Мельников Анатолий. Один из дней творения

Мельников Анатолий
Один из дней творения

   Анатолий Мельников
   Один из дней творения
   1
   Стив Уоллинг недолюбливал профессора Линкольна Лампетера. За многие месяцы, которые они проработали бок о бок, они так и не научились до конца понимать друг друга. Так что у Уоллинга не было причин радоваться, когда Лампетера назначили заведовать "Лабораторией экспериментальной физики". Таково было ее официальное название, по которому, однако, никак нельзя было судить, чем там занимаются на самом деле.
   Лаборатория располагалась в пяти одноэтажных зданиях, сложенных из огнеупорного темно-коричневого кирпича. Построена она была на окраине Оксфорда, вдалеке от средневековых колледжей и прочей притягательной музейной старины.
   Стив любил бывать в старой части города. Узкие, извилистые улочки только для пешеходов - вели в заповедные уголки университетского центра. Оксфорд был родным городом Стива - он родился под сенью этих замшелых стен, небольших тенистых парков, дававших приют оленям и птицам, готических шпилей и колоколен, маленьких внутренних двориков колледжей с неизменными зелеными лужайками, по которым разрешалось ходить только университетским профессорам да их гостям.
   Он знал все закоулки колледжей - "Тринити", "Джезус", "Магдален", "Олл соулз", "Юниверсити", любил строгую простоту линий здания библиотеки Бодлайана. Их столь отличная от современной - утилитарной - архитектура действовала на Стива успокоительно. Ведь нынешняя жизнь давала немало поводов для беспокойства и тревог. После прихода к власти тори 4 мая 1979 года беспрерывно растут цены, увеличивается инфляция - от прежнего, золотого содержания фунта стерлингов осталась едва половина - и безработных стало вдвое больше; их число перевалило за три миллиона! Глядя на университетские постройки, принадлежавшие иному, казалось, более устойчивому миру, Стив впитывал в себя их монументальность, стабильность и, в силу каких-то неведомых причин, чувствовал, что тверже стоит на ногах.
   Рядом с "Лабораторией экспериментальной физики" находилось несколько промышленных предприятий. Современные здания из железобетона и стекла сугубо функциональные - были вынесены за городскую черту, чтобы не нарушать первозданный вид старинного града. Научно-промышленный комплекс на окраине можно было видеть, выезжая из города через Парк-таун маленький рай местной элиты, где в пышной зелени утопали богатые виллы, за последней дорожной развязкой типа "круговое движение".
   Лаборатория была построена сразу же после войны. Работы, которые в ней велись, строго говоря, не были секретными, однако над лабораторией шефствовали и министерство обороны и контрразведка "Эм-Ай-Файв". В послевоенные годы там занимались проблемами использования атомной энергии. Так что у всех сотрудников была взята подписка о неразглашении существа ведущихся исследований. Лаборатория была оборудована по последнему слову техники, и служба безопасности, что называется, приглядывала за ней.
   Однако, по понятиям Стива Уоллинга, это была лаборатория из разряда "так себе". До Кавендишской ей было далеко. И ведь дело не в помещении или оборудовании. В Кембридже, когда там работали Эрнест Резерфорд, Петр Капица, Джон Кокрофт и другие выдающиеся ученые, и места было меньше, и оборудование поскромнее. Стив побывал как-то в здании бывшей Кавендишской лаборатории (самой лаборатории там давно уже нет) и убедился, что оно довольно тесное. А то, что там было сделано столько эпохальных открытий обнаружены электрон и нейтрон, расщеплено атомное ядро, создан линейный ускоритель и другие уникальные установки, - так это оттого, что головы там работали гениальные.
   А в "Лаборатории экспериментальной физики" все "так себе" - порох не изобрели, ничего грандиозного не создали, - потому что думать там особенно некому.
   Вот уже почти год лаборатория топталась на одном месте - с тех самых пор, как ею начал руководить профессор Лампетер. Прежде дела шли иначе: была по крайней мере продуманная программа работ и даже кое-какие достижения. Но, нужно сразу оговориться, и руководитель был другой молодой ученый, светлая голова - Вильям Хайуотер. Да разве светлые головы в такой лаборатории удержатся?..
   При Хайуотере был сделан заметный рывок в разработке новой тематики, когда желанная цель казалась почти достигнутой. Еще одно усилие - и получайте результат! Но неожиданно все застопорилось...
   Впрочем, обо всем по порядку.
