Макс И. Даймонт
Евреи, Бог и история
©Edited and Revised by Ethel Dimont
©Библиотека «Алия», 1975
©Мосты культуры/Гешарим, 2009
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
©Библиотека «Алия», 1975
©Мосты культуры/Гешарим, 2009
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
От издательства
До самой своей смерти в 1992 году Макс Даймонт не прекращал работу над подготовкой нового, расширенного и дополненного издания своей книги «Евреи, Бог и история». Я помогала мужу в работе над книгой с того момента, когда к нему пришла идея написать ее в 1955 г., и, по-моему, Макс хотел бы, чтобы эта миссия была завершена. Я использовала его материалы, насколько это возможно, и старалась сохранить верность его идеям, убеждениям и пониманию того, кто такие евреи и что такое еврейская история. Но я прошу читательского снисхождения к очевидной разнице в стиле. Никто не может писать, как Макс Даймонт, – я, совершенно точно, не могу.
Я бы хотела также воспользоваться возможностью поблагодарить читателей Макса – ведь именно они сделали книгу «Евреи, Бог и история» классикой нашего времени еще при жизни автора, за что он был им очень благодарен.
Так же, как и раньше, наша дочь Гейл Голди постоянно была рядом со мной, вооруженная остро заточенным карандашом. В работе над рукописью мне очень помогли ее проницательный ум и постоянная готовность помочь.
Я бы хотела также воспользоваться возможностью поблагодарить читателей Макса – ведь именно они сделали книгу «Евреи, Бог и история» классикой нашего времени еще при жизни автора, за что он был им очень благодарен.
Так же, как и раньше, наша дочь Гейл Голди постоянно была рядом со мной, вооруженная остро заточенным карандашом. В работе над рукописью мне очень помогли ее проницательный ум и постоянная готовность помочь.
Этель Даймонт, 1993
Предисловие к русскому изданию
Книг по еврейской истории, доступных людям, читающим только по-русски, крайне мало. Если не считать почтенных, но явно устаревших произведений Греца, Ренана, Дубнова и нескольких других (которые даже в Израиле можно увидеть лишь в университетских библиотеках и антикварных магазинах), список такой литературы фактически исчерпывается двухтомной «Историей еврейского народа» под редакцией профессора Иерусалимского университета Ш. Эттингера и популярными «Историей евреев» С. Рота и «Повестью тысячелетий» Ю. Марголина. Две последние книги представляют собой популяризацию в чистом виде, то есть сокращенное и слегка беллетризованное изложение основных фактов еврейской истории; книга же профессора Эттингера – скорее монографический труд, совершенно необходимый всякому, кто хотел бы систематизировать свои отрывочные познания и получить глубокое научное представление о истории еврейского народа, однако массовым чтением ее не назовешь.
В наше время, когда в массах русского еврейства началось пробуждение национального сознания и в связи с этим – возрождение интереса к национальной истории, особенно возрастает потребность в соответствующей литературе на русском языке. Трудно даже перечислить все те провалы в исторической памяти русского еврейства, которые предстоит срочно заполнить. В таком перечне, если бы он был составлен, две задачи представляются особенно важными: создание (или перевод) учебников и монографий по еврейской истории для разных (в образовательном, возрастном, этническом плане) групп русского еврейства и создание (или перевод) популярных книг, рассчитанных на массового (особенно молодежного) читателя.
Предлагаемая русскому читателю книга американского раввина Макса Даймонта «Евреи, Бог и история» является попыткой хотя бы частично решить вторую из упомянутых задач.
Книга Даймонта (известного многими работами на данную тему – «Неистребимый еврей» и другие) счастливо сочетает в себе популярный рассказ о еврейской истории с ее первых веков до провозглашения независимости Еврейского государства с темпераментным, ярким, увлекательным и воодушевляющим изложением. Последнее обстоятельство необходимо подчеркнуть особо. При выборе из огромного списка соответствующей англоязычной литературы книги для перевода приходится руководствоваться довольно жесткими критериями, не последнее место среди которых занимает именно характер изложения, способный увлечь русского читателя и внушить ему национальную гордость и исторический оптимизм. На мой взгляд, эти достоинства присущи книге М. Даймонта более, чем многим другим, и выгодно выделяют ее на фоне упомянутой англоязычной литературы.
Но это не единственные достоинства книги. Не меньшее значение имеет, мне кажется, умение автора рассказать о еврейской истории в форме, приемлемой для нерелигиозного читателя (а русский читатель преимущественно является таковым) и в то же время ни на йоту не поступиться высоким религиозным смыслом, пронизывающим каждую страницу этой истории и неразрывно с нею связанным. Думается, это удалось автору благодаря избранному им особому подходу к своему предмету. Подход этот я бы назвал метаисторическим. Даймонт рассказывает об отдельных фактах, событиях, идеях и исторических личностях, ни на миг не упуская из вида всю еврейскую историю в целом как общий фон, на котором развертывается повествование. Он позволяет читателю не только ощутить трагизм и величие отдаленных событий, но и осознать смысл этих событий в их целостной исторической связи. В итоге перед читателем вырисовывается величественная картина четырехтысячелетних «приключений еврейского духа». Я бы не колеблясь назвал книгу М. Даймонта романом. Не романом из еврейской истории (как «Реубени, князь иудейский» М. Брода, «Последний из праведников» А. Шварцбарта или знаменитая трилогия Фейхтвангера), а романом о еврейской истории. Как и в романе, здесь есть захватывающий воображение драматизм, трагические и полные юмора страницы, необычайные приключения, приводящие героя на край пропасти, и невероятные события, его спасающие. Я не оговорился, сказав – «героя». Как и во всяком романе, здесь есть свой герой – трагический, смешной, великий, жалкий, страдающий, борющийся, любящий, ненавидящий, преданный, изменчивый, простодушный, мудрый и неизменно привлекательный герой, за судьбой которого читатель будет следить с неотрывным напряжением и неослабевающим интересом. Герой этот – поразительная в своей глубине и загадочности история еврейского народа.
