Я утешаю себя тем, что моей подруге далеко до британского миллионера Скотта Александра, который ежемесячно тратит на оздоровительные и омолаживающие процедуры 100 тысяч фунтов, а недавно приобрел в Болгарии целый город, присвоив ему собственное имя. Но после трехчасового мелькания разных брендов меня пошатывает, и когда в бутике Cartier Марина кидается выбирать в подарок своему парикмахеру золотые часы, я не выдерживаю и говорю, что голоден.
Пока мы сидим в ожидании заказанных блюд, а Марина без умолку трещит о покупках, я смотрю на нее и не понимаю… Нет, конечно, я могу понять женщин в салонах красоты, которые увлекаются мускулистыми массажистами, иногда готовыми предложить не только усилия волшебных рук. Я радовался за приятельницу Нину, влюбившуюся в красавца стоматолога за его безукоризненные пальцы как раз в ту секунду, когда он объявил, что у нее «третий нижний кариес». Я даже переживал за героиню программы «Нарушители интимного пространства» Светлану Евгеньевну из Нижнего Новгорода, которая потеряла голову от гинеколога и писала ему стихи, а он, потеряв не только голову, но и ее содержимое, неровно дышал к малолетней дочери свежеиспеченной поэтессы. И я очень расстроился, когда узнал, что после пяти лет совместной жизни шведская принцесса Виктория и ее массажист Даниель расстались, причем по инициативе массажиста, успевшего к этому сроку построить лучший в Стокгольме спортклуб.
Но в данном случае я знал, что именинник, к которому стоит в очереди вся Москва, нетрадиционной ориентации. И главное, чем он занимается при встречах с моей подругой, – это пролистывание глянцевых журналов. Чем он заслужил подарок за 12 тысяч долларов?
– У меня есть тост! За тебя! За твои покупки и за твоего стилиста! – я пытаюсь иронизировать.
Марина тоже поднимает бокал;
– Нет, дорогой, за меня. Этот подарок я купила себе. Я не могу видеть руку, которая колдует над моей головой в дешевых часах.
– Как жалко, – отвечаю я, – что мне нужно завтра возвращаться на работу. Я бы с радостью еще походил с тобой по магазинам, и мы бы купили твоей домработнице какое-нибудь колье…
– Да? – Марина хитро улыбается. – А сколько стоит освободить ведущего от работы?
Правда, был в моей жизни человек, который Марину в широте души переплюнул, сняв свой золотой Rolex и подарив его абсолютно незнакомому человеку.
– Напоминаю, что наша тема – «Дерзкие, красивые и талантливые». И сейчас в нашей студии появится незаурядный человек, Встречайте! Самый необычный государственный политик Дмитрий Аяцков!
Аплодисменты!
Помимо написания книг о кормлении птиц, конюшни, тезисов о легальной проституции, народной музыки, предложения пересадить всех чиновников на велосипеды и верблюда, губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков отличался большим интересом к часовому делу. Мало того, Дмитрий Федорович стремился привить вкус к хорошим часам людям труда. Так, пролетая над одним сельхозкооперативом, губернатор приказал;
– Посадить машину! – и вышел общаться с работающим в поле народом.
Комбайнер из деревни Алексеевки Владимир Жестков Дмитрию Федоровичу приглянулся особо:
– Хороший ты мужик! Это тебе за доблестный труд на благо нашей Родины! – И, расчувствовавшись, губернатор протянул крестьянину свой золотой Rolex.
Злые языки, правда, утверждали, что летал Аяцков тогда вместе с Ельциным и это он решил что-то подарить комбайнеру. Часы губернатора пришлись как нельзя кстати.
Третий месяц Лариса плела сети вокруг известной всему миру модели Светланы Пес-чановой. На все уговоры приехать на эфир Светлана не отвечала ни «да», ни «нет»: то «перезвоните вечером, я сейчас не могу говорить», то «у меня сегодня съемки», а то вдруг «простыла, представьте себе…». В общем, вполне очевидный для профессионала, каковым Лариса, без сомнения, являлась, футбол. Но Ларисе не хотелось отступать, она давно была очарована красотой этой модели – такой нежной, такой трогательной, такой беззащитной – почти девочки! Неудивительно, что модные дома и рекламодатели заключали с г-жой Песчановой многомиллионные контракты.
Третий месяц Лариса расплачивалась за общение с г-жой Песчановой пусть не миллионами, но вполне ощутимыми для семейного бюджета суммами за междугородние переговоры – знаменитая модель проживала, разумеется, в Лондоне. И, судя по всему, никакого желания выступить для телезрителей исторической родины не испытывала: за трогательной беззащитностью и широко распахнутыми глазами скрывался жесткий пиар. Любовь и восхищение Ларисы постепенно угасали, а затем и вовсе испарились.
– Да кто она такая? – кипятилась Лариса. – Приехала из Сибири Москву покорять, восемь классов в багаже!..
План мести созрел не сразу. Камышеву осенило в тот момент, когда после бурных споров и бесконечных Генриеттиных «нет, я не вижу эфира!» наконец была утверждена тема «Бабушки и дедушки знаменитостей», Говорят, когда-нибудь дети будут выглядеть, как их родители… Но можно же пойти дальше и посмотреть, на кого будут похожи внуки и внучки! Лариса знала точно: в этой жизни ничего страшнее бабушки и дедушки Светланы Песчановой просто не может быть. Знала, потому что, собирая информацию о своей теперь уже бывшей кумирше, нашла в интернете фотографию ее «бабушки рядышком с дедушкой», опубликованную в местной прессе. Это были явные герои для фильма «Парк Юрского периода-5», И для шоу – самое оно. Знаменитая модель должна заплатить за часы и рубли, потраченные Ларисой на переговоры, за испорченное воскресенье, впустую проведенное в Питере, куда эта моделька приехала на один день позировать для Glamour, за поруганную любовь, в конце концов!
С тем же упорством, с каким когда-то вызванивалась Света, Камышева открыла сезон охоты на ее бабушку с дедушкой. Найти их оказалось несложно: услужливый интернет на все лады воспевал щедрость знаменитой внучки, купившей старикам однокомнатную квартиру со всеми удобствами в районном центре (ранее престарелая чета проживала в обычном деревянном доме). Заставку Ларисиного ноутбука украшал один из лучших кадров фотосессии, целиком опубликованной в сибирской газете «Березняковский рабочий»: сухонькая семидесятилетняя старушка кокетливо сидит на краешке ванны и помахивает босой ножкой. Когда Лариса увидела это впервые, то просто оцепенела от восторга – если «корни» Светы Песчановой согласятся на участие в программе, то будут убиты сразу два зайца: во-первых, будет утолена ее жажда мести, а во-вторых, рейтинг передачи просто зашкалит!