   Последние годы под руководством Вильяма Хайуотера лаборатория работала над проблемами телепортации материи. Тема эта, как и во многих случаях в прошлом, была подсказана науке специфической областью литературы - научной фантастикой. Так в свое время случилось с идеей Жюля Верна о создании подводного корабля "Наутилус", а в наши дни - с проектом околоземного спутника связи, выдвинутым английским ученым и писателем-фантастом Артуром Кларком. Человеческое воображение давало идею, а наука ее осуществляла.
   Использовать идею телепортации в научных исследованиях и попытаться осуществить ее практическое применение решено было в середине семидесятых годов. Разработку этой темы предложили "Лаборатории экспериментальной физики".
   2
   На научном совете, собравшемся в актовом зале лаборатории, где обсуждалась тема предстоящей разработки, Вильям Хайуотер дал слово Стиву Уоллингу. Его сообщение оказалось не только содержательным, но и интересным. Один из ведущих инженеров-разработчиков, он обнаружил знакомство как с последними научными статьями по проблеме "нуль-транспортировки", появившимися в специальных изданиях, так и с произведениями писателей-фантастов, предвосхитивших эту идею.
   Высокий, сухощавый, слегка начавший седеть, он стоял за кафедрой и лишь для вида заглядывал в какие-то записи. Говорил он быстро, почти без пауз, по очереди обращаясь то к одному, то к другому из своих коллег, сидевших за столом научного совета.
   - В чистом виде идея "нуль-транспортировки" или телепортации материи была высказана более ста лет назад, - говорил Уоллинг. - Могу назвать точную дату. Это произошло в 1877 году, когда был напечатан научно-фантастический рассказ американского писателя Эдварда Пейджа Митчелла под названием "Человек без тела". Автору в то время было двадцать пять лет. Передача материи на расстояние "осуществлялась" у Митчелла по электрическому проводу. В его рассказе кошка была благополучно "передана" по проводам, но с самим изобретателем случилось непредвиденное: из-за выхода из строя аккумулятора он успел телепортировать только свою голову. Отсюда и название.
   Идея "нуль-транспортировки" быстро привилась. Она была вскоре переосмыслена и признана авторами-фантастами великолепным средством для почти мгновенного преодоления космических расстояний. Из ранних последователей Митчелла известен Фред Т.Джейн, создавший произведение "На Венеру за пять секунд".
   В конце пятидесятых - начале семидесятых годов идея телепортации была развита дальше такими известными авторами, как Пол Андерсон, Клиффорд Саймак, Гарри Гаррисон, Иван Ефремов...
   - Вы все время говорите о том, что идея телепортации развивалась и совершенствовалась, - перебил выступавшего Хайуотер. - А нельзя ли сформулировать, как она выглядит в своей, так сказать, законченной форме?
   - Извольте, - охотно откликнулся Уоллинг. - Для телепортации материи, по представлениям фантастов, нужна либо концентрированная умственная энергия - и тогда мы имеем дело с явлением телекинеза - либо специальное техническое устройство. В аппаратуре обязателен передатчик, который "кодирует" каждую деталь живого тела или неодушевленного предмета, подлежащих телепортации. Информация поступает в приемник (или в определенную точку пространства, если приемник не нужен), где тело или предмет инкарнируются, то есть воплощаются в своей первоначальной форме. Иногда такая операция приводит к дезинтеграции перемещаемого тела, как это случается во "Враждебных звездах" Пола Андерсона или в "Пересадочной станции" Клиффорда Саймака, но это вовсе не обязательно...
   - Но в реальной жизни дезинтеграция не должна иметь места, - заметил профессор Линкольн Лампетер, ведущий теоретик лаборатории. - И тут неизбежно возникновение сложных проблем!
   - Действительно, - подтвердил Уоллинг, - если на практика окажется, что тело в передатчике не уничтожается, то возникнет очень любопытная ситуация, которая будет иметь далеко идущие последствия...
   - ...физического и юридического характера! - закончил за него Лампетер, поблескивая округлыми стеклами очков на широком лице.
   - Извините, коллеги, - сказал Хайуотер, - но лучше уж дадим уважаемому Уоллингу закончить сообщение. Каждый получит возможность высказаться.
   - Так вот, - продолжал Уоллинг, благодарно кивая Хайуотеру, - здесь кроется одна тонкость. Если тело в передатчике не уничтожается - а по нашим представлениям так оно и должно быть, - то тепепортационное устройство превращается в дупликатор. Со всеми вытекающими отсюда последствиями, а именно: в разных точках пространства начинают одновременно существовать идентичные тела или предметы. Возникает вопрос: какие из них признать подлинными? Кроме того, как здесь уже было подсказано, - он насмешливо поклонился в сторону Лампетера, - в обществе разумных существ подобная идентичность может вызвать осложнения правового характера... А также некоторые другие. Но об этом, как мне кажется, не терпится сказать еще кое-кому. Не смею злоупотреблять вашим вниманием.
   Уоллинг отправился на место, рассовывая тезисы по карманам пиджака. К кафедре проворно подошел профессор Лампетер. Был он на целую голову ниже Уоллинга, глаза его строго смотрели сквозь очки на собравшихся. Он тронул руками лацканы пиджака, словно поправляя их, и начал:
   - Предыдущий оратор очень подробно рассказал нам о зарождении идеи телепортации. Но в отличие от фантастов - воздадим должное их гениальному предвидению! - перед нами стоит неизмеримо более трудная задача: воплотить их идею в реальность. С самого начала важно точно определить, в какой области и применительно к чему мы собираемся разрабатывать проблему практического осуществления "нуль-транспортировки". Как я догадываюсь, наш уважаемый коллега Вильям Хайуотер собирается сообщить нам точную формулировку темы предстоящей разработки. А пока я позволю себе, как теоретик, пролить свет на некоторые аспекты этой проблемы. Мне кажется, всем будет полезно уяснить некоторые основополагающие истины.
   Итак, телепортация должна осуществляться либо в космических масштабах между планетами, звездами, галактиками, - либо в пределах одной планеты, в данном случае - нашей...
   Хайуотер, склонив набок крупную голову с копной черных волос, что-то старательно записывал в блокнот.
   - Космическая телепортация представляет собой колоссальную сложность, развивал свою мысль профессор Лампетер. - Позволю себе сослаться на советского автора, ученого-палеонтолога Ивана Ефремова, который теоретически довольно полно осветил суть проблемы в произведении "Туманность Андромеды". Для осуществления космической телепортации необходимы скоординированные усилия ведущих ученых планеты, огромные затраты (стоимость уникального оборудования и колоссальной энергии, - в масштабах всей Земли), что, конечно же, не под силу одной нации...
   Хайуотер поднял взгляд от блокнота и спросил:
   - Из этого следует, что на данной стадии нам не приходится и мечтать о космической телепортации?
   - Совершенно очевидно, что нет) - без колебаний ответил Лампетер. Представляется, что даже земные расстояния будут нам покоряться не без серьезных трудностей. Опыты придется начинать с расстояния в несколько дюймов...
   - Я хотел бы уточнить, - снова перебил его Хайуотер, - означает ли это, что нам, скорее всего, придется начать с создания дупликаторов?
   - Не исключено, - ответил Лампетер, и лицо его еще больше посерьезнело. - Мы ведь пока только догадываемся, как будут вести себя передаваемые объекты. Если все будет происходить так, как мы думаем, то, разумеется, дупликаторы будут созданы в первую очередь...
   Лампетер внезапно умолк, неуклюже поклонился и сошел с кафедры.
   Его место занял Хайуотер.
   - Меня радует то, что мы как-то очень естественно подошли к самой сути проблемы, - начал руководитель "Лаборатории экспериментальной физики", заглянув в блокнот. - Нам предложено заняться самой перспективной отраслью "нуль-транспортировки" - созданием дупликаторов...
   Присутствовавшие начали переглядываться, а Лампетер закивал головой, показывая, что ничего другого он не ожидал.
   - Однако сразу следует сделать существенную оговорку, - продолжал Хайуотер. - В отличие от авторов-фантастов, которых упоминали здесь коллеги Уоллинг и Лампетер, мы не имеем права утверждать: предмет или тело либо уничтожаются в ТМ-передатчике, либо нет; во втором случае налицо дупликатор... Мы говорим: предмет или тело в ТМ-передатчике дезинтеграции подвергнуться не может, ибо это противоречило бы закону сохранения массы. Передатчик лишь "закодирует" в электромагнитных импульсах их строение, атомно-молекулярный состав, наследственную информацию, заложенную в генах живых существ, и т.д., которые в виде направленного излучения будут посланы в точку пространства, где предполагается наличие ТМ-приемника. Тот, в свою очередь, получив импульсы с передатчика, должен воспроизвести информацию "кода" и инкарнировать, т.е. воссоздать объект за счет дополнительной энергии ТМ-приемника. Как показывают предварительные расчеты, расход в ТМ-приемниках энергии на инкарнацию будет весьма значительным. Но никуда не денешься; физические законы нужно уважать.
