Макнис Луис Фредерик. Темная Башня

Луис Макнис
 
Темная Башня

Действующие лица:

   Сержант-горнист
   Гейвин
   Роланд
   Мать
   Учитель
   Сильви
   Слепой Питер
   Алкаш
   Барменша
   Официант
   Неэра
   Капитан корабля
   Священник
   Отец Роланда
   Попугай
   Ворон
   Голос часов
   Пассажиры на корабле, прохожие

Вступительное слово

   Эта пьеса навеяна стихотворением Роберта Браунинга «Чайльд Роланд дошел до Темной Башни». Ее древняя, но вечно живая тема – Рыцарский Поиск, то есть странствия, ведущие к определенной цели. Все происходящее походит на сон, но сон, исполненный смысла. Стихотворение Браунинга оканчивается Вызовом. Роланд восклицает:

 
«И все же
Я бесстрашно приставил горн к губам
И протрубил: «Роланд у Темной Башни».
 

   Обратите внимание на слова: «И все же». Роланд не должен был, не хотел и все же в конце концов пришел к Темной Башне.
 
   Слышно, как горнист играет Вызов.
   Сержант-горнист. Да, вот так.
   Это Вызов.
   И запомни: всегда тяни последнюю ноту.
   Гейвин. Да, Сержант, конечно.
   Роланд (маленький мальчик). А зачем Гейвину тянуть последнюю ноту?
   Сержант-горнист. Хм, тебе это рано знать.
   Такова традиция. Роланд.
   Что такое «традиция»?
   Гейвин. Спроси у матери. Она знает. Сержант-горнист. Да, она знает. Пойди-ка побегай, сынок.
   Пусть твой брат упражняется.
   Вступает горн и прерывается.
   Снова!
   Опять вступает горн и вновь прерывается.
   Снова!
   Горн вступает и продолжает играть.
   Хорошо. Но тяни последнюю ноту, тяни!
   На долгой последней ноте звуки горна удаляются и постепенно затихают.
   Роланд. Матушка, что такое «традиция»?
   Мать. Подай мне альбом. Не этот. Черный.
   Роланд. Этот? Но он с замком.
   Мать. Ключ у меня. Садись поближе. Начнем смотреть с конца.
   Роланд. Почему с конца?
   Мать. Начнем с тех, кого ты, наверное, помнишь… Кто это, например?
   Роланд. Это мой брат Майкл!
   А это мой брат Генри!
   Майкл и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон!
   Вы заперли альбом потому, что они умерли? (В его голосе нет жалости, слова звучат по-детски беззаботно.)
   Мать. Нет, не совсем. Вот, смотри. Узнаешь, кто это?
   Роланд. Кто-то, кого я однажды видел во сне.
   Мать. Уж верно, что во сне. Он покинул наш дом за три месяца до твоего рождения.
   Роланд. Это… это мой отец?
   Мать. Да. А это – дед. А вот его отец.
   Пока тебе незачем знать остальных.
   Здесь семь поколений нашей семьи – со времени родоначальника, Джорджа.
   Роланд. И все они покидали наш дом, чтобы умереть?
   Мать. На твой вопрос, Роланд, я ответила.
   Роланд (уже забыв, о чем спрашивал). На какой вопрос?
   Вдали слышен горн.
   Роланд. Слышите, у Гейвина получилось!
   Звуки смолкают, появляется Гейвин.
   Гейвин (возбужденно). Я выучил Вызов! Когда мне ехать? Завтра?
   Мать. Не лучше ли сегодня, сын?
   Гейвин. Сегодня! Но я не успею собраться. Для долгой дороги я…
   Мать. Ты отправишься налегке.
   Гейвин. Тогда… конечно… сегодня.
   Роланд. Куда ты поедешь, Гейвин?
   Гейвин. Конечно, ты знаешь, что я…
   Мать. Тсс…
   Роланд. Я знаю, куда он поедет. Как Майкл, за море.
   Гейвин. Верно, Роланд. За злое, огромное море.
   Как Майкл и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон.
   А дальше – по лесу.
   А после него – по пустыне…
   0Роланд. А что такое «пустыня»?
