Маар Курт. Обелиски без теней

   Затем они появились из подлеска - множество незнакомых животных, маленькие зайцы с короткими ушами и длинными хвостами, собакообразные существа с треугольными ушами и длинными бакенбардами, пернатая дичь, давно уже разучившаяся махать крыльями, миниатюрные подобия коров и быков, газелеподобные создания - целый зоопарк, состоящий из множества видов животных, и каждый вид был представлен двумя-тремя отдельными особями.
   Они выбежали из кустарника и помчались к горячим камням. Но перед тем, как добежать до них, они падали и замирали.
   Прежде чем Эллсмере и Поллак пришли в себя от изумления, оба индийца, так и не изменив своего положения, взялись за упавших животных.
   Вооруженные двумя металлическими лезвиями, которые, несомненно, были взяты из прежнего снаряжения экспедиции, они подбирали неподвижные создания, отрубали им головы, парой искусных движений снимали шкуры, удаляли внутренности и кидали пригодные для жарения куски на огромную кучу раскаленных камней.
   Толпа была возбуждена. Все взгляды были устремлены на камни, от которых начал исходить запах жареного мяса. Все еще сбитый с толку Эллсмере сделал пару шагов вперед и внимательно осмотрел одно из животных, которому пока что удалось избежать ножа одного из невероятно ловких индийцев. Он обследовал его. Потом решил, что с уверенностью может утверждать, что это незнакомое животное было мертво.
   Итак, животных пригнали сюда, чтобы обеспечить провиантом Хэнколора и его людей! Все это, казалось, происходило не в первый раз, потому что Хэнколор все время знал о том, что животные обязательно придут. Он их ждал.
   Может быть, эти люди постоянно питались именно таким образом?
   Эллсмере отступил назад, к ожидающим, и увидел Кинга Поллака. Сержант широко открытыми глазами смотрел на быстро уменьшающееся количество жертв.
   Через несколько минут Перш Хэнколор первым подошел к куче камней. Он ловким движением подхватил сочный красно-коричневый кусок жареного мяса и начал перебрасывать его с руки на руку, пока тот не остыл настолько, что его можно было держать пальцами. Он великодушным жестом протянул этот кусок ароматного мяса Эллсмере и крикнул:
   - Обед начинается!
   Толпа кинулась к камням. Куски мяса подхватывались с раскаленных почти докрасна обломков каменных глыб. Искусство жонглирования бывших ученых было удивительным. Затем оскаленные зубы впились в сочное мясо. Пиршество началось.
   Самым странным было то, что сцена эта была почти беззвучной. Никто не проронил ни слова. Нигде не было слышно возгласов нетерпения или наслаждения, обычных при таком пиршестве.
   Эллсмере недолго смог сопротивляться соблазну. Он сделал то же, что и остальные. Хотя мясо и было совершенно несоленым, его вкус был великолепен. Кроме того, майор был голоден. Он забыл об окружающем и вспомнил только тогда, когда в руках у него остались лишь ребра да мелкие косточки незнакомого ему животного.
   Кинг Поллак с сияющими глазами направился к нему. Жир капал у него с подбородка.
   - Я мечтал об этом всю жизнь! - с воодушевлением воскликнул он. Когда все закончится, я поселюсь здесь и открою ресторан.
   - Удачи тебе, - насмешливо произнес Эллсмере. - Только чем тебе будут платить посетители?
   Поллак повернулся и посмотрел на толпу.
   - Да, это действительно проблема, - согласился он и вытер рот руками и рукавом комбинезона. - И как только они это делают?
   - Спроси у Хэнколора, - посоветовал Эллсмере. - Он, конечно, сможет ответить тебе.
   Кинг Поллак угрюмо посмотрел на него.
   - Я слышал, как вы говорили с Терри, а здесь с Перши, - ответил он. И, если быть честным, оба эти разговора не вызвали у меня впечатления, что я смогу услышать от этих парней хоть одно разумное слово.
   Лицо Эллсмере стало серьезным.
   - Это правда. И удивительно.
   - Удивительно?
   - Хэнколор и его люди, очевидно, как и прежде, находятся в стадии глубокого торможения разума. Но с недавних пор повсюду в Галактике торможение это начало ослабевать. Люди, полностью утратившие разум, внезапно снова начали обретать его. Они стали понимать вещи, в которых недавно были тупой деревенщиной. Мы на Устраке всемерно способствовали этому. Те, кто до сих пор были беспомощными, слабоумными, уже могут выполнять простейшие подсобные работы, а иногда и более сложные. А здесь, на Обелиске? Здесь все еще по-старому?
   - Гм, - хмыкнул Кинг. Он во второй раз посмотрел на толпу, окружившую кучу горячих камней и посвятившую все свое внимание пиршеству. Он усмехнулся. - Может быть, эти люди настолько привыкли к райской жизни, что просто отказываются возвращаться к цивилизации?
   - Группа выдающихся ученых? - с сомнением произнес Эллсмере.
   - Гм, да, это верно, - согласился Поллак. - Конечно, это была не особенно блестящая мысль.
   - Что-то здесь не так, - с нажимом произнес Эллсмере, - и держу пари, что это связано с так называемым Духом леса.
   - На след которого мы, надеюсь, скоро нападем.
   К ним подошел Перш Хэнколор.
   - Вам понравился обед, друзья? - осведомился он. Эллсмере высказал ему комплимент. Потом он спросил у африканца:
   - Как часто вы устраиваете здесь такой пир?
   - Каждый раз, когда мы голодны, - прозвучал непринужденный ответ.
   - Тогда вы разогреваете эти камни?
   - Разогреваем камни? - Хэнколор был озадачен. - О, нет, камни всегда горячие.
   - Ну, хорошо, - вы просто собираетесь здесь?
   - Да. Когда мы голодны, мы собираемся здесь.
   - А потом приходят животные?
   - Потом приходят животные.
   - Откуда они приходят?
   - Из леса.
   - Нет, я имею в виду совсем не это. Почему они сюда приходят?
   Африканец во второй раз не понял вопроса.
   - Потому что мы голодны, - ответил он тоном человека, которого спрашивают, почему вода сырая.
   - Кто посылает вам этих животных - Дух леса? - спросил Эллсмере.
   На лице Хэнколора не дрогнул ни один мускул, но, когда он ответил, голос его звучал рассерженно.
   - Ты ничего не знаешь о Духе леса! Так что не говори о Духе леса!
   Он повернулся и пошел прочь.
   - Тут вы ступили куда-то не туда, - весело сказал Кинг Поллак.
   - Да, по-видимому. Я спрашиваю себя, почему он так чувствителен к этому?
   Он наблюдал за Хэнколором. Африканец смешался с толпой, тут и там разговаривая со своими людьми. Эллсмере не мог знать, о чем шел разговор. Он рассчитывал на то, что разговор этот касался его и его последнего высказывания, но при такой всеобщей летаргии установить это было трудно. Когда Хэнколор заговаривал с людьми, они даже не поворачивали к нему свои головы.
   - Если вы меня спросите, - снова начал Кинг Поллак, - я за то, чтобы мы немедленно исчезли отсюда. Все это мне не нравится.
   - Я с тобой согласен, - ответил Эллсмере. - Если мы уйдем немедленно, они, возможно, вообще ничего не заметят и не будут нас преследовать.
   Осторожно, казалось, ведя оживленную дискуссию, они прошли вдоль края полянки к тому месту, где их обнаружил Хэнколор. Оба они украдкой наблюдали за Хэнколором и его людьми. Толпа, казалось, не обратила на них никакого внимания. Эллсмере пошел немного быстрее. Представлялось, что он не обращает никакого внимания на чащу джунглей справа от него.
   Тем больше было его удивление.
   Они находились всего лишь в паре шагов от того места, где начиналась пробитая дезинтегратором тропа, и тут Поллак. внезапно вскрикнул.
   Эллсмере обернулся.
   Там, где они только что хотели незаметно исчезнуть в подлеске, через кустарник проламывалось стадо животных, которые были выше роста человека. Они, должно быть, подкрались очень осторожно, потому что ни Эллсмере, ни Поллак не слышали ни малейшего подозрительного звука. Но теперь животные двигались с такой скоростью, на которую только были способны. Это были такие же кенгуру, каких Кинг Поллак видел в Поинт-Чуине. В их намерениях не было ни малейшего сомнения. Они пришли, чтобы убивать. Раскрыв пасти, они ринулись на мужчин.
   8
   Обретение сознания было трудным и болезненным делом. Последней мыслью Роберта К. Холлингсуорта, прежде чем он потерял сознание, было, что это конец. Принявшему такую гипотезу разуму было трудно осознать, что неизбежного все-таки удалось избежать.
   Первой мыслью, скользнувшей во тьме его сознания, было то, что он все еще жив.
   Он напряг мускулы. Это ему удалось и одновременно показало, что он лежит на чем-то очень неудобном. Что-то острое, жесткое кололо его тело во многих местах.
   Он оперся ладонями. Затем развел руки, пока локти его не разошлись как можно шире. Потом он одним движением приподнял верхнюю часть тела. Несколько секунд он боялся, что его голова лопнет от боли. Но волна боли схлынули, не уменьшив деятельности Холли.
   Слух его внезапно восстановился вновь. Он слышал тяжелое дыхание. Оно через короткие промежутки времени прерывалось скрежещущим хрипом, словно у дышащего что-то попало в легкие. "Элиза! - мелькнуло в голове Холли. - Она тоже уцелела в этой катастрофе!"
   Он ощупал почву вокруг себя и нашел камень подходящих размеров. Затем ощупал самого себя и обнаружил в нагрудном кармане контуры маленького, с авторучку, фонарика. Внезапно рука его задрожала. Колеблясь, словно боясь этого, он спустя несколько секунд вытащил фонарик. Полная темнота, окружающая его - была ли она на самом деле?
   Или он потерял зрение?
   Холли нажал на выключатель. Он тихо щелкнул.
   Тьма осталась такой же, как и прежде.
   Тут лейтенант потерял мужество. Он опрокинулся на бок, словно мускулы его тела утратили свою силу. Маленький фонарик упал на камень и щелкнул во второй раз.
   В пыльном воздухе появился небольшой, слепяще яркий конус света.
   У Холли вырвался крик радости. Это был слабый, хриплый крик. Казалось, он проглотил целый фунт пыли, его горло было словно терка и болело, когда язык касался нёба. Несмотря на это, это был крик триумфа при виде успеха. Там, куда не доставал свет фонарика, хриплое дыхание внезапно прекратилось и раздался слабый голос:
   - Что... что случилось? Кто... кто кричит?..
   Холли направил свет фонарика вверх. Таким образом, у него теперь было достаточно света не только для того, чтобы Элиза Кайнхен могла сориентироваться, но и для того, чтобы увидеть, что пещера, в которой они оба оказались, была около трех метров высотой. Сразу же за тем местом, где лежала Элиза, грубая галька и обломки камней образовывали косую стену, закрывающую выход. Но в другом направлении, насколько было видно в свете фонарика уходила штольня.
   Тем временем лейтенант Холлингсуорт полностью пришел в себя и, мягко выражаясь, удивился, что он и его спутница остались в живых. Сам он, если не считать небольших ушибов и царапин, был цел и невредим, да и у Элизы, которая в это мгновение поднималась с пола, тоже, казалось, не было ничего серьезного. Каким образом им могло так повезти, Холли в данный момент не имел никакого представления. Однако он установил, что они выдержали путешествие на спине огромной лавины.
   Когда он подумал об этом, ему стало ясно, что все их везение будет ни к чему, если он не позаботится о том, чтобы как можно быстрее покинуть это негостеприимное место. Он ощупал карманы своего комбинезона и нашел маленький радиоком. Нажав на кнопку, он включил его. Вспыхнул зеленый индикатор. Радиоком был готов к передаче.
   Холли вышел на связь, описал свое положение и последовательность событий, благодаря которым оказался в этом положении. Потом он стал ждать. Из маленького прибора не доносилось ни звука, за исключением тихого жужжания, издаваемого электронной начинкой. Холли повторил свое сообщение, и, когда во второй раз не получил никакого ответа, он понял, что падение, во время которого он уцелел, на самом деле было гораздо глубже, чем он считал несколько минут назад.
   Флот использовал дешевые радиокомы, когда применение значительно более дорогих гиперкомов было излишним - например при операциях на поверхности относительно безопасных миров, если радиус действия этих операций был незначительным. Радиокомы, хотя и были основаны на древнем принципе, были эффективными и надежными приборами. Они работали на большем количестве частот, а если использовать УКВ-диапазон, то можно было осуществлять и межпланетную связь. Конечно, твердые вещества, например, почва, да и воооще любая твердая субстанция на планете не были абсолютно прозрачными для электромагнитных волн. Холли, к примеру, знал, что сигналы его радиокома не могут преодолеть слой толщиной более двухсот метров. Если предположить, что поверхность Обелиска состоит примерно из того же вещества, что и кора Земли, эта пещера находится примерно на глубине двухсот метров. Они с Элизой были не просто погребены под лавиной - потому что у лавины, какой бы мощной она ни была, недостаточно массы, чтобы преобразовать ровное место в гору щебня высотой в двести метров. Они каким-то образом попали в подземный мир Обелиска. Лавина, должно быть, затащила их в эту пещеру через какой-то колодец.
   Элиза тем временем уже поднялась на ноги.
   - У вас все в порядке? - спросил ее Холли.
   - Насколько я могу судить, да, - ответила женщина. - Куда мы попали?
   - За кого вы меня принимаете? За туристского гида, за специалиста по пещерам?
   - Ну, вам не могло бы повредить, если бы вы были одним из них, ответила Элиза.
   - По-видимому, мы попали сюда вот этим путем, - сказал Холли и указал на галечный склон. - По-моему, нет смысла искать там выход. Мы можем попытаться выжечь гальку бластерами, но я не думаю, что у нас хватит на это терпения. Кроме того, здесь будет дьявольски жарко, - он направил свет фонарика туда, где узкая пещера терялась в темноте. - Лучше испытаем свое счастье, пойдя в этом направлении.
   Элиза не имела ничего против этого. Холли взял руководство на себя. Чем дальше они уходили от места обвала, тем ровнее становился пол. Пол был горизонтальным или, по крайней мере, почти ровным. Ширина пещеры колебалась от двух до четырех метров, а потолок опускался иногда так низко, что Холли вынужден был наклоняться, в других же случаях он поднимался так высоко, что свет фонарика едва достигал его или совсем терялся в вышине.
   Они шли уже полчаса, когда Холли заметил, что воздух внезапно стал влажным. При этом он в первый раз обратил внимание на то, что воздух, которым они все это время дышали, был свежим и прохладным, словно штольня где-то сообщалась с поверхностью. Теперь все это изменилось. На стенах пещеры впервые появились капли. С влажностью пришло и тепло, а с теплом странный запах тлена, словно от старого, влажного валежника. Одновременно с этим пещера начала расширяться, и, когда Холли наконец остановился, он услышал вдали равномерный плеск падающих капель, которые, казалось, падали в какое-то озеро.
   Теперь они стали двигаться с большой осторожностью. Влажный воздух и гнилостный запах странным, необъяснимым образом производили впечатление подстерегающей их опасности. Звук капель стал четче. Он эхом отдавался от стен, которые теперь разошлись так широко, что свет фонарика больше не достигал их. Внезапно перед Холли что-то блеснуло. Он вздрогнул и непроизвольно схватился за оружие. Потом до него дошло, что он испугался отражения света своего фонарика. В десяти шагах от него находился край непроницаемо черной поверхности воды. Она отразила свет фонарика, а затем его отразила также и противоположная стена пещеры. Холли произвел фонариком круговое движение. Подземное озеро, у которого оканчивалась штольня, казалось, было шириной около ста метров. Насколько далеко оно протянулось направо и налево, определить при таком слабом освещении было невозможно. Однако стало видно еще кое-что. В противоположной стене были нишеподобные углубления. Холли направил свет фонарика в одно из них, чтобы узнать, не продолжается ли пещера там дальше. Свет фонарика был слишком слаб, чтобы на таком расстоянии различить какие-нибудь детали. Однако стало слышно шипение, которое раздалось в то мгновение, когда слабый луч света упал в нишу. Одновременно с этим у Холли появилось впечатление, что на противоположном берегу озера что-то движется.
   - Вы это слышали? - выдохнула Элиза.
   - Да. Но что это такое?
   - Почти как... кошка. Могут здесь, внизу, быть какие-нибудь животные?
   Холли не знал ответа. Почему бы и нет? Влажные пещеры и черное озеро казались ему достаточно таинственными. Только небу известно, какие неожиданности они им готовят.
   Элиза принюхалась.
   - Вы чувствуете какой-нибудь запах?
   В то же мгновение Холли тоже почувствовал его. Резкий, едкий запах, который почти сразу же вызвал легкое чувство дурноты и головокружения. Холли обернулся и посмотрел в штольню, по которой они только что прошли. В худшем случае они вернутся туда. Когда он поворачивался, свет фонарика скользнул по стене по эту сторону озера, и Холли с удивлением обнаружил, что здесь тоже были нишеподобные углубления. Он указал на них Элизе, сделал пару шагов в направлении штольни, потом осторожно направился к ближайшей нише. Он не хотел идти на риск: в правой руке у него был бластер, а в левой фонарик... Луч света фонарика сначала скользнул по полу. Только когда лейтенант оказался перед нишей, он поднял миниатюрный фонарик и направил весь свет в отверстие в стене.
   Результат был поразительный. На долю секунды он увидел быстрое шевеление перепутанной массы щупалец или лиан. Потом снова, на этот раз намного громче, прозвучало ужасное шипение, а из ниши вылетело серое облако дыма.
   В тот же момент Холли окутала едкая вонь. Его затошнило. Он инстинктивно бросился прочь. Зажмурив глаза, потому что их невыносимо жгло, он определял направление по крику, доносящемуся с того места, где осталась Элиза. Он спотыкался и тяжело дышал, пока удивительно сильная рука не схватила его за ворот и не потащила за собой.
   Мгновение спустя он уже снова мог свободно дышать. Он вытер слезящиеся глаза и увидел, что снова находится в штольне. Возле него сидела Элиза, прижав руки ко рту, с выражением безграничного ужаса. Он понял ее невысказанный вопрос.
   - Какое-то животное, - ответил он, все еще преодолевая тошноту... Оно возбуждается, когда его осветишь, и выбрасывает какой-то ядовитый газ.
   Говоря это, он задумался. Действительно ли это было животное? Почему же оно не напало? У него были сотни щупалец. Оно находилось от него всего лишь в нескольких метрах. Почему же оно не бросилось и не схватило его?
   У него внезапно зародилось подозрение.
   - Элиза, я попробую еще раз, - сказал он. Элиза протестующе замахала руками, но он не дал ей сказать ни слова.
   - На этот раз я, кажется, знаю, в чем тут дело. Я буду задерживать дыхание, находясь вблизи ниши. Увидимся на этом месте.
   Он вернулся в большую пещеру. Теперь он направился ко второй нише. Он заверил себя, что ничего не произойдет, пока свет фонарика направлен вниз. Потом он набрал полные легкие воздуха. Затем, как и в первый раз, поднял маленький фонарик и посветил в нишу.
   Результат был тем же, что и в первый раз. Вздрагивая, извиваясь и шипя, зашевелилась отвратительная масса перепутанных щупалец. Поднялся дым, но на этот раз лейтенант Холлингсуорт знал, на чем нужно акцентировать внимание. Теперь от него не ускользнуло ничего, и его подозрения немедленно подтвердились.
   Увиденное им не было животным. То, что он первоначально принял за щупальцы, было стеблями растений, растущих в темноте. Они не выносили света. Когда свет падал на них, они умирали и превращались в серый дым. Он увидел это собственными глазами. Уничтожающее воздействие света его фонарика, словно жуткая эпидемия, распространялось почти мгновенно. Он сквозь плотный дым видел, как все глубже в нише бьется в агонии переплетение растений.
   Растения эти не были бесцветными, как растительность, выросшая без света. Они были черными, как смола, и на концах стеблей находились такие же черные цвегы странной формы.
   Холли повернулся и побежал. Грудь его резало. Через пару секунд он должен будет сделать вдох. Но до этого он хотел оказаться в штольне. Он нашел черные орхидеи!
   * * *
   Эллсмере выстрелил не целясь. Одно из чудовищ упало прямо перед ним. В падении оно выбросило лапу вперед и рвануло его за правый рукав. Руку обожгло, словно огнем. Он услышал возле себя гудение дезинтегратора Кинга Поллака. У него не было времени повернуться к сержанту. Слишком много кенгуруподобных существ наступало на него со всех сторон. Движения его были ограничены, и он не мог использовать оружие на полную мощность. Если Кинг Поллак не поможет ему дезинтегратором, он пропал.
   Тут он заметил, как джунгли внезапно превратились в ничто, и с двумя чудовищами, которые прыгнули на него, произошло то же самое. Это был Поллак! Это была помощь в самую критическую минуту! Огненный луч бластера попал в кенгуру при прыжке и превратил его в смолянисто-черное облако. Эллсмере перевел дух. Не все еще потеряно! Пока что есть возможность выиграть бой!
   Эллсмере услышал яростный крик Поллака. Он хотел повернуться к нему, чтобы посмотреть, что там произошло. Он сделал это как раз вовремя, чтобы уголком глаза заметить мимолетное движение и очертания человеческой фигуры.
   Потом он получил оглушающий удар по голове и потерял сознание.
   Когда он снова пришел в себя, было темно. Но не совсем. Откуда-то просачивался мутный красный свет. Эллсмере хотел подняться, чтобы посмотреть на источник этого света, но обнаружил, что связан. Кроме того, все его тело болело, особенно голова, словно он целый час лежал под молотящими копытами несущегося галопом табуна лошадей.
   И все же он смог повернуть голову. Он увидел перед собой очертания сидящего на корточках мужчины, повернувшегося к нему спиной, а за ним силуэт кучи горящих камней, которая теперь, в ночи, испускала слабое красное свечение и волны жара.
   Не то что ему это очень уж помогло, но теперь он по крайней мере знал, почему место, где живет Перш Хэнколор, называется "Красные камни".
   Он повернул голову в другую сторону и увидел неподвижную фигуру Кинга Поллака. Тот тоже был связан и, по-видимому, находился без сознания.
   - Эй! - крикнул Орин неподвижному человеку. - Что это за обман? Почему вы нас оглушили?
   Мужчина не спеша повернулся. Было слишком темно, чтобы увидеть его лицо, но этот низкий голос нельзя было не узнать.
   - Животные ненавидят вас, - произнес Перш Хэнколор таким тоном, словно читал молитву. - И вы произнесли недружественные слова в адрес Духа леса.
   Справа из темноты донесся всхлип. Кинг Поллак пришел в себя.
   - Проклятье...
   - Что вы намереваетесь делать с нами? - осведомился Эллсмере.
   - Это решит Дух.
   - Когда?
   - Когда пожелает.
   - Тут ты ошибаешься, дружок, - прогремел голос Кинга Поллака. - Мы не одни. Нас уже ищут. Они знают, где мы. И когда наши люди найдут нас, пусть бог пощадит твоего разлюбезного Духа.
   - Никто не имеет власти над Духом леса, - ответил африканец спокойно, почти равнодушно. - Никто не сможет освободить вас. Потому что завтра утром мы доставим вас в долину Духов, а оттуда еще никто не ускользал.
   * * *
   Холли рассказал о том, что он видел; Элиза так же, как и он, была знакома с предположением, которое высказал Эллис, ксенобиолог, обследовав тычинку цветка.
   - Это может значить, - сказала она, - что сюда временами приходят люди.
   - Или что орхидеи эти растут и в других местах, - возразил Холли, который старался не поддаваться излишнему оптимизму.
   - Возможно. Но нам не стоит всегда рассчитывать на самое худшее.
   Тошнотворный запах в конце концов проник и в штольню. Конечно, здесь он не достиг такой интенсивности, чтобы причинить серьезные неудобства Холли и его спутнице. И все же он был достаточно силен, чтобы вызвать у Холли ощущение, что он слишком много выпил. В следующий раз они должны обогнуть подземное озеро и, если возможно, найти продолжение штольни, по которой они пришли сюда. Перспектива эта не вызывала никакого воодушевления. Орхидеи были совершенно незнакомы Холли. Если он по ошибке попадет в такое место, где воздух не будет так продуваться, как здесь, то, когда свет упадет на эти странные растения, они оба могут погибнуть. Он не хотел, чтобы газ перекрыл им путь, и он изложил Элизе свой план. Но не успели они пройти и двух шагов, как Элиза положила свою руку на его, призывая к молчанию. Он напряг слух, но слух Элизы, вероятно, был тоньше, чем его. Она улыбнулась.
   - Итак, я все же права, - прошептала она и взяла фонарик из его руки, чтобы выключить его. - Кто-то идет. Я слышу шаги и тихие голоса.
   Осторожно, стараясь не издавать ни звука, они стали на ощупь пробираться в темноте к выходу из штольни. Ядовитый дым тем временем большей частью уже рассеялся. Только теперь Холли услышал тихое, ритмичное шлепанье голых ног по гладкому камню и изредка раздающиеся звуки человеческих голосов.
   - Четыре или пять человек, - шепотом сообщила Элиза. - Они идут по этой стороне озера к штольне.
   Холли дрожал от напряжения. Это должны были быть люди Хун-Чуина. И там, где они спустились вниз, они с Элизой могли подняться на спасительную поверхность. Звуки шагов приблизились. Холли уже начал бояться, что эти люди свернут в штольню, как вдруг услышал громкий чистый голос:
   - Здесь мы начнем!
   Шаги смолкли. Послышался стук, словно на землю поставили деревянный сосуд. Потом раздалось журчание. У Холли дыбом встали волосы, когда он представил себе, что люди в полной темноте вдруг наткнутся на одно из переплетений черных орхидей. Было неясно, как они ориентируются в темноте. Они, по-видимому, узнали, что подземная растительность не выносит света. Но что им надо было здесь, внизу?