Страница:
– Конечно, нет, – улыбнулась я. – Я умею смотреть правде в глаза и реально себя оцениваю.
Моя нефотогеничность – это одна из причин, объясняющих мою работу только в газете. Хотя мне неоднократно доводилось выступать в различных телевизионных программах. Меня приглашают для комментариев выходок русских, да и один раз в Чечне я на какое-то время оказалась единственной представительницей Англии, а потом вела переговоры по освобождению представителей зарубежных СМИ. И эти самые СМИ каждый день снимали меня, что принесло мне славу, но не добавило фотогеничности.
– Как приятно иметь дело с англичанкой! – воскликнул нефтяной олигарх. – Но с комментариями, я надеюсь, вы выступите? Вероятно, уже по возвращении в Россию. Мы пока не определились, но планируем какую-то передачу после окончания «Новых робинзонов». И, конечно, ваш голос при определении победителя мы учтем.
– А каким образом будет определяться победитель? – уточнила я. – Голосованием телезрителей?
– Ну что вы! – хохотнул владелец телеканала. – Кто организовал, тот и будет определять.
– То есть вы? – Я посмотрела на хозяина особняка.
– Изначальных организаторов, кто решил все это затеять, четверо, – пояснил тот. – Потом к нам добавились еще четверо – владелец телеканала, рекламщик, провайдер Интернета и глава издательского дома. Вообще идея игры принадлежит мне, но работали над проектом мы все ввосьмером. Однако восемь – четное число, а для голосования нужно нечетное. Хотя мы, конечно, все можем остановиться на одной кандидатуре. Или какой-то участник может набрать большинство голосов… Я надеюсь, что так и будет, и проблем с определением победителя не возникнет. Я рассчитываю на объективность всех организаторов – надеюсь, никто не станет продвигать своего игрока. Но все-таки я решил, что нам требуется и независимый арбитр. Остальные со мной согласились.
– К тому же вы – иностранка и никогда не брали взяток, – вставил владелец рекламной компании. – Мы все сочли приглашение вас оптимальным вариантом – и для голосования, и для освещения проекта в западной прессе. Кстати, вы согласитесь сняться в какой-нибудь рекламе?
– Будет конкретное предложение – дам конкретный ответ, – ответила я рекламщику.
Он рассказал, что купил этот остров, в частности, для проведения рекламных съемок. Там потрясающая природа, отличные пляжи, прозрачная вода. И дом в колониальном стиле, пусть и требующий ремонта, можно использовать.
Я поинтересовалась, почему он купил именно этот остров.
– Так получилось, – пожал плечами рекламщик. – Я просил агента подобрать мне что-нибудь в южных морях – и для личного отдыха, и для съемок, и для престижа. Сейчас у нас модно покупать острова, – он усмехнулся. – Этот подошел мне по всем параметрам, включая цену. Да и заплаченные деньги я надеюсь возместить с помощью этого проекта, в особенности если удастся продать его за рубеж.
В конце вечера хозяин дома пригласил меня для беседы с глазу на глаз и пояснил, что каждый спонсор сделал на острове тайники для своих участников. Была такая договоренность. Для меня тоже сделан тайничок, в котором я смогу обнаружить много полезного – по мнению нефтяного олигарха. Он вручил мне карту острова, на которой крестиком было отмечено место предназначенной для меня захоронки, а двумя кружками – тайники для игрока самого хозяина дома и игрока рекламщика.
Мы также детально обговорили способ передачи моих статей в мир, олигарх сообщил, что открыл счет на мое имя в известном лондонском банке и уже перевел туда гонорар от себя лично.
– Ничему не удивляйтесь, мисс Тейлор, – сказал он мне на прощание. – Наверное, это будет не просто, но вы все-таки уже давно общаетесь с русскими…
Глава 4
Глава 5
Моя нефотогеничность – это одна из причин, объясняющих мою работу только в газете. Хотя мне неоднократно доводилось выступать в различных телевизионных программах. Меня приглашают для комментариев выходок русских, да и один раз в Чечне я на какое-то время оказалась единственной представительницей Англии, а потом вела переговоры по освобождению представителей зарубежных СМИ. И эти самые СМИ каждый день снимали меня, что принесло мне славу, но не добавило фотогеничности.
– Как приятно иметь дело с англичанкой! – воскликнул нефтяной олигарх. – Но с комментариями, я надеюсь, вы выступите? Вероятно, уже по возвращении в Россию. Мы пока не определились, но планируем какую-то передачу после окончания «Новых робинзонов». И, конечно, ваш голос при определении победителя мы учтем.
– А каким образом будет определяться победитель? – уточнила я. – Голосованием телезрителей?
– Ну что вы! – хохотнул владелец телеканала. – Кто организовал, тот и будет определять.
– То есть вы? – Я посмотрела на хозяина особняка.
– Изначальных организаторов, кто решил все это затеять, четверо, – пояснил тот. – Потом к нам добавились еще четверо – владелец телеканала, рекламщик, провайдер Интернета и глава издательского дома. Вообще идея игры принадлежит мне, но работали над проектом мы все ввосьмером. Однако восемь – четное число, а для голосования нужно нечетное. Хотя мы, конечно, все можем остановиться на одной кандидатуре. Или какой-то участник может набрать большинство голосов… Я надеюсь, что так и будет, и проблем с определением победителя не возникнет. Я рассчитываю на объективность всех организаторов – надеюсь, никто не станет продвигать своего игрока. Но все-таки я решил, что нам требуется и независимый арбитр. Остальные со мной согласились.
– К тому же вы – иностранка и никогда не брали взяток, – вставил владелец рекламной компании. – Мы все сочли приглашение вас оптимальным вариантом – и для голосования, и для освещения проекта в западной прессе. Кстати, вы согласитесь сняться в какой-нибудь рекламе?
– Будет конкретное предложение – дам конкретный ответ, – ответила я рекламщику.
Он рассказал, что купил этот остров, в частности, для проведения рекламных съемок. Там потрясающая природа, отличные пляжи, прозрачная вода. И дом в колониальном стиле, пусть и требующий ремонта, можно использовать.
Я поинтересовалась, почему он купил именно этот остров.
– Так получилось, – пожал плечами рекламщик. – Я просил агента подобрать мне что-нибудь в южных морях – и для личного отдыха, и для съемок, и для престижа. Сейчас у нас модно покупать острова, – он усмехнулся. – Этот подошел мне по всем параметрам, включая цену. Да и заплаченные деньги я надеюсь возместить с помощью этого проекта, в особенности если удастся продать его за рубеж.
В конце вечера хозяин дома пригласил меня для беседы с глазу на глаз и пояснил, что каждый спонсор сделал на острове тайники для своих участников. Была такая договоренность. Для меня тоже сделан тайничок, в котором я смогу обнаружить много полезного – по мнению нефтяного олигарха. Он вручил мне карту острова, на которой крестиком было отмечено место предназначенной для меня захоронки, а двумя кружками – тайники для игрока самого хозяина дома и игрока рекламщика.
Мы также детально обговорили способ передачи моих статей в мир, олигарх сообщил, что открыл счет на мое имя в известном лондонском банке и уже перевел туда гонорар от себя лично.
– Ничему не удивляйтесь, мисс Тейлор, – сказал он мне на прощание. – Наверное, это будет не просто, но вы все-таки уже давно общаетесь с русскими…
Глава 4
С участниками игры я впервые встретилась в самолете одного из спонсоров проекта, на котором нас перекидывали в нужную часть света.
– Бонни, дорогая, и ты с нами летишь! – закричала Клавдия Степановна, очень активная дама, так сказать, младшего пенсионного возраста.
Мне доводилось с ней встречаться раньше, и она поразила меня своей кипучей энергией, правда, Клава обычно действовала в компании с двумя подругами. Но на проект можно было отправить только одну даму, и второй нефтяной король выбрал именно ее. Петербург город маленький, многие друг друга знают, и история выдачи замуж дочери Клавдии Степановны стала широко известна. Я сама освещала ее в цикле статей о российских брачных традициях и таким образом добавила известности Клавдии Степановне. Может, ее выбрали именно из-за личного знакомства со мной?
К тому же она фотогенична, весьма привлекательна, не худая, но и не полная (камера полнит, и поэтому это важный момент), рост у нее под метр восемьдесят, светлые волосы Клава обычно укладывает в узел. Она хорошо говорит, весьма изобретательна и находчива.
Клавдия Степановна рассказала мне про свою дочь Лену, которая добилась расторжения брака после дня пребывания в статусе замужней женщины и теперь никак не может выбрать между банкиром и нефтяным королем. Сама Клавдия Степановна однозначно выступает за нефтяника, который ее очень ценит и предложил участвовать в проекте «Новые робинзоны». Очередной потенциальный зять после личного знакомства считает, что Клавдия Степановна должна занять первое место.
«А не отправил ли он ее на остров, чтобы она оттуда не вернулась?» – мелькнула у меня мысль, правда, я не стала высказывать ее вслух. Вполне возможно, что нефтяник на самом деле считает, что Клавдия Степановна одержит победу в любом соревновании – с ее-то энергией. Все дело в том, чем ей придется заниматься на острове. Ведь явно не дочь замуж выдавать. В случае организации свадьбы я бы сама поставила все сбережения на Клаву. Признаться, я так пока и не поняла истинную цель отправки людей на остров. Ответ «какая-то развлекуха» меня не устраивал.
– Бонни, а ты замуж так и не вышла? – с печалью в глазах спросила меня Клавдия Степановна.
Это была еще одна идея фикс моей знакомой. Она при каждой встрече убеждала меня, что женщине необходимо сходить замуж, хотя бы разок, потому что ничего нет хуже имиджа старой девы (по мнению Клавдии Степановны). Можно развестись через неделю, но замужем нужно побывать обязательно и непременно устроить пышную свадьбу для всех родственников и знакомых. Я придерживаюсь другой точки зрения и вообще живу в другой стране, но Клавдию Степановну мне не переубедить. Я прекратила эти попытки и только киваю в ответ на ее многочисленные наставления, указания, пожелания и уклоняюсь от ее поползновений меня «пристроить». Ее представления о хороших женихах очень сильно отличаются от моих.
– Бонни, обязательно присмотрись к мужчинам, которые будут на острове. Наверное, и спонсоры пожалуют с проверкой или просто на смотрины… Лучше, конечно, к спонсорам присмотреться. На моего нефтяника только не заглядывайся, я его для Ленки берегу, а все остальные – твои. Богатый русский мужчина – это очень завидный вариант. В особенности если он импотент.
– Почему?! – воскликнула я. Это было что-то новенькое. Тем более я своими глазами видела, как нефтяник оприходовал Ленку под кустом, причем в свадебном платье и через несколько часов после ее бракосочетания с другим мужчиной, отправившимся в психушку после всего одного дня родственного общения с Ленкой и ее мамой.
– По бабам шляться не будет и деньги семьи на них тратить, – невозмутимо заявила Клавдия Степановна. – А ты всегда сможешь себе любовника завести. Бонни, я много думала над этим вопросом, – продолжала моя собеседница, – и пришла к однозначному выводу: лучший вариант мужа – импотент. Он будет счастлив, что ты до него снизошла, и сделает все, что ты ему велишь, только бы тебя не потерять. И ремонт в доме сделает, и в огороде поработает, и в магазин будет ходить, и мусор выносить.
Я не сомневалась, что нефтяной король сам не станет делать ничего из этого списка и наймет для этих целей соответствующих людей, да и у меня самой такие проблемы не стоят. Но я помнила, как Клавдия Степановна поражалась тому, как Ленка могла жить с «этим импотентом», а через пару минут обвиняла того же мужчину в том, что он – жуткий бабник. Ну и конечно, алкаш и вообще полный идиот. Этот мужчина именовал Клавдию Степановну «ваше змееродие», она не оставалась в долгу и звала зятя «банкирским отродьем».
Внезапно дверь, ведущая в кабину пилотов, распахнулась, и появился еще один мой знакомый по имени Вася, друг состоявшегося и несостоявшегося зятей Клавдии Степановны.
«Интересно, что он делал в кабине пилотов?» – подумала я, хотя Вася – такой человек, который пролезет в любую дырку без мыла. Он вполне мог договориться с кем-то из пилотов, чтобы его подбросили в тот регион, куда мы летим. Не исключено, что он просто остался в самолете с предыдущего рейса, хотя как он мог попасть в этот частный «Боинг»?
