Страница:
В дальнем конце двора появилась Десдра; удивленно приподняв брови, она взглянула на нашу команду, навьюченную мешками.
— О леди Нерилка, я не рассчитывала, что ты будешь так щедра…
— Возьми все, что я могу дать… пока еще могу. Она ни о чем не спросила меня; видимо, все было понятно.
— Я готова прийти к вам и ухаживать за больными, когда понадобится, — сказала я, пока Десдра снимала с моих плеч мешки.
— Ты должна заменить свою мать, леди Нерилка, — тихо ответила Десдра; в ее спокойных серых глазах мелькали симпатия и сочувствие. Я подумала, что мои суждения о ней были слишком поспешными; раньше она казалась такой холодной, отстраненной, замкнутой. Но что я могла ей сказать сейчас? Что обстоятельства изменились и она переоценивает мою роль? Видимо, переселение Анеллы было слишком мелким событием, чтобы заинтересовать кого-нибудь в обоих Цехах.
— Что с мастером Капаймом? — поспешно спросила я, видя, что Десдра собирается уходить.
— Он почти закончил изучение этой болезни, — в ее словах мелькнул горький юмор, — и в поисках средства от нее был на краю смерти. — Глаза женщины блеснули, потом она склонила голову. — Благодарю тебя, леди Нерилка.
За время нашей краткой беседы шум, доносившийся из мастерской арфистов, стих, и больше я не могла разобрать ни единой фразы. Повернувшись, я направилась к воротам; Сим вприпрыжку трусил за мной. Бедняга! Я забыла, что его короткие ноги не поспевают за моим широким шагом.
— Сим, где этот лагерь, что велел устроить лорд Толокамп? — Я искала любой предлог, чтобы задержаться с возвращением в холд. Мой гнев еще не остыл, обида была слишком свежа, самообладание растаяло, как дым. Слуга ткнул пальцем направо, где главная дорога, что вела на юг мимо рощи деревьев с облетевшей листвой, ныряла в маленькую долину. Я двинулась туда и через несколько минут уже могла разглядеть фигурки стражей, вышагивающих вдоль невидимой границы.
— И много ли путников собрано там?
Сим кивнул, со страхом уставившись в землю.
— Арфисты и лекари… все, которые возвращались в свои мастерские. И несколько бездомных… Они шли к целителям… и среди них есть больные… Что с ними станется, госпожа? Ведь они имеют право на помощь. Да, верно. Даже моя мать была милостивой к этим людям, лишившимся своего холда.
— Охранники пропускают кого-нибудь в долину?
Сим кивнул:
— Но обратно никому нет хода.
— Кто у них старший?
— Ченг, я слышал.
Ну, этого Ченга легко обвести вокруг пальца, если знать, как взяться за дело. Он любил выпить, и стоило ему присосаться к фляге, как ничто не могло оторвать его от горлышка, пока не проглянет дно. Задерживать арфистов и целителей, возвращающихся в свои Цеха? Мой отец был глупцом, перепуганным насмерть глупцом! Но для себя он сделал исключение, вернувшись домой из охваченного эпидемией Руата и подвергнув всех нас смертельной опасности. Ну, все это не означало, что я тоже поглупею. Я знала о своем долге перед Цехами Перна — разве не сам отец наставлял меня? И мы, возможно, сами будем нуждаться в их милосердии — прежде, чем минует это бедствие. Я потолкую с Ченгом… и с Фелимом тоже.
Когда я пересекла двор холда, в окне первого этажа появилась чья-то фигура. Отец? Да, это было его окно, и он пристально следил за Симом и мной. Сима, скорее всего, он не отличил бы от любого другого слуги, но узнал ли он меня? Я гордо поднялась по ступенькам и свернула в сторону кухни. Ведь я собиралась поговорить с Фелимом, не так ли?
— Что мне делать, леди Нерилка? — начал повар раньше, чем я успела открыть рот. — Она заявилась сюда и начала распоряжаться… и ее приказы не понравились бы леди Пендре… — слезы брызнули из глаз Фелима, он захлюпал носом и начал вытирать щеки фартуком, завязки которого стягивали его объемистую талию. — Она была строгой, леди Пендра, но справедливой… С ней человек мог чувствовать себя спокойно… делай, что положено, и все будет в порядке… — он снова всхлипнул.
— Что надо было Анелле?
— Она сказала, что станет теперь хозяйкой в холде… И чтобы я приготовил особый бульон для ее детей, потому что у них слабые желудки… и чтобы к каждой еде подавались сладости, особенно для ее родителей… и жаркое — в середине дня и вечером… О, леди Нерилка, это же невозможно! — слезы градом катились по его щекам. — Я должен все это выполнять?
— Я разберусь, Фелим. Делай все, как мы говорили утром. Даже Анелла потерпит один день.
Потом я попросила его послать Ченгу остатки обеда — для задержанных охраной людей. Фелим кивнул. — Я осмелился сделать это вчера вечером, леди Нерилка… Ваша матушка всегда так поступала. О, она была справедливой и милосердной… — теперь Фелим обливал слезами скомканную салфетку.
У него тоже доброе сердце, подумала я, стараясь не расплакаться при мысли о матери. Я представила себе Анеллу, и это помогло. Маленькая дрянь, подстилка! Заявилась сюда, и думает, что командовать в Форт холде все равно, что в той жалкой дыре, откуда ее вытащили! Ну и хаос воцарится у нас через пару дней! Слишком немногое она знала об управлении таким сложным хозяйством; ей стоило подучиться, чтобы мой отец оставался доволен не только ее стараниями в постели. Какие бы планы Анелла не строила на будущее, башмаки моей матери ей были явно не по ноге. Кроме того…
Я опять столкнулась в главном зале с расстроенным Кампеном. Щеки его горели от прилившей крови, глаза были выкачены. Дорал, Мостар и Тескин, шептавшиеся с ним, тоже выглядели возбужденными.
— Что мы можем сделать? — пробормотал Тескин, судорожно стиснув пальцы на рукояти поясного ножа.
Дорал стукнул кулаком по ладони.
— Нерилка, где ты была? Ты знаешь, что случилось?
— Анелла получила повышение?
— Да! Отец велел переселить ее в комнаты матери. Уже! — Не оставалось сомнений, что Кампен и все остальные оскорблены. — Он требовал тебя, Рилл! Он желает знать, где ты пропадаешь весь день и зачем ходила в этот лагерь.
— Просто хотела убедиться, что он существует, — ответила я, проигнорировав первый вопрос. — Когда это сделали?
— Сегодня утром, — ответил Тескин, кивнув на Дорала, который, видимо, был соучастником этой операции. — Поставили охрану и подготовили расписание дежурств. А теперь еще это! — он махнул рукой в сторону отцовской двери. — Он что, не мог подождать приличное время?
— Возможно, он болен и не хочет терять шанс приятно провести последние часы.
— Нерилка! — в голосе Кампена звучало негодование, но Тескин с Доралом фыркнули.
— Знаешь, Камп, — сказал Тескин, — может, она и права. Наш господин любит такие маленькие удовольствия.
— Хватит, Тескин! — с возмущением выкрикнул мой старший брат, забыв понизить голос.
Тескин пожал плечами.
— Ладно. Мы пойдем проверим охрану. Вернемся к обеду. И с хорошим аппетитом! — он подмигнул мне и, схватив Дорала под локоть, потянул к дверям. Всегда так! Бросают меня на растерзание Кампену.
Я решила предупредить нотацию насчет моих неподобающих манер.
— Гляди, Кампен! У нее два сына, ты знаешь! Как бы нас всех не переселили на верхние этажи.
Кажется, Кампену это не приходило на ум. Оставив его в глубокомысленных размышлениях о такой возможности, я ускользнула в свою комнату.
Вечерняя трапеза сулила мало приятного, однако мне пришлось спуститься вниз. Благодаря стараниям покойной матери учтивость сделалась для нас — для всех нас — почти инстинктивной, и даже брошенный Анеллой вызов не мог перебороть этой привычки. В зале было людно; особенно меня удивило обилие наших престарелых родственников со второго этажа. Посередине громоздились большие столы, обычно их раздвигали по праздникам. Даже кресло отца стояло на помосте — Анелла, видимо, не теряла времени даром.
— Ты приглашен? — спросила я подошедшего дядюшку Манчена.
— Нет. Но ведь она не знает, как у нас принято.
Я недовольно тряхнула головой. Теперь кое-кто мог рассчитывать на дядюшку Манчена, не говоря уже о других, как на свидетеля намечавшихся событий.
— Боюсь, я не нашел ничего полезного в Архивах, — спокойно заметил он. — А какие новости у тебя? Что слышно в Цехах? Ты ведь была там сегодня?
— Вернулся мастер Тайрон… С того рудника в горах.
— А! Ему не повезло. Пропустил такое прибавление в нашем холде!
— Он не слишком расстроен.
— И я его понимаю, — шепнул мой дядюшка, немного скосив глаза.
Я повернула голову — Анелла, в сопровождении своих родителей, проплыла в зал. Ее торжественный выход слегка подпортил лихорадочный румянец на щеках и ковыляющая походка отца. Он не был пьян, как я потом узнала, просто хромал на одну ногу. Но я пребывала не в том настроении, чтобы проявлять терпимость и сострадание. Впрочем, старик выглядел почти смущенным.
Анелла, облаченная в плотное расшитое платье, совершенно не подходящее ни для траура, ни для семейного обеда, взошла на помост и направилась к креслу моей матери. Только рука дядюшки Манчена, стиснувшая мой локоть, удержала меня.
— Лорд Толокамп пожелал, чтобы я прочла вам это послание, — она старалась, чтобы голос звучал твердо, в безуспешной попытке поддержать авторитет новой власти, однако мне он напомнил визг несмазанного колеса. Развернув свиток, Анелла уставилась в него выкаченными от стараний глазами.
"Я, лорд Толокамп, вынужденный из-за карантина удалиться на время от дел Форт холда, объявляю свою волю: леди Анелла примет на себя управление холдом как его госпожа и хозяйка, пока наш союз, желаемый нами обоими, не будет скреплен согласно закону и обычаям. Мой сын, Кампен, действуя по моим указаниям, должен выполнять обязанности лорда Форта до тех пор, когда я смогу выйти из своих покоев. Я требую, чтобы все, под страхом бесчестья и изгнания, соблюдали карантин в этом холде, не допуская чужих к его стенам, пока мастер Капайм или другой целитель, уполномоченный им, не отменит все ограничения. Я требую, чтобы этот мой приказ, обеспечивающий безопасность и здоровье Форта, первого и крупнейшего среди Великих Холдов Перна, выполнялся точно и строго.
Повинуйтесь, и мы спасемся. Беспечность грозит гибелью."
Придерживая свиток, Анелла продемонстрировала нам письмо.
— Вот здесь, внизу, заверено подписью лорда и оттиском его кольца. — Затем она нанесла новый удар. — Лорд поручил мне выяснить, кто сегодня днем рискнул приблизиться к долине, где устроен лагерь, — ее выпученные глаза с жадным нетерпением уставились на нас.
Едва я шагнула вперед, как это же сделали Пет, Джесс, Ния и Габен.
— Хотите разгневать меня? — вскричала Анелла. — Лорд Толокамп говорил только об одном из вас!
— Должно быть, все мы ходили туда раньше или позже, — спокойно заметил Джесс еще до того, как я успела собраться с мыслями. — К примеру, я никогда не видел таких лагерей.
— Разве ты не понимаешь? Там больные люди! — лицо Анеллы побледнело от страха. — Ты обречешь нас на гибель, если притащишься сюда с заразой!
— Точно, как наш лорд, — раздался чей-то голос из задних рядов. — Что?! Кто это сказал? Кто смеет дерзить?
Ни звука в ответ, только шарканье ног по гладким плитам пола да покашливание. Даже я не смогла узнать остряка по голосу — и поблагодарила его. Из общих соображений я бы поставила на Тескина.
— Я узнаю, кто это сказал! — взвизгнула Анелла. — И скажу лорду Толокампу, что за змею он пригрел на груди!
Молчание. Она обвела зал угрожающим взглядом, затем рванула тяжелое резное кресло, в котором так недавно восседала моя матушка. У Анеллы не достало сил даже отодвинуть его; шепот и заглушенные смешки приветствовали ее попытки. Наконец, с помощью слуги она уселась; затем по левую руку расположился ее отец, по правую — мать. Те из нас, кто занимал обычно место на помосте, с дружным единодушием отклонили эту честь, направившись к нижним столам.
— Где сыновья лорда Толокампа? — требовательно спросила Анелла, когда мы устроились. — Кампен! — она ткнула пальцем в моего брата, зная его в лицо. — Тескин, Дорал, Галлен! Займите свои места. — Она сделала паузу и, наморщив лоб, пыталась что-то припомнить. — Налка? Разве она не старшая из дочерей, оставшихся в холде? Вот твое место! Дядюшка Манчен подтолкнул меня.
— Лучше иди, Рилл, хотя твое имя слегка подпутали. Если ты оскорбишь ее при всех, отец этого не простит.
Он был прав. Я поднялась на помост, заметив, как мать Анеллы что-то шепнула ей.
— Где арфист в этом холде? Где он? Мы желаем оказать ему честь! Касмодиан встал, вежливо склонил голову и ухитрился улыбнуться.
