– Отойдите в сторону, молодой человек. Очень медленно, не то я буду вынужден проделать вам дыру в затылке. Впрочем, рано или поздно, но придется сделать это.
Я отпустил пистолет и сделал шаг в сторону. Полковник продолжал прижимать острый предмет к моему затылку..
Наконец, он сказал:
– Повернитесь кругом, молодой человек.
Он успел достать пистолет Кеймарка и держал его в левой руке наведенным мне прямо в живот. Кроме того, левой рукой он придерживал полую часть трости, а правой как раз засовывал тонкое лезвие длинного меча обратно в трость. Меч вошел на свое место и полковник, не сводя с места глаз, повернул рукоять на полоборота.
– Сейчас вы поедете со мной. Ну и безобразие вы здесь учинили. Международное убийство. Придется привлекать американских официальных представителей. Судить вас, наверное, будут в гражданском суде. Хотя дело-то совершенно ясное, никаких сомнений.
– Выходите. Не хочу стрелять в вас здесь. Вы должны дать официальные показания. У меня и так будет куча неприятностей.
– Полковник, ответьте мне на один вопрос. Какой смысл мне было тащить вас сюда, чтобы вы увидели тело, если бы Кеймарка убил я?
– Никакого смысла. Но я никогда и не думал, что вы, американцы, способны совершать что-нибудь осмысленное. Вы все гангстеры или дешевые актеры. Идите.
Теперь мне стало ясно, почему Кеймарк с такой легкостью покрывал деятельность группы, базировавшейся в Январском клубе. Я по-прежнему не двигался с места.
– Подождите минутку. Предположим, я приведу вас к человеку, который знает кто убил Кеймарка. Возможно, он сам и убил его.
– Чепуха.
Я должен был как-то перехитрить его. Если бы посадили меня в камеру, мне никогда ничего не удалось бы доказать. Моя история звучала бы, как чистейший вымысел. Я не хотел больше иметь дела с полковником. Мне был необходим Сэксон, высокий человек с длинным белым лицом. Он показался мне толковым парнем. Требовалось срочно что-то придумать и обмануть глупого полковника, обладающего, однако, отличной реакцией. Я поднес правую руку к груди, одна из больших пуговиц моей куртки болталась на одной нитке. Я незаметным движением оторвал ее и медленно двинулся к двери, ведущей в коридор. В этой части комнаты было темнее. Полковник шел за мной, выдерживая дистанцию не менее чем в шесть футов. Я поудобнее перехватил пуговицу в руке и коротким движением бросил ее в сторону тела Кеймарка. Одновременно я обернулся и с удивлением посмотрел в том направлении. Полковник услышал какой-то шум за спиной. Он повернулся и бросил торопливый взгляд назад. Прежде, чем он успел перевести глаза на меня, я ударил его коленом в нижнюю часть живота. С громким стоном он упал на спину, уронив пистолет. Я моментально вырвал трость из его руки. Он был совершенно потрясен. Даже мысли о дальнейшем сопротивлении у него не осталось. Его слишком беспокоил живот.
Я сел на край кровати, пока он смотрел в потолок. Наконец, он постанывая сел на полу.
– Сядьте на стул, полковник Рис-Ли.
Полковник пошатываясь встал на ноги, сделал пару шагов и сел на стул. – Нечестная тактика. Вы меня обманули. Вы вообще когда-нибудь слышали о честной игре?
– Конечно. Я стану играть по правилам, а вы засадите меня на много лет в тюрьму. А сейчас сидите спокойно, мне нужно сделать один короткий звонок.
Потребовалось три или четыре минуты, чтобы найти нужного мне человека. Когда нас соединили, я сказал:
– Сэксон? Говорит Говард Гарри. Мы сегодня встречались в Январском клубе. Вы можете сейчас подъехать ко мне? Хорошо. Я в "Галле Фейс". Номер триста десять. Здесь еще один труп.
Я повесил трубку. Его умный усталый голос успокаивающе подействовал на меня. Пока Сэксон ехал, я дал полковнику исчерпывающие указания: он должен все время молчать. Ни слова. Ни звука, а то я обойдусь с его животом построже. Мне показалось, что последний довод произвел на него впечатление. Полковник сложил руки на животе и, могу поклясться, немного вздремнул. Он проснулся лишь когда в дверь громко постучали.
Держа полковника под прицелом пистолета я подошел к двери и открыл ее. За дверью стоял Сэксон и два шоколадного цвета полицейских в форме. Я отошел в сторону, пропуская Сэксона. Я указал на тело Кеймарка, и он пошел к нему. Проходя мимо меня, Сэксон быстро повернулся. Я почувствовал резкую боль в запястье, и пистолет исчез из моей руки. Не глядя на меня, Сэксон протянул его одному из полицейских.
Полковник вскочил на ноги и закричал:
– Арестуйте этого человека! Он убил лейтенанта Кеймарка. Он напал на меня! Быстрее!
Сэксон остановился на полпути к ванной и посмотрел на полковника.
– Мне очень жаль, сэр, но мистер Гарри позвонил и попросил меня прийти сюда. Поэтому сперва я выслушаю его версию. Я попрошу вас сесть и помолчать до тех пор, пока я не обращусь к вам за дополнительной информацией.
Сэксон долго смотрел на висящий труп. Он достал уже знакомую мне записную книжку и внес туда несколько записей. Одного из своих людей он поставил у дверей номера. Наконец, он повернулся ко мне и сказал:
– Прошу вас, мистер Гарри. Пожалуйста, расскажите все кратко. О деталях я расспрошу вас позднее.
Я рассказал ему все. Коротко и по существу. Я признался, что подвесил Кеймарка за руки и слегка обработал его, но я отрицал, что убил его. Я поведал все, что узнал от Кеймарка. Затем я упомянул реакцию полковника. Полковник начал что-то лепетать, но Сэксон жестом заставил его замолчать.
Сэксон сел на край моей кровати и потер пальцами подбородок.
– Вся ваша история, мистер Гарри, подпадает под юрисдикцию бюро, которое возглавляет полковник Рис-Ли. Однако, я считаю, что на этот раз могу позволить себе вмешаться. Я делаю это исключительно потому, что верю вам. Если вы солгали, мое вмешательство может привести к существенной потере моего престижа. Я знаю, что в этом случае полковник станет моим врагом. У меня есть план, суть которого я не буду вам объяснять, вы все увидите.
Он повернулся к ближайшему полисмену и дал ему короткое указание на сингальском языке. Тот быстро подошел к двери ванной, достал нож и обрезал одну из простыней. Рука Кеймарка тяжело упала вниз. Потом он, одной рукой поддерживая тело лейтенанта за плечи, другой рукой обрезал второй кусок простыни. Одновременно он подтолкнул тело в ванную. Труп со стуком упал на кафельный пол. Затем полицейский затащил его в ванную, намочил полотенце и вытер пятна крови на деревянном полу в комнате. После этого бросил грязное полотенце обратно и закрыл дверь.
Сэксон поднял телефонную трубку.
– Соедините меня с номером Ван Хосена, пожалуйста. О, он в баре? Тогда соедините меня с баром, будьте любезны. – Прошла пара минут. – Мистер Ван Хосен? Вас беспокоит Лесли Сэксон из Центрального Полицейского Бюро. Я в номере триста десять. Вы не могли бы подняться сюда на несколько минут. Благодарю вас.
Он повесил трубку и повернулся ко мне.
– Когда Ван Хосен будет здесь, я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь из вас открывал рот. Чтобы я ни говорил, не прерывайте меня.
Он отдал еще какие-то короткие распоряжения на сингальском языке и один из полицейских быстро вышел из номера.
Мы все молча ждали. Полковник, казалось, снова заснул. Я стал возиться с сигаретой. Сэксон сидел мрачно и неподвижно, как статуя. Полицейский открыл дверь после первого стука. Ван Хосен заморгал, когда увидел всех собравшихся в комнате, а потом улыбнулся. Он скромно вошел, держа шляпу в руке. Кроткий, худощавый человек.
– Садитесь, пожалуйста, мистер Ван Хосен. Вот сюда на кровать. Я хочу задать вам несколько вопросов, которые…
В это момент зазвонил телефон. Сэксон взял трубку и закрыл микрофон рукой.
– Извините, я жду звонка, – он убрал руку и заговорил в телефон. – Сэксон слушает. О, да, мистер Венд. Вы получили мою записку?
Я наблюдал за Ван Хосеном. При упоминании Венда его губы слегка дрогнули.
– Вы знаете, мне рассказали очень странную историю, мистер Венд. Очень странную. Вы знакомы с человеком по имени Ван Хосен?.. Немного, ага. Так вот мистер Ван Хосен просит нас предоставить ему частный транспорт, чтобы он смог покинуть Цейлон. В ответ он обещает снабдить нас определенного рода информацией. Он дал мне план некоего восстания, а также список мест, где предположительно хранится оружие, и опись разного рода оборудования… Я согласен с вами, Мистер Венд, это действительно звучит фантастично. Кроме того мистер Ван Хосен утверждает, что вы, он, мистер О'Делл, который погиб сегодня днем, лейтенант Кеймарк, убитый час назад и мисс Северенс, которая тоже уже мертва, были ядром странной организации, планировавшей революцию на Цейлоне.
– Он утверждает, – продолжал Сэксон, – что прибыл сюда во время войны с Явы, в качестве японского агента… Откуда я это взял? Какое отношение имеет это к вам? В отчете, написанном Ван Хосеном собственноручно, он утверждает, что вы убили мисс Северенс, портье из Январского клуба, а также лейтенанта Кеймарка. Мистер Ван Хосен также обвиняет мистера О'Делла, что тот год назад убил американского офицера.
Сэксон замолчал и стал слушать. Я наблюдал за Ван Хосеном. Он изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица. Его руки неподвижно лежали на коленях. Но его розовые губы заметно побледнели. Сэксон снова заговорил в телефонную трубку:
– Значит, вы считаете, что Ван Хосен просто нездоров? Вы ничего не знаете ни об убийствах, ни о заговорах? Тогда я попрошу вас, как только у вас появится такая возможность, зайти в полицию и рассказать мне все, что вы знаете о Ван Хосене. Вас интересует что-то еще?.. Нет, мы не собираемся его задерживать до тех пор, пока не проведем детальной проверки всех его показаний… Конечно. Большое вам спасибо, мистер Венд, – Сэксон аккуратно повесил телефонную трубку и повернулся к Ван Хосену. Улыбка Сэксона была короткой, но очень уверенной.
– Что за фарс вы устроили, Сэксон? – резко спросил Ван Хосен.
Сэксон пожал плечами.
– Шах и мат, друг мой. Вы ведь играете в шахматы, не так ли? Хорошо. Я уверен, что все, сказанное вашему приятелю Венду, – правда. Если я прав, то могу совершенно спокойно отпустить вас. Ведь вы прекрасно понимаете, что Венд убьет вас прежде, чем вы успеете хоть что-нибудь ему объяснить. И не думаю что вас, как доносчика, ждет легкая смерть. У вас есть один-единственный шанс, вы меня понимаете? Вы можете сообщить информацию, которую, как я сказал Венду, вы мне уже сообщили. Тогда я могу гарантировать вам защиту. Если же мои основные посылки неверны, вы можете встать и уйти, посмеиваясь над моей глупостью и наивностью.
Ван Хосен встал и с видом оскорбленной добродетели поправил смявшийся пиджак. Он погладил маленькую бородку и укоризненно посмотрел на Сэксона. – Вы, Сэксон, должно быть сошли с ума. Вы все здесь сошли с ума.
– Можете думать о нас все, что вам заблагорассудится. Не в наших силах изменить ваши убеждения. А вот изменить вашу жизнь мы можем. Однажды я видел человека, который донес на патриотов из Бирманского подполья. Он был примерно вашего строения, Ван Хосен. Подпольщики обмотали его голый живот широким белым поясом и привязали спиной вниз на солнцепеке. Пояс был очень тонким, но чрезвычайно прочным. Под пояс они посадили несколько больших жуков с твердой скорлупой, которых можно поймать ночью в джунглях. Жуки эти ненавидят свет, когда на них попадают лучи солнца, они зарываются глубоко в землю. Смерть этого человека была не из приятных, мистер Ван Хосен.
– Сказка, чтобы пугать маленьких детишек.
– Вы можете идти, мистер Ван Хосен, я вас больше не задерживаю.
Ван Хосен подошел к двери. Он взялся за дверную ручку и даже повернул ее, приоткрыв дверь. Потом он обернулся, взглянул на Сэксона и облизал губы.
– Предположим, я сделаю заявление, что вы подвергаете опасности мою жизнь, оговорив перед Вендом. Может, он склонен к вспышкам ярости. Я ведь могу в такой ситуации просить защиты у полиции?
– Я уже говорил вам, что у меня нет никаких оснований задерживать вас. Вы свободны.
– Тогда представим на минуточку, что ваша абсурдная ложь близка к действительности, и я могу предоставить списки и доказательства, которые вы требуете. Предположим, что я действительно преступник. Какие гарантии вы можете дать человеку, сделавшему такие признания?
– Никаких, кроме уже названных мною. Защита вас полицией от мести ваших товарищей.
Ван Хосен повернулся к двери. Свой последний вопрос он задал охрипшим голосом:
– Откуда звонил Венд?
– Из Январского клуба. Он знал, что вы здесь, со мной. Оттуда минут пять езды на такси. Мы с вами разговаривали как раз минут пять.
Я затаил дыхание, пока Ван Хосен стоял в нерешительности у дверей. Опять зазвонил телефон. Сэксон поднял трубку.
– Сэксон слушает… О, это опять вы, мистер Венд… Да, он как раз уходит. Вы хотите поговорить с ним?… Не будете?.. Я понимаю. Вы хотите, чтобы он поехал вместе с вами в клуб? Хорошо, я передам ему, что вы ждете внизу.
Сэксон повесил трубку. Ван Хосен отошел от двери. Он еле передвигал ноги, словно постарел лет на двадцать. Лицо его перекосилось. Он остановился перед Сэксоном и дрожащим голосом сказал:
– Вы чудовище! Посмотрите, что вы со мной сделали! Все это правда, и вы знаете, что это правда. Я не могу выйти из номера. Он убьет меня прежде, чем я успею ему объяснить. Может, они убьют меня, когда вы попытаетесь увезти меня отсюда. Вызовите еще людей! Мне нужна надежная охрана!
– Если вы не хотите давать показания, мистер Ван Хосен, то зачем же мне задерживать вас? Почему бы Цейлону не сэкономить на вашем процессе? Ван Хосен схватился за спинку стула Сэксона.
– Я сообщу вам все, что вы хотите. Я расскажу вам о всех тайниках, о будущих руководителях восстания. Как О'Делл убил американца, который нас заподозрил. Как я прибыл сюда с информацией из Токио о предках Кеймарка. Как Венд утопил Констанцию и перерезал горло Кеймарку. Мы пришли сюда вместе, чтобы посмотреть на этого дурака, – он показал на меня. – И нашли связанного Кеймарка. Он клялся нам, что ничего не рассказал, но мы то знали как он высоко ценил свое красивое лицо. Он не был сильно изранен. Мы не могли рисковать. Венд перерезал ему горло – медленно. Не очень приятное зрелище.
Сэксон скинул руки Ван Хосена со спинки стула.
– Сидите спокойно пока я буду писать.
Ван Хосен сидел на кровати и дрожал, а Сэксон писал печатными буквами на страницах своей неизменной записной книжки. В комнате слышалось только тяжелое хриплое дыхание Ван Хосена и скрип пера Сэксона.
– Теперь я прочитаю вслух, то что здесь написано, прежде чем вы подпишите. Тут сказано: "Я, Ван Хосен, признаю, что работал на японскую разведку на Цейлоне во время войны. Я организовал доставку оружия и амуниции на Цейлон, все это находится в тайниках, местонахождение которых я обязуюсь указать. Я также укажу лидеров, которые должны были возглавить восстание. Моими главными помощниками являлись Кларенс О'Делл, Гай Венд, Констанция Северенс и Питер Кеймарк. Я приказал О'Деллу убить американского офицера по имени Дэниел Кристофф. Он выполнил приказ при обстоятельствах, спланированных таким образом, что на Кристоффа пали тяжкие подозрения. Я приказал Венду утопить мисс Северенс. Он утопил ее. Я видел, как Венд перерезал Кеймарку горло…"
Сэксон протянул книжку Ван Хосену, тот торопливо подписался и отдал ее обратно Сэксону. Тот передал записную книжку полковнику Рис-Ли. Толстяк расписался как свидетель. Потом расписались я и Сэксон.
– Пока этого хватит. Позже мы организуем более подробное расследование, мистер Ван Хосен. Ну, а теперь я, как всякий полицейский хочу похвастаться своими маленькими хитростями. С чего вы взяли, мистер Ван Хосен, что по телефону я разговаривал именно с Вендом? Я дал указание одному из моих людей позвонить сюда, а потом позвонить еще раз, через пять минут после того, как повешу трубку. У вас слишком сильное воображение, оно и погубило вас, мистер Ван Хосен.
Маленький человек бросил на Сэксона дикий взгляд и прыгнул на него, вытянув руки, словно пытаясь схватить полицейского за горло. Сэксон вяло взмахнул левой рукой в сторону лица Ван Хосена. Звук удара напомнил пистолетный выстрел. Ван Хосен опрокинулся обратно на кровать. Помощник Сэксона подошел к Ван Хосену и, встряхнув, поставил на ноги. Датчанин стоял, опустив плечи и глядя в пол. Его храбрая бородка была в полном беспорядке.
Полковник Рис-Ли выбрался из кресла и протянул Сэксону руку. Сэксон смущенно пожал ее.
– Не будьте слишком строги к глупому английскому офицеру, Сэксон. Представьте себе, я был совершенно слеп. Наверное, я еще многого не замечал. – Он обернулся ко мне. – Вы хотите сказать, мистер Гарри, что проделали весь этот путь, только для того, чтобы исправить маленькую несправедливость, причиненную вашему другу?
Я кивнул.
– Ужасная глупость, однако я рад, что вы ее совершили. Заварили всю эту кашу. Сэксон, что вы хотите, чтобы я сделал?
– С этого момента вы будете заниматься вопросами безопасности Цейлона, сэр. А я займусь тем, что непосредственно связано с убийствами. Мы можем сообщить, что в этом деле мы работали вместе.
– Вы очень щедры. Ну, а вы, мистер Гарри? Могу ли я сделать что-нибудь для вас, после того как вы закончите давать ваши долгие кровавые показания для моего бюро и полицейского управления?
– Да, сэр. Напишите официальное письмо в Военный Департамент в Вашингтон, которое полностью оправдывает Кристоффа. Копию дадите мне и копию в американское консульство. Тогда я смогу вернуться домой.
Меня оставили в живых, и я смог оправдать своего друга. Я подумал о том, что увижу в глазах Дороти, когда покажу ей письмо. Может быть, когда она еще один год проживет одна… Я потянулся и решил, что мне не повредит пройтись по палубе пару тысяч раз.
Я отпустил пистолет и сделал шаг в сторону. Полковник продолжал прижимать острый предмет к моему затылку..
Наконец, он сказал:
– Повернитесь кругом, молодой человек.
Он успел достать пистолет Кеймарка и держал его в левой руке наведенным мне прямо в живот. Кроме того, левой рукой он придерживал полую часть трости, а правой как раз засовывал тонкое лезвие длинного меча обратно в трость. Меч вошел на свое место и полковник, не сводя с места глаз, повернул рукоять на полоборота.
– Сейчас вы поедете со мной. Ну и безобразие вы здесь учинили. Международное убийство. Придется привлекать американских официальных представителей. Судить вас, наверное, будут в гражданском суде. Хотя дело-то совершенно ясное, никаких сомнений.
***
Опять противники использовали смерть, чтобы накрыть моего туза. На сей раз уже окончательно. У меня было что рассказать, но легче втолковать что-либо глухому, чем полковнику. Он стоял передо мной и пистолетом показывал, чтобы я шел к двери. Я не двинулся с места.– Выходите. Не хочу стрелять в вас здесь. Вы должны дать официальные показания. У меня и так будет куча неприятностей.
– Полковник, ответьте мне на один вопрос. Какой смысл мне было тащить вас сюда, чтобы вы увидели тело, если бы Кеймарка убил я?
– Никакого смысла. Но я никогда и не думал, что вы, американцы, способны совершать что-нибудь осмысленное. Вы все гангстеры или дешевые актеры. Идите.
Теперь мне стало ясно, почему Кеймарк с такой легкостью покрывал деятельность группы, базировавшейся в Январском клубе. Я по-прежнему не двигался с места.
– Подождите минутку. Предположим, я приведу вас к человеку, который знает кто убил Кеймарка. Возможно, он сам и убил его.
– Чепуха.
Я должен был как-то перехитрить его. Если бы посадили меня в камеру, мне никогда ничего не удалось бы доказать. Моя история звучала бы, как чистейший вымысел. Я не хотел больше иметь дела с полковником. Мне был необходим Сэксон, высокий человек с длинным белым лицом. Он показался мне толковым парнем. Требовалось срочно что-то придумать и обмануть глупого полковника, обладающего, однако, отличной реакцией. Я поднес правую руку к груди, одна из больших пуговиц моей куртки болталась на одной нитке. Я незаметным движением оторвал ее и медленно двинулся к двери, ведущей в коридор. В этой части комнаты было темнее. Полковник шел за мной, выдерживая дистанцию не менее чем в шесть футов. Я поудобнее перехватил пуговицу в руке и коротким движением бросил ее в сторону тела Кеймарка. Одновременно я обернулся и с удивлением посмотрел в том направлении. Полковник услышал какой-то шум за спиной. Он повернулся и бросил торопливый взгляд назад. Прежде, чем он успел перевести глаза на меня, я ударил его коленом в нижнюю часть живота. С громким стоном он упал на спину, уронив пистолет. Я моментально вырвал трость из его руки. Он был совершенно потрясен. Даже мысли о дальнейшем сопротивлении у него не осталось. Его слишком беспокоил живот.
Я сел на край кровати, пока он смотрел в потолок. Наконец, он постанывая сел на полу.
– Сядьте на стул, полковник Рис-Ли.
Полковник пошатываясь встал на ноги, сделал пару шагов и сел на стул. – Нечестная тактика. Вы меня обманули. Вы вообще когда-нибудь слышали о честной игре?
– Конечно. Я стану играть по правилам, а вы засадите меня на много лет в тюрьму. А сейчас сидите спокойно, мне нужно сделать один короткий звонок.
Потребовалось три или четыре минуты, чтобы найти нужного мне человека. Когда нас соединили, я сказал:
– Сэксон? Говорит Говард Гарри. Мы сегодня встречались в Январском клубе. Вы можете сейчас подъехать ко мне? Хорошо. Я в "Галле Фейс". Номер триста десять. Здесь еще один труп.
Я повесил трубку. Его умный усталый голос успокаивающе подействовал на меня. Пока Сэксон ехал, я дал полковнику исчерпывающие указания: он должен все время молчать. Ни слова. Ни звука, а то я обойдусь с его животом построже. Мне показалось, что последний довод произвел на него впечатление. Полковник сложил руки на животе и, могу поклясться, немного вздремнул. Он проснулся лишь когда в дверь громко постучали.
Держа полковника под прицелом пистолета я подошел к двери и открыл ее. За дверью стоял Сэксон и два шоколадного цвета полицейских в форме. Я отошел в сторону, пропуская Сэксона. Я указал на тело Кеймарка, и он пошел к нему. Проходя мимо меня, Сэксон быстро повернулся. Я почувствовал резкую боль в запястье, и пистолет исчез из моей руки. Не глядя на меня, Сэксон протянул его одному из полицейских.
Полковник вскочил на ноги и закричал:
– Арестуйте этого человека! Он убил лейтенанта Кеймарка. Он напал на меня! Быстрее!
Сэксон остановился на полпути к ванной и посмотрел на полковника.
