Маккефри Энн. Всадники Перна (Скороходы Перна)

   Сделав все, что можно, Тенна поборола гнев: он не поможет ей доставить сумку по назначению. И нельзя, чтобы гнев возобладал над рассудком. Она была на волосок от гибели, а отделалась пустяками. Подумаешь, поцарапалась! Однако ей было трудно снова набрать темп - а она так хорошо бежала, и конец перегона был так близок.
   Верховник мог бы убить ее, растоптать при той скорости, с которой они оба бежали. Если бы она не догадалась свернуть вбок, хотя, кстати сказать, имела полное право бежать посередине... если бы не ощутила топота подошвами своих башмаков и не услышала, как пыхтит верховник... Тогда ее письма задержались бы надолго - или вовсе пропали бы.
   Ноги у нее отяжелели, и она с трудом передвигала их. Наконец она поняла, что былой скорости не вернешь, и решила беречь силы.
   Рассвет, забрезживший позади, не доставил Тенне ожидаемого удовольствия, и это привело ее в еще большее раздражение. Ничего, она еще узнает, кто этот лихой наездник! Еще скажет ему пару слов. Хотя вряд ли она, конечно, с ним встретится. Он ведь скакал ей навстречу. Раз он так торопился, то, может статься, вез письмо куда-нибудь далеко. Старосты холдов могут позволить себе такие услуги, и у них повсюду содержатся свежие верховники для подмены. Но гонец не должен был ехать по трассе для скороходов. Для верховых существуют дороги! Подковы могут повредить покров беговой дорожки, и смотритель станции часами будет восстанавливать ущерб, нанесенный копытами. Трассы проложены только для бегунов. Негодующая Тенна постоянно возвращалась к этой мысли. Остается надеяться, что и другие бегуны на трассе услышат наездника вовремя! Вот почему нужно думать только о беге, Тенна. Если даже не подозреваешь ничего дурного. Ты думала, что находишься наедине с лунной ночью - а вышло по-иному.
   ***
   Почтовая станция помещалась сразу же за главным входом в Форт. История гласила, что именно здесь бегуны появились впервые - они носили письма на короткие расстояния сотни и сотни Оборотов назад, еще до того, как построили барабанные башни. В Форте бегуны использовались для многих целей, особенно во время Нитепада, когда они сопровождали в качестве курьеров спасательные отряды. Даже постройка барабанных башен и распространение верховников не вывело бегунов из употребления. В этом узловом холде и станция была больше всех на Перне. Тенне говорили, что в ней три этажа и глубокие подвалы, врезанные в камень. А купальное помещение - одно из лучших на континенте: горячая вода сама бежит в глубокие ванны, веками снимающие с бегунов боль и усталость, Сесила настоятельно рекомендовала Тенне завернуть в Форт, когда та окажется на крайнем западе. И вот Тенна здесь. Скоро она оценит местные удобства.
   Она очень устала и не просто сбилась с ритма - каждый шаг по широкой улице отдавался болью во всем теле. Руки жгло, и она надеялась, что в них больше не осталось заноз, Но даже рукам было далеко до ног. Скотоводы, поднявшиеся рано, чтобы накормить животных, весело махали ей и улыбались - это вернуло Тенне частицу бодрого настроения. Ничего хорошего не будет, если она впервые явится на эту станцию не только поцарапанной, но вдобавок и надутой.
   Здешний смотритель как будто чуял бегунов издалека - двойные двери распахнулись перед Тенной, как только она остановилась перед ними и взялась за шнур звонка.
   - То-то я слышу - кто-то бежит. - Смотритель, приветливо улыбаясь, поддержал Тенну обеими руками. Это был один из самых старых людей, известных ей: лицо все в морщинах и рытвинах, но глаза даже в столь ранний час ясные и смотрят весело. - Да еще и новенькая, хотя с виду ты как будто мне знакома. Приятно посмотреть на красивое личико в такое чудесное утро.
   Отдышавшись в достаточной степени, чтобы назвать себя, Тенна вошла в большую переднюю. Там она сняла с пояса сумку, не переставая разминать ноги.
   - Я Тенна и бегу с двести восьмой. Несу восточные письма, все для Форта.
   - Добро пожаловать на трехсотую, Тенна. - Старик взял у Тенны сумку и тут же отметил ее прибытие мелом на тяжелой старой доске слева от двери. - Все сюда, говоришь? - Он подал ей воды, прежде чем открыть сумку и посмотреть на адреса.
   Тенна с чашей в руке опять вышла наружу, потряхивая ногами. Для начала она прополоскала рот и выплюнула воду на булыжник, а потом уж отпила глоток. Это была не просто вода, а освежающее питье, увлажняющее пересохшие ткани.
   - Я гляжу, этот перегон нелегко тебе дался. - Старик, выйдя на порог, указал на ее ссадины. - На что это ты налетела?
   - На неотвязку, - сквозь зубы ответила она. - Верховник налетел на меня там, где кривая идет вокруг холма... всадник скакал по трассе, хотя должен был знать, что это запрещено. - Тенна сама удивилась злости, с которой это выпалила - она собиралась говорить строго по-деловому.
   - Не иначе как Халигон, - нахмурился смотритель. - Я видел, как он помчался в загон для верховников около часа назад. Я предупреждал его, чтобы не ездил по нашим трассам, - а он говорит, что так он сбережет полчаса времени. Это, говорит, экс-пе-ри-мент.
   - Он чуть не убил меня. - Тенна разозлилась еще пуще.
   - Скажи ему это сама. Может, хорошенькая бегунья и вобьет ему что-то в башку - а то, сколько он ею ни стукается, все без толку.
   Поведение старика уверило Тенну в том, что гневается она справедливо. Одно дело - злиться в одиночку, другое - получить подтверждение, что имеешь на это право. Она почувствовала себя отомщенной. Хотя неясно, почему хорошенькой проще свести с кем-то счеты. Она может залепить оплеуху не хуже самого безобразного бегуна.
   - Тебе надо долго отмокать с твоими-то занозами. Ты ведь их обработала там, на месте? - Тенна кивнула, раздраженная тем, что он принимает ее за дурочку, а старик добавил: - Пришлю жену поглядеть на твои царапины. Теперь не то время Оборота, чтобы падать в неотвязку. Тенна усердно закивала. - Тем не менее ты добежала сюда от двести восьмой за короткое время. Мне нравится это в молодых. Показывает, что у тебя есть не только смазливое личико. Теперь ступай наверх, свернешь по коридору направо, четвертая дверь слева. Остальные еще не вставали. Полотенца на полках. Одежду оставь там: к вечеру ее выстирают и высушат. Тебе надо будет хорошо подкрепиться после ночного пробега, а потом выспаться как следует. Все к твоим услугам, бегунья.
   Тенна поблагодарила, направилась к лестнице и попыталась поднять по ней деревянные колоды, в которые превратились ее ноги. Хорошо, что ступеньки были покрыты ковром - иначе она бы попортила дерево шипами. Впрочем, этот дом и выстроен для бегунов, у которых шипы на подошвах.
   - Четвертая дверь, - повторила она про себя, толкнула эту дверь и оказалась в самой просторной из виденных ею купален. Пахло здесь приятно и свежо. Такой даже в Керунском холде не водилось. У задней стены стояло пять ванн, снабженных занавесками. Еще здесь находились два мягких массажных стола, а под ними на полках помещались масла и мази. От них-то, наверное, и пахло так хорошо. В комнате было жарко, и Тенна снова вспотела - так, что все ссадины зачесались. Справа от двери размещались кабинки для переодевания, и громадные полотенца лежали стопкой выше ее головы, а Тенна была не из маленьких. На полках лежали также короткие штаны и рубашки для всякой погоды, и толстые носки, греющие усталые ноги. Тенна взяла полотенце, мягкое и ворсистое, большое, как одеяло.
   В ближней к ваннам кабинке она разделась, с привычной аккуратностью сложив вещи. Повесила полотенце на крючок у ванны и погрузилась в теплую воду. Ванна была выше ее - когда Тенна стала ногами на дно, над головой осталось еще на ладонь воды. Чудеса!
   Настоящая роскошь. Почаще бы бегать в холд Форт. От воды ссадины защипало, но это было ничто по сравнению с покоем, который ванна давала усталым мускулам. Тенна наткнулась на изогнутый карниз в нескольких дюймах под водой и сообразила, что на него можно положить голову и плавать на поверхности в свое удовольствие. Она не знала, что купание может быть таким восхитительным. Каждый мускул в теле размяк, и Тенна блаженствовала.
   - Тенна! - позвал женский голос ласково, словно боясь испугать одинокую купальщицу. - Я Пенда, жена Торло. Он послал меня к тебе. У меня есть травы для ванн, которые помогут заживить царапины. В эту пору лучше неотвязку не задевать.
   - Я знаю. И буду благодарна за помощь. - На самом деле Тенне не хотелось открывать глаз, но из вежливости она переместилась к краю ванны.
   - Дай-ка я посмотрю, нет ли у тебя ранок поглубже. Плохо это дело весной, когда соки бродят. - Пенда подошла к ванне странной кособокой походкой - видимо, когда-то она повредила себе бедро, но давно приспособилась к своему увечью. - Да ты просто красавица, - улыбнулась она Тенне. - Хорошенько задай Халигону, когда увидишь его опять.
   - Но как я его узнаю? - спросила Тенна резко, хотя сама очень желала такой встречи. - И какая разница, красивая я или нет?
   - Халигон любит красивых девушек, - подмигнула Пенда. - Мы позаботимся, чтобы ты задержалась у нас подольше и могла увидеться с ним. Может, хоть ты чего-нибудь добьешься.
   Тенна засмеялась и по знаку Пенды выставила наружу руки.
   - Гм-м. Большей частью мелкие ссадины, но на ладонях есть занозы. - Пенда провела по ладоням Тенны до странности мягкими пальцами, и девушка содрогнулась от неприятного ощущения. - Мокни подольше - это полезно. Так их легче будет извлечь. Неотвязка - хитрое растение, так и впивается в тебя, но вот это нам поможет. - Пенда извлекла из глубокого кармана передника пригоршню пузырьков и выбрала один. Ничего нельзя оставлять на волю случая, - продолжала она, отмерив двадцать капель в ванну. - И воду вычерпывать не надо. Она сама сойдет, и когда в ванну сядет кто-то другой, вода будет чистая. Я выну занозы, когда ты отмокнешь. Растереть тебя потом? Или сначала поспишь?
   - Да, можно растереть, спасибо. А после уж лягу.
   - Я принесу тебе поесть.
   Тенна вспомнила купальню на родительской станции и усмехнулась. Никакого сравнения с этой, хотя Тенна всегда гордилась тем, какая у них длинная ванна: даже самые высокие бегуны в ней помещаются. Но под котлом все время нужно поддерживать огонь, чтобы нагреть воду в нужном количестве. Не то что тут, где вода уже горячая и в ванну можно залезть сразу. Травы придавали воде аромат, смягчая ее, и Тенна опять расслабилась.
   Она почти уже спала, когда вернулась Пенда с подносом, содержащим клаг, свежевыпеченный хлеб, горшочек с вареньем из неотвязки и миску каши.
   - Письма уже вручены адресатам, так что можешь спать спокойно - ты сделала свое дело.
   Тенна подчистила все до последней крошки. Пенда тем временем смешала массажные масла, испускавшие густой аромат. Потом Тенна легла на стол, а Пенда принялась извлекать щипчиками занозы - всего девять. Она втерла в кожу еще какие-то снадобья, и зуд совершенно прошел. Тенна вздохнула, и Пенда стала разминать ее мускулы и связки нежной, но твердой рукой. При этом она обнаружила новые занозы на тыльной стороне рук и ног, которые успешно и удалила. И снова мягкие, успокаивающие касания.
