Маккарти Сюзанна. Находка Джинни Гамильтон

   - Ах, да. Помню, ты что-то говорила об этом в субботу. Какая-то рекламная фирма, да? Ну и как?
   - Э... неплохо. - Хотелось бы увидеть, как исчезнет циничное выражение с лица Питера, когда он узнает о ее будущей успешной карьере. Собеседование прошло нормально, мне действительно предложили работу. Но... когда они начали рассказывать о клиентах, которых я буду представлять... в общем, это табачная фирма.
   - И что?
   - Я не могу работать на табачную фирму, - с чувством заявила Джинни.
   - Почему?
   - Потому что... - С чего она взяла, что Питер способен понять ее сомнения? Его нельзя назвать беспринципным, но он свято верит, что бизнес есть бизнес. - Они продают сигареты.
   - Да, - согласился он с таким видом, словно беседовал с деревенской дурочкой. - Этим обычно и занимаются табачные фирмы - продают сигареты.
   - Не надо забивать ее бедную головку такими сложными вещами, - вмешался насмешливый голос. - Для нее помаду к платью подобрать - почти непосильная задача.
   - Вовсе нет. - Джинни холодно улыбнулась Оливеру. - С цветом старого золота сочетается только брусничный.
   - Тебе очень идет, - кивнул Оливер, окинув взглядом ее шелковый костюм, специально выбранный для "золотой" вечеринки.
   До этого мгновения Джинни считала свой наряд достаточно строгим, но теперь ей вдруг захотелось, чтобы под ее изящным жакетом оказалась блузка, или чтобы юбка стала чуточку длиннее. Взгляд Оливера остановился на ее мягких губах, и по ее щекам разлился густой румянец смущения.
   - Прости, - обратился Оливер к Питеру, и бережно взял девушку под локоток. - Мне нужно переговорить с Джинни. Поблагодарить ее за эту вечеринку.
   - Конечно...
   Джинни знала, что сопротивление бессмысленно - его хватка может стать железной. И результатом будет безобразная сцена. Поэтому она гордо вскинула голову и направилась вместе с ним в уединенную нишу в углу комнаты, обшитой дубовыми панелями.
   - Итак... - Оливер уперся рукой в стену. - Ты отлично справилась. Вечер получился замечательный - папа в восторге.
   - Спасибо, - высокомерно ответила Джинни. - По крайней мере, ты признал, что я способна на нечто большее, чем выбор помады. - Ее все еще злила насмешка Оливера... неужели он действительно считает ее дурой...? В следующий момент ей пришлось признать его правоту, поскольку дубовые панели внезапно сомкнулись, и ниша оказалась лифтом. - Куда мы едем? - в изумлении спросила она.
   - Наверх, - ответил Оливер с хищной улыбочкой.
   - Но... я не хочу наверх, - возразила Джинни, сердясь на себя за то, что так легко угодила в расставленную ловушку.
   - Мы уже наверху. - Двери лифта плавно разъехались, и девушка обнаружила перед собой просторное помещение примерно таких же размеров, как зал заседаний этажом ниже. Но эта комната была завалена строительным мусором - у стен стояли стремянки, а мебель и пол были накрыты брезентом в пятнах краски.
   - Я... хочу вернуться вниз, - дрожащим голосом потребовала Джинни. Я... Наше отсутствие заметят.
   - Сомневаюсь, что кого-нибудь это волнует, - кратко ответил Оливер. Сегодня Говард в центре внимания. Ты ведь не боишься провести со мной пару минут?
   - Конечно нет...
   - Хорошо. Тогда давай выпьем.
   Джинни замялась, стараясь не выдать нарастающего напряжения. Пора сообщить ему о своем решении - о нежелании выходить за него замуж. Все, что ей нужно, это сказать и уйти. В конце концов, что он ей сделает?
   Он может вышвырнуть ее из отчего дома.
   Да, и что... Она это переживет. У нее есть собственная квартира, хотя срок годовой аренды подходит к концу, а на плату за следующий год денег не хватит.
   Он может очернить память об отце, объявив его банкротом.