— Почему вы сели за нижние столы? — она подозрительно уставилась на Кампена и Тескина, когда те подходили к своим креслам.
— Со всем уважением хочу заметить, леди Анелла, — Тескин поклонился, на его губах заиграла ядовитая усмешка, — мы думали, что тут хватит места только для твоей семьи.
Это было сказано с отменной вежливостью. Анелла, не настолько тупая, чтобы не понять насмешки, на миг смешалась, однако ничего подходящего ей в голову явно не пришло. Мы уселись. Никто не напомнил о том, что не были названы остальные сыновья лорда Толокампа, так что Пет, Джесс и Габин вкушали трапезу с большим аппетитом, чем мы, старшие. Касмодиан отважно занял место рядом с отцом Анеллы. По-видимому, только эти двое беседовали за верхним столом во время еды. Мне кусок не лез в горло; я с трудом проглотила несколько крох, не чувствуя вкуса пищи. С запоздалым раскаянием я думала о том добром, что не успела сделать для моей матушки и несчастных сестер. Сердце мое было переполнено яростью и гневом на ту, что так бесцеремонно захватила еще не остывшее место, и я поклялась, что не подниму руки ей в помощь. Пусть даже стены холда рухнут мне на голову! И я знала, что ей не поможет никто — даже в таком простом деле, как перечисление всех сыновей и дочерей лорда Толокампа.
Я выпила немного вина и, при первой же возможности, ускользнула на кухню — убедиться, что новая леди холда не пронюхала о моем распоряжении насчет остатков обеда. Затем, поднявшись к себе, я рухнула в постель и забылась тревожным сном.
Глава 5
Как смогли в Айгене набрать двенадцать крыльев, если половина всадников лежала в бреду, и рука смерти уже коснулась Вейра? Восемь, может быть, девять… если сообщения о их потерях были точны… Вряд ли в такое ужасное время кто-нибудь стал передавать неверные сведения. Набросив платье, я спустилась в кухню — к удивлению слуг, заваривавших только первый из многих котелков с кла. Его ароматный запах витал под закопчеными сводами; я выпила чашку, и напиток согрел меня, заставив на миг позабыть вчерашние обиды. Когда появился Фелим, я помешивала овсянку в огромной кастрюле. Повар выглядел смущенным.
— Я отправил в лагерь целую корзину… еда была почти не тронута, моя госпожа! Не понравился обед?
— Не обижайся, Фелим, ты тут не причем. Немногие из нас могли есть вчера.
— Она осталась недовольной. Мало сладкого! — жалобно сообщил мне наш главный повар. — Чтобы приготовить еду, надо время — разве она не понимает? Если я получил приказ в середине дня, то ничего не успею сделать даже разорвавшись на части!
Я сказала что-то успокаивающее — больше по привычке, чем из желания оправдать в его глазах Анеллу. Недовольный повар мог стать причиной изрядных потрясений в таком огромном холде, как Форт. Анелле предстояло учиться на своих ошибках; пройдет немного дней, и она узнает, как нелегко управляться с нашим хозяйством.
И вдруг я поняла, что эта маленькая дрянь действительно стала госпожой Форт холда, захватив и власть, и почет, принадлежавшие прежде моей матушке. Но кое-что не должно было попасть в ее руки. Я дала Фелиму пару советов, вытекавших из реального положения дел, и помчалась в рабочую комнатку матери на первом подземном уровне.
Там я поспешно убрала все ее дневники и личные записи — мы, и девочки, и мальчишки, старались не попадать в них слишком часто. Они дали бы Анелле массу неоценимых сведений, причем не только о наших детских провинностях, но и про обитателей второго этажа. У матери были кое-какие драгоценности, не имевшие отношения к холду; эти вещи находились в полном ее владении и теперь их следовало разделить между нами, оставшимися в живых дочерьми. Я выполнила и эту задачу, сомневаясь, что мы получим хоть что-нибудь, если за дело примется новая леди Форта.
Наконец, набив две сумки стопками пергаментов и спрятав в одной из них маленький сверток с украшениями, я поторопилась в дальнюю кладовку и засунула их на самый верх, в темный угол, на полку, покрытую пылью десяти Оборотов. Возможно, Анелла устроит поиски; что же, пусть попробует — руки у нее короче моих, да и ростом она не вышла.
Я возвращалась обратно, когда Сим, с круглыми от растерянности глазами, наскочил на меня.
— Госпожа, она требует к себе леди Налку, — выпалил мой слуга.
— Да? Но, кажется, такой леди у нас в холде нет.
Сим, сконфузившись, заморгал.
— Она, наверное, говорит о тебе, госпожа.
— Возможно. Но пока она не выучит мое имя, я могу не отзываться на другое. Верно, Сим?
— Да, моя леди… если ты так велишь.
— А потому вернись к ней, Сим, и скажи, что не можешь найти в холде леди Налку.
— Это все, что я должен сделать?
— Это все, что ты должен сделать.
Сим потрусил по коридору, бормоча под нос: он должен сказать, что не нашел леди Налку… нет никакой леди Налки… во всем холде. Вот все, что он должен сказать. Никакой леди Налки во всем холде.
Я пересекла двор, направляясь к мастерской целителей. Надо было урегулировать еще одно дело. Несомненно, в голове у Анеллы множество забот, более важных, чем проверка запасов лекарств, но рано или поздно кто-нибудь проинформирует ее и об имени леди Нерилки, и об ее занятиях. И она тут же доложит отцу о моем самовольстве. Я не сомневалась, что едва он выйдет из своих покоев, как мне воздастся полной мерой, и воздаяние будет весьма болезненным. Между тем, мои обязанности заключались в разумном использовании медикаментов, а кто может сделать это лучше, чем сами целители?
Молодой румяный ученик отправил меня на кухню. Я помчалась туда, размышляя по дороге, что в последние дни провожу на кухнях слишком много времени.
— Мне нужны простерилизованные стеклянные бутылки, а это значит, что тебе придется пятнадцать минут кипятить их в чистой посуде, а потом… Леди Нерилка! — Десдра отвернулась от своего помощника; взгляд ее стал доброжелательным, чего я раньше за ней не замечала.
— Мастеру Капайму лучше?
— Да, значительно, рада сказать. Не каждый, кто заразился, умирает. Есть ли больные в Форт Холде?
— Если ты имеешь в виду нашего господина, то он сидит в своей комнате… и, кажется, достаточно бодр, чтобы раздавать приказы.
— Да, я слышала, — ироническая усмешка Десдры свидетельствовала, что большую часть этих распоряжений она не одобряет.
— Пока медикаменты в моем распоряжении, скажи, в чем ты нуждаешься? Десдра взглянула на ученика, осторожно опускавшего бутылки в кипяток, и улыбнулась.
— Ты умеешь готовить отвар, фильтровать и смешивать лекарственные растворы?
Я молча кивнула.
— Тогда приготовь сироп — такой же, как для микстуры от кашля. Сейчас я напишу, что туда добавить, — в ее руках появился клочок пергамента и угольный стержень; торопливо, но разборчиво она стала выписывать ингредиенты смеси. — Я выяснила, что все эти препараты помогают… Не забудь добавить анестезирующий бальзам — только он способен справиться с ужасным кашлем. — Она рассеянно взглянула на меня и потянулась за новым пергаментным листком. — Сейчас я напишу для твоей матери… О, прости меня! — пальцы Десдры легко коснулись моего запястья, она виновато опустила голову. — Прости, девочка! Тебе придется взять на себя и это… Нужен бульон, укрепляющий бульон… Горло распухает, больше ничем нельзя кормить больных…
Бедный Фелим, подумала я, потом вспомнила про внутреннюю кухоньку, маленькую и жаркую, в которой всегда горел ночной очаг. Последнее место, где Анелла не стала бы искать меня! А в суповой горшок пойдут любые обрезки мяса и кости.
— Свари крепкий бульон, охлади его… чтобы превратился в желе… так удобнее перевозить… — Она говорила, не спуская глаз с ученика, возившегося с бутылками, словно сомневаясь, что он в состоянии отсчитать пятнадцать минут по песочным часам.
Я понимала ее, надеясь, что с бутылками не случится ничего плохого. Какое-то странное возбуждение ощущалось в Десдре, и вряд ли оно было вызвано только лишь возвращением Тайрона, и тем, что мастер Капайм шел на поправку. Неужели ей удалось найти лекарство?
Возня с бульоном и сиропом от кашля заняла весь день. Чтобы улучшить вкус, я добавила немного пряностей, потом наполнила остывшей смесью две огромные бутылки и флягу, которую собиралась оставить в холде для наших нужд. Рецепт микстуры я внесла в Записи.
Когда мы с Симом притащили в Цех плоды моих дневных трудов, атмосфера сдержанного возбуждения, которое я заметила в Десдре, царила повсюду. Однако я ничего не успела выведать у молодого лекаря, принявшего у меня микстуру и сироп. Конечно, он пробормотал слова благодарности, но мысли его гуляли где-то далеко.
Наступил вечер; я едва тащилась по двору вслед за Симом. Тяжело, когда хочешь и можешь помочь, но старания твои никому не нужны… В окнах отца горел свет, как и в комнатах матери, но никто не выглянул наружу, чтобы уличить двух нарушителей глупых приказов. Я оглянулась через плечо на проклятый лагерь; стражи медленно вышагивали вдоль линии пылающих костров. Может быть, моя микстура и бульон предназначались людям, лежавшим в беспамятстве за этой огненной чертой? Если так, то день не пропал даром. Ободренная этой мыслью, я поплелась к двери холда.
Глава 6
— Вот ты где! Анелла тебя ищет.
— Ей нужна леди Налка, а дамы с таким именем в холде нет.
Кампен с отвращением фыркнул.
— Ты же прекрасно понимаешь, кто ей нужен!
— Тогда ей придется запомнить мое имя. Иначе я не приду!
— Капризничаешь, Рилл… А она отыгрывается на сестренках.
Раскаяние охватило меня. Погруженная в собственные несчастья и обиды, я забыла, что Лилла и Ния нуждаются в моей поддержке.
— Ей нужны платья, соответствующие новому положению… А ты у нас лучшая вышивальщица.
— Лучшей у нас была Киста, — с горечью вспомнила я. — А Мерил шила, будто по линейке… Но я приду.
Эта встреча оказалась не очень приятной, Анелла, поучавшая меня, была младше на несколько Оборотов, что делало ситуацию невыносимо оскорбительной. Я замкнулась в молчании, черпая утешение в том, как нелепо приходится ей вытягивать шею, чтобы заглянуть мне в глаза — она едва не становилась на цыпочки от усердия. Тяжелое расшитое платье — в каком из материнских сундуков Анелла его нашла? — было ей явно велико; оно сваливалось с покатых плеч, заставляя ее то и дело поддергивать ворот. Однако она выступала в этом нелепом убранстве с важностью наседки, разрешившейся первым яйцом. И это ничтожество пыталось меня поучать! Нет, ей не хватало ни ума, ни опыта, ни красноречия — ни, тем более, юмора.
— Почему ты отсутствовала целых два дня? Где ты была? Если встречалась с холдерами, хотя лорд запретил…
Решив при этом обвинении, что достаточно наслушалась глупостей, я спокойно сказала:
— Мне пришлось готовить бульон и сироп от кашля. Потом я проверяла запасы лекарств в наших кладовых, советовалась с целителями… — Она вспыхнула, сообразив, что попала впросак. — В том и заключаются мои обязанности в холде.
— Почему же мне не сказали, что ты здесь? Твой отец… — внезапно она закрыла рот, словно боясь проговориться.
— Мой отец не много понимает в домашних делах. Этим занималась мать. Глаза Анеллы злобно сверкнули, но мой голос был спокойным и ровным; я контролировала каждое свое слово.
— Никто не говорит со мной о вещах, которые я хочу знать, — пожаловалась она. — Тебя зовут не Налкой, но как же тогда?
— Нерилка.
— Очень похоже. Почему ты не явилась по моему приказу? — Она выглядела раздраженной, но это только смешило меня.
— Никто не звал леди Нерилку.
— Но они же знали, кого я хочу видеть!
— Умерли наши близкие… Весь холд погружен в траур…
Губы Анеллы сжались в тонкую линию, но то, что она собиралась сказать, промелькнуло в ее глазах; они снова начали вылезать из орбит — видимо, моя новая госпожа пыталась сдержать злость. Она шагнула к окну и уставилась на внутренний двор, дергая ворот платья, которое опять начало сползать с плеча. Потом резко повернулась ко мне.
— Твоя мать была такой хорошей хозяйкой… Я уверена, что у нее припрятан большой запас тканей. Ты можешь пойти со мной и выбрать несколько кусков на платье?
— Этим заведует тетушка Сира.
— Мне не нужна тетушка Сира! Я хочу, чтобы ты занялась вышивкой! Ты ведь умеешь это делать? — Я кивнула, и ее мысли тут же перескочили на другое: — А ключи? Где ключи? — Я показала на маленький ящичек наверху материнского комода. С раздраженным возгласом Анелла подскочила к нему, дернула ручку и вцепилась в вожделенный символ своего нового положения. Она держала массивное кольцо обеими руками. — Но который откуда? Где ключ от сундука с драгоценностями? И пряности… какой ключ от этого шкафа?
— О леди Нерилка, я не рассчитывала, что ты будешь так щедра…
— Возьми все, что я могу дать… пока еще могу. Она ни о чем не спросила меня; видимо, все было понятно.
— Я готова прийти к вам и ухаживать за больными, когда понадобится, — сказала я, пока Десдра снимала с моих плеч мешки.
— Ты должна заменить свою мать, леди Нерилка, — тихо ответила Десдра; в ее спокойных серых глазах мелькали симпатия и сочувствие. Я подумала, что мои суждения о ней были слишком поспешными; раньше она казалась такой холодной, отстраненной, замкнутой. Но что я могла ей сказать сейчас? Что обстоятельства изменились и она переоценивает мою роль? Видимо, переселение Анеллы было слишком мелким событием, чтобы заинтересовать кого-нибудь в обоих Цехах.
— Что с мастером Капаймом? — поспешно спросила я, видя, что Десдра собирается уходить.
— Он почти закончил изучение этой болезни, — в ее словах мелькнул горький юмор, — и в поисках средства от нее был на краю смерти. — Глаза женщины блеснули, потом она склонила голову. — Благодарю тебя, леди Нерилка.
За время нашей краткой беседы шум, доносившийся из мастерской арфистов, стих, и больше я не могла разобрать ни единой фразы. Повернувшись, я направилась к воротам; Сим вприпрыжку трусил за мной. Бедняга! Я забыла, что его короткие ноги не поспевают за моим широким шагом.
— Сим, где этот лагерь, что велел устроить лорд Толокамп? — Я искала любой предлог, чтобы задержаться с возвращением в холд. Мой гнев еще не остыл, обида была слишком свежа, самообладание растаяло, как дым. Слуга ткнул пальцем направо, где главная дорога, что вела на юг мимо рощи деревьев с облетевшей листвой, ныряла в маленькую долину. Я двинулась туда и через несколько минут уже могла разглядеть фигурки стражей, вышагивающих вдоль невидимой границы.
— И много ли путников собрано там?
Сим кивнул, со страхом уставившись в землю.
— Арфисты и лекари… все, которые возвращались в свои мастерские. И несколько бездомных… Они шли к целителям… и среди них есть больные… Что с ними станется, госпожа? Ведь они имеют право на помощь. Да, верно. Даже моя мать была милостивой к этим людям, лишившимся своего холда.
— Охранники пропускают кого-нибудь в долину?
Сим кивнул:
— Но обратно никому нет хода.
— Кто у них старший?
— Ченг, я слышал.
Ну, этого Ченга легко обвести вокруг пальца, если знать, как взяться за дело. Он любил выпить, и стоило ему присосаться к фляге, как ничто не могло оторвать его от горлышка, пока не проглянет дно. Задерживать арфистов и целителей, возвращающихся в свои Цеха? Мой отец был глупцом, перепуганным насмерть глупцом! Но для себя он сделал исключение, вернувшись домой из охваченного эпидемией Руата и подвергнув всех нас смертельной опасности. Ну, все это не означало, что я тоже поглупею. Я знала о своем долге перед Цехами Перна — разве не сам отец наставлял меня? И мы, возможно, сами будем нуждаться в их милосердии — прежде, чем минует это бедствие. Я потолкую с Ченгом… и с Фелимом тоже.
Когда я пересекла двор холда, в окне первого этажа появилась чья-то фигура. Отец? Да, это было его окно, и он пристально следил за Симом и мной. Сима, скорее всего, он не отличил бы от любого другого слуги, но узнал ли он меня? Я гордо поднялась по ступенькам и свернула в сторону кухни. Ведь я собиралась поговорить с Фелимом, не так ли?
— Что мне делать, леди Нерилка? — начал повар раньше, чем я успела открыть рот. — Она заявилась сюда и начала распоряжаться… и ее приказы не понравились бы леди Пендре… — слезы брызнули из глаз Фелима, он захлюпал носом и начал вытирать щеки фартуком, завязки которого стягивали его объемистую талию. — Она была строгой, леди Пендра, но справедливой… С ней человек мог чувствовать себя спокойно… делай, что положено, и все будет в порядке… — он снова всхлипнул.
— Что надо было Анелле?
— Она сказала, что станет теперь хозяйкой в холде… И чтобы я приготовил особый бульон для ее детей, потому что у них слабые желудки… и чтобы к каждой еде подавались сладости, особенно для ее родителей… и жаркое — в середине дня и вечером… О, леди Нерилка, это же невозможно! — слезы градом катились по его щекам. — Я должен все это выполнять?
— Я разберусь, Фелим. Делай все, как мы говорили утром. Даже Анелла потерпит один день.
Потом я попросила его послать Ченгу остатки обеда — для задержанных охраной людей. Фелим кивнул. — Я осмелился сделать это вчера вечером, леди Нерилка… Ваша матушка всегда так поступала. О, она была справедливой и милосердной… — теперь Фелим обливал слезами скомканную салфетку.
У него тоже доброе сердце, подумала я, стараясь не расплакаться при мысли о матери. Я представила себе Анеллу, и это помогло. Маленькая дрянь, подстилка! Заявилась сюда, и думает, что командовать в Форт холде все равно, что в той жалкой дыре, откуда ее вытащили! Ну и хаос воцарится у нас через пару дней! Слишком немногое она знала об управлении таким сложным хозяйством; ей стоило подучиться, чтобы мой отец оставался доволен не только ее стараниями в постели. Какие бы планы Анелла не строила на будущее, башмаки моей матери ей были явно не по ноге. Кроме того…
Я опять столкнулась в главном зале с расстроенным Кампеном. Щеки его горели от прилившей крови, глаза были выкачены. Дорал, Мостар и Тескин, шептавшиеся с ним, тоже выглядели возбужденными.
— Что мы можем сделать? — пробормотал Тескин, судорожно стиснув пальцы на рукояти поясного ножа.
Дорал стукнул кулаком по ладони.
— Нерилка, где ты была? Ты знаешь, что случилось?
— Анелла получила повышение?
— Да! Отец велел переселить ее в комнаты матери. Уже! — Не оставалось сомнений, что Кампен и все остальные оскорблены. — Он требовал тебя, Рилл! Он желает знать, где ты пропадаешь весь день и зачем ходила в этот лагерь.
— Просто хотела убедиться, что он существует, — ответила я, проигнорировав первый вопрос. — Когда это сделали?
— Сегодня утром, — ответил Тескин, кивнув на Дорала, который, видимо, был соучастником этой операции. — Поставили охрану и подготовили расписание дежурств. А теперь еще это! — он махнул рукой в сторону отцовской двери. — Он что, не мог подождать приличное время?
— Возможно, он болен и не хочет терять шанс приятно провести последние часы.
— Нерилка! — в голосе Кампена звучало негодование, но Тескин с Доралом фыркнули.
— Знаешь, Камп, — сказал Тескин, — может, она и права. Наш господин любит такие маленькие удовольствия.
— Хватит, Тескин! — с возмущением выкрикнул мой старший брат, забыв понизить голос.
Тескин пожал плечами.
— Ладно. Мы пойдем проверим охрану. Вернемся к обеду. И с хорошим аппетитом! — он подмигнул мне и, схватив Дорала под локоть, потянул к дверям. Всегда так! Бросают меня на растерзание Кампену.
Я решила предупредить нотацию насчет моих неподобающих манер.
— Гляди, Кампен! У нее два сына, ты знаешь! Как бы нас всех не переселили на верхние этажи.
Кажется, Кампену это не приходило на ум. Оставив его в глубокомысленных размышлениях о такой возможности, я ускользнула в свою комнату.
Вечерняя трапеза сулила мало приятного, однако мне пришлось спуститься вниз. Благодаря стараниям покойной матери учтивость сделалась для нас — для всех нас — почти инстинктивной, и даже брошенный Анеллой вызов не мог перебороть этой привычки. В зале было людно; особенно меня удивило обилие наших престарелых родственников со второго этажа. Посередине громоздились большие столы, обычно их раздвигали по праздникам. Даже кресло отца стояло на помосте — Анелла, видимо, не теряла времени даром.
— Ты приглашен? — спросила я подошедшего дядюшку Манчена.
— Нет. Но ведь она не знает, как у нас принято.
Я недовольно тряхнула головой. Теперь кое-кто мог рассчитывать на дядюшку Манчена, не говоря уже о других, как на свидетеля намечавшихся событий.
— Боюсь, я не нашел ничего полезного в Архивах, — спокойно заметил он. — А какие новости у тебя? Что слышно в Цехах? Ты ведь была там сегодня?
— Вернулся мастер Тайрон… С того рудника в горах.
— А! Ему не повезло. Пропустил такое прибавление в нашем холде!
— Он не слишком расстроен.
— И я его понимаю, — шепнул мой дядюшка, немного скосив глаза.
Я повернула голову — Анелла, в сопровождении своих родителей, проплыла в зал. Ее торжественный выход слегка подпортил лихорадочный румянец на щеках и ковыляющая походка отца. Он не был пьян, как я потом узнала, просто хромал на одну ногу. Но я пребывала не в том настроении, чтобы проявлять терпимость и сострадание. Впрочем, старик выглядел почти смущенным.
Анелла, облаченная в плотное расшитое платье, совершенно не подходящее ни для траура, ни для семейного обеда, взошла на помост и направилась к креслу моей матери. Только рука дядюшки Манчена, стиснувшая мой локоть, удержала меня.
— Лорд Толокамп пожелал, чтобы я прочла вам это послание, — она старалась, чтобы голос звучал твердо, в безуспешной попытке поддержать авторитет новой власти, однако мне он напомнил визг несмазанного колеса. Развернув свиток, Анелла уставилась в него выкаченными от стараний глазами.
"Я, лорд Толокамп, вынужденный из-за карантина удалиться на время от дел Форт холда, объявляю свою волю: леди Анелла примет на себя управление холдом как его госпожа и хозяйка, пока наш союз, желаемый нами обоими, не будет скреплен согласно закону и обычаям. Мой сын, Кампен, действуя по моим указаниям, должен выполнять обязанности лорда Форта до тех пор, когда я смогу выйти из своих покоев. Я требую, чтобы все, под страхом бесчестья и изгнания, соблюдали карантин в этом холде, не допуская чужих к его стенам, пока мастер Капайм или другой целитель, уполномоченный им, не отменит все ограничения. Я требую, чтобы этот мой приказ, обеспечивающий безопасность и здоровье Форта, первого и крупнейшего среди Великих Холдов Перна, выполнялся точно и строго.
Повинуйтесь, и мы спасемся. Беспечность грозит гибелью."
Придерживая свиток, Анелла продемонстрировала нам письмо.
— Вот здесь, внизу, заверено подписью лорда и оттиском его кольца. — Затем она нанесла новый удар. — Лорд поручил мне выяснить, кто сегодня днем рискнул приблизиться к долине, где устроен лагерь, — ее выпученные глаза с жадным нетерпением уставились на нас.
Едва я шагнула вперед, как это же сделали Пет, Джесс, Ния и Габен.
— Хотите разгневать меня? — вскричала Анелла. — Лорд Толокамп говорил только об одном из вас!
— Должно быть, все мы ходили туда раньше или позже, — спокойно заметил Джесс еще до того, как я успела собраться с мыслями. — К примеру, я никогда не видел таких лагерей.
— Разве ты не понимаешь? Там больные люди! — лицо Анеллы побледнело от страха. — Ты обречешь нас на гибель, если притащишься сюда с заразой!
— Точно, как наш лорд, — раздался чей-то голос из задних рядов. — Что?! Кто это сказал? Кто смеет дерзить?
Ни звука в ответ, только шарканье ног по гладким плитам пола да покашливание. Даже я не смогла узнать остряка по голосу — и поблагодарила его. Из общих соображений я бы поставила на Тескина.
— Я узнаю, кто это сказал! — взвизгнула Анелла. — И скажу лорду Толокампу, что за змею он пригрел на груди!
Молчание. Она обвела зал угрожающим взглядом, затем рванула тяжелое резное кресло, в котором так недавно восседала моя матушка. У Анеллы не достало сил даже отодвинуть его; шепот и заглушенные смешки приветствовали ее попытки. Наконец, с помощью слуги она уселась; затем по левую руку расположился ее отец, по правую — мать. Те из нас, кто занимал обычно место на помосте, с дружным единодушием отклонили эту честь, направившись к нижним столам.
— Где сыновья лорда Толокампа? — требовательно спросила Анелла, когда мы устроились. — Кампен! — она ткнула пальцем в моего брата, зная его в лицо. — Тескин, Дорал, Галлен! Займите свои места. — Она сделала паузу и, наморщив лоб, пыталась что-то припомнить. — Налка? Разве она не старшая из дочерей, оставшихся в холде? Вот твое место! Дядюшка Манчен подтолкнул меня.
— Лучше иди, Рилл, хотя твое имя слегка подпутали. Если ты оскорбишь ее при всех, отец этого не простит.
Он был прав. Я поднялась на помост, заметив, как мать Анеллы что-то шепнула ей.
— Где арфист в этом холде? Где он? Мы желаем оказать ему честь! Касмодиан встал, вежливо склонил голову и ухитрился улыбнуться.
— Почему вы сели за нижние столы? — она подозрительно уставилась на Кампена и Тескина, когда те подходили к своим креслам.
— Со всем уважением хочу заметить, леди Анелла, — Тескин поклонился, на его губах заиграла ядовитая усмешка, — мы думали, что тут хватит места только для твоей семьи.
Это было сказано с отменной вежливостью. Анелла, не настолько тупая, чтобы не понять насмешки, на миг смешалась, однако ничего подходящего ей в голову явно не пришло. Мы уселись. Никто не напомнил о том, что не были названы остальные сыновья лорда Толокампа, так что Пет, Джесс и Габин вкушали трапезу с большим аппетитом, чем мы, старшие. Касмодиан отважно занял место рядом с отцом Анеллы. По-видимому, только эти двое беседовали за верхним столом во время еды. Мне кусок не лез в горло; я с трудом проглотила несколько крох, не чувствуя вкуса пищи. С запоздалым раскаянием я думала о том добром, что не успела сделать для моей матушки и несчастных сестер. Сердце мое было переполнено яростью и гневом на ту, что так бесцеремонно захватила еще не остывшее место, и я поклялась, что не подниму руки ей в помощь. Пусть даже стены холда рухнут мне на голову! И я знала, что ей не поможет никто — даже в таком простом деле, как перечисление всех сыновей и дочерей лорда Толокампа.
Я выпила немного вина и, при первой же возможности, ускользнула на кухню — убедиться, что новая леди холда не пронюхала о моем распоряжении насчет остатков обеда. Затем, поднявшись к себе, я рухнула в постель и забылась тревожным сном.
Глава 5
Год 1543, пятнадцатый день третьего месяца
Барабаны разбудили меня на рассвете; из-за вчерашних огорчений я забыла о своих затычках. Прислушавшись к их четкой дроби, я проснулась совсем. Двенадцать крыльев поднялись из Вейра Айген, чтобы отразить очередную атаку Нитей.Как смогли в Айгене набрать двенадцать крыльев, если половина всадников лежала в бреду, и рука смерти уже коснулась Вейра? Восемь, может быть, девять… если сообщения о их потерях были точны… Вряд ли в такое ужасное время кто-нибудь стал передавать неверные сведения. Набросив платье, я спустилась в кухню — к удивлению слуг, заваривавших только первый из многих котелков с кла. Его ароматный запах витал под закопчеными сводами; я выпила чашку, и напиток согрел меня, заставив на миг позабыть вчерашние обиды. Когда появился Фелим, я помешивала овсянку в огромной кастрюле. Повар выглядел смущенным.
— Я отправил в лагерь целую корзину… еда была почти не тронута, моя госпожа! Не понравился обед?
— Не обижайся, Фелим, ты тут не причем. Немногие из нас могли есть вчера.
— Она осталась недовольной. Мало сладкого! — жалобно сообщил мне наш главный повар. — Чтобы приготовить еду, надо время — разве она не понимает? Если я получил приказ в середине дня, то ничего не успею сделать даже разорвавшись на части!
Я сказала что-то успокаивающее — больше по привычке, чем из желания оправдать в его глазах Анеллу. Недовольный повар мог стать причиной изрядных потрясений в таком огромном холде, как Форт. Анелле предстояло учиться на своих ошибках; пройдет немного дней, и она узнает, как нелегко управляться с нашим хозяйством.
И вдруг я поняла, что эта маленькая дрянь действительно стала госпожой Форт холда, захватив и власть, и почет, принадлежавшие прежде моей матушке. Но кое-что не должно было попасть в ее руки. Я дала Фелиму пару советов, вытекавших из реального положения дел, и помчалась в рабочую комнатку матери на первом подземном уровне.
Там я поспешно убрала все ее дневники и личные записи — мы, и девочки, и мальчишки, старались не попадать в них слишком часто. Они дали бы Анелле массу неоценимых сведений, причем не только о наших детских провинностях, но и про обитателей второго этажа. У матери были кое-какие драгоценности, не имевшие отношения к холду; эти вещи находились в полном ее владении и теперь их следовало разделить между нами, оставшимися в живых дочерьми. Я выполнила и эту задачу, сомневаясь, что мы получим хоть что-нибудь, если за дело примется новая леди Форта.
Наконец, набив две сумки стопками пергаментов и спрятав в одной из них маленький сверток с украшениями, я поторопилась в дальнюю кладовку и засунула их на самый верх, в темный угол, на полку, покрытую пылью десяти Оборотов. Возможно, Анелла устроит поиски; что же, пусть попробует — руки у нее короче моих, да и ростом она не вышла.
Я возвращалась обратно, когда Сим, с круглыми от растерянности глазами, наскочил на меня.
— Госпожа, она требует к себе леди Налку, — выпалил мой слуга.
— Да? Но, кажется, такой леди у нас в холде нет.
Сим, сконфузившись, заморгал.
— Она, наверное, говорит о тебе, госпожа.
— Возможно. Но пока она не выучит мое имя, я могу не отзываться на другое. Верно, Сим?
— Да, моя леди… если ты так велишь.
— А потому вернись к ней, Сим, и скажи, что не можешь найти в холде леди Налку.
— Это все, что я должен сделать?
— Это все, что ты должен сделать.
Сим потрусил по коридору, бормоча под нос: он должен сказать, что не нашел леди Налку… нет никакой леди Налки… во всем холде. Вот все, что он должен сказать. Никакой леди Налки во всем холде.
Я пересекла двор, направляясь к мастерской целителей. Надо было урегулировать еще одно дело. Несомненно, в голове у Анеллы множество забот, более важных, чем проверка запасов лекарств, но рано или поздно кто-нибудь проинформирует ее и об имени леди Нерилки, и об ее занятиях. И она тут же доложит отцу о моем самовольстве. Я не сомневалась, что едва он выйдет из своих покоев, как мне воздастся полной мерой, и воздаяние будет весьма болезненным. Между тем, мои обязанности заключались в разумном использовании медикаментов, а кто может сделать это лучше, чем сами целители?
Молодой румяный ученик отправил меня на кухню. Я помчалась туда, размышляя по дороге, что в последние дни провожу на кухнях слишком много времени.
— Мне нужны простерилизованные стеклянные бутылки, а это значит, что тебе придется пятнадцать минут кипятить их в чистой посуде, а потом… Леди Нерилка! — Десдра отвернулась от своего помощника; взгляд ее стал доброжелательным, чего я раньше за ней не замечала.
— Мастеру Капайму лучше?
— Да, значительно, рада сказать. Не каждый, кто заразился, умирает. Есть ли больные в Форт Холде?
— Если ты имеешь в виду нашего господина, то он сидит в своей комнате… и, кажется, достаточно бодр, чтобы раздавать приказы.
— Да, я слышала, — ироническая усмешка Десдры свидетельствовала, что большую часть этих распоряжений она не одобряет.
— Пока медикаменты в моем распоряжении, скажи, в чем ты нуждаешься? Десдра взглянула на ученика, осторожно опускавшего бутылки в кипяток, и улыбнулась.
— Ты умеешь готовить отвар, фильтровать и смешивать лекарственные растворы?
