Страница:
– Кому нужно? – посмотрела я на дядю Витю. Я, конечно, люблю пляжные курорты, но не хотела навсегда остаться в этом месте! Тем более место мало походило на курорт…
– Месту. Вечности, – тем временем философски говорил дядя Витя.
– А чем вы тут занимаетесь? – насел на него Коля, украдкой наступая мне под столом на ногу. – Землю возделываете? Что-то строите?
Дядя Витя покачал головой.
– Но что вы делаете целыми днями?!
– Книги сушим, читаем. Иногда Евлампий вслух читает и разъясняет содержание текстов. Очень интересно. Пищу насущную тут не нужно добывать. Я же уже говорил! Все само появляется. Еще мы гуляем, медитируем, слушаем пение птиц…
– Лучше б я в психушку попал, – сказал Коля. – От такой жизни я точно свихнусь.
Еще год назад я сама вела праздный образ жизни – в некотором роде. Я не работала в традиционном смысле, но я вела хозяйство у Владимира Станиславовича. Никакой прислуги не было. Была пятикомнатная квартира и трехэтажный замок. Вы когда-нибудь убирали такие площади? Но я после жизни в маленьком провинциальном городке и закалке на грядках и в окрестных лесах, которые у нас обирали до последней ягодки и последнего грибочка, справлялась довольно легко. Также я готовила, но готовка не отнимала много времени. По утрам Владимир Станиславович только пил кофе, днем обедал в городе, вечером мы часто куда-то ходили. Еще я организовывала вечеринки, как я уже говорила. Ну и массаж, маникюр… В общем, я была занята. Про последние месяцы молчу. Я вкалывала каждую минуту бодрствования.
Я не хочу праздной жизни в этом тропическом раю! И меня дома дела ждут!
– Катя, пойдем искупаемся, – предложил Коля.
Дядя Витя пытался отправиться вместе с нами, но мы вежливо отказались от сопровождения. Я прекрасно помнила дорогу. Сумку я оставила в доме. Потом подумала и сняла джинсы. Было очень жарко, а Коля не увидит ничего нового. Тем более футболка у меня длинная, попу закрывает. И джинсы как раз посушатся. Я развесила их и джинсовую куртку на ветках.
Зайдя в дом, я увидела, что на земляном полу лежат толстые плетеные матрасы и тоненькие одеяльца непонятного происхождения. Стены изнутри выглядели точно так же, как снаружи. На грубо сколоченном табурете в углу на самом деле лежали сложенные белые рубахи. Я на них не позарилась. Мне только показалось, что рубахи пахнут «Тайдом». Откуда в раю «Тайд»?
Потом мы с Колей отправились к морю. Он – босиком и в трусах. Я – в кроссовках на босу ногу, трусах, лифчике и майке. Коля и дядя Витя очень оценивающе оглядели мои ноги. Вообще-то мне пора уже делать эпиляцию… Хотя в этом месте, наверное, следовало думать о другом.
Глава 6
Глава 7
– Месту. Вечности, – тем временем философски говорил дядя Витя.
– А чем вы тут занимаетесь? – насел на него Коля, украдкой наступая мне под столом на ногу. – Землю возделываете? Что-то строите?
Дядя Витя покачал головой.
– Но что вы делаете целыми днями?!
– Книги сушим, читаем. Иногда Евлампий вслух читает и разъясняет содержание текстов. Очень интересно. Пищу насущную тут не нужно добывать. Я же уже говорил! Все само появляется. Еще мы гуляем, медитируем, слушаем пение птиц…
– Лучше б я в психушку попал, – сказал Коля. – От такой жизни я точно свихнусь.
Еще год назад я сама вела праздный образ жизни – в некотором роде. Я не работала в традиционном смысле, но я вела хозяйство у Владимира Станиславовича. Никакой прислуги не было. Была пятикомнатная квартира и трехэтажный замок. Вы когда-нибудь убирали такие площади? Но я после жизни в маленьком провинциальном городке и закалке на грядках и в окрестных лесах, которые у нас обирали до последней ягодки и последнего грибочка, справлялась довольно легко. Также я готовила, но готовка не отнимала много времени. По утрам Владимир Станиславович только пил кофе, днем обедал в городе, вечером мы часто куда-то ходили. Еще я организовывала вечеринки, как я уже говорила. Ну и массаж, маникюр… В общем, я была занята. Про последние месяцы молчу. Я вкалывала каждую минуту бодрствования.
Я не хочу праздной жизни в этом тропическом раю! И меня дома дела ждут!
– Катя, пойдем искупаемся, – предложил Коля.
Дядя Витя пытался отправиться вместе с нами, но мы вежливо отказались от сопровождения. Я прекрасно помнила дорогу. Сумку я оставила в доме. Потом подумала и сняла джинсы. Было очень жарко, а Коля не увидит ничего нового. Тем более футболка у меня длинная, попу закрывает. И джинсы как раз посушатся. Я развесила их и джинсовую куртку на ветках.
Зайдя в дом, я увидела, что на земляном полу лежат толстые плетеные матрасы и тоненькие одеяльца непонятного происхождения. Стены изнутри выглядели точно так же, как снаружи. На грубо сколоченном табурете в углу на самом деле лежали сложенные белые рубахи. Я на них не позарилась. Мне только показалось, что рубахи пахнут «Тайдом». Откуда в раю «Тайд»?
Потом мы с Колей отправились к морю. Он – босиком и в трусах. Я – в кроссовках на босу ногу, трусах, лифчике и майке. Коля и дядя Витя очень оценивающе оглядели мои ноги. Вообще-то мне пора уже делать эпиляцию… Хотя в этом месте, наверное, следовало думать о другом.
Глава 6
Сергей Семенович
Сергей Семенович пришел в себя, но пока не открывал глаз. Следовало сориентироваться, где он. Он чувствовал невероятную слабость. А до нее была боль…
Неужели опять тропическая малярия? Он помнил, как подхватил ее в Африке, когда они помогали чернокожим революционерам сместить царька-диктатора. Потом оказалось, что главный пламенный революционер и друг Советского Союза не только диктатор, но и многоженец и вроде бы даже каннибал. Последнее не было доказано, но связи с американцами были. Сергея Семеновича это мало волновало. Тогда его волновало, как выжить.
Температура зашкаливала за сорок, болело все тело. Раздулась печень, а с ней и весь живот.
На этот раз симптомы были похожими. Но не мог он в цивилизованной Франции подхватить тропическую малярию. Или мог? Но почему он один?
И после ранения, уже в Южной Америке, тоже было что-то похожее. В рану попала какая-то гадость. Тоже температура, тоже боль во всем теле, тоже раздувало живот, хотя ранение было в бедро. Или он тогда одновременно страдал от нескольких напастей?
Он лежал с закрытыми глазами и вспоминал события последних дней. Он сопровождал босса, молодого и успешного финансиста Дмитрия, на юбилей одного его приятеля, который праздновался в Ницце. Там было много разного народа. И Маргарита, предпоследняя пассия босса, тоже каким-то образом просочилась в ряды приглашенных. Но Маргарита всегда была находчивой девушкой. В советские времена ее бы, наверное, соответствующие службы подключили к работе.
Сергей Семенович симпатизировал Маргарите и заставлял себя относиться к ней, как к дочери. Только как к дочери и ничего больше! Из женщин босса она нравилась ему больше всех. Маргарита была личностью, не то что последняя белая моль… Сергей Семенович не понимал, как можно было променять Маргариту на эту мышь с бантиком, как про себя звал последнюю пассию босса Сергей Семенович. Нет, она не ходила с бантиками, она обычно раскидывала волосы по плечам, но ее образ в целом в мозгу Сергея Семеновича почему-то ассоциировался с белой мышью с бантиком…
Маргарита… Его безответная любовь… которой он не мог показать свои чувства…
Ночью после вечеринки Сергею Семеновичу стало плохо. Ребята отвезли в местную больницу. Но боссу требовалось срочно улетать в Россию. Ждать выздоровления начальника службы безопасности он не мог, и сам Сергей Семенович это прекрасно понимал. Он вспомнил, что ребята при нем звонили коллегам из службы охраны юбиляра. Те еще оставались во Франции. Но заходил ли к нему кто-то?
Сергей Семенович не помнил. Ему стало так плохо, что он лишился чувств. Сколько же времени он провел без сознания?
В комнате точно имелось какое-то освещение. То есть в палате. Он же наверняка еще в больнице – раз он только сейчас пришел в себя. Значит, дежурное освещение. Есть ли в палате кто-то, кроме него? Сергей Семенович напряг все органы чувств, как его учили еще в молодости.
Да, кто-то тихонечко посапывает. Вроде его положили в одноместную палату? Или перевели в другую? Или он в реанимации?
Сергей Семенович чуть-чуть приоткрыл глаза.
Палата была небольшой, кровать располагалась посередине, а в ногах, чуть левее стояло кресло. В нем спала женщина. Сиделка? В женщине было что-то знакомое. Сергей Семенович пригляделся.
Маргарита!
А она-то тут что делает? Она же вроде должна была улететь с боссом. Он обещал ее взять с собой в Россию. Маргарита говорила, что у нее нет денег на обратный билет… Или у нее пропал билет? Сергей Семенович точно не помнил. Но босс ее точно собирался взять с собой. Или после того, как Сергей Семенович попал в больницу, попросил остаться? Больше-то из сопровождавших босса людей никто не мог задержаться. Или Маргарита сама вызвалась? Могла вообще-то… У них всегда были хорошие отношения. Только она не знала об истинных чувствах Сергея Семеновича. Он их никогда не показывал.
Он вспомнил, как впервые увидел Маргариту. Сергей Семенович всегда предпочитал женщин своего возраста. Они были ему более интересны и для времяпрепровождения, и для постели. Главным всегда было общение, а как можно общаться с подружками босса? И в постели женщины в возрасте – другие… Маргарита оказалась единственным исключением среди подружек босса.
Нет, Сергей Семенович с ней никогда не спал. Любая женщина любого босса – табу. Можешь только смотреть. Он и смотрел…
На темно-каштановые волосы с легким золотистым отливом, на ямочку на подбородке, на пухлые губки. Оторвать взгляд от губ Маргариты было очень сложно. Они казались сочными, как ягодки клубники, а когда она их приоткрывала, можно было увидеть узкую щель между двумя верхними передними зубами. Глаза были похожи на кошачьи – светло-карие, с какой-то таинственной желтизной, миндалевидные, с затаенным охотничьим азартом.
Ему захотелось пить. Он скосил глаза на прикроватную тумбочку, потом попытался приподняться, но рухнул на подушку без сил. Слабость была невероятная.
Маргарита проснулась от его движения и бросилась к постели.
– Сергей Семенович, миленький, вы очнулись?!
Маргарита пощупала рукой его лоб. Она улыбалась, в глазах блестели слезы.
– Как вы себя чувствуете?
– Пить дай, – с трудом выдавил из себя он.
Маргарита захлопотала вокруг него, как наседка вокруг цыпленка.
Сергей Семенович не уловил момента, когда в палате появилась еще какая-то женщина. Эта явно была из персонала больницы. Говорила на французском, убеждала Маргариту уйти. Маргарита отвечала на русском, что никуда уходить не собирается и останется в палате. Несмотря на то что собеседницы явно не знали языка друг друга, обе прекрасно понимали, что говорит вторая. Вероятно, спорили на одну и ту же тему не в первый раз.
Потом Сергею Семеновичу сделали укол, и он опять провалился в небытие. Каждый раз, когда он приходил в себя, он первой видел Маргариту, дежурившую у его одра. Один раз он видел русского парня, явно из телохранителей юбиляра, который приходил его проведать. Парень принес Маргарите какие-то два пакета.
Дня через три, а может, четыре (Сергей Семенович не мог сказать точно) он проснулся и впервые почувствовал себя способным выслушать рассказ Маргариты – все, что она сможет ему поведать.
– Сергей Семенович, что вы помните? – спросила верная сиделка.
Он помнил, как ему стало плохо, как его привезли в больницу, как босс сказал, что вынужден его оставить, так как в России ждут дела.
– Они все улетели? – уточнил он у Маргариты.
Женщина кивнула и смахнула слезу.
– А ты почему осталась?
Он так хотел услышать, что из-за него… Маргарита всхлипнула. Значит, не из-за него…
– Меня выгнали… Бросили… Я не знаю, как лучше сказать… То есть какое слово лучше… Все плохо!
Всхлипывая, Маргарита рассказала, что уже в аэропорту Ниццы блондинка босса учинила скандал. Вроде она до того времени не осознавала, что Маргарита полетит с ними в одном самолете. А она не желала лететь с Маргаритой в одном самолете. В общем, Дмитрию пришлось выбирать – или блондинка, или Маргарита.
– И вещи мои в самолете остались! Там все мои вечерние платья! – Маргарита всхлипнула. – У меня только сумочка! И двадцать евро! Эта гадина небось мой чемодан уже выкинула. Со всеми моими вещами! И зарядное устройство там было. Мобильник уже отключился. У меня ничего не осталось! Я сижу в этой Франции с одной сумочкой! Без мобильника! Без денег!
– Маргарита, успокойся! Решим мы все твои проблемы. Расскажи, как ты сюда добралась.
По словам Маргариты, она вернулась в Ниццу на попутной машине. К счастью, во Франции это можно сделать и без денег. Довезут, в особенности красивую молодую женщину.
– Сергей Семенович, мне стыдно…
– Что тебе стыдно? Что с мужиком за деньги переспала? Я правильно догадался? Ну так если жизнь заставила…
– Я даже не переспала. Он ничего не смог. Наркоманом оказался. Нет, не тот, который подвозил. Я вышла на набережной, пошла мимо яхт… Меня заметили, пригласили. Ну, сами знаете, как бывает. В общем, я заработала сто евро и переночевала на той яхте. Хотя какой там сон… Утром я сбежала. Но этих евро хоть на еду хватило и еще осталось. Но все равно на билет не хватает и жилье снять не на что. Я стала искать больницу, в которую отвезли вас. Нашла, пробилась к вам. Меня пытались выставить, но вы же меня знаете…
Маргарита улыбнулась сквозь слезы.
– В общем, они поняли, что меня не выгонят, да и им лучше – не надо свой персонал на дежурство у вашей постели сажать. И, как я понимаю, им неплохо заплатили. И еще ребята приходят от юбиляра. Мне принесли кое-какие вещи, зубную щетку…
– Где мой телефон?
– Сейчас дам. Я его выключила. И вещи ваши все здесь.
Маргарита прошла к шкафу-купе, извлекла сумку, с которой Сергей Семенович прилетел во Францию, из сумки достала выключенную трубку и протянула мужчине. Он включил ее и запустил набор номера босса.
Телефон оказался выключен или находился вне зоны действия сети. Он повторил то же самое с телефонами адвоката Тимура, помощников босса Николая и Григория, потом трех телохранителей. Все аппараты оказались выключены или вне зоны действия сети.
Сергею Семеновичу это очень не понравилось.
Тогда он позвонил секретарше босса в Россию.
– Сергей Семенович, с вами все в порядке?! – заорала она не своим голосом. – Вы живы?!
– Ну, выжил, – ответил Сергей Семенович, немного удивившись такой истеричной реакции секретарши, всегда сохранявшей спокойствие.
– А… Дмитрий Петрович?
– Что Дмитрий Петрович?
– Он… как?
– Он что, не в России? – Сергей Семенович понял, что плохо соображает после болезни.
На другом конце провода воцарилось молчание.
– Вы где, Сергей Семенович? – наконец спросила секретарша босса с опаской.
Он ответил и вкратце описал, что с ним случилось.
Секретарша опять долго молчала, раздумывая.
– То есть вы ничего не знаете про Дмитрия Петровича? – наконец спросила она.
– Он что, не улетел из Ниццы?!
– Улетел. Но самолет исчез.
– Как исчез? Где?
– Понимаете, он должен был лететь в Петербург, а полетел в Дакар. Это ваша служба безопасности выяснила. Летчики поменяли полетный план, или как там это называется. Я же никогда этими делами не занималась. Все же летчики делают.
– Но они не могли сделать это по собственной инициативе! – закричал Сергей Семенович.
– Нет, конечно. Но я не знаю, какие у Дмитрия Петровича могут быть дела в Дакаре! Он мне звонил утром в тот день, сказал, что к концу рабочего дня будет в офисе! И вдруг в Дакар! И никаких сведений. А потом выясняется, что самолет исчез.
– Самолет не мог просто исчезнуть.
– Я понимаю! – истерично закричала секретарша. – Но никто не знает, где он! Он исчез где-то над пустыней. Я была уверена, что и вы там тоже… Простите, Сергей Семенович! Но никто у нас не знал, что вы в больнице. Вам нужна какая-нибудь помощь? Кто-то из ребят может прямо сегодня вылететь во Францию.
– Да, пожалуй, – задумчиво произнес Сергей Семенович и сказал, кого отправить.
У всех ребят в службе безопасности Дмитрия Петровича были открытые шенгенские визы – босс часто летал в Европу. Поскольку Сергей Семенович был еще слаб, ему требовались «ноги» для выполнения поручений. А он уже понял, что расследование следует начинать в Ницце.
Правда, была одна радость – Маргарита осталась жива. Нет все-таки худа без добра… А новые платья он ей потом сам купит.
Неужели опять тропическая малярия? Он помнил, как подхватил ее в Африке, когда они помогали чернокожим революционерам сместить царька-диктатора. Потом оказалось, что главный пламенный революционер и друг Советского Союза не только диктатор, но и многоженец и вроде бы даже каннибал. Последнее не было доказано, но связи с американцами были. Сергея Семеновича это мало волновало. Тогда его волновало, как выжить.
Температура зашкаливала за сорок, болело все тело. Раздулась печень, а с ней и весь живот.
На этот раз симптомы были похожими. Но не мог он в цивилизованной Франции подхватить тропическую малярию. Или мог? Но почему он один?
И после ранения, уже в Южной Америке, тоже было что-то похожее. В рану попала какая-то гадость. Тоже температура, тоже боль во всем теле, тоже раздувало живот, хотя ранение было в бедро. Или он тогда одновременно страдал от нескольких напастей?
Он лежал с закрытыми глазами и вспоминал события последних дней. Он сопровождал босса, молодого и успешного финансиста Дмитрия, на юбилей одного его приятеля, который праздновался в Ницце. Там было много разного народа. И Маргарита, предпоследняя пассия босса, тоже каким-то образом просочилась в ряды приглашенных. Но Маргарита всегда была находчивой девушкой. В советские времена ее бы, наверное, соответствующие службы подключили к работе.
Сергей Семенович симпатизировал Маргарите и заставлял себя относиться к ней, как к дочери. Только как к дочери и ничего больше! Из женщин босса она нравилась ему больше всех. Маргарита была личностью, не то что последняя белая моль… Сергей Семенович не понимал, как можно было променять Маргариту на эту мышь с бантиком, как про себя звал последнюю пассию босса Сергей Семенович. Нет, она не ходила с бантиками, она обычно раскидывала волосы по плечам, но ее образ в целом в мозгу Сергея Семеновича почему-то ассоциировался с белой мышью с бантиком…
Маргарита… Его безответная любовь… которой он не мог показать свои чувства…
Ночью после вечеринки Сергею Семеновичу стало плохо. Ребята отвезли в местную больницу. Но боссу требовалось срочно улетать в Россию. Ждать выздоровления начальника службы безопасности он не мог, и сам Сергей Семенович это прекрасно понимал. Он вспомнил, что ребята при нем звонили коллегам из службы охраны юбиляра. Те еще оставались во Франции. Но заходил ли к нему кто-то?
Сергей Семенович не помнил. Ему стало так плохо, что он лишился чувств. Сколько же времени он провел без сознания?
В комнате точно имелось какое-то освещение. То есть в палате. Он же наверняка еще в больнице – раз он только сейчас пришел в себя. Значит, дежурное освещение. Есть ли в палате кто-то, кроме него? Сергей Семенович напряг все органы чувств, как его учили еще в молодости.
Да, кто-то тихонечко посапывает. Вроде его положили в одноместную палату? Или перевели в другую? Или он в реанимации?
Сергей Семенович чуть-чуть приоткрыл глаза.
Палата была небольшой, кровать располагалась посередине, а в ногах, чуть левее стояло кресло. В нем спала женщина. Сиделка? В женщине было что-то знакомое. Сергей Семенович пригляделся.
Маргарита!
А она-то тут что делает? Она же вроде должна была улететь с боссом. Он обещал ее взять с собой в Россию. Маргарита говорила, что у нее нет денег на обратный билет… Или у нее пропал билет? Сергей Семенович точно не помнил. Но босс ее точно собирался взять с собой. Или после того, как Сергей Семенович попал в больницу, попросил остаться? Больше-то из сопровождавших босса людей никто не мог задержаться. Или Маргарита сама вызвалась? Могла вообще-то… У них всегда были хорошие отношения. Только она не знала об истинных чувствах Сергея Семеновича. Он их никогда не показывал.
Он вспомнил, как впервые увидел Маргариту. Сергей Семенович всегда предпочитал женщин своего возраста. Они были ему более интересны и для времяпрепровождения, и для постели. Главным всегда было общение, а как можно общаться с подружками босса? И в постели женщины в возрасте – другие… Маргарита оказалась единственным исключением среди подружек босса.
Нет, Сергей Семенович с ней никогда не спал. Любая женщина любого босса – табу. Можешь только смотреть. Он и смотрел…
На темно-каштановые волосы с легким золотистым отливом, на ямочку на подбородке, на пухлые губки. Оторвать взгляд от губ Маргариты было очень сложно. Они казались сочными, как ягодки клубники, а когда она их приоткрывала, можно было увидеть узкую щель между двумя верхними передними зубами. Глаза были похожи на кошачьи – светло-карие, с какой-то таинственной желтизной, миндалевидные, с затаенным охотничьим азартом.
Ему захотелось пить. Он скосил глаза на прикроватную тумбочку, потом попытался приподняться, но рухнул на подушку без сил. Слабость была невероятная.
Маргарита проснулась от его движения и бросилась к постели.
– Сергей Семенович, миленький, вы очнулись?!
Маргарита пощупала рукой его лоб. Она улыбалась, в глазах блестели слезы.
– Как вы себя чувствуете?
– Пить дай, – с трудом выдавил из себя он.
Маргарита захлопотала вокруг него, как наседка вокруг цыпленка.
Сергей Семенович не уловил момента, когда в палате появилась еще какая-то женщина. Эта явно была из персонала больницы. Говорила на французском, убеждала Маргариту уйти. Маргарита отвечала на русском, что никуда уходить не собирается и останется в палате. Несмотря на то что собеседницы явно не знали языка друг друга, обе прекрасно понимали, что говорит вторая. Вероятно, спорили на одну и ту же тему не в первый раз.
Потом Сергею Семеновичу сделали укол, и он опять провалился в небытие. Каждый раз, когда он приходил в себя, он первой видел Маргариту, дежурившую у его одра. Один раз он видел русского парня, явно из телохранителей юбиляра, который приходил его проведать. Парень принес Маргарите какие-то два пакета.
Дня через три, а может, четыре (Сергей Семенович не мог сказать точно) он проснулся и впервые почувствовал себя способным выслушать рассказ Маргариты – все, что она сможет ему поведать.
– Сергей Семенович, что вы помните? – спросила верная сиделка.
Он помнил, как ему стало плохо, как его привезли в больницу, как босс сказал, что вынужден его оставить, так как в России ждут дела.
– Они все улетели? – уточнил он у Маргариты.
Женщина кивнула и смахнула слезу.
– А ты почему осталась?
Он так хотел услышать, что из-за него… Маргарита всхлипнула. Значит, не из-за него…
– Меня выгнали… Бросили… Я не знаю, как лучше сказать… То есть какое слово лучше… Все плохо!
Всхлипывая, Маргарита рассказала, что уже в аэропорту Ниццы блондинка босса учинила скандал. Вроде она до того времени не осознавала, что Маргарита полетит с ними в одном самолете. А она не желала лететь с Маргаритой в одном самолете. В общем, Дмитрию пришлось выбирать – или блондинка, или Маргарита.
– И вещи мои в самолете остались! Там все мои вечерние платья! – Маргарита всхлипнула. – У меня только сумочка! И двадцать евро! Эта гадина небось мой чемодан уже выкинула. Со всеми моими вещами! И зарядное устройство там было. Мобильник уже отключился. У меня ничего не осталось! Я сижу в этой Франции с одной сумочкой! Без мобильника! Без денег!
– Маргарита, успокойся! Решим мы все твои проблемы. Расскажи, как ты сюда добралась.
По словам Маргариты, она вернулась в Ниццу на попутной машине. К счастью, во Франции это можно сделать и без денег. Довезут, в особенности красивую молодую женщину.
– Сергей Семенович, мне стыдно…
– Что тебе стыдно? Что с мужиком за деньги переспала? Я правильно догадался? Ну так если жизнь заставила…
– Я даже не переспала. Он ничего не смог. Наркоманом оказался. Нет, не тот, который подвозил. Я вышла на набережной, пошла мимо яхт… Меня заметили, пригласили. Ну, сами знаете, как бывает. В общем, я заработала сто евро и переночевала на той яхте. Хотя какой там сон… Утром я сбежала. Но этих евро хоть на еду хватило и еще осталось. Но все равно на билет не хватает и жилье снять не на что. Я стала искать больницу, в которую отвезли вас. Нашла, пробилась к вам. Меня пытались выставить, но вы же меня знаете…
Маргарита улыбнулась сквозь слезы.
– В общем, они поняли, что меня не выгонят, да и им лучше – не надо свой персонал на дежурство у вашей постели сажать. И, как я понимаю, им неплохо заплатили. И еще ребята приходят от юбиляра. Мне принесли кое-какие вещи, зубную щетку…
– Где мой телефон?
– Сейчас дам. Я его выключила. И вещи ваши все здесь.
Маргарита прошла к шкафу-купе, извлекла сумку, с которой Сергей Семенович прилетел во Францию, из сумки достала выключенную трубку и протянула мужчине. Он включил ее и запустил набор номера босса.
Телефон оказался выключен или находился вне зоны действия сети. Он повторил то же самое с телефонами адвоката Тимура, помощников босса Николая и Григория, потом трех телохранителей. Все аппараты оказались выключены или вне зоны действия сети.
Сергею Семеновичу это очень не понравилось.
Тогда он позвонил секретарше босса в Россию.
– Сергей Семенович, с вами все в порядке?! – заорала она не своим голосом. – Вы живы?!
– Ну, выжил, – ответил Сергей Семенович, немного удивившись такой истеричной реакции секретарши, всегда сохранявшей спокойствие.
– А… Дмитрий Петрович?
– Что Дмитрий Петрович?
– Он… как?
– Он что, не в России? – Сергей Семенович понял, что плохо соображает после болезни.
На другом конце провода воцарилось молчание.
– Вы где, Сергей Семенович? – наконец спросила секретарша босса с опаской.
Он ответил и вкратце описал, что с ним случилось.
Секретарша опять долго молчала, раздумывая.
– То есть вы ничего не знаете про Дмитрия Петровича? – наконец спросила она.
– Он что, не улетел из Ниццы?!
– Улетел. Но самолет исчез.
– Как исчез? Где?
– Понимаете, он должен был лететь в Петербург, а полетел в Дакар. Это ваша служба безопасности выяснила. Летчики поменяли полетный план, или как там это называется. Я же никогда этими делами не занималась. Все же летчики делают.
– Но они не могли сделать это по собственной инициативе! – закричал Сергей Семенович.
– Нет, конечно. Но я не знаю, какие у Дмитрия Петровича могут быть дела в Дакаре! Он мне звонил утром в тот день, сказал, что к концу рабочего дня будет в офисе! И вдруг в Дакар! И никаких сведений. А потом выясняется, что самолет исчез.
– Самолет не мог просто исчезнуть.
– Я понимаю! – истерично закричала секретарша. – Но никто не знает, где он! Он исчез где-то над пустыней. Я была уверена, что и вы там тоже… Простите, Сергей Семенович! Но никто у нас не знал, что вы в больнице. Вам нужна какая-нибудь помощь? Кто-то из ребят может прямо сегодня вылететь во Францию.
– Да, пожалуй, – задумчиво произнес Сергей Семенович и сказал, кого отправить.
У всех ребят в службе безопасности Дмитрия Петровича были открытые шенгенские визы – босс часто летал в Европу. Поскольку Сергей Семенович был еще слаб, ему требовались «ноги» для выполнения поручений. А он уже понял, что расследование следует начинать в Ницце.
Правда, была одна радость – Маргарита осталась жива. Нет все-таки худа без добра… А новые платья он ей потом сам купит.
Глава 7
Вася
Шурик и Ленчик сидели в баре. Требовалось убить время между рейсами Москва – Париж и Париж – Дакар. А как убить время двум мужикам в аэропорту? Способ один – напиться в баре. За время полета выспятся и протрезвеют. И вообще им в Сенегале не сразу после спуска по трапу на переговоры бежать.
В бар вошел высокий мощный блондин с карими глазами. Шурик и Ленчик мгновенно определили: наш. Только у нашего человека на лице может отражаться такое страстное желание выпить. И похоже, что соотечественник ищет компанию. Ну разве нормальный русский мужик может пить в одиночестве?
Взгляд мужика остановился на двух друзьях из Москвы. Он тоже мгновенно опознал соотечественников. Шурик приветственно поднял руку, Ленчик кивнул на пустующий стул.
Знакомство состоялось.
Выпили за знакомство, за успешный предстоящий полет, за успешное завершение дел на африканской земле, за успешное возвращение домой. Предполетный досмотр проходили на автопилоте, но при входе в салон самолета смогли выразить французской стюардессе желание поменяться с кем-то местами, чтобы сидеть вместе.
Оказались втроем на центральном ряду кресел, где как раз три места, и сразу же заснули. Были разбужены стюардессами для приема пищи, пищу приняли и стали обсуждать: прямо сейчас открыть одну из бутылок из дьюти-фри или еще немного поспать.
Обсуждение было прервано объявлением из кабины пилотов. Судя по содержанию сообщения, командир сменился в процессе полета, и русские это проспали.
Обращение прозвучало на английском и французском языках. Воздушный лайнер, как выяснилось, был захвачен «группой приличных людей».
– Я правильно понял значение выражения decent people? – уточнил Шурик. – Может, еще какое-то есть, которого я никогда не слышал? Или, может, это какая-то группировка так называется? Типа «Аль-Каиды»?
Вася и Ленчик слушали дальше.
Пассажирам предлагалось не демонстрировать глупого и ненужного геройства, не задавать никаких вопросов до окончания полета, так как по приземлении им будут предоставлены все необходимые объяснения. Оказалось, что эти самые «приличные люди» не желают ненужных и бессмысленных смертей пассажиров и просто травм. Всем предлагалось оставаться на своих местах до окончания полета.
Уже во время выступления нового командира корабля (или кто он там был) в салоне воцарилась гробовая тишина. Замолчали все. Кто спал – проснулся. Вася огляделся вокруг. Детей не было – ни маленьких, ни подростков. Уже хорошо. И салон был заполнен не полностью – оставалось много свободных мест. По прикидкам Васи, в самолете было человек сто, может, чуть больше. В Дакар из Парижа летели французы, какие-то африканцы (не обязательно сенегальцы, но Вася не мог определить их национальную принадлежность), точно была группа американцев, которые очень шумно себя вели в накопителе. Также Вася видел двух арабов в национальных одеждах и арабов в европейских костюмах, но они вполне могли быть гражданами Франции. Но могли и не быть.
Васе вдруг захотелось освободить организм от лишней жидкости, успевшей скопиться в мочевом пузыре. Но пустят ли в туалет? В любом случае следовало подождать и посмотреть, что будет дальше. Не все же «приличные люди» находятся в кабине пилотов?
И он оказался прав. В салоне эконом-класса, которым летел Вася (он никогда не выпендривался, обходился без бизнес-класса и опять же считал, что в эконом-классе скорее встретит женщину, которая сможет его заинтересовать), со своих мест поднялись четыре человека и заняли места в двух концах, по человеку в проходе в начале салона и по человеку в проходе в конце.
– Интересно, что у них такое в руках? – прошептал Шурик.
На первый взгляд можно было решить, что четверо «приличных людей» держат в руках томики поэзии. Вероятно, во время предполетного досмотра эти вещицы и приняли за книги. Четверо мужчин на самом деле выглядели прилично. Двое были арабами в европейской одежде, двое – европейцами или, правильнее будет сказать, обладали европейской внешностью.
– Наверное, это взрывные устройства, – высказал свое мнение Вася.
– Но ведь через «телевизор» же прогоняли! – воскликнул Ленчик. – Они в аэропорту что, спали? Ну ладно бы у кого-то одного пропустили! Я все понимаю: глаза устают, поток пассажиров. Но этих-то сколько! И еще наверняка в бизнес-классе есть! И в кабине пилотов.
– Наука и техника не стоят на месте, – философски заметил Вася. – В особенности те отрасли, которые работают на криминал. – Вполне могли разработать взрывное устройство, которое в аэропортовом «телевизоре» смотрится как книга. Ведь вытаскивать-то редко что заставляют. Если только у службы досмотра возникают вопросы. А тут – книги. Какие вопросы?
– Или сообщники из каких-то других служб аэропорта доставили в самолет, – высказал свое мнение Шурик. – Вроде в Париже все грузчики в аэропорту – арабы. Загружали багаж в самолет, загрузили и эту дрянь.
– Ты подумай, где багажное отделение и где мы! – воскликнул Ленчик. – Грузчики в салон не заходят.
– Ну, мало ли… Я не знаю устройство самолета.
Их обсуждение было прервано истерическим визгом какого-то рано полысевшего мужика лет тридцати пяти, по виду – мелкого банковского клерка, слегка пришибленного пыльным мешком. Вася в жизни много наслушался бабьего визга, начиная с детских лет в Кронштадте и кончая блондинками модельного типа. Последняя его постельная партнерша (ну не скажешь же: девушка или возлюбленная?) во время пешего подъема по лестнице к Васиной квартире встретилась с крысой. Вася на крысу никакого внимания не обратил. С ними боролись всем элитным домом с привлечением всех возможных служб и химических средств, но победителями в этой борьбе всегда выходили крысы. Они могли на некоторое время исчезнуть (или затаиться?), а потом появлялись снова, причем или становились крупнее, или имели уши большего размера, или рождались шестилапыми, но рождались и жили!
Во всех квартирах элитного Васиного дома жили коты, причем не менее двух на квартиру и не элитные, а те, на которых можно было рассчитывать в плане борьбы за свою территорию. Два Васиных помойных кота (отмытых и вылеченных от кучи болезней, подхваченных на помойке) в квартиру крыс не пускали. Коты быстро поняли, что от них требуется, если они хотят жить у Васи и регулярно питаться элитными продуктами. К соседям крысы тоже не заходили. Можно сказать, что с крысами в доме была достигнута негласная договоренность: вам – подъезд, нам – квартиры. Во время Васиных командировок котов кормила домработница, кандидат биологических наук.
Но Васина постельная партнерша, встретившись с крысой, вопила, как сирена гражданской обороны. После этого вопля Вася с ней расстался, даже не доведя до квартиры. Теперь какой-то придурочный иностранный мужик вопил еще громче, давая сто очков форы Васиной блондинке модельного типа.
Мало того, что мужик вопил, так он еще и вскочил с места и понесся по проходу к одному из типов, его перекрывавшему.
– Интересно, выстрелит или нет? – успел сказать Шурик.
Васе тоже было интересно. А вдруг «книги» – это не взрывчатка, а огнестрельное оружие? Ведь есть же уже пластиковые пистолеты. Может, и пистолеты были пронесены на борт в разобранном виде, а здесь собраны? И скоро будут продемонстрированы народу?
Но здесь все было проще. Крикун получил «книгой» по физиономии и рухнул на спину, схватившись руками за лицо. Из-под пальцев тут же просочилась кровь. Значит, «книгой» смогли разбить нос. Не исключено, что и сломать.
Вася высунулся в проход, вслед за ним попытался высунуться и Шурик.
– Интересно, из какого материала у них сделаны эти взрывные устройства? – спросил Шурик, который, похоже, был очень любознательным человеком.
Тем временем получивший по морде мужик катался по полу и орал, что «они» хотят врезать «нами» по небоскребам, правда, не уточнял, по каким.
«Разве на маршруте нашего следования есть небоскребы?» – задумался Вася.
– По Пентагону, – произнес спокойным голосом благообразный седой старик в очках, невозмутимо читавший какой-то научный журнал. Старик говорил на английском, произношение было очень четким, как у дикторов Би-би-си.
– Не дотянем до Пентагона, – высказал свое мнение Вася.
В их части салона разгорелась оживленная дискуссия между представителями трех стран. Старик оказался ученым из Англии, летевшим на какие-то раскопки, два немца, присоединившихся к обсуждению, – бизнесменами. Стали подсчитывать количество топлива в «Боинге» при полном баке, максимально возможную продолжительность полета, скорость, влияние погодных условий… Было очень интересно.
Наиболее вероятным местом (если «они» планируют все-таки ударить «нами» по чему-либо) была признана дипмиссия США в Ираке. Но для этого требовалось поменять маршрут и лететь в противоположную сторону! А самолет вроде бы не разворачивался… Хотя кто его знает… Это на автомобиле нельзя не почувствовать, а что происходит в воздухе, никто точно сказать не мог. Резких разворотов самолетов в воздухе пока никому на своей шкуре испытывалось не доводилось.
– То есть вы уверены, что нами не будут ничего бомбить? – уточнили немцы у русских.
– Определенно нет. Глупо. То есть глупо было угонять для этой цели французский самолет, вылетевший из парижского аэропорта. Проще привезти взрывчатку – если мы говорим не о США, а о странах Ближнего и Среднего Востока или Африки. Воздушное пространство Европы мы уже покинули. И вообще зачем устраивать террористические акты на Востоке и в Африке?
Профессор напомнил про Израиль.
– Выбрали бы другой рейс, – уверенно заявил Вася. – Я считаю, что нами будут торговать… Только бы потенциальные покупатели согласились на предложенные условия.
Потом немцы поделились своей проблемой с новыми русскими друзьями, которые, как и они, приняли в организмы немало горячительных напитков. Ведение переговоров решил взять на себя Вася.
Он поднял руку, как школьник, и на английском языке спросил у террориста в своем проходе, можно ли ему и его друзьям сходить в туалет по очереди. Терпеть больше нет сил. Проблему нужно решать, в особенности если им еще предстоит долгий полет. Террорист что-то крикнул через плечо в другой салон.
– Он позвал старшего, – сказал ученый.
– Вы знаете арабский? – уточнил Вася.
– Да. Я говорю на восьми языках, но только не знаю вашего. Однако считаю, что иметь рядом русских в подобной ситуации просто прекрасно, – произнес англичанин.
– Русских не любят в Европе.
– В Англии мнения, можно сказать, разделились на диаметрально противоположные, – усмехнулся ученый. – Вас или любят, или ненавидят. Но вы никого не оставляете равнодушными, а это уже что-то. Одно это вызывает уважение.
– Вы лично нас любите? – встрял Шурик.
– Во-первых, я – болельщик «Челси», а все болельщики «Челси» могут испытывать только чувство благодарности к вашему олигарху. Он нанял профессионалов – самых высокооплачиваемых тренеров и спортивных менеджеров, он купил классных игроков. Да что я вам это объясняю? Во-вторых, и что более важно в данной ситуации, русские, насколько мне известно, умеют выпутываться из самых патовых ситуаций, причем с блеском. Наша и вообще европейская пресса об этом много пишет, правда, обычно в критическом тоне. Но вы привыкли к трудностям, и часто то, что мы считаем трудностями, для вас является самым обычным делом.
В бар вошел высокий мощный блондин с карими глазами. Шурик и Ленчик мгновенно определили: наш. Только у нашего человека на лице может отражаться такое страстное желание выпить. И похоже, что соотечественник ищет компанию. Ну разве нормальный русский мужик может пить в одиночестве?
Взгляд мужика остановился на двух друзьях из Москвы. Он тоже мгновенно опознал соотечественников. Шурик приветственно поднял руку, Ленчик кивнул на пустующий стул.
Знакомство состоялось.
Выпили за знакомство, за успешный предстоящий полет, за успешное завершение дел на африканской земле, за успешное возвращение домой. Предполетный досмотр проходили на автопилоте, но при входе в салон самолета смогли выразить французской стюардессе желание поменяться с кем-то местами, чтобы сидеть вместе.
Оказались втроем на центральном ряду кресел, где как раз три места, и сразу же заснули. Были разбужены стюардессами для приема пищи, пищу приняли и стали обсуждать: прямо сейчас открыть одну из бутылок из дьюти-фри или еще немного поспать.
Обсуждение было прервано объявлением из кабины пилотов. Судя по содержанию сообщения, командир сменился в процессе полета, и русские это проспали.
Обращение прозвучало на английском и французском языках. Воздушный лайнер, как выяснилось, был захвачен «группой приличных людей».
– Я правильно понял значение выражения decent people? – уточнил Шурик. – Может, еще какое-то есть, которого я никогда не слышал? Или, может, это какая-то группировка так называется? Типа «Аль-Каиды»?
Вася и Ленчик слушали дальше.
Пассажирам предлагалось не демонстрировать глупого и ненужного геройства, не задавать никаких вопросов до окончания полета, так как по приземлении им будут предоставлены все необходимые объяснения. Оказалось, что эти самые «приличные люди» не желают ненужных и бессмысленных смертей пассажиров и просто травм. Всем предлагалось оставаться на своих местах до окончания полета.
Уже во время выступления нового командира корабля (или кто он там был) в салоне воцарилась гробовая тишина. Замолчали все. Кто спал – проснулся. Вася огляделся вокруг. Детей не было – ни маленьких, ни подростков. Уже хорошо. И салон был заполнен не полностью – оставалось много свободных мест. По прикидкам Васи, в самолете было человек сто, может, чуть больше. В Дакар из Парижа летели французы, какие-то африканцы (не обязательно сенегальцы, но Вася не мог определить их национальную принадлежность), точно была группа американцев, которые очень шумно себя вели в накопителе. Также Вася видел двух арабов в национальных одеждах и арабов в европейских костюмах, но они вполне могли быть гражданами Франции. Но могли и не быть.
Васе вдруг захотелось освободить организм от лишней жидкости, успевшей скопиться в мочевом пузыре. Но пустят ли в туалет? В любом случае следовало подождать и посмотреть, что будет дальше. Не все же «приличные люди» находятся в кабине пилотов?
И он оказался прав. В салоне эконом-класса, которым летел Вася (он никогда не выпендривался, обходился без бизнес-класса и опять же считал, что в эконом-классе скорее встретит женщину, которая сможет его заинтересовать), со своих мест поднялись четыре человека и заняли места в двух концах, по человеку в проходе в начале салона и по человеку в проходе в конце.
– Интересно, что у них такое в руках? – прошептал Шурик.
На первый взгляд можно было решить, что четверо «приличных людей» держат в руках томики поэзии. Вероятно, во время предполетного досмотра эти вещицы и приняли за книги. Четверо мужчин на самом деле выглядели прилично. Двое были арабами в европейской одежде, двое – европейцами или, правильнее будет сказать, обладали европейской внешностью.
– Наверное, это взрывные устройства, – высказал свое мнение Вася.
– Но ведь через «телевизор» же прогоняли! – воскликнул Ленчик. – Они в аэропорту что, спали? Ну ладно бы у кого-то одного пропустили! Я все понимаю: глаза устают, поток пассажиров. Но этих-то сколько! И еще наверняка в бизнес-классе есть! И в кабине пилотов.
– Наука и техника не стоят на месте, – философски заметил Вася. – В особенности те отрасли, которые работают на криминал. – Вполне могли разработать взрывное устройство, которое в аэропортовом «телевизоре» смотрится как книга. Ведь вытаскивать-то редко что заставляют. Если только у службы досмотра возникают вопросы. А тут – книги. Какие вопросы?
– Или сообщники из каких-то других служб аэропорта доставили в самолет, – высказал свое мнение Шурик. – Вроде в Париже все грузчики в аэропорту – арабы. Загружали багаж в самолет, загрузили и эту дрянь.
– Ты подумай, где багажное отделение и где мы! – воскликнул Ленчик. – Грузчики в салон не заходят.
– Ну, мало ли… Я не знаю устройство самолета.
Их обсуждение было прервано истерическим визгом какого-то рано полысевшего мужика лет тридцати пяти, по виду – мелкого банковского клерка, слегка пришибленного пыльным мешком. Вася в жизни много наслушался бабьего визга, начиная с детских лет в Кронштадте и кончая блондинками модельного типа. Последняя его постельная партнерша (ну не скажешь же: девушка или возлюбленная?) во время пешего подъема по лестнице к Васиной квартире встретилась с крысой. Вася на крысу никакого внимания не обратил. С ними боролись всем элитным домом с привлечением всех возможных служб и химических средств, но победителями в этой борьбе всегда выходили крысы. Они могли на некоторое время исчезнуть (или затаиться?), а потом появлялись снова, причем или становились крупнее, или имели уши большего размера, или рождались шестилапыми, но рождались и жили!
Во всех квартирах элитного Васиного дома жили коты, причем не менее двух на квартиру и не элитные, а те, на которых можно было рассчитывать в плане борьбы за свою территорию. Два Васиных помойных кота (отмытых и вылеченных от кучи болезней, подхваченных на помойке) в квартиру крыс не пускали. Коты быстро поняли, что от них требуется, если они хотят жить у Васи и регулярно питаться элитными продуктами. К соседям крысы тоже не заходили. Можно сказать, что с крысами в доме была достигнута негласная договоренность: вам – подъезд, нам – квартиры. Во время Васиных командировок котов кормила домработница, кандидат биологических наук.
Но Васина постельная партнерша, встретившись с крысой, вопила, как сирена гражданской обороны. После этого вопля Вася с ней расстался, даже не доведя до квартиры. Теперь какой-то придурочный иностранный мужик вопил еще громче, давая сто очков форы Васиной блондинке модельного типа.
Мало того, что мужик вопил, так он еще и вскочил с места и понесся по проходу к одному из типов, его перекрывавшему.
– Интересно, выстрелит или нет? – успел сказать Шурик.
Васе тоже было интересно. А вдруг «книги» – это не взрывчатка, а огнестрельное оружие? Ведь есть же уже пластиковые пистолеты. Может, и пистолеты были пронесены на борт в разобранном виде, а здесь собраны? И скоро будут продемонстрированы народу?
Но здесь все было проще. Крикун получил «книгой» по физиономии и рухнул на спину, схватившись руками за лицо. Из-под пальцев тут же просочилась кровь. Значит, «книгой» смогли разбить нос. Не исключено, что и сломать.
Вася высунулся в проход, вслед за ним попытался высунуться и Шурик.
– Интересно, из какого материала у них сделаны эти взрывные устройства? – спросил Шурик, который, похоже, был очень любознательным человеком.
Тем временем получивший по морде мужик катался по полу и орал, что «они» хотят врезать «нами» по небоскребам, правда, не уточнял, по каким.
«Разве на маршруте нашего следования есть небоскребы?» – задумался Вася.
– По Пентагону, – произнес спокойным голосом благообразный седой старик в очках, невозмутимо читавший какой-то научный журнал. Старик говорил на английском, произношение было очень четким, как у дикторов Би-би-си.
– Не дотянем до Пентагона, – высказал свое мнение Вася.
В их части салона разгорелась оживленная дискуссия между представителями трех стран. Старик оказался ученым из Англии, летевшим на какие-то раскопки, два немца, присоединившихся к обсуждению, – бизнесменами. Стали подсчитывать количество топлива в «Боинге» при полном баке, максимально возможную продолжительность полета, скорость, влияние погодных условий… Было очень интересно.
Наиболее вероятным местом (если «они» планируют все-таки ударить «нами» по чему-либо) была признана дипмиссия США в Ираке. Но для этого требовалось поменять маршрут и лететь в противоположную сторону! А самолет вроде бы не разворачивался… Хотя кто его знает… Это на автомобиле нельзя не почувствовать, а что происходит в воздухе, никто точно сказать не мог. Резких разворотов самолетов в воздухе пока никому на своей шкуре испытывалось не доводилось.
– То есть вы уверены, что нами не будут ничего бомбить? – уточнили немцы у русских.
– Определенно нет. Глупо. То есть глупо было угонять для этой цели французский самолет, вылетевший из парижского аэропорта. Проще привезти взрывчатку – если мы говорим не о США, а о странах Ближнего и Среднего Востока или Африки. Воздушное пространство Европы мы уже покинули. И вообще зачем устраивать террористические акты на Востоке и в Африке?
Профессор напомнил про Израиль.
– Выбрали бы другой рейс, – уверенно заявил Вася. – Я считаю, что нами будут торговать… Только бы потенциальные покупатели согласились на предложенные условия.
Потом немцы поделились своей проблемой с новыми русскими друзьями, которые, как и они, приняли в организмы немало горячительных напитков. Ведение переговоров решил взять на себя Вася.
Он поднял руку, как школьник, и на английском языке спросил у террориста в своем проходе, можно ли ему и его друзьям сходить в туалет по очереди. Терпеть больше нет сил. Проблему нужно решать, в особенности если им еще предстоит долгий полет. Террорист что-то крикнул через плечо в другой салон.
– Он позвал старшего, – сказал ученый.
– Вы знаете арабский? – уточнил Вася.
– Да. Я говорю на восьми языках, но только не знаю вашего. Однако считаю, что иметь рядом русских в подобной ситуации просто прекрасно, – произнес англичанин.
– Русских не любят в Европе.
– В Англии мнения, можно сказать, разделились на диаметрально противоположные, – усмехнулся ученый. – Вас или любят, или ненавидят. Но вы никого не оставляете равнодушными, а это уже что-то. Одно это вызывает уважение.
– Вы лично нас любите? – встрял Шурик.
– Во-первых, я – болельщик «Челси», а все болельщики «Челси» могут испытывать только чувство благодарности к вашему олигарху. Он нанял профессионалов – самых высокооплачиваемых тренеров и спортивных менеджеров, он купил классных игроков. Да что я вам это объясняю? Во-вторых, и что более важно в данной ситуации, русские, насколько мне известно, умеют выпутываться из самых патовых ситуаций, причем с блеском. Наша и вообще европейская пресса об этом много пишет, правда, обычно в критическом тоне. Но вы привыкли к трудностям, и часто то, что мы считаем трудностями, для вас является самым обычным делом.