Да, быть может, именно романтический дух загадочной глубины, пронизывающий рассказ М. Даймонта о еврейской истории, делает его таким привлекательным и воодушевляющим. По мере чтения книги у читателя непрерывно нарастает уверенное ощущение, что эти загадочные (возможно – самые загадочные в мировой истории) глубины непременно должны порождать все новые и новые духовные громады – новые грандиозные идеи и свершения, обеспечивающие еврейскому народу его уникальную выживаемость и чудесную силу вечного обновления.
Автор не скрывает своей зачарованности этой основной загадкой еврейского существования; более того – он делает эту загадку центральным предметом своего исследования. Уже в предисловии, бегло характеризуя основные трактовки исторического процесса, принятые в современной исторической науке, он отмечает, что ни одна из них, в сущности, не может объяснить уникального бессмертия еврейского народа. Он выдвигает гипотезу о том, что этим бессмертием еврейство обязано своему исключительному духовному богатству – своей постоянной связи с источником все новых духовных превращений, которые позволяют евреям выжить и подняться к вершинам каждой последующей цивилизации. Эту связь Даймонт видит в постоянном «диалоге с Богом» – диалоге, который, по его словам, и составляет суть еврейской истории и к которому, как зачарованные, прислушиваются другие народы.
Свою идею духовной истории еврейства как диалога с Богом Даймонт заимствовал, как он сам отмечает, у великого еврейского философа – религиозного экзистенциалиста Мартина Бубера. Влияние Бубера (например, его подхода к истории хасидизма) ощутимо и в самом изложении. Каждая очередная глава книги Даймонта – это как бы рассказ о новом неожиданном и удивительном преображении и возрождении еврейского народа перед лицом требований новой эпохи.
В целом этот необычный подход создает у читателя, когда он закрывает прочитанную книгу, ощущение целостной и грандиозной картины величественной, до конца еще не разгаданной и не исчерпанной духовной эпопеи великого народа.
Сказанное не означает, разумеется, что книга Даймонта лишена недостатков. Недостатки эти очевидны, и о них следует тоже сказать. Я бы отметил прежде всего, что на книге Даймонта лежит слишком заметный отпечаток американского происхождения автора и его реформистских убеждений. Первое проявляется, например, в непрерывных сопоставлениях: Десяти заповедей – с американской конституцией, правил кашрута – с американскими кулинарными обычаями, субботних ограничений – с нормами американской жизни и т. п. Некоторые из этих сопоставлений интересны сами по себе, другие утомительны и мельчат тему. Вторая личная особенность автора находит выражение в его трактовке собственно религиозного элемента еврейской истории (откровение Авраама, история Моисея и т. д.) и в подчеркнутом стремлении сделать книгу привлекательной и приемлемой для нееврейского и несионистского читателя. Последнее особенно существенно для концепции книги. Завершающий книгу эпилог, в котором Даймонт высказывает свое предположение об обязательности диаспоры (галута) для дальнейшего существования еврейского народа, звучит откровенным «социальным заказом», рассчитанным на далекое от идеи алии американское еврейство. Здесь Даймонт, по существу, повторяет распространенные доводы защитников диаспоры, утверждающих, что только рассеяние помогло евреям внести величайший вклад в мировую культуру, создать универсальные ценности, входящие в сокровищницу человеческого духа, выработать идеи социальной справедливости, этического идеализма и мирового братства, воодушевляющие человечество.
Спору нет: еврейский народ может гордиться Спинозой и Марксом, Фрейдом и Эйнштейном как свидетельствами величайшей одаренности национального интеллекта; но как справедливо отметил Г. Галкин в своих «Письмах американскому другу-еврею», «от прочтения Маркса или Фрейда количество евреев в мире не увеличивается».
Этот «пафос диаспоры» сквозит у Даймонта уже начиная с тех глав книги, где впервые появляется рассеянное по свету еврейство, и нарастает к ее концу, все время борясь с пафосом еврейского единства, которое одно (Даймонт это сознает) обеспечивает еврейству величие и бессмертие, составляющие сквозную тему его истории. Двойственность, внутреннее борение с властно притягивающей идеей еврейского собирания, независимости и государственности, попытки опереться в этой борьбе на шаткие логические аргументы, подобные вышеприведенным, – все это чрезвычайно характерно для многих современных еврейских интеллектуалов Запада. Их можно понять, и, может быть, еврейский читатель из России поймет их лучше другого, потому что он тоже испытал подобные мучительные сомнения и слышал подобные логические аргументы, когда решался на свою алию. Тех же советских евреев, которые эмигрировали на Запад, эта книга с ее противоречивой концовкой, возможно, даже укрепит в ощущении правильности их решения. Что ж, пусть она по крайней мере вооружит их знанием своей национальной истории и способностью перестать стыдиться своего еврейства, – ведь именно эти незнания и стыд и определили их выбор. Со временем и им придется признать справедливость слов А. Кестлера, заявившего, что после воссоздания Государства Израиль остаются только два пути для евреев диаспоры: быть евреями в Израиле – или перестать быть евреями вообще. Этим словам недостает только вопросительного знака: а можно ли в современном мире, в котором господствующими чувствами стали именно национальные, «перестать» быть евреем? Попытки эти не новы, и трагический исход их – даже не в столь чреватое национализмом время – общеизвестен.
Остается сделать еще одно, последнее замечание – о беглости и поверхностности последних глав книги, рассказывающих о судьбах еврейства в наши дни. Эта беглость имеет вполне понятные причины – трудно и почти невозможно с достаточной глубиной рассказать в популярной книге небольшого объема о жизни десятков современных еврейских общин во всей ее сложности и специфичности. Поэтому следует рекомендовать читателю дополнить соответствующие главы книги Даймонта другими произведениями – и прежде всего уже упоминавшейся «Историей еврейского народа».
В наше время, когда в массах русского еврейства началось пробуждение национального сознания и в связи с этим – возрождение интереса к национальной истории, особенно возрастает потребность в соответствующей литературе на русском языке. Трудно даже перечислить все те провалы в исторической памяти русского еврейства, которые предстоит срочно заполнить. В таком перечне, если бы он был составлен, две задачи представляются особенно важными: создание (или перевод) учебников и монографий по еврейской истории для разных (в образовательном, возрастном, этническом плане) групп русского еврейства и создание (или перевод) популярных книг, рассчитанных на массового (особенно молодежного) читателя.
Предлагаемая русскому читателю книга американского раввина Макса Даймонта «Евреи, Бог и история» является попыткой хотя бы частично решить вторую из упомянутых задач.
Книга Даймонта (известного многими работами на данную тему – «Неистребимый еврей» и другие) счастливо сочетает в себе популярный рассказ о еврейской истории с ее первых веков до провозглашения независимости Еврейского государства с темпераментным, ярким, увлекательным и воодушевляющим изложением. Последнее обстоятельство необходимо подчеркнуть особо. При выборе из огромного списка соответствующей англоязычной литературы книги для перевода приходится руководствоваться довольно жесткими критериями, не последнее место среди которых занимает именно характер изложения, способный увлечь русского читателя и внушить ему национальную гордость и исторический оптимизм. На мой взгляд, эти достоинства присущи книге М. Даймонта более, чем многим другим, и выгодно выделяют ее на фоне упомянутой англоязычной литературы.
Но это не единственные достоинства книги. Не меньшее значение имеет, мне кажется, умение автора рассказать о еврейской истории в форме, приемлемой для нерелигиозного читателя (а русский читатель преимущественно является таковым) и в то же время ни на йоту не поступиться высоким религиозным смыслом, пронизывающим каждую страницу этой истории и неразрывно с нею связанным. Думается, это удалось автору благодаря избранному им особому подходу к своему предмету. Подход этот я бы назвал метаисторическим. Даймонт рассказывает об отдельных фактах, событиях, идеях и исторических личностях, ни на миг не упуская из вида всю еврейскую историю в целом как общий фон, на котором развертывается повествование. Он позволяет читателю не только ощутить трагизм и величие отдаленных событий, но и осознать смысл этих событий в их целостной исторической связи. В итоге перед читателем вырисовывается величественная картина четырехтысячелетних «приключений еврейского духа». Я бы не колеблясь назвал книгу М. Даймонта романом. Не романом из еврейской истории (как «Реубени, князь иудейский» М. Брода, «Последний из праведников» А. Шварцбарта или знаменитая трилогия Фейхтвангера), а романом о еврейской истории. Как и в романе, здесь есть захватывающий воображение драматизм, трагические и полные юмора страницы, необычайные приключения, приводящие героя на край пропасти, и невероятные события, его спасающие. Я не оговорился, сказав – «героя». Как и во всяком романе, здесь есть свой герой – трагический, смешной, великий, жалкий, страдающий, борющийся, любящий, ненавидящий, преданный, изменчивый, простодушный, мудрый и неизменно привлекательный герой, за судьбой которого читатель будет следить с неотрывным напряжением и неослабевающим интересом. Герой этот – поразительная в своей глубине и загадочности история еврейского народа.
Да, быть может, именно романтический дух загадочной глубины, пронизывающий рассказ М. Даймонта о еврейской истории, делает его таким привлекательным и воодушевляющим. По мере чтения книги у читателя непрерывно нарастает уверенное ощущение, что эти загадочные (возможно – самые загадочные в мировой истории) глубины непременно должны порождать все новые и новые духовные громады – новые грандиозные идеи и свершения, обеспечивающие еврейскому народу его уникальную выживаемость и чудесную силу вечного обновления.
Автор не скрывает своей зачарованности этой основной загадкой еврейского существования; более того – он делает эту загадку центральным предметом своего исследования. Уже в предисловии, бегло характеризуя основные трактовки исторического процесса, принятые в современной исторической науке, он отмечает, что ни одна из них, в сущности, не может объяснить уникального бессмертия еврейского народа. Он выдвигает гипотезу о том, что этим бессмертием еврейство обязано своему исключительному духовному богатству – своей постоянной связи с источником все новых духовных превращений, которые позволяют евреям выжить и подняться к вершинам каждой последующей цивилизации. Эту связь Даймонт видит в постоянном «диалоге с Богом» – диалоге, который, по его словам, и составляет суть еврейской истории и к которому, как зачарованные, прислушиваются другие народы.
Свою идею духовной истории еврейства как диалога с Богом Даймонт заимствовал, как он сам отмечает, у великого еврейского философа – религиозного экзистенциалиста Мартина Бубера. Влияние Бубера (например, его подхода к истории хасидизма) ощутимо и в самом изложении. Каждая очередная глава книги Даймонта – это как бы рассказ о новом неожиданном и удивительном преображении и возрождении еврейского народа перед лицом требований новой эпохи.
В целом этот необычный подход создает у читателя, когда он закрывает прочитанную книгу, ощущение целостной и грандиозной картины величественной, до конца еще не разгаданной и не исчерпанной духовной эпопеи великого народа.
Сказанное не означает, разумеется, что книга Даймонта лишена недостатков. Недостатки эти очевидны, и о них следует тоже сказать. Я бы отметил прежде всего, что на книге Даймонта лежит слишком заметный отпечаток американского происхождения автора и его реформистских убеждений. Первое проявляется, например, в непрерывных сопоставлениях: Десяти заповедей – с американской конституцией, правил кашрута – с американскими кулинарными обычаями, субботних ограничений – с нормами американской жизни и т. п. Некоторые из этих сопоставлений интересны сами по себе, другие утомительны и мельчат тему. Вторая личная особенность автора находит выражение в его трактовке собственно религиозного элемента еврейской истории (откровение Авраама, история Моисея и т. д.) и в подчеркнутом стремлении сделать книгу привлекательной и приемлемой для нееврейского и несионистского читателя. Последнее особенно существенно для концепции книги. Завершающий книгу эпилог, в котором Даймонт высказывает свое предположение об обязательности диаспоры (галута) для дальнейшего существования еврейского народа, звучит откровенным «социальным заказом», рассчитанным на далекое от идеи алии американское еврейство. Здесь Даймонт, по существу, повторяет распространенные доводы защитников диаспоры, утверждающих, что только рассеяние помогло евреям внести величайший вклад в мировую культуру, создать универсальные ценности, входящие в сокровищницу человеческого духа, выработать идеи социальной справедливости, этического идеализма и мирового братства, воодушевляющие человечество.
Спору нет: еврейский народ может гордиться Спинозой и Марксом, Фрейдом и Эйнштейном как свидетельствами величайшей одаренности национального интеллекта; но как справедливо отметил Г. Галкин в своих «Письмах американскому другу-еврею», «от прочтения Маркса или Фрейда количество евреев в мире не увеличивается».
Этот «пафос диаспоры» сквозит у Даймонта уже начиная с тех глав книги, где впервые появляется рассеянное по свету еврейство, и нарастает к ее концу, все время борясь с пафосом еврейского единства, которое одно (Даймонт это сознает) обеспечивает еврейству величие и бессмертие, составляющие сквозную тему его истории. Двойственность, внутреннее борение с властно притягивающей идеей еврейского собирания, независимости и государственности, попытки опереться в этой борьбе на шаткие логические аргументы, подобные вышеприведенным, – все это чрезвычайно характерно для многих современных еврейских интеллектуалов Запада. Их можно понять, и, может быть, еврейский читатель из России поймет их лучше другого, потому что он тоже испытал подобные мучительные сомнения и слышал подобные логические аргументы, когда решался на свою алию. Тех же советских евреев, которые эмигрировали на Запад, эта книга с ее противоречивой концовкой, возможно, даже укрепит в ощущении правильности их решения. Что ж, пусть она по крайней мере вооружит их знанием своей национальной истории и способностью перестать стыдиться своего еврейства, – ведь именно эти незнания и стыд и определили их выбор. Со временем и им придется признать справедливость слов А. Кестлера, заявившего, что после воссоздания Государства Израиль остаются только два пути для евреев диаспоры: быть евреями в Израиле – или перестать быть евреями вообще. Этим словам недостает только вопросительного знака: а можно ли в современном мире, в котором господствующими чувствами стали именно национальные, «перестать» быть евреем? Попытки эти не новы, и трагический исход их – даже не в столь чреватое национализмом время – общеизвестен.
Остается сделать еще одно, последнее замечание – о беглости и поверхностности последних глав книги, рассказывающих о судьбах еврейства в наши дни. Эта беглость имеет вполне понятные причины – трудно и почти невозможно с достаточной глубиной рассказать в популярной книге небольшого объема о жизни десятков современных еврейских общин во всей ее сложности и специфичности. Поэтому следует рекомендовать читателю дополнить соответствующие главы книги Даймонта другими произведениями – и прежде всего уже упоминавшейся «Историей еврейского народа».
Р. Нудельман
Введение
Труды по еврейской истории пишутся, как правило, евреями для евреев или учеными для ученых. Но еврейская история слишком увлекательна, слишком интересна, слишком необыкновенна, чтобы оставаться достоянием одних лишь евреев и ученых. Настоящая книга представляет собой популярную историю этого удивительного народа, написанную без преклонения перед традицией или потворства модному антиинтеллектуализму. Я готов изложить читателю соображения, данные, факты, но пусть и он будет готов вложить в чтение частицу своего интеллекта. Я не стремлюсь убедить кого бы то ни было или изменить чьи бы то ни было убеждения. Назначение этой книги – заинтересовать, проинформировать, побудить к размышлению.
