Мария Северская. Перламутровый дождь на двоих

   – Конечно, Саш, с удовольствием. И спасибо за доверие. – Анна Леонидовна смотрела на девушку серьезно, словно ждала, что еще та скажет, но Сашка лишь улыбнулась и кивнула.
   На улице было холодно. От мороза щипало щеки. Сашка подняла повыше воротник куртки, затянула шарф и завязала под подбородком уши смешной меховой шапки.
   Она заходила в магазин – мама попросила купить хлеба, когда в ее плечо впечатался метко запущенный кем-то снежок. Сашка оглянулась и увидела невдалеке смеющегося Штирлица.
   В два прыжка девушка подлетела к нему и повалила в сугроб. Штирлиц потянул ее за собой, и уже через минуту они вместе барахтались в снегу. Отдышавшись и отсмеявшись, оба вытряхнули из шапок и шарфов набившийся туда снег.
   – Ты чего у литераторши задержалась? – спросил Ванька.
   – Да так. Про сочинение спросила, – соврала Сашка. – А ты чего так долго шел?
   – С Гариком языками зацепились. Они с Аленой завтра на ВДНХ собираются, там выставка какая-то интересная намечается. С собой звали. Пойдем?
   Сашка пожала плечами. С одной стороны, наблюдать, как милуются Гарик и Алена, не хотелось. С другой – завтра суббота. Выходной. Глупо проводить его дома, тем более погода отличная, давно такой не было. Да и с друзьями надо пообщаться, не вечно же теперь от них бегать, еще подумают, что она на них обижена.
   – Я утром решу, ладно? – произнесла она.
 
   Утро выдалось восхитительным. Солнце разбрасывало блики по снегу, со вчерашнего дня заметно потеплело, ртуть на градуснике застыла на отметке «–5 °C». Отличная погода – не слякоть и не так уж холодно.
   За завтраком Сашка поняла, что усидеть дома выше ее сил. И словно в ответ на ее мысли раздался звонок телефона.
   – Ну что? – осведомился Штирлиц.
   – Где и во сколько встречаемся? – вопросом на вопрос ответила Сашка.
   – Через час у твоего подъезда. Я зайду за тобой. Успеешь собраться?
   – Конечно! – фыркнула девушка. Чего там собираться! Только переодеться из домашнего в уличное.
   Она была готова задолго до прихода Вани и прохаживалась по квартире, то и дело поглядывая на часы. Когда стрелки вплотную подобрались к назначенному времени, Сашка стремглав понеслась в комнату – взять деньги, подаренные родственниками на день рождения. В конце концов, это ВДНХ, там куча магазинов. Она погуляет с ребятами, а потом пробежится, поищет себе платье. Купит самое шикарное, денег должно хватить, и затмит на балу всех, даже Пухову.
   Штирлиц зашел за Сашкой вовремя, и они вместе отправились на встречу с ребятами.
   На территории ВДНХ было полно народу. Многие, как поняла Сашка, шли на ту самую выставку. Большой стенд рядом с входом гласил: «Выставка пушного звероводства».
   – Это туда мы идем? – удивилась Сашка.
   – Ага. Там такие зверушки милые, – ответила Алена. – Я была с подругой в прошлом году.
   Зверушки и правда милые. Лисы, еноты, норки, хорьки, соболи, куницы, песцы, запертые в тесные клетки и глядящие оттуда на толпу огромными испуганными глазами.
   Ребята вместе с другими любопытствующими переходили от одной клетки к другой. Алена восторженно ахала, смеялась, тянула Игоря за рукав, а Сашкино сердце обливалось кровью, и впервые за последние четыре месяца причиной тому был отнюдь не Шорохов.
   Затормозив у очередной клетки, Пухова указала пальцем на ее обитателя.
   – Смотрите, нутрия! Я их раньше только на картинках видела. Какой у нее противный хвост!
   Сашка встретилась взглядом с глазами большой крысы, и ей показалось, что нутрия прекрасно знает, что ее ждет в недалеком будущем. На душе сделалось совсем гадко.
   – Пойдем посмотрим еще вон ту смешную лисичку, – раздался над Сашкиным ухом радостный голос Пуховой.
   Сашка подняла на нее глаза.
   – Объясни мне, чему ты радуешься? Все эти милые, смешные животные – чьи-то будущие шапки и шубы. Их совсем скоро убьют ради шкурок. Знаешь, сколько норок уходит на одну шубу для такой, как ты? – зло произнесла она, указав пальцем на коротенькую Аленину шубку.
