Страница:
М. Олдфилд Гоувей
Лошадь в мифах и легендах
Введение
Захлестнувшей нас некоторое время назад волне воинствующего материализма сегодня все больше противостоит возрождающийся интерес к духовным проблемам. Мы прилежно ищем тайный смысл окружающих нас явлений в символизме, который постепенно начинаем понимать, и всячески пытаемся подобрать ключ к кладовым знаний, скрытых древними сказаниями от своих современников и от последующих поколений.
Автор этой книги собрал и систематизировал факты об одном из наиболее широко распространенных священных и магических символов – лошади. Этот предмет имеет для англичан особое значение, поскольку, как сказал Эмерсон[1], наша нация любит лошадей и понимает их лучше, чем любой другой народ мира. Внимательное прочтение этой книги покажет, почему узы привязанности человека к лошади столь сильны.
Собранная здесь информация затрагивает рассматриваемый предмет лишь вкратце, но автор надеется, что читатель окажется в достаточной мере заинтересованным, чтобы начать собственные исследования и сделать новые открытия.
Автор этой книги собрал и систематизировал факты об одном из наиболее широко распространенных священных и магических символов – лошади. Этот предмет имеет для англичан особое значение, поскольку, как сказал Эмерсон[1], наша нация любит лошадей и понимает их лучше, чем любой другой народ мира. Внимательное прочтение этой книги покажет, почему узы привязанности человека к лошади столь сильны.
Собранная здесь информация затрагивает рассматриваемый предмет лишь вкратце, но автор надеется, что читатель окажется в достаточной мере заинтересованным, чтобы начать собственные исследования и сделать новые открытия.
Глава 1
Волшебные лошади
Все мы с раннего детства знакомы с чудесными лошадьми, населяющими некую сказочную страну, но я уверен, что многие будут удивлены, узнав, какое количество всевозможных преданий связано с такого рода существами. Здесь приведены наиболее типичные примеры; многие из них являются воистину захватывающими и весьма драматичными.
Видимый физический мир, в котором мы живем, проникнут множеством невидимых миров, каждый из которых сам по себе является совершенной законченной системой, как и материальный мир, являющийся единственным осознаваемым живущими в нем человеческими существами. Вокруг нас много тому свидетельств, только они, за редким исключением, невидимы. Сказочная страна, в которую мы собираемся отправиться в поисках волшебных коней, во многих отношениях удивительно похожа на мир, в котором обитаем мы. Обитатели призрачной страны, в которой живут связанные с землей души бывших смертных созданий, почти всегда снова и снова заново переживают некое прискорбное событие из их прошлой жизни или охвачены одним всепоглощающим желанием, позволяющим им думать только о способах, с помощью которых они надеются его осуществить. А волшебники, если, конечно, верить преданиям, едят и пьют, женятся и рожают детей, обзаводятся домами, лошадьми и скотом. Чтобы иметь возможность общаться с людьми, они даже могут принимать их облик, причем настолько безупречный, что смертные разговаривают и торгуют с ними, не подозревая об их истинной природе. Трудно сказать почему, но феи и эльфы страстно увлекаются лошадьми, причем предпочитают приобретать для своих целей смертных лошадей, хотя волшебные лошади тоже существуют. Создается впечатление, что волшебники могут наделять смертных лошадей, получаемых во владение, качествами, которыми обладают сами, включая бессмертие, или, по крайней мере, сравнительное бессмертие.
Среди произведений шотландских менестрелей (Minstrelsy of the Scottish Border) находим следующую историю о волшебном коне и его всаднике.
«Осберт, отважный и могущественный барон, навестил благородное семейство, жившее вблизи Уондлбери в епархии Или. Среди историй, которые передавались из уст в уста в кругу его друзей, развлекавшихся воспоминанием древних сказаний и легенд, гость услышал и такое: если рыцарь без сопровождения выедет при луне на расположенную рядом равнину и вызовет на бой соперника, перед ним тут же появится дух некого рыцаря.
Осберт вознамерился проделать эксперимент и отправился в путь в сопровождении одного лишь сквайра, которому приказал оставаться за пределами долины, окруженной древними укреплениями.
Бросивший вызов Осберт сразу же был атакован противником, которого немедленно выбил из седла и схватил поводья его коня. В это время рыцарь-призрак вскочил на ноги и метнул в Осберта свое копье, ранив последнего в бедро. Осберт вернулся с победой, ведя на поводу коня, которого поручил заботам слуг. Конь был черным, как и вся его сбруя, резвым и очень красивым. Он оставался с новым хозяином до первых петухов, а потом его глаза засверкали огнем, он ударил копытом оземь и исчез.
Сняв боевое облачение, Осберт, наконец, осознал, что ранен и что один из его металлических сапог полон крови…После этого до самой смерти рыцаря рана на его бедре открывалась в годовщину поединка с призрачным соперником».
Другая аналогичная история приведена в «Иерархии благословенных ангелов» (Hierarchy of Blessed Angels), но она имела трагичный конец. Как-то ночью, когда один богемский рыцарь ехал верхом в компании своего друга, перед всадниками неожиданно появилось множество волшебных воинов в боевом порядке под развевающимися знаменами.
Рыцарь, несмотря на попытки товарища удержать его, устремился вперед, чтобы сразиться с отважным воином, вышедшим из строя странных существ. Рыцарь и его конь были очень быстро повержены противником наземь. Спутник рыцаря сумел убежать, а на следующее утро, вернувшись, обнаружил на земле изуродованные тела друга и его коня.
Древний шотландский род Маклинов из Лохбери был предупрежден о грядущей смерти духом убитого в сражении предка. Утверждают, что тот проскакал галопом по каменистому берегу, а потом трижды объехал вокруг фамильной резиденции; при этом его волшебная уздечка издавала странный звук – так он уведомлял о приближающейся гибели. Возможно, его верный жеребец нес его в последнюю битву и вместе со своим всадником пал на поле сражения, хотя волшебная уздечка, упоминаемая вполне определенно, скорее связывает ее обладателя со страной эльфов. Поэтому мы приняли решение включить историю именно в эту категорию, а не в раздел о привидениях. Вероятно, конь и его всадник после смерти были допущены в волшебную страну.
Существует много рассказов о подобных допусках даже еще при жизни. Дверь между двумя мирами далеко не всегда закрыта, хотя вошедшие в нее смертные существа очень редко имеют желание вернуться обратно. Для них время перестает существовать и жизнь становится постоянной радостью. Хотя те, кто в своем мире любил, не могут окончательно об этом забыть, и гибель любимых часто оказывается настолько мощным заклинанием, что вызывает смертных даже из волшебной страны.
