Страница:
Своими шутками люди могут довести человека до белого каления, не считая это издевательством. Подтрунивать над глупым ребенком, доводя его до бешенства, – это как бы естественно, но человек, ожидающий уважительного к себе отношения, воспринимает это как издевательство. От него до презрения – один шаг. Кто способен оценить чужую шутку, тот вместе с другими смеется над собственной чувствительностью. Кто шуток не понимает, того охватывает ярость. С подавлением в себе ярости человек начинает испытывать презрение. Благодатной почвой для презрительного отношения является смертельная серьезность.
Если кто-то желает быть лучше своего обидчика, тот культивирует презрительное отношение. Осуждая издевательства, но не вникая в их причины, люди тем самым прививают ребенку желание нравиться своим умом и интеллигентностью – качествами, позволяющими не высказывать своего мнения при виде плохого. Чем больше разрастается презрение и чем больше человек в состоянии держаться на расстоянии от пошлой, достойной презрения среды, тем больше времени он проводит в обществе таких же, как он, презрительных людей и тем самым сильнее страдает духовно. И не удивительно – ведь в настоящее время наложено табу на откровенно презрительное выражение лица с опущенными уголками губ, из-за чего презрительное отношение компании к себе приходится угадывать за маской сердечной радушности.
Многие люди умирают от рака головного мозга, так и не успев понять, что сердечность и бессердечие являют собой две грани единого целого. Сердечное бессердечие убивает мозг как духовно, так и физически. Высвободите как сердечность, так и бессердечность, тогда Вы станете человеком сведущим. Сведущий человек знает толк в деле и разбирается в его сути.
Издевательств вовсе не так много, как мнится тем, кто их страшится. В роли обидчиков, как правило, выступают, сами того не сознавая, родители, братья и сестры, друзья, знакомые, коллеги. Чужие – реже, потому что мы скрываем от них свои промашки, и, кроме того, чужие не осмеливаются вести себя невежливо. Нередко мишенью шуток становятся смертельно серьезные люди, которые шуток не понимают. За их официальностью стоит стремление избежать унижения в виде фамильярности. Попытка вдохнуть в них жизнь оборачивается обидой. А посему, если ребенок в каком-то отношении разительно отличается от других детей, следует его научить видеть положительную сторону своей непохожести и над собой подшучивать.
Из ребенка смертельно серьезных родителей вырастает смертельно серьезный человек, не понимающий шуток. Любую шутку он воспринимает как издевательство. В связи с этим хорошо бы всем нам проверить себя на чувство юмора. Если оно имеется, то даже самую серьезную проблему мы сумеем обратить в шутку и жить сразу станет веселее. В меру смешливый человек находит выход из любой ситуации. Если Вы так не умеете, поставьте себя мысленно в самую дурацкую ситуацию и постарайтесь посмеяться над собой. Научившись относиться к себе с юмором, Вы уже никогда не попадете в постыдное либо унизительное положение. Шутки окружающих Вы будете воспринимать именно как шутки, а не как издевательство.
Серьезный человек обычно легкомысленным не становится, но для уравновешивания своей серьезности нуждается в общении с людьми легкомысленными, хотя их не любит, а возможно, даже презирает. Чем сильнее у человека желание жить лучше, но при этом он не задумывается, откуда берется это хорошее, тем человек легкомысленнее. Легкомысленный человек действует раздражающе на людей серьезных и мрачных. Легкомысленность – это сущее наказание для тяжеловесной серьезности.
Есть люди легкомысленные, а есть и такие, кто старается поднять у людей настроение. Эти вторые частенько выступают в роли шутов. При этом они даже способны жертвовать собой. Шутовство – вещь хорошая, но если человек уверен в том, что сумеет одной лишь шуткой выпутаться из любой ситуации, то это уже высокомерие, от которого окружающим отнюдь не до смеха. Вероятно, Вам доводилось оказываться в ситуации, когда чья-то неуместная шутка ставит присутствующих в неловкое положение. Если такая шутка исходит от начальника, присутствующие встречают ее вымученным смехом. Если такая шутка звучит в присутствии ученого люда, наступает гробовое молчание. Если шутка брошена человеком неавторитетным из желания поднять настроение влиятельных персон, ему затыкают рот. Почему? Потому что он желает, чтобы люди стали иными. Люди с высоким мнением о себе не позволяют делать с собой подобное.
Дружеская шутливость и деловитость обсуждения превращают минус в плюс. Юмор, анекдоты, шутливые рассказы, иносказания, загадки, чтение сказок, участие в играх, развивающих смекалку, участие в обсуждении родительских планов – все это развивает душевную гибкость ребенка, развивает его сообразительность, что позволяет ему приспособиться к любой ситуации, окружению, компании.
Желание снискать расположение и любовь окружающих своей чрезмерной добропорядочностью, послушностью, усердием, деловыми качествами оборачивается тем, что человек с юных лет становится настолько мрачным и серьезным, что не может выносить общества людей. Ему претят громкоголосые шутки и смех как молодых, так и старых, глупое зубоскальство и пустопорожние споры, бессмысленная суета и стремление все оспорить. В таком окружении он ощущает себя несчастным. Ему становится плохо, начинает болеть голова. Сопутствующие этому приступы тошноты и рвоты могут создать впечатление мигрени. Однако и в обществе пожилых серьезных людей он не чувствует себя сколь-нибудь лучше. Почему? Потому что и здесь, и там человек испытывает недовольство собой.
Кто забыл, тем я напомню: не будь хорошего, не было бы и плохого. Не будь большого и сердечного хорошего, не было бы и большого и бессердечного плохого. Например, родители любят давать детям ласковые прозвища и делают это без всякого злого умысла. Детей называют лапочка, куколка, зайчик, пончик, медвежонок, в зависимости от характерных личных качеств, в данном случае таких, как ласковость, миловидность, боязливость, упитанность, неуклюжесть. Если ребенка называют так в кругу семьи, то для домашних это игра, которая дает в ней участвующим что-то, необходимое для души. Если же прозвищем пользуются вне дома для демонстративного подчеркивания дружеских отношений, это уже перебор, и ребенок, желающий сохранить чувство собственного достоинства, на это обижается. За обиду домашние поднимают его на смех при посторонних и не замечают, как эстафетная палочка издевательства переходит в руки чужих людей.
Меткое прозвище приклеивается к человеку и становится мишенью, которую не пропускает только ленивый. Кто из своего прозвища делает для себя вывод и старается перемениться, для того оно останется милым воспоминанием, а кто в своем прозвище видит постоянное унижение собственного достоинства, к тому прилипают все новые прозвища. Так страх перед ненавистным прозвищем, данным любящими родителями, притягивает к человеку еще и прозвища, обыгрывающие его имя, отчество или фамилию.
Если родители наделяют ребенка новомодным, вычурным иностранным именем, которого он стесняется, потому что у других детей имена простые, то его звучащее по-королевски имя сокращается до пошлого или даже вульгарного сочетания букв, из-за чего ребенку кажется, что родители намеренно над ним издеваются. Теперь уже никто его не жалеет, и он сам не жалеет никого.
Непрощение, по существу, являет собой безжалостность. Непростительно дразнить человека, зная, что это причиняет ему боль. Мы знаем про это и не оставляем без внимания безжалостность, проявляемую детьми. Вместе с тем нам следовало бы задуматься, чтобы малый эгоизм не вырос в большой. Чей эгоизм? Конечно же прежде всего наш собственный, ибо в маленьком эгоисте мы видим себя. А уж потом следует позаботиться о том, чтобы уменьшить эгоизм у ребенка.
Наиболее типичные поводы для издевки над ребенком – это упитанность, неуклюжесть, неумелость, простодушие, обидчивость, легковерие, беспомощность, рыжий цвет волос, косоглазие, сутулость, кривые ноги, плоскостопие, заикание, вызванные стрессами странности в поведении, увлечения, имя, хобби, друзья, глупость, ум. Словом, любое отклонение от привычной усредненной нормы.
Кто способен шутить над собственными недостатками, к тому относятся с уважением, тогда как ребенок, который желает скрыть свои недостатки тем, что старается стать лучше других, превращается в мальчика для битья. Люди принимаются истреблять в нем именно те положительные качества, которыми он прикрывает свои недостатки, иначе говоря, гордится. Издевки словно говорят: а теперь еще похвались своими недостатками. Окружающие будут уважительно относиться к тем родителям и тем детям, которые, обнаружив свои промахи, их исправляют. Ребенок, высвобождающий страхи и обретающий смелость, безбоязненно дает отпор обидчику, чем заслуживает уважение, а возможно, и дружбу сверстников, ибо жизненный урок им усвоен.
Кто на это не способен, тот либо так и будет ходить битым, либо, затаив обиду, возьмется за книги или начнет накачивать мускулы, чтобы когда-нибудь в будущем свысока взирать на тех, кого он превосходит знаниями, или с лихвой поквитаться в драке с обидчиком за молча снесенное в прошлом рукоприкладство. В обоих случаях человеку во всем будет мерещиться издевательство, даже там, где его нет. Родители, которые в стремлении защитить ребенка от его сверстников доводят дело до официального разбирательства, лишь усугубляют ошибку. Иначе говоря, они вынуждают окружающих исправлять собственные ошибки, допущенные ими в процессе воспитания ребенка.
Одни родители обвиняют чужих детей, а другие – собственных, поскольку желают вырастить свое чадо борцом. Родительское высокомерие безжалостно заявляет ребенку: «Мне в свое время и не так доставалось, а чем ты лучше?» И это даже в том случае, если родителю доставалось за собственную неуклюжесть или беспомощность, а его ребенок в настоящее время болен. Вести себя так заставляет родительское желание сделать ребенка сильным. Ребенок же нуждается в данную минуту в любви и потому никогда этого не простит, потому что для него это было унижением. Он поправится и забудет о случившемся, но в нем навсегда останется непрощение к человеку, который не протянул руку помощи, который, вместо того чтобы вытащить тонущего из трясины, заявил, что каждый должен спасать себя сам. Потому некоторые и не могут простить своим родителям. Если уж они не прощают родителям, то чужим и подавно.
Классическая гордость демонстрирует свои достоинства, потому что желает себя возвысить.
Классическое высокомерие не демонстрирует своих достоинств, поскольку и без того считает себя выше всех.
Это означает, что у гордости есть еще пространство для взращивания положительных качеств, тогда как высокомерие – это потолок. С него начинается фатальное разрушение тела, чтобы было чем заняться душе. В противном случае оно истребляет в человеке Человека. Таким может стать каждый, кто боится издевательского отношения, поэтому не считайте плохим того, кто уже таков и есть. Поймите, плохим его делает эгоизм. Сам по себе человек ни хорош и ни плох.
Издевки преследуют благую цель — разрушить потенциальное разрушение. Кто сознает это, тот до небес превозносит обидчика и высвобождает свое высокомерие. Кто не сознает, тот отправляется к праотцам. Классическое издевательство – это когда глупый богатый стоит на краю болота и учит жить тонущего в трясине нищеты умного бедняка, жалуясь при этом на тяготы собственной жизни. Если умный бедняк считает это издевательством, трясина его засасывает. Если же бедный понимает, что богатый в чем-то прав, он не сочтет это издевательством и найдет способ выбраться из трясины. Хотя бы для того, чтобы поспешить на помощь богачу, попавшему в беду.
Умного человека можно уничтожить физически, а собственно ум можно уничтожить осмеянием и посрамлением.
Поэтому жертвами издевок и становятся люди, считающие себя умными либо желающие таковыми стать и гордящиеся этим. Умный человек чрезвычайно чувствителен ко всему, что касается его ума. Поэтому не стоит в его присутствии восхвалять ничьи умственные способности, в том числе общепризнанных авторитетов. Если Вы почерпнули у кого-то знания и считаете их верными, пропустите их через свое сердце, и Вы поймете, усвоены ли они или нет. Если усвоены, то они становятся частицей Вашего ума.