   Но отцу уже все равно. И даже если Оливер попытается ей навредить (а он уже доказал, что способен на это), Джинни будет сопротивляться. Пускай ее первая попытка найти работу оказалась неудачной, но будут и другие. А ей совсем не жаль свою прежнюю жизнь... вот только на благотворительность она уже не сможет жертвовать так много, как раньше.
   - Мартини? - поинтересовался Оливер, шагнув к маленькой, но хорошо оборудованной кухоньке, отгороженной от комнаты ажурной ширмой.
   - Сп-пасибо. - Глупость какая-то. Все, что ей нужно, это нажать кнопку лифта и спуститься на нижний этаж. Но, как оказалось, кнопка, приводящая в движение механизм, была хитроумно спрятана под панелью.
   Как только Джинни вышла из лифта, двери плавно закрылись за ее спиной, а краткий взгляд через плечо показал, что и здесь кнопка потайная. Джинни через силу рассмеялась.
   - Умно придумано, - объявила она, почувствовав во рту металлический привкус.
   - Немного удобнее, чем бегать вверх и вниз по ступенькам, - вежливо ответил Оливер, возвращаясь с бокалами и протягивая один из них девушке. Прости, пожалуйста, что комната в таком состоянии - как видишь, я делаю ремонт. Она долго пустовала. Во время войны, когда ездить по городу было трудно, дедушка использовал ее как временное жилье. Я решил использовать ее с той же целью, хотя сейчас беда с транспортными пробками, а не с бомбежкой.
   - Хорошая мысль, - согласилась Джинни, отхлебнув чуть-чуть вина и оглядевшись по сторонам. К стене был приколот образец обоев красно-коричневые и синие полосы, совершенно мужской выбор. Слева оказалась застекленная дверь, ведущая на балкон, и Джинни решила выйти посмотреть.
   На маленькой, выложенной плитками площадке хватило места для зеленого металлического столика, пары стульев и нескольких кадок с цветами. Зеленая решетка, густо заплетенная жимолостью и ломоносом защищала балкон от солнца и чужих взглядов. По счастливой случайности, здания напротив слегка расступались, открывая вид на реку, серебристо мерцающую в солнечном свете. Маленький уголок рая высоко над крышами Сити.
   - Нравится? - спросил Оливер, выходя на балкон вслед за Джинни.
   - Очень... красиво, - выдавила она, стараясь унять сердцебиение.
   - Сначала я хотел его застеклить, но затем решил, что и так хорошо.
   - О, да. Тут такой приятный ветерок с реки. И сторона ведь южная, значит, под стеклом было бы слишком жарко...
   - Вот и я так подумал. - Судя по улыбке Оливера, он догадывался о произведенном впечатлении. - Взгляни, какой ковер тебе понравится больше.
   Быть может, ее кровь закипела от солнечного света. Но, шагнув вслед за Оливером в прохладу комнаты, Джинни поняла, что солнце здесь не причем. Оливер разложил на застеленном брезентом столе образцы коврового покрытия в тех же красно-коричневых и темно-синих тонах, и она заставила себя подойти и сделать выбор.
   - По-моему... Мне нравится этот, - заключила Джинни, ткнув пальцем наугад.
   - Гм. А я не уверен. На мой взгляд, это лучше всего, - задумчиво произнес Оливер, указав на другой образец.
   Джинни пожала плечами и отхлебнула вина, чтобы смочить пересохшие губы.
   - Как скажешь. Но почему ты меня спрашиваешь?
   - Я думаю, что после нашей свадьбы ты откажешься от квартиры, и мы сможем жить здесь вместе, когда будем в городе.
   Джинни резко выдохнула, ее руки задрожали так сильно, что в бокале звякнули кубики льда.
   - Я... еще не сказала, что пойду за тебя, - возразила она, не решаясь поднять глаза и встретиться с ним взглядом.
   - Да, не сказала. - Голос Оливера был совершенно спокойным, но все же в нем чувствовался оттенок угрозы.
   Джинни заставила себя вскинуть голову, в ее глазах светился вызов.
