Лууле Виилма. Любовь и прощение – лучшие лекарства от всех болезней в любом возрасте

   Однажды после лекции подходит ко мне женщина, разворачивает кусочек марли, показывает маленький камешек, в котором я с первого взгляда не распознала желчный камень, и спрашивает: «Какая же это злоба?» Взглянула я на нее с удивлением уставшего человека, и она догадалась, что я ее не вспомнила.
   Она пришла на прием после операции желчного пузыря и стала заниматься освобождением стрессов так, как я учила. Через пару недель она случайно открыла коробочку, где хранила свои драгоценные камешки, и с удивлением обнаружила, что камни полностью рассыпались. Остался лишь самый маленький. Женщина сразу сообразила, что причина распада извлеченных у нее камней заключалась в ее прощении злобам. Ее обуяло азартное желание освободиться от последней злобы, твердой, как камень, – она почувствовала в себе мощь силы мысли.
   Когда она услышала, как эта злоба называется, то воскликнула: «Как это я сама не догадалась! Я же хорошо это помню!»
   Неделю спустя за помощью обратилась другая женщина, у которой от желчных камней произошел разрыв желчного пузыря. Из-за осложнений ей было сделано две операции. Из-за рвоты женщина стремительно худела и от изнеможения едва держалась на ногах. Прощению она выучилась быстро, и, когда по прошествии недели пришла снова, и я рассказала ей про случай с предыдущей женщиной, она понимающе произнесла: «Так вот почему мой большой круглый камень обратился в такие странные округлые мелкие камешки». Мне довелось видеть тот большой камень размерами два на три сантиметра – твердый-претвердый: чтобы раздробить его, потребовался бы большой молоток. Женщина эта много слышала о прощении и помогала себе, но, к сожалению, всегда лишь для того, чтобы затем вести свою жизненную борьбу еще безжалостнее. Камнем преткновения для нее всегда была чрезмерная властность ее матери, относившейся к бедам других людей, включая дочь, холодно и требовательно. Обоюдная борьба этих двух твердых камней привела обеих женщин к очень серьезной болезни.

О хорошем в людях. О долгой счастливой жизни и легком уходе

   Не бывает хорошего, не бывает плохого.
   Все просто пребывает в своем хорошем и плохом.
   У всякой вещи есть две грани – хорошая и плохая. Только так существует всякое целое, иной возможности нет. Кто с этим не смиряется, тот жизненно слеп и должен учиться через страдания.
   Человек – такое же целое.
   В каждом человеке 49 % плохого и 51 % хорошего. Во всех и без исключений, иначе мы не были бы людьми.
   Кто болен, а у него непременно и жизнь разлажена, у того процент плохого на несколько десятых выше и процент хорошего на столько же десятых ниже.

   Если плохое возрастает до 50 %, то наступает смерть, и тем самым плохое делается хорошим. Для духа смерть тела есть выход на свободу.

   Людям, испытывающим страх смерти, этот разговор может показаться глумлением над святостью жизни. Простите меня и постарайтесь научиться лучше понимать сущность жизни. Тот человек, кто усвоил все уроки своей нынешней жизни, хочет уйти, то есть умереть. Окружающие не в состоянии этого понять, пока сами не доживут до этого момента.
   Мне выпало счастье наблюдать смерть нескольких таких людей: они спокойно произвели окончательный расчет с жизнью, а также завещали наследникам нажитые крохи, когда смерть простерла к ним свою длань. Один умирающий спросил, который час, задумался на несколько минут и сказал: «Господь призывает меня к себе». Скрестив руки на груди, он сделал глубокий шумный выдох. И человека не стало. Такова была смерть истинного христианина.
   Но я присутствовала и при кончине истинного коммуниста. Перед смертью он еще думал о завтрашнем дне.
   Он тоже верил в хорошее, верил в силу любви. Прямо он этого не сказал, но его лукавую, из последних сил вымученную улыбку сопровождали слова: «Я же не насовсем ухожу». Через пять минут его не стало. Это был мой отец.
   В наши дни большинство людей умирает в сильных мучениях, то есть уходят, учась до последней минуты через страдания. Их неосвобожденная злоба причиняет адские мучения.
   Люди, выучившиеся прощению, до последнего своего часа живут полноценной жизнью и интересуются будущим, так как знают, что каждым оставшимся вздохом они мостят дорогу для своих последующих жизней. Они уходят за считаные минуты, сделав усилие высвободиться из физического тела. Красивей смерти нельзя и пожелать.
   Кто прощает страху смерти и просит прощения у страха, тот освобождает себя от страха и страх от себя. Мы и наш страх – это те же тюремные надзиратели и тюремные камеры.
   Наша жизнь есть игра в пределах тех 2 %, что остаются между 49 и 51.
   Кому правила игры понятны, у того игра будет долгой и счастливой. Кто правил не знает или не использует их, у того жизнь бывает очень короткой или, наоборот, долгой, но наполненной страданиями.

Хорошая злоба и плохая злоба. О грыжах и лишнем весе

   Нереальное желание, вызывающее злобу своей неисполнимостью, приводит к грыже. Большинство нереальных желаний относятся к сфере экономики, поэтому грыжа чаще всего бывает в нижней части живота и на месте шрамов от ран. Нижняя часть тела соотносится с прошлым, верхняя – с будущим. Если у разочарованного в жизни человека жажда наживы внезапно прорывается в будущее, то происходит ущемление диафрагмы.

   Проще говоря, если человек задумал штурмовать будущее со злобой «все равно у меня это не получится», то тело ограничивает его дыхание, чтобы человек осадил себя от острой нехватки воздуха и не совершил бы еще большей ошибки.

   Кто начинает признавать незримую сторону жизни, сознавать свою естественную негативность, тот начинает терять в весе. Тогда ногам становится легче бегать, а человеку – легче делать то хорошее, что достигает нужной цели в нужное время. Ведь нет смысла пускать хорошее на ветер.
   Кто сумеет избавиться от навязывания своей воли другим, у того начинает уменьшаться жировая ткань на спине. Кто сумеет избавиться от чувства, что без меня ничего не сделается, без моего вмешательства у них все равно ничего не получится, у того начинают уменьшаться жировые отложения на животе и груди.
   Кто говорит сердито, что теперь-то я насижусь вволю – самому мне ничего не надо, а ради других не сдвинусь даже с места, у того раздается вширь задница. У мужчин такой стресс бывает редко, однако становится все более распространенным. Мужественность есть устремленность вперед, и мужчина хочет идти, покуда хватит сил.
   В ком засела злоба «не могу я рассиживаться и наслаждаться жизнью, как другие, поскольку не позволяет материальное положение», у того зад раздается еще больше.
   В ком засела злоба «я должен заставить себя встать, так как без меня они не справятся», у того лишняя жировая ткань поднимается с зада на талию. У мужчин с таким стрессом талия расширяется до умопомрачительных размеров.
   У женщины, искренне стремящейся приманить мужчину любовью, чтобы вместе идти по жизни, увеличивается грудь. Если женщина любит мужчину без задних мыслей, то ее грудь не вырастает до ненормальной величины.
   Если женщина упрямо не желает завлечь мужчину любовью, раз сам он не делает первого шага, то грудь у нее остается маленькой. А если женщина перестает упрямиться, то маленькая грудь начинает увеличиваться, невзирая на возраст.
   Если человек обреченно думает: «Все равно мне не получить того, о чем мечтаю», то жировая ткань становится дряблой.

   Дряблая душа есть дряблое тело.

   Все равно вы моей доброты не замечаете — и талия становится дряблой.
   Я не заслуживаю любви – и лицо, шея, грудь становятся дряблыми.
   Мне все равно не разбогатеть — ягодицы, ляжки становятся дряблыми.
   Злое «вы еще увидите, на что я способен» – и возникает целлюлит. Тогда действительно все прекрасно видно. Начало закладывается там, где злоба наиболее жгучая. Зачастую это ляжки и ягодицы, поскольку для современного человека работа является средством самоутверждения. Работой человек доказывает свою ценность.

Доброту можно измерять и взвешивать злобой. О том, как контролировать неумеренный аппетит и бороться с ожирением

   Злоба – наиболее энергоемкий стресс.
   Если тело требует пищи, следует задуматься о том, что же Вас разозлило. Об этом обычно не думают, не хотят вспоминать, а приступают к еде. Если Вы ощущаете сытость, а аппетит не уменьшается, то начните прощать своей злобе против тех, кто не принимает Вашей доброты. Простите потребности ощущать себя в злобе выше их, через них переступать. Простите злобе на тех, кто считает Вас из-за Вашего веса хуже себя, ибо ничем иным они не могут Вас превосходить.

   Чем энергичнее Вы станете освобождать эти стрессы, тем быстрее пропадет аппетит.

   Ведь это – Ваши стрессы, которые никогда не насытятся. Они появились у Вас для того, чтобы Вы усвоили, что Ваше хорошее будет востребовано, когда Вы перестанете властвовать со злобой. Когда Вы эти стрессы освободите, все наладится как бы само собой. Будет правильнее, если освобождать стрессы постоянно, а не в экстренном случае, но можно и так, как только что советовалось.
   Сама я происхожу из рода толстых по женской линии людей. Лишь одна тетя была немного похудее – дни и ночи напролет она все что-то делала на бегу, подстегиваемая страхом как бы не оказаться хуже соседей. Иначе говоря, ею владел страх, что меня не станут любить, если я окажусь хуже других. Для всех она была очень хорошим человеком, отзывчивым, щедрым и жизнерадостным. Будучи бездетной, она воспитала многих детей своих родственников и тех, кто в войну лишился родителей. Вот только дети впоследствии отдалились от нее. Она их не винила и не упрекала в неблагодарности. Она выкладывалась, чтобы быть лучше других. Потребность в признании и желание разбогатеть оказались настолько сильными, что свели ее в могилу в 54-летнем возрасте от рака желудка. Стесняясь своей неуемности, она подрабатывала по ночам, когда деревня спала. Рак желудка, как Вы помните, есть злонамеренная злоба на самого себя, суть которой – несмотря на максимальные усилия, я не могу добиться того, что мне надо. Так чрезмерное добро обратилось в чрезмерное зло. Так излишний вес оказался губительным.
   Я очень хотела своим появлением искупить карму именно этой линии своего рода. Не зря же я явилась на этот свет. В придачу к карме рода и карме семьи я, естественно, приняла на себя и личные стрессы.
   Например, еще недавно я чувствовала, что рабочая нагрузка возросла до умопомрачения, что я больше не желаю иметь дело с людьми, которые не хотят понимать и настолько переполнены злобой, что ничего не видят и не слышат, а лишь настаивают на своей правоте. Мое раздражение возрастало, и я все больше притягивала к себе именно таких людей. Также я стабильно пребывала в весе.
   Я пыталась обмануть себя работой. В долгий трудовой день толком ведь не поешь. Но и от недоедания худеть я не стала. Наоборот, когда вечером приходила домой и ради интереса вставала на весы, то оказывалось, что я опять прибавила в весе. Отупев от усталости и подавляя нервозность, чтобы не волновать семью, я кулем валилась на стул и за четверть часа незаметно поглощала целый дневной рацион.
   Мне известно, что плохо прожеванная пища способствует накоплению жира. Известно и то, что типичное для толстых людей заявление – я много не ем — является неправдой. Толстяки за короткое время съедают очень много. Способны они и на обратное, их жировая ткань это позволяет, однако только ненадолго. Их тело усваивает все калории без остатка, ибо как иначе могли бы эти люди бороться во имя светлого будущего.
   С виду я человек хороший – спокойный, доброжелательный, самоотверженно помогающий страждущим.

   Чрезмерная нагрузка делает злым любого. Чрезмерная нагруженность работой не что иное, как выслуживание любви на физическом уровне.

   Не помогало даже знание, что злоба делает человека толстым, хотя я ежедневно злобу освобождала. Чем больше освобождала, тем большую нагрузку взваливала на себя на работе. Меня подхлестывал страх, что меня не станут любить, если я не помогу всем желающим. «Я так не думал», – говорят люди, когда я указываю на их неверные мысли. Я тоже не думала и неправильно делала. Нужно думать о своих мыслях, чтобы из красивой мысли не родился некрасивый поступок.
   Однажды утром я проснулась от сильной боли в заплечье. Гляжу и вижу злобу против тех, кто не желает воспринимать эту великолепную Божественную мудрость, посредником которой я имею счастье быть, что и делаю со всем жаром своей души. Это было равнозначно тому, что они меня не воспринимают, не считаются со мной, а значит, не любят. Желание от них отвернуться, не глядеть на них, перешагнуть, быть выше их, только бы от них был покой, разбудило меня в то утро, чтобы сказать: «Сегодня у тебя будет трудный день, если ничего не предпримешь. Если ты меня не освободишь, то случится нечто пострашнее, чем прибавление в весе».
   Я знала, что это правда. Со всей страстью стала я прощать этому стрессу и просить у него прощения за то, что долгие годы взращивала его. Ведь он существует у меня с детства в виде страха и презрения к человеческой глупости. С годами он просто стал сложнее, отражая специфику времени, однако сущность его осталась прежней. Та же самая злоба вдохновляла меня на изучение всего, что есть в мире, – в этом ее положительная сторона. В течение получаса, что я брела на работу, я разговаривала со своим стрессом, как с другом, у которого есть чему поучиться, есть за что просить прощения, и который ни в коем случае не желает мне плохого, а старается по мере своих возможностей оказать мне помощь, но чьи сигналы я игнорировала.
   Человеческая глупость достойна презрения – так мы все считаем. Или Вы не согласны со мной? Было бы страшно, если глупость оказалась бы в чести! Раньше я тоже так думала.
   Но теперь думаю иначе. Если кто-то желает быть глупым, то у него на это есть святое право. Я освободила прощением ошибочные мысли, и боль исчезла. Я увидела перед собой свою злобу, пребывающую в состоянии мудрого благородного спокойствия, и поблагодарила ее за то, что снова поумнела.
   Последовал труднейший день за всю историю моих занятий альтернативным лечением. Никогда прежде за один день мне не приходилось сталкиваться с таким количеством сердитых материалистов, апатичных, потерявших интерес к жизни больных, абсолютных нигилистов и людей, ненавидящих Бога и своих родителей.
   Я погружала в них свой взор со спокойным вниманием, и меня ничуть не задевало то, что они не намерены верить сказанному мной. Я просто знала, что им еще предстоит учиться через страдания, и мне не было жаль честно им это высказать. То было сборище недовольных людей, чья сердитая требовательность к миру превратила их в тяжело больных, а теперь автоматически обратилась против меня, поскольку я не вылечила их сразу и безо всяких условий, чтобы они смогли продолжать вершить свое плохое.
   Я знала – все, что пришлось им не по душе, это их личная проблема.
   Благодаря моему душевному спокойствию половина из них к концу приема обрела рассудительность и деловитость. Лед был сломлен.
   Я была счастлива, что ни разу за весь день не испытала ни малейшей неприязни, и вечером чувствовала себя бодро. Я наслаждалась силой своего духа, своим новым бытием. Исчезло чувство страшной усталости, накопившееся за много месяцев. Я освободилась от злобы против глупых, которые не желают учиться. С этого дня у меня пропал безудержный аппетит по вечерам.
   Если Вы сейчас спросите меня, почему же я сержусь, раз знаю, как можно и как нельзя, то по секрету скажу: я же все-таки человек, вот почему. Хотим мы того или нет, но мы пребываем в общем поле, которое воздействует на всех нас. Освобождение себя от негативности – это большой и серьезный труд, особенно если человек посвятил себя работе на благо других.
   Кто сумеет освободиться абсолютно от всех стрессов и тем самым от эмоций, тот лишится физического тела. И это не будет непременно смертью. Но на эту тему в данной книге мы говорить не будем.
   Человек не обязан быть лишенным негативности, его негативность и позитивность должны быть уравновешены так, чтобы постоянно происходило превращение плохого в хорошее.
   Не следует стыдиться своей негативности, но и не нужно с гордым вызовом размахивать ею перед всем миром. Свою негативность следует признать и освободить, поскольку она – Ваш жизненный урок, который, несмотря на десятки предыдущих жизней, остался все еще не усвоенным.
   Напоминаю и повторяю еще раз: каждый человек есть сумма своих отца и матери. Ожирение – это проблема мягких тканей. Ожирению легко подвержены люди, чья мать вобрала в себя множество стрессов и ведет беспощадную жизненную борьбу. По законам жизни, кто-то всегда вырывается вперед, а кто-то отстает. Отставший страстно желает оказаться впереди, вот почему женский пол изо всех сил рвется вперед, сметая с пути тех, кто ему мешает.
   Поскольку мы сами выбираем мать, то в числе всех прочих проблем мы являемся для того, чтобы научиться, как достичь нормального веса. Если еще не научились, то начните прямо сейчас. Прежде всего прощением начните избавляться от злобы «в жизни все не так, как я хочу».

Стресс – составная часть человеческого бытия. О заболеваниях сердца и сосудов, алкоголизме и самоубийствах

   Все сущее имеет две стороны и мысль тоже. Чувство вины является хорошим, покуда оно не выходит за рамки чувства долга, которое движет человека вперед. Злоба есть хорошее до тех пор, пока из нее исходит сила для защиты жизни. Их называют положительными стрессами.
   В каждодневной жизни мы привыкли за стресс считать негативность.
   Страх меня не любят блокирует рассудительность. Человек теряет способность думать, и в нем развивается лавинообразная цепочка стресса – чувство вины перерастает в страстное желание, а оно, в свою очередь, в злобу, покуда не наступит гибель.
   Чувство вины делает человека слабым и восприимчивым к плохому.
   Страх притягивает плохое. Злоба уничтожает.
   Чувство вины – это стресс сердца. Если человек сделал в жизни что-то неправильно, либо не сделал того, что требовалось, либо оставил неисправленной свою ошибку, то на душе у него возникает необъяснимое чувство вины. Если он не освободится от чувства вины, то навлечет на себя обвинение.
   «Душа болит, на сердце тяжесть, хочется поохать, нечем дышать», – говорит такой человек. Это уже признак того, что чувство вины грузом лежит на сердце и кровообращение замедлилось.
   В чем назначение крови?
   Кровь питает клетки и поставляет остаточные продукты жизнедеятельности клеток в органы выделения. С замедлением кровообращения уменьшается как питание, так и очищение. Не получая питания, клетка умирает и должна быть выведена из тела. Поскольку кровоснабжение замедлено, что процесс этот затруднен. Тело начинает накапливать все большее количество шлаков. Можно лечить себя лучшими на свете лекарствами и очищающими организм природными продуктами либо быть вегетарианцем, но если чувство вины растет, то ничто не поможет.
   Для наглядности приведу один пошлый пример – если нечистоты проходят по канализационной трубе быстро, то труба блестит, а если медленно, то она засоряется. Такова простая истина о сердечно-сосудистых заболеваниях и быстром увеличении их числа во всем мире.
   Под гнетом вины человек испытывает быстрое уставание, слабость, уменьшение работоспособности, равнодушие к работе и жизни. Понижается устойчивость к напряжениям, перегрузкам, возникает болезнь. Пропадает интерес к жизни, жизнь лишается смысла, возникает депрессия. Теперь самое время появиться страху. Страх – это наиболее узнаваемый для человека стресс. Он является, как друг, чтобы предупредить: «Еще возможно что-то изменить. Еще возможно спастись от гибели».
   Если и это игнорируется, то приходит злоба и начинает уничтожать. Как уже говорилось выше, злоба – стресс хитрый. Средством достижения кажущейся хорошей цели является злоба, которую злобой не называют.
   «Я ненавижу эту жизнь, она приносит мне одни страдания. Все мои прекрасные планы пошли прахом», – сказала одна чрезвычайно сдержанная женщина. Она считала, что имеет право на все, что ей захочется. Ее муж, человек молодой, внезапно умер от инфаркта. А теперь от лейкоза умирал ее ребенок, единственная память о муже, ребенок, на которого женщина возлагала большие надежды.

   Если человек хочет много получать, но не хочет ничего отдавать, то он остается без всего.