   Хайуотер сделал паузу. Взгляд его смягчился, он улыбнулся собравшимся.
   - А теперь давайте представим себе, сколько хорошего смогут получить люди с помощью дупликаторов. В передатчик можно поместить все, что угодно; антикварные предметы, книги, драгоценные металлы и камни или, наконец, продукты питания, - когда в чем есть нехватка, и получить дубликат. Причем все это будет обходиться сравнительно недорого. Придется оплачивать расходы только на оборудование и энергию. Главным образом придется платить за энергию.
   Лица собравшихся оживились, настроение Хайуотера, видимо, начало передаваться и им.
   - Особенно порадовались бы любители книг, - продолжал Хайуотер, представляете, каждый смог бы приобрести любую книгу в оригинале - самую редкую! Уже только ради этого стоит побороться за создание дупликаторов...
   После закрытия совета Лампетер выждал, пока большинство присутствовавших разошлось, затем приблизился к Хайуотеру.
   - Меня порадовал ваш оптимизм, - с насмешливой улыбкой сказал он, - в том, что касается выгод, которые получит человечество в результате изобретения дупликаторов. Конечно, идея благородная - дать неимущим то, в чем они нуждаются, одарить жаждущих тем, чего им не хватает... Но поверьте мне, история самых, казалось бы, полезных открытий свидетельствует о том, что с развитием прогресса люди не становятся счастливее. Стало ли людям легче от того, что был изобретен реактивный самолет, к примеру? Да, расстояния нам покоряются легче и быстрее... Но шум, грохот, загрязнение окружающей среды? Люди чаще и дольше болеют. Самолеты стали вмещать больше пассажиров - это правда. Но и авиакатастрофы стали гигантскими - гибнет сразу по нескольку сот человек! Так что оптимизм оптимизмом, а новое изобретение всегда необратимым образом изменяет жизнь общества, и еще не известно в результате, когда людям было лучше: до или после реализации изобретения.
   - Для ведущего теоретика лаборатории вы рассуждаете более чем странно, - сказал Хайуотер и, повернувшись к Лампетеру спиной, покинул актовый зал.
   3
   Несколько месяцев спустя, придя утром в лабораторию, Стив Уоллинг застал Билла Хайуотера за просматриванием чертежей передающего ТМ-устройства. Позади были уже некоторые первоначальные эксперименты, кое-что прояснившие.
   - Ваше мнение? - спросил Хайуотер, указывая на чертежи.
   - Здесь все безукоризненно, - отвечал Стив. - Но на сегодняшний день конструкция в целом существует лишь на бумаге, и вы это знаете.
   - Иными словами, первого испытания ТМ-установки еще долго ждать?
   - Боюсь, что так. Однако... - Стив помедлил, - у меня все же такое ощущение, что мы на верном пути.
   - Так-то оно так. Но наши мастерские только-только приступили к изготовлению деталей. Удастся ли им выдержать допуски? - Вслух рассуждал Хайуотер. - Заработает ли схема после монтажа? Не пришлось бы все начинать сначала, как бывало не раз в этих стенах...
   - А я уверен в успехе, - упрямо сказал Уоллинг.
   Разговор этот Стиву не понравился. Прежде Хайуотер всегда с уверенностью говорил о реальности создания ТМ-устройства. А сегодня не скрывал от ближайшего помощника свои очевидные сомнения. Разве не правильнее было бы поддерживать в лаборатории атмосферу веры в то, чем занимаются здесь сотрудники?
   Прошло еще несколько недель, но далеко не все детали ТМ-установки были изготовлены. Проверка на стендах показала, что и те, которые удалось сделать, не всегда отвечали техническим условиям.
   Хайуотер лично следил за всеми разработками, вникая в любые мелочи. График изготовления деталей не соблюдался из-за их сложности. Хайуотер дни напролет проводил в мастерских и в конце концов добился того, что детали были получены в нужных количествах и требуемых допусков.
   Однако на следующей стадии работы снова застопорились. Смонтированное ТМ-устройство не работало. В этом, впрочем, не было ничего неожиданