Марион Леннокс. Остров, где сбываются мечты

   – Так вы… совсем не работаете? – поинтересовался он, стараясь говорить безразлично, однако Эльза все равно тут же приняла боевую стойку:
   – Пытаетесь вычислить, нажито ли мое огромное состояние честным трудом, или я все же обкрадываю сирот?
   Принц улыбнулся, и, к его облегчению, она тоже.
   – Я совершенно ни в чем вас не обвиняю. Просто понимаю, что вам невозможно вдвоем прожить на страховку Кристоса, и удивляюсь.
   – Да уж, жизнь наша достойна удивления.
   – Я хочу помочь.
   – Спасибо, не стоит. – Эльза покачала головой. – Я вижу вас впервые в жизни. К тому же Кристос и его мать не хотели иметь ничего общего с Хризеисом. Так что мои финансовые дела вас совершенно не касаются. А теперь давайте лучше поедим. Когда я голодна, мой мозг отказывает. А после утренней прогулки я вообще слона съесть готова.
   Вскоре она подтвердила правоту своих слов. На обед предлагались холодное мясо, салат, домашний лимонад и свежеиспеченный хлеб. Нарезав его толстыми ломтями, Эльза соорудила каждому по сандвичу, и все сели за стол. Она выпила три кружки лимонада и съела два сандвича, а вот Зои едва притронулась к еде.
   – Послушай, лапа моя, твои ножки никогда не окрепнут, если ты не будешь кушать как следует. Пустоту в костях надо заполнять! – поддразнила Эльза девочку.
   Та робко улыбнулась и откусила еще кусочек.
   Стефанос чувствовал себя не в своей тарелке. Он ворвался в их налаженный быт, напугал ребенка. Малышка даже есть при нем боится. Как можно подвергать это болезненное создание той встряске, которую он ей уготовил? За сухим рапортом детектива скрывалась целая жизнь. Сцена аварии внезапно предстала перед ним: столкновение, пожар, погибший на месте Кристос, его жена, скончавшаяся в больнице от полученных ожогов две недели спустя. И ребенок, обожженный так же сильно, как мать. Оставшаяся сиротой девочка. Стефаносу как врачу достаточно было взглянуть на шрамы Зои, чтобы понять: она перенесла множество мучительных операций, месяцами лежала в больницах, терпела сильнейшую боль. И все это время рядом с ней была миссис Эльза Мердок, которую он, прочитав рапорт, счел обычной наемной сиделкой. На деле все оказалось не так. И все равно Зои должна вернуться на Хризеис.
   Взгляд его упал на огромный сандвич, и принц невольно улыбнулся, оценив контраст между скромным обедом и теми деликатесами, которыми его потчевали с тех пор, как он стал правителем острова. Улыбка не укрылась от внимания Эльзы. Она постоянно бросала на гостя внимательные взгляды, и это нервировало Стефаноса. Ему казалось, будто она может прочесть его мысли.
   – Над чем вы смеетесь? – спросила Эльза.
   – Вспоминаю яства на утреннем приеме, которые пришлось попробовать все, чтобы не обидеть хозяев. Ваш сандвич прекрасен, но, к сожалению, я сыт. – Он надеялся, что Эльза не очень обидится, если не отведать ее готовки. Кстати, а можно ли это назвать готовкой?
   – Не будете возражать, если я съем его?
   Принц не возражал и удивленно наблюдал, как она разделывается с третьим гигантским бутербродом. А фигурка при этом стройная. Можно сказать, идеальная. Да и вся она – прекрасна.
   – Да, мы живем в разных мирах, между нами – пропасть, – с набитым ртом изрекла Эльза.
   – Миссис Мердок, хватит читать мои мысли.
   – Отчего же, это забавно. – Молодая женщина встала и, чуть прихрамывая, принялась убирать со стола. – Зои, детка, иди поспи. Или, может, Стефанос хочет, чтобы мы отвезли его прямо сейчас?
   – Нет, нам нужно поговорить.
   – Так я и думала. Поэтому, Зои, беги к себе, а когда проснешься, повезем Стефаноса в город.
   – А ты больше не будешь злиться? – спросила девочка, взволнованно глядя на взрослых.