Следующая история рассказана доктором Грэхемом.
«Однажды молодой человек, гуляя по лесу, заметил неких субъектов, одетых в зеленое, появляющихся из одной из круглых возвышенностей, которые обычно называют волшебными холмами. Каждый из них последовательно обращался к кому-то другому по имени с просьбой привести лошадь. Вскоре появилась оседланная лошадь, все они сели на нее и устремились куда-то вверх. Юноша отважился произнести то же имя и попросил привести свою лошадь, которая в тот же миг и появилась. Он сел верхом и присоединился к волшебным всадникам. Юноша оставался с ними в течение года, посещая ярмарки и свадьбы. Как-то раз жених чихнул, и юноша, согласно обычаю, сказал: «Господь благословляет тебя». Волшебники рассердились, потому что он упомянул о Боге вслух. Когда же он в третий раз совершил тот же проступок, они сбросили его с обрыва. Юноша остался жив и здоров и вернулся в общество смертных».
Здесь мы видим пример упомянутой открытой двери. Рассказ также иллюстрирует тот факт, что волшебники отдают предпочтение лошадям, которые обладают способностью летать.
Почти два века назад гора Саузерфел в Кумберленде часто посещалась призрачными лошадьми и их всадниками. Первыми человеческими существами, ставшими свидетелями этого жуткого нашествия, были пастырь по имени Джон Рен из Уилтон-Хилла и его слуга Дэниел Стрикет. Теплым летним вечером 1743 года эти двое, сидя на крыльце своего дома, неожиданно заметили человека с собакой, преследовавшего нескольких лошадей на крутых и скользких склонах горы Саузерфел. Хотя лошади вообще вряд ли могли бы устоять на обрывистом склоне, эти существа неслись с необычайно высокой скоростью и исчезли у подножия горы. В высшей степени заинтригованные Рен и Стрикет на следующее утро отправились к горе, ожидая обнаружить мертвое тело безрассудного преследователя и разбившихся лошадей или, по крайней мере, их следы. Но они не нашли никаких признаков того, что там накануне происходила драматическая погоня. Не желая подвергаться насмешкам соседей, они долгое время никому не рассказывали об увиденном, когда же, наконец, решились, их действительно высмеяли. Ничего интересного больше не происходило вплоть до 23 июня (канун Дня святого Джона) следующего года. К тому времени Стрикет сменил хозяина и теперь служил у мистера Ланкастера из Блейк-Хилла, расположенного рядом с Уилтон-Хиллом. Утром он совершал прогулку, когда случайно взглянул в сторону Саузерфела и увидел группу всадников, довольно быстро двигавшуюся по крутому склону. Стрикет некоторое время оторопело взирал на необычную картину, но все же сумел взять себя в руки и решил позвать кого-нибудь в свидетели. Конечно, он опасался насмешек, но картина была настолько реальной, что он все же рискнул попросить хозяина выйти на улицу, объяснив, что хочет кое-что ему показать. Мистер Ланкастер вышел, ожидая увидеть костры, которые пастухи обычно разжигали в канун Дня святого Джона, но, к своему немалому изумлению, увидел только что описанную картину. Удостоверившись, что оба видят одно и то же, мужчины позвали остальную челядь, и необычное явление смогли наблюдать все. Группы всадников, казалось, появлялись из болотистой низины и становились видными жителям городка в местечке, называемом Нот[2]. Оттуда они двигались в походном строю извилистой линией по склону горы. Оказавшись напротив Блейк-Хилла, всадники начали скрываться за горой. Предпоследний всадник из каждого отряда галопом вырывался вперед, после чего начинал придерживаться той же скорости, что и его товарищи. Сравнив свои наблюдения, обитатели Блейк-Хилла выяснили, что все они видели относительные изменения позиции одинаково и в одно и то же время. Это явление наблюдали не только упомянутые нами свидетели, но и все жители в радиусе мили. Процессия двигалась два с половиной часа, считая с того момента, когда ее заметил Стрикет, после чего сгустившаяся темнота не позволила продолжить наблюдения. Блейк-Хиллз находился в полумиле от процессии.
Происшествие наблюдалось 23 июня на склоне горы, расположенной между Пенритом и Кесвиком. Рассказ мистера Ланкастера был записан и его правдивость засвидетельствована им самим и Дэниелом Стрикетом. Он приведен у Кларка в его труде об озерах (Survey of the Lakes, 1789).
Мистер Кларк предположил, что видение могло быть пророческим, предвещавшим восстание, которое произошло годом позже.
Можно привести еще один аналогичный пример. Лорд Линдсей описал, как его друг и спутник мистер Уильям Уордлоу Рамси, пересекая Аравийскую пустыню, заметил большую группу лошадей и всадников, двигавшуюся по дюнам. Согласно точной информации, полученной впоследствии, в это время в окрестностях не могло быть никаких всадников. Мистер Линдсей повествует об опыте своего друга как о ярком примере «того возвышенного состояния, которое естественно принимает воображение в сценах, не слишком приятных обычным чувствам людей», но это не дает нам ключа к пониманию. Очевидно, он подразумевает, что его друг попросту вообразил всадников. Далее он описывает мистера Рамси как «человека с «превосходным, острым зрением, не расположенного к излишней доверчивости и предрассудкам». В довершение он добавляет, что тот так никогда и не смог избавиться от убеждения, что отчетливо, наяву видел всадников. Для арабов же подобные объяснения совершенно излишни. Для тех, кто проводит всю жизнь в жарком безмолвии пустыни, такие мимолетные встречи с обитателями другого мира являются вполне обычным явлением. Но к ним относятся без легкости, напротив, с благоговейным страхом, и считают, что они предвещают смерть того, кто их увидел. Кстати, это подтвердилось и в описываемом случае. Через несколько недель после встречи с всадниками мистер Рамси умер в Дамаске.
Вполне возможно, причина того, что странные всадники являются тем, кто близок к последней черте, вовсе не в том, что они хотят предупредить о скорой смерти. Просто у людей, подошедших к концу своего жизненного пути, обостряется духовное восприятие, и они замечают обитателей других миров – взаимопроникаемых астральных областей, которые обычно невидимы.
Я не могу сказать, были ли всадники пустыни, увиденные Рамси, волшебниками или нет. Они могли быть призраками людей и лошадей, сгинувших на необъятных песчаных просторах, или принадлежать к какой-то божественной стране.
Существует множество легенд о том, что герой давно ушедших дней не умер, а спит вместе с воинами и лошадьми в некой уединенной пещере, ожидая, когда страна снова призовет его под свои знамена и он поведет в сражение полки.
Например, марокканцы, оставленные в горах Валенсии, ожидали, что их любимый герой аль-Фатими однажды вернется из своего тайного убежища в Сьерра-де-Агар, чтобы отомстить за все зло и уничтожить тиранов. Следует отметить, что, исполняя пророчество, он должен быть верхом на зеленом коне. Этот цвет (особый для обитателей волшебной страны) является ключом к происхождению легенды и оправдывает наше отнесение зеленого скакуна к волшебным коням (Мэлори. Смерть Артура).
С другой стороны, коня Вишну я отнес к группе ангелов, поскольку он явно имеет небесное происхождение.
В Чешире существует любопытное и очень интересное предание о приключениях, в которые местного фермера вовлекло владение белой лошадью. Согласно легенде, в XII или XIII веке в Мобберли жил некий фермер, имевший прекрасную белую лошадь, которую решил продать на ярмарке в Мэклсфилде. В день открытия ярмарки он верхом отправился туда. Было раннее утро. Дорога пролегала мимо заросшей вереском пустоши, расстилавшейся вокруг Олдерли-Эдж. По пути он наклонился, чтобы привести в порядок гриву лошади, и тут почувствовал, что она забеспокоилась. Подняв голову, он с удивлением увидел высокую внушительную фигуру, одетую в монашескую рясу, которая преградила ему дорогу черным деревянным посохом. Видение дало понять фермеру, что его затея безнадежна, потому что Провидение предназначило для его лошади куда более важную миссию. Приказав фермеру ожидать его (вместе с лошадью) на том же месте вечером, когда зайдет солнце, привидение исчезло.
Фермер засомневался в словах странного монаха и решил продолжить путь на ярмарку. Однако все его усилия продать лошадь оказались тщетными. Он вдвое снизил цену, но лошадь все равно никто не желал покупать, хотя многие восхищались ее красотой. Тогда он решил, что должен посмотреть в лицо опасности и встретиться в назначенном месте со странным монахом. Призвав на помощь все свое мужество, он отправился к вересковой пустоши. Монах оказался пунктуальным. Увидев фермера, он велел ему следовать за собой и провел его мимо Голден-Стоун[3] и Сторми-Пойнт[4] прямо к Сэдл-Боул[5]. Когда они прибыли на место, стало слышно ржание лошадей, причем звук явно шел из-под их ног. Монах взмахнул черным посохом, земля расступилась, и взору изумленного фермера предстали тяжелые железные ворота. Лошадь фермера испуганно рванулась в сторону и сбросила седока, который, ничуть не менее перепуганный, рухнул к ногам своего призрачного спутника и взмолился о пощаде. Монах призвал мужчину быть мужественным и войти в пещеру, где он увидит то, что никогда не приходилось видеть никому из смертных. Войдя в ворота, фермер оказался в просторной пещере, по обеим сторонам которой стояли лошади, по цвету и размеру являвшиеся точной копией его лошади. Возле них лежали солдаты в доспехах давно ушедших времен, а в скальных углублениях находились груды оружия, а также золота и серебра в древних монетах. Монах взял несколько монет и отдал их фермеру в уплату за лошадь, а на вопрос о смысле странного зрелища ответил следующее:
«Эти заключенные в пещеру воины сохранены добрым гением Англии до того знаменательного дня, когда, обезумев от внутренних беспорядков, Англия будет трижды завоевана и потеряна в период от рассвета до заката. Тогда мы пробудимся ото сна и поднимемся, чтобы изменить судьбу Британии. Это произойдет, когда будет править Георг, сын Георга, когда леса Деламера зашумят над убитыми сынами Альбиона. Тогда орел будет пить кровь принцев из обезглавленных тел. А теперь поспеши домой, потому что все это произойдет не в твое время. Чешир (Честер) заговорит об этом и будет услышан».
Фермер оставил лошадь у монаха, и железные ворота закрылись. И хотя фермер потом часто искал место своего странного приключения, но так его и не нашел.
Вывеска небольшой гостиницы на Монашеской пустоши неподалеку от Мэклсфилда («Железные ворота») напоминает об этом событии. На ней изображены тяжелые врата, открывающиеся повинуясь жесту фигуры в рясе, перед которой преклонил колени йомен. На заднем плане изображена красивая белая лошадь, и в отдалении – вид Олдерли-Эдж.
Очень похожая легенда рассказана Вальтером Скоттом в «Письмах о демонологии и колдовстве».
«Томас из Эрсильдауна, выйдя в отставку, как считали, время от времени собирал некие силы, чтобы принять участие в военных действиях в кризисные для страны моменты. Часто рассказывали историю о торговце, продавшем черного коня человеку почтенной и старомодной наружности, который назначил небольшую возвышенность в районе Эйлдонских холмов, называемую Лакен-Хар, местом, где продавец ровно в 12 часов ночи получит свои деньги. Он пришел, получил цену коня старинными монетами, после чего покупатель пригласил его осмотреть его жилье. Продавец в глубочайшем изумлении проследовал мимо длинных рядов стойл, в которых без движения стояли лошади, причем у ног каждой лежал вооруженный воин. Волшебник шепотом пояснил, что все эти люди пробудятся во время битвы при Шерифмуире. В конце этого необычного хранилища на стене висели меч и рог. На них пророк указал как на средства для снятия чар. Человек, недолго думая, взял в руки рог и дунул. И тут же лошади в стойлах забеспокоились, воины встали, раздалось бряцанье доспехов. Смертный, перепуганный тем, что натворил, выронил рог. А голос, разнесшийся вокруг, словно глас великана, произнес следующие слова:
Да будет проклят трус за то, что сделать смог, Ведь он не взял меч, прежде чем дунул в рог.
Порыв ветра выбросил торговца лошадьми из пещеры, вход в которую он, как позже ни искал его, так никогда и не смог найти».
Похожую историю рассказывают об одном ирландском предводителе. Граф Джералд из Муллахмаста[6] спит вместе со своими солдатами и лошадьми в пещере, расположенной где-то в подземельях замка. Граф почивает, сидя во главе длинного стола, который стоит посреди помещения. По обеим сторонам сидят полностью вооруженные воины, опустив головы на стол. Их оседланные кони стоят в стойлах, находящихся за их спинами. Раз в семь лет граф и его конь пробуждаются и объезжают вокруг Курраха[7] в Килдаре[8]. Когда конь впервые был заточен в пещеру, его серебряные подковы были толщиной полдюйма. Когда поездки, совершаемые раз в семь лет, истончат их до толщины кошачьего уха, сын мельника, родившийся с шестью пальцами на каждой руке, протрубит в трубу. Граф, воины и кони проснутся и отправятся на бой с англичанами и изгонят их из Эрина[9], после чего граф станет королем Ирландии и будет править четыре десятка лет.
Говорят, что торговец лошадьми однажды, когда граф совершал свою очередную поездку, обнаружил пещеру открытой и освещенной. Он был настолько потрясен увиденным, что выронил уздечку, которую нес в руках. Звук от ее падения, показавшийся в огромной пещере удивительно громким, разбудил спящего рядом воина. Тот поднял голову и спросил: «Что, уже пора?» Незваный визитер догадался ответить: «Пока нет, но уже скоро».
Воин снова опустил голову на стол, и все стихло, а торговец лошадьми, не теряя времени, спасся бегством.
Согласно старой героической поэме, названной Ogier le Danois, или «Ожье Датчанин», этот известный датский принц всю свою жизнь пользовался благосклонностью фей. Шесть фей принесли ему подарки, когда он еще был младенцем и лежал в колыбели. Пятеро из них пообещали, что все земные радости будут принадлежать ему, а шестая, Моргана, заявила, что он никогда не умрет и будет вечно жить вместе с ней в мистической земле Авалон. Жизнь принца была полна приключений.
Однажды, во время возвращения во Францию после успешной военной кампании на востоке, его корабль разбился о скалы и все его спутники погибли. Принц отправился в путь по берегу и набрел на волшебный замок, невидимый днем, но ярко сиявший огнями ночью. Здесь его встретила волшебная лошадь Папиллон, известная своей мудростью и волшебной силой. На следующий день, когда принц гулял по цветущему лугу, ему явилась и сама Моргана. Она дала ему волшебное кольцо, которое вернуло ему ушедшую юность, и надела на его голову корону забвения, которая вычеркнула из его памяти прошлое. Двести лет он жил в волшебной стране вместе с королем Артуром, Ланселотом, Обероном и Тристаном, проводя время в постоянных развлечениях, но настал день, когда корона забвения упала с его головы и память о прошлом вернулась. Принц немедленно пожелал уехать во Францию, и его хозяйка, прекрасная лошадь Папиллон, вскоре выполнила его желание. Там он помог защитить Париж от вторжения норманнов. Когда принц выполнил свою миссию, Моргана снова забрала его на остров Авалон, где он останется с друзьями и волшебной лошадью до тех пор, пока снова не потребуется своей стране.
В Сербии верят, что королевич Марко и его конь Шарац спят в пещере горы Урвина. А пока они отдыхают, меч королевича медленно поднимается из вершины горы, как из ножен. Когда он станет полностью видимым, Марко вновь окажется в седле Шараца и освободит свою страну от врагов. Время от времени он просыпается, чтобы взглянуть на меч и узнать, не пришло ли его время. Шарац в ожидании жует сено, но его запасы уже подходят к концу, так что вот-вот наступит знаменательный час.
Но даже во время столь долгого ожидания, похоже, Марко и его конь иногда выходят из уединенного убежища, чтобы помочь своей стране. О наиболее ярком примере их деяний можно прочитать в «Интернешнл физик газет» от мая 1913 года, где помещена статья под названием «Как сербский королевич XIV века одержал чудесную победу в последней войне». Автор статьи присутствовал на банкете, где генерал Мишич рассказал о случае, происшедшем всего несколько дней назад. Сербская пехота получила приказ ожидать у подножия горы Прилип (возле которой до сих пор стоит замок Марко) подхода своей артиллерии, которая значительно превосходила турецкую. Войска специально предупредили, чтобы штурм форта не начинался до получения особого приказа. Все утро пехота спокойно ожидала, когда же раздались первые пушечные выстрелы, командиры заметили в войсках возбуждение, потом послышались неистовые крики, и люди со всех ног побежали к замку Марко. Генерал слышал голос капитана, приказывающий остановиться, но на него никто не обратил внимания. Другие командиры тоже пробовали удержать солдат, призывая их к разумной осторожности и объясняя, что форт невозможно взять без артиллерийской поддержки. Все было тщетно! Люди бежали под вражеский огонь и десятками падали замертво. Генерал закрыл глаза. Он почувствовал, как в его жилах стынет кровь. Все складывалось ужасно. Его ожидало катастрофическое поражение и несмываемый позор. Подошедшая сербская артиллерия прекратила огонь, чтобы не стрелять по своим же товарищам, которые схватились с турками. А через несколько минут на главной башне замка Марко взвился сербский флаг. Турки в беспорядке бежали. Победа сербов была полной.
Когда генерал Мишич прибыл в замок, оказалось, что потери сербов незначительны. Он воздал солдатам хвалу за храбрость, но не мог не упрекнуть их за неподчинение приказу. На это генерал получил прозвучавший хором ответ, что солдат повел в атаку королевич Марко: «Как, разве вы не заметили его верхом на Шараце?»
Генерал не сомневался в честности своих солдат, как и в их отваге. Он отпустил всех, приказав в течение недели выдавать каждому двойную порцию пищи и вина. Каждый десятый солдат получил медаль за храбрость.
Хотя Марко и Шарац – полуисторические фигуры и занимают в сербской истории примерно такое же положение, как король Артур в английской истории, согласно некоторым преданиям, они имели волшебное происхождение. Говорят, что Марко – сын Вилы, волшебной королевны, и дракона. Шарац – чудесный пегий жеребец – был подарком Марко от той же волшебницы, которая к тому же наделила коня волшебной силой. Но по другой легенде, Марко купил Шараца жеребенком, страдающим от лепры, вылечил его, научил пить вино и в конце концов вырастил из него великолепного коня. Есть и другое предание, согласно которому Марко три года служил хозяину за право выбрать лошадь из тех, что паслись на неком лугу. Примененный им метод выбора подчеркивает его волшебное происхождение, поскольку он поднимал каждую лошадь за хвост и крутил ее над головой. Наконец, он подошел к пегому жеребенку, которого, несмотря на свою сверхъестественную силу, не сумел даже сдвинуть с места. Вряд ли стоит сомневаться, что именно этого жеребенка он и выбрал. Королевич назвал жеребенка Шарац, что означает «пегий», и в течение последующих 160 лет они были самыми близкими друзьями. О Марко нередко говорили, что это «дракон, сидящий на спине дракона». Королевич любил коня больше, чем брата, кормил из своей тарелки и поил вином из своей чаши. И Шарац был достоин любви хозяина. Конь был настолько быстроног, что мог догнать даже летящую волшебницу. Он высекал копытами искры, а из его ноздрей вырывалось голубое пламя. Под его ногами земля давала трещины и камни разлетались во все стороны. Но к хозяину он относился с такой нежностью и вниманием, что Марко мог чувствовать себя в полной безопасности и спокойно спать в седле, пока конь пробирался по крутым горным тропам. Да и на поле сражения Шарац всегда точно знал, когда следует опуститься на колени, чтобы уберечь хозяина от вражеского копья, и когда необходимо взвиться на дыбы, чтобы ударить коня противника передними ногами. Он мог топтать копытами турецких солдат и откусывать уши их коням. Кроме того, он был способен прыгнуть вверх на три длины копья, а вперед – на четыре длины.
Видимый физический мир, в котором мы живем, проникнут множеством невидимых миров, каждый из которых сам по себе является совершенной законченной системой, как и материальный мир, являющийся единственным осознаваемым живущими в нем человеческими существами. Вокруг нас много тому свидетельств, только они, за редким исключением, невидимы. Сказочная страна, в которую мы собираемся отправиться в поисках волшебных коней, во многих отношениях удивительно похожа на мир, в котором обитаем мы. Обитатели призрачной страны, в которой живут связанные с землей души бывших смертных созданий, почти всегда снова и снова заново переживают некое прискорбное событие из их прошлой жизни или охвачены одним всепоглощающим желанием, позволяющим им думать только о способах, с помощью которых они надеются его осуществить. А волшебники, если, конечно, верить преданиям, едят и пьют, женятся и рожают детей, обзаводятся домами, лошадьми и скотом. Чтобы иметь возможность общаться с людьми, они даже могут принимать их облик, причем настолько безупречный, что смертные разговаривают и торгуют с ними, не подозревая об их истинной природе. Трудно сказать почему, но феи и эльфы страстно увлекаются лошадьми, причем предпочитают приобретать для своих целей смертных лошадей, хотя волшебные лошади тоже существуют. Создается впечатление, что волшебники могут наделять смертных лошадей, получаемых во владение, качествами, которыми обладают сами, включая бессмертие, или, по крайней мере, сравнительное бессмертие.
Среди произведений шотландских менестрелей (Minstrelsy of the Scottish Border) находим следующую историю о волшебном коне и его всаднике.
«Осберт, отважный и могущественный барон, навестил благородное семейство, жившее вблизи Уондлбери в епархии Или. Среди историй, которые передавались из уст в уста в кругу его друзей, развлекавшихся воспоминанием древних сказаний и легенд, гость услышал и такое: если рыцарь без сопровождения выедет при луне на расположенную рядом равнину и вызовет на бой соперника, перед ним тут же появится дух некого рыцаря.
Осберт вознамерился проделать эксперимент и отправился в путь в сопровождении одного лишь сквайра, которому приказал оставаться за пределами долины, окруженной древними укреплениями.
Бросивший вызов Осберт сразу же был атакован противником, которого немедленно выбил из седла и схватил поводья его коня. В это время рыцарь-призрак вскочил на ноги и метнул в Осберта свое копье, ранив последнего в бедро. Осберт вернулся с победой, ведя на поводу коня, которого поручил заботам слуг. Конь был черным, как и вся его сбруя, резвым и очень красивым. Он оставался с новым хозяином до первых петухов, а потом его глаза засверкали огнем, он ударил копытом оземь и исчез.
Сняв боевое облачение, Осберт, наконец, осознал, что ранен и что один из его металлических сапог полон крови…После этого до самой смерти рыцаря рана на его бедре открывалась в годовщину поединка с призрачным соперником».
Другая аналогичная история приведена в «Иерархии благословенных ангелов» (Hierarchy of Blessed Angels), но она имела трагичный конец. Как-то ночью, когда один богемский рыцарь ехал верхом в компании своего друга, перед всадниками неожиданно появилось множество волшебных воинов в боевом порядке под развевающимися знаменами.
Рыцарь, несмотря на попытки товарища удержать его, устремился вперед, чтобы сразиться с отважным воином, вышедшим из строя странных существ. Рыцарь и его конь были очень быстро повержены противником наземь. Спутник рыцаря сумел убежать, а на следующее утро, вернувшись, обнаружил на земле изуродованные тела друга и его коня.
Древний шотландский род Маклинов из Лохбери был предупрежден о грядущей смерти духом убитого в сражении предка. Утверждают, что тот проскакал галопом по каменистому берегу, а потом трижды объехал вокруг фамильной резиденции; при этом его волшебная уздечка издавала странный звук – так он уведомлял о приближающейся гибели. Возможно, его верный жеребец нес его в последнюю битву и вместе со своим всадником пал на поле сражения, хотя волшебная уздечка, упоминаемая вполне определенно, скорее связывает ее обладателя со страной эльфов. Поэтому мы приняли решение включить историю именно в эту категорию, а не в раздел о привидениях. Вероятно, конь и его всадник после смерти были допущены в волшебную страну.
Существует много рассказов о подобных допусках даже еще при жизни. Дверь между двумя мирами далеко не всегда закрыта, хотя вошедшие в нее смертные существа очень редко имеют желание вернуться обратно. Для них время перестает существовать и жизнь становится постоянной радостью. Хотя те, кто в своем мире любил, не могут окончательно об этом забыть, и гибель любимых часто оказывается настолько мощным заклинанием, что вызывает смертных даже из волшебной страны.
Следующая история рассказана доктором Грэхемом.
«Однажды молодой человек, гуляя по лесу, заметил неких субъектов, одетых в зеленое, появляющихся из одной из круглых возвышенностей, которые обычно называют волшебными холмами. Каждый из них последовательно обращался к кому-то другому по имени с просьбой привести лошадь. Вскоре появилась оседланная лошадь, все они сели на нее и устремились куда-то вверх. Юноша отважился произнести то же имя и попросил привести свою лошадь, которая в тот же миг и появилась. Он сел верхом и присоединился к волшебным всадникам. Юноша оставался с ними в течение года, посещая ярмарки и свадьбы. Как-то раз жених чихнул, и юноша, согласно обычаю, сказал: «Господь благословляет тебя». Волшебники рассердились, потому что он упомянул о Боге вслух. Когда же он в третий раз совершил тот же проступок, они сбросили его с обрыва. Юноша остался жив и здоров и вернулся в общество смертных».
Здесь мы видим пример упомянутой открытой двери. Рассказ также иллюстрирует тот факт, что волшебники отдают предпочтение лошадям, которые обладают способностью летать.
Почти два века назад гора Саузерфел в Кумберленде часто посещалась призрачными лошадьми и их всадниками. Первыми человеческими существами, ставшими свидетелями этого жуткого нашествия, были пастырь по имени Джон Рен из Уилтон-Хилла и его слуга Дэниел Стрикет. Теплым летним вечером 1743 года эти двое, сидя на крыльце своего дома, неожиданно заметили человека с собакой, преследовавшего нескольких лошадей на крутых и скользких склонах горы Саузерфел. Хотя лошади вообще вряд ли могли бы устоять на обрывистом склоне, эти существа неслись с необычайно высокой скоростью и исчезли у подножия горы. В высшей степени заинтригованные Рен и Стрикет на следующее утро отправились к горе, ожидая обнаружить мертвое тело безрассудного преследователя и разбившихся лошадей или, по крайней мере, их следы. Но они не нашли никаких признаков того, что там накануне происходила драматическая погоня. Не желая подвергаться насмешкам соседей, они долгое время никому не рассказывали об увиденном, когда же, наконец, решились, их действительно высмеяли. Ничего интересного больше не происходило вплоть до 23 июня (канун Дня святого Джона) следующего года. К тому времени Стрикет сменил хозяина и теперь служил у мистера Ланкастера из Блейк-Хилла, расположенного рядом с Уилтон-Хиллом. Утром он совершал прогулку, когда случайно взглянул в сторону Саузерфела и увидел группу всадников, довольно быстро двигавшуюся по крутому склону. Стрикет некоторое время оторопело взирал на необычную картину, но все же сумел взять себя в руки и решил позвать кого-нибудь в свидетели. Конечно, он опасался насмешек, но картина была настолько реальной, что он все же рискнул попросить хозяина выйти на улицу, объяснив, что хочет кое-что ему показать. Мистер Ланкастер вышел, ожидая увидеть костры, которые пастухи обычно разжигали в канун Дня святого Джона, но, к своему немалому изумлению, увидел только что описанную картину. Удостоверившись, что оба видят одно и то же, мужчины позвали остальную челядь, и необычное явление смогли наблюдать все. Группы всадников, казалось, появлялись из болотистой низины и становились видными жителям городка в местечке, называемом Нот[2]. Оттуда они двигались в походном строю извилистой линией по склону горы. Оказавшись напротив Блейк-Хилла, всадники начали скрываться за горой. Предпоследний всадник из каждого отряда галопом вырывался вперед, после чего начинал придерживаться той же скорости, что и его товарищи. Сравнив свои наблюдения, обитатели Блейк-Хилла выяснили, что все они видели относительные изменения позиции одинаково и в одно и то же время. Это явление наблюдали не только упомянутые нами свидетели, но и все жители в радиусе мили. Процессия двигалась два с половиной часа, считая с того момента, когда ее заметил Стрикет, после чего сгустившаяся темнота не позволила продолжить наблюдения. Блейк-Хиллз находился в полумиле от процессии.
Происшествие наблюдалось 23 июня на склоне горы, расположенной между Пенритом и Кесвиком. Рассказ мистера Ланкастера был записан и его правдивость засвидетельствована им самим и Дэниелом Стрикетом. Он приведен у Кларка в его труде об озерах (Survey of the Lakes, 1789).
Мистер Кларк предположил, что видение могло быть пророческим, предвещавшим восстание, которое произошло годом позже.
Можно привести еще один аналогичный пример. Лорд Линдсей описал, как его друг и спутник мистер Уильям Уордлоу Рамси, пересекая Аравийскую пустыню, заметил большую группу лошадей и всадников, двигавшуюся по дюнам. Согласно точной информации, полученной впоследствии, в это время в окрестностях не могло быть никаких всадников. Мистер Линдсей повествует об опыте своего друга как о ярком примере «того возвышенного состояния, которое естественно принимает воображение в сценах, не слишком приятных обычным чувствам людей», но это не дает нам ключа к пониманию. Очевидно, он подразумевает, что его друг попросту вообразил всадников. Далее он описывает мистера Рамси как «человека с «превосходным, острым зрением, не расположенного к излишней доверчивости и предрассудкам». В довершение он добавляет, что тот так никогда и не смог избавиться от убеждения, что отчетливо, наяву видел всадников. Для арабов же подобные объяснения совершенно излишни. Для тех, кто проводит всю жизнь в жарком безмолвии пустыни, такие мимолетные встречи с обитателями другого мира являются вполне обычным явлением. Но к ним относятся без легкости, напротив, с благоговейным страхом, и считают, что они предвещают смерть того, кто их увидел. Кстати, это подтвердилось и в описываемом случае. Через несколько недель после встречи с всадниками мистер Рамси умер в Дамаске.
Вполне возможно, причина того, что странные всадники являются тем, кто близок к последней черте, вовсе не в том, что они хотят предупредить о скорой смерти. Просто у людей, подошедших к концу своего жизненного пути, обостряется духовное восприятие, и они замечают обитателей других миров – взаимопроникаемых астральных областей, которые обычно невидимы.
Я не могу сказать, были ли всадники пустыни, увиденные Рамси, волшебниками или нет. Они могли быть призраками людей и лошадей, сгинувших на необъятных песчаных просторах, или принадлежать к какой-то божественной стране.
Существует множество легенд о том, что герой давно ушедших дней не умер, а спит вместе с воинами и лошадьми в некой уединенной пещере, ожидая, когда страна снова призовет его под свои знамена и он поведет в сражение полки.
Например, марокканцы, оставленные в горах Валенсии, ожидали, что их любимый герой аль-Фатими однажды вернется из своего тайного убежища в Сьерра-де-Агар, чтобы отомстить за все зло и уничтожить тиранов. Следует отметить, что, исполняя пророчество, он должен быть верхом на зеленом коне. Этот цвет (особый для обитателей волшебной страны) является ключом к происхождению легенды и оправдывает наше отнесение зеленого скакуна к волшебным коням (Мэлори. Смерть Артура).
С другой стороны, коня Вишну я отнес к группе ангелов, поскольку он явно имеет небесное происхождение.
В Чешире существует любопытное и очень интересное предание о приключениях, в которые местного фермера вовлекло владение белой лошадью. Согласно легенде, в XII или XIII веке в Мобберли жил некий фермер, имевший прекрасную белую лошадь, которую решил продать на ярмарке в Мэклсфилде. В день открытия ярмарки он верхом отправился туда. Было раннее утро. Дорога пролегала мимо заросшей вереском пустоши, расстилавшейся вокруг Олдерли-Эдж. По пути он наклонился, чтобы привести в порядок гриву лошади, и тут почувствовал, что она забеспокоилась. Подняв голову, он с удивлением увидел высокую внушительную фигуру, одетую в монашескую рясу, которая преградила ему дорогу черным деревянным посохом. Видение дало понять фермеру, что его затея безнадежна, потому что Провидение предназначило для его лошади куда более важную миссию. Приказав фермеру ожидать его (вместе с лошадью) на том же месте вечером, когда зайдет солнце, привидение исчезло.
Фермер засомневался в словах странного монаха и решил продолжить путь на ярмарку. Однако все его усилия продать лошадь оказались тщетными. Он вдвое снизил цену, но лошадь все равно никто не желал покупать, хотя многие восхищались ее красотой. Тогда он решил, что должен посмотреть в лицо опасности и встретиться в назначенном месте со странным монахом. Призвав на помощь все свое мужество, он отправился к вересковой пустоши. Монах оказался пунктуальным. Увидев фермера, он велел ему следовать за собой и провел его мимо Голден-Стоун[3] и Сторми-Пойнт[4] прямо к Сэдл-Боул[5]. Когда они прибыли на место, стало слышно ржание лошадей, причем звук явно шел из-под их ног. Монах взмахнул черным посохом, земля расступилась, и взору изумленного фермера предстали тяжелые железные ворота. Лошадь фермера испуганно рванулась в сторону и сбросила седока, который, ничуть не менее перепуганный, рухнул к ногам своего призрачного спутника и взмолился о пощаде. Монах призвал мужчину быть мужественным и войти в пещеру, где он увидит то, что никогда не приходилось видеть никому из смертных. Войдя в ворота, фермер оказался в просторной пещере, по обеим сторонам которой стояли лошади, по цвету и размеру являвшиеся точной копией его лошади. Возле них лежали солдаты в доспехах давно ушедших времен, а в скальных углублениях находились груды оружия, а также золота и серебра в древних монетах. Монах взял несколько монет и отдал их фермеру в уплату за лошадь, а на вопрос о смысле странного зрелища ответил следующее:
«Эти заключенные в пещеру воины сохранены добрым гением Англии до того знаменательного дня, когда, обезумев от внутренних беспорядков, Англия будет трижды завоевана и потеряна в период от рассвета до заката. Тогда мы пробудимся ото сна и поднимемся, чтобы изменить судьбу Британии. Это произойдет, когда будет править Георг, сын Георга, когда леса Деламера зашумят над убитыми сынами Альбиона. Тогда орел будет пить кровь принцев из обезглавленных тел. А теперь поспеши домой, потому что все это произойдет не в твое время. Чешир (Честер) заговорит об этом и будет услышан».
Фермер оставил лошадь у монаха, и железные ворота закрылись. И хотя фермер потом часто искал место своего странного приключения, но так его и не нашел.
Вывеска небольшой гостиницы на Монашеской пустоши неподалеку от Мэклсфилда («Железные ворота») напоминает об этом событии. На ней изображены тяжелые врата, открывающиеся повинуясь жесту фигуры в рясе, перед которой преклонил колени йомен. На заднем плане изображена красивая белая лошадь, и в отдалении – вид Олдерли-Эдж.
Очень похожая легенда рассказана Вальтером Скоттом в «Письмах о демонологии и колдовстве».
«Томас из Эрсильдауна, выйдя в отставку, как считали, время от времени собирал некие силы, чтобы принять участие в военных действиях в кризисные для страны моменты. Часто рассказывали историю о торговце, продавшем черного коня человеку почтенной и старомодной наружности, который назначил небольшую возвышенность в районе Эйлдонских холмов, называемую Лакен-Хар, местом, где продавец ровно в 12 часов ночи получит свои деньги. Он пришел, получил цену коня старинными монетами, после чего покупатель пригласил его осмотреть его жилье. Продавец в глубочайшем изумлении проследовал мимо длинных рядов стойл, в которых без движения стояли лошади, причем у ног каждой лежал вооруженный воин. Волшебник шепотом пояснил, что все эти люди пробудятся во время битвы при Шерифмуире. В конце этого необычного хранилища на стене висели меч и рог. На них пророк указал как на средства для снятия чар. Человек, недолго думая, взял в руки рог и дунул. И тут же лошади в стойлах забеспокоились, воины встали, раздалось бряцанье доспехов. Смертный, перепуганный тем, что натворил, выронил рог. А голос, разнесшийся вокруг, словно глас великана, произнес следующие слова:
Да будет проклят трус за то, что сделать смог, Ведь он не взял меч, прежде чем дунул в рог.
Порыв ветра выбросил торговца лошадьми из пещеры, вход в которую он, как позже ни искал его, так никогда и не смог найти».
Похожую историю рассказывают об одном ирландском предводителе. Граф Джералд из Муллахмаста[6] спит вместе со своими солдатами и лошадьми в пещере, расположенной где-то в подземельях замка. Граф почивает, сидя во главе длинного стола, который стоит посреди помещения. По обеим сторонам сидят полностью вооруженные воины, опустив головы на стол. Их оседланные кони стоят в стойлах, находящихся за их спинами. Раз в семь лет граф и его конь пробуждаются и объезжают вокруг Курраха[7] в Килдаре[8]. Когда конь впервые был заточен в пещеру, его серебряные подковы были толщиной полдюйма. Когда поездки, совершаемые раз в семь лет, истончат их до толщины кошачьего уха, сын мельника, родившийся с шестью пальцами на каждой руке, протрубит в трубу. Граф, воины и кони проснутся и отправятся на бой с англичанами и изгонят их из Эрина[9], после чего граф станет королем Ирландии и будет править четыре десятка лет.
Говорят, что торговец лошадьми однажды, когда граф совершал свою очередную поездку, обнаружил пещеру открытой и освещенной. Он был настолько потрясен увиденным, что выронил уздечку, которую нес в руках. Звук от ее падения, показавшийся в огромной пещере удивительно громким, разбудил спящего рядом воина. Тот поднял голову и спросил: «Что, уже пора?» Незваный визитер догадался ответить: «Пока нет, но уже скоро».
Воин снова опустил голову на стол, и все стихло, а торговец лошадьми, не теряя времени, спасся бегством.
Согласно старой героической поэме, названной Ogier le Danois, или «Ожье Датчанин», этот известный датский принц всю свою жизнь пользовался благосклонностью фей. Шесть фей принесли ему подарки, когда он еще был младенцем и лежал в колыбели. Пятеро из них пообещали, что все земные радости будут принадлежать ему, а шестая, Моргана, заявила, что он никогда не умрет и будет вечно жить вместе с ней в мистической земле Авалон. Жизнь принца была полна приключений.
Однажды, во время возвращения во Францию после успешной военной кампании на востоке, его корабль разбился о скалы и все его спутники погибли. Принц отправился в путь по берегу и набрел на волшебный замок, невидимый днем, но ярко сиявший огнями ночью. Здесь его встретила волшебная лошадь Папиллон, известная своей мудростью и волшебной силой. На следующий день, когда принц гулял по цветущему лугу, ему явилась и сама Моргана. Она дала ему волшебное кольцо, которое вернуло ему ушедшую юность, и надела на его голову корону забвения, которая вычеркнула из его памяти прошлое. Двести лет он жил в волшебной стране вместе с королем Артуром, Ланселотом, Обероном и Тристаном, проводя время в постоянных развлечениях, но настал день, когда корона забвения упала с его головы и память о прошлом вернулась. Принц немедленно пожелал уехать во Францию, и его хозяйка, прекрасная лошадь Папиллон, вскоре выполнила его желание. Там он помог защитить Париж от вторжения норманнов. Когда принц выполнил свою миссию, Моргана снова забрала его на остров Авалон, где он останется с друзьями и волшебной лошадью до тех пор, пока снова не потребуется своей стране.
В Сербии верят, что королевич Марко и его конь Шарац спят в пещере горы Урвина. А пока они отдыхают, меч королевича медленно поднимается из вершины горы, как из ножен. Когда он станет полностью видимым, Марко вновь окажется в седле Шараца и освободит свою страну от врагов. Время от времени он просыпается, чтобы взглянуть на меч и узнать, не пришло ли его время. Шарац в ожидании жует сено, но его запасы уже подходят к концу, так что вот-вот наступит знаменательный час.
Но даже во время столь долгого ожидания, похоже, Марко и его конь иногда выходят из уединенного убежища, чтобы помочь своей стране. О наиболее ярком примере их деяний можно прочитать в «Интернешнл физик газет» от мая 1913 года, где помещена статья под названием «Как сербский королевич XIV века одержал чудесную победу в последней войне». Автор статьи присутствовал на банкете, где генерал Мишич рассказал о случае, происшедшем всего несколько дней назад. Сербская пехота получила приказ ожидать у подножия горы Прилип (возле которой до сих пор стоит замок Марко) подхода своей артиллерии, которая значительно превосходила турецкую. Войска специально предупредили, чтобы штурм форта не начинался до получения особого приказа. Все утро пехота спокойно ожидала, когда же раздались первые пушечные выстрелы, командиры заметили в войсках возбуждение, потом послышались неистовые крики, и люди со всех ног побежали к замку Марко. Генерал слышал голос капитана, приказывающий остановиться, но на него никто не обратил внимания. Другие командиры тоже пробовали удержать солдат, призывая их к разумной осторожности и объясняя, что форт невозможно взять без артиллерийской поддержки. Все было тщетно! Люди бежали под вражеский огонь и десятками падали замертво. Генерал закрыл глаза. Он почувствовал, как в его жилах стынет кровь. Все складывалось ужасно. Его ожидало катастрофическое поражение и несмываемый позор. Подошедшая сербская артиллерия прекратила огонь, чтобы не стрелять по своим же товарищам, которые схватились с турками. А через несколько минут на главной башне замка Марко взвился сербский флаг. Турки в беспорядке бежали. Победа сербов была полной.
Когда генерал Мишич прибыл в замок, оказалось, что потери сербов незначительны. Он воздал солдатам хвалу за храбрость, но не мог не упрекнуть их за неподчинение приказу. На это генерал получил прозвучавший хором ответ, что солдат повел в атаку королевич Марко: «Как, разве вы не заметили его верхом на Шараце?»
Генерал не сомневался в честности своих солдат, как и в их отваге. Он отпустил всех, приказав в течение недели выдавать каждому двойную порцию пищи и вина. Каждый десятый солдат получил медаль за храбрость.
Хотя Марко и Шарац – полуисторические фигуры и занимают в сербской истории примерно такое же положение, как король Артур в английской истории, согласно некоторым преданиям, они имели волшебное происхождение. Говорят, что Марко – сын Вилы, волшебной королевны, и дракона. Шарац – чудесный пегий жеребец – был подарком Марко от той же волшебницы, которая к тому же наделила коня волшебной силой. Но по другой легенде, Марко купил Шараца жеребенком, страдающим от лепры, вылечил его, научил пить вино и в конце концов вырастил из него великолепного коня. Есть и другое предание, согласно которому Марко три года служил хозяину за право выбрать лошадь из тех, что паслись на неком лугу. Примененный им метод выбора подчеркивает его волшебное происхождение, поскольку он поднимал каждую лошадь за хвост и крутил ее над головой. Наконец, он подошел к пегому жеребенку, которого, несмотря на свою сверхъестественную силу, не сумел даже сдвинуть с места. Вряд ли стоит сомневаться, что именно этого жеребенка он и выбрал. Королевич назвал жеребенка Шарац, что означает «пегий», и в течение последующих 160 лет они были самыми близкими друзьями. О Марко нередко говорили, что это «дракон, сидящий на спине дракона». Королевич любил коня больше, чем брата, кормил из своей тарелки и поил вином из своей чаши. И Шарац был достоин любви хозяина. Конь был настолько быстроног, что мог догнать даже летящую волшебницу. Он высекал копытами искры, а из его ноздрей вырывалось голубое пламя. Под его ногами земля давала трещины и камни разлетались во все стороны. Но к хозяину он относился с такой нежностью и вниманием, что Марко мог чувствовать себя в полной безопасности и спокойно спать в седле, пока конь пробирался по крутым горным тропам. Да и на поле сражения Шарац всегда точно знал, когда следует опуститься на колени, чтобы уберечь хозяина от вражеского копья, и когда необходимо взвиться на дыбы, чтобы ударить коня противника передними ногами. Он мог топтать копытами турецких солдат и откусывать уши их коням. Кроме того, он был способен прыгнуть вверх на три длины копья, а вперед – на четыре длины.