Манаков Юрий. Акселератор

   Судя по нездоровой суете у ворот, беглецы успели проскочить в город и своими воплями подняли тревогу. Буквально у меня на глазах охрана крепости затащила в ворота довольно массивный перекидной мостик через сухой ров. Затем опустила решетку и закрыла створки ворот. Все. Аллес. Теперь, чтобы попасть внутрь, нужно лезть через стены. Опоздал. Мля.
   И что же теперь делать? Судя по размерам городища, народу в населенном пункте не менее двух-трех сотен. С наскоку взять на щит не получится. Придется ждать темноты и попробовать поработать ночным киллером. М-да, результат-то такого демарша непрогнозируемый и самое главное потребуется много времени, которое, как известно, дороже денег. Черт. И еще раз черт! Как все неудачно складывается. И все пошло наперекосяк в самом начале и поломал мне схему самоубийца-трактирщик.
   А через стены лезть не хочется. И возвращаться до ближайших Ворот - немеряно сколько верст и все лесом, да через колдобины и буераки. Положеньице, не позавидуешь. Я кинул взгляд по сторонам и по левую руку заметил, выдающийся по своим размерам кедр. Как раз то, что надо для наблюдательной вышки. Переместился к основанию многоохватной лесины и кинул крюк. Зацепившись за нижнюю ветку, полез наверх.
   Где-то на высоте сорока метров поудобнее устроился на развилке и приступил к наблюдениям. С этой точки крепость, как на ладони. На относительно небольшой площади разместилось четырехугольное здание замка с башенками по углам и внушающим уважение центральным донжоном. Это последнее убежище защитников замка возвышалось над крышей дома еще на два ряда бойниц. Вместо крыши главная башня имела смотровую площадку.
   На стенах и за ними царила непросто суматоха, а очень нешуточная паника. Твердыня, огороженная стеной, походила даже не на растревоженный муравейник, а на натуральный дурдом, который подпалили с четырех сторон.
   Мне это, как бальзам на душу - боятся, значит уважают. Значит, пиар компания моего имени проводится успешно, бренд Великого и Страшного Черного становится дороже, стремясь в заоблачные высоты. Легенды и сказания о деяниях богоподобного героя все страшней, развесистей и невероятней. Очень хорошо. Скоро меня на планете будут знать в лицо все, начиная с царей-королей и заканчивая самым распоследним бомжем и шаманом. Ну, а кто не узнает при встрече… ему же хуже.
   М-да, а ведь дело-то дрянь. Не получится у меня ничего. Штурмовать цитадель сейчас глупо. Вероятность, что поймаю стрелу или арбалетный болт во время штурма, крайне высока. А успокаиваться и вести себя безответственно никто за стенами этого логова не будет. У защитников сотни глаз и ушей. Никакая скорость не спасет. Обязательно подловят и нашпигуют болтами вперемешку со стрелами. А может и по темечку каменюкой отоварят… Я, конечно, человек резкий и слегка безбашенный, но, как правильно сказал Петька в аналогичной ситуации, - отступать надо! Но мы вернемся, обязательно вернемся. Вот только дойду до первого же храма и устрою разорителям святыни ссудный день.
   Смачно сплюнул с высоты и полез вниз, бубня себе под нос, как заклинание, - я вернусь, я обязательно вернусь, ждите.

Часть 3. НА РЕКОНСТРУКЦИИ

   Обратно шел по своим следам без спешки. Все-таки за последние несколько часов выложился, что называется - не за страх, а за совесть. Тут тебе и кросс на марафонскую дистанцию, и жонглирование ножами, и стрельба из лука, и прыжки под куполом цирка. Но отдыхать рано. Остались еще кое-какие незаконченные делишки.
   Во-первых строках, выйдя на просеку с катапультами, решил уничтожить механические средства разрушения. Их вид вызывал не просто жестокую аллергию, а натуральную ненависть и неудержимое желание стереть с лица земли даже память о их существовании.
   Достав из кармашка футляр с тонкой паутинкой, по-шустрому разобрал две катапульты на части. Собрал деревяшки вокруг третьей и запалил прощальный пионерский костер. Затем решил перестраховаться, некроманты они такие, и покидал в самое пекло шестнадцать отрубленных голов. После этого, выкатил пинками из кустов пленного и приступил к допросу с пристрастием. Этот праздник души и тела прошел на ура. Солдатик и в мыслях не держал что-либо скрывать и рассказывал все как на духу.
   Выяснилось, что меня "заказали" иерархи страны Мрака. Чего уж они там пообещали руководству, он не знает, но уломали-таки руководящее звено. Как следствие, орденоносцы объявили большую облавную охоту. И опыт в таких делах масоны имели преизрядный. Можно сказать, у них специализация по жизни такая - мочить Черных… да и Белых тоже. М-да, вовремя я на них "наехал". Еще бы месяц другой и где-нибудь в затишке они бы меня глядишь и прищучили…
   В ускоренном темпе завершив расследование, прирезал подранка и кинул труп к остальным в костер. Чуть подумал и, освободив нескольких солдат от поясов, собрал с трупов все оружие и благородные металлы. Железо упаковал отдельно, сделав довольно-таки увесистый тюк. Подхватил на плечо трофеи и поволок к основной батарее катапульт.
   Здесь решил за основу погребального костра взять крупнокалиберного монстра. Свалил железяки в его нутро, достал режущий инструмент и повторил операцию с расчленением метательных орудий убийства, перетаскивая распиленные части и обкладывая ими большую катапульту. Заодно собрал и покидал туда же оружие убиенных.
   Закончив с механизмами, оценил кубатуру дров и подумал, что, пожалуй, для настоящей тризны дровишек маловато будет. На краю поляны заметил две сухие лесины, повалил и шустро разобрал их на бревнышки, добавив растопку в общую кучу. Еще раз оценив количество горючего материала, признал его достаточным, запалил огонь и двинулся к последней, третьей батарее. Ее постигла та же печальная участь.
   У последнего костра постоял несколько минут, с удовлетворением наблюдая за действом, - горело весело и ярко. В завершение плюнул в огонь и со спокойной душой направился по своим следам обратно. Судя по высоте солнца, время далеко за полдень, устал я как собака, а раз так, то в ближайшие час-два требовалось отыскать хорошее местечко для отдыха и ночевки. И лучше всего устроить привал на реке.
   Часа через полтора следы вывели на дорогу. Насколько я запомнил карту Лесных тракт тянулся по левобережью реки, в редких местах удаляясь от берега не более, чем на километр. Посему для порядка, прошлепав по дороге еще полчасика, в удобном месте сделал заячий скок - резкий прыжок с дороги в сторону через придорожные кусты. То, что за мной будет погоня, я не опасался, что называется - не тот я объект для охоты, но, как старый и битый жизнью лис, привык уже все делать обстоятельно и путать следы везде, где только возможно. Нестандартное поведение - это один из элементов науки выживания.
   Еще минут через тридцать просочился сквозь густой кустарник и выскочил к реке. Вздохнул полной грудью и двинулся по медвежьей тропе вниз по течению, выбирая местечко для отдыха. Оно нашлось быстро на крутом повороте русла реки с подмытым берегом и водоворотом на стремнине. Остальное: протяженный перекат перед поворотом; длинный плес вниз по течению; узкий песчаный пляж; мощный выворотень в удобном месте; куча сухого плавника и место закрытое с трех сторон - все заслуживало самой высокой оценки.
   Спустившись к воде, прошлепал по мелководью и буквально влет сделал из дикого места обжитые лесные хоромы класса люкс-экстрим. Здесь помогла паутинка. Она позволяла тяжелую работу пилить-строгать перевести из разряда повинности в разряд развлечения и искусства. Так что минут через двадцать появился стол, стулья, дрова и даже односкатная крыша из горбыля на случай дождя. Развел костер, наполнил водой и повесил оба котелка. Оставалось лишь поймать чего-нибудь такого-эдакого… жирненького свежачка.
   Но для себя я уже твердо решил - мне нужна семга. Не очень крупная, килограммов на пять-шесть не более. И лучше, если это будет самец. Возиться с икрой, а тем более выбрасывать ее, не хотелось.
   Я снял рюкзак и вынул необходимые прибамбасы и припасы. Собрал спиннинг, повесил маленькую вертящуюся блесенку и направился к перекату. Бросать на глубину в водоворот - себе дороже. Обязательно клюнет какой-нибудь монстр. А мне это надо? И что мне потом с ним делать?
   У меня есть конкретный заказ от внутреннего желания… и по весу, и по виду. И то, что требуется, почти наверняка стоит на перекате на стремнине за камушком.
   Окинув наметанным глазом шиверу, отметил четыре точки или четыре камня. Они торчали из воды, высунув макушку, деля своим могучим телом поток на две части и создавая завихрение вниз по течению. Здесь, в гидродинамическом теньке, не очень напрягая силы, точно отдыхает крупная рыба. В дальнейшем, она выйдет в мелкое место на галечник переката, чтобы отметать икру. Впрочем, это необязательно семга. Такие места очень уважает и крупный хариус.
   Первый бросок с ювелирной точностью сделал к ближайшему камушку. Щелкнула дужка, заработала катушка и, подматывая, я провел наживку чуть сзади валуна с расчетом протащить железку перед самым носом у рыбы. Удар. Есть. Судя по напору что-то не очень крупное, килограмма на полтора. Уже подтянув улов к берегу, понял, не повезло. Это хариус. Очень крупный, но опять-таки не то, что требуется.
   Совсем уже выведя бедолагу на мелководье, присел на корточки и задумался, решая дилемму - вытаскивать из реки или нет. В этот момент Ярило явило свой знак и хариус, распустивший в преддверии смерти перья, поймал верхним плавником прямой луч заходящего солнца. Свет отразился и спинное украшение красавца буквально брызнуло в глаза разноцветьем красок. Так еще бликует на свету горсть удачно подобранных ограненных самоцветов. Красив черт, значит… будем выпускать. Живи дальше дурачок. Осторожно опустил в воду руку и попробовал вынуть крючок. Со второго раза это получилось, а хариус, будто не веря своему счастью, никуда не уплывал, ткнувшись носом в отмель. Но это шок и он пройдет.
   Встал на ноги и сделал несколько шагов по берегу. Следующим на очереди местом на реке - покрытый мхом валун. Он своей густой "прической" напоминал хорошо подстриженный модельный ёжик.
   Бросок и профессионально выверенная проводка. Удар, есть. А вот это то, что доктор прописал. Семга сделала классическую свечку, но не очень высоко. Затем в течение нескольких минут я наслаждался, буквально, пуская слюни от удовольствия, подтягивая сопротивляющуюся добычу к берегу. Наконец, сделав пару шагов назад вместе с выгнутым дугой спиннингом, вытащил улов на бережок. Но желания и задумки оправдались лишь частично. Да, это семга весом не более семи килограмм, очень упитанная, но… самочка.
   Я снова присел на корточки, рассматривая добычу. С одной стороны, скоро стемнеет и увлекаться рыбалкой не стоит, с другой, что мне делать с икрой, а у этой мамаши по жизни обязательно есть два-три ухажера помельче. Они скорее всего шли вместе с ней на нерест. Сейчас стоят где-то рядом и, если я изыму одного, то ровным счетом ничего не изменится. Ну, будет на одного Альфонса меньше. Пусть я немного припозднюсь с ужином, но экологический баланс будет соблюден. Так что беременную семикилограммовую девушку нужно выпускать.
   Вытащив блесну из пасти, я носком сапога спихнул мамашу на мелководье. Снова встал и сделал несколько шагов вверх по течению.
   Блесна сверкнула в полете в третий раз и опустилась точно в маленький водоворот за очередным каменным препятствием. Удар и бескомпромиссное вываживание. Теперь я точно знал, что тяну, и это было то, что нужно. Самец семги оказался по весу где-то около трех с половиной килограммов. Скромно, но перекусить без излишества в самый раз.
   Вытянув добычу, я на широком горбыле спиленном с лесины устроил парню харакири и шустренько напластовал рыбину на стандартные куски: голову без жабр, перья, хребет и куски филе. Все вторичные продукты загрузил в кипящую воду и достал из рюкзака НЗ. Хранить его дальше не имело смысла, все равно на Базе я обновлю запас продовольствия полностью. Посему, разложил на столе нарезку, свежие лепешки и приличный кус паюсной осетровой икорки.
   Закончив с сервировкой, подбросил в бульон пахучие травки и сходил за лапником для лежанки. Затем накосил травы и застелил постель. Кому как, а мне нравится запах свежескошенного сена. Жить надо с комфортом и в радость даже на природе.
   К этому времени субпродукты в большом котелке сварились и я аккуратно повыкидывал из бульона все кости и перья, отложив в сторонку лишь вареную голову. Есть у меня такая слабость - полузгать хрящиками головы семги. Тем более, что у этой царь-рыбы, в отличие от прочих плебеек, и костей-то в голове практически нет.
   Загрузив в уже наваристый бульон куски филе, добавил последние пахучие ингредиенты и присел на минуту отдохнуть. Ждать оставалось чуть-чуть. Эх, сейчас бы сюда нарезанной картошечки чуток и несколько луковиц пассированного лука на растительном масле… И я гулко сглотнул слюну. Но ничего, и то, что есть тоже неплохо.
   Потыкав в куски рыбы в кипящей воде, понял, все - готово и снял котелок с перекладины за одно, заварив в маленькой емкости чай.
   Поставил котелок на стол, глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и приступил к поглощению. Вдумчиво и с расстановкой. И так никуда не торопясь, оприходовал почти две трети емкости, оставив чуть-чуть на утро. Затем закусил мясом с лепешкой и закончил ужин чаем с опять-таки лепешкой и икрой.
   Отвалился от стола, со значением поцикал зубом и полностью расслабился. Ночь будет теплой, ветра нет, на небе ни облачка. На перекате тихо журчит вода, в лесу за рекой ухнул филин, с почти неслышным писком над водой пролетела летучая мышь.
   А в целом, тишина и покой. Впереди ласковая летняя ночь. Лепота. Пора на боковую. Забрался на постель и отрубился.
   Утром проснулся поздно. Силы бурлили крутым кипятком. Эх, раззудись плечо. Помахал руками и ногами. Шустро позавтракал, собрался и широким тренированным шагом двинулся на север.
   Далеко за полдень добрался до деревни-обманки. И откуда только чего берется, но из глубины души поднялась мутная волна злости. Уничтожить змеиное гнездо! Спалить к чертовой матери гадючник! Решено - прежде чем пойду дальше займусь любимым делом Герострата.
   Так, переходя от дома к дому, я везде по-шустрому разводил костер в прихожей. Когда дошел до околицы и оглянулся назад, на противоположном конце деревни горело все, что только могло гореть и превращаться в пепел. Но на лес огонь не перекинется, между лесом и деревней широкая полоса густой зеленой травы на месте брошенных огородов.
   Закончив с уничтожением рассадника зла, напоследок поставил печать, смачно сплюнув на обочину дороги, и без приключений добрался до храма. Затем, не обращая внимания на суетящихся адептов, сразу проследовал в храм, чтобы без задержки переместится на Базу.
   Здесь уже закончили с ремонтом. Святая земля вернула себе благообразный вид. С удовлетворением кивнул братьям, молча переоделся, выпил чашку чая и снова спустился вниз. Меня ждал город черных копателей. Настала пора вырезать криминальное кубло под самый корешок. Но сначала нужно обследовать предстоящее поле боя.
   Изучением крепости и подсчетом жителей занимался минут сорок, выстраивая последовательность действий по радикальной зачистке. Минут через пятнадцать в голове окончательно оформился план. Я назвал его с претензией - "скользящий и мерцающий".
   По всему выходило, сначала нужно действовать из портала в центральном здании, последовательно зачищая четвертушки основного двухэтажного сооружения. Затем через второй портал переместиться наверх донжона, пробежаться по его лестнице до самого низа, попутно прирезав всех, кто встретится на пути, и вернуться обратно. С верхотуры же башни очень удобно из лука расстреливать защитников на стенах. Если действовать в темпе, то гробокопатели и охнуть не успеют, как я положу всех. Укрыться-то на стене при нападении с тыла негде. Получится неотразимый и коварный удар в спину. Закончив с воинами можно потом пробежаться по стенам. Пожалуй, здесь потребуется еще одни Ворота. Со стены же из лука легко отправить на небеса тех, кому повезло выйти из-под первого удара, а также добить подранков, кто сумеет спрятаться в мертвой зоне донжона, или на его счастье в момент отстрела оказался внутри хозяйственных пристроек и конюшни. По всему выходило, что надо снаряжать лук и несколько связок стрел - общим числом не менее полутора сотен.
   Я прихватил с полочки перчатки для стрельбы, осмотрел их со всех сторон и сунул в карман. Надо сказать, что когда меня учил стрелять из лука Биун, то первое, что он проверил это силу среднего пальца правой руки. Для этого он зацепил своим пальцем мой и приказал тянуть. Победит тот у кого первого он разогнется. И тогда я выиграл в этом соревновании, чем и огорчил, и порадовал наставника. Как выяснилось позднее, варнак проверял у меня такую характеристику лучника, как "прочность замка". Подозреваю, что мой приличный результат в этом испытании являлся следствием генетически закрепленного отбора. Все мои предки были воины, хоть взять по материнской линии, хоть по отцовской. Многими поколениями они тянули тетиву. Это не могло не закрепиться в конструкции организма.
   Техника же стрельбы состояла в том, что я не натягиваю, а "рву" тетиву, захватив ее вместе со стрелой тремя пальцами, синхронно выпрямляя левую руку вперед и отводя назад правую. Нечто похожее имеет место в тяжелой атлетике, когда жим от рывка существенно отличаются по конечным результатам. Так и у меня, при выстреле из лука используется взрывное-разрывное усилие рук. Причем, на левой рукавичке имеется полочка, о которую опирается стрела, а три пальца правой образуют замок. Спуск "замка" мгновенный - через расслабление в нужный момент и по достижении потребного усилия, которое может быть определено очень точно. Оно не фиксировано, как при стрельбе из спортивного лука, а может варьироваться в широком диапазоне от нуля до ста пятидесяти килограмм. Все зависит от цели, расстояния до нее и прочих милых сердцу лучника "мелочей". Опять-таки, если приводить спортивные аналогии, то нечто похожее происходит в боксе, когда сила удара хорошего боксера может, как слегка погладить подбородок противника, намечая удар, так и вмазать по нему с силой килограмм двести и более.
   Для себя же я уже давно выяснил, что, если особо не напрягаться по собственной скорости, не рвать жилы и не брать в расчет время на прицеливание, то для одного выстрела скорострельность моего лука где-то пятнадцать выстрелов в секунду. Для серии, с учетом времени выхватывания и наложения новой стрелы, получалось около шести стрел в секунду. Если же, прежде чем начать стрелять, заранее наметить все цели и расставить их очередность, то вполне возможно выпустить за этот временной отрезок и пяток стрел. В реалиях же жизни и войны, когда надо просчитывать в голове упреждения, принимать во внимание факторы погоды и выбирать из целой кучи одну приоритетную цель, получается скорострельность три - четыре стрелы в секунду. И это я полагаю весьма неплохой результат. Он вполне достаточен, чтобы пришпилить всех вояк на стенах крепости так, что они квакнуть не успеют.
   Подготовив метательное оружие, приступил к подгонке амуниции. Из комплекта оставил крюк - без него я как парусник без ветрил. Проверил заточку легкого кинжала и метательных ножей. Нацепил шапочку, сунул в карман вязки, еще раз проверил мелочевку, попрыгал и, чувствуя необходимость, прежде чем шагнуть в ночь присел помедитировать и войти в роль.
   Уже привычно от кончиков рук и ног к центру потек шипучий поток жизненной энергии и готовности к действию. Сила из потаенных уголков и замороженного состояния прочно занимала хорошо знакомые ей позиции. А катализатором являлся будущий смертельный риск и полная свобода духа.
   Но первый подробный просмотр показал - не везде и не все, так как надо. Нужно преодолеть себя, убрать лишнее… и как результат - процесс очищения кармы и общей подготовки вышел на новый уровень. Началось наполнение душевных сил, появилась безграничная твердость, доверие и полная уверенность в себе. Я перестал быть простым человеком, а становился материальным воплощением идеи. И как бурный поток ломает стенки плотины, обрела жизнь мысль - мне нет преград, никто не в силах заступить мне путь и внутренний стержень приобрел прочность стали отменной закалки. А его крепость позволяла ломать любую волю.
   Здесь и сейчас я уже близок к Богу, един во многих лицах. Я стою на плечах своих доблестных и несгибаемых предков. Они смотрят на меня с надеждой. Я их воплощение и бессмертная машина смерти, ее жестокий и злой рок… И не будет никому ни пощады, ни спасения. А теперь вперед! Победа идет по моим следам!
   Открыл портал и шагнул в подвальное помещение крепости, чтобы начать танец смерти…
   Тени, переменчивые блики от факелов, скрытые в полутьме углы комнат и коридоров, полутени и маленькие ниши на вроде бы открытых местах - все я использовал сполна. Перемещаясь рывками, танцуя, скользя и проявляясь бесплотным призраком в самых неожиданных местах, похожий и на легкое дуновение ветерка, и на бесшумный полет ночной птицы… И всякий раз оставляя за собой трупы, трупы, трупы… Легкость ног, невесомость рук, отточенные повороты туловища, выверенное до миллисекунд начало и конец очередного рывка, наклона, удара. Так мерцает в ночи у горизонта огонек костра. Вроде он есть, но нереально далеко, не достать. Вот мигнул и пропал свет, затем снова возник, чтобы в следующее мгновение исчезнуть… И очередное тело воина с перерезанным горлом, судорожно сжимая в руках уже бесполезное оружие, сползает по стене. Мутнеют глаза и из раны, пачкая камень в темный цвет, толчками в унисон биению сердца, вместе с кровью уходит жизнь.
   А танец не остановить, тело само без подсказки плетет кружево смерти, руки как мягкие крылья совы - они парят и лишь легкое дуновение воздуха тревожит тишину коридоров. Как продолжение полета и удар когтями, выверенный мах ножом и очередное тихое бульканье - еще одна грешная душа не смогла зацепиться за поверженное тело и устремилась в глубину темного неба. Там, среди звезд, пусть найдет себе вечный покой и пристанище, а мы уж как-нибудь без нее проживем на земле. Невелика потеря…
   В комнатах спят - это смена. Не всем же стоять на стенах. Они умирают во сне, молча и не просыпаясь. Все. Хорошая смерть. Это вам не на дыбе корчиться, надрываясь и захлебываясь криком под каленым железом…
   А вот здесь в помещении не спят. Двое. Слышен тихий разговор. Ха, говорливые языки мне тоже нужны. Есть у меня кое-какие вопросы, на которые они должны будут дать честные ответы.
   Дверь открылась без скрипа. Проскользнув в комнату, при свете свечей вижу - у окна некто сгорбленный и пожилой. Он ко мне в профиль, второй в самом рассвете лет стоит спиной. Тот, что помоложе вздрогнул, чувствительный гад, спинным мозгом почувствовал холодок смерти. В моем замедленном времени он собирается обернуться и начинает движение. Бросок. Клинок летит в затылок с доворотом на пол оборота так, чтобы попасть навершием в основание черепа… и длинный прыжок к окну. В конце, еще в полете несмертельный удар в висок второму. Достать вязки нужна секунда, четыре удара сердца требуется на упаковку каждого. В заключение, как печать в предстоящем договоре о сотрудничестве, кляп в рот. Есть.
   Ха, с этими двумя мы еще пообщаемся очень тесно, чуть позже… и я им не завидую. Но время, время… Секунды как минуты, минуты как часы… и я продолжаю движение, замыкая круг смерти по периметру дома.
   Все. Второй этаж зачищен. Теперь спуститься на первый и завершить обход. Здесь спальных комнат нет, лишь расставлены редкие часовые общим числом четыре штуки. Даже неинтересно. Всех четверых я вырубил одинаково, вогнав по рукоятку метательный нож в левый глаз. Знай наших, как-никак я профессионал и Мастер клинка.
   Ключевым моментом обхода входная дверь в здание. Ее я закрыл на засов изнутри. Порядок. Первый тайм отыграли. Семьдесят восемь человек как корова языком слизнула и я успел только слегка запыхаться. Впереди меня ждет донжон. Я снова нырнул в портал.
   Выскочив на самой верхотуре башни, походя, одним размашистым круговым движением смахнул головы двум наблюдателям. Они стояли спиной к друг другу, осматривая каждый свой сектор. Оба даже мяукнуть не успели и их головы покатились по каменным плитам пола, а я уже нырнул в люк винтовой лестницы башни и поскакал шариком пинг-понга вниз по крутой лестнице, перескакивая сразу через четыре ступеньки, наподобие лавины в горах. Как результат, из-за большой скорости перемещения никто ничего не успел понять - десятерых арбалетчиков, скучающих у бойниц на всех четырех этажах, прирезал буквально на раз и влет.
   Коснувшись ногой последней ступеньки и резко затормозив, отметил, что самый первый труп на пятом этаже, только-только задребезжал железной шапкой шлема, коснувшись каменного поля. Лихо получилось. Нечто вроде этого случается при падении лифта в шахту - состояние невесомости, сдавленный писк и смачный удар о землю. Амба. И все это происходит очень быстро…
   Теперь нужно ставить запятую - закрывать на засов вторую входную дверь. Есть. И прыжками обратно, через две ступеньки наверх, на смотровую площадку.
   Добравшись до верхотуры, решил все-таки немного передохнуть. Правда, сказать, что запыхался сверх всякой меры, не могу. Вспотел это да, это есть, но утверждать, что смертельно устал, явный перебор.