Страница:
– Лика, эта въедливая дама – Фидда дель Китт, природный оборотень, и, как ты уже должна была догадаться, родом она из Пустыни.
Я кивнула новой ученице – как равной. Впрочем, возможно, она этого и не заметила, ибо вряд ли в курсе всех правил этикета светлых земель, а Абрахас уже давно перестал обращать внимание на мои странности. И слава всем богам! Подозрительных взглядов в мою сторону и так хватает.
– Фидда, а это – Лика, просто Лика, ибо больше мне сообщить о ней нечего.
Кошка (а она, даже будучи в человеческом обличье, прежде всего была кошкой) насмешливо скривила губы и с нескрываемым интересом посмотрела на меня. Ох, не зря про любопытство кошачьего племени ходят легенды! Чувствую, аукнется мне еще вся эта таинственность и недосказанность, но не правду же им говорить, верно?
– Значит, Лика? – медленно произнесла девушка, уставившись на меня немигающими пожелтевшими глазами. Я кивнула, хотя в этот момент мне отчаянно захотелось оказаться где-нибудь подальше от этой кошечки. – Что ж, тогда и ты можешь звать меня просто Фиддой. Думаю, это будет интересно.
Интересно? Не понравились мне ее последние слова, но есть вещи, с которыми просто необходимо смириться – как с неизбежным злом. И, кажется, Фидда дель Китт все увереннее занимает именно эту нишу. Хотя чего еще ждать от кошки, хоть и серой?
Мы сидели на кухне – знакомство пошло по второму кругу. Майя, как всегда, фонтанировала энтузиазмом. Нади, бросив на новую ученицу равнодушный взгляд, казалось, потеряла к той всякий интерес. Себас с нескрываемым любопытством рассматривал кошечку – наверное, чувствовал родственную душу, хотя говорят, что аниморфы и оборотни имеют слишком разную природу, чтобы найти общий язык. Карима с вежливой улыбкой предложила в весьма ультимативной форме вновь прибывшей пройти обследование… Вот чем больше наблюдаю за целительницей, тем сильнее убеждаюсь: она здесь с сугубо научными целями, а если точнее, то просто хочет пощупать, так сказать, собственными руками всю нечисть, до какой дотянется. Абрахас наблюдал за всем этим с доброй улыбкой директора детского сада, еще не потерявшего терпение. Фотиса не было. Последний факт подозрительно сильно меня взволновал, но я упрямо запрятала эти мысли подальше.
В конце концов, мне же он совершенно безразличен. Подумаешь, несостоявшийся жених! Драконья кровь в жилах не обязательно должна делать его неотразимым!
– Не понимаю. Совсем. Так чем отличаются оборотни от магов-аниморфов?
Ой, я, кажется, снова излишне ушла в свои мысли и пропустила момент, когда завязался разговор. Если честно, ответа на вопрос я не знала (хоть и прочла в свое время много умных книжек по этой теме), поэтому поспешила прислушаться, тем более не так часто отвечают сами заинтересованные лица, а не маги-теоретики.
– Всем, – небрежно бросила Фидда, но, убедившись, что подобное заявление Надиру не удовлетворит, пояснила: – Сами истоки силы у нас разные. Аниморфы – это, прежде всего, маги, научившиеся принимать облик животных. У них нет единого облика: в одной семье могут проявить себя совершенно разные звери. Потом аниморфы, несмотря на наличие второй ипостаси, все равно остаются в первую очередь людьми. У нас же все не так. Мы не просто принимаем чей-то облик – мы действительно становимся зверями. И в роду идет наследование какого-то определенного тотемного защитника. Для моей семьи это песчаный кот. Собственно, его я и почитаю за бога – все-таки он был основателем рода.
– То есть? – Надира настороженно нахмурила брови.
– Это значит, что в предках Фидды значится бог-кот, тот самый, что в наших легендах ответственен за странствия и кривые дороги, – наставительным тоном произнес Абрахас и улыбнулся уголками губ, потому что на наших с Нади лицах отразились все наши мысли.
Поверила ли я в такое громкое заявление? Скорее нет, чем да. Но что-то заставило не отбрасывать эту мысль столь категорично – все-таки у меня самой в предках значатся не менее экзотичные существа… благо что для наследия по той ветви кровь уже слишком разбавлена.
– То есть ты – потомок бога? – не скрывая своих сомнений, уточнила Надира.
– В некотором роде, – ответила Фидда, безразлично дернув плечом, и потянулась за очередным бутербродом с красной рыбой.
Когда церемония встречи нового ученика перешла в поздний обед, я не заметила, но сейчас уже перед большей частью собравшихся стояли тарелки с легкими закусками. Кажется, домовые решили закормить всех до смерти. Что ж, остается верить, что, когда мы все расплывемся на таких харчах, из нас самих обеда не сделают – вряд ли я буду хорошо смотреться в яблоках…
Последняя мысль заставила меня приглушенно хихикнуть. Почему-то следом представился Себас – в своей звериной форме, на огромном подносе и с петрушкой на ушах… Дальше моя фантазия приказала долго жить, и я была этому рада, ибо совсем не представляла, куда она меня могла бы завести в итоге.
Я все еще мысленно хихикала, когда меня отвлек противный въедливый звук, подозрительно напоминающий писк насекомого. Недовольно хмурясь (головная боль вновь напомнила о себе), я бросила взгляд по сторонам и, заметив искомого нарушителя спокойствия рядом с собой, резко выбросила руку вперед… а потом с детским интересом поднесла жужжащий кулак к уху. Поймала. Даже странно как-то – никогда раньше у меня этот трюк не получался.
Я все еще озадаченно смотрела на собственную руку с зажатым в кулаке мелким вредителем, а потому далеко не сразу обратила внимание на воцарившуюся тишину.
– Лика?
Я вопросительно глянула на Абрахаса. Неужели я опять что-то сделала не так? Так ведь только эту жужжалку крылатую поймала и все!
– Лика, девочка моя, кого ты там изловила? – как-то подозрительно ласково поинтересовался директор.
Я снова озадаченно посмотрела на свой кулак, потом для верности поднесла его к уху, проверяя, жужжит ли…
– Кажется, комара, – не слишком уверенно произнесла я.
Седые брови директора взлетели выше, словно пытаясь спрятаться в несуществующей шевелюре.
– Комара, значит… – хмыкнув, пробормотал он, а потом посмотрел на меня так ласково, что я почувствовала себя душевнобольной на приеме у доброго доктора. – И где же этот «комар» сейчас находится? – Все те же мягкие интонации, только взгляд стал совсем уж озорным, как у нашкодившего мальчишки.