   - Я не думаю, что из тебя получится хороший муж, - с достоинством объявила она.
   Оливер рассмеялся.
   - Разве не деньги все решают?
   - Конечно, нет. Я хочу выйти за человека, который... разделял бы мои интересы, имел бы такие же взгляды на жизнь.
   - Короче, за подкаблучника. - Оливер небрежно присел на край стола, скрестив руки на груди. - Ты ошибаешься, маленькая Вирджиния. Тебе нужен муж, который не позволит, чтобы ты села ему на шею. И ты знаешь, что я именно такой человек. Но можешь попытаться, - добавил он с веселым блеском в глазах. - Меня это позабавит.
   - Выходит, мы постоянно будем ссориться, - ехидно заключила Джинни. - А вряд ли это послужит хорошей основой браку.
   - Ай, не беспокойся. - Его твердые губы изогнулись в иронической улыбке. - Основа будет не в этом.
   Оливер схватил Джинни за отвороты жакета. Прежде чем она успела опомниться, он притянул ее к себе и прижал к столу. С холодной жестокостью он начал расстегивать пуговицы, распахнул шелковый жакет и обнажил ее упругую, белую грудь.
   - Вот что станет основой нашего брака. - Взгляд его темных глаз скользнул по ее мягким округлостям, едва прикрытым кружевами лифчика. Секс.
   Произнеся последнее слово, Оливер прижался к ее рту своими горячими и неумолимыми губами, не дав ей возможности возразить. Но Джинни и не возражала. Она уперлась ладонями в его грудь, инстинктивно пытаясь защититься, но как только ощутила руками его твердые мускулы, желание, разожженное в ней прошлым поцелуем, вспыхнуло вновь.
   Неистовый язык Оливера глубоко проник в ее рот, заставляя ее тело откликнуться. Пьянящий запах его кожи вскружил ей голову, лишая воли к сопротивлению. Оливер уложил ее на стол, расстегнул кружевной лифчик и начал ласкать ее обнаженные груди своими сильными, чувствительными пальцами, пока ее нежные соски не затвердели, превратившись в красно-розовые бутоны.
   Охваченная сладостным безумием, Джинни хотела его так сильно, что забыла про все на свете. Только его поцелуи, его прикосновения могли утолить ее жажду, но, как и любой наркотик, они заставляли желать большего.
   Ее волосы выбились из прически, и Оливер гладил шелковистые пряди, постанывая от удовольствия.
   - Не вздумай их обрезать, - хрипло прошептал он. - Даже на сантиметр.
   У Джинни мелькнула мысль остричься налысо при первой возможности. Но она знала, что никогда так не поступит. Ей потребуются любые средства, способные поддержать страсть Оливера... пока в один прекрасный день его физическое влечение не перерастет в нечто большее. Это ее последняя надежда.
   Оливер покрывал поцелуями ее дрожащие ресницы, жилочку, бьющуюся у виска, нежный завиток ушной раковины, и, наконец, ее беззащитное горло. Он уже знал, где находится чувствительный участок возле ключицы, прикосновения к которому вызывают в ней дрожь удовольствия.
   Затем его губы скользнули еще ниже. Джинни выгнула спину, запрокинула голову и закрыла глаза, подставив свою обнаженную грудь его изощренным ласкам. Оливер взял в ладони ее крепкие грудки и, касаясь по очереди и дразня языком твердые соски, принялся облизывать их, точно спелые персики, покусывать своими твердыми белыми зубами и легонько посасывать, доводя ее до безумного экстаза.
   Он раздвинул ее бедра и начал двигаться между ними в медленном, волнующем ритме, вызывая в ней невольный отклик. Подол ее короткой юбки задрался выше резинок чулок, и, когда она почувствовала прикосновение пальцев Оливера к своей обнаженной коже, ее охватил ужас.
   - Нет...! - Джинни испустила вопль протеста, наконец найдя в себе силы оттолкнуть Оливера. - Пожалуйста... Не надо.
   В темных глазах мелькнула ирония.
   - Не надо?
