Мандалян Элеонора. Стена молчания

   Вот он мчится верхом на Главном, и море плещется и радуется вместе с ним... Все дельфины стаи заботились о нем, но больше всех Главный и его подруга - добрая и тихая дельфиниха Волна. Как любил ее Главный! Наверное, не меньше, чем Черныш Жемчужину. И как мечтали они иметь сына - резвого и бесстрашного дельфина, которым гордилась бы вся стая! Но годы шли, а у Волны и Главного по-прежнему не было детенышей. И они привязались к нему, человеческому детенышу, всецело посвятив себя заботам о нем.
   Волну, видимо, всю жизнь точил какой-то недуг. Главный приносил ей целебные водоросли, с большой глубины, из царства вечного мрака доставал светящихся моллюсков, но все напрасно.
   Беда все-таки случилась. Отчаянный крик прокатился по океану. Это кричал Главный, неся на себе тело Волны. Тогда Малыш впервые увидел смерть. Жутко было смотреть на мечущегося от горя Главного. Жутко было смотреть на дельфинью процессию, несущую Волну к берегу, к раскаленным солнцем камням, чтобы тело ее не стало добычей акул. Малыш был очень привязан к Волне и долго горевал. Главный справился с горем, но теперь это был самый мрачный и молчаливый дельфин в стае. Даже с Малышом он обращался сдержаннее и строже, чем прежде. Малыш много времени проводил со своими Братьями и был таким же резвым и беспечным, как они, до тех пор, пока и с Чернышом не случилось несчастье. Малыш сразу будто стал взрослее и серьезнее. Он все явственнее сознавал, что детство кончилось.
   И вот теперь в его жизнь, в его мысли и сердце вторглись люди, поселив в нем смятение и раздвоенность... Главный сказал, что родители его, должно быть, погибли. А если нет?! А если они до сих пор живут в той хижине и понапрасну оплакивают его кончину? От одной мысли, что он мог бы увидеть отца и мать, у него закружилась голова.
   __________
   С этого дня Малыша неудержимо влекло к берегам, на которые указал вожак. Теперь он часто видел людей и, спрятавшись за прибрежные скалы, с любопытством наблюдал за ними. Обычно мужчины возились у лодок или уходили на них в море, а женщины плели сети, издавая протяжные, приятные на слух звуки. Человечьи детеныши тоже иногда прибегали на берег, и тогда море оглашалось их веселыми криками. Они носились по песку, играли с гладкими, отшлифованными морем камешками или с разбегу влетали в волны, поднимая тучи пены и брызг.
   Малыш все чаще уединялся на своем острове и все думал, думал - о своей жизни в стае, о дельфинах, спасших и вскормивших его как своего собственного детеныша, и об этих странных существах - людях, к числу которых, как выяснилось, он принадлежал.
   ...А в океане, казалось, ничего не менялось. Дельфины охотились. Молодежь все свободное время отдавала играм. Опытные старые дельфины обучали их, передавая накопленные за долгую жизнь знания, заботились о соблюдении законов стаи, о ее безопасности и о многом другом...
   Был самый разгар лета: вода теплая, рыбы вдоволь. Дельфины окрепли, отъелись. Их гладкая кожа лоснилась под солнцем в прозрачных ласковых волнах родного океана.
   Малыш беспечно скользил в воде, лишь изредка всплывая на поверхность, чтобы запастись воздухом. Стайки разноцветных рыбешек торопливо уступали ему дорогу. Сонно колыхались водоросли. Зеленый, словно покрытый плесенью, краб подпрыгнул со дна в погоне за добычей. Малыш мимоходом подтолкнул его ногой. Тот стукнулся о дно, сердито вращая глазами и щелкая правой мощной клешней.
   Малыш опустился на дно, чтобы поиграть с крабом. Вдруг вода над ним почернела, будто с неба посреди дня упала ночь. Забыв о крабе, Малыш прижался ко дну и тревожно огляделся. Темная завеса зловеще надвигалась сверху. Это был гигантский электрический скат, гроза обитателей моря. Волнообразно колыхались огромные распростертые крылья, головные плавники грозно вращались.