– Мне очень жаль, сэр, но мистер Гарри позвонил и попросил меня прийти сюда. Поэтому сперва я выслушаю его версию. Я попрошу вас сесть и помолчать до тех пор, пока я не обращусь к вам за дополнительной информацией.
Сэксон долго смотрел на висящий труп. Он достал уже знакомую мне записную книжку и внес туда несколько записей. Одного из своих людей он поставил у дверей номера. Наконец, он повернулся ко мне и сказал:
– Прошу вас, мистер Гарри. Пожалуйста, расскажите все кратко. О деталях я расспрошу вас позднее.
Я рассказал ему все. Коротко и по существу. Я признался, что подвесил Кеймарка за руки и слегка обработал его, но я отрицал, что убил его. Я поведал все, что узнал от Кеймарка. Затем я упомянул реакцию полковника. Полковник начал что-то лепетать, но Сэксон жестом заставил его замолчать.
Сэксон сел на край моей кровати и потер пальцами подбородок.
– Вся ваша история, мистер Гарри, подпадает под юрисдикцию бюро, которое возглавляет полковник Рис-Ли. Однако, я считаю, что на этот раз могу позволить себе вмешаться. Я делаю это исключительно потому, что верю вам. Если вы солгали, мое вмешательство может привести к существенной потере моего престижа. Я знаю, что в этом случае полковник станет моим врагом. У меня есть план, суть которого я не буду вам объяснять, вы все увидите.
Он повернулся к ближайшему полисмену и дал ему короткое указание на сингальском языке. Тот быстро подошел к двери ванной, достал нож и обрезал одну из простыней. Рука Кеймарка тяжело упала вниз. Потом он, одной рукой поддерживая тело лейтенанта за плечи, другой рукой обрезал второй кусок простыни. Одновременно он подтолкнул тело в ванную. Труп со стуком упал на кафельный пол. Затем полицейский затащил его в ванную, намочил полотенце и вытер пятна крови на деревянном полу в комнате. После этого бросил грязное полотенце обратно и закрыл дверь.
Сэксон поднял телефонную трубку.
– Соедините меня с номером Ван Хосена, пожалуйста. О, он в баре? Тогда соедините меня с баром, будьте любезны. – Прошла пара минут. – Мистер Ван Хосен? Вас беспокоит Лесли Сэксон из Центрального Полицейского Бюро. Я в номере триста десять. Вы не могли бы подняться сюда на несколько минут. Благодарю вас.
Он повесил трубку и повернулся ко мне.
– Когда Ван Хосен будет здесь, я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь из вас открывал рот. Чтобы я ни говорил, не прерывайте меня.
Он отдал еще какие-то короткие распоряжения на сингальском языке и один из полицейских быстро вышел из номера.
Мы все молча ждали. Полковник, казалось, снова заснул. Я стал возиться с сигаретой. Сэксон сидел мрачно и неподвижно, как статуя. Полицейский открыл дверь после первого стука. Ван Хосен заморгал, когда увидел всех собравшихся в комнате, а потом улыбнулся. Он скромно вошел, держа шляпу в руке. Кроткий, худощавый человек.
– Садитесь, пожалуйста, мистер Ван Хосен. Вот сюда на кровать. Я хочу задать вам несколько вопросов, которые…
В это момент зазвонил телефон. Сэксон взял трубку и закрыл микрофон рукой.
– Извините, я жду звонка, – он убрал руку и заговорил в телефон. – Сэксон слушает. О, да, мистер Венд. Вы получили мою записку?
Я наблюдал за Ван Хосеном. При упоминании Венда его губы слегка дрогнули.
– Вы знаете, мне рассказали очень странную историю, мистер Венд. Очень странную. Вы знакомы с человеком по имени Ван Хосен?.. Немного, ага. Так вот мистер Ван Хосен просит нас предоставить ему частный транспорт, чтобы он смог покинуть Цейлон. В ответ он обещает снабдить нас определенного рода информацией. Он дал мне план некоего восстания, а также список мест, где предположительно хранится оружие, и опись разного рода оборудования… Я согласен с вами, Мистер Венд, это действительно звучит фантастично. Кроме того мистер Ван Хосен утверждает, что вы, он, мистер О'Делл, который погиб сегодня днем, лейтенант Кеймарк, убитый час назад и мисс Северенс, которая тоже уже мертва, были ядром странной организации, планировавшей революцию на Цейлоне.
– Он утверждает, – продолжал Сэксон, – что прибыл сюда во время войны с Явы, в качестве японского агента… Откуда я это взял? Какое отношение имеет это к вам? В отчете, написанном Ван Хосеном собственноручно, он утверждает, что вы убили мисс Северенс, портье из Январского клуба, а также лейтенанта Кеймарка. Мистер Ван Хосен также обвиняет мистера О'Делла, что тот год назад убил американского офицера.