Я молча кивнула.
— Тогда приготовь сироп — такой же, как для микстуры от кашля. Сейчас я напишу, что туда добавить, — в ее руках появился клочок пергамента и угольный стержень; торопливо, но разборчиво она стала выписывать ингредиенты смеси. — Я выяснила, что все эти препараты помогают… Не забудь добавить анестезирующий бальзам — только он способен справиться с ужасным кашлем. — Она рассеянно взглянула на меня и потянулась за новым пергаментным листком. — Сейчас я напишу для твоей матери… О, прости меня! — пальцы Десдры легко коснулись моего запястья, она виновато опустила голову. — Прости, девочка! Тебе придется взять на себя и это… Нужен бульон, укрепляющий бульон… Горло распухает, больше ничем нельзя кормить больных…
Бедный Фелим, подумала я, потом вспомнила про внутреннюю кухоньку, маленькую и жаркую, в которой всегда горел ночной очаг. Последнее место, где Анелла не стала бы искать меня! А в суповой горшок пойдут любые обрезки мяса и кости.
— Свари крепкий бульон, охлади его… чтобы превратился в желе… так удобнее перевозить… — Она говорила, не спуская глаз с ученика, возившегося с бутылками, словно сомневаясь, что он в состоянии отсчитать пятнадцать минут по песочным часам.
Я понимала ее, надеясь, что с бутылками не случится ничего плохого. Какое-то странное возбуждение ощущалось в Десдре, и вряд ли оно было вызвано только лишь возвращением Тайрона, и тем, что мастер Капайм шел на поправку. Неужели ей удалось найти лекарство?
Возня с бульоном и сиропом от кашля заняла весь день. Чтобы улучшить вкус, я добавила немного пряностей, потом наполнила остывшей смесью две огромные бутылки и флягу, которую собиралась оставить в холде для наших нужд. Рецепт микстуры я внесла в Записи.
Когда мы с Симом притащили в Цех плоды моих дневных трудов, атмосфера сдержанного возбуждения, которое я заметила в Десдре, царила повсюду. Однако я ничего не успела выведать у молодого лекаря, принявшего у меня микстуру и сироп. Конечно, он пробормотал слова благодарности, но мысли его гуляли где-то далеко.
Наступил вечер; я едва тащилась по двору вслед за Симом. Тяжело, когда хочешь и можешь помочь, но старания твои никому не нужны… В окнах отца горел свет, как и в комнатах матери, но никто не выглянул наружу, чтобы уличить двух нарушителей глупых приказов. Я оглянулась через плечо на проклятый лагерь; стражи медленно вышагивали вдоль линии пылающих костров. Может быть, моя микстура и бульон предназначались людям, лежавшим в беспамятстве за этой огненной чертой? Если так, то день не пропал даром. Ободренная этой мыслью, я поплелась к двери холда.
Глава 6
Год 1543, шестнадцатый — восемнадцатый дни третьего месяца
Кампен застал меня на следующее утро в моем убежище за приготовлением бульона:— Вот ты где! Анелла тебя ищет.
— Ей нужна леди Налка, а дамы с таким именем в холде нет.
Кампен с отвращением фыркнул.
— Ты же прекрасно понимаешь, кто ей нужен!
— Тогда ей придется запомнить мое имя. Иначе я не приду!
— Капризничаешь, Рилл… А она отыгрывается на сестренках.
Раскаяние охватило меня. Погруженная в собственные несчастья и обиды, я забыла, что Лилла и Ния нуждаются в моей поддержке.
— Ей нужны платья, соответствующие новому положению… А ты у нас лучшая вышивальщица.
— Лучшей у нас была Киста, — с горечью вспомнила я. — А Мерил шила, будто по линейке… Но я приду.
Эта встреча оказалась не очень приятной, Анелла, поучавшая меня, была младше на несколько Оборотов, что делало ситуацию невыносимо оскорбительной. Я замкнулась в молчании, черпая утешение в том, как нелепо приходится ей вытягивать шею, чтобы заглянуть мне в глаза — она едва не становилась на цыпочки от усердия. Тяжелое расшитое платье — в каком из материнских сундуков Анелла его нашла? — было ей явно велико; оно сваливалось с покатых плеч, заставляя ее то и дело поддергивать ворот. Однако она выступала в этом нелепом убранстве с важностью наседки, разрешившейся первым яйцом. И это ничтожество пыталось меня поучать! Нет, ей не хватало ни ума, ни опыта, ни красноречия — ни, тем более, юмора.
— Почему ты отсутствовала целых два дня? Где ты была? Если встречалась с холдерами, хотя лорд запретил…
Решив при этом обвинении, что достаточно наслушалась глупостей, я спокойно сказала:
— Мне пришлось готовить бульон и сироп от кашля. Потом я проверяла запасы лекарств в наших кладовых, советовалась с целителями… — Она вспыхнула, сообразив, что попала впросак. — В том и заключаются мои обязанности в холде.
— Почему же мне не сказали, что ты здесь? Твой отец… — внезапно она закрыла рот, словно боясь проговориться.
— Мой отец не много понимает в домашних делах. Этим занималась мать. Глаза Анеллы злобно сверкнули, но мой голос был спокойным и ровным; я контролировала каждое свое слово.
— Никто не говорит со мной о вещах, которые я хочу знать, — пожаловалась она. — Тебя зовут не Налкой, но как же тогда?
— Нерилка.
— Очень похоже. Почему ты не явилась по моему приказу? — Она выглядела раздраженной, но это только смешило меня.
— Никто не звал леди Нерилку.
— Но они же знали, кого я хочу видеть!
— Умерли наши близкие… Весь холд погружен в траур…
Губы Анеллы сжались в тонкую линию, но то, что она собиралась сказать, промелькнуло в ее глазах; они снова начали вылезать из орбит — видимо, моя новая госпожа пыталась сдержать злость. Она шагнула к окну и уставилась на внутренний двор, дергая ворот платья, которое опять начало сползать с плеча. Потом резко повернулась ко мне.
— Твоя мать была такой хорошей хозяйкой… Я уверена, что у нее припрятан большой запас тканей. Ты можешь пойти со мной и выбрать несколько кусков на платье?
— Этим заведует тетушка Сира.
— Мне не нужна тетушка Сира! Я хочу, чтобы ты занялась вышивкой! Ты ведь умеешь это делать? — Я кивнула, и ее мысли тут же перескочили на другое: — А ключи? Где ключи? — Я показала на маленький ящичек наверху материнского комода. С раздраженным возгласом Анелла подскочила к нему, дернула ручку и вцепилась в вожделенный символ своего нового положения. Она держала массивное кольцо обеими руками. — Но который откуда? Где ключ от сундука с драгоценностями? И пряности… какой ключ от этого шкафа?