Мееров Александр. Поиск надо продолжать

   - Похоже.
   - Эта запись заставляет задуматься о многом. Как-то нельзя не поверить рассказанному столь обстоятельно и искренне. И вместе с тем все изложенное так странно. Впрочем, конденсатор и в самом деле таит в себе многое, что еще вызовет осложнения, трудности, а может быть, и потери.
   - Будем надеяться на лучшее. Вероятнее всего, овладение биополем поможет решить задачи, которые другим путем решить нельзя. Вот это-то и подбадривает, придает силы. Я почувствовала себя гораздо лучше, и причиной тому звонок из института. Лучшая смазка для моей изношенной машины - добрые вести.
   - Какие именно?
   - Спонтанное увеличение активности Биоконденсатора вчера прекратилось.
   - А наибольшей она была?..
   - В тот момент, когда к нему пошел Вячеслав Михайлович.
   - Что же там могло произойти? Куда мог деться Вячеслав Михайлович? Если верить рассказанному им, Биоконденсатор способен влиять на мозг человека, вызывать усиленную его работу, углублять остроту восприятия. Вячеслав Михайлович всей своей предыдущей деятельностью был подготовлен к тому, чтобы лучше понять прошлое, проникнуть в будущее своих изысканий. Ощутимо и результативно эго произошло благодаря конденсатору... Нина Константиновна, при помощи Биоконденсатора материальный перенос человека во времени возможен?
   - Совершенно невозможен.
   - Тогда напрашивается такой вопрос: может ли быть активность Биоконденсатора столь велика, что человек... Ну, как это сказать? Под его влиянием бесследно исчезнет, распыляясь на молекулы, что ли?
   - Нет, это несовместимо с процессами, происходящими в биосфере.
   - И все же Вячеслава Михайловича нигде нет. Смущает и другое. Воздействию Биоконденсатора подверглись трое. Вячеславу Михайловичу, если не считать незначительного недомогания, отмечавшегося в обоих случаях, конденсатор не повредил. Северов вообще не почувствовал ничего неприятного, когда сидел у Биоконденсатора и пытался вывести уравнения гомополярной направленности. Почему же Назарову досталось больше всех? Так ли велика была активность поля в этом случае?
   - Аветик Иванович, думаю, здесь дело не только в величине напряженности микробиополя. Надо рассматривать не только количественную сторону вопроса, но и качественную. Биоконденсатор и в случае с Вячеславом Михайловичем, и в случае с Антоном активизировал их основное, определяющее стремление - решить задачи, еще не подвластные науке. И им в какой-то мере удалось проникнуть в будущее. Теперь давайте подумаем, с чем же шел к Биоконденсатору Назаров?
   - На это трудно ответить.
   - Пожалуй, но я попытаюсь. Он очень хотел забыть о многом из того, что забыть ему никак не удавалось. Может быть, это и было его самым сильным, пусть даже не до конца осознанным, желанием в то время. Особенно после трудного для него разговора с Вячеславом. Вот эта-то эмоциональная напряженность, по-видимому, и активизирована была Биоконденсатором. Но Назаров получил уж слишком большую дозу биовоздействия и забыл не только то, что хотел забыть, но и то, что забыть человеку нельзя. В этом и заключается его психическое заболевание. Он живет теперь сиюминутной жизнью. На внешние раздражения он реагирует нормально, организм его функционирует правильно, и только в мозгу стерто все записанное в прошлом, самом отдаленном и самом недавнем, даже вчерашнем. А значит, у него нет возможности двигаться в будущее. Нарушена преемственность, и Назаров сейчас человек без прошлого и будущего.
   - Это может показаться убедительным. Вы сказали "сейчас". Возникает желание узнать, а в какой мере процесс обратим. Может быть, "всемогущее биополе"...
   - Аветик Иванович, погодите. У меня возникла идея!
   - Как помочь Назарову?
   - Не только. Минутку, минутку. Кажется, мы сможем решить многое. Попрошу вас пройти в соседнюю комнату. Я оденусь, и мы поедем в институт.
   - Нина Константиновна!
   - Тогда я оденусь при вас, и мы все равно поедем в институт.
   - Но ваше здоровье? Ведь врачи вам не велели вставать.
   - Мы с вами спустимся в бункер. Надеюсь, вы не побоитесь? Слушайте меня, Аветик Иванович. Биоконденсатор усиливал стремления Вячеслава, Антона, Назарова, и притом наиболее сильные. А чего сейчас хотим мы с вами?
   - Прежде всего найти директора.
   - Правильно! Идите, я буду одеваться.
   В бункер вошли молча. Нина Константиновна внимательно присматривалась ко всему, она словно видела Биоконденсатор впервые. На какое-то время она забыла о своем спутнике, проверяя показания приборов, и, только сделав отметки в журнале наблюдений, обернулась к следователю:
   - Вы уже здесь были?
   - Был. Как только начал вести следствие, приходил сюда с заместителем директора. Дальше первого отсека мы не проходили.
   - Правильно сделали, но сегодня, нужно сказать, конденсатор спокоен, как никогда. Спокойствие это, правда, пакостное - затишье перед бурей. Обычно непроизвольное увеличение активности и начинается после такого глубокого покоя. Но рисковать излишне мы не будем. Сделаем, пожалуй, так. Я пройду во второй отсек, сяду за стол, за которым сидел Антон Николаевич, а вы останетесь здесь.
   - Вы боитесь за меня?
   - Как вам сказать, риск я считаю небольшим, но отвечать могу только за себя.
   - Я тоже могу отвечать за себя и добровольно соглашаюсь пройти во второй отсек. Давайте запишем эго в журнале.
   - Мысль трезвая. Выполним формальности. Я тоже распишусь, и приступим к опыту. Вот так. Подпись по всем правилам. Ну, с чего начнем?
   - Пожалуй, надо попытаться представить, как вел себя здесь Вячеслав Михайлович. Вам это сделать легче, Нина Константиновна. Вы хорошо знаете и директора, и назначение каждого установленного здесь агрегата.
   - А мне кажется, надо начать с того, чтобы сформулировать, зачем, на какой именно опыт решился Вячеслав Михайлович.
   - Он хорошо знал возможности Биоконденсатора и пришел сюда, чтобы "посоветоваться" с ним, чтобы с его помощью решить трудную задачу.
   - Какую?
   - Хотел помочь Назарову.
   - Хорошо, Аветик Иванович, что вы верите Вячеславу Михайловичу. Да, случись такое с кем-нибудь другим, а не с Назаровым, он тоже был бы потрясен, но вот когда это произошло с Назаровым!.. Ощущение вины в этом случае особенно его угнетало: уж слишком легко здесь было заподозрить злой умысел. Но пойдем дальше. Значит, говорите, помочь. Но как? Что мог дать эксперимент?
   - Что-то трудно приходят догадки. Вы не находите, Нина Константиновна, что влияние Биоконденсатора на нас никак пока не сказывается?
   - Погодите, может быть, еще скажется и мы выйдем отсюда, забыв, за чем пришли.
   - Нина Константиновна, вот за этим-то и пришел сюда Вячеслав Михайлович.
   - Зачем?
   - Чтобы забыть. Забыть прошлое, экспериментально вызвать такое же заболевание, как и у Назарова.
   - Это, кажется, подходит. А вы молодец, Аветик Иванович. Ваша профессиональная логика, кажется, дает нам нужную нить. Теперь только бы не упустить ее... Идем дальше. Вызвал заболевание и... Стоп! Как он мог это сделать? Ведь одному осуществить такой опыт невозможно. Остается нерешенным и вопрос: куда исчез Вячеслав? Скрылся? Больному это гораздо труднее, чем здоровому. Значит, кто-то должен был помогать ему.
   - Несомненно, но кто? Да, Вячеслав Михайлович должен был прибегнуть к помощи чьего-то мозга, сильного, способного по-настоящему помочь ему. Нина Константиновна, кто это мог быть? Кто? Понимаете, я начинаю убеждаться, что Вячеслав Михайлович здесь был не один.
   - Правильно. Это мог быть только Колесников.
   - Кто это?
   - Мой друг, тоже ученик Петропавловского и друг Вячеслава. Старший его товарищ, человек, преданный нашему делу и, как директор специального биохимического института, располагающий огромными возможностями. Вы знаете, Аветик Иванович, почти все становится на свои места. Здесь они были вдвоем.
   - Для чего мог понадобиться Вячеславу Михайловичу именно Колесников?
   - Для того чтобы вылечить его. Колесников у себя в институте тоже продолжает поиск, начатый Петропавловским. В свое время ученики Петропавловского разделились на две группы. Образовались два дополняющих друг друга направления. Мы занялись биофизическими проблемами, а Колесников и его сотрудники - биохимическими. Процессы, о которых рассказал Вячеслав Михайлович, идут на молекулярном уровне. Изменения в организме, вызываемые Биоконденсатором, могут быть подправлены биохимиками.
   Аветик Иванович, мы на правильном пути. Помогайте распутывать дальше. Итак, Вячеслав сумел привлечь этого старого черта, Петра Колесникова. Но как ему это удалось? Даже для Вячеслава он не мог согласиться ни на что противозаконное. А выходит, если Петр Петрович здесь присутствовал, он стал соучастником проведения опыта на человеке. Нет, на него это не похоже.
   - Значит, Вячеслав Михайлович что-то придумал.
   - Схитрил, конечно, но как? Вызвать Петра с юга он мог довольно просто. Тут такая дружба, сплоченность и взаимовыручка, что ни болезнь старика, ни его всегдашняя занятость не помешали бы. Я уже вижу, как он, чертыхаясь (ругатель он страшный!), вваливается к Вячеславу и глухим голосом произносит: "Нашкодили, мерзавцы, впутались, подрываете устои науки и зарвались!" Все это напускное. Колесников сердечен и отзывчив. Конечно, он и помог Вячеславу. Вот вошли они сюда. Вячеслав рассказал ему все как было. Поставил его на то место, где был сам, и пошел туда, где был Назаров.
   - Нина Константиновна, теперь я крикну стоп!
   - Ой, на самом увлекательном месте меня перебиваете, я ведь уже чувствовала, как все происходит...
   - А нрав Колесникова? А его порядочность? Вы же сами только что говорили: не будет он соучастником в опыте на человеке.
   - Верно. Вот и спуталось представление о происходившем, не так четко видна картина.
   - Не тревожьтесь, сейчас прояснится. Все дело в конверте.
   - В каком еще конверте?
   - Большой конверт, и в нем несколько бумажек. Вы так обрисовали их обоих, что я отчетливо представил, где они находились и что делали. Вячеслав Михайлович приготовил Колесникову записку. Запечатал ее в конверт и дал его в тот момент, когда пошел на место Назарова. Уже оттуда он крикнул: "Читай!"
   Думается легко, мысли обгоняют одна другую. Неужели конденсатор?..
   - Нина Константиновна, а вы знаете, как-то несерьезно получается. Ну к чему эта таинственность и, главное, спешка?
   - Таинственность? Никакой таинственности. Просто Вячеслав никого, кроме Колесникова, впутывать в это трудное, щекотливое и даже опасное дело не решался. А спешка... Тут уж совсем просто. Времени на обстоятельное исследование у него не было. Психиатры говорят, что, если болезнь, подобная той, что у Назарова, затягивается, она переходит в хроническую. В этом случае процесс становится необратимым. Ни одного дня нельзя упускать. Оставалось одно - испробовать на себе и этим самым поставить Колесникова в безвыходное положение. Да, спешить Вячеславу надо было. И первые слова в записке, по-видимому, такие: "Времени на исследование нет!"
   - Тогда следующие: "Подвергаюсь воздействию Биоконденсатора".
   - Правильно. Как хочется чтобы прояснилось... Нужно зрительно представить... Дальше могло быть примерно такое: "Всего я должен принять четыре биодозы, то есть пробыть у конденсатора четыре минуты. Контрольные часы я включил. Заболею - лечи. Вылечишь меня, не побоишься лечить и Назарова".
   - Метод лечения подобных болезней апробирован?
   - Не совсем, на человеке он не проверен. Колесников и не рискнул бы начать с Назарова, коль нет согласия больного. А на добровольцах уже можно пробовать новые препараты, такие, например, как РБ-202... Ваши соображения о записке в конверте подходят. Их принимаешь без внутреннего сопротивления. Я представляю, как Петр перечитал записку с присущей ему дотошностью не меньше двух раз, взглянул на контрольные часы и только потом обернулся к Вячеславу, чтобы обрушить на него поток ругательств. Но было уже поздно. Директор забыл прошлое. Он уже не мог вполне владеть собой, жил, как и Назаров, подчиняясь чьим-либо командам, как автомат.
   - Тогда в записке содержалось все, вплоть до инструкций, как действовать Колесникову дальше.
   - Несомненно, Вячеслав предусмотрел и такую деталь, как анализы.
   - Не понимаю.
   - Старика надо было убедить, что на эксперимент он идет совершенно здоровым. Кроме того, необходимы были исходные данные, факты. Вот для этого Вячеслав предварительно сдал на анализ кровь, снял электроэнцефалограмму, проверил основной обмен. Я убеждена, что в конверте лежали и эти документы.
   - Проверим, Нина Константиновна, позвоните в клиническую лабораторию.