Все складывалось просто великолепно. Не в пример внучке, бабушка буквально жаждала пропиариться.
– А? Что?! «Большая стирка»?! – вопила она в трубку. – Да это же моя любимая передача!
Далее выяснилось, что бабушка не пропускает ни одного выпуска, что дед ехать не может по причине старческой немощи и полной глухоты, но вот лично она уже бежит на вокзал покупать билет до Москвы. К слову сказать, бабушка оказалась менее притязательна, чем ее внучка: она согласилась ехать в купе на верхней полке (проезд оплачивает редакция).
Накануне приезда вожделенной старухи Лариса, вспоминая, сколько времени было потрачено на эту модельку (с глупым лицом!), мстительно ликовала и, желая приблизить час расплаты, решила встречать бабулю лично. (Для непосвященных: со стороны редактора программы это был более чем широкий жест. Выезд редактора навстречу гостям сравним только с правительственной миссией, когда встречу высокопоставленных гостей в аэропорту возглавляет не Матвиенко, а лично президент.)
Раннее московское утро застало Ларису, вооруженную скромным букетиком, на вокзале. Этим утром бабушка Светланы Песчановой должна была быть доставлена в студию, как драгоценная ваза из Гусь-Хрустального, которую когда-то привезли в редакцию в качестве подарка благодарные телезрители. Лариса уже истомилась ждать, но вот наконец объявлено прибытие поезда с бабушкой. Лариса машет букетиком и бежит навстречу старушке. Старушка машет рукой и ковыляет навстречу Ларисе. На этом идиллия закончилась. Оказалось, что бабушку встречает не только редактор программы «Большая стирка» – вскользь замеченные Ларисой на перроне «люди в черном» ждут ту же самую бабушку. Она еще подумала, кого это может встречать эта парочка амбалов в костюмах цвета непроглядной ночи и солнцезащитных очках.
Предыстория безобразной сцены, разыгравшейся впоследствии на вокзале, была такова. Сразу после разговора с Ларисой бабушка на радостях позвонила внучке в Лондон. Но та не разделила ее восторгов по поводу предстоящего участия в любимой передаче.
– Сумасшедшая! – почем зря ругалась красавица внучка. – Куда ты едешь? Там из тебя бифштекс сделают!
Поскольку бабка продолжала ликовать по поводу предстоящего теледебюта, Светлана незамедлительно позвонила в Москву своему богатому покровителю и, не вдаваясь особо в подробности, попросила организовать «встречу» горячо любимой немного спятившей grandmother.
Лариса, на глазах которой бритоголовые амбалы с квадратными плечами умыкали ее мечту, бросилась в бой.
– Вы что, – кричала она, пытаясь отбить старуху, – вы с ума сошли! Это же эфир! Она уже должна сидеть в студии! Это провокация!
Бабка тоже орала что есть мочи:
– Я приехала выступать! Пустите меня!
Ловко оттесняя Ларису могучими плечами, амбалы тащили брыкающуюся бабульку к огромному джипу с тонированными стеклами. Ругаясь, Лариса бежала за ними следом, смело размахивая сумочкой.
– Отпустите меня! – кричала бабушка, когда ее запихивали в машину.
– Отпустите ее! – кричала Лариса, видя что дверь машины вот-вот захлопнется.
И та и другая понимали, что еще чуть-чуть – и их шансы на счастье будут равны нулю.
Лариса никогда не была поклонницей спортивного стиля одежды, но в эту минуту она поняла, что сейчас ближе всего ей стиль фирмы Nike. Just do it! Просто делай! И Лариса бросилась к машине.
Жизнь современных электронных средств массовой информации зависит от многих факторов. Но в целом, за исключением глобальных катастроф (таких, например, как похищение героини передачи или пожар на Останкинской телебашне), подчинена она исключительно рейтингам – таким большим бумажным простыням с цифрами, где каждый час отмечается процент включенных по всей стране телевизоров и то, какие в процентном соотношении каналы смотрят зрители. Эти усеянные цифрами простыни появляются в телецентре к 11 часам утра, и уже минутой позже Генриетта вызывает к себе Мишу и подчеркнуто вежливо спрашивает, почему это цифры опять оказались ниже ожидаемых. И только потом выражает недовольство всем остальным.
Вчера, например, Генриетте не понравился будущий сценарий с рабочим названием «Сестрички», главное место в котором, по плану Миши, занимали сестры Зайцевы.
– Нет, я не вижу, я не вижу программы, – твердила она, откидываясь на спинку кресла и прижимая пальчики к вискам. – Все очень сыро… Где настоящие Истории, где Трагедии? Все линейно.
– Ну как же где? – тряс стопочкой листов А4 Миша. – Как же, когда вот – две сестры. Сначала замуж выходит одна, а другая все не может никого встретить…
– Если бы они выходили замуж друг за друга, – Генриетта хлопнула ладошкой по столу, – вот это бы был скандал. А что здесь такого шокирующего?
– Да, но полюбившие друг друга сестры были в прошлом месяце, – перечил продюсеру Миша. – Вы что, не помните – «Жизнь в розовом цвете»?
Но все его усилия были напрасны: женские типажи а-ля сестры Зайцевы всегда вызывали в Генриетте безотчетное раздражение. Они не нравились ей почти так же сильно, как Маша Распутина и Ирина Мирошниченко. Тогда Миша как следует порылся в памяти и вытащил оттуда сестер, не попадающих в разряд блондинок с крупными чертами лица и откровенными формами:
– Тогда, может быть, сестры Кутеповы?
– Миша, но вы же понимаете, что это – не для массового зрителя, – в голосе Генриетты появились покровительственные нотки. – Кто их знает, кроме Петра Фоменко и двух десятков зрителей, которые сидят на досках в его театре!
На это возразить Мише действительно было нечего: известный на всю Россию театр, куда билетов было не достать на три месяца вперед, вряд ли мог удержать интерес многомиллионной аудитории.
– Ну, может быть, тогда ….
– Вот когда ты мне привезешь сестру Даны Борисовой, с которой они на эфире будут ругаться и выяснять отношения, вот тогда эта тема может претендовать на существование.
– Да, но, насколько я знаю, – в Мише все еще не угасал азарт поспорить с упорствующей Геттой, – у них прекрасные отношения, несмотря на то, что одна – теледива, а другая – всего лишь стюардесса в «Аэрофлоте»…
– Неважно! – Генриетта хлопнула ладошкой по столу, закрыв тем самым обсуждение. – Когда они поругаются, тогда эфир и состоится.