   Скат коснулся крылом съежившегося, онемевшего от страха юноши, занес над ним свой смертоносный хвост. Отчаянным рывком Малыш выскользнул из-под накрывавшего его чудовища. Взметнув облако ила, скат плавно опустился на дно, деловито шевеля головными плавниками, что означало начало трапезы Малыш, как оказалось, ненароком попал в зону скопления планктона, которым собирался полакомиться скат, за что едва не поплатился жизнью. Неожиданная встреча со скатом не слишком его взволновала: повинуясь законам моря, ему постоянно приходилось быть начеку. Но в тот день его ждало куда более грозное испытание.
   Солнце стояло в зените и палило так нещадно, что даже голову из воды было страшно высовывать. Малыш был голоден и в поисках пищи опускался в более прохладные слои воды. Внезапно стайка рыбешек испуганно метнулась в сторону и исчезла. Почувствовав приближение опасности, Малыш насторожился. Но, заметив, что причиной панического бегства рыб явилась акула, почти успокоился.
   Обычно акулы, обитающие в здешних водах, не рисковали нападать на Малыша. Они хорошо знали, что он под надежной защитой дельфинов и тут им не поживиться. Но эта акула не собиралась отступать. Она настойчиво кружила вокруг него, с каждым разом сужая кольца.
   Малышом овладел страх. Что может он противопоставить ее хищным зубам, острым плавникам и бешеной скорости? Малыш беспомощно огляделся. Спастись невозможно. Он издал отчаянный сигнал бедствия, но не получил ответа.
   А грозная хищница, разогнавшись, уже неслась на него с широко разинутой пастью. Мгновение - и она обрушилась на юношу со скоростью штормовой волны. Ему удалось увернуться, и акула промахнулась. Раздосадованная первой неудачей, она предприняла новую атаку.
   Малыш рванулся вверх, чтобы глотнуть воздуха, и на сей раз акула задела его острым спинным плавником, вспоров кожу на бедре. По воде поплыли розовые круги. Малыш понимал, что это конец. Кровь привлечет других хищниц, а эта разъярится еще больше. Берег недалеко, но до него уже не доплыть. Напрасно Малыш пытался разглядеть сквозь помутневшую от крови воду своего противника.
   И вдруг прямо перед ним возникло рыло хищницы. Осмелевшая от запаха крови, предвещавшего близкую победу и славный пир, она глядела на Малыша беззлобно, почти дружелюбно, как смотрят дети на лакомый кусочек. Он застыл завороженный.
   Акула осторожно провела рылом по телу Малыша... еще и еще раз... Потом медленно повернулась на бок - так легче ухватить добычу - и с неожиданной быстротой вонзила в него острые зубы. Внезапная нестерпимая боль вывела Малыша из оцепенения, вернула силы, - он рванулся в сторону. Акула, не ожидавшая сопротивления, разжала свои страшные челюсти. И, поняв, что добыча может ускользнуть, отскочила для разгона, чтобы снова напасть.
   И тут ей наперерез молнией ринулся дельфин. Он протаранил акулу крепкими челюстями и отшвырнул в сторону. Малыш увидел белое брюхо недавнего грозного врага, всплывшее на поверхность.
   Жемчужина, а это была она, подплыв к истекавшему кровью Малышу, взволнованно сказала:
   - Ты ранен! Надо спешить! Здесь промышляет целая стая чужеродных акул. Одной мне с ними не справиться. Держись за меня.
   Малыш ухватился за ее спинной плавник, и они устремились к ближайшему берегу. А позади уже слышалась возня. Обернувшись, Малыш увидел, как бурлила и пенилась вода от омерзительного кровавого пиршества целой стаи акул, пожиравших свою соплеменницу.
   Малыш и Жемчужина еще не успели добраться до берега, когда раздался клич друзей, спешивших на выручку. Быстро сообразив, что происходит, дельфины налетели на стаю хищников и разогнали ее.
   Разделавшись с акулами, четыре Брата подплыли к берегу. Малышу прикладывали к ранам целебные водоросли, добытые Жемчужиной. От потери крови у него кружилась голова.