– В западном крыле, во второй библиотеке, ну в той, что находится в подвале, – механически сообщила я, хотя в доме абсолютно не ориентировалась и уж конечно не знала, что тут не одна, а несколько библиотек… Кстати, а сколько их? Ответ не заставил себя ждать: пять, причем та, в которой я была сегодня, вроде как закрытая.
М-да… вот и гадай, кто тут сходит с ума: я или Дом?
– Ну что ж, – произнес директор, выбираясь из-за стола, – пойдем посмотрим, что за «комара» ты поймала.
Я несколько отстраненно в точности повторила его движения и в коридоре, пропустив его вперед, последовала за ним. В кулаке по-прежнему жужжало мелкое надоедливое насекомое, но что-то мне подсказывало: выпускать этого вредителя еще рано.
До нужной комнаты мы добрались лишь через пять минут – все-таки западное крыло до сих пор стояло закрытым, и мы там не бывали совсем – пока мы обжили лишь центральные залы да несколько восточных.
– Ну, открывай, – насмешливо произнес Абрахас, у самых дверей отдавая мне пальму первенства. Я исподлобья недовольно посмотрела на директора. У меня снова болела голова, я поняла, как ошиблась, сбежав из дома, я ударилась во тьму, как в иную крайность… Проклятье! У меня была уйма проблем! А этот нехороший маг пытался меня первой заставить войти в логово зверя! – Открывай-открывай, все равно твой «комар» сейчас обездвижен защитой Дома – и кстати, только по твоей вине, так что смелее.
Засопев, как рассерженный ежик, я мысленно плюнула на них всех и, решив, что если умирать, то с музыкой, смело дернула на себя ручку двери. Внутри было темно, но не сыро (хотя мне казалось, что старые подвалы должны быть все сплошь сырыми и душными), а удивительно сухо. В воздухе ощутимо пахло пылью.
М-да, уборка здесь не помешает, отметила я, обводя взглядом темные недра библиотеки. Именно в этот момент я и заметила два тусклых серебряных огонька – из мрака неосвещенной комнаты на меня смотрел кто-то злой, кто-то очень-очень злой…
Нервно сглотнув, я повернулась к директору, надеясь, что тот, как всегда, все объяснит и расставит по своим местам.
– О! Спирос! Ты рано – я ждал тебя только завтрашней ночью.
Вот вам и весь сказ. К сожалению, взгляд пришельца мягче не стал. И что я ему, спрашивается, сделала?
Глава 8
Глава 9
Я кивнула новой ученице – как равной. Впрочем, возможно, она этого и не заметила, ибо вряд ли в курсе всех правил этикета светлых земель, а Абрахас уже давно перестал обращать внимание на мои странности. И слава всем богам! Подозрительных взглядов в мою сторону и так хватает.
– Фидда, а это – Лика, просто Лика, ибо больше мне сообщить о ней нечего.
Кошка (а она, даже будучи в человеческом обличье, прежде всего была кошкой) насмешливо скривила губы и с нескрываемым интересом посмотрела на меня. Ох, не зря про любопытство кошачьего племени ходят легенды! Чувствую, аукнется мне еще вся эта таинственность и недосказанность, но не правду же им говорить, верно?
– Значит, Лика? – медленно произнесла девушка, уставившись на меня немигающими пожелтевшими глазами. Я кивнула, хотя в этот момент мне отчаянно захотелось оказаться где-нибудь подальше от этой кошечки. – Что ж, тогда и ты можешь звать меня просто Фиддой. Думаю, это будет интересно.
Интересно? Не понравились мне ее последние слова, но есть вещи, с которыми просто необходимо смириться – как с неизбежным злом. И, кажется, Фидда дель Китт все увереннее занимает именно эту нишу. Хотя чего еще ждать от кошки, хоть и серой?
Мы сидели на кухне – знакомство пошло по второму кругу. Майя, как всегда, фонтанировала энтузиазмом. Нади, бросив на новую ученицу равнодушный взгляд, казалось, потеряла к той всякий интерес. Себас с нескрываемым любопытством рассматривал кошечку – наверное, чувствовал родственную душу, хотя говорят, что аниморфы и оборотни имеют слишком разную природу, чтобы найти общий язык. Карима с вежливой улыбкой предложила в весьма ультимативной форме вновь прибывшей пройти обследование… Вот чем больше наблюдаю за целительницей, тем сильнее убеждаюсь: она здесь с сугубо научными целями, а если точнее, то просто хочет пощупать, так сказать, собственными руками всю нечисть, до какой дотянется. Абрахас наблюдал за всем этим с доброй улыбкой директора детского сада, еще не потерявшего терпение. Фотиса не было. Последний факт подозрительно сильно меня взволновал, но я упрямо запрятала эти мысли подальше.
В конце концов, мне же он совершенно безразличен. Подумаешь, несостоявшийся жених! Драконья кровь в жилах не обязательно должна делать его неотразимым!
– Не понимаю. Совсем. Так чем отличаются оборотни от магов-аниморфов?
Ой, я, кажется, снова излишне ушла в свои мысли и пропустила момент, когда завязался разговор. Если честно, ответа на вопрос я не знала (хоть и прочла в свое время много умных книжек по этой теме), поэтому поспешила прислушаться, тем более не так часто отвечают сами заинтересованные лица, а не маги-теоретики.
– Всем, – небрежно бросила Фидда, но, убедившись, что подобное заявление Надиру не удовлетворит, пояснила: – Сами истоки силы у нас разные. Аниморфы – это, прежде всего, маги, научившиеся принимать облик животных. У них нет единого облика: в одной семье могут проявить себя совершенно разные звери. Потом аниморфы, несмотря на наличие второй ипостаси, все равно остаются в первую очередь людьми. У нас же все не так. Мы не просто принимаем чей-то облик – мы действительно становимся зверями. И в роду идет наследование какого-то определенного тотемного защитника. Для моей семьи это песчаный кот. Собственно, его я и почитаю за бога – все-таки он был основателем рода.
– То есть? – Надира настороженно нахмурила брови.
– Это значит, что в предках Фидды значится бог-кот, тот самый, что в наших легендах ответственен за странствия и кривые дороги, – наставительным тоном произнес Абрахас и улыбнулся уголками губ, потому что на наших с Нади лицах отразились все наши мысли.
Поверила ли я в такое громкое заявление? Скорее нет, чем да. Но что-то заставило не отбрасывать эту мысль столь категорично – все-таки у меня самой в предках значатся не менее экзотичные существа… благо что для наследия по той ветви кровь уже слишком разбавлена.
– То есть ты – потомок бога? – не скрывая своих сомнений, уточнила Надира.
– В некотором роде, – ответила Фидда, безразлично дернув плечом, и потянулась за очередным бутербродом с красной рыбой.
Когда церемония встречи нового ученика перешла в поздний обед, я не заметила, но сейчас уже перед большей частью собравшихся стояли тарелки с легкими закусками. Кажется, домовые решили закормить всех до смерти. Что ж, остается верить, что, когда мы все расплывемся на таких харчах, из нас самих обеда не сделают – вряд ли я буду хорошо смотреться в яблоках…
Последняя мысль заставила меня приглушенно хихикнуть. Почему-то следом представился Себас – в своей звериной форме, на огромном подносе и с петрушкой на ушах… Дальше моя фантазия приказала долго жить, и я была этому рада, ибо совсем не представляла, куда она меня могла бы завести в итоге.
Я все еще мысленно хихикала, когда меня отвлек противный въедливый звук, подозрительно напоминающий писк насекомого. Недовольно хмурясь (головная боль вновь напомнила о себе), я бросила взгляд по сторонам и, заметив искомого нарушителя спокойствия рядом с собой, резко выбросила руку вперед… а потом с детским интересом поднесла жужжащий кулак к уху. Поймала. Даже странно как-то – никогда раньше у меня этот трюк не получался.
Я все еще озадаченно смотрела на собственную руку с зажатым в кулаке мелким вредителем, а потому далеко не сразу обратила внимание на воцарившуюся тишину.
– Лика?
Я вопросительно глянула на Абрахаса. Неужели я опять что-то сделала не так? Так ведь только эту жужжалку крылатую поймала и все!
– Лика, девочка моя, кого ты там изловила? – как-то подозрительно ласково поинтересовался директор.
Я снова озадаченно посмотрела на свой кулак, потом для верности поднесла его к уху, проверяя, жужжит ли…
– Кажется, комара, – не слишком уверенно произнесла я.
Седые брови директора взлетели выше, словно пытаясь спрятаться в несуществующей шевелюре.
– Комара, значит… – хмыкнув, пробормотал он, а потом посмотрел на меня так ласково, что я почувствовала себя душевнобольной на приеме у доброго доктора. – И где же этот «комар» сейчас находится? – Все те же мягкие интонации, только взгляд стал совсем уж озорным, как у нашкодившего мальчишки.
– В западном крыле, во второй библиотеке, ну в той, что находится в подвале, – механически сообщила я, хотя в доме абсолютно не ориентировалась и уж конечно не знала, что тут не одна, а несколько библиотек… Кстати, а сколько их? Ответ не заставил себя ждать: пять, причем та, в которой я была сегодня, вроде как закрытая.
М-да… вот и гадай, кто тут сходит с ума: я или Дом?
– Ну что ж, – произнес директор, выбираясь из-за стола, – пойдем посмотрим, что за «комара» ты поймала.
Я несколько отстраненно в точности повторила его движения и в коридоре, пропустив его вперед, последовала за ним. В кулаке по-прежнему жужжало мелкое надоедливое насекомое, но что-то мне подсказывало: выпускать этого вредителя еще рано.
До нужной комнаты мы добрались лишь через пять минут – все-таки западное крыло до сих пор стояло закрытым, и мы там не бывали совсем – пока мы обжили лишь центральные залы да несколько восточных.
– Ну, открывай, – насмешливо произнес Абрахас, у самых дверей отдавая мне пальму первенства. Я исподлобья недовольно посмотрела на директора. У меня снова болела голова, я поняла, как ошиблась, сбежав из дома, я ударилась во тьму, как в иную крайность… Проклятье! У меня была уйма проблем! А этот нехороший маг пытался меня первой заставить войти в логово зверя! – Открывай-открывай, все равно твой «комар» сейчас обездвижен защитой Дома – и кстати, только по твоей вине, так что смелее.
Засопев, как рассерженный ежик, я мысленно плюнула на них всех и, решив, что если умирать, то с музыкой, смело дернула на себя ручку двери. Внутри было темно, но не сыро (хотя мне казалось, что старые подвалы должны быть все сплошь сырыми и душными), а удивительно сухо. В воздухе ощутимо пахло пылью.
М-да, уборка здесь не помешает, отметила я, обводя взглядом темные недра библиотеки. Именно в этот момент я и заметила два тусклых серебряных огонька – из мрака неосвещенной комнаты на меня смотрел кто-то злой, кто-то очень-очень злой…
Нервно сглотнув, я повернулась к директору, надеясь, что тот, как всегда, все объяснит и расставит по своим местам.
– О! Спирос! Ты рано – я ждал тебя только завтрашней ночью.
Вот вам и весь сказ. К сожалению, взгляд пришельца мягче не стал. И что я ему, спрашивается, сделала?
Глава 8
Знакомьтесь – вампир!
– Лика, солнышко, отпусти, пожалуйста, Спироса, он больше не будет нарушать границы без согласования с тобой – честное слово, – бесконечно мягко, но с нескрываемой насмешкой произнес директор, когда я так и не удосужилась как-либо отреагировать на происходящее.
Лично мне было глубоко плевать, как зовут обладателя этих светящихся в темноте глаз, кто он и как очутился в сердце Дома.
– Лика, девочка моя, кулачок разожми. А то Спирос даже говорить не может – защита уж больно крепко держит. – Интонации все ласковее, тон – участливее. Вот именно так и говорят с душевнобольными, медленно-медленно, а главное, по-доброму и десять раз одно и то же.
Я послушно разжала кулак, ожидая, что сейчас вновь рядом противно зажужжит этот вредный кровосос, однако этого не случилось. Я недоуменно осмотрелась, но насекомого словно и не было никогда…
– Где ты взял эту дуру?! Да еще и хранительницей Дома назначил! Совсем из ума выжил?! – разъяренно прошипел кто-то из тьмы.
– Ну, во-первых, здравствуй. Во-вторых, это не я ее назначил, а Дом соизволил выбрать. Так что последний вопрос я просто проигнорирую в силу его несостоятельности, – спокойно ответствовал Абрахас, без труда выдерживая и ледяной взгляд палача, и интонации существа, готового сделать последний шаг, отделяющий его от убийства. Моего убийства, кстати…
– То есть фразу, касающуюся ее умственного статуса, ты оспаривать не собираешься? – едко уточнил незваный гость.
– Он, может, и не собирается, но я пока еще в состоянии защитить себя сама! – Резкие слова вырвались прежде, чем я поняла, что сделала.