   Если женщина обвиняет мужа в том, что он неспособен прокормить семью и семью не любит, то кормилец исчезает вместе со своей любовью. Если от кого-то хотят только получать, то ничего не выходит – он просто-напросто уходит из семьи, а часто и из жизни. Теперь оставшийся в одиночестве потребитель может поучиться у жизни.
   Постоянная борьба за власть – потребность быть выше другого, а также потребность быть лучше другого – начинается обычно с обвинения. Как Вы видели, обвиняют даже саму жизнь, не сознавая того, что это происходит от неверного мышления.
   Человек все больше винит самого себя. Самобичевание поражает цель точнее всего, буквально по-снайперски, поскольку никто не знает мои слабые места лучше, чем я сам. Проблема эта касается по большей части мужчин, чей комплекс неполноценности не позволяет им самоутвердиться. Топя беды в алкоголе, они перебарщивают с дозировкой, и стремление сохранить собственное достоинство перерастает в эгоизм. Такой человек, независимо от своего имущественного положения, сводит жизнь к материальной обеспеченности. Так, оказавшись за одним столом, богач и бедняк могут топить в водке одинаковые горести и затем, не сговариваясь, отправиться каждый к себе домой, где будут придираться к жене и детям. Кто-то ведь должен быть виноват! Таким образом, одинаковый стресс заставляет вести себя одинаково даже людей с различным уровнем образования и зажиточности.

   Отсутствие жизненной мудрости вызывает желание разрушать. Чем выше занимаемое прежде человеком положение, тем ниже его падение.

   В Эстонии 80 % от числа самоубийств совершается мужчинами. В роли судьи для них выступило самобичевание. Они обвиняли себя в том, что не сумели дать жизни того, что жизнь от них требовала. Чья-то жажда наживы задула их жизненную свечу. Сумей они освободить чувство вины, то трагедия не произошла бы.
   Обвинение является мощным подсознательным тактическим оружием. Противостоять ему спокойно, безболезненно может только человек, который отпустил чувство вины на свободу и испытывает душевный покой. Только такой человек может спокойно глядеть в глаза обвиняющему и следить за его мыслями. Мне часто пытаются доказать, что обвинение не западает в душу, что не возникает чувства вины, ибо я знаю, что ни в чем не виноват.
   Если у Вас на глаза навернулись слезы или Вы рассердились, если удрученно произнесли: «Ну как так можно», если задрожали от страха или испытали желание ударить или отплатить как-нибудь иначе, то в любом случае обвинение достигло цели. Признайтесь себе в этом, чтобы смогли простить страху и злобе против обвиняющих. Вы сами это к себе притягиваете. Ваше сердце просит о помощи. Если не признаетесь, то Вы уже начали усваивать урок через страдания.
   Не отрицайте своих стрессов. Не говорите, что Вы достаточно здоровы и сильны, чтобы противостоять всем тяготам жизни. Может, Ваше сердце уже исчерпало свои ресурсы, и тогда достаточно резкой злобы, чтобы отправиться к праотцам.
   Тот, кто обвиняет сознательно, подобен снайперу, который попадает точно в сердце и радуется при виде рухнувшего противника. Беспочвенное обвинение оказывает разрушительное воздействие. Оно может убить человека добросовестного, сердечного. В любой семейной ссоре обвинение является обычным орудием убийства.
   Никогда не обвиняет тот, кто сам не испытывает чувства вины. Кто обвиняет больше всех, тот испытывает наибольшее чувство вины. Страх перед обвинением заставляет идти в наступление на другого. Обвиняющий ведь не знает, что за любое деяние ему воздастся вдвойне.
   Государственная судебная система также строится на хорошо продуманном и веском обвинении. Если человеком вынесено еще из предыдущих жизней очень большое чувство вины, то в суде его легко обвинить и без вины. Кто виноват в этом несчастье? Пострадавший (сам того не зная) навлек на себя несчастье своим чувством вины, и судья (опять же сам того не зная) предоставил ему жизненный урок.
   Поэтому освободите свое чувство вины, тогда Вас не станут обвинять и Вы сами не станете никого обвинять. Никогда и нигде.
   В суде наиболее трудная должность у обвинителя. Если беспристрастная объективность обвинителя оказывается во власти эмоций, то судебный процесс выбивается из колеи. Страдать приходится как преступнику, так и судьям. Кто свои ошибки признает, получает наказание полегче. Кто при этом остается честным перед самим собой, получает самое легкое наказание, что может остаться незаметным внешне, поскольку нам надо понять, что живем мы прежде всего для себя.
   Обвинение может быть и совершенно иным. Например, человек упал и сильно ушибся либо его укусила собака. Жалостливый сочувствующий не знает, что подобные несчастья навлекаются злобой, и начинает причитать: «Ах ты бедный, несчастный, что они с тобой сделали! Могли бы отремонтировать дороги и посадить собак на цепь. Никому до старых людей дела нет. Да и мне тоже несладко…»