Ум обладает способностью нащупать уязвимое место в уме ближнего и, поднатужившись, поразить в самое яблочко. Чем сильнее было желание ближнего блистать своим умом, тем скорее оно разлетается в пух и прах. Поскольку никому не дано знать всего, в знаниях всегда имеются некие пробелы, и ссылки на авторитетные суждения посрамляют человека, желающего прослыть умным.
Когда в поединке сходятся умы, в проигрыше оказывается человеческое в людях.
Чаще всего цитируется Библия, и потому она стала щитом и мечом для малодушия. Трусость не имеет собственного мнения, однако она желает во всем обязательно настоять на своем. Так священное слово Библии превратилось в орудие наживы и стяжательства. Вот почему многие люди, спасаясь от власти религии, обращаются к атеизму, но ни та, ни другая сторона не делают из этого для себя вывода. Пораскинуть мозгами не позволяет гордость. Как религия, так и атеизм заняты тем, чтобы доказать свое превосходство, оправдать свои ошибки и критиковать противную сторону. Оправдать свои ошибки мы можем, обратившись к любому источнику знаний – книге, человеку, услышанному и т. п., т. е. вооружившись любым знанием.
Кто желает похвалиться перед ближними собственными страданиями, над тем начинают издеваться.
Кто желает похвалиться перед собой собственными страданиями, тот навлекает на себя людское презрение.
Чем больше Вы боитесь гордости и высокомерия, тем сильнее притягиваете их к себе. Они незаметно разрастаются в Вас, пока не перестают умещаться внутри. Тогда Вас начинают называть гордым и высокомерным, и Вы недоумеваете, отчего люди такие злые. Вы не видите себя со стороны, зато видят окружающие и подсказывают Вам, словно ученики на уроке, что Вам следует хотя бы таким образом выучить свой урок во избежание большей беды.
Гордость ведет к почечно-каменной болезни на физическом уровне.
Высокомерие ведет к умопомешательству и раковым заболеваниям.
Рак позволяет телу умереть прежде, чем душевная гибель успевает перерасти в гибель духа. Т. е. прежде, чем высокоразвитый человек вновь превращается в животное. Это означает, что рак является болезнью, которая спасает Человека от гибели. Если менее развитый человек ведет себя по-животному, это не так страшно, как если то же самое делает высокоразвитый человек. А Вы сразу причислили себя к людям высокоразвитым? Если так, то Вы заблуждаетесь. У нас у всех представлены оба уровня развития.
Оценивая людей с позиции собственной гордости и высокомерия, мы обычно смешиваем личность с эгоизмом. Так мы даже святого можем обозвать сумасшедшим и эгоистом. Запомните, что
личность думает прежде всего о себе,
а эгоист думает только о себе.
Засевший в человеке эгоизм не позволяет ему видеть людей в окружающих. Он низводит окружающих до животного уровня. Чужие потребности им не учитываются и правила общежития игнорируются. Человек видит только себя. Если люди не уважают его потребностей, от страха он озлобляется.
Эгоизм не ведает душевного покоя. Из-за подавления всех эмоций, или стрессов, его собственная душа делается бесчувственной, и это состояние воспринимается им как душевный покой. Когда он спит, его из пушки не разбудишь. Сон спасает его от усиления чувства вины и необъяснимых душевных терзаний. Пусть он даже знает, что другие не могут спать при шуме, но он не понимает потребности ближних в душевном покое. Чем больше Вы укоряете его за крепкий сон, тем крепче делается его сон. Может сделаться и смертельным.
Если из моих слов Вы сделали вывод, будто человек с крепким сном является эгоистом, советую еще раз перечитать предыдущий абзац. Я использовала слово «эгоизм», не «эгоист». Если Вы считаете своего храпящего супруга эгоистом, которому безразлично, можете ли Вы спать или нет, то его сон станет еще тяжелее. От отчаяния наладить отношения с супругом его храп станет еще громче.
Эгоизм – наиболее тяжелая энергия материального уровня, находящаяся в состоянии неподвижности, и одним из эффективных способов приведения ее в движение является громкая ритмичная музыка. Эгоизму нужна ритмичная музыка такой громкости, чтобы ощутимо вибрировали стены дома. В своей наивности ему и в голову не придет приглушить музыку в ночное время. Он провоцирует эгоизм окружающих, и, когда те заявляются призвать его к порядку, дело может дойти до рукоприкладства.
Если Вы живете рядом с таким эгоистом, то высвободите свой эгоизм. Тем самым уменьшится суммарный эгоизм вас обоих, и эгоист начнет с Вами считаться. Эгоизм провоцирует эгоизм. Если же Вы станете призывать эгоиста к порядку, настаивая на своих правах, то получите ответный удар. Т. е. Ваш эгоизм получает ответный удар. Если Вы высвободите свой эгоизм, Вы получите то, что Вам нужно, безо всяких требований.
Становясь умнее за счет рассудительности и богаче за счет собственного достоинства, человек утрачивает часть рассудительности и достоинства, и у него ухудшается самочувствие. Обратите внимание на слово «самочувствие». Плохое самочувствие означает плохое чувствование, то есть знание себя, а значит, незнание своей основной сущности. Так гордость принимается то сетовать на высокую стоимость косметики, образования и богатого стиля жизни, то похваляется тем, сколько всего пришлось пережить, посещая косметические салоны, получая образование и отказывая себе в человеческих потребностях в процессе сколачивания состояния. Так незаметно гордость перерастает в высокомерие.
Эгоизму ничего не западает в сердце. Надевая на сердце броню, мы проходим мимо страждущих, словно мимо уличных нищих, оправдываясь тем, что все равно всем помочь невозможно. Не только невозможно, но и нельзя – так мы считаем, – ибо в противном случае они так и не удосужатся начать действовать ради собственного блага. С такими мыслями мы сжимаем сердце в кулак, т. е. взращиваем свой эгоизм, вместо того чтобы высвободить то, что гнетет душу.
В отличие от эгоизма гордость – это энергия движущаяся. Поэтому она принимает все близко к сердцу и частенько получает по носу. Иногда извлекает для себя урок. Подсознательно или нет – речь сейчас не об этом. Высокомерие ничего не принимает близко к сердцу и ни на что не отзывается сердцем. На любую просьбу оно отвечает отрицательно. Даже на просьбу о прощении. «Мне не за что прощать, потому что я ничуть не обиделся», — говорит явно обиженный эгоизм, стараясь скрыть свою обиду.
Знайте, что если кто-то обращается к Вам с просьбой о прощении, то обязательно нужно простить. Если Вы и в самом деле не обиделись, можете сказать об этом уже после прощения. Однако для себя уясните, что ни с того ни с сего с просьбой о прощении никто не обращается. Человек видит Вашу обиженность, чувствует, что совершил ошибку, и потому просит прощения. Пусть в Вас он видит себя, однако Вы сами спровоцировали его своим эгоизмом.
Высокомерие живет в собственноручно созданной круговой обороне и не сознает, что просьбу о прощении следует воспринимать как величайший дар. Для того, кто просит прощения, нет хуже оскорбления, чем отказ даровать прощение. Если просьба о прощении происходит от желания искупить свою вину, то человек до конца своих дней будет носить в сердце обиду на того, кто отказал ему в прощении. А возможно, будет даже вынашивать планы мести. Не исключено, что в отместку он захочет обидеть Вас вторично, но уже осознанно, чтобы на сей раз не попросить прощения. Если просящий о прощении начинает заниматься высвобождением своего эгоизма, его уже не обижает эгоизм ближнего, и он не будет вынашивать планы мести.
Эгоизм не желает делиться с другими, он желает брать. Вы можете желать быть очень хорошим человеком, всей душой стремящимся отдавать, но если Вы не умерите свой эгоизм, целью Вашего отдавания будет оставаться приобретение.
Поскольку большинство людей незнакомо с нашей тео-рией стрессов, то разумнее всего прощать либо просить о прощении у себя в душе, чтобы собственная душа успокоилась. Возможно, тогда и не нужно будет напоминать ближнему старое на словах. Души сами выяснят свои отношения на уровне подсознания. Вы осознаете ситуацию, ближний не осознает, однако, несмотря на это, ваши отношения снова наладятся.
Высокомерие, т. е. эгоизм, жарится на собственном жире. Высокомерие являет собой энергию верблюда. Верблюд приспособлен к жизни в своей естественной среде. Если мы живем, как верблюды, то мы жаримся на собственном жире, подобно верблюду в раскаленных песках пустыни. Верблюд от этого не превращается в жаркое, а человек превращается. Мы злимся, не понимая того, что злимся на собственную злобу. Доводим себя до духовного истощения, но стоит нам оказаться за обеденным столом, как мы безо всякой меры набиваем желудок едой и питьем, да так, что даже морщины разглаживаются. Точно так же мы до отказа набиты стрессами.
Верблюда можно назвать эталоном терпеливости.
Таков же и интеллигентный эгоизм.
Из давнего пешего перехода через пустыню, что явилось для меня самым суровым физическим испытанием в жизни, мне запомнился рассказ человека, разводившего верблюдов. Он сказал, что когда у верблюда лопается терпение, он плюется. Причем плюет прямо в лицо, и только хозяину, чтобы выразить свое презрение к человеку, который неуважительно относится к чувству достоинства животного. Так заключенная в человеке верблюжья терпеливость плюет на него самого, если он не способен быть достойным человеком, достойной личностью. Дряблая жировая ткань в теле человека, расползающаяся при сильных повреждениях либо хирургических ранах, точно топленое сало, является знаком того, что в человеке слишком много высокомерия, т. е. себялюбия, т. е. эгоизма, т. е. слишком много от верблюда.
Жировая эмболия, возникающая в результате травматического повреждения мягких тканей, а также после операций, происходит всегда неожиданно и зачастую приводит к летальному исходу. Во многих случаях, когда человек уже вышел из жизнеопасного кризиса, жировые клетки, оказавшиеся в кровеносном сосуде, приходят непонятно отчего в движение и, попадая в легкие либо мозг, вызывают смерть. Врачи знают про эту опасность, но предотвратить не могут.
Это означает, что медицина не может помешать настрадавшемуся человеку гневаться, что сопровождается желанием немедленно покарать обидчика, и покарать очень сурово. Чем вспыльчивее у больного характер, тем реже следует говорить с ним об обидчике, вплоть до полного выздоровления. Человеку со вспыльчивым характером необходимо внушить мысль, что он – счастливчик. Радость выживания заглушает злобу на виновного и предотвращает возникновение эмболии.
Таким же образом – по-верблюжьи – наградить нас плевком в лицо может также супруг либо болезнь близкого человека. Еще вчера мы делали вместе трудную работу, а сегодня его на «скорой» отвезли в больницу. Независимо от степени тяжести заболевания, можно сказать, что терпению пострадавшего пришел конец. Ближний ничего необычного не заметил, поскольку видел только себя. Он не виноват в болезни товарища, однако мог бы и заметить человека рядом с собой. Не будь ближний в восхищении от самого себя, он почувствовал бы неладное. Возможно, заметил бы симптомы нездоровья. Особенно важно держать в поле зрения чрезмерно добросовестных людей, поскольку сами они о себе не заботятся, полагая, что это за них должны делать другие.
