Макоули Пол. Риф

ПОЛ МАКОУЛИ
 
Риф

 
   Маргарет Гендерсон By, войдя в режим «телеприсутствия», направляла прокси в глубину рифта Тигрис, когда ее вызвал Дзю Шо. Другие члены ее команды сдались один за другим, и теперь только она погружалась в расщелину шириной не более сотни метров между розоватыми скалами, покрытыми гладкими наростами. То был слой самых обычных вакуумных организмов - мозаика из сотен штаммов одного и того же вида. Тут и там из него торчали ярко-красные «плети» - виды-симбионты, откладывающие внутри своих оболочек кристаллы сульфата железа.
   Казалось, этот слой тянется вниз бесконечно. Пока ни один зонд или прокси не достигали дна рифта, до которого оставалось еще более тридцати километров. Микроскопические чешуйки железосерных комплексов, отслоившиеся клетки, извергнутые шарики углеродных соединений и другие летающие частицы парили, словно туман или снег, вакуумные организмы образовывали наросты и ажурные
   сетчатые структуры из нитей восстановленного металла, которые из-за какого-то фокуса сверхпроводимости создавали в радиодиапазоне широкополосный электромагнитный резонанс, пульсирующий, подобно медленному биению гигантского сердца.
   Все это забивало помехами канал «телеприсутствия» между операторами и прокси. Только что Маргарет «видела» панораму шириной триста двадцать градусов «глазами» микроволнового радара малютки-прокси, чувствовала, как вакуум непрерывно «высасывает» ее оболочку, ощущала резкий запах чрезвычайного холода (всего на тридцать градусов выше абсолютного нуля) и сложный вкус вакуумного смога (жженый сахар, горячий каучук, смола), слабые струйки водорода, выбрасываемого из складчатого сопла прокси, когда та поддерживала ориентацию относительно поверхности скалы во время спуска, сжав тугой клубок щупалец вокруг клина релейного передатчика. А через секунду оказывалась в своем теле, лежащем внутри операторского кокона в теплой темноте, - в глазах мелькают фосфены, а в ушах звучит «белый шум», пока блок связи подыскивает работающую частоту, связывается с прокси, и - щелк! - она снова опускается в провал между розовыми скалами.
   Сработал сигнал экстренного вызова, вспыхнув по панораме белыми звездочками.
   - Вас вызывают, босс, - прозвучал голос ее заместителя Эрика Керенайи.
   Маргарет заблокировала и сигнал, и звуковой канал. Она уже спустилась на километр ниже своего предыдущего рекорда и хотела продвинуться как можно ниже, прежде чем закрепить телеметрическое реле. Развернув прокси по продольной оси, она увеличила рабочую амплитуду микроволнового радара. Далеко внизу стали различимы холмики и бугры, прилепившиеся к плоской поверхности скалы, текстурированные выступы, напоминающие мозговой коралл, бессистемно ориентированные кратеры. И что-то еще - облака органических веществ. Возможно, это…
   Снова экстренный вызов. Эрик отключил ее блокировку.
   Маргарет выругалась и подлетела к скале, распрямляя щупальца и всаживая клин передатчика в розоватую шершавую поверхность, покрытую черными сосочками и напоминающую гигантский язык, мгновенно примерзший ко льду. Реле автоматически выстрелило якорные зацепы. Отдача отшвырнула малютку-прокси, заставив ее кувыркаться, пока она рефлекторно не стабилизировалась, ловко выпустив струйки газа. Картинка забилась пятнышками помех, восстановилась, но связь тут же полностью прервалась. Маргарет нажала клавишу, превращающую кокон в кресло. Закрывающая лицо маска автоматически поднялась.
   Перед ней стоял Эрик Керенайи:
   - Босс, с вами хочет поговорить Дзю Шо. Немедленно.
   Работу им предложили в форме «закрытого контракта». Точную информацию о том, в чем эта работа будет заключаться, ученые получили, только когда хабитат - космическое поселение - уже отправился в путь. Но всем установили хорошие оклады и пообещали щедрые премиальные после завершения, и Маргарет Гендерсон By, выиграв конкурс на этот контракт, прихватила с собой большую часть коллег с предыдущей работы и стала лелеять робкую надежду, что это событие наконец-то переломит тяготеющее над ее семьей невезение.