– Правда? Да неужто! Ребенок, твое место в яслях, рядом с другими невинными пускающими слюни созданиями, но никак не в этом доме, – резко высказался гость.
Что ж, он сам виноват. Я, может, и воспитана при королевском дворе, но это еще не значит, что не умею и по-другому…
– Ну, это-то точно решать не тебе, – невежливо бросила я, сразу же переходя на панибратское «ты». А потом, переведя дыхание, уже гораздо спокойнее, почти наставительно произнесла: – И если уж забрался в чужой дом без спросу – имей терпение выдержать все, что приготовили радушные хозяева.
– А ты, стало быть, записалась в хозяйки? – насмешливо уточнил пришелец. – Это уже наглость, ибо этот дом на протяжении пяти веков принадлежал моей семье.
Я неопределенно фыркнула. Кому бы этот дом ни принадлежал раньше, сейчас он был моим – я так чувствовала.
– А незачем его в таком случае было дарить – тогда бы и сейчас принадлежал. А коли подарили, так забудьте все пути и дороги. Использовать собственные тайные тропы, чтобы пробраться в чужой дом, – это низко. – Почему-то я была абсолютно уверена, что права. Мой собеседник резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, выдавая свое раздражение. Нет, я совершенно точно попала в цель.
– Знаешь что, ребенок, ты вывела меня из себя! – угрожающе тихо прошипел пришелец и в один миг оказался рядом со мной. Странно, но лица я по-прежнему не видела, только глаза, пылающие всеми оттенками серого. Сердце удивленно пропустило удар, когда чужие тонкие пальцы сжали мое горло и потянули голову вверх, словно намериваясь если не придушить, то оторвать…
– Спирос! Лика! – Резкий окрик директора словно вернул нас в реальный мир. Кураж спал. Всего секунду назад я была готова убить – или умереть… Странное желание. С чего бы это? Инстинктивная защита? Но, насколько я помню, хамелеоны довольно флегматичные создания и естественных врагов у них нет. Наследие бабушки? К сожалению, о той я не знаю ничего конкретного – только легенды, одна другой неправдоподобнее.
– Извини, Абрахас, – спокойно произнес незваный гость и медленно, с явной неохотой разжал пальцы. Я непроизвольно потерла горло, все еще чувствуя чужую хватку. – Но твоя девка сама виновата – нечего было провоцировать меня.
– Ох, бедный маленький мальчик, совсем в детстве контролировать свои эмоции тебя не учили… да-да, мы все понимаем, – почти пропела я, откровенно нарываясь на второй раунд. Проклятье, да что это со мной?! Чувство самосохранения словно окончательно отказало!
– Лика! – Окрик директора заглушил даже раскатистое рычание, вырвавшееся из глотки нашего нового гостя. Хм, а хорошо рычит – прям за душу берет…
– А что сразу «Лика»? – искренне возмутилась я. – Он, между прочим, первым начал. А я тут вообще просто мимо проходила!
– Лика!!!
Никогда не слышала, чтобы директор так кричал, даже стекла в верхней галерее зазвенели. Талант! А как скрывает! Нет, ну кто бы мог подумать, что этот невысокий старичок способен так орать?
С другой стороны, у меня и церемониймейстеры кричали, и даже учитель этикета как-то бился головой о стену… В общем, опыт по доведению ближних до белого каления имеется, но я же совсем не ставила перед собой такой задачи, верно?
– Молчишь? – подозрительно тихо поинтересовался Абрахас, глядя почему-то только на меня. – Вот и замечательно. И дальше помолчи – послушай умных людей.
Это что, опять камень в мой огород? Я, между прочим, поумнее их буду – по крайней мере, вовремя рвать когти уже научилась. И вообще, в наше время принцессам дают всестороннее образование.
– И ты тоже помалкивай! – Это уже Спиросу, который, обрадовавшись, что меня так резко завернули, явно тоже собирался высказаться. – А то развели моду ставить все с ног на голову на моей территории. Да-да, вы не ослышались: пока в этих стенах будет находиться Школа – это моя территория. И ваши мнения я в расчет не принимаю – слишком много чести.
От такой наглости я даже онемела. Нет, я не раз присутствовала на аудиенциях, на которых отец всего парой небрежно брошенных слов лишал дворян и состояния и имущества, но обычно для этого были серьезные основания. А вот чтобы так, ни за что… Произвол!
Угу, только жаловаться некому. Тем более Дом, хоть и признал меня, моим от этого не стал. Ладно, пусть их. Я вообще тут прятаться планировала, а не привлекать всеобщее внимание. Хотя пока получается ровно наоборот.
– Итак, раз уж вы оба успокоились, то не мешало бы вас познакомить… Спирос! Выйди из тени, хватит по углам прятаться! – строго сказал Абрахас, глянув на все еще непроявившегося гостя. Пришелец раздраженно хмыкнул, но просьбу директора выполнил. Мужская фигура словно выплыла из тьмы. Черные штаны, черная же рубашка свободного покроя с чуть распущенной на груди шнуровкой… Высокий, худощавый, с довольно бледной на фоне одежд кожей, с резкими, какими-то хищными чертами лица и пронзительно-серыми глазами. Узкое лицо обрамляли длинные, чуть вьющиеся темные пряди, а под плотно сжатыми тонкими губами угадывались вполне ощутимые клыки…
Вампир? Святые небеса, куда я попала?!
– Лика, знакомься, это наш новый ученик – Спирос Саридэ. Он, как ты, наверно, уже догадалась, вампир. Сравнительно молодой, кстати, так что, думаю, вы найдете общий язык.
Хм, с чего это я должна дружить с вампиром? Мне тут что – другой темной нечисти не хватает? Уж лучше я буду общаться с излишне деятельной Майей и неуклюжим Себасом, чем с этой кровососущей тварью!
Спирос хмыкнул не менее скептически, кажется, он тоже решил, что я в круге его общения буду лишней особой. Вот и замечательно. Если мы будем усиленно друг друга не замечать, то, возможно, оба переживем этот учебный год.
– Спирос, знакомься, эта юная леди откликается на имя Лика. О себе она рассказывать не любит, зато блещет такими знаниями и талантами, что мы диву даемся.
– Да? – Вампир с интересом посмотрел в мою сторону.
Я с трудом удержала себя от очередной самоубийственной выходки. Нет, не удержала…
– Директор, а чем этот кровосос будет здесь питаться?! – внезапно спросила я, только сейчас поняв, что именно меня беспокоит во всей этой ситуации.
– Что? Предлагаешь свою кандидатуру? Мне лестно, конечно, но боюсь отравиться, – ухмыльнулся во все свои тридцать два зуба вампир.
– И не мечтай! Моя кровь тебе точно не достанется.
– Не зарекайся, ребенок. Такие, как ты, первые себя и предлагают.
Я снова начала закипать. Что о себе возомнил этот клыкастый урод? Пришел незваным, оскорбил, попытался убить, теперь еще и это!
– Спирос! Лика! Довольно! Я от вас уже устал. Сейчас вы оба приветливо улыбнетесь друг другу, и мы пойдем к остальным. Ну! Я жду! – Тон директора не оставлял никаких сомнений: сейчас он не шутит.
Я посмотрела на мрачного вампира. Судя по всему, в нем особого энтузиазма предложение Абрахаса тоже не будило. Что ж, мне не в первый раз улыбаться по заказу – уж как-нибудь да справлюсь.
Вампир, видимо, решил так же, а потому просьбу директора выполнил. Улыбка вышла идеальной в исполнении, но вот чувства в ней не было ни капли – примерно так улыбаются статуи. Я ответила тем же. Всего лишь холодная вежливость – ничего больше.
Абрахас удовлетворенно кивнул:
– Что ж, на первых порах и этого хватит.
Мы с вампиром скептически хмыкнули. Если директор рассчитывает на какое-то потепление наших взаимоотношений, то он явно не знает, с кем связался. Даже если я и выбрала темный путь, то это не значит, что я должна якшаться со всякими кровососами! Я порядочная ведьма! Мне сомнительные знакомства ни к чему!
Что-то мне подсказывало, что вампир думал совершенно так же…
Всеобщее знакомство друг с другом прошло прохладно. Не то чтобы все были против вампира в компании, но ученики держались настороженно. А будущие преподаватели смотрели на все это с легкой усмешкой людей, привыкших ко всему.
– Что ж, раз уж все перезнакомились, может, вернемся к прерванной трапезе? Время как раз к ужину подошло! – с уже привычной нам улыбкой предложил Абрахас. Вот в такие моменты он как никогда похож на доброго светлого волшебника из детских сказок.
– Почему это все? А где этот твой приемыш? – Спирос, обозрев кухню, с некоторым удивлением посмотрел на директора.
– Приемыш? Это ты сейчас про Фотиса? – Я заинтересованно навострила ушки. Своего несостоявшегося жениха я не видела с того самого столкновения в дверях кухни, а времени с тех пор прошло порядочно. – О! Он отбыл по делам. Думаю, его не будет пару месяцев.
Та-ак. Прикинем приблизительно, какое сегодня число. Значит, я сбежала в последних числах мая, если быть точной, то двадцать третьего. Чуть больше трех недель я провела в дороге. Плюс накинем здесь три дня. Выходит, сегодня девятнадцатое или двадцатое июня. До моего дня рождения, соответственно и до назначенной на сей знаменательный день свадьбы осталось чуть больше двух недель…
Вот будет забавно, если жених еще не в курсе, что невесты больше нет! Хотела бы я увидеть его лицо в этот момент.
– Пару месяцев? – нахмурившись, уточнил вампир, словно для него действительно имело значение, где и с кем пропадает третий принц Виойса.
– Именно. Он прибудет к началу учебного года. Сейчас все равно для него здесь никакой работы нет, так что пусть пока разберется с семейными делами.
Нет, точно он поехал к моему родителю! И если до этого у папочки получалось хоть как-то замалчивать факт потери наследницы престола, то после появления в стенах дворца предполагаемого жениха это уже станет невозможным. Ну и боги с ними! Сами заварили всю эту кашу с обручением – сами пусть и расхлебывают. А мне вообще-то только семнадцать должно исполниться! И я не собираюсь тратить лучшие годы своей жизни на замужество!
Лично мне было глубоко плевать, как зовут обладателя этих светящихся в темноте глаз, кто он и как очутился в сердце Дома.
– Лика, девочка моя, кулачок разожми. А то Спирос даже говорить не может – защита уж больно крепко держит. – Интонации все ласковее, тон – участливее. Вот именно так и говорят с душевнобольными, медленно-медленно, а главное, по-доброму и десять раз одно и то же.
Я послушно разжала кулак, ожидая, что сейчас вновь рядом противно зажужжит этот вредный кровосос, однако этого не случилось. Я недоуменно осмотрелась, но насекомого словно и не было никогда…
– Где ты взял эту дуру?! Да еще и хранительницей Дома назначил! Совсем из ума выжил?! – разъяренно прошипел кто-то из тьмы.
– Ну, во-первых, здравствуй. Во-вторых, это не я ее назначил, а Дом соизволил выбрать. Так что последний вопрос я просто проигнорирую в силу его несостоятельности, – спокойно ответствовал Абрахас, без труда выдерживая и ледяной взгляд палача, и интонации существа, готового сделать последний шаг, отделяющий его от убийства. Моего убийства, кстати…
– То есть фразу, касающуюся ее умственного статуса, ты оспаривать не собираешься? – едко уточнил незваный гость.
– Он, может, и не собирается, но я пока еще в состоянии защитить себя сама! – Резкие слова вырвались прежде, чем я поняла, что сделала.
– Правда? Да неужто! Ребенок, твое место в яслях, рядом с другими невинными пускающими слюни созданиями, но никак не в этом доме, – резко высказался гость.
Что ж, он сам виноват. Я, может, и воспитана при королевском дворе, но это еще не значит, что не умею и по-другому…
– Ну, это-то точно решать не тебе, – невежливо бросила я, сразу же переходя на панибратское «ты». А потом, переведя дыхание, уже гораздо спокойнее, почти наставительно произнесла: – И если уж забрался в чужой дом без спросу – имей терпение выдержать все, что приготовили радушные хозяева.
– А ты, стало быть, записалась в хозяйки? – насмешливо уточнил пришелец. – Это уже наглость, ибо этот дом на протяжении пяти веков принадлежал моей семье.
Я неопределенно фыркнула. Кому бы этот дом ни принадлежал раньше, сейчас он был моим – я так чувствовала.
– А незачем его в таком случае было дарить – тогда бы и сейчас принадлежал. А коли подарили, так забудьте все пути и дороги. Использовать собственные тайные тропы, чтобы пробраться в чужой дом, – это низко. – Почему-то я была абсолютно уверена, что права. Мой собеседник резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, выдавая свое раздражение. Нет, я совершенно точно попала в цель.
– Знаешь что, ребенок, ты вывела меня из себя! – угрожающе тихо прошипел пришелец и в один миг оказался рядом со мной. Странно, но лица я по-прежнему не видела, только глаза, пылающие всеми оттенками серого. Сердце удивленно пропустило удар, когда чужие тонкие пальцы сжали мое горло и потянули голову вверх, словно намериваясь если не придушить, то оторвать…
– Спирос! Лика! – Резкий окрик директора словно вернул нас в реальный мир. Кураж спал. Всего секунду назад я была готова убить – или умереть… Странное желание. С чего бы это? Инстинктивная защита? Но, насколько я помню, хамелеоны довольно флегматичные создания и естественных врагов у них нет. Наследие бабушки? К сожалению, о той я не знаю ничего конкретного – только легенды, одна другой неправдоподобнее.
– Извини, Абрахас, – спокойно произнес незваный гость и медленно, с явной неохотой разжал пальцы. Я непроизвольно потерла горло, все еще чувствуя чужую хватку. – Но твоя девка сама виновата – нечего было провоцировать меня.
– Ох, бедный маленький мальчик, совсем в детстве контролировать свои эмоции тебя не учили… да-да, мы все понимаем, – почти пропела я, откровенно нарываясь на второй раунд. Проклятье, да что это со мной?! Чувство самосохранения словно окончательно отказало!
– Лика! – Окрик директора заглушил даже раскатистое рычание, вырвавшееся из глотки нашего нового гостя. Хм, а хорошо рычит – прям за душу берет…
– А что сразу «Лика»? – искренне возмутилась я. – Он, между прочим, первым начал. А я тут вообще просто мимо проходила!
– Лика!!!
Никогда не слышала, чтобы директор так кричал, даже стекла в верхней галерее зазвенели. Талант! А как скрывает! Нет, ну кто бы мог подумать, что этот невысокий старичок способен так орать?
С другой стороны, у меня и церемониймейстеры кричали, и даже учитель этикета как-то бился головой о стену… В общем, опыт по доведению ближних до белого каления имеется, но я же совсем не ставила перед собой такой задачи, верно?
– Молчишь? – подозрительно тихо поинтересовался Абрахас, глядя почему-то только на меня. – Вот и замечательно. И дальше помолчи – послушай умных людей.
Это что, опять камень в мой огород? Я, между прочим, поумнее их буду – по крайней мере, вовремя рвать когти уже научилась. И вообще, в наше время принцессам дают всестороннее образование.
– И ты тоже помалкивай! – Это уже Спиросу, который, обрадовавшись, что меня так резко завернули, явно тоже собирался высказаться. – А то развели моду ставить все с ног на голову на моей территории. Да-да, вы не ослышались: пока в этих стенах будет находиться Школа – это моя территория. И ваши мнения я в расчет не принимаю – слишком много чести.
От такой наглости я даже онемела. Нет, я не раз присутствовала на аудиенциях, на которых отец всего парой небрежно брошенных слов лишал дворян и состояния и имущества, но обычно для этого были серьезные основания. А вот чтобы так, ни за что… Произвол!
Угу, только жаловаться некому. Тем более Дом, хоть и признал меня, моим от этого не стал. Ладно, пусть их. Я вообще тут прятаться планировала, а не привлекать всеобщее внимание. Хотя пока получается ровно наоборот.
– Итак, раз уж вы оба успокоились, то не мешало бы вас познакомить… Спирос! Выйди из тени, хватит по углам прятаться! – строго сказал Абрахас, глянув на все еще непроявившегося гостя. Пришелец раздраженно хмыкнул, но просьбу директора выполнил. Мужская фигура словно выплыла из тьмы. Черные штаны, черная же рубашка свободного покроя с чуть распущенной на груди шнуровкой… Высокий, худощавый, с довольно бледной на фоне одежд кожей, с резкими, какими-то хищными чертами лица и пронзительно-серыми глазами. Узкое лицо обрамляли длинные, чуть вьющиеся темные пряди, а под плотно сжатыми тонкими губами угадывались вполне ощутимые клыки…
Вампир? Святые небеса, куда я попала?!
– Лика, знакомься, это наш новый ученик – Спирос Саридэ. Он, как ты, наверно, уже догадалась, вампир. Сравнительно молодой, кстати, так что, думаю, вы найдете общий язык.
Хм, с чего это я должна дружить с вампиром? Мне тут что – другой темной нечисти не хватает? Уж лучше я буду общаться с излишне деятельной Майей и неуклюжим Себасом, чем с этой кровососущей тварью!
Спирос хмыкнул не менее скептически, кажется, он тоже решил, что я в круге его общения буду лишней особой. Вот и замечательно. Если мы будем усиленно друг друга не замечать, то, возможно, оба переживем этот учебный год.
– Спирос, знакомься, эта юная леди откликается на имя Лика. О себе она рассказывать не любит, зато блещет такими знаниями и талантами, что мы диву даемся.
– Да? – Вампир с интересом посмотрел в мою сторону.
Я с трудом удержала себя от очередной самоубийственной выходки. Нет, не удержала…
– Директор, а чем этот кровосос будет здесь питаться?! – внезапно спросила я, только сейчас поняв, что именно меня беспокоит во всей этой ситуации.
– Что? Предлагаешь свою кандидатуру? Мне лестно, конечно, но боюсь отравиться, – ухмыльнулся во все свои тридцать два зуба вампир.
– И не мечтай! Моя кровь тебе точно не достанется.
– Не зарекайся, ребенок. Такие, как ты, первые себя и предлагают.
Я снова начала закипать. Что о себе возомнил этот клыкастый урод? Пришел незваным, оскорбил, попытался убить, теперь еще и это!
– Спирос! Лика! Довольно! Я от вас уже устал. Сейчас вы оба приветливо улыбнетесь друг другу, и мы пойдем к остальным. Ну! Я жду! – Тон директора не оставлял никаких сомнений: сейчас он не шутит.
Я посмотрела на мрачного вампира. Судя по всему, в нем особого энтузиазма предложение Абрахаса тоже не будило. Что ж, мне не в первый раз улыбаться по заказу – уж как-нибудь да справлюсь.
Вампир, видимо, решил так же, а потому просьбу директора выполнил. Улыбка вышла идеальной в исполнении, но вот чувства в ней не было ни капли – примерно так улыбаются статуи. Я ответила тем же. Всего лишь холодная вежливость – ничего больше.
Абрахас удовлетворенно кивнул:
– Что ж, на первых порах и этого хватит.
Мы с вампиром скептически хмыкнули. Если директор рассчитывает на какое-то потепление наших взаимоотношений, то он явно не знает, с кем связался. Даже если я и выбрала темный путь, то это не значит, что я должна якшаться со всякими кровососами! Я порядочная ведьма! Мне сомнительные знакомства ни к чему!
