Ловканов Антон. Мышиный городок

   Но, если б воля Валерия Яковлевича в этой "второй семье" ("первой семьёй" этого доктора медицины, судя по всему, была его ненаглядная КОГОРТА пациентов) занимала более высокую позицию чем в "первой", он бы вообще никаких свадеб не устраивал, а позакрывал бы всех в палаты на ключ (кого-то пришлось бы отправить в помещение для буйных) и прилёг бы немного отдохнуть - что-то ему в этот день не по себе было. И отец жениха, Павел Сырков, которому в этот двадцать девятый (сатанинский) лунный день, на свадьбе было веселее всех, больше всех обращал внимание на состояние свата, но, как и остальные гости, виду не подавал.
   Валерий же с каждой минутой всё сильнее и сильнее ощущал в душе тревогу. Такого с ним давно не было, если не обращать внимания на недолгий процесс с "телечеловеком", когда тот из-за своего "волшебного" телевизора чуть не убил любимого доктора. Валерий пока ещё не догадывался, но уже начал задумываться, не происходит ли ЧЕГО с его пациентами...
   - Лерик, тебе плохо? - подошла к нему жена чисто из вежливости. Вообще-то, Лериком она называла его только когда беспокоилась. Но в этот праздничный день она решила только показать, что беспокоится, не выпил ли он лишнего и не мутит ли его.
   - Пациентам моим плохо, - проговорил он, даже и не заметив, что жена рядом стояла и задала ему вопрос. Он был не из любителей размышлять вслух, но эта фраза вылетела из его уст настолько неожиданно, что он даже и не заметил этого.
   - Что? - не поняла Вера Токшымова, хотя всё прекрасно расслышала.
   - Пойду, куплю папирос, - сказал он ей, услышав её голос и поняв, что она рядом стояла, когда из уст его вылетела какая-то невнятная фраза.
   - Да нет, ты что-то другое сказал, - последовала она за ним к выходу, когда он по дороге накинул куртку с шапкой, одел сапоги и сунул в карман бумажник, где были и водительское удостоверение и ключи от "ленд-круизёра" (всё остальное, необходимое врачу психиатру располагалось в машине) и... "обезьянья лапка".
   - Оговорился, - произнёс он, открывая замок и выходя из квартиры.
   - Слушай, - заметила в это время Сыркову жена, - что-то странно сваток наш сегодня ведёт себя. Тебе не кажется? - Наталья Сыркова никогда не была подозрительной женщиной (этаким "шерлок-холмсом" в юбке), но с тех пор как судьба свела её с этим врачом-психиатром (а ей небезызвестна была та истина, что "каждый доктор по натуре своей должен выглядеть во сто крат больнее любого из своих пациентов"), она начала вести за ним своеобразное наблюдение, не начнёт ли этот докторок вести себя странно, да и не "поедет ли у него крыша".
   Но год наблюдений (в соседних квартирах Сырковы и Токшымовы жили уже год) желаемых плодов не дал - Валерий Яковлевич от нормальных людей ничем не отличался. И вот... настал-таки долгожданный день...
   - Я это вперёд тебя заметил, - сказал Павел супруге, - просто виду не подавал. Чё бумажник брать, если за папиросами собрался.
   - Да не за папиросами он собрался, - разговаривала Наталья с мужем так, чтоб никто из гостей не расслышал ни слова. - Ты слышал, что он Верке сказал?
   - Нет, - ответил Павел. - Пробормотал что-то. А ты слышала?
   - Каждую букву, - проговорила та. - Она его спросила, плохо ли ему. А он говорит, пациентам моим плохо. Надо наверно тебе, Павлик последить за ним, как бы не натворил чего. Пьяный - за рулём...
   - Так он, что, на машине куда-то собрался ехать?!
   - Ну, чтоб сходить в киоск за папиросами, бумажник он не берёт, насколько я его знаю.
   - Это он таким шизонутым ещё с того "телечеловека" стал, - произнёс жене Павел, перед тем как отправиться в долгий путь (вообще-то, сам он не рассчитывал, что путь будет долгим). - Телевизоры коллекционировать начал...
   - Ты давай быстрее! - поторопила его та, - а то проболтаешь и не догонишь уже его.
   - А зачем ты бумажник взял? - поинтересовалась жена у Токшымова, остановив его спускающегося по лестнице. - Ты что, на машине поедешь?
   - С чего ты взяла? - пожал тот плечами.
   - Подожди, я сейчас вернусь, - сказала ему супруга, собираясь войти в квартиру.
   - Ты что собралась? - не понял он.
   - Вместе пойдём, - пояснила та. - Мне тоже кое-что купить надо.
   - Ты, наверно, думаешь, что я на машине ехать собрался?
   - Ты что-то про пациентов сказал? - напомнила ему та не услышанную им фразу. - Тебе
   мало того телечеловека, Олега Джоновича?
   - Опять ты с ума сходить начинаешь? - слегка повысил он тон.
   - Я ведь знаю, куда ты поедешь, - говорила Вера вполне спокойно. - Во Владивосток, в
   свою психиатрическую...
   - Веруня, не раздражай меня, - улыбнулся он, продолжив спускаться по лестнице.
   Вера тут же кинулась в дом, попросить кого-нибудь из мужчин помочь ей удержать мужа, чтоб он не садился этой ночью в машину, но... на пороге уже стоял одетый Павел Сырков...
   Гараж Токшымова располагался сразу возле дома, так что он успел распахнуть ворота, со скоростью звука завести мотор, выехать и также второпях закрыть гараж, пока его Веруня не науськала кого-нибудь за ним вдогонку. Ему надо было поторопиться: что-то крайне неприятное он предчувствовал; его врождённая интуиция разыгралась не на шутку. Что-то страшное происходило во Владивостоке...
   Каждое утро он из Артёма ездил во Владивосток, так что в эти четыре часа ночи ему было не привыкать. Он надавил на газ, даже и не заметив, как из дома вышел его сват, обратив внимание на выезжающий на автостраду "Лэнд-круизёр" и прыгнул в свою "тойоту-карину".
   2
   - Я знаю, где этот козёл! - вдруг подскочил с места какой-то молодой человек, - который позавчера изнасиловал моего брата!
   Этот молодой человек, в результате неожиданного стечения обстоятельств, оказался в компании своей девушки. Никто не хотел, что он пил, но он напился, и - старая добрая песня - опять принялся нести сплошную белиберду. К белиберде его хоть все и попривыкли уже давно, но опасались звать его с собой на различные тусовки и пьянки. Но в этот раз всё играло против них, как они не старались.
   - Какого брата? - отреагировал кто-то. - Ты же в семье один...
   - Троюродного брата! - ответил он. - Он за щеку ему ввалил! Я урою этого ублюдка!! - кинулся он к выходу.
   Компания девушки этого молодого человека собралась в её квартире. Среди них был новичок, который этого прославившегося во всём городе дебошира и шизофреника (как называли его те, кто знаком с ним был с самого детского сада) знал очень плохо. И называли его Токинг, на "шизо" он обижался):
   - Ну вот, видишь? А ты не верил, - говорила она новичку. - Когда ему спиртное ударяет в голову, у него открывается дар ясновидения да и вообще интуиция. С ним в карты тогда невозможно играть!, все до единой видит!
   - Он во Владивосток ездит, - подал голос кто-то ещё, сразу как их "шизоид" вылетел за дверь и обстановка тут же разрядилась. - К психиатру на приёмы записался!
   - Только хуже стало, - усмехнулся кто-то третий, присоединившийся к беседе новичка со своей девушкой.
   - Как вы его терпите?! - усмехнулся новичок.
   - А это не мы его терпим, - ответили ему, - а он - нас. Да и пользы он нам много приносит.
   Токинг в это время выскочил из дома - была половина четвёртого утра, вышел на дорогу и начал голосовать, но скотские пустые машины (почему-то в этот день, полчетвёртого утра, их проезжало немало мимо раскачивающегося во все стороны голосующего "шизоида") пролетали мимо с такой скоростью, словно вместо торопящегося во Владивосток Степана Пустова, на тротуаре лежала одна только перевёрнутая урна. Но некоторым и до перевёрнутых урн есть дело: милицейская машина остановилась перед его вытянутой рукой.
   Пустов знал, куда ехать - его интуиция нарисовала ему неплохую картину. Там обязательно должна была быть БУДКА KISS, которая приснилась ему позапрошлым днём, когда он отсыпался на работе. Но ублюдок не в БУДКЕ сидеть будет, а на дне котлована. Когда Пустов две минуты назад "вырубился" на пару секунд, он наконец-то увидел это долгожданное лицо, и теперь смело мог ехать во Владивосток, и не перепутать ублюдка с другими людьми (а их в КОТЛОВАНЕ будет немало).
   - Далеко собрался? - полюбопытствовали у Токинга выглянувшие из окон милиционеры.
   - А вам какой хрен? - ответил он в соответствующем тоне. - Крутите себе педали, пока по рогам не дали.
   - Залазь давай в машину, - предложили ему, - в трезвяк поедем.
   - Чуваки, - усмехнулся он, не веря в то, что наблюдает перед собой такую НЕВИДАННУЮ СМЕЛОСТЬ, - я ведь вас сейчас похороню прямо в вашем гробу на колёсиках, и памятник в виде деревянного туалета поставлю сверху. - Но его уже затаскивали в машину.
   - Во Владивосток поедем? - вспомнил он, зачем вышел на дорогу. - Чтоб за две секунды у
   меня были там!
   - Поедем-поедем, - хихикали те.
   Но когда Пустов обратил внимание на то, что "тойота-корона", в которой он собрался добираться до Владивостока, поехала совсем в противоположную сторону, он очень мягко спросил у милиционеров. - Чувачки, вы куда это едете?
   - Во Владивосток, - усмехнулись те. - Лечить тебя от алкоголизма будем.
   - Не надо меня ни от чего лечить, - не менял Стёпа тона. - Я сам доктор.
   Но те промолчали.
   - Поворачивайте назад, - начал нудить Пустов. - Мне во Владивосток нужно.
   - Вломите ему кто-нибудь, - попросил не оборачиваясь рулевой. Попросил, даже и не догадываясь, что происходит у него за спиной.
   Никто - даже сидящий ближе всех к Стёпе милиционер - не заметил, как этот пьяный парнишка расстегнул чью-то кобуру и вытащив оттуда табельное оружие, с такой же незаметной скоростью упёр дуло в затылок рулевого.
   - Чувачки, - опять его тон стал мягким, - я вышибу этому чертиле мозги, если вы мне поможете.
   Все сидели неподвижно. Они знали этого парня - его весь Артём знал, но впервые в жизни они смели лицезреть подобную грацию - это было невозможно, чтоб человек мог двигаться с такой скоростью. Машина мчалась не останавливаясь - водитель не желал из-за какой-то ерунды получить пулю от этого придурка.
   - Медленно остановился, - проговорил Пустов ещё мягче, - и выпустил из машины козлов. - Он понимал, что они понимают, насколько он молниеносен. Он был чертовски уверен в себе, и уверенность создало вовсе не желание поскорее добраться до Владивостока, а... наверно, несколько пролитых за бородку рюмочек.
   Машина остановилась и милиционеры вылезли из неё только потому, что поверили в слух, услышанный когда-то про этого "шизоида", что однажды он в пьяном угаре за одну секунду поднял вверх ногами одновременно трёх милиционеров.
   Все вышли, вместе с водителем, как велел Шизоид; он знал, что водить за всю свою жизнь он так и не удосужился научиться, но понимал, что спиртное сотворит в нём всё, что он ни пожелает. Он верил в СИЛУ спиртного, и, наверное, готов был преклоняться перед НИМ, как перед каким-нибудь языческим идолом.
   Водить оказалось очень несложно: всё что надо, было включено, оставалось только давить на газ, и крутить в руках баранку в нужные стороны, но руки его сами крутили баранку, ноги сами давили на газ, а он в это время спал и видел всё, что происходило в городе. ВСЁ. В том числе и КОТЛОВАН.
   3
   Солнце уже более получаса назад взошло над горизонтом, и хоть пасмурный день и окрашивал всё в серый цвет (цвет неба), но то, что происходило в зимнем лесу, на дне котлована, Сергей Пенков видел очень прекрасно.
   - Что это? - спрашивал он у таксиста. Его голос не был насторожен или испуган (хотя пугаться тут было чему), просто Сергею всё это было любопытно.
   - Ты должен спуститься туда, - твердил ему таксист.
   - Да пошёл ты! - отреагировал на его требование Сергей. - Открывай лучше свой дрёбаный багажник - я чемодан заберу. А то ты меня сёдня уже достал...
   - Посмотри вниз! - воскликнул тут таксист, увидев на дне котлована что-то умопомрачительное.
   Сергей нехотя глянул, только стоя от края обрыва как можно дальше, чтоб этот ненормальный таксист не постарался его столкнуть. Центр же дна котлована уже был окрашен в чёрный цвет, словно там разлили цистерну смолы... несколько цистерн, потому что обширная часть центра дна этого огромного котлована была залита сплошной чернотой, и свысока выглядела как этакая миниатюрная "чёрная дыра" - вход в космос; всё это сверху здорово смотрелось. Особенно, углубления в этой черноте, чем-то напоминающие собой норы; из них-то и вылетали эти "гигантские фотовспышки".
   - Что это за яма вообще? - вдруг заинтересовался Сергей. Ему вдруг припомнился прошлогодний пикник... на этом самом месте (в прошлом году Сергей ездил с женой во Владивосток, на похороны её бабушки; а он и забыл, что до этого был уже во Владивостоке). - Её ж не было здесь раньше. Я на этом самом месте в прошлом году здесь был, и никакой ямы...
   - Близнецы вырыли эту яму, - ответил таксист. - Карлики. Много их тут копалось...
   - Какие близнецы! - орал на него Сергей. - Ты меня сёдня уже замучил, идиот чёртов! Ты свой треклятый багажник собираешься открывать?! Какого ты хрена мой чемодан забрал...
   - Вообще, это не яма, - говорил таксист, - а могила. Она очень быстро заросла непроходимым лесом, в котором запросто заблудиться. Всю эту систему называют ТАЙГОЙ. Слышал что-нибудь о ТАЙГЕ? Бывало с тобой когда-нибудь такое: зашёл в магазин "Дыры ТАЙГИ", а выйдя оттуда, ты уже не в центре города, а в каких-нибудь непроходимых таёжных дебрях, и тут ты натыкаешься на лесника-собаку и его грёбаную избушку на петушиных ножках?... Со мной такое миллион раз было.
   Перебил таксист возмущённую речь Сергея не своим полоумным трёпом, а неожиданным поведением: он вдруг стремительно двинулся в сторону котлована, как только Сергей начал отчитывать его за чемодан, и рассказывая о "могиле" и о ТАЙГЕ, спустил ноги с откоса; обрыв был крутой, но таксист даже и не собирался срываться, спускаясь вниз по склону очень аккуратно.
   На дне "могилы" в это время начало происходить что-то такое, отчего Шизоиду Токингу Пустову спать хотелось всё меньше и меньше: начинался кошмар.
   Но Степан Пустов не мог проснуться...
   4
   - Чёрт, - ворчал вполголоса не замечающий за собой "хвоста" доктор, надо как-то опередить этого Шизоида, а не то он всех там поубивает, в той ЯМЕ. Все, кто соберётся на дне ЯМЫ, в глазах Шизоида будут выглядеть близнецами - безобразными карликами. - Но замолчал он не потому что опять заметил за собой эту "шизню" (болтовню "с самим собой"), а потому что вспомнил пару случаев из своей практики, как к нему несколько раз подряд приходил один и тот же коротышка, назывался Василий Васильевич Кисы и до пены изо рта доказывал, что он у психиатра впервые, и начинал рассказывать о сотне своих братьев-близнецов.
   Доктор давил на газ ещё сильнее, но до того, как он доберётся до ЯМЫ, он желал воскресить в памяти эпизоды со всеми до единого пациентами Кисы как можно лучше. Он считал, что от этого многое зависело.
   Пятая глава. Крысята
   1
   Когда Фаина вышла из ванной, она легонько выругалась, неожиданно вспомнив о входной двери, которую она забыла закрыть.
   Но входная дверь оказалась закрытой; открыта была занесённая снегом комната сыновей, там работал телевизор и на полу - на раздавленной детской табуретке - перед телевизором сидел знакомый широкоплечий сосед. Теперь он сидел уже не вплотную к экрану, а как обычный "телезритель" (по его возбуждённому лицу невооружённым глазом было видно, что он страстный фанат телесериалов) - в полуметре от телевизора.
   - Э! - тут же отреагировала Фаина на это неожиданное явление. - Вы чё табуретку разломали?! Как вы...
   - Тссс!... - подал он ей знак прижатым к губам указательным пальцем. Не будьте нудной, соседка, не то ваш Вова "обидится" на вас ещё больше.
   - Что вы сказали? - не поняла она.
   - Он возвращается, - сказал тот, не отрываясь от экрана. - Владимир Петрович Васин. И волокёт за хвост пасынка.
   - За какой хвост?! - уставилась она на него. - Что вы...
   - За мышиный, - спокойно ответил тот, - или за кошачий, я не разглядел. У Серёжки же хвост вырос... Вы извините, что я без просу ваш телевизор включил, но мой сегодня разбили, а кроме вас в доме больше никого нет, а я с ума начинаю сходить, если меня лишают хоть одного сериала.
   - Вы просто поздно пришли, - опять он перебил соседку, не успела та и отреагировать на его "извините" и "мышиный или кошачий хвост", - и пропустили самое интересное: как ваш муж с сыном чуть в летучих крыс не превратились.
   - И это показывают по телеви... - вылетело у неё из уст; она хотела сказать другое. Но сосед и на этот раз её перебил:
   - Да! - радостно подтвердил он. - Начался новый телесериал "Мышиный город"! Это и "Мышиная планета" и "Тайга" и "Телечеловек" и "Санта-Барбара" и "Кисы" и все вместе взятые телесериалы! Посмотрите сами.
   Но она не собиралась смотреть телевизор, да и вообще - находиться в одной комнате с этим шизофреником. Но пока "шизофреник" вылупился в телевизор, он не опасен, как подумалось Фаине. Подумалось ей также, что не надо ему перечить, а спокойно сесть рядом, и если даже сквозняком распахнётся окно, не обращать ни на что внимание... пока в это распахнутое окно не залезут Вова и Сергей...
   И Фаина присела рядом - на корточки, словно забыла, что в полутора метрах от неё лежит бездыханное заледенелое тело сына, Олега. Она смотрела серию какого-то фантастическо-мистического сюжета, где злосчастный Сергей Пенков и зловещий Таксист нехотя спускались в некий гигантский кратер давным-давно умершего вулкана; спускались по протоптанной миллионами карликов тропинке...
   И с каждой секундой телесериал этот увлекал Фаину всё сильнее и сильнее. Через пару минут она уже не могла от него оторваться, когда в комнату вошли Лада и Света...
   2
   - Ты мне долбаный чемодан собираешься отдавать или нет? - спускался Сергей по тропинке, следом за неожиданно онемевшим таксистом. - Куда ты от меня удираешь? Дай хотя бы ключи от своего треклятого багажника...
   Но тут таксист замер... Выглядело это очень необычно: спешащий как ненормальный, он вдруг превращается в... собственную восковую фигуру...
   Сергей не видел, куда был устремлён взгляд таксиста; он вообще ничего не видел и не собирался видеть, кроме собственного чемодана и вовремя подоспевшего рейсового автобуса, с помощью которого он запросто успеет до вечера разобраться со всеми проблемами и получить желаемое. Он, конечно, мог схватить за волосы (или за что придётся) этого убегающего лунатика, завалить на землю и колотить до тех пор, пока из его забитой дурью башки этот чемодан не вывалится, но... таксист хоть и был маленьким и лёгким, но мог владеть какими-нибудь приёмами самозащиты, а Сергею не очень хотелось в самый решающий момент получить по шее и наконец-таки стопроцентно остаться ни с чем. Но пока он остановился в такт таксисту.
