— Ах ты… — завопил высокий, предлагавший оставить Тэль. Закинул руки за голову — и в быстром движении было что-то, сулящее большие неприятности.
   Виктор крутанулся, ударил его ногой в грудь. Удар был простенький, да еще и из неудобной позиции. На тренировках такой отбил бы любой новичок.
   Но, опять же, покойник оказался на редкость неумелым воином. Может быть, в давние времена он был кашеваром или маркитантом, а после смерти ничему научиться не смог?
   — У-у-х-х… — только и раздалось в темноте, когда удар вышиб ему воздух из легких. В следующую секунду Виктор был рядом и, заранее готовый к отвратительному ощущению гниющей плоти под руками, перехватил высокому горло.
   Горло как горло. А еще от покойника приятно и успокаивающе пахло цветами.
   Несколько мгновений враг не сопротивлялся, потом нанес быстрый, — к счастью, скользнувший по щеке, удар локтем в лицо. И стал вытягивать что-то из-за пояса.
   Только тогда Виктор, даже не думая, что он делает, перехватил горло противника локтем, потянул вниз, уперся коленом в спину. Он оказался неожиданно легким и хрупким, этот неумелый враг. И шейные позвонки хрустнули сразу, переводя врага в царство мертвых окончательно. Уже коснувшийся тела Виктора нож дрогнул и выпал из разжавшихся пальцев.
   А рядом происходило что-то очень странное. Двое оставшихся противников, которым полагалось давно уже наброситься на Виктора, медленно отступали. Не от него — от Тэль. Девочка шла на них, что-то негромко говоря на незнакомом языке. Откуда-то появился свет — слабые оранжевые отблески высвечивали их лица. Самые обычные человеческие лица, плохо выбритые, немолодые.
   — Не надо! — вдруг взвизгнул мужчина, который первым заговорил с ними. Повернулся, намереваясь бежать — и вдруг по его телу пробежали бледные лепестки пламени. Миг — и он вспыхнул, огонь заревел, пожирая тело так легко, словно несчастный был облит керосином. Короткий, почти нечеловеческий визг, и горящее тело упало.
   Последний враг убегал. Карабкался по склону, подвывая, выкрикивая что-то в смертельном ужасе, проламываясь сквозь кустарник. Тэль проводила его долгим взглядом, потом посмотрела на Виктора.
   — Ты могла бы справиться и сама, — сказал он.
   — Нет. Со всеми сразу — нет.
   Виктор нагнулся над тем, кому он сломал шею. В свете чудовищного факела, пылающего вблизи, можно было рассмотреть лицо. Бледная кожа, тонкие черты. Глаза очень большие, волосы светлые, вьющиеся. Что-то тоскливое было в нем, чахоточно-угасающее, но уж никак не потустороннее.
   — Мне кажется, мертвецом он стал только что, — сказал Виктор. Посмотрел на жертву своей одноразовой дубинки. В этом мужичке уж точно не было ничего необычного. Среднего роста, в темной одежде, грязноватый. Чем-то он напомнил Виктору сантехника или электрика из родного жэка, и при этих ассоциациях жалость к оглушенному почему-то исчезла. — И этот на зомби не похож…
   — Это не нежить, — спокойно ответила Тэль, — это просто разбойники. Додумались…
   — Значит все твои истории — сказки…
   Из леса, с той стороны, куда убежал последний разбойник, вдруг донесся отчаянный вопль. Захлебывающийся, прервавшийся на высокой ноте. Виктора пробила дрожь. И наступила тишина, еще более страшная, чем предсмертный крик.
   — Почему же? — Тэль повернулась на звук — тоненькая фигурка, почти невесомая тень на фоне погребального костра. — Правда. Я лишь не знала, что мертвые еще чтут Серые Пределы. Так странно… мертвые помнят клятву лучше живых.
   Она помолчала, потом задумчиво добавила:
   — Или боятся хозяина — больше, чем живые.
   В воздухе разносился отвратительный запах горящей плоти. Виктор поднял с земли нож, собираясь засунуть за ремень, но остановился, вовремя оценив остроту лезвия. Стал снимать с убитого пояс с ножнами и флягой. Еще из оружия имелся высокий лук из отполированного дерева и колчан со стрелами — все это крепилось за спиной, но для Виктора в таком оружии не было никакого прока.
   — Как ты себя чувствуешь? — спросила Тэль.
   — Ты о чем?
   — Первый раз ты отнял чью-то жизнь.
   Виктор попытался ощутить хоть что-нибудь… но не было никаких эмоций. Только сердце колотилось от хлынувшего в кровь адреналина. И все вокруг стало четким, рельефным, ярким. Словно при легком опьянении.
   — Я защищал тебя.
   — И себя тоже. Неужели думаешь, что смог бы уйти?
   — Не знаю. Это роли не играет, я не бросаю… друзей.
   Тэль не ответила. Подошла к телу лучника, легонько пнула его в голову, разворачивая лицо. Фыркнула:
   — Конечно. Полуэльф.
   — Кто?
   — Ублюдок от человека и эльфа.
   Ругательство в ее устах прозвучало сухим академическим термином.
   — Ты хочешь сказать… — Виктор уставился на бледное, тонкое лицо. — Он родился от человеческой женщины и эльфа?
   — Конечно, нет! Эльфы человеческими женщинами не увлекаются. Это порождение человека и эльфийки. Скорее всего, результат насилия, впрочем — возможны варианты.
   — Если эльфам человеческие женщины не нравятся, то зачем…
   — Он не совсем эльф, а я… еще не совсем женщина. Девочками-подростками полуэльфы не брезгуют.
   После этих слов Тэль утратила к полуэльфу всякий интерес. Отошла, уселась на валун, вытянула ноги.
   — Виктор, поищи, у него должен быть кошелек. Полуэльфы все ценное таскают с собой, они никому не доверяют.
   Действие было неприятным, но, видимо, необходимым. Виктор обшарил карманы полуэльфа — их оказалось неожиданно много в тонких одеждах зеленого шелка. Из одного кармана он вытащил две тонкие, как лаваш, лепешки, скатанные в трубочку.
   — Дай одну, — попросила Тэль.
   Есть хотелось слишком сильно, чтобы не последовать ее примеру. Даже тяжелый дух горелого мяса не помешал Виктору мгновенно сжевать лепешку, удивительно вкусную, с резким запахом неведомых пряностей.
   Наконец он нашел и кошелек — тяжелый кожаный кисет, внутри которого позвякивала пригоршня маленьких монеток — серебряных и золотых.
   — Должен быть еще один, — сказала Тэль.
   Второй кисет оказался меньше и легче, а набит он был поблескивающими камешками.
   — Видно, не первый раз они шалили на Пределах, — заметила Тэль.
   Виктор с облегчением прекратил обыск тела, отошел от полуэльфа. Бледное лицо убитого казалось теперь умиротворенным и нежным.
   — Эльфийки, наверное, красивы?
   — Да. Особенно по человеческим меркам.
   Тэль не обратила внимания на то, что он сдался и верит ее словам. Виктор был за это благодарен.
   — Наверное, такие… метисы… часто встречаются?
   — Да нет, тут ведь все-таки нужно обоюдное желание. — Подумав, она закончила: — И, кстати, эльфиек всегда не хватает на всех.
   — Этого тоже обыскивать? — Виктор кивнул на оглушенного мужичка, до сих пор валяющегося без сознания. Тэль брезгливо глянула на разбойника.
   — Меч дрянной… денег такие с собой не носят. Добивай, и пошли.
   Она встала и, не обращая больше внимания на врагов, двинулась вперед. Виктор постоял, потом наклонился над телом, достал нож.
   Глаза разбойника открылись. Нет, наверное, он уже давно был в сознании, просто притворялся оглушенным.
   — Помилуй, Владыка… — прошептал он. — Помилуй…
   Виктор замер. Разбойник и не думал сопротивляться или убегать. Лежал, как баран на бойне, смотрел на него с обреченной покорностью.
   — Мы не знали, Владыка…
   Виктор покосился в темноту — но Тэль уже успела уйти далеко.
