Мазаева Ирина. Мисс совершенство

   Все, включая и Машу Капустину, тут же собрались кружком вокруг нее.
   – Через две недели у нас в городе будет проходить фестиваль фламенко. Кроме того, это будет еще и конкурс, победители которого поедут на конкурс в Санкт-Петербург. Так что со следующего занятия мы начинаем усиленно готовиться к выступлению. Будем танцевать два танца: алегриас и булериас. В булериасе солирует Маша. Маша, с тобой мы еще будем заниматься отдельно – ты готова?
   – Конечно! – обрадовалась Маша.
   Конечно, она была готова заниматься дополнительно! Чтобы выступить на фестивале, помочь «Дуэндо» выиграть конкурс и отправиться в Санкт-Петербург. Все эти годы они выступали всего несколько раз – на отчетных концертах клуба «Ника-данс». Но это были мероприятия для своих. В зал набивались друзья друзей, родители детей, занимающихся в детской студии. Все они мало что смыслили в танцах, но зато активно хлопали после каждого номера и кричали «Браво».
   А Маше хотелось профессионального роста. Хотелось, чтобы на нее посмотрело настоящее жюри – люди, знающие толк в хореографии, могущие оценить всю сложность и многогранность фламенко. Ведь это очень сложный танец. В первую очередь, из-за музыки. Музыка в стиле тангос, к примеру, это стандартные 4 четверти: раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре, разве что после второй доли еще один акцент есть. Но все равно, это размер, более-менее привычный нашему уху, ведь подавляющее большинство мелодий русских песен и танцев укладывается именно в него. Примерно то же самое – тиентос. А вот остальные стили – это совершенно непривычные нам размеры: 6 двенадцатых, 9 двенадцатых. Сам музыкальный такт получается длинным, а внутри его эти двенадцатые раскладываются самым причудливым образом. В одном стиле акценты падают на одни доли, в другом – на другие. Танцуя, про себя всегда приходится отсчитывать сложный, непривычный ритм.
   Есть и еще сложность: во фламенко ноги обычно двигаются в ритме, акцентируя эти самые сильные доли, а вот руки как раз действуют как будто сами по себе – плавно плывут вокруг танцовщицы. Но как же хочется и руками акцентировать те же доли! Это более привычные для человека движения, когда и руки, и ноги работают синхронно. И чтобы они действовали по отдельности, требуются годы тренировок.
   В последнее время у Маши стало хорошо получаться. Ноги шли сами, впечатывая в пол ритм булериаса: ТАМ-пам-пам, ТАМ-пам-пам-пам, ТАМ-ТАМ-пам-ТАМ-пам, ТАМ-пам-пам, ТАМ-пам-пам-пам, ТАМ-ТАМ-пам-ТАМ-пам. А руки при этом, как и положено им, поднимались, опускались, заводились за спину, а кисти вращались мягко и плавно и, главное, вне зависимости от ритма, выбиваемого ногами.
   А еще Маша научилась мастерски бить дроби. Целая стопа, пятка, целая, каблук, носок, целая, пятка – и так далее. Сложный, но четкий и ровный ритм. Она могла держать его сколько угодно. Когда остальные уже сбились. Когда они уже стоят у балетного станка, потирая занывшие мышцы. Целая стопа, пятка, целая, каблук, носок, целая, пятка, – сколько угодно могла продолжать дробить Маша. Только руки плавно летают вокруг нее, да мелькнет длинная широкая юбка.
   Несмотря на то что она была самой младшей в коллективе, кому, как не ей, было солировать в танце? Маша очень любила фламенко и гордилась своими успехами. И вот теперь представился шанс не просто выйти на сцену, но блеснуть, поразить строгое жюри, выиграть конкурс и доказать всем, что она – лучшая.
   – Конечно, я буду заниматься дополнительно! – повторила Маша.
   – Хорошо, тогда с тобой мы еще будем встречаться по четвергам в пять. Согласна?
   – Да! Я приду!
   Как на крыльях, Маша полетела домой. А сердце ее отстукивало: ТАМ-пам-пам, ТАМ-пам-пам-пам, ТАМ-ТАМ-пам-ТАМ-пам, ТАМ-пам-пам, ТАМ-пам-пам-пам, ТАМ-ТАМ-пам-ТАМ-пам.
 
   А дома Машу ждала Мишка:
   – Машка, где тебя носит? Ты же обычно в полвосьмого после своих танцев дома как штык!
   – У нас было небольшое собрание. Мы будем участвовать в фестивале-конкурсе! – и Маша охотно поделилась с подругой новостью.
   – Круто! Я не сомневаюсь, что ты там будешь лучшей, – улыбнулась Мишка. – Я за тебя рада.
   Маша переоделась:
   – Есть хочешь? А то я умираю от голода.
   – Не откажусь.
   – Тогда пошли на кухню.
   Подружки устроились за кухонным столом.
   – А ты по делу? – поинтересовалась Маша.
   – Чуть не забыла! – подскочила на табуретке Мишка. – Ты что в субботу вечером делаешь?
   – В три у меня репетиция, а потом – вяжу.
   – Вязание – удел старых бабушек! В субботу нас позвал к себе Игорь. У него родители открывают дачный сезон, вся квартира в его распоряжении. Будет настоящая вечеринка! Его друзья придут. А меня он с подружкой позвал. А кто моя подружка? Ты!
   – Ты же знаешь, я – не любительница вечеринок…
   – Ты же хотела познакомиться с Игорем? И потом, ну сколько можно сидеть дома? Сходим на вечеринку, а если тебе не понравится, то больше я тебя не буду зазывать.
   – Ладно, так уж и быть, – после долгих уговоров согласилась Маша.
 
   Парней было четверо. Игорь оказался вполне милым, разве что не сильно высоким – чуть выше Мишки. Еще были его друзья: Дима – тоже невысокий полненький шатен, Андрей – курносый, веснушчатый и смешливый парень, и Егор – серьезный очкарик с прыщами.
   Машка и Мишка появились эффектно, опоздав почти на час, когда парни уже начали волноваться, а придут ли девчонки. Опоздали же они из-за того, что Мишка ровно час убеждала подругу надеть свои новые, ненадеванные красные сапоги, а Машка упиралась и отказывалась. В конце концов, Мишка победила, и Машка встала на каблуки: иногда ей было проще уступить бурному натиску подруги, чем сопротивляться.
   Сапоги оценили все. Мишка даже предложила не разуваться, а просто протереть подошвы тряпочкой, но тут уж Машка уперлась, что называется, рогом и скинула «вульгарную обувку». Подружки прошли в комнату и сели за стол. На столе лежали карты и фишки для покера.
   – Ну что, сыграем? – по-хозяйски предложил Игорь.
   Мишка согласилась, а Машка, конечно же, отказалась:
   – Вы что?! Что за азартные игры? Они запрещены законом!
   – Мы же не на деньги, – улыбнулся Андрей. – Мы… на раздевание.
   – Что?!
   – Да шучу я. Просто играем. На интерес.
   – В карты играют гопники, – произнесла Маша с таким мрачным видом, что Дима, который только было потянулся к колоде, чтобы раздать карты, тут же отдернул руку.
   Все растерянно замолчали.
   – Девчонки, а вы в какой школе учитесь? – наконец поинтересовался Андрей, спасая ситуацию.
   – В тридцать седьмой, – охотно ответила Мишка. – В десятом «б».
   – А это не с вами в классе Элла Якушева учится? Она с моей сестрой двоюродной дружит. Такая эффектная брюнетка…
   – С нами. А что?
   – Да так…
   – А вы в какой школе учитесь? – для приличия поинтересовалась Маша.
   – А мы в десятой. Я в одиннадцатом классе, а парни в десятом, – пояснил Дима.
   И снова все замолчали.
   Пока Игорь решительно не взял в руки колоду:
   – Да ну тебя, Машка, с твоими гопниками. Мы – не гопники. Нам просто нравится играть в покер.
   – Что ты, правда, мы же так… – поддержал его Андрей. – Ведь это просто веселая игра. Игорюха так ловко блефует – всех нас уже обыграл. Смотри, сколько у него фишек! Давай сыграем?
   – Машка, не занудствуй! – прошептала подруге на ухо Мишка, а потом быстро объяснила ей правила.
   Начали играть. Но Машка, как ни старалась, все время проигрывала.
   – Не везет в карты – повезет в любви! – каждый раз смеялся над ее проигрышем Андрей.
   – А тебе, я вижу, в любви не везет, – каждый раз, проигрывая Андрею очередную стопку фишек, злилась Маша.
   Она привыкла всегда быть лучшей, а потому неудачи давались ей тяжело.
   После пары часов игры решили поставить чайник, Мишка убежала в ванную поправить макияж, а Маша вышла на балкон подышать свежим воздухом. За все время игры в покер она так ни разу и не выиграла и теперь была ужасно зла на все и изо всех сил пыталась проанализировать почему.
   Неожиданно на балконе появился Андрей.
   – Скучаешь?
   – С чего ты взял? – вопросом на вопрос ответила Маша.
   По большому счету, все эти мальчики были ей совершенно безразличны, а потому единственное, что ей хотелось, – так это пойти домой и скорее взять в руки спицы.
   – Вижу. А ты выпей, – Андрей протянул ей банку с каким-то неизвестным Маше напитком, – сразу развеселишься. Ты такая серьезная все время…
   – Что это за пакость? – фыркнула Маша.
   – Лимонад.
   – Лимонад вреден. Я не собираюсь это пить.
   – А, я так и знал, – неожиданно погрустнел Андрей.
   – Что ты знал?
   – Я сразу все про тебя понял…
   – Что ты понял? – Маша попалась на удочку.
   – Что ты – типичная зануда и заучка: «то – плохо, это – вредно!» Я-то думал, ты – нормальная девчонка, такая же клевая, как твоя подруга, а ты… Мама не разрешает лимонад пить, а то кариес будет?
   – Что?! – возмутилась Маша. – Да я сама решаю, что мне вредно, а что полезно. Дай сюда! – и отхлебнула из банки.
   – Куришь? – тут же Андрей предложил ей сигарету.
   Лимонад оказался приторно-сладким и одновременно горьким на вкус.
   – Что? – переспросила Маша, приходя в себя.
   – Куришь?
   – Нет.
   Андрей закурил. А у Маши вдруг стало странно не только в животе, но и в голове…
 
   – Мальчик, курить вредно! – с этими словами Маша взяла сигарету из рук опешившего парня и ловким щелчком отправила ее вниз за перила балкона.
   И не дав ему сказать ни слова, подошла к нему вплотную так, что их лица оказались совсем рядом.
   – Я весь вечер думала, поцеловаться с тобой или нет, но теперь точно знаю, что нет: от тебя воняет, – прошептала она ему в самое ухо и вышла с балкона.
   – Парни! – громко заявила Маша, едва появившись в комнате. – А почему не танцуем?
   Мишка, которая сидела в углу со своим Игорем, изумленно уставилась на нее, открыв рот. Остальные тоже замерли. Маша же по-хозяйски подошла к компьютеру и вылезла в Интернет.
   – Это – фигня, это – фигня… О! Мы поставим вот это.
   И тут же из динамиков раздался убойный ритм.
   – Егорка! – Маша уверенно выдернула со стула первого подвернувшегося парня. – Спляшем!

Глава 4
Маша – зануда

   – Ты мне что связала? – Мишка стояла перед зеркалом в свежесвязанной Машей юбке.
   – Мини-юбку, как ты просила.
   – Как ты думаешь, почему мини-юбка называется МИНИ-юбкой? Потому что она КОРОТКАЯ! А это что? Она же до колена!
   – Не до колена, а на ладонь почти короче.
   – А мне надо – вот по сюда! – Мишка показала покуда. – И вообще, после того, что ты устроила у Игоря дома, я с тобой не разговариваю.
   Маша при упоминании вечеринки у Игоря тут же стала красной как рак.
   Покупка красных сапог больше не казалась ей постыдным поступком, настоящим позором была вечеринка у Игоря…
   – Нет, ты мне объясни, что с тобой случилось? – Мишка стянула с себя юбку и небрежно кинула ее на кровать. – В глаза смотри!
   – Я…
   – Ты устроила какие-то феерические танцы. Ты перетанцевала со всеми парнями. Всех переобнимала. Включая моего Игоря. Назначила всем свидания и написала свой телефон помадой прямо на стене. А потом, хихикая, удрала. Что это было?!
   Маша все бы отдала тому, кто бы ей самой объяснил, что это было. Как она, Маша Капустина, отличница, примерная девочка, всеобщая любимица, могла такое «отчебучить»? Как она могла вульгарно клеиться к малознакомым парням, да еще и к парню ее лучшей подруги? Как она могла танцевать с ними, не то что не соблюдая дистанцию, более того, активно прижимаясь к ним? Шептать им на ухо то, что она шептала? Назначать свидания всем сразу. Да еще и испортить чужие обои…
   – Я не знаю, что со мной случилось, Мишка. Понятия не имею, что на меня нашло. Мне вдруг стало так весело, все показались такими милыми, такими хорошими, захотелось танцевать… Я ведь не хотела ничего плохого. И это… это как будто была не я. Точно! – осенило Машу. – В меня как будто кто-то вселился. Какая-то другая незнакомая мне девчонка. Ты же знаешь, я сама так себя никогда не веду. Это все была не я. Она!
   – Только потому, что я знаю, что обычно ты так себя не ведешь, я к тебе и пришла. Иначе – даже разговаривать бы не стала. Но про то, что в тебя кто-то вселился, я слушать не хочу. Потому что это – полный бред.
   – Но это как будто была не я! Это были не мои желания. Мне, Маше Капустиной, вообще эти мальчики не понравились. Я сегодня весь день им по телефону объясняла, что я пошутила и встречаться с ними не буду.
   – Игорь тоже тебе звонил? – нехорошо прищурилась Мишка.
   – Нет, что ты! Игорь не звонил.
   – Не, ну ладно, остальные. Танцуй, с кем хочешь. Но зачем моего Игоря надо было трогать?
   – Я не специально, Мишенька! Это не я! Больше такого не повторится! Я больше так не буду!
   – Откуда я могу знать, повторится это еще или нет?
   – Это все красные сапоги виноваты. Я же говорила тебе, что не надо было их на меня надевать!
   – То есть теперь это я во всем виновата?
   – Нет, что ты! Этого больше не будет. Прости меня, пожалуйста.
   – Ладно, – смилостивилась наконец Мишка. – Только юбку сделай в два раза короче, хорошо?
   – Хорошо, хорошо, – с облегчением согласилась Маша.
 
   Всю следующую неделю она переживала свой позор. Хорошо хоть все парни были незнакомые, а Мишка обещала оставить все произошедшее в секрете. Больше всего Маша боялась, что об этом происшествии кто-нибудь узнает.
   Все представления о самой себе у нее перевернулись с ног на голову. Ведь она считала, что знает себя. Как-то на занятиях со школьным психологом им предложили написать двадцать сентенций, которые бы начинались с местоимения «Я». Маша выполнила это задание легко:
   Я – Маша Капустина.
   Я – человек.
   Я – девчонка.
   Я – гражданка Российской Федерации.
   Я – школьница.
   Я – примерная дочь.
   Я – умная, отличница.
   Я – прекрасная танцовщица фламенко.
   Я – хорошая вязальщица.
   Я – любительница орхидей.
   Я – книголюб.
   Я – Стрелец по гороскопу.
   Я – симпатичная.
   Я – деловая.
   Я – сдержанная.
   Я – хорошая подруга.
