- Ничего подобного я не видел, - причитает Функ. - По-видимому, большая часть вещей, показанных в фильме, взята из шкатулок тысяч вкладчиков. Они приносили в рейхсбанк опечатанные шкатулки, в которых находились и такие ценности, как иностранная валюта, девизы, золотые монеты и т. д.
Все это они должны были сдать государству. У нас, насколько я помню, находились тысячи таких запечатанных шкатулок, о содержимом которых Рейхсбанк не знал. Таким образом, я никогда не видел ни одного предмета из тех, которые были показаны в фильме, и не имею никакого представления о том, откуда взялись эти вещи, кому они принадлежали и для чего использовались.
- Ваш ответ весьма интересен, - говорит Додд. - Но я спрашивал вас вчера и вновь спрашиваю сейчас: слышали ли вы когда-нибудь, чтобы кто-либо помещал на хранение в банк свои золотые зубы?
Функ опускает голову.
- Вы видели в фильме золотые мосты, коронки и другие изделия, используемые стоматологами дл протезирования. Ведь никто и никогда не хранил подобных вещей в банке. Вы с этим согласны?
Функ снова пытается уверить суд, будто это какое-то недоразумение и что он не знает, как все это попало в рейхсбанк.
Тогда Додд зачитывает показания Эмиля Пуля, данные под присягой 3 мая 1946 года в Баден-Бадене.
Пуль писал, что начиная с августа 1942 года в рейхсбанк поступали на хранение драгоценности, часы, оправы для очков, золотые зубы, коронки и большое количество других предметов. "В основном, - говорится в его показаниях, - все это было изъято эсэсовцами у евреев и лиц других национальностей - жертв концентрационных лагерей. Руководство СС хотело превратить эти ценности в звонкую монету и пользовалось для этого содействием Рейхсбанка с ведома и согласия Функа".
Функ опять приперт к стенке, но сдаваться не хочет.
- Я заявляю, что показания Пуля ложны! - восклицает он, дрожа от злобы. - Я могу лишь повторить то, что уже говорил. Пуль сообщил мне однажды о получении золотого вклада от СС, и позже, как теперь вспоминаю, я говорил с рейхсфюрером СС о том, могут ли эти вклады использоваться Рейхсбанком.
Рейхсфюрер ответил утвердительно.
- А что вы скажете по поводу показаний Пул о том, что банк в течение всех этих лет получал специальное вознаграждение за хранение указанных ценностей и что в общей сложности в рейхсбанк было передано 77 партий грузов с драгоценностями, которые вы видели сегодня на экране? Вы подтверждаете это?
- Возможно, это и так, но я не был информирован, я ничего не знаю об этих вещах, - снова изворачивается Функ.
Додд обращается к очередному документу:
- Вот письмо от 15 сентября 1942 года, адресованное, очевидно, дирекции берлинского городского ломбарда. Я не собираюсь зачитывать его полностью, хотя это и очень интересный документ. В нем, между прочим, говорится: "Мы передаем вам следующие драгоценности и просим использовать их по возможности наилучшим образом". Далее идет перечень этих драгоценностей: "247 колец из платины и серебра, 154 золотых часов, 1601 золотая серьга, 13 брошей с бриллиантами". Кое-что я пропускаю и читаю дальше: "324 серебряных наручных часов, 12 серебряных подсвечников, серебряные ложки, вилки, ножи, различные украшения и корпуса от часов, 187 жемчужин, 4 бриллианта". За названием учреждения "Центральная касса германского Рейхсбанка" следует подпись, но она неразборчива. Может быть, вы взглянете на письмо и скажете нам, кто его подписал?
Функ продолжает упорствовать:
- Не знаю, кто его подписал... Я не имею понятия об этих операциях.
Додд предъявляет новый документ, датированный 19 сентября 1942 года. В нем говорится о передаче в рейхсбанк на счет имперского министра финансов банкнотов, золота, серебра и драгоценностей общей стоимостью 1184345059 германских марок. Далее зачитываются показания свидетелей, сообщивших, что все это было отобрано у людей, умерщвленных впоследствии в концентрационных лагерях.
Функ делает удивленное лицо.
- Я не знал, что часы, портсигары, кольца и другие вещи поступали в рейхсбанк из концентрационных лагерей. Это для меня новость.
- Скажите, - спрашивает Додд, - что вам сказал Гиммлер и что ответили ему вы, когда обсуждалс вопрос о золоте, принадлежавшем жертвам концентрационных лагерей? Где и когда состоялась эта беседа?
- Это было приблизительно в 1943 или в 1944 году, точно не помню, равно как и забыл, где происходила встреча. Я спросил Гиммлера: "Ведь в рейхебанке имеется специальный золотой вклад, принадлежащий вам, СС. Члены директората интересуются, может ли рейхсбанк пустить эти средства в оборот".
Гиммлер ответил: "Да". Уверяю, что тогда не было сказано ни одного слова о драгоценностях и тем более о золотых зубах.
Додд в упор смотрит на Функа.
- Вы помните показания Гесса? [Рудольф Гесс - первый комендант концентрационного лагеря Освенцим Повешен по приговору польского народного суда. - Прим ред.] Он давал их совсем недавно в этом зале. Гесс заявил, что уничтожил в концлагере Освенцим от двух с половиной до трех миллионов евреев и лиц других национальностей. Прежде чем задать вам следующий вопрос, хотел бы напомнить его показания. Это должно поиочь вам. Вспомните, Гесс говорил, что в июне 1941 года его вызвал к себе Гиммлер и сообщил о планах окончательного решения еврейского вопроса.
Ему было поручено проводить этот план в жизнь.
Гесс направился в Польшу, осмотрел сооружения одного из лагерей и пришел к выводу, что их недостаточно для уничтожения столь большого количества людей. Он предложил тогда построить газовые камеры, в которые можно было бы загонять сразу по две тысячи узников. Поэтому программу уничтожения начали осуществлять только с осени 1941 года.
Теперь вы вспоминаете, что писал ваш коллега и верный друг Пуль: вклады от СС начали поступать в 1942 году?
Функ впадает чуть ли не в истерику.
- Я не знаю, когда это было, мне это неизвестно, я к этому не причастен, для меня новость, что Рейхсбанк занимался такими делами в столь больших размерах.
- Эти вклады обагрены кровью, не так ли, обвиняемый Функ? И вы знали об этом с 1942 года!
- Я вас не понял, - снова пытается увильнуть от прямого ответа Функ Каждому из сидящих на трибуне для прессы становится совершенно ясно, что бывший президент Рейхсбанка знает больше, чем говорит.
