Страница:
Мария Жукова-Гладкова
Клуб заграничных мужей
Автор предупреждает, что все герои этого произведения являются вымышленными, а сходство с реальными лицами может оказаться лишь случайным. События, описанные в романе, являются исключительно плодом авторского воображения.
Глава 1
Санкт-Петербург, 3 мая 200… года,
понедельник
На майские праздники я никуда не уехала, хотя собиралась, поэтому сидела дома и работала. К моему великому сожалению, после исключительно теплого апреля (часть которого я урвала у себя на лоджии и теперь могла продемонстрировать избранным свой загар) наступил холодный май. А я-то надеялась, что в праздники поваляюсь на бережку одного из карьеров, расположенных недалеко от дома. Но куда там – сидела в холодной квартире, закутавшись в плед.
Во время апрельской жары отключили отопление, и теперь, естественно, включат только осенью. У меня руки за компьютером стыли. Но не будешь же стучать по клавиатуре в варежках? Да еще в мае… Я то и дело поминала недобрым словом ЖЭК, или как там его теперь называют, и всех чиновников в целом, заранее предвкушая летнее отключение горячей воды. Заодно вспомнила, как месяц добивалась замены текущей у меня в квартире трубы, страшно жалея потраченного времени и нервов. Но что поделаешь? Выяснилось, что в нашем районе один сварщик на четыре участка и работы у него – непочатый край. Но зато администрации… Чтоб им пусто было, чтоб у них у всех одновременно канализацию прорвало!
В общем, настроение было отвратительное, я думала, что следовало все-таки куда-то смотаться хотя бы на неделю. Ну или на три дня. На Кипр, например. А может, все-таки выбраться? Если, конечно, на это время еще остались билеты, в чем я глубоко сомневаюсь.
Внезапно в коридоре зазвонил телефон, и я прислушалась к механическому голосу, издаваемому аппаратом: он объявляет номер звонящего на всю квартиру. Пока объявляет, можно решить, бежать или не стоит. Братец, проживающий со мной и ведущий у меня домашнее хозяйство, тоже не спешил из кухни. Четырнадцатилетний сын Сашка отсутствовал, болтаясь где-то с друзьями.
Услышав, кто звонит, братец на первой космической рванул к аппарату. Нас добивалась моя ближайшая и самая давняя подруга Верка, с которой мы выросли в одном дворе. Верка младше меня на шесть лет, и сошлись мы с ней после моего возвращения из Афгана, где я трудилась медсестрой. Теперь, правда, я возглавляю турфирму и, откровенно признаться, постепенно забываю все, чему меня учили в медучилище, и то, чего набралась на практике. Но жизнь моя непредсказуема, и я не представляю, куда меня еще занесет. В последнее время я почему-то приобрела склонность влипать во всякие истории, опасные для жизни и вредные для здоровья. Правда, пока удавалось из них выпутываться без особых для себя проблем, ну если, конечно, не считать взрывов двух машин. С другой стороны, я ведь отделалась только синяками и ссадинами, которые уже зажили, поэтому, можно считать, удача на моей стороне. Сидит на моем плече невидимая птица цвета ультрамарин.
В общем, братец понесся к телефону. К Верке он питает давнюю безответную страсть, но надежды не теряет. Подружке же ни Костя, ни какой-нибудь другой мужик для постоянных отношений (на «постоянку», как она говорит) не нужен, Верка уже много лет трудится «ночной бабочкой», поняв, что это ее призвание, и пока специальность менять не намерена. Но, надо отдать ей должное, в последнее время стала задумываться о будущем – из-за возраста, как я предполагаю. Верке – тридцать, мне – тридцать шесть, хотя кажусь моложе. Верка выглядит просто обалденно.
Костя в коридоре уже ворковал с Веркой, приглашая ее заехать к нам. Я посмотрела на часы: полвторого. Верка только что проснулась. Братец, конечно, приглашает ее позавтракать у нас, когда мы с ним будем обедать. Ну что ж, пусть приезжает, хоть как-то развеем рутину, а то мне уже порядком надоело изучение туристических предложений в Интернете.
Верка приехала, мы отведали Костиной стряпни, а потом подружка предложила нам с ней «себя куда-то девать».
– В смысле? – не поняла я.
– Ну, Ланка, скучно дома сидеть. Вся моя клиентура по особнякам своим да по курортам разъехалась. Идти мне сегодня некуда… На пляже холодно. Почему мы-то с тобой никуда не поехали?
– У меня было много работы.
– У тебя всегда много работы! – сказали хором Костя с Веркой и, как обычно, принялись убеждать меня, что следует поменьше трудиться.
– А жрать ты хочешь? – рявкнула я на братца. – Ты, что ли, будешь содержать племянника? А на Сашке все горит!
В ответ на мой окрик Костя сник, а Верка заметила, что мои нервы в последнее время пошаливают как раз из-за перегрузок. Я заметила, что они вполне могут пошаливать и после нескольких неудачных покушений на мою жизнь, от которых нормальный человек давно бы свихнулся.
– Ну, наконец-то сама призналась, что ненормальная! – захохотала Верка. – Дождались! Костик, ты слышал? А к психиатру ты пока не обращалась?
Я ответила, что пойду к нему только вместе с Веркой и еще не уверена, у кого из нас больше проблем с психикой. Верка не стала спорить и опять заканючила, что нам сегодня надо бы развлечься, а то она в самом деле свихнется – от скуки.
Костя предложил съездить куда-нибудь в пригород.
– Помню я наш последний выезд в Павловск, – закатила глаза я и посмотрела на Верку.
Она тоже помнила, как мы выбрались туда к вечерочку поближе, чтобы пройтись по парку. Прогулялись, потом стали искать желтенький домик. Нашли по запаху, по ходу дела вспоминая статьи в питерской прессе о загрязнении наших парков. Еще бы им не загрязняться: парк открыт до одиннадцати, туалет – до шести. После посещения окрестностей желтенького домика у меня почему-то отпало желание ездить в Павловск в обозримом будущем.
– Поехали куда-нибудь на залив, – предложила Верка. – Погуляем по бережку.
Костя вдруг вспомнил, что давно хотел заказать камушки в какой-нибудь заморской стране. Если же мы сегодня с Веркой съездим на берег Финского залива, то вполне можем найти их и там. Я поинтересовалась, зачем ему камушки. Оказалось, что у Кости большие планы по украшению кактусов, недавно закупленных им в товарном количестве. Кактусы закупались для установки перед моим и Сашкиным компьютерами. Братец активно читает прессу и регулярно рассказывает нам с сыном о вреде компьютерного труда. Он и наставил кактусов вокруг наших машин – для поглощения радиации или чего там они поглощают. Я даже трижды укололась, в результате пришла к выводу, что печатное слово до добра не доводит, по крайней мере граждан, подобных моему братцу, на которых в принципе оно и рассчитано.