Что-то мне подсказывало, что вампир думал совершенно так же…
Всеобщее знакомство друг с другом прошло прохладно. Не то чтобы все были против вампира в компании, но ученики держались настороженно. А будущие преподаватели смотрели на все это с легкой усмешкой людей, привыкших ко всему.
– Что ж, раз уж все перезнакомились, может, вернемся к прерванной трапезе? Время как раз к ужину подошло! – с уже привычной нам улыбкой предложил Абрахас. Вот в такие моменты он как никогда похож на доброго светлого волшебника из детских сказок.
– Почему это все? А где этот твой приемыш? – Спирос, обозрев кухню, с некоторым удивлением посмотрел на директора.
– Приемыш? Это ты сейчас про Фотиса? – Я заинтересованно навострила ушки. Своего несостоявшегося жениха я не видела с того самого столкновения в дверях кухни, а времени с тех пор прошло порядочно. – О! Он отбыл по делам. Думаю, его не будет пару месяцев.
Та-ак. Прикинем приблизительно, какое сегодня число. Значит, я сбежала в последних числах мая, если быть точной, то двадцать третьего. Чуть больше трех недель я провела в дороге. Плюс накинем здесь три дня. Выходит, сегодня девятнадцатое или двадцатое июня. До моего дня рождения, соответственно и до назначенной на сей знаменательный день свадьбы осталось чуть больше двух недель…
Вот будет забавно, если жених еще не в курсе, что невесты больше нет! Хотела бы я увидеть его лицо в этот момент.
– Пару месяцев? – нахмурившись, уточнил вампир, словно для него действительно имело значение, где и с кем пропадает третий принц Виойса.
– Именно. Он прибудет к началу учебного года. Сейчас все равно для него здесь никакой работы нет, так что пусть пока разберется с семейными делами.
Нет, точно он поехал к моему родителю! И если до этого у папочки получалось хоть как-то замалчивать факт потери наследницы престола, то после появления в стенах дворца предполагаемого жениха это уже станет невозможным. Ну и боги с ними! Сами заварили всю эту кашу с обручением – сами пусть и расхлебывают. А мне вообще-то только семнадцать должно исполниться! И я не собираюсь тратить лучшие годы своей жизни на замужество!
Глава 9
Исчезнувшая ветвь
Спала я беспокойно. Но не потому, что мне снова снилась какая-то муть, а из-за того, что за стенкой находился самый настоящий вампир.
Отчего-то стоило мне только вспомнить об этом, как кровь вскипала в жилах и требовала немедленного упокоения данной темной нечисти.
Кстати, кто бы что ни говорил, но вампиры – именно нечисть, а не нежить. Да, раньше действительно верили в их изначальную «мертвость». В том же труде П. Виоссэра, ну в том, которое «Потомкам-охотникам…», ясно прописано, что все кровососы – умертвия. Однако последующие исследования этого вопроса доказали, что, во-первых, вампиры размножаются традиционным способом, а не всякими укусами; во-вторых, несмотря на более длинный срок жизни, они смертны, причем, как и люди, подвержены старению – просто более медленному. В общем и целом исследователи постановили, что все эти «умертвия» на самом деле живые существа, но с замедленным – примерно в десять раз – метаболизмом. Собственно, поэтому у них и сон крепче, и жизнь дольше, да и на ощупь их кожа прохладная… В общем, все под одно объяснение подгребли – и успокоились. А ведь до сих пор так и не ясны причины обостренной реакции вампиров на солнце и на некоторые (как говорят охотники – «особо святые») артефакты.
Кстати, лично я к вампирам всегда относилась равнодушно. Помню, в детстве мне даже нравилось принимать их посольство вместе с отцом… Но тогда почему конкретно этого клыкастого мне хочется уничтожить? Неужели пробуждение темных генов уравновесилось унаследованным от матушки фанатизмом? Но ведь на остальных-то я не бросаюсь!
Примерно с такими мыслями я и уснула, так что неудивительно, что мне приснилось что-то странное и мутное, как болотная вода.
Проснувшись утром, я чувствовала себя хуже, чем до этого. Что ж, остается верить, что скоро это пройдет само. А если нет? Ну, если нет, то придется все-таки идти на прием к Кариме и выслушивать все, что та думает обо мне и моем «трепетном» отношении к собственному телу…
Представшая перед моим внутренним взором картина мне не понравилась. Во-первых, мне совсем не улыбалось становиться подопытным кроликом в исследованиях нашей целительницы. А во-вторых, очень не хотелось выслушивать ее мнение о моих умственных способностях, а эта тема обязательно возникнет, ибо посетить ее личное пространство, так же именуемое «медпункт», я должна была сразу же, а не оттягивать до последнего момента.
Ну, до того самого «последнего момента» время пока было. Усталость усталостью, но сознание я еще не теряю. Если потеряю – будет поздно? Ну-у… нет, думаю, будет в самый раз.
С другой стороны, если я рухну в обморок, когда рядом будет только вампир, то все может закончиться очень-очень плачевно… для меня. А вот школьному кровопийце даже завтрак себе искать не придется – тот сам упадет ему в руки.
Значит, все-таки навестим Кариму? Я, правда, с детства не люблю всех этих врачей-целителей, но уж лучше они, чем внеплановое кровопускание. Этим тоже лечили? Ну-ну. И сколько в итоге было выживших? Вот и я затрудняюсь ответить, но не думаю, что много.
Собравшись с силами (а также и с духом – ибо это все-таки Карима), я уныло побрела в сторону крыла, отведенного целительнице под лаборатории и больницу. Конечно, вряд ли со мной случилось что-то катастрофическое, скорее всего, просто переутомилась, тем более и спала в последнее время я из рук вон плохо, но… Вот не привыкла я обращаться к кому-то за помощью! Во дворце, если чуть дал слабину, тебя тут же сожрут! Здесь, конечно, не дворец, но кто поручится, что законы будут иными? Да, пока все тихо и мирно, но и нас пока не две сотни.
В общем, к тому моменту, когда я подошла к кабинету целительницы, накрутила я себя порядочно. Я уже привыкла никому и ничему не доверять, и хоть в чем-то поступиться правилом наивысшей осторожности было сложно. Ведь тот факт, что собравшиеся здесь люди большей частью мне приятны, еще ничего не значит. Тем более один раз я уже так обманулась. И слепо доверять случайным знакомым я опасалась.
Тяжело вздохнув, я все-таки поскреблась в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату.
– Здравствуй. Ты Кариму ищешь? А ее нет – она отправилась в деревню за порошком корня древесного звездоцвета.
«Чего, простите?» – такой была моя первая мысль. Последующие две я приводить не буду, ибо в приличном обществе так не выражаются.
В дальнем углу комнаты, на кушетке, со всеми возможными удобствами расположился… старик? Наверное, все-таки да, хотя навскидку его возраст определить было сложно: морщин на лице практически не было, да и фигура, обрисованная натянувшейся серой хламидой, выглядела довольно крепкой, но вот выбеленные временем длинные волосы и светло-зеленые глаза, наполненные какой-то многовековой мудростью… Да, думаю, именно глаза и выдавали его истинный возраст.
– Простите, а вы кто? – едва справившись с удивлением, сразу спросила я. Нет, действительно, что это за тип? То в дом никто не может проникнуть без моего ведома, а то выясняется, что тут есть неучтенные жители!
– О! Я всего лишь последняя ветвь уже исчезнувшего с лица земли дерева. Вроде и жить уже незачем, но и умирать совесть не позволяет.
Я недоуменно глянула на «неучтенного жителя». Для ученика все-таки староват. Преподаватель? Возможно, конечно, но почему тогда он не представился раньше?
Отчего-то стоило мне только вспомнить об этом, как кровь вскипала в жилах и требовала немедленного упокоения данной темной нечисти.
Кстати, кто бы что ни говорил, но вампиры – именно нечисть, а не нежить. Да, раньше действительно верили в их изначальную «мертвость». В том же труде П. Виоссэра, ну в том, которое «Потомкам-охотникам…», ясно прописано, что все кровососы – умертвия. Однако последующие исследования этого вопроса доказали, что, во-первых, вампиры размножаются традиционным способом, а не всякими укусами; во-вторых, несмотря на более длинный срок жизни, они смертны, причем, как и люди, подвержены старению – просто более медленному. В общем и целом исследователи постановили, что все эти «умертвия» на самом деле живые существа, но с замедленным – примерно в десять раз – метаболизмом. Собственно, поэтому у них и сон крепче, и жизнь дольше, да и на ощупь их кожа прохладная… В общем, все под одно объяснение подгребли – и успокоились. А ведь до сих пор так и не ясны причины обостренной реакции вампиров на солнце и на некоторые (как говорят охотники – «особо святые») артефакты.
Кстати, лично я к вампирам всегда относилась равнодушно. Помню, в детстве мне даже нравилось принимать их посольство вместе с отцом… Но тогда почему конкретно этого клыкастого мне хочется уничтожить? Неужели пробуждение темных генов уравновесилось унаследованным от матушки фанатизмом? Но ведь на остальных-то я не бросаюсь!
Примерно с такими мыслями я и уснула, так что неудивительно, что мне приснилось что-то странное и мутное, как болотная вода.
Проснувшись утром, я чувствовала себя хуже, чем до этого. Что ж, остается верить, что скоро это пройдет само. А если нет? Ну, если нет, то придется все-таки идти на прием к Кариме и выслушивать все, что та думает обо мне и моем «трепетном» отношении к собственному телу…
Представшая перед моим внутренним взором картина мне не понравилась. Во-первых, мне совсем не улыбалось становиться подопытным кроликом в исследованиях нашей целительницы. А во-вторых, очень не хотелось выслушивать ее мнение о моих умственных способностях, а эта тема обязательно возникнет, ибо посетить ее личное пространство, так же именуемое «медпункт», я должна была сразу же, а не оттягивать до последнего момента.
Ну, до того самого «последнего момента» время пока было. Усталость усталостью, но сознание я еще не теряю. Если потеряю – будет поздно? Ну-у… нет, думаю, будет в самый раз.
С другой стороны, если я рухну в обморок, когда рядом будет только вампир, то все может закончиться очень-очень плачевно… для меня. А вот школьному кровопийце даже завтрак себе искать не придется – тот сам упадет ему в руки.
Значит, все-таки навестим Кариму? Я, правда, с детства не люблю всех этих врачей-целителей, но уж лучше они, чем внеплановое кровопускание. Этим тоже лечили? Ну-ну. И сколько в итоге было выживших? Вот и я затрудняюсь ответить, но не думаю, что много.
Собравшись с силами (а также и с духом – ибо это все-таки Карима), я уныло побрела в сторону крыла, отведенного целительнице под лаборатории и больницу. Конечно, вряд ли со мной случилось что-то катастрофическое, скорее всего, просто переутомилась, тем более и спала в последнее время я из рук вон плохо, но… Вот не привыкла я обращаться к кому-то за помощью! Во дворце, если чуть дал слабину, тебя тут же сожрут! Здесь, конечно, не дворец, но кто поручится, что законы будут иными? Да, пока все тихо и мирно, но и нас пока не две сотни.
В общем, к тому моменту, когда я подошла к кабинету целительницы, накрутила я себя порядочно. Я уже привыкла никому и ничему не доверять, и хоть в чем-то поступиться правилом наивысшей осторожности было сложно. Ведь тот факт, что собравшиеся здесь люди большей частью мне приятны, еще ничего не значит. Тем более один раз я уже так обманулась. И слепо доверять случайным знакомым я опасалась.
Тяжело вздохнув, я все-таки поскреблась в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату.
– Здравствуй. Ты Кариму ищешь? А ее нет – она отправилась в деревню за порошком корня древесного звездоцвета.
«Чего, простите?» – такой была моя первая мысль. Последующие две я приводить не буду, ибо в приличном обществе так не выражаются.
В дальнем углу комнаты, на кушетке, со всеми возможными удобствами расположился… старик? Наверное, все-таки да, хотя навскидку его возраст определить было сложно: морщин на лице практически не было, да и фигура, обрисованная натянувшейся серой хламидой, выглядела довольно крепкой, но вот выбеленные временем длинные волосы и светло-зеленые глаза, наполненные какой-то многовековой мудростью… Да, думаю, именно глаза и выдавали его истинный возраст.
– Простите, а вы кто? – едва справившись с удивлением, сразу спросила я. Нет, действительно, что это за тип? То в дом никто не может проникнуть без моего ведома, а то выясняется, что тут есть неучтенные жители!
– О! Я всего лишь последняя ветвь уже исчезнувшего с лица земли дерева. Вроде и жить уже незачем, но и умирать совесть не позволяет.
Я недоуменно глянула на «неучтенного жителя». Для ученика все-таки староват. Преподаватель? Возможно, конечно, но почему тогда он не представился раньше?