   Ученые оказались на «Ганапати», новом хабитате, основанном в результате альянса двух старейших патрицианских семей Содружества. Он имел стандартную конструкцию: базальтовый астероид, выжженный изнутри гигаватт-ным рентгеновским лазером. Выброшенные через сопла остатки испаренной породы придали глыбе вращение, обеспечивающее на внутренней поверхности «оболочки» силу тяжести две десятых от земной. На условной корме расположились заводы и мощные двигатели. Имея арендованные устройства искусственного интеллекта для перемалывания информации и фабрики, синтезирующие экзотические пластики из биомассы сахарного тростника и масла генетически усовершенствованного рапса, хабитат получал доход вполне достаточный для выплаты процентов по займу на свое сооружение, взятому на бирже Содружества, но слишком скромный для привлечения новых граждан и рабочих. Он все еще не был окончательно оборудован, а население составляло лишь треть от оптимального.
   Его Звездная Палата - молодая, амбициозная и нетерпеливо стремящаяся обрести независимость от своих семей - решила сыграть по-крупному. И теперь они гнались за легендой.
   Восемьдесят лет назад на астероиде, расположенном на внешнем краю Пояса Койпера, был начат эксперимент по ускоренной эволюции хемоавтотрофных вакуумных организмов. Экспериментом управляла холдинговая компания, зарегистрированная на Ганимеде, но ее истинным тайным владельцем был Демократический Союз Китая. В те дни компаниям и правительствам Земли было запрещено действовать в Поясе Койпера, который считал своей собственностью и яростно защищал некий внеземной картель. Его гегемония завершилась после Тихой войны, однако эта же война уничтожила и все архивы эксперимента. Даже Демократический Союз Китая исчез с карт, поглощенный Тихоокеанским содружеством.
   В Поясе Койпера насчитывалось более пятидесяти тысяч объектов с диаметром свыше сотни километров и миллионы более мелких, а плоскость их орбит растянулась между орбитами Нептуна и Плутона. Где-то среди них и затерялся экспериментальный планетоид Энки, названный в честь одного из вавилонских богов творения. Энки стал легендой, подобно Детскому хабитату, комете-призраку, пиратскому кораблю с экипажем из оживленных мертвецов или раю для рабочих на Островах Блаженных.
   А затем, через сорок пять лет после окончания Тихой войны, некая охотница за информацией накопала ее достаточно, чтобы реконструировать эксцентрическую орбиту Энки. И продала эти сведения «Ганапати». Хабитат купил рабочее время массива телескопов на Уране, исследующего дальний космос, и убедился, что планетоид действительно находится там, где ему следует быть, - чуть далее семи миллиардов километров от Солнца на момент наблюдения.
   На этом точные сведения обрывались. Эксперимент вполне мог завершиться провалом вскоре после начала, но если он продолжается до сих пор, то его результаты могут, подарить хабитату «платиновый» кредит на бирже. Маргарет и ученые из ее команды получат, разумеется, лишь свои зарплаты и премиальные - за вычетом налогов на воздух, пищу и воду, а также стоимости всего, что они купят на местные денежные сертификаты в магазинах хабитата. Наемные рабочие не получат даже этого. Подобно любому хабитату Содружества, «Ганапати» имел структуру древнегреческой республики и управлялся гражданами (они же владельцы акций), живущими в живописных парках на внутренней поверхности. Трудились же там контрактники, обитающие в туннелях и бараках, оборудованных внутри каменной шкуры «Ганапати».
   Во время долгого полета ученым платили по минимуму, гораздо меньше, чем неквалифицированным техникам, занятым на фермах или заводах, или слугам, работающим в домах граждан. На «Ганапати» не хватало продуктов, потому что очень много биомассы было использовано для производства биохимикатов, ушедших на экспорт. Любая пища (за исключением базового рациона) стоила дорого, и Звездная Палата хабитата искусно манипулировала ценами. Когда «Ганапати» добрался до Энки и контракты ученых были активированы, цены на продовольствие возросли. Техники и слуги неожиданно обнаружили, что им по карману лишь мизерное количество плохо обработанных пищевых дрожжей. Их возмущение вылилось в драки и стычки на ножах и завершилось небольшим бунтом, который местная полиция, так называемые Белые Мыши, поддавила с помощью газа. Маргарет пришлось выкупать из-под ареста нескольких своих товарищей, а затем промывать
   им мозги и гневно напоминать, что их поведение может лишить премиальных всю команду ученых.
   - Мы должны защищать свою честь, - заявил один из бунтарей.