Если кто-то желает быть лучше своего обидчика, тот культивирует презрительное отношение. Осуждая издевательства, но не вникая в их причины, люди тем самым прививают ребенку желание нравиться своим умом и интеллигентностью – качествами, позволяющими не высказывать своего мнения при виде плохого. Чем больше разрастается презрение и чем больше человек в состоянии держаться на расстоянии от пошлой, достойной презрения среды, тем больше времени он проводит в обществе таких же, как он, презрительных людей и тем самым сильнее страдает духовно. И не удивительно – ведь в настоящее время наложено табу на откровенно презрительное выражение лица с опущенными уголками губ, из-за чего презрительное отношение компании к себе приходится угадывать за маской сердечной радушности.
Многие люди умирают от рака головного мозга, так и не успев понять, что сердечность и бессердечие являют собой две грани единого целого. Сердечное бессердечие убивает мозг как духовно, так и физически. Высвободите как сердечность, так и бессердечность, тогда Вы станете человеком сведущим. Сведущий человек знает толк в деле и разбирается в его сути.
Издевательств вовсе не так много, как мнится тем, кто их страшится. В роли обидчиков, как правило, выступают, сами того не сознавая, родители, братья и сестры, друзья, знакомые, коллеги. Чужие – реже, потому что мы скрываем от них свои промашки, и, кроме того, чужие не осмеливаются вести себя невежливо. Нередко мишенью шуток становятся смертельно серьезные люди, которые шуток не понимают. За их официальностью стоит стремление избежать унижения в виде фамильярности. Попытка вдохнуть в них жизнь оборачивается обидой. А посему, если ребенок в каком-то отношении разительно отличается от других детей, следует его научить видеть положительную сторону своей непохожести и над собой подшучивать.
Из ребенка смертельно серьезных родителей вырастает смертельно серьезный человек, не понимающий шуток. Любую шутку он воспринимает как издевательство. В связи с этим хорошо бы всем нам проверить себя на чувство юмора. Если оно имеется, то даже самую серьезную проблему мы сумеем обратить в шутку и жить сразу станет веселее. В меру смешливый человек находит выход из любой ситуации. Если Вы так не умеете, поставьте себя мысленно в самую дурацкую ситуацию и постарайтесь посмеяться над собой. Научившись относиться к себе с юмором, Вы уже никогда не попадете в постыдное либо унизительное положение. Шутки окружающих Вы будете воспринимать именно как шутки, а не как издевательство.
Серьезный человек обычно легкомысленным не становится, но для уравновешивания своей серьезности нуждается в общении с людьми легкомысленными, хотя их не любит, а возможно, даже презирает. Чем сильнее у человека желание жить лучше, но при этом он не задумывается, откуда берется это хорошее, тем человек легкомысленнее. Легкомысленный человек действует раздражающе на людей серьезных и мрачных. Легкомысленность – это сущее наказание для тяжеловесной серьезности.
Есть люди легкомысленные, а есть и такие, кто старается поднять у людей настроение. Эти вторые частенько выступают в роли шутов. При этом они даже способны жертвовать собой. Шутовство – вещь хорошая, но если человек уверен в том, что сумеет одной лишь шуткой выпутаться из любой ситуации, то это уже высокомерие, от которого окружающим отнюдь не до смеха. Вероятно, Вам доводилось оказываться в ситуации, когда чья-то неуместная шутка ставит присутствующих в неловкое положение. Если такая шутка исходит от начальника, присутствующие встречают ее вымученным смехом. Если такая шутка звучит в присутствии ученого люда, наступает гробовое молчание. Если шутка брошена человеком неавторитетным из желания поднять настроение влиятельных персон, ему затыкают рот. Почему? Потому что он желает, чтобы люди стали иными. Люди с высоким мнением о себе не позволяют делать с собой подобное.
Дружеская шутливость и деловитость обсуждения превращают минус в плюс. Юмор, анекдоты, шутливые рассказы, иносказания, загадки, чтение сказок, участие в играх, развивающих смекалку, участие в обсуждении родительских планов – все это развивает душевную гибкость ребенка, развивает его сообразительность, что позволяет ему приспособиться к любой ситуации, окружению, компании.
Желание снискать расположение и любовь окружающих своей чрезмерной добропорядочностью, послушностью, усердием, деловыми качествами оборачивается тем, что человек с юных лет становится настолько мрачным и серьезным, что не может выносить общества людей. Ему претят громкоголосые шутки и смех как молодых, так и старых, глупое зубоскальство и пустопорожние споры, бессмысленная суета и стремление все оспорить. В таком окружении он ощущает себя несчастным. Ему становится плохо, начинает болеть голова. Сопутствующие этому приступы тошноты и рвоты могут создать впечатление мигрени. Однако и в обществе пожилых серьезных людей он не чувствует себя сколь-нибудь лучше. Почему? Потому что и здесь, и там человек испытывает недовольство собой.
Кто забыл, тем я напомню: не будь хорошего, не было бы и плохого. Не будь большого и сердечного хорошего, не было бы и большого и бессердечного плохого. Например, родители любят давать детям ласковые прозвища и делают это без всякого злого умысла. Детей называют лапочка, куколка, зайчик, пончик, медвежонок, в зависимости от характерных личных качеств, в данном случае таких, как ласковость, миловидность, боязливость, упитанность, неуклюжесть. Если ребенка называют так в кругу семьи, то для домашних это игра, которая дает в ней участвующим что-то, необходимое для души. Если же прозвищем пользуются вне дома для демонстративного подчеркивания дружеских отношений, это уже перебор, и ребенок, желающий сохранить чувство собственного достоинства, на это обижается. За обиду домашние поднимают его на смех при посторонних и не замечают, как эстафетная палочка издевательства переходит в руки чужих людей.
Меткое прозвище приклеивается к человеку и становится мишенью, которую не пропускает только ленивый. Кто из своего прозвища делает для себя вывод и старается перемениться, для того оно останется милым воспоминанием, а кто в своем прозвище видит постоянное унижение собственного достоинства, к тому прилипают все новые прозвища. Так страх перед ненавистным прозвищем, данным любящими родителями, притягивает к человеку еще и прозвища, обыгрывающие его имя, отчество или фамилию.