   Он прижал отточенное лезвие к горлу разбойника. Показалась кровь. Виктор должен, обязан был убить его… он это чувствовал. Или все же был иной выход?
   — Ты мой раб, — сказал он.
   — Да, Владыка…
   — Твоя жизнь не стоит ничего.
   Человек явно считал так же.
   — Иди, — пряча нож сказал Виктор. — И передай всем то, что должен передать.
   Он даже не побоялся повернуться к разбойнику спиной. В поведении того было что-то большее, чем страх перед сильным воином.
   — Я раб твой… — донеслось сзади.
   Тэль ушла недалеко. Она стояла метрах в двадцати, там, куда не доносилась вонь.
   — Может быть, ты и прав, — сказала девочка. Голос ее был странно смущенным и виноватым. Она взяла Виктора за руку, и минуту они молча шли вместе. — Виктор… прости, что я стала давать тебе советы.

ГЛАВА 5

   Овраг становился все мельче и мельче, а под конец вообще сошел на нет. Да и лес стал спокойнее, почти исчез бурелом. Под беззвездным, затянутым тучами небом, в кромешной темноте Виктор и Тэль выбрались наконец на какое-то подобие дороги. Земля здесь была так утоптана, что на ней ничего не росло, хоть и казалось, что заброшена дорога давным-давно. По контрасту с темной травой и кустарником она почти светилась в темноте.
   — Старая торговая тропа, — сообщила девочка. — Раньше по ней шли караваны в южные порты. Потом Пределы разорвали дорогу, и тропа пошла в обход. А здесь… если кто и ходит, так через лес, по оврагу.
   Виктор попытался мысленно представить карту. Лес. Овраг. Пределы. Утыкающаяся в них дорога.
   — А мы куда идем?
   — К Пути. Здесь маленький поселок, я же говорила. Почти все города в округе заброшены, никому не хочется жить у Пределов. Но Путь не перенести так просто, как караванную тропу.
   Ничего себе тропа. На ней спокойно разъехалась бы пара карьерных грузовиков…
   После леса и оврага идти было легко. Да и та крошечная лепешка, что нашлась у полуэльфа, неожиданным образом сумела его насытить и придать бодрости, словно чашка крепкого кофе.
   Дорога петляла среди холмов, лес редел и расступался. Наверное, это было лишь иллюзией, но казалось, что становится светлее. Виктор посмотрел на часы — фосфорные искорки на концах стрелок уверяли, что нет еще и часу пополуночи.
   — Еще далеко?
   — Нет. С полчаса, — беззаботно отозвалась Тэль. Судя по голосу, она не видела ничего особенного в таких ночных прогулках и больше не ожидала никакой опасности. — Потерпи.
   Виктор крякнул от досады, но ничего не сказал.
   — Я, конечно, силы переоценила, — самокритично сказала Тэль. — Не подумала, что в темноте тебе трудно идти.
   — А ты — видишь в темноте.
   — Да, конечно.
   — Может быть, ты тоже — полуэльф? — почти всерьез спросил Виктор.
   — Нет, что ты. Женщин-полуэльфов не бывает. Никогда.
   Виктор хотел было заметить, что, очевидно, все фенотипические проявления «эльфоидности» жестко сцеплены с полом, с «мужской» хромосомой или, скажем, в силу того же все полуэльфийки несут проявляющуюся еще в эмбриональном периоде летальную мутацию, но рассуждать о генетике применительно к эльфам как-то не получалось.
   — Тогда откуда такой талант? Вот с разбойниками, похоже, я был на равных — им тоже темнота мешала.
   — Виктор, неужели у меня не может быть секретов?
   Спорить с этим смысла не имело.
   — Тогда скажи, где ты живешь?
   — А зачем?
   — Как зачем? Я ведь обещал отвести тебя домой.
   Кажется, ему удалось повергнуть Тэль в растерянность.
   — Хорошо, отведешь, а что станешь делать потом?
   — Вернусь к себе домой.
   Тэль долго молчала, прежде чем спросить:
   — Вот так просто — вернешься? Ты ведь уже поверил, так? Убедился? Ты понял, что мир можно видеть не только таким, как ты привык. И хочешь вернуться? Туда, в город, в свой дурацкий дом, дышать вонью и заниматься ерундой…
   — Тэль! — он оборвал девочку. — Я живу там. Понимаешь? Там мои родные и друзья. А моя работа, извини, куда приятнее, чем… резать людям глотки.
   — Но ведь ты… — она осеклась. — Виктор…
   — Ну?
   — Может быть, я ошиблась? — задумчиво спросила она.
   — В чем?
   — Да в тебе! Виктор, ведь ты должен жить здесь! Понимаешь? Когда человек перестает соответствовать своему миру, тот его отторгает. Выбрасывает. Думаешь, то, что у тебя дома все ломалось, — случайность?
   — Так. — Виктор остановился, поймал в темноте плечо Тэль, развернул лицом к себе: — Говори. Хватит недомолвок.
   Тэль засопела, словно самая обычная девочка, которой мешают поиграть в таинственность.
   — Кажется, мое терпение исчерпано, — продолжил Виктор. — Вначале подбираю сумасшедшую, которая видит в темноте, исцеляется от ран за одну ночь, никаких комплексов не испытывает и эмоций не проявляет. Потом прусь с ней в лес, убегаю от каких-то придурков, попадаю неизвестно куда. Прыгаю в ледяную воду, бегаю голым вокруг костра, выслушиваю истории про разные миры, иду ночью по бездорожью. Пугаюсь мертвецов, убиваю разбойников! А теперь выходит, что мне все это должно нравится?
   — Чего ты хочешь, Виктор?
   — Объяснений.
   — Ты не принадлежишь миру Изнанки.
   — Уверена?
   — Конечно. Иначе ты не попал бы сюда. Но не это главное — дело в том, что ты нужен этому миру. Очень нужен.
   — И ты пришла за мной, чтобы провести по Тропе из мира в мир?
   — Да. Ты мог бы прийти сам. Так обычно и бывает с людьми, которые начинают смотреть на мир по-другому. Рано или поздно они находят Тропу и появляются здесь. Но ты — слишком важен. Нельзя было ждать и нельзя было полагаться на случай. Ты помнишь тех, кто встретил нас на переходе? Будь ты один, они убили бы тебя.
   — А если бы я остался в своем мире?
   — Все равно бы убили. На всякий случай. Да ты и не остался бы. Такие, как ты, не остаются.
   Виктор засмеялся:
   — Спасибо, девочка. Вот оно что. Ты, значит, мне помогала. Спасибо.
   Раздражение накатывало все сильнее. Наверное, виной была усталость. А может быть — белое тонкое лицо полуэльфа, почему-то всплывшее в памяти.
   — Это моя обязанность — помогать тем, кто приходит с Изнанки, — сказала Тэль. Она не почувствовала, как сменилось у Виктора настроение. — Ну, пошли. Нам только до поворота, а там — селение.
   Дорога изогнулась, петлей огибая холм. А может быть, не холм — курган? Уж больно ровными казались его очертания в ночи. Какая разница… Виктор был сыт по горло приключениями. Как-то смазались, ушли далеко-далеко привычные заботы и проблемы, совершенно не волновала мысль о том, что завтра он не выйдет на работу. Но вот дом — маленькая квартирка с отклеивающимися обоями, сгоревшим телевизором и продавленным диваном — не отпускал. Хотелось туда. Пусть снова выкручиваются пробки и взрываются телефоны. По крайней мере, это будет его дом. Его крепость. И не придется сжимать в кулаке мягкие, как шелк, волосы ублюдка-полуэльфа, сворачивая ему шею…
   — Дьявол… — прошептал Виктор. — Дьявол…
   Вот оно как, значит? Не сразу, не в тот миг, когда кровь горит от адреналина, а из горла рвется звериный рык. Тогда можно все — и убивать, и обшаривать карманы покойников, и жрать чужие припасы под запашок горелой человечины. Это потом, в тишине и темноте, подползут испуганно отпрянувшие тысячелетия цивилизации, похлопают по плечу и укоризненно посмотрят в глаза.
   Тэль молчала, даже если и понимала, что с ним происходит. Хоть на этом спасибо. Они чуть замедлили шаг, переваливая через склон холма, — дороге надоело петлять, и она пошла напрямую.
   — Вот и поселок, — сказала Тэль.
   Совсем рядом, метрах в ста, тускло тлела россыпь огоньков. Виктор помедлил, ощущая короткое, неожиданное разочарование. Идти оставалось пару минут.
   — Я думал, придется куда-то прыгать… карабкаться… — признался он.
   — Почему?
   — Не знаю…
   Подсознательно Виктор ожидал услышать собачий брех, но к поселку они подходили в полной тишине. Может, в этом мире нет собак? Как в нормальном мире нет эльфов, так тут собаки не водятся…
   — Стой… — Тэль вдруг остановилась, схватила Виктора за руку. Навстречу им кто-то шел.
   Виктор положил ладонь на рукоять ножа. Полночный прохожий приближался. Слышалось шумное дыхание, слегка заплетающиеся шаги. Виктор расслабился.
   По крайней мере, алкоголь в этом мире существует.
   — Не… я не пойду короткой дорогой… — донеслось из темноты. То ли подгулявший человек их заметил, то ли беседовал сам с собой. — Нет… Я пойду через овраг. Там темно, там сыро, там страшно… Там крутые скользкие склоны… Там дует ветер!
   Насчет ветра он явно ошибался, а вот со всем остальным Виктор был согласен.
   — Я пройду через овраг… — напевно излагал свои планы человек. — И мне станет хорошо… э… я про… протрез… протрезвею!
   Явно никого не замечая, он проследовал мимо. Лица Виктор не разглядел, понял лишь, что человек очень крупный, с солидным брюшком и немалого роста. Уже миновав их, пьяный на миг остановился и с тоскливым недоумением сказал невпопад:
   — Свинцовые шарики! Это ж надо!
   Виктор нагнулся к Тэль, и шепнул:
   — Может остановить? Он в таком виде…
   — Как раз в таком виде спокойно дойдет, — беззаботно ответила Тэль. — Пьяным везет. А мертвецы, кстати, запаха алкоголя не переносят.
   Почему мертвые являются абстинентами, Виктор спрашивать не стал. Из опасения, что у Тэль найдутся объяснения и придется поверить еще во что-то, совершенно безумное…
   Хотя, казалось бы, по сравнению с самим фактом существования ходячих трупов, их неприязнь к перегару — мелочь, не стоящая внимания.
   Дорога плавно перешла в улицу. Под ногами была уже не спрессованная земля, а аккуратно подогнанный булыжник. Здесь было светлее — у многих домов, несмотря на поздний час, светились окна, перед некоторыми горели фонари. Виктор жадно вглядывался, пытаясь найти отличительные черты этого мира. Что-то мистическое, нереальное или хотя бы средневековое.
   Куда там!
   Аккуратные чистенькие дома в два-три этажа. Большей частью первый этаж из камня, выше надстроены деревянные. Окна застекленные. Фонари… ажурные металлические плафоны с матовыми стеклами, правда, свет был уж слишком ровным.
   А окончательно Виктора добила кнопка у дверей какого-то здания. Кнопка! Металлическая кнопка, расположенная на том месте, где и положено быть кнопке звонка!
   — Здесь есть электричество?! — обвиняюще выкрикнул он.
   Тэль удивленно посмотрела на него, и Виктор невольно сбавил тон. Лицо девочки на свету было усталым, почти серым.
   — Ну?
   — Почему?
   — А почему бы ему не быть? Я же тебе не говорила, что здесь освещают улицы тюленьим жиром и березовыми лучинами?
   — Нет, но… Если здесь… — Виктор запнулся, отчаянно подбирая слова. — Тэль, я могу поверить: в иной мир или в иную сторону реальности. Бог знает почему, но могу! Да, здесь эльфийки, которых вечно не хватает, спят с людьми! А мертвецы бродят за Серым Пределом, сооруженным чародеями!
   Тэль снисходительно улыбнулась.
   — Но тогда — здесь не может быть техники! Электричества, ламп, звонков, машин!
   Над головами хлопнуло окно, и злой голос разорвал ночь:
   — Да что же такое, вечно нажрутся как свиньи… Эй, проваливайте отсюда!
   В запале Виктор едва не огрызнулся, но вовремя передумал. Во-первых, позиция для ссоры была крайне невыгодной, а во-вторых, он действительно был не прав.
   — Виктор, ты устал… — мягко сказала Тэль. — Идем…
   Послушно, словно и впрямь подгулявший мужик, ведомый почтительной дочерью, Виктор пошел за девочкой.
   — Все возможно, — уговаривала его Тэль. — Это Срединный Мир, понимаешь? Тут все возможно…
   Они остановились перед длинным двухэтажным зданием. Для разнообразия — полностью каменным.
   — Гостиница, — пояснила Тэль.
   Виктору хотелось съехидничать, и сказать «трактир», но он удержался. Тэль уверенно открыла незапертую дверь, и они вошли.
   Маленький зал, стены из красного обожженного кирпича, на них развешаны незатейливые, хоть и яркие вышивки. У одной стены — ряд массивных жестких кресел. У другой — внушительных размеров стол, за которым сидели двое людей. Несколько дверей, винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Ничего необычного, так мог бы выглядеть маленький домашний отель где-нибудь в Западной Европе. Под потолком висела хрустальная люстра. Виктор обречено вздохнул, отводя глаза от электрических лампочек.
   — Добрый вечер! — звонко сказала Тэль.
   Из-за стола поднялся тощий рыжий паренек, одетый в мятый костюм незапоминающегося кроя, в мятом сером берете на голове. Выглядел он смешно, но не более того.
   — Доброй ночи, девочка, — неожиданным баском сказал парень. Тэль он удостоил лишь одного взгляда, пристального, но в целом равнодушного. Виктора разглядывал куда более придирчиво.
   А Виктор не отрывал глаз от оставшегося сидеть за столом.
   Это был эльф.
   И никаких комментариев Виктору не требовалось, чтобы понять различия между эльфом, полуэльфом и человеком. Наверное, хорошо, что вначале он видел полуэльфа, — контраст оказался не столь шокирующим.
   Волосы эльфа походили на золотую пену, на стружку сусального золота, небрежно уложенную в высокую прическу. Лицо не производило того впечатления чахоточной красоты, что у полуэльфа, — оно было просто нечеловеческим, неземным, живущим по своим собственным законам красоты. Тело было тонким, изысканным, но хрупким его назвать тоже не получалось.
   Эльф был чем-то иным, безмерно далеким от человека. Если людей Бог лепил из глины, то для эльфов, наверное, взял в качестве основы родниковую воду.
   Но тонкие пальцы эльфа с небрежной грацией сжимали оперение стрелы, уже наложенной на тетиву тонкого лука. То, что лук лежит на столе, почему-то не успокаивало, Виктор был уверен, что через полсекунды стрела может вонзиться ему в грудь.
   — Откуда вы пришли, путники? — поинтересовался рыжий парень.
   — С юга, мимо Серого Предела, — ответила Тэль. Видимо, вопрос не подразумевал точного ответа.
   — Ночью, мимо Предела? — с некоторым уважением спросил парень. — Храбрые люди…
   Он еще раз посмотрел на Тэль — уже внимательнее, и его лицо едва заметно дрогнуло. Словно он узнал девочку… с удивлением, но узнал.
   — Что вам угодно? — теперь парень был воплощенной вежливостью. Эльф чуть повернул голову, с любопытством посмотрел на товарища и убрал руки с оружия.
   — Комнату.
   — Одну, две?
   — Одну.
   — С одной кроватью, с двумя?
   — С двумя.
   — Свет, вода?
   — Лучшую комнату.
   — Конечно, уважаемые. Восьмой номер, Дерси!
   Это был не страх, который охватил разбойника, едва не убитого Виктором. Скорее что-то вроде растерянности, когда человек не уверен в своих догадках, но считает за благо перестраховаться.
   — Вот ключи… — Парень принял из рук сидящего эльфа два кольца с массивными ключами, с легким поклоном вручил их Тэль. — Что мы еще можем для вас сделать?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента