Страница:
ет сформировать новый образ жизни, и не только применительно к конкретной личности с ее индивидуальной psyche, но и для человека как существа общественного, как члена общества. Кстати, она помогает нам понять, насколько тесно, на самом деле, взаимосвязаны эти два аспекта жизни. Безусловно, лучшим "помощником" здесь является сама "здоровая личность". Нездоровая или неадекватная личность, пытаясь помочь, зачастую приносит только вред.
Я должен также сказать, что считаю гуманистическую третью психологию переходной формой, готовящей нас к более "высокой" четвертой психологии, трансличностной, трансчеловеческой, скорее обращенной к миру вообще, чем к человеческим потребностям и интересам, выходящей за пределы человеческой природы и идентичности человека, его самоактуализации и т.п.
Вскоре (в 1968 г.) выйдет "Журнал трансличностной психологии", созданный тем самым Тони Сутичем, который основал "Журнал гуманистической психологии". Эти новые начинания могут принести очень ощутимую пользу многим "утратившим идеалы" и пребывающим в состоянии тихого отчаяния людям, особенно молодежи. Эта психология имеет шансы превратиться в философию жизни, в заменитель религии, систему ценностей и программу жизни, которых так жаждут эти люди. Без трансцендентального и надличностного мы попадаем во власть злобы, насилия и нигилизма или же "безнадеги" и апатии. Нам нужно нечто "большее, чем мы сами", чтобы мы могли преклоняться перед ним и служить ему в новом, естественном, эмпирическом, не-церковном смысле, как это делали Торо и Уитмэн, Уильям Джемс и Джон Дьюи.
Я считаю, что прежде чем мы сможем создать мир добра, мы должны решить еще одну задачу -- разработать гуманистическую и трансличностную психологию зла, написанную на основании сострадания и любви к человеческой природе, а не отвращения к ней или же чувства безнадежности. Исправления, внесенные мною в новое издание этой книги, касаются, прежде всего, этих проблем. Везде, где я мог это сделать без значительного вмеша
Предисловие 13
тельства в текст, я пояснял эту свою психологию зла -- "зла свыше", а не "преисподнего". Внимательный читатель обнаружит эти, хотя и весьма сжатые дополнения.
Читателям данной книги эти рассуждения о зле могут показаться парадоксальными или противоречащими ее основным идеям, но это не так, отнюдь. Разумеется, в этом мире есть добрые, сильные и отмеченные судьбой люди -- святые, мудрецы, достойные лидеры, ответственные политики и государственные деятели; люди недюжинные -- победители, а не побежденные, созидатели, а не разрушители, "отцы", а не "дети". Они открыты любому, кто хочет изучать их, как изучал их я. Но правда заключается также и в том, что таких людей меньше, чем могло бы быть, и зачастую их современники недооценивают их. Поэтому следует изучать это явление, это недоверие к добру, человечности и величию человека, это незнание того, как стать добродетельным и сильным, эту неспособность использовать свой гнев в мирных целях, этот страх перед взрослением и приходящим вместе с ним уподоблением Богу, это нежелание почувствовать себя праведником, достойным любви и уважения, и возлюбить себя. И прежде всего мы должны научиться тому, как преодолевать нашу глупую склонность превращать наше сострадание к слабым в ненависть к сильным.
Именно такого рода исследования я настоятельно рекомендую молодым и честолюбивым психологам, социологам и вообще всем ученым-гуманитариям. Да и всем остальным людям доброй воли, которые хотят сделать наш мир лучше. Я им настоятельно рекомендую рассматривать науку -- гуманитарную науку -- как средство достижения этой цели, очень хорошее и необходимое средство, возможно даже лучшее из всех.
В настоящее время нам просто недостает достоверных знаний для построения единого доброго мира. Нам нехватает знаний даже для того, чтобы научить людей любить друг друга -- по крайней мере, чтобы как следует научить их этому. Я уверен, что лучшим средством является расширение пределов познания. В моей книге Psychology of Science и в книге Поланьи Personal Knowledge четко по
14 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
казано, что научная жизнь также может быть исполнена страсти, красоты, надежды для всего человечества и нести откровения относительно нравственных ценностей.
Я бы хотел поблагодарить фонд Форда за предоставленную мне дотацию на развитие образования. Фонд не только купил для меня целый год свободы, но и оплатил труд моих верных помощниц Хильды Смит и Ноны Вилер, которым я хочу выразить свою благодарность.
У меня были все основания посвятить эту книгу Курту Голдстайну. Я бы также хотел отдать должное Фрейду и всем порожденным им теориям, а также контртеориям, порожденным теориями фрейда. Если бы мне было нужно одним предложением выразить, что я понимаю под гуманистической психологией, то я бы сказал, что она объединяет в себе Голдстайна (и гештальт-психологию) и Фрейда (и разного рода психодинамические теории) в единое целое, пронизанное духом науки, которым заразили меня мои преподаватели из Висконсинского университета.
А. Маслоу
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
С названием этой книги у меня были большие проблемы. Само понятие "психического здоровья", хотя необходимость в нем отнюдь не отпала, обладает целым рядом изначально присущих ему недостатков в плане решения научных задач, о которых идет речь в соответствующих разделах данной книги. То же самое можно сказать и о понятии "психического недуга", о чем недавно заговорили психологи, в частности Шаш (160а) и приверженцы экзистенциальной психологии (110, III). Мы, однако, попрежнему можем использовать эти нормативные термины, более того, из эвристических соображений мы просто обязаны их использовать в настоящее время: тем не менее, я убежден, что лет через десять они будут уже устаревшими.
Гораздо лучшим термином является "самоактуализация", как я ее понимаю. Этот термин выражает "полноценное развитие человека" (исходя из его биологической природы), которое (эмпирически) нормативно для всего вида, безотносительно ко времени и месту, то есть в меньшей мере культурно обусловлено. Оно соответствует биологической предопределенности человека, а не исторически-произвольным, локальным ценностным моделям, которым зачастую соответствуют термины "здоровье" и 'недуг". Оно также обладает эмпирическим содержанием и практическим смыслом.
Однако, помимо неуклюжести этого термина с литературной точки зрения, у него оказались и другие непредвиденные недостатки, поскольку он, якобы: а) подразумевает скорее эгоизм, чем альтруизм; б) нивелирует аспект долга и самоотверженности в решении жизненных задач; в) не принимает во внимание связь с другими людьми и обществом, а также зависимость реализации личности от "справедливого устройства общества"; г) не принимает во внимание притягательность не-человеческой реальности и присущее ей свойство вызывать к себе завораживаю
16 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
щий интерес; д) не принимает во внимание способность подняться над личными интересами; ж) подразумевает преимущество активности перед пассивностью или восприимчивостью. Подобное впечатление сложилось вопреки. всем моим попыткам привлечь внимание к тому эмпирическому факту, что люди, достигшие самоактуализации, Отличаются альтруизмом, преданностью, самоотверженностью и отнюдь не асоциальны (97, гл. 14).
Похоже, что слово "самость" сбивает людей с толку, и все мои определения и эмпирические описания зачастую оказываются бессильными перед лингвистической привычкой увязывать "самость" сугубо с "самостоятельностью" и автономией, а то и с "эгоизмом". Кроме того, я сделал неприятное открытие: некоторые очень разумные и способные психологи (70, 134, 157а) упрямо воспринимают мое эмпирическое описание характеристик самореализующихся людей так, будто я изобрел эти характеристики, а не открыл их.
Мне кажется, что понятие "полноценное развитие человека" позволяет избежать некоторых из этих недоразумений. А термин "заторможенность развития человека" звучит лучше, чем "болезнь", и, возможно, даже лучше, чем "невроз", "психоз" и "психопатия". По крайней мере, этот термин более удобен, если не для психотерапевтической практики, то для общей психологической и социальной теории.
Термины бытие и становление, в том смысле, в каком я использую их в этой книге, еще лучше, хотя они еще не вошли в широкое употребление. Жаль, потому что психология бытия явно отличается от психологии становления и психологии неполноценности, что мы увидим ниже. Я убежден, что психологи должны пойти в направлении примирения психологии бытия и становления с психологией неполноценности, то есть совершенного с несовершенным, идеального с реальным, эупсихического с реальным, вечного с бренным, психологии цели с психологией средств.
Эта книга является продолжением моей работы Motivation and Personality, опубликованной в 1954 г. Она была
Предисловие 17
написана примерно таким же образом, то есть большая теоретическая структура постепенно собиралась из разных частей. Эта книга является предвестником будущей работы по созданию всеобъемлющей, систематизированной и эмпирически обоснованной общей психологии и философии, способной постичь как высоты, так и глубины человеческой природы. Последняя глава является в некотором роде программой этой будущей работы и служит мостом к ней. Это первая попытка объединить психологию роста и развития с психопатологией и психоаналитической динамикой, динамический подход с холистским, становление с бытием, добро со злом, положительное с отрицательным. Иными словами, это попытка построить на общей психоаналитической базе и на научно-позитивистской базе экспериментальной психологии основанную на эупсихологии, психологии бытия и становления и метамотивационном подходе надстройку, которой недостает этим двум системам, и тем самым выйти за их пределы.
Для меня оказалось нелегким делом объяснить другим людям свое одновременно уважительное и критическое отношение к этим двум базовым психологиям. Столько людей упорствуют в том, чтобы быть либо "про-фрейдистами," либо "анти-фрейдистами", либо "за" научную психологию, либо "против" научной психологии и т.д. С моей точки зрения подобная "лояльность" просто глупа. Наша задача состоит в том, чтобы соединить эти разные "истины" в "целостную истину", и только ей одной хранить верность.
Мне совершенно ясно, что научные методы (в широком их понимании) являются единственным способом удостовериться, что мы действительно обрели истину. Но при этом очень легко стать жертвой недоразумения и впасть в проили анти-научную дихотомию. Я уже писал об этом (97, гл. 1, 2, 3). Я критиковал сложившийся в XIX веке ортодоксальный научный подход и намерен продолжать в том же духе, расширяя рамки науки, чтобы сделать ее более способной к решению задач новой, личностной, эмпирической психологии (104).
18 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Наука, как ее обычно понимают ортодоксы, совершенно непригодна для решения этих задач. Но я уверен, что ей не нужно ограничиваться ортодоксальным подходом. Ей не нужно отрекаться от проблем любви, творчества, ценностей, красоты, воображения, нравственности и "радостей земных", оставляя их "не ученым" -- поэтам, пророкам, священникам, драматургам, художникам или дипломатам. Любого из этих людей может посетить чудесное озарение, любой из них может задать вопрос, который следует задать, высказать смелую гипотезу и даже в большинстве случаев оказаться правым. Но сколь бы он ни был убежден в этом, ему вряд ли удастся передать свою уверенность всему человечеству. Он может убедить только тех, кто уже согласен с ним, и еще немногих. Наука -- это единственный способ заставить нас проглотить неугодную истину. Только наука может преодолеть субъективные различия в нашем видении и в убеждениях. Только наука может питать прогресс.
Однако факт остается фактом: она действительно зашла в своеобразный тупик и (в некоторых своих формах) может представлять угрозу для человечества или, по крайней мере, угрозу самым возвышенным и благородным качествам и устремлениям человечества. Многие восприимчивые люди, особенно люди искусства, опасаются угнетающего воздействия науки, ее стремления разделять, а не соединять вещи, то есть -- разрушать, а не создавать.
Я считаю, что это вовсе не обязательно. От науки, если она хочет помочь положительной реализации человека, требуется только одно -- она должна расширить и углубить концепцию природы этой реализации, ее целей и методов.
Я надеюсь, что читатель не посчитает такое кредо противоречащим довольно литературному и философскому тону этой и предыдущей моей книги. В любом случае, я не вижу здесь противоречия. Набросать общие контуры общей теории можно только таким образом, по крайней мере, в настоящий момент. Тон этой книги отчасти объ
Предисловие 19
ясняется и тем, что большинство глав -- это переработанные лекции.
Эта книга, как и предыдущая, полна утверждений, основанных на "пилотажных' исследованиях, отрывочных сведениях, личных наблюдениях, теоретической дедукции и чистой интуиции. Они, в общих чертах, сформулированы, так что есть возможность доказывать их истинность или ошибочность. То есть они являются гипотезами, значит дают пищу для дискуссии, а не для безоговорочной веры. Кроме того, они весьма актуальны, стало быть, их истинность или ошибочность имеют большое значение для других областей психологии. Это действительно важные вопросы. Они должны стать поводом для исследования, и я надеюсь, что так оно и будет. Поэтому я отношу эту книгу к области науки или научного предвидения и не считаю ее проповедью, литературным произведением или образчиком личной философии.
Несколько слов о современных интеллектуальных тенденциях в психологии могут помочь поточнее определить место этой книги. Самыми общими концепциями человеческой природы, наиболее влиятельными в психологии, вплоть до недавнего времени оставались теория Фрейда и экспериментально-бихевиористская теория. Все остальные теории были значительно уже, и их приверженцы образовали множество сект. Однако в течение последних нескольких лет взгляды этих различных групп стали стремительно сливаться в третью общую концепцию человеческой природы, а сами эти группы -- в единое движение, которое можно назвать "третьей силой". Это течение включает в себя последователей Адлера, Рэнка и Юнга, а также нео-фрейдистов (или нео-адлерианцев) и постфрейдистов (как психологов-психоаналитиков, так и писателей -- вроде Маркузе, Вилиса, Мармора, Шаша, Брауна, Линда и Шахтеля, которые приняли эстафету от психоаналитиков-талмудистов). Вдобавок, все время растет влияние Курта Голдстайна и его "организмической психологии". То же самое можно сказать о гештальт-терапии, гештальт-психологии и левинианстве, об общесемантическом подходе и о психологии личности (Г.Олпорт,
20 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Г.Мэрфи, Дж. Морено, ХАМюррей). Новым и сильным течением является экзистенциальная психология и психиатрия. Десятки других крупных ученых можно отнести к таким направлениям, как "психология самости", феноменологическая психология, психология развития, школа Роджерса, гуманистическая психология и так далее, и тому подобное. Полный список составить просто невозможно. Проще всего разделить их на пять групп, каждая из которых сосредоточена вокруг одного из пяти (относительно новых) журналов, наиболее охотно публикующих труды представителей определенной группы. Вот названия этих журналов: Journal of Individual Psychology, American Journal of Psychoanalysis, Journal of [Existential Psychiatry, Review of Existential Psychology and Psychiatry и самый новый из них -Journal of Humanistic Psychology. Могу также добавить журнал Manas, рассчитанный на мыслящих людей, которые не являются специалистами в данной области. Приведенная в конце этой книги библиография является хотя и не полным, но подробным списком работ представителей этой группы. Данная книга тоже принадлежит к этому течению мысли.
Не стану повторять слова признательности, высказанные в предисловии к моей книге Motivation and Personality. Хочу лишь добавить следующее.
Мне очень повезло с моими коллегами по факультету; это -- Евгения Ханфманн, Ричард Гельд, Ричард Джонс, Джеймс Кли, Рикардо Моран, Ульрих Нейссер, Гарри Рэнд и Уолтер Томан, которые все помогали мне в написании этой книги, а также были ее рецензентами и оппонентами. Я хотел бы выразить свою любовь и уважение к ним и поблагодарить их за помощь.
Я имел честь в течение десяти лет дискутировать с моим блестяще образованным и скептически настроенным коллегой, доктором Фрэнком Мануэлем с исторического факультета Университета Брандейс. Наша дружба не только принесла мне немало радостей, но и многому меня научила.
Такие же отношения связывали меня с другим моим другом и коллегой, доктором Гарри Рэндом, практикующим психоаналитиком. В течение десяти лет мы вместе пытались постичь глу
Предисловие 21
бинные смыслы теорий Фрейда, и в результате нашего сотрудничества уже родилась одна книга (103). Ни доктор Мануэль, ни доктор Рэнд не согласны с общим направлением моих мыслей, и то же самое можно сказать об Уолтере Томасе, психоаналитике, с которым у нас было немало споров. Вероятно, именно эти споры помогли мне отточить мои формулировки.
Доктор Рикардо Моран и я сотрудничали в проведении семинаров и экспериментов, а также в написании научных работ. Это помогло мне держаться в русле экспериментальной психологии. Написанием глав 3 и 6 данной книги я весьма обязан помощи доктора Джеймса Кли.
Чрезвычайно познавательными были все острые, но дружелюбные споры на коллоквиуме выпускников нашего факультета психологии, которые у меня были с этими и другими моими коллегами, а также выпускниками. Кроме того, я очень много почерпнул из ежедневных официальных и неофициальных контактов с сотрудниками моего факультета в Университете Брандейс, которые представляют собой такую группу образованных, тонких и умеющих спорить интеллектуалов, которая составит честь любому учебному заведению.
Немало я узнал и от своих коллег в рамках Симпозиума по нравственным ценностям, организованного Массачусетским технологическим институтом (102), в особенности от Фрэнка Бовдича, Роберта Гартмана, Георгия Кепеса, Дороти Ли и Вальтера Вайскопфа. Адриан ван Каам, Ролло Мэй и Джеймс Кли ввели меня в литературу экзистенциализма. Френсис Вильсон Шварц (179, 180) преподал мне первый урок по обучению творчеству, раскрыв его значение для психологии развития. Олдос Хаксли (68а) был одним из первых, кто убедил меня серьезно отнестись к психологии религии и мистицизма. Феликс Дойч провел меня за кулисы психоанализа, организовав несколько практических занятий. Мой интеллектуальный долг перед Куртом Голдстайном настолько велик, что эту книгу я посвящаю ему.
Большая часть этой книги написана во время моего академического отпуска, которым я обязан просвещенной администрации моего Университета. Я также благодарен Фонду Эллы Лаймана Кэбота за субсидию, которая на время написания этой книги освободила меня от мыслей о деньгах. Очень трудно заниматься напряженной теоретической работой за обычные отпускные.
22 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Мисс Верна Коллет напечатала большую часть этой книги. Я хочу поблагодарить ее за необычайную старательность, терпение и тяжкий труд. Выражаю ей свою глубочайшую признательность. Я также благодарен за секретарские услуги Гвен Вотели, Лоррейн Кауфман и Сэнди Мазер.
Глава 1 -- это переработанная часть лекции, прочитанной мною в Нью-Йорке, 18 октября, 1954 г. Полностью текст был опубликован в Selfиздании Кларка Мустакаса (Harper & Bros., 1956) -- и включен в эту книгу с разрешения издателя. Позднее он был перепечатан еще раз (см.: J.Coleman, F.Libaw, W.Martinson, Success in College, Scott, Foresman, 1961).
Глава 2 -- это переработанный вариант доклада, прочитанного на Симпозиуме по экзистенциальной психологии, состоявшемся в 1959 г., во время Съезда Американской ассоциации психологов. Впервые он был опубликован в издании Existentialist Inquiries (1960, 1, 1-5) и в данную книгу включен с разрешения издателя. Его перепечатывали в изданиях Existential Psychology (Rolo May (ed.), Random House, 1961) и Religious Inquiry (1960, No. 28,4-7).
Глава 3 -- это сокращенный вариант лекции, прочитанной на организованном университетом штата Небраска Симпозиуме по мотивации (.13 января, 1955 г.) и опубликованной в материалах симпозиума Nebraska Symposium on Motivation (M.R.Jones (ed.), University of Nebraska Press, 1955). В данную книгу он включен с разрешения издателя. Он также был перепечатан в издании General Semantics Bulletin (1956, No. 18, 19, 39-42) и в книге: J.Coleman, Personality Dynamics and Effective Behavior (Scott, Foresman, 1960).
Глава 4 первоначально представляла собой лекцию, прочитанную на организованной школой Меррила-Пальмера Конференции по развитию (10 мая, 1956 г.). Она была опубликована в ежеквартальнике Merril-PalmerQuarteriy^QX, 3, 36-47) и включена в данную книгу с разрешения издателя.
Глава 5 -- это переработанная вторая часть лекции, прочитанной в Университете Тафта и полностью опубликованной в Journal of General Psychology в 1963 г. В эту книгу она включена с разрешения издателя. В первой части лекции были суммиро
Предисловие 23
ваны все доказательства существования инстинктивной потребности в знаниях.
Глава 6 -- это переработанный вариант президентского обращения к Отделу психологии личности и общества Американской ассоциации психологов, произнесенного 1 сентября, 1956 г. Он был опубликован в Journal of Genetic Psychology (1959, 94, 43-66) и включен в эту книгу с разрешения издателя. Он перепечатывался также в издании international Journal of Parapsychology (1960,2,23-54).
Глава 7 -- это переработанный вариант лекции, впервые прочитанной на посвященной памяти Карен Хорни встрече "Отчуждение и идентичность", организованной Ассоциацией за развитие психоанализа 5 октября, 1960 г. в Нью-Йорке. Лекция была опубликована в American Journal of Psychoanalysis (1961, 21, 254). В эту книгу она включена с разрешения издателя.
Глава 8 впервые была опубликована в подготовленном Куртом Голдстайном выпуске издания Journal of Individual Psychology (1959, 15, 24-32) и включена в эту книгу с разрешения издателя.
Глава 9 -- это переработанный вариант доклада, впервые опубликованного в издании Perspectives in Psychological Theory (В. Kaplan and S. Wapner (eds.), International Universities Press, 1960) -- сборнике эссе, посвященном Хайнцу Вернеру. Он включен в эту книгу в разрешения издателя.
Глава 10 -- это переработанный вариант лекции, прочитанной 28 февраля, 1959 г., в Университете штата Мичиган. Она была одной из лекций цикла о творчестве. Этот цикл был опубликован в издании Creativity and Its Cultivation (H.H.Anderson (ed.), Harper and Bros., 1959). Лекция включена в эту книгу с разрешения издателя. Она перепечатывалась также в изданиях Bectro-Mechanical Design (1959, Jan. and Aug. numbers) и Genera/ Semantics Bulletin (1959-61, No. 23, 24, 45-50).
Глава 11 -- это переработанная и расширенная лекция, прочитанная на Конференции по новым знаниям в области общечеловеческих ценностей, 4 октября, 1957 г., организованной Массачусетским технологическим институтом. Опубликована в издании New Knowledge in Human Values (A.H.Maslow (ed.), Harper & Bros., 1958) и включена в эту книгу с согласия издателя.
24 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Глава 12 -- это переработанный и расширенный вариант лекции, прочитанной на Симпозиуме по нравственным ценностям, организованном Академией психоанализа 10 декабря I960 г. в Нью-Йорке. ^
Глава 13 представляла собой лекцию, прочитанную на Сим- ч позиуме по прикладным исследованиям в области положительного душевного здоровья, организованном Восточной ассоциацией психологов 15 апреля 1960 г. Опубликована в Journal of Humanistic Psychology (1961, 1, 1-7) и включена в эту книгу с согласия издателя.
Глава 14 -- это переработанный и расширенный вариант статьи, написанной для издания ASCD: Perceiving, Behaving, Becoming: A New Focus for Education (A. Combs (ed.), 1962 Yearbook of the Association for Supervision and Curriculum Development, NEA, Washington, D. C. Ch. 4, p. 34-39). Перепечатывается с разрешения издателя. Отчасти изложенные в ней предложения представляют собой резюме этой и следующей моих книг (97). Отчасти же они также являются программной экстраполяцией в будущее.
Часть III РАЗВИТИЕ И ПОЗНАНИЕ
6. ПОЗНАНИЕ БЫТИЯ НА ПИКЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ
Выводы, представленные в этой и в следующей главе изложены в первом приближении, как своего рода импрессионистская, идеальная "композитная фотография" или компиляция моих личных бесед с примерно 80 респондентами и письменных ответов 190 студентов колледжа на следующим образом заданную тему:
"Я бы хотел, чтобы вы подумали о самом чудесном переживании или переживаниях в вашей жизни; самые счастливые моменты, моменты экстаза, моменты восторга, причиной которых послужили, скажем, влюбленность, услышанная музыка, неожиданно "потрясшая" вас книга или картина, великие мгновения творчества. Прежде всего, перечислите их. А затем попытайтесь рассказать мне, что вы чувствуете в эти "пиковые" моменты, чем ваши чувства отличаются от всего, что вы испытываете в другие моменты, в какой мере вы становитесь другим человеком. (Некоторым респондентам я задавал вопрос, в какой мере другим представляется им окружающий мир.)"
Ни один из опрашиваемых не описал полного синдрома. Я соединил все неполные ответы, чтобы получить "идеальный" композитный синдром. Кроме того, примерно пятьдесят человек, прочитав мои предыдущие публикации, по собственной инициативе написали мне письма, в которых рассказывали о своем опыте пиковых переживаний. И наконец, я использовал огромное количество литературы, посвященной мистицизму, религии, искусству, творчеству, любви и т. д.
Самореализующиеся люди (те из них, кто достиг высокого уровня развития, зрелости, здоровья) могут столь многому научить нас, что иногда они кажутся какой-то другой породой человеческих существ. Но ввиду того, что
Я должен также сказать, что считаю гуманистическую третью психологию переходной формой, готовящей нас к более "высокой" четвертой психологии, трансличностной, трансчеловеческой, скорее обращенной к миру вообще, чем к человеческим потребностям и интересам, выходящей за пределы человеческой природы и идентичности человека, его самоактуализации и т.п.
Вскоре (в 1968 г.) выйдет "Журнал трансличностной психологии", созданный тем самым Тони Сутичем, который основал "Журнал гуманистической психологии". Эти новые начинания могут принести очень ощутимую пользу многим "утратившим идеалы" и пребывающим в состоянии тихого отчаяния людям, особенно молодежи. Эта психология имеет шансы превратиться в философию жизни, в заменитель религии, систему ценностей и программу жизни, которых так жаждут эти люди. Без трансцендентального и надличностного мы попадаем во власть злобы, насилия и нигилизма или же "безнадеги" и апатии. Нам нужно нечто "большее, чем мы сами", чтобы мы могли преклоняться перед ним и служить ему в новом, естественном, эмпирическом, не-церковном смысле, как это делали Торо и Уитмэн, Уильям Джемс и Джон Дьюи.
Я считаю, что прежде чем мы сможем создать мир добра, мы должны решить еще одну задачу -- разработать гуманистическую и трансличностную психологию зла, написанную на основании сострадания и любви к человеческой природе, а не отвращения к ней или же чувства безнадежности. Исправления, внесенные мною в новое издание этой книги, касаются, прежде всего, этих проблем. Везде, где я мог это сделать без значительного вмеша
Предисловие 13
тельства в текст, я пояснял эту свою психологию зла -- "зла свыше", а не "преисподнего". Внимательный читатель обнаружит эти, хотя и весьма сжатые дополнения.
Читателям данной книги эти рассуждения о зле могут показаться парадоксальными или противоречащими ее основным идеям, но это не так, отнюдь. Разумеется, в этом мире есть добрые, сильные и отмеченные судьбой люди -- святые, мудрецы, достойные лидеры, ответственные политики и государственные деятели; люди недюжинные -- победители, а не побежденные, созидатели, а не разрушители, "отцы", а не "дети". Они открыты любому, кто хочет изучать их, как изучал их я. Но правда заключается также и в том, что таких людей меньше, чем могло бы быть, и зачастую их современники недооценивают их. Поэтому следует изучать это явление, это недоверие к добру, человечности и величию человека, это незнание того, как стать добродетельным и сильным, эту неспособность использовать свой гнев в мирных целях, этот страх перед взрослением и приходящим вместе с ним уподоблением Богу, это нежелание почувствовать себя праведником, достойным любви и уважения, и возлюбить себя. И прежде всего мы должны научиться тому, как преодолевать нашу глупую склонность превращать наше сострадание к слабым в ненависть к сильным.
Именно такого рода исследования я настоятельно рекомендую молодым и честолюбивым психологам, социологам и вообще всем ученым-гуманитариям. Да и всем остальным людям доброй воли, которые хотят сделать наш мир лучше. Я им настоятельно рекомендую рассматривать науку -- гуманитарную науку -- как средство достижения этой цели, очень хорошее и необходимое средство, возможно даже лучшее из всех.
В настоящее время нам просто недостает достоверных знаний для построения единого доброго мира. Нам нехватает знаний даже для того, чтобы научить людей любить друг друга -- по крайней мере, чтобы как следует научить их этому. Я уверен, что лучшим средством является расширение пределов познания. В моей книге Psychology of Science и в книге Поланьи Personal Knowledge четко по
14 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
казано, что научная жизнь также может быть исполнена страсти, красоты, надежды для всего человечества и нести откровения относительно нравственных ценностей.
Я бы хотел поблагодарить фонд Форда за предоставленную мне дотацию на развитие образования. Фонд не только купил для меня целый год свободы, но и оплатил труд моих верных помощниц Хильды Смит и Ноны Вилер, которым я хочу выразить свою благодарность.
У меня были все основания посвятить эту книгу Курту Голдстайну. Я бы также хотел отдать должное Фрейду и всем порожденным им теориям, а также контртеориям, порожденным теориями фрейда. Если бы мне было нужно одним предложением выразить, что я понимаю под гуманистической психологией, то я бы сказал, что она объединяет в себе Голдстайна (и гештальт-психологию) и Фрейда (и разного рода психодинамические теории) в единое целое, пронизанное духом науки, которым заразили меня мои преподаватели из Висконсинского университета.
А. Маслоу
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
С названием этой книги у меня были большие проблемы. Само понятие "психического здоровья", хотя необходимость в нем отнюдь не отпала, обладает целым рядом изначально присущих ему недостатков в плане решения научных задач, о которых идет речь в соответствующих разделах данной книги. То же самое можно сказать и о понятии "психического недуга", о чем недавно заговорили психологи, в частности Шаш (160а) и приверженцы экзистенциальной психологии (110, III). Мы, однако, попрежнему можем использовать эти нормативные термины, более того, из эвристических соображений мы просто обязаны их использовать в настоящее время: тем не менее, я убежден, что лет через десять они будут уже устаревшими.
Гораздо лучшим термином является "самоактуализация", как я ее понимаю. Этот термин выражает "полноценное развитие человека" (исходя из его биологической природы), которое (эмпирически) нормативно для всего вида, безотносительно ко времени и месту, то есть в меньшей мере культурно обусловлено. Оно соответствует биологической предопределенности человека, а не исторически-произвольным, локальным ценностным моделям, которым зачастую соответствуют термины "здоровье" и 'недуг". Оно также обладает эмпирическим содержанием и практическим смыслом.
Однако, помимо неуклюжести этого термина с литературной точки зрения, у него оказались и другие непредвиденные недостатки, поскольку он, якобы: а) подразумевает скорее эгоизм, чем альтруизм; б) нивелирует аспект долга и самоотверженности в решении жизненных задач; в) не принимает во внимание связь с другими людьми и обществом, а также зависимость реализации личности от "справедливого устройства общества"; г) не принимает во внимание притягательность не-человеческой реальности и присущее ей свойство вызывать к себе завораживаю
16 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
щий интерес; д) не принимает во внимание способность подняться над личными интересами; ж) подразумевает преимущество активности перед пассивностью или восприимчивостью. Подобное впечатление сложилось вопреки. всем моим попыткам привлечь внимание к тому эмпирическому факту, что люди, достигшие самоактуализации, Отличаются альтруизмом, преданностью, самоотверженностью и отнюдь не асоциальны (97, гл. 14).