Подлинная история евреев еще не написана. После краха греческой цивилизации Европе понадобилось 16 столетий, чтобы осознать, что ее литература, наука и архитектура уходят корнями в греческую почву. Быть может, понадобятся еще несколько столетий, чтобы осознать, что духовные, морально-этические и идеологические истоки западной цивилизации коренятся в иудаизме. То же самое можно выразить иначе: вся утварь западного мира – греческого изготовления, но сам дом, в котором обитает западный человек, – это еврейский дом. Это та точка зрения, которая постепенно начинает пробивать себе дорогу в сочинениях и религиозных и светских мыслителей.
Еврейская история не может быть рассказана только как история одних лишь евреев, ибо они почти на всем протяжении своего исторического пути жили во взаимодействии с другими цивилизациями. Судьба евреев была сходной с судьбой этих цивилизаций, за одним весьма важным исключением. Евреи каким-то образом сумели избежать той культурной смерти, которая, как оказалось, была уготована всем цивилизациям, их окружавшим, и продолжали свое культурное развитие в рамках новых цивилизаций, возникавших к этому времени.
Как им это удалось?
Чтобы рассказать о четырехтысячелетней истории этой борьбы за существование, протекавшей на четырех континентах и в пределах шести крупнейших культур, мы вынуждены прибегнуть к совершенно новому способу рассмотрения еврейской истории. Мы будем излагать в самых общих чертах историю каждой из этих культур, анализировать события еврейской истории в соответствии с этими культурами, а затем исследовать те специфические, только евреям принадлежащие идеи, которые позволили им выжить как национальной группе и обеспечили жизненные силы, необходимые для сохранения их культурно-созидательного потенциала. Таким образом, еврейская история становится в нашем изложении частью мировой истории.
Я хотел бы представить широкую картину еврейской истории, величие и иронию еврейской «человеческой комедии», взглянув на нее глазами современного западного человека, а не талмудиста из гетто XVI века.
Многие даты еврейской истории спорны. Но в той мере, в какой ее логика от этого не страдает, мы позволяем себе произвольно выбирать одну из существующих датировок, не отвлекаясь всякий раз на обсуждение преимуществ и недостатков других. Так, например, мы начинаем еврейскую историю с 2000 г. до н. э., когда Авраам, как предполагается, покинул город Ур, хотя некоторые ученые относят это событие на несколько веков позже. Мы датируем начало еврейского плена и рабство в Египте 1600–1200 гг. до н. э., начало расселения в Ханаане – после 1200 г. до н. э. и так далее, полностью отдавая себе отчет в том, что ряд историков ставят эти даты под сомнение. Как правило, мы следуем датам в Standard Jewish Encyclopaedia.
Подлинная история евреев еще не написана. После краха греческой цивилизации Европе понадобилось 16 столетий, чтобы осознать, что ее литература, наука и архитектура уходят корнями в греческую почву. Быть может, понадобятся еще несколько столетий, чтобы осознать, что духовные, морально-этические и идеологические истоки западной цивилизации коренятся в иудаизме. То же самое можно выразить иначе: вся утварь западного мира – греческого изготовления, но сам дом, в котором обитает западный человек, – это еврейский дом. Это та точка зрения, которая постепенно начинает пробивать себе дорогу в сочинениях и религиозных и светских мыслителей.
Еврейская история не может быть рассказана только как история одних лишь евреев, ибо они почти на всем протяжении своего исторического пути жили во взаимодействии с другими цивилизациями. Судьба евреев была сходной с судьбой этих цивилизаций, за одним весьма важным исключением. Евреи каким-то образом сумели избежать той культурной смерти, которая, как оказалось, была уготована всем цивилизациям, их окружавшим, и продолжали свое культурное развитие в рамках новых цивилизаций, возникавших к этому времени.
Как им это удалось?
Чтобы рассказать о четырехтысячелетней истории этой борьбы за существование, протекавшей на четырех континентах и в пределах шести крупнейших культур, мы вынуждены прибегнуть к совершенно новому способу рассмотрения еврейской истории. Мы будем излагать в самых общих чертах историю каждой из этих культур, анализировать события еврейской истории в соответствии с этими культурами, а затем исследовать те специфические, только евреям принадлежащие идеи, которые позволили им выжить как национальной группе и обеспечили жизненные силы, необходимые для сохранения их культурно-созидательного потенциала. Таким образом, еврейская история становится в нашем изложении частью мировой истории.
Я хотел бы представить широкую картину еврейской истории, величие и иронию еврейской «человеческой комедии», взглянув на нее глазами современного западного человека, а не талмудиста из гетто XVI века.
Многие даты еврейской истории спорны. Но в той мере, в какой ее логика от этого не страдает, мы позволяем себе произвольно выбирать одну из существующих датировок, не отвлекаясь всякий раз на обсуждение преимуществ и недостатков других. Так, например, мы начинаем еврейскую историю с 2000 г. до н. э., когда Авраам, как предполагается, покинул город Ур, хотя некоторые ученые относят это событие на несколько веков позже. Мы датируем начало еврейского плена и рабство в Египте 1600–1200 гг. до н. э., начало расселения в Ханаане – после 1200 г. до н. э. и так далее, полностью отдавая себе отчет в том, что ряд историков ставят эти даты под сомнение. Как правило, мы следуем датам в Standard Jewish Encyclopaedia.
Это произошло один-единственный раз в истории!
Это произошло один-единственный раз в истории!
На нашей планете насчитывается почти 5,5 миллиардов человек, из них лишь 18 миллионов – меньше одной трети процента – составляют евреи. Статистически они как будто бы так же мало могут претендовать на заметную роль в мировых событиях, как, скажем, какое-нибудь племя айну, затерянное в глубинах Восточной Азии, на обочине истории. В действительности, однако, роль евреев совершенно не пропорциональна их малой численности. Не менее 12 процентов всех Нобелевских премий по физике, химии и медицине принадлежит евреям. Вклад евреев в величайшие достижения человечества в области религии, науки, литературы, музыки, экономики и философии поражает своими масштабами.
Период расцвета античной Греции продолжался пять столетий. Затем греки превратились в народ пастухов. Они никогда не достигли вновь своего былого величия. Совершенно иначе обстоит дело с евреями. Они сохраняют творческую активность на всем протяжении своей четырехтысячелетней истории. Они внесли свой вклад в развитие Востока и Запада, хотя и Восток и Запад не всегда осознают значение этого вклада и, даже сознавая, не всегда готовы признать себя в долгу перед евреями.
Из еврейского народа вышел Иисус, которого 850 миллионов христиан, крупнейшая религиозная община современности, считает Сыном Божьим. Из еврейского народа вышел Павел, создатель христианской церкви. Еврейская религия оказала существенное влияние на мусульманство – вторую крупную религию современного мира, насчитывающую свыше 400 миллионов приверженцев, которые считают себя потомками Авраама и Исмаила. Мормоны заявляют, что они являются потомками колен Израилевых.
Другого еврея почитают свыше миллиарда человек. Это – Карл Маркс, книга которого «Капитал» представляет собой светское евангелие мирового коммунизма. Еврейский математик Альберт Эйнштейн своими исследованиями в теоретической физике возвестил наступление атомного века и открыл человечеству путь к Луне. Еврейский психиатр Зигмунд Фрейд приподнял завесу над тайнами человеческого разума. Открытие психоанализа революционизировало все представления человека о самом себе и об отношении духа к материи. За три столетия до Фрейда еврейский философ Барух Спиноза провозгласил освобождение философии от мистики, открыв тем самым путь к рационализму и современной науке.
В ходе столетий евреи выработали такие понятия, как молитва, церковь, спасение души, всеобщее образование, благотворительность. Они ввели их в свой обиход за много веков до того, как все прочее человечество оказалось способным их воспринять. И тем не менее вплоть до 1948 г., в течение почти двух тысяч лет, евреи не имели даже собственной страны. Они обитали среди вавилонян, жили в окружении эллинистического мира, присутствовали у смертного одра Римской империи, преуспевали в исламской цивилизации, вновь вышли на сцену из двенадцативекового мрака, именуемого Средними веками, и достигли интеллектуальных вершин в новое время.
Великие языческие народы, возникшие одновременно с евреями, успели с тех пор исчезнуть из истории. Вавилоняне, персы, финикийцы, хетты, филистимляне – все эти народы, некогда достигшие славы и могущества, исчезли с лица земли. Китайцы, индусы и египтяне – единственные три народа, возраст которых сравним с возрастом евреев. Но каждый из этих народов имел всего лишь один период культурного расцвета. Их влияние на последующее развитие цивилизации не было столь велико. В отличие от евреев они не были изгнаны из своих земель и не были поставлены перед проблемой выживания в чужих странах. Греки и римляне – единственные, кто повлиял на историю западного мира, вероятно, столь же существенно, как и евреи. Однако жители нынешней Италии и Греции – не те эллины и римляне, которые населяли некогда Элладу и Рим.
В истории еврейского народа мы видим три элемента, которые отличают ее от истории всех других народов. Евреи насчитывают за собой четыре тысячи лет непрерывной живой истории, их непрекращающаяся духовная и интеллектуальная активность продолжается свыше трех тысячелетий. Евреи прожили 2000 лет без собственного государства и тем не менее сохранили свою этническую идентичность, не смешавшись с другими народами. Евреи выразили свои идеи не только на собственном языке, но и, в сущности, на всех основных языках человечества.
Как правило, о масштабах этого самовыражения нам известно мало. Причину этого нетрудно понять. Чтобы познакомиться с французской, немецкой или английской литературой, достаточно знать французский, немецкий или английский язык. Чтобы познакомиться с еврейской литературой, необходимо знать не только иврит и идиш, но и арамейский, арабский, латинский, греческий и чуть ли не все современные европейские языки.
Все известные нам цивилизации оставили материальные памятники своей истории. Мы знаем об этих цивилизациях по их письменам или археологическим раскопкам. О древних евреях мы знаем в основном благодаря их идеям и тому влиянию, которое эти идеи оказали на другие народы и другие цивилизации. Сохранилось очень мало надписей на древнем иврите, рассказывающих о прошлом, и очень мало памятников, говорящих о былой славе. Но парадокс состоит в том, что народы, оставившие материальные памятники своего существования, исчезли с лица земли. Между тем евреи, оставившие нам идеи, сохранились.
Шесть раз на протяжении истории существование евреев оказывалось под угрозой. И всякий раз евреи преодолевали ее и сохранялись как народ, идя навстречу следующей напасти.
Первой такой угрозой был языческий мир. Евреи представляли собой тогда маленькое кочевое племя. Они были своего рода статистами на мировой сцене, затерянными среди таких действующих лиц, как Вавилония, Ассирия, Финикия, Египет, Персия. Каким образом они сумели выжить и сохранить свою культуру в течение семнадцати столетий, среди непрерывных схваток и взаимного уничтожения всех этих великих держав? За это время они не раз оказывались на грани исчезновения. И спасло их не что иное, как те идеи, которые они выдвигали в ответ на каждую очередную угрозу своему существованию.
Пережив семнадцать веков блужданий, рабства, массовых уничтожений и изгнания, евреи снова вернулись на свою родину – лишь затем, чтобы немедленно вступить в греко-римский период своей истории. И снова оказаться перед угрозой уничтожения. На этот раз они уцелели просто чудом. Все, к чему прикасалась Эллада в эти годы своего сказочного величия, тотчас эллинизировалось, не исключая и самих покорителей Эллады – римлян. Греческая религия, литература, искусство; римские легионы, законодательство и система правления – все это наложило неизгладимую печать на весь цивилизованный мир. Но стоило римским легионам потерпеть поражение, и эта великая культура стала рушиться и погибла. Народы, покоренные сначала греками, а потом римлянами, исчезли. Новые нации силой оружия завоевали свое место под солнцем. Одни лишь евреи выжили – и не силой своего оружия, а благодаря силе связующих их идей.
Третью угрозу еврейству представляло собой явление единственное и не имевшее себе равных в истории. Евреи оказались перед фактом возникновения двух течений иудаизма. Один из них сложился в Палестине, а другой зародился в диаспоре (от греческого слова, переводимого как «рассеяние» и означающего ту часть еврейства, которая была рассеяна в нееврейском мире за пределами Палестины). Со времени изгнания евреев из Иерусалима вавилонянами в VI в. до н. э. и вплоть до их освобождения из гетто в XIX в. н. э. еврейская история – это непрерывный процесс дробления народа на все более мелкие группы, рассеянные по громадным пространствам среди совершенно различных культур. Что сохранило евреев от ассимиляции и исчезновения в море чужих народов, их окружавших?
На это испытание евреи ответили созданием религиозного кодекса – Талмуда, который стал объединяющей силой и вдохновляющей идеей нации. То был «талмудический период» еврейской истории. Почти пятнадцать веков Талмуд незримо управлял всем течением еврейской жизни.
В седьмом столетии новой эры иудаизм дал начало новой религии – исламу, созданному Магометом, и это был четвертый вызов, брошенный еврейству. В течение каких-нибудь ста лет мусульманская империя превратилась в серьезного соперника западной цивилизации. Но и в рамках этой религии, приверженцы которой ненавидели христиан с никогда не ослабевавшей силой, евреи ухитрились не только выжить, но и подняться к вершинам величайших литературных, научных и интеллектуальных достижений. В этот период появились евреи – государственные деятели, философы, врачи, ученые, торговцы и бизнесмены-космополиты. Арабский язык стал языком их повседневного обихода. В ту эпоху возник и тип еврея бонвивана и волокиты, который сочинял не только научные и философские труды, но и любовные элегии. Но прошло семь столетий, и маятник качнулся в противоположном направлении. Мусульманский мир рухнул, и еврейская культура в исламской цивилизации рушилась вместе с ней.
Период расцвета античной Греции продолжался пять столетий. Затем греки превратились в народ пастухов. Они никогда не достигли вновь своего былого величия. Совершенно иначе обстоит дело с евреями. Они сохраняют творческую активность на всем протяжении своей четырехтысячелетней истории. Они внесли свой вклад в развитие Востока и Запада, хотя и Восток и Запад не всегда осознают значение этого вклада и, даже сознавая, не всегда готовы признать себя в долгу перед евреями.
Из еврейского народа вышел Иисус, которого 850 миллионов христиан, крупнейшая религиозная община современности, считает Сыном Божьим. Из еврейского народа вышел Павел, создатель христианской церкви. Еврейская религия оказала существенное влияние на мусульманство – вторую крупную религию современного мира, насчитывающую свыше 400 миллионов приверженцев, которые считают себя потомками Авраама и Исмаила. Мормоны заявляют, что они являются потомками колен Израилевых.
Другого еврея почитают свыше миллиарда человек. Это – Карл Маркс, книга которого «Капитал» представляет собой светское евангелие мирового коммунизма. Еврейский математик Альберт Эйнштейн своими исследованиями в теоретической физике возвестил наступление атомного века и открыл человечеству путь к Луне. Еврейский психиатр Зигмунд Фрейд приподнял завесу над тайнами человеческого разума. Открытие психоанализа революционизировало все представления человека о самом себе и об отношении духа к материи. За три столетия до Фрейда еврейский философ Барух Спиноза провозгласил освобождение философии от мистики, открыв тем самым путь к рационализму и современной науке.
В ходе столетий евреи выработали такие понятия, как молитва, церковь, спасение души, всеобщее образование, благотворительность. Они ввели их в свой обиход за много веков до того, как все прочее человечество оказалось способным их воспринять. И тем не менее вплоть до 1948 г., в течение почти двух тысяч лет, евреи не имели даже собственной страны. Они обитали среди вавилонян, жили в окружении эллинистического мира, присутствовали у смертного одра Римской империи, преуспевали в исламской цивилизации, вновь вышли на сцену из двенадцативекового мрака, именуемого Средними веками, и достигли интеллектуальных вершин в новое время.
Великие языческие народы, возникшие одновременно с евреями, успели с тех пор исчезнуть из истории. Вавилоняне, персы, финикийцы, хетты, филистимляне – все эти народы, некогда достигшие славы и могущества, исчезли с лица земли. Китайцы, индусы и египтяне – единственные три народа, возраст которых сравним с возрастом евреев. Но каждый из этих народов имел всего лишь один период культурного расцвета. Их влияние на последующее развитие цивилизации не было столь велико. В отличие от евреев они не были изгнаны из своих земель и не были поставлены перед проблемой выживания в чужих странах. Греки и римляне – единственные, кто повлиял на историю западного мира, вероятно, столь же существенно, как и евреи. Однако жители нынешней Италии и Греции – не те эллины и римляне, которые населяли некогда Элладу и Рим.
В истории еврейского народа мы видим три элемента, которые отличают ее от истории всех других народов. Евреи насчитывают за собой четыре тысячи лет непрерывной живой истории, их непрекращающаяся духовная и интеллектуальная активность продолжается свыше трех тысячелетий. Евреи прожили 2000 лет без собственного государства и тем не менее сохранили свою этническую идентичность, не смешавшись с другими народами. Евреи выразили свои идеи не только на собственном языке, но и, в сущности, на всех основных языках человечества.
Как правило, о масштабах этого самовыражения нам известно мало. Причину этого нетрудно понять. Чтобы познакомиться с французской, немецкой или английской литературой, достаточно знать французский, немецкий или английский язык. Чтобы познакомиться с еврейской литературой, необходимо знать не только иврит и идиш, но и арамейский, арабский, латинский, греческий и чуть ли не все современные европейские языки.
Все известные нам цивилизации оставили материальные памятники своей истории. Мы знаем об этих цивилизациях по их письменам или археологическим раскопкам. О древних евреях мы знаем в основном благодаря их идеям и тому влиянию, которое эти идеи оказали на другие народы и другие цивилизации. Сохранилось очень мало надписей на древнем иврите, рассказывающих о прошлом, и очень мало памятников, говорящих о былой славе. Но парадокс состоит в том, что народы, оставившие материальные памятники своего существования, исчезли с лица земли. Между тем евреи, оставившие нам идеи, сохранились.
Шесть раз на протяжении истории существование евреев оказывалось под угрозой. И всякий раз евреи преодолевали ее и сохранялись как народ, идя навстречу следующей напасти.
Первой такой угрозой был языческий мир. Евреи представляли собой тогда маленькое кочевое племя. Они были своего рода статистами на мировой сцене, затерянными среди таких действующих лиц, как Вавилония, Ассирия, Финикия, Египет, Персия. Каким образом они сумели выжить и сохранить свою культуру в течение семнадцати столетий, среди непрерывных схваток и взаимного уничтожения всех этих великих держав? За это время они не раз оказывались на грани исчезновения. И спасло их не что иное, как те идеи, которые они выдвигали в ответ на каждую очередную угрозу своему существованию.
Пережив семнадцать веков блужданий, рабства, массовых уничтожений и изгнания, евреи снова вернулись на свою родину – лишь затем, чтобы немедленно вступить в греко-римский период своей истории. И снова оказаться перед угрозой уничтожения. На этот раз они уцелели просто чудом. Все, к чему прикасалась Эллада в эти годы своего сказочного величия, тотчас эллинизировалось, не исключая и самих покорителей Эллады – римлян. Греческая религия, литература, искусство; римские легионы, законодательство и система правления – все это наложило неизгладимую печать на весь цивилизованный мир. Но стоило римским легионам потерпеть поражение, и эта великая культура стала рушиться и погибла. Народы, покоренные сначала греками, а потом римлянами, исчезли. Новые нации силой оружия завоевали свое место под солнцем. Одни лишь евреи выжили – и не силой своего оружия, а благодаря силе связующих их идей.
Третью угрозу еврейству представляло собой явление единственное и не имевшее себе равных в истории. Евреи оказались перед фактом возникновения двух течений иудаизма. Один из них сложился в Палестине, а другой зародился в диаспоре (от греческого слова, переводимого как «рассеяние» и означающего ту часть еврейства, которая была рассеяна в нееврейском мире за пределами Палестины). Со времени изгнания евреев из Иерусалима вавилонянами в VI в. до н. э. и вплоть до их освобождения из гетто в XIX в. н. э. еврейская история – это непрерывный процесс дробления народа на все более мелкие группы, рассеянные по громадным пространствам среди совершенно различных культур. Что сохранило евреев от ассимиляции и исчезновения в море чужих народов, их окружавших?
На это испытание евреи ответили созданием религиозного кодекса – Талмуда, который стал объединяющей силой и вдохновляющей идеей нации. То был «талмудический период» еврейской истории. Почти пятнадцать веков Талмуд незримо управлял всем течением еврейской жизни.
В седьмом столетии новой эры иудаизм дал начало новой религии – исламу, созданному Магометом, и это был четвертый вызов, брошенный еврейству. В течение каких-нибудь ста лет мусульманская империя превратилась в серьезного соперника западной цивилизации. Но и в рамках этой религии, приверженцы которой ненавидели христиан с никогда не ослабевавшей силой, евреи ухитрились не только выжить, но и подняться к вершинам величайших литературных, научных и интеллектуальных достижений. В этот период появились евреи – государственные деятели, философы, врачи, ученые, торговцы и бизнесмены-космополиты. Арабский язык стал языком их повседневного обихода. В ту эпоху возник и тип еврея бонвивана и волокиты, который сочинял не только научные и философские труды, но и любовные элегии. Но прошло семь столетий, и маятник качнулся в противоположном направлении. Мусульманский мир рухнул, и еврейская культура в исламской цивилизации рушилась вместе с ней.