   Я – человек, который умеет логически мыслить.
   Я – контролирующая свои чувства и эмоции.
   Я – довольная собой.
   Я – хорошая.
   Психолог сказала, что эти высказывания можно назвать «Образ «Я». Это то, какой или каким каждый видит себя. Маше тогда ее собственный образ «Я» показался очень целостным, уравновешенным и соответствующим действительности. Но теперь как-то вдруг она в нем засомневалась. По крайней мере, в последних шести пунктах…
   Нечеловеческими усилиями ей только к концу следующей недели удалось себя убедить, что составленный на занятиях по психологии образ – единственно правильный. А то, что случилось на вечеринке, – просто досадная случайность. Ведь после вечеринки Маша снова превратилась в саму себя – строгую, сдержанную, логически рассуждающую отличницу с примерным поведением. И былая гармония снова вернулась в ее душу: учеба, танцы, вязание, орхидеи – все стало как раньше. А свои ужасные выходки на вечеринке Маша, в конце концов, просто забыла как страшный сон. Тем более что в школе назревало одно важное мероприятие…
   В пятницу исполнялось сорок лет их любимой учительнице и классному руководителю Эмме Геннадьевне. По этому поводу 10-й «б» решил сделать ей подарок.
   – Тихо! Всем тихо! Я предлагаю скинуться деньгами и вместе придумать подарок, – и здесь выступала в первых рядах Якушева. – Деньги будет собирать… – она обвела взглядом класс, соображая, кого бы назначить ответственным.
   – Я могу собрать, – вызвался Шашин.
   – Деньги будет собирать Шаша. Все сдаем ему.
   – А что будем дарить? – тут же поинтересовался кто-то.
   После долгих размышлений было решено сделать сюрприз. Литература, которую вела Эмма Геннадьевна, в пятницу была первым уроком, а потому придумали завалить весь класс цветами.
   – Срезанные цветы живут недолго. Тем более те, которые у нас продаются. Они от силы день-два стоят. А еще, думаю, ее и без нас цветами завалят вечером коллеги, – не выдержав, высказалась Маша.
   – И что ты предлагаешь? – тут же уставилась на нее Якушева.
   – Если вы настаиваете на цветах, то я предлагаю дарить живые, в горшках. Тогда они будут расти у Эммы Геннадьевны несколько лет, напоминая о нас.
   – Только надо не просто цветы, а какие-нибудь особенные! – тут же подхватил эту идею кто-то из девчонок.
   – Орхидеи, – как само собой разумеющееся предложила Маша.
   – Машка – у нас в этом спец! – поддержала подругу Мишка.
   На этом и порешили.
 
   А в четверг вечером после уроков к Маше подошел… Шашин.
   – Чего тебе? – спокойно поинтересовалась Маша.
   – Как это чего? Пошли за цветами для Эммы. Я деньги собрал, но в орхидеях я ничего не понимаю, – пояснил парень.
   Покопаться в орхидеях, выбрать лучшие, купить их – пусть и не для себя! – Маша всегда была рада, а потому с легкостью согласилась.
   – Пойдем, я знаю одно место, где всегда есть выбор! – позвала она.
   А пока они ехали в троллейбусе, пустилась рассказывать о своих любимцах:
   – Многие считают орхидеи трудными в уходе растениями. Все эти мифы в Интернете о том, что им нужны какие-то особенные условия, повышенная влажность, горячий душ – все это в корне неверно. Орхидеи – это эпифиты. Они очень удобны, потому что их вполне можно забыть полить. Зимой их поливают два раза в месяц, летом – немного чаще. Главное – выбирать правильные виды. Фаленопсисы – самые неприхотливые. Пока у них растут листья или корни – надо поливать, а потом – перестать, тогда они начнут цвести. А цветут фаленопсисы два с лишним месяца. А потом могут еще дополнительную стрелку на отцветшем цветоносе выпустить и еще два месяца цвести. И так – два раза в год. Такие же неприхотливые онцидиумы и ряд видов, которые называют одним словом «камбрии». Они относятся не к монопоидальным – с одной точкой роста, а к симпоидальным, которые имеют несколько точек роста, объединенных одним «стеблем» – ризомой. Эти растения развиваются по горизонтали, их ризома при этом может ветвиться в разных направлениях. Онцидиумы и камбрии формируют псевдобульбы. С ними тоже все очень просто: начала формироваться псевдобульба – полив прекращают, и тогда они зацветают.
   В магазине Маша долго и тщательно выбирала цветы, продолжая пояснять для Шашина:
   – Главное, чтобы были здоровые корни. Видишь, эта камбрия залита. У нее в горшке – мох, а корни мягкие. Это значит, они уже мертвые, пустые внутри. И не имеет значения, что она цветет – растение без корней какое-то время расходует запас питательных веществ из псевдобульб и только потом отмирает. А у этой камбрии только одна псевдобульба. Она тоже не жилец. Ее накачали стимуляторами роста, вот она и цветет. Но одной псевдобульбы для полноценного существования растению недостаточно. Их должно быть минимум три.
   В итоге Маша выбрала всего три цветка.
   – А остальные деньги куда? – мрачно поинтересовался Шашин.
   – Как куда? Поедем в другой магазин и докупим, – пожала плечами Маша.
   Поехали в другой магазин. По дороге парень прослушал лекцию о дендробиумах и вандах. Но ни тех, ни других Маша приобретать не стала. Решила ограничиться самыми удобными для новичков фаленопсисами, онцидиумами и камбриями.
   – У нас еще какая-то мелочь остается, – посетовал Шашин. – Куда ее?
   – Сколько там? Давай купим еще ленточек, чтобы украсить цветочные горшки, – предложила Маша.
   Расплатившись на кассе, она, по своему обыкновению, стала проверять чеки.
   – Ой, здесь ошибка! – всплеснула руками Маша. – Как нехорошо вышло, – и рванула назад к кассе.
   – Елена! – обратилась она по имени, указанному на бейджике, к кассирше. – Вы мне пробили упаковочную ленту шириной четырнадцать миллиметров, а у меня – шириной двадцать миллиметров! А ведь моя дороже.
   Кассирша проверила слова Маши и согласилась:
   – Да, действительно, кто-то неправильно вбил в базу штрихкод. Подождите секунду, – и ушла.
   Разъяренная потная очередь смотрела на Машу с ненавистью, но та не замечала.
   Кассирша вернулась минут через пятнадцать с продавцом:
   – Спасибо, что сообщили. С вас еще восемь рублей сорок копеек.
   Маша доплатила разницу и гордая вышла из магазина. Шашин ждал ее снаружи.
   – Как здорово, что я заметила ошибку! Представляешь, какие убытки понес бы магазин, если бы изо дня в день ленточку за двадцать четыре тридцать продавали по пятнадцать девяносто. А ведь это целых восемь рублей сорок копеек разницы!
   – Боже! – взвыл парень. – Ты устроила весь этот цирк из-за восьми рублей сорока копеек? В магазине одна касса, в нем душно, очередь огромная, люди спешат домой, а ты двадцать шесть минут восстанавливала справедливость!
   – А что ты сердишься? – удивилась Маша. – Я – честный человек!
   – Ты? Ты – зануда. ЗА-НУ-ДА. Со своими псевдобульбами и ризомами. Никогда не встречал более скучной девчонки, чем ты!
   Шашин забрал у нее цветы и быстрым шагом направился прочь.

Глава 5
Фестиваль фламенко

   Фестиваль фламенко проходил в здании Театра драмы.
   До этого Маша, конечно, бывала в театре на спектаклях, но, как всякий зритель, только в зале. А входила через центральный вход с колоннами. Сейчас же их всех – танцевальный ансамбль «Дуэндо» – провели внутрь через служебный вход, и Маша вместе с другими попала в святая святых театра – в бесконечные коридоры, репетиционные залы, костюмерные. И – главное! – в настоящую гримерную.
   Здесь вдоль стен стояли столики с зеркалами и лампами, чтобы было удобно наносить грим. Маша первой прыгнула за столик и улыбнулась своему отражению. «Я – настоящая танцовщица, почти актриса!» – ликовало все у нее внутри.
   – Девочки! – пару раз, чтобы привлечь внимание, хлопнула в ладоши Наталья, их руководитель. – Переодеваемся для алегриаса. У сцены висит расписание. Наш алегриас стоит седьмым – так что не расслабляемся. А после выступления – сразу переодеваемся для булериаса, он стоит четырнадцатым. Начало фестиваля в шесть. В полшестого – наше время, чтобы познакомиться со сценой. Так что не опаздываем!
   Девочки тут же кинулись переодеваться.
   Алегриас танцевали в платьях в горошек. Маша свое платье просто обожала: черный атлас в красный горох, открытый верх – декольте, спина – вместо рукавов – три оборочки, все в обтяжку, и только от бедра начиналась широкая юбка с пятью оборками. Тяжелая-тяжелая – крутанешься в танце, а она еще долго летит следом.
   Переоделись, стали краситься. «У каждой танцовщицы должен быть свой образ!» – любила с важным видом повторять Маша. Но – увы! – ансамбль – на то и ансамбль, что приходилось всем выглядеть более-менее одинаково. Ярко рисовали глаза черными и белыми тенями, красили губы красной помадой. Волосы собирали в пучок, а слева прикалывали огромную красную розу. Единственным, чем обычно выделялась Маша, были кольца-браслеты на руке да такие же большие кольца-серьги в ушах. Все-таки фламенко испанцев научили танцевать цыгане.
   В половину шестого на сцене с закрытым занавесом Наталья расставила своих подопечных для первого танца.
   – Маша, ты стоишь по центру, на уровне первой кулисы, Яна, ты – правее, вот примерно на таком расстоянии, Женя…
   Маша гордо встала по центру. Попробовала подробить на незнакомом полу. Пол был деревянным, лишь затянутым сверху тканью, а потому дробилось отлично.
   Затем все отрепетировали выход и поклон. А потом так же расставились для второго танца и отрепетировали его выход и поклон с уходом. А в кулисах уже собрался другой коллектив, чтобы проделать то же самое.
   – Далеко не уходить, чтобы я вас перед номером по всему театру не искала! – попросила Наталья.
   – Машка, пойдем из-за занавеса выглянем? – предложила ей Яна. – Интересно, там уже народ собирается?
   – Давай!
   Они осторожно выглянули из-за занавеса. Народ действительно уже собирался.
   – А ты кого позвала? – поинтересовалась Яна.
   – Я? Одну подружку только. Вон она сидит в третьем ряду, – ответила Маша и тут же в ужасе заметила, что Мишка сидит в третьем ряду не одна…
   Рядом с Мишкой восседал Игорь. А рядом с ним… Андрей, Егор и Дима – все те парни, свидетели ее позора, о существовании которых Маша предпочла бы забыть навсегда.
   – Боже! – взвыла она.
   И тут вдруг как будто что-то кольнуло у нее в боку: лучше бы там сидел Шашин.
   Маша испугалась: зачем на ее концерте Шашин? С чего вдруг она вообще вспомнила про него?
   – Что случилось? – вернула ее в реальность Яна.
   – А, придурков знакомых увидела. Я их не звала, – делано равнодушно отозвалась Маша.
   – А я маму с папой позвала. Вон они сидят. И еще моя подруга должна подойти. А вон там – уже жюри собирается. Такие важные…
   Но Маша уже не слушала.
 
   В гримерке, ожидая своего выхода, Маша пыталась не думать о Шашине, но почему-то не могла. Почему-то ей очень хотелось, чтобы он увидел ее триумф. Как она замечательно танцует, какая она сама взрослая, красивая в испанских платьях. Как ей будут вручать какую-нибудь грамоту под аплодисменты огромного зала…