Если родители наделяют ребенка новомодным, вычурным иностранным именем, которого он стесняется, потому что у других детей имена простые, то его звучащее по-королевски имя сокращается до пошлого или даже вульгарного сочетания букв, из-за чего ребенку кажется, что родители намеренно над ним издеваются. Теперь уже никто его не жалеет, и он сам не жалеет никого.
Непрощение, по существу, являет собой безжалостность. Непростительно дразнить человека, зная, что это причиняет ему боль. Мы знаем про это и не оставляем без внимания безжалостность, проявляемую детьми. Вместе с тем нам следовало бы задуматься, чтобы малый эгоизм не вырос в большой. Чей эгоизм? Конечно же прежде всего наш собственный, ибо в маленьком эгоисте мы видим себя. А уж потом следует позаботиться о том, чтобы уменьшить эгоизм у ребенка.
Наиболее типичные поводы для издевки над ребенком – это упитанность, неуклюжесть, неумелость, простодушие, обидчивость, легковерие, беспомощность, рыжий цвет волос, косоглазие, сутулость, кривые ноги, плоскостопие, заикание, вызванные стрессами странности в поведении, увлечения, имя, хобби, друзья, глупость, ум. Словом, любое отклонение от привычной усредненной нормы.
Кто способен шутить над собственными недостатками, к тому относятся с уважением, тогда как ребенок, который желает скрыть свои недостатки тем, что старается стать лучше других, превращается в мальчика для битья. Люди принимаются истреблять в нем именно те положительные качества, которыми он прикрывает свои недостатки, иначе говоря, гордится. Издевки словно говорят: а теперь еще похвались своими недостатками. Окружающие будут уважительно относиться к тем родителям и тем детям, которые, обнаружив свои промахи, их исправляют. Ребенок, высвобождающий страхи и обретающий смелость, безбоязненно дает отпор обидчику, чем заслуживает уважение, а возможно, и дружбу сверстников, ибо жизненный урок им усвоен.
Кто на это не способен, тот либо так и будет ходить битым, либо, затаив обиду, возьмется за книги или начнет накачивать мускулы, чтобы когда-нибудь в будущем свысока взирать на тех, кого он превосходит знаниями, или с лихвой поквитаться в драке с обидчиком за молча снесенное в прошлом рукоприкладство. В обоих случаях человеку во всем будет мерещиться издевательство, даже там, где его нет. Родители, которые в стремлении защитить ребенка от его сверстников доводят дело до официального разбирательства, лишь усугубляют ошибку. Иначе говоря, они вынуждают окружающих исправлять собственные ошибки, допущенные ими в процессе воспитания ребенка.
Одни родители обвиняют чужих детей, а другие – собственных, поскольку желают вырастить свое чадо борцом. Родительское высокомерие безжалостно заявляет ребенку: «Мне в свое время и не так доставалось, а чем ты лучше?» И это даже в том случае, если родителю доставалось за собственную неуклюжесть или беспомощность, а его ребенок в настоящее время болен. Вести себя так заставляет родительское желание сделать ребенка сильным. Ребенок же нуждается в данную минуту в любви и потому никогда этого не простит, потому что для него это было унижением. Он поправится и забудет о случившемся, но в нем навсегда останется непрощение к человеку, который не протянул руку помощи, который, вместо того чтобы вытащить тонущего из трясины, заявил, что каждый должен спасать себя сам. Потому некоторые и не могут простить своим родителям. Если уж они не прощают родителям, то чужим и подавно.
Классическая гордость демонстрирует свои достоинства, потому что желает себя возвысить.
Классическое высокомерие не демонстрирует своих достоинств, поскольку и без того считает себя выше всех.
Это означает, что у гордости есть еще пространство для взращивания положительных качеств, тогда как высокомерие – это потолок. С него начинается фатальное разрушение тела, чтобы было чем заняться душе. В противном случае оно истребляет в человеке Человека. Таким может стать каждый, кто боится издевательского отношения, поэтому не считайте плохим того, кто уже таков и есть. Поймите, плохим его делает эгоизм. Сам по себе человек ни хорош и ни плох.
Не говорите о ком-либо, что он – высокомерный человек. Скажите, что в этом человеке взыграло высокомерие, одержавшее над ним верх, из-за чего он вынужден измываться и глумиться над ближним. Тем самым Вы разделяете человека и отрицательную черту его характера и оказываетесь в состоянии отнестись к человеку с пониманием.Ваше высокомерие подмечается высокомерием кого-то из ближних, и его высокомерие принимается высмеивать и уничтожать Ваше, потому что такова способность испуганного человека – бороться со злом, злом же во имя уничтожения зла. Если Вы не похваляетесь своими страданиями, то являетесь обычным страдальцем и чужое высокомерие Вас не заметит. Высокомерие не издевается над приниженностью, которая признает свою приниженность. Оно издевается над высокомерием, не признающим своей низменности и тем самым культивирующим свою низменность.
Если кто-то считает Вас высокомерным, Вы безо всякой обиды сумеете сказать, мол, этот человек увидел во мне высокомерие и решил, что это – я. Вы оказываетесь в состоянии простить ему это заблуждение, ибо признаете, что немало похвалялись своими знаниями и страданиями.
Эгоизм есть в каждом человеке, но не каждый человек является эгоистом.
Издевки преследуют благую цель — разрушить потенциальное разрушение. Кто сознает это, тот до небес превозносит обидчика и высвобождает свое высокомерие. Кто не сознает, тот отправляется к праотцам. Классическое издевательство – это когда глупый богатый стоит на краю болота и учит жить тонущего в трясине нищеты умного бедняка, жалуясь при этом на тяготы собственной жизни. Если умный бедняк считает это издевательством, трясина его засасывает. Если же бедный понимает, что богатый в чем-то прав, он не сочтет это издевательством и найдет способ выбраться из трясины. Хотя бы для того, чтобы поспешить на помощь богачу, попавшему в беду.
Умного человека можно уничтожить физически, а собственно ум можно уничтожить осмеянием и посрамлением.