   - Эти акулы появились в наших водах на рассвете, - сказал Старший Брат. - Никто не знает, откуда они взялись.
   - Как только мы увидели их, бросились разыскивать тебя, - добавил другой Брат.
   - Одна из них напала на меня, - пожаловался Малыш.
   - Мы все-таки опоздали... - виновато заметил третий Брат.
   - Не беда! Жемчужина проткнула мою преследовательницу, как кучу гнилых водорослей, - гордясь подругой, сказал Малыш.
   - Было очень страшно, - призналась Жемчужина. - Мне никогда прежде не доводилось сражаться с акулами. Но если бы я замешкалась, это стоило бы Малышу жизни.
   На заре Главный собрал стаю.
   - Друзья! - чересчур торжественно, как показалось Малышу, начал он. Лето подходит к концу. Пора собираться в путь...
   - Как?! - раздались недовольные возгласы. - Вода еще совсем теплая, и солнце доброе, и рыбы вдоволь...
   Не часто случалось, чтобы кто-нибудь осмеливался перечить вожаку.
   - Кто главный в стае?! - угрожающе щелкнул челюстями старый дельфин. - Или вы перестали мне доверять?
   Все притихли.
   - Ты решаешь, - примирительно сказал Добряк. - Мы слушаем тебя.
   - Вот и хорошо, - успокоился Главный. - Завтра, когда луна встретится с солнцем, мы отплываем. Матери пусть подготовят детенышей к длительному заплыву, а взрослые дельфины займутся добычей пищи на дорогу. Всё!
   ...Малыш долго плыл, не замечая усталости. Ему неудержимо хотелось еще раз взглянуть на знакомые берега... Сегодня здесь было безлюдно. Он снова всматривался в далекие хижины, тщетно пытаясь угадать, которая из них была его домом...
   От неожиданного толчка в спину Малыш резко обернулся, на всякий случай предостерегающе щелкнув зубами. Перед ним был вожак стаи.
   - Зачем ты уплываешь один так далеко? Разве тебе не послужил уроком случай с акулами?.. Куда устремлен твой взгляд, сын?
   Юноша смутился. Но, набравшись храбрости, неожиданно для себя спросил:
   - Главный, почему ты так рано уводишь стаю?
   Дельфин долго молчал, словно раздумывая, стоило ли отвечать, и резко сказал:
   - Так надо! Ты стал задавать слишком много вопросов. А теперь отправляйся на свой остров и хорошенько отдохни перед дорогой.
   Малыш повиновался. Они плыли молча, огибая места охоты. Вода бурлила. Дельфины дружно взмывали в воздух и, развернувшись на лету, падали в воду. Все вокруг гудело от их криков. Малыш знал: дельфины окружают стада насмерть перепуганной корюшки, чтобы потом гнать их впереди себя во время долгого пути к местам зимовки. Несколько раз, удовольствия ради, он принимал участие в такой охоте - веселой и увлекательной. Но сейчас ему хотелось тишины и уединения. Оставив Малыша одного, вожак возглавил охоту.
   Доплыв до острова, Малыш выбрался на берег, отполз немного от воды и растянулся на гладких, нагретых солнцем камнях. Тихо плескалось море. Даже чайки, иногда залетавшие сюда, куда-то подевались. Солнце медленно погружалось в океан... Стало прохладно, водная поверхность зябко подернулась мелкой рябью...
   Малыш уснул. Жемчужина пробралась по мелководью к его ногам, чтобы, как всегда, охранять сон друга.
   С первыми лучами солнца Жемчужина разбудила его.
   - Пора! - сказала она. - Поспешим в стаю. Главный не терпит опозданий.
   ...В назначенный срок вся стая отправилась в путь. Малыш понимал, что из-за него дельфины плывут гораздо медленнее, потому что, сколько бы он ни тренировался, ему никогда не плавать с их легкостью и быстротой. Так уж устроены тело и кожа дельфина, что даже среди бесчисленных обитателей океана нет пловцов, равных им.