Сэксон замолчал и стал слушать. Я наблюдал за Ван Хосеном. Он изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица. Его руки неподвижно лежали на коленях. Но его розовые губы заметно побледнели. Сэксон снова заговорил в телефонную трубку:
– Значит, вы считаете, что Ван Хосен просто нездоров? Вы ничего не знаете ни об убийствах, ни о заговорах? Тогда я попрошу вас, как только у вас появится такая возможность, зайти в полицию и рассказать мне все, что вы знаете о Ван Хосене. Вас интересует что-то еще?.. Нет, мы не собираемся его задерживать до тех пор, пока не проведем детальной проверки всех его показаний… Конечно. Большое вам спасибо, мистер Венд, – Сэксон аккуратно повесил телефонную трубку и повернулся к Ван Хосену. Улыбка Сэксона была короткой, но очень уверенной.
– Что за фарс вы устроили, Сэксон? – резко спросил Ван Хосен.
Сэксон пожал плечами.
– Шах и мат, друг мой. Вы ведь играете в шахматы, не так ли? Хорошо. Я уверен, что все, сказанное вашему приятелю Венду, – правда. Если я прав, то могу совершенно спокойно отпустить вас. Ведь вы прекрасно понимаете, что Венд убьет вас прежде, чем вы успеете хоть что-нибудь ему объяснить. И не думаю что вас, как доносчика, ждет легкая смерть. У вас есть один-единственный шанс, вы меня понимаете? Вы можете сообщить информацию, которую, как я сказал Венду, вы мне уже сообщили. Тогда я могу гарантировать вам защиту. Если же мои основные посылки неверны, вы можете встать и уйти, посмеиваясь над моей глупостью и наивностью.
Ван Хосен встал и с видом оскорбленной добродетели поправил смявшийся пиджак. Он погладил маленькую бородку и укоризненно посмотрел на Сэксона. – Вы, Сэксон, должно быть сошли с ума. Вы все здесь сошли с ума.
– Можете думать о нас все, что вам заблагорассудится. Не в наших силах изменить ваши убеждения. А вот изменить вашу жизнь мы можем. Однажды я видел человека, который донес на патриотов из Бирманского подполья. Он был примерно вашего строения, Ван Хосен. Подпольщики обмотали его голый живот широким белым поясом и привязали спиной вниз на солнцепеке. Пояс был очень тонким, но чрезвычайно прочным. Под пояс они посадили несколько больших жуков с твердой скорлупой, которых можно поймать ночью в джунглях. Жуки эти ненавидят свет, когда на них попадают лучи солнца, они зарываются глубоко в землю. Смерть этого человека была не из приятных, мистер Ван Хосен.
– Сказка, чтобы пугать маленьких детишек.
– Вы можете идти, мистер Ван Хосен, я вас больше не задерживаю.
Ван Хосен подошел к двери. Он взялся за дверную ручку и даже повернул ее, приоткрыв дверь. Потом он обернулся, взглянул на Сэксона и облизал губы.
– Предположим, я сделаю заявление, что вы подвергаете опасности мою жизнь, оговорив перед Вендом. Может, он склонен к вспышкам ярости. Я ведь могу в такой ситуации просить защиты у полиции?
– Я уже говорил вам, что у меня нет никаких оснований задерживать вас. Вы свободны.
– Тогда представим на минуточку, что ваша абсурдная ложь близка к действительности, и я могу предоставить списки и доказательства, которые вы требуете. Предположим, что я действительно преступник. Какие гарантии вы можете дать человеку, сделавшему такие признания?
– Никаких, кроме уже названных мною. Защита вас полицией от мести ваших товарищей.
Ван Хосен повернулся к двери. Свой последний вопрос он задал охрипшим голосом:
– Откуда звонил Венд?
– Из Январского клуба. Он знал, что вы здесь, со мной. Оттуда минут пять езды на такси. Мы с вами разговаривали как раз минут пять.
Я затаил дыхание, пока Ван Хосен стоял в нерешительности у дверей. Опять зазвонил телефон. Сэксон поднял трубку.
– Сэксон слушает… О, это опять вы, мистер Венд… Да, он как раз уходит. Вы хотите поговорить с ним?… Не будете?.. Я понимаю. Вы хотите, чтобы он поехал вместе с вами в клуб? Хорошо, я передам ему, что вы ждете внизу.
Сэксон повесил трубку. Ван Хосен отошел от двери. Он еле передвигал ноги, словно постарел лет на двадцать. Лицо его перекосилось. Он остановился перед Сэксоном и дрожащим голосом сказал:
– Вы чудовище! Посмотрите, что вы со мной сделали! Все это правда, и вы знаете, что это правда. Я не могу выйти из номера. Он убьет меня прежде, чем я успею ему объяснить. Может, они убьют меня, когда вы попытаетесь увезти меня отсюда. Вызовите еще людей! Мне нужна надежная охрана!
– Если вы не хотите давать показания, мистер Ван Хосен, то зачем же мне задерживать вас? Почему бы Цейлону не сэкономить на вашем процессе? Ван Хосен схватился за спинку стула Сэксона.