Поэтому жертвами издевок и становятся люди, считающие себя умными либо желающие таковыми стать и гордящиеся этим. Умный человек чрезвычайно чувствителен ко всему, что касается его ума. Поэтому не стоит в его присутствии восхвалять ничьи умственные способности, в том числе общепризнанных авторитетов. Если Вы почерпнули у кого-то знания и считаете их верными, пропустите их через свое сердце, и Вы поймете, усвоены ли они или нет. Если усвоены, то они становятся частицей Вашего ума.
Ум обладает способностью нащупать уязвимое место в уме ближнего и, поднатужившись, поразить в самое яблочко. Чем сильнее было желание ближнего блистать своим умом, тем скорее оно разлетается в пух и прах. Поскольку никому не дано знать всего, в знаниях всегда имеются некие пробелы, и ссылки на авторитетные суждения посрамляют человека, желающего прослыть умным.
Когда в поединке сходятся умы, в проигрыше оказывается человеческое в людях.
Чаще всего цитируется Библия, и потому она стала щитом и мечом для малодушия. Трусость не имеет собственного мнения, однако она желает во всем обязательно настоять на своем. Так священное слово Библии превратилось в орудие наживы и стяжательства. Вот почему многие люди, спасаясь от власти религии, обращаются к атеизму, но ни та, ни другая сторона не делают из этого для себя вывода. Пораскинуть мозгами не позволяет гордость. Как религия, так и атеизм заняты тем, чтобы доказать свое превосходство, оправдать свои ошибки и критиковать противную сторону. Оправдать свои ошибки мы можем, обратившись к любому источнику знаний – книге, человеку, услышанному и т. п., т. е. вооружившись любым знанием.
Кто желает похвалиться перед ближними собственными страданиями, над тем начинают издеваться.
Кто желает похвалиться перед собой собственными страданиями, тот навлекает на себя людское презрение.
Чем больше Вы боитесь гордости и высокомерия, тем сильнее притягиваете их к себе. Они незаметно разрастаются в Вас, пока не перестают умещаться внутри. Тогда Вас начинают называть гордым и высокомерным, и Вы недоумеваете, отчего люди такие злые. Вы не видите себя со стороны, зато видят окружающие и подсказывают Вам, словно ученики на уроке, что Вам следует хотя бы таким образом выучить свой урок во избежание большей беды.
Гордость ведет к почечно-каменной болезни на физическом уровне.
Высокомерие ведет к умопомешательству и раковым заболеваниям.
Рак позволяет телу умереть прежде, чем душевная гибель успевает перерасти в гибель духа. Т. е. прежде, чем высокоразвитый человек вновь превращается в животное. Это означает, что рак является болезнью, которая спасает Человека от гибели. Если менее развитый человек ведет себя по-животному, это не так страшно, как если то же самое делает высокоразвитый человек. А Вы сразу причислили себя к людям высокоразвитым? Если так, то Вы заблуждаетесь. У нас у всех представлены оба уровня развития.
Оценивая людей с позиции собственной гордости и высокомерия, мы обычно смешиваем личность с эгоизмом. Так мы даже святого можем обозвать сумасшедшим и эгоистом. Запомните, что
личность думает прежде всего о себе,
а эгоист думает только о себе.
Засевший в человеке эгоизм не позволяет ему видеть людей в окружающих. Он низводит окружающих до животного уровня. Чужие потребности им не учитываются и правила общежития игнорируются. Человек видит только себя. Если люди не уважают его потребностей, от страха он озлобляется.
Эгоизм не ведает душевного покоя. Из-за подавления всех эмоций, или стрессов, его собственная душа делается бесчувственной, и это состояние воспринимается им как душевный покой. Когда он спит, его из пушки не разбудишь. Сон спасает его от усиления чувства вины и необъяснимых душевных терзаний. Пусть он даже знает, что другие не могут спать при шуме, но он не понимает потребности ближних в душевном покое. Чем больше Вы укоряете его за крепкий сон, тем крепче делается его сон. Может сделаться и смертельным.
Если из моих слов Вы сделали вывод, будто человек с крепким сном является эгоистом, советую еще раз перечитать предыдущий абзац. Я использовала слово «эгоизм», не «эгоист». Если Вы считаете своего храпящего супруга эгоистом, которому безразлично, можете ли Вы спать или нет, то его сон станет еще тяжелее. От отчаяния наладить отношения с супругом его храп станет еще громче.
Эгоизм – наиболее тяжелая энергия материального уровня, находящаяся в состоянии неподвижности, и одним из эффективных способов приведения ее в движение является громкая ритмичная музыка. Эгоизму нужна ритмичная музыка такой громкости, чтобы ощутимо вибрировали стены дома. В своей наивности ему и в голову не придет приглушить музыку в ночное время. Он провоцирует эгоизм окружающих, и, когда те заявляются призвать его к порядку, дело может дойти до рукоприкладства.
Если Вы живете рядом с таким эгоистом, то высвободите свой эгоизм. Тем самым уменьшится суммарный эгоизм вас обоих, и эгоист начнет с Вами считаться. Эгоизм провоцирует эгоизм. Если же Вы станете призывать эгоиста к порядку, настаивая на своих правах, то получите ответный удар. Т. е. Ваш эгоизм получает ответный удар. Если Вы высвободите свой эгоизм, Вы получите то, что Вам нужно, безо всяких требований.
Становясь умнее за счет рассудительности и богаче за счет собственного достоинства, человек утрачивает часть рассудительности и достоинства, и у него ухудшается самочувствие. Обратите внимание на слово «самочувствие». Плохое самочувствие означает плохое чувствование, то есть знание себя, а значит, незнание своей основной сущности. Так гордость принимается то сетовать на высокую стоимость косметики, образования и богатого стиля жизни, то похваляется тем, сколько всего пришлось пережить, посещая косметические салоны, получая образование и отказывая себе в человеческих потребностях в процессе сколачивания состояния. Так незаметно гордость перерастает в высокомерие.