   – Животных, которые представлены на этой выставке, никто убивать не собирается. Во всяком случае, в зверосовхозы вернутся единицы из них. Всех остальных раскупят частные предприниматели, – это сказала женщина, стоящая рядом с клеткой с нутрией.
   – Отлично! – процедила Сашка. – А что с ними станет у частных предпринимателей, вы не знаете? Давайте подумаем, может, их отпустят на волю? Нет! Либо на разведение пустят, либо на те же шкурки. Некоторых вот еще и на мясо, – она кивком указала на прислушивающуюся к их разговору нутрию. – Перспективы самые радужные.
   – Санек, ты с ума сошла. – Штирлиц оттащил ее в сторону. – Что на тебя нашло? Все носят шубы и шапки, все едят мясо. Коровы и свиньи, между прочим, тоже живые.
   – Я больше не буду. – Сашка вырвала свою руку из цепкой хватки друга.
   – Что не будешь? – не понял тот.
   – Мясо есть. И шапку носить. – Она пихнула в его руки свой ушастый головной убор, развернулась и понеслась к выходу.
   – Это же искусственный мех! – заорал ей в спину Штирлиц. – Вот дура! – Но этого она уже не слышала.
   Сашка бродила по магазинам, но мысли ее были заняты не нарядами. Даже примерка платья – такого, какое она хотела, – не принесла радости. Перед глазами стояли ряды унылых металлических клеток.
   – Можно, я похожу, подумаю, брать или не брать? – спросила Сашка продавщицу. – А потом вернусь.
   – Хорошо, я это платье отложу. Если через час вы его не купите, продам кому-нибудь другому. – Продавщица аккуратно сложила наряд Сашкиной мечты и сунула под прилавок.
   Девушка вышла из павильона, в котором находился магазин, и огляделась по сторонам. Начинало темнеть. В воздухе кружились легкие снежинки.
   Сашка с минуту постояла на месте и поняла, что за платьем не вернется.
 
   Посетителей на выставке уже почти не осталось. У дальних клеток бродила престарелая супружеская пара, да мамаша с ребенком разглядывали чернобурую лисицу у входа. До закрытия оставалось двадцать минут.
   Честно говоря, Сашка не надеялась отыскать женщину, сказавшую, что животных с выставки распродают. Наверняка та уже ушла домой. Но удача улыбнулась Сашке. Женщина оказалась на прежнем месте, рядом с клеткой, в которой сидела нутрия.
   Сашке показалось, или зверек и правда узнал ее? Ну вот же, блеснул глазками, повел в ее сторону усатым носом.
   – Я хочу купить крысу, – обратилась девушка к женщине. Только сейчас она заметила на груди той бейджик с надписью «Зверосовхоз «Пушкинский».
   – Нутрию? – переспросила женщина. – Одну? Вам самца или самочку?
   – Мне ее вот. – Сашка ткнула пальцем в клетку со зверьком. – Можно?
   – Да ради бога. – Женщина назвала цену, и Сашка с тоской поняла, что платья ей не видать как своих ушей.
   Тем не менее она достала кошелек и выложила перед женщиной требуемую сумму.
   – Сейчас документы оформим, – деловито проговорила та. – И можете забирать. Как везти собираетесь?
   Сашка непонимающе посмотрела сначала на крысу, потом на продавщицу.
   – На машине? – уточнила та. – Клетка у вас есть?
   Девушка отрицательно замотала головой.
   – На руках довезу.
   – Нутрия полудикая, она вас покусает. А зубы у нее огромные.
   – Мне все равно, – упрямо сказала Сашка.
   – Как знаете, – равнодушно произнесла женщина. – Если вы считаете, что двух рук вам для жизни много, – вам виднее. Восемнадцать вам, надеюсь, есть?
   – Конечно, – не моргнув глазом соврала Сашка.
   Женщина окинула ее недоверчивым взглядом, тем не менее что-то вписала в открытые перед ней бумаги и протянула одну из них Сашке. Девушка мельком взглянула на бумагу и поняла, что это чек.
   – Забирайте. И постарайтесь побыстрее, мы через минуту закрываемся.
   Вопреки опасениям продавщицы нутрия девушку не укусила. Наоборот, едва клетку открыли, ринулась в Сашкины протянутые руки, словно поняв, что вот оно – ее спасение.
   Зверь оказался на удивление объемным и тяжелым, килограммов пять, не меньше.
   Сашка пихнула свою покупку под куртку. Вся крыса туда не поместилась, снаружи остался нос и длинный, толстый, как змея, хвост. Все то время, пока Сашка шла по проходу между клеток, крыса устраивалась у нее под курткой поудобнее. Хвост извивался, подрагивал, казалось, что это Сашкин собственный хвост.
   За время, что Сашка провела внутри выставочного павильона, снегопад усилился. И теперь с неба опускалась белая стена. Снег быстро забился под Сашкин воротник – шарфом-то она сверху под курткой прикрыла нутрию, чтобы той было теплее. Впрочем, как девушка вскоре поняла, крыса совсем не мерзла в отличие от Сашки, давно пожалевшей, что отдала шапку Штирлицу. Нутрия высунула мордочку наружу и обозревала окрестности, то и дело издавая звуки, похожие на уханье филина.
   Пока Сашка дошла до метро, руки у нее устали так, что казалось, вот-вот отсохнут. Позвоночник разламывался, колени подкашивались.
   В метро Сашку не пустили. Стоящая рядом с турникетами тетенька обозрела ее объемный живот и спускающийся по бедру длинный хвост.
   – Кто у вас там? – спросила она.
   – Хомячок. – Девушка поудобнее перехватила обтянутую курткой и шарфом нутрию.
   – С хомячками езжайте наземным транспортом, – недружелюбно проговорила тетка и преградила ей дорогу.
   Сашка тяжело вздохнула и повернула назад.
   У себя она оказалась через два часа. Хорошо, что от ВДНХ ходил троллейбус до ближайшей к ее дому станции метро. Вот только ждать его пришлось невероятно долго.
   Мама сегодня отправилась в гости к подруге, и Сашка порадовалась, что родительница пока еще не пришла.
   Нутрии квартира понравилась. Особенно ей пришлись по душе провода от телевизионной антенны и Сашкиного компьютера. Сашка ее еле от них оттащила.
   Теперь предстояло решить вопрос, чем нутрию кормить. Впрочем, все оказалось не так сложно. На одном из звероводческих сайтов писали, что нутрии едят овощи, также им можно покупать зерновые смеси для кроликов и морских свинок.
   Когда в прихожей раздался звук открываемой двери, Сашка быстро свернула страницу сайта и вышла из комнаты.
   Мама пришла с мороза раскрасневшаяся, улыбающаяся, и Сашка про себя отметила, что мамино хорошее настроение ей на руку. Может, сразу ее не убьют, а сначала выслушают.
   – Мам, помнишь, мы котенка хотели завести? – начала девушка.
   – Это ты к чему? – родительница выжидающе уставилась на дочь.
   – Пойдем со мной, – Сашка кивком головы указала на свою комнату.
   Нутрия сидела у батареи и огромными оранжевыми зубами вычесывала шерсть у себя на боку.
   – Господи, кто это?! – Сашка увидела, как в одно мгновение мамины щеки из ярко-розовых становятся снежно-белыми.
   – Мам, это нутрия. Ну прости! Я ее на выставке пушного звероводства купила. Из нее бы шапку сделали!
   – А бобров там не было? Наших, российских? – Родительский взгляд не предвещал Сашке ничего хорошего. – Нам как раз бобра не хватает. Смотри, сколько ненужной мебели кругом, – она обвела рукой комнату.
   – Не, бобров не было, – вздохнула девушка. – Но, если хочешь, специально для тебя могу где-нибудь найти. – Она заглянула родительнице в глаза. – Мам, ну что ты, ты же сама говорила, что о крысках тоже заботиться надо, не только о собачках и кошечках. Ну, так вот, заботься!
   От родительского гнева Сашку спас звонок в дверь. На пороге стоял Штирлиц, в руках он держал Сашкину шапку.
   – На вот, – он протянул девушке головной убор.
   – Ваня, здравствуй, – из комнаты показалась мама. – Давай раздевайся и проходи.
   – Да не, я пойду, наверно. – Штирлиц топтался в дверях. – А у вас ничего не случилось, Нина Андреевна? Какая-то вы странная, – спросил он.
   – Еще как случилось! – Сашкина мама за руку втянула его в квартиру. – Можно подумать, ты не знаешь! Небось вместе покупали.
   Минута молчания затянулась. Все трое смотрели на нутрию. Сашка – с интересом, Сашкина мама – обреченно, Штирлиц – с восторженным ужасом. Крыса уже закончила умываться и теперь обследовала комнату. Залезла в кресло, где у Сашки были свалены тетради вперемешку с одеждой, что-то попробовала на зуб, что-то спихнула на пол. Наконец устроилась, свернувшись в клубочек, и засопела.