Во второй половине дня слово берет помощник главного обвинителя от СССР Рагинский- Подсудимый Функ, я полагаю, что вам знакома структура вашего министерства. Вы знаете также, что пятое главное управление министерства возглавлялось статс-секретарем фон Ягвицем. Это управление ведало решением особых экономических задач в различных странах, а его пятый отдел занимался военно-экономическими вопросами внешней торговли.
Так?
Функ съеживается.
- Да, - тихо произносит он.
- Это же управление, - продолжает Рагинский, - занималось особыми иностранными платежами, а также конфискованными вкладами?
Бывший министр экономики делает вид, будто не понимает вопроса. Тогда Рагинский передает ему документ, в котором изложена структура министерства.
- Возьмите отдел девизов, - говорит обвинитель. - Видите, что там говорится о конфискованных вкладах? Имели ли вы отношение к взаимодействию вашего министерства с внешнеполитическим отделом НСДАП? Был у вас в министерстве специальный отдел, который этим занимался?
- Это следует объяснить тем, - отвечает Функ, - что статс-секретарь фон Ягвиц, будучи руководителем главного управления, одновременно работал в Заграничной организации партии [Имеется в виду национал-социалистская партия, - Прим. ред.] и для себя лично создал в министерстве специальный орган, чтобы обрабатывать экономические вопросы, которые поступали в министерство через Заграничную организацию.
Перекрестный допрос вступает в решающую стадию. Функ явно нервничает. Едва успевает вытирать пот, градом катящийся со лба. Ведь он назвал им статс-секретаря Эберхарда фон Ягвица, того самого Ягвица, который в августе 1944 года представлял его на секретном совещании в Страсбурге.
Знает ли обвинение о фактических функциях майора в отставке фон Ягвица? Известно ли ему, что фон Ягвиц работал в штабе Гитлера советником по экономическим вопросам, а с 1937 года был в ведомстве Геринга руководителем так называемой коммерческой группы, занимавшейся внешнеторговыми сделками? Догадываются ли обвинители о тесных деловых связях Ягвица с гиммлеровской службой безопасности? Эти вопросы не дают Функу покоя.
Наконец допрос окончен. В ходе его полностью доказано, что нацисты подделывали денежные знаки других стран, проводили в широких масштабах ограбление заключенных концентрационных лагерей, которых затем умерщвляли. Захваченные ценности руководство СС направляло в рейхсбанк. Золото переплавлялось в слитки и в балансовых отчетах не фигурировало. Затем фон Ягвиц, являвшийся посредником между нацистским казначейством и фашистскими "пятыми колоннами" за границей, заботился о том, чтобы сокровища эсэсовцев были своевременно вывезены в надежные места. Так выполнялись решения страсбургского совещания. Поэтому, когда англоамериканские войска вошли во Франкфурт-на-Майне, они обнаружили в подвалах банка лишь жалкие остатки награбленных сокровищ.
Функ лично и возглавлявшееся им министерство экономики всемерно способствовали сокрытию награбленных нацистами сокровищ. А то, что оставалось на территории Германии накануне краха рейха, Функ намеревался поделить с доверенным Гитлера оберштурмбанфюрером СС Отто Скорцени [Отто Скорцени - бывший начальник военного отдела секретной службы СС, военный преступник, гангстер и террорист, связанный с разведками США, ФРГ и других капиталистических стран. Проживает в Испании и пользуется покровительством диктатора Франко. Подробно о его преступной деятельности см. книгу: Юлиус Мадер. По следам человека со шрамами. Госполитиздат, 1963.]. С этой целью Функ в конце апреля 1945 года направил к окопавшемуся в альпийском местечке Рауштадт Скорцени двух своих чиновников. Однако союзные войска опередили их.
Процесс главных военных преступников в Нюрнберге показал, что Функ был знаком с планом бегства нацистов и знал, где запрятаны сокровища эсэсовцев.
Функа приговорили к пожизненному заключению.
В 1957 году он был выпущен из западногерманской тюрьмы Шпандау по состоянию здоровья и поселилс в своем поместье близ Бад-Тельца, услужливо возвращенном ему западногерманскими властями. Умер он в мае 1960 года, унеся в могилу тайну миллионов нацистского "черного ордена".
О том, как создавались эти миллионы, повествует следующая глава.
БАНДИТЫ ДЕЙСТВУЮТ
НАГРАБЛЕННОЕ ИМУЩЕСТВО
11 ноября 1938 года главари СС и полиции безопасности приказали нацистским отрядам начать крупнейший в истории Германии антисемитский погром - "Хрустальную ночь". Гестапо издало директиву:
"Подготовить по всей империи арест примерно 20-30 тысяч евреев. Отобрать в первую очередь зажиточных". В течение суток в Берлине были разграблены, разгромлены и подожжены принадлежавшие евреям 29 крупных магазинов и 7500 лавок.
Грабители в коричневой форме проводили операцию в широких масштабах. Только в ювелирном магазине Маргграфа на Унтер-ден-Линден они похитили золотые поделки, драгоценные камни, жемчуг и часы на сумму 1,7 миллиона марок.
Охваченные слепой расовой ненавистью, нацисты непрерывно преследовали евреев с момента прихода к власти. Однако после "Хрустальной ночи" евреи были вообще поставлены вне закона. На следующий день после погрома шеф фашистской полиции безопасности Рейнхард Гейдрих докладывал Герингу:
"Арестовано 20 тысяч евреев".
Вскоре нацисты обязали лиц еврейской национальности выплатить контрибуцию в 1 миллиард марок, а 3 декабря 1938 года министр экономики Вальтер Функ издал приказ изъять в пользу государства все их имущество.
В застенках гестапо на Принц-Альбрехтштрассе в Берлине эсэсовские палачи пытали арестованных, добиваясь от них сведений о капиталах, депонированных за границей. Нацисты изыскивали валюту дл закупки дефицитного сырья за рубежами рейха.
В нем остро нуждалось производство вооружения.
Кроме того, каждый из высших гитлеровских чинов искал возможности для личного обогащения. Вид безвыходность своего положения, многие аресованные добровольно отдавали свои состояния и надежде спасти хотя бы жизнь родных. Но некоторые сопротивлялись, ибо понимали, что им так или иначе не будет пощады от бандитов в форме с эмблемой СС.
Поэтому гиммлеровской службе безопасности и гестапо пришлось изыскивать пути, чтобы подобратьс к капиталам, депонированным зажиточными евреями в банках Швейцарии.
