой лодыжке. Тот послушно тащил вместительную корзину рокаморранских денег.
   — Эх, Ретиф-хозяин, паршивую шутку сыграл ты со мной, сдав мне трех дам дурной репутации…
   — Я, кажется, предупреждал тебя насчет моральных принципов, Хаккоп. Лучше скажи, можно ли полагаться на все те разговоры о повадках Грундертуша, которые я слышал от ваших ребят там, в кабаке?
   — Конечно, Ретиф-шеф, информация первый класс!
   — Ол райт! Следующая остановка — Министерство традиций. Показывай дорогу, Хаккоп.

7

   Спустя час Ретиф вышел из Министерства. Он был хмур и озабочен.
   — Не сказал бы, что это лучшая сделка в мире, но, пожалуй, это лучше, чем ничего.
   — Надо было предложить взятку крупнее, босс.
   — Ладно, справимся и так, если повезет. Мне понадобится вертолет и хороший бинокль. Организуй все это и жди меня через час у большого канала.
   — Зачем ломать себе голову из-за каких-то ничтожных людишек там, в каталажке, сэнсэй? Слушай, у меня есть план: мы заключаем сделку. Ты играешь, а я околачиваюсь вокруг и подаю сигналы солнечными зайчиками при помощи специальных противосолнечных очков?..
   — Дела мы обсудим потом. А теперь шевелись, пока я не заявил на тебя в Комитет по Рабовладельческим правам!
   — Сию минуту, барин! Тип-топ!
   Хаккоп стремглав бросился выполнять поручение, а Ретиф отправился в ближайший магазин спортивных товаров.

8

   Через час Хаккоп посадил подержанный вертолет на поплавках у причала, где уже ожидал Ретиф, сидя рядом с целой горой разнообразного добра. Землянин поймал швартовый канат, подтянул легкую машину поближе к берегу, передал на борт все свои покупки и залез сам.
   — Говорят, Грундертуш пасется где-то в одной-двух милях к востоку от города. Держи курс туда, попробуем его обнаружить.
   Вертолет поднялся над папоротникоподобными пальмами и, набирая высоту, повернул на восток над сверкающей водной чешуей канала и куполообразными жилищами Рокаморр-сити. Там, за окраиной города, между последними участками возделанной земли и далекой полосой джунглей на горизонте, простиралось обширное болото.
   — Вот он, хозяин! — подпрыгнул на сиденье Хаккоп, указывая вдаль.
   Ретиф взял бинокль и с трудом разглядел массивную тушу, почти неразличимую среди высоких деревьев, поднимавшихся отдельными группами из мелкой воды болота.
   — Да, великоват, ничего не скажешь. Но ведь он поедает верхушки деревьев, а говорили, что он хищник.
   — Конечно, хищник, хозяин! Глупые крестьяне спасаются от него на деревьях, и Грундертушу не приходится даже нагибаться.
   Вертолет приблизился к лакомящемуся динозавру футов на триста и Хаккоп принялся кружить над чудовищем, чтобы дать возможность Ретифу хорошенько разглядеть его. Гигантская рептилия, раздраженная жужжащей помехой, подняла голову с огромными челюстями и издала рев, похожий на звук исполинской трубы. Ретиф имел возможность полюбоваться впечатляющим зрелищем багровой пасти, достаточно широкой, чтобы туда мог въехать бульдозер, утыканной острыми зубами, похожими на сталактиты.
   — Ничего себе, добродушный парнишка! А можно ли предугадать, куда он двинется дальше?
   — Думаю, можно. Грундертуш всегда выбирает путь полегче: сначала объест как следует одну деревню, потом идет к следующей. Тут, как я понимаю, уже все закончено. Значит, после обеда он отправится дальше, к ближайшей деревне в полумиле к югу отсюда.
   — Поворачивай туда!
   Хаккоп снизился до высоты в пятьдесят футов и на бреющем полете повел вертолет над широким пространством мелкой воды, оставляя позади волнистую рябь и склоняющиеся под ветром от винта камыши.
   — Какая тут глубина? — спросил Ретиф.
   — По колено при низком отливе.
   — А когда наступает отлив?
   — Сегодня за час до заката.
   — А грунт?
   — Исключительно жидкая топкая грязь. Эй, хозяин, не хочешь ли спуститься и поваляться немного в грязи? Очень помогает от всяких болезней.
   — К сожалению, мы, земляне, не земноводные.
   — Ой, большие извинения, шеф! У меня и в мыслях не было намекать на расовые недостатки!
   — Как думаешь, Грундертуш направится прямо по болоту?
   Вертолет уже повис над глинобитными стенами ближайшей деревни. Ретиф мог наблюдать ее обитателей, занимавшихся обычными делами, по-видимому, вовсе не встревоженных своим положением очередного блюда в меню гигантского пресмыкающегося.
   — Трудно сказать, хозяин. Может и свернуть, если соблазнит какой-нибудь аппетитный рыбак или компания неосторожных купальщиков.
   — Сумеем ли мы здесь достать пару лодок и нанять нескольких рабочих?
   — Ретиф-хозяин, у тебя столько денег, что ты можешь нанять целый город! — вздохнул Хаккоп. — Я все время вспоминаю о том предпоследнем трюке. Никак не мог предположить, что у тебя на монете два орла и ни одной решки!
   — Ладно, нечего скулить после драки! — прикрикнул на него Ретиф. — Спускайся здесь, на базарной площади.
   Хаккоп приземлился и кивнул в сторону растущей толпы любопытных туземцев:
   — Сказать деревенщине — пошли вон, — чтобы не мешать Ретифу-хозяину делать покупки, да?
   — Ни в коем случае. Они нам понадобятся. Слушай внимательно, Хаккоп, вот я что придумал…