   - Ну вот. Теперь ступай в третью дверь слева, Тенна. Девушка, преодолев приятное оцепенение, туго обмоталась полотенцем. Грудь у нее, как и у большинства бегуний, была маленькая, но это и к лучшему.
   - Не забудь вот это. - Пенда подала ей беговые башмаки. - Одежда твоя будет чистой и сухой, когда проснешься.
   - Спасибо, Пенда, - от души сказала Тенна. Надо же, какая она сонная - чуть не забыла свои драгоценные башмаки!
   Она прошлепала по коридору в толстых носках, которые надела ей Пенда, открыла третью дверь и при свете, падающем сзади, рассмотрела, где стоит кровать. Потом прикрыла дверь, добралась в темноте до своего ложа, сбросила полотенце, нашарила одеяло, сложенное в ногах, натянула его на себя и тут же уснула.
   ***
   Чей-то веселый смех и шаги в коридоре разбудили ее. Кто-то наполовину приоткрыл световую корзинку, и Тенна увидела свою одежду, чистую, сухую и аккуратно сложенную на табурете, под который она бросила свои башмаки. Тенна спохватилась, что, ложась, даже носков не сняла. Она пошевелила в них пальцами - ничего, не болят. Кисти рук затекли, но жара в них не чувствовалось - значит, Пенда вынула все занозы. Однако кожа на левой руке и ноге как будто онемела, и Тенна откинула одеяло, чтобы осмотреть их. Она ничего не увидела, но левая рука сзади у плеча была подозрительно горячей, так же обстояло и с правой ногой. Тенна обнаружила пять больных мест и только потом заметила, что на ногах появились красные вздутия - две на бедре, одно на левой икре и еще две на правой, около берцовой кости. Она пострадала сильнее, чем ей казалось. Занозы неотвязки способны въедаться сквозь мясо в кровь. Если какая-нибудь попадет в сердце, человек может умереть. Тенна со стоном поднялась с постели и потрясла ногами - мускулы, благодаря Пенде, не болели. Она оделась, сложила одеяло и вернула его на прежнее место.
   Идя к лестнице, она миновала купальню, где слышались мужские голоса и смеялась женщина. Снизу пахло жареным мясом, и в животе у Тенны заурчало. Коридор, ведущий в общую комнату, освещался узким окошком, и она поняла, что проспала большую часть дня. Может быть, ее ссадины следует показать лекарю, но Пенда знает, что делать, не хуже цехового врача... а может, и лучше, поскольку она жена смотрителя станции.
   - Ага, как раз к ужину поспела, - сказал Торло и тем привлек к Тенне внимание бегунов, собравшихся в комнате. Он представил ее остальным. - Ранним утром она столкнулась с Халигоном, - добавил он, и Тенна по кивкам и гримасам поняла, что этот наглый малый известен всем.
   - Я говорил старосте Грогху, что несчастье непременно случится, сказал бегун средних лет, - и что он тогда будет делать? Так я ему и сказал. Непременно, мол, кто-нибудь пострадает оттого, что какой-то неслух не желает считаться с нашими правами. Ты не единственная, кто с ним сталкивался, - сказал мужчина Тенне. - Ты разве не слышала, как он скачет?
   - Она говорит, что это произошло на кривой, - ответил за Тенну Торло.
   - Да, скверное место. Бегун не видит, что у него впереди, сочувственно закивал второй мужчина. - Ты, я вижу, поцарапалась? А Пенда полечила тебя? - Тенна кивнула. - Ну, тогда все в порядке. Мне сдается, я видел твою родню на трассах. Ты ведь дочка Федри и Сесилы, верно? - Бегун торжествующе улыбнулся остальным. - Ты лучше нее, а она была красивая женщина.