   - Правильно... Коммутатор? Дайте пять ноль девять... Это Нина Константиновна... Лаборатория? А, Вера Федоровна, здравствуйте... Да, да, я уже в институте. Все в порядке. Болеть некогда. Вера Федоровна, я к вам по делу. Скажите, примерно неделю назад, дней, может быть, десять, Вячеслав Михайлович был у вас в лаборатории? Так... Общий и биохимический... Так... Данные об определении основного обмена... Электрокардиограмму снимали?.. Хорошо. Результаты попросил себе?.. Разумеется, в норме?.. Хорошо. Я так и думала. Спасибо, Вера Федоровна. Всего вам доброго... Ну вот, Аветик Иванович, проверка номер один. Идемте дальше.
   - Мы-то пойдем, а вот они как вышли?
   - Да, это еще остается нерешенным.
   - Не решено и другое - что было после этого?
   - А потом вот что. Надо знать этих приятелей. Петр Петрович только в первые минуты негодовал и кипятился, а когда увидел, как крепко завернул Вячеслав, тотчас же включился в задуманное им предприятие. Вячеслав Михайлович все предусмотрел, вплоть до заготовленных заранее билетов на самолет.
   - Тогда они тоже лежали в конверте.
   - Не исключено. Я довольно живо представляю, как старик слегка дрожащими, но еще очень деловитыми пальцами перебирает содержимое конверта, прячет аккуратно все по местам и затем, на всякий случай поддерживая Вячеслава, выбирается наверх. Вот что, Аветик Иванович, пойдемте и мы. Поскорее!
   Все марши лестницы Нина Константиновна прошла не останавливаясь, тяжело дыша, держась за грудь, но не замедляя шага. Аветик Иванович боялся, что старая женщина не выдержит такой нагрузки, всячески старался помочь ей, но, кажется, это было излишне. Откуда только взялись силы и бодрость! Нина Константиновна спешила сделать последнюю проверку только что полученных у Биоконденсатора выводов.
   Лестница наконец кончилась. К выходу из помещения главного корпуса института надо было свернуть налево, однако Нина Константиновна пошла дальше. Аветик Иванович заметил, что она идет не тем путем, каким они спускались в бункер, и сказал ей об этом, но ответа не получил. Нина Константиновна еще ускорила шаги и, когда они подошли к стальной двери в тупике коридора, тяжело выдохнула:
   - Вот здесь.
   - Что здесь?
   - Дверь... Дверь, через которую мы ходили когда-то. Много лет назад. Теперь о ней почти никто не знает. Когда установили контроль-автомат, ее закрыли и больше никогда не пользовались. Вячеслав предусмотрел и это.
   - Они вышли этим ходом?
   - Да, не сомневаюсь. Смотрите, она не заперта. Снаружи ее закрыть нельзя: она закрывается только изнутри.
   - Куда ведет этот ход?
   - В старую лабораторию Петропавловского, а оттуда по липовой аллее в парк. Дальше, если пройти пустошью, мимо садовых участков, то через 10-15 минут станция электрички. Как ловко. Кажется, правильно говорят, что в каждом мужчине до конца живет мальчишка. Аветик Иванович, давайте сделаем проверку номер три.
   Через полчаса междугородная телефонная станция соединила Нину Константиновну с институтом Колесникова.
   - Петр Петрович? Здравствуй, дорогой! Да, это я - Нина... Приехала. Чего не звонила? Да так вот, закрутилась здесь с делами, немного приболела. А как ты себя чувствуешь?.. Вот как? Ну, бодрись, старый лицемер. Послушай, Петр, ты решил сразу вводить РБ-202 или сперва будешь пробовать РБ-100?.. Ну отругайся немного, отругайся... Погоди, погоди, ведь телефонистки могут услышать. Не беда, если только любознательны, а если отключат?.. Да, да, все поняли, все разгадали... Не шуми. Прежде всего как Вячеслав?.. Правда? Целую тебя, родной ты мой. Я ведь всегда говорила, что у тебя умная голова... Нет, нет, я этого не сказала... Значит, правда? Радость-то какая! Сотый помог?.. Петр, скажи теперь, только постарайся не врать, Вячеслав билеты заранее положил в конверт?.. Да, и о конверте догадались... Помог, говоришь, Биоконденсатор? Как сказать, может быть, и он, а вернее всего, Аветик Иванович... Кто это? Увидимся - расскажу. Он здесь, около меня, и при нем я не хочу хвалить его. Это не педагогично... Еще одно, когда Назарову начнете вводить препарат? Думаешь, результат будет положительный?.. Что?.. Овладение биополем?.. Да, да, поиск надо продолжать!.. Спасибо! Вячеслава обругай. Когда совсем поправится, конечно.
   * Биосфера - область распространения жизни на земном шаре. Здесь совокупность всех живых организмов. - Прим. ред.