Похоже, что слово "самость" сбивает людей с толку, и все мои определения и эмпирические описания зачастую оказываются бессильными перед лингвистической привычкой увязывать "самость" сугубо с "самостоятельностью" и автономией, а то и с "эгоизмом". Кроме того, я сделал неприятное открытие: некоторые очень разумные и способные психологи (70, 134, 157а) упрямо воспринимают мое эмпирическое описание характеристик самореализующихся людей так, будто я изобрел эти характеристики, а не открыл их.
Мне кажется, что понятие "полноценное развитие человека" позволяет избежать некоторых из этих недоразумений. А термин "заторможенность развития человека" звучит лучше, чем "болезнь", и, возможно, даже лучше, чем "невроз", "психоз" и "психопатия". По крайней мере, этот термин более удобен, если не для психотерапевтической практики, то для общей психологической и социальной теории.
Термины бытие и становление, в том смысле, в каком я использую их в этой книге, еще лучше, хотя они еще не вошли в широкое употребление. Жаль, потому что психология бытия явно отличается от психологии становления и психологии неполноценности, что мы увидим ниже. Я убежден, что психологи должны пойти в направлении примирения психологии бытия и становления с психологией неполноценности, то есть совершенного с несовершенным, идеального с реальным, эупсихического с реальным, вечного с бренным, психологии цели с психологией средств.
Эта книга является продолжением моей работы Motivation and Personality, опубликованной в 1954 г. Она была
Предисловие 17
написана примерно таким же образом, то есть большая теоретическая структура постепенно собиралась из разных частей. Эта книга является предвестником будущей работы по созданию всеобъемлющей, систематизированной и эмпирически обоснованной общей психологии и философии, способной постичь как высоты, так и глубины человеческой природы. Последняя глава является в некотором роде программой этой будущей работы и служит мостом к ней. Это первая попытка объединить психологию роста и развития с психопатологией и психоаналитической динамикой, динамический подход с холистским, становление с бытием, добро со злом, положительное с отрицательным. Иными словами, это попытка построить на общей психоаналитической базе и на научно-позитивистской базе экспериментальной психологии основанную на эупсихологии, психологии бытия и становления и метамотивационном подходе надстройку, которой недостает этим двум системам, и тем самым выйти за их пределы.
Для меня оказалось нелегким делом объяснить другим людям свое одновременно уважительное и критическое отношение к этим двум базовым психологиям. Столько людей упорствуют в том, чтобы быть либо "про-фрейдистами," либо "анти-фрейдистами", либо "за" научную психологию, либо "против" научной психологии и т.д. С моей точки зрения подобная "лояльность" просто глупа. Наша задача состоит в том, чтобы соединить эти разные "истины" в "целостную истину", и только ей одной хранить верность.
Мне совершенно ясно, что научные методы (в широком их понимании) являются единственным способом удостовериться, что мы действительно обрели истину. Но при этом очень легко стать жертвой недоразумения и впасть в проили анти-научную дихотомию. Я уже писал об этом (97, гл. 1, 2, 3). Я критиковал сложившийся в XIX веке ортодоксальный научный подход и намерен продолжать в том же духе, расширяя рамки науки, чтобы сделать ее более способной к решению задач новой, личностной, эмпирической психологии (104).
18 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Наука, как ее обычно понимают ортодоксы, совершенно непригодна для решения этих задач. Но я уверен, что ей не нужно ограничиваться ортодоксальным подходом. Ей не нужно отрекаться от проблем любви, творчества, ценностей, красоты, воображения, нравственности и "радостей земных", оставляя их "не ученым" -- поэтам, пророкам, священникам, драматургам, художникам или дипломатам. Любого из этих людей может посетить чудесное озарение, любой из них может задать вопрос, который следует задать, высказать смелую гипотезу и даже в большинстве случаев оказаться правым. Но сколь бы он ни был убежден в этом, ему вряд ли удастся передать свою уверенность всему человечеству. Он может убедить только тех, кто уже согласен с ним, и еще немногих. Наука -- это единственный способ заставить нас проглотить неугодную истину. Только наука может преодолеть субъективные различия в нашем видении и в убеждениях. Только наука может питать прогресс.
Однако факт остается фактом: она действительно зашла в своеобразный тупик и (в некоторых своих формах) может представлять угрозу для человечества или, по крайней мере, угрозу самым возвышенным и благородным качествам и устремлениям человечества. Многие восприимчивые люди, особенно люди искусства, опасаются угнетающего воздействия науки, ее стремления разделять, а не соединять вещи, то есть -- разрушать, а не создавать.
Я считаю, что это вовсе не обязательно. От науки, если она хочет помочь положительной реализации человека, требуется только одно -- она должна расширить и углубить концепцию природы этой реализации, ее целей и методов.
Я надеюсь, что читатель не посчитает такое кредо противоречащим довольно литературному и философскому тону этой и предыдущей моей книги. В любом случае, я не вижу здесь противоречия. Набросать общие контуры общей теории можно только таким образом, по крайней мере, в настоящий момент. Тон этой книги отчасти объ
Предисловие 19
ясняется и тем, что большинство глав -- это переработанные лекции.
Эта книга, как и предыдущая, полна утверждений, основанных на "пилотажных' исследованиях, отрывочных сведениях, личных наблюдениях, теоретической дедукции и чистой интуиции. Они, в общих чертах, сформулированы, так что есть возможность доказывать их истинность или ошибочность. То есть они являются гипотезами, значит дают пищу для дискуссии, а не для безоговорочной веры. Кроме того, они весьма актуальны, стало быть, их истинность или ошибочность имеют большое значение для других областей психологии. Это действительно важные вопросы. Они должны стать поводом для исследования, и я надеюсь, что так оно и будет. Поэтому я отношу эту книгу к области науки или научного предвидения и не считаю ее проповедью, литературным произведением или образчиком личной философии.
Несколько слов о современных интеллектуальных тенденциях в психологии могут помочь поточнее определить место этой книги. Самыми общими концепциями человеческой природы, наиболее влиятельными в психологии, вплоть до недавнего времени оставались теория Фрейда и экспериментально-бихевиористская теория. Все остальные теории были значительно уже, и их приверженцы образовали множество сект. Однако в течение последних нескольких лет взгляды этих различных групп стали стремительно сливаться в третью общую концепцию человеческой природы, а сами эти группы -- в единое движение, которое можно назвать "третьей силой". Это течение включает в себя последователей Адлера, Рэнка и Юнга, а также нео-фрейдистов (или нео-адлерианцев) и постфрейдистов (как психологов-психоаналитиков, так и писателей -- вроде Маркузе, Вилиса, Мармора, Шаша, Брауна, Линда и Шахтеля, которые приняли эстафету от психоаналитиков-талмудистов). Вдобавок, все время растет влияние Курта Голдстайна и его "организмической психологии". То же самое можно сказать о гештальт-терапии, гештальт-психологии и левинианстве, об общесемантическом подходе и о психологии личности (Г.Олпорт,
20 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Г.Мэрфи, Дж. Морено, ХАМюррей). Новым и сильным течением является экзистенциальная психология и психиатрия. Десятки других крупных ученых можно отнести к таким направлениям, как "психология самости", феноменологическая психология, психология развития, школа Роджерса, гуманистическая психология и так далее, и тому подобное. Полный список составить просто невозможно. Проще всего разделить их на пять групп, каждая из которых сосредоточена вокруг одного из пяти (относительно новых) журналов, наиболее охотно публикующих труды представителей определенной группы. Вот названия этих журналов: Journal of Individual Psychology, American Journal of Psychoanalysis, Journal of [Existential Psychiatry, Review of Existential Psychology and Psychiatry и самый новый из них -Journal of Humanistic Psychology. Могу также добавить журнал Manas, рассчитанный на мыслящих людей, которые не являются специалистами в данной области. Приведенная в конце этой книги библиография является хотя и не полным, но подробным списком работ представителей этой группы. Данная книга тоже принадлежит к этому течению мысли.
Не стану повторять слова признательности, высказанные в предисловии к моей книге Motivation and Personality. Хочу лишь добавить следующее.
Мне очень повезло с моими коллегами по факультету; это -- Евгения Ханфманн, Ричард Гельд, Ричард Джонс, Джеймс Кли, Рикардо Моран, Ульрих Нейссер, Гарри Рэнд и Уолтер Томан, которые все помогали мне в написании этой книги, а также были ее рецензентами и оппонентами. Я хотел бы выразить свою любовь и уважение к ним и поблагодарить их за помощь.
Я имел честь в течение десяти лет дискутировать с моим блестяще образованным и скептически настроенным коллегой, доктором Фрэнком Мануэлем с исторического факультета Университета Брандейс. Наша дружба не только принесла мне немало радостей, но и многому меня научила.
Такие же отношения связывали меня с другим моим другом и коллегой, доктором Гарри Рэндом, практикующим психоаналитиком. В течение десяти лет мы вместе пытались постичь глу
Предисловие 21
бинные смыслы теорий Фрейда, и в результате нашего сотрудничества уже родилась одна книга (103). Ни доктор Мануэль, ни доктор Рэнд не согласны с общим направлением моих мыслей, и то же самое можно сказать об Уолтере Томасе, психоаналитике, с которым у нас было немало споров. Вероятно, именно эти споры помогли мне отточить мои формулировки.
Доктор Рикардо Моран и я сотрудничали в проведении семинаров и экспериментов, а также в написании научных работ. Это помогло мне держаться в русле экспериментальной психологии. Написанием глав 3 и 6 данной книги я весьма обязан помощи доктора Джеймса Кли.
Чрезвычайно познавательными были все острые, но дружелюбные споры на коллоквиуме выпускников нашего факультета психологии, которые у меня были с этими и другими моими коллегами, а также выпускниками. Кроме того, я очень много почерпнул из ежедневных официальных и неофициальных контактов с сотрудниками моего факультета в Университете Брандейс, которые представляют собой такую группу образованных, тонких и умеющих спорить интеллектуалов, которая составит честь любому учебному заведению.
Немало я узнал и от своих коллег в рамках Симпозиума по нравственным ценностям, организованного Массачусетским технологическим институтом (102), в особенности от Фрэнка Бовдича, Роберта Гартмана, Георгия Кепеса, Дороти Ли и Вальтера Вайскопфа. Адриан ван Каам, Ролло Мэй и Джеймс Кли ввели меня в литературу экзистенциализма. Френсис Вильсон Шварц (179, 180) преподал мне первый урок по обучению творчеству, раскрыв его значение для психологии развития. Олдос Хаксли (68а) был одним из первых, кто убедил меня серьезно отнестись к психологии религии и мистицизма. Феликс Дойч провел меня за кулисы психоанализа, организовав несколько практических занятий. Мой интеллектуальный долг перед Куртом Голдстайном настолько велик, что эту книгу я посвящаю ему.
Большая часть этой книги написана во время моего академического отпуска, которым я обязан просвещенной администрации моего Университета. Я также благодарен Фонду Эллы Лаймана Кэбота за субсидию, которая на время написания этой книги освободила меня от мыслей о деньгах. Очень трудно заниматься напряженной теоретической работой за обычные отпускные.
22 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Мисс Верна Коллет напечатала большую часть этой книги. Я хочу поблагодарить ее за необычайную старательность, терпение и тяжкий труд. Выражаю ей свою глубочайшую признательность. Я также благодарен за секретарские услуги Гвен Вотели, Лоррейн Кауфман и Сэнди Мазер.
Глава 1 -- это переработанная часть лекции, прочитанной мною в Нью-Йорке, 18 октября, 1954 г. Полностью текст был опубликован в Selfиздании Кларка Мустакаса (Harper & Bros., 1956) -- и включен в эту книгу с разрешения издателя. Позднее он был перепечатан еще раз (см.: J.Coleman, F.Libaw, W.Martinson, Success in College, Scott, Foresman, 1961).
Глава 2 -- это переработанный вариант доклада, прочитанного на Симпозиуме по экзистенциальной психологии, состоявшемся в 1959 г., во время Съезда Американской ассоциации психологов. Впервые он был опубликован в издании Existentialist Inquiries (1960, 1, 1-5) и в данную книгу включен с разрешения издателя. Его перепечатывали в изданиях Existential Psychology (Rolo May (ed.), Random House, 1961) и Religious Inquiry (1960, No. 28,4-7).
Глава 3 -- это сокращенный вариант лекции, прочитанной на организованном университетом штата Небраска Симпозиуме по мотивации (.13 января, 1955 г.) и опубликованной в материалах симпозиума Nebraska Symposium on Motivation (M.R.Jones (ed.), University of Nebraska Press, 1955). В данную книгу он включен с разрешения издателя. Он также был перепечатан в издании General Semantics Bulletin (1956, No. 18, 19, 39-42) и в книге: J.Coleman, Personality Dynamics and Effective Behavior (Scott, Foresman, 1960).
Глава 4 первоначально представляла собой лекцию, прочитанную на организованной школой Меррила-Пальмера Конференции по развитию (10 мая, 1956 г.). Она была опубликована в ежеквартальнике Merril-PalmerQuarteriy^QX, 3, 36-47) и включена в данную книгу с разрешения издателя.
Глава 5 -- это переработанная вторая часть лекции, прочитанной в Университете Тафта и полностью опубликованной в Journal of General Psychology в 1963 г. В эту книгу она включена с разрешения издателя. В первой части лекции были суммиро
Предисловие 23
ваны все доказательства существования инстинктивной потребности в знаниях.
Глава 6 -- это переработанный вариант президентского обращения к Отделу психологии личности и общества Американской ассоциации психологов, произнесенного 1 сентября, 1956 г. Он был опубликован в Journal of Genetic Psychology (1959, 94, 43-66) и включен в эту книгу с разрешения издателя. Он перепечатывался также в издании international Journal of Parapsychology (1960,2,23-54).
Глава 7 -- это переработанный вариант лекции, впервые прочитанной на посвященной памяти Карен Хорни встрече "Отчуждение и идентичность", организованной Ассоциацией за развитие психоанализа 5 октября, 1960 г. в Нью-Йорке. Лекция была опубликована в American Journal of Psychoanalysis (1961, 21, 254). В эту книгу она включена с разрешения издателя.
Глава 8 впервые была опубликована в подготовленном Куртом Голдстайном выпуске издания Journal of Individual Psychology (1959, 15, 24-32) и включена в эту книгу с разрешения издателя.
Глава 9 -- это переработанный вариант доклада, впервые опубликованного в издании Perspectives in Psychological Theory (В. Kaplan and S. Wapner (eds.), International Universities Press, 1960) -- сборнике эссе, посвященном Хайнцу Вернеру. Он включен в эту книгу в разрешения издателя.
Глава 10 -- это переработанный вариант лекции, прочитанной 28 февраля, 1959 г., в Университете штата Мичиган. Она была одной из лекций цикла о творчестве. Этот цикл был опубликован в издании Creativity and Its Cultivation (H.H.Anderson (ed.), Harper and Bros., 1959). Лекция включена в эту книгу с разрешения издателя. Она перепечатывалась также в изданиях Bectro-Mechanical Design (1959, Jan. and Aug. numbers) и Genera/ Semantics Bulletin (1959-61, No. 23, 24, 45-50).
Глава 11 -- это переработанная и расширенная лекция, прочитанная на Конференции по новым знаниям в области общечеловеческих ценностей, 4 октября, 1957 г., организованной Массачусетским технологическим институтом. Опубликована в издании New Knowledge in Human Values (A.H.Maslow (ed.), Harper & Bros., 1958) и включена в эту книгу с согласия издателя.
24 Абрахам Маслоу. Психология Бытия
Глава 12 -- это переработанный и расширенный вариант лекции, прочитанной на Симпозиуме по нравственным ценностям, организованном Академией психоанализа 10 декабря I960 г. в Нью-Йорке. ^
Глава 13 представляла собой лекцию, прочитанную на Сим- ч позиуме по прикладным исследованиям в области положительного душевного здоровья, организованном Восточной ассоциацией психологов 15 апреля 1960 г. Опубликована в Journal of Humanistic Psychology (1961, 1, 1-7) и включена в эту книгу с согласия издателя.
Глава 14 -- это переработанный и расширенный вариант статьи, написанной для издания ASCD: Perceiving, Behaving, Becoming: A New Focus for Education (A. Combs (ed.), 1962 Yearbook of the Association for Supervision and Curriculum Development, NEA, Washington, D. C. Ch. 4, p. 34-39). Перепечатывается с разрешения издателя. Отчасти изложенные в ней предложения представляют собой резюме этой и следующей моих книг (97). Отчасти же они также являются программной экстраполяцией в будущее.
Часть III РАЗВИТИЕ И ПОЗНАНИЕ
6. ПОЗНАНИЕ БЫТИЯ НА ПИКЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ
Выводы, представленные в этой и в следующей главе изложены в первом приближении, как своего рода импрессионистская, идеальная "композитная фотография" или компиляция моих личных бесед с примерно 80 респондентами и письменных ответов 190 студентов колледжа на следующим образом заданную тему:
"Я бы хотел, чтобы вы подумали о самом чудесном переживании или переживаниях в вашей жизни; самые счастливые моменты, моменты экстаза, моменты восторга, причиной которых послужили, скажем, влюбленность, услышанная музыка, неожиданно "потрясшая" вас книга или картина, великие мгновения творчества. Прежде всего, перечислите их. А затем попытайтесь рассказать мне, что вы чувствуете в эти "пиковые" моменты, чем ваши чувства отличаются от всего, что вы испытываете в другие моменты, в какой мере вы становитесь другим человеком. (Некоторым респондентам я задавал вопрос, в какой мере другим представляется им окружающий мир.)"
Ни один из опрашиваемых не описал полного синдрома. Я соединил все неполные ответы, чтобы получить "идеальный" композитный синдром. Кроме того, примерно пятьдесят человек, прочитав мои предыдущие публикации, по собственной инициативе написали мне письма, в которых рассказывали о своем опыте пиковых переживаний. И наконец, я использовал огромное количество литературы, посвященной мистицизму, религии, искусству, творчеству, любви и т. д.
Самореализующиеся люди (те из них, кто достиг высокого уровня развития, зрелости, здоровья) могут столь многому научить нас, что иногда они кажутся какой-то другой породой человеческих существ. Но ввиду того, что