Вася мог – сказала я самой себе. Он отличался способностью влипать во всякие нелепые ситуации, а потом с блеском из них выпутываться. По-моему, Вася способен решить любую проблему и даже продать бедуину песок в пустыне. Он работал автомобильным менеджером, когда мы познакомились, а потом его пригласили директором-распорядителем в одну своеобразную гостиницу, устроенную в загородном особняке, где проходили различные малые форумы, подпольные аукционы и выездные корпоративные вечеринки. Насколько мне известно, Вася прекрасно справлялся со своими обязанностями и оказался идеальной кандидатурой на эту должность.
Но здесь-то он что делает?
В этот момент взгляд Васи остановился на нас с Клавдией Степановной, устроившихся в соседних креслах. Глаза у него округлились, поскольку мы обе, вероятно, были последними людьми, которых он рассчитывал встретить в этом самолете. Он на мгновение задумался и прямиком двинулся к нам.
– А вы здесь откуда? – спросил Вася вместо приветствия. – Или вас просто прихватили с оказией?
– Ты имеешь в виду, чтобы сбросить в океан? – уточнила я.
– Толку-то тебя сбрасывать? – хмыкнул Вася, опускаясь в пустое кресло через проход. – Все равно же выплывешь. Или ваши военно-морские силы принесутся тебя спасать. А то я не знаю вашу армию.
– При чем здесь армия? – не поняла я, но это был обычный Васин стиль общения. Я не всегда успевала следить за ходом его мысли.
– Да из-за тебя вполне может развязаться третья мировая война.
– Ты мне льстишь.
– Как же! Ваши журналисты такого слона могут сделать из маленькой мушки, что жди ядерного удара! Но ты не думай – мы тут же нанесем ответный, снесем ваш Белый дом к чертям собачьим!
– У нас нет Белого дома, – спокойно заметила я. – Ты спутал Англию с Америкой.
– Одна малина, – отмахнулся Вася.
Клавдия Степановна не могла больше сдерживаться (она вообще подолгу молчать не способна) и поинтересовалась у Васи, что он сам делает в самолете.
– Да на халяву отдохнуть лечу. Хотя присутствие вас двоих мой отдых, конечно, подпортит… Если вы надолго…
– Вася, ты летишь на остров, чтобы принять участие в игре «Новые робинзоны»? – уточнила я.
– И ты, что ли, тоже? – Вася выпучил глаза и склонился ко мне через проход.
Я пояснила, зачем лечу, не упоминая участия в окончательном голосовании.
– В игре буду участвовать я! – громко объявила Клавдия Степановна.
– Мама дорогая… – простонал Вася и тут же спросил: – А ваши подруги?
Получив отрицательный ответ, Вася заметил, что могло быть и хуже, и пообещал приложить все усилия, чтобы Клавдию Степановну побыстрее отправили назад. Она заявила, что уверена в обратном: Васю отправят домой раньше нее.
– Да, халявного отдыха все-таки не бывает… – грустно произнес Вася. – За все приходится платить…
– Эй, мужик, выпить не хочешь? – послышался голос из ряда кресел, расположенного через один от нашего. – Я так понял, эти бабы тебе не понравились. Мне тоже тут никто не понравился, так что давай жахнем. У меня коньячок армянский есть. Стаканов только нет. Кстати, кормить когда будут? Бабы, сходите узнайте, а? И пару стаканов нам принесите.
– Что это за наглец?! – воскликнула Клавдия Степановна. – Вообще-то ты можешь кнопку вызова стюардессы нажать.
– Уже нажимал, тетя! Мы же не рейсовым самолетом летим. У них стюардессы, видимо, бывают, только когда босс летит, и не стюардессы вовсе, «раскладушки», а для нас не положено.
Про владельца коньяка я сказала бы: породистый. Ему бы в кино графов или баронов играть. Ему было не больше тридцати пяти лет, но во всем облике чувствовалась солидность, которая обычно встречается у успешных мужчин только после пятидесяти. Не могу сказать, что он был красив в традиционном смысле слова, но определенно выделился бы из любой толпы.
– Молодой человек, хотите пирожка с капустой? – раздался старческий голос. Его обладательница, вероятно, была маленького роста, потому что мы ее не видели из-за спинок кресел. – Домашние. Сама пекла.
– Хочу, бабушка, хочу! – ответил владелец коньяка. – Я обожаю домашние пирожки! Садитесь к нам поближе, познакомимся.
В проходе возникла маленькая, сухонькая старушка неопределенного возраста. Лицо у нее было морщинистым, обветренным и очень загорелым. Интересно, кто ее выбрал своим игроком? Хотя такие русские бабки отличаются отменным здоровьем и выносливостью. Одета она была как американский тинейджер. Чуть позже я убедилась, что вся прихваченная ею на остров одежда родом из американской гуманитарной помощи – футболки, штаны, толстовка, ветровка, бейсболка, кроссовки… Бабка объяснила, что эту гуманитарную помощь какие-то американские проповедники привозили к ней в деревню и раздавали возделывавшим огороды старикам.
– Сынок, ты не знаешь, кипяток когда будет? – спросила бабушка.
– Какой кипяток? – встрял Вася.
– Я, сынок, в самолетах никогда не летала, я обычно поездом, – ответила старушка. – Так что я не знаю, какой тут у них порядок, потому и спрашиваю. Заварка у меня есть, сахарок тоже.
– Я схожу выяснить насчет обеда, – подал голос еще один мужчина. – От баб никогда ничего не дождешься.
Этому типу я дала бы на вид лет пятьдесят. Одет он был в простые серые брюки и такой же неприметный серый свитер грубой вязки. Лицо ничем не примечательное, если не считать глубоких горизонтальных морщин на лбу. «Ему бы частным детективом работать», – подумала я. Не исключено, что он им и является. Я вообще до того, как оказаться в самолете, не знала ни возраста, ни пола участников, ни сферы их деятельности, ни социального положения.
– От этих двоих вообще нужно держаться подальше, – тем временем сообщал новым друзьям Вася. – Я их знаю.
Нам с Клавдией Степановной была дана наименее лестная характеристика из всех возможных, поэтому я ее опускаю. Она не соответствует действительности.
– Они тебе что, не дали? – прозвучал женский голос, и к нам поближе перебралась женщина лет тридцати, немного потасканного вида.
Я сказала бы, что это отошедшая от дел путана, закончившая карьеру в связи с возрастными ограничениями по профессии. Нужно или вовремя уйти, или скатиться до вокзальной шлюхи. Скатываться ей явно не хотелось, и она каким-то образом оказалась в игре. Возможно, ее спонсор – один из бывших клиентов?
– Алена, – представилась она нам с Клавдией Степановной.
Улыбка поразительно преобразила ее лицо. Она стала милой и какой-то домашней.
– Крекеров хотите? – спросила Алена у нас двоих.
– А нам? – подал голос владелец коньяка, представившийся Романом.
– Обойдетесь, – Алена отвернулась от мужчин, потом резко повернулась и стала рассматривать Романа, затем бросила взгляд на Васю.
– Что, понравился? – тут же спросил он. – За мной вообще бабы толпой бегают.
– Я – лесбиянка, – спокойно сказала Алена. – И меня мужчины не интересуют. Ну если только как особи, проживающие в нашем обществе и требующие изучения. Я собираюсь докторскую диссертацию по психологии писать, и возможно, ваши психотипы мне пригодятся. На острове у меня как раз будет время для их изучения.
Роман, отхлебнувший коньяк из горла, подавился. Вася тут же стал хлопать нового друга по спине.
– А замужем ты была? – не могла не задать свой любимый вопрос Клавдия Степановна.
Алена кивнула. Значит, мое первое впечатление оказалось ошибочным. Она не отошедшая от дел путана, а разбитная разведенка. Она сделала вывод, что все мужики – козлы, попробовала с женщинами, ей понравилось (кто еще может понять, что нужно женщине, лучше другой женщины?). С головой у нее явно все в порядке. На окружающее она смотрит со здоровым цинизмом.
Рядом с Аленой возникла еще одна женщина, маленькая и худенькая. Алена же была довольно крупной, широкобедрой женщиной. Новая участница отличалась чрезмерной худобой и слегка прихрамывала. Ей я тоже дала бы около тридцати лет.
– Софья Стрелецкая, балерина, – представилась она и посмотрела на Романа. – А вы Разночинный, да?
– Ну хоть кто-то узнал! – воскликнул владелец коньяка. – Я еще понимаю, что англичанка может меня не знать, но остальные-то! Что, телевизор не смотрите? Радио не слушаете?
– Ты патриотические песни про Россию поешь, да? – присмотрелась к Роману бабка. – Вот если б запел, я бы тебя сразу узнала, да и выглядишь ты по телевизору по-другому. И не спорь!
– Да, по улице я в красной рубахе не хожу, – согласился Роман Разночинный. – И в «казаках» тоже. Но страна должна знать своих героев в лицо!
Вернулся мужик, который ходил узнавать насчет обеда, и сообщил, что еду приготовят примерно через полчаса, и подавать ее будет какой-то парень. Стюардессы на этом рейсе на самом деле не предусмотрены.
– А почему парень на мои вызовы не реагировал? – возмутился певец. – Ну пусть бы он стаканы принес. Стаканы важнее, чем обед.
Мужик, ходивший узнавать насчет обеда, извлек из-за пазухи три пластиковых стаканчика и протянул Роману. Он представился Семеном Семеновичем, о роде деятельности умолчал.
– Мне тоже налейте, – попросила балерина.
– И я не откажусь за знакомство! – крикнула Клавдия Степановна.
– Тогда уж и я выпью граммулечку, – подала голос бабка, которую звали Варвара Ивановна.
– Я только три стакана принес, – сообщил Семен Семенович.
– Здесь должен быть еще один человек, – объявил Вася. – Вот его и пошлем.
– Восемь участников, – поправил его певец. – Ты считать умеешь?
– Бонни-то не считается. Она не участница, а английская журналистка, которая будет освещать игру в западной прессе. Наши же потом хотят шоу на Запад продать.
– А-а… – потянул Роман Разночинный. – Значит, не конкурентка. Душить не будем.
Я не стала уточнять, в каком смысле. Неужели он собирается физически устранять соперников? Хотя от этих русских всего можно ожидать…
Семен Семенович пояснил, что в конце салона спит еще один мужик, и он явно хорошо принял на грудь перед полетом.
Народ отправился мужика будить, я решила присоединиться к компании и посмотреть, кого еще выбрали спонсоры.
Мужик производил странное впечатление. По-моему, такому типу не место в самолете олигарха. Тут, конечно, особый случай, но все равно…
– Слушай, тебя где подобрали? – спросил Вася.
– На помойке, – ответил мужик, зевая. – Чего разбудили-то? Жрать дают?
– Скоро принесут. А мы пока решили выпить за знакомство. Будешь?
– Ты чего ерунду спрашиваешь? Конечно, буду.
Он представился Кириллом.
Это было существо, заросшее густой черной шерстью, в которой встречались седые волосы, правда, в небольшом количестве. Черная квадратная борода лежала на груди. Черные, давно не мытые и не стриженные волосы свисали по плечам и просто требовали встречи с расческой. Губы было сложно рассмотреть под густыми усами. Когда Кирилл открывал рот, первым делом бросалось в глаза отсутствие двух верхних зубов. Остальные зубы выглядели нормально. Руки у Кирилла были красными, грубыми, под ногтями чернела грязь. Одежду он, вероятно, собирал на помойке, где его и подобрали.
– Что тебе обещали за участие в проекте? – спросил Семен Семенович.
– Квартиру, – сказал Кирилл и опять зевнул. – Давайте наливайте, что ли.
– И ты поверил?! – воскликнула Клавдия Степановна.
Я отметила про себя, что нужно выяснить, какую оплату кому пообещали. Мне-то гонорар на самом деле перевели – я проверила. И, думаю, нефтяной король не стал бы меня кидать, но это-то русские игроки, а я слышала, что участники ряда российских проектов не получили и половины обещанного.
– Вернуть мою, – уточнил Кирилл. – У меня обманом квартиру отобрали. Еще мамину. В которой я родился. Мне чужого не надо.
– А кто тебя пригласил в проект? – не отставала Клавдия Степановна.
– Провайдер Интернета. Хотя я в этом самом Интернете никогда не был. Народ, расскажите, как оно там?
«Странный выбор», – подумала я про Кирилла.
– А вы кого представляете? – поинтересовалась я у Романа Разночинного.
– Телеканал, конечно. Они меня хорошо знают. Обещали в награду сумасшедшую раскрутку, за которую мне не придется платить.
Так, здесь все понятно и вопросов не вызывает. Владельца телеканала представляет Роман, а его приятеля нефтяного олигарха, автора идеи, как выяснилось, представляет Вася. Нефтяник познакомился с Васей во время какого-то мероприятия в особняке, где последний трудится директором-распорядителем. «Не на подпольном ли аукционе по продаже предметов искусства с не совсем чистой историей, которые богатые русские люди покупают для украшения своих домов?» – подумала я, но предпочла промолчать. Вася может произвести впечатление, в особенности если захочет. И не исключено, что он помог нефтяному олигарху решить какую-то его проблему. А если олигарх еще и провел кое-какое расследование… Да, Вася был логичной кандидатурой, и я поставила бы на его победу, несмотря на личную антипатию.
Балерина оказалась представительницей рекламной компании. Софья сказала, что во время пребывания на острове планирует сниматься в нескольких рекламных роликах, и это – ее основная цель. Она сломала ногу, кость неудачно срослась, Софья понимает, что возврата в балет не будет, и тут поступает заманчивое предложение. И она решила стать звездой рекламы.
– Ты выиграть хочешь? – уточнил у нее Роман Разночинный.
– Мне все равно, – ответила Софья. – Я статистка. Мой типаж подошел. И, по-моему, все выигрыши уже распределены, так что вы тут зря спорите. Нужно просто выполнять работу, для которой вас наняли.
После слов Софьи спор разгорелся нешуточный. Я молчала и слушала. Очень громко орала Алена, представляющая одного строительного магната и отказывающаяся сообщить, что ей обещали в награду. Клавдия Степановна заявила, что все равно с зятька все получит. «Он может и не стать вашим зятем», – хотелось сказать мне, но я опять промолчала. Софья больше не высказывалась. Мне она показалась очень спокойной, рассудительной и практичной женщиной.
Вася, как всегда, не сомневался в своем успехе, и планировал получить деньги. Сумму не назвал. Бабка Варвара Ивановна представляла издательский дом и собиралась улучшить жилищные условия своей большой семьи. Семен Семенович – человек второго строительного магната. Про гонорар тоже умолчал.
В разгар спора появился молодой мужчина с тележкой на колесиках. Приятно запахло едой.
– Ты кто? – спросил у него Вася.
– Оператор, – ответил мужчина, взявший на себя функции стюарда. – Я вас на острове снимать буду. Ну и вообще выполнять различные вспомогательные функции.
– Пятки чесать нам будешь? – поинтересовался бомж Кирилл. Интересно, когда он в последний раз мылся? Неужели провайдер Интернета не мог обеспечить ему поход в баню? Хотя бы для того, чтобы не пачкать самолет приятеля? Ведь с этого Кирилла и всякая живность вполне может попрыгать на кресла. Поселится там, а потом переместится на какое-нибудь олигархическое тело. Конфуз выйдет.
Молодой человек совершенно спокойно ответил, что ни чесать, ни массажировать никого не собирается, ни мужчин, ни женщин, в его обязанности входят только чисто технические функции.
Обед был вкусным, нетипичным для самолета. Я, конечно, сужу по регулярным рейсам, которыми мне доводилось летать раньше. В олигархическом лайнере я оказалась впервые в жизни.
У певца Разночинного с собой было аж три бутылки коньяка, у Васи – литровая бутылка водки, у непонятного Семена Семеновича – две поллитровки. К моменту посадки на острове четверо мужчин нарезались в хлам, бабка Варвара Ивановна захмелела после первой дозы коньяка и сладко похрапывала. Я тоже вздремнула, понимая, что сегодня мы спать ляжем поздно. Клавдия Степановна вела наставительную беседу с Аленой, убеждая теперь уже ее в необходимости законного брака, несмотря на то что Алена замужем один раз была. Вроде бы Клава раньше говорила про один обязательный брак и статус разведенной женщины считала нормальным. Или она после армянского коньячка сменила пластинку? Балерина беседовала с оператором, который сделал только один символический глоток за знакомство.
– Бонни, дорогая, и ты с нами летишь! – закричала Клавдия Степановна, очень активная дама, так сказать, младшего пенсионного возраста.
Мне доводилось с ней встречаться раньше, и она поразила меня своей кипучей энергией, правда, Клава обычно действовала в компании с двумя подругами. Но на проект можно было отправить только одну даму, и второй нефтяной король выбрал именно ее. Петербург город маленький, многие друг друга знают, и история выдачи замуж дочери Клавдии Степановны стала широко известна. Я сама освещала ее в цикле статей о российских брачных традициях и таким образом добавила известности Клавдии Степановне. Может, ее выбрали именно из-за личного знакомства со мной?
К тому же она фотогенична, весьма привлекательна, не худая, но и не полная (камера полнит, и поэтому это важный момент), рост у нее под метр восемьдесят, светлые волосы Клава обычно укладывает в узел. Она хорошо говорит, весьма изобретательна и находчива.
Клавдия Степановна рассказала мне про свою дочь Лену, которая добилась расторжения брака после дня пребывания в статусе замужней женщины и теперь никак не может выбрать между банкиром и нефтяным королем. Сама Клавдия Степановна однозначно выступает за нефтяника, который ее очень ценит и предложил участвовать в проекте «Новые робинзоны». Очередной потенциальный зять после личного знакомства считает, что Клавдия Степановна должна занять первое место.
«А не отправил ли он ее на остров, чтобы она оттуда не вернулась?» – мелькнула у меня мысль, правда, я не стала высказывать ее вслух. Вполне возможно, что нефтяник на самом деле считает, что Клавдия Степановна одержит победу в любом соревновании – с ее-то энергией. Все дело в том, чем ей придется заниматься на острове. Ведь явно не дочь замуж выдавать. В случае организации свадьбы я бы сама поставила все сбережения на Клаву. Признаться, я так пока и не поняла истинную цель отправки людей на остров. Ответ «какая-то развлекуха» меня не устраивал.
– Бонни, а ты замуж так и не вышла? – с печалью в глазах спросила меня Клавдия Степановна.
Это была еще одна идея фикс моей знакомой. Она при каждой встрече убеждала меня, что женщине необходимо сходить замуж, хотя бы разок, потому что ничего нет хуже имиджа старой девы (по мнению Клавдии Степановны). Можно развестись через неделю, но замужем нужно побывать обязательно и непременно устроить пышную свадьбу для всех родственников и знакомых. Я придерживаюсь другой точки зрения и вообще живу в другой стране, но Клавдию Степановну мне не переубедить. Я прекратила эти попытки и только киваю в ответ на ее многочисленные наставления, указания, пожелания и уклоняюсь от ее поползновений меня «пристроить». Ее представления о хороших женихах очень сильно отличаются от моих.
– Бонни, обязательно присмотрись к мужчинам, которые будут на острове. Наверное, и спонсоры пожалуют с проверкой или просто на смотрины… Лучше, конечно, к спонсорам присмотреться. На моего нефтяника только не заглядывайся, я его для Ленки берегу, а все остальные – твои. Богатый русский мужчина – это очень завидный вариант. В особенности если он импотент.
– Почему?! – воскликнула я. Это было что-то новенькое. Тем более я своими глазами видела, как нефтяник оприходовал Ленку под кустом, причем в свадебном платье и через несколько часов после ее бракосочетания с другим мужчиной, отправившимся в психушку после всего одного дня родственного общения с Ленкой и ее мамой.
– По бабам шляться не будет и деньги семьи на них тратить, – невозмутимо заявила Клавдия Степановна. – А ты всегда сможешь себе любовника завести. Бонни, я много думала над этим вопросом, – продолжала моя собеседница, – и пришла к однозначному выводу: лучший вариант мужа – импотент. Он будет счастлив, что ты до него снизошла, и сделает все, что ты ему велишь, только бы тебя не потерять. И ремонт в доме сделает, и в огороде поработает, и в магазин будет ходить, и мусор выносить.
Я не сомневалась, что нефтяной король сам не станет делать ничего из этого списка и наймет для этих целей соответствующих людей, да и у меня самой такие проблемы не стоят. Но я помнила, как Клавдия Степановна поражалась тому, как Ленка могла жить с «этим импотентом», а через пару минут обвиняла того же мужчину в том, что он – жуткий бабник. Ну и конечно, алкаш и вообще полный идиот. Этот мужчина именовал Клавдию Степановну «ваше змееродие», она не оставалась в долгу и звала зятя «банкирским отродьем».
Внезапно дверь, ведущая в кабину пилотов, распахнулась, и появился еще один мой знакомый по имени Вася, друг состоявшегося и несостоявшегося зятей Клавдии Степановны.
«Интересно, что он делал в кабине пилотов?» – подумала я, хотя Вася – такой человек, который пролезет в любую дырку без мыла. Он вполне мог договориться с кем-то из пилотов, чтобы его подбросили в тот регион, куда мы летим. Не исключено, что он просто остался в самолете с предыдущего рейса, хотя как он мог попасть в этот частный «Боинг»?
Вася мог – сказала я самой себе. Он отличался способностью влипать во всякие нелепые ситуации, а потом с блеском из них выпутываться. По-моему, Вася способен решить любую проблему и даже продать бедуину песок в пустыне. Он работал автомобильным менеджером, когда мы познакомились, а потом его пригласили директором-распорядителем в одну своеобразную гостиницу, устроенную в загородном особняке, где проходили различные малые форумы, подпольные аукционы и выездные корпоративные вечеринки. Насколько мне известно, Вася прекрасно справлялся со своими обязанностями и оказался идеальной кандидатурой на эту должность.
Но здесь-то он что делает?
В этот момент взгляд Васи остановился на нас с Клавдией Степановной, устроившихся в соседних креслах. Глаза у него округлились, поскольку мы обе, вероятно, были последними людьми, которых он рассчитывал встретить в этом самолете. Он на мгновение задумался и прямиком двинулся к нам.
– А вы здесь откуда? – спросил Вася вместо приветствия. – Или вас просто прихватили с оказией?
– Ты имеешь в виду, чтобы сбросить в океан? – уточнила я.
– Толку-то тебя сбрасывать? – хмыкнул Вася, опускаясь в пустое кресло через проход. – Все равно же выплывешь. Или ваши военно-морские силы принесутся тебя спасать. А то я не знаю вашу армию.
– При чем здесь армия? – не поняла я, но это был обычный Васин стиль общения. Я не всегда успевала следить за ходом его мысли.
– Да из-за тебя вполне может развязаться третья мировая война.
– Ты мне льстишь.
– Как же! Ваши журналисты такого слона могут сделать из маленькой мушки, что жди ядерного удара! Но ты не думай – мы тут же нанесем ответный, снесем ваш Белый дом к чертям собачьим!
– У нас нет Белого дома, – спокойно заметила я. – Ты спутал Англию с Америкой.
– Одна малина, – отмахнулся Вася.
Клавдия Степановна не могла больше сдерживаться (она вообще подолгу молчать не способна) и поинтересовалась у Васи, что он сам делает в самолете.
– Да на халяву отдохнуть лечу. Хотя присутствие вас двоих мой отдых, конечно, подпортит… Если вы надолго…
– Вася, ты летишь на остров, чтобы принять участие в игре «Новые робинзоны»? – уточнила я.
– И ты, что ли, тоже? – Вася выпучил глаза и склонился ко мне через проход.
Я пояснила, зачем лечу, не упоминая участия в окончательном голосовании.
– В игре буду участвовать я! – громко объявила Клавдия Степановна.
– Мама дорогая… – простонал Вася и тут же спросил: – А ваши подруги?
Получив отрицательный ответ, Вася заметил, что могло быть и хуже, и пообещал приложить все усилия, чтобы Клавдию Степановну побыстрее отправили назад. Она заявила, что уверена в обратном: Васю отправят домой раньше нее.
– Да, халявного отдыха все-таки не бывает… – грустно произнес Вася. – За все приходится платить…
– Эй, мужик, выпить не хочешь? – послышался голос из ряда кресел, расположенного через один от нашего. – Я так понял, эти бабы тебе не понравились. Мне тоже тут никто не понравился, так что давай жахнем. У меня коньячок армянский есть. Стаканов только нет. Кстати, кормить когда будут? Бабы, сходите узнайте, а? И пару стаканов нам принесите.
– Что это за наглец?! – воскликнула Клавдия Степановна. – Вообще-то ты можешь кнопку вызова стюардессы нажать.
– Уже нажимал, тетя! Мы же не рейсовым самолетом летим. У них стюардессы, видимо, бывают, только когда босс летит, и не стюардессы вовсе, «раскладушки», а для нас не положено.
Про владельца коньяка я сказала бы: породистый. Ему бы в кино графов или баронов играть. Ему было не больше тридцати пяти лет, но во всем облике чувствовалась солидность, которая обычно встречается у успешных мужчин только после пятидесяти. Не могу сказать, что он был красив в традиционном смысле слова, но определенно выделился бы из любой толпы.
– Молодой человек, хотите пирожка с капустой? – раздался старческий голос. Его обладательница, вероятно, была маленького роста, потому что мы ее не видели из-за спинок кресел. – Домашние. Сама пекла.
– Хочу, бабушка, хочу! – ответил владелец коньяка. – Я обожаю домашние пирожки! Садитесь к нам поближе, познакомимся.
В проходе возникла маленькая, сухонькая старушка неопределенного возраста. Лицо у нее было морщинистым, обветренным и очень загорелым. Интересно, кто ее выбрал своим игроком? Хотя такие русские бабки отличаются отменным здоровьем и выносливостью. Одета она была как американский тинейджер. Чуть позже я убедилась, что вся прихваченная ею на остров одежда родом из американской гуманитарной помощи – футболки, штаны, толстовка, ветровка, бейсболка, кроссовки… Бабка объяснила, что эту гуманитарную помощь какие-то американские проповедники привозили к ней в деревню и раздавали возделывавшим огороды старикам.
– Сынок, ты не знаешь, кипяток когда будет? – спросила бабушка.
– Какой кипяток? – встрял Вася.
– Я, сынок, в самолетах никогда не летала, я обычно поездом, – ответила старушка. – Так что я не знаю, какой тут у них порядок, потому и спрашиваю. Заварка у меня есть, сахарок тоже.
– Я схожу выяснить насчет обеда, – подал голос еще один мужчина. – От баб никогда ничего не дождешься.
Этому типу я дала бы на вид лет пятьдесят. Одет он был в простые серые брюки и такой же неприметный серый свитер грубой вязки. Лицо ничем не примечательное, если не считать глубоких горизонтальных морщин на лбу. «Ему бы частным детективом работать», – подумала я. Не исключено, что он им и является. Я вообще до того, как оказаться в самолете, не знала ни возраста, ни пола участников, ни сферы их деятельности, ни социального положения.
– От этих двоих вообще нужно держаться подальше, – тем временем сообщал новым друзьям Вася. – Я их знаю.
Нам с Клавдией Степановной была дана наименее лестная характеристика из всех возможных, поэтому я ее опускаю. Она не соответствует действительности.
– Они тебе что, не дали? – прозвучал женский голос, и к нам поближе перебралась женщина лет тридцати, немного потасканного вида.
Я сказала бы, что это отошедшая от дел путана, закончившая карьеру в связи с возрастными ограничениями по профессии. Нужно или вовремя уйти, или скатиться до вокзальной шлюхи. Скатываться ей явно не хотелось, и она каким-то образом оказалась в игре. Возможно, ее спонсор – один из бывших клиентов?
– Алена, – представилась она нам с Клавдией Степановной.
Улыбка поразительно преобразила ее лицо. Она стала милой и какой-то домашней.
– Крекеров хотите? – спросила Алена у нас двоих.
– А нам? – подал голос владелец коньяка, представившийся Романом.
– Обойдетесь, – Алена отвернулась от мужчин, потом резко повернулась и стала рассматривать Романа, затем бросила взгляд на Васю.
– Что, понравился? – тут же спросил он. – За мной вообще бабы толпой бегают.
– Я – лесбиянка, – спокойно сказала Алена. – И меня мужчины не интересуют. Ну если только как особи, проживающие в нашем обществе и требующие изучения. Я собираюсь докторскую диссертацию по психологии писать, и возможно, ваши психотипы мне пригодятся. На острове у меня как раз будет время для их изучения.
Роман, отхлебнувший коньяк из горла, подавился. Вася тут же стал хлопать нового друга по спине.
– А замужем ты была? – не могла не задать свой любимый вопрос Клавдия Степановна.
Алена кивнула. Значит, мое первое впечатление оказалось ошибочным. Она не отошедшая от дел путана, а разбитная разведенка. Она сделала вывод, что все мужики – козлы, попробовала с женщинами, ей понравилось (кто еще может понять, что нужно женщине, лучше другой женщины?). С головой у нее явно все в порядке. На окружающее она смотрит со здоровым цинизмом.
Рядом с Аленой возникла еще одна женщина, маленькая и худенькая. Алена же была довольно крупной, широкобедрой женщиной. Новая участница отличалась чрезмерной худобой и слегка прихрамывала. Ей я тоже дала бы около тридцати лет.
– Софья Стрелецкая, балерина, – представилась она и посмотрела на Романа. – А вы Разночинный, да?
– Ну хоть кто-то узнал! – воскликнул владелец коньяка. – Я еще понимаю, что англичанка может меня не знать, но остальные-то! Что, телевизор не смотрите? Радио не слушаете?
– Ты патриотические песни про Россию поешь, да? – присмотрелась к Роману бабка. – Вот если б запел, я бы тебя сразу узнала, да и выглядишь ты по телевизору по-другому. И не спорь!
– Да, по улице я в красной рубахе не хожу, – согласился Роман Разночинный. – И в «казаках» тоже. Но страна должна знать своих героев в лицо!
Вернулся мужик, который ходил узнавать насчет обеда, и сообщил, что еду приготовят примерно через полчаса, и подавать ее будет какой-то парень. Стюардессы на этом рейсе на самом деле не предусмотрены.
– А почему парень на мои вызовы не реагировал? – возмутился певец. – Ну пусть бы он стаканы принес. Стаканы важнее, чем обед.
Мужик, ходивший узнавать насчет обеда, извлек из-за пазухи три пластиковых стаканчика и протянул Роману. Он представился Семеном Семеновичем, о роде деятельности умолчал.
– Мне тоже налейте, – попросила балерина.
– И я не откажусь за знакомство! – крикнула Клавдия Степановна.
– Тогда уж и я выпью граммулечку, – подала голос бабка, которую звали Варвара Ивановна.
– Я только три стакана принес, – сообщил Семен Семенович.
– Здесь должен быть еще один человек, – объявил Вася. – Вот его и пошлем.
– Восемь участников, – поправил его певец. – Ты считать умеешь?
– Бонни-то не считается. Она не участница, а английская журналистка, которая будет освещать игру в западной прессе. Наши же потом хотят шоу на Запад продать.
– А-а… – потянул Роман Разночинный. – Значит, не конкурентка. Душить не будем.
Я не стала уточнять, в каком смысле. Неужели он собирается физически устранять соперников? Хотя от этих русских всего можно ожидать…
Семен Семенович пояснил, что в конце салона спит еще один мужик, и он явно хорошо принял на грудь перед полетом.
Народ отправился мужика будить, я решила присоединиться к компании и посмотреть, кого еще выбрали спонсоры.
Мужик производил странное впечатление. По-моему, такому типу не место в самолете олигарха. Тут, конечно, особый случай, но все равно…
– Слушай, тебя где подобрали? – спросил Вася.
– На помойке, – ответил мужик, зевая. – Чего разбудили-то? Жрать дают?
– Скоро принесут. А мы пока решили выпить за знакомство. Будешь?
– Ты чего ерунду спрашиваешь? Конечно, буду.
Он представился Кириллом.
Это было существо, заросшее густой черной шерстью, в которой встречались седые волосы, правда, в небольшом количестве. Черная квадратная борода лежала на груди. Черные, давно не мытые и не стриженные волосы свисали по плечам и просто требовали встречи с расческой. Губы было сложно рассмотреть под густыми усами. Когда Кирилл открывал рот, первым делом бросалось в глаза отсутствие двух верхних зубов. Остальные зубы выглядели нормально. Руки у Кирилла были красными, грубыми, под ногтями чернела грязь. Одежду он, вероятно, собирал на помойке, где его и подобрали.
– Что тебе обещали за участие в проекте? – спросил Семен Семенович.
– Квартиру, – сказал Кирилл и опять зевнул. – Давайте наливайте, что ли.
– И ты поверил?! – воскликнула Клавдия Степановна.
Я отметила про себя, что нужно выяснить, какую оплату кому пообещали. Мне-то гонорар на самом деле перевели – я проверила. И, думаю, нефтяной король не стал бы меня кидать, но это-то русские игроки, а я слышала, что участники ряда российских проектов не получили и половины обещанного.
– Вернуть мою, – уточнил Кирилл. – У меня обманом квартиру отобрали. Еще мамину. В которой я родился. Мне чужого не надо.
– А кто тебя пригласил в проект? – не отставала Клавдия Степановна.
– Провайдер Интернета. Хотя я в этом самом Интернете никогда не был. Народ, расскажите, как оно там?
«Странный выбор», – подумала я про Кирилла.
– А вы кого представляете? – поинтересовалась я у Романа Разночинного.
– Телеканал, конечно. Они меня хорошо знают. Обещали в награду сумасшедшую раскрутку, за которую мне не придется платить.
Так, здесь все понятно и вопросов не вызывает. Владельца телеканала представляет Роман, а его приятеля нефтяного олигарха, автора идеи, как выяснилось, представляет Вася. Нефтяник познакомился с Васей во время какого-то мероприятия в особняке, где последний трудится директором-распорядителем. «Не на подпольном ли аукционе по продаже предметов искусства с не совсем чистой историей, которые богатые русские люди покупают для украшения своих домов?» – подумала я, но предпочла промолчать. Вася может произвести впечатление, в особенности если захочет. И не исключено, что он помог нефтяному олигарху решить какую-то его проблему. А если олигарх еще и провел кое-какое расследование… Да, Вася был логичной кандидатурой, и я поставила бы на его победу, несмотря на личную антипатию.
Балерина оказалась представительницей рекламной компании. Софья сказала, что во время пребывания на острове планирует сниматься в нескольких рекламных роликах, и это – ее основная цель. Она сломала ногу, кость неудачно срослась, Софья понимает, что возврата в балет не будет, и тут поступает заманчивое предложение. И она решила стать звездой рекламы.
– Ты выиграть хочешь? – уточнил у нее Роман Разночинный.
– Мне все равно, – ответила Софья. – Я статистка. Мой типаж подошел. И, по-моему, все выигрыши уже распределены, так что вы тут зря спорите. Нужно просто выполнять работу, для которой вас наняли.
После слов Софьи спор разгорелся нешуточный. Я молчала и слушала. Очень громко орала Алена, представляющая одного строительного магната и отказывающаяся сообщить, что ей обещали в награду. Клавдия Степановна заявила, что все равно с зятька все получит. «Он может и не стать вашим зятем», – хотелось сказать мне, но я опять промолчала. Софья больше не высказывалась. Мне она показалась очень спокойной, рассудительной и практичной женщиной.
Вася, как всегда, не сомневался в своем успехе, и планировал получить деньги. Сумму не назвал. Бабка Варвара Ивановна представляла издательский дом и собиралась улучшить жилищные условия своей большой семьи. Семен Семенович – человек второго строительного магната. Про гонорар тоже умолчал.
В разгар спора появился молодой мужчина с тележкой на колесиках. Приятно запахло едой.
– Ты кто? – спросил у него Вася.
– Оператор, – ответил мужчина, взявший на себя функции стюарда. – Я вас на острове снимать буду. Ну и вообще выполнять различные вспомогательные функции.
– Пятки чесать нам будешь? – поинтересовался бомж Кирилл. Интересно, когда он в последний раз мылся? Неужели провайдер Интернета не мог обеспечить ему поход в баню? Хотя бы для того, чтобы не пачкать самолет приятеля? Ведь с этого Кирилла и всякая живность вполне может попрыгать на кресла. Поселится там, а потом переместится на какое-нибудь олигархическое тело. Конфуз выйдет.
Молодой человек совершенно спокойно ответил, что ни чесать, ни массажировать никого не собирается, ни мужчин, ни женщин, в его обязанности входят только чисто технические функции.
Обед был вкусным, нетипичным для самолета. Я, конечно, сужу по регулярным рейсам, которыми мне доводилось летать раньше. В олигархическом лайнере я оказалась впервые в жизни.
У певца Разночинного с собой было аж три бутылки коньяка, у Васи – литровая бутылка водки, у непонятного Семена Семеновича – две поллитровки. К моменту посадки на острове четверо мужчин нарезались в хлам, бабка Варвара Ивановна захмелела после первой дозы коньяка и сладко похрапывала. Я тоже вздремнула, понимая, что сегодня мы спать ляжем поздно. Клавдия Степановна вела наставительную беседу с Аленой, убеждая теперь уже ее в необходимости законного брака, несмотря на то что Алена замужем один раз была. Вроде бы Клава раньше говорила про один обязательный брак и статус разведенной женщины считала нормальным. Или она после армянского коньячка сменила пластинку? Балерина беседовала с оператором, который сделал только один символический глоток за знакомство.
Глава 5
Посадка была мягкой, окружающий вид обалденный. Взлетно-посадочная полоса оказалась проложена вдоль кромки воды и с воздуха создавалось впечатление, что «Боинг» садится в море.