– Ну давай хоть за камушками съездим, – посмотрела на меня Верка. – Делать все равно нечего.
– Тебе.
– А ты воздухом морским подышишь, говорят – полезно, а то все сидишь взаперти то дома, то в фирме, а то из машины выхлопные газы вдыхаешь.
Костя Верку поддержал. Подружка даже предложила ехать на ее «Саабе», а не на моей третьей за год машине, к которой я, правда, очень быстро привыкла. И как не привыкнуть к «семерке» «БМВ», тем более подаренной мужчиной?
В общем, я собралась довольно быстро, и мы с Веркой, чмокнув Костю в обе щеки, отправились на прогулку по песчаному берегу.
Поехали в направлении Зеленогорска, но остановились гораздо раньше, где-то за Солнечным. Я не могу точно сказать, была ли это территория Солнечного или уже началось Репино, но данный факт особой роли не играет.
Верка поставила машину, и мы двинулись к воде. По шоссе, идущему вдоль пляжа, пролетало не так много авто: все уже выехали за город, обратно возвращаться народ станет завтра. На пляже, кроме нас, не оказалось ни души.
– Ты представляешь, что бы тут делалось, если бы стояла жара, как в апреле? – посмотрела на меня Верка.
– Лучше бы стояла.
Я уже жалела, что надела тонкий кожаный плащик, купленный в Индонезии. Следовало бы облачиться в куртку на подстежке: ветер задувал знатно.
– Ладно, давай побыстрее камни соберем – и назад, – сказала я. – Ну или у бара какого-нибудь тормознем.
Откровенно признаться, я давно не ездила по идущему вдоль залива шоссе: мои пути в этом направлении как-то не пролегают. С момента моего последнего посещения этих мест на трассе открылось много новых ресторанчиков и кафе. Или это в связи с приближением летнего сезона? Однако я обратила внимание, что тут в отличие от пригородных шоссе других направлений нигде не стояло жаровен, обслуживаемых трудолюбивыми муравьями кавказской национальности. Судя по машинам, припаркованным у точек общепита, этот самый общепит предназначался далеко не для всех. Предполагаю, что здесь по осени не наблюдается и продажи капусты прямо с полей (так как поля отсутствуют), и бабушки не выносят на трассу дары своих огородов. Почему – становится понятно, если взглянуть на замки и дворцы, выросшие вдоль шоссе. Многие из зданий возвышаются за заборами с глазками видеокамер.
Мы с Веркой достали из карманов врученные Костей мешочки, присели на корточки недалеко от воды, подметая плащами песок (хорошо хоть не мехами, мне новую шубу было бы жалко, а от кожи все легко отчистится, хотя в любом случае чистить Косте), и принялись активно выбирать камушки (не большие, но и не очень маленькие), которыми братец сможет украсить кактусы в нашем доме.
– Надо было из Таиланда привезти, – вздохнула Верка.
– Или белого песка с Карибских островов, – вздохнула я в ответ. – Так хорошо было бы растительность присыпать. Представляешь их в белом песочке?.. А мы с Сашкой в январе…
Договорить фразу я не успела, заметив изменившееся выражение подружкиного лица. Сама я сидела на корточках спиной к шоссе и не видела, что там делается. Но что-то явно происходило.
– Ну?! – прошипела я на подружку.
– «Гранд Чероки» притормозил, – тихо сообщила Верка. – Прямо за моим «Саабом».
– И что? Ты знаешь хозяина?
– Припоминаю… – медленно произнесла Верка, потом опять быстро зашептала: – Два бугая вываливаются. Этих не знаю. Ланка, может, они по твою душу? Лана, они идут сюда! Ты хоть пистолет взяла? Или гранату?
У нас с Веркой после прошлых «подвигов» имелся целый склад всевозможных средств обороны и нападения, которыми можно было бы вооружить личный состав батальона. Основная масса оружия была спрятана в наших гаражах, в специально устроенных тайниках. Кое-что хранилось и дома. Правда, я не имею дурной привычки регулярно брать с собой что-либо, тянущее на статью Уголовного кодекса, ну если только в крайнем случае, когда точно знаю, что еду в пекло. С другой стороны, одна из моих любимых «ручек» всегда при мне.
В свое время мы с Веркой хорошо подчистили дом давнего подружкиного знакомого, Андрея-оружейника, прихватив, в частности, довольно внушительный запас «игрушек», которые не берут металлоискатели и рентгены в аэропортах. Правда, эта прелесть обладает малой огневой мощью, но «ручкам» уже доводилось спасать мне жизнь, и ни одну из них на мне еще ни разу не обнаружили. Я непроизвольно дотронулась до специального кармана джинсов, предназначенного для обычных ручек. На душе сразу же стало спокойнее. Вторая «игрушка», как я помнила, лежит у меня в сумочке. Сумочка, правда, осталась в Веркиной машине. Но один выстрел у меня все равно есть…
– Привет, девчонки! – послышалось за моей спиной.
Девчонками нас с Веркой не называли давно, так что такое приветствие я посчитала комплиментом и обернулась, повесив на лицо свою самую обворожительную улыбку. Верка улыбалась с профессиональной ласковостью. Предполагаю, что в душе она уже прикидывала, нашла себе на сегодня клиентов или нет.
Парням на вид было лет по двадцать пять, может, чуть больше, тела они имели накачанные, но прически не а-ля Майк Тайсон, а вполне приличные, и рожи не зверские, которые даже хотелось назвать лицами. У одного, правда, в видимой части рта (растянутой в улыбке) слева отсутствовали три зуба – два сверху и один снизу.
– Чего делаем? – спросил брюнет с карими глазами, чем-то напоминающий героя рекламы «Мальборо».
– Дрова колем, – ответила Верка, добавляя в глаза огня страсти.
Парни посмотрели на частично заполненные мешочки у нас в руках, потом поинтересовались, зачем нам камушки. Верка пояснила, слегка облизывая губы язычком, затем попросила помочь, так как мы уже немного замерзли и хотели бы закончить сбор побыстрее, чтобы поехать куда-нибудь погреться.
Молодые люди, представившиеся Толей и Славой (у Толи не хватало трех зубов, Слава отдаленно тянул на рекламный постер), тоже сели на корточки и поучаствовали в увлекательном занятии.
Набрав по полному мешку камней, которых хватит на украшение кактусов, имеющихся во всех квартирах многоквартирного дома в Купчино, мы вчетвером наконец поднялись и размяли затекшие члены.
После чего поступило предложение проехаться с ребятами на дачу к Толяну, где они с другом собирались истопить баньку. Это слово у меня почему-то ассоциируется с другим русским словом, тоже начинающимся на букву «б» – возможно, потому, что я регулярно слушаю рассказы друзей, знакомых и клиентов о том, чем они занимались в банях. Помыв, как правило, даже не упоминается. Или на него уже не остается ни сил, ни времени?
– Поехали, – сказала Верка, предварительно слегка пнув меня в бок.
Мне, откровенно признаться, было все равно. Я подозревала, что Верка возьмет двух клиентов на себя, а я… Может, мальчики в дальнейшем станут клиентами моей турфирмы. Ну или в крайнем случае, пока Верка с ними развлекается, я в самом деле попарюсь. Давно у меня не было такой возможности, а если правильнее, то времени.
Нам предложили ехать вслед за ребятами, которые и укажут дорогу к нужному дому. В Веркиной машине мы с подружкой по-быстрому договорились о тактике, она заверила, что решение интимных вопросов берет на себя, а я могу ни о чем не волноваться, просто поддерживать светскую беседу. Меня это вполне устраивало.
Дорога отняла не больше десяти минут, и вскоре мы оказались на территории, обнесенной деревянным забором со створками ворот, открывающихся вручную. Для этой цели Толя вышел из машины, а после того, как и джип, и «Сааб» оказались внутри, он же их и закрыл. Здание, явно сляпанное в последние времена, после того как у хозяина появились деньги, оказалось на удивление уродливым, по крайней мере, мой глаз ничто не порадовало. И снаружи, и внутри царила безвкусная роскошь. Довольно часто бывая за границей, я пришла к странному выводу: там любой сарай выглядит презентабельнее, чем большинство домов у нас. Но если учесть, что этот возводили отечественные строители и, несмотря на архитектурные изыски (или претензии на них), технология скорее всего не менялась, можно вообразить общую картину: установили бревенчатые столбы, на них набили доски, между ними насыпали опилок, привезенных за бутылку (может, и вперемешку с землей, накопанной бесплатно в окрестностях). Потом владельцы занялись отделкой внутри и снаружи: она-то и демонстрируется многочисленным гостям, перед которыми хочется выпендриться.
Для начала нам с Веркой провели экскурсию по дому, состоявшему из двух этажей (второй, как принято у нас, недоделан) и заставленному одновременно старой и новой мебелью. То есть зал для приема гостей оказался с коврами на стенах, камином и мебелью, чем-то напоминающей мне стиль ампир, задняя же часть, рядом с кухней, больше походила на то, что ставили советские инженеры на выделенных родным предприятием шести сотках: железные кровати, вывезенные из коммуналок, старые шкафы довоенных времен, какие-то тумбы, которые и выбросить жалко, и в городской квартире держать не будешь.
Правда, вначале нас в те комнаты вести не хотели, но разве Верку остановишь? Предполагаю, она таким образом оценивала доходы наших новых знакомых или хотя бы Толины.
В одной из дальних комнат стояло целых два компьютера со всеми возможными наворотами.
– А это еще что? – спросила Верка, почему-то не ожидавшая увидеть подобную технику на даче. Меня, правда, наличие компьютеров не удивило: ну надо же мальчикам в игрушки поиграть и по Интернету пошляться в свободное от разбойной деятельности время?
После экскурсии нам с Веркой предложили заняться кухней, а парни отправились топить баньку. Она, отдать должное, была срублена с душой и, похоже, являлась любимым местом отдыха хозяина.
Все точки над «i» были поставлены во время трапезы.
Мы с Веркой получили весьма любопытную информацию: оказывается, трасса, на которую мы сегодня выехали, является в нашем городе (то бишь его окрестностях) одним из мест знакомств. И, так сказать, «с серьезными намерениями», и для того, чтобы просто приятно провести время. О проституции речи не идет. Сюда ездят только люди, имеющие свои машины. В зимнее время (точнее, в период, пока нельзя лежать на пляже) знакомства происходят в кафе или во время прогулок по бережку в дневное время, летом, в белые ночи, – в ночное, так как днем пляжи заполнены отдыхающими.
Выражения наших с Веркой лиц заставили парней расхохотаться.
– Вы в самом деле не знали? – поразились они.
Мы покачали головами, а я подумала, что мне надо будет направить сюда девочек из турфирмы, а то все, кроме одной, не замужем, правда, и машина только одна на всех. Но ничего, справятся. Если захотят, конечно. А то все по заграничным курортам спутников жизни ищут.
Но поскольку мы все равно уже познакомились и трапезничали, а парни также занимались распитием спиртных напитков (я из солидарности с Веркой алкоголь не употребляла), нам с подружкой пришлось рассказать немного о себе, утаив боевое прошлое. Парни сказали лишь, что работают в охране одной солидной кормушки. Было использовано именно это слово.
После пары часов, проведенных в компании с ребятами, я поняла, что чувствую себя с ними очень легко и получаю удовольствие от общения. Я не зря про себя решила, что у них лица, а не рожи или морды: парни оказались весьма и весьма неглупыми, один (Толя) заочно учился на программиста (вот, значит, почему на даче два компьютера!), второй (Слава) собирался в дальнейшем стать аж фармацевтом. Работу в охране оба считали временной. С другой стороны, в их лексиконе проскальзывали словечки, характерные для вполне определенной категории наших сограждан, с которой я знакома не понаслышке.
Еще через некоторое время мы узнали о планах молодых людей на более отдаленную перспективу: перебраться на ПМЖ в США.
– Сейчас и визу трудно получить, и вид на жительство, – заметила я. Сама я больше не продаю туры в США: слишком много мороки для турфирмы, и клиенты недовольны. Они почему-то ожидают, что, если придут к нам, мы им обеспечим визу. Но что мы можем поделать с американским консульством и прочими инстанциями? У них свои порядки, и чихали они на то, что питерская турфирма и лично Лана Никитина теряют прибыль.
– У меня там тетка с дядькой, – сказал Слава. – И отчим. Вот мать умерла только… там же. А я тогда не поехал, подзадержался… А теперь вот думаем с Толяном податься за океан. Уж найдем способ.
Я поинтересовалась, чем друзья намерены заниматься в США. Тоже в охране работать?
Оказалось, что Славин дядька (муж тетки) возглавляет фармацевтическую компанию (что и послужило толчком к выбору профессии, у нас-то она считается женской) и готов взять родственника к себе. Толику тоже что-нибудь найдется, тем более, даже по оценкам западных средств массовой информации, российские вузы готовят блестящих программистов, чьи услуги пользуются большим спросом за рубежом.
Славик нас временно покинул, сбегал в какую-то комнату (ту, в которой стояли компьютеры и письменные столы?) и вернулся с парой журналов, отпечатанных на хорошей мелованной бумаге. Это были два номера журнала «Фармацевт». Слава пояснил, что его издает дядька, то есть дядькина компания, что в принципе одно и то же. Журнал выходит раз в два месяца тиражом пятьдесят тысяч экземпляров. В нем рассказывается о новинках фармацевтической промышленности, новых разработках ученых, правительственных программах. Издание пользуется спросом как у специалистов, так и у прочего люда. Тираж говорит сам за себя.
Ребята мне нравились все больше и больше. Перед тем как двигаться в направлении бани, я глубоко задумалась. В баню хотелось, от парней уезжать не хотелось, и вообще, что я теряю? Почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? Отчитываться в своих действиях я ни перед кем не должна, но надо иногда спускать тормоза.
В общем, я их спустила в компании с хозяином дома, с которым мы после бани перекочевали в спальню на огромную старую железную кровать. Уже оттуда я позвонила Косте и предупредила, что вернусь завтра. Братец попытался что-то вякать в трубку, но попытки меня повоспитывать я пресекла в зародыше, велела не беспокоиться и отключила сотовый. Могу я отдохнуть в свои законные выходные?
Перед тем как заснуть, я задала Толику лишь один вопрос: что он зубы-то не вставит? Неужели денег нет?
– Недавно выбили, – улыбнулся любовник щербатым ртом. – Врач сказал, месяц подождать. Правда, уже больше прошло. Но ты же сама знаешь, как долго русский мужик запрягает.
Я также знала, как русский мужик быстро ездит и что из этого получается.
понедельник
На майские праздники я никуда не уехала, хотя собиралась, поэтому сидела дома и работала. К моему великому сожалению, после исключительно теплого апреля (часть которого я урвала у себя на лоджии и теперь могла продемонстрировать избранным свой загар) наступил холодный май. А я-то надеялась, что в праздники поваляюсь на бережку одного из карьеров, расположенных недалеко от дома. Но куда там – сидела в холодной квартире, закутавшись в плед.
Во время апрельской жары отключили отопление, и теперь, естественно, включат только осенью. У меня руки за компьютером стыли. Но не будешь же стучать по клавиатуре в варежках? Да еще в мае… Я то и дело поминала недобрым словом ЖЭК, или как там его теперь называют, и всех чиновников в целом, заранее предвкушая летнее отключение горячей воды. Заодно вспомнила, как месяц добивалась замены текущей у меня в квартире трубы, страшно жалея потраченного времени и нервов. Но что поделаешь? Выяснилось, что в нашем районе один сварщик на четыре участка и работы у него – непочатый край. Но зато администрации… Чтоб им пусто было, чтоб у них у всех одновременно канализацию прорвало!
В общем, настроение было отвратительное, я думала, что следовало все-таки куда-то смотаться хотя бы на неделю. Ну или на три дня. На Кипр, например. А может, все-таки выбраться? Если, конечно, на это время еще остались билеты, в чем я глубоко сомневаюсь.
Внезапно в коридоре зазвонил телефон, и я прислушалась к механическому голосу, издаваемому аппаратом: он объявляет номер звонящего на всю квартиру. Пока объявляет, можно решить, бежать или не стоит. Братец, проживающий со мной и ведущий у меня домашнее хозяйство, тоже не спешил из кухни. Четырнадцатилетний сын Сашка отсутствовал, болтаясь где-то с друзьями.
Услышав, кто звонит, братец на первой космической рванул к аппарату. Нас добивалась моя ближайшая и самая давняя подруга Верка, с которой мы выросли в одном дворе. Верка младше меня на шесть лет, и сошлись мы с ней после моего возвращения из Афгана, где я трудилась медсестрой. Теперь, правда, я возглавляю турфирму и, откровенно признаться, постепенно забываю все, чему меня учили в медучилище, и то, чего набралась на практике. Но жизнь моя непредсказуема, и я не представляю, куда меня еще занесет. В последнее время я почему-то приобрела склонность влипать во всякие истории, опасные для жизни и вредные для здоровья. Правда, пока удавалось из них выпутываться без особых для себя проблем, ну если, конечно, не считать взрывов двух машин. С другой стороны, я ведь отделалась только синяками и ссадинами, которые уже зажили, поэтому, можно считать, удача на моей стороне. Сидит на моем плече невидимая птица цвета ультрамарин.
В общем, братец понесся к телефону. К Верке он питает давнюю безответную страсть, но надежды не теряет. Подружке же ни Костя, ни какой-нибудь другой мужик для постоянных отношений (на «постоянку», как она говорит) не нужен, Верка уже много лет трудится «ночной бабочкой», поняв, что это ее призвание, и пока специальность менять не намерена. Но, надо отдать ей должное, в последнее время стала задумываться о будущем – из-за возраста, как я предполагаю. Верке – тридцать, мне – тридцать шесть, хотя кажусь моложе. Верка выглядит просто обалденно.
Костя в коридоре уже ворковал с Веркой, приглашая ее заехать к нам. Я посмотрела на часы: полвторого. Верка только что проснулась. Братец, конечно, приглашает ее позавтракать у нас, когда мы с ним будем обедать. Ну что ж, пусть приезжает, хоть как-то развеем рутину, а то мне уже порядком надоело изучение туристических предложений в Интернете.
Верка приехала, мы отведали Костиной стряпни, а потом подружка предложила нам с ней «себя куда-то девать».
– В смысле? – не поняла я.
– Ну, Ланка, скучно дома сидеть. Вся моя клиентура по особнякам своим да по курортам разъехалась. Идти мне сегодня некуда… На пляже холодно. Почему мы-то с тобой никуда не поехали?
– У меня было много работы.
– У тебя всегда много работы! – сказали хором Костя с Веркой и, как обычно, принялись убеждать меня, что следует поменьше трудиться.
– А жрать ты хочешь? – рявкнула я на братца. – Ты, что ли, будешь содержать племянника? А на Сашке все горит!
В ответ на мой окрик Костя сник, а Верка заметила, что мои нервы в последнее время пошаливают как раз из-за перегрузок. Я заметила, что они вполне могут пошаливать и после нескольких неудачных покушений на мою жизнь, от которых нормальный человек давно бы свихнулся.
– Ну, наконец-то сама призналась, что ненормальная! – захохотала Верка. – Дождались! Костик, ты слышал? А к психиатру ты пока не обращалась?
Я ответила, что пойду к нему только вместе с Веркой и еще не уверена, у кого из нас больше проблем с психикой. Верка не стала спорить и опять заканючила, что нам сегодня надо бы развлечься, а то она в самом деле свихнется – от скуки.
Костя предложил съездить куда-нибудь в пригород.
– Помню я наш последний выезд в Павловск, – закатила глаза я и посмотрела на Верку.
Она тоже помнила, как мы выбрались туда к вечерочку поближе, чтобы пройтись по парку. Прогулялись, потом стали искать желтенький домик. Нашли по запаху, по ходу дела вспоминая статьи в питерской прессе о загрязнении наших парков. Еще бы им не загрязняться: парк открыт до одиннадцати, туалет – до шести. После посещения окрестностей желтенького домика у меня почему-то отпало желание ездить в Павловск в обозримом будущем.
– Поехали куда-нибудь на залив, – предложила Верка. – Погуляем по бережку.
Костя вдруг вспомнил, что давно хотел заказать камушки в какой-нибудь заморской стране. Если же мы сегодня с Веркой съездим на берег Финского залива, то вполне можем найти их и там. Я поинтересовалась, зачем ему камушки. Оказалось, что у Кости большие планы по украшению кактусов, недавно закупленных им в товарном количестве. Кактусы закупались для установки перед моим и Сашкиным компьютерами. Братец активно читает прессу и регулярно рассказывает нам с сыном о вреде компьютерного труда. Он и наставил кактусов вокруг наших машин – для поглощения радиации или чего там они поглощают. Я даже трижды укололась, в результате пришла к выводу, что печатное слово до добра не доводит, по крайней мере граждан, подобных моему братцу, на которых в принципе оно и рассчитано.
– Ну давай хоть за камушками съездим, – посмотрела на меня Верка. – Делать все равно нечего.
– Тебе.
– А ты воздухом морским подышишь, говорят – полезно, а то все сидишь взаперти то дома, то в фирме, а то из машины выхлопные газы вдыхаешь.
Костя Верку поддержал. Подружка даже предложила ехать на ее «Саабе», а не на моей третьей за год машине, к которой я, правда, очень быстро привыкла. И как не привыкнуть к «семерке» «БМВ», тем более подаренной мужчиной?
В общем, я собралась довольно быстро, и мы с Веркой, чмокнув Костю в обе щеки, отправились на прогулку по песчаному берегу.
Поехали в направлении Зеленогорска, но остановились гораздо раньше, где-то за Солнечным. Я не могу точно сказать, была ли это территория Солнечного или уже началось Репино, но данный факт особой роли не играет.
Верка поставила машину, и мы двинулись к воде. По шоссе, идущему вдоль пляжа, пролетало не так много авто: все уже выехали за город, обратно возвращаться народ станет завтра. На пляже, кроме нас, не оказалось ни души.
– Ты представляешь, что бы тут делалось, если бы стояла жара, как в апреле? – посмотрела на меня Верка.
– Лучше бы стояла.
Я уже жалела, что надела тонкий кожаный плащик, купленный в Индонезии. Следовало бы облачиться в куртку на подстежке: ветер задувал знатно.
– Ладно, давай побыстрее камни соберем – и назад, – сказала я. – Ну или у бара какого-нибудь тормознем.
Откровенно признаться, я давно не ездила по идущему вдоль залива шоссе: мои пути в этом направлении как-то не пролегают. С момента моего последнего посещения этих мест на трассе открылось много новых ресторанчиков и кафе. Или это в связи с приближением летнего сезона? Однако я обратила внимание, что тут в отличие от пригородных шоссе других направлений нигде не стояло жаровен, обслуживаемых трудолюбивыми муравьями кавказской национальности. Судя по машинам, припаркованным у точек общепита, этот самый общепит предназначался далеко не для всех. Предполагаю, что здесь по осени не наблюдается и продажи капусты прямо с полей (так как поля отсутствуют), и бабушки не выносят на трассу дары своих огородов. Почему – становится понятно, если взглянуть на замки и дворцы, выросшие вдоль шоссе. Многие из зданий возвышаются за заборами с глазками видеокамер.
Мы с Веркой достали из карманов врученные Костей мешочки, присели на корточки недалеко от воды, подметая плащами песок (хорошо хоть не мехами, мне новую шубу было бы жалко, а от кожи все легко отчистится, хотя в любом случае чистить Косте), и принялись активно выбирать камушки (не большие, но и не очень маленькие), которыми братец сможет украсить кактусы в нашем доме.
– Надо было из Таиланда привезти, – вздохнула Верка.
– Или белого песка с Карибских островов, – вздохнула я в ответ. – Так хорошо было бы растительность присыпать. Представляешь их в белом песочке?.. А мы с Сашкой в январе…
Договорить фразу я не успела, заметив изменившееся выражение подружкиного лица. Сама я сидела на корточках спиной к шоссе и не видела, что там делается. Но что-то явно происходило.
– Ну?! – прошипела я на подружку.
– «Гранд Чероки» притормозил, – тихо сообщила Верка. – Прямо за моим «Саабом».
– И что? Ты знаешь хозяина?
– Припоминаю… – медленно произнесла Верка, потом опять быстро зашептала: – Два бугая вываливаются. Этих не знаю. Ланка, может, они по твою душу? Лана, они идут сюда! Ты хоть пистолет взяла? Или гранату?
У нас с Веркой после прошлых «подвигов» имелся целый склад всевозможных средств обороны и нападения, которыми можно было бы вооружить личный состав батальона. Основная масса оружия была спрятана в наших гаражах, в специально устроенных тайниках. Кое-что хранилось и дома. Правда, я не имею дурной привычки регулярно брать с собой что-либо, тянущее на статью Уголовного кодекса, ну если только в крайнем случае, когда точно знаю, что еду в пекло. С другой стороны, одна из моих любимых «ручек» всегда при мне.
В свое время мы с Веркой хорошо подчистили дом давнего подружкиного знакомого, Андрея-оружейника, прихватив, в частности, довольно внушительный запас «игрушек», которые не берут металлоискатели и рентгены в аэропортах. Правда, эта прелесть обладает малой огневой мощью, но «ручкам» уже доводилось спасать мне жизнь, и ни одну из них на мне еще ни разу не обнаружили. Я непроизвольно дотронулась до специального кармана джинсов, предназначенного для обычных ручек. На душе сразу же стало спокойнее. Вторая «игрушка», как я помнила, лежит у меня в сумочке. Сумочка, правда, осталась в Веркиной машине. Но один выстрел у меня все равно есть…
– Привет, девчонки! – послышалось за моей спиной.
Девчонками нас с Веркой не называли давно, так что такое приветствие я посчитала комплиментом и обернулась, повесив на лицо свою самую обворожительную улыбку. Верка улыбалась с профессиональной ласковостью. Предполагаю, что в душе она уже прикидывала, нашла себе на сегодня клиентов или нет.
Парням на вид было лет по двадцать пять, может, чуть больше, тела они имели накачанные, но прически не а-ля Майк Тайсон, а вполне приличные, и рожи не зверские, которые даже хотелось назвать лицами. У одного, правда, в видимой части рта (растянутой в улыбке) слева отсутствовали три зуба – два сверху и один снизу.
– Чего делаем? – спросил брюнет с карими глазами, чем-то напоминающий героя рекламы «Мальборо».
– Дрова колем, – ответила Верка, добавляя в глаза огня страсти.
Парни посмотрели на частично заполненные мешочки у нас в руках, потом поинтересовались, зачем нам камушки. Верка пояснила, слегка облизывая губы язычком, затем попросила помочь, так как мы уже немного замерзли и хотели бы закончить сбор побыстрее, чтобы поехать куда-нибудь погреться.
Молодые люди, представившиеся Толей и Славой (у Толи не хватало трех зубов, Слава отдаленно тянул на рекламный постер), тоже сели на корточки и поучаствовали в увлекательном занятии.
Набрав по полному мешку камней, которых хватит на украшение кактусов, имеющихся во всех квартирах многоквартирного дома в Купчино, мы вчетвером наконец поднялись и размяли затекшие члены.
После чего поступило предложение проехаться с ребятами на дачу к Толяну, где они с другом собирались истопить баньку. Это слово у меня почему-то ассоциируется с другим русским словом, тоже начинающимся на букву «б» – возможно, потому, что я регулярно слушаю рассказы друзей, знакомых и клиентов о том, чем они занимались в банях. Помыв, как правило, даже не упоминается. Или на него уже не остается ни сил, ни времени?
– Поехали, – сказала Верка, предварительно слегка пнув меня в бок.
Мне, откровенно признаться, было все равно. Я подозревала, что Верка возьмет двух клиентов на себя, а я… Может, мальчики в дальнейшем станут клиентами моей турфирмы. Ну или в крайнем случае, пока Верка с ними развлекается, я в самом деле попарюсь. Давно у меня не было такой возможности, а если правильнее, то времени.
Нам предложили ехать вслед за ребятами, которые и укажут дорогу к нужному дому. В Веркиной машине мы с подружкой по-быстрому договорились о тактике, она заверила, что решение интимных вопросов берет на себя, а я могу ни о чем не волноваться, просто поддерживать светскую беседу. Меня это вполне устраивало.
Дорога отняла не больше десяти минут, и вскоре мы оказались на территории, обнесенной деревянным забором со створками ворот, открывающихся вручную. Для этой цели Толя вышел из машины, а после того, как и джип, и «Сааб» оказались внутри, он же их и закрыл. Здание, явно сляпанное в последние времена, после того как у хозяина появились деньги, оказалось на удивление уродливым, по крайней мере, мой глаз ничто не порадовало. И снаружи, и внутри царила безвкусная роскошь. Довольно часто бывая за границей, я пришла к странному выводу: там любой сарай выглядит презентабельнее, чем большинство домов у нас. Но если учесть, что этот возводили отечественные строители и, несмотря на архитектурные изыски (или претензии на них), технология скорее всего не менялась, можно вообразить общую картину: установили бревенчатые столбы, на них набили доски, между ними насыпали опилок, привезенных за бутылку (может, и вперемешку с землей, накопанной бесплатно в окрестностях). Потом владельцы занялись отделкой внутри и снаружи: она-то и демонстрируется многочисленным гостям, перед которыми хочется выпендриться.
Для начала нам с Веркой провели экскурсию по дому, состоявшему из двух этажей (второй, как принято у нас, недоделан) и заставленному одновременно старой и новой мебелью. То есть зал для приема гостей оказался с коврами на стенах, камином и мебелью, чем-то напоминающей мне стиль ампир, задняя же часть, рядом с кухней, больше походила на то, что ставили советские инженеры на выделенных родным предприятием шести сотках: железные кровати, вывезенные из коммуналок, старые шкафы довоенных времен, какие-то тумбы, которые и выбросить жалко, и в городской квартире держать не будешь.
Правда, вначале нас в те комнаты вести не хотели, но разве Верку остановишь? Предполагаю, она таким образом оценивала доходы наших новых знакомых или хотя бы Толины.
В одной из дальних комнат стояло целых два компьютера со всеми возможными наворотами.
– А это еще что? – спросила Верка, почему-то не ожидавшая увидеть подобную технику на даче. Меня, правда, наличие компьютеров не удивило: ну надо же мальчикам в игрушки поиграть и по Интернету пошляться в свободное от разбойной деятельности время?
После экскурсии нам с Веркой предложили заняться кухней, а парни отправились топить баньку. Она, отдать должное, была срублена с душой и, похоже, являлась любимым местом отдыха хозяина.
Все точки над «i» были поставлены во время трапезы.
Мы с Веркой получили весьма любопытную информацию: оказывается, трасса, на которую мы сегодня выехали, является в нашем городе (то бишь его окрестностях) одним из мест знакомств. И, так сказать, «с серьезными намерениями», и для того, чтобы просто приятно провести время. О проституции речи не идет. Сюда ездят только люди, имеющие свои машины. В зимнее время (точнее, в период, пока нельзя лежать на пляже) знакомства происходят в кафе или во время прогулок по бережку в дневное время, летом, в белые ночи, – в ночное, так как днем пляжи заполнены отдыхающими.
Выражения наших с Веркой лиц заставили парней расхохотаться.
– Вы в самом деле не знали? – поразились они.
Мы покачали головами, а я подумала, что мне надо будет направить сюда девочек из турфирмы, а то все, кроме одной, не замужем, правда, и машина только одна на всех. Но ничего, справятся. Если захотят, конечно. А то все по заграничным курортам спутников жизни ищут.
Но поскольку мы все равно уже познакомились и трапезничали, а парни также занимались распитием спиртных напитков (я из солидарности с Веркой алкоголь не употребляла), нам с подружкой пришлось рассказать немного о себе, утаив боевое прошлое. Парни сказали лишь, что работают в охране одной солидной кормушки. Было использовано именно это слово.
После пары часов, проведенных в компании с ребятами, я поняла, что чувствую себя с ними очень легко и получаю удовольствие от общения. Я не зря про себя решила, что у них лица, а не рожи или морды: парни оказались весьма и весьма неглупыми, один (Толя) заочно учился на программиста (вот, значит, почему на даче два компьютера!), второй (Слава) собирался в дальнейшем стать аж фармацевтом. Работу в охране оба считали временной. С другой стороны, в их лексиконе проскальзывали словечки, характерные для вполне определенной категории наших сограждан, с которой я знакома не понаслышке.
Еще через некоторое время мы узнали о планах молодых людей на более отдаленную перспективу: перебраться на ПМЖ в США.
– Сейчас и визу трудно получить, и вид на жительство, – заметила я. Сама я больше не продаю туры в США: слишком много мороки для турфирмы, и клиенты недовольны. Они почему-то ожидают, что, если придут к нам, мы им обеспечим визу. Но что мы можем поделать с американским консульством и прочими инстанциями? У них свои порядки, и чихали они на то, что питерская турфирма и лично Лана Никитина теряют прибыль.
– У меня там тетка с дядькой, – сказал Слава. – И отчим. Вот мать умерла только… там же. А я тогда не поехал, подзадержался… А теперь вот думаем с Толяном податься за океан. Уж найдем способ.
Я поинтересовалась, чем друзья намерены заниматься в США. Тоже в охране работать?
Оказалось, что Славин дядька (муж тетки) возглавляет фармацевтическую компанию (что и послужило толчком к выбору профессии, у нас-то она считается женской) и готов взять родственника к себе. Толику тоже что-нибудь найдется, тем более, даже по оценкам западных средств массовой информации, российские вузы готовят блестящих программистов, чьи услуги пользуются большим спросом за рубежом.
Славик нас временно покинул, сбегал в какую-то комнату (ту, в которой стояли компьютеры и письменные столы?) и вернулся с парой журналов, отпечатанных на хорошей мелованной бумаге. Это были два номера журнала «Фармацевт». Слава пояснил, что его издает дядька, то есть дядькина компания, что в принципе одно и то же. Журнал выходит раз в два месяца тиражом пятьдесят тысяч экземпляров. В нем рассказывается о новинках фармацевтической промышленности, новых разработках ученых, правительственных программах. Издание пользуется спросом как у специалистов, так и у прочего люда. Тираж говорит сам за себя.
Ребята мне нравились все больше и больше. Перед тем как двигаться в направлении бани, я глубоко задумалась. В баню хотелось, от парней уезжать не хотелось, и вообще, что я теряю? Почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? Отчитываться в своих действиях я ни перед кем не должна, но надо иногда спускать тормоза.
В общем, я их спустила в компании с хозяином дома, с которым мы после бани перекочевали в спальню на огромную старую железную кровать. Уже оттуда я позвонила Косте и предупредила, что вернусь завтра. Братец попытался что-то вякать в трубку, но попытки меня повоспитывать я пресекла в зародыше, велела не беспокоиться и отключила сотовый. Могу я отдохнуть в свои законные выходные?
Перед тем как заснуть, я задала Толику лишь один вопрос: что он зубы-то не вставит? Неужели денег нет?
– Недавно выбили, – улыбнулся любовник щербатым ртом. – Врач сказал, месяц подождать. Правда, уже больше прошло. Но ты же сама знаешь, как долго русский мужик запрягает.
Я также знала, как русский мужик быстро ездит и что из этого получается.
Глава 2
Ночь с 3 на 4 мая,
с понедельника на вторник
Внезапно проснувшись среди ночи, я в первое мгновение не поняла, что за звук меня разбудил. Слева на огромной двуспальной кровати сладко посапывал Толя, по-детски пустив слюнку на подушку.
Во дворе хлопнула дверца машины. Пожалуй, я слышала именно это. Или что-то еще? Наверное, вначале что-то еще, а потом удар дверцы. И вот опять. Верка куда-то собралась? Неужели предупредить не могла?
Затем я услышала, как к дому приближаются чьи-то шаги… В ночной тишине звуки разносились прекрасно. Или слух обострился? Если бы я еще спала, то, конечно, ничего бы не уловила. Или сработало обостренное чувство опасности? Старый добрый инстинкт самосохранения, уже не раз выручавший в трудные минуты?
Больше я раздумывать не стала. Лучше перестраховаться, чем потом мерзнуть в узком деревянном ящике под тонким слоем земли. Вскочив с кровати (она чуть скрипнула), я быстро подхватила свою сумочку, валявшуюся в кресле у кровати, одежду, брошенную в основном на пол, затем, вспомнив о тумбе с выставкой всякой дряни, возвышавшейся напротив ложа, прыгнула к ней и схватила самый тяжелый подсвечник. С этим добром в руках, голая, я попыталась открыть дверцу шкафа-купе, установленного справа от кровати – как раз с моей стороны. Как я уже отмечала, в доме встречалось редкостное разнообразие стилей. Правда, дверца шла туго, поэтому мне пришлось бросить барахло на пол, открыть дверцу, приложив некоторые усилия, после чего я подвинула висевшую на вешалках одежду в сторону, уже изнутри подхватила сумочку, шмотки и подсвечник, бросила все в шкаф себе под ноги и с большим трудом закрыла шкаф изнутри. Там замерла.
В это мгновение я услышала, как открылась входная дверь: она слегка скрипнула. Мой слух еще обострился. По личному опыту я знала, что в экстремальных ситуациях ресурсы организма удваиваются, если не утраиваются. Я слушала и одновременно готовилась к бою.
Конечно, голой было не совсем комфортно, но нагота в эти минуты беспокоила меня меньше всего. Ею никого не удивишь. Я решила пока не одеваться, чтобы не создавать лишнего шума. Тяжелый подсвечник был у меня в руках, его я могла использовать в любую минуту, правда, подумав, решила временно поставить на пол, чтобы найти более действенное (по моим прикидкам) средство – одну из любимых «ручек». Или, может, стоит все-таки натянуть джинсы, чтобы было легче выхватывать ее из кармана?
Я быстренько разыскала в куче одежды свои трусики, поверх них натянула джинсы, тут же надела носки и с ужасом вспомнила, что кроссовки остались в коридоре под вешалкой, а выделенные хозяином тапки так и стоят у кровати… Но не выскакивать же за ними? Придется действовать в носках. С другой стороны, в них я не создам никакого шума. Во всем надо видеть положительные моменты.
Дотронувшись до «игрушки» в кармане, я почувствовала уверенность. Достать еще одну из сумки? Пожалуй. Порывшись в своем дамском барахле, извлекла вторую «ручку». Значит, в одну руку возьмем «игрушку», в другую – подсвечник. Таким образом можно справиться с двумя врагами. Хотя сколько их? И враги ли это? Может, бывшая подружка решила проведать Толю? Или жена приехала с проверкой? Я же не в курсе, женаты они со Славкой или как. Мало ли что они выехали на трассу знакомиться с девчонками. Одно другому не мешает. И вообще, какой нормальный мужик возьмет с собой в баню жену?
В общем, я стояла в шкафу в джинсах и носках, с подсвечником в правой руке и «ручкой» в левой, и готовилась отразить атаку, если она последует, конечно. А тихие шаги уже слышались в нашей с хозяином спальне… Откровенно признаться, я пропустила момент, когда дверь открылась. Или она была приоткрыта и при дальнейшем движении не заскрипела? Пожалуй, оставалась приоткрытой, решила я. Иначе я не услышала бы шагов в коридоре. Затем я уловила… нет, не грохот, не хлопок, не звон… Это не мог быть выстрел. Хотя…
Мысль сработала мгновенно. В начале апреля, после наших с Веркой мартовских приключений, у подружки возникла бредовая идея съездить куда-нибудь за город пристрелять оружие, доставшееся нам в результате успешно проведенной экспроприации. Я долго сопротивлялась, но Верка меня уломала. Должны же мы проверить наш арсенал? А вдруг придется идти с чем-то из этого добра на дело и ствол подведет в самый ответственный момент? Ценою нашей лени может стать жизнь, причем собственная. Поскольку жизнь у меня одна и мне еще совсем не надоела, я составила Верке компанию при выезде в один лесок, правда, настояла на обязательном использовании глушителей, также имевшихся в экспроприированном нами арсенале в достаточном количестве.
с понедельника на вторник
Внезапно проснувшись среди ночи, я в первое мгновение не поняла, что за звук меня разбудил. Слева на огромной двуспальной кровати сладко посапывал Толя, по-детски пустив слюнку на подушку.
Во дворе хлопнула дверца машины. Пожалуй, я слышала именно это. Или что-то еще? Наверное, вначале что-то еще, а потом удар дверцы. И вот опять. Верка куда-то собралась? Неужели предупредить не могла?
Затем я услышала, как к дому приближаются чьи-то шаги… В ночной тишине звуки разносились прекрасно. Или слух обострился? Если бы я еще спала, то, конечно, ничего бы не уловила. Или сработало обостренное чувство опасности? Старый добрый инстинкт самосохранения, уже не раз выручавший в трудные минуты?
Больше я раздумывать не стала. Лучше перестраховаться, чем потом мерзнуть в узком деревянном ящике под тонким слоем земли. Вскочив с кровати (она чуть скрипнула), я быстро подхватила свою сумочку, валявшуюся в кресле у кровати, одежду, брошенную в основном на пол, затем, вспомнив о тумбе с выставкой всякой дряни, возвышавшейся напротив ложа, прыгнула к ней и схватила самый тяжелый подсвечник. С этим добром в руках, голая, я попыталась открыть дверцу шкафа-купе, установленного справа от кровати – как раз с моей стороны. Как я уже отмечала, в доме встречалось редкостное разнообразие стилей. Правда, дверца шла туго, поэтому мне пришлось бросить барахло на пол, открыть дверцу, приложив некоторые усилия, после чего я подвинула висевшую на вешалках одежду в сторону, уже изнутри подхватила сумочку, шмотки и подсвечник, бросила все в шкаф себе под ноги и с большим трудом закрыла шкаф изнутри. Там замерла.
В это мгновение я услышала, как открылась входная дверь: она слегка скрипнула. Мой слух еще обострился. По личному опыту я знала, что в экстремальных ситуациях ресурсы организма удваиваются, если не утраиваются. Я слушала и одновременно готовилась к бою.
Конечно, голой было не совсем комфортно, но нагота в эти минуты беспокоила меня меньше всего. Ею никого не удивишь. Я решила пока не одеваться, чтобы не создавать лишнего шума. Тяжелый подсвечник был у меня в руках, его я могла использовать в любую минуту, правда, подумав, решила временно поставить на пол, чтобы найти более действенное (по моим прикидкам) средство – одну из любимых «ручек». Или, может, стоит все-таки натянуть джинсы, чтобы было легче выхватывать ее из кармана?
Я быстренько разыскала в куче одежды свои трусики, поверх них натянула джинсы, тут же надела носки и с ужасом вспомнила, что кроссовки остались в коридоре под вешалкой, а выделенные хозяином тапки так и стоят у кровати… Но не выскакивать же за ними? Придется действовать в носках. С другой стороны, в них я не создам никакого шума. Во всем надо видеть положительные моменты.
Дотронувшись до «игрушки» в кармане, я почувствовала уверенность. Достать еще одну из сумки? Пожалуй. Порывшись в своем дамском барахле, извлекла вторую «ручку». Значит, в одну руку возьмем «игрушку», в другую – подсвечник. Таким образом можно справиться с двумя врагами. Хотя сколько их? И враги ли это? Может, бывшая подружка решила проведать Толю? Или жена приехала с проверкой? Я же не в курсе, женаты они со Славкой или как. Мало ли что они выехали на трассу знакомиться с девчонками. Одно другому не мешает. И вообще, какой нормальный мужик возьмет с собой в баню жену?
В общем, я стояла в шкафу в джинсах и носках, с подсвечником в правой руке и «ручкой» в левой, и готовилась отразить атаку, если она последует, конечно. А тихие шаги уже слышались в нашей с хозяином спальне… Откровенно признаться, я пропустила момент, когда дверь открылась. Или она была приоткрыта и при дальнейшем движении не заскрипела? Пожалуй, оставалась приоткрытой, решила я. Иначе я не услышала бы шагов в коридоре. Затем я уловила… нет, не грохот, не хлопок, не звон… Это не мог быть выстрел. Хотя…
Мысль сработала мгновенно. В начале апреля, после наших с Веркой мартовских приключений, у подружки возникла бредовая идея съездить куда-нибудь за город пристрелять оружие, доставшееся нам в результате успешно проведенной экспроприации. Я долго сопротивлялась, но Верка меня уломала. Должны же мы проверить наш арсенал? А вдруг придется идти с чем-то из этого добра на дело и ствол подведет в самый ответственный момент? Ценою нашей лени может стать жизнь, причем собственная. Поскольку жизнь у меня одна и мне еще совсем не надоела, я составила Верке компанию при выезде в один лесок, правда, настояла на обязательном использовании глушителей, также имевшихся в экспроприированном нами арсенале в достаточном количестве.