В эту ночь цирковые встали лагерем у гранитного клифа: стена, поднимавшаяся на сотню с лишним локтей, защищала от пронизывающего ветра. Горный воздух был против обыкновения влажен: сказывалась близость водопада Шем-Хок, Плача Горы, расположенного в полутора милях от места стоянки. А еще тремя милями выше по горной дороге располагался город Бушк, насчитывавший почти десять тысяч жителей: серебряных дел мастеров, оружейников, возчиков, солдат. В Бушке обрабатывалось добытое в серебряных копях, и потому простой ремесленник в Бушке был богаче, чем хозяин мастерских в столице. Кроме того, люди здесь жили в среднем на целых двадцать лет дольше, чем внизу. И приписывали это близости Шем-Хока. Но злые языки утверждали, что бушки просто крадут жизнь у тех, кто умирает на руднике.
Приближение ночи застало цирковых совсем недалеко от города, но только безумец рискнет путешествовать по горам в темноте.
Наверное, еще ни один бродячий цирк не забирался так далеко на запад. Но Тарто не боялся дальних уголков. Богатый город Бушк окупит путешествие сторицей. Тарто умел зарабатывать деньги. Не зря же у него целое состояние - в доверенных руках. Тысяча триста восемьдесят эгеринских золотых! И это не считая того, что пошло на постройку корабля. Да, сейчас на верфи в Буэгри достраивался его собственный корабль. Старшина цирковых доживал седьмой десяток и намеревался остаток жизни провести, плавая вдоль берегов Ашшуровой земли. Довольно его фургоны поколесили по эгеринским дорогам! Тарто с удовольствием посмотрит на земли, где побывал в молодости. Да и Нифру приятно будет увидеть родину.
Последние годы Тарто, хотя никому и не говорил о своих планах, жил надеждой на будущее путешествие. Но именно из-за него труппа добиралась до Фагора водой, а не сушей, как обычно.
Два фургона придвинули вплотную к скале, а верх третьего сняли и установили на перекладине и растяжках так, чтобы прикрыть костер, на случай ночного дождя или снега.
Налус с Большим освежевали подстреленного козла (поплатился, бедняга, за любопытство), и вскоре вокруг распространился аппетитный запах жареного мяса. От холода у всех разыгрался аппетит, и приправленная пряностями козлятина казалась божественной пищей.
Фаргал пристроился у колеса. Неясные желания, томившие его в последнее время, не испортили юноше аппетита, он только стал еще более молчалив, чем прежде.
Ему очень хотелось понять, что с ним происходит. Трижды за последнюю неделю Фаргал вставал на самый край обрыва и с огромным трудом подавлял желание прыгнуть вниз, в ущелье, где пенился стремительный, только что народившийся Верталн. Юноша был почти уверен, что стоит ему оттолкнуться от земли - и за спиной раскроются чудесные крылья, а ветер подхватит его и вознесет вверх, к синим вершинам Небесной Страны. И чудилась ему в пенном потоке, в мареве радужных брызг женская фигура, белая и крылатая, похожая на статую богини Таймат на портике столичного храма.
Фаргал не прыгнул в ревущий поток, но некое неясное желание все сильнее давило изнутри. Фаргал не понимал, что с ним творится. Но единственный человек, с которым юноша мог бы поделиться своими чувствами, была Нифру. Однако с того разговора в саду Фаргал избегал ее.
Сидя у костра рядом с цирковыми, слушая привычные разговоры, чуть более громкие из-за рева близкого водопада, Фаргал чувствовал себя неуютно и беспокойно. И вдобавок ощущал себя совершенно никому не нужным. Никто не глядел в его сторону, никто не спрашивал, почему он молчит. Даже Нифру как будто перестала его замечать.
Фаргал не выдержал и поднялся. Он обошел фургон и положил ладони на уходящую в темноту скалу. Пальцы сами забрались в щели, прорезавшие камень. Фаргал подтянулся (не осознавая, что делает), отыскал ногами опору, еще раз подтянулся, и еще... и земля осталась далеко внизу.
Клиф был старый, изрезанный водой и обглоданный ветром. В трещинах скопилась земля, питавшая пучки жесткой травы. В таких каменных щелях любят прятаться змеи и скорпионы. Но Фаргал как-то не думал об этом. Он вообще ни о чем не думал, просто карабкался вверх, и запах жареной козлятины постепенно вытеснялся запахом сырого камня. Сердце наконец успокоилось. Когда Фаргал смотрел вверх, то видел, что одна половина неба черна, а вторая - усыпана звездами, и звездная россыпь намного гуще, чем на равнине.
Юноша упустил момент, когда мир переменился. Он вдруг осознал, что стена клифа раскачивается, словно палуба корабля, и уже не отвесна, а находится под ним. Машинально Фаргал попытался встать на ноги, но не смог, потому что скала раскачивалась все сильнее и сильнее. Юноша вцепился в холодный гранит, который бился под ним, как живой. Фаргал чувствовал: происходит нечто неправильное, некое гибельное нарушение законов Ашшура... Но ему не было страшно. Даже когда каменная стена начала медленно переворачиваться, заслоняя звездное небо.
Ухватившись за пучки травы, юноша на некоторое время завис между бездной и опрокинувшейся твердью, потом, не думая, разжал руки и полетел вниз.
Миг восхитительного полета, удар, хруст ломающихся костей... и ничего. Тьма стала гуще, и Фаргал покинул мир живых.
Это был берег моря. Только все цвета почему-то оказались вывернутыми наизнанку. Вода - желтая, с краснотой, как обожженный кирпич; песок - такой яркой голубизны, словно светится. А вот руки стали серыми и полупрозрачными. Они лежали на песке, и голубизна его просвечивала сквозь ладони.
Фаргал потрогал левую руку, и пальцы, правой руки проникли внутрь запястья. Резкая боль заставила отдернуть руку. Опираясь на песок, который ощущался совсем не как песок, Фаргал встал на колени. Он был голый, серый и какой-то... пустой. Юноша поглядел на свой живот и подумал, что душа его выглядит не очень привлекательно. Хотя здесь, в стране мертвых, может быть, все такие?
Юноша поднялся на ноги. По крайней мере, это полупрозрачное тело слушается его. Желтое море, голубой песок, какая-то невероятных размеров стена на горизонте... И совершенно никого вокруг. Босые ноги Фаргала стояли на песке, и песок просвечивал сквозь них, как сквозь тело медузы.
Фаргал сделал несколько шагов. Ощущение такое, словно идешь по туго натянутой ткани. Следов на песке не оставалось.
Желтые волны наползали на берег и медленно втягивались обратно. Полоски зеленой пены. почему-то напоминали волосы. Фаргал посмотрел вверх. Неба не было.
Тоска накатила внезапно и сокрушила его. Словно что-то прорвалось, и чувства хлынули наружу, как вода из лопнувшего меха. Фаргал со стоном рухнул на песок. Великий Ашшур! Он никогда не увидит неба!
Через некоторое время он успокоился. Просто лежал, прижавшись щекой к песку, не ощущая ни тепла, ни холода и не удивляясь, что его дыхание не тревожит ни одну песчинку. Ведь и воздуха, наполняющего легкие, Фаргал тоже не чувствовал. Он мог бы, и вовсе не дышать - ничто не изменилось бы...
- Скрр-хрр, скрр-хрр...
Звук? Шаги? Фаргал оторвал голову от песка и увидел серые узловатые колонны.
- Скрр-хрр...
Звук. с которым одна из колонн выползла из песка, вознеслась вверх и передвинулась на десяток человеческих шагов.
- Скрр-хрр...
Колонна погрузилась в песок, и следующая за ней пришла в движение. Их было много, не меньше дюжины.
Оцепенев, Фаргал следил за их приближением. Он боялся поднять глаза, боялся увидеть, кого несут эти чудовищные ноги.
- Скрр-хррр...
Заостренная, словно обтесанная топором, бурая в белых разводах нога опустилась всего в дюжине шагов от Фаргала, Песок вскипел под ней и осел вокруг голубым валом.
"Я мертв! - сказал себе Фаргал. - Мертвого убить невозможно!"
Следующая колонна поползла вверх, и тут юноша совершенно точно осознал, что опустится она прямо на него.
Панический ужас объял Фаргала.
Он вскочил и понесся прочь. Все его полубесплотное тело стало одним-единственным желанием: бежать, спасаться!
Фаргал мчался вдоль края воды, едва касаясь ступнями поверхности. Он летел, как лист, подхваченный ветром...
Второй был намного меньше. Пожалуй, всего на локоть-полтора выше Фаргала. Маленькая треугольная мордочка, огромные сплошной черноты глаза, хоботок вместо носа.
Он выглядел смешным, выглядел бы... там, в мире живых. Но здесь...
Фаргал почувствовал, что грудь вот-вот разорвется от ужаса. Он вскинул свои бесплотные руки, защищаясь, хотя чувствовал уже, что защититься невозможно.
- Не-ет! - закричал Фаргал. - Не надо-о!
И тогда демон схватил его.
Глава двенадцатая
- Мы пришли. - Тарто откинул полог шатра.
Следом за ним вошел человек с кожей светло-желтого цвета и длинной бородой, зачесанной за уши. Фетс. Длиннополая, подпоясанная кушаком куртка, просторные шаровары. И шелковый значок школы волшебников Пао на головной повязке. Еще не маг, но уже и не обычный колдун. Сердце Нифру преисполнилось надежды.
Фетс внимательно оглядел собравшихся в шатре цирковых, заметив Нифру, безошибочно признал соплеменницу и поклонился так, как принято кланяться в Фетисе при встрече со знатной дамой. Нифру склонилась в ответ, держа перед грудью открытые ладони: в знак доверия и чистоты намерений. Почти забытый ею ритуал. Фетс был удовлетворен. И больше не обращал на соплеменницу внимания.
Он решительно направился в больному. Цирковые расступились, пропуская его к ложу.
Широко открытые глаза Фаргала смотрели вверх... но не видели ничего. Он лежал так уже почти сутки, и все искусство Нифру было бессильно вернуть юношу к жизни.
Фаргал не разбился при падении. Ему повезло: он упал на кожаный верх фургона, тентом прикрывавший костер, переломив шест и оборвав растяжки. Кости юноши остались целы... Но душа его ушла.
Фете склонился над больным, приблизил свое лицо вплотную к лицу юноши. Тарто поднес масляную лампу, но колдун сказал:
- Не нужно света.
Сухая рука с тонкими подвижными пальцами нашла кисть Фаргала, пальцы ощупали запястье юноши, деликатно, словно усики муравья.
- Его душа странствует, - изрек фетс, распрямившись.
Слова, которые ничего не объяснили никому, кроме Нифру. А ей это и так было известно.
- Он поправится? - спросила Мили.
Колдун не ответил.
- Мою сумку, - сказал он, и Большой не без опаски - все-таки вещь колдуна - передал фетсу кожаную дорожную суму.
Колдун распустил шнуровку.
Крохотная курильница, кристалл аметиста, какой используют для ясновидения, лепешка из белого янтаря и крохотный восковый человечек с палочкой-посохом.
Все эти предметы были хорошо знакомы Нифру. Она сама могла воспользоваться ими, но глубина волшебства зависела от личной силы, а этим фетсианка похвастать не могла. Потому что была женщиной, а магия, которой обучали в школах Фетиса, предназначалась для мужчин.
- Мы не мешаем? - спросил Тарто.
- Нисколько.
Что-то в голосе соплеменника насторожило Нифру. Чуть позже она сообразила: колдун хочет произвести впечатление. Хорошо ли это?
Приближение ночи застало цирковых совсем недалеко от города, но только безумец рискнет путешествовать по горам в темноте.
Наверное, еще ни один бродячий цирк не забирался так далеко на запад. Но Тарто не боялся дальних уголков. Богатый город Бушк окупит путешествие сторицей. Тарто умел зарабатывать деньги. Не зря же у него целое состояние - в доверенных руках. Тысяча триста восемьдесят эгеринских золотых! И это не считая того, что пошло на постройку корабля. Да, сейчас на верфи в Буэгри достраивался его собственный корабль. Старшина цирковых доживал седьмой десяток и намеревался остаток жизни провести, плавая вдоль берегов Ашшуровой земли. Довольно его фургоны поколесили по эгеринским дорогам! Тарто с удовольствием посмотрит на земли, где побывал в молодости. Да и Нифру приятно будет увидеть родину.
Последние годы Тарто, хотя никому и не говорил о своих планах, жил надеждой на будущее путешествие. Но именно из-за него труппа добиралась до Фагора водой, а не сушей, как обычно.
Два фургона придвинули вплотную к скале, а верх третьего сняли и установили на перекладине и растяжках так, чтобы прикрыть костер, на случай ночного дождя или снега.
Налус с Большим освежевали подстреленного козла (поплатился, бедняга, за любопытство), и вскоре вокруг распространился аппетитный запах жареного мяса. От холода у всех разыгрался аппетит, и приправленная пряностями козлятина казалась божественной пищей.
Фаргал пристроился у колеса. Неясные желания, томившие его в последнее время, не испортили юноше аппетита, он только стал еще более молчалив, чем прежде.
Ему очень хотелось понять, что с ним происходит. Трижды за последнюю неделю Фаргал вставал на самый край обрыва и с огромным трудом подавлял желание прыгнуть вниз, в ущелье, где пенился стремительный, только что народившийся Верталн. Юноша был почти уверен, что стоит ему оттолкнуться от земли - и за спиной раскроются чудесные крылья, а ветер подхватит его и вознесет вверх, к синим вершинам Небесной Страны. И чудилась ему в пенном потоке, в мареве радужных брызг женская фигура, белая и крылатая, похожая на статую богини Таймат на портике столичного храма.
Фаргал не прыгнул в ревущий поток, но некое неясное желание все сильнее давило изнутри. Фаргал не понимал, что с ним творится. Но единственный человек, с которым юноша мог бы поделиться своими чувствами, была Нифру. Однако с того разговора в саду Фаргал избегал ее.
Сидя у костра рядом с цирковыми, слушая привычные разговоры, чуть более громкие из-за рева близкого водопада, Фаргал чувствовал себя неуютно и беспокойно. И вдобавок ощущал себя совершенно никому не нужным. Никто не глядел в его сторону, никто не спрашивал, почему он молчит. Даже Нифру как будто перестала его замечать.
Фаргал не выдержал и поднялся. Он обошел фургон и положил ладони на уходящую в темноту скалу. Пальцы сами забрались в щели, прорезавшие камень. Фаргал подтянулся (не осознавая, что делает), отыскал ногами опору, еще раз подтянулся, и еще... и земля осталась далеко внизу.
Клиф был старый, изрезанный водой и обглоданный ветром. В трещинах скопилась земля, питавшая пучки жесткой травы. В таких каменных щелях любят прятаться змеи и скорпионы. Но Фаргал как-то не думал об этом. Он вообще ни о чем не думал, просто карабкался вверх, и запах жареной козлятины постепенно вытеснялся запахом сырого камня. Сердце наконец успокоилось. Когда Фаргал смотрел вверх, то видел, что одна половина неба черна, а вторая - усыпана звездами, и звездная россыпь намного гуще, чем на равнине.
Юноша упустил момент, когда мир переменился. Он вдруг осознал, что стена клифа раскачивается, словно палуба корабля, и уже не отвесна, а находится под ним. Машинально Фаргал попытался встать на ноги, но не смог, потому что скала раскачивалась все сильнее и сильнее. Юноша вцепился в холодный гранит, который бился под ним, как живой. Фаргал чувствовал: происходит нечто неправильное, некое гибельное нарушение законов Ашшура... Но ему не было страшно. Даже когда каменная стена начала медленно переворачиваться, заслоняя звездное небо.
Ухватившись за пучки травы, юноша на некоторое время завис между бездной и опрокинувшейся твердью, потом, не думая, разжал руки и полетел вниз.
Миг восхитительного полета, удар, хруст ломающихся костей... и ничего. Тьма стала гуще, и Фаргал покинул мир живых.
Это был берег моря. Только все цвета почему-то оказались вывернутыми наизнанку. Вода - желтая, с краснотой, как обожженный кирпич; песок - такой яркой голубизны, словно светится. А вот руки стали серыми и полупрозрачными. Они лежали на песке, и голубизна его просвечивала сквозь ладони.
Фаргал потрогал левую руку, и пальцы, правой руки проникли внутрь запястья. Резкая боль заставила отдернуть руку. Опираясь на песок, который ощущался совсем не как песок, Фаргал встал на колени. Он был голый, серый и какой-то... пустой. Юноша поглядел на свой живот и подумал, что душа его выглядит не очень привлекательно. Хотя здесь, в стране мертвых, может быть, все такие?
Юноша поднялся на ноги. По крайней мере, это полупрозрачное тело слушается его. Желтое море, голубой песок, какая-то невероятных размеров стена на горизонте... И совершенно никого вокруг. Босые ноги Фаргала стояли на песке, и песок просвечивал сквозь них, как сквозь тело медузы.
Фаргал сделал несколько шагов. Ощущение такое, словно идешь по туго натянутой ткани. Следов на песке не оставалось.
Желтые волны наползали на берег и медленно втягивались обратно. Полоски зеленой пены. почему-то напоминали волосы. Фаргал посмотрел вверх. Неба не было.
Тоска накатила внезапно и сокрушила его. Словно что-то прорвалось, и чувства хлынули наружу, как вода из лопнувшего меха. Фаргал со стоном рухнул на песок. Великий Ашшур! Он никогда не увидит неба!
Через некоторое время он успокоился. Просто лежал, прижавшись щекой к песку, не ощущая ни тепла, ни холода и не удивляясь, что его дыхание не тревожит ни одну песчинку. Ведь и воздуха, наполняющего легкие, Фаргал тоже не чувствовал. Он мог бы, и вовсе не дышать - ничто не изменилось бы...
- Скрр-хрр, скрр-хрр...
Звук? Шаги? Фаргал оторвал голову от песка и увидел серые узловатые колонны.
- Скрр-хрр...
Звук. с которым одна из колонн выползла из песка, вознеслась вверх и передвинулась на десяток человеческих шагов.
- Скрр-хрр...
Колонна погрузилась в песок, и следующая за ней пришла в движение. Их было много, не меньше дюжины.
Оцепенев, Фаргал следил за их приближением. Он боялся поднять глаза, боялся увидеть, кого несут эти чудовищные ноги.
- Скрр-хррр...
Заостренная, словно обтесанная топором, бурая в белых разводах нога опустилась всего в дюжине шагов от Фаргала, Песок вскипел под ней и осел вокруг голубым валом.
"Я мертв! - сказал себе Фаргал. - Мертвого убить невозможно!"
Следующая колонна поползла вверх, и тут юноша совершенно точно осознал, что опустится она прямо на него.
Панический ужас объял Фаргала.
Он вскочил и понесся прочь. Все его полубесплотное тело стало одним-единственным желанием: бежать, спасаться!
Фаргал мчался вдоль края воды, едва касаясь ступнями поверхности. Он летел, как лист, подхваченный ветром...
Второй был намного меньше. Пожалуй, всего на локоть-полтора выше Фаргала. Маленькая треугольная мордочка, огромные сплошной черноты глаза, хоботок вместо носа.
Он выглядел смешным, выглядел бы... там, в мире живых. Но здесь...
Фаргал почувствовал, что грудь вот-вот разорвется от ужаса. Он вскинул свои бесплотные руки, защищаясь, хотя чувствовал уже, что защититься невозможно.
- Не-ет! - закричал Фаргал. - Не надо-о!
И тогда демон схватил его.
Глава двенадцатая
- Мы пришли. - Тарто откинул полог шатра.
Следом за ним вошел человек с кожей светло-желтого цвета и длинной бородой, зачесанной за уши. Фетс. Длиннополая, подпоясанная кушаком куртка, просторные шаровары. И шелковый значок школы волшебников Пао на головной повязке. Еще не маг, но уже и не обычный колдун. Сердце Нифру преисполнилось надежды.
Фетс внимательно оглядел собравшихся в шатре цирковых, заметив Нифру, безошибочно признал соплеменницу и поклонился так, как принято кланяться в Фетисе при встрече со знатной дамой. Нифру склонилась в ответ, держа перед грудью открытые ладони: в знак доверия и чистоты намерений. Почти забытый ею ритуал. Фетс был удовлетворен. И больше не обращал на соплеменницу внимания.
Он решительно направился в больному. Цирковые расступились, пропуская его к ложу.
Широко открытые глаза Фаргала смотрели вверх... но не видели ничего. Он лежал так уже почти сутки, и все искусство Нифру было бессильно вернуть юношу к жизни.
Фаргал не разбился при падении. Ему повезло: он упал на кожаный верх фургона, тентом прикрывавший костер, переломив шест и оборвав растяжки. Кости юноши остались целы... Но душа его ушла.
Фете склонился над больным, приблизил свое лицо вплотную к лицу юноши. Тарто поднес масляную лампу, но колдун сказал:
- Не нужно света.
Сухая рука с тонкими подвижными пальцами нашла кисть Фаргала, пальцы ощупали запястье юноши, деликатно, словно усики муравья.
- Его душа странствует, - изрек фетс, распрямившись.
Слова, которые ничего не объяснили никому, кроме Нифру. А ей это и так было известно.
- Он поправится? - спросила Мили.
Колдун не ответил.
- Мою сумку, - сказал он, и Большой не без опаски - все-таки вещь колдуна - передал фетсу кожаную дорожную суму.
Колдун распустил шнуровку.
Крохотная курильница, кристалл аметиста, какой используют для ясновидения, лепешка из белого янтаря и крохотный восковый человечек с палочкой-посохом.
Все эти предметы были хорошо знакомы Нифру. Она сама могла воспользоваться ими, но глубина волшебства зависела от личной силы, а этим фетсианка похвастать не могла. Потому что была женщиной, а магия, которой обучали в школах Фетиса, предназначалась для мужчин.
- Мы не мешаем? - спросил Тарто.
- Нисколько.
Что-то в голосе соплеменника насторожило Нифру. Чуть позже она сообразила: колдун хочет произвести впечатление. Хорошо ли это?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента