Страница:
– Ну и прекрасно, – сказала бабушка. – Дети занимаются, причем бесплатно, если я тебя правильно поняла.
Зойка кивнула.
– А Кате они, возможно, только помогли – если от притона отвадили. Не понимаю, чего ты завелась?
– А ты понимаешь, Таня? – повернулась ко мне соседка.
Я вздохнула, съела бутерброд для усиления мыслительного процесса, потом заявила:
– Знаете, что меня смущает?
Анна Ивановна с соседкой внимательно слушали.
– Почему бесплатно? Кто такой филантроп? В наше время? Центр же этот не арабские шейхи содержат, а Китай, насколько мне известно, находится не на самой высокой ступени развития и по доходам населения здорово отстает от развитых стран.
– Кстати, Турчинский не выяснил, на чьи деньги он существует. Ну или мне забыл сказать, – вставила Зойка. – Извини, Таня, – добавила. – Продолжай.
– Предположим, его спонсирует какой-то китаец, если это «Китайский культурный центр».
Зойка кивнула, бабушка молча слушала.
– Им что, у себя в стране деньги некуда вкладывать? Зачем им их вкладывать в обучение наших подростков? Чему бы там ни было. Они беспокоятся о проблеме занятости детей у нас? О наших наркоманах? Значит, им это зачем-то нужно. Ну не верю я в филантропию, и все тут. Не верю!
– То же самое сказал и Турчинский, – сообщила Зойка. – И я, сирота, к вам двоим присоединяюсь.
Бабушка пожала плечами.
Я спросила, как Катя себя чувствует сейчас и чем занимается.
– То в депрессии, то вроде бы ничего. В гимназию ходит, а вечерами дома сидит под зорким родительским оком и никуда не стремится. Папа с мамой довольны. Верят и надеются, что депрессия пройдет.
– Турчинский еще что-то предпринимает?
– Что? – удивленно взглянула на меня Зойка. – Все, что было можно, он уже сделал. Главное: дочь больше никуда не ходит и выглядит лучше – это я уже от себя могу сказать. Турчинский дальше копать не станет. Ему не надо. А вот другим людям надо. В особенности тем, у кого дети пропали. И еще могут пропасть. Разбираться надо, тетки. Зло из этого центра треклятого идет, – уверенно заявила соседка. – Если бы с дочкой компьютерного короля единичный случай был, я бы поверила про притон. А так не верю. Ну не верю, и все. Эти узкоглазые что-то замыслили в нашем городе.
– Если замыслили – то понятно что, – вдруг высказала свое мнение Анна Ивановна.
Мы с Зойкой в два голоса уточнили, что именно ей понятно.
– Сажают на иглу. На неизвестный отечественной науке наркотик. Чтобы потом качать деньги. Ясно как божий день. Про секты всякие у нас по телевизору часто говорят. И в газетах пишут. Ну то есть раньше писали, пока мы их получали. Я помню, сама читала. Ставят в зависимость – а потом люди им несут последнее. И квартиры завещают, вместо того чтобы родственникам оставить. А всяким элитным клиникам и врачам я не верю. Там в основном деньги дерут, а лечить разучились.
– Но куда дети потом исчезают? – спросила мою свекровь Зойка. – Вы помните, что я говорила? Ко мне приходили родственники исчезнувших подростков. Если бы сажали на наркоту, то дети бы таскали что-то из дома, а ведь ничего не пропадало! Да и остальные-то семьи – не чета Турчинским. С ним-то – ясное дело. Смысл имело. И рисковать, и доченьку обхаживать. Но ведь таких пап – единицы. И детки у них, как правило, под присмотром. Это у одной конкретной мамы голова отстрелена, она то по массажам, то по таким салонам, как у меня, бегает, а другие-то за детьми следят, да и Ритка, надо отдать ей должное, довольно быстро заметила, что с Катькой что-то не так. Но основная масса приходящих ко мне клиенток – не жены новых русских. Тетки, я повторяю: мне кажется, что всех этих детей обрабатывают для какой-то цели… Не знаю какой. Но черной, неблагородной, в общем, плохой.
Мы с Анной Ивановной переглянулись и глубоко задумались, потом я посмотрела в глаза соседке и уточнила, что она хочет от нас. Она нас просто в известность зашла поставить? Выговориться хотела? Камень с души снять, потому что людям в данном случае помочь сама не может? Или у Зойки есть какой-то конкретный план, в котором отведена роль и нам с бабулей?
– План есть, – признала Зойка. – Я, тетки, всегда за справедливость стояла. За народ. Эх, меня бы в президенты… Я бы такой порядок в стране навела… А то маразматические мужики у власти уже надоели до чертиков. Посмотришь на эти рожи – то водой друг друга обливают, то папками друг в друга бросаются, а так один треп, вместо того чтобы дело делать. Эх, меня бы во власть! Но ладно, предвыборной агитацией я не увлекаюсь, так что займемся более насущными проблемами.
Зойка сказала, что намерена докопаться до сути проблемы. Это ее долг перед несостоявшимися клиентками. Соседка, кстати, им всем заявила, что, если ей что-то Высшие Силы подскажут, она им об этом обязательно сообщит.
– Ты предлагаешь нам взять на себя роль Высших Сил? – уточнила я.
Зойка кивнула. Она себя как раз видела если не в роли спасительницы всего человечества, то в роли спасительницы отдельных индивидуумов уж точно. Во мне, правда, такой же червяк живет – иначе стала бы я подбирать Мей Лу на газоне? – так что Зойкин план я выслушала с большим интересом, а бабушке ничего не оставалось, как подключиться к нашим бредовым идеям. Оставаться в стороне она не могла и рада была развеять рутину своих будней с аргентино-бразильской любовью. У нас, похоже, сериал предстоял покруче.
– Пятьдесят процентов ваши, – сказала нам с бабушкой Зойка. – Представляете, как клиентки расщедрятся, если мы им их детей и родственников вернем? Вот только бы этот ваш китаец позвонил, как обещал… Иначе все рухнет.
– Если этот китаец, конечно, имеет хоть какое-то отношение к центру. Почему ты решила, что он оттуда? – заметила я.
– У нас в городе узкоглазых не так много. Не этот, так через него на других выйдем. Наверное, они все тут друг друга знают, – твердо заявила соседка. – Главное – начать, а там как колобок все покатится.
– Только бы лисы в конце не оказалось, – подала голос Анна Ивановна, но глаза у свекрови уже горели огнем азарта. У меня тоже.
Глава 4
Глава 5
Зойка кивнула.
– А Кате они, возможно, только помогли – если от притона отвадили. Не понимаю, чего ты завелась?