   - Не будь идиотом, - ответила Маргарет. - Граждане сталкивают лбами рабочих и ученых, чтобы и те и другие знали свое место, а заодно неплохо зарабатывают, повышая цены на продовольствие. Будь доволен, что теперь можешь купить приличную еду, и держись подальше от неприятностей.
   - Но ведь они вас оскорбляли, босс! Из-за того, что вы…
   Маргарет пригвоздила его взглядом. Она стояла на стуле, но все равно была на добрую голову ниже столпившихся вокруг коллег.
   - Я веду только собственные сражения. И так было всегда. А ты помни о своих премиальных и помалкивай. Все окупится. Это я вам обещаю.
   И все действительно окупилось, потому что они обнаружили риф.
   Когда-то очень давно Энки получил удар такой силы, что астероид расплавился и раскололся на два больших куска и тысячи фрагментов. Один из фрагментов до сих пор обращался вокруг Энки, превратившись в крошечную луну, и именно на нем установили ИИ - искусственный интеллект, управлявший экспериментом. Прочие вновь сошлись, стянутые слабыми силами притяжения, но остыли быстрее, чем слияние завершилось, оставив огромную глубокую трещину на экваторе - рифт Тигрис.
   Команда Маргарет обнаружила, что вакуумные организмы хаотично разрослись в самой глубокой части рифта, черпая энергию из окисления элементарной серы и двухвалентного железа и превращая углеродистые материалы в полезные органические соединения. Ученые увидели корочки и пластины, образования, напоминающие тонкую ткань, свернутую в хрупкие свитки, пучки органных трубок, лианы, изящные кружева. Некоторые питались другими - одна корочка медленно разрасталась, поглощая соседнюю. Многие выглядели паразитами и выпускали разветвленные отростки, пронизывающие тела жертв. Организмы, добывающие воду, призывали на помощь окислителей серы, обменивая драгоценную влагу на энергию и создавая бородавчатые наросты, напоминающие стромалиты. Иные образования имели более ста метров в поперечнике и наверняка являлись самыми большими колониями прокариотов в исследованной части Солнечной системы.
   Какое разнообразие, и всего через восемьдесят лет ускоренной эволюции! Одичавшая красота, победившая холод и мрак. Потенциал, способный накормить миллиарды. Свои премиальные ученые уже заработали, потому что граждане «Ганапати» станут миллиардерами.
   Все свободное время Маргарет тратила на исследование рифа с помощью прокси и заставляла свою команду упорно преодолевать проблемы, возникающие при проникновении в глубины рифта. Она влюбилась в этот риф, хотя не призналась бы в этом даже самой себе. Маргарет отправилась бы на исследования лично, если бы Звездная Палата такое разрешила, но, как и в большинстве хабитатов, граждане «Ганапати» не любили, когда их работники наведывались туда, куда сами они отправляться не собираются.
   Стало ясно, что эксперимент вышел далеко за рамки первоначально заданных параметров, но причин этого не знал никто. Наблюдавший за экспериментом ИИ отключился уже лет тридцать назад. Питавший его примитивный термоядерный, на протонных пучках реактор еще действовал, но сам ИИ прожил меньше, чем те организмы, которыми он был призван манипулировать.
   Его задача казалась простой. На участках рифта, богатых серой и двухвалентным железом, высадили колонии десятка видов медленнорастущих хемоавтотрофов. Затем были вызваны тысячи случайных мутаций. Большинство колоний погибло, а немногие выжившие собраны, вновь подвергнуты мутагенной обработке и высажены заново. Такой цикл повторялся каждые сто дней.
   Однако ИИ делал отбор лишь по скорости роста, а не адаптивной радиации, и на семинарах ученых вспыхивали жаркие споры о возможных причинах столь неожиданного богатства рифа. Лишь очень немногие считали, что это просто результат ускоренной эволюции. В благоприятных условиях многие земные бактерии делятся каждые двадцать минут, а некоторые бактерии проходили путь от сопротивления антибиотику до полной зависимости от него и включения в метаболизм в качестве питательного вещества менее чем за пять дней, то есть всего за триста шестьдесят поколений. Но то была лишь биохимическая адаптация. Наивысшая скорость деления вакуумных организмов рифта составляла менее раза в сутки, и, хотя это означало более тридцати тысяч поколений с момента засева рифа - полмиллиона лет в человеческом эквиваленте, - эволюционное разнообразие здесь оказалось примерно таким, как если бы неандерталец только в результате эволюции заполнил на Земле все мыслимые ниши обитания млекопитающих, от летучих мышей до китов.
   Поисковая команда Маргарет изучала риф и отбирала образцы более тридцати дней. Кластерный анализ подсказывал, что они идентифицировали менее десяти процентов видов, образовавшихся после первоначального засева. А теперь и показания радаров намекали на то, что имеются изменения в еще не исследованных областях самой глубокой части рифта Тигрис, куда прокси пока еще не проникли.
   Маргарет отметила это на последнем семинаре:
   - Мы выдвигаем гипотезы, основываясь на неполной информации. И мы еще очень многого не знаем. Судя по результатам отбора образцов, вдали от поверхности Энки разнообразие жизни возрастает. И в глубинной части рифта могут отыскаться еще тысячи новых видов.
   - А нам и не нужно знать все, - лениво возразил из дальнего угла Опи Киндред, главный генетик. - Нам не за это платят. Мы уже отыскали несколько видов, превосходящих коммерческие культуры по всем параметрам. «Ганапати» сможет на этом заработать, а мы получим премиальные. И кому какое дело, откуда эти виды взялись?
   - Мы здесь все ученые, - возразил Арн Ниведта, шеф биохимиков. - И нас должна интересовать суть явлений. А правда, Опи, что твои таинственные эксперименты всего лишь испытания на скорость роста? Если да, то я разочарован.
   Генетики основали на поверхности «Ганапати» экспериментальную станцию и никого туда не пускали.
   - Я не обязан перед тобой отчитываться, - ухмыльнулся Опи.
   Его слова встретили возгласами возмущения. Ученые устали, а в комнате было жарко и душновато.
   - Информация должна быть свободной, - заявила Маргарет. - Мы все работаем ради единой цели. Или ты надеешься на дополнительные премиальные, Опи?
   В комнате послышалось перешептывание. По традиции все премиальные накапливались в общем котле, а в конце миссии делились между командами специалистов.
   Опи Киндред был человеком умным и удачливым, хотя и несколько мрачноватым, словно мир представлял для него сплошное разочарование. Своей командой он руководил жестко и быстро отыскивал недостатки у других людей. И Маргарет стала естественной мишенью его насмешек - приземистая и мускулистая коротышка с Земли, которой приходилось принимать специальные препараты, чтобы выживать в условиях микрогравитации, и у которой волосы росли в самых неожиданных местах. Презрительно уставившись на нее, Опи заявил:
   - Меня удивляет тон этого совещания, доктор By. И все эти ни на чем не основанные дурацкие предположения. Я уже час тут сижу, но ничего полезного не услышал. Нам платят за результаты, а не за разработку гипотез. От вашей команды мы слышим лишь оправдания, в то время как нам нужны образцы. Мне проблема представляется достаточно простой. Если что-то создает помехи вашим прокси, то следует задействовать роботов. Или послать людей и собрать образцы вручную. Почти все, что вам удалось добыть, мы уже пустили в дело. И мне нужно больше исходного материала, особенно после результатов моих последних открытий.
   - Но роботам тоже требуются релейные передатчики, - заметил Эрик Керенайи.
   - Если ими дистанционно управляют операторы, то конечно, - отозвалась Орли Хиггинс. - Но я не вижу нужды в ручном управлении. Совсем нетрудно запрограммировать их на спуск, сбор образцов и возвращение.
   Орли возглавляла команду, которой удалось взломать испорченные коды ИИ, и она симпатизировала Опи Киндреду.
   - Прокси отказывают в любом случае - как с ручным управлением, так и без него, - возразила Маргарет, - к тому же они не глупее любого робота. И я с удовольствием спустилась бы сама, но Звездная Палата мне это запретила. Они боятся, что мы что-нибудь найдем, если отправимся туда, где они не смогут за нами следить.
   - Осторожнее, босс, - прошептал Эрик Керенайи. - Нас наверняка подслушивают Белые Мыши.
   - А мне все равно. С вежливыми просьбами покончено. Нам нужно туда спуститься, Эрик.
   - Конечно, босс. Но оказаться под арестом за подстрекательство к неповиновению - это не выход.
   - На верхних уровнях тоже имеется кое-какой интересный материал, - заметил Арн Ниведта. - Причем коммерческий, как ты сам отметил, Опи.
   Все одобрительно забормотали. Риф мог сделать «Ганапати» богатейшим хабитатом во Внешней системе, где дальнейшая экспансия человечества сдерживалась доступностью связанного углерода Ядро кометы даже скромных размеров - скажем, десяти километров в диаметре - и сдобренное всего лишь одной сотой процента углеродистых материалов содержит пятьдесят миллионов тонн углерода, в основном льда из метана и оксида углерода, прикрытого с поверхности смолистыми длинноцепочечными углеводородами. А некоторые планетоиды наполовину состоят из метанового льда. Но большинство вакуумных организмов преобразовывали простые соединения углерода в органику, используя энергию солнечных лучей, уловленных различными фотосинтетическими пигментами, и поэтому могли расти лишь на поверхности планетоидов. Никому еще не удавалось вывести вакуумные организмы, которые могли бы эффективно перерабатывать сердцевину планетоидов, используя другие источники энергии. Но именно такие организмы появились на рифе в результате ускоренной эволюции. И это позволит перерабатывать огромное количество объектов в Поясе Койпера и даже дальше - в далеком облаке Оорта.
   Арн Ниведта дождался тишины и добавил:
   - Конечно, если образцы с рифа пройдут испытания. Как насчет этого, Опи? Они коммерчески пригодны?
   - У нас собственные представления о коммерциализации, - ответил Опи. - Думаю, вы еще узнаете, что именно в наших руках находится ключ к успеху.
   Биохимики и поисковики разразились криками. Присутствующие мгновенно разделились. Маргарет заметила, как кто-то из ее команды выхватил из чехла острую отвертку, мгновенно перехватила руку и стиснула ее с такой силой, что мужчина вскрикнул.
   - Не лезь! - прошипела она.- И помни, что мы ученые.
   - Мы слышали о том, что в глубине разнообразие видов больше, но туда якобы не добраться, - процедил Опи, презрительно приподняв тонкую верхнюю губу. - Тут можно заподозрить саботаж.
   - Прокси работоспособны в верхней части рифта,- ответила Маргарет, - и мы упорно трудимся над тем, чтобы они действовали и на глубине.
   - Будем надеяться, что у вас получится, - подвел итог Опи. Он встал, и все члены его команды тоже. - Я возвращаюсь к работе, и вам следует поступить так же. Особенно вам, доктор By. Возможно, вам лучше заняться своими прокси, чем планировать бессмысленные экспедиции.
   Вот так семинар завершился ссорой, не выработав никаких продуктивных результатов, а сообщество ученых разделила черта враждебности.
   - Опи интригует, чтобы в конце концов приписать все заслуги себе, - сказал, обращаясь к Маргарет, Арн Ниведта - дружелюбный энтузиаст, высокий даже для внешне-системника и худой, как рельс. Рядом с Маргарет он сутулился, стремясь казаться ниже. - Он отчаянно хочет стать гражданином, поэтому и мыслит как один из них.
   - Господи, да мы все хотим стать гражданами! - воскликнула Маргарет. - Ну кому нравится так жить?
   Она махнула рукой, указывая на переполненный бар с голыми каменными стенами, низким потолком, ярким, резким светом, запахом дешевого пива и пота посетителей. Ее родители когда-то были гражданами. Пока не попали в полосу невезения. И дело было вовсе не в том, что она желала вернуть те счастливые дни - Маргарет их почти и не помнила, - ей просто хотелось лучшего.
   - Граждане спят на шелковых простынях, едят натуральное мясо и играют в свои дурацкие игры, а нам приходится работать за них, да еще при ограниченном бюджете. Риф - это открытие столетия, Арн, но боги запрещают гражданам переутомляться. Поэтому мы вкалываем, а они трахаются на розовых лепестках и загребают всю славу себе.
   Арн рассмеялся.
   - Верно! Как верно и то, что мы не добились тех успехов, каких могли бы, - с грустью подытожил он.
   - Опи сволочь, - задумчиво проговорила Маргарет, - но он сволочь умная. И выбрал самый подходящий момент, чтобы ткнуть в меня пальцем.
   Потери прокси стали нарастать по экспоненте, а фермы на «Ганапати», где их разводили, дошли до критической черты. Едва потери превысят воспроизводство, масштабы исследований нужно будет резко сократить, иначе в ход придется пустить племенное стадо, а на такой риск «Ганапати» пойти не мог.
   И тут, через день после того злосчастного семинара, Маргарет вызвали из очередной экспедиции к самому председателю Звездной Палаты «Ганапати».
   - Нас не устраивают результаты ваших исследований, доктор By, - заявил Дзю Шо. - Вы много обещаете, но мало выдаете.
   Маргарет бросила быстрый взгляд на Опи Киндреда, и тот ухмыльнулся. Сейчас он был облачен в белую тунику с золотой окантовкой и белые гетры; бритый череп сиял маслом, наманикюренные ногти отбрасывали радужные блики. Маргарет, едва успевшая вернуться из кокона управления прокси, была одета в мешковатый серый комбинезон. На руках, ногах и тоже выбритом черепе все еще остались липкие пятна электропроводной пасты для крепления электродов, от одежды попахивало потом.
   Сдержав гнев, женщина ответила:
   - Я подавала ежедневные отчеты о проблемах, с которыми мы сталкивались. Мы движемся вперед медленно, но уверенно. Мне только что удалось закрепить релейный передатчик на целый километр ниже предыдущей точки.
   Дзю Шо отмахнулся от ее слов. Обнаженный и гладкий (подкожный жир у него был распределен равномерно, как у тюленя), он полулежал в кресле из синего геля. Округлая безволосая голова очень напоминала яйцо. Рядом с ним сидела юрист хабитата в сером деловом костюме - аккуратная молодая женщина. Опи Киндред и Арн Ниведта расположились на низких стульях, формально признавая превосходство Дзю Шо. За их спинами на границе травянистой поляны стояли несколько слуг.
   Действие происходило на окраине поместья Шо, в рощице из смоковниц, бамбука и оплетенного плющом быстрорастущего баньяна. Над головами, повторяя изгиб внутренней поверхности хабитата, простирался парковый ландшафт - пятнышки редких, недавно посаженных рощиц, луга и сады. Летуны, надев разноцветные треугольные крылья, совершали пируэты вокруг оси невесомости. Прямо над ними на перевернутом изумрудно-зеленом лугу паслись мамонты размером с крупную собаку. Парк тянулся вдаль - вплоть до обнесенного защитным валом кольцевого озера диаметром три километра и огромных ферм, занимающих почти всю оставшуюся внутреннюю поверхность хабитата. Поля чечевицы, пшеницы, томатов, риса, экзотических овощей и фруктовые рощи для питания граждан и бесконечные плантации сахарного тростника и масличного рапса для биохимической промышленности и дрожжевых баков.
   - Несмотря на незначительные достижения поисковой команды, - заговорил Дзю Шо, - мы получили необходимое благодаря работе доктора Киндреда. Именно это мы и намерены обсудить.
   Маргарет взглянула на Арна, тот пожал плечами. Ухмылка Опи Киндреда стала шире.
   - Моя команда установила, откуда здесь такое разнообразие видов, - пояснил он. - Вакуумные организмы изобрели секс.
   - Мы и так знали, что у них половое размножение, - заметил Арн. - Как иначе они могли эволюционировать?
   Команда Арна выяснила, что вакуумные организмы могут обмениваться генетическим материалом через пилии - микроскопические полые трубочки, прорастающие между клетками или нитями гифов ¹. Аналогичным способом в популяциях земных бактерий распространяются гены сопротивляемости антибиотикам.
   - Я имел в виду не генетический обмен, а генетическую рекомбинацию, - уточнил Опи. - Сейчас объясню.
   Генетик взял инфоблокнот и стал проецировать в воздух плоские голографические кадры с цветными схемами, графиками и изображениями. Маргарет быстро погрузилась в поток данных, опережая скупые пояснения Опи.
   Это нельзя было назвать нормальным половым размножением. Тут не существовало ни разных полов, ни даже комплементарных размножающихся штаммов. Посредниками служили виды, агрессивно колонизирующие талломы других организмов. Маргарет видела это множество раз, но до сих пор считала такие организмы просто паразитами. На самом же деле, по словам Опи, их скорее следовало называть вампирами.
   Мелькали изображения, сменяясь фильмами, смонтированными на основе сотен часов записей, которые были сделаны блуждающими прокси. Вот колония черных, покрытых коркой организмов, встречающихся во всей исследованной области рифта. Время ускоряется. Колония увеличивает свой периметр пульсирующими рывками. И по мере роста отшелушивает с поверхности микроскопические частицы. Камера показывает крупным планом одну из таких частиц - несколько клеток, обернутых нитями с запасом питательных веществ внутри.