Эгоизму ничего не западает в сердце. Надевая на сердце броню, мы проходим мимо страждущих, словно мимо уличных нищих, оправдываясь тем, что все равно всем помочь невозможно. Не только невозможно, но и нельзя – так мы считаем, – ибо в противном случае они так и не удосужатся начать действовать ради собственного блага. С такими мыслями мы сжимаем сердце в кулак, т. е. взращиваем свой эгоизм, вместо того чтобы высвободить то, что гнетет душу.
В отличие от эгоизма гордость – это энергия движущаяся. Поэтому она принимает все близко к сердцу и частенько получает по носу. Иногда извлекает для себя урок. Подсознательно или нет – речь сейчас не об этом. Высокомерие ничего не принимает близко к сердцу и ни на что не отзывается сердцем. На любую просьбу оно отвечает отрицательно. Даже на просьбу о прощении. «Мне не за что прощать, потому что я ничуть не обиделся», — говорит явно обиженный эгоизм, стараясь скрыть свою обиду.
Знайте, что если кто-то обращается к Вам с просьбой о прощении, то обязательно нужно простить. Если Вы и в самом деле не обиделись, можете сказать об этом уже после прощения. Однако для себя уясните, что ни с того ни с сего с просьбой о прощении никто не обращается. Человек видит Вашу обиженность, чувствует, что совершил ошибку, и потому просит прощения. Пусть в Вас он видит себя, однако Вы сами спровоцировали его своим эгоизмом.
Высокомерие живет в собственноручно созданной круговой обороне и не сознает, что просьбу о прощении следует воспринимать как величайший дар. Для того, кто просит прощения, нет хуже оскорбления, чем отказ даровать прощение. Если просьба о прощении происходит от желания искупить свою вину, то человек до конца своих дней будет носить в сердце обиду на того, кто отказал ему в прощении. А возможно, будет даже вынашивать планы мести. Не исключено, что в отместку он захочет обидеть Вас вторично, но уже осознанно, чтобы на сей раз не попросить прощения. Если просящий о прощении начинает заниматься высвобождением своего эгоизма, его уже не обижает эгоизм ближнего, и он не будет вынашивать планы мести.
Эгоизм не желает делиться с другими, он желает брать. Вы можете желать быть очень хорошим человеком, всей душой стремящимся отдавать, но если Вы не умерите свой эгоизм, целью Вашего отдавания будет оставаться приобретение.
Поскольку большинство людей незнакомо с нашей тео-рией стрессов, то разумнее всего прощать либо просить о прощении у себя в душе, чтобы собственная душа успокоилась. Возможно, тогда и не нужно будет напоминать ближнему старое на словах. Души сами выяснят свои отношения на уровне подсознания. Вы осознаете ситуацию, ближний не осознает, однако, несмотря на это, ваши отношения снова наладятся.
Высокомерие, т. е. эгоизм, жарится на собственном жире. Высокомерие являет собой энергию верблюда. Верблюд приспособлен к жизни в своей естественной среде. Если мы живем, как верблюды, то мы жаримся на собственном жире, подобно верблюду в раскаленных песках пустыни. Верблюд от этого не превращается в жаркое, а человек превращается. Мы злимся, не понимая того, что злимся на собственную злобу. Доводим себя до духовного истощения, но стоит нам оказаться за обеденным столом, как мы безо всякой меры набиваем желудок едой и питьем, да так, что даже морщины разглаживаются. Точно так же мы до отказа набиты стрессами.
Верблюда можно назвать эталоном терпеливости.
Таков же и интеллигентный эгоизм.
Из давнего пешего перехода через пустыню, что явилось для меня самым суровым физическим испытанием в жизни, мне запомнился рассказ человека, разводившего верблюдов. Он сказал, что когда у верблюда лопается терпение, он плюется. Причем плюет прямо в лицо, и только хозяину, чтобы выразить свое презрение к человеку, который неуважительно относится к чувству достоинства животного. Так заключенная в человеке верблюжья терпеливость плюет на него самого, если он не способен быть достойным человеком, достойной личностью. Дряблая жировая ткань в теле человека, расползающаяся при сильных повреждениях либо хирургических ранах, точно топленое сало, является знаком того, что в человеке слишком много высокомерия, т. е. себялюбия, т. е. эгоизма, т. е. слишком много от верблюда.
Жировая эмболия, возникающая в результате травматического повреждения мягких тканей, а также после операций, происходит всегда неожиданно и зачастую приводит к летальному исходу. Во многих случаях, когда человек уже вышел из жизнеопасного кризиса, жировые клетки, оказавшиеся в кровеносном сосуде, приходят непонятно отчего в движение и, попадая в легкие либо мозг, вызывают смерть. Врачи знают про эту опасность, но предотвратить не могут.
Это означает, что медицина не может помешать настрадавшемуся человеку гневаться, что сопровождается желанием немедленно покарать обидчика, и покарать очень сурово. Чем вспыльчивее у больного характер, тем реже следует говорить с ним об обидчике, вплоть до полного выздоровления. Человеку со вспыльчивым характером необходимо внушить мысль, что он – счастливчик. Радость выживания заглушает злобу на виновного и предотвращает возникновение эмболии.
Таким же образом – по-верблюжьи – наградить нас плевком в лицо может также супруг либо болезнь близкого человека. Еще вчера мы делали вместе трудную работу, а сегодня его на «скорой» отвезли в больницу. Независимо от степени тяжести заболевания, можно сказать, что терпению пострадавшего пришел конец. Ближний ничего необычного не заметил, поскольку видел только себя. Он не виноват в болезни товарища, однако мог бы и заметить человека рядом с собой. Не будь ближний в восхищении от самого себя, он почувствовал бы неладное. Возможно, заметил бы симптомы нездоровья. Особенно важно держать в поле зрения чрезмерно добросовестных людей, поскольку сами они о себе не заботятся, полагая, что это за них должны делать другие.