- Господа! - провозгласил я. - Хватит несчастий для одного-единственного вечера! Сир, извольте пригласить стражу. Пусть приведут мессира Горацио, антрепренера театра "Глобус" Хэнслоу и его актеров. Устроим маленькое семейное судилище, чтобы не выносить сор из замка.
- Право суда находится в руках короля, - прохрипел Клавдий. - И не вам здесь командовать, Гильденстерн!
- Я Розенкранц, а Гильденстерн - он, - я ткнул пальцем в Дастина. Сир, извольте потерпеть. Мы обещали открыть вам правду и мы ее откроем. Всем. И чтобы никто не ушел обиженный.
Король, опустив плечи, поник. Почему-то согласился.
- Розенкранц, позвал я Дастина, - будь добр, сбегай за Марцеллом, десятником стражи, он нам пригодится. Остальным могу сказать - сегодня мы раскрыли опаснейший заговор против короны Дании, и убедились в истинности болезни принца Гамлета.
Гертруда снова разрыдалась.
* * *
- Ну и переполох, когда подвох наткнется на подвох, - вздыхая, качал головой Дастин. Благородное общество более-менее утихомирилось, лишь королева всхлипывала в носовой платочек, а Офелия вытирала глаза. - Ваше величество, мне не хотелось бы испытывать на себе и своем друге ваш монарший гнев, однако смею напомнить...
- Знаю, знаю, - отмахнулся Клавдий. - Вы действовали по моему приказу, исполняли королевскую волю. Я сам виноват, что дело закончилось настолько плохо. Надо было просто отослать Гамлета в Англию.
- Вовсе и не плохо, - заявил я. - Все остались живы и даже почти здоровы. Правда, вам придется подыскивать нового кандидата на роль наследника трона, ибо монсеньор Гамлет Датский... э-э... слегка нездоров.
- Наследники - дело наживное, - гнусным голосом откомментировал Лаэрт, но поймал на себе убийственный взгляд короля и заткнулся.
- Розенкранц, Гильденстерн, когда вы собираетесь начинать свое судилище? Или мы так и будем здесь сидеть?
По косяку двери стукнула латная перчатка. Начальник стражи Марцелл, впустив вперед троих солдат с обнаженными мечами, втолкнул в комнату несчастного мистера Хэнслоу и двоих актеров, на которых мы указали.
- Что Горацио? - я строго посмотрел на десятника.
- Ищем-с, - буркнул Марцелл и на всякий случай добавил: - Милорд.
- Ищите-ищите. Когда найдете, немедленно сюда. Что ж, Марцелл, заберите своих людей и встаньте у двери. Нам никто не должен мешать. Будете подслушивать - уши обрежу. Государственная тайна! Слово и дело! Ясно?
Марцелл отсалютовал и ретировался.
- Сир, - с видом самоуверенного американского прокурора, в точности знающего, что обвиняемый виновен, а труп спрятан под кушеткой, я прошелся по опочивальне от окна к двери и обратно. Надо было начинать перекрестный допрос. - Сир, ответьте, Гамлет - ваш родной сын?
- Да по какому праву? - вскинулся Клавдий, но наткнулся на властный жест Дастина.
- Вопросы здесь задаем мы. Итак, сир? Признаете ли вы, что двадцать пять лет назад вы вступили в прелюбодейную связь с присутствующей здесь мадам Гертрудой, являвшейся в то время женой вашего старшего брата?
- Да он эту связь и не прекращал! - выдохнула королева. - А что мне было делать? Муж был законченным кретином и импотентом, его интересовали только войны и вино... Стране требовался наследник, а Клавдий в те времена являлся очень привлекательным мужчиной... Вы меня понимаете, господа.
- Конечно, понимаем, - закивал я. - Одинокое женское сердце, жаждущее утешения, муж в походе, а опускаться до связи с десятниками стражи - фи! Как-то не по-королевски. Итак, наша догадка номер один была верной. Теперь догадка номер два. Клавдий, ответьте - это вы убили Гамлета-старшего? Нет, я понимаю, что признаваться в совершении самого страшного греха после богохульства - цареубийстве - никто не будет. Вдобавок это не просто цареубийство, но еще и братоубийство. Древнейшее проклятие.
- Если вы не заткнетесь, Гильденстерн, - король побагровел, отправитесь на эшафот немедля!
- Ради установления истины мы не пожалеем жизни, - пафосно сказал Дастин. - Впрочем, это не важно, кто убил предыдущего короля. Важно то, что и под вами, Клавдий, трон начал шататься. Фактически, мы столкнулись с заговором, продуманным настолько хорошо и тщательно, что, если бы не вмешательство мое и моего друга, через пару дней заговорщики устранили бы всю королевскую семью. Принца, короля, королеву, старого Полония, Лаэрта...
- А меня-то за что? - выпучил глаза рыцарь. - Я вообще-то королю не родственник!
- За компанию и для красоты, - отмахнулся я. - Единственный, кто после смерти датских монархов может реально претендовать на трон - это... Сами догадаетесь, ваше величество, или подсказать?
- Фортинбрас, принц Норвегии. А все почему? Потому что мой сумасбродный братец Гамлет заключил этот дурацкий договор!
- Смею вам напомнить, сир, - как бы невзначай сказал Дастин, - что Фортинбрас с войском находится на территории вашего государства. Очень недалеко от Эльсинора. Он якобы идет воевать с Польшей. Не знаю, что Норвегии делить с Польшей, но факт остается фактом. И если в Эльсионре действительно случилось бы нечто непоправимое, то Фортинбрас - вот он, тут как тут! На редкость вовремя проходил мимо! И надо же такому произойти: в это самое время некто, пользуясь душевной слабостью принца, подкупает нескольких актеров мистера Хэнслоу, чтобы те изобразили спектакль перед Гамлетом. Жутковатый спектакль, скажу я вам. Ночь, воет ветер, ревут волны в проливе, часы отбивают полночь... И вдруг появляется призрак почившего короля! Хэнслоу, а ну рассказывайте!
Дрожащий антрепренер едва мог говорить от ужаса перед королевским гневом.
- Сир, мы не виноваты! Нам заплатили! Сказали, будто это невинный розыгрыш! Кто бы мог подумать, что тот приличный молодой господин заговорщик?
Хэнслоу выложил все. Актер поддакивал и даже на память прочитал несколько самых ярких строчек из монолога Тени Отца Гамлета. Король то краснел, то бледнел, то ругался, но, наконец, сдулся, будто проколотый воздушный шарик и приобрел исключительно усталый вид.
- Но зачем это нужно было делать? - с нотками стона в голосе вопросила Гертруда.
- Зачем? - я поднял брови. - Ваш сынок с юных лет был слаб на голову. А тут - столь тяжкое переживание. Является призрак папочки, вещает, будто Гамлет-старший убит родным братом и требует мести. Впечатлившийся принц начинает немедленно месть умышлять. Как перспектива - смерть короля, самого Гамлета либо признают сумасшедшим, либо обвиняют в убийстве и ведут на плаху... По салическому закону женщина, а именно мадам Гертруда, трон не наследует, венец не принадлежит никому... до времени, пока не приходит Фортинбрас, чтобы навести порядок в прогнившем датском королевстве. Другие вопросы?
- КТО? - страшным голосом спросил король. - Кто исполнитель?
- Мы предполагаем, что Горацио, - сказал Дастин. - Одно время в Англии жил такой предсказатель, Вильям Шекспир. Так вот, он в точности предрек все события, которые мы имели честь или несчастье наблюдать. А в финале пророчества, так и называвшегося "Гамлет, принц Датский", описал, как Эльсинор завален трупами... Знаете, кто остался в живых по господину Шекспиру? Только Горацио. Все остальные мертвы. Розенкранц и Гильденстерн, кстати, тоже. А Фортинбрас должен был сказать такие слова:
Не в добрый час мне выпадает счастье.
На этот край есть право у меня,
- Право суда находится в руках короля, - прохрипел Клавдий. - И не вам здесь командовать, Гильденстерн!
- Я Розенкранц, а Гильденстерн - он, - я ткнул пальцем в Дастина. Сир, извольте потерпеть. Мы обещали открыть вам правду и мы ее откроем. Всем. И чтобы никто не ушел обиженный.
Король, опустив плечи, поник. Почему-то согласился.
- Розенкранц, позвал я Дастина, - будь добр, сбегай за Марцеллом, десятником стражи, он нам пригодится. Остальным могу сказать - сегодня мы раскрыли опаснейший заговор против короны Дании, и убедились в истинности болезни принца Гамлета.
Гертруда снова разрыдалась.
* * *
- Ну и переполох, когда подвох наткнется на подвох, - вздыхая, качал головой Дастин. Благородное общество более-менее утихомирилось, лишь королева всхлипывала в носовой платочек, а Офелия вытирала глаза. - Ваше величество, мне не хотелось бы испытывать на себе и своем друге ваш монарший гнев, однако смею напомнить...
- Знаю, знаю, - отмахнулся Клавдий. - Вы действовали по моему приказу, исполняли королевскую волю. Я сам виноват, что дело закончилось настолько плохо. Надо было просто отослать Гамлета в Англию.
- Вовсе и не плохо, - заявил я. - Все остались живы и даже почти здоровы. Правда, вам придется подыскивать нового кандидата на роль наследника трона, ибо монсеньор Гамлет Датский... э-э... слегка нездоров.
- Наследники - дело наживное, - гнусным голосом откомментировал Лаэрт, но поймал на себе убийственный взгляд короля и заткнулся.
- Розенкранц, Гильденстерн, когда вы собираетесь начинать свое судилище? Или мы так и будем здесь сидеть?
По косяку двери стукнула латная перчатка. Начальник стражи Марцелл, впустив вперед троих солдат с обнаженными мечами, втолкнул в комнату несчастного мистера Хэнслоу и двоих актеров, на которых мы указали.
- Что Горацио? - я строго посмотрел на десятника.
- Ищем-с, - буркнул Марцелл и на всякий случай добавил: - Милорд.
- Ищите-ищите. Когда найдете, немедленно сюда. Что ж, Марцелл, заберите своих людей и встаньте у двери. Нам никто не должен мешать. Будете подслушивать - уши обрежу. Государственная тайна! Слово и дело! Ясно?
Марцелл отсалютовал и ретировался.
- Сир, - с видом самоуверенного американского прокурора, в точности знающего, что обвиняемый виновен, а труп спрятан под кушеткой, я прошелся по опочивальне от окна к двери и обратно. Надо было начинать перекрестный допрос. - Сир, ответьте, Гамлет - ваш родной сын?
- Да по какому праву? - вскинулся Клавдий, но наткнулся на властный жест Дастина.
- Вопросы здесь задаем мы. Итак, сир? Признаете ли вы, что двадцать пять лет назад вы вступили в прелюбодейную связь с присутствующей здесь мадам Гертрудой, являвшейся в то время женой вашего старшего брата?
- Да он эту связь и не прекращал! - выдохнула королева. - А что мне было делать? Муж был законченным кретином и импотентом, его интересовали только войны и вино... Стране требовался наследник, а Клавдий в те времена являлся очень привлекательным мужчиной... Вы меня понимаете, господа.
- Конечно, понимаем, - закивал я. - Одинокое женское сердце, жаждущее утешения, муж в походе, а опускаться до связи с десятниками стражи - фи! Как-то не по-королевски. Итак, наша догадка номер один была верной. Теперь догадка номер два. Клавдий, ответьте - это вы убили Гамлета-старшего? Нет, я понимаю, что признаваться в совершении самого страшного греха после богохульства - цареубийстве - никто не будет. Вдобавок это не просто цареубийство, но еще и братоубийство. Древнейшее проклятие.
- Если вы не заткнетесь, Гильденстерн, - король побагровел, отправитесь на эшафот немедля!
- Ради установления истины мы не пожалеем жизни, - пафосно сказал Дастин. - Впрочем, это не важно, кто убил предыдущего короля. Важно то, что и под вами, Клавдий, трон начал шататься. Фактически, мы столкнулись с заговором, продуманным настолько хорошо и тщательно, что, если бы не вмешательство мое и моего друга, через пару дней заговорщики устранили бы всю королевскую семью. Принца, короля, королеву, старого Полония, Лаэрта...
- А меня-то за что? - выпучил глаза рыцарь. - Я вообще-то королю не родственник!
- За компанию и для красоты, - отмахнулся я. - Единственный, кто после смерти датских монархов может реально претендовать на трон - это... Сами догадаетесь, ваше величество, или подсказать?
- Фортинбрас, принц Норвегии. А все почему? Потому что мой сумасбродный братец Гамлет заключил этот дурацкий договор!
- Смею вам напомнить, сир, - как бы невзначай сказал Дастин, - что Фортинбрас с войском находится на территории вашего государства. Очень недалеко от Эльсинора. Он якобы идет воевать с Польшей. Не знаю, что Норвегии делить с Польшей, но факт остается фактом. И если в Эльсионре действительно случилось бы нечто непоправимое, то Фортинбрас - вот он, тут как тут! На редкость вовремя проходил мимо! И надо же такому произойти: в это самое время некто, пользуясь душевной слабостью принца, подкупает нескольких актеров мистера Хэнслоу, чтобы те изобразили спектакль перед Гамлетом. Жутковатый спектакль, скажу я вам. Ночь, воет ветер, ревут волны в проливе, часы отбивают полночь... И вдруг появляется призрак почившего короля! Хэнслоу, а ну рассказывайте!
Дрожащий антрепренер едва мог говорить от ужаса перед королевским гневом.
- Сир, мы не виноваты! Нам заплатили! Сказали, будто это невинный розыгрыш! Кто бы мог подумать, что тот приличный молодой господин заговорщик?
Хэнслоу выложил все. Актер поддакивал и даже на память прочитал несколько самых ярких строчек из монолога Тени Отца Гамлета. Король то краснел, то бледнел, то ругался, но, наконец, сдулся, будто проколотый воздушный шарик и приобрел исключительно усталый вид.
- Но зачем это нужно было делать? - с нотками стона в голосе вопросила Гертруда.
- Зачем? - я поднял брови. - Ваш сынок с юных лет был слаб на голову. А тут - столь тяжкое переживание. Является призрак папочки, вещает, будто Гамлет-старший убит родным братом и требует мести. Впечатлившийся принц начинает немедленно месть умышлять. Как перспектива - смерть короля, самого Гамлета либо признают сумасшедшим, либо обвиняют в убийстве и ведут на плаху... По салическому закону женщина, а именно мадам Гертруда, трон не наследует, венец не принадлежит никому... до времени, пока не приходит Фортинбрас, чтобы навести порядок в прогнившем датском королевстве. Другие вопросы?
- КТО? - страшным голосом спросил король. - Кто исполнитель?
- Мы предполагаем, что Горацио, - сказал Дастин. - Одно время в Англии жил такой предсказатель, Вильям Шекспир. Так вот, он в точности предрек все события, которые мы имели честь или несчастье наблюдать. А в финале пророчества, так и называвшегося "Гамлет, принц Датский", описал, как Эльсинор завален трупами... Знаете, кто остался в живых по господину Шекспиру? Только Горацио. Все остальные мертвы. Розенкранц и Гильденстерн, кстати, тоже. А Фортинбрас должен был сказать такие слова:
Не в добрый час мне выпадает счастье.
На этот край есть право у меня,
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента