Малышева Анна Витальевна. Разбитые маски

   Потом она долго снимала комнаты в разных районах Москвы, и розовый, порядочно истрепавшийся друг снова был с ней. Она готовила в нем еду на коммунальных кухнях, говорила по телефону, стоя в коридоре, читала книги, лежа на продавленных кроватях, видавших столько постояльцев, что их пружины стали почти одушевленными. Потом на локтях появились дыры, ворот обвис, полы вытянулись, поясок затерялся. Она купила себе другой халат – в серо-зеленую полоску, а этот отправила на пенсию. Хотела было порвать на тряпки, но потом передумала. Это было все равно что оскорбить верного друга. И с тех пор, где бы Ольга ни скиталась, куда бы ни переезжала, халат неизменно следовал за ней. Его запихивали в самый дальний угол, чтобы легко было забыть при очередном переезде, но халат неизменно объявлялся, стоило начать паковать вещи.
   С тех пор как она поселилась здесь, у Виталия, халат покоился на антресолях, в сумке с прочими старыми вещами, которые Ольга надеялась когда-нибудь доносить или переделать. Она давно уже не видела его, и вот… Совершенно неожиданно он попался ей под руку в спальне, рядом с постелью.
   – Свидетель обвинения, – неожиданно сказала она вслух. У нее возникла странная, несколько безумная мысль: халат, свидетель ее романа с Виталием, теперь выполз с антресолей, чтобы обличить хозяйку в измене.
   Собственно, ничего странного не случилось. Во время ремонта многие вещи перемещаются по дому почти самостоятельно и попадаются в самых неожиданных местах. Но Ольге стало не по себе. Это явно совершенно лишнее напоминание о только что случившемся. Именно сейчас ей вовсе не хотелось видеть старый розовый халат. Она закрыла окно, погасила свет и, сняв халат, повесила его на спинку стула.

* * *

   Следующий день был у нее свободен. Ни одного урока, никаких дел. Это оказалось настолько непривычным, что женщина растерялась. Рабочие в самом деле явились утром, ровно в девять. Выслушав указания мастера и Ильи, они сразу взялись за дело. Ольга не произнесла ни слова и была счастлива.
   – У меня небольшое дело в городе, а потом я свободен, – сообщил Илья. – Зачем нам здесь сидеть? Сейчас начнется шум, воду отключат, уже побежали за сантехником. Поехали, развлечемся!
   Она немедленно согласилась. Ей вовсе не хотелось здесь оставаться. Уже совершенно одевшись, слегка подкрасившись, Ольга бросила последний взгляд на спинку кухонного стула Розовый халат висел там с самым невинным выражением. И в то же время, казалось, на что-то ей намекал. Когда они вышли из дома, у нее появилось искушение спросить Илью, не доставал ли он, часом, какие-то сумки с антресолей? Хотя ясно, что спрашивать бессмысленно. Разумеется, он этого не делал.
   Илья взял такси и назвал водителю адрес в центре. Потом повернулся к своей спутнице:
   – Потерпишь часик? Нужно решить один вопрос, а потом отметим…
   – Что именно? – переспросила она.
   – Ну, мой приезд, например. – В его глазах искрились яркие, насмешливые огоньки. Ее смущение явно забавляло Илью. – И конец твоего процесса. Да и ремонт скоро кончится. Мало ли поводов?
   Она промолчала. «На его месте Виталий назвал бы только один повод – прошлую ночь, то, что случилось. Но это хорошо, что Илья такого не сказал. Я бы не знала, куда деть глаза».
   А Илья продолжал говорить, казалось, он наслаждается тем, что его просто слушают, не перебивая, не начиная расспросы. Илья посвятил ее в свои планы на будущее, рассказал об оставленных в Германии делах, слегка похвастался успехами – впрочем, не называя цифр. Посетовал на высокие налоги. Недобрым словом вспомнил Ивана Петровича, но тут же заметил, что тот слишком умен, чтобы наживать себе неприятности. Наконец Илья заметил, что женщина его почти не слушает, а думает о чем-то своем.
   – Ты что, не выспалась?
   Этот вопрос, почти грубый, мигом вернул ее в действительность. Она встрепенулась и виновато посмотрела ему в глаза:
   – Задумалась.
   – И о чем?
   – Знаешь, я вчера ночью неожиданно нашла одну свою старую вещь, – призналась Ольга. – Как она оказалась в спальне, ума не приложу! Халат все время был в сумке, на антресолях.
   Он посмотрел на нее так, будто она говорила на незнакомом языке. А потом вдруг расхохотался Даже водитель слегка повернул к ним голову – пара сидела на заднем сиденье.
   – Ну почему вы всегда думаете только о тряпках! – воскликнул Илья. – Знаешь, у тебя было такое лицо, будто ты решаешь вопрос о смысле жизни! Оказывается, всего-навсего нашелся старый халат! Поздравляю!
   Она не обиделась. В самом деле, ее ответ прозвучал как-то легкомысленно и нелепо.
   – Просто я пыталась понять, откуда… – начала она, но Илья остановил:
   – Знаешь, что я придумал? Тебе нужно отдохнуть по-настоящему. Рестораном тут не обойдешься. Я тебя отправлю куда-нибудь в теплые страны!
   Ольга уже привыкла к его радикальным предложениям. Илья всегда любил ошарашить собеседника, неожиданно поменяв тему разговора и сделав широкий жест. Она привыкла не принимать близко к сердцу такие выходки и поэтому отмахнулась:
   – По-моему, и здесь достаточно тепло Безумная жара, какие еще теплые страны…
   – А почему бы тебе не развеяться? – продолжал развивать свою мысль Илья. Он ее, казалось, не слышал. – Время есть, деньги тоже, я тебя отпускаю…
   Шофер явно решил, что везет супругов, подумала она Немного странную пару, которая как будто не слышит друг друга и все-таки умудряется общаться. Небось думает, что жена – недотепа, а муж – рубаха-парень. Частое сочетание.
   – Ни времени нет, ни денег, – твердо сказала она. – У меня ученики, уроки. А деньги кончились Нет! – Ольга заметила его протестующий жест. – Ты и так потратился, страшно вспомнить, сколько денег швырнул на ветер! Я тебе очень благодарна, но на этом все. Хватит!
   Она сама не знала, как получилось такое решительное выступление. Илья секунду смотрел на нее пристальным взглядом, потом демонстративно пожал плечами и отвернулся к окну. А она даже не почувствовала угрызении совести за то, что так резко с ним говорила. Одна фраза, произнесенная Ильей, как будто разбудила женщину. «Я тебя отпускаю!» «Как это, отпускает? Что это такое? Я ему не жена, не дочь, не невеста, чтобы так мною распоряжаться! Или он считает, что эта ночь сделала меня его собственностью? Или… Здесь замешаны шесть тысяч долларов? Их заплатили одной женщине, чтобы купить другую?»
   В салоне было душно, в приспущенное окно врывался угарный воздух магистрали, но руки у нее покрылись гусиной кожей. Ольга сглотнула, ей стало нехорошо. «Во что я вляпалась! Ведь я была с ним ночью не из-за шести тысяч, я… Не продавалась! Это случилось просто потому, что… Ну потому, что должно было случиться! Он думает иначе? Неужели?! Как об этом спросить?»
   – Вот здесь остановите, – мрачно сказал Илья и сунул водителю деньги. Не глядя на Ольгу, бросил:
   – Пойдем.
   На узком горбатом тротуаре было тесно – старую центральную улицу заполонили магазины. Ольгу сразу же толкнули, и она машинально прижалась к Илье. Они стояли перед маленьким рестораном с оранжевой неоновой вывеской.
   – Подожди меня здесь, – сказал он, указывая на дверь. – Тут прилично кормят и никто к тебе лезть не будет. Выпей чего-нибудь, а когда я приду, пообедаем.
   Илья по-прежнему избегал ее взгляда. Ольга хотела было что-то сказать, извиниться, спросить, за что он так сердится, неужели из-за решительного тона, которым она отказалась от денег? Но он развернулся и быстро пошел прочь. Сойдя с тротуара, пересек дорогу, ловко увернулся от выскочившей из-за угла машины, исчез в темной подворотне.
   Ольгу снова толкнули в спину. Было просто невозможно устоять в потоке прохожих в этот знойный полдень дышащего жаром большого города. Ей казалось, что каблуки глубоко вонзились в свежеположенный асфальт. Нужно было или двигаться вместе с толпой, или куда-то зайти. Ольга толкнула стеклянную дверь ресторана.
   Холодный от кондиционеров воздух, приглушенный свет, пустые столики, накрытые плотными зелеными скатертями. Единственный посетитель стоял у барной стойки, пил что-то из запотевшего стакана и лениво беседовал с молоденькой барменшей. Та так же лениво отвечала ему, глядя при этом на привинченный к потолку телевизор, по которому показывали какие-то мультики. Ольга, слегка поколебавшись, присела за угловой столик. Над ее головой в стену был вмонтирован аквариум. В нем невесомо передвигались серые, невзрачные, довольно крупные рыбы, слегка напоминавшие воблу. Всплывали воздушные пузыри, среди водорослей виднелся каменный, освещенный адским светом замок. Крыша замка была изрядно загажена рыбьими испражнениями.
   К столику подошла официантка. Черная юбочка, белая блузка, радостная улыбка.
   – Не желаете пообедать? – спросила она, кладя на стол пухлое меню в кожаном переплете.
   Ольга виновато отказалась. Она пояснила, что дождется здесь друга и тогда-то они вместе пообедают. А пока…
   – Минеральной воды, пожалуйста, – попросила она. И чтобы не гонять девушку зря, храбро добавила:
   – И сто граммов коньяку.
   – Французского, армянского?
   – Армянского.
   – Пять звездочек, – сообщила девушка, снова улыбнулась и исчезла. Через несколько минут она вернулась с заказом, при этом пояснив, что вода подается за счет заведения.
   Ольга слегка успокоилась. Похоже, она могла здесь сидеть сколько угодно, ничего больше не заказывая, и никому не быть в тягость. Илья был прав – место уютное, персонал вежливый. Впрочем, он почти всегда бывал прав. При этой мысли она почувствовала еще большую вину. Ну что он, в сущности, такого сказал? Немножко перегнул палку. Слишком рано заявил о своих правах на нее. И все? Он всегда чувствовал ответственность за своих друзей, относился к ним как к несмышленым детям. Это тем более понятно теперь, когда Ольга осталась одна.
   «Какая я все-таки дура!» – подумала женщина, отпив крошечный глоток коньяка. Вкус был приятный, язык как будто слегка одеревенел, ноздри защекотал терпкий аромат. Она выпьет еще глоток, не больше. Ей хочется сохранить ясную голову, а она пьянеет от такой малости… А потом будет терпеливо ждать Илью. Когда он придет, она непременно извинится. И он простит, ведь все это такие пустяки, детские обиды. Он должен быть снисходителен, ведь она столько перенесла, нервы не в порядке…
   К клиенту за стойкой бара подошел мужчина. Явно приятель. Они потягивали коктейли, выбросив на стойку соломинки, бумажные зонтики и прочий декоративный хлам. Говорили громко, возбужденно. Барменша слегка отодвинулась от них, не сводя глаз с телевизора. Казалось, старый диснеевский мультик поглотил ее внимание целиком, но на бледном лице никаких чувств не отражалось. Микки-Маус верещал гавайскую песенку и вертел задом, а барменша пристально наблюдала за ним с абсолютно каменным лицом. Она была чем-то неуловимо похожа на одну из плававших в аквариуме рыб. По залу прошла официантка, нерешительно посмотрела на столик Ольги и, не дойдя до нее нескольких шагов, свернула в сторону, исчезнув за каким-то занавесом.
   «Илья сказал, что ждать придется не больше часа. Как долго тянется время!» Ольга подумала, что, если она будет налегать на коньяк, скоро придется заказать еще что-нибудь, а у нее совсем нет денег. За урок, как обычно, обещали заплатить в конце недели. Так было легче самой учительнице – если бы она брала деньги каждый раз, как позанимается с ребенком, у нее было бы неприятное чувство, что музыка превратилась в товар. А Ольга, как ни старалась, никак не могла к этому привыкнуть.
   Официантка наконец решилась к ней подойти. Все с той же сияющей улыбкой она спросила, не желает ли гостья взять чего-нибудь еще. И принялась нахваливать повара. Ольга слушала с вымученным вниманием. Она уже успела изучить цены в меню. Ресторан, конечно, был хороший, по всему видно. По ценам в том числе. А денег Илья ей не оставил. Забыл? Скорее, нарочно не дал. Ведь она только что отвергла всякую помощь. «Решил проучить глупого ребенка, – с раздражением подумала она. Ольга не представляла, как отвязаться от любезной официантки. – Дескать, не хочешь денег? Не нужно, обходись своими силами, как и решила. А я… Не могу этого сделать. Наверное, я в самом деле просто глупый ребенок. Не будь я такой растяпой, попросту не пошла бы в это дорогое заведение, а погуляла бы по улице, дожидаясь Илью».
   – Я дождусь друга, – наконец ответила Ольга. Больше ей просто нечего было сказать.
   Официантка не утратила вежливости, но Ольге показалось, что улыбка девушки стала не такой приветливой.
   – Возьму кофе, – сказала она, прикидывая про себя, что на чашечку эспрессо денег должно хватить. – И пожалуйста, принесите счет.
   Девушка удалилась. Ольга знала, что выиграла этим заказом всего несколько минут. Что она будет делать после того, как допьет кофе? Она всегда боялась официантов, портье, горничных в гостиницах – всех, кто предлагал свои услуги, а не какой-нибудь товар. Платя им, просто разговаривая с ними, Ольга всякий раз ощущала, что не может найти верного тона. Не умеет быть естественной, развязной, уверенной в том, что имеет право требовать за свои деньги каких-то услуг. Когда официант ставил перед ней тарелку, ей всегда хотелось вскочить и помочь ему. В тех редких случаях, когда ей случалось жить в гостиницах, она сама тщательно прибирала свой номер. И не умела давать чаевые не потому, что жалела денег. Просто ей казалось, что она тем самым унижает прислугу, а себя – того больше.
   Она залпом выпила принесенный кофе, затем коньяк, сделала последний глоток минеральной воды. И решила подождать Илью на улице. Ольга уже поднималась из-за стола, когда в ресторан вошла новая посетительница. Это была полная женщина лет сорока, одетая совсем не по возрасту и не по погоде.
   На ее гладких, массивных боках поскрипывала тонкая блестящая кожа яркой, легкомысленной курточки. Узкая черная юбка до щиколоток стесняла шаг. Правда, элегантные туфли на шпильках вполне подходили к ее импозантной внешности. Но цвет! Они были золотые и сразу навевали мысли о курортах, ресторанах на побережье, южных ночах и легкой музыке.
   Ольга успела как следует рассмотреть интересную даму, потому что та остановилась посреди зала и принялась озираться по сторонам. Несколько раз их взгляды встретились. Дама слегка нахмурилась, отвела глаза… И тут же, будто передумав, направилась прямо к Ольге.
   – Думала, не узнаю, – сказала она, бросая сумку на столик и бесцеремонно усаживаясь. – Вы-то меня узнаете? То есть ты. Мы ведь на «ты»!
   Ольга ошалело вгляделась в ее лицо. Что-то знакомое промелькнуло в сочной улыбке ярких губ – такой аппетитной, будто обладательница этого рта только что плотно и смачно отобедала. И вдруг вспомнила. Как она могла с кем-то перепутать эту даму!
   – Вы были тогда с Ильей…
   – Точно, были у вас в гостях, – подхватила та – Я…
   – Камилла.
   Ольга вспомнила это имя прежде, чем та представилась заново. Теперь она вспомнила вообще все вплоть до анекдотов, которыми сыпала в тот вечер подвыпившая гостья. Вплоть до беззлобных и все-таки очень колких насмешек, которыми поддевал подругу Илья. Вспомнила свою тихую ярость ночью, легкий приступ ревности, первое осознание того, что друг мужа ей не совсем безразличен. Да, Камилла. Редкое имя, восточный разрез чуть припухших, подкрашенных синим карандашом глаз. Явная примесь восточной крови, скорее всего азиатской. Темноватая кожа, резкая линия скул, рот хохотушки и неожиданно цепкий взгляд.
   – Илья просил составить тебе компанию, – продолжала та, раскрывая сумочку. – И еще передать, что он задержится, чтобы ты обедала без него, не ждала. Расстроилась?
   Ольга и слова не успела сказать, а Камилла уже подозвала официантку, давно переминавшуюся поблизости. Та подскочила, и заказ был сделан молниеносно, причем Камилла заказывала все на две персоны, совершенно не спрашивая мнения Ольги. Та молча ждала, когда ее компаньонка угомонится.
   – На десерт мороженое с фруктами, кофе и ликер. Есть у вас приличный ликер? – спрашивала Камилла, несколько брезгливо и в то же время повелительно.
   Оказалось, есть. Официантка удалилась в восторге, это было видно даже по ее узкой, играющей спине. Барменша оживилась. Из-за занавеса кто-то выглянул и тут же скрылся. Эта пышная дама внесла живую струю в сонную одурь полуденного ресторана.
   – С удовольствием с тобой пообедаю, – сообщила Камилла, как будто раскрывая большой секрет. – Составлю компанию. Не против?
   – Да я вовсе не…
   – Не хочешь есть, – закончила за нее фразу та. – Бережешь фигуру? Да ну, к чему уродоваться, кому это нужно? Только не Илье.
   Ольга тем временем успела осознать всю щекотливость ситуации. Она, нынешняя любовница Ильи, сейчас будет обедать с его бывшей пассией. И та, судя по всему, прекрасно знает, до какой стадии дошли их отношения. Знает или нет?
   Камилла быстро разрешила ее сомнения. Она пустилась в рассуждения о мужчинах и мимолетно коснулась вкусов Ильи.
   – Они сами не знают, чего хотят, – доверительно говорила женщина. – То им нравятся блондинки, то – брюнетки. Сперва полные, вроде меня, потом худые. Ну, такие, как ты. Мужики все одинаковые, в том смысле, что их тянет на новенькое. Илья не исключение.
   Она закурила и весело добавила, что даже не думала на него обижаться, когда они расстались.
   – Это же я настояла на том, чтобы разбежаться, – пояснила она. – Зачем это мне, боже мой! У меня семья, трое детей, хороший муж… А когда я с Илюшей связалась, на хозяйство уже времени не хватало. А семейка у меня любит поесть. Мы все вот такие! – И она самодовольно провела ладонями по бедрам. Казалось, пышные формы были для нее источником гордости, а не грусти.
   – А где вы встретили Илью? – осторожно осведомилась Ольга. Ей впервые удалось вставить словечко. И никак не удавалось заставить себя перейти на «ты».
   – У себя на работе, – ответила та, достав пудреницу. Критически осмотрев физиономию, добавила:
   – Ворвался сейчас, разорался, всех разбудил. Помогите ему! Торопится, женщина его ждет в ресторане! Вчера вернулся из своей Германии и уже успел найти подругу.
   Ольга смутилась и тут же засмеялась. Камилла ее забавляла. Никакой ревности она больше не чувствовала, да это было бы глупо. У той было право первенства, и она им никак не пользовалась. Беседовала с Ольгой, будто с подружкой, и самое лучшее – не спрашивала, куда подевался ее муж. Вероятно, решила, что Ольга просто завела роман на стороне.
   – Я оттуда сбежала, когда поняла, что меня сейчас запрягут, – пояснила Камилла. – Его там и без меня обслужат, пустяки, сделать несколько бумажек.
   Много шуму из ничего, буря в пустыне! Он всегда врывается как танк, даже если ему нужно прикурить. – Она с интересом повернула голову и возбужденно заметила:
   – О, нам что-то несут! Сама посуди, какой мне интерес сидеть в конторе и париться в духоте! Уже с утра было ощущение, что я вот-вот утеку в собственные туфли! Кондиционер сломался еще вчера, а эти сволочи его до сих пор не починили. У меня кабинетик шесть метров. Помещаюсь там только я и компьютер. К вечеру голова становится квадратная, как монитор. О, салатики!
   И она с наслаждением взялась за салат. А вот Ольга никак не могла заставить себя что-то съесть. Странно, чем аппетитнее соседка по столику уминала свою порцию, тем более отвратительной казалась ей еда. Что это – отголосок старой ревности? Или просто нервная реакция?
   – Илья сказал, у тебя все уладилось, – сообщила Камилла. Ее яркие, жирные губы блестели, как давно немытая посуда. Ольга подавила слабый приступ тошноты.
   – Да, в общих чертах, – уклончиво ответила она.
   – Твой процесс закончен?
   Она кивнула. Ей было неприятно, что собеседница осведомлена о таких деталях. Если она заговорит о Виталии… Но Камилла смотрела только в свою тарелку, почти опустевшую.
   – Сейчас принесут горячее. Ты не боишься баранины? Некоторые это мясо не любят, а вот я обожаю! Жестковато, но что с того?
   И без перерыва поведала, что с детства обожает восточную, экзотическую на московский взгляд кухню. Наверное, сказывается кровь, заметила она. Ольга узнала, что Камилла родилась и выросла в Узбекистане.
   – Илья любит экзотических женщин, – тараторила она. – Или любил, уж не знаю! Но все-таки это довольно странно, что он на тебя запал.
   Все в ней – одежда, выражение глаз, бесцеремонные речи – вызывало в Ольге чувство неприязни. И тем не менее она не могла зажать уши, встать и уйти. Она начинала понимать Илью, Илью той поры, когда он увлекался Камиллой. Она в самом деле могла зачаровать именно этой пряной необычностью.
   – Сейчас он придет, – сообщила та, нетерпеливо оглядывая приближающуюся официантку. Девушка натужно, но в то же время с профессиональным изяществом несла тяжелый, уставленный тарелками поднос. – Лучше было все заказать на троих, но раз уж у него так изменились вкусы… Не знаю, что он теперь ест.
   Но сказано все это было без тени ревности и неприязни. Ольга даже позавидовала этой женщине. Хорошо бы научиться воспринимать свою жизнь так же: без трепета, без страсти, с философским спокойствием. Муж, любовник, друг – все пройдет мимо, останешься только ты, наедине со своей душой, со своей натурой. Все остальное не важно.
   Она снова взглянула на часы. Зрелище поставленных перед нею тарелок с кусочками темного мяса, картофелем фри и приправами оставило ее равнодушной. Зато Камилла настолько ушла в процесс, что совершенно позабыла о своей собеседнице. Она впервые замолчала, а Ольга получила возможность подумать. Илья прислал к ней свою прежнюю любовницу. Ему прекрасно известно, что она хорошо знает об их старых отношениях. Как это понять? Пора ему появиться, она ждет почти полтора часа, намного дольше, чем он обещал…
   Ольга постоянно поглядывала на дверь, но, когда вошел Илья, в первый миг его не узнала. Она как будто увидела его впервые, настолько незнакомыми показались его глаза, залысины, сама манера держаться. Илья пустым взглядом обвел ресторан, увидел женщин, подошел, опустился на край стула. Ей подумалось, что он пьян. Его пошатывало из стороны в сторону, и казалось, он с трудом сохраняет равновесие.
   Камилла встретила его сияющей улыбкой:
   – Наконец-то!
   – Ты о чем? – спросил Илья, ставя локти на столешницу. Ольгу он как будто не видел, смотрел только на свою старую знакомую.
   – Мы тебя давно поджидаем!
   – В самом деле, давно?
   «Он пьян, – подумала Ольга. – Напился в конторе, а теперь безуспешно пытается это скрыть».
   – Я не так уж и опоздал, – сказал Илья, заглянув под обшлаг рукава. Видимо, он пытался найти там часы, но так и не разглядел циферблата. Зато Ольга хорошо разглядела стрелку и цифры. Он опоздал. Явился намного позже, чем обещал, и теперь ясно почему. Напился с приятелями. Напился в стельку!
   – Однако, – критически сказала Камилла. При этом она явно наслаждалась всем происходящим. И то и дело метала косые взгляды в сторону Ольги. – Где ты успел так нажраться? Кто тебя напоил?
   – Не твое дело, – ответил тот.
   – Может, не мое, но здесь сидит женщина, которой ты обещал…
   – Да замолчи ты!
   – Молчу, – неожиданно кротко ответила Камилла. – Но ты меня попросил кое о чем…
   – Сама знаешь, что внакладе не останешься, обед за мой счет, – отрезал Илья. – Ради бога, замолчи!
   Ольга слушала, не встревая в разговор. Ей казалось, что эти двое говорят о чем-то таком, о чем она не имеет ни малейшего понятия. Камилла снова достала пудреницу, слегка коснулась пуховкой выступающих скул. Придирчиво огляделась по сторонам, ждала, когда принесут десерт. Илья ничего не ждал, у него было такое застывшее лицо, как будто его заморозили в холодильнике и только что вынули, чтобы он немного оттаял. Он пытался улыбнуться, но ничего не получилось.
   – Что происходит?
   Она услышала свой голос как будто со стороны. Камилла вопросительно подняла брови:
   – Я лично жду десерт.
   – Илюша, что с тобой? – Ольга больше не слушала эту женщину.
   – Ничего особенного. – Илья наконец увидел ее. – Просто устал. Жара…
   – От чего это ты устал? – бесцеремонно перебила Камилла. – Бумажки подписывать или стакан поднимать? Я даже знаю, с кем ты пил! Теперь кондиционер точно не починят!
   – Ты не могла бы уйти отсюда? – неожиданно обратился к ней Илья. Голос у него был усталый и злой. Теперь Ольга не верила своим глазам – как она могла так обмануться! Пьян? Трезв как никогда! От него совсем не пахло, Илья сидел прямо, а его глаза… Они были усталыми, почти больными, но ни в коем случае не хмельными.
   – Что ты сказал? – недоверчиво переспросила Камилла.
   – Я говорю, что тебе лучше бы уйти, – повторил Илья. – Тебя ждут люди.
   – Никуда не двинусь, пока не съем десерт, – решительно объявила женщина. Она возмущенно взмахнула вилкой, которую все еще держала в руке. Ольге показалось, что она хотела ткнуть ею Илью, но вовремя остановилась. – Вот съем и пойду.
   Как хочешь. – Он обреченно встал, оглядел грязные тарелки и выложил на стол несколько купюр – Надеюсь, этого хватит. Оля, пойдем.
   Она молча последовала за ним. На выходе не выдержала и обернулась. Камилла сидела бледная, злая и вертела в руках скомканную салфетку. Ольге показалось, что глаза женщины мокры, но тут ее мог подвести рассеянный, неяркий свет ресторанного зал.
   Они вышли на улицу. После кондиционированной прохлады и полутьмы день казался обжигающим. Ольга сощурилась. Она едва поспевала за Ильей, тот решительно двинулся вверх по улице, не дожидаясь, пока его догонят.