   Гейвин. Пустыня?… Я никогда там не был, но вообще пустыни бывают песчаные или каменистые…
   Мать (ни к кому не обращаясь). Она создана из сомнений и увядших надежд…
   Роланд (все еще весело). А что на другом краю пустыни?
   Гейвин. Ну там… Ну…
   Мать. Можешь сказать ему.
   Гейвин. Там Темная Башня.
   Лейтмотив Темной Башни. Действие переводится в классную комнату.
   Учитель. Итак, господин Роланд, сегодня наш первый урок. Надеюсь, вы будете так же прилежны, как ваши старшие братья.
   Роланд. Вам нравилось учить моих братьев?
   Учитель. Нравилось? Это было почетно. Я учил ради некой цели.
   Роланд. Когда вернется мой брат Гейвин?
   Учитель. Что?
   Роланд. Гейвин. Когда он вернется?
   Учитель. Роланд!…
   Я вижу, придется начать объясненье сначала.
   Я думал, что мать вам расскажет, но… возможно… поскольку вы младший…
   Роланд. Что, вы думали, она мне расскажет?
   Учитель. Вы спрашиваете, когда вернется Гейвин…
   Из вашей семьи никто не возвращается -
   Вам нужно понять это сразу.
   (Роланд пытается возразить.)
   Да-да-да, но не давайте себя запугать.
   Садитесь, вот стул. Я постараюсь все объяснить.
   Итак, Роланд…
   Я сказал, что учить ваших братьев было почетно.
   Когда ваша мать пригласила меня в наставники к Джону,
   Я был учителем в частной школе.
   Мой класс составляли две дюжины мальчиков,
   Они были дети дельцов, людей неотесанных, средних сословий,
   Движимых страхом и жадностью.
   Мне поручалось
   Выучить их лишь настолько, насколько
   Нужно, чтоб делать деньги.
   Дать средства к средствам.
   В вашей семье все средства направлены к цели.
   Роланд. В моей семье не делают денег?
   Учитель. В вашей семье делают историю.
   Роланд. А что вы считаете целью?
   Учитель. Целью… конечно, вам говорили?… считаю Темную Башню.
   Роланд. И я когда-нибудь пойду к Темной Башне?
   Учитель. Конечно, пойдете. Поэтому я здесь.
   Роланд (весело). Здорово! Это другой разговор.
   Учитель. Разумеется.
   Роланд. И значит, я буду биться с Драконом?
   Учитель. Да, но учтите, Роланд,
   Дракона не видел никто. В том смысле, что нет человека,
   Который бы встретился с ним и вернулся назад.
   Однако есть люди, познавшие то, что он сделал.
   Поэтому то, что для краткости мы называем
   Драконом, Есть безымянная сила, мрачной
   Тенью покрывшая землю. Это источник
   Всякого зла на земле. Источник бессмертный.
   Но люди должны постоянно пытаться его уничтожить,
   Иначе они перестанут называться людьми.
   Роланд. Но что бы случилось, если бы мы оставили все как есть?
   Учитель. Хм… некоторые жили бы дольше,
   Но все были б унижены: Дракон овладел бы
   Душами так же успешно, как и телами. Гейвин
   И Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон
   Все еще были бы здесь… Возможно, даже отец -
   Ему было б семьдесят пять. Но, заметьте,
   Они не были бы самими собой. Понятно?
   Роланд. Я не вполне уверен…
   Учитель. Вы еще молоды. Поговорим о Драконе позже. Теперь подойдите к доске, я дам вам латинский отрывок. Вам видно это предложение?
   Роланд. Per ardua…
   Учитель. Per ardua ad astra ^[1].
   Роланд. Что это значит?
   Учитель. Это трудно передать современным языком.
   У нас было слово «честь», но оно устарело.
   Попробуйте – «долг» и еще одно слово:
   «необходимость»
   Роланд. «Необходимость»! А как оно пишется?
   Учитель. Повторяйте за мной. Оно не такое уж трудное: «эн».
   Роланд. «Эн»…
   Учитель. «Е»…
   Роланд. «Е»…
   Их голоса удаляются. Слышен похоронный звон, он нарастает.
   Сержант-горнист. Боже, звонят по Гейвину!
   Из всех шестерых у него были самые сильные легкие,
   А теперь он стал лишь новой строкой в списке славы,
   Где еще не поблекло имя Майкла.