«Да, – подумал Миша, – у каждого бывают свои критические дни». И все-таки сделал еще одну попытку:
– Гетта, вы-же понимаете, что девчонки и так уже три месяца без выходных работают.
– А мне плевать, – с видимым удовольствием произносит наш продюсер. – Нужно харкнуть кровью – значит, нужно.
Миша с нескрываемым интересом смотрит на Генриетту. «Что называется, раскрылась», – думает он.
– Я не собираюсь краснеть перед начальством из-за низких цифр, – продолжала она тем временем, – не для этого я столько лет шла к этому месту, чтобы из-за каких-то… – и Гетта делает неопределенный жест кистью руки. – Не нравится – пусть уходят. Найдем новых.
Новый редактор – стройная брюнетка с васильковыми глазами и трогательным именем Инна Цветкова – появилась в редакции всего три дня назад. Потому что всего неделю назад вернулась из Японии, где долгое время была прикреплена к папе-дипломату. То ли из-за того, что Инна была новичком, а то ли потому, что пять лет прожила в стране, граждане которой знают толк в корпоративном этикете, но все эти три дня она приходила на работу согласно штатному расписанию, то есть первая. Редакция «Большой стирки» имела обыкновение собираться на своем рабочем месте после десяти, но до одиннадцати. За исключением, разумеется, Стасика, у которого был свой собственный, не поддающийся никакой логике график.
Но в это утро Инна не была одинока. Едва переступив порог кабинета, она услышала звуки, которые ни с чем не перепутаешь – так хлюпают носом только хорошо поплакавшие дети и женщины. Редактор по гостям Лариса Камышева хлюпала и слегка подвывала, прячась за журнал «Итоги». Тот самый понедельничный номер с телевизионными рейтингами. Инна, хотя проработала в редакции без году неделя, уже прекрасно ориентировалась в происходящем. В частности, она знала про главное – про рейтинги. И этот номер «Итогов» уже успела изучить по дороге на работу.
– Что же вы, Лариса, ой, здравствуйте, плачете? – поспешила Инна утешить коллегу. – Мы же опять в пятерке лучших!
В ответ на это Лариса завыла в голос и, отняв журнал от лица, продемонстрировала Инне потоки слез вперемешку с тушью, разбитую губу и опухший глаз. Инна сразу поняла, что если не принять меры, то эта опухоль к завтрашнему дню непременно превратится в роскошный черно-синий переливающийся бланш.
– Лариса! Что случилось, дорогая?! Кто это сделал – муж?!! (Инна еще не успела познакомиться с подробностями семейной жизни сотрудников и не могла знать, что последний год совместной жизни, то есть до ялтинских соглашений, муж Ларисы не то что руку – глаз на нее не поднимал, так как, придя домой с работы, тут же утыкался в компьютер, крепко держась за мышь.)
Лариса отчаянно замотала головой.
– Бабушки! – хлюп носом. – И дедушки! – снова хлюп. – Эфира… не бу-у-у-удет! – и завыла в голос.
Пока Лариса, сбиваясь на всхлипывания, рассказывала о горячей встрече на вокзале, Инна притащила откуда-то лед и, завернув его в беленький носовой платочек, велела Ларисе приложить влажный холодный кулек к глазу. Потом ею же был пойман курьер и послан в аптеку за бодягой, И пока он пропадал невесть где («Как это, где я был, я три аптеки обежал!»), Инна успела проявить и чисто профессиональную инициативу:
– Ларисочка, вы знаете, в Японии так популярна группа «t.AT.u»… Почему бы нам не разыскать их бабушек и дедушек?
Слезы на Ларисиных глазах высохли. Рейтинг программы должен выстоять при любом катаклизме. А группа «t.A.T.u» – это рейтинг. И поэтому, пока Инна Цветкова колдовала с бодягой, Лариса прошерстила свои записные книжки, сделала несколько звонков, и уже через 15 минут ее неподбитый глаз сиял, Вместо похищенной старушки были найдены бабушка одной татушки (рыжей) и дедушка другой (не рыжей), то есть две кандидатуры по цене одной. При этом новые герои не сидели на шее у внучек, а жили полноценной жизнью: бабушка оказалась художницей, а дедушка ремонтировал обувь.
– И мы устроим, – ликовала Лариса, – аукцион ее картин!
Инна Цветкова была счастлива. Она прожила в Стране восходящего солнца достаточно долго, и ей всегда хотелось пойти на курсы гейш, но мизерные посольские зарплаты не позволяли ее отцу эти курсы оплатить. И только в это утро она смогла реализовать свои тайные мечты и выступить в роли настоящей гейши, которая умеет не только фонтанировать идеями, делать массаж горячими камнями, рассказывать невероятные истории о жизни борцов сумо, готовить мисо-суп, встречать моряков, наворовавших рыбу в российской зоне, отстаивать два острова Большой Курильской гряды, но еще и прикладывать компресс к глазу своей коллеги и, может быть, будущей подруги…
– 5, 4, 3, 2, 1! В кадре!
– Добрый день! Добрый день! Добрый день! С вами «Большая стирка»! Последние три дня страна с замиранием сердца следит за трагедией в семье Аллы Перфильевой, всем известной как Валерия. Популярная певица, мать троих детей, не выдержала постоянного домашнего насилия со стороны мужа Александра Шульгина. Что происходит в жизни этой хрупкой красавицы? Обо всех подробностях вы узнаете в течение ближайшего часа. Тема программы – «Руки прочь от Валерии!».
…За 32 часа до этого момента вся редакция была почти на осадном положении. Зная, что история с Валерией уже заявлена нале-тучке «Принципа Домино», а Владимир Молчанов требует Аллу Перфильеву на ближайшие дни, Генриетта в кои-то веки согласилась с мнением большинства сотрудников и объявила мобилизацию.
Миша в экстренном порядке вылетел на один день на родину певицы в город Аткарск. Бойко обзванивала клубы женщин, мужья которых распускали руки, а Пятницкая знакомилась с теми представительницами слабого пола, которым нравилось терпеть боль. Версию, что певица была тайным членом общества мазохистов («А что, скажите на милость, столько лет удерживало ее с таким мужем?!» – вслух подозревала Валерию Пятницкая), исключать было нельзя.
– Я бы на месте Валерии ни за что не ушла! – слепой метод печатания, который Пятницкая освоила в юности на курсах машинописи, позволял ей почти не смотреть на клавиатуру компьютера. – Пять квартир в Москве, загородный дом… – вместо клавиатуры Лена рассматривала интернет-подробности частной жизни певицы. – Неужели потерпеть нельзя?
