Они отодвинули в сторону медно-красные листья, открывая поверхность оплавленного металла, скрывающегося в темноте.
   — «Лаван АН-И» прочитал он заржавленные буквы, приваренные к помятой обшивке. — Похоже, что мы нашли корабль Репфлю, — он потянул низкорастущую ветку. — А вот и сам Репфлю.
   — Великолепно! — Маньян поспешил вперед и резко остановился в ужасе, увидев кучку костей, украшенный улыбающимся черепом, на котором была надета кокетливо сдвинутая капитанская фуражка. — Это Репфлю? — спросил он.
   — Совершенно верно, — сказал глубокий голос где-то под ними. — И поверьте мне, мистер, он уже очень долго сидит так.


6


   — Все это примерно двухсотлетней давности, — сказал Ретиф, выбираясь из-под обломков и стряхивая с рук и одежды пыль и ржавые крошки. — Это обычный шлюп, приспособленный для управления одним человеком.
   — Совершенно верно, — согласился зычный баритон, который, как определили земляне, исходил из большого, орхидееподобного цветка, растущего среди листвы примерно в двадцати футах от них, над головами дипломатов.
   — Да, Репфлю действительно занимал маленький мирок, но он был вполне им доволен. Он был очень дружелюбным до той поры, пока у него не возникли трудности, когда он собрался улетать.
   — А какого рода трудности? — поинтересовался Маньян.
   — Ах, кажется, он был расстроен, что его корабль не может функционировать. Я как мог утешал его, читал ему стихи, рассказывал истории, пел веселые песни…
   — Откуда вы узнали их? — резко спросил Маньян. — Как я понял, он был здесь первым землянином.
   — От него, конечно.
   — Господи, представляю, как этот цветок бесконечно повторяет тебя самого, — тихо прошептал Маньян Ретиф.
   — Как случилось, что Репфлю потерпел здесь аварию?
   — Вовсе нет. Он очень хорошо приземлился.
   — Тогда почему же он не смог улететь отсюда?
   Маньян с тревогой посмотрел на Ретифа.
   — Он говорил что-то насчет каких-то ограждений и силовых полей, — туманно объяснил голос, — но не будем вспоминать прошлое. Настоящее так прекрасно. Небеса… Такой активности тут не было начиная с последнего ледникового периода.
   — Ретиф, тут что-то нечисто, во всей этой ситуации, — пробормотал Маньян на ухо Ретифу. — Я что-то не слишком доверяю этому болтливому растению. Герби сказал, что он всего один на планете, а здесь есть еще одно говорящее растение.
   — Да, это совершенно верно, — ответил голос над ними. — Но почему вы не верите мне?
   — Будьте добры, воздержитесь от подслушивания, — холодно сказал Маньян. — Это наш персональный разговор.
   — Вы так же персонально сравнили мой мозг с картофельным? — орхидея спросила об этом с некоторой прохладцей в голосе.
   — Боже, не обращайте внимания на эти безответственные разговоры! — сердито ответил Маньян. — Могу же я употребить какой-нибудь эпитет? — он прижал губы к уху Ретифа: — Это растение превосходит все, с чем я сталкивался раньше даже на дипломатических приемах.
   — Позвольте мне, — сказал голос с высоты. — Вы, кажется, сказали что-то о так называемых посадочных площадках. Я бы хотел узнать об этом побольше.
   — Я думаю, Репфлю тебе об этом уже все рассказал, — окрысился Маньян.
   — Если бы я знал, что он такой болтун, я бы никогда не доверился ему. Пойдемте, Ретиф, пойдемте подольше, найдем где-нибудь место для нашей тайной беседы.
   — Что до этого, мистер Маньян… — начал было Ретиф.
   — Не здесь, — прервал его Маньян. Он отвел Ретифа примерно на сотню футов в сторону и остановился под раскидистым деревом.
   — Кажется, я дискредитирован этим Герби, — сказал он уголком рта. — Я вижу сейчас, что этот болтун, кроме того, весьма сомнительной честности, единственный представитель своей расы. Я думаю, здесь каждый куст имеет свой болтливый язык.
   — Вполне возможно, — согласился Ретиф.
   — И поэтому сейчас, — продолжал Маньян, — нам нужно найти достаточно честно выглядящее растение, и решить проблему снова, давая ему понять наши чистые и благородные намерения. Затем, когда мы войдем к нему в доверие, мы сможем определить путь, следуя по которому, можно получить преимущество. Ну, как? Звучит?
   — Замечательно, — согласился Ретиф.
   — Извините меня…
   Маньян подпрыгнул на целый фут, когда это пропищал слабенький голосок над его ухом.
   — Что означает «честность» в этом контексте?
   — Очень немногое, — ответил Ретиф соцветию маленьких бутончиков наверху, почти невидимому среди беспорядочной листвы дерева.
   — Есть здесь хоть где-нибудь возможность поговорить с глазу на глаз?
   — с страданием в голосе произнес Маньян.
   — Боюсь, что нет, — ответил тоненький голосок. — Как я уже сказал вам раньше, я ничего не упускаю.
   — Раньше… — ошарашенно повторил Маньян. — Но мы с вами раньше не встречались, — его лицо налилось кровью.
   — Я не понимаю, мистер. Я — Герби. Вы меня знаете.
   — Ерунда. Герби — это тот, маленький парень, растущий в миле отсюда.
   — Конечно, я расту везде, постоянно, и весь этот остров мой. Ну, почему бы мне не разделить его с несколькими моими друзьями?
   — Чушь какая-то! — сплюнул Маньян. — Я не могу себе представить картофель, способный к разумной деятельности!
   — Герби говорит правду, — сказал Ретиф. — Он и есть одно-единственное растение, одно. Он все: все растения, деревья, трава, цветы — все! Подобно дереву баньяна.
   Он внимательно осмотрел соцветие.
   — Здесь есть мембраны, которые служат для приема и воспроизведения звуков. Очень остроумное создание со стороны матери-природы.
   — Но в этом случае они… или оно…
   — ОН, — подсказал Ретиф.
   — Он подслушивает каждое слово, которое было сказано нами с момента приземления…
   Маньян прямо обратился к цветку:
   — Герби, вы знаете, что мы, несчастные, потерпевшие аварию дипломаты и попали сюда в результате несчастного случая…
   — Я думаю, что Шилф и другой — О'Киек были в ответе за это, — поправил Герби. — Мне кажется, что они очень разговорчивые ребята. Мне бы хотелось, чтобы они убавили свои голоса.
   — Как? А разве вы уже осведомлены о злобных намереньях этих тварей по отношению ко мне и Ретифу?
   — О, да, — ответил Герби. — Кажется, они ссорятся. Ох, какой язык!
   — Да, я сейчас сказал… — начал было Маньян и остановился. — Что значит, «какой язык»?
   — Я отношу это к главнокомандующему Шилфу, — объяснил Герби. — По правде говоря, генерал О'Киек также не может сдержать себя в руках. Мой словарный запас быстро увеличивается.
   — Вы сейчас говорите так, как будто вы их сейчас слышите, — удивленно пробормотал Маньян.
   — Да, я на их полосе радиопереговоров. Но вы ведь не имеете радио, не правда ли?
   — Что?
   — Но если он имеет орган, определяющий звуки, — сказал Ретиф, — то почему бы ему не иметь органа, улавливающего короткие волны?
   — Ну, это просто замечательно, — заявил Маньян. — А короткие волны… было бы просто прекрасно, если бы он умел их посылать так же хорошо, как и улавливать.
   — Ну… я могу и передавать их, если в этом только есть какой-то смысл.
   — Ретиф, мы спасены! — вскричал Маньян. — Герби, сейчас же передавайте следующее послание. Значит так: Специальный Приоритет — Зет — МАТ — ДКЗ — сектор…
   — О, извините меня, мистер, — прервал его Герби. — Я не могу этого передать.
   — Но почему?
   — Потому что прилетит шумный корабль и заберет вас отсюда.
   — О, я на это надеюсь.
   — Я же ожидал две сотни лет того, с кем можно будет поговорить, — сказал Герби дрогнувшим голосом. — А вы собираетесь покинуть меня. Я не могу этого допустить ни в коем случае…
   — Но СОС — это единственная надежда! — закричал Маньян. — Почему вы не хотите помочь нам?
   — Пожалуйста, успокойтесь, мистер. Посмотрите на Ретифа, он же не устраивает никаких сцен. Успокойте себя тем фактом, что вы проведете всю оставшуюся часть жизни здесь, и мы очень хорошо поговорим с вами, как и с Ретифом. Примерно так же, как некоторое время назад.
   — До конца нашей жизни?! — ошарашенно прокричал Маньян. — Но это же сумасшествие! Мы не можем остаться здесь на пятьдесят лет! Скажите ему, Ретиф!
   — Конечно нет, если только Шилф не найдет нас.
   — Я только что хотел сказать, — начал Герби. — Они будут здесь с минуты на минуту.
   Его тоненький голосок утонул в нарастающем рокоте, который быстро перерос в ужасный грохот. Веретенообразный, с акулоподобными чертами корабль, а за ним и другие такие же корабли проследовали один за другим. Ударные звуковые волны обрушились на землю, взбудоражив тихие воды озера. Верхушки деревьев дрогнули, когда пролетела вторая эскадрилья на низкой высоте и скрылась из глаз.
   — Вы видите, — сказал Герби несколько прерывисто. — Компания из двух
   — куда ни шло, но целая толпа — это слишком много…
   Ретиф повернул верньер настройки приемника, висевшего на его поясе.
   — Определим нашу жертву, — раздался в динамике голос Шилфа. — Если вы зайдете с южной стороны острова, генерал, мы возьмем их в клещи, когда я зайду с северной.
   — Похоже, что они засекли нас, — сказал Ретиф. — Возможно, Шилф имеет более совершенные оптические инфракрасные датчики, чем я предполагал.
   Вдалеке вспыхнуло солнце. Там, по-видимому, приземлились космические корабли враждующих флотов.
   — Да, наверняка мы будем окружены, — задумчиво сказал Ретиф.
   — Но что же нам делать? — пискнул Маньян. — Мы не можем оставаться здесь!
   — О! — воскликнул Герби. — Ах! Ох!…
   — Что случилось?! — вскричал Маньян, испуганно озираясь.
   — Ох, как это больно! — дрожащим голосом запищал Герби.
   — Это посадочные двигатели. — Ретиф определил направление столбов дыма по компасу. — Гроуси все еще используют старомодные реактивные двигатели для маневров в космосе. Должно быть, они вас сильно обожгли, Герби?
   Маньян вздохнул.
   — Вы видите, какие они негодяи на самом деле? — с негодованием сказал он. — Почему же, Герби, вы не хотите помочь нам?
   — И таким образом получить ожоги третьей степени еще и от ваших друзей, когда они прибудут? Ну, благодарю покорно, это вне всяких вопросов… моторы.
   — Вертолеты, — сказал Ретиф. — Эти ребята время зря не тратят…
   Из укрытия они видели приближение маленького скоростного вертолета, который словно стрекоза повис над озером в двухстах футах над его поверхностью.
   — Внимание, земные шпионы! — многократно усиленный голос рокотал из динамиков с высоты. — Немедленно сдавайтесь нам, или ваши страдания будут ужасны!
   — Герби, если эти варвары поймают нас, наша помощь вам, как собеседников, будет окончательно прервана, — быстро сказал Маньян.
   — Вы окружены! — прорычал голос. — Немедленно выходите без оружия!
   — Может быть, нам удастся спрятаться где-нибудь в зарослях? — Маньян вопросительно посмотрел на Ретифа. — Может быть, Герби укажет нам какое-нибудь укрытие? И мы там переждем, пока не прибудет помощь?
   Вертолет приблизился.
   — Тридцать секунд, — пророкотали динамики. — Если к концу этого срока вы не сдадитесь на милость гроуси, весь остров будет сожжен!
   — Сжечь нас живьем! — ахнул Маньян. — Они не посмеют!
   — Ретиф, мистер, — сказал обеспокоенные Герби. — Что это значит?
   — Я боюсь, Герби, — сказал Ретиф, — что… Но нет, вы не должны волноваться. Мы не допустим этого. Пойдемте, мистер Маньян.
   Маньян с трудом сглотнул.
   — Ну, что же, я думаю, комфортабельная тюрьма более предпочтительна, чем горячая сковородка, — сказал он петушиным голосом.
   И они вышли из тени на освещенную площадку…


7


   — Мудрое решение, мягкотелые, — довольным голосом сказал Шилф. — В благодарность за это, я, пожалуй, дам вам обещание переправить ваши останки вашим любимым и близким хорошо упакованными, и с моими самыми дружескими и искренними соболезнованиями.
   — Но почему же, главнокомандующий? — спросил Маньян, пытаясь выдавить из себя улыбку. — Может быть, мы с вами внесем в это решение некоторые изменения? Ну, скажем, почему бы вам не сделать благородный жест и не отправить нас домой живыми и невредимыми в знак нашей дружбы? Ну, а что же касается нашего маленького неудобства относительно нашей неудачной посадки на Юдору, то, я думаю, что это не имеет особого значения. Скорее всего, мы об этом просто забудем. Действительно, возможно, это всего лишь ошибка пилота, моего коллеги, мистера Ретифа.
   — Он не об этом говорит, мистер Маньян, — сказал Ретиф. — Он говорит о том, что использует Юдору для того, чтобы прикрыть свою атаку на империю Слоксов.
   — Замолчи болтун! — выкрикнул Шилф.
   О'Киек, чье изображение виднелось на одном из переговорных экранов, заговорил:
   — Как же это? Я протестую! Мой бог! Да говорите же дальше!
   — Дурак! — вскочив на ноги, Шилф уставился на Ретифа. — Твои беспочвенные оскорбления лишат тебя последних счастливых мгновений жизни.
   — он сделал знак страже. — Быстро на экзекуцию!
   — Не торопись, пятиглазый! — крикнул О'Киек визгливым голосом. — Разговаривай со мной, землянин! Мой интерес — о, да! Продолжай!
   — Отстаньте, О'Киек! — зашипел Шилф. — Стража — вперед!
   — Меня слушать! — прокричал О'Киек, — Ты забыл, слив, что мои орудия наготове. Этот землянин — мой друг. Я разорву тебя на клочки или…
   — Больше юмора, Шилф, — сказал Ретиф. — Поскольку ваш флот состоит из замаскированных барж с мелкими орудиями, то вам лучше не блефовать.
   Шилф издал плюющий звук.
   — Нет орудий? — переспросил О'Киек. — Хорошая новость. Говори больше, о землянин.
   — Все очень просто, — сказал Ретиф, — в то время, когда Шилф отвлекает вас своей бутафорией, на вашу родную планету отправилась целая эскадра бомбардировщиков, и возможно, они уже выходят на цель.
   — Лжешь! — Шилф обрел голос. — О'Киек, не слушайте этого негодяя. Его басни… Он просто дурачит нас обоих!!
   — Большое спасибо, землянин, — проскрежетал командир слоксов, не обращая внимания на завывания Шилфа. — Приготовьтесь к смерти, несчастные гроуси. Как вы хотели нас одурачить! Не будет вам никакого снисхождения с нашей стороны.
   — Не стреляйте! — закричал Шилф. — Мягкотелый врет! Это я могу доказать очень драматическим образом. Я разнесу ваши корабли на составные атомы!
   — Ретиф, скажите же что-нибудь! — пропищал Маньян. — Они сейчас будут стрелять.
   — Тогда ты, мягкотелый, умрешь, — сказал Шилф. — Если они начнут, то вы погибнете вместе с моим флагманским кораблем. Если же начну я, то вы недолго протянете под ножами наших умельцев!
   — Как же ты собираешься палить из пустых орудий? — воинственно спросил О'Киек.
   — Ретиф! — закричал Шилф. — Немедленно признайтесь во лжи, или, клянусь, я изобрету для вас виртуознейшие мучения!
   — Лучше палите побыстрее, если сможете, — посоветовал ему Ретиф. — Что же и вы не медлите! — обратился он к экрану. — Поторопитесь нанести первый удар.
   — Ретиф, что вы говорите?! — заверещал Маньян. — Зачем вы натравливаете их друг на друга? Ведь мы с вами погибнем в любом случае!
   — Мое смущение! — вдруг заявил О'Киек. — Велик соблазн расстрелять безоружных пятиглазых. Но что если земляне врут?
   — Не позволяйте им наброситься на вас, Шилф, — посоветовал Ретиф.
   — Канонир! — в неожиданной решимости прошипел Главнокомандующий гроуси. — Все батареи, залпом!
   Ответ был мгновенным. Ряд щелчков донесся до них из интеркомов. Затем послышался расстроенный голос канонира.
   — Ваше превосходительство, я сожалею, но…
   — Саботаж!!! — завопил Шилф.
   О'Киек на экране задергался, уставив свой палец на большую красную кнопку.
   — Никакого залпа! Землянин прав! Прекрасно! — слокс вытянул свои окуляры. — Пришло время не спеша заняться делом! Главный оружейник, проделайте командующему Шилфу хорошее окошечко для обозрения!
   Зашипев, Шилф бросился к двери, где уже столпились верные стражи. Маньян зажмурился и заткнул уши.
   — Что? — донесся с экрана изумленный голос О'Киека. — Как? Отказ оружейной системы в такой момент? Моя невиновность! Каррамба! О, Дьявол!
   — Успокойтесь, джентльмены, — донесся сквозь шум голос Ретифа. — Никто не собирается стрелять.
   — Так… — ваши шпионы проникли на мой корабль! — неистово зашипел Шилф. — Это не поможет вам, Ретиф. Он потянулся к микрофону: — Инженер! Немедленный аварийный подъем!
   — Я вижу, еще одна неполадка, — заметил Ретиф, когда за командой не последовало никакого ускорения. — Герби очень чувствителен к реактивным двигателям, — вежливо объяснил он, — Отсюда — никакой пальбы…
   — Герби? — Шилф вытаращил все свои пять окуляров.
   — Герби? — пробормотал О'Киек, — Что за Герби? Какой еще Герби?
   — Герби? — ахнул Маньян, — Но… но…
   — Поражение?!. — прошипел Шилф. — Быть захваченным обманом здесь? Этими землянами? Но недолго ты будешь торжествовать, Ретиф! — вскричал он, выхватывая разукрашенный бластер и уставляя его в грудь дипломата.
   — Увы, друг мой, — сказал Ретиф, — когда Шилф выпучил свои окуляры на маленький кораллового цвета цветок, выглянувший из ствола оружия. — Видимо, Герби меня достаточно высоко ценит как собеседника и не даст в обиду. Правда, Герби?
   — Совершенно верно, — пропищал из цветка тоненький голосок.
   — Мой отход! Святой колдун! — раздался из динамика голос О'Киека. — Навигатор — полный вперед!
   — Бесполезно, генерал, — сказал Ретиф. — Ваши камеры сгорания, боюсь, забиты лианами.
   — Так вот почему Репфлю не смог взлететь… — пробормотал Маньян.
   — Что это значит? — зашипел Шилф.
   — Это значит, что вы оказались в плену у местного населения и что вы должны, джентльмены, быть готовыми к обсуждению условий вашей капитуляции,
   — любезно объяснил Ретиф.


8


   — Боже, Ретиф, — говорил Маньян, прихорашиваясь перед оправленным в золото зеркалом у дверей заместителя секретаря внеземных дел. — Если бы мы не догадались вовремя передать сигнал через транслятор Шилфа, мы до сих пор умирали бы от скуки на этом ужасном острове.
   — Вряд ли, мистер Маньян. — заметил Ретиф. — Ведь вместе с нами там было бы несколько сот иностранных матросов, обвиняющих нас в своих несчастьях.
   — Однако, согласитесь, это ужасно — слышать из каждого куста, из каждой ветки, из каждого цветка несколько сотен разговоров на разных языках!
   — Многомильный мозг Герби, возможно, быстро справился бы с задачей распознавания отдельных собеседников. Вы заметили, как быстро он освоил практику переговоров на высшем уровне? — возразил Ретиф.
   Дипломаты направились к дверям лифта, из которого выехало изящное кресло, в котором покоилось лианоподобное растение, увенчанное шестидюймовым цветком, сияющим нежно-розовым и желтым цветами.
   — Ах, джентльмены! — приветствовал их цветок мелодичным голосом. — Рад сообщить вам, что новые декорации радуют меня или по крайней мере, мою часть.
   Маньян вежливо пожал плечами.
   — Как представлю себя чиновников, растущих у фасада посольства, у меня тут же начинается головная боль, — тихо сказал он Ретифу.
   — Секретарь готов принять вас, — объявил церемониймейстер в толстых очках, просунув голову в дверь.
   — Мистер секретарь, — напыщенно произнес Маньян. — Разрешите представить вам Его Превосходительство Посла Герби.
   — Рад приветствовать вас, сэр или мадам, — пророкотал Ван де Строк, обмениваясь с цветами поклонами. — Не будете ли вы любезны объяснить, как вам удалось задержать два вооруженных флота?
   Ретиф и Маньян тихо удалились.
   — Кажется, они договорятся, — самодовольно заявил Маньян. — Ну, я поспешу, чтобы внедриться в клумбу у дверей посольства.
   Маньян поспешно ушел.
   — Да, — пискнул маленький цветок на лацкане пиджака Ретифа. — Моя часть на переговорах очень развеселилась анекдотом, который рассказал господин заместитель секретаря. Что-то о скрещивании розы и болонки…
   — Нехорошо подслушивать чужие секретные переговоры, — заметил Ретиф.
   — Но ведь он говорит именно со мной! — запротестовал Герби.
   — И тем не менее, этого нельзя повторять, — добавил Ретиф, — направляясь к близлежащему бару, — если, конечно это — не то, что мне необходимо знать…