Страница:
Войдя в комнату Уитни, Энн резко остановилась.
Лицо женщины озарилось медленной сияющей улыб кой. Скульптурно вылепленный профиль девушки казался слишком прекрасным, чтобы быть реальным. Энн с одобрением отметила все: от теней, отбрасываемых длинными густыми ресницами на нежную кожу цвета магнолии, до бриллиантов, сверкающих в темных волосах цвета красного дерева. Изящная фигурка была затянута в изумрудно-зеленое бархатное платье с завышенной талией. Корсаж льнул к ее груди, рискованно обнажая белоснежную плоть, вздымавшуюся в квадратном вырезе. Словно для того, чтобы возместить шокирующее отсутствие ткани, рукава были длинными и узкими.
Подъехала очередная карета, и Уитни увидела, как высокий светловолосый мужчина спрыгнул на землю и предложил руку хорошенькой блондинке. Пол приехал! И вместе с Элизабет!
Отшатнувшись от окна, Уитни заметила рядом тетку и едва не подпрыгнула от неожиданности.
— Ты выглядишь восхитительно! — шепнула леди Энн.
— Тебе в самом деле нравится… я имею в виду платье? — еле ворочая от волнения языком, выдохнула Уитни.
— Нравится? — рассмеялась Энн. — Дорогая, оно совсем как ты — дерзкое, элегантное и непохожее на другие! — Она протянула руку, с которой свисал великолепный изумрудный кулон. — Мартин спросил меня сегодня утром, какого цвета твое платье, и только сейчас принес это и просил передать тебе. Он принадлежал твоей матери.
Изумруд был большим, квадратным, окруженным сверкающими бриллиантами. Он вовсе не принадлежал ее матери — Уитни когда-то часами рассматривала все сокровища и безделушки в материнской шкатулке для драгоценностей. Но сейчас она слишком нервничала, чтобы возразить. Девушка стояла, не смея пошевелиться, пока тетка застегивала цепочку.
— Идеально! — радостно воскликнула Энн, отступив на шаг и изучая общий эффект.
Камень улегся во впадину между грудями и действительно оказался превосходным дополнением к платью.
Взяв племянницу под руку, леди Энн повела ее к двери.
— Пойдем, дорогая, настала пора твоего второго официального дебюта.
В этот момент Уитни всем сердцем пожалела, что рядом нет Николя Дю Вилля, чтобы помочь ей и на этот раз.
Отец уже нетерпеливо топтался у подножия лестницы, чтобы проводить дочь в бальную залу. При виде Уитни он остановился как вкопанный, и потрясенное восхищение на его лице вернуло Уитни почти совершенно утраченную уверенность.
Под широким арочным входом в залу отец остановился и кивнул музыкантам, и те поспешно опустили инструменты. Уитни ощутила, как взгляды всех присутствующих устремились на нее, услышала, как шум мгновенно утих, а голоса и смех постепенно замерли, и в зале наступила зловещая тишина.
Девушка глубоко, прерывисто вздохнула, устремила рассеянный взгляд поверх голов гостей и позволила отцу отвести ее в центр комнаты.
Настороженная, полная любопытства тишина по-прежнему ничем не нарушалась, и, найди в себе Уитни достаточно мужества, она просто подобрала бы юбки и сбежала. Однако она тут же вспомнила Николя Дю Вилля, его гордую непринужденную элегантность и тот вечер, когда он помог ей взлететь на вершину успеха. Будь он здесь сейчас, наверняка наклонился бы и прошептал ей на ухо: «Они всего-навсего жалкие провинциалы и ничего больше, cherie! Выше голову!»
Гости расступились, пропуская молодого рыжеволосого человека — Питера Редферна, так часто и немилосердно подшучивавшего над Уитни в детстве. Теперь же, в двадцать пять, волосы Питера, слегка поредели, но мальчишеская улыбка и задорные глаза оставались теми же.
— Боже! — воскликнул он с нескрываемым восхищением. — Это действительно ты, маленькая разбойница? Куда дела свои веснушки?
Уитни, проглотив испуганный смех при столь непочтительном приветствии, вложила, однако, ладонь в протянутую ей руку.
— А куда, — отпарировала она с сияющей улыбкой, — ты подевал свои волосы?
Питер разразился смехом, и все, словно очнувшись, заговорили разом, столпившись вокруг Уитни к спеша поздороваться. Напряженность в душе все нарастала, но девушка подавляла страстное желание повернуться и поискать взглядом Пола. Минуты шли, а она продолжала механически повторять одни и те же слова. Да, ей очень понравился Париж. Да, дядя Эдвард здоров. Да, она будет рада посетить бал, прием или ужин.
Четверть часа спустя, когда Уитни беседовала с женой аптекаря, Питер все еще держался поблизости. Слева, где собрались молодые женщины с мужьями, раздался знакомый злорадный смешок
Маргарет Мерритон:
— Я слышала, она выставила себя в Париже настоящим посмешищем! Ее просто сторонились в обществе, и почти никто не принимал!
Питер тоже расслышал это и весело улыбнулся Уитни:
— Пора встретиться с мисс Мерритон лицом к лицу! Нельзя же вечно избегать ее! Кроме того, она приехала кое с кем, кого ты еще не знаешь!
По настоянию Питера Уитни нерешительно обернулась к давнему врагу. Маргарет по-хозяйски вцепилась в рукав Клейтона Уэстленда. Еще днем Уитни была твердо уверена, что ничто, ничто на свете не заставит ее презирать Уэстленда больше, чем в тот Момент, однако достаточно было увидеть его рядом с Маргарет, понять, что и он внимал ее злобным выпадам, чтобы неприязнь превратилась в жгучую ненависть и неподдельное отвращение.
— Мы все ужасно разочарованы тем, что ты так и не сумела найти себе во Франции мужа, Уитни, — ехидно пропела Маргарет.
Уитни оглядела ее с холодным пренебрежением:
— Маргарет, каждый раз, когда ты открываешь рот, я так и жду, что оттуда высунется змеиное жало!
Она брезгливо подобрала юбки и уже хотела отвернуться, но Питер сжал ее локоть.
— Уитни, позволь представить тебе мистера Уэстленда. Он снял дом Ходжеса и тоже только что вернулся из Франции.
Все еще больно переживая жестокий укол Маргарет, Уитни немедленно заключила, что если Уэстленд только что вернулся из Франции, значит, именно он наговорил Маргарет всякой чуши о том, что она будто бы считалась там настоящим изгоем, парией, на которую все смотрели с жалостью.
— Вам нравится жить в деревне, мистер Уэстленд? — осведомилась она с усталым безразличием.
— Большинство людей отнеслись ко мне крайне дружелюбно, — многозначительно ответил он.
— О, я в этом уверена, — бросила Уитни, почти ощущая, как он вновь раздевает ее взглядом, словно тогда у ручья. — Возможно, кто-нибудь из ваших новых друзей будет так добр, что покажет вам границы наших владений с тем, чтобы вы больше не попадали в неловкое положение, проникая в чужое поместье и злоупотребляя нашим гостеприимством, как сегодня.
Настороженное молчание; вновь воцарилось Среди собравшихся, веселость на лице Клейтона мгновенно исчезла.
— Мисс Стоун, — преувеличенно терпеливо начал он, — мы, кажется, неудачно начали наше знакомство. — И, кивнув на танцующих, вежливо предложил: — Возможно, вы окажете мне честь и согласитесь подарить танец…
Если он и сказал что-то еще, Уитни уже не слышала, потому что за спиной, совсем близко раздался мучительно знакомый низкий голос:
— Прошу прощения, мне сказали, что сегодня Уитни Стоун будет здесь, только я никак не могу узнать ее.
Чья-то рука коснулась ее локтя, и сердце Уитни забилось, словно обезумевшее. Не в силах вымолвить ни слова, она молча позволила Полу повернуть ее лицом к себе.
Она чуть приподняла голову и, встретившись взглядом с самыми голубыми глазами в мире, порывисто протянула руки и почувствовала пожатие теплых сильных пальцев. За последние четыре года она сотни раз представляла эту сцену и сочиняла дюжины остроумных реплик, которыми собиралась приветствовать Пола, но сейчас сумела выдохнуть лишь два слова:
— Здравствуй, Пол.
Медленная восторженная улыбка озарила лицо Пола, и, продолжая сжимать ее руки, он попросил лишь об одном:
— Потанцуйте со мной!
Пытаясь подавить внутреннюю дрожь, Уитни едва не бросилась в объятия Пола и почувствовала, как он обвил рукой ее талию. Ткань его красивого темно-синего фрака под кончиками ее пальцев скользила, словно живое существо, которое так хотелось погладить еще и еще. Уитни понимала, что теперь следует превратиться в гордую, сдержанную, равнодушную красавицу, какой она была в Париже, но ничего не могла с собой поделать: обрывки мыслей лихорадочно метались в голове, сердце беспорядочно колотилось; внезапно она словно вновь стала пятнадцатилетней влюбленной девчонкой. Ей хотелось повторять снова и снова: « Я люблю тебя. Я всегда тебя любила. Хочешь ли ты меня сейчас? Изменилась ли я настолько, чтобы теперь ты захотел меня?»
— Вы скучали по мне? — спросил Пол. Какой-то предостерегающий голос зазвучал в мозгу Уитни, сумевшей распознать самоуверенные нотки в голосе Пола. Девушка, повинуясь безошибочному инстинкту, наградила его загадочной полуулыбкой.
— Отчаянно! — объявила она драматически и тут же усмехнулась, давая понять, что это утверждение явно преувеличено.
— Насколько отчаянно? — настаивал Пол, притворно хмурясь.
— Я была поистине безутешна, — пошутила Уитни, прекрасно зная, что Эмили уже успела поведать ему о ее парижских победах. — Говоря по правде, я едва не зачахла от одиночества и тоски по вам.
— Лгунья, — хмыкнул он, властно сжимая ее талию. — Сегодня утром я слышал совершенно другое. Признавайтесь, вы заявили какому-то французскому дворянину, что, если бы его титул произвел на нас такое же впечатление, как невероятное тщеславие и самомнение, вы могли бы поддаться искушению принять его предложение?
Уитни нерешительно кивнула, едва сдерживая смех:
— Совершенно верно.
— Могу я спросить, в чем заключалось его предложение?
— Не можете.
— Тогда, вероятно, мне стоит вызвать его на дуэль?
Уитни почувствовала себя на седьмом небе. Стоит ли ему вызвать француза на дуэль? Пол флиртует с ней, в самом деле флиртует с ней!
— Как поживает Элизабет?
Не успели слова сорваться с губ, как она мысленно осыпала себя всеми известными французскими и английскими проклятиями, а увидев довольное лицо Пола, едва не топнула ногой! Какая глупость с ее стороны!
— Я отыщу ее и приведу, чтобы вы могли возобновить знакомство, — предложил Пол с понимающей усмешкой, как только раздались заключительные аккорды музыки.
Уитни все еще пыталась прийти в себя от унижения после своего омерзительного промаха и не сразу поняла, что Пол ведет ее к компании, собравшейся вокруг Клейтона Уэстленда. До этой минуты Уитни совершенно забыла о том, что, когда Клейтон приглашал ее танцевать, она, не ответив, ушла с Полом.
— Кажется, я украл мисс Стоун как раз в тот момент, когда вы просили ее подарить танец, Клейтон, — извинился Пол.
Учитывая, как была груба Уитни с новым соседом, избежать танца не представлялось возможным. Она ожидала, что Клейтон повторит приглашение, но они не подумал делать ничего подобного. На глазах у недоброжелательных зрителей он позволил ей полностью испить чашу позора, пока Уитни не залилась краской гневного смущения. Только потом он предложил ей руку и равнодушно, почти сквозь зубы выдавил:
— Мисс Стоун.
— Нет, благодарю вас, — холодно бросила Уитни. — Мне не хочется танцевать, мистер Уэстленд.
Резко повернувшись, она направилась в другой конец залы, решив держаться как можно дальше от этого невежды и грубияна, и присоединилась к гостям, которых развлекала беседой тетя Энн. Но не прошло и пяти минут, как рядом появился отец.
— Я хотел бы познакомить тебя кое с кем, — проворчал он с угрюмой решительностью. Однако, несмотря на его тон, Уитни видела, что отец очень гордится ею, и потому с радостью последовала за ним через всю залу, пока… пока не осознала, куда он ее ведет. В нескольких шагах стоял Клейтон Уэстленд, о чем-то весело беседуя с Эмили и ее мужем. Маргарет Мерритон по-прежнему цеплялась за его руку.
— Папа, пожалуйста, — настойчиво прошептала Уитни, отступая. — Мне он не нравится.
— Чепуха! — раздраженно отрезал отец, подталкивая ее вперёд. — Вот и мы! — громко, жизнерадостно объявил он и, обернувшись к дочери, приказал, как малому ребенку: — Сделай реверанс и поздоровайся с нашим новым другом и соседом, Клейтоном Уэстлендом.
Мы уже встречались, — сухо ответил Клейтон.
— Мы знакомы, — еле слышно подтвердила Уитни.
Щеки ее вновь загорелись под издевательским взглядом Уэстленда. Уитни подумала, что, если он посмеет сказать или сделать что-нибудь, пытаясь опозорить ее в глазах отца, она просто убьет наглеца. Впервые в жизни Мартин убедился, что дочь изменилась, что ее принимают в обществе, что никому и в голову не приходит смеяться над ней!
— Прекрасно, прекрасно, — кивнул отец, выжидающе глядя то на Клейтона, то на Уитни. — Почему бы вам не потанцевать? Музыканты так стараются…
Уитни мгновенно поняла, что они вряд ли будут танцевать: замкнутое лицо Клейтона ясно выражало, что он больше не пригласит ее на танец даже под угрозой смерти. Сгорая от стыда и унижения, Уитни заставила себя умоляюще посмотреть на него, а потом на танцующих, так, чтобы смысл ее просьбы стал ясен.
Иронически подняв брови, Клейтон не спешил с ответом. На какой-то момент Уитни показалось, что он вообще решил ее игнорировать, однако он пожал плечами и, даже не предложив ей руку, направился к танцующим. Уитни оставалось либо следовать за ним, либо не трогаться с места.
Она предпочла первое, хотя в душе все сильнее кипела ненавистью к этому человеку. Шагая позади, она буравила злобным взглядом его бордовый фрак, но только когда он обернулся к ней, девушка поняла, что он смеется, в самом деле смеется над ее унижением.
Уитни, не останавливаясь, направилась дальше, намереваясь оставить его одного в самом центре залы, но сильные пальцы неожиданно сдавили ее локоть.
— Только посмейте! — пробурчал он и, продолжая смеяться, увлек ее в вальсе.
— С вашей стороны было чрезвычайно любезно пригласить меня на танец, — саркастически заметила Уитни, неохотно отдаваясь его объятиям.
— Но разве вы не этого хотели от меня? — с деланной невинностью осведомился он и, прежде чем она успела ответить, добавил: — Знай я только, что вы предпочитаете сами приглашать партнеров, не стал бы зря просить вас дважды.
— Никогда не встречала такого напыщенного грубияна… — начала Уитни, но, поймав обеспокоенный взгляд отца, ослепительно улыбнулась, чтобы показать, как ей приятно танцевать с их новым соседом.
Но стоило ему отвернуться, как девушка с убийственным презрением оглядела Клейтона и продолжала:
— Невыносимого, невоспитанного, несносного… И задохнулась от ярости, заметив, как трясутся от смеха его плечи.
— Не останавливайтесь, — попросил он, широко улыбаясь. — Я с самого детства не получал такого нагоняя! Как там у вас… «невоспитанный, несносный»…
— Возмутительно наглый и, уж конечно, не джентльмен!
— Вы ставите меня в крайне неловкое положение, — весело хмыкнул он, — и вынуждаете заметить, что ваше поведение сегодня вечером тоже вряд ли можно назвать подобающим леди.
— Улыбайтесь, пожалуйста! Мой отец за нами наблюдает, — прошипела она, растягивая губы в искусственной улыбке.
Клейтон немедленно последовал ее примеру. Ослепительно белые зубы блеснули на загорелом лице, но взгляд был неотрывно прикован к ее нежным губам. Это не ускользнуло от внимания Уитни, мгновенно и негодующе выпрямившейся:
— Мистер Уэстленд, мне кажется, что наш неприятный разговор продолжался достаточно долго! Она попыталась отстраниться, но он успел сжать руки, не давая ей освободиться.
— Послушайте, малышка, не стоит устраивать сцены, я не имею ни малейшего желания видеть всеобщим посмешищем ни себя, ни вас, — предостерег он, и, поскольку у девушки не оставалось иного выбора, кроме как продолжать танец, она решила не обращать внимания на неприличную фамильярность и, пожав плечами, отвернулась. — Прекрасный вечер, не правда ли? — протянул он и сценическим шепотом добавил: — Ваш отец опять на нас смотрит!
— Был прекрасным, — поправила Уитни, ожидая немедленной ответной грубости, но, когда таковой не последовало, нерешительно посмотрела на Клейтона.
Он пристально наблюдал за ней, не выказывая ни малейшего раздражения по поводу ее колкости. И Уитни неожиданно показалась себе глупой и невоспитанной. Да, он вел себя безобразно сегодня у ручья, по чем она лучше?
Виноватая улыбка зажгла ее глаза зеленым светом, превратив их в сияющие осколки нефрита.
— Думаю, сейчас ваша очередь язвить и насмехаться, — честно предложила она. ч — Или я потеряла счет стычкам?
Клейтон одобрительно кивнул, признавая ее правоту.
— По-моему, мы сравнялись, — спокойно признал он.
Что-то в этом низком голосе и серых глазах, в небрежной грации, с которой он вел ее в вальсе, пробудило в девушке смутные воспоминания.
— Мистер Уэстленд, мы раньше не встречались? — спросила она.
— Если бы мы встречались, для меня было бы огромным ударом обнаружить, что вы успели все забыть.
— Уверена, что я не могла бы вас не запомнить, — вежливо пробормотала Уитни и постаралась выбросить странные мысли из головы.
Верный своему обещанию, Пол подвел к ним Элизабет, как только закончился танец. Уитни с отчаянием подумала, что Элизабет Аштон выглядит словно прекрасная хрупкая фарфоровая куколка в платье из светло-голубого атласа, так мило оттенявшего розовые щечки и сверкающее золото волос.
— Не могу поверить, что это ты, Уитни! — воскликнула она нежным, полным удивления голосом.
Конечно, можно было предположить, что Элизабет не в силах поверить переменам, произошедшим со столь непрезентабельной ранее девчонкой, но, глядя вслед Девушке, идущей под руку с Клейтоном в центр залы, Уитни посчитала, что Элизабет вовсе не намеревалась ее оскорбить. И поскольку мисс Аштон танцевала с мистером Уэстлендом, Уитни ждала, что Пол пригласит ее, но вместо этого он, нахмурившись, резко спросил:
— В Париже, кажется, принято, танцуя, смотреть в глаза друг другу?
Уитни в полном изумлении уставилась на него.
— Я… я не смотрела в глаза мистеру Уэстленду. Просто мне показалось, будто мы встречались раньше, однако выяснилось, что я никогда его не видела. Разве такого никогда с вами не случалось?
— Только сегодня, — раздраженно бросил Пол. — Я считал, что знаю вас, теперь же уверен, что это не так.
Он повернулся на каблуках и отошел. В прежние времена девушка побежала бы вслед и постаралась убедить, что любит только его, — но все меняется, изменилась и Уитни. Поэтому она лишь улыбнулась про себя и направилась в противоположную сторону.
И хотя Пол больше не подошел к ней, Уитни с удовольствием проводила время с местными джентльменами. Если выбирать между этим, отчужденным, ревнующим Полом и прежним, чересчур уверенным в себе, Уитни, несомненно, предпочла бы первого. Леди Юбенк была права: пора выказать свой нрав, пусть не думает, что она не может пользоваться успехом. Полу не помешает немного помучиться!
Назавтра Уитни проснулась едва ли не в полдень. Отбросив одеяло, она вскочила с постели, совершенно уверенная, что Пол вот-вот приедет с визитом. Однако его все не было, потом явились другие соседи, и она развлекала их, стараясь быть чарующе веселой и приветливой, хотя на сердце становилось все тяжелее по мере того, как солнце клонилось к горизонту.
Уитни увидела Пола лишь на следующий день н то совершенно случайно. Она и Эмили как раз покидали городок, и лошади брели по дороге, выбивая копытами облачка пыли.
— Знаешь, мистера Уэстленда вызвали в город на следующий день после бала, — сообщила Эмили.
— Отец что-то упоминал об этом, — рассеянно ответила Уитни, думая лишь о Поле. — Кажется, он приезжает завтра… А что?
— Мама Маргарет шепнула, что Маргарет считает часы до его приезда. Очевидно, она просто помешалась на нем и…
Эмили осеклась и, прищурясь, вгляделась вдаль.
— Если глаза меня не подводят, — пропела она, бросив лукавый взгляд на Уитни, — мы, кажется, сейчас увидим твою добычу!
Наклонившись вперед, Уитни различила в облаках пыли мчавшийся навстречу элегантный фаэтон. Она едва успела расправить юбки амазонки, как Пол был уже рядом. Он натянул поводья, вежливо приветствовал Уитни и полностью сосредоточился на
Эмили, осыпая ее шутливыми комплиментами, — пока та, смеясь, не приказала ему немедленно замолчать, поскольку она теперь замужняя женщина.
Хан мгновенно воспылал антипатией к породистому вороному коню Пола, и Уитни краем уха прислушивалась к разговору, одновременно пытаясь справиться с норовистым гнедым.
— Собираетесь на завтрашний прием к леди Юбенк? — осведомился Пол, и не услышав ответа Эмили, Уитни подняла глаза. Пол обращался к ней. — Собираетесь завтра к леди Юбенк? — повторил он, и Уитни кивнула, чувствуя, как сердце готово вот-вот выскочить из груди. — Прекрасно. Увидимся там, — бросил Пол и не тратя слов взмахнул поводьями.
Фаэтон сорвался с места и исчез в облаке пыли.
Эмили повернулась и долго смотрела вслед экипажу, пока он не скрылся из вида.
— Какая совершенно необыкновенная встреча! — воскликнула она, заговорщически улыбаясь и искоса поглядывая на подругу. — Но тебе не показалось странным, что он изо всех сил старался тебя игнорировать?
— Вовсе нет, — тяжело вздохнула Уитни. -
Если припоминаешь, Пол всегда старался меня игнорировать.
— Знаю, — тихо засмеялась Эмили, — но, разговаривая со мной сейчас, он все время смотрел на тебя. И вчера на балу он тоже наблюдал за тобой, когда ты не смотрела в его сторону.
Уитни резко натянула поводья, останавливая Хана.
— Правда? Ты уверена?
— Совершенно, глупышка. Я все время наблюдала за вами двоими.
— О, Эмили, — дрожащим голосом пробормотала Уитни, — как жаль, что тебе придется вернуться в Лондон на следующей неделе. Кто, если не ты, скажет мне именно то, что я хочу слышать?
Глава 11
Лицо женщины озарилось медленной сияющей улыб кой. Скульптурно вылепленный профиль девушки казался слишком прекрасным, чтобы быть реальным. Энн с одобрением отметила все: от теней, отбрасываемых длинными густыми ресницами на нежную кожу цвета магнолии, до бриллиантов, сверкающих в темных волосах цвета красного дерева. Изящная фигурка была затянута в изумрудно-зеленое бархатное платье с завышенной талией. Корсаж льнул к ее груди, рискованно обнажая белоснежную плоть, вздымавшуюся в квадратном вырезе. Словно для того, чтобы возместить шокирующее отсутствие ткани, рукава были длинными и узкими.
Подъехала очередная карета, и Уитни увидела, как высокий светловолосый мужчина спрыгнул на землю и предложил руку хорошенькой блондинке. Пол приехал! И вместе с Элизабет!
Отшатнувшись от окна, Уитни заметила рядом тетку и едва не подпрыгнула от неожиданности.
— Ты выглядишь восхитительно! — шепнула леди Энн.
— Тебе в самом деле нравится… я имею в виду платье? — еле ворочая от волнения языком, выдохнула Уитни.
— Нравится? — рассмеялась Энн. — Дорогая, оно совсем как ты — дерзкое, элегантное и непохожее на другие! — Она протянула руку, с которой свисал великолепный изумрудный кулон. — Мартин спросил меня сегодня утром, какого цвета твое платье, и только сейчас принес это и просил передать тебе. Он принадлежал твоей матери.
Изумруд был большим, квадратным, окруженным сверкающими бриллиантами. Он вовсе не принадлежал ее матери — Уитни когда-то часами рассматривала все сокровища и безделушки в материнской шкатулке для драгоценностей. Но сейчас она слишком нервничала, чтобы возразить. Девушка стояла, не смея пошевелиться, пока тетка застегивала цепочку.
— Идеально! — радостно воскликнула Энн, отступив на шаг и изучая общий эффект.
Камень улегся во впадину между грудями и действительно оказался превосходным дополнением к платью.
Взяв племянницу под руку, леди Энн повела ее к двери.
— Пойдем, дорогая, настала пора твоего второго официального дебюта.
В этот момент Уитни всем сердцем пожалела, что рядом нет Николя Дю Вилля, чтобы помочь ей и на этот раз.
Отец уже нетерпеливо топтался у подножия лестницы, чтобы проводить дочь в бальную залу. При виде Уитни он остановился как вкопанный, и потрясенное восхищение на его лице вернуло Уитни почти совершенно утраченную уверенность.
Под широким арочным входом в залу отец остановился и кивнул музыкантам, и те поспешно опустили инструменты. Уитни ощутила, как взгляды всех присутствующих устремились на нее, услышала, как шум мгновенно утих, а голоса и смех постепенно замерли, и в зале наступила зловещая тишина.
Девушка глубоко, прерывисто вздохнула, устремила рассеянный взгляд поверх голов гостей и позволила отцу отвести ее в центр комнаты.
Настороженная, полная любопытства тишина по-прежнему ничем не нарушалась, и, найди в себе Уитни достаточно мужества, она просто подобрала бы юбки и сбежала. Однако она тут же вспомнила Николя Дю Вилля, его гордую непринужденную элегантность и тот вечер, когда он помог ей взлететь на вершину успеха. Будь он здесь сейчас, наверняка наклонился бы и прошептал ей на ухо: «Они всего-навсего жалкие провинциалы и ничего больше, cherie! Выше голову!»
Гости расступились, пропуская молодого рыжеволосого человека — Питера Редферна, так часто и немилосердно подшучивавшего над Уитни в детстве. Теперь же, в двадцать пять, волосы Питера, слегка поредели, но мальчишеская улыбка и задорные глаза оставались теми же.
— Боже! — воскликнул он с нескрываемым восхищением. — Это действительно ты, маленькая разбойница? Куда дела свои веснушки?
Уитни, проглотив испуганный смех при столь непочтительном приветствии, вложила, однако, ладонь в протянутую ей руку.
— А куда, — отпарировала она с сияющей улыбкой, — ты подевал свои волосы?
Питер разразился смехом, и все, словно очнувшись, заговорили разом, столпившись вокруг Уитни к спеша поздороваться. Напряженность в душе все нарастала, но девушка подавляла страстное желание повернуться и поискать взглядом Пола. Минуты шли, а она продолжала механически повторять одни и те же слова. Да, ей очень понравился Париж. Да, дядя Эдвард здоров. Да, она будет рада посетить бал, прием или ужин.
Четверть часа спустя, когда Уитни беседовала с женой аптекаря, Питер все еще держался поблизости. Слева, где собрались молодые женщины с мужьями, раздался знакомый злорадный смешок
Маргарет Мерритон:
— Я слышала, она выставила себя в Париже настоящим посмешищем! Ее просто сторонились в обществе, и почти никто не принимал!
Питер тоже расслышал это и весело улыбнулся Уитни:
— Пора встретиться с мисс Мерритон лицом к лицу! Нельзя же вечно избегать ее! Кроме того, она приехала кое с кем, кого ты еще не знаешь!
По настоянию Питера Уитни нерешительно обернулась к давнему врагу. Маргарет по-хозяйски вцепилась в рукав Клейтона Уэстленда. Еще днем Уитни была твердо уверена, что ничто, ничто на свете не заставит ее презирать Уэстленда больше, чем в тот Момент, однако достаточно было увидеть его рядом с Маргарет, понять, что и он внимал ее злобным выпадам, чтобы неприязнь превратилась в жгучую ненависть и неподдельное отвращение.
— Мы все ужасно разочарованы тем, что ты так и не сумела найти себе во Франции мужа, Уитни, — ехидно пропела Маргарет.
Уитни оглядела ее с холодным пренебрежением:
— Маргарет, каждый раз, когда ты открываешь рот, я так и жду, что оттуда высунется змеиное жало!
Она брезгливо подобрала юбки и уже хотела отвернуться, но Питер сжал ее локоть.
— Уитни, позволь представить тебе мистера Уэстленда. Он снял дом Ходжеса и тоже только что вернулся из Франции.
Все еще больно переживая жестокий укол Маргарет, Уитни немедленно заключила, что если Уэстленд только что вернулся из Франции, значит, именно он наговорил Маргарет всякой чуши о том, что она будто бы считалась там настоящим изгоем, парией, на которую все смотрели с жалостью.
— Вам нравится жить в деревне, мистер Уэстленд? — осведомилась она с усталым безразличием.
— Большинство людей отнеслись ко мне крайне дружелюбно, — многозначительно ответил он.
— О, я в этом уверена, — бросила Уитни, почти ощущая, как он вновь раздевает ее взглядом, словно тогда у ручья. — Возможно, кто-нибудь из ваших новых друзей будет так добр, что покажет вам границы наших владений с тем, чтобы вы больше не попадали в неловкое положение, проникая в чужое поместье и злоупотребляя нашим гостеприимством, как сегодня.
Настороженное молчание; вновь воцарилось Среди собравшихся, веселость на лице Клейтона мгновенно исчезла.
— Мисс Стоун, — преувеличенно терпеливо начал он, — мы, кажется, неудачно начали наше знакомство. — И, кивнув на танцующих, вежливо предложил: — Возможно, вы окажете мне честь и согласитесь подарить танец…
Если он и сказал что-то еще, Уитни уже не слышала, потому что за спиной, совсем близко раздался мучительно знакомый низкий голос:
— Прошу прощения, мне сказали, что сегодня Уитни Стоун будет здесь, только я никак не могу узнать ее.
Чья-то рука коснулась ее локтя, и сердце Уитни забилось, словно обезумевшее. Не в силах вымолвить ни слова, она молча позволила Полу повернуть ее лицом к себе.
Она чуть приподняла голову и, встретившись взглядом с самыми голубыми глазами в мире, порывисто протянула руки и почувствовала пожатие теплых сильных пальцев. За последние четыре года она сотни раз представляла эту сцену и сочиняла дюжины остроумных реплик, которыми собиралась приветствовать Пола, но сейчас сумела выдохнуть лишь два слова:
— Здравствуй, Пол.
Медленная восторженная улыбка озарила лицо Пола, и, продолжая сжимать ее руки, он попросил лишь об одном:
— Потанцуйте со мной!
Пытаясь подавить внутреннюю дрожь, Уитни едва не бросилась в объятия Пола и почувствовала, как он обвил рукой ее талию. Ткань его красивого темно-синего фрака под кончиками ее пальцев скользила, словно живое существо, которое так хотелось погладить еще и еще. Уитни понимала, что теперь следует превратиться в гордую, сдержанную, равнодушную красавицу, какой она была в Париже, но ничего не могла с собой поделать: обрывки мыслей лихорадочно метались в голове, сердце беспорядочно колотилось; внезапно она словно вновь стала пятнадцатилетней влюбленной девчонкой. Ей хотелось повторять снова и снова: « Я люблю тебя. Я всегда тебя любила. Хочешь ли ты меня сейчас? Изменилась ли я настолько, чтобы теперь ты захотел меня?»
— Вы скучали по мне? — спросил Пол. Какой-то предостерегающий голос зазвучал в мозгу Уитни, сумевшей распознать самоуверенные нотки в голосе Пола. Девушка, повинуясь безошибочному инстинкту, наградила его загадочной полуулыбкой.
— Отчаянно! — объявила она драматически и тут же усмехнулась, давая понять, что это утверждение явно преувеличено.
— Насколько отчаянно? — настаивал Пол, притворно хмурясь.
— Я была поистине безутешна, — пошутила Уитни, прекрасно зная, что Эмили уже успела поведать ему о ее парижских победах. — Говоря по правде, я едва не зачахла от одиночества и тоски по вам.
— Лгунья, — хмыкнул он, властно сжимая ее талию. — Сегодня утром я слышал совершенно другое. Признавайтесь, вы заявили какому-то французскому дворянину, что, если бы его титул произвел на нас такое же впечатление, как невероятное тщеславие и самомнение, вы могли бы поддаться искушению принять его предложение?
Уитни нерешительно кивнула, едва сдерживая смех:
— Совершенно верно.
— Могу я спросить, в чем заключалось его предложение?
— Не можете.
— Тогда, вероятно, мне стоит вызвать его на дуэль?
Уитни почувствовала себя на седьмом небе. Стоит ли ему вызвать француза на дуэль? Пол флиртует с ней, в самом деле флиртует с ней!
— Как поживает Элизабет?
Не успели слова сорваться с губ, как она мысленно осыпала себя всеми известными французскими и английскими проклятиями, а увидев довольное лицо Пола, едва не топнула ногой! Какая глупость с ее стороны!
— Я отыщу ее и приведу, чтобы вы могли возобновить знакомство, — предложил Пол с понимающей усмешкой, как только раздались заключительные аккорды музыки.
Уитни все еще пыталась прийти в себя от унижения после своего омерзительного промаха и не сразу поняла, что Пол ведет ее к компании, собравшейся вокруг Клейтона Уэстленда. До этой минуты Уитни совершенно забыла о том, что, когда Клейтон приглашал ее танцевать, она, не ответив, ушла с Полом.
— Кажется, я украл мисс Стоун как раз в тот момент, когда вы просили ее подарить танец, Клейтон, — извинился Пол.
Учитывая, как была груба Уитни с новым соседом, избежать танца не представлялось возможным. Она ожидала, что Клейтон повторит приглашение, но они не подумал делать ничего подобного. На глазах у недоброжелательных зрителей он позволил ей полностью испить чашу позора, пока Уитни не залилась краской гневного смущения. Только потом он предложил ей руку и равнодушно, почти сквозь зубы выдавил:
— Мисс Стоун.
— Нет, благодарю вас, — холодно бросила Уитни. — Мне не хочется танцевать, мистер Уэстленд.
Резко повернувшись, она направилась в другой конец залы, решив держаться как можно дальше от этого невежды и грубияна, и присоединилась к гостям, которых развлекала беседой тетя Энн. Но не прошло и пяти минут, как рядом появился отец.
— Я хотел бы познакомить тебя кое с кем, — проворчал он с угрюмой решительностью. Однако, несмотря на его тон, Уитни видела, что отец очень гордится ею, и потому с радостью последовала за ним через всю залу, пока… пока не осознала, куда он ее ведет. В нескольких шагах стоял Клейтон Уэстленд, о чем-то весело беседуя с Эмили и ее мужем. Маргарет Мерритон по-прежнему цеплялась за его руку.
— Папа, пожалуйста, — настойчиво прошептала Уитни, отступая. — Мне он не нравится.
— Чепуха! — раздраженно отрезал отец, подталкивая ее вперёд. — Вот и мы! — громко, жизнерадостно объявил он и, обернувшись к дочери, приказал, как малому ребенку: — Сделай реверанс и поздоровайся с нашим новым другом и соседом, Клейтоном Уэстлендом.
Мы уже встречались, — сухо ответил Клейтон.
— Мы знакомы, — еле слышно подтвердила Уитни.
Щеки ее вновь загорелись под издевательским взглядом Уэстленда. Уитни подумала, что, если он посмеет сказать или сделать что-нибудь, пытаясь опозорить ее в глазах отца, она просто убьет наглеца. Впервые в жизни Мартин убедился, что дочь изменилась, что ее принимают в обществе, что никому и в голову не приходит смеяться над ней!
— Прекрасно, прекрасно, — кивнул отец, выжидающе глядя то на Клейтона, то на Уитни. — Почему бы вам не потанцевать? Музыканты так стараются…
Уитни мгновенно поняла, что они вряд ли будут танцевать: замкнутое лицо Клейтона ясно выражало, что он больше не пригласит ее на танец даже под угрозой смерти. Сгорая от стыда и унижения, Уитни заставила себя умоляюще посмотреть на него, а потом на танцующих, так, чтобы смысл ее просьбы стал ясен.
Иронически подняв брови, Клейтон не спешил с ответом. На какой-то момент Уитни показалось, что он вообще решил ее игнорировать, однако он пожал плечами и, даже не предложив ей руку, направился к танцующим. Уитни оставалось либо следовать за ним, либо не трогаться с места.
Она предпочла первое, хотя в душе все сильнее кипела ненавистью к этому человеку. Шагая позади, она буравила злобным взглядом его бордовый фрак, но только когда он обернулся к ней, девушка поняла, что он смеется, в самом деле смеется над ее унижением.
Уитни, не останавливаясь, направилась дальше, намереваясь оставить его одного в самом центре залы, но сильные пальцы неожиданно сдавили ее локоть.
— Только посмейте! — пробурчал он и, продолжая смеяться, увлек ее в вальсе.
— С вашей стороны было чрезвычайно любезно пригласить меня на танец, — саркастически заметила Уитни, неохотно отдаваясь его объятиям.
— Но разве вы не этого хотели от меня? — с деланной невинностью осведомился он и, прежде чем она успела ответить, добавил: — Знай я только, что вы предпочитаете сами приглашать партнеров, не стал бы зря просить вас дважды.
— Никогда не встречала такого напыщенного грубияна… — начала Уитни, но, поймав обеспокоенный взгляд отца, ослепительно улыбнулась, чтобы показать, как ей приятно танцевать с их новым соседом.
Но стоило ему отвернуться, как девушка с убийственным презрением оглядела Клейтона и продолжала:
— Невыносимого, невоспитанного, несносного… И задохнулась от ярости, заметив, как трясутся от смеха его плечи.
— Не останавливайтесь, — попросил он, широко улыбаясь. — Я с самого детства не получал такого нагоняя! Как там у вас… «невоспитанный, несносный»…
— Возмутительно наглый и, уж конечно, не джентльмен!
— Вы ставите меня в крайне неловкое положение, — весело хмыкнул он, — и вынуждаете заметить, что ваше поведение сегодня вечером тоже вряд ли можно назвать подобающим леди.
— Улыбайтесь, пожалуйста! Мой отец за нами наблюдает, — прошипела она, растягивая губы в искусственной улыбке.
Клейтон немедленно последовал ее примеру. Ослепительно белые зубы блеснули на загорелом лице, но взгляд был неотрывно прикован к ее нежным губам. Это не ускользнуло от внимания Уитни, мгновенно и негодующе выпрямившейся:
— Мистер Уэстленд, мне кажется, что наш неприятный разговор продолжался достаточно долго! Она попыталась отстраниться, но он успел сжать руки, не давая ей освободиться.
— Послушайте, малышка, не стоит устраивать сцены, я не имею ни малейшего желания видеть всеобщим посмешищем ни себя, ни вас, — предостерег он, и, поскольку у девушки не оставалось иного выбора, кроме как продолжать танец, она решила не обращать внимания на неприличную фамильярность и, пожав плечами, отвернулась. — Прекрасный вечер, не правда ли? — протянул он и сценическим шепотом добавил: — Ваш отец опять на нас смотрит!
— Был прекрасным, — поправила Уитни, ожидая немедленной ответной грубости, но, когда таковой не последовало, нерешительно посмотрела на Клейтона.
Он пристально наблюдал за ней, не выказывая ни малейшего раздражения по поводу ее колкости. И Уитни неожиданно показалась себе глупой и невоспитанной. Да, он вел себя безобразно сегодня у ручья, по чем она лучше?
Виноватая улыбка зажгла ее глаза зеленым светом, превратив их в сияющие осколки нефрита.
— Думаю, сейчас ваша очередь язвить и насмехаться, — честно предложила она. ч — Или я потеряла счет стычкам?
Клейтон одобрительно кивнул, признавая ее правоту.
— По-моему, мы сравнялись, — спокойно признал он.
Что-то в этом низком голосе и серых глазах, в небрежной грации, с которой он вел ее в вальсе, пробудило в девушке смутные воспоминания.
— Мистер Уэстленд, мы раньше не встречались? — спросила она.
— Если бы мы встречались, для меня было бы огромным ударом обнаружить, что вы успели все забыть.
— Уверена, что я не могла бы вас не запомнить, — вежливо пробормотала Уитни и постаралась выбросить странные мысли из головы.
Верный своему обещанию, Пол подвел к ним Элизабет, как только закончился танец. Уитни с отчаянием подумала, что Элизабет Аштон выглядит словно прекрасная хрупкая фарфоровая куколка в платье из светло-голубого атласа, так мило оттенявшего розовые щечки и сверкающее золото волос.
— Не могу поверить, что это ты, Уитни! — воскликнула она нежным, полным удивления голосом.
Конечно, можно было предположить, что Элизабет не в силах поверить переменам, произошедшим со столь непрезентабельной ранее девчонкой, но, глядя вслед Девушке, идущей под руку с Клейтоном в центр залы, Уитни посчитала, что Элизабет вовсе не намеревалась ее оскорбить. И поскольку мисс Аштон танцевала с мистером Уэстлендом, Уитни ждала, что Пол пригласит ее, но вместо этого он, нахмурившись, резко спросил:
— В Париже, кажется, принято, танцуя, смотреть в глаза друг другу?
Уитни в полном изумлении уставилась на него.
— Я… я не смотрела в глаза мистеру Уэстленду. Просто мне показалось, будто мы встречались раньше, однако выяснилось, что я никогда его не видела. Разве такого никогда с вами не случалось?
— Только сегодня, — раздраженно бросил Пол. — Я считал, что знаю вас, теперь же уверен, что это не так.
Он повернулся на каблуках и отошел. В прежние времена девушка побежала бы вслед и постаралась убедить, что любит только его, — но все меняется, изменилась и Уитни. Поэтому она лишь улыбнулась про себя и направилась в противоположную сторону.
И хотя Пол больше не подошел к ней, Уитни с удовольствием проводила время с местными джентльменами. Если выбирать между этим, отчужденным, ревнующим Полом и прежним, чересчур уверенным в себе, Уитни, несомненно, предпочла бы первого. Леди Юбенк была права: пора выказать свой нрав, пусть не думает, что она не может пользоваться успехом. Полу не помешает немного помучиться!
Назавтра Уитни проснулась едва ли не в полдень. Отбросив одеяло, она вскочила с постели, совершенно уверенная, что Пол вот-вот приедет с визитом. Однако его все не было, потом явились другие соседи, и она развлекала их, стараясь быть чарующе веселой и приветливой, хотя на сердце становилось все тяжелее по мере того, как солнце клонилось к горизонту.
Уитни увидела Пола лишь на следующий день н то совершенно случайно. Она и Эмили как раз покидали городок, и лошади брели по дороге, выбивая копытами облачка пыли.
— Знаешь, мистера Уэстленда вызвали в город на следующий день после бала, — сообщила Эмили.
— Отец что-то упоминал об этом, — рассеянно ответила Уитни, думая лишь о Поле. — Кажется, он приезжает завтра… А что?
— Мама Маргарет шепнула, что Маргарет считает часы до его приезда. Очевидно, она просто помешалась на нем и…
Эмили осеклась и, прищурясь, вгляделась вдаль.
— Если глаза меня не подводят, — пропела она, бросив лукавый взгляд на Уитни, — мы, кажется, сейчас увидим твою добычу!
Наклонившись вперед, Уитни различила в облаках пыли мчавшийся навстречу элегантный фаэтон. Она едва успела расправить юбки амазонки, как Пол был уже рядом. Он натянул поводья, вежливо приветствовал Уитни и полностью сосредоточился на
Эмили, осыпая ее шутливыми комплиментами, — пока та, смеясь, не приказала ему немедленно замолчать, поскольку она теперь замужняя женщина.
Хан мгновенно воспылал антипатией к породистому вороному коню Пола, и Уитни краем уха прислушивалась к разговору, одновременно пытаясь справиться с норовистым гнедым.
— Собираетесь на завтрашний прием к леди Юбенк? — осведомился Пол, и не услышав ответа Эмили, Уитни подняла глаза. Пол обращался к ней. — Собираетесь завтра к леди Юбенк? — повторил он, и Уитни кивнула, чувствуя, как сердце готово вот-вот выскочить из груди. — Прекрасно. Увидимся там, — бросил Пол и не тратя слов взмахнул поводьями.
Фаэтон сорвался с места и исчез в облаке пыли.
Эмили повернулась и долго смотрела вслед экипажу, пока он не скрылся из вида.
— Какая совершенно необыкновенная встреча! — воскликнула она, заговорщически улыбаясь и искоса поглядывая на подругу. — Но тебе не показалось странным, что он изо всех сил старался тебя игнорировать?
— Вовсе нет, — тяжело вздохнула Уитни. -
Если припоминаешь, Пол всегда старался меня игнорировать.
— Знаю, — тихо засмеялась Эмили, — но, разговаривая со мной сейчас, он все время смотрел на тебя. И вчера на балу он тоже наблюдал за тобой, когда ты не смотрела в его сторону.
Уитни резко натянула поводья, останавливая Хана.
— Правда? Ты уверена?
— Совершенно, глупышка. Я все время наблюдала за вами двоими.
— О, Эмили, — дрожащим голосом пробормотала Уитни, — как жаль, что тебе придется вернуться в Лондон на следующей неделе. Кто, если не ты, скажет мне именно то, что я хочу слышать?
Глава 11
К тому времени, когда пришла пора отправляться на вечер в дом миледи Юбенк, Уитни довела себя едва ли не до полуобморочного состояния и изнемогала от волнения и дурных предчувствий. Она была готова задолго до отъезда и ожидала тетю в холле. Сегодня на девушке было платье из темно-синего шифона, усеянное переливающимися серебром блестками. Бриллианты и сапфиры сверкали у нее в ушах, на шее и сияли в локонах, собранных в элегантную прическу греческого стиля.
— Тетя Энн, — спросила она по пути, — как по-твоему, Пол действительно любит Элизабет?
— Если бы это было так, он давно бы сделал ей предложение, — ответила Энн, натягивая перчатки, поскольку экипаж уже свернул на длинную подъездную аллею старого дома леди Юбенк, более всего походившего на мавзолей. — И, твоя подруга Эмили совершенно права — он не сводил с тебя глаз в ночь бала, когда думал, что никто этого не замечает.
— Но в таком случае, почему он так долго не дает о себе знать?
— Дорогая, вспомни, в каком неловком положении он очутился! Всем известно, что четыре года назад он едва выносил тебя и твое неотвязное обожание. Теперь же ему приходится полностью изменить свое отношение и начать открыто за тобой ухаживать. — Она улыбнулась сурово нахмурившейся племяннице и добавила: — Если желаешь ускорить события, прими совет леди Юбенк и покажи, что ты в нем не нуждаешься!
Три часа спустя Уитни была вынуждена согласиться с тетей. Самые блестящие джентльмены в округе стремились добиться ее внимания, все… кроме того, кто был так дорог ей.
Клейтон Уэстленд, стоявший в противоположном углу комнаты в окружении девиц, слегка наклонил голову к Маргарет Мерритон, улыбаясь, чтобы скрыть, как раздражен ее непрестанной болтовней.
Проведя несколько последних дней в Лондоне по неотложному делу, он вернулся как раз вовремя, чтобы успеть переодеться и отправиться к Амелии Юбенк на небольшую вечеринку. И эта невыносимая старая карга не постеснялась встретить его в дверях и заявить, что будет крайне благодарна, если он станет весь вечер ухаживать за мисс Стоун и таким образом выступит в роли романтического соперника Севарина. В результате настроение Клейтона было безнадежно испорчено.
Невежливо повернувшись спиной к собеседнице, Амелия Юбенк подняла монокль и начала пристально рассматривать собравшихся гостей, пока взгляд ее не упал на герцога Клеймора, осаждаемого девицами, стремившимися снискать его расположение. Герцог, по всей видимости, терпеливо выносил все их ужимки и уловки, однако внимание его было приковано к единственной женщине — Уитни Стоун, казавшейся полностью невосприимчивой к его обаянию.
Амелия выпустила из пальцев монокль, предоставив ему болтаться на черной ленточке. Герцог был дальним кузеном ее покойного мужа, и, следовательно, леди Юбенк могла претендовать на родство с Уэстморлендом, и, когда несколько недель назад Клейтон приехал к ней и объявил о намерении поселиться в округе под именем Уэстленда, чтобы немного отдохнуть вдали от шумного света, она заверила его, что он может на нее положиться.
Теперь, однако, леди Юбенк осенила идея. Она оценивающим взглядом смерила герцога, наблюдавшего за Уитни, и, немного подумав, чтобы определить, насколько коварным и неэтичным является ее замысел, все-таки с довольной усмешкой откинулась на спинку кресла и приказала лакею немедленно привести к ней мисс Стоун, а потом попросить мистера Уэсленда присоединиться к ним.
— Тетя Энн, — спросила она по пути, — как по-твоему, Пол действительно любит Элизабет?
— Если бы это было так, он давно бы сделал ей предложение, — ответила Энн, натягивая перчатки, поскольку экипаж уже свернул на длинную подъездную аллею старого дома леди Юбенк, более всего походившего на мавзолей. — И, твоя подруга Эмили совершенно права — он не сводил с тебя глаз в ночь бала, когда думал, что никто этого не замечает.
— Но в таком случае, почему он так долго не дает о себе знать?
— Дорогая, вспомни, в каком неловком положении он очутился! Всем известно, что четыре года назад он едва выносил тебя и твое неотвязное обожание. Теперь же ему приходится полностью изменить свое отношение и начать открыто за тобой ухаживать. — Она улыбнулась сурово нахмурившейся племяннице и добавила: — Если желаешь ускорить события, прими совет леди Юбенк и покажи, что ты в нем не нуждаешься!
Три часа спустя Уитни была вынуждена согласиться с тетей. Самые блестящие джентльмены в округе стремились добиться ее внимания, все… кроме того, кто был так дорог ей.
Клейтон Уэстленд, стоявший в противоположном углу комнаты в окружении девиц, слегка наклонил голову к Маргарет Мерритон, улыбаясь, чтобы скрыть, как раздражен ее непрестанной болтовней.
Проведя несколько последних дней в Лондоне по неотложному делу, он вернулся как раз вовремя, чтобы успеть переодеться и отправиться к Амелии Юбенк на небольшую вечеринку. И эта невыносимая старая карга не постеснялась встретить его в дверях и заявить, что будет крайне благодарна, если он станет весь вечер ухаживать за мисс Стоун и таким образом выступит в роли романтического соперника Севарина. В результате настроение Клейтона было безнадежно испорчено.
Невежливо повернувшись спиной к собеседнице, Амелия Юбенк подняла монокль и начала пристально рассматривать собравшихся гостей, пока взгляд ее не упал на герцога Клеймора, осаждаемого девицами, стремившимися снискать его расположение. Герцог, по всей видимости, терпеливо выносил все их ужимки и уловки, однако внимание его было приковано к единственной женщине — Уитни Стоун, казавшейся полностью невосприимчивой к его обаянию.
Амелия выпустила из пальцев монокль, предоставив ему болтаться на черной ленточке. Герцог был дальним кузеном ее покойного мужа, и, следовательно, леди Юбенк могла претендовать на родство с Уэстморлендом, и, когда несколько недель назад Клейтон приехал к ней и объявил о намерении поселиться в округе под именем Уэстленда, чтобы немного отдохнуть вдали от шумного света, она заверила его, что он может на нее положиться.
Теперь, однако, леди Юбенк осенила идея. Она оценивающим взглядом смерила герцога, наблюдавшего за Уитни, и, немного подумав, чтобы определить, насколько коварным и неэтичным является ее замысел, все-таки с довольной усмешкой откинулась на спинку кресла и приказала лакею немедленно привести к ней мисс Стоун, а потом попросить мистера Уэсленда присоединиться к ним.