– Тебя, значит, по морде, а ты терпи? – возмутилась Наташа. – Что за дикость, Лена? Мы что, в каменном веке живем?
– Не в каменном веке, а в каменных джунглях, – глубокомысленно вздыхает Пятницкая, продолжая молотить по клавиатуре. – Вот последний муж Лайзы Минелли потерпел – и молодец!
– Ага! – усмехнулась Бойко. – Так терпел, бедный, что еле ноги унес.
– Зато сейчас миллионы получает! – Пятницкая сегодня далека от романтики. – А я квартиру, наверное, уже никогда не куплю.
(10 миллионов долларов – в такую сумму в качестве отступного оценил продюсер Дэвид Гэст систематические побои, которые в течение полутора лет совместной жизни наносила ему Лайза Минелли. Но Лена Пятницкая еще не знала, что Манхэттенский верховный суд сильно умерил финансовые претензии четвертого мужа знаменитой актрисы и певицы.)
– Лен! Ты что, охренела? – Бойко покрутила пальцем у виска. – Ни одна квартира того не стоит!
– Да? – вызывающе парирует Лена. – Зато у Валерии теперь будет все! Ведь голая, босая к Шульгину пришла!
– Да Валерия и сама не бедная, – вдруг сняла с себя обет молчания Юля.
Вплоть до этого высказывания она была так расстроена тем, что из-за срочной работы у нее откладывается свидание, что, придя в редакцию, целых 17(!) минут не произнесла ни звука.
– Думаете, че, она мало заработала на рекламе йогуртов с как их там. – она морщит лоб, вспоминая название, и наконец с облегчением выдает, – с бифидобактериями, вот!
Все думают. А Юля тем временем продолжает:
– Слушайте… А они правда живые?
– Кто-о? – одновременно тянут Лена и Наташа.
– Бактерии. Это ж, если подумать, есть страшно! Вдруг они внутри что сделают?
Редакторы явно застигнуты врасплох этим заявлением.
– А ее реклама шубок в журналах? – продолжает тараторить Юля.
Эту рекламу меха ни Пятницкая, ни Бойко не помнили. Но шубная история из уст Ульяны Ц. впечаталась в их сознание навсегда.
И тут в кабинет вошла Лариса:
– Да это торгаши ее фотки украли и наживались.
– Ой, Лариск! – всплескивает руками Наташа и начинает причитать: – Кто ж тебя так отделал, милая моя?
– Твой новый, да? – необычно оживляется Юля и даже приоткрывает рот.
Лариса смущается и инстинктивно дотрагивается до лилового синяка:
– Да что вы, девочки! Это охранник Песчановой. Нечаянно…
В редакции в подробности встречи родственников топ-модели вникать не стали и тут же объединили Ларису и певицу Валерию в подруги по несчастью. Больше, разумеется, жалея Ларису.
Единственным человеком в редакции, которого не волновали официальные рейтинги, был Стасик. Потому что у него на все были свои оценки:
– Ой, это интересно!
Или проще:
– Нет, ну что за г..но!
Правда, в комментариях Стасика никто особо не нуждался, потому что, во-первых, есть официальные рейтинги и вышестоящее начальство, а во-вторых, потому что стилист категории «А» появлялся в редакции, как правило, к шапочному разбору, то есть после кипящих страстями летучек, когда судьба эфира уже решена. И все, что оставалось Стасику, – наводить глянец на эту «ну невозможную безвкусицу» и выдавать комментарии:
– Госпади, да кому это нужно? Стасик искренне не понимал логику выбора многих тем для эфира:
– Кому, ну кому, скажи, нужны эти старухи?! – подчеркнуто громко выговаривал он в телефонную трубку, подходя к дверям студии. – Прям белены они, что ль, объелись? Ну все, давай, я перезвоню.
Стасик вошел в студию и остолбенел.
– Обалдеть! – восхищается он, разглядывая синяк Ларисы. – Вы что, подрались на этой вашей летучке?
Губы Ларисы предательски задрожали.
Стасик просто не выносил женских слез. Ему просто дурно становилось, когда при нем плакали!
– Ларис, ты не переживай, – утешает он Камышеву и вдруг совершенно неожиданно для себя предлагает: – Давай я тебя подстригу?
– Вот это номер! – Лена Пятницкая аж плюшкой подавилась. – Можно подумать, нужно получить фингал под глаз, чтобы в Стасике проснулось что-то человеческое, А меня когда подстрижешь? Когда мне ноги ампутируют?
Стасик кидает на нее орлиный взгляд и снова оборачивается к Ларисе:
– Я тебя сделаю сейчас просто суперкрасавицей! Ты только не переживай.
Все то время, пока Стасик священнодействовал над головой Ларисы, практически весь женский состав редакции и примкнувший к ним Миша суетились около стилиста категории «А», понимая, что возник прецедент: теперь можно будет смело обращаться к Стасику с просьбой «сделать что-нибудь с этими волосами». Стасик же делает вид, что ему фиолетово до всей этой ажитации, хотя на самом деле польщен.
– Ларис, ну ты мне скажи, – не забывает он критиковать работу редакции, – ну кому нужны эти старухи?
– Так я не старушку хотела, – оправдывалась Лариса, – я же саму Песчанову хотела!
– А зачем, зачем вам все эти модели – наглые, безмозглые… Не верти головой… Это ж не подиум, в эфире говорить надо!
– Ну а кого, Стасик, кого? У нас и так уже по десятому кругу скоро персонажи пойдут.
– А почему никогда еще не приглашали трансвеститов? Они такие прикольные, такие веселые!
Лариса замерла, почувствовав вкусную тему:
– Ну, я даже не знаю, у меня никогда не было никаких знакомых трансвеститов…
– Да нет проблем! Подожди, я сейчас Зазе позвоню. Алло! Заза? – И Стасик – в одной руке трубка, в другой – расческа – унесся куда-то в коридоры.
Лариса тем временем судорожно вспоминала, что Зазу Наполи она видела только в рекламе известной косметической фирмы, У которой Новый год продолжался 365 дней в году, и сообщавшая об этом жизнерадостная женщина (или мужчина?!) ей хорошо запомнилась. И тут представилась уникальная возможность увидеть ее (или его?). Лариса прекрасно понимала, что если персонаж интересен ей, значит, интересно будет всем. И побежала за Стасиком в коридор.
– Зазочка, – разливался тем временем Стасик, – ну так ты не хочешь к нам подъехать?
– Ты что, ты что? – страшным шепотом ругалась Лариса. – Надо же сначала у Генриетты все утвердить!
– Да-да, – отмахнувшись от нее рукой, продолжал переговоры Стасик. – Я все понял, передаю трубочку нашему редактору, – и, не обращая внимания на протестующие жесты Ларисы, сунул ей трубку в руки.
Пока мы сидим в ожидании заказанных блюд, а Марина без умолку трещит о покупках, я смотрю на нее и не понимаю… Нет, конечно, я могу понять женщин в салонах красоты, которые увлекаются мускулистыми массажистами, иногда готовыми предложить не только усилия волшебных рук. Я радовался за приятельницу Нину, влюбившуюся в красавца стоматолога за его безукоризненные пальцы как раз в ту секунду, когда он объявил, что у нее «третий нижний кариес». Я даже переживал за героиню программы «Нарушители интимного пространства» Светлану Евгеньевну из Нижнего Новгорода, которая потеряла голову от гинеколога и писала ему стихи, а он, потеряв не только голову, но и ее содержимое, неровно дышал к малолетней дочери свежеиспеченной поэтессы. И я очень расстроился, когда узнал, что после пяти лет совместной жизни шведская принцесса Виктория и ее массажист Даниель расстались, причем по инициативе массажиста, успевшего к этому сроку построить лучший в Стокгольме спортклуб.
Но в данном случае я знал, что именинник, к которому стоит в очереди вся Москва, нетрадиционной ориентации. И главное, чем он занимается при встречах с моей подругой, – это пролистывание глянцевых журналов. Чем он заслужил подарок за 12 тысяч долларов?
– У меня есть тост! За тебя! За твои покупки и за твоего стилиста! – я пытаюсь иронизировать.
Марина тоже поднимает бокал;
– Нет, дорогой, за меня. Этот подарок я купила себе. Я не могу видеть руку, которая колдует над моей головой в дешевых часах.
– Как жалко, – отвечаю я, – что мне нужно завтра возвращаться на работу. Я бы с радостью еще походил с тобой по магазинам, и мы бы купили твоей домработнице какое-нибудь колье…
– Да? – Марина хитро улыбается. – А сколько стоит освободить ведущего от работы?
Правда, был в моей жизни человек, который Марину в широте души переплюнул, сняв свой золотой Rolex и подарив его абсолютно незнакомому человеку.
– Напоминаю, что наша тема – «Дерзкие, красивые и талантливые». И сейчас в нашей студии появится незаурядный человек, Встречайте! Самый необычный государственный политик Дмитрий Аяцков!
Аплодисменты!
Помимо написания книг о кормлении птиц, конюшни, тезисов о легальной проституции, народной музыки, предложения пересадить всех чиновников на велосипеды и верблюда, губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков отличался большим интересом к часовому делу. Мало того, Дмитрий Федорович стремился привить вкус к хорошим часам людям труда. Так, пролетая над одним сельхозкооперативом, губернатор приказал;
– Посадить машину! – и вышел общаться с работающим в поле народом.
Комбайнер из деревни Алексеевки Владимир Жестков Дмитрию Федоровичу приглянулся особо:
– Хороший ты мужик! Это тебе за доблестный труд на благо нашей Родины! – И, расчувствовавшись, губернатор протянул крестьянину свой золотой Rolex.
Злые языки, правда, утверждали, что летал Аяцков тогда вместе с Ельциным и это он решил что-то подарить комбайнеру. Часы губернатора пришлись как нельзя кстати.
Третий месяц Лариса плела сети вокруг известной всему миру модели Светланы Пес-чановой. На все уговоры приехать на эфир Светлана не отвечала ни «да», ни «нет»: то «перезвоните вечером, я сейчас не могу говорить», то «у меня сегодня съемки», а то вдруг «простыла, представьте себе…». В общем, вполне очевидный для профессионала, каковым Лариса, без сомнения, являлась, футбол. Но Ларисе не хотелось отступать, она давно была очарована красотой этой модели – такой нежной, такой трогательной, такой беззащитной – почти девочки! Неудивительно, что модные дома и рекламодатели заключали с г-жой Песчановой многомиллионные контракты.
Третий месяц Лариса расплачивалась за общение с г-жой Песчановой пусть не миллионами, но вполне ощутимыми для семейного бюджета суммами за междугородние переговоры – знаменитая модель проживала, разумеется, в Лондоне. И, судя по всему, никакого желания выступить для телезрителей исторической родины не испытывала: за трогательной беззащитностью и широко распахнутыми глазами скрывался жесткий пиар. Любовь и восхищение Ларисы постепенно угасали, а затем и вовсе испарились.
– Да кто она такая? – кипятилась Лариса. – Приехала из Сибири Москву покорять, восемь классов в багаже!..
План мести созрел не сразу. Камышеву осенило в тот момент, когда после бурных споров и бесконечных Генриеттиных «нет, я не вижу эфира!» наконец была утверждена тема «Бабушки и дедушки знаменитостей», Говорят, когда-нибудь дети будут выглядеть, как их родители… Но можно же пойти дальше и посмотреть, на кого будут похожи внуки и внучки! Лариса знала точно: в этой жизни ничего страшнее бабушки и дедушки Светланы Песчановой просто не может быть. Знала, потому что, собирая информацию о своей теперь уже бывшей кумирше, нашла в интернете фотографию ее «бабушки рядышком с дедушкой», опубликованную в местной прессе. Это были явные герои для фильма «Парк Юрского периода-5», И для шоу – самое оно. Знаменитая модель должна заплатить за часы и рубли, потраченные Ларисой на переговоры, за испорченное воскресенье, впустую проведенное в Питере, куда эта моделька приехала на один день позировать для Glamour, за поруганную любовь, в конце концов!
С тем же упорством, с каким когда-то вызванивалась Света, Камышева открыла сезон охоты на ее бабушку с дедушкой. Найти их оказалось несложно: услужливый интернет на все лады воспевал щедрость знаменитой внучки, купившей старикам однокомнатную квартиру со всеми удобствами в районном центре (ранее престарелая чета проживала в обычном деревянном доме). Заставку Ларисиного ноутбука украшал один из лучших кадров фотосессии, целиком опубликованной в сибирской газете «Березняковский рабочий»: сухонькая семидесятилетняя старушка кокетливо сидит на краешке ванны и помахивает босой ножкой. Когда Лариса увидела это впервые, то просто оцепенела от восторга – если «корни» Светы Песчановой согласятся на участие в программе, то будут убиты сразу два зайца: во-первых, будет утолена ее жажда мести, а во-вторых, рейтинг передачи просто зашкалит!
Все складывалось просто великолепно. Не в пример внучке, бабушка буквально жаждала пропиариться.
– А? Что?! «Большая стирка»?! – вопила она в трубку. – Да это же моя любимая передача!
Далее выяснилось, что бабушка не пропускает ни одного выпуска, что дед ехать не может по причине старческой немощи и полной глухоты, но вот лично она уже бежит на вокзал покупать билет до Москвы. К слову сказать, бабушка оказалась менее притязательна, чем ее внучка: она согласилась ехать в купе на верхней полке (проезд оплачивает редакция).
Накануне приезда вожделенной старухи Лариса, вспоминая, сколько времени было потрачено на эту модельку (с глупым лицом!), мстительно ликовала и, желая приблизить час расплаты, решила встречать бабулю лично. (Для непосвященных: со стороны редактора программы это был более чем широкий жест. Выезд редактора навстречу гостям сравним только с правительственной миссией, когда встречу высокопоставленных гостей в аэропорту возглавляет не Матвиенко, а лично президент.)
Раннее московское утро застало Ларису, вооруженную скромным букетиком, на вокзале. Этим утром бабушка Светланы Песчановой должна была быть доставлена в студию, как драгоценная ваза из Гусь-Хрустального, которую когда-то привезли в редакцию в качестве подарка благодарные телезрители. Лариса уже истомилась ждать, но вот наконец объявлено прибытие поезда с бабушкой. Лариса машет букетиком и бежит навстречу старушке. Старушка машет рукой и ковыляет навстречу Ларисе. На этом идиллия закончилась. Оказалось, что бабушку встречает не только редактор программы «Большая стирка» – вскользь замеченные Ларисой на перроне «люди в черном» ждут ту же самую бабушку. Она еще подумала, кого это может встречать эта парочка амбалов в костюмах цвета непроглядной ночи и солнцезащитных очках.
Предыстория безобразной сцены, разыгравшейся впоследствии на вокзале, была такова. Сразу после разговора с Ларисой бабушка на радостях позвонила внучке в Лондон. Но та не разделила ее восторгов по поводу предстоящего участия в любимой передаче.
– Сумасшедшая! – почем зря ругалась красавица внучка. – Куда ты едешь? Там из тебя бифштекс сделают!
Поскольку бабка продолжала ликовать по поводу предстоящего теледебюта, Светлана незамедлительно позвонила в Москву своему богатому покровителю и, не вдаваясь особо в подробности, попросила организовать «встречу» горячо любимой немного спятившей grandmother.
Лариса, на глазах которой бритоголовые амбалы с квадратными плечами умыкали ее мечту, бросилась в бой.
– Вы что, – кричала она, пытаясь отбить старуху, – вы с ума сошли! Это же эфир! Она уже должна сидеть в студии! Это провокация!
Бабка тоже орала что есть мочи:
– Я приехала выступать! Пустите меня!
Ловко оттесняя Ларису могучими плечами, амбалы тащили брыкающуюся бабульку к огромному джипу с тонированными стеклами. Ругаясь, Лариса бежала за ними следом, смело размахивая сумочкой.
– Отпустите меня! – кричала бабушка, когда ее запихивали в машину.
– Отпустите ее! – кричала Лариса, видя что дверь машины вот-вот захлопнется.
И та и другая понимали, что еще чуть-чуть – и их шансы на счастье будут равны нулю.
Лариса никогда не была поклонницей спортивного стиля одежды, но в эту минуту она поняла, что сейчас ближе всего ей стиль фирмы Nike. Just do it! Просто делай! И Лариса бросилась к машине.
Жизнь современных электронных средств массовой информации зависит от многих факторов. Но в целом, за исключением глобальных катастроф (таких, например, как похищение героини передачи или пожар на Останкинской телебашне), подчинена она исключительно рейтингам – таким большим бумажным простыням с цифрами, где каждый час отмечается процент включенных по всей стране телевизоров и то, какие в процентном соотношении каналы смотрят зрители. Эти усеянные цифрами простыни появляются в телецентре к 11 часам утра, и уже минутой позже Генриетта вызывает к себе Мишу и подчеркнуто вежливо спрашивает, почему это цифры опять оказались ниже ожидаемых. И только потом выражает недовольство всем остальным.
Вчера, например, Генриетте не понравился будущий сценарий с рабочим названием «Сестрички», главное место в котором, по плану Миши, занимали сестры Зайцевы.
– Нет, я не вижу, я не вижу программы, – твердила она, откидываясь на спинку кресла и прижимая пальчики к вискам. – Все очень сыро… Где настоящие Истории, где Трагедии? Все линейно.
– Ну как же где? – тряс стопочкой листов А4 Миша. – Как же, когда вот – две сестры. Сначала замуж выходит одна, а другая все не может никого встретить…
– Если бы они выходили замуж друг за друга, – Генриетта хлопнула ладошкой по столу, – вот это бы был скандал. А что здесь такого шокирующего?
– Да, но полюбившие друг друга сестры были в прошлом месяце, – перечил продюсеру Миша. – Вы что, не помните – «Жизнь в розовом цвете»?
Но все его усилия были напрасны: женские типажи а-ля сестры Зайцевы всегда вызывали в Генриетте безотчетное раздражение. Они не нравились ей почти так же сильно, как Маша Распутина и Ирина Мирошниченко. Тогда Миша как следует порылся в памяти и вытащил оттуда сестер, не попадающих в разряд блондинок с крупными чертами лица и откровенными формами:
– Тогда, может быть, сестры Кутеповы?
– Миша, но вы же понимаете, что это – не для массового зрителя, – в голосе Генриетты появились покровительственные нотки. – Кто их знает, кроме Петра Фоменко и двух десятков зрителей, которые сидят на досках в его театре!
На это возразить Мише действительно было нечего: известный на всю Россию театр, куда билетов было не достать на три месяца вперед, вряд ли мог удержать интерес многомиллионной аудитории.
– Ну, может быть, тогда ….
– Вот когда ты мне привезешь сестру Даны Борисовой, с которой они на эфире будут ругаться и выяснять отношения, вот тогда эта тема может претендовать на существование.
– Да, но, насколько я знаю, – в Мише все еще не угасал азарт поспорить с упорствующей Геттой, – у них прекрасные отношения, несмотря на то, что одна – теледива, а другая – всего лишь стюардесса в «Аэрофлоте»…
– Неважно! – Генриетта хлопнула ладошкой по столу, закрыв тем самым обсуждение. – Когда они поругаются, тогда эфир и состоится.
«Да, – подумал Миша, – у каждого бывают свои критические дни». И все-таки сделал еще одну попытку:
– Гетта, вы-же понимаете, что девчонки и так уже три месяца без выходных работают.
– А мне плевать, – с видимым удовольствием произносит наш продюсер. – Нужно харкнуть кровью – значит, нужно.
Миша с нескрываемым интересом смотрит на Генриетту. «Что называется, раскрылась», – думает он.
– Я не собираюсь краснеть перед начальством из-за низких цифр, – продолжала она тем временем, – не для этого я столько лет шла к этому месту, чтобы из-за каких-то… – и Гетта делает неопределенный жест кистью руки. – Не нравится – пусть уходят. Найдем новых.
Новый редактор – стройная брюнетка с васильковыми глазами и трогательным именем Инна Цветкова – появилась в редакции всего три дня назад. Потому что всего неделю назад вернулась из Японии, где долгое время была прикреплена к папе-дипломату. То ли из-за того, что Инна была новичком, а то ли потому, что пять лет прожила в стране, граждане которой знают толк в корпоративном этикете, но все эти три дня она приходила на работу согласно штатному расписанию, то есть первая. Редакция «Большой стирки» имела обыкновение собираться на своем рабочем месте после десяти, но до одиннадцати. За исключением, разумеется, Стасика, у которого был свой собственный, не поддающийся никакой логике график.
Но в это утро Инна не была одинока. Едва переступив порог кабинета, она услышала звуки, которые ни с чем не перепутаешь – так хлюпают носом только хорошо поплакавшие дети и женщины. Редактор по гостям Лариса Камышева хлюпала и слегка подвывала, прячась за журнал «Итоги». Тот самый понедельничный номер с телевизионными рейтингами. Инна, хотя проработала в редакции без году неделя, уже прекрасно ориентировалась в происходящем. В частности, она знала про главное – про рейтинги. И этот номер «Итогов» уже успела изучить по дороге на работу.
– Что же вы, Лариса, ой, здравствуйте, плачете? – поспешила Инна утешить коллегу. – Мы же опять в пятерке лучших!
В ответ на это Лариса завыла в голос и, отняв журнал от лица, продемонстрировала Инне потоки слез вперемешку с тушью, разбитую губу и опухший глаз. Инна сразу поняла, что если не принять меры, то эта опухоль к завтрашнему дню непременно превратится в роскошный черно-синий переливающийся бланш.
– Лариса! Что случилось, дорогая?! Кто это сделал – муж?!! (Инна еще не успела познакомиться с подробностями семейной жизни сотрудников и не могла знать, что последний год совместной жизни, то есть до ялтинских соглашений, муж Ларисы не то что руку – глаз на нее не поднимал, так как, придя домой с работы, тут же утыкался в компьютер, крепко держась за мышь.)
Лариса отчаянно замотала головой.
– Бабушки! – хлюп носом. – И дедушки! – снова хлюп. – Эфира… не бу-у-у-удет! – и завыла в голос.
Пока Лариса, сбиваясь на всхлипывания, рассказывала о горячей встрече на вокзале, Инна притащила откуда-то лед и, завернув его в беленький носовой платочек, велела Ларисе приложить влажный холодный кулек к глазу. Потом ею же был пойман курьер и послан в аптеку за бодягой, И пока он пропадал невесть где («Как это, где я был, я три аптеки обежал!»), Инна успела проявить и чисто профессиональную инициативу:
– Ларисочка, вы знаете, в Японии так популярна группа «t.AT.u»… Почему бы нам не разыскать их бабушек и дедушек?
Слезы на Ларисиных глазах высохли. Рейтинг программы должен выстоять при любом катаклизме. А группа «t.A.T.u» – это рейтинг. И поэтому, пока Инна Цветкова колдовала с бодягой, Лариса прошерстила свои записные книжки, сделала несколько звонков, и уже через 15 минут ее неподбитый глаз сиял, Вместо похищенной старушки были найдены бабушка одной татушки (рыжей) и дедушка другой (не рыжей), то есть две кандидатуры по цене одной. При этом новые герои не сидели на шее у внучек, а жили полноценной жизнью: бабушка оказалась художницей, а дедушка ремонтировал обувь.
– И мы устроим, – ликовала Лариса, – аукцион ее картин!
Инна Цветкова была счастлива. Она прожила в Стране восходящего солнца достаточно долго, и ей всегда хотелось пойти на курсы гейш, но мизерные посольские зарплаты не позволяли ее отцу эти курсы оплатить. И только в это утро она смогла реализовать свои тайные мечты и выступить в роли настоящей гейши, которая умеет не только фонтанировать идеями, делать массаж горячими камнями, рассказывать невероятные истории о жизни борцов сумо, готовить мисо-суп, встречать моряков, наворовавших рыбу в российской зоне, отстаивать два острова Большой Курильской гряды, но еще и прикладывать компресс к глазу своей коллеги и, может быть, будущей подруги…
– 5, 4, 3, 2, 1! В кадре!
– Добрый день! Добрый день! Добрый день! С вами «Большая стирка»! Последние три дня страна с замиранием сердца следит за трагедией в семье Аллы Перфильевой, всем известной как Валерия. Популярная певица, мать троих детей, не выдержала постоянного домашнего насилия со стороны мужа Александра Шульгина. Что происходит в жизни этой хрупкой красавицы? Обо всех подробностях вы узнаете в течение ближайшего часа. Тема программы – «Руки прочь от Валерии!».
…За 32 часа до этого момента вся редакция была почти на осадном положении. Зная, что история с Валерией уже заявлена нале-тучке «Принципа Домино», а Владимир Молчанов требует Аллу Перфильеву на ближайшие дни, Генриетта в кои-то веки согласилась с мнением большинства сотрудников и объявила мобилизацию.
Миша в экстренном порядке вылетел на один день на родину певицы в город Аткарск. Бойко обзванивала клубы женщин, мужья которых распускали руки, а Пятницкая знакомилась с теми представительницами слабого пола, которым нравилось терпеть боль. Версию, что певица была тайным членом общества мазохистов («А что, скажите на милость, столько лет удерживало ее с таким мужем?!» – вслух подозревала Валерию Пятницкая), исключать было нельзя.
– Я бы на месте Валерии ни за что не ушла! – слепой метод печатания, который Пятницкая освоила в юности на курсах машинописи, позволял ей почти не смотреть на клавиатуру компьютера. – Пять квартир в Москве, загородный дом… – вместо клавиатуры Лена рассматривала интернет-подробности частной жизни певицы. – Неужели потерпеть нельзя?
– Тебя, значит, по морде, а ты терпи? – возмутилась Наташа. – Что за дикость, Лена? Мы что, в каменном веке живем?