   Жгучий стыд залил румянцем щеки Джинни, когда она представила себе свой облик - с разметавшимися по плечам волосами, размазанной косметикой и торчащими, все еще влажными сосками. Но, собрав в кулак всю свою волю, девушка покачала головой.
   - Ты... говорил, что... подождешь до первой брачной ночи, - в отчаянии напомнила она.
   - Да, говорил. - Его улыбка была полна жестокости. - Но ты ведь не сказала, что пойдешь за меня.
   Джинни опустила ресницы, не в силах вынести его насмешливый взгляд. Проклятая любовь не оставляла ей выбора.
   - Ладно... Да. Я... выйду за тебя замуж, - прошептала она.
   Оливер взял в ладонь ее подбородок, заставляя поднять голову.
   - Повтори, - грубо приказал он.
   Она помедлила, дожидаясь, пока дыхание успокоится.
   - Я выйду за тебя замуж. Если тебя не волнует, что я соглашаюсь только из-за твоих денег, чего тут сомневаться?
   - О, не только из-за денег, - возразил Оливер, блестя глазами. - И из-за этого тоже. - С рассчитанной наглостью он снова положил руку на ее грудь, сдавив упругое полушарие жестом собственника. - Твое тело так восхитительно. Нас ждут немыслимые удовольствия.
   Джинни выскользнула из его объятий и отошла в противоположный угол комнаты.
   - Да... я согласна, - коротко поддакнула она. Ее пальцы нащупали застежку лифчика, но прикосновение кружева к чувствительным соскам оказалось невыносимым, так что вместо одевания она занялась прической, уложив волосы с помощью нескольких шпилек, которые ей удалось найти.
   - Думаю, нам незачем тянуть с помолвкой, - заметил Оливер, глядя на нее с видом победителя, изучающего свои трофеи. - Мы объявим о ней сегодня, и назначим свадьбу, скажем... через месяц?
   - Месяц? - чуть слышно отозвалась Джинни. - Так быстро?
   - А почему нет?
   Разумного ответа у нее не нашлось, поэтому она легкомысленно пожала плечами.
   - Как хочешь. Мы же не собираемся венчаться в церкви и соблюдать все обычаи.
   - Нет, собираемся, - возразил Оливер. - До мельчайшей детали. Уверен, что многие из приглашенных смогут приехать, несмотря на срочность, а с заказами проблемы вряд ли возникнут, поскольку в деньгах мы не ограничены.
   Джинни взглянула на него с холодным презрением - сейчас оно оставалось ее последним оружием.
   - Замечательно. А я как можно скорее займусь свадебным платьем... потребуется ведь несколько примерок. И поговорю с Эдмундом насчет праздничного стола сегодня же вечером.
   - Перепоручаю все это тебе. - Оливер прошел в кухню, вымыл руки и вытер их бумажной салфеткой.
   Джинни нахмурилась.
   - У тебя краска на руке.
   Он взглянул на свою ладонь с невинным равнодушием.
   - Так и есть.
   До Джинни медленно начало доходить. Взглянув на Оливера с холодной яростью, она распахнула жакет, чтобы увидеть собственное тело. Отпечаток ладони, яркий и отчетливый, красовался на ее левой груди, словно тавро владельца.
   - Ты... ублюдок! - выдохнула она.
   Он рассмеялся.
   - Боюсь, это специальная растительная краска. Она не повредит тебе, но не смоется еще несколько недель. Этого как раз хватит, чтобы напоминать тебе до венчания, кому ты принадлежишь.
   - Я не принадлежу тебе, - с жаром огрызнулась Джинни. - Я не вещь, а ты - не мой хозяин.
   - О, нет, - возразил Оливер мягким, но угрожающим голосом. - Я купил тебя так же, как и твой дом. Ты сможешь тратить мои деньги, сколько влезет, на тряпки, драгоценности и прочие штучки, а в ответ я получу исключительные права на твое роскошное тело. Это всего лишь сделка.
   - То есть, я могу принять твои условия или отказаться?
   Он покачал головой.
   - Ты уже согласилась. Я не позволю тебе кинуть меня во второй раз.