– А ты понимаешь, Таня? – повернулась ко мне соседка.
Я вздохнула, съела бутерброд для усиления мыслительного процесса, потом заявила:
– Знаете, что меня смущает?
Анна Ивановна с соседкой внимательно слушали.
– Почему бесплатно? Кто такой филантроп? В наше время? Центр же этот не арабские шейхи содержат, а Китай, насколько мне известно, находится не на самой высокой ступени развития и по доходам населения здорово отстает от развитых стран.
– Кстати, Турчинский не выяснил, на чьи деньги он существует. Ну или мне забыл сказать, – вставила Зойка. – Извини, Таня, – добавила. – Продолжай.
– Предположим, его спонсирует какой-то китаец, если это «Китайский культурный центр».
Зойка кивнула, бабушка молча слушала.
– Им что, у себя в стране деньги некуда вкладывать? Зачем им их вкладывать в обучение наших подростков? Чему бы там ни было. Они беспокоятся о проблеме занятости детей у нас? О наших наркоманах? Значит, им это зачем-то нужно. Ну не верю я в филантропию, и все тут. Не верю!
– То же самое сказал и Турчинский, – сообщила Зойка. – И я, сирота, к вам двоим присоединяюсь.
Бабушка пожала плечами.
Я спросила, как Катя себя чувствует сейчас и чем занимается.
– То в депрессии, то вроде бы ничего. В гимназию ходит, а вечерами дома сидит под зорким родительским оком и никуда не стремится. Папа с мамой довольны. Верят и надеются, что депрессия пройдет.
– Турчинский еще что-то предпринимает?
– Что? – удивленно взглянула на меня Зойка. – Все, что было можно, он уже сделал. Главное: дочь больше никуда не ходит и выглядит лучше – это я уже от себя могу сказать. Турчинский дальше копать не станет. Ему не надо. А вот другим людям надо. В особенности тем, у кого дети пропали. И еще могут пропасть. Разбираться надо, тетки. Зло из этого центра треклятого идет, – уверенно заявила соседка. – Если бы с дочкой компьютерного короля единичный случай был, я бы поверила про притон. А так не верю. Ну не верю, и все. Эти узкоглазые что-то замыслили в нашем городе.
– Если замыслили – то понятно что, – вдруг высказала свое мнение Анна Ивановна.
Мы с Зойкой в два голоса уточнили, что именно ей понятно.
– Сажают на иглу. На неизвестный отечественной науке наркотик. Чтобы потом качать деньги. Ясно как божий день. Про секты всякие у нас по телевизору часто говорят. И в газетах пишут. Ну то есть раньше писали, пока мы их получали. Я помню, сама читала. Ставят в зависимость – а потом люди им несут последнее. И квартиры завещают, вместо того чтобы родственникам оставить. А всяким элитным клиникам и врачам я не верю. Там в основном деньги дерут, а лечить разучились.
– Но куда дети потом исчезают? – спросила мою свекровь Зойка. – Вы помните, что я говорила? Ко мне приходили родственники исчезнувших подростков. Если бы сажали на наркоту, то дети бы таскали что-то из дома, а ведь ничего не пропадало! Да и остальные-то семьи – не чета Турчинским. С ним-то – ясное дело. Смысл имело. И рисковать, и доченьку обхаживать. Но ведь таких пап – единицы. И детки у них, как правило, под присмотром. Это у одной конкретной мамы голова отстрелена, она то по массажам, то по таким салонам, как у меня, бегает, а другие-то за детьми следят, да и Ритка, надо отдать ей должное, довольно быстро заметила, что с Катькой что-то не так. Но основная масса приходящих ко мне клиенток – не жены новых русских. Тетки, я повторяю: мне кажется, что всех этих детей обрабатывают для какой-то цели… Не знаю какой. Но черной, неблагородной, в общем, плохой.
Мы с Анной Ивановной переглянулись и глубоко задумались, потом я посмотрела в глаза соседке и уточнила, что она хочет от нас. Она нас просто в известность зашла поставить? Выговориться хотела? Камень с души снять, потому что людям в данном случае помочь сама не может? Или у Зойки есть какой-то конкретный план, в котором отведена роль и нам с бабулей?
– План есть, – признала Зойка. – Я, тетки, всегда за справедливость стояла. За народ. Эх, меня бы в президенты… Я бы такой порядок в стране навела… А то маразматические мужики у власти уже надоели до чертиков. Посмотришь на эти рожи – то водой друг друга обливают, то папками друг в друга бросаются, а так один треп, вместо того чтобы дело делать. Эх, меня бы во власть! Но ладно, предвыборной агитацией я не увлекаюсь, так что займемся более насущными проблемами.
Зойка сказала, что намерена докопаться до сути проблемы. Это ее долг перед несостоявшимися клиентками. Соседка, кстати, им всем заявила, что, если ей что-то Высшие Силы подскажут, она им об этом обязательно сообщит.
– Ты предлагаешь нам взять на себя роль Высших Сил? – уточнила я.
Зойка кивнула. Она себя как раз видела если не в роли спасительницы всего человечества, то в роли спасительницы отдельных индивидуумов уж точно. Во мне, правда, такой же червяк живет – иначе стала бы я подбирать Мей Лу на газоне? – так что Зойкин план я выслушала с большим интересом, а бабушке ничего не оставалось, как подключиться к нашим бредовым идеям. Оставаться в стороне она не могла и рада была развеять рутину своих будней с аргентино-бразильской любовью. У нас, похоже, сериал предстоял покруче.
– Пятьдесят процентов ваши, – сказала нам с бабушкой Зойка. – Представляете, как клиентки расщедрятся, если мы им их детей и родственников вернем? Вот только бы этот ваш китаец позвонил, как обещал… Иначе все рухнет.
– Если этот китаец, конечно, имеет хоть какое-то отношение к центру. Почему ты решила, что он оттуда? – заметила я.
– У нас в городе узкоглазых не так много. Не этот, так через него на других выйдем. Наверное, они все тут друг друга знают, – твердо заявила соседка. – Главное – начать, а там как колобок все покатится.
– Только бы лисы в конце не оказалось, – подала голос Анна Ивановна, но глаза у свекрови уже горели огнем азарта. У меня тоже.
Глава 4
Зойка встала, собираясь домой. В этот момент в мою дверь позвонили. Я глянула на часы: бог ты мой! Уже начало второго! А Петька-то, оболтус, где шляется?
Я первой рванула в прихожую, в глазок глянула, увидела родное чадо, дверь распахнула, варежку разинула, чтобы выдать сынку по первое число, но в этот момент обратила внимание на соседа Васю, давящего на звонок в Зойкину квартиру.
Тут и сама хозяйка показалась у меня из-за спины. Бабушка, естественно, тоже нарисовалась и начала укорять Петю. Оказалось, что Анна Ивановна уже напилась корвалолу, заедая его валидолом (когда, хотелось бы мне узнать? Я что-то не заметила), потому что страшно переживала за внука. По улицам сейчас бандиты шастают, о чем в новостях постоянно вещают, предупреждая доверчивых граждан, чтобы проявляли бдительность. И сколько раз бабушка внуку говорила, что если ему своей жизни не жалко, то подумал бы о матери (то есть обо мне) и об Анне Ивановне, у которых вся душа исстрадалась, пока мы тут строили догадки насчет того, что могло приключиться с нашим сокровищем.
– Оба проходите, – пригласила я и сына, и Васю (раз Зойка все равно пока у меня), желая прервать лившийся из Анны Ивановны поток, а то она может зарядить надолго, как осенний мелкий дождичек. Тем более Петька сразу учует, что от нас ото всех алкоголем за версту разит, да и бутылки под раковиной стоят. Поймет, какой корвалол мы с бабушкой пили.
Вася – сосед из четвертой квартиры на нашей лестничной площадке, расположенной прямо напротив нашей. У него трехкомнатная (две смежные, одна изолированная), но планировка отличается от Зойкиной, а количество проживающих жильцов значительно превышает все допустимые нормы: тесть с тещей, Вася с женой и сыном, Петькиным одноклассником, и сестра жены с двумя детьми четырнадцати и восьми лет. Сосед ваяет статейки для одного довольно популярного в нашем городе бульварного листка. Специализируется по инопланетянам, магам (тут Зойка у него в консультантах ходит) и всяким паранормальным явлениям. Почему-то, судя по Васиным статьям (написанным довольно занятно, надо заметить), выходит, что в нашем родном городе регулярно проводятся десанты из всяких тарелок и прочих летательных аппаратов, и инопланетяне почему-то для своих парковок обычно выбирают пустыри в нашем районе, которые Вася описывает детально (чувствуется знание дела – сосед там пиво пьет с друзьями, так как дома негде, а на местах высадки представителей внеземных цивилизаций все-таки какая-никакая, а природа) и таким образом поясняет постоянное наличие на пустырях всяких железяк, обломков и всего прочего, невывозимого многие годы. Вообще-то если на наши пустыри взглянуть, то создается впечатление, что у нас только что война кончилась – или в самом деле, что инопланетяне весь этот хлам там пораскидали, потому что происхождение ряда предметов ни один землянин объяснить не в состоянии. Правда, русский мужик может найти им применение.
У нас имеется и один облагороженный пустырь – за исполкомом, но его Вася почему-то в своих статьях не упоминает. А, по-моему, так для инопланетян место очень подошло бы: как раз бы сразу в налоговой инспекции, расположенной в том здании, зарегистрировались как частные предприниматели и занимались бы спокойно своими делами, внеся посильную лепту в бюджет нашего города – хотя бы в фонд облагораживания других пустырей.
Вася с Петькой прошли на мою шестиметровую кухню, мы с Зойкой и бабушкой последовали за ними. Разместились с большим трудом, но нам не привыкать, в особенности Васе с его опытом проживания в «муравейнике».
– Где шлялся? – спросила я сына, на всякий случай принюхиваясь, правда, в кухне еще витали алкогольные пары от бабушкиной наливочки и ливизовской водочки, которые мы с тетками приговорили на троих.
– Вася, а ты чего меня искал? – подала голос Зойка.
Анна Ивановна уже опять хотела завести песню про переживания (ей вообще поговорить хотелось после принятия алкоголя внутрь), но я сурово на нее глянула и бабушка решила временно помолчать.
– Серега с Ромкой пропали, – с мрачным видом сообщил Вася, обводя нас всех взглядом. – Вот сейчас с вашим Петей и искали их.
– Мам, бабушка, я домой уже шел, когда дядю Васю встретил, – затараторил Петька. – Ну да, конечно, надо было домой заглянуть, вас предупредить. В следующий раз обязательно.
– А позвонить ты не мог? – я решила провести воспитательный процесс. У меня это иногда бывает.
– Ты что, не знаешь, что у нас в районе все автоматы по карточкам? Я ее чего рожу, что ли?
– Петя, как ты выражаешься! – суровым тоном воскликнула бабушка. – Где ты набрался…
– Анна Ивановна! Таня! – встрял Вася. – Ну не ругайте вы его! Я виноват! Я его с собой потащил! Я вообще не знаю какой был! Домой пришел – там бабы мои на меня насели. Иди ищи. Я пошел. Туда – сюда. Нет нигде. Рыскал тут по округе. Потом Петьку за грудки схватил. Ну мы и отправились в поход по их одноклассникам. Если хотите кого повоспитывать – меня воспитывайте, а ребенка не троньте.
Я бросила взгляд на чадушко, ростом, как, впрочем, и комплекцией превосходившее дядю Васю, улыбнулась, потрепала его по волосам и сказала, что он у меня молодец и все правильно сделал, что помогал дяде Васе. Только в следующий раз обязательно надо нас с бабушкой предупредить.
– Конечно, мама, – покорно пробубнил сынок. – В следующий раз обязательно.
У Петьки следующий раз – как у меня похудение с понедельника. Но яблоко от яблони, как говорится…
Зойка тем временем повторила свой вопрос, обращенный к Васе.
Вася хотел попросить ее погадать.
Мы все челюсти отвесили. Я, честно, не ожидала от соседа подобного, да и вообще мужики к Зойке крайне редко приходят, все тетки по большей части.
– Зоя, на душе у меня неспокойно, – признался Вася. – Куда делись – не представляю. А ты, говорят, ну, видишь, что ли… Зоя, я же в курсе, какие к тебе толпы народу ходят. Да сам про тебя сколько статеек наваял… Зой, раскинь картишки, а? С пацанами все в порядке? Если напились где – ладно, завтра поддам хорошенько. Но…
После сегодняшних разговоров на моей кухне о китайцах и исчезновениях людей мы с Анной Ивановной и Зойкой переглянулись, потому что нам всем троим одинаковая мысль в голову ударила, затем ввели Васю с Петькой в курс наших кухонных бесед и задали Васе прямой вопрос: не замечал ли он в последнее время за сыном и племянником фиксации на изучении какого-то предмета, не входящего в школьную программу? И не посещали ли они какие-то бесплатные кружки?
Вася не замечал, но дома он бывает редко, в основном появляется к моменту отхода ко сну, чтобы с утречка снова отбыть на службу. Проживание в двенадцатиметровой комнате с женой и шестнадцатилетним сыном, причем комнате, смежной с той, в которой живут тесть с тещей, творческому процессу не способствует, дома Вася, в отличие от ряда журналистов, работать не может, да и негде, и вообще он старается все время найти дополнительный заработок, потому что приходится кормить не только свою семью, но и помогать другим домочадцам. Более того – Вася свою журналистскую работу любит и с радостью мотается по городу, собирая материал на любимые темы.
– Честно признаю, дорогие соседки, что сыном занимаюсь мало, – вздохнул Вася. – Вижу его редко. Вот твой отец, Петя, пусть земля Николаю будет пухом, пока жив был, с тобой и то больше общался, чем я со своим. Как и все разведенные отцы, – добавил сосед с кислой улыбкой.
– Хочешь сказать, что, если бы мой сын не развелся, он бы с моим внуком не общался? – вперила руки в боки опьяневшая Анна Ивановна.
– Тихо! Тихо! – тут же успокоила я ее. – Исключения всегда бывают. Коля бы общался. Но давайте к делу. Вася, как ребята пропали? Что твои женщины говорят?
А женщины тоже не могли сказать ничего вразумительного. Серега с Ромкой просто вечером не пришли домой. В одиннадцать, когда вернулся Вася, его и отправили на поиски.
– Ой, так ты голоден, наверное?! – всплеснула руками я.
– Ну… – протянул Вася.
– Мам, я тоже есть хочу, – мяукнул сынок.
Я решила, что составлю компанию Петьке и соседу, а потом как-нибудь денек поголодаю. В следующий понедельник, например. В общем, мы еще раз поужинали, обсуждая случившееся.
После ужина решили, что Вася с Зойкой сейчас наведаются в ее квартиру (Ленька ночевал у очередной пассии из недавних клиенток, которую таким образом полностью вылечил от несчастной любви), она раскинет ему картишки, а мы с бабулей двинем к Васиным, чтобы и их ввести в курс дела насчет китайцев, расспросить про увлечения деток в последнее время, а также на всякий случай предложить провести ревизию заначек и драгоценностей, имеющихся в доме. В случаях с Зойкиными клиентками ничего не пропадало. Мне очень хотелось, чтобы наши худшие предположения не сбылись. Петьке дано было задание слазать в Интернет и попытаться там найти какую-то информацию о китайском центре (если уж он официально зарегистрирован, то это вполне возможно).
В квартире напротив спали только восьмилетняя Аллочка, Васина племянница, и тесть, от беспокойства принявший на грудь излишек лекарства. Теща, жена и сестра Васиной жены метались по квартире, как львицы в клетке, заламывали руки, рвали на себе волосы, но никаких конструктивных действий не совершали.
Увидев их в таком состоянии, я полностью протрезвела, голова моя стала работать гораздо четче, и я поинтересовалась, звонили ли тетки в милицию.
– Какая милиция?! – завопила на меня Васина теща. – Таня, ты соображаешь, что говоришь?! Да Сереженька с Ромочкой, да они такие мальчики, да…
– Простите, Алла Леонидовна, – перебила я ее совершенно спокойным тоном, – мне, конечно, не хочется вас заранее расстраивать, но и самые лучшие мальчики могут, например, попасть под машину. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно. Сами знаете, какой процент водителей у нас по вечерам в трезвом состоянии ездит. Ну или мало ли что. Вон тут вокруг нас стройки всякие. Мало ли залезли куда…
Лучше бы я стройку не упоминала… Мне опять начали вещать, что Сереженька с Ромочкой ни по каким стройкам ни в жизнь не полезут. И правила дорожного движения мальчики всегда соблюдают неукоснительно. Мамы с бабушкой регулярно проводят соответствующую работу. Как мне сообщили в дальнейшем, работу мамы и бабушка проводили по различным направлениям, а судя по вылитой на нас с Анной Ивановной информации, даже в излишнем количестве. От такого вполне могло возникнуть желание покинуть родной «муравейник». Вон Вася старается здесь пореже появляться. У его сына с племянником вполне могло появиться такое же желание, причем страстное и непреодолимое.
От дальнейшей «лекции» нас с Анной Ивановной спасли Вася с Зойкой, позвонившие в Васину квартиру.
– В казенном доме, – сообщил с порога Вася.
Его женщины опять забегали по всем комнатам большими кругами. Я лично удивлялась нервной системе восьмилетней Васиной племянницы: она спала и ни на что не реагировала. Или привыкла к таким истерикам родственниц? Васин тесть молодецки похрапывал на диване в проходной комнате. Заснул он, не раздеваясь, и дочери с женой даже не удосужились стащить с него брюки и рубашку, чем занялся Вася. Тесть в процессе раздевания не проснулся, только промычал что-то невразумительное.
У Зойки вполне естественно возникли такие же вопросы, как и у меня, – звонили ли в милицию, а также справились ли об увезенных «Скорой помощью». Женские вопли на этот раз прервал Вася и принялся руководить, направляя родственниц осматривать места заначек, но те продолжали бурчать, рассказывая, какие у них хорошие мальчики. Сам он тем временем позвонил по справочным телефонам. По крайней мере, ни в морги, ни в больницы Сережка с Ромкой не поступали.
– Этот китайский центр тоже, конечно, не лучший вариант, но все-таки предпочтительнее, чем морг или больница, – заметил сосед.
– Чем морг – да, чем больница – не уверена, – высказала свое мнение Зойка. – Если там такие дела творятся.
– Какие? – хором спросили Васины родственницы.
– Вы, бабы, дуйте заначки проверять, – приказным тоном сказал сосед, не отвечая на поставленный вопрос, да и я ведь вроде бы только что теткам все рассказала. Или они не слушали, думая о своем, о девичьем? – Живо! – гаркнул Вася. – Вдруг в самом деле в бега подались? Решили страну посмотреть, путешественники хреновы.
А я подумала: какие все-таки дела там творятся? И творятся ли вообще? И там ли? У нас же нет доказательств, что все пропавшие подростки ходили в тот центр? И вдруг это простое совпадение? Зря людей обвинять не хотелось. Но, с другой стороны, дыма без огня не бывает…
Я кивнула. Васины родственницы наконец начали рыться в вещах, делая ревизию, периодически вопили, что нет то кофточки, то парного носка, правда, потом это все быстро находилось. Вася тем временем решил пошуровать в письменных столах, за которыми пацаны делают уроки. Хотя сейчас и майские праздники, детки за столами не сидят, но куда они еще могли спрятать книжки и брошюры, если все-таки стали приверженцами какого-то неизвестного нам пока учения? На книжечки хотелось взглянуть: никто из Зойкиных клиенток ведь с ними не ознакомился.
Мы с Зойкой и Анной Ивановной разместились на соседской кухне, Зойка закурила, уставившись в окно.
– Зой, – позвала я через некоторое время.
– Ну?
– Чего нагадала?
Соседка долго молчала, потом встретилась со мной взглядом. Анна Ивановна, примостившаяся рядом, затаила дыхание.
– Если честно, тетки, я тюрьму видела, – призналась Зойка. – А потом… Странно как-то получилось… Для них, для обоих причем, лучше, если они в тюрьме останутся, чем на свободу выйдут. И сейчас надо бы приложить усилия, чтобы они там остались.
– Ничего не понимаю, – заявила Анна Ивановна. – Мальчики вообще-то очень хорошие, вежливые, всегда поздороваются…
– Мои тоже все вежливые, – хохотнула Зойка, вспоминая своих мужей, – и, между прочим, начитанные. В лагерных библиотеках. Русскую классику почище других учителей литературы знают, Леньку в свое время учили. У каждого моего лет по пятнадцать уже свободных было на самообразование. Очень хорошо оно идет за колючей проволокой.
Я тоже заметила, что мы не знаем, какой именно финт могли отмочить соседские пацаны. Да и в тихом омуте, как говорится… Про себя порадовалась, что Петька в Интернет из дома ходит.
Вскоре на кухне появился Вася, сообщивший, что ничего подозрительного в столах у сына и племянника не обнаружил. Вслед за Васей нарисовались его родственницы женского пола, заявившие, что все деньги и ценности остались на своих местах, а соседки провели ревизию имевшегося имущества, до которого руки сто лет не доходили.
– М-да, – изрек Вася, почесав затылок. – Наверное, у какого-то приятеля. Но тогда при чем здесь казенный дом? – и глянул на Зойку.
– Зоя ошиблась, – тут же встряла Васина теща. – Все ошибаются. Вася, обзвони-ка всех одноклассников. И Сережиных, и Ромочкиных.
– Три часа ночи! – гаркнул Вася. – Сдурели вы, что ли, бабы?!
По-моему, сосед уже склонялся к тому, чтобы лечь спать: у него завтра рабочий день никто не отменял, как и у нас с Зойкой. Детки не в ментовке, не в больнице, не в морге, доказательств вовлечения в секту нет, вещи в доме все целы – можно пока успокоиться.
– Ладно, мы пошли спать, – первой встала из-за стола я. – Утро вечера мудренее.
Анна Ивановна с Зойкой поднялись вслед за мной.
– Завтра проспятся и заявятся, – высказала свое мнение моя свекровь.
Зойка промолчала, а на лестничной площадке, уже когда за нами закрылась Васина дверь, пробурчала себе под нос:
– Попомните мое слово: в тюрьме они.
Честно говоря, я не знала, что думать.
Я первой рванула в прихожую, в глазок глянула, увидела родное чадо, дверь распахнула, варежку разинула, чтобы выдать сынку по первое число, но в этот момент обратила внимание на соседа Васю, давящего на звонок в Зойкину квартиру.
Тут и сама хозяйка показалась у меня из-за спины. Бабушка, естественно, тоже нарисовалась и начала укорять Петю. Оказалось, что Анна Ивановна уже напилась корвалолу, заедая его валидолом (когда, хотелось бы мне узнать? Я что-то не заметила), потому что страшно переживала за внука. По улицам сейчас бандиты шастают, о чем в новостях постоянно вещают, предупреждая доверчивых граждан, чтобы проявляли бдительность. И сколько раз бабушка внуку говорила, что если ему своей жизни не жалко, то подумал бы о матери (то есть обо мне) и об Анне Ивановне, у которых вся душа исстрадалась, пока мы тут строили догадки насчет того, что могло приключиться с нашим сокровищем.
– Оба проходите, – пригласила я и сына, и Васю (раз Зойка все равно пока у меня), желая прервать лившийся из Анны Ивановны поток, а то она может зарядить надолго, как осенний мелкий дождичек. Тем более Петька сразу учует, что от нас ото всех алкоголем за версту разит, да и бутылки под раковиной стоят. Поймет, какой корвалол мы с бабушкой пили.
Вася – сосед из четвертой квартиры на нашей лестничной площадке, расположенной прямо напротив нашей. У него трехкомнатная (две смежные, одна изолированная), но планировка отличается от Зойкиной, а количество проживающих жильцов значительно превышает все допустимые нормы: тесть с тещей, Вася с женой и сыном, Петькиным одноклассником, и сестра жены с двумя детьми четырнадцати и восьми лет. Сосед ваяет статейки для одного довольно популярного в нашем городе бульварного листка. Специализируется по инопланетянам, магам (тут Зойка у него в консультантах ходит) и всяким паранормальным явлениям. Почему-то, судя по Васиным статьям (написанным довольно занятно, надо заметить), выходит, что в нашем родном городе регулярно проводятся десанты из всяких тарелок и прочих летательных аппаратов, и инопланетяне почему-то для своих парковок обычно выбирают пустыри в нашем районе, которые Вася описывает детально (чувствуется знание дела – сосед там пиво пьет с друзьями, так как дома негде, а на местах высадки представителей внеземных цивилизаций все-таки какая-никакая, а природа) и таким образом поясняет постоянное наличие на пустырях всяких железяк, обломков и всего прочего, невывозимого многие годы. Вообще-то если на наши пустыри взглянуть, то создается впечатление, что у нас только что война кончилась – или в самом деле, что инопланетяне весь этот хлам там пораскидали, потому что происхождение ряда предметов ни один землянин объяснить не в состоянии. Правда, русский мужик может найти им применение.
У нас имеется и один облагороженный пустырь – за исполкомом, но его Вася почему-то в своих статьях не упоминает. А, по-моему, так для инопланетян место очень подошло бы: как раз бы сразу в налоговой инспекции, расположенной в том здании, зарегистрировались как частные предприниматели и занимались бы спокойно своими делами, внеся посильную лепту в бюджет нашего города – хотя бы в фонд облагораживания других пустырей.
Вася с Петькой прошли на мою шестиметровую кухню, мы с Зойкой и бабушкой последовали за ними. Разместились с большим трудом, но нам не привыкать, в особенности Васе с его опытом проживания в «муравейнике».
– Где шлялся? – спросила я сына, на всякий случай принюхиваясь, правда, в кухне еще витали алкогольные пары от бабушкиной наливочки и ливизовской водочки, которые мы с тетками приговорили на троих.
– Вася, а ты чего меня искал? – подала голос Зойка.
Анна Ивановна уже опять хотела завести песню про переживания (ей вообще поговорить хотелось после принятия алкоголя внутрь), но я сурово на нее глянула и бабушка решила временно помолчать.
– Серега с Ромкой пропали, – с мрачным видом сообщил Вася, обводя нас всех взглядом. – Вот сейчас с вашим Петей и искали их.
– Мам, бабушка, я домой уже шел, когда дядю Васю встретил, – затараторил Петька. – Ну да, конечно, надо было домой заглянуть, вас предупредить. В следующий раз обязательно.
– А позвонить ты не мог? – я решила провести воспитательный процесс. У меня это иногда бывает.
– Ты что, не знаешь, что у нас в районе все автоматы по карточкам? Я ее чего рожу, что ли?
– Петя, как ты выражаешься! – суровым тоном воскликнула бабушка. – Где ты набрался…
– Анна Ивановна! Таня! – встрял Вася. – Ну не ругайте вы его! Я виноват! Я его с собой потащил! Я вообще не знаю какой был! Домой пришел – там бабы мои на меня насели. Иди ищи. Я пошел. Туда – сюда. Нет нигде. Рыскал тут по округе. Потом Петьку за грудки схватил. Ну мы и отправились в поход по их одноклассникам. Если хотите кого повоспитывать – меня воспитывайте, а ребенка не троньте.
Я бросила взгляд на чадушко, ростом, как, впрочем, и комплекцией превосходившее дядю Васю, улыбнулась, потрепала его по волосам и сказала, что он у меня молодец и все правильно сделал, что помогал дяде Васе. Только в следующий раз обязательно надо нас с бабушкой предупредить.
– Конечно, мама, – покорно пробубнил сынок. – В следующий раз обязательно.
У Петьки следующий раз – как у меня похудение с понедельника. Но яблоко от яблони, как говорится…
Зойка тем временем повторила свой вопрос, обращенный к Васе.
Вася хотел попросить ее погадать.
Мы все челюсти отвесили. Я, честно, не ожидала от соседа подобного, да и вообще мужики к Зойке крайне редко приходят, все тетки по большей части.
– Зоя, на душе у меня неспокойно, – признался Вася. – Куда делись – не представляю. А ты, говорят, ну, видишь, что ли… Зоя, я же в курсе, какие к тебе толпы народу ходят. Да сам про тебя сколько статеек наваял… Зой, раскинь картишки, а? С пацанами все в порядке? Если напились где – ладно, завтра поддам хорошенько. Но…
После сегодняшних разговоров на моей кухне о китайцах и исчезновениях людей мы с Анной Ивановной и Зойкой переглянулись, потому что нам всем троим одинаковая мысль в голову ударила, затем ввели Васю с Петькой в курс наших кухонных бесед и задали Васе прямой вопрос: не замечал ли он в последнее время за сыном и племянником фиксации на изучении какого-то предмета, не входящего в школьную программу? И не посещали ли они какие-то бесплатные кружки?
Вася не замечал, но дома он бывает редко, в основном появляется к моменту отхода ко сну, чтобы с утречка снова отбыть на службу. Проживание в двенадцатиметровой комнате с женой и шестнадцатилетним сыном, причем комнате, смежной с той, в которой живут тесть с тещей, творческому процессу не способствует, дома Вася, в отличие от ряда журналистов, работать не может, да и негде, и вообще он старается все время найти дополнительный заработок, потому что приходится кормить не только свою семью, но и помогать другим домочадцам. Более того – Вася свою журналистскую работу любит и с радостью мотается по городу, собирая материал на любимые темы.
– Честно признаю, дорогие соседки, что сыном занимаюсь мало, – вздохнул Вася. – Вижу его редко. Вот твой отец, Петя, пусть земля Николаю будет пухом, пока жив был, с тобой и то больше общался, чем я со своим. Как и все разведенные отцы, – добавил сосед с кислой улыбкой.
– Хочешь сказать, что, если бы мой сын не развелся, он бы с моим внуком не общался? – вперила руки в боки опьяневшая Анна Ивановна.
– Тихо! Тихо! – тут же успокоила я ее. – Исключения всегда бывают. Коля бы общался. Но давайте к делу. Вася, как ребята пропали? Что твои женщины говорят?
А женщины тоже не могли сказать ничего вразумительного. Серега с Ромкой просто вечером не пришли домой. В одиннадцать, когда вернулся Вася, его и отправили на поиски.
– Ой, так ты голоден, наверное?! – всплеснула руками я.
– Ну… – протянул Вася.
– Мам, я тоже есть хочу, – мяукнул сынок.
Я решила, что составлю компанию Петьке и соседу, а потом как-нибудь денек поголодаю. В следующий понедельник, например. В общем, мы еще раз поужинали, обсуждая случившееся.
После ужина решили, что Вася с Зойкой сейчас наведаются в ее квартиру (Ленька ночевал у очередной пассии из недавних клиенток, которую таким образом полностью вылечил от несчастной любви), она раскинет ему картишки, а мы с бабулей двинем к Васиным, чтобы и их ввести в курс дела насчет китайцев, расспросить про увлечения деток в последнее время, а также на всякий случай предложить провести ревизию заначек и драгоценностей, имеющихся в доме. В случаях с Зойкиными клиентками ничего не пропадало. Мне очень хотелось, чтобы наши худшие предположения не сбылись. Петьке дано было задание слазать в Интернет и попытаться там найти какую-то информацию о китайском центре (если уж он официально зарегистрирован, то это вполне возможно).
В квартире напротив спали только восьмилетняя Аллочка, Васина племянница, и тесть, от беспокойства принявший на грудь излишек лекарства. Теща, жена и сестра Васиной жены метались по квартире, как львицы в клетке, заламывали руки, рвали на себе волосы, но никаких конструктивных действий не совершали.
Увидев их в таком состоянии, я полностью протрезвела, голова моя стала работать гораздо четче, и я поинтересовалась, звонили ли тетки в милицию.
– Какая милиция?! – завопила на меня Васина теща. – Таня, ты соображаешь, что говоришь?! Да Сереженька с Ромочкой, да они такие мальчики, да…
– Простите, Алла Леонидовна, – перебила я ее совершенно спокойным тоном, – мне, конечно, не хочется вас заранее расстраивать, но и самые лучшие мальчики могут, например, попасть под машину. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно. Сами знаете, какой процент водителей у нас по вечерам в трезвом состоянии ездит. Ну или мало ли что. Вон тут вокруг нас стройки всякие. Мало ли залезли куда…
Лучше бы я стройку не упоминала… Мне опять начали вещать, что Сереженька с Ромочкой ни по каким стройкам ни в жизнь не полезут. И правила дорожного движения мальчики всегда соблюдают неукоснительно. Мамы с бабушкой регулярно проводят соответствующую работу. Как мне сообщили в дальнейшем, работу мамы и бабушка проводили по различным направлениям, а судя по вылитой на нас с Анной Ивановной информации, даже в излишнем количестве. От такого вполне могло возникнуть желание покинуть родной «муравейник». Вон Вася старается здесь пореже появляться. У его сына с племянником вполне могло появиться такое же желание, причем страстное и непреодолимое.
От дальнейшей «лекции» нас с Анной Ивановной спасли Вася с Зойкой, позвонившие в Васину квартиру.
– В казенном доме, – сообщил с порога Вася.
Его женщины опять забегали по всем комнатам большими кругами. Я лично удивлялась нервной системе восьмилетней Васиной племянницы: она спала и ни на что не реагировала. Или привыкла к таким истерикам родственниц? Васин тесть молодецки похрапывал на диване в проходной комнате. Заснул он, не раздеваясь, и дочери с женой даже не удосужились стащить с него брюки и рубашку, чем занялся Вася. Тесть в процессе раздевания не проснулся, только промычал что-то невразумительное.
У Зойки вполне естественно возникли такие же вопросы, как и у меня, – звонили ли в милицию, а также справились ли об увезенных «Скорой помощью». Женские вопли на этот раз прервал Вася и принялся руководить, направляя родственниц осматривать места заначек, но те продолжали бурчать, рассказывая, какие у них хорошие мальчики. Сам он тем временем позвонил по справочным телефонам. По крайней мере, ни в морги, ни в больницы Сережка с Ромкой не поступали.
– Этот китайский центр тоже, конечно, не лучший вариант, но все-таки предпочтительнее, чем морг или больница, – заметил сосед.
– Чем морг – да, чем больница – не уверена, – высказала свое мнение Зойка. – Если там такие дела творятся.
– Какие? – хором спросили Васины родственницы.
– Вы, бабы, дуйте заначки проверять, – приказным тоном сказал сосед, не отвечая на поставленный вопрос, да и я ведь вроде бы только что теткам все рассказала. Или они не слушали, думая о своем, о девичьем? – Живо! – гаркнул Вася. – Вдруг в самом деле в бега подались? Решили страну посмотреть, путешественники хреновы.
А я подумала: какие все-таки дела там творятся? И творятся ли вообще? И там ли? У нас же нет доказательств, что все пропавшие подростки ходили в тот центр? И вдруг это простое совпадение? Зря людей обвинять не хотелось. Но, с другой стороны, дыма без огня не бывает…
Я кивнула. Васины родственницы наконец начали рыться в вещах, делая ревизию, периодически вопили, что нет то кофточки, то парного носка, правда, потом это все быстро находилось. Вася тем временем решил пошуровать в письменных столах, за которыми пацаны делают уроки. Хотя сейчас и майские праздники, детки за столами не сидят, но куда они еще могли спрятать книжки и брошюры, если все-таки стали приверженцами какого-то неизвестного нам пока учения? На книжечки хотелось взглянуть: никто из Зойкиных клиенток ведь с ними не ознакомился.
Мы с Зойкой и Анной Ивановной разместились на соседской кухне, Зойка закурила, уставившись в окно.
– Зой, – позвала я через некоторое время.
– Ну?
– Чего нагадала?
Соседка долго молчала, потом встретилась со мной взглядом. Анна Ивановна, примостившаяся рядом, затаила дыхание.
– Если честно, тетки, я тюрьму видела, – призналась Зойка. – А потом… Странно как-то получилось… Для них, для обоих причем, лучше, если они в тюрьме останутся, чем на свободу выйдут. И сейчас надо бы приложить усилия, чтобы они там остались.
– Ничего не понимаю, – заявила Анна Ивановна. – Мальчики вообще-то очень хорошие, вежливые, всегда поздороваются…
– Мои тоже все вежливые, – хохотнула Зойка, вспоминая своих мужей, – и, между прочим, начитанные. В лагерных библиотеках. Русскую классику почище других учителей литературы знают, Леньку в свое время учили. У каждого моего лет по пятнадцать уже свободных было на самообразование. Очень хорошо оно идет за колючей проволокой.
Я тоже заметила, что мы не знаем, какой именно финт могли отмочить соседские пацаны. Да и в тихом омуте, как говорится… Про себя порадовалась, что Петька в Интернет из дома ходит.
Вскоре на кухне появился Вася, сообщивший, что ничего подозрительного в столах у сына и племянника не обнаружил. Вслед за Васей нарисовались его родственницы женского пола, заявившие, что все деньги и ценности остались на своих местах, а соседки провели ревизию имевшегося имущества, до которого руки сто лет не доходили.
– М-да, – изрек Вася, почесав затылок. – Наверное, у какого-то приятеля. Но тогда при чем здесь казенный дом? – и глянул на Зойку.
– Зоя ошиблась, – тут же встряла Васина теща. – Все ошибаются. Вася, обзвони-ка всех одноклассников. И Сережиных, и Ромочкиных.
– Три часа ночи! – гаркнул Вася. – Сдурели вы, что ли, бабы?!
По-моему, сосед уже склонялся к тому, чтобы лечь спать: у него завтра рабочий день никто не отменял, как и у нас с Зойкой. Детки не в ментовке, не в больнице, не в морге, доказательств вовлечения в секту нет, вещи в доме все целы – можно пока успокоиться.
– Ладно, мы пошли спать, – первой встала из-за стола я. – Утро вечера мудренее.
Анна Ивановна с Зойкой поднялись вслед за мной.
– Завтра проспятся и заявятся, – высказала свое мнение моя свекровь.
Зойка промолчала, а на лестничной площадке, уже когда за нами закрылась Васина дверь, пробурчала себе под нос:
– Попомните мое слово: в тюрьме они.
Честно говоря, я не знала, что думать.
Глава 5
Ознакомиться с информацией о китайском центре, выуженной сынком из Сети, я смогла, только хорошо выспавшись и плотно позавтракав. На страничке Интернета подробно рассказывалось о том, что там изучают, как проводятся занятия, кто их ведет, в какое время. Давались точные координаты. На первый взгляд все выглядело вполне пристойно. Меня даже заинтересовала китайская кухня. Не пойти ли мне ее осваивать?
Но так ли там все благопристойно на самом деле?
У меня не было оснований не верить Зойке. И у ее клиенток не имелось оснований врать ей. Тем более таких клиенток оказалось не одна и не две. Но и обвинять китайцев за глаза тоже не хотелось. Вполне возможно, что мы имеем дело с двумя разными организациями. Одна – вполне приличный, даже интересный просветительский центр, другая – секта, преследующая непонятные нам цели. Но нельзя исключать, что вторая действует под крышей первой.
Господину Лиму, посетившему мою скромную обитель, я могу быть только благодарна. Когда бы я собралась купить огромный «Панасоник»? Да ни в жизнь! Ну если бы только деньги с неба свалились. Тут свалился телевизор.
Но чего испугалась или постоянно боялась Мей Лу? Я точно видела испуг в ее глазах. И за что ее жестоко пытали и изнасиловали? Почему издевались? А могла ли она бояться отца? Нет, это чушь – тогда она не стала бы ему звонить от меня. Враги Лима? Конкуренты? Вот эта версия казалась мне гораздо более правдоподобной.
Чего хочу я? Моя требующая активности натура жаждет во всем разобраться. Энергия из меня ключом бьет. Тайны я люблю. Да и рутину будней не прочь развеять. Более того, Зойка права. Что за беспредел у нас творится? Если какая-то секта завлекает подростков и молодых людей в свои ряды и они потом исчезают, с этим надо бороться. От наших депутатов и прочих болтунов, пролезших во власть, помощи не особо дождешься. Они вообще, по-моему, не очень представляют, что входит в круг их обязанностей, кроме личного обогащения. Если это в моих силах, я хочу помочь людям – матерям и отцам, которые сходят с ума после исчезновения ребенка. Представляю, что со мной было бы, если бы Петька… Сегодня вечером его обязательно накачаю. Хотя вчера он уже прослушал на кухне все, до чего мы договорились. И мальчик у меня очень не глуп, поймать его на крючок будет не так просто (я надеюсь). Вообще Петька – это главное. Ведь мы же не застрахованы, и его каким-то образом могут куда-то вовлечь! Глуп – не глуп, подготовлен – не подготовлен, а может попасть на крючок к каким-то негодяям. Так что деятельность всех подобных типов надо по возможности пресекать. И если я могу в этом помочь – почему бы и не поучаствовать в операции?
Да и Зойка обещала прибылью поделиться – если наше сыскное бюро сработает успешно. Если я получу от Зойки деньги (то есть мы с бабушкой и сыном), то надо будет обязательно купить новый холодильник. Или морозильник, как хочет Анна Ивановна. И микроволновую печь, как хочу я. Ну или ту японскую печку из рекламы, которую бабушка видела. Она, кстати, какого размера? Для нас ведь размер большую роль играет, с габаритами нашей кухни и прочих площадей «распашонки».
А Вася недавно рассказывал про унитазы с двойным сливом. У них в газете журналист есть, который в основном всякие сплетни про новых русских ваяет. Вот он и узнал, что сейчас последний писк – такие унитазы дома устанавливать, правда, малый слив подойдет, только если пописает кот, но никак не человек. У них в газете эти унитазы целый день обсуждали, а я как раз подумала, что мой полгода назад треснул, я его пластырем заклеила, а поверх – скотчем. Вот бы мне еще унитаз новый… Хотя бы с одним сливом…
Но так ли там все благопристойно на самом деле?
У меня не было оснований не верить Зойке. И у ее клиенток не имелось оснований врать ей. Тем более таких клиенток оказалось не одна и не две. Но и обвинять китайцев за глаза тоже не хотелось. Вполне возможно, что мы имеем дело с двумя разными организациями. Одна – вполне приличный, даже интересный просветительский центр, другая – секта, преследующая непонятные нам цели. Но нельзя исключать, что вторая действует под крышей первой.
Господину Лиму, посетившему мою скромную обитель, я могу быть только благодарна. Когда бы я собралась купить огромный «Панасоник»? Да ни в жизнь! Ну если бы только деньги с неба свалились. Тут свалился телевизор.
Но чего испугалась или постоянно боялась Мей Лу? Я точно видела испуг в ее глазах. И за что ее жестоко пытали и изнасиловали? Почему издевались? А могла ли она бояться отца? Нет, это чушь – тогда она не стала бы ему звонить от меня. Враги Лима? Конкуренты? Вот эта версия казалась мне гораздо более правдоподобной.
Чего хочу я? Моя требующая активности натура жаждет во всем разобраться. Энергия из меня ключом бьет. Тайны я люблю. Да и рутину будней не прочь развеять. Более того, Зойка права. Что за беспредел у нас творится? Если какая-то секта завлекает подростков и молодых людей в свои ряды и они потом исчезают, с этим надо бороться. От наших депутатов и прочих болтунов, пролезших во власть, помощи не особо дождешься. Они вообще, по-моему, не очень представляют, что входит в круг их обязанностей, кроме личного обогащения. Если это в моих силах, я хочу помочь людям – матерям и отцам, которые сходят с ума после исчезновения ребенка. Представляю, что со мной было бы, если бы Петька… Сегодня вечером его обязательно накачаю. Хотя вчера он уже прослушал на кухне все, до чего мы договорились. И мальчик у меня очень не глуп, поймать его на крючок будет не так просто (я надеюсь). Вообще Петька – это главное. Ведь мы же не застрахованы, и его каким-то образом могут куда-то вовлечь! Глуп – не глуп, подготовлен – не подготовлен, а может попасть на крючок к каким-то негодяям. Так что деятельность всех подобных типов надо по возможности пресекать. И если я могу в этом помочь – почему бы и не поучаствовать в операции?
Да и Зойка обещала прибылью поделиться – если наше сыскное бюро сработает успешно. Если я получу от Зойки деньги (то есть мы с бабушкой и сыном), то надо будет обязательно купить новый холодильник. Или морозильник, как хочет Анна Ивановна. И микроволновую печь, как хочу я. Ну или ту японскую печку из рекламы, которую бабушка видела. Она, кстати, какого размера? Для нас ведь размер большую роль играет, с габаритами нашей кухни и прочих площадей «распашонки».
А Вася недавно рассказывал про унитазы с двойным сливом. У них в газете журналист есть, который в основном всякие сплетни про новых русских ваяет. Вот он и узнал, что сейчас последний писк – такие унитазы дома устанавливать, правда, малый слив подойдет, только если пописает кот, но никак не человек. У них в газете эти унитазы целый день обсуждали, а я как раз подумала, что мой полгода назад треснул, я его пластырем заклеила, а поверх – скотчем. Вот бы мне еще унитаз новый… Хотя бы с одним сливом…