Секретные счета в швейцарских банках пользуются особой защитой. По законам этой страны банки не обязаны давать сведения о вкладах и движении капиталов даже правительственным органам. Кроме того, крупные банки Швейцарии предоставляют клиентам возможность договориться о шифре в виде пароля или цифровой комбинации как ключа к счету, причем этот шифр известен только вкладчику и очень ограниченному числу высокопоставленных банковских служащих.
И все же агентам Гитлера удалось раскрыть шифры многих счетов. Используя валюту, полученную от других своих жертв, эсэсовские агенты стали обращаться в крупнейшие банки Швейцарии с просьбой положить определенную сумму на секретный счет того или иного вкладчика Ведь шифр счета служил как гарантия от незаконного снятия средств, вклады же на секретные счета, как правило, принимались без оглашения шифра. Приняв вклад, банк признавал тем самым наличие у него искомого счета, хотя формально тайну вклада не нарушал. Таким образом, эсэсовцы уточняли банк, в котором находился вклад того или иного арестованного. После этого путем зверских пыток гестапо добивалось от владельцев счетов их шифра. Как только шифр становился известен, нацисты беспрепятственно изымали из швейцарских банков принадлежавшие евреям капиталы.
Награбив таким образом огромные суммы в иностранной валюте, нацистские бонзы заложили основу своих сокровищ.
МАРОДЕРЫ
Другим источником, из которого эсэсовские бандиты пополняли свои сокровища, были концентрационные лагеря. В них были согнаны противники гитлеровского режима, лица, преследуемые по расовому признаку, а с началом войны - миллионы людей из оккупированных стран.
Тому, кого гитлеровцы намеревались отправить в лагерь уничтожения, разрешалось брать с собой лишь самое необходимое. Каждый, разумеется, стремился взять то, что было для него наиболее ценным и занимало мало места. Ведь зачастую большинство несчастных не знало, куда их отправляют. Как только эти люди прибывали в концентрационный лагерь, их имущество немедленно отбиралось, а сами они уничтожались.
Но даже мертвые не давали покоя эсэсовским мародерам. Они осматривали трупы расстрелянных, отравленных в газовых камерах и вырывали золотые зубы и мосты. Добытые таким путем драгоценности и золото отправлялись в Берлин. Только в концлагере Освенцим скапливалось ежедневно около 12 килограммов золота, или в среднем 4,4 тонны в год.
А кроме Освенцима существовало еще несколько крупных "комбинатов смерти" и сотни мелких лагерей уничтожения.
Сразу же после нападения гитлеровской военной машины на страны Европы в Берлин, в подвалы Рейхсбанка, потекло награбленное. И хотя президент Рейхсбанка Функ пытался это отрицать, найденные документы свидетельствовали о другом. Вот что писал уполномоченный Гиммлера Одило Глобочник в октябре 1943 года в своем отчете о завершении так называемой "операции Рейнгард" [Под этим шифрованным названием проходила операци по ограблению евреев на территории оккупированной Польши, особенно в Люблинском воеводстве.]:
"Главному административно-хозяйственному управлению СС в Берлине сданы для дальнейшей передачи Рейхсбанку, соответственно имперскому министерству экономики, следующие ценности, полученные в ходе "операции Рейнгард":
а) Имперские марки наличными на общую сумму.........53 013 133,51 марки
б) Валюта всех основных стран мира в банкнотах (в том числе 500 тыс. долларов) на сумму.......1 452 904,65 марки
в) Валюта в золотых монетах на сумму............ 843 802,75 марки
г) Благородные металлы (1800 кг золота и около 10 000 кг серебра в слитках) на сумму.......5 353 943 марки
д) Прочие ценности, в том числе предметы украшения, часы, оправы дл очков и т. д. (армии передано 16 тыс. исправных и 51 000 требующих ремонта часов) на сумму . . 26089800 марок
е) 1000 вагонов пряжи на сумму . . 13 294 400 марок
Итого 100047983,91 марки
Мы располагаем также 1000 вагонов пряжи и другими ценностями на сумму, равную примерно 50 процентам указанной выше. Следует подчеркнуть, что стоимость указанных выше ценностей определена на основе официального курса. Однако действительна их стоимость, например при продаже драгоценных камней или благородных металлов за границей, значительно выше, поскольку перевод в твердую валюту там имеет место в гораздо более широких масштабах, чем у нас. Кроме того, продажа за границей обеспечит нам поступление инвалюты. Указанные цены проставлены ориентировочно, чтобы дать представление о сданном. В общем этот расчет мерилом служить не может. Главное состоит в том, что теперь есть возможность получить большое количество крайне необходимого сырья, а также валюты, на которую, в свою очередь, соответствующие имперские органы смогут закупить сырье.
Глобочник,
группенфюрер СС
и генерал-лейтенант полиции".
Начав с ограбления отдельных лиц, нацисты перешли к массовому мародерству и ограблению целых народов. Из чехословацкого Национального банка в Праге они вывезли 23 тысячи килограммов золота в слитках. В бельгийском Государственном банке было изъято золото на сумму 550 миллионов марок.
Специально созданная спекулятивно-торговая фирма имперского министерства экономики "БерлинROGES" скупила на черном рынке во Франции ценности за сотни миллионов обесцененных банкнотов.
"ОПЕРАЦИЯ БИЛЬДЕРКЛАУ"
Пришло время, когда вооруженные силы стран антигитлеровской коалиции, и прежде всего Советска Армия, стали теснить фашистских агрессоров на всех фронтах. Вокруг Германии сжималось кольцо. Настал день, когда оккупантам пришлось отступать и из Венгрии. Уполномоченный Гитлера в Будапеште бригадефюрер СС Эдмунд Везенмайер [В 1948 году Везенмайер за военные преступления, преступления против человечности и членство в преступных организациях был приговорен в Нюрнберге к 20 годам заключения. Спустя три года американские оккупационные власти выпустили его из каторжной тюрьмы Ландсберг, и он занялся коммерческой деятельностью в Дармштадте (ФРГ). Прим. перев.] приступил со своим штабом к беспримерному в истории разграблению произведений искусств из частных собраний.
Эсэсовцы заявили самым богатым венгерским евреям, что они могут спасти свою жизнь, если немедленно перепишут принадлежащие им акции, предприятия, поместья и дома на имя высоких чинов СС. Вымогатели обещали предоставить этому небольшому числу лиц самолеты для переезда в Португалию, предупредив, однако, что багаж каждого пассажира не должен превышать 50 килограммов. Круг лиц, к которым обратились эсэсовцы, был тщательно подобран. Вот некоторые фамилии: д-р Ференц Хорин, д-р Биллиц, президент венгерского Национального банка д-р Ференц Борбели, барон Мориц Корнфельд, Ганс фон Маутнер, семья Манфреда Вейса и другие. Им принадлежали в Венгрии банки, универсальные магазины, крупные предприятия, роскошные замки и виллы.
В один из ноябрьских дней 1944 года "юнкерс-52"
с перечисленными людьми на борту вылетел в направлении Лиссабона. Едва самолет скрылся за горизонтом, как особые команды эсэсовцев набросились на имущество улетевших. На автомашины были погружены изделия из фаянса и фарфора, столовое серебро, гобелены, прекрасные восточные ковры, а также более тысячи ценнейших картин, часть которых принадлежала кисти Рембрандта, Рафаэля, Дюрера, Корреджо, Пикассо, Матисса и Ренуара. Железнодорожные составы были набиты экспонатами Будапештского музея истории искусств и музея в Дьере.
Заполненные вагоны покатились в сторону Австрии.
Разумеется, множество ценнейших вещей исчезало в чемоданах эсэсовских реквизиторов. Примерно в это время Альфред Розенберг докладывал в канцелярию фюрера, что для отправки только из Восточной Европы "добытых там произведений искусств и культурных ценностей потребовалось 1418000 железнодорожных вагонов, а 427 тысяч тонн соответствующих грузов направлено водными путями".
ТОРГОВЛЯ ЛЮДЬМИ
С середины 1944 года СС начали в определенных случаях требовать выкуп со своих жертв, обещая сохранить им жизнь. Эсэсовская верхушка полагала, что ей удастся основательно погреть руки и обеспечить таким образом дополнительное количество валюты для реализации плана бегства видных нацистов за границу. Она предложила еврейской общине обменять миллион мужчин, женщин, детей и стариков на 10 тысяч грузовых автомашин, 200 тонн чая, 800 тонн кофе, 2 миллиона ящиков мыла и большое количество вольфрама, в котором нуждались гитлеровцы для производства своего "вундерваффе" ["Чудо-оружие" - так гитлеровцы называли ракеты типа "Фау", которые, как они надеялись, изменят ход воины в пользу Германии, - Прим. перев.].
Провернуть эту операцию взялся штандартенфюрер СС Курт Бехер - опытный торговец и верный приспешник Гиммлера. 21 июля 1944 года он встретился на швейцарской границе с представителями всемирной организации помощи евреям. Переговоры затягивались, и Бехер грозил, что находящиеся в руках СС евреи будут уничтожены. Бехера уже мало интересовали грузовики и кофе. Он требовал за каждого человека тысячу долларов. Весной 1945 года, когда уже шли переговоры о безоговорочной капитуляции Германии, Бехеру удалось частично совершить сделку. За 1685 человек, вывезенных из лагеря смерти Берген-Бельзен по специальному списку, эсэсовцы получили выкуп в 1 685 000 долларов.
Шантаж, разграбление произведений искусств, убийства с целью грабежа, мародерство, вымогательство, торговля людьми - все это широко практиковалось нацистами и показало всему миру, что немецкий финансовый капитал является не только самым агрессивным, но и самым бесчеловечным. Германские финансовые и промышленные монополии постоянно поощряли связь между одетыми в форму подонками общества и высшими государственными и хозяйственными органами страны. В результате появился на свет беспримерный политический бандитизм. Обергруппенфюрер СС Гейдрих, пытками добивавшийся расшифровки закодированных счетов, носил форму полицейского генерала. Палач и грабитель Глобочник имел чин генерал-лейтенанта полиции. Творя кровавые дела, они не забывали о собственном благополучии, как и многие другие в грабительском аппарате гитлеровского рейха.
Но все это - не единственный источник эсэсовских сокровищ. Их след ведет к крупнейшей в истории человечества фабрикации фальшивых денег.
ОРУЖИЕ ИЗ БУМАГИ
ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИКИ С ЭМБЛЕМОЙ
"МЕРТВАЯ ГОЛОВА"
В сентябре 1939 года начальник гитлеровской полиции безопасности Рейнхард Гейдрих вызвал к себе Альфреда Науйокса и поручил ему весьма "деликатное" дело. Гейдрих сообщил, что службе безопасности (СД) поручено организовать производство фальшивых денежных знаков иностранных государств.
Гауптштурмфюрер СС, член национал-социалистской партии с 1931 года и сотрудник СД с 1934 года, Науйокс занимал в то время пост руководителя так называемой технической группы в главном имперском управлении безопасности и слыл "надежным"
человеком. Гейдрих был убежден: Науйокс обладает всеми необходимыми качествами, чтобы возглавить "операцию Андреас", как первоначально была названа акция фальшивомонетчиков.
Нацистское руководство поручало Науйоксу, как Правило, самые грязные дела. В 1934 году он проник в Чехословакию и убил в ресторане "Сагорши", неподалеку от Праги, немецкого антифашиста инженера Рудольфа Формиса. Науйокс командовал группой уголовников, одетых в польскую военную форму, которые инсценировали нападение на радиостанцию Глейвиц. Как известно, гитлеровцы использовали эту провокацию для вторжения в Польшу. В начале ноября 1939 года этот политический гангстер вместе с шефом шпионской службы СД Вальтером Шелленбергом похитил и увез из голландского пограничного местечка Венло английских офицеров Беста и Стивенса. При этом Науйокс застрелил офицера голландского генерального штаба Клоппа. Во врем войны Науйокс зарекомендовал себя как палач народов Бельгии и Дании ["Der Mann von Gleiwitz und von Venlo". "Der neue Malmruf". Wien, Nr 10/1963. В сентябре 1963 года после появлени Науйокса в Западной Германии гамбургская прокуратура была вынуждена возбудить против него уголовное дело по обвинению в убийстве.].
Науйокс делал все, чтобы оправдать доверие, оказанное ему высокопоставленными нацистами. Семь месяцев подряд, день за днем, пять лучших граверов Германии работали над изготовлением матриц дл печатания фальшивых банкнотов. Науйокс подгонял находившихся в его распоряжении специалистов.
Ему хотелось представить Гитлеру, Гиммлеру и Гейдриху такую фальшивую продукцию, которую самый большой знаток не мог бы отличить от настоящей. Он заставил профессоров университетов делать анализы бумаги. Известные математики занимались расшифровкой системы, принятой английским казначейством для нумерации банкнотов. Изготовление бумаги для денежных знаков было поручено высококвалифицированным мастерам. Искусные граверы, художники и литографы занимались гильошированием [Гравирование узора из пересекающихся линий на металле, литографском камне, дереве, стекле при изготовлении кредитных билетов с целью предохранения их от подделки.
Все это они должны были сдать государству. У нас, насколько я помню, находились тысячи таких запечатанных шкатулок, о содержимом которых Рейхсбанк не знал. Таким образом, я никогда не видел ни одного предмета из тех, которые были показаны в фильме, и не имею никакого представления о том, откуда взялись эти вещи, кому они принадлежали и для чего использовались.
- Ваш ответ весьма интересен, - говорит Додд. - Но я спрашивал вас вчера и вновь спрашиваю сейчас: слышали ли вы когда-нибудь, чтобы кто-либо помещал на хранение в банк свои золотые зубы?
Функ опускает голову.
- Вы видели в фильме золотые мосты, коронки и другие изделия, используемые стоматологами дл протезирования. Ведь никто и никогда не хранил подобных вещей в банке. Вы с этим согласны?
Функ снова пытается уверить суд, будто это какое-то недоразумение и что он не знает, как все это попало в рейхсбанк.
Тогда Додд зачитывает показания Эмиля Пуля, данные под присягой 3 мая 1946 года в Баден-Бадене.
Пуль писал, что начиная с августа 1942 года в рейхсбанк поступали на хранение драгоценности, часы, оправы для очков, золотые зубы, коронки и большое количество других предметов. "В основном, - говорится в его показаниях, - все это было изъято эсэсовцами у евреев и лиц других национальностей - жертв концентрационных лагерей. Руководство СС хотело превратить эти ценности в звонкую монету и пользовалось для этого содействием Рейхсбанка с ведома и согласия Функа".
Функ опять приперт к стенке, но сдаваться не хочет.
- Я заявляю, что показания Пуля ложны! - восклицает он, дрожа от злобы. - Я могу лишь повторить то, что уже говорил. Пуль сообщил мне однажды о получении золотого вклада от СС, и позже, как теперь вспоминаю, я говорил с рейхсфюрером СС о том, могут ли эти вклады использоваться Рейхсбанком.
Рейхсфюрер ответил утвердительно.
- А что вы скажете по поводу показаний Пул о том, что банк в течение всех этих лет получал специальное вознаграждение за хранение указанных ценностей и что в общей сложности в рейхсбанк было передано 77 партий грузов с драгоценностями, которые вы видели сегодня на экране? Вы подтверждаете это?
- Возможно, это и так, но я не был информирован, я ничего не знаю об этих вещах, - снова изворачивается Функ.
Додд обращается к очередному документу:
- Вот письмо от 15 сентября 1942 года, адресованное, очевидно, дирекции берлинского городского ломбарда. Я не собираюсь зачитывать его полностью, хотя это и очень интересный документ. В нем, между прочим, говорится: "Мы передаем вам следующие драгоценности и просим использовать их по возможности наилучшим образом". Далее идет перечень этих драгоценностей: "247 колец из платины и серебра, 154 золотых часов, 1601 золотая серьга, 13 брошей с бриллиантами". Кое-что я пропускаю и читаю дальше: "324 серебряных наручных часов, 12 серебряных подсвечников, серебряные ложки, вилки, ножи, различные украшения и корпуса от часов, 187 жемчужин, 4 бриллианта". За названием учреждения "Центральная касса германского Рейхсбанка" следует подпись, но она неразборчива. Может быть, вы взглянете на письмо и скажете нам, кто его подписал?
Функ продолжает упорствовать:
- Не знаю, кто его подписал... Я не имею понятия об этих операциях.
Додд предъявляет новый документ, датированный 19 сентября 1942 года. В нем говорится о передаче в рейхсбанк на счет имперского министра финансов банкнотов, золота, серебра и драгоценностей общей стоимостью 1184345059 германских марок. Далее зачитываются показания свидетелей, сообщивших, что все это было отобрано у людей, умерщвленных впоследствии в концентрационных лагерях.
Функ делает удивленное лицо.
- Я не знал, что часы, портсигары, кольца и другие вещи поступали в рейхсбанк из концентрационных лагерей. Это для меня новость.
- Скажите, - спрашивает Додд, - что вам сказал Гиммлер и что ответили ему вы, когда обсуждалс вопрос о золоте, принадлежавшем жертвам концентрационных лагерей? Где и когда состоялась эта беседа?
- Это было приблизительно в 1943 или в 1944 году, точно не помню, равно как и забыл, где происходила встреча. Я спросил Гиммлера: "Ведь в рейхебанке имеется специальный золотой вклад, принадлежащий вам, СС. Члены директората интересуются, может ли рейхсбанк пустить эти средства в оборот".
Гиммлер ответил: "Да". Уверяю, что тогда не было сказано ни одного слова о драгоценностях и тем более о золотых зубах.
Додд в упор смотрит на Функа.
- Вы помните показания Гесса? [Рудольф Гесс - первый комендант концентрационного лагеря Освенцим Повешен по приговору польского народного суда. - Прим ред.] Он давал их совсем недавно в этом зале. Гесс заявил, что уничтожил в концлагере Освенцим от двух с половиной до трех миллионов евреев и лиц других национальностей. Прежде чем задать вам следующий вопрос, хотел бы напомнить его показания. Это должно поиочь вам. Вспомните, Гесс говорил, что в июне 1941 года его вызвал к себе Гиммлер и сообщил о планах окончательного решения еврейского вопроса.
Ему было поручено проводить этот план в жизнь.
Гесс направился в Польшу, осмотрел сооружения одного из лагерей и пришел к выводу, что их недостаточно для уничтожения столь большого количества людей. Он предложил тогда построить газовые камеры, в которые можно было бы загонять сразу по две тысячи узников. Поэтому программу уничтожения начали осуществлять только с осени 1941 года.
Теперь вы вспоминаете, что писал ваш коллега и верный друг Пуль: вклады от СС начали поступать в 1942 году?
Функ впадает чуть ли не в истерику.
- Я не знаю, когда это было, мне это неизвестно, я к этому не причастен, для меня новость, что Рейхсбанк занимался такими делами в столь больших размерах.
- Эти вклады обагрены кровью, не так ли, обвиняемый Функ? И вы знали об этом с 1942 года!
- Я вас не понял, - снова пытается увильнуть от прямого ответа Функ Каждому из сидящих на трибуне для прессы становится совершенно ясно, что бывший президент Рейхсбанка знает больше, чем говорит.
Во второй половине дня слово берет помощник главного обвинителя от СССР Рагинский- Подсудимый Функ, я полагаю, что вам знакома структура вашего министерства. Вы знаете также, что пятое главное управление министерства возглавлялось статс-секретарем фон Ягвицем. Это управление ведало решением особых экономических задач в различных странах, а его пятый отдел занимался военно-экономическими вопросами внешней торговли.
Так?
Функ съеживается.
- Да, - тихо произносит он.
- Это же управление, - продолжает Рагинский, - занималось особыми иностранными платежами, а также конфискованными вкладами?
Бывший министр экономики делает вид, будто не понимает вопроса. Тогда Рагинский передает ему документ, в котором изложена структура министерства.
- Возьмите отдел девизов, - говорит обвинитель. - Видите, что там говорится о конфискованных вкладах? Имели ли вы отношение к взаимодействию вашего министерства с внешнеполитическим отделом НСДАП? Был у вас в министерстве специальный отдел, который этим занимался?
- Это следует объяснить тем, - отвечает Функ, - что статс-секретарь фон Ягвиц, будучи руководителем главного управления, одновременно работал в Заграничной организации партии [Имеется в виду национал-социалистская партия, - Прим. ред.] и для себя лично создал в министерстве специальный орган, чтобы обрабатывать экономические вопросы, которые поступали в министерство через Заграничную организацию.
Перекрестный допрос вступает в решающую стадию. Функ явно нервничает. Едва успевает вытирать пот, градом катящийся со лба. Ведь он назвал им статс-секретаря Эберхарда фон Ягвица, того самого Ягвица, который в августе 1944 года представлял его на секретном совещании в Страсбурге.
Знает ли обвинение о фактических функциях майора в отставке фон Ягвица? Известно ли ему, что фон Ягвиц работал в штабе Гитлера советником по экономическим вопросам, а с 1937 года был в ведомстве Геринга руководителем так называемой коммерческой группы, занимавшейся внешнеторговыми сделками? Догадываются ли обвинители о тесных деловых связях Ягвица с гиммлеровской службой безопасности? Эти вопросы не дают Функу покоя.
Наконец допрос окончен. В ходе его полностью доказано, что нацисты подделывали денежные знаки других стран, проводили в широких масштабах ограбление заключенных концентрационных лагерей, которых затем умерщвляли. Захваченные ценности руководство СС направляло в рейхсбанк. Золото переплавлялось в слитки и в балансовых отчетах не фигурировало. Затем фон Ягвиц, являвшийся посредником между нацистским казначейством и фашистскими "пятыми колоннами" за границей, заботился о том, чтобы сокровища эсэсовцев были своевременно вывезены в надежные места. Так выполнялись решения страсбургского совещания. Поэтому, когда англоамериканские войска вошли во Франкфурт-на-Майне, они обнаружили в подвалах банка лишь жалкие остатки награбленных сокровищ.
Функ лично и возглавлявшееся им министерство экономики всемерно способствовали сокрытию награбленных нацистами сокровищ. А то, что оставалось на территории Германии накануне краха рейха, Функ намеревался поделить с доверенным Гитлера оберштурмбанфюрером СС Отто Скорцени [Отто Скорцени - бывший начальник военного отдела секретной службы СС, военный преступник, гангстер и террорист, связанный с разведками США, ФРГ и других капиталистических стран. Проживает в Испании и пользуется покровительством диктатора Франко. Подробно о его преступной деятельности см. книгу: Юлиус Мадер. По следам человека со шрамами. Госполитиздат, 1963.]. С этой целью Функ в конце апреля 1945 года направил к окопавшемуся в альпийском местечке Рауштадт Скорцени двух своих чиновников. Однако союзные войска опередили их.
Процесс главных военных преступников в Нюрнберге показал, что Функ был знаком с планом бегства нацистов и знал, где запрятаны сокровища эсэсовцев.
Функа приговорили к пожизненному заключению.
В 1957 году он был выпущен из западногерманской тюрьмы Шпандау по состоянию здоровья и поселилс в своем поместье близ Бад-Тельца, услужливо возвращенном ему западногерманскими властями. Умер он в мае 1960 года, унеся в могилу тайну миллионов нацистского "черного ордена".
О том, как создавались эти миллионы, повествует следующая глава.
БАНДИТЫ ДЕЙСТВУЮТ
НАГРАБЛЕННОЕ ИМУЩЕСТВО
11 ноября 1938 года главари СС и полиции безопасности приказали нацистским отрядам начать крупнейший в истории Германии антисемитский погром - "Хрустальную ночь". Гестапо издало директиву:
"Подготовить по всей империи арест примерно 20-30 тысяч евреев. Отобрать в первую очередь зажиточных". В течение суток в Берлине были разграблены, разгромлены и подожжены принадлежавшие евреям 29 крупных магазинов и 7500 лавок.
Грабители в коричневой форме проводили операцию в широких масштабах. Только в ювелирном магазине Маргграфа на Унтер-ден-Линден они похитили золотые поделки, драгоценные камни, жемчуг и часы на сумму 1,7 миллиона марок.
Охваченные слепой расовой ненавистью, нацисты непрерывно преследовали евреев с момента прихода к власти. Однако после "Хрустальной ночи" евреи были вообще поставлены вне закона. На следующий день после погрома шеф фашистской полиции безопасности Рейнхард Гейдрих докладывал Герингу:
"Арестовано 20 тысяч евреев".
Вскоре нацисты обязали лиц еврейской национальности выплатить контрибуцию в 1 миллиард марок, а 3 декабря 1938 года министр экономики Вальтер Функ издал приказ изъять в пользу государства все их имущество.
В застенках гестапо на Принц-Альбрехтштрассе в Берлине эсэсовские палачи пытали арестованных, добиваясь от них сведений о капиталах, депонированных за границей. Нацисты изыскивали валюту дл закупки дефицитного сырья за рубежами рейха.
В нем остро нуждалось производство вооружения.
Кроме того, каждый из высших гитлеровских чинов искал возможности для личного обогащения. Вид безвыходность своего положения, многие аресованные добровольно отдавали свои состояния и надежде спасти хотя бы жизнь родных. Но некоторые сопротивлялись, ибо понимали, что им так или иначе не будет пощады от бандитов в форме с эмблемой СС.
Поэтому гиммлеровской службе безопасности и гестапо пришлось изыскивать пути, чтобы подобратьс к капиталам, депонированным зажиточными евреями в банках Швейцарии.
Секретные счета в швейцарских банках пользуются особой защитой. По законам этой страны банки не обязаны давать сведения о вкладах и движении капиталов даже правительственным органам. Кроме того, крупные банки Швейцарии предоставляют клиентам возможность договориться о шифре в виде пароля или цифровой комбинации как ключа к счету, причем этот шифр известен только вкладчику и очень ограниченному числу высокопоставленных банковских служащих.
И все же агентам Гитлера удалось раскрыть шифры многих счетов. Используя валюту, полученную от других своих жертв, эсэсовские агенты стали обращаться в крупнейшие банки Швейцарии с просьбой положить определенную сумму на секретный счет того или иного вкладчика Ведь шифр счета служил как гарантия от незаконного снятия средств, вклады же на секретные счета, как правило, принимались без оглашения шифра. Приняв вклад, банк признавал тем самым наличие у него искомого счета, хотя формально тайну вклада не нарушал. Таким образом, эсэсовцы уточняли банк, в котором находился вклад того или иного арестованного. После этого путем зверских пыток гестапо добивалось от владельцев счетов их шифра. Как только шифр становился известен, нацисты беспрепятственно изымали из швейцарских банков принадлежавшие евреям капиталы.
Награбив таким образом огромные суммы в иностранной валюте, нацистские бонзы заложили основу своих сокровищ.
МАРОДЕРЫ
Другим источником, из которого эсэсовские бандиты пополняли свои сокровища, были концентрационные лагеря. В них были согнаны противники гитлеровского режима, лица, преследуемые по расовому признаку, а с началом войны - миллионы людей из оккупированных стран.
Тому, кого гитлеровцы намеревались отправить в лагерь уничтожения, разрешалось брать с собой лишь самое необходимое. Каждый, разумеется, стремился взять то, что было для него наиболее ценным и занимало мало места. Ведь зачастую большинство несчастных не знало, куда их отправляют. Как только эти люди прибывали в концентрационный лагерь, их имущество немедленно отбиралось, а сами они уничтожались.
Но даже мертвые не давали покоя эсэсовским мародерам. Они осматривали трупы расстрелянных, отравленных в газовых камерах и вырывали золотые зубы и мосты. Добытые таким путем драгоценности и золото отправлялись в Берлин. Только в концлагере Освенцим скапливалось ежедневно около 12 килограммов золота, или в среднем 4,4 тонны в год.
А кроме Освенцима существовало еще несколько крупных "комбинатов смерти" и сотни мелких лагерей уничтожения.
Сразу же после нападения гитлеровской военной машины на страны Европы в Берлин, в подвалы Рейхсбанка, потекло награбленное. И хотя президент Рейхсбанка Функ пытался это отрицать, найденные документы свидетельствовали о другом. Вот что писал уполномоченный Гиммлера Одило Глобочник в октябре 1943 года в своем отчете о завершении так называемой "операции Рейнгард" [Под этим шифрованным названием проходила операци по ограблению евреев на территории оккупированной Польши, особенно в Люблинском воеводстве.]:
"Главному административно-хозяйственному управлению СС в Берлине сданы для дальнейшей передачи Рейхсбанку, соответственно имперскому министерству экономики, следующие ценности, полученные в ходе "операции Рейнгард":
а) Имперские марки наличными на общую сумму.........53 013 133,51 марки
б) Валюта всех основных стран мира в банкнотах (в том числе 500 тыс. долларов) на сумму.......1 452 904,65 марки
в) Валюта в золотых монетах на сумму............ 843 802,75 марки
г) Благородные металлы (1800 кг золота и около 10 000 кг серебра в слитках) на сумму.......5 353 943 марки
д) Прочие ценности, в том числе предметы украшения, часы, оправы дл очков и т. д. (армии передано 16 тыс. исправных и 51 000 требующих ремонта часов) на сумму . . 26089800 марок
е) 1000 вагонов пряжи на сумму . . 13 294 400 марок
Итого 100047983,91 марки
Мы располагаем также 1000 вагонов пряжи и другими ценностями на сумму, равную примерно 50 процентам указанной выше. Следует подчеркнуть, что стоимость указанных выше ценностей определена на основе официального курса. Однако действительна их стоимость, например при продаже драгоценных камней или благородных металлов за границей, значительно выше, поскольку перевод в твердую валюту там имеет место в гораздо более широких масштабах, чем у нас. Кроме того, продажа за границей обеспечит нам поступление инвалюты. Указанные цены проставлены ориентировочно, чтобы дать представление о сданном. В общем этот расчет мерилом служить не может. Главное состоит в том, что теперь есть возможность получить большое количество крайне необходимого сырья, а также валюты, на которую, в свою очередь, соответствующие имперские органы смогут закупить сырье.
Глобочник,
группенфюрер СС
и генерал-лейтенант полиции".
Начав с ограбления отдельных лиц, нацисты перешли к массовому мародерству и ограблению целых народов. Из чехословацкого Национального банка в Праге они вывезли 23 тысячи килограммов золота в слитках. В бельгийском Государственном банке было изъято золото на сумму 550 миллионов марок.
Специально созданная спекулятивно-торговая фирма имперского министерства экономики "БерлинROGES" скупила на черном рынке во Франции ценности за сотни миллионов обесцененных банкнотов.
"ОПЕРАЦИЯ БИЛЬДЕРКЛАУ"
Пришло время, когда вооруженные силы стран антигитлеровской коалиции, и прежде всего Советска Армия, стали теснить фашистских агрессоров на всех фронтах. Вокруг Германии сжималось кольцо. Настал день, когда оккупантам пришлось отступать и из Венгрии. Уполномоченный Гитлера в Будапеште бригадефюрер СС Эдмунд Везенмайер [В 1948 году Везенмайер за военные преступления, преступления против человечности и членство в преступных организациях был приговорен в Нюрнберге к 20 годам заключения. Спустя три года американские оккупационные власти выпустили его из каторжной тюрьмы Ландсберг, и он занялся коммерческой деятельностью в Дармштадте (ФРГ). Прим. перев.] приступил со своим штабом к беспримерному в истории разграблению произведений искусств из частных собраний.
Эсэсовцы заявили самым богатым венгерским евреям, что они могут спасти свою жизнь, если немедленно перепишут принадлежащие им акции, предприятия, поместья и дома на имя высоких чинов СС. Вымогатели обещали предоставить этому небольшому числу лиц самолеты для переезда в Португалию, предупредив, однако, что багаж каждого пассажира не должен превышать 50 килограммов. Круг лиц, к которым обратились эсэсовцы, был тщательно подобран. Вот некоторые фамилии: д-р Ференц Хорин, д-р Биллиц, президент венгерского Национального банка д-р Ференц Борбели, барон Мориц Корнфельд, Ганс фон Маутнер, семья Манфреда Вейса и другие. Им принадлежали в Венгрии банки, универсальные магазины, крупные предприятия, роскошные замки и виллы.
В один из ноябрьских дней 1944 года "юнкерс-52"
с перечисленными людьми на борту вылетел в направлении Лиссабона. Едва самолет скрылся за горизонтом, как особые команды эсэсовцев набросились на имущество улетевших. На автомашины были погружены изделия из фаянса и фарфора, столовое серебро, гобелены, прекрасные восточные ковры, а также более тысячи ценнейших картин, часть которых принадлежала кисти Рембрандта, Рафаэля, Дюрера, Корреджо, Пикассо, Матисса и Ренуара. Железнодорожные составы были набиты экспонатами Будапештского музея истории искусств и музея в Дьере.
Заполненные вагоны покатились в сторону Австрии.
Разумеется, множество ценнейших вещей исчезало в чемоданах эсэсовских реквизиторов. Примерно в это время Альфред Розенберг докладывал в канцелярию фюрера, что для отправки только из Восточной Европы "добытых там произведений искусств и культурных ценностей потребовалось 1418000 железнодорожных вагонов, а 427 тысяч тонн соответствующих грузов направлено водными путями".
ТОРГОВЛЯ ЛЮДЬМИ
С середины 1944 года СС начали в определенных случаях требовать выкуп со своих жертв, обещая сохранить им жизнь. Эсэсовская верхушка полагала, что ей удастся основательно погреть руки и обеспечить таким образом дополнительное количество валюты для реализации плана бегства видных нацистов за границу. Она предложила еврейской общине обменять миллион мужчин, женщин, детей и стариков на 10 тысяч грузовых автомашин, 200 тонн чая, 800 тонн кофе, 2 миллиона ящиков мыла и большое количество вольфрама, в котором нуждались гитлеровцы для производства своего "вундерваффе" ["Чудо-оружие" - так гитлеровцы называли ракеты типа "Фау", которые, как они надеялись, изменят ход воины в пользу Германии, - Прим. перев.].
Провернуть эту операцию взялся штандартенфюрер СС Курт Бехер - опытный торговец и верный приспешник Гиммлера. 21 июля 1944 года он встретился на швейцарской границе с представителями всемирной организации помощи евреям. Переговоры затягивались, и Бехер грозил, что находящиеся в руках СС евреи будут уничтожены. Бехера уже мало интересовали грузовики и кофе. Он требовал за каждого человека тысячу долларов. Весной 1945 года, когда уже шли переговоры о безоговорочной капитуляции Германии, Бехеру удалось частично совершить сделку. За 1685 человек, вывезенных из лагеря смерти Берген-Бельзен по специальному списку, эсэсовцы получили выкуп в 1 685 000 долларов.
Шантаж, разграбление произведений искусств, убийства с целью грабежа, мародерство, вымогательство, торговля людьми - все это широко практиковалось нацистами и показало всему миру, что немецкий финансовый капитал является не только самым агрессивным, но и самым бесчеловечным. Германские финансовые и промышленные монополии постоянно поощряли связь между одетыми в форму подонками общества и высшими государственными и хозяйственными органами страны. В результате появился на свет беспримерный политический бандитизм. Обергруппенфюрер СС Гейдрих, пытками добивавшийся расшифровки закодированных счетов, носил форму полицейского генерала. Палач и грабитель Глобочник имел чин генерал-лейтенанта полиции. Творя кровавые дела, они не забывали о собственном благополучии, как и многие другие в грабительском аппарате гитлеровского рейха.
Но все это - не единственный источник эсэсовских сокровищ. Их след ведет к крупнейшей в истории человечества фабрикации фальшивых денег.
ОРУЖИЕ ИЗ БУМАГИ
ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИКИ С ЭМБЛЕМОЙ
"МЕРТВАЯ ГОЛОВА"
В сентябре 1939 года начальник гитлеровской полиции безопасности Рейнхард Гейдрих вызвал к себе Альфреда Науйокса и поручил ему весьма "деликатное" дело. Гейдрих сообщил, что службе безопасности (СД) поручено организовать производство фальшивых денежных знаков иностранных государств.
Гауптштурмфюрер СС, член национал-социалистской партии с 1931 года и сотрудник СД с 1934 года, Науйокс занимал в то время пост руководителя так называемой технической группы в главном имперском управлении безопасности и слыл "надежным"
человеком. Гейдрих был убежден: Науйокс обладает всеми необходимыми качествами, чтобы возглавить "операцию Андреас", как первоначально была названа акция фальшивомонетчиков.
Нацистское руководство поручало Науйоксу, как Правило, самые грязные дела. В 1934 году он проник в Чехословакию и убил в ресторане "Сагорши", неподалеку от Праги, немецкого антифашиста инженера Рудольфа Формиса. Науйокс командовал группой уголовников, одетых в польскую военную форму, которые инсценировали нападение на радиостанцию Глейвиц. Как известно, гитлеровцы использовали эту провокацию для вторжения в Польшу. В начале ноября 1939 года этот политический гангстер вместе с шефом шпионской службы СД Вальтером Шелленбергом похитил и увез из голландского пограничного местечка Венло английских офицеров Беста и Стивенса. При этом Науйокс застрелил офицера голландского генерального штаба Клоппа. Во врем войны Науйокс зарекомендовал себя как палач народов Бельгии и Дании ["Der Mann von Gleiwitz und von Venlo". "Der neue Malmruf". Wien, Nr 10/1963. В сентябре 1963 года после появлени Науйокса в Западной Германии гамбургская прокуратура была вынуждена возбудить против него уголовное дело по обвинению в убийстве.].
Науйокс делал все, чтобы оправдать доверие, оказанное ему высокопоставленными нацистами. Семь месяцев подряд, день за днем, пять лучших граверов Германии работали над изготовлением матриц дл печатания фальшивых банкнотов. Науйокс подгонял находившихся в его распоряжении специалистов.
Ему хотелось представить Гитлеру, Гиммлеру и Гейдриху такую фальшивую продукцию, которую самый большой знаток не мог бы отличить от настоящей. Он заставил профессоров университетов делать анализы бумаги. Известные математики занимались расшифровкой системы, принятой английским казначейством для нумерации банкнотов. Изготовление бумаги для денежных знаков было поручено высококвалифицированным мастерам. Искусные граверы, художники и литографы занимались гильошированием [Гравирование узора из пересекающихся линий на металле, литографском камне, дереве, стекле при изготовлении кредитных билетов с целью предохранения их от подделки.