Страница:
– А чего он хочет?! – вскричал Ангес. – Леганд, ты так спокойно говоришь об этом, словно снимаешь комнату в постоялом дворе!
– Я должен кричать? – почти прошипел старик, повернулся к Сашу и вновь коснулся его ноги. – Что ты чувствуешь?
– Прикосновение, – смахнул пот со лба Саш. – Только по-иному. Словно через ткань.
– Она отнимает у тебя чувства… – пробормотал Леганд. – Думаю, ты больше не маг, Саш. К сожалению, ворожба на холме поглотила твоё внимание – и ты не почувствовал угрозы. Вот оно – обучение колдовству, которое дополняет природные способности. Огненная змейка – изощрённое оружие высших магов. Искрой она мелькает в траве, впивается в ногу, руку – и вот уже твой противник не может исполнить даже простейшее заклинание. Он превращается в обычного элбана. Но вот сосуды… Это другое. Это другая магия. Вряд ли Тохх хотел тебя убить, иначе он сделал бы это мгновенно. Вместе с краснотой может идти полное подчинение колдуну. Рабство!
– Я не чувствую приближения смерти, – закашлялся, нервно сглотнул Саш. – Я вообще ничего не чувствую. Но что-то изменилось. Не могу пока понять – что. Я действительно лишился магических способностей? Поверишь, Леганд, испытываю даже облегчение! Хотя ни рабом, ни мёртвым становиться не хочу.
– Даже в этом есть приятная сторона, – грустно усмехнулся Леганд.
– Какая? – не понял Ангес.
– Хейграст был бы удовлетворён! Ты особенный, но человек. Не демон. На демона такое колдовство не действует.
Саш вдохнул полной грудью, свесил ноги с телеги, осторожно спрыгнул. Сделал несколько шагов, прихрамывая.
– Что будем делать? – прервав паузу, спросил Тиир.
– Нужно идти к храму Эла! – воскликнул Ангес. – Светильник спасёт Саша!
– Не успеем! – торопливо развязаа мешок Леганд. – Ангес, какие у тебя планы?
– О чем ты? – не понял священник. – Приметы приметами, а умирать я пока не собираюсь!
– Не все зависит от нас, – принялся соединять на ладони какие-то мази старик. – Я говорю о дороге. Не мне бороться с колдовством Тохха. Я, пожалуй, смогу затормозить действие магического яда, но ненадолго. В трактате о боевой магии ари сказано, что у колдуна есть одно мгновение, чтобы отсечь себе руку или ногу, которая пострадала от укуса. Об излечении не сказано ничего. Сам Тохх или кто-то более сильный, чем он, может вложить в змейку дополнительное колдовство, но магические способности утрачиваются навсегда.
– И что же ты предлагаешь, чтобы сохранить Сашу жизнь? – надул щеки Ангес. – Вернуться и попросить об этом Тохха?!
– Нет, – покачал головой Леганд, удостоив Ангеса ледяным взглядом. – Тохх великий маг, но я знаю ещё троих, которые не слабее. Один из них Дагр. Этот враг страшнее и сильнее Тохха. Второй – хозяйка Вечного леса. Она слишком далеко, и даже мне Вечный лес не обещал бы лёгкой прогулки. Третий – Лингуд, хозяин Колдовского двора.
– Белое ущелье, – отозвалась Линга. – Колдовской двор там. Это два с половиной варма ли на восток. Больше недели пути на хороших конях.
– Подождите! – поднял руки священник. – Уж не о логове ли горного колдуна вы мне рассказываете? Он проклят священным престолом! Полварма лет назад Империя изгнала его. Он посмел назвать светильник Эла жалкой подделкой! Ты бы ещё вспомнил правителя Аддрадда Эрдвиза, он тоже слывёт за сильного колдуна.
– Ты можешь говорить мне все, что угодно, – повысил голос Леганд, – но именно в Колдовском дворе нашёл приют Лукус, когда, убегая из рабства, перешёл через Мраморные горы! Я лишь один раз разговаривал с Лингудом, но уверен: только он может помочь нам. Я намерен спасти Саша! Выбора у нас нет! Поэтому и спрашиваю о времени. Твоё возвращение в Империю может затянуться. Мы поворачиваем!
– Понятно, – нахмурился и запустил пальцы в бороду Ангес. – Ты спрашиваешь, иду ли я с вами или отправляюсь на север? Вряд ли ты, Леганд, заинтересован во мне как в воине, значит, в тебе утвердилось намерение попасть в храм Эла. Тут без меня не обойтись. С другой стороны, отправляться к Верхним порогам в одиночку, а тем более путешествовать по Холодной степи – предприятие рискованное. Пожалуй, я останусь с вами!
– Я понял. – Леганд аккуратно собрал мазь с ладони в кожаный мешочек. – Давай-ка, Саш, забирайся в телегу – ни к чему растрачивать силы. Тем более что магии для их восстановления у тебя нет. Ещё предстоит выдержать несколько дней путешествия верхом. Как только раздобудем хороших лошадей.
– Где же мы их возьмём? – проворчал Ангес.
– Не знаю, – тяжело вздохнул Леганд. – Эта старушка для скачек не предназначена.
Старик похлопал лошадку по спине, обернулся к Линге и бросил ей мешочек с мазью.
– Садись в телегу. Времени на привалы у нас почти не будет. Трижды натрёшь Сашу ногу до колена. Втирай мазь, пока кожа не впитает её полностью.
– Хорошо, – кивнула девушка, срывая с плеча лук.
В то же мгновение крупная чёрная птица сорвалась со стоявшего в отдалении дерева и полетела на запад, почти прижимаясь к высокой траве.
– Ракка! – нахмурилась Линга, вставляя стрелу обратно в тул. – Птица из западных лесов. Не должна встречаться здесь. И крупновата что-то.
– Ещё бы не крупновата, – стиснул зубы Леганд. – Уверен, каких-то четыре дня назад она носила чёрное платье и даже ездила верхом! Это колдун, который сжёг смараг! Не узнали?
– Зачем мы ему? – удивился Саш. – Хочет отомстить за поражение? Теперь я не представляю для его собратьев ни интереса, ни угрозы. Я даже не почувствовал слежки.
– Не нам судить об интересах Тохха, – задумался Леганд. – И колдун обращается зверем или птицей, чтобы не мстить, а смотреть и слушать. Надеюсь, что соглядатай Тохха не расслышал наш разговор. До него было больше варма шагов. А что касается интересов властителя Адии… Их много. И кроме всего прочего, Тохха уж точно заинтересовал меч, которым были убиты его слуги.
Глава 2
– Я должен кричать? – почти прошипел старик, повернулся к Сашу и вновь коснулся его ноги. – Что ты чувствуешь?
– Прикосновение, – смахнул пот со лба Саш. – Только по-иному. Словно через ткань.
– Она отнимает у тебя чувства… – пробормотал Леганд. – Думаю, ты больше не маг, Саш. К сожалению, ворожба на холме поглотила твоё внимание – и ты не почувствовал угрозы. Вот оно – обучение колдовству, которое дополняет природные способности. Огненная змейка – изощрённое оружие высших магов. Искрой она мелькает в траве, впивается в ногу, руку – и вот уже твой противник не может исполнить даже простейшее заклинание. Он превращается в обычного элбана. Но вот сосуды… Это другое. Это другая магия. Вряд ли Тохх хотел тебя убить, иначе он сделал бы это мгновенно. Вместе с краснотой может идти полное подчинение колдуну. Рабство!
– Я не чувствую приближения смерти, – закашлялся, нервно сглотнул Саш. – Я вообще ничего не чувствую. Но что-то изменилось. Не могу пока понять – что. Я действительно лишился магических способностей? Поверишь, Леганд, испытываю даже облегчение! Хотя ни рабом, ни мёртвым становиться не хочу.
– Даже в этом есть приятная сторона, – грустно усмехнулся Леганд.
– Какая? – не понял Ангес.
– Хейграст был бы удовлетворён! Ты особенный, но человек. Не демон. На демона такое колдовство не действует.
Саш вдохнул полной грудью, свесил ноги с телеги, осторожно спрыгнул. Сделал несколько шагов, прихрамывая.
– Что будем делать? – прервав паузу, спросил Тиир.
– Нужно идти к храму Эла! – воскликнул Ангес. – Светильник спасёт Саша!
– Не успеем! – торопливо развязаа мешок Леганд. – Ангес, какие у тебя планы?
– О чем ты? – не понял священник. – Приметы приметами, а умирать я пока не собираюсь!
– Не все зависит от нас, – принялся соединять на ладони какие-то мази старик. – Я говорю о дороге. Не мне бороться с колдовством Тохха. Я, пожалуй, смогу затормозить действие магического яда, но ненадолго. В трактате о боевой магии ари сказано, что у колдуна есть одно мгновение, чтобы отсечь себе руку или ногу, которая пострадала от укуса. Об излечении не сказано ничего. Сам Тохх или кто-то более сильный, чем он, может вложить в змейку дополнительное колдовство, но магические способности утрачиваются навсегда.
– И что же ты предлагаешь, чтобы сохранить Сашу жизнь? – надул щеки Ангес. – Вернуться и попросить об этом Тохха?!
– Нет, – покачал головой Леганд, удостоив Ангеса ледяным взглядом. – Тохх великий маг, но я знаю ещё троих, которые не слабее. Один из них Дагр. Этот враг страшнее и сильнее Тохха. Второй – хозяйка Вечного леса. Она слишком далеко, и даже мне Вечный лес не обещал бы лёгкой прогулки. Третий – Лингуд, хозяин Колдовского двора.
– Белое ущелье, – отозвалась Линга. – Колдовской двор там. Это два с половиной варма ли на восток. Больше недели пути на хороших конях.
– Подождите! – поднял руки священник. – Уж не о логове ли горного колдуна вы мне рассказываете? Он проклят священным престолом! Полварма лет назад Империя изгнала его. Он посмел назвать светильник Эла жалкой подделкой! Ты бы ещё вспомнил правителя Аддрадда Эрдвиза, он тоже слывёт за сильного колдуна.
– Ты можешь говорить мне все, что угодно, – повысил голос Леганд, – но именно в Колдовском дворе нашёл приют Лукус, когда, убегая из рабства, перешёл через Мраморные горы! Я лишь один раз разговаривал с Лингудом, но уверен: только он может помочь нам. Я намерен спасти Саша! Выбора у нас нет! Поэтому и спрашиваю о времени. Твоё возвращение в Империю может затянуться. Мы поворачиваем!
– Понятно, – нахмурился и запустил пальцы в бороду Ангес. – Ты спрашиваешь, иду ли я с вами или отправляюсь на север? Вряд ли ты, Леганд, заинтересован во мне как в воине, значит, в тебе утвердилось намерение попасть в храм Эла. Тут без меня не обойтись. С другой стороны, отправляться к Верхним порогам в одиночку, а тем более путешествовать по Холодной степи – предприятие рискованное. Пожалуй, я останусь с вами!
– Я понял. – Леганд аккуратно собрал мазь с ладони в кожаный мешочек. – Давай-ка, Саш, забирайся в телегу – ни к чему растрачивать силы. Тем более что магии для их восстановления у тебя нет. Ещё предстоит выдержать несколько дней путешествия верхом. Как только раздобудем хороших лошадей.
– Где же мы их возьмём? – проворчал Ангес.
– Не знаю, – тяжело вздохнул Леганд. – Эта старушка для скачек не предназначена.
Старик похлопал лошадку по спине, обернулся к Линге и бросил ей мешочек с мазью.
– Садись в телегу. Времени на привалы у нас почти не будет. Трижды натрёшь Сашу ногу до колена. Втирай мазь, пока кожа не впитает её полностью.
– Хорошо, – кивнула девушка, срывая с плеча лук.
В то же мгновение крупная чёрная птица сорвалась со стоявшего в отдалении дерева и полетела на запад, почти прижимаясь к высокой траве.
– Ракка! – нахмурилась Линга, вставляя стрелу обратно в тул. – Птица из западных лесов. Не должна встречаться здесь. И крупновата что-то.
– Ещё бы не крупновата, – стиснул зубы Леганд. – Уверен, каких-то четыре дня назад она носила чёрное платье и даже ездила верхом! Это колдун, который сжёг смараг! Не узнали?
– Зачем мы ему? – удивился Саш. – Хочет отомстить за поражение? Теперь я не представляю для его собратьев ни интереса, ни угрозы. Я даже не почувствовал слежки.
– Не нам судить об интересах Тохха, – задумался Леганд. – И колдун обращается зверем или птицей, чтобы не мстить, а смотреть и слушать. Надеюсь, что соглядатай Тохха не расслышал наш разговор. До него было больше варма шагов. А что касается интересов властителя Адии… Их много. И кроме всего прочего, Тохха уж точно заинтересовал меч, которым были убиты его слуги.
Глава 2
ДЖАНКА И СТАКИ
Дорога до первого салмского посёлка оказалась неблизкой. Друзья поднялись с прибрежной полосы песка на гребень низкого берега и пошли на юг. По правую руку нёс медленные воды величественный Силаулис, по левую – уходила к горизонту поросшая редкими деревьями равнина, среди высокой травы которой то и дело мелькала морда резвящегося Аенора.
– Надо бы хоть верёвку привязать к ошейнику, – предложил Лукус, – а то распугаем салмов до самого Глаулина. Не представляю, как мы войдём с псом в город!
– Почему? – не понял Дан.
– Как бы наместник не натравил на нас королевских гвардейцев!
– Неизвестно, кто ещё возьмёт верх! – заметил Хейграст.
– И это будет тот редкий случай, когда победа меня не обрадует, – проворчал белу. – Чем мы будем кормить это чудовище?
– Пока ничем, – махнул рукой нари. – По-моему, он охотится на малов – и делает это успешно. Не думаю, что в храме Эйд-Мера его часто баловали мясом, а ведро овощной похлёбки в день нас не разорит.
– И все-таки меня больше беспокоит другое… – Приподнявшись на носки и вытянувшись в струнку, Лукус осматривал равнину. – Оставаться незамеченным, путешествуя в компании с подобным зверем, – безнадёжная затея.
– Как раз об этом я только и думаю, – признался Хейграст.
– А я ещё о том, куда делись стада коз, раммов, табуны лошадей, что обычно заполняли эту равнину? – добавил белу.
– А я о том, куда поплыли шаи и куда Леганд, Тиир, Ангес и Линга понесли Саша, – оживился Дан. – А раммов я вообще не видел никогда. Это что-то вроде оленя?
Белу и нари дружно рассмеялись.
– Ну это любопытство я удовлетворю, – похлопал по плечу мальчишки Лукус. – Раммы действительно что-то вроде оленя, только толще в два раза и медлительнее. Источник молока, сыра, мяса на салмских равнинах. Однороги, которые не боятся ни волков, ни степных кошек. А шаи поплыли на север, вверх по Крильдису. Надеются, что в глухих лесах между ним и Мраморными горами все ещё достаточно места для спокойной жизни.
– Там никогда не было постоянного населения, – добавил Хейграст. – Земли хоть и салмские, но уж больно близки они к Холодной степи.
– Кстати! – Лукус по-прежнему не спускал глаз с пса. – Леганд ведёт наших друзей туда же. Жаль, что река порожистая. Я был бы более спокоен, если бы старик воспользовался лодками. Караванная тропа пересекает Крильдис у самых Мраморных гор, это место называется Верхними порогами. А там уж по предгорьям к проходу Шеганов, к сторожевым башням. За ними, за оборонительной стеной – Империя. Там сравнительно безопасно… для людей. Но все это потом, сначала старик раздобудет лошадь и телегу для Арбана. Не волнуйся, – успокоил белу мальчишку, – судя по всему, ему просто нужен отдых.
– Хейграст! Зачем ты отдал Леганду медальон Даргона и ключ от Белого ущелья? – повернулся к нари Дан.
– Нам медальон Даргона ни к чему, – ответил Хейграст. – Достаточно подорожной от бургомистра. А ключ от Белого ущелья… Кто знает, как сложится их дорога… Это мы с каждым ли удаляемся от войны, а они могут попасть в самое пекло.
– И все же Леганд знает, что опасней гостеприимства банги может быть только использование ядовитой змеи вместо шейного платка, – нахмурился Лукус.
– Он все знает. – Нари на ходу обнажил меч, сделал несколько быстрых взмахов и вновь опустил его в ножны. – И то, что, проходя Белое ущелье, лучше заплатить грабительский сбор и идти через перевалы, чем купиться на добрые улыбки карликов и отправиться через подземные галереи. И то, что в Белом ущелье стоит Колдовской двор, где однажды и ты, Лукус, нашёл помощь!
– Не все так просто с Колдовским двором, – задумался белу. – И мне помогли только после того, как убедились, что магии во мне нет ни на волос. И в галереях банги Леганд бывал не раз, только всегда один. А когда он один, ты знаешь, его и мышь не заметит!
– Подождите, – удивился Дан. – Чем вам насолили банги? Ангес вот много раз бывал в библиотеке Гранитного города. Да и Дженга вовсе не такой уж плохой элбан!
– Вся проблема в том, что банги до сих пор считают, будто живут в чужом мире, – объяснил Хейграст. – Если хочешь, они заключили с Эл-Лиа временное перемирие. Да, пускают в библиотеку Гранитного города служителей храма. Да, торгуют с Салмией и Империей. Да, некоторые купцы допускаются в сам Гранитный город. Но по мне, так попасть в пещеры банги ничем не лучше, чем в лапы кьердов! А Дженга… Он хороший до тех пор, пока ему выгодно быть хорошим.
– А Друор? Бока? – не унимался Дан.
– Они наёмники, – поморщился Хейграст. – Откуда мне знать, они только охраняли Дженгу или служили всем банги? Они могли служить и Империи. Ничего не могу сказать.
– Ладно, – махнул рукой Лукус. – Хотя мы и можем столкнуться с Дженгой в Глаулине, но я бы не стал его опасаться. Ничего, что могло бы его заинтересовать, у нас нет. К тому же теперь мы можем натравить на опасного карлика Аенора.
– Не хотел бы я натравливать пса на кого бы то ни было, – заметил Хейграст, останавливаясь. – Сделаем короткий привал. Думаю, опасность, что воины Тохха переправятся на этот берег, чтобы преследовать Арбана или нас, остаётся, поэтому не расслабляйтесь. Смотри-ка, похоже, что и пёс понимает ари! По крайней мере, он бежит сюда.
– Вот только угощать его нечем, – вздохнул Лукус.
– Этого не требуется! – воскликнул Дан.
Аенор раздвинул грудью траву и, виляя толстым хвостом, способным оглушить нерасторопного элбана, бросил под ноги мальчишке трех придушенных малов.
До первой деревеньки друзья добрались к концу третьего дня, когда Алатель уже собирался коснуться верхушек Волчьих холмов за рекой. Полдюжины домов неровной улицей спускались к берегу, на котором лежали несколько гнилых лодок, болтались на столбах обрывки сетей, пахло рыбой и прелыми водорослями. Ни одна собака не выбежала с огородов, ни один фазан не подал голос из кособоких сараев. Над деревней стояла тишина. Белу окинул взглядом убогие строения, оглянулся на Аенора, послушно идущего за Даном на поводке из тонкой бечевы.
– Сюда! – крикнул Хейграст с берега.
На пропитавшейся рыбьим жиром колоде, поставив босые ноги на ковёр из высохшей чешуи, сидел старик. Редкая борода свисала на ветхий халат, затянутый засаленной верёвкой. Слепые глаза словно были раскрашены мелом. В последних лучах Алателя на фоне снежной седины лицо старика казалось почти чёрным.
– Он не понимает на ари, – объяснил Хейграст.
Лукус заговорил на салмском, старик выслушал его, кивая, затем начал говорить сам, покачивая головой и взмахивая ножом, зажатым в тонкой руке.
– Он говорит, что, по слухам, уже пару недель назад в округе появились отряды разбойников и даже архи, – перевёл белу. – Сначала ушёл к югу их тан, башня которого в дюжине ли к востоку. А неделю назад разъезд гвардии посоветовал жителям тоже уходить или к Лоту, или к Деке. Их командир сказал, что многие деревни сожжены и разграблены, отряды гвардии ищут врага, но не могут помочь всем. Война начинается. Все жители его деревни ушли. И жители большинства других деревень.
– А он? – спросил Хейграст.
– Он умирает, – объяснил Лукус, – и хочет умереть у собственного дома.
– Спроси, ему нужна помощь, – повернулся к белу нари. Лукус произнёс несколько слов, старик хрипло засмеялся, показал нож.
– Он говорит, что справится сам, – перевёл Лукус. – У него есть нож. Сил перерезать себе горло хватит. Если никто его не поторопит, он умрёт на рассвете. Предлагает взять его лодку. Она рассчитана на четверых. Отец салмов Силаулис поможет нам.
– Спроси, как его зовут.
– Он не хочет называть имени – зачем ему лишняя нить, связывающая с этим миром.
Хейграст присел возле старика, положил руку ему на колено. Тот протянул дрожащую ладонь, провёл по зеленоватому черепу, произнёс несколько слов.
– Он сказал: удачи тебе, нари, – перевёл Лукус.
– Почему Силаулис – отец? – спросил Дан, когда друзья уже почти в темноте приволокли к воде салмскую плоскодонку и разыскали в сараях весла.
– Силаулис кормит салмов, ограждает их земли от врага, соединяет с друзьями, – объяснил Лукус. – В салмских песнях его называют «отец».
– А река-мать есть? – не унимался Дан.
– Есть, – кивнул белу. – Матерью элбаны называют Вану. Она вытекает из священного озера Эл-Муун и впадает в Айран-ское море, как и Силаулис. Она шире и сильнее даже этой великой реки, но её воды наполнены слезами.
– Почему? – не понял Дан.
– Так случилось, – хмуро ответил Лукус, не желая вдаваться в разъяснения. – Стемнело. Объясни псу, что он должен бежать за нами по берегу, а то ещё, чего доброго, опрокинет нашу посудинку.
Дан подошёл к псу, который все это время лежал недалеко от кромки воды, погладил его по огромной голове, обнял. Пёс замер, наклонил голову, а когда Дан попытался сказать ему что-то, лизнул. Мальчишка вытер лицо, дёрнул Аенора за огромное ухо и пошёл к лодке.
– Посмотрим, какой из нари получится моряк, – прошептал Хейграст, сталкивая плоскодонку с берега.
Пёс поднялся, подошёл к воде, ступил в неё передними лапами и продолжал внимательно следить за уплывающей лодкой, пока не исчез в прибрежных сумерках.
– Успокойся, – тронул хлопающего глазами Дана за плечо белу. – Он все ещё стоит и смотрит. С ним все будет в порядке, не волнуйся!
– Надеюсь, с нами тоже, – прошептал Хейграст, осторожно опуская весло в воду. – Говорите тихо, ночью над водой каждый звук разносится на многие ли.
Словно в ответ откуда-то с правого берега донёсся далёкий волчий вой.
– В первый раз за долгие дни я чувствую себя в безопасности, – заметил Лукус, укладываясь на дно лодки.
– А я нет, – пробормотал Хейграст, поднимая глаза к звёздному небу. – Ведь нари – это не рыба. Ложись, Дан. Я буду дежурить первым. С псом ничего не случится.
Мальчишка кивнул, чувствуя накатывающую усталость, лёг возле Лукуса и под шуршание воды о борта заснул. Хейграст выгреб на середину реки, сложил весла и замер, всматриваясь в темноту. Когда горизонт в стороне оставленной деревни осветился заревом пожара, нари будить друзей не стал.
Дан проснулся от бьющих в лицо лучей. Он поднял голову и со стыдом понял, что хотя Алатель ещё не оторвался от горизонта, но сумрак уже тает, и сквозь туман, ползущий над водой, проглядывает день.
Опять проспал всю ночь! Мальчишка виновато шмыгнул носом и сел на корме. Лукус и Хейграст гребли. Лодка плавно бежала по середине реки. Левый пологий берег скрывался в тумане, а на правом к самой воде подбирались утёсы Волчьих холмов.
– Успокойся, – хмуро подмигнул мальчишке нари. – Придёт и твой черёд. Мы оба успели отдохнуть. Если понадобится, тебе ещё придётся постоять на страже.
– Что случилось ночью? – только и смог спросить Дан.
– Две деревни миновали, – вздохнул Лукус. – Они горели. Да и деревня, где мы взяли лодку, тоже, скорее всего, сожжена.
– А пёс?
– Не знаю, – покачал головой белу, – не видели. Зато видели плывущие трупы людей, шаи. Не меньше трех дюжин. И ещё увидим.
Дан, наклонившийся, чтобы глотнуть воды из реки, замер, выпрямился и потянулся к бутылке.
– Из реки пить больше нельзя, – кивнул Лукус. – Если хочешь есть, возьми что-нибудь в мешке. До Лота останавливаться не будем.
– Что это? – протянул руку Дан.
Ему показалось, что в разрывах тумана, ползущего над водой, мелькнули какие-то фигуры. Словно берег был рядом. Хейграст перестал грести, выпрямился. Подул лёгкий ветерок. Дан осторожно привстал, разглядывая неизвестных. Зайдя по колено в воду, у берега стояли два арха. Они следили за лодкой, медленно поворачивая головы. Ужас сковал мальчишку. Ноги задрожали, и он медленно опустился на скамью.
– Архи словно околдовывают свои жертвы, – негромко пояснил белу. – Как шеганы перед прыжком. Если арх почувствовал тебя, ужас обеспечен. А уж если поймал взгляд, пойдёшь к нему в пасть, не раздумывая.
– И ты? – глухо спросил нари.
– Я нет, – хитро прищурился белу. – И ты нет. Пожалуй, и Дан не пошёл бы. А вот сын аптекаря Кэнсона поплёлся бы без возражений. Я вспоминаю Арбана. Когда он в первый раз увидел арха, его буквально скрутило на скале. Не знаю, как я его удержал. Но это не было ужасом или испугом, хотя ему показалось именно так. В нем проснулась какая-то ненависть, злость. Я очень был обеспокоен тогда.
– А теперь? – спросил нари, не отрывая взгляд от исчезающих вдали чудовищ.
– Теперь тоже, но по-другому, – ответил белу. – Я волнуюсь за Арбана.
– За то, что он доберётся до светильника, загадает желание и отправится восвояси? – поинтересовался нари.
– Никуда он не денется, – махнул рукой Лукус. – Эл-Лиа не отпустит его.
– Мы ещё встретимся с ним, с Легандом, с Тииром? – спросил Дан. – С Ангесом, с Лингой… Когда найдём Рубин Антара!
– Свидимся ли? – задумался Хейграст. – Должны. Не здесь, так в Садах Эла.
– Я бы не спешил туда, – прошептал Лукус.
– Посмотрим, – вздохнул нари. – Там, – протянул он руку на юго-запад, – Эйд-Мер, в котором творится неизвестно что. Там Индаин, в котором скрывается не только Шаахрус, непостижимым образом здравствующий со времён Чёрной смерти и сохранивший камень, но и где уже давно командует Орден Серого Пламени. Много ли у нас надежды на удачу?
– Удача не любит, когда её имя треплют слишком часто, – заметил Лукус. – В той же стороне Лот, и через пару дней мы там будем. Давай говорить о близких целях. Тогда, глядишь, и дальние станут близкими.
– Попробуем, – кивнул Хейграст, погружая в воду весло. – Хотя одно мне все-таки так и не стало ясно.
– Что? – не понял Лукус.
– Как Арбан сумел поразить четверых архов в Волчьих холмах?
– Он их убил мечом! – с усмешкой ответил белу.
– А! – скривил губы нари. – А я-то думал, что он надавал им щелчков!
Лот открылся на третий день, когда Алатель поднялся в зенит и начал неспешный бег вниз по небосклону. Сначала мелькнул один парус, потом другой. Проявилась россыпь лодок. Ушли в сторону, становясь пологими, Волчьи холмы. В плавный изгиб Силаулиса вонзилась стрела деревянной пристани. Донёсся гомон прибрежного рынка, затем показался и сам рынок, а над ним – склады, торговые ряды, мастерские; чуть повыше – дома, убегающие улицами на взгорок, и деревянная крепостная стена. Лодка скользнула днищем по песку и уткнулась носом в тёмный от воды настил. Заскрипели доски, и над головой Хейграста появился высокий, улыбающийся толстяк шаи в суконной мантии с вышитым оленем на животе.
– Кто, откуда, куда? – неторопливо прогудел гигант и, почти не сгибаясь, почесал рукой колено.
– Вот, – протянул нари подорожную бургомистра и махнул рукой в сторону спутников: – Я Хейграст, со мной Лукус и Дан. Мы из Эйд-Мера. Ходили к Мерсилванду через Заводье, но едва не поплатились головами. Войско Аддрадда достигло могильного холма. Хорошо ещё, твои сородичи из клана Древесного Корня переправили нас на салмский берег Силаулиса. Думаем добираться обратно в Эйд-Мер по реке.
– Я не местный, – пробурчал шаи, – с юга. Северные кланы мне незнакомы. А о войске Аддрадда тебе следует доложить мастеру гарнизона. И чтобы вопросов не возникало, давайте сюда руки.
Хейграст, а за ним и Лукус с Даном протянули шаи ладони, и тот приложил к ним перстень. Дан разглядел силуэт оленьих рогов и вопросительно поднял глаза.
– Магия, – многозначительно прошептал шаи. – Пустяковая, правда, но не смоется ещё недели четыре, а то и месяц! Похвастаешься в Эйд-Мере, если быстро доберёшься, что путешествовал по Силаулису. В Глаулине тоже приложат штам-пушку. Там печать красивее будет, олень во весь рост! Можете отлучиться и на рынок, за лодкой присмотрю. Пара медяков меня устроит. Валу моё имя.
– Спасибо, Валу, – кивнул Хейграст и обернулся к Лукусу: – Сходите с Даном к мастеру гарнизона да по рынку пройдитесь. А я покручусь тут на пристани. Надо бы посудинку заменить. Возьмите подорожную.
Лукус критически осмотрел Дана, прихватившего с собой лук и нацепившего на пояс меч, взял мешок, намереваясь заглянуть на обратном пути на рынок, и пошёл в сторону крепости.
Рынок оглушил мальчишку шумом, но Лукус окинул торжище тревожным взглядом.
– Втрое уменьшился, – заметил белу, когда друзья ступили на пологую лестницу и направились между складов к крепостным воротам. – А уж парусов у пристани было в прошлые времена не две-три дюжины – впятеро больше. В праздники вообще к берегу не подберёшься… Война. Бежит народ к югу, я думаю. Только от войны не убежишь.
– Стойте! Куда собрались? – грозно окрикнул друзей долговязый стражник, поцарапанные, покрытые ржавчиной латы которого красноречиво свидетельствовали, что их обладатель большую часть времени служит подпоркой столбам и заборам.
– Охранник с пристани Валу направил нас сообщить мастеру гарнизона важные известия, – помахал подорожной Лукус.
– Оно понятно, – проворчал стражник и попытался почесать грудь, сунув под латы широкую ладонь. – Мне другое неясно, демон им всем в глотку, зачем в такую жару стоять в полном облачении? Вы бы об этом лучше мастера спросили! Только нечего к нему толпой шляться. Малец пусть здесь подождёт.
Дан хотел оскорбиться пренебрежительным обращением, но тут же увидел в трех дюжинах шагов, как несколько юнцов, явно гордясь новыми рубахами с вышитыми оленями, упражнялись в стрельбе из лука, пытаясь попасть в изготовленное из прутьев чучело. Пожилой легионер, шаркая по вытоптанной траве босыми ногами, терпеливо ходил от одного к другому и показывал, как надо держать лук, как доставать стрелу из тула, как накладывать её на тетиву и какими пальцами прихватывать. Дан подошёл ближе и, выждав, когда рассеянный взгляд старика остановится на мальчишке с луком через плечо, вежливо спросил:
– Я вижу, что ты учишь этих молодых воинов стрельбе из лука, а не знакомо ли тебе имя Форгерн? Я слышал, что есть такой учитель стрелков в Глаулине.
– А кто ты такой, чтобы спрашивать меня о чем-либо? – недовольно шевельнул седыми усами старик. – Или думаешь, что, надев на плечо лук, а на пояс меч, которые ты, скорее всего, стащил у собственного отца, можешь рассчитывать на вступление в королевскую гвардию?
– Он думает, что в королевской гвардии не хватает хороших лучников, – весело заявил самый высокий из учеников, который только что заработал внушительную оплеуху, в очередной раз промахнувшись в чучело с пяти дюжин шагов. – Имей в виду, парень, что таких малышей, как ты, сначала учат два года чистить латы, потом два года натягивать лук, а потом уже стрелять с расчётом, что на пятой дюжине лет они смогут попасть, к примеру, вон в тот столб!
Дан повернул голову и увидел в варме локтей деревянный столб, под которым, опершись на секиру, дремал ещё один охранник. И, понимая, что не стоит отвечать на глупое подначивание, но уже ловя щекой ветер, мальчишка сдёрнул с плеча лук, порадовался, что стрела словно сама легла на своё место, натянул тетиву до щеки и отпустил. «Звяк», – ответила секира, пригвождённая к столбу стрелой, которая прошла через металлическую завитушку, изгибающуюся от лезвия к цевью.
– Судя по всему, ты уже очистил доспехи и научился натягивать лук? – спросил у молодого стрелка Дан, наблюдая, как проснувшийся охранник, озираясь, пытается оторвать секиру от столба. – Старайся, а то к пятой дюжине лет обучения не научишься попадать даже в это чучело.
– Не стоит испытывать судьбу без нужды, – пробормотал старик, награждая обескураженного юнца очередной оплеухой. – Ничего, со временем всякая дурость проходит. Правда, глупость остаётся. Зачем тебе Форгерн? Думаешь, он сможет тебя ещё чему-нибудь научить?
– Надо бы хоть верёвку привязать к ошейнику, – предложил Лукус, – а то распугаем салмов до самого Глаулина. Не представляю, как мы войдём с псом в город!
– Почему? – не понял Дан.
– Как бы наместник не натравил на нас королевских гвардейцев!
– Неизвестно, кто ещё возьмёт верх! – заметил Хейграст.
– И это будет тот редкий случай, когда победа меня не обрадует, – проворчал белу. – Чем мы будем кормить это чудовище?
– Пока ничем, – махнул рукой нари. – По-моему, он охотится на малов – и делает это успешно. Не думаю, что в храме Эйд-Мера его часто баловали мясом, а ведро овощной похлёбки в день нас не разорит.
– И все-таки меня больше беспокоит другое… – Приподнявшись на носки и вытянувшись в струнку, Лукус осматривал равнину. – Оставаться незамеченным, путешествуя в компании с подобным зверем, – безнадёжная затея.
– Как раз об этом я только и думаю, – признался Хейграст.
– А я ещё о том, куда делись стада коз, раммов, табуны лошадей, что обычно заполняли эту равнину? – добавил белу.
– А я о том, куда поплыли шаи и куда Леганд, Тиир, Ангес и Линга понесли Саша, – оживился Дан. – А раммов я вообще не видел никогда. Это что-то вроде оленя?
Белу и нари дружно рассмеялись.
– Ну это любопытство я удовлетворю, – похлопал по плечу мальчишки Лукус. – Раммы действительно что-то вроде оленя, только толще в два раза и медлительнее. Источник молока, сыра, мяса на салмских равнинах. Однороги, которые не боятся ни волков, ни степных кошек. А шаи поплыли на север, вверх по Крильдису. Надеются, что в глухих лесах между ним и Мраморными горами все ещё достаточно места для спокойной жизни.
– Там никогда не было постоянного населения, – добавил Хейграст. – Земли хоть и салмские, но уж больно близки они к Холодной степи.
– Кстати! – Лукус по-прежнему не спускал глаз с пса. – Леганд ведёт наших друзей туда же. Жаль, что река порожистая. Я был бы более спокоен, если бы старик воспользовался лодками. Караванная тропа пересекает Крильдис у самых Мраморных гор, это место называется Верхними порогами. А там уж по предгорьям к проходу Шеганов, к сторожевым башням. За ними, за оборонительной стеной – Империя. Там сравнительно безопасно… для людей. Но все это потом, сначала старик раздобудет лошадь и телегу для Арбана. Не волнуйся, – успокоил белу мальчишку, – судя по всему, ему просто нужен отдых.
– Хейграст! Зачем ты отдал Леганду медальон Даргона и ключ от Белого ущелья? – повернулся к нари Дан.
– Нам медальон Даргона ни к чему, – ответил Хейграст. – Достаточно подорожной от бургомистра. А ключ от Белого ущелья… Кто знает, как сложится их дорога… Это мы с каждым ли удаляемся от войны, а они могут попасть в самое пекло.
– И все же Леганд знает, что опасней гостеприимства банги может быть только использование ядовитой змеи вместо шейного платка, – нахмурился Лукус.
– Он все знает. – Нари на ходу обнажил меч, сделал несколько быстрых взмахов и вновь опустил его в ножны. – И то, что, проходя Белое ущелье, лучше заплатить грабительский сбор и идти через перевалы, чем купиться на добрые улыбки карликов и отправиться через подземные галереи. И то, что в Белом ущелье стоит Колдовской двор, где однажды и ты, Лукус, нашёл помощь!
– Не все так просто с Колдовским двором, – задумался белу. – И мне помогли только после того, как убедились, что магии во мне нет ни на волос. И в галереях банги Леганд бывал не раз, только всегда один. А когда он один, ты знаешь, его и мышь не заметит!
– Подождите, – удивился Дан. – Чем вам насолили банги? Ангес вот много раз бывал в библиотеке Гранитного города. Да и Дженга вовсе не такой уж плохой элбан!
– Вся проблема в том, что банги до сих пор считают, будто живут в чужом мире, – объяснил Хейграст. – Если хочешь, они заключили с Эл-Лиа временное перемирие. Да, пускают в библиотеку Гранитного города служителей храма. Да, торгуют с Салмией и Империей. Да, некоторые купцы допускаются в сам Гранитный город. Но по мне, так попасть в пещеры банги ничем не лучше, чем в лапы кьердов! А Дженга… Он хороший до тех пор, пока ему выгодно быть хорошим.
– А Друор? Бока? – не унимался Дан.
– Они наёмники, – поморщился Хейграст. – Откуда мне знать, они только охраняли Дженгу или служили всем банги? Они могли служить и Империи. Ничего не могу сказать.
– Ладно, – махнул рукой Лукус. – Хотя мы и можем столкнуться с Дженгой в Глаулине, но я бы не стал его опасаться. Ничего, что могло бы его заинтересовать, у нас нет. К тому же теперь мы можем натравить на опасного карлика Аенора.
– Не хотел бы я натравливать пса на кого бы то ни было, – заметил Хейграст, останавливаясь. – Сделаем короткий привал. Думаю, опасность, что воины Тохха переправятся на этот берег, чтобы преследовать Арбана или нас, остаётся, поэтому не расслабляйтесь. Смотри-ка, похоже, что и пёс понимает ари! По крайней мере, он бежит сюда.
– Вот только угощать его нечем, – вздохнул Лукус.
– Этого не требуется! – воскликнул Дан.
Аенор раздвинул грудью траву и, виляя толстым хвостом, способным оглушить нерасторопного элбана, бросил под ноги мальчишке трех придушенных малов.
До первой деревеньки друзья добрались к концу третьего дня, когда Алатель уже собирался коснуться верхушек Волчьих холмов за рекой. Полдюжины домов неровной улицей спускались к берегу, на котором лежали несколько гнилых лодок, болтались на столбах обрывки сетей, пахло рыбой и прелыми водорослями. Ни одна собака не выбежала с огородов, ни один фазан не подал голос из кособоких сараев. Над деревней стояла тишина. Белу окинул взглядом убогие строения, оглянулся на Аенора, послушно идущего за Даном на поводке из тонкой бечевы.
– Сюда! – крикнул Хейграст с берега.
На пропитавшейся рыбьим жиром колоде, поставив босые ноги на ковёр из высохшей чешуи, сидел старик. Редкая борода свисала на ветхий халат, затянутый засаленной верёвкой. Слепые глаза словно были раскрашены мелом. В последних лучах Алателя на фоне снежной седины лицо старика казалось почти чёрным.
– Он не понимает на ари, – объяснил Хейграст.
Лукус заговорил на салмском, старик выслушал его, кивая, затем начал говорить сам, покачивая головой и взмахивая ножом, зажатым в тонкой руке.
– Он говорит, что, по слухам, уже пару недель назад в округе появились отряды разбойников и даже архи, – перевёл белу. – Сначала ушёл к югу их тан, башня которого в дюжине ли к востоку. А неделю назад разъезд гвардии посоветовал жителям тоже уходить или к Лоту, или к Деке. Их командир сказал, что многие деревни сожжены и разграблены, отряды гвардии ищут врага, но не могут помочь всем. Война начинается. Все жители его деревни ушли. И жители большинства других деревень.
– А он? – спросил Хейграст.
– Он умирает, – объяснил Лукус, – и хочет умереть у собственного дома.
– Спроси, ему нужна помощь, – повернулся к белу нари. Лукус произнёс несколько слов, старик хрипло засмеялся, показал нож.
– Он говорит, что справится сам, – перевёл Лукус. – У него есть нож. Сил перерезать себе горло хватит. Если никто его не поторопит, он умрёт на рассвете. Предлагает взять его лодку. Она рассчитана на четверых. Отец салмов Силаулис поможет нам.
– Спроси, как его зовут.
– Он не хочет называть имени – зачем ему лишняя нить, связывающая с этим миром.
Хейграст присел возле старика, положил руку ему на колено. Тот протянул дрожащую ладонь, провёл по зеленоватому черепу, произнёс несколько слов.
– Он сказал: удачи тебе, нари, – перевёл Лукус.
– Почему Силаулис – отец? – спросил Дан, когда друзья уже почти в темноте приволокли к воде салмскую плоскодонку и разыскали в сараях весла.
– Силаулис кормит салмов, ограждает их земли от врага, соединяет с друзьями, – объяснил Лукус. – В салмских песнях его называют «отец».
– А река-мать есть? – не унимался Дан.
– Есть, – кивнул белу. – Матерью элбаны называют Вану. Она вытекает из священного озера Эл-Муун и впадает в Айран-ское море, как и Силаулис. Она шире и сильнее даже этой великой реки, но её воды наполнены слезами.
– Почему? – не понял Дан.
– Так случилось, – хмуро ответил Лукус, не желая вдаваться в разъяснения. – Стемнело. Объясни псу, что он должен бежать за нами по берегу, а то ещё, чего доброго, опрокинет нашу посудинку.
Дан подошёл к псу, который все это время лежал недалеко от кромки воды, погладил его по огромной голове, обнял. Пёс замер, наклонил голову, а когда Дан попытался сказать ему что-то, лизнул. Мальчишка вытер лицо, дёрнул Аенора за огромное ухо и пошёл к лодке.
– Посмотрим, какой из нари получится моряк, – прошептал Хейграст, сталкивая плоскодонку с берега.
Пёс поднялся, подошёл к воде, ступил в неё передними лапами и продолжал внимательно следить за уплывающей лодкой, пока не исчез в прибрежных сумерках.
– Успокойся, – тронул хлопающего глазами Дана за плечо белу. – Он все ещё стоит и смотрит. С ним все будет в порядке, не волнуйся!
– Надеюсь, с нами тоже, – прошептал Хейграст, осторожно опуская весло в воду. – Говорите тихо, ночью над водой каждый звук разносится на многие ли.
Словно в ответ откуда-то с правого берега донёсся далёкий волчий вой.
– В первый раз за долгие дни я чувствую себя в безопасности, – заметил Лукус, укладываясь на дно лодки.
– А я нет, – пробормотал Хейграст, поднимая глаза к звёздному небу. – Ведь нари – это не рыба. Ложись, Дан. Я буду дежурить первым. С псом ничего не случится.
Мальчишка кивнул, чувствуя накатывающую усталость, лёг возле Лукуса и под шуршание воды о борта заснул. Хейграст выгреб на середину реки, сложил весла и замер, всматриваясь в темноту. Когда горизонт в стороне оставленной деревни осветился заревом пожара, нари будить друзей не стал.
Дан проснулся от бьющих в лицо лучей. Он поднял голову и со стыдом понял, что хотя Алатель ещё не оторвался от горизонта, но сумрак уже тает, и сквозь туман, ползущий над водой, проглядывает день.
Опять проспал всю ночь! Мальчишка виновато шмыгнул носом и сел на корме. Лукус и Хейграст гребли. Лодка плавно бежала по середине реки. Левый пологий берег скрывался в тумане, а на правом к самой воде подбирались утёсы Волчьих холмов.
– Успокойся, – хмуро подмигнул мальчишке нари. – Придёт и твой черёд. Мы оба успели отдохнуть. Если понадобится, тебе ещё придётся постоять на страже.
– Что случилось ночью? – только и смог спросить Дан.
– Две деревни миновали, – вздохнул Лукус. – Они горели. Да и деревня, где мы взяли лодку, тоже, скорее всего, сожжена.
– А пёс?
– Не знаю, – покачал головой белу, – не видели. Зато видели плывущие трупы людей, шаи. Не меньше трех дюжин. И ещё увидим.
Дан, наклонившийся, чтобы глотнуть воды из реки, замер, выпрямился и потянулся к бутылке.
– Из реки пить больше нельзя, – кивнул Лукус. – Если хочешь есть, возьми что-нибудь в мешке. До Лота останавливаться не будем.
– Что это? – протянул руку Дан.
Ему показалось, что в разрывах тумана, ползущего над водой, мелькнули какие-то фигуры. Словно берег был рядом. Хейграст перестал грести, выпрямился. Подул лёгкий ветерок. Дан осторожно привстал, разглядывая неизвестных. Зайдя по колено в воду, у берега стояли два арха. Они следили за лодкой, медленно поворачивая головы. Ужас сковал мальчишку. Ноги задрожали, и он медленно опустился на скамью.
– Архи словно околдовывают свои жертвы, – негромко пояснил белу. – Как шеганы перед прыжком. Если арх почувствовал тебя, ужас обеспечен. А уж если поймал взгляд, пойдёшь к нему в пасть, не раздумывая.
– И ты? – глухо спросил нари.
– Я нет, – хитро прищурился белу. – И ты нет. Пожалуй, и Дан не пошёл бы. А вот сын аптекаря Кэнсона поплёлся бы без возражений. Я вспоминаю Арбана. Когда он в первый раз увидел арха, его буквально скрутило на скале. Не знаю, как я его удержал. Но это не было ужасом или испугом, хотя ему показалось именно так. В нем проснулась какая-то ненависть, злость. Я очень был обеспокоен тогда.
– А теперь? – спросил нари, не отрывая взгляд от исчезающих вдали чудовищ.
– Теперь тоже, но по-другому, – ответил белу. – Я волнуюсь за Арбана.
– За то, что он доберётся до светильника, загадает желание и отправится восвояси? – поинтересовался нари.
– Никуда он не денется, – махнул рукой Лукус. – Эл-Лиа не отпустит его.
– Мы ещё встретимся с ним, с Легандом, с Тииром? – спросил Дан. – С Ангесом, с Лингой… Когда найдём Рубин Антара!
– Свидимся ли? – задумался Хейграст. – Должны. Не здесь, так в Садах Эла.
– Я бы не спешил туда, – прошептал Лукус.
– Посмотрим, – вздохнул нари. – Там, – протянул он руку на юго-запад, – Эйд-Мер, в котором творится неизвестно что. Там Индаин, в котором скрывается не только Шаахрус, непостижимым образом здравствующий со времён Чёрной смерти и сохранивший камень, но и где уже давно командует Орден Серого Пламени. Много ли у нас надежды на удачу?
– Удача не любит, когда её имя треплют слишком часто, – заметил Лукус. – В той же стороне Лот, и через пару дней мы там будем. Давай говорить о близких целях. Тогда, глядишь, и дальние станут близкими.
– Попробуем, – кивнул Хейграст, погружая в воду весло. – Хотя одно мне все-таки так и не стало ясно.
– Что? – не понял Лукус.
– Как Арбан сумел поразить четверых архов в Волчьих холмах?
– Он их убил мечом! – с усмешкой ответил белу.
– А! – скривил губы нари. – А я-то думал, что он надавал им щелчков!
Лот открылся на третий день, когда Алатель поднялся в зенит и начал неспешный бег вниз по небосклону. Сначала мелькнул один парус, потом другой. Проявилась россыпь лодок. Ушли в сторону, становясь пологими, Волчьи холмы. В плавный изгиб Силаулиса вонзилась стрела деревянной пристани. Донёсся гомон прибрежного рынка, затем показался и сам рынок, а над ним – склады, торговые ряды, мастерские; чуть повыше – дома, убегающие улицами на взгорок, и деревянная крепостная стена. Лодка скользнула днищем по песку и уткнулась носом в тёмный от воды настил. Заскрипели доски, и над головой Хейграста появился высокий, улыбающийся толстяк шаи в суконной мантии с вышитым оленем на животе.
– Кто, откуда, куда? – неторопливо прогудел гигант и, почти не сгибаясь, почесал рукой колено.
– Вот, – протянул нари подорожную бургомистра и махнул рукой в сторону спутников: – Я Хейграст, со мной Лукус и Дан. Мы из Эйд-Мера. Ходили к Мерсилванду через Заводье, но едва не поплатились головами. Войско Аддрадда достигло могильного холма. Хорошо ещё, твои сородичи из клана Древесного Корня переправили нас на салмский берег Силаулиса. Думаем добираться обратно в Эйд-Мер по реке.
– Я не местный, – пробурчал шаи, – с юга. Северные кланы мне незнакомы. А о войске Аддрадда тебе следует доложить мастеру гарнизона. И чтобы вопросов не возникало, давайте сюда руки.
Хейграст, а за ним и Лукус с Даном протянули шаи ладони, и тот приложил к ним перстень. Дан разглядел силуэт оленьих рогов и вопросительно поднял глаза.
– Магия, – многозначительно прошептал шаи. – Пустяковая, правда, но не смоется ещё недели четыре, а то и месяц! Похвастаешься в Эйд-Мере, если быстро доберёшься, что путешествовал по Силаулису. В Глаулине тоже приложат штам-пушку. Там печать красивее будет, олень во весь рост! Можете отлучиться и на рынок, за лодкой присмотрю. Пара медяков меня устроит. Валу моё имя.
– Спасибо, Валу, – кивнул Хейграст и обернулся к Лукусу: – Сходите с Даном к мастеру гарнизона да по рынку пройдитесь. А я покручусь тут на пристани. Надо бы посудинку заменить. Возьмите подорожную.
Лукус критически осмотрел Дана, прихватившего с собой лук и нацепившего на пояс меч, взял мешок, намереваясь заглянуть на обратном пути на рынок, и пошёл в сторону крепости.
Рынок оглушил мальчишку шумом, но Лукус окинул торжище тревожным взглядом.
– Втрое уменьшился, – заметил белу, когда друзья ступили на пологую лестницу и направились между складов к крепостным воротам. – А уж парусов у пристани было в прошлые времена не две-три дюжины – впятеро больше. В праздники вообще к берегу не подберёшься… Война. Бежит народ к югу, я думаю. Только от войны не убежишь.
– Стойте! Куда собрались? – грозно окрикнул друзей долговязый стражник, поцарапанные, покрытые ржавчиной латы которого красноречиво свидетельствовали, что их обладатель большую часть времени служит подпоркой столбам и заборам.
– Охранник с пристани Валу направил нас сообщить мастеру гарнизона важные известия, – помахал подорожной Лукус.
– Оно понятно, – проворчал стражник и попытался почесать грудь, сунув под латы широкую ладонь. – Мне другое неясно, демон им всем в глотку, зачем в такую жару стоять в полном облачении? Вы бы об этом лучше мастера спросили! Только нечего к нему толпой шляться. Малец пусть здесь подождёт.
Дан хотел оскорбиться пренебрежительным обращением, но тут же увидел в трех дюжинах шагов, как несколько юнцов, явно гордясь новыми рубахами с вышитыми оленями, упражнялись в стрельбе из лука, пытаясь попасть в изготовленное из прутьев чучело. Пожилой легионер, шаркая по вытоптанной траве босыми ногами, терпеливо ходил от одного к другому и показывал, как надо держать лук, как доставать стрелу из тула, как накладывать её на тетиву и какими пальцами прихватывать. Дан подошёл ближе и, выждав, когда рассеянный взгляд старика остановится на мальчишке с луком через плечо, вежливо спросил:
– Я вижу, что ты учишь этих молодых воинов стрельбе из лука, а не знакомо ли тебе имя Форгерн? Я слышал, что есть такой учитель стрелков в Глаулине.
– А кто ты такой, чтобы спрашивать меня о чем-либо? – недовольно шевельнул седыми усами старик. – Или думаешь, что, надев на плечо лук, а на пояс меч, которые ты, скорее всего, стащил у собственного отца, можешь рассчитывать на вступление в королевскую гвардию?
– Он думает, что в королевской гвардии не хватает хороших лучников, – весело заявил самый высокий из учеников, который только что заработал внушительную оплеуху, в очередной раз промахнувшись в чучело с пяти дюжин шагов. – Имей в виду, парень, что таких малышей, как ты, сначала учат два года чистить латы, потом два года натягивать лук, а потом уже стрелять с расчётом, что на пятой дюжине лет они смогут попасть, к примеру, вон в тот столб!
Дан повернул голову и увидел в варме локтей деревянный столб, под которым, опершись на секиру, дремал ещё один охранник. И, понимая, что не стоит отвечать на глупое подначивание, но уже ловя щекой ветер, мальчишка сдёрнул с плеча лук, порадовался, что стрела словно сама легла на своё место, натянул тетиву до щеки и отпустил. «Звяк», – ответила секира, пригвождённая к столбу стрелой, которая прошла через металлическую завитушку, изгибающуюся от лезвия к цевью.
– Судя по всему, ты уже очистил доспехи и научился натягивать лук? – спросил у молодого стрелка Дан, наблюдая, как проснувшийся охранник, озираясь, пытается оторвать секиру от столба. – Старайся, а то к пятой дюжине лет обучения не научишься попадать даже в это чучело.
– Не стоит испытывать судьбу без нужды, – пробормотал старик, награждая обескураженного юнца очередной оплеухой. – Ничего, со временем всякая дурость проходит. Правда, глупость остаётся. Зачем тебе Форгерн? Думаешь, он сможет тебя ещё чему-нибудь научить?