   Стефанос понял намерение Эльзы. Она тактично отсылала девочку, чтобы поговорить без нее. Душевное состояние Зои находится в хрупком равновесии, которое очень легко разрушить. Ей ни к чему слышать громкую ругань и споры о своем будущем. Правильно ли он собирается поступить? Ведь это место – рай для больного ребенка. Но и Хризеис – прекрасный остров, где Зои будет хорошо. Так размышлял принц, наблюдая, как Эльза целует девочку и обещает не злиться. Нужно убедить ее. Заставить смириться с неизбежным.
   Эльза стала мыть посуду, а гость – вытирать, несмотря на протесты с ее стороны. Какое-то время оба молчали. «Наверное, мытье посуды в компании с принцем – не вполне привычная для нее ситуация», – улыбнулся про себя Стефанос, и она, похоже, снова прочитала его мысли.
   – Где мой фотоаппарат? Я просто обязана вас заснять, а то мне никто не поверит, – насмешливо произнесла Эльза, протягивая ему намыленную хлебную доску.
   – А разве не полагается смывать мыло?
   – Вас не устраивает, как мою я посуду? Может, сами тогда помоете?
   – Может, и помою.
   Эльза помолчала, потом отложила губку и повернулась к принцу, вытирая мыльные руки прямо о шорты. Она явно нервничала и была готова при первой же возможности ринуться в бой. И выглядела при этом чертовски соблазнительно.
   – Почему вы хромаете?
   Эльза бросила на него взгляд, явно означающий «ты лезешь не в свое дело», и сухо ответила:
   – Я не хромаю. Еще вопросы?
   – А где мистер Мердок?
   Взгляд Эльзы стал просто-таки угрожающим.
   – Вас это не должно волновать.
   – Извините. Мне сказали, что Зои воспитывает некая миссис Мердок, а раз миссис, должен быть и мистер. Вот я и интересуюсь.
   – Интересуетесь, значит? А где ваша принцесса?
   – Простите?
   – Раз вы принц, значит, должна быть принцесса. Вот я и интересуюсь.
   – Вас это не должно волновать.
   – Вот и я о том же. – Эльза торжествующе улыбнулась и вернулась к мытью посуды. Но поскольку посуды больше не осталось, она вымыла раковину, пока Стефанос вытирал последний стакан.
   Эта женщина ставит его в тупик… Но пора приступить к делу.
   – Зои должна вернуться на Хризеис, – объявил Стив, и рука Эльзы, протирающая стол около раковины, замерла. На лице женщины отразился ужас.
   – Нет, она останется здесь.
   – Полагаю, я самый ближайший ее родственник и легко могу оспорить ваше право на выбор будущего для нее, – тихо возразил принц. Жестокие слова, но и ставки слишком высоки. Вопрос серьезный, и решать его нужно без эмоций.
   Эльза не шевелилась, ее ноги будто приросли к полу.
   – Нет, – прошептала она.
   – Я ее дядя, – мягко, но решительно напомнил Стефанос. – Вам трудно ухаживать за ней. Я же могу…
   – Нет, не можете, – перебила его Эльза. Говорила она тихо, чтобы не разбудить Зои, но все равно гнев ее был очевиден. – Она прожила со мной целых четыре года. Я ее крестная и опекун. Ее мать была моей лучшей подругой, и я дала ей слово заботиться о Зои. С ее отцом мы вместе работали. И он ни разу вас не упомянул. Он бежал от преследований короля, он ненавидел все, что связано с островом.
   Стефанос решил перехватить инициативу:
   – Король Георгос действительно был жестоким человеком. Он устроил настоящие гонения на прямых наследников престола. Даже мне пришлось нелегко, хотя я был всего лишь вторым в очереди. А Кристос был первым, поэтому им с матерью пришлось бежать, когда ему исполнилось семнадцать. Я тоже уехал. Но Георгос умер, не оставив наследника. Кристос должен был взойти на престол, однако никто не знал, где он.
   – Когда он погиб, его мать была просто не в себе. Она и без того здоровьем не отличалась, а тут вовсе сдала. Я полагала, что она должна сама сообщить о смерти сына всем, кому сочтет нужным. А через три месяца и она скончалась.
   – И вы взяли Зои к себе.
   – У нее больше никого не осталось.
   – Вот какая у нас сложилась ситуация. – Стефанос говорил, тщательно подбирая слова. – Да, Кристос ненавидел короля Георгоса, но короля больше нет, его род пресекся. Теперь каждым из трех Алмазных островов управляет представитель исконной династии. На Хризеисе принцем должен был стать Кристос, но, поскольку он мертв, наследной принцессой является его дочь, Зои. Полноправной главой нашего маленького государства она станет в двадцать пять лет, а до тех пор страной будет руководить принц-регент, то есть я, нравится мне это или нет. Остров долго находился под гнетом Георгоса, в него нужно вдохнуть новую жизнь, провести реформы. Но я смогу что-то изменить, только если Зои будет как минимум три месяца в году проводить на острове. В противном случае правящая династия лишится власти, которая перейдет к Государственному совету, а там все строится исключительно на взятках и личных интересах. Эльза, девочка нужна острову. Она должна вернуться домой.
   «Все-таки в самообладании ей не откажешь», – подумал Стефанос. Страх лишиться Зои вывел Эльзу из равновесия, но лишь на какое-то время. Сейчас она явно старалась успокоиться и мыслить разумно. Не говоря ни слова, молодая женщина налила два стакана воды и вышла на веранду. С облегчением принц заметил, что хромота исчезла. Слава богу! Хватит с него и покалеченного ребенка.
   На веранде стояли два стареньких шезлонга с потертыми сиденьями. Эльза опустилась на один из них. Второй был сплошь покрыт кошачьей шерстью. Стефанос посмотрел на свои парадные брюки угольно-черного цвета.
   – Не волнуйтесь, кошачья шерсть – это не смертельно, – сухо заметила она, устремив задумчивый взор на море.
   – Вы держите кошку?
   – Пять, только вы их сейчас не увидите. Это полудикие создания, они не появятся, пока вы здесь. Кошки в этой местности, кстати, большая проблема, они уничтожают мелкую живность. Только мы с Зои их и привечаем. Зои очень любит этих пушистиков. Мы их отлавливаем, стерилизуем, а потом кормим два раза – утром и вечером. На ночь заманиваем в чулан за домом и запираем. Тогда они, естественно, ни на кого не охотятся. Они стали толстыми и ленивыми, кроме новичка, черного котика. Обычно в это время они дружно дремлют на шезлонгах.
   – Вы можете позволить себе кормить пять кошек?
   Он допустил ошибку и сразу понял это. Эльза вновь взорвалась:
   – Да вам-то что за дело? Вы проявляете какой-то нездоровый интерес к нашим деньгам.
   – Это деньги Зои.
   – Вы до недавнего времени даже не подозревали о ее существовании.
   – Но теперь-то она – член моей семьи.
   – Какая забота! Если вы так переживаете, то следовало бы сначала пообщаться с адвокатом Зои. Тогда бы вы узнали, что ее наследство вложено в инвестиционный фонд, а беру я оттуда лишь самый минимум, необходимый для жизни.
   – И для кошек.
   Эльза вздохнула:
   – Для кошек мы с Зои ловим рыбу, варим ее и мешаем с рисом. Так что в действительности я трачу на кошек рис и рыбу. Пристрелите меня за это.
   – Я вовсе не осуждаю вас.
   – Разве нет? Вы сказали, что мне трудно заботиться о Зои. Что вы имели в виду?
   – Да хотя бы ваш дом…
   – А чем вам дом не угодил? Да, конечно, не царские палаты, если вы об этом. Да, у нас нет домашнего кинотеатра со стереозвуком, нет посудомоечной машины и кондиционера. Нет хрусталя, ковров и мрамора. Но разве ребенку именно это необходимо для счастливого детства?
   – У вас тут все на честном слове держится!
   – Если вдруг что-то не удержится, мы сами починим. Зато у нас уединенность, тишина – то, что нужно Зои, чтобы прийти в себя. У нас свой пляж. И я работаю, пусть и не полный рабочий день. Но получаю деньги за исследования и трачу их на лечение Зои…
   – Так вы сами оплачиваете ее лечение?
   – А вы плохо подготовились к встрече. Пластические операции практически не покрываются страховкой. А прекрасный хирург, который оперирует Зои, по страховке вообще не работает. Поэтому мы платили сами.
   – Точнее, платили вы. Из собственного кармана. Но так не может продолжаться вечно.
   – Почему? Кто меня остановит?
   – А как насчет вашей жизни? Вы – молодая, умная – и в таком подвешенном состоянии, с больным ребенком на руках.
   Эльза медленно поставила стакан на ящик, который служил столиком, и поднялась.
   – Так, ладно, мне еще нужно поработать, пока Зои спит. Когда она проснется, мы вас отвезем. А пока погуляйте, сходите на пляж, подсчитайте стоимость кошачьей еды, делайте что хотите, только где-нибудь подальше отсюда. Впредь все переговоры я буду вести только в присутствии адвокатов.
   С этими словами она ушла в дом, захлопнув за собой дверь.

Глава 4

   Пока Зои спала, Стефанос в одиночестве бродил по пляжу, ощущая себя совершенно по-дурацки в парадном мундире. Потом он вернулся в сад, где компанию ему составил черный котик, оказавшийся на удивление общительным и миролюбивым созданием.
   Эльза выполнила свою угрозу и свела разговоры с гостем до минимума. Когда Зои проснулась и они стали собираться в город, молодая женщина обратилась к принцу:
   – Сейчас я сообщу вам имя моего адвоката.
   – Не стоит, я знаю, кто ваш адвокат.
   – Ах, конечно же, простите.
   – Эльза, зачем вы мне… – Стефанос заколебался, подбирая слова.
   – Что? Чиню препятствия?
   – Эльза, а что, препятствия сломаны? Зачем ты их чинишь? – встряла в разговор любознательная Зои.
   – Чинить препятствия – это значит мешать кому-то получить то, что он хочет. То есть я мешаю твоему дяде, – пояснила Эльза.
   – А в чем ты ему мешаешь? – Девочка озадаченно смотрела на взрослых.
   – Узнать тебя получше, – начал объяснять Стефанос. – Твой папа был моим близким другом, но, когда он уехал, мы потеряли друг друга. Я корю себя за то, что не пытался поддерживать с ним отношения. И мне больно и стыдно, что я не знал обо всех важных событиях его жизни: что он женился, что у него родилась маленькая Зои. И что он погиб.
   – Тебе грустно?
   – Очень.
   У Зои был свой рецепт для таких случаев, которым она и поспешила поделиться:
   – Мне тоже бывает грустно, когда я лежу в больнице. А Эльза приходит и рассказывает про всех рыбок, и морских звезд, и про ракушки, которые она видела. И еще она приносит фотографии и говорит, что море ждет, когда я поправлюсь и приду к нему. Фотографии она развешивает в палате, я лежу потом, смотрю и знаю, что дом, море и наши кошечки ждут меня.
   Во время этого рассказа Эльза смотрела куда-то в сторону, и по выражению ее лица Стефанос вдруг отчетливо понял, что его появление создало реальную угрозу ее миру: ведь он собирается отобрать у нее самое ценное, самое любимое – маленькую больную девочку. Почему-то раньше ему не приходило в голову, что воспитательница может быть привязана к своей воспитаннице, может по-настоящему любить ее, причем любовь окажется взаимной. Он ожидал встретить всего лишь наемную служащую, а вместо этого обнаружил морского биолога, самого близкого друга Зои, защитницу девочки, заменившую ей родную мать.
   Похоже, план А – вырвать сиротку из лап чужой женщины и нанять на Хризеисе новую няню – не сработает. Надо переходить к плану Б и везти ребенка на остров вместе с опекуншей, чтобы уберечь принцессу от стресса. Только обнародовать этот план сейчас не стоит, иначе Эльза взорвется и даст ему от ворот поворот. Однако времени у него в обрез. Придется действовать решительно, но мудро.
   – Скоро я должен вернуться на Хризеис, – сообщил Стефанос, обращаясь к Зои, и заметил на лице Эльзы облегчение. – Эльза сегодня из-за меня расстроилась, так как решила, будто я собираюсь увезти тебя одну и разлучить вас. Обещаю, я никогда так не поступлю. Можно я завтра снова приду?
   – Можно ему завтра прийти? – уточнила Зои у Эльзы.
   – Он – твой дядя. Если ты хочешь, конечно, пусть приходит, – ровным голосом ответила хозяйка дома.
   Зои какое-то время размышляла над ее словами, и Стефанос пережил пару неприятных моментов в ожидании вердикта. Это было очень странное ощущение – тебя оценивают сразу две женщины, одной из которых всего-то восемь лет.
   Наконец Зои постановила:
   – Приходите, но только возьмите плавки.
   – Плавки? – не понял принц.
   – Это такой предмет гардероба, в котором мужчины купаются. Если, разумеется, ваш гардероб вообще предполагает наличие чего-то простого, без лампасов и галунов, – едва сдерживая агрессию, сквозь зубы процедила Эльза. – Что ж, если вы на самом деле дядя Зои, не могу мешать вам общаться. Приходите, увидитесь напоследок.
   – Очень любезно с вашей стороны.
   – Даже чересчур, – натужно улыбнулась она, и они отправились в путь.
   Машина оказалась колымагой под стать дому, на переднем пассажирском сиденье были свалены рыбацкие сети, и Стефану пришлось расположиться сзади вместе с Зои и кучей ловушек для лобстеров.
   Сначала ехали молча, потом принц дерзнул завязать беседу, осторожно поинтересовавшись:
   – Вы ловите лобстеров?
   – Ловим, взвешиваем, определяем пол, окольцовываем и отпускаем, – сухо откликнулась Эльза.
   – У вас есть лодка?
   – Университет предоставляет. Но я выхожу в море, только если могу взять с собой Зои.
   – Ой, это так здорово! Я люблю ловить маленьких лобстериков, – оживленно сообщила девочка. – Надо очень осторожно брать их за шею, чтобы не поцарапали.
   – А у нас на Алмазных островах тоже есть лобстеры, – поделился с ней Стефанос. – Мой друг Никос – рекордсмен по их ловле, да и вообще по рыбалке.
   – А вы ловите рыбу? – поинтересовалась девочка.
   – В детстве ловил.
   Так они мило общались, а Эльза напряженно слушала, нервничала и даже немного ревновала. Она не могла не признать, что Стефанос очень быстро нашел общий язык с племянницей, хотя обычно это мало кому удавалось. Вся в отца, Зои была патологически застенчива и вообще замыкалась, когда люди реагировали на ее увечья. Стефанос, несомненно, привлекал Зои: во-первых, он ни словом не обмолвился о ее шрамах, а для девочки это равнозначно тому, что он их не заметил, и, во-вторых, он хорошо знал ее отца и готов был подробно рассказывать о нем и об их детстве.
   По-хорошему, следовало бы не отвозить его в город, а пригласить на ужин или даже на ночевку. Зои смогла бы провести с ним больше времени, ведь обычно ей не хватает общения. Правда, принц очень колоритно смотрелся бы на их диванчике-развалюшке в гостиной. Да и как быть с его заявлением о том, что Зои – принцесса и ей следует жить на Хризеисе? Хотя что-то он перестал об этом говорить. Может, передумал?
   Размышляя так, Эльза посмотрела на пассажиров в зеркало заднего вида и столкнулась взглядом с принцем. И сразу поняла, что тот не передумал. И никогда не передумает. Потому что он не из тех, кто легко отказывается от своих намерений.
   Не спрашивая, куда именно доставить своего именитого гостя, она свернула по направлению к единственному в округе шикарному пятизвездочному отелю и не ошиблась. Но не успели они выехать на финишную прямую, как принц попросил остановить машину. Он пояснил, что в прессу просочилась информация о его приезде в Австралию, потому-то и пришлось уже с утра присутствовать на официальном мероприятии. Вполне вероятно, журналисты до сих пор дежурят у отеля. Не стоит преждевременно создавать нездоровый ажиотаж вокруг Зои, а потому не нужно, чтобы папарацци увидели, с кем приехал принц, и начали слежку.
   – Так что, с вашего позволения, я выйду здесь, – закончил Стефанос.
   – Позволяем, только давайте сначала приведем вас в порядок. Кошачья шерсть – неподобающий атрибут для королевских особ, – предложила Эльза.
   И правда, после посиделок на облюбованном кошками шезлонге наряд принца приобрел весьма демократичный вид. Она не могла не улыбнуться. Увидев милую, веселую и естественную улыбку, принц пожалел, что познакомился с Эльзой при совсем неромантичных обстоятельствах. «Вот бы встретиться с ней по иному поводу. Хотя, как знать, в другой ситуации я бы на нее, наверное, и внимания-то не обратил. Да и не могли наши пути пересечься, слишком уж разные у нас жизни. Обязательно наведу о ней дополнительные справки. Нужно так сформулировать предложение о переезде, чтобы она не смогла отказаться», – размышлял Стефанос, пока Эльза счищала с него шерсть кукольной расческой, найденной в машине.
   Ему не хотелось уходить. Несмотря ни на что, с этими двумя девочками, в их заваленной барахлом и пропахшей рыбой машине, было удивительно уютно. Стефанос вспомнил свои апартаменты на Манхэттене, свою сияющую чистотой приемную с хромированной мебелью и мягким серым ковром. Их путям пришлось пересечься – в интересах острова Хризеис и маленькой принцессы Зои. Принцессы, чья жизнь, оказывается, теперь неразрывно связана с Эльзой Мердок. А значит, принцу необходимо позаботиться о них обеих.
   Покончив с брюками и мундиром, Эльза быстро застегнула верхние пуговицы его рубашки и отступила:
   – Теперь вперед, ваше высочество. Вас ждут великие дела, а нас с Зои – голодные коты и обитатели моря.
   Не успел он и глазом моргнуть, как драндулет умчался, унося его новых знакомых. Внезапно Стефанос ощутил пустоту, но быстро взял себя в руки: ему предстояло достойно выдержать напор журналистов и поговорить с портье в отеле.
   Распорядившись сделать некоторые покупки и нанять машину, Стефанос позвонил своему другу, принцу Александросу, правившему ныне на Сапфиросе – еще одном из трех Алмазных островов. Александрос был в курсе всей ситуации и сразу же поинтересовался:
   – Что, проблемы?
   – Даже и не знаю, – вздохнул Стефанос. – Девочка сильно пострадала в той аварии, вся в ожогах и шрамах. Она нуждается в особом лечении, да вообще в особом подходе. Как я смогу оставить ее на острове?
   – Ты и не оставишь.
   – Я не имею права сразу бросить свою работу, мне придется уехать в Штаты на какое-то время. Правда, у нее, оказывается, очень хорошая няня – некая Эльза Мердок. Никогда подобных не встречал.
   – А ты вообще много Эльз Мердок встречал? – засмеялся Алекс. Видно, что-то он расслышал в голосе друга и поинтересовался: – Молоденькая?
   – Да.
   – Все понятно.
   – Да ничего не понятно.
   – Что, имеется мистер Мердок?
   – Нет.
   – Тогда послушай меня, своего старого друга: мы с тобой много лет посвятили карьере. Пора бы вспомнить, что есть в жизни другие ценности, и начать обращать внимание на хорошеньких молодых нянь. Я женился и счастлив. И тебе не помешало бы обзавестись женой, особенно если учесть, что у тебя на руках оказался больной ребенок, нуждающийся в особом подходе.
   – Алекс, мне не до шуток.
   – А я и не шучу. Расскажешь о своей Эльзе Мердок?
   – Нет уж, не буду тебя задерживать. Беги к своей жене.
   – А ты – к своей Эльзе. И к маленькой принцессе. Стив, я серьезно: жизнь меняется, когда рядом родная душа.
 
   Далеко за полночь Эльза лежала без сна и размышляла о том, как она проживет без Зои. Четыре года назад она была счастлива, работала вместе с мужем и его друзьями. И в один миг все рухнуло по вине пьяного водителя, который сам отделался лишь испугом. У нее не осталось ничего. Только забота о малютке Зои. Эльза привыкла считать, что Зои полностью зависит от нее. Ей и в голову не приходило, что зависимость эта – взаимна. Она не может без Зои. Если девочка уедет, в душе останется такая зияющая рана, что даже подумать страшно. Неужели это случится? Неужели принц не отступит? Но Зои нужна на Хризеисе. И хотя Эльза – официальный опекун девочки, ни один суд не поддержит ее в стремлении помешать родному дяде, да еще и принцу.
   Эльза встала и подошла к столу, где лежала смета очередной пластической операции по разглаживанию шрамов под подбородком и вокруг шеи Зои. Она в отчаянии думала о том, что уже продала все, что было можно. Денег на операцию не было. А Стефанос – реальная надежда. И нельзя рассуждать эгоистично. За кого она больше боится – за себя или за Зои? Да она в ножки должна кланяться этому принцу на белом лимузине и с толстым кошельком.
   Но расстаться с Зои… Наблюдать, как она уходит из ее жизни. Как он уходит… Черт побери, это-то откуда? И так плохо, да еще гормоны вмешиваются.
   Эльза вышла на веранду и устремила взгляд в ночное небо. Вот и появился прекрасный принц. Он скоро изменит ее жизнь. Да только вместо сказки жизнь превратится в кошмар. Ведь принц увезет ее малютку.
   В это самое время Стефанос не мог сомкнуть глаз в своем номере. Как же изменилась его жизнь с появлением Зои и этой босой бедной няни-ученой! И вот теперь вместо того, чтобы подумать над решением массы серьезных вопросов, он лежит и вспоминает Эльзу. К чему бы это?
   Ранним утром принц уже был у дверей ветхого коттеджа. Он застал своих новых знакомых дома. Прогулку на пляж пришлось отложить, так как у Зои под мышкой обнаружилась открытая ранка – совсем крошечная, но им с Эльзой по горькому опыту было известно, что при пересадке тканей даже такая ранка – большая опасность. Если она не заживет, может отторгнуться весь пересаженный участок.
   Обнаружила неладное Эльза, когда намазывала девочку кремом от солнца. И теперь она пребывала в нерешительности, что же делать: подождать немного или показать Зои врачу. На беду, было воскресенье, принимал пациентов только дежурный врач, который не брал на себя ответственность за такие серьезные случаи, как у Зои, а сразу направлял в больницу. Больниц они обе боялись. За всеми заботами Эльза забыла, что должен прийти Стефанос. Ну, или почти забыла. Когда послышался рокот мотора, она внутренне сжалась. Казалось, будто все тяготы мира обрушились на ее плечи сегодня.
   Она быстро натянула футболку на свою подопечную, обернулась, чтобы поприветствовать гостя, и онемела. Сегодня это был совсем другой Стефанос: в потертых джинсах, простой футболке и кроссовках. Но выглядел он все равно потрясающе. Эльза ощутила давно забытое волнение. «Организм решил напомнить, что я – женщина. Очень кстати! Надо что-то с этим делать, приводить в порядок гормоны. Ведь у меня есть Мэтью. Вон его фото стоит на камине. Отставить глупости!» – приказала себе она и улыбнулась в ответ на приветственную улыбку принца. Казалось, будто его улыбка способна перевернуть мир и изменить жизнь к лучшему.
   – Привет! – поздоровался Стефанос.
   – Привет! – робко ответила Зои и тоже улыбнулась, чем привела в полное замешательство Эльзу. Пару секунд назад они с девочкой были готовы разрыдаться, и вот уже стоят и улыбаются. Поистине этот человек обладает какой-то гипнотической силой.
   – А я думал, вы уже на пляже. Что-то случилось?
   – Мы решили, что не стоит сегодня идти на пляж, – неопределенно ответила Эльза. В присутствии Зои она старалась не говорить о ее болячках, так как девочка очень стеснялась своих увечий и не любила, когда при ней их обсуждают. А так всегда и было, хотя они лечились у самых лучших специалистов, но все они общались преимущественно с Эльзой, а с Зои в лучшем случае сюсюкали, будто она была несмышленым младенцем, не способным самостоятельно ответить даже, хорошо ли она спала.