   Джинни подняла голову, решительно взглянув ему в глаза.
   - А если я сделаю это?
   В его улыбке было столько льда, что хватило бы на заморозку ада.
   - Не советую, - ответил Оливер. - Через десять минут я пришлю сюда лифт. Тебе хватит времени вернуть... приличный облик. - И, шагнув в лифт, он исчез за сомкнувшимися дверями.
   ***
   - Так почему ты скрывала? Даже не сказала мне, хотя я твоя лучшая подруга!
   Джинни выдавила кривую улыбку. Не успела она выйти из лифта, как наткнулась на возмущенную Сару... и опомниться некогда было.
   - Прости, Сара, - ответила она неуверенно. - Это случилось... так неожиданно.
   Сара улыбнулась, по-дружески ее обняв.
   - Ой, милая, я так счастлива за тебя! Я всегда знала, что вы созданы друг для друга. Разве я не говорила, Питер?
   - Все уши прожужжала, - сухо поддакнул Сарин муж. - Но я тоже рад за тебя, Джин. Не забывай, что тебе повезло во второй раз. Хотя бы сейчас не упусти удачу.
   - Это Оливеру повезло, а не ей! - возмутилась Сара, взяв Джинни под руку. - Оливер вроде сказал, что вы поженитесь в следующем месяце...?
   - Да. - А он не терял времени даром, подумала Джинни, бросив взгляд в противоположный угол комнаты, где Оливер стоял рядом со своим отцом.
   Сара умирала от любопытства.
   - Так скоро...?
   - Я не беременна, если ты об этом, - заверила ее Джинни со скупой улыбкой.
   - Ой, нет... конечно, я не это подумала! - Подруга вспыхнула, лгать она никогда не умела. - Ну, может эта мысль и приходила в голову, но только на секундочку...
   - Не глупи, - объявила тетя Марго, подходя к ним. - Даже если и так, в наше время нет нужды торопиться. - Она наклонилась и чмокнула Джинни в щечку. - Признаюсь, я очень счастлива. Это лучшее из всего, что могло произойти. И Оливер, по-моему, поступил очень умно, затеяв все это после отъезда Алины.
   - Она... уехала? - переспросила Джинни, пытаясь не выдать изумления.
   - Да. Ты не знала? Я думала, Оливер сказал тебе. Она опять лечится... боюсь, это очередной срыв. - Пожилая женщина печально вздохнула. - Похоже, Оливер решил устроить свадьбу, пока Алина в больнице под присмотром врачей. Иногда она бывает немного... не в себе.
   - Правда...? - рассеянно произнесла Джинни, переваривая эту неожиданную новость. Впрочем, если подумать, в известии об Алинином умственном расстройстве нет ничего удивительного. Джинни давно это подозревала, хотя и обвиняла себя в пристрастности. Странно, что она впервые услышала об этом, но такие семейные тайны обычно скрываются от посторонних. Ее отец наверняка знал и держал язык за зубами. И Оливер...
   Оливер шел сейчас к ней в сопровождении своего отца, и ее сердце бешено заколотилось. Говард поцеловал ее, поздравил, и она промямлила что-то в ответ.
   - Может, сделаем наконец объявление, сынок? - предложил он. - Тянуть вроде незачем.
   - Почему бы нет? - охотно согласился Оливер. Он засунул руку в карман и вынул маленький темно-синий футляр для драгоценностей, который Джинни вспоминала с острой душевной болью. Когда она видела этот футлярчик в последний раз, ей было девятнадцать, она была наивна и влюблена. Теперь Джинни стала старше на шесть лет... но влюблена по-прежнему. Вот только от наивности и невинности ничего не осталось - на этот раз она не обольщается надеждами на взаимность.
   - Дамы и господа... - Говард вышел на середину комнаты, привлекая к себе всеобщее внимание. - В качестве завершения прекрасного вечера я хотел бы сделать объявление... которое доставит лично мне огромное удовольствие. Могу я попросить, чтобы вы наполнили бокалы и выслушали мой тост? За моего сына и его невесту... - Взмахом руки он указал на Оливера и Джинни. - За счастливую пару.
   - Джинни?
   Оливер улыбнулся ей, и эта улыбка могла бы обмануть любого -одна только Джинни различала иронию в глубине его темных глаз. Она покорно протянула левую руку и позволила ему надеть кольцо... которое все еще было ей впору. Зеленый камень вспыхнул пламенем, когда Оливер поднес ее ладонь к губам, поцеловав пальцы.
   - За Джинни и Оливера! - Возглас пронесся по комнате, сопровождаемый громом аплодисментов. Джинни взглянула Оливеру в глаза, чувствуя, что тонет в их темной, пугающей глубине. Что бы подумали все эти люди, отстраненно размышляла она, если бы узнали об отпечатке ладони на ее груди под изящным костюмом цвета старого золота?
   Как она могла допустить такое, ведь так твердо намеревалась ответить ему отказом? Она не способна разлюбить его, как не способна снять луну с неба. Но выйти за него замуж...
   Он купил ее всего на один день. Теперь кольцо снова на ее пальце, а на коже отпечаталось воспоминание о его жгучем, страстном прикосновении... и Джинни знала с уверенностью, сжигающей ее изнутри, как лихорадка, что он сделал ее своей рабыней на всю жизнь.
   Восьмая глава
   - Такое впечатление, что ты собираешься проткнуть этим ножом меня, а не пирог, - заметил Оливер с обычной иронией.
   - Какая замечательная мысль, - буркнула Джинни, улыбнувшись фотографу, нацелившему на нее камеру. - Это бы одним махом решило все мои проблемы.
   Оливер рассмеялся.
   - О, нет... было бы жалко залить кровью такое чудесное платье. По-моему, оно великолепно - наверняка, обошлось мне в целую кучу денег?
   - Конечно.
   - Если смотреть отсюда, оно того стоит, - хрипловато произнес Оливер. Так как стоял он прямо за плечом своей невесты, ему открывался весьма соблазнительный вид на ее грудь. Треугольный вырез платья был достаточно скромным, но Оливер всегда умудрялся вогнать Джинни в краску.
   Только два дня назад ей удалось смыть пятно со своей кожи. Весь прошлый месяц, глядя в зеркало, Джинни видела эту метку владельца, слишком остро напоминающую о том, как рука Оливера сдавливала и ласкала ее голую грудь... и об исключительных правах, которые он получит.
   Прошедшие несколько недель были наполнены лихорадочной деятельностью. И это к лучшему, - мрачно решила Джинни, - поскольку времени на размышления не оставалось. Даже сегодняшним утром она бегала, как белка в колесе, давала указания официантам, проверяла цветы, пока парикмахерша суетилась вокруг нее, а Сара с невозмутимым видом прикрепляла длинную кружевную вуаль к венку посреди бурлящего хаоса.
   Она и опомниться не успела, как все свершилось. Клятвы произнесены, брак зарегистрирован, фотографы запечатлели радостное событие на пленку. У Джинни улыбка не сходила с лица - неужели она действительно казалась счастливой? Естественно, никто ничего не заподозрил. Быть может, все невесты лихорадочно отхлебывают шампанское пересохшими от волнения губами, и отводят глаза, чтобы не встретиться взглядом со своим женихом.
   - Должен тебя поздравить, - тихо продолжил Оливер. - Ты отлично все устроила.
   - Спасибо.
   - Ты превзошла мои ожидания. - В его голосе вновь зазвучала насмешка. Интересно, так и дальше пойдет? Горю желанием выяснить... чуточку позже.
   Джинни глубоко вздохнула, заметив, как вздымается ее грудь под нежными кружевами цвета слоновой кости. Позже... Первые несколько дней медового месяца они проведут в Париже, а затем полетят куда-то еще. Оливер пообещал ей полное уединение на целых две недели. И предупредил, чтобы она не брала слишком много вещей...
   - Еще улыбочку, пожалуйста... - Наконец фотограф закончил, и шустрый молоденький официант занялся пирогом.
   - Верхний ярус разрезать не надо! - торопливо напомнила ему тетя Марго. - Его нужно сохранить до первых крестин!
   - Естественно. - Оливер все еще обнимал Джинни за талию. - Я с удовольствием сделаю тебя беременной, - пробормотал он, придвинувшись чуть ближе, чтобы не услышали окружающие.
   Джинни с ужасом взглянула на него, безуспешно пытаясь вырваться.
   - Это не было... частью сделки, - возмутилась она.
   - Конечно, было. Наверное, я даже позабочусь, чтобы ты была беременной постоянно... тогда у тебя не возникнет желание наставить мне рога с каким-нибудь тупицей вроде Джереми.
   - Я... никогда так не поступлю, - возразила Джинни, спокойно взглянув ему в глаза.
   - Конечно не поступишь, когда я буду рядом, - угрожающе промолвил Оливер. - К несчастью, я не смогу оставаться с тобой постоянно. А доверять тебе, как я понял, нельзя.
   - Что ж, это взаимно, - прошипела Джинни в ответ. - По крайней мере, мы оба знаем, что получили.
   - Еще нет.
   Ее не обманула улыбка Оливера. Браки, в соответствии с романтической легендой, заключаются на небесах... но этот определенно родом из ада!
   ***
   Оркестр играл легкую, ритмичную мелодию, которые нравятся абсолютно всем, начиная от маленьких кузин Оливера, наряженных подружками невесты, и заканчивая его престарелой двоюродной бабушкой. Джинни степенно прогуливалась со своим свекром вокруг шатра, установленного на лужайке. Ее длинная кружевная вуаль ниспадала на обнаженные плечи, шлейф с помощью ленточки крепился к запястью.
   Оливер в нескольких метрах от нее танцевал с одной из своих теток, и Джинни украдкой посматривала на него из-под ресниц. Она и сейчас понимала причину своей детской любви. В то время ей не нужно было многого - хватило бы и густых черных волос, высоких скул, решительного подбородка. Но на самом деле ее внимание привлек чувственный изгиб его твердых губ и угрожающий блеск глаз. И его смех, низкий и хрипловатый, когда он ел мороженое в Бэттери-парк...
   И еще его поцелуи, крепкие объятия, горячие и уверенные губы, нежные и искусные прикосновения... Джинни хотела его до боли. А теперь она стала его женой. Его женой... Она мысленно повторяла это слово, смакуя его, представляя, что эта свадьба была ее самой заветной мечтой...
   Но как только Оливер повернулся и перехватил ее взгляд, грезы рассеялись. Завтра в Париже она начнет расплачиваться за то, что шесть лет назад ранила его мужскую гордость.
   Дядя Говард, не подозревающий о ходе ее мыслей, добродушно улыбался.
   - Знаешь, я очень счастлив, что ты наконец вошла в нашу семью, признался он. - А твоему папе было бы приятно узнать, что ты наконец в безопасности. Ты унаследовала большие деньги, а это могло бы привлечь... нехороших людей. Но с Оливером тебе нечего бояться.
   Джинни уставилась на него в изумлении.
   - Разве... вы не знаете? - пробормотала она. - О том, что случилось?
   - А что случилось? - безучастно переспросил он. - Понятия не имею, о чем речь.
   - Я думала, папа вам рассказал. - На самом деле ничего она не думала. Так ей говорил Оливер. - То есть, я знаю, что вы не были его банкиром...
   - О, нет. - Дядя Говард с улыбкой покачал головой. - Когда-то очень давно мы пришли к соглашению. Как говорится, дружба дружбой, а денежки врозь. Вот мы и решили никогда не обсуждать друг с другом финансовые дела. Твой папа хранил свои сбережения в других банках, никогда не спрашивал моих советов, да и я с советами не лез. Так-то оно лучше. Никогда ведь не знаешь, как дело обернется. Вообще-то, если позволишь, я бы предложил вам с Оливером придерживаться такой же стратегии. Чтобы ты сама распоряжалась своим состоянием и имела своего собственного финансового консультанта. Уверен, что Оливер будет со мной полностью согласен.