   - Чёрт знает что, - пробормотал остановившийся таксист, - этого же не может быть! ШИЗОФРЕНИЯ!
   И только тогда Сергей направил взгляд в ту сторону, куда смотрел таксист; куда он (Сергей) до этого не смотрел чисто из принципа.
   - Что это за херня? - удивился Сергей гораздо меньше таксиста, глянув на дно ЯМЫ.
   Видно всё было как нельзя лучше: черноты на дне котлована уже не было, зато над лесом всего дна кружили какие-то странные "твари" (если можно их так назвать); если б Сергей хоть раз видел летучую мышь, он бы удивился тому, как эти существа не походили на летучих мышей... Скорее, как они обезображивали образ этих крылатых грызунов. Если это были, например, летучие крысы (подобный вид мутанта изредка встречается во Владивостокском канализационном подземелье), то это были огромные и уродливые крысы... даже - чудовищные, а не уродливые. И они кружили так, словно Сергей и таксист, стоящие от них в полукилометре, в их глазах выглядели какими-нибудь призраками.
   - Этого не может быть! - твердил таксист как зацикленный.
   - Да чего не может быть-то?! - кричал Сергей уже испуганным голосом, о чемодане и не вспоминая.
   - Они зимой не должны летать! - Не отвечал тот, а логически пояснял самому себе. - Это же ЧУШЬ!! Они не должны летать днём!
   - Кто это?! - орал ему Сергей, дёргая за плечо, думая, что иначе тот его не сможет слышать.
   - МЫШИ... - ответил было таксист, но... замолчал на полуслове.
   - Что с тобой? - не понял его Сергей, даже и не заметив, как сильно изменилась внешность таксиста... А она изменялась очень даже незаметно.
   - Посмотри на себя в зеркало, - сказал ему таксист не своим от ужаса голосом. Лицо таксиста в это время белело прямо на глазах.
   - А в чём дело?
   - Ты же в кота превращаешься!! Убегай отсюда, не то эти твари тебя с потрохами слопают.
   - В какого кота? Ты вконец уже чокнулся!... Э!... - присмотрелся тот к лицу таксиста. - Ты чё шерстью покрываешься?...
   - ЧЁРТ!!! - взревел тот. - Нам с тобой крышка! Мы КОТЯРАМИ становимся!!
   - Нихрена не крышка! - раздался третий голос откуда-то сверху. Ни Сергей ни таксист перед этим не слышали, как взвизгнули шины и милицейская машина едва удержалась в двух миллиметрах перед обрывом.
   - Чёрт. Шизоид! - не поверил таксист своим глазам. Взглянув на слетающего вниз по косогору, прямо на них двоих, зеленоволосого панка.
   - Летучие крысы кружат над лесом ведь не просто так, - продолжал Степан Пустов, не останавливаясь. - Они нагуливают себе аппетит. Дуры чёртовы! - подбежал он в это время к Сергею и таксисту и остановился.
   - Если б вы только знали, до чего же они ГЛУПЫ, эти КРЫСЫ! проговорил Токинг как-то странно ухмыляясь.
   - Зря ты так на них, - не согласился с ним таксист. - Они очень МУДРЫЕ твари...
   - Я бы не сказал, - усмехнулся тот, - ...что они успеют помешать мне. - Из рукава его в это время выскальзывал "кнопарь" и тут же со щелчком вылетело длинное острое лезвие...
   - Ты чё это? - не понял его таксист. - Что ты собрался.
   - Вообще-то, мне хотелось бы разрезать вас обоих по малюсеньким-малюсеньким кусочкам, - отвечал Токинг, - показать вам весь АД. Но ситуация сложилась таким образом, что мне просто придётся проткнуть вас как клопов и не испытать совершенно никакого КАЙФА.
   - Маньяк-убийца? - усмехнулся Сергей. - Широко-известный Владивостокский...
   - А ты вообще молчи! - взревел этот панк. - Садист чёртов! Мало тебе было минета, так нахрена ты сожрал член моего козла?!! За что?!! - взвил он над головой нож... и замер.
   Остановил его голос.
   Оказывается, это был четвёртый голос.
   - Наступит НЕИЗВЕСТНОСТЬ! - вскрикнул откуда-то сверху (оттуда же, откуда две минуты назад начал спускаться Шизоид) какой-то сильный мужской предупредительный голос.
   Шизоид отвёл руку с ножом в сторону ("не дёргайся! - предупредил Сергея таксист, когда тот собрался вывернуть Шизоиду руку, - у него реакция как у ДЬЯВОЛА!") и посмотрел на своего лечащего врача. Валерий Яковлевич как всегда готов был помочь своему любимому пациенту в любую секунду.
   - Блеф? - посмотрел Пустов ему в глаза.
   - За кого ты меня принимаешь? - разочарованно произнёс психиатр (всё-таки, артист он был КЛАССНЫЙ!). - Я хоть когда-нибудь тебя обманывал? - Он хотел ещё что-то УБЕДИТЕЛЬНОЕ произнести, но... его чуть не сбила знакомая "тойота"; взвизгнув тормозами, её развернуло в спасительных для доктора трёх миллиметрах (не окажись между тойотой и доктором этих трёх миллиметров, доктор полетел бы вниз головой, и машина, возможно, тоже сорвалась бы, зашибив и таксиста и Сергея и Шизоида - те опешили бы и не успели бы отбежать в стороны) и... правое заднее колесо сползло с обрыва... Так - на полпути к долгому полёту - Сырковская "тойота-карина" и остановилась, подчиняясь чистому ВЕЗЕНИЮ (пьяному все океаны по колено).
   - Чёрт! - перевёл дыхание вылезший из машины сват. - В самый последний момент, Валера, увидел тебя и обрыв!
   - Не мешай! - махнул тот на него рукой, как будто и не заметил, от чего его только что чудом спался ФОРТУНА.
   - Что это за херня?! - подошёл Павел Сырков к краю обрыва и взглянул на кружащих над лесом тварей, не веря своим глазам.
   - Это мои пациенты, - ответил ему сват. Он уже мог разговаривать вполне спокойно (Пустов сложил нож, засунув его в карман, видимо решив дождаться более подходящей ситуации, когда доктора рядом не будет стоять и КРЫСЫ уберутся в свои подземные пещеры; крысы тоже решили дождаться, когда доктор уберётся-таки с их глаз и они уже со спокойной душой вернутся к прерванному занятию). - Они, видишь ли, считают себя "ДЕТЬМИ" - создателями мульт-сериала "Мышиная планета". Долгое время они ломали себе голову над тем, как оторвать загипнотизированных компьютеризацией детей от их ядовитых компьютеров и всевозможных видео-приставок, и наконец додумались: создали мультсериал...
   - Слушай, Валера, - прервал Павел его рассказ, - что у тебя с твоей "моторолой"? - щёлкал он клавиши Валериного мобильного телефона, вслушиваясь в аппарат. - Кошки там что ли мяукают... Куча кошек! Что это за...
   - А куда ты звонишь?
   - Да я куда ни позвоню, везде это хреново мяукание!
   - Ты в скорую звонишь, - понял Токшымов. - Сегодня такой день, что из медперсонала никого нет. Одни пациенты. Это пациенты, а не кошки; они очень классно имитируют кошачье мяуканье.
   - Оставим разговор на потом, - осклабился Шизоид, складывая нож и кладя его в карман. - Сейчас доктор мой загипнотизирует МЫШАТ и отправятся они продолжать свою зимнюю спячку, а я в это время загипнотизирую доктора, чтоб он уселся в свой дрындулет и катился отсюда ко всем чертям. Вот тогда-то я и получу ТАКОЙ КАЙФ, какого в своих кошмарных снах не видел ни один кайфолом.