   Прошло пять лет,
   Нет, пожалуй что шесть, с тех пор как
   звонили по Майклу…
   Колокола и горны, горны и колокола…
   Теперь я должен учить младшего,
   Потом он тоже уйдет, и у моей госпожи не
   останется больше…
   Мать (холодно, она незаметно подошла к нему). Не останется больше детей, Сержант?
   Сержант-горнист. Ах, простите! Я не заметил вас.
   Мать. Ничего. У меня еще будет ребенок.
   Не смотрите так странно,
   Я знаю, о чем говорю.
   Это будет дитя из камня.
   Сержант-горнист. Из чего?…
   Мать. Из камня… Оно родится на моем смертном одре. Не удивляйтесь и не поймите буквально.
   Сержант-горнист (спеша переменить тему). Каковы у Роланда успехи в занятиях?
   Мать. Не знаю. Он слишком рассеян. Почти легкомыслен. Роланд не похож на других моих сыновей. Всегда задает вопросы.
   Сержант-горнист. О, он еще мал.
   Maть. И Гейвин, и Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон тоже были детьми. Они не забывали уроков. И не задавали вопросов.
   Сержант-горнист. Что ж, после учения мальчик поступит ко мне. Лет через шесть выучит Вызов. Тогда…
   Мать. Тсс, не надо сейчас…
   Пока довольно нам этого звона.
   Звон постепенно смолкает.
   Роланд взрослый.
   Учитель. Курс этики окончен. Спасибо вам, Роланд.
   За эти годы я вас узнал довольно хорошо.
   Бог дал вам ум; теперь проверим вашу волю.
   Запомните, Роланд: чувствительные люди
   Особенно склонны к соблазну. Я знаю, у вас нежное сердце,
   Для вашего дела, пожалуй, лучше иметь потверже.
   Так что будьте бдительны.
   Доверяйте своим решеньям
   И исполняйте их.
   Не слушайте тех,
   Кто сомневается в вас. И главное -
   Избегайте влюбленности.
   Это не ваша доля.
   Да, мой Роланд, избегайте.
   Последние слова Учителя звучат тише, им на смену вступает голос Сильви.
   Сильви. Ну почему ты так скоро уходишь? Снова вышло солнце из-за туч…
   Роланд. Я должен выучить урок.
   Сильви. Все время эти уроки. Скоро я начну думать, что книги для тебя важней, чем я.
   Роланд. Теперь это не книги, Сильви.
   Сильви. Не книги? Что же?
   Роланд. Я учусь играть на горне.
   Сильви. Это еще зачем? Какая глупость! Очередная причуда твоей матери, не так ли? И спрашивать не стоит. Что же дальше?
   Роланд. Я бы сказал тебе, милая. Но не сегодня.
   Сегодня замкнулось в себе, отделилось от завтра…
   Что б ни было в будущем, я никогда не забуду вот этого дерева,
   Трепета света и тени, веснянок,
   Снующих в каком-то предсмертном восторге.
   И не забуду твоих
   Отливающих бронзой волос.
   Сильви. Да, милый, но почему так грустно? Будут другие деревья…
   Роланд. Другие? Конечно. Но этой минуты не будет… Неосязаемый дар… времени… Бога… Его с собой не возьмешь…
   Сильви. Куда не возьмешь?
   Роланд. Поцелуй меня, Сильви. Я заставляю Учителя ждать.
   Слышен горн. Роланд играет Вызов.
   Сержант-горнист. Здорово сыграно! Здорово сыграно!
   Мой мальчик, ты сдал на «отлично».
   Но помни: когда меня здесь не будет,
   Тяни последнюю ноту.
   Роланд (слегка обиженно). То есть когда меня здесь не будет…
   Сержант-горнист. Ну да, ты прав. Но и моя работа идет к концу:
   Ведь ты – последний ученик. Не забывай того,
   Чему я научил тебя. Когда настанет время показать
   Свое уменье, надеюсь, ты порадуешь меня.
   Роланд. Я постараюсь. (Пауза, затем с некоторым смущением он продолжает.) Сержант?
   Сержант-горнист. Да?
   Роланд. Вы во все это верите?
   Сержант-горнист. Во что?
   Роланд. Вы в самом деле думаете, что есть Дракон?
   Сержант-горнист. Что ты такое говоришь? Из-за чего же погиб Гейвин?
   И Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон,
   И твой отец, и дед,
   И все остальные – до Джорджа?
   Роланд. Не знаю… Но ведь никто не видел Дракона.
   Сержант-горнист. Вот как? Но видели то, что он сделал.
   Ты встречался когда-нибудь со Слепым Питером?
   Впрочем, едва ли. Ты здесь как пленник
   В черном кольце тесно посаженных тисов…
   Где тебе видеть людей! Но если ты хочешь
   Знать, для чего уезжаешь,
   Зайди к Питеру. В его доме низкая дверь -
   Не повреди головы.
   Слепой Питер (старый надтреснутый голос). Верно, сэр. Берегите голову.
   Садитесь, вот кресло. Осталось от лучших времен,
   В нем еще есть пружины, не то что в других.
   Спасибо, что навестили меня.
   Слышу по голосу: вы, сэр, сын своего отца…
   Правда, руку вы жмете не так крепко.
   Роланд. Как, разве мой отец…
   Слепой Питер. О, у него была железная рука.
   И что важнее, сэр, у него была железная воля.
   И что еще важнее – у него была совесть -
   То, в чем все мы очень нуждаемся. Мне ли не знать!
   Роланд. Почему вы говорите о совести с таким сожалением?
   Слепой Питер. Потому что ее можно потерять…
   Здесь холодно, вы не замерзнете? Я буду краток.
   Лет пятьдесят назад, когда я не был слеп,
   Люди дали Дракону волю.
   В то время у меня была работа, жена и новорожденная дочь.
   Я верил в Бога. Но однажды,
   Я вам сказал, Дракону дали волю:
   В последнее время никто не решался на битву,
   Он осмелел и выполз из логова, то есть из Башни,
   И, крадучись, он незаметно добрался до нашей земли, незримым.
   Разве что воздух стал почему-то зловонным,
   И все стало вдруг портиться. У людей
   За ночь менялись глаза и лица.
   Поменялось правительство.
   Наутро и я встал другим человеком,
   Я бросился к зеркалу. В нем я увидел:
   «Доносчик»!
   Роланд (потрясение). Доносчик?
   Слепой Питер. Увы, сэр. Такой оказалась моя новая роль.
   Тогда издали немало законов, запрещавших и то и се,
   И всякий нарушитель карался смертью.
   Я здорово разбогател, посылая людей на казнь…
   Последним стал отец моей жены.
   Роланд. Но вы верили в справедливость новых законов?
   Слепой Питер. Верил? Ну да! Верил ли я хоть чему-то?
   Я просто копил добро, а с Богом давно распрощался.
   Но пора закругляться…
   Когда повесили тестя, жена отравилась.
   Мы с дочкой остались одни. Потом и она заболела.
   Я был испуган – созвал знаменитых врачей
   (Денег на это хватало), но ни один
   Не нашел в ее теле болезни – скорее, душа
   Просто решилась покинуть… И что тут такого?
   Все согласятся, что быть человеком непросто… Роланд. И потом она?…
   Слепой Питер. Умерла. Да, но умирала так долго! Я это видел.
   Потому и ослеп.
   Роланд. Как? Неужели вы сами…
   Слепой Питер. Видевший иные вещи, сэр, больше не захочет смотреть.
   Скажите, нынче людские лица
   Так же уродливы, как и прежде?
   Вы понимаете: так же злы? Роланд. Не все, но бывает…
   Слепой Питер. Они-то и служат Дракону.
   Роланд (с раздражением). Зачем все сваливать на Дракона? У людей есть свобода выбора! Свобода выбрать добро или зло…
   Слепой Питер. Именно так.
   Выбравший зло выбирает Дракона!
   Но объяснять это вам ни к чему,
   Ваш выбор сделан.
   Как и отец, вы призваны к Поиску,
   Он превратит вашу жизнь в подвиг, а смерть – в победу.
   Благослови вас бог! Вы решились!
   Роланд (медленно, еще раздумывая). Но решился ли я, Питер? Решился?
   Вступает другой голос.
   Сильви. Роланд, милый, ты решился? Правда, решился?
   Роланд. Сегодня я еду.
   Сильви. Это не ответ.
   Ты едешь, потому что велено,
   Мать воспитала в тебе веру в бессмысленный подвиг.
   Ей-то легко…
   Роланд (с негодованием). Ей легко? Отдавшей мне плоть и кровь? Седьмому-то сыну!
   Сильви. Знаю. Ты скажешь, что это – жертва. Но каждая новая смерть – лишь камешек ей в ожерелье. Она помешалась, Роланд.
   Роланд (со спокойной убежденностью). Весь мир помешался. Сильви. Совсем не весь, любимый. Кто жаждет власти, тот
   Вполне помешан. Но ведь есть же люди,
   Живущие тихо, спокойно и счастливо,
   В согласии с собой, с природою, друг с другом,
   Они сохраняют невинность и ясность суждений,
   Радость для них – общенье с родными и наслажденье
   делать другому добро.
   Может быть, мы с тобой…
   Роланд. «Может быть» у нас не говорят.
   Сильви. «У нас»! В твоей семье – пожалуй. Но ведь пора понять, что ты – другой! Ты не годишься в рыцари, Роланд.
   Роланд. Да, не гожусь. Но существует слово «необходимость».
   Сильви. Необходимость? Верно, приказ твоей матери? Роланд (сдержанно). Не только. Сегодня я встречался с человеком… его зовут Слепой Питер…
   Сильви. Слепой? Так пусть он водит за нос других слепых ^[2].
   Сам виноват во всем.
   При чем тут ты?
   Чем ты ему поможешь?
   Роланд (внезапно что-то поняв). Я помогу другим не стать такими, как он.
   Сильви. Мечты!
   Роланд. Мечты? Что можно мир улучшить?
   Что стоит действовать? Что есть такие цели,
   Которых и желать уже достойно?
   Мечты… Их у меня и так не много,
   Тебе зачем их разрушать?
   Слышен бой барабана.
   Слышишь? Бьет барабан.
   Они меня ждут у ворот. Сильви, я…
   Сильви. Хоть поцелуй меня.
   Пауза. Ритм барабанного боя меняется.
   Роланд. Я никогда тебя…
   Сильви. Не увидишь?
   Увидишь, Роланд, увидишь.
   Я знаю тебя. Ты отправишься, но далеко не уедешь.
   Здравый смысл победит, и любовь ко мне победит,
   Ты вернешься, и наконец…
   Роланд. Наконец? Сейчас и есть конец. Прощай.
   Грохот барабана нарастает и резко обрывается.
   Учитель. Вот вам последнее напутствие, Роланд.
   Семь лет, что я учил вас, вы трудились
   Прилежно, но пока мне неизвестно,
   Насколько вам понятен смысл ученья.
   Покажет время. Помните, Роланд, что люди
   Живут как бы на лестнице, ползущей вниз.
   Заметьте – вниз. Быть человеком означает
   Стремиться вверх, карабкаться, держась
   На том же уровне;
   Порой мы поднимаемся и выше,
   Но верха (если он и есть) не видим. Умирая,
   Мы все срываемся и падаем. И все же,
   Пока живем, должны карабкаться. Вам это стоит помнить.
   Спасибо за внимание, Роланд. Прощайте.
   Сержант-горнист. Вот тебе последнее напутствие, Роланд.
   Как и другие братья, ты скоро начнешь свой Поиск.
   Будешь искать сраженья с неумирающим злом.
   Вот тебе горн,
   Храни его ярким и звонким,
   Пока не придет твой час – час Вызова.
   Протруби его так, как я научил тебя!
   Пусть Дракон устрашится – Бога ли, человека ль – не важно.
   Ну, кажется, все. И помни:
   Всегда тяни последнюю ноту.
   Мать. Вот тебе последнее напутствие, Роланд.
   Пока не померкнет это кольцо,
   Знай: я хочу, чтобы ты продолжал свой Поиск.
   Надень его.
   Роланд. Оно жжет!
   Мать. Жар исходит от камня. Пока не остынет
   Этот огненный круг у тебя на мизинце,
   Твоя душа будет гореть моей волей.
   Такое же кольцо надел когда-то твой отец, Роланд,
   И Джон, и Роджер, и Дэнис, и Генри, и Майкл,
   И Гейвин, последний из них. Их также вела моя воля.
   Когда ты начнешь сомневаться, взгляни на кольцо,
   Прислушайся к боли – и иди.
   Роланд. Пока я еще не ушел…
   Мать. Довольно слов. Иди.
   Отправляйся в сторону моря. Откройте ворота!
   Прощальный марш, Сержант!
   Уходит мой последний сын. Играйте веселее!
   Гремит марш, его победные звуки становятся тише по мере того, как Роланд удаляется. Когда музыка смолкает, Роланд уже достиг порта и обращается к прохожему.
   Роланд. Простите, сэр, что останавливаю вас…
   Алкаш. Простить? Еще чего! Я иду в кабак.
   Роланд. А я – на причал. Мне сейчас повернуть или прямо?
   Алкаш. Как хотите. Взгляните на эти гнусные улицы -
   Каждая оканчивается морем.
   Да, молодой человек, но чем оканчивается море?
   Не верьте тому, что вам сказали,
   Когда вы заказывали билет.
   Роланд. Я еще не заказывал.
   Алкаш. Еще не заказывали! Тогда незачем торопиться. Идемте в кабак. Это в двух шагах. Роланд. Не могу отойти ни на шаг.
   Алкаш. Хорошо-хорошо!
   Если вы не хотите идти к кабаку,
   Кабак должен прийти к вам.
   Эй, музыку!
   Вразброд вступают несколько инструментов и продолжают играть, пока он говорит.
   Молодой человек, это мысль! Музыка творит чудеса.
   Она может построить дворец, не то что пивнушку.
   Эй, раскачайтесь, каменщики музы,
   Подбросьте пару стен. Вот так, еще, еще!
   Играйте веселее и не сбавляйте темп.
   Эх, хорошо, сюда еще кирпич – стена готова.
   Теперь столы, скамейки. Нет! Не надо ни дверей, ни окон.
   Мы, пьяницы, не любим света.
   Ба, вы забыли стойку! Работайте!
   Смычковые! Ударник! Все вместе! Давайте бар.
   Теперь отлично. Все свободны.
   Музыка смолкает.
   Девушка!
   Барменша. Да, сэр? Алкаш.
   Тройную порцию чего-нибудь.
   Роланд. А мне чуть-чуть. Спасибо.
   Алкаш. Ишь ты, аптекарь! На тебя поглядишь – можно подумать, война началась.
   Роланд. Но…
   Алкаш. Но войны нет. И лица на тебе тоже нет. Пей! И не ломайся.
   Роланд. С какой стати?…
   Барменша (перебивает). Послушай, миленький, ты на него не обижайся.
   Он всегда такой. Ты, я гляжу, здесь новичок,
   Послушайся меня. Езжай подальше
   От этого моря и порта.
   Роланд. Я не могу. Мне обязательно нужно к морю.
   Барменша (серьезно). Оно никуда не ведет.
   Алкаш. Эй, милочка, мне снова то же самое.
   Барменша. Предупреждаю тебя – никуда. (Шепотом.) Постарайся поменьше оставаться в его обществе.
   Алкаш. Еще чего! Поменьше оставаться в моем… в чем?
   Барменша. Я сказала «в обществе».
   Алкаш. В обществе? У меня нет никакого общества. Откуда?
   Рядом со мной никогда никого не бывает.
   Существую только я. Все остальное – игра воображенья.
   Ну-ка, игрушечка, выпей! Потом станцуешь мне
   танец марионетки.
   Барменша. Сделай ему одолжение, а? Сделай, миленький.
   Алкаш. Ну вот! Игрушка пьет.
   И знаете, милый юноша, я сочинил этот фарс еще в материнской утробе.
   Да, всю эту пьеску для кукол.
   Смотри-ка, Мейбл, он снова пьет.
   Славный мальчик, но для этой роли я не написал больше слов.
   Что, молодой человек? (Пауза.)
   Вот видишь, говорить он не может.
   Теперь он может только пить…
   Гляди, я тяну за шнурок – поднимается локоть.
   Налей ему снова.
   Барменша. Но…
   Алкаш. Никаких «но». Есть только ночь,
   Ночь без конца, ею наполнен мир.
   Тройную порцию… Где музыканты, будь они неладны?
   Встряхнитесь, куклы. Музыку!
   Оркестр начинает колыбельную и играет, пока Алкаш говорит.
   Вот так. Играйте серенаду, пока я не усну.
   Все ноты слиты в одну, все звуки слиты в беззвучие.
   Единство, Мейбл, – вот мой девиз!
   Верх опьянения – целое без частей,
   Черная губка ночи, наполнившей мир.
   Попробуешь выжать ее – а капли капают внутрь.
   Хочешь, выжму?… Правильно. Играйте, куклы. Вот так!
   Музыка прекращается. Алкаш храпит.
   Роланд. Я кукла?… Я?… Вот лжец!
   И все же иногда я тоже думал,
   Что нет вещей, способных самовольно
   Существовать вне моего сознанья. Он говорит – его.
   Понятно, он не прав. Глядите, как храпит.
   И если бы я был лишь плодом его воображенья,
   Меня бы не было, пока он спит.
   Алкаш (невнятно). А ты мне снишься…
   Роланд. Снюсь?
   Барменша. Да, сэр. Он и вправду видит забавные сны.
   Алкаш. Да, и самое забавное в моих снах то,
   Что они всегда кончаются плохо
   Для всех, кроме спящего. Да, молодой человек,
   Вы ни за что не догадаетесь, какую роль я сочинил для вас.
   Барменша. Не беспокойся, миленький: он проснется завтра.
   Роланд. Он проснется завтра…
   А я? Я проснусь? Может, еще обнаружу,
   Что Поиск – всего только сон?
   Что я еще дома, в постели, и вижу в окно
   Сквозь кроны деревьев долину…
   Там, среди яблонь, дом моей Сильви…
   Его слова прерываются страшным, врывающимся откуда-то извне голосом.
   Голос (в рупор). Все на борт!
   Роланд. Что это?
   Голос (в рупор). Все на борт!
   Алкаш. Вы ни за что не угадаете, что мне сейчас снится…
   Голос (в рупор). Все на борт! Все на борт!
   Спешите, молодой человек,
   Если не хотите остаться.
   Все на борт! Мы плывем
   К дальнему краю моря, к Мертвой Земле,
   К пределу, откуда возврата нет.
   Все на борт!
   Вливается шум толпы. Он постепенно усиливается.
   Дамы и господа, рыцари и простаки,
   Отроки и сосунки! Все на борт!
   Филистеры, фарисеи, паразиты и сводники,
   Проститутки и алкоголики! Все на борт!
   Шевелитесь, расслабленные, потерявшие души.
   Так, молодцы! Не оступитесь на трапе.
   Сквозь гомон галдящих пассажиров слышен механический голос контролера.
   Контролер. Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо…
   Шум толпы стихает. Роланд на палубе.
   Официант (торопливо). Сюда, пожалуйста. У нас удобства:
   Холодная, горячая… Здесь ночничок.
   Да, два звонка – за выпивкой, один – за аспирином.
   А если захотите что другое: побриться, например…
   Роланд. Нет, этого не надо. Снотворное.
   Официант (лукаво). Как, сэр, утром?
   Роланд. К черту утро! Голова болит.
   Официант. Вы ночью пили, сэр?
   Роланд. Нет, думал.
   Официант (скороговоркой). Вы думали? Как жалко, сэр!
   Но ничего, это скоро пройдет, сэр.
   На этом корабле никто не думает, сэр.
   К чему это? Мы в плаванье, сэр,
   И если у человека плавают мысли, сэр…
   Роланд (раздраженно). Слушайте, мне нужна таблетка снотворного. Для этого сколько раз звонить?
   Официант (невозмутимо). Сколько хотите, сэр.
   Если только не уснете, сэр.
   (Тоном профессионального сводника.)
   Да, еще о снотворном, сэр.
   Слышите, как эта леди играет на скрипке? Роланд.
   На скрипке? Нет, не слышу.
   Официант. Конечно, не слышите – она играет про себя. Но это очень милая леди, сэр. Ее зовут Неэра, сэр.
   Роланд. Какое мне дело, как ее зовут? Говорю вам…
   Официант. Конечно, если вам больше нравится лотерея…
   Роланд. Лотерея?
   Официант. Игра случая, сэр. Выкрикивают номера…
   Убивает время, сэр. Почти как жизнь, сэр.
   Билет можно купить в салоне…
   Знаете, сэр, корабль-то тронулся.