Мария Жукова-Гладкова. Сокровище призраков

   – У меня достаточно денег, я теперь на самом деле не знаю, куда их девать. Наши мечты сбываются… Я с детства мечтала, чтобы у меня было много денег – настолько много, что я не буду знать, на что их потратить. Мечта сбылась. Но мне теперь это просто не нужно! Так что мечтайте осторожно, Марина.
   – Но почему вы выбрали меня? Вы же меня совсем не знаете…
   – Все сотрудницы моего агентства уже решили жилищную проблему. Именно из-за нее они и нанимались на эту работу. А увидев вас, вашу квартиру, расспросив о вас Ларису, благодаря которой мы и познакомились, я поняла, что могу кому-то сделать добро. Ну, меняемся?
   – Меняемся, – сказала я.

Глава 3

   Помочь с переездом я попросила своего главного заказчика Петю.
   – Ты чего, дура? – спросил старый друг после того, как внимательно меня выслушал. – Марина, ты хоть немного соображаешь?!
   Я хлопнула глазами, так пока и не выйдя из состояния эйфории.
   – А если это разводка? И ты останешься вообще без жилья? С двумя детьми на руках? У тебя даже мастерской нет, чтобы, в крайнем случае, туда переехать. Эта квартира – твое единственное жилье! Вообще твоя единственная собственность. Ты хоть о детях подумала?
   Я стояла с открытым ртом. Вообще-то я как раз о детях и думала – чтобы у каждого было по комнате, у меня мастерская и спальня… без гостиной обойдемся. Я клиентов буду принимать в мастерской или на кухне, подруг на кухне, ведь она в той квартире в несколько раз больше моей.
   – Маринка, ты баба жалостливая, я с тобой не первый день знаком. А ты что про эту Соню знаешь? Лариске я накручу хвост за то, что тоже уши развесила. Кто эта баба? Она с улицы зашла в лавку, никто из нас ничего про нее не знает – только то, что она тебе сама рассказала.
   – Но про меня-то она тоже ничего не знала до появления в лавке! Кто я, чтобы меня подставлять?
   – Владелица двухкомнатной квартиры в Петербурге.
   – Но эта квартира…
   – Метр стоит тысяч пятьдесят, если не шестьдесят. Сколько их тут у тебя? Сорок квадратов будет или даже побольше? Вот и посчитай. А баба – владелица агентства недвижимости. Да, для нее это дешевая квартира, но курочка по зернышку клюет. Сделка будет оформлена так, что комар носа не подточит, ты добровольно откажешься от всех прав на эту квартиру, переедешь в ту – и тебя через некоторое время из той квартиры выпрут. Или окажется, что в ней еще кто-то зарегистрирован. Придет какой-нибудь только что освободившийся уголовник, который как раз из нее отправился в места не столь отдаленные, и заявит свои права.
   – Что мне делать, Петя? – шепотом спросила я.
   – Ты уже все подписала или нет?
   – Остался последний этап и…
   – Ну, слава богу! Значит, еще можно отмотать назад. У меня на Петроградке много знакомых ментов – я же точки держу у Петропавловки и сувенирная лавка есть. Сейчас позвоню ребятам – и поедем. Попрошу помочь. Да и если они поймают мошенницу за руку, то будут только рады. Раскрытое дело, а то и несколько, ну и вообще…
   Петя сел за телефон, я в состоянии прострации смотрела в стену. Потом друг рекомендовал мне принять коньячку на дорожку, но я не хотела ехать в милицию после принятия внутрь алкоголя. Еще не хватало, чтобы от меня пахло!

* * *

   Двое Петиных знакомых нас уже ждали. Говорил Петя, потом я добавила детали.
   – Значит, вон оно как получилось… – задумчиво произнес один из мужиков и посмотрел на другого.
   – Вы знаете эту бабу? – тут же спросил Петя.
   – Мы знаем это дело, – ответили его приятели. – И про эту квартиру наслышаны. Нехорошая квартира, дамочка, – посмотрели на меня. – Хотя хозяйка явно на самом деле намерена с вами меняться. И они с мужем на самом деле купили квартиру по дешевке. И предыдущие владельцы купили ее по дешевке. Не совсем, конечно, по дешевке, для нас с вами это огромные деньги, но ниже рыночной цены! Просто она вам не рассказала всего.
   – Там что, привидение живет? – спросила я.
   Оба милиционера хмыкнули.
   – Все владельцы плохо кончили, – пояснили мне. – Если начать с последних, то все было именно так, как вам рассказала эта Соня. Ее мужа зарезали и обокрали в подъезде. Найти, кто это сделал, нереально. Она потеряла ребенка.
   – А до них кто там жил? – поинтересовался мой друг Петя.
   – Один из совладельцев сети «Колобок» – продукты экономкласса. Не можете не знать – у них магазины по всему городу.
   Мы с Петей кивнули. Если не ошибаюсь, этих магазинов у нас в городе штук пятьдесят, может, чуть меньше. Владелец или даже совладелец должен быть богатым человеком.
   Но оказалось, что этот человек тоже мертв – погиб в автомобильной аварии на загородной трассе. Не удалось выяснить, была ли авария подстроена или он сам не справился с управлением. Странным образом исчезла его гражданская жена – и вроде бы не объявилась до сих пор. Вступив в права наследования, мать и брат квартиру продали.
   – Продали Соне и ее мужу?
   – Да. Причем сразу же, как только вступили в права наследства.
   – А деньги куда дели?
   Петины приятели развели руками и продолжили рассказ.
   До совладельца сети «Колобок» в квартире жил известный вор, не в законе, а просто вор, но квартира была оформлена на сожительницу, с которой он проживал совместно в разных местах с юности – в периоды, которые проводил в нашем городе. Правда, примерно половину жизни вор провел в местах не столь отдаленных. Его женщина ездила к нему на свидания в северном и восточном направлении, отправляла передачки, а он в периоды жизни на свободе улучшал ее жилищные условия. Когда он опять попался, она решила его выкупить. Советские времена закончились, шли буйные девяностые, жизнь менялась чуть ли не каждый день, все покупалось и продавалось. Женщина продала квартиру. В любом случае у нее оставались еще две, в которые ее любимый вложил деньги в период своего пребывания на свободе. Вроде бы она до сих пор живет в одной из них, а вторую сдает.
   – А с вором что? – спросила я. – Женщина его выкупила, а он ее бросил?
   – Нет, выкупить не получилось. Но срок ему сильно скостили, – ответил один из милиционеров. – Однако на свободу он не вышел. Умер на зоне. Что-то с животом, точно не помню. В общем, если бы вовремя попал в хорошую больницу в большом городе, то, наверное, вытащили бы, а так…
   – А вор у кого покупал квартиру? – спросил теперь уже Петя.
   – У одного хитрого представителя советской торговли. Он расселил коммуналку.
   – Изначально чья квартира была? – перебила я.
   – Купца какого-то. В тех домах селилось купечество. На первых этажах были лавки, в подвалах – склады. Купца после революции отправили по этапу, и он сгинул где-то в Сибири. Родственников загнали в одну комнату, а остальные три достались то ли рабочим, то ли крестьянам, то ли солдатам, – говоривший милиционер хмыкнул. – Типичная история для тех времен. Хорошо хоть семью не тронули. Коммуналка существовала практически весь советский период. Да там все квартиры были превращены в коммуналки. Это в последние годы их не осталось, если только на низких первых этажах, где нет лавок и где не разместились офисы. Может, еще на текущих последних, хотя вроде все крыши недавно перекрывали… Но средние этажи все раскуплены.
   По словам милиционеров, представитель советской торговли провернул какую-то хитрую сделку с многоходовым обменом, в результате оказался с семьей в отдельной четырехкомнатной квартире. Бывшие обитатели коммуналки разъехались по новым районам, тоже улучшив свои жилищные условия, но сменив район.
   Потом времена изменились, советская торговля с ее спецификой приказала долго жить, но наш герой не растерялся. Окруженный турецкими и китайскими товарами со всех сторон и одновременно знакомый с людьми с шальными деньгами, которым эти деньги нужно было куда-то деть, он одним из первых стал ввозить в нашу страну товары класса люкс, которые в его магазинах можно было купить совершенно легально.
   – Так мы тут по пути к вам видели магазинчик, на витрине которого написано «Эксклюзивные товары от элитных производителей», – воскликнула я. – Правда, я всегда считала, что элитные производители – это быки и жеребцы…
   Милиционеры улыбнулись и сообщили, что в том магазинчике при желании можно найти кейс из очень хорошо выделанной бычьей кожи, но там гораздо больше аллигатора, ската и прочих тварей, которые на наших просторах не водятся. Но этот магазин не принадлежит нашему герою. Ему больше вообще ничего не принадлежит.
   – Тоже помер? – спросил Петя. – Или пристрелили, как было модно в те годы?
   Наши консультанты не могли сказать точно, жив тот герой или нет. Ответ на этот вопрос знает очень ограниченное число людей. Вроде бы он сгорел в машине, но генетическая экспертиза не проводилась – вроде бы тогда ее не делали вообще. Машина была его, перстень его, рост вроде тоже, жена опознала и рыдала над закрытым гробом.
   – И что дальше?
   – Квартиру продали (вору с сожительницей), как, впрочем, и недавно приобретенные магазины (разным людям), вдова с двумя детьми, матерью и свекровью отбыла на Запад. Возможно, они встретились там с мужем, отцом, сыном и зятем, но не факт. Этого никто не проверял. Где они сейчас, сказать трудно.
   – А был смысл так обустраивать свою смерть? – спросил Петя.
   – Наверное, был. Вы вспомните, что в те годы в нашем городе творилось. Явно на него наехали. С его-то элитными товарами!
   – Но ведь должна была быть «крыша»! – воскликнула я. – Он же не просто так решился открыть свои магазины.
   – Значит, другая «крыша» оказалась сильнее, – пожали плечами милиционеры.
   – А про дом в целом что можете сказать? – спросил Петя.
   Милиционеры переглянулись и пожали плечами.
   – Из других квартир жильцов убивали? Они исчезали, попадали в странные аварии?
   – А, вспомнил! – воскликнул один милиционер. – Дворнику давали по башке, то ли два раза, то ли даже три. Один раз он точно в больнице лежал, к нему народ со всех окрестных домов ходил, продукты носили и желали скорейшего выздоровления.
   – Такой хороший дворник? – удивилась я, вспоминая состояние своего двора и всех остальных, в которых довелось побывать за последние годы.
   Милиционеры кивнули с самым серьезным видом.
   – И дворник хороший, и дядька хороший, только пьющий. У нас была версия, что ему гастарбайтеры по голове дали, чтобы место освободил. Брать у него нечего. Второй раз мог сам упасть. Могли, конечно, и наркоманы какие-то обкуренные напасть, не разобравшись или из чувства мести. Он ведь всю шпану из двора гоняет. Но он следствию помочь не мог – ничего не помнит. Упал, очнулся в больнице.
   – Так а мне что делать? – спросила я.
   Мне посоветовали проверить сделку в другом агентстве недвижимости и даже предложили сделать соответствующий звонок. У милиционеров имелся хороший знакомый в одной такой конторе неподалеку. Услуга платная, но она того стоит.
   – Если все чисто, переезжайте, – сказал один милиционер. – Ведь, насколько я понял, иначе вы никогда не сможете улучшить свои жилищные условия.
   – Все эти смерти могли быть совпадениями – в смысле, что все герои проживали в этой квартире, а после их кончины родственники квартиру продавали. На Петроградке много квартир, в которых по этой причине поменялось несколько владельцев. И домов таких в Ленинградской области немало. К тому же бизнесом вы не занимаетесь и не собираетесь. Вас убивать не за что.

Глава 4

   Из милиции мы с Петей поехали в агентство недвижимости, куда при нас позвонил один из милиционеров и обрисовал ситуацию. Нас встретил заместитель директора, провел к себе в кабинет и закрыл дверь. Это был относительно молодой, холеный мужчина в дорогом пиджаке.
   – Я знаю квартиру, о которой идет речь, – сразу сказал он нам. – И знаю Соню Вербицкую, и знал ее мужа. Переезжайте. Только я бы посоветовал вам освятить квартиру. Со всеми владельцами случились несчастья. А Соня… Я вообще не знаю, как она руки на себя не наложила. Я удивлен, что она еще так долго тянула с переездом. Сейчас в квартире прописана она одна. Она выпишется. Всех предыдущих зарегистрированных на этой площади должны были проверить они с мужем. Если хотите, мы это тоже сделаем. Но для вас это лишняя трата денег.
   – Почему вы отказываетесь от заработка? – подозрительно спросил Петя.
   – Потому что хочу вам предложить прийти ко мне, если захотите продать эту квартиру и подыскать другую. А я не исключаю такого варианта. Приходите. Подыщем, и с хорошей доплатой. И «прокачаем» квартиру по нашим базам данных.
   – А что нужно проверять? – спросила я. Чего ж не получить информацию, если ею с тобой делятся бесплатно?
   Представитель агентства недвижимости пояснил, что обязательно надо проверить, является ли продавец квартиры ее собственником, а если жилье продается по доверенности, настоять на встрече с собственником. Также надо выяснить, дееспособен ли собственник и вообще пребывает ли, так сказать, в добром здравии, а то ведь бывают заболевания, при которых собственник вполне может не дотянуть до завершения сделки. Конечно, от автокатастрофы никто не застрахован, но про тяжелые хронические заболевания и алкоголизм лучше знать заранее. Также нужно знать точное количество собственников, а не только того, кто занимается продажей, сколько человек прописано и готовы ли они выписаться без судебных разбирательств. Несовершеннолетние дети – отдельная статья. Если недвижимость получена в наследство, следует проверять всех возможных наследников. Еще нужно проверить, как проводилась приватизация и не был ли кто-то во время нее обделен, в особенности несовершеннолетние дети.
   Услышав этот список, я подумала, что лучше старую квартиру не покупать вообще. И ведь в новом доме, в особенности еще недостроенном, тоже подстерегают опасности…
   – Что вы слышали про эту квартиру? – посмотрела я на молодого мужчину.
   – Признаться: ничего хорошего.
   – А если поконкретнее? – попросил Петя.
   – Про потусторонние голоса слышал, про вход в параллельный мир. У одного из бизнесменов ведь жена исчезла.
   – Подруга, если не ошибаюсь, – поправила я.
   – Не имеет значения, – отмахнулся мужчина. – Она исчезла, и ее никто больше никогда не видел. Разумного объяснения ее исчезновения нет. И со всеми владельцами происходили какие-то несчастья. До переезда все шло более или менее нормально, а то и очень хорошо. Перебрались – пошли несчастья. Вы верите в такие вещи?
   – Вообще-то да, – медленно произнесла я. – С другой стороны, у меня нет бизнеса, мои доходы даже близко не подходят к доходам тех, кто проживал в этой квартире. Но это мой единственный шанс улучшить жилищные условия. Другого не будет.
   – И даже медицинские справки собирать не надо, – хмыкнул представитель агентства недвижимости.
   – Какие справки? – не поняла я.
   – Теперь что, для переезда на новую квартиру могут потребоваться медицинские справки? – уточнил Петя.
   Нам пояснили, что могут. Конечно, не во все дома. То есть в большинство не требуется, но у нас в городе есть элитные строения, и публика, в них заселившаяся, не желает получить туберкулез, передающийся воздушно-капельным путем, или какое-нибудь кожное заболевание из-за того, что коснулись перил после больного.
   – Но если человек может купить квартиру в элитном доме, он и справку любую может купить, – заметила я.
   Представитель агентства недвижимости покачал головой с легкой улыбкой на губах. Жильцы таких домов специально нанимали очень дорогих юристов для составления уставных документов, в которых прописывалось то, что не прописывается в документах ТСЖ, созданного в панельном доме постройки брежневских времен. Прописаны серьезные штрафные санкции, обязательства, и за их выполнением строго следят! Потенциальным жильцам необходимо пройти обследование в строго определенной поликлинике. Старых жильцов совершенно не интересует, больное ли у новых сердце, есть ли проблемы с давлением или суставами, которые им при контакте не передадутся. Интересует то, чем можно заразиться. С поликлиникой тоже заключен договор, да и в поликлинике уже знают, с кем имеют дело. И знают, что должны делать, и что если хорошо выполнят свою работу, то получат премию, а если не выполнят… Они выполняют.
   – А вообще законно такие пункты прописывать в уставных документах? – спросил Петя явно из любопытства.
   – Нет таких законов, которые нельзя было бы обойти, – многозначительно ответил наш собеседник.
   Я спросила, много ли у нас в городе домов, для вселения в которые требуются медицинские справки. Представитель агентства недвижимости ответил, что ему лично известно про два, и тут же добавил, что сам не хотел бы в них жить. Я бы тоже не хотела. Правда, мне и не светит. С другой стороны, четырехкомнатная квартира в старом купеческом доме, да вообще в любом доме мне тоже недавно не светила. Я о подобном и мечтать не могла.
   – Вы не знаете, кто живет в доме, куда мне предстоит переехать?
   – Ты все-таки решилась, Марина? – посмотрел на меня Петя. – Хотя на самом деле другого такого шанса не будет.
   – Публика разная, – ответил представитель агентства недвижимости. – Конечно, с ходу я вам всех жильцов не назову, но наше агентство постоянно держит этот дом в поле зрения. Его не переделали в элитный, как часть соседних. Вон в одном, – мужчина назвал номер, – проживают трое из первой десятки Петербурга. Тот дом мы из сферы наших интересов выключили. В обозримом будущем там никаких продаж ждать не следует. А в вашем они возможны.
   Мужчина сообщил, что в моем будущем доме остались и старые жильцы, некоторые там всю блокаду провели. Две такие бабушки, проживающие в одной квартире, ни в какую не желают никуда переезжать, хотя им предлагали на самом деле хорошие варианты в новых районах. Они родились в этом доме, они в нем умрут. У одной бабушки, как выяснили в агентстве недвижимости, есть племянница. У другой вроде никого нет из родственников. Придется подождать – и договариваться с племянницей. Если та, конечно, не унаследовала упрямство тетушки.
   – Капремонт в доме был?
   – Не было. Сами граждане ремонтировались. Кто-то коммуналки разделял на отдельные квартиры. В смысле ставил одну стену. У бабушек, про которых я вам рассказал, получилась двухкомнатная квартира. На это они согласились. Дверь им на кухне прорубили. А соседи себе воду тянули и газ. А вообще там много интересных вариантов получилось – как и практически во всех старых домах, облюбованных разбогатевшими гражданами. Но вашу квартиру никто не делил и не собирался.
   Я помнила, что отмечала разное количество дверей на разных этажах. Значит, вот в чем дело. Отдельной черной лестницы в доме нет, то есть квартиры нельзя было разделить так, чтобы одни выходили на парадную лестницу, другие – на черную. Но черный ход имелся под лестницей на первом этаже – именно перед ним убили мужа Сони. Хорошо или плохо отсутствие второй лестницы? Наверное, хорошо. Для меня хорошо. Никто не заберется через дверь, которой не пользуешься. И вторую дверь не нужно укреплять!
   – Да, кстати, – вспомнил представитель агентства недвижимости. – Под вами проживает еще один совладелец сети «Колобок». Продукты экономкласса.
   – Это партнер убитого жильца? – уточнила я.
   Мужчина кивнул.
   – А сколько их вообще? – поинтересовался Петя.
   – Сейчас, насколько мне известно, двое, так сказать, активных, которые этой сетью руководят. И у родственников убитого остались акции. Но они только получают проценты по ним. В управлении сетью они никак не участвуют. Изначально было трое. Один, как вы знаете, мертв. После его смерти были какие-то проблемы. Точно не помню, какие. Но вроде бы они лишились нескольких магазинов. Опять не помню, почему.
   – Сейчас сеть активно работает, – заметил Петя. – Я лично никаких изменений не заметил. Как стали раскручиваться с самого начала, так и держатся на рынке.
   – Для обычного покупателя ничего не изменилось. Может, у кого-то рядом с домом закрылся магазин. Или не открылся, как планировалось. Или открылся другой сети. Это их внутренние дела. Если захотите – познакомитесь и расспросите по-соседски. Квартиру совладельцу подбирали мы. Он почему-то хотел именно в том доме. После того, как товарища убили.
   – После? – удивились мы с Петей.
   Представитель агентства недвижимости кивнул.
   – Вообще он хотел квартиру товарища. Ту, в которую вы собираетесь переехать. Но там родственники уже подсуетились. Не знаю, почему они не смогли договориться. Или родственники просто не предупредили совладельцев, что хотят продать квартиру. Может, не думали, что те купят. Ведь там проблемы были! Но деньги на квартиру откуда-то нашлись.
   Мужчина улыбнулся. Мы с Петей тоже улыбнулись и решили, что нам здесь больше делать нечего.
   Я поблагодарила представителя агентства недвижимости, он оставил нам с Петей визитки со всеми своими телефонами и предложил обращаться по любым жилищным вопросам.

Глава 5

   В общем, я поставила подпись под всеми документами. Может, сглупила. Но вроде бы все было чисто… Я сказала себе, что все смерти бывших жильцов – совпадение. Ведь жильцы коммуналки-то не умерли! Нет, конечно, кто-то, наверное, умирал своей смертью, но ничего особенного про них никто не слышал – иначе мне бы рассказали. Смерти же всех жильцов квартиры, ставшей отдельной, имели логичное объяснение! Ну, может, не совсем логичное, но ни меня, ни мою родственницу Ларису, с которой мы все очень подробно обсудили, они не удивили. Лариса тоже сказала, что нужно переезжать. Она же позвонила моему бывшему мужу, сообщила про изменения в моей жизни (и жизни его детей) и сказала, что сыну нужно срочно покупать новый диван. Старую, поднимающуюся, кровать мы из коридора перевезти не могли (там требовалась специальная установка). И кто бы стал ее демонтировать в коридоре? Я решила, что купить новое спальное место будет дешевле, чем перевозить и заново устанавливать старое. А если еще наш папа сподобится сделать подарок… Ну и вообще теперь убирающаяся на день кровать нам не требовалась. Сын получал отдельную комнату в свое распоряжение. Целых шестнадцать метров!
   Правда, сын сказал, что компьютерный стол ему нужнее, и он пока готов поспать на матрасе на полу. На это бывший муж заявил, чтобы я составила список тех предметов мебели, которые мне в новую квартиру требуются в первую очередь, и показывала этот список всем знакомым. Пусть отмечаются – кто что готов нам подарить на новоселье. Бывший муж сказал, что так принято делать в Европе и США перед свадьбой. Гостям представляется список добра, с которым молодожены хотят начать совместную жизнь. В результате они не получают ненужных подарков, а гости не ломают голову.
   Я список составила. Кухню мне бывшая хозяйка Соня оставляла, так как ее было не вывезти – она делалась именно под эту квартиру. Я Соне оставляла свой старый кухонный гарнитур. Мне было стыдно, но что поделаешь? Купить новый я все равно не могла. Я собиралась перевозить вешалку, тахту дочери, наши шкафы, единственный детский письменный стол и стулья. Большого стола у нас не было, даже складного. Его было некуда ставить. Я решила, что и в новой квартире он мне не потребуется. Соня обстановку гостиной забирала в загородный дом. Я оборудовать отдельную гостиную не собиралась.
   В результате в список попал новый диван для сына (его купил папа) и компьютерный стол (Лариса). Сын сказал, что больше ему ничего не надо, когда он пойдет работать, то сам обставит свою комнату – если ему еще что-то потребуется. Я планировала поставить к нему один из двух шкафов. Соня оставляла мне свою спальню, а я ей – наш с мужем диван, который все еще был в приличном состоянии (по моим меркам). Но дочь не хотела спать на старой тахте в новой квартире, в особенности, раз брат получал новый диван и компьютерный стол, а ей предстояло делать уроки за старым письменным столом, на котором у нас раньше стоял общий компьютер. Дети-то, если честно, уроки чаще делали на кухне… То есть один сидел за компьютером, вторая что-то писала в тетрадке за кухонным столом. Потом менялись. Какой кошмар! Как мы столько лет так прожили?! Дочь сказала, что ее тахту можно использовать как гостевую. Теперь Лариса сможет оставаться у нас на ночь. Новый диван для дочери обещал обеспечить Петя. Три мои подруги в складчину обещали книжный шкаф в комнату дочери. В старой квартире книги лежали в коробках под кроватями и стопками на полу. Второй шкаф для одежды я тоже планировала поставить в комнату дочери. Теперь у каждого ребенка получалось по платяному шкафу (у меня в спальне оставался от Сони шкаф-купе).
   То есть одна комната, ближайшая к входной двери, будет служить моей мастерской, туда же я планировала поставить тахту. Во второй комнате буду жить я, в третьей – сын, в четвертой – дочь. Кухня будет использоваться как гостиная. Для моих гостей ее более чем достаточно. Ну а потом посмотрим. Теперь есть смысл зарабатывать! На мебель-то я скорее заработаю, чем на новую квартиру. Появилась реальная цель.
   Еще мы получали в наследство кладовку со всем содержимым. Соня сказала, что содержимое кладовки осталось от предыдущих жильцов. У нее так и не нашлось времени, сил и желания ее разобрать. Может, найдется у меня. Может, найду что-то ценное. Я лично в этом сомневалась, только бросив один взгляд в темное помещение, освещаемое тусклой лампочкой и заваленное каким-то запыленным хламом, причем мерзко попахивающим. Хотя… Может, найду что-то, что смогу использовать в работе.