– Не в каменном веке, а в каменных джунглях, – глубокомысленно вздыхает Пятницкая, продолжая молотить по клавиатуре. – Вот последний муж Лайзы Минелли потерпел – и молодец!
– Ага! – усмехнулась Бойко. – Так терпел, бедный, что еле ноги унес.
– Зато сейчас миллионы получает! – Пятницкая сегодня далека от романтики. – А я квартиру, наверное, уже никогда не куплю.
(10 миллионов долларов – в такую сумму в качестве отступного оценил продюсер Дэвид Гэст систематические побои, которые в течение полутора лет совместной жизни наносила ему Лайза Минелли. Но Лена Пятницкая еще не знала, что Манхэттенский верховный суд сильно умерил финансовые претензии четвертого мужа знаменитой актрисы и певицы.)
– Лен! Ты что, охренела? – Бойко покрутила пальцем у виска. – Ни одна квартира того не стоит!
– Да? – вызывающе парирует Лена. – Зато у Валерии теперь будет все! Ведь голая, босая к Шульгину пришла!
– Да Валерия и сама не бедная, – вдруг сняла с себя обет молчания Юля.
Вплоть до этого высказывания она была так расстроена тем, что из-за срочной работы у нее откладывается свидание, что, придя в редакцию, целых 17(!) минут не произнесла ни звука.
– Думаете, че, она мало заработала на рекламе йогуртов с как их там. – она морщит лоб, вспоминая название, и наконец с облегчением выдает, – с бифидобактериями, вот!
Все думают. А Юля тем временем продолжает:
– Слушайте… А они правда живые?
– Кто-о? – одновременно тянут Лена и Наташа.
– Бактерии. Это ж, если подумать, есть страшно! Вдруг они внутри что сделают?
Редакторы явно застигнуты врасплох этим заявлением.
– А ее реклама шубок в журналах? – продолжает тараторить Юля.
Эту рекламу меха ни Пятницкая, ни Бойко не помнили. Но шубная история из уст Ульяны Ц. впечаталась в их сознание навсегда.
И тут в кабинет вошла Лариса:
– Да это торгаши ее фотки украли и наживались.
– Ой, Лариск! – всплескивает руками Наташа и начинает причитать: – Кто ж тебя так отделал, милая моя?
– Твой новый, да? – необычно оживляется Юля и даже приоткрывает рот.
Лариса смущается и инстинктивно дотрагивается до лилового синяка:
– Да что вы, девочки! Это охранник Песчановой. Нечаянно…
В редакции в подробности встречи родственников топ-модели вникать не стали и тут же объединили Ларису и певицу Валерию в подруги по несчастью. Больше, разумеется, жалея Ларису.
Единственным человеком в редакции, которого не волновали официальные рейтинги, был Стасик. Потому что у него на все были свои оценки:
– Ой, это интересно!
Или проще:
– Нет, ну что за г..но!
Правда, в комментариях Стасика никто особо не нуждался, потому что, во-первых, есть официальные рейтинги и вышестоящее начальство, а во-вторых, потому что стилист категории «А» появлялся в редакции, как правило, к шапочному разбору, то есть после кипящих страстями летучек, когда судьба эфира уже решена. И все, что оставалось Стасику, – наводить глянец на эту «ну невозможную безвкусицу» и выдавать комментарии:
– Госпади, да кому это нужно? Стасик искренне не понимал логику выбора многих тем для эфира:
– Кому, ну кому, скажи, нужны эти старухи?! – подчеркнуто громко выговаривал он в телефонную трубку, подходя к дверям студии. – Прям белены они, что ль, объелись? Ну все, давай, я перезвоню.
Стасик вошел в студию и остолбенел.
– Обалдеть! – восхищается он, разглядывая синяк Ларисы. – Вы что, подрались на этой вашей летучке?
Губы Ларисы предательски задрожали.
Стасик просто не выносил женских слез. Ему просто дурно становилось, когда при нем плакали!
– Ларис, ты не переживай, – утешает он Камышеву и вдруг совершенно неожиданно для себя предлагает: – Давай я тебя подстригу?
– Вот это номер! – Лена Пятницкая аж плюшкой подавилась. – Можно подумать, нужно получить фингал под глаз, чтобы в Стасике проснулось что-то человеческое, А меня когда подстрижешь? Когда мне ноги ампутируют?
Стасик кидает на нее орлиный взгляд и снова оборачивается к Ларисе:
– Я тебя сделаю сейчас просто суперкрасавицей! Ты только не переживай.
Все то время, пока Стасик священнодействовал над головой Ларисы, практически весь женский состав редакции и примкнувший к ним Миша суетились около стилиста категории «А», понимая, что возник прецедент: теперь можно будет смело обращаться к Стасику с просьбой «сделать что-нибудь с этими волосами». Стасик же делает вид, что ему фиолетово до всей этой ажитации, хотя на самом деле польщен.
– Ларис, ну ты мне скажи, – не забывает он критиковать работу редакции, – ну кому нужны эти старухи?
– Так я не старушку хотела, – оправдывалась Лариса, – я же саму Песчанову хотела!
– А зачем, зачем вам все эти модели – наглые, безмозглые… Не верти головой… Это ж не подиум, в эфире говорить надо!
– Ну а кого, Стасик, кого? У нас и так уже по десятому кругу скоро персонажи пойдут.
– А почему никогда еще не приглашали трансвеститов? Они такие прикольные, такие веселые!
Лариса замерла, почувствовав вкусную тему:
– Ну, я даже не знаю, у меня никогда не было никаких знакомых трансвеститов…
– Да нет проблем! Подожди, я сейчас Зазе позвоню. Алло! Заза? – И Стасик – в одной руке трубка, в другой – расческа – унесся куда-то в коридоры.
Лариса тем временем судорожно вспоминала, что Зазу Наполи она видела только в рекламе известной косметической фирмы, У которой Новый год продолжался 365 дней в году, и сообщавшая об этом жизнерадостная женщина (или мужчина?!) ей хорошо запомнилась. И тут представилась уникальная возможность увидеть ее (или его?). Лариса прекрасно понимала, что если персонаж интересен ей, значит, интересно будет всем. И побежала за Стасиком в коридор.
– Зазочка, – разливался тем временем Стасик, – ну так ты не хочешь к нам подъехать?
– Ты что, ты что? – страшным шепотом ругалась Лариса. – Надо же сначала у Генриетты все утвердить!
– Да-да, – отмахнувшись от нее рукой, продолжал переговоры Стасик. – Я все понял, передаю трубочку нашему редактору, – и, не обращая внимания на протестующие жесты Ларисы, сунул ей трубку в руки.