   Тенна решила не обращать внимания на комплимент и подтвердила, что она действительно дочь своих родителей.
   - А вы бывали на девяносто седьмой станции? - спросила она.
   - Как же, бывал пару раз. - Пояс этого бегуна был весь испещрен стежками.
   Торло, подойдя к Тенне, осмотрел ее левую руку сзади, где ей самой было не видно, и заметил:
   - Занозы.
   Бегуны тоже подошли посмотреть, а удостоверившись, вернулись на места.
   - Иногда я спрашиваю себя, стоят ли эти ягоды зловредных весенних заноз, - сказал ветеран.
   - Худшее время Оборота, чтобы упасть в эти кусты, - снова сообщили Тенне.
   - Мислер, сбегай-ка к лекарям, - велел Торло.
   - Не думаю, что это необходимо, - сказала Тенна. Лекарям надо платить, и ей может не хватить на кожу.
   - Раз на тебя наскочил верховик старосты, староста за это и заплатит, - подмигнул Торло - он понял причину ее колебаний.
   - Когда-нибудь ему и пеню придется платить, коли он не укротит Халигона и не заставит его убраться с наших трасс. Что, копыта здорово попортили дорожку? - спросил Тенну другой скороход.
   - Нет, - пришлось сознаться ей. - Покрытие не пострадало.
   - Ну что ж, так и надо - оно ведь пружинистое.
   - Все равно нельзя допускать, чтобы Халигон носился по трассам, точно они для него построены.
   Мислер отправился, куда ему велели. Каждый из присутствующих назвал Тенне свое имя и станцию, и ей налили вина. Она замялась, но Торло заявил:
   - Сегодня ты никуда не бежишь, девочка.
   - Но мне надо закончить свой Первый переход, - жалобно сказала Тенна, взяв стакан и сев на свободное место.
   - Непременно закончишь, девочка, - заверил ее первый бегун, Гролли, подняв бокал в ее честь. Остальные последовали его примеру.
   Решив, что ни царапины, ни занозы не помешают ей достигнуть западного побережья, Тенна пригубила вино.
   Купальщики спустились вниз, и им тоже налили. Тут вернулся Мислер, а за ним вприскочку поспешал человек в одежде лекаря.
   Лекарь сказал, что его зовут Бевени, и пригласил Пенду присоединиться к нему - это понравилось Тенне, и она сразу прониклась уважением к этому человеку. Консилиум проходил прямо здесь, в общей комнате, поскольку пострадали открытые части тела. Бегуны же, искренне заинтересованные, предлагали свои советы - многие из них знали, какие травы следует применять и как эти средства подействовали в таком-то случае. Бевени только улыбался - он уже привык к скороходским подковыркам.
   - Мне думается, вот здесь и в двух местах на ноге еще остались занозы, - сказал наконец он. - Но припарка за ночь все вытянет, я уверен.
   Зрители важно закивали и заулыбались. Обсудили, какую припарку следует применить, и выбрали нужную. Тенну тем временем усадили на удобный мягкий стул и поставили ей под ноги скамеечку. Вокруг нее еще в жизни так не хлопотали, но она видела, как отец и мать заботятся о занемогших бегунах на своей станции. То, что она оказалась в центре внимания, да еще на станции Форда, до крайности смущало Тенну, и она всячески пыталась показать, что раны у нее пустячные. Впрочем, она показала пакетик с материнской припаркой, и трое бегунов высказались в пользу лекарства Сесилы - но оно предназначалось для лечения ушибов, а не от заражения, и лекарь посоветовал Тенне приберечь его.
   - Надеюсь, конечно, что оно тебе не понадобиться, - улыбнулся он, запаривая в кипятке, принесенном Пендой, ароматную смесь, одобренную всеми присутствующими.
   Сознавая, что она должна проявить как скромность, так и терпение, Тенна приготовилась к лечебной процедуре. Горячие припарки, при всей своей целебности, вещь неудобная. Бевени между тем ловко приложил горячую смесь - каждая порция была не больше ногтя большого пальца ко всем больным местам. Он рассчитал верно - припарки оказались не слишком горячи. На каждую он наложил лоскуток и завязал бинтами, которые дала ему Пенда. Тенна чувствовала каждую из десяти припарок, но это ощущение не было неприятным.
   - Завтра я посмотрю твои ранки, Тенна, но думаю, что беспокоиться больше не о чем. - Бевени сказал это с таким убеждением, что Тенне сразу полегчало.
   - О чем же беспокоиться на станции Форт, когда лекарский цех под рукой. - Торло учтиво проводил лекаря до двери и еще постоял на пороге, пока тот не ушел. - Славный он парень. - И смотритель улыбнулся Тенне. - А вот и еда.
   Очевидно, ужин задержали ввиду лечения Тенны - теперь Пенда сразу ввела в зал слугу, несущего блюдо с жарким, а за ним шли другие с дымящимися мисками.
   - Роза, - сказала Пенда одной из бегуний, - дай-ка доску. А ты, Спация, возьми вилку и ложку для Тенны - ей надо вставать с места. Гролли, ее стакан пуст... - Сама хозяйка, раздавая поручения, резала жареное мясо с ребрышками. - Остальные подходите ко мне.
   Тенна смутилась заново, хотя Роза и Спация прислуживали ей с полной охотой. Она всегда сама прислуживала другим и не привыкла к обратному. Но скороходы всегда готовы помочь друг другу - просто ей еще не доводилось испытать это на себе.
   Тем временем с юга и с востока прибыли новые бегуны. Когда они искупались, им тоже рассказали о том, как Халигон согнал Тенну с дорожки и как сильно она из-за этого занозилась - даже лекаря пришлось вызвать. У Тенны создалось впечатление, что почти все здесь имели дело с этим негодяем Халигоном - или знали тех, кто имел. После того как эту историю поведали всем и каждому, разговор перешел на Собрание, которое начиналось через три дня.
   Тенна только вздохнула про себя. Три дня? К тому времени она совсем поправится, и придется ей бежать дальше. Уж очень ей хотелось получить несколько стежков за первый Переход. Это важнее Собрания, даже если оно происходит в Форте. Впрочем, как сказать. Пусть это не последнее Собрание в ее жизни, в холд Форт она может больше не попасть.
   Для обеих девушек эта станция была родной. У Розы из-под шапки тугих темных кудряшек выглядывало бойкое личико с озорными глазами. Спация с длинными светлыми волосами, связанными по-скороходски сзади, имела более серьезный вид, но молодых бегунов задирала почем зря. Для Тенны спели несколько новых песен, сочиненных арфистами. Роза вела, Спация вторила, и еще двое мужчин подпевали им, а третий подсвистывал. Вечер получился очень приятным - отчасти и оттого, что Гролли и Торло то и дело подливали Тенне вина.
   Роза и Спация помогли ей подняться наверх, поддерживая с обеих сторон: чтобы бинты не размотались, сказали они. Девушки обсуждали, что они наденут на Собрание и с кем будут танцевать.
   - Завтра мы бежим, - сказала Роза, когда они довели Тенну до постели, - так что нас, вероятно, уже не будет, когда ты встанешь. Авось припарки тебе помогут.
   Девушки пожелали Тенне доброй ночи. Голова у нее кружилась, но приятно, и она быстро погрузилась в сон.
   ***
   Торло принес ей завтрак, как только она проснулась.
   - Ну как, сегодня уже не так болит?
   - Все бы ничего, но вот нога... - Тенна откинула одеяло, чтобы он мог посмотреть.
   - Гм-м. Надо будет еще полечить. Под углом вошло. Позову Бевени.
   - О-о... стоит ли? Ведь Пенда знает, что назначил лекарь.
   - Знать-то она знает, но нужно, чтобы именно лекарь заявил о твоих ранениях старосте Грогху.
   Тенни испугалась. Бегуны не обращаются к старостам без веских причин - а ее увечья не столь уж серьезны.
   - Не спорь, молодая бегунья, - погрозил ей Торло. - Я, как смотритель, говорю тебе, что мы пойдем с этим к старосте, чтобы впредь такого не случалось.
   Бевени посоветовал подольше полежать в ванне и снабдил Тенну вяжущим, чтобы добавить в воду.
   - Я оставлю Пенде травы для припарки. Надо вытянуть эту последнюю занозу. Видишь? - И он показал Тенне тоненькие, почти невидимые волоски, вышедшие из руки. - Надо, чтобы их дружок тоже вышел, а не оставался в тебе.
   Бевени аккуратно переложил все три подушечки с занозами стеклянными пластинками и связал их вместе.
   - Мокни не меньше часа, Тенна. Нельзя, чтобы волосок ушел еще глубже в тело.
   Тенна содрогнулась при одной мысли об этом.
   - Не беспокойся. К вечеру он выйдет. И ты еще потанцуешь с нами.
   - Но я должна буду бежать, как только смогу.
   - Что? Хочешь лишить меня удовольствия танцевать с тобой? усмехнулся Бевени. И заявил серьезно, по-лекарски: - Я пока не могу разрешить тебе бежать. Надо, чтобы ранки сначала зажили. Особенно на голени - туда может попасть пыль, и воспаление возобновится. На первый взгляд они не кажутся страшными, но я лечил многих бегунов и знаю, что им может грозить.
   - Хорошо, - покорилась Тенна.
   - Вот и славно. - Бевени потрепал ее по плечу. - Ты еще завершишь свой первый Переход - а теперь отдыхай. Вы, бегуны, - особая порода.
   И он ушел, а Тенна отправилась в купальню.
   ***
   Роза, Спация, Гролли - словом, все бегуны станции Форт - сновали туда-сюда. Им все время приходилось разносить срочные послания, которые шли невесть откуда и цеховикам, и старосте, и арфистам.
   - Ты на нас не смотри, - сказала Роза Тенне, когда та сочла, что и ей пора внести свою лепту. - Перед Собраниями всегда так бывает, и мы всегда ворчим, но Собрание все искупает. Да, кстати! Тебе ведь и надеть нечего!
   - О, не беспокойся за меня...
   - Чепуха, - сказала Спация. - Почему бы не побеспокоиться? Оглядев длинную Тенну, она покачала головой. - Из нашего тебе ничего не подойдет. - Обе девушки были ниже Тенны на целую голову и при всей своей стройности имели более крепкое сложение.
   Но вот они повернулись друг к другу, щелкнули пальцами и хором вскричали:
   - Сильвина!
   - Пошли. - Спация схватила Тенну за руку. - Ведь ты уже можешь ходить?
   - Да, но...
   - Тогда вперед, бегунья. - Роза подхватила Тенну под другую руку и помогла ей встать. - Сильвина - старшина цеха арфистов, и у нее всегда что-то есть под рукой.
   - Но я... - И Тенна умолкла, видя по решительным лицам двух бегуний, что спорить бесполезно.
   - Вы ведете ее к Сильвине? - спросила Пенда, показавшись из кухни. - Вот и хорошо. У меня ничего нет для нее, а она должна предстать во всем блеске перед этим негодником Халигоном.
   - Почему? - насторожилась Тенна. Зачем надо быть в полном блеске, чтобы задать кому-то взбучку?
   - Чтобы поддержать репутацию станции Форт, - с лукавой усмешкой пояснила Роза. - У нас своя гордость. Ты, может, и не здешняя, но гостишь у нас и потому должна выглядеть прилично.
   - Ты и теперь хороша, - поспешно вставила Спация, чуть более тактичная, чем Роза, - но мы хотим, чтобы ты стала еще лучше.