– Я сообщу вам все, что вы хотите. Я расскажу вам о всех тайниках, о будущих руководителях восстания. Как О'Делл убил американца, который нас заподозрил. Как я прибыл сюда с информацией из Токио о предках Кеймарка. Как Венд утопил Констанцию и перерезал горло Кеймарку. Мы пришли сюда вместе, чтобы посмотреть на этого дурака, – он показал на меня. – И нашли связанного Кеймарка. Он клялся нам, что ничего не рассказал, но мы то знали как он высоко ценил свое красивое лицо. Он не был сильно изранен. Мы не могли рисковать. Венд перерезал ему горло – медленно. Не очень приятное зрелище.
Сэксон скинул руки Ван Хосена со спинки стула.
– Сидите спокойно пока я буду писать.
Ван Хосен сидел на кровати и дрожал, а Сэксон писал печатными буквами на страницах своей неизменной записной книжки. В комнате слышалось только тяжелое хриплое дыхание Ван Хосена и скрип пера Сэксона.
– Теперь я прочитаю вслух, то что здесь написано, прежде чем вы подпишите. Тут сказано: "Я, Ван Хосен, признаю, что работал на японскую разведку на Цейлоне во время войны. Я организовал доставку оружия и амуниции на Цейлон, все это находится в тайниках, местонахождение которых я обязуюсь указать. Я также укажу лидеров, которые должны были возглавить восстание. Моими главными помощниками являлись Кларенс О'Делл, Гай Венд, Констанция Северенс и Питер Кеймарк. Я приказал О'Деллу убить американского офицера по имени Дэниел Кристофф. Он выполнил приказ при обстоятельствах, спланированных таким образом, что на Кристоффа пали тяжкие подозрения. Я приказал Венду утопить мисс Северенс. Он утопил ее. Я видел, как Венд перерезал Кеймарку горло…"
Сэксон протянул книжку Ван Хосену, тот торопливо подписался и отдал ее обратно Сэксону. Тот передал записную книжку полковнику Рис-Ли. Толстяк расписался как свидетель. Потом расписались я и Сэксон.
– Пока этого хватит. Позже мы организуем более подробное расследование, мистер Ван Хосен. Ну, а теперь я, как всякий полицейский хочу похвастаться своими маленькими хитростями. С чего вы взяли, мистер Ван Хосен, что по телефону я разговаривал именно с Вендом? Я дал указание одному из моих людей позвонить сюда, а потом позвонить еще раз, через пять минут после того, как повешу трубку. У вас слишком сильное воображение, оно и погубило вас, мистер Ван Хосен.
Маленький человек бросил на Сэксона дикий взгляд и прыгнул на него, вытянув руки, словно пытаясь схватить полицейского за горло. Сэксон вяло взмахнул левой рукой в сторону лица Ван Хосена. Звук удара напомнил пистолетный выстрел. Ван Хосен опрокинулся обратно на кровать. Помощник Сэксона подошел к Ван Хосену и, встряхнув, поставил на ноги. Датчанин стоял, опустив плечи и глядя в пол. Его храбрая бородка была в полном беспорядке.
Полковник Рис-Ли выбрался из кресла и протянул Сэксону руку. Сэксон смущенно пожал ее.
– Не будьте слишком строги к глупому английскому офицеру, Сэксон. Представьте себе, я был совершенно слеп. Наверное, я еще многого не замечал. – Он обернулся ко мне. – Вы хотите сказать, мистер Гарри, что проделали весь этот путь, только для того, чтобы исправить маленькую несправедливость, причиненную вашему другу?
Я кивнул.
– Ужасная глупость, однако я рад, что вы ее совершили. Заварили всю эту кашу. Сэксон, что вы хотите, чтобы я сделал?
– С этого момента вы будете заниматься вопросами безопасности Цейлона, сэр. А я займусь тем, что непосредственно связано с убийствами. Мы можем сообщить, что в этом деле мы работали вместе.
– Вы очень щедры. Ну, а вы, мистер Гарри? Могу ли я сделать что-нибудь для вас, после того как вы закончите давать ваши долгие кровавые показания для моего бюро и полицейского управления?
– Да, сэр. Напишите официальное письмо в Военный Департамент в Вашингтон, которое полностью оправдывает Кристоффа. Копию дадите мне и копию в американское консульство. Тогда я смогу вернуться домой.
***
Двумя неделями позже я стоял у поручней небольшого грузового судна, отходящего от огромной деревянной пристани мельбурнского порта и направляющегося к Золотым Воротам[12]. Бесценное письмо было спрятано в самом глубоком кармане моего пиджака. Я знал, что это означает – рассказать обо всем родителям Дэна и его жене. Я почувствовал восхитительное волнение и засунул руку в карман, чтобы потрогать край письма.Меня оставили в живых, и я смог оправдать своего друга. Я подумал о том, что увижу в глазах Дороти, когда покажу ей письмо. Может быть, когда она еще один год проживет одна… Я потянулся и решил, что мне не повредит пройтись по палубе пару тысяч раз.