Страница:
— Вымыть, покормить, подобрать одежду. Он будет работать вместо того вороватого долга. Как там его имя… Хотя какая мне разница. — Гота вновь довольно осмотрел токса. — Завтра пусть себе отдохнет, а послезавтра покажешь ему работу.
— Да, хозяин. — Управляющий ничего не сказал по поводу новенького, но про себя подумал, что им еще достанется хлопот с этим верзилой, наверняка беглым каторжником. — Будет исполнено, хозяин. Желаете что-нибудь еще?
— Нет. Пусть мне соберут на стол. А ты займись этим.
Управляющий повел токса во флигель для прислуги. По пути крикнул служанке, чтобы та принесла какую-нибудь старую одежду.
— Как звать-величать тебя? — обратился он к работнику строгим голосом.
— Зачем тебе мое имя? Я и так отзовусь, если будешь обращаться.
— Ты из беглых?
— Нет. Я свободный. Просто у меня нет больше ни дома, ни будущего.
— Ну надо же, как печально, — управляющий криво усмехнулся, — сейчас расплачусь.
Во флигель он новичка не повел, а сначала заставил двух женщин-долгов, суетящихся в саду, поливать токса холодной водой из небольшого пруда. Только когда тот хорошенько вымылся, управляющий швырнул ему ношеную, но чистую одежду.
— Это должно тебе подойти. Одевайся. Потом Ламь проводит тебя на кухню и покормит. — Он кивнул, указывая на немолодую шайтку, вышедшую из флигеля. — Отдыхай сегодня. Завтра буду тебе показывать твою работу.
— Чертовы писаки, — прошипел импресарио, подступив к Дану с бокалом дешевого шампанского, — всюду сплошные затраты, всюду одно обувалово. Куда катится наш мир?
— Может, не стоило этого устраивать? — Реззер чувствовал, как у него начинает болеть голова. — Разве без них нельзя обойтись?
— Реклама — двигатель торговли. С ними сплошные траты, а без них никак. — Чиф развел руками. — Сейчас везде все только и думают, как бы денег содрать побольше. Такие цены на любую мелочь, что скоро и заниматься спортом невыгодно будет.
— Разве были какие-то кризисы? — Реззер не особо разбирался в делах бизнеса, но был наслышан, что цены растут в период кризисов.
— Кризисы? При чем тут кризисы? — Импресарио с удивлением посмотрел на бойца. — Ты биржевых сводок наслушался, что ли? Я тебе не о мировых кризисах говорю. Я про то, что нас сейчас зажимают со всех сторон. Каждый таракан денег хочет. И каждый их утаскивает. А в результате: мы вот-вот лапу сосать начнем. Каждый раз появляются какие-то непредвиденные расходы, которые сводят на нет все, что мы получаем. Просто не знаю, что и делать.
— Не пойму я, Чиф, к чему ты клонишь. Все расходы неспешные, но нужные…
— Нужные? Да я тебе о том и толкую, что не раскошелиться нельзя, а плата становится просто непомерной. А мне ведь еще надо столько счетов оплачивать…
— Дьявол! Чиф, ты что, опять меня надуть собираешься? Мне казалось, что мы договорились. Разве не так?
— Договорились, разумеется. Я разве отказываюсь от своих слов? Но и ты не забывай, что говорили мы не про сейчас, а про тот расклад, который сложится, если ты выиграешь у Тайрадга. Так что болтать о деньгах вообще еще рано. К тому же это сейчас мы всем платим. А когда ты реальное имя себе создашь, тогда нам все платить будут.
Реззер подавил раздражение и простился с Чифом. Дома его не слишком сильно ждали. Ленара зло ворчала, посылая проклятия в адрес коммунальных служб, которые прислали очередные счета за все прелести современного жилища. Дочка играла рядом. Вдруг она нечаянно опрокинула напольную вазу с цветами. Ленара, усталая и раздраженная, взбесилась, отвесила дочке подзатыльник и принялась кричать на испуганного, плачущего ребенка.
— Ты что, белены объелась? — Реззер вступился за девочку: ему послышались нотки ненависти в голосе жены. — Она, похоже, просто твой злейший враг. А ведь она ненарочно ее опрокинула.
— Ну надо же, тебя что-то заинтересовало в этом доме. Что стряслось? Чиф не желает тебя сегодня видеть? Девкам ты сегодня не нужен? Что?
— При чем здесь я? Ты не вали с больной головы на здоровую. — Дан завелся с пол-оборота. — Я сколько раз тебе уже говорил: не бей ребенка по голове! Для этого есть задница. Это что, слишком трудно запомнить? Или это невыполнимо? Какая муха тебя укусила?
— Я просто устала все делать одна. У нас практически нет мужа и отца — так, почти безразличный к нам человек, который, ко всему прочему, не в состоянии нормально обеспечить свою семью.
— Что ты такое опять плетешь? Ты что, бредишь?
— Тебе плевать на нас. Твои подружки отнимают у тебя так много сил, что ты не в состоянии выкроить время для общения со своим ребенком?
— Да что ты мелешь? У тебя что, совсем крыша съехала? Ты соображаешь, что несешь?
— А что тебе не нравится? Я должна тебе говорить — Даня, любимый, притомился ты, наверное, шлюх трахая?
Отдохни, родной. Ничего, что у нас денег нет. Я что-нибудь придумаю. Так, да?.. :
Реззеру казалось, что Ленара готова вцепиться ему в лицо.
— Да пошла ты! — Он почувствовал, что вот-вот тоже потеряет контроль над собой. — Я даже не хочу с тобой разговаривать.
Реззер выскочил из дома, в сердцах хлопнув дверью. Внутри все клокотало. Казалось, что его сейчас просто разорвет от бешенства. И это притом, что они ничего особенного друг другу не сказали. Дан брел куда глаза глядят. Он с превеликим удовольствием сейчас ввязался бы в какую-нибудь драку, но, как назло, никто не горел желанием задирать этого здоровенного человека с побелевшими от бешенства глазами. Зато, прогулявшись по ночным улицам, Реззер совершенно успокоился. Раздражение и гнев на жену сменились размышлениями о дочке. Вскоре он даже корил себя за несдержанность, убеждая себя, что счастье дочки важнее его чувств и желаний. Вернувшись домой, он тихонько открыл дверь и, прислушиваясь, вошел. В квартире стояла полная тишина. Жена с дочкой уже спали, прижавшись друг к другу, на большой кровати. Боясь разбудить их, Реззер устроился на диване в холле, укрывшись клетчатым пледом. У него все не выходило из головы: дочка, не понимая происходящего, расстроится, если они с Ленарой не смогут сохранить свой брак. Но в то же время ему было обидно, что он себе больше вроде и не принадлежал. Наконец крепкий сон добрался до его сознания, изгоняя все мысли и чувства.
Трое крепких парней, облаченных в армейские штаны с множеством карманов и пятнистые майки, с любопытством наблюдали за суетой ученых.
— Прямо как тараканы, — изрек один из солдат. — Очень мне любопытно, что они тут ищут.
— Какая тебе разница, Паук, — второй был практически безразличен, — лучше пойдем. Нам еще свое хозяйство перетряхивать. Пошли, не стоит давать сержанту повода.
— Да уж. Сержант скучает без действий, и сейчас его лучше не провоцировать.
Парни отвлеклись от созерцания работающих исследователей и поспешили к остальным своим товарищам. Они не напрасно носили армейскую одежду. Эти трое, как и еще семнадцать разумян, были причислены к подразделению спецназа 1-го Земного флота. Как и большая часть служащих этого Имперского флота, они все принадлежали к расе людей. В отличие от ученых и технарей, они, как и все военные, не пользовались во время межпространственных прыжков анабиозными камерами. Военные просто не могли себе позволить роскошь во время маневра пребывать в бессильном состоянии недееспособности. Сейчас вся группа, состоящая из девятнадцати рядовых и одного капрала, под чутким наблюдением сержанта Челтона вновь в который уже раз проверяла оружие и экипировку.
— Веселее, веселее, ребятки! — Сержант усмехнулся, видя, что бойцы, не нуждаясь в подбадривании, быстро и профессионально делают свое дело. — Сейчас поработаем, потом живее будем. Как говорится, лучше семь раз покрыться потом, чем один раз инеем. Капрал, я отойду. Присмотри тут.
— Подтверждаю, — кивнул невысокий коренастый мужчина с голым торсом, но в пурпурном берете спецназа Первого Земного.
Через несколько минут Челтон был в командной рубке, где, помимо штатного экипажа корабля, находились и несколько ученых во главе с профессором Эль Гаррудтом. Некоторое время сержант молча наблюдал за окружающими. Ученые как раз обсуждали отсутствие каких-либо серьезных отклонений в этой системе из желтой звезды с шестью планетами. Только мутноватые тени энергетических полей, суть которых неясна. Одним словом — ничего, что оправдывало бы такое внимание и привлечение солидной группы ученых мужей.
— Отлично, господа! — Челтон наконец подал голос. — Не стоит ли нам всем, к общему удовлетворению, завершить эту миссию и вернуться к своим делам и заботам? Ведь, насколько я понял из вашей беседы, ваша задача выполнена и ничего стоящего тут обнаружить не удалось.
— Примерно так. — Гурянин, к удивлению сержанта, сразу согласился. — Похоже, мы не найдем здесь ничего интересного. Такая экспедиция представляется мне совершенно излишней. Здесь вполне достаточно будет присутствия малого НИС с тремя членами экипажа.
— Так что, профессор, трубим отбой? — Челтон был разочарован столь скучной миссией и не скрывал этого. — Не знаю, как насчет НИС, но нам-то уж точно тут делать нечего.
Командир сторожевика, присутствовавший при разговоре, кивнул, не услышав возражений со стороны ученого, и ушел давать распоряжения команде о подготовке к обратному прыжку. Он общался со штурманом, когда коротко, но визгливо рявкнула сирена предварительной тревоги. Никто не успел и глазом моргнуть, как со всех сторон, будто крупа из разорванного мешка, посыпались доклады о резких отклонениях показаний. Вспышка энергетической активности, скачок присутствия масс, визуальные изменения — совсем недалеко от корабля начался буквально апокалипсис в отдельно взятой точке. Быстро спохватившийся командир отдавал распоряжения, отводя звездолет на безопасное, с его точки зрения, расстояние. Все находящиеся на командном мостике неотрывно наблюдали за фейерверком событий.
— Архтанга! Что это? — Эль Гаррудт почти с восторгом смотрел на мониторы.
— Не знаю, что это. — Сержант ничего не понимал в происходящем, однако чувствовал, что тихому киселю скучных будней настал конец. — Но теперь мне кажется, что это наше временное место назначения.
Они ничего не говорили, лишь с усмешками, в упор, пожирали глазами девушку.
— Пожалуйста, разрешите нам уйти! — Голос старика был тихий, но в повисшей тревожной тишине все отчетливо его расслышали. — Мы очень спешим. Пожалуйста.
— Мы очень спешим!.. — передразнил один из солдат, которому эта фраза показалась смешной. — Пожалуйста!.. Старик, тебя тут никто и не держит. Проваливай, мы чтим старость.
— Точно, — подал голос второй, оглядываясь на своих товарищей, — проваливай. А эта крошка пусть составит нам компанию. Мы ее не обидим. Ну, разве что совсем чуть-чуть.
Второй говоривший протянул руку, пытаясь ухватить девушку. Но та едва заметно отстранилась, перехватывая руку и мягко отводя ее в сторону.
— Не делайте нам плохого. Мы не хотим ссоры… — Договорить девушке не позволила звонкая пощечина, которую отвесил ей один из солдат. Старик подался вперед, но в грудь ему уперлось широкое лезвие короткого меча. Дальнейшие события закрутились, словно детский волчок. Один из грузчиков — неопрятный косматый токе, похожий на нечесаного зверя, вырос за спиной задирающейся парочки. Почувствовав движение сзади, солдат с обнаженным мечом попытался обернуться. Токе ударил в основание его черепа кулаком, отшвырнув обмякшее тело на несколько шагов. Второму задире кулак врезался в защищенный кольчугой живот. Не останавливаясь, токе обхватил согнувшегося вояку за плечи и нанес ему тяжелый удар коленом в грудину. Тот мешком рухнул к ногам улюков. В это время остальные солдаты очухались и, с разноголосицей брани роняя лавки, повскакивали со своих мест. Посетители таверны в панике бросились прочь. Но огромный токе, вопреки здравому смыслу, не воспользовался возможностью бежать. Молча и стремительно он сам прыгнул в гущу врагов. Все смешалось — тела, столы, лавки. Вся эта чехарда подкреплялась хлопками тяжелых ударов, криками злости и боли и другими звуками яростного боя. Все закончилось так же внезапно, как и началось, — еще секунду назад шумел бой, и вдруг все стихло. Только валяющиеся среди полного разгрома тела да тяжело дышащий окровавленный токе, словно хищник после трудной охоты стоящий над своими жертвами. Замершие от ужаса старик и девушка с испугом взирали на страшного спасителя. Старик хотел что-то сказать, но с улицы донеслись быстро приближающиеся крики и звон оружия.
— Это стража! — Девушка пришла в себя первой. — Надо бежать, иначе мы обречены.
— За мной! — Старик торопливо бросился через зал к выходу на кухню.
— Бежим!..
Токе все еще стоял как остолбеневший, и девушка, ухватив его за окровавленную руку, потащила вслед за стариком. Промчавшись через кухню, они буквально вывалились на улицу. Точно воры, которых вот-вот настигнут, они перебежками добрались до причалов. Преследователи не дали себя одурачить. Их голоса вновь звучали за спинами беглецов все ближе и ближе.
— Туда! Быстрее! — Девушка давно оставила токса, который бежал теперь сам, и помогала выдохшемуся старику. — К тому кораблю!
Там, куда она показывала, покачивался на волнах готовый к отплытию торговый корабль. На нем заметили бегущих и начали спешно сниматься с якоря. Несколько стражников появились на пирсе. Вокруг засвистели арбалетные стрелы. Токе подхватил окончательно сдавшего старика на руки и, стремительным рывком достигнув края пристани, закинул его на борт. Стрелы уже вонзались в судно. Девушка, наступив ногой в подставленные токсом руки, буквально взлетела на невысокий борт. Корабль уже отплывал, спасаясь от пеших стражников. Токе прыгнул последним, легко достигнув борта. Ему осталось лишь, подтянувшись, перебросить тело на палубу, когда тяжелая стрела пригвоздила его к борту. Тотчас за первой вторая стрела прошила ему плечо. Корабль набирал ход, повернувшись к причалу кормой и унося на своем борту распятое тело громадного токса, безвольно повисшее на крепких толстых стрелах.
— У тебя завтра бой? — спросила девушка, неизвестно как тут очутившаяся, стремительно прильнула к нему, дразня своей близостью и доступностью. — Ты готов? Ты слишком напряжен.
Она за руку увлекла его в сторону входа в служебные помещения, а оттуда в темную, пыльную подсобку уборщицы. Он постоянно помнил о жене, но чувствовал себя как кролик перед удавом и совершенно был не способен к сопротивлению.
— Расслабься, — засмеялась она тихим грудным смехом, — никаких обязательств. Никаких благодарностей. Никаких чувств. Я просто помогу тебе расслабиться перед боем.
Она почти грубо толкнула его к стене, опускаясь на колени и не переставая теперь уже снизу смотреть ему в глаза. Дан моргнуть не успел и уже замер, ощутив прикосновение горячих губ. Он не продержался и минуты, понимая, что сейчас готов просто умереть, лишь бы она не останавливалась. Реззер зажмурился, чувствуя одновременно наслаждение и вину и не решаясь больше поймать ее волнующий насмешливый взгляд.
— Какой ты вкусный, шепнула она ему в ухо и исчезла за дверью.
Дан остался стоять, опершись о стенку. Он чувствовал опустошение и эхо обжигающих прощальных слов в гудящей голове. Через какое-то время Реззер заставил себя выбраться из темной комнатки и вернуться в зал. Жена удивленно хмыкнула, когда он невпопад ответил на какой-то ее вопрос. Остаток фильма Дан не смотрел, не в состоянии разобраться с той кашей, которая заполнила его сознание. Когда фильм закончился, они молча забрали дочку и, слушая ее щебетание, поехали домой. Реззер сейчас не мог ничего говорить, не желая врать, но и не в силах сознаться. Он, недолго думая, буркнул, что ему надо отдохнуть перед тяжелым завтрашним днем, и заперся в ванной.
— Великолепно! — Эль Гаррудт не мог оторваться от удивительного зрелища. — Это чудо!
— Черт! Я в жизни ничего подобного не наблюдал. — Челтон даже присвистнул. — Это что, просто поле невидимости? Не может быть, чтобы кто-то таскал всю планету. Это же не грузовик какой.
Профессор пришел в себя, услышав слова сержанта. Он засуетился, раздавая распоряжения своей ученой команде, хотя внешний вид у его сотрудников сейчас был столь же безумным, как и у руководителя экспедиции. Вся научная группа со всей страстью бросилась в новые измерения и изучение. Сержант не покидал мостика. Он лишь передал по системе ближней связи своим подопечным команду предбоевой готовности. По мере того как исследовательское оборудование завершало свои тесты, на мостик начали поступать первые предварительные выводы. Сначала выяснилось, что энергетические всполохи, которые бушевали несколько минут назад, все еще пульсировали. Только теперь они имели четкую форму сферы, которая запеленала новорожденную планету. Будто некий невидимый защитный кокон заботливо окружал новый космический объект со всех сторон. Мощность этого кокона, однако, потихоньку ослабевала. Но этот процесс протекал настолько быстро, что через пару часов можно было ожидать полного исчезновения невидимой сферы. Чуть позже обнаружились несколько непонятных источников аналогичной энергии на поверхности самой планеты. Только были они точечными. Эль Гаррудт больше походил сейчас на охотничьего пса, почуявшего запах добычи и свежей крови. Он метался в сильном возбуждении, не позволяя успокоиться ни себе, ни своим сотрудникам. Челтон, устав наблюдать весь этот кавардак, вернулся к своим бойцам. На корабле вовсю кипела исследовательская работа, поэтому он разрешил пехотинцам спокойно пообедать. Тем более что сам, предвкушая реальные действия, уже изрядно проголодался. В небольшой, но уютной столовой с трудом разместился весь его отряд — двадцать один человек. Им пришлось сидеть за столиками, плотно прижавшись боками. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Из-за многочисленности находящихся на небольшом корабле разумян организовать питание чем-то натуральным и разнообразным не удалось. Поэтому пехотинцы сейчас поглощали нечто больше напоминающее сухой паек, что не мешало им делать это с энтузиазмом и удовольствием. Один из бойцов — здоровенный детина, своей гипертрофированной мускулатурой и грубыми чертами лица чем-то напоминавший генного мутанта, соорудил из галет и витаминно-питательной массы видимое подобие высокого бургера. Наслаждение, с которым он подносил ко рту этот импровизированный бутерброд, не могло остаться незамеченным.
— Гриз, маловат бутерброд, в зубах застрянет.
— А интересно, есть в мире еще что-нибудь, на что наш Гризли смотрит с такой же любовью?
Гигант, не отвечая, интенсивно перемалывал челюстями хрустящие галеты. Острота ума не была его сильной стороной. Зато в рукопашной сравниться с ним мог разве что танк. Да и в обычном бою он был не промах. Почти идеальный солдат — нет сомнений, нет страха, только мощь и навыки. Он не умел отшучиваться, но никогда не обижался на своих друзей. Звали его конечно же не Гризли, но даже сержанту, скорее всего, пришлось бы напрячься, чтобы вспомнить его настоящее имя.
— Когда наш Гриз лопает, он глух и нем, хитер и быстр и дьявольски умен, — высказал кто-то последнюю шутку на эту тему, и бойцы вновь усердно занялись обедом.
Челтон, наскоро перекусив, оставил их на попечение капрала и вернулся на мостик. От него не укрылось, что возбуждение гурянина не ослабевало. Зная гурян не первый год, сержант заключил, Что в костер жажды знаний вывалили новую пищу.
— Что нового, профессор?..
— Смотрите! — Эль Гаррудт подскочил к голограмме планеты, полученной после сканирования с облетом по нескольким орбитам.
— Что я должен увидеть? — Челтон вперил взор в хребты и моря, равнины и ущелья. Он старательно рассматривал множество тех самых энергетических точек по всей поверхности, которые обнаружили еще в его присутствии до обеда.
— Точки. Взгляните. — Профессор развернул голограмму, и сержант наконец все увидел. Точки, разбросанные в некотором беспорядке с одной стороны, имели четкую конфигурацию с другой. Так, словно шарик был украшен светящейся гирляндой с аккуратно сложенной сеткой огоньков, но на одном округлом боку эта сетка порвалась и смешалась, оставив «темной» довольно обширную часть бока.
— Что это? Установка? Сигнал? Что?.. — Челтон впился глазами в голограмму, словно мог рассмотреть что-то помимо географических особенностей на поверхности планеты.
— То-то и оно. Но есть и еще кое-что. — Эль Гаррудт с гордостью, словно он сам сотворил эту планету, посмотрел на сержанта. — На ней обитают разумяне.
— Это было сложно, профессор, но я догадался, — Челтон усмехнулся. — Как вы вычислили это?
— Не иронизируйте, это совсем не те, кто создал источники. Хозяева этой планеты не знают еще никаких чудес техники. Они еще примитивны в своем развитии и не способны на создание ничего подобного.
— Вот это да. А кто же они? — Теперь Челтон удивился совершенно искренне.
— Я предполагаю, что это остатки былой могущественной цивилизации. И нынешние обитатели планеты даже не представляют, что ходят по еще действующим подтверждениям былого могущества.
— Складно. — Сержант еще раз осмотрел голограмму.
— Складно. Но главное не это. Главное то, что при том уровне развития, который имеют хозяева планеты, мы можем совершенно безопасно провести исследовательскую экспедицию на поверхности.
— Вы спятили? — Челтон не ожидал столь оперативного решения. — Это не слишком хороший вариант. Я должен подумать, но мой предварительный ответ — нет.
Недружелюбный порт с арбалетчиками остался позади, а преследования по морю не было. На носу, бросая мимолетные взгляды на линию горизонта, стояли, тихо беседуя, молодая статная девушка и седой как лунь старик.
— Да, хозяин. — Управляющий ничего не сказал по поводу новенького, но про себя подумал, что им еще достанется хлопот с этим верзилой, наверняка беглым каторжником. — Будет исполнено, хозяин. Желаете что-нибудь еще?
— Нет. Пусть мне соберут на стол. А ты займись этим.
Управляющий повел токса во флигель для прислуги. По пути крикнул служанке, чтобы та принесла какую-нибудь старую одежду.
— Как звать-величать тебя? — обратился он к работнику строгим голосом.
— Зачем тебе мое имя? Я и так отзовусь, если будешь обращаться.
— Ты из беглых?
— Нет. Я свободный. Просто у меня нет больше ни дома, ни будущего.
— Ну надо же, как печально, — управляющий криво усмехнулся, — сейчас расплачусь.
Во флигель он новичка не повел, а сначала заставил двух женщин-долгов, суетящихся в саду, поливать токса холодной водой из небольшого пруда. Только когда тот хорошенько вымылся, управляющий швырнул ему ношеную, но чистую одежду.
— Это должно тебе подойти. Одевайся. Потом Ламь проводит тебя на кухню и покормит. — Он кивнул, указывая на немолодую шайтку, вышедшую из флигеля. — Отдыхай сегодня. Завтра буду тебе показывать твою работу.
* * *
Реззер чувствовал, что вот-вот заснет. Уже минут десять они говорили ни о чем в ответ на такие же никчемные вопросы корреспондентов. Изредка моргали вспышки фотоаппаратов. Сами представители прессы тоже откровенно скучали. Они просто выполняли необходимую процедуру, и можно было быть уверенным наверняка, что в завтрашних репортажах и статьях сегодняшняя пресс-конференция будет отражена так же скучно и безвкусно. Очередная пауза затянулась, и наконец Чиф, поблагодарив присутствующих, пригласил пишущую братию на бокал демократичного сорта шампанского. Некоторые откликнулись, направившись к небольшим столикам, где дожидались своего часа подносы с бокалами. Но большая часть предпочла покинуть мероприятие, торопясь по своим служебным и личным делам.— Чертовы писаки, — прошипел импресарио, подступив к Дану с бокалом дешевого шампанского, — всюду сплошные затраты, всюду одно обувалово. Куда катится наш мир?
— Может, не стоило этого устраивать? — Реззер чувствовал, как у него начинает болеть голова. — Разве без них нельзя обойтись?
— Реклама — двигатель торговли. С ними сплошные траты, а без них никак. — Чиф развел руками. — Сейчас везде все только и думают, как бы денег содрать побольше. Такие цены на любую мелочь, что скоро и заниматься спортом невыгодно будет.
— Разве были какие-то кризисы? — Реззер не особо разбирался в делах бизнеса, но был наслышан, что цены растут в период кризисов.
— Кризисы? При чем тут кризисы? — Импресарио с удивлением посмотрел на бойца. — Ты биржевых сводок наслушался, что ли? Я тебе не о мировых кризисах говорю. Я про то, что нас сейчас зажимают со всех сторон. Каждый таракан денег хочет. И каждый их утаскивает. А в результате: мы вот-вот лапу сосать начнем. Каждый раз появляются какие-то непредвиденные расходы, которые сводят на нет все, что мы получаем. Просто не знаю, что и делать.
— Не пойму я, Чиф, к чему ты клонишь. Все расходы неспешные, но нужные…
— Нужные? Да я тебе о том и толкую, что не раскошелиться нельзя, а плата становится просто непомерной. А мне ведь еще надо столько счетов оплачивать…
— Дьявол! Чиф, ты что, опять меня надуть собираешься? Мне казалось, что мы договорились. Разве не так?
— Договорились, разумеется. Я разве отказываюсь от своих слов? Но и ты не забывай, что говорили мы не про сейчас, а про тот расклад, который сложится, если ты выиграешь у Тайрадга. Так что болтать о деньгах вообще еще рано. К тому же это сейчас мы всем платим. А когда ты реальное имя себе создашь, тогда нам все платить будут.
Реззер подавил раздражение и простился с Чифом. Дома его не слишком сильно ждали. Ленара зло ворчала, посылая проклятия в адрес коммунальных служб, которые прислали очередные счета за все прелести современного жилища. Дочка играла рядом. Вдруг она нечаянно опрокинула напольную вазу с цветами. Ленара, усталая и раздраженная, взбесилась, отвесила дочке подзатыльник и принялась кричать на испуганного, плачущего ребенка.
— Ты что, белены объелась? — Реззер вступился за девочку: ему послышались нотки ненависти в голосе жены. — Она, похоже, просто твой злейший враг. А ведь она ненарочно ее опрокинула.
— Ну надо же, тебя что-то заинтересовало в этом доме. Что стряслось? Чиф не желает тебя сегодня видеть? Девкам ты сегодня не нужен? Что?
— При чем здесь я? Ты не вали с больной головы на здоровую. — Дан завелся с пол-оборота. — Я сколько раз тебе уже говорил: не бей ребенка по голове! Для этого есть задница. Это что, слишком трудно запомнить? Или это невыполнимо? Какая муха тебя укусила?
— Я просто устала все делать одна. У нас практически нет мужа и отца — так, почти безразличный к нам человек, который, ко всему прочему, не в состоянии нормально обеспечить свою семью.
— Что ты такое опять плетешь? Ты что, бредишь?
— Тебе плевать на нас. Твои подружки отнимают у тебя так много сил, что ты не в состоянии выкроить время для общения со своим ребенком?
— Да что ты мелешь? У тебя что, совсем крыша съехала? Ты соображаешь, что несешь?
— А что тебе не нравится? Я должна тебе говорить — Даня, любимый, притомился ты, наверное, шлюх трахая?
Отдохни, родной. Ничего, что у нас денег нет. Я что-нибудь придумаю. Так, да?.. :
Реззеру казалось, что Ленара готова вцепиться ему в лицо.
— Да пошла ты! — Он почувствовал, что вот-вот тоже потеряет контроль над собой. — Я даже не хочу с тобой разговаривать.
Реззер выскочил из дома, в сердцах хлопнув дверью. Внутри все клокотало. Казалось, что его сейчас просто разорвет от бешенства. И это притом, что они ничего особенного друг другу не сказали. Дан брел куда глаза глядят. Он с превеликим удовольствием сейчас ввязался бы в какую-нибудь драку, но, как назло, никто не горел желанием задирать этого здоровенного человека с побелевшими от бешенства глазами. Зато, прогулявшись по ночным улицам, Реззер совершенно успокоился. Раздражение и гнев на жену сменились размышлениями о дочке. Вскоре он даже корил себя за несдержанность, убеждая себя, что счастье дочки важнее его чувств и желаний. Вернувшись домой, он тихонько открыл дверь и, прислушиваясь, вошел. В квартире стояла полная тишина. Жена с дочкой уже спали, прижавшись друг к другу, на большой кровати. Боясь разбудить их, Реззер устроился на диване в холле, укрывшись клетчатым пледом. У него все не выходило из головы: дочка, не понимая происходящего, расстроится, если они с Ленарой не смогут сохранить свой брак. Но в то же время ему было обидно, что он себе больше вроде и не принадлежал. Наконец крепкий сон добрался до его сознания, изгоняя все мысли и чувства.
* * *
Малый сторожевой корабль класса «Пастух» прибыл в квадрат, где научно-исследовательская станция обнаружила необъяснимые метаморфозы. Как только судно вывалилось из межпространственного прыжка, анабиозные камеры выпустили своих обитателей — около трех десятков научных работников и технических сотрудников. Все они словно заведенные немедленно принялись за дело. Они активировали все то мыслимое и немыслимое исследовательское оборудование, которым корабль был буквально нафарширован. Не прошло и часа, как они покинули свои заботливые анабиозки, а звездолет уже превратился в мощное научно-исследовательское судно, которое вглядывалось в окружающее пространство, пробуя его на вкус, анализируя и сравнивая.Трое крепких парней, облаченных в армейские штаны с множеством карманов и пятнистые майки, с любопытством наблюдали за суетой ученых.
— Прямо как тараканы, — изрек один из солдат. — Очень мне любопытно, что они тут ищут.
— Какая тебе разница, Паук, — второй был практически безразличен, — лучше пойдем. Нам еще свое хозяйство перетряхивать. Пошли, не стоит давать сержанту повода.
— Да уж. Сержант скучает без действий, и сейчас его лучше не провоцировать.
Парни отвлеклись от созерцания работающих исследователей и поспешили к остальным своим товарищам. Они не напрасно носили армейскую одежду. Эти трое, как и еще семнадцать разумян, были причислены к подразделению спецназа 1-го Земного флота. Как и большая часть служащих этого Имперского флота, они все принадлежали к расе людей. В отличие от ученых и технарей, они, как и все военные, не пользовались во время межпространственных прыжков анабиозными камерами. Военные просто не могли себе позволить роскошь во время маневра пребывать в бессильном состоянии недееспособности. Сейчас вся группа, состоящая из девятнадцати рядовых и одного капрала, под чутким наблюдением сержанта Челтона вновь в который уже раз проверяла оружие и экипировку.
— Веселее, веселее, ребятки! — Сержант усмехнулся, видя, что бойцы, не нуждаясь в подбадривании, быстро и профессионально делают свое дело. — Сейчас поработаем, потом живее будем. Как говорится, лучше семь раз покрыться потом, чем один раз инеем. Капрал, я отойду. Присмотри тут.
— Подтверждаю, — кивнул невысокий коренастый мужчина с голым торсом, но в пурпурном берете спецназа Первого Земного.
Через несколько минут Челтон был в командной рубке, где, помимо штатного экипажа корабля, находились и несколько ученых во главе с профессором Эль Гаррудтом. Некоторое время сержант молча наблюдал за окружающими. Ученые как раз обсуждали отсутствие каких-либо серьезных отклонений в этой системе из желтой звезды с шестью планетами. Только мутноватые тени энергетических полей, суть которых неясна. Одним словом — ничего, что оправдывало бы такое внимание и привлечение солидной группы ученых мужей.
— Отлично, господа! — Челтон наконец подал голос. — Не стоит ли нам всем, к общему удовлетворению, завершить эту миссию и вернуться к своим делам и заботам? Ведь, насколько я понял из вашей беседы, ваша задача выполнена и ничего стоящего тут обнаружить не удалось.
— Примерно так. — Гурянин, к удивлению сержанта, сразу согласился. — Похоже, мы не найдем здесь ничего интересного. Такая экспедиция представляется мне совершенно излишней. Здесь вполне достаточно будет присутствия малого НИС с тремя членами экипажа.
— Так что, профессор, трубим отбой? — Челтон был разочарован столь скучной миссией и не скрывал этого. — Не знаю, как насчет НИС, но нам-то уж точно тут делать нечего.
Командир сторожевика, присутствовавший при разговоре, кивнул, не услышав возражений со стороны ученого, и ушел давать распоряжения команде о подготовке к обратному прыжку. Он общался со штурманом, когда коротко, но визгливо рявкнула сирена предварительной тревоги. Никто не успел и глазом моргнуть, как со всех сторон, будто крупа из разорванного мешка, посыпались доклады о резких отклонениях показаний. Вспышка энергетической активности, скачок присутствия масс, визуальные изменения — совсем недалеко от корабля начался буквально апокалипсис в отдельно взятой точке. Быстро спохватившийся командир отдавал распоряжения, отводя звездолет на безопасное, с его точки зрения, расстояние. Все находящиеся на командном мостике неотрывно наблюдали за фейерверком событий.
— Архтанга! Что это? — Эль Гаррудт почти с восторгом смотрел на мониторы.
— Не знаю, что это. — Сержант ничего не понимал в происходящем, однако чувствовал, что тихому киселю скучных будней настал конец. — Но теперь мне кажется, что это наше временное место назначения.
* * *
Работники закончили грузить торговый корабль и отправились в ближайшую портовую таверну. Туда набился самый разномасштабный люд, в основном мастеровые или городская чернь. В таких заведениях всегда можно встретить представителя любого народа и любой профессии. Твоим соседом по столу могла оказаться дешевая проститутка и потомок древнего обедневшего рода. Сейчас в полутемном общем зале было довольно многолюдно. Вокруг галдели, спорили, орали песни. В одном из углов, видимо стараясь уединиться, ужинали двое улюков — старик и молодая девушка. Они заканчивали трапезу, тихо беседуя. В противоположном углу шумно веселились несколько свободных от службы солдат. Остальные посетители увлеченно скребли ложками в мисках и котелках. Наконец, насытившись, старик и девушка поднялись, собираясь покинуть заведение. Но, давно этого ожидая, двое солдат преградили им дорогу.Они ничего не говорили, лишь с усмешками, в упор, пожирали глазами девушку.
— Пожалуйста, разрешите нам уйти! — Голос старика был тихий, но в повисшей тревожной тишине все отчетливо его расслышали. — Мы очень спешим. Пожалуйста.
— Мы очень спешим!.. — передразнил один из солдат, которому эта фраза показалась смешной. — Пожалуйста!.. Старик, тебя тут никто и не держит. Проваливай, мы чтим старость.
— Точно, — подал голос второй, оглядываясь на своих товарищей, — проваливай. А эта крошка пусть составит нам компанию. Мы ее не обидим. Ну, разве что совсем чуть-чуть.
Второй говоривший протянул руку, пытаясь ухватить девушку. Но та едва заметно отстранилась, перехватывая руку и мягко отводя ее в сторону.
— Не делайте нам плохого. Мы не хотим ссоры… — Договорить девушке не позволила звонкая пощечина, которую отвесил ей один из солдат. Старик подался вперед, но в грудь ему уперлось широкое лезвие короткого меча. Дальнейшие события закрутились, словно детский волчок. Один из грузчиков — неопрятный косматый токе, похожий на нечесаного зверя, вырос за спиной задирающейся парочки. Почувствовав движение сзади, солдат с обнаженным мечом попытался обернуться. Токе ударил в основание его черепа кулаком, отшвырнув обмякшее тело на несколько шагов. Второму задире кулак врезался в защищенный кольчугой живот. Не останавливаясь, токе обхватил согнувшегося вояку за плечи и нанес ему тяжелый удар коленом в грудину. Тот мешком рухнул к ногам улюков. В это время остальные солдаты очухались и, с разноголосицей брани роняя лавки, повскакивали со своих мест. Посетители таверны в панике бросились прочь. Но огромный токе, вопреки здравому смыслу, не воспользовался возможностью бежать. Молча и стремительно он сам прыгнул в гущу врагов. Все смешалось — тела, столы, лавки. Вся эта чехарда подкреплялась хлопками тяжелых ударов, криками злости и боли и другими звуками яростного боя. Все закончилось так же внезапно, как и началось, — еще секунду назад шумел бой, и вдруг все стихло. Только валяющиеся среди полного разгрома тела да тяжело дышащий окровавленный токе, словно хищник после трудной охоты стоящий над своими жертвами. Замершие от ужаса старик и девушка с испугом взирали на страшного спасителя. Старик хотел что-то сказать, но с улицы донеслись быстро приближающиеся крики и звон оружия.
— Это стража! — Девушка пришла в себя первой. — Надо бежать, иначе мы обречены.
— За мной! — Старик торопливо бросился через зал к выходу на кухню.
— Бежим!..
Токе все еще стоял как остолбеневший, и девушка, ухватив его за окровавленную руку, потащила вслед за стариком. Промчавшись через кухню, они буквально вывалились на улицу. Точно воры, которых вот-вот настигнут, они перебежками добрались до причалов. Преследователи не дали себя одурачить. Их голоса вновь звучали за спинами беглецов все ближе и ближе.
— Туда! Быстрее! — Девушка давно оставила токса, который бежал теперь сам, и помогала выдохшемуся старику. — К тому кораблю!
Там, куда она показывала, покачивался на волнах готовый к отплытию торговый корабль. На нем заметили бегущих и начали спешно сниматься с якоря. Несколько стражников появились на пирсе. Вокруг засвистели арбалетные стрелы. Токе подхватил окончательно сдавшего старика на руки и, стремительным рывком достигнув края пристани, закинул его на борт. Стрелы уже вонзались в судно. Девушка, наступив ногой в подставленные токсом руки, буквально взлетела на невысокий борт. Корабль уже отплывал, спасаясь от пеших стражников. Токе прыгнул последним, легко достигнув борта. Ему осталось лишь, подтянувшись, перебросить тело на палубу, когда тяжелая стрела пригвоздила его к борту. Тотчас за первой вторая стрела прошила ему плечо. Корабль набирал ход, повернувшись к причалу кормой и унося на своем борту распятое тело громадного токса, безвольно повисшее на крепких толстых стрелах.
* * *
Реззер позволил себе расслабиться перед близким боем. Он отменил тренировку и вместе с семьей слонялся по торгово-развлекательному центру. Сегодня можно было все — они гуляли, ели мороженое и бутерброды; потом отвели дочку в детскую комнату и отправились смотреть фильм. Не дождавшись завершения сеанса, Дан оставил жену в зале и выскользнул за попкорном. И почти сразу прямо в фойе он столкнулся с таинственной незнакомкой из спортивного зала.— У тебя завтра бой? — спросила девушка, неизвестно как тут очутившаяся, стремительно прильнула к нему, дразня своей близостью и доступностью. — Ты готов? Ты слишком напряжен.
Она за руку увлекла его в сторону входа в служебные помещения, а оттуда в темную, пыльную подсобку уборщицы. Он постоянно помнил о жене, но чувствовал себя как кролик перед удавом и совершенно был не способен к сопротивлению.
— Расслабься, — засмеялась она тихим грудным смехом, — никаких обязательств. Никаких благодарностей. Никаких чувств. Я просто помогу тебе расслабиться перед боем.
Она почти грубо толкнула его к стене, опускаясь на колени и не переставая теперь уже снизу смотреть ему в глаза. Дан моргнуть не успел и уже замер, ощутив прикосновение горячих губ. Он не продержался и минуты, понимая, что сейчас готов просто умереть, лишь бы она не останавливалась. Реззер зажмурился, чувствуя одновременно наслаждение и вину и не решаясь больше поймать ее волнующий насмешливый взгляд.
— Какой ты вкусный, шепнула она ему в ухо и исчезла за дверью.
Дан остался стоять, опершись о стенку. Он чувствовал опустошение и эхо обжигающих прощальных слов в гудящей голове. Через какое-то время Реззер заставил себя выбраться из темной комнатки и вернуться в зал. Жена удивленно хмыкнула, когда он невпопад ответил на какой-то ее вопрос. Остаток фильма Дан не смотрел, не в состоянии разобраться с той кашей, которая заполнила его сознание. Когда фильм закончился, они молча забрали дочку и, слушая ее щебетание, поехали домой. Реззер сейчас не мог ничего говорить, не желая врать, но и не в силах сознаться. Он, недолго думая, буркнул, что ему надо отдохнуть перед тяжелым завтрашним днем, и заперся в ванной.
* * *
Буря аномальных явлений оборвалась так же неожиданно, как и началась. Неожиданно, но не бесследно. На месте буйства неведомых сил висела теперь планета — планета земной группы с тремя небольшими спутниками.— Великолепно! — Эль Гаррудт не мог оторваться от удивительного зрелища. — Это чудо!
— Черт! Я в жизни ничего подобного не наблюдал. — Челтон даже присвистнул. — Это что, просто поле невидимости? Не может быть, чтобы кто-то таскал всю планету. Это же не грузовик какой.
Профессор пришел в себя, услышав слова сержанта. Он засуетился, раздавая распоряжения своей ученой команде, хотя внешний вид у его сотрудников сейчас был столь же безумным, как и у руководителя экспедиции. Вся научная группа со всей страстью бросилась в новые измерения и изучение. Сержант не покидал мостика. Он лишь передал по системе ближней связи своим подопечным команду предбоевой готовности. По мере того как исследовательское оборудование завершало свои тесты, на мостик начали поступать первые предварительные выводы. Сначала выяснилось, что энергетические всполохи, которые бушевали несколько минут назад, все еще пульсировали. Только теперь они имели четкую форму сферы, которая запеленала новорожденную планету. Будто некий невидимый защитный кокон заботливо окружал новый космический объект со всех сторон. Мощность этого кокона, однако, потихоньку ослабевала. Но этот процесс протекал настолько быстро, что через пару часов можно было ожидать полного исчезновения невидимой сферы. Чуть позже обнаружились несколько непонятных источников аналогичной энергии на поверхности самой планеты. Только были они точечными. Эль Гаррудт больше походил сейчас на охотничьего пса, почуявшего запах добычи и свежей крови. Он метался в сильном возбуждении, не позволяя успокоиться ни себе, ни своим сотрудникам. Челтон, устав наблюдать весь этот кавардак, вернулся к своим бойцам. На корабле вовсю кипела исследовательская работа, поэтому он разрешил пехотинцам спокойно пообедать. Тем более что сам, предвкушая реальные действия, уже изрядно проголодался. В небольшой, но уютной столовой с трудом разместился весь его отряд — двадцать один человек. Им пришлось сидеть за столиками, плотно прижавшись боками. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Из-за многочисленности находящихся на небольшом корабле разумян организовать питание чем-то натуральным и разнообразным не удалось. Поэтому пехотинцы сейчас поглощали нечто больше напоминающее сухой паек, что не мешало им делать это с энтузиазмом и удовольствием. Один из бойцов — здоровенный детина, своей гипертрофированной мускулатурой и грубыми чертами лица чем-то напоминавший генного мутанта, соорудил из галет и витаминно-питательной массы видимое подобие высокого бургера. Наслаждение, с которым он подносил ко рту этот импровизированный бутерброд, не могло остаться незамеченным.
— Гриз, маловат бутерброд, в зубах застрянет.
— А интересно, есть в мире еще что-нибудь, на что наш Гризли смотрит с такой же любовью?
Гигант, не отвечая, интенсивно перемалывал челюстями хрустящие галеты. Острота ума не была его сильной стороной. Зато в рукопашной сравниться с ним мог разве что танк. Да и в обычном бою он был не промах. Почти идеальный солдат — нет сомнений, нет страха, только мощь и навыки. Он не умел отшучиваться, но никогда не обижался на своих друзей. Звали его конечно же не Гризли, но даже сержанту, скорее всего, пришлось бы напрячься, чтобы вспомнить его настоящее имя.
— Когда наш Гриз лопает, он глух и нем, хитер и быстр и дьявольски умен, — высказал кто-то последнюю шутку на эту тему, и бойцы вновь усердно занялись обедом.
Челтон, наскоро перекусив, оставил их на попечение капрала и вернулся на мостик. От него не укрылось, что возбуждение гурянина не ослабевало. Зная гурян не первый год, сержант заключил, Что в костер жажды знаний вывалили новую пищу.
— Что нового, профессор?..
— Смотрите! — Эль Гаррудт подскочил к голограмме планеты, полученной после сканирования с облетом по нескольким орбитам.
— Что я должен увидеть? — Челтон вперил взор в хребты и моря, равнины и ущелья. Он старательно рассматривал множество тех самых энергетических точек по всей поверхности, которые обнаружили еще в его присутствии до обеда.
— Точки. Взгляните. — Профессор развернул голограмму, и сержант наконец все увидел. Точки, разбросанные в некотором беспорядке с одной стороны, имели четкую конфигурацию с другой. Так, словно шарик был украшен светящейся гирляндой с аккуратно сложенной сеткой огоньков, но на одном округлом боку эта сетка порвалась и смешалась, оставив «темной» довольно обширную часть бока.
— Что это? Установка? Сигнал? Что?.. — Челтон впился глазами в голограмму, словно мог рассмотреть что-то помимо географических особенностей на поверхности планеты.
— То-то и оно. Но есть и еще кое-что. — Эль Гаррудт с гордостью, словно он сам сотворил эту планету, посмотрел на сержанта. — На ней обитают разумяне.
— Это было сложно, профессор, но я догадался, — Челтон усмехнулся. — Как вы вычислили это?
— Не иронизируйте, это совсем не те, кто создал источники. Хозяева этой планеты не знают еще никаких чудес техники. Они еще примитивны в своем развитии и не способны на создание ничего подобного.
— Вот это да. А кто же они? — Теперь Челтон удивился совершенно искренне.
— Я предполагаю, что это остатки былой могущественной цивилизации. И нынешние обитатели планеты даже не представляют, что ходят по еще действующим подтверждениям былого могущества.
— Складно. — Сержант еще раз осмотрел голограмму.
— Складно. Но главное не это. Главное то, что при том уровне развития, который имеют хозяева планеты, мы можем совершенно безопасно провести исследовательскую экспедицию на поверхности.
— Вы спятили? — Челтон не ожидал столь оперативного решения. — Это не слишком хороший вариант. Я должен подумать, но мой предварительный ответ — нет.
* * *
Погода держалась отличная. Неуклюжее пузатое судно весело рассекало волны крутым носом. Оно принадлежало к роду вместительных торговых кораблей-тружеников, которые быстро и недорого строили улюки. Вот и сейчас весь экипаж состоял из высоких и худых представителей этого красивого народа. Да и трюмы, как и положено торговцу, были под завязку забиты товарами. Семена различных растений, пряности, изделия умелых мастеров — обилию разномастных товаров позавидовал бы и небольшой рынок. Команда привычно занималась своими обыденными делами. Добрый попутный ветер да умеренная волна — что еще надо морскому путнику, чтобы чувствовать себя спокойно.Недружелюбный порт с арбалетчиками остался позади, а преследования по морю не было. На носу, бросая мимолетные взгляды на линию горизонта, стояли, тихо беседуя, молодая статная девушка и седой как лунь старик.