   Сколько лет уже совершал он с дельфинами этот изнуряющий заплыв, но никогда еще ему не было так тяжело. Он очень не хотел покидать места, которые теперь приобрели для него особое значение... Чтобы прогнать невеселые мысли, он обратился к Жемчужине:
   - Почему ты все время молчишь?
   - Я думаю, - ответила она.
   - О Черныше...
   - Нет, Малыш, о тебе.
   Вожак выбрал для зимовки дикие, безлюдные места. Кругом только океан и небо, да несколько неприветливых, голых островов. Теперь Малышу некуда было отлучаться, и он все дни проводил с Братьями и Жемчужиной.
   - Братья, расскажите что-нибудь о людях, - однажды попросил Малыш.
   - Это самые странные и непонятные существа на свете, - с готовностью отозвался Старший Брат. - Они всю жизнь чем-нибудь заняты. Одни строят, другие разрушают. И все без конца воюют друг с другом. От них на земле ужасно много шума и беспокойства. Они с грохотом носятся по небу и пытаются проникнуть в глубины океана, куда даже нам нет доступа.
   - Не понимаю, - вмешался другой Брат, - почему они не резвятся и не развлекаются, как мы? Разве им мало просто неба над головой, солнца и вкусной пищи? Они все на свете хотят переделать на свой лад, всему быть хозяевами.
   Малыш лежал на воде, держась одной рукой за спину Жемчужины, и с жадностью ловил каждое слово...
   - Они очень любят всякие бессмысленные предметы и в течение жизни обрастают ими, как подводные рифы моллюсками. Они передают эти предметы вместе со своими жилищами из рода в род и очень гордятся ими... Они даже тела свои прячут под искусственными разноцветными оболочками.
   - А их жилища! - подхватил Младший Брат. - Неужели они там не задыхаются?! Как могут они променять бескрайние просторы земли на эти тесные жилища?
   - Откуда вы столько знаете? - удивился Малыш.
   - На дне океанов много всяких предметов, отобранных водой у людей, ответил Старший Брат. - Хочешь, мы покажем тебе целый человеческий город? Дно в этом месте неглубокое, и ты вполне сможешь его осмотреть.
   - Конечно хочу! - нетерпеливо воскликнул Малыш, и глаза его вспыхнули любопытством.
   - Это не близко. Надо спросить разрешения у Главного.
   Поколебавшись, вожак дал согласие, и Малыш в сопровождении Братьев и Жемчужины отправился на поиски затонувшего города.
   - Туда не рискует заплывать ни один пароход, - объяснил по дороге Старший Брат. - Это место защищено со всех сторон коралловыми рифами.
   Малыш нетерпеливо выпрыгивал из воды. Вокруг, насколько мог видеть глаз, торжественно застыли колонии кораллов. Они переливались всеми цветами - лилово-бирюзовым, темно-синим, желтым, кроваво-красным. Кое-где кораллы выступали из воды, образуя неприступные островки.
   - Это здесь, - сказал Старший Брат. - Будь осторожен.
   Он уверенно скользнул в пролив между двух рифов, обозначенный темно-синей полоской воды. Океанская "тропинка" вывела их в широкую лагуну. Малыш огляделся. Рифы коварно сомкнулись со всех сторон, словно для того, чтобы преградить им путь к отступлению.
   "Без Братьев отсюда не выбраться", - подумал он с тревогой.
   - А теперь запасись воздухом и следуй за нами, - сказал Старший Брат.
   Малыш устремился в прозрачную, таинственную глубину. Здесь солнечный свет уже не резал глаза, как на поверхности, а мягко обтекал тело, окрасившееся в голубовато-зеленые тона. Из бесчисленных коралловых гротов с любопытством выглядывали потревоженные обитатели рифа. Над каменистыми выступами, густо облепленными рачками и мидиями, резвились причудливые рыбешки. Плавно изгибали длинные волокна замысловатые губки. Но Малыш, равнодушно скользнув по ним взглядом, силился разглядеть отобранное океаном человеческое жилье.
   Коралловые стены расступились, и юноша, видевший под водой несравненно хуже, чем дельфины, чуть не налетел на остроконечный обломок, вертикально торчавший со дна.
   - Это стена разрушенного дома, - пояснил один из Братьев.
   Малыш промолчал, потому что, в отличие от дельфинов, он не умел разговаривать под водой. Дельфинам хорошо, у них дыхало не связано со ртом. А ему приходится плотно сжимать губы, чтобы не наглотаться соленой воды.
   Почувствовав приступ удушья, Малыш огляделся. Куда плыть? На глубине трудно ориентироваться. Иногда кажется, что плывешь вверх, а на самом деле погружаешься на дно или скользишь вдоль него. В глазах потемнело, и Малыш не различал уже ни дна, ни отвесных скал. Он разжал губы и выпустил воздух, распиравший грудную клетку. Прозрачные пузырьки устремились ввысь. Малыш сильно оттолкнулся ногами и поспешил вслед за ними.
   Отдышавшись, он снова нырнул, стараясь как можно быстрее достигнуть дна.
   И вот перед ним предстали покрытые илом улицы погребенного на дне океана города, полуразрушенные каменные дома с черными провалами окон, лишенные крыш и дверей. Узорчатые арки, колонны, каменные изваяния неподвижно застывших людей... Малыш потрогал одно из них - оно было скользкое и холодное. Кругом из ила торчало множество всевозможных предметов, о назначении которых Малыш не имел ни малейшего представления.
   Город по-своему жил: по его улицам ползали крабы, лениво плавали плоские камбалы, спешили куда-то, передвигаясь толчками, кальмары. На стенах домов расположились разноцветные актинии, а из проемов дверей выглядывали мурены.
   Набрав в легкие побольше воздуха, Малыш подплыл вплотную к одному из полуразрушенных домов и заглянул в окно, сплошь облепленное моллюсками. Его любопытство было так велико, что он отважился просунуть туда руку, и в тот же момент что-то длинное, черное метнулось из мрака наружу. Малыш испуганно шарахнулся - то была самая ядовитая морская змея, свившая себе гнездо в подводном городе. Угрожающе извиваясь, она сделала несколько кругов вокруг головы Малыша. Почуяв опасность, Жемчужина приготовилась к атаке, но змея благоразумно предпочла убраться прочь.
   Так состоялось первое знакомство Малыша с человеческим жильем.
   - Ты стал другим, Малыш. Что мучает тебя? - спросила как-то Жемчужина. - Прежде ты был резвым и веселым, а теперь все грустишь и думаешь... О чем?
   - Сам не понимаю, что со мной... Тебе одной я могу довериться. Я думаю о людях. Главный сказал, что мои родители люди, а не дельфины.
   - А ты что же, не знал? Вот глупый! Вся стая знает. А взрослые дельфины - Добряк, Главный и другие хорошо помнят, как ты попал в стаю... Малыш! - Ее голос дрогнул. - Неужели ты решил уйти к людям?
   - К людям? - в раздумье повторил Малыш. - Я не думал об этом.
   - Если ты покинешь Океан... если ты покинешь Океан, тогда мне никто уже не помешает убить себя.
   - Не говори так, Жемчужина! Я никогда не покину тебя... стаю и Главного.
   Жемчужина подобралась поближе к Малышу и, уткнувшись носом в его ноги, затихла. Привязчивость была, по-видимому, основной чертой ее характера, и теперь Малыш, спасший Жемчужину от гибели, занял место Черныша в ее сердце.
   Малыш больше не встречался с людьми и порой совсем забывал о них. Тем более что Жемчужина, снова веселая и жизнерадостная, была рядом и не давала ему скучать. И все же неясные мысли подчас тревожили Малыша, мешали спокойно спать и резвиться вместе со всеми.
   Как-то раз он тихо подплыл к вожаку и положил руку ему на спину. Дельфин вздрогнул.
   - А, это ты, Малыш, - сказал он хмуро. - У тебя опять ко мне вопросы? - И так как Малыш молчал, он добавил: - Спрашивай, я отвечу.
   - Правда? - обрадовался Малыш. - Тогда расскажи мне о прошлом, о дельфинах и о людях. Расскажи все, что тебе известно.
   - Ну что ж, слушай... Когда-то, очень давно, люди и дельфины жили в дружбе. В те времена большую часть жизни они проводили в воде. Даже язык у них был общий, и они отлично понимали друг друга. Но постепенно люди все чаще и чаще стали выходить на сушу. Они укрывались в пещерах и растили там своих детенышей...
   - Главный! Откуда ты знаешь? - перебил его Малыш.
   - Это запечатлено в памяти моих предков. Я родился с этим так же, как ты родился с руками и ногами. А ты, значит, ничего не помнишь? Мы так и думали... Мы догадывались, что люди утратили память прошлого.
   - А может, ты ошибаешься? - усомнился Малыш. - Может, ваша память только сны, а те люди, о которых ты говоришь, давно исчезли с лица земли?
   - В твоих рассуждениях есть логика, детеныш, - удивился Главный. Это еще раз подтверждает, что ты повзрослел и что я правильно выбрал время для разговора. Ведь я готовился к нему много лет... Но только все мы верим в память наших предков. Иначе как объяснить, что мы до сих пор понимаем человеческую речь, о чем люди даже не догадываются... Тебе доводилось когда-нибудь слышать, как они говорят?
   - О да! - живо воскликнул Малыш. - И мне показалось даже, что я их понимаю!
   - Ты не удивился? Ведь люди не говорят на нашем языке.
   - Да, да! Я все хотел спросить тебя об этом.
   - Ты был совсем маленьким, когда я дал тебе знание человеческого языка, потому что предвидел, что рано или поздно ты встретишься с людьми.
   - Но я не помню, чтобы ты обучал меня.
   - Есть разные способы для передачи знаний. Один из них - мысленный. Некоторые дельфины обладают таким свойством. Я принадлежу к их числу. Но пользуюсь я своим даром лишь в крайних случаях, потому что это требует больших усилий.
   - Значит, я смогу объясняться с людьми! - обрадовался юноша.
   - Не совсем так. И в этом вся сложность. Видимо, под воздействием воздуха голосовые связки и органы слуха людей изменились. Они больше не могут ни издавать, ни воспринимать большинство из тех звуков, которыми пользуемся мы... Разве ты не замечал, что мы с тобой разговариваем только на доступных тебе частотах? Иначе ты либо не понимаешь, либо просто не слышишь нас. И все же тебе удалось, пусть частично, усвоить наш язык, а это уже многое. Люди говорят гораздо медленнее, чем мы. Поэтому, даже когда мы пытаемся копировать их речь, они нас не понимают. Вот что мешает нашему сближению... Но ты - человек. Возможно, тебе и удалось бы...
   Малыш чувствовал, что Главному неприятен разговор о его контакте с людьми, и попытался изменить тему.
   - А почему они убили Черныша?
   - Скорее всего, просто для злой забавы. Ведь у них нет памяти прошлого, и потому они убивают нас не задумываясь, как мы убиваем рыбу, когда голодны. Нас истребляли тысячелетиями. Мы пытаемся напомнить людям о нашей прежней дружбе, пытаемся показать им, что мы - такие же разумные существа, как и они. Мы помогаем им ловить рыбу, спасаем их, когда они попадают в беду в океане... Мы взываем к их разуму, но они упорно не хотят понимать нас. Они держат моих собратьев в неволе, развлекаются, глядя на их "трюки", и по-прежнему не видят в нас ничего, кроме миролюбивых и добродушных морских животных, легко поддающихся дрессировке. А ведь мы столько могли бы поведать им о тайнах Океана, которым они так интересуются, о тайнах прошлого, о Вселенной... Мы могли бы быть им верными друзьями и помощниками...
   Малыш с жадностью ловил каждое слово, и что-то новое, ранее неизведанное прокрадывалось в душу. Он весь наполнялся многовековой болью дельфиньего народа, его обидами и надеждами...
   - О каких тайнах говоришь ты, Главный?
   - О тех, что скрыла от нас толща времени. Но все они запечатлены в нашем мозгу... Попытайся вспомнить, Малыш, не случалось ли тебе вдруг переживать какие-то моменты давно минувших тысячелетий так, будто они происходят сейчас?
   - Не понимаю тебя, - удивился юноша.
   - И не поймешь. Хоть ты и вырос в Океане, среди нас, но ты был и останешься человеком. А с ними такое случается часто. Вот совсем недавно, например, я тихо качался на волнах. И вдруг в ужасе отлетел в сторону. Океан разверзся подо мной, образовав глубокую впадину, которая затягивала с бешеной скоростью. Но неведомые силы выбросили меня из воды. Я взлетел высоко в воздух, будто чайка. Какой-то частью своего сознания я понимал, что все так же качаюсь на спокойных волнах, но меня раздирал панический страх... Я уже не летел, а падал... Удар о воду оглушил меня. С трудом оправившись от испуга, я пытался удержаться на разбушевавшихся волнах и осмотреться. Огромный, черный, шипящий шар качался невдалеке от меня. Я уже тогда знал, что с неба иногда прилетали на землю подобные шары, но в океан он упал впервые. Я решился подплыть поближе, чтобы рассмотреть его. И в этот момент волна подхватила меня и бросила прямо на шар. Почувствовав ужасную боль от ожога, я потерял сознание... Но я все так же качался на волнах, и море вокруг было безмятежно-спокойно. Переживание прошлого больше не возвращалось. Скорее всего, мой предок, чувства которого я пережил, погиб, ударившись о раскаленную поверхность шара.
   - Какие странные вещи ты рассказываешь! - воскликнул ошеломленный юноша.
   - Вот это и есть наша память. Ну, на сегодня с тебя хватит... Как чувствует себя Жемчужина?
   - Очень хорошо, - оживился Малыш, - она совсем поправилась и почти забыла Черныша.
   - Я это заметил, - как-то странно сказал Главный и ушел под воду.
   В мыслях Малыша было смятение. Он не мог постигнуть всего, что ему рассказал Главный.
   "Так, значит, люди и дельфины когда-то жили в дружбе, - без конца повторял он. - Как же они могли забыть об этом?"
   - Куда ты запропастился, Малыш? - услышал он позади себя голос Жемчужины. - Я везде ищу тебя.
   - Вот ты-то мне и нужна! - обрадовался Малыш. - Ты помнишь что-нибудь о тех временах, когда люди и дельфины понимали друг друга?
   - Очень мало, - не сразу ответила Жемчужина. - Не расспрашивай меня о людях. Я ненавижу их.
   - А все-таки, - настаивал Малыш. - Тебе доводилось раздваиваться в своем воображении? Ты никогда не испытывала что-то такое, чего на самом деле нет?
   - Конечно. Это бывает с каждым дельфином...
   - Расскажи, Жемчужина.
   - Какой бы случай припомнить? Ну, хотя бы этот... Как-то я развлекалась тем, что подныривала под пенистые гребешки волн у самого берега. Налетел ветер. Волны стали увеличиваться в размерах, а кругом из воды торчали острые обломки скал. Мне следовало поспешить в открытое море, но меня вдруг позвали с берега. Берег был совсем не тот, у которого я играла, но он показался мне знакомым до мелочей. Мягкая, как заросли водорослей, зелень спускалась к самой воде. По тропинке шла девушка. Я очень хорошо ее знала. Мы часто болтали с ней и любили вместе кувыркаться в волнах. Волосы у нее были черные и блестящие, как... как спина Черныша. И глаза тоже черные. Мне очень хотелось походить на нее. Рядом с ее гибким телом я казалась себе неуклюжей. Девушка позвала меня снова, и я стремительно бросилась к берегу. "Посмотри, - крикнула она, - как расцвел мой сад!" Я с трудом выбралась на сушу. Без воды я становилась такая тяжелая и неповоротливая. Ее дом был совсем недалеко от воды. "Я сделала для тебя бассейн с морской водой, - сказала девушка. - Чтобы ты могла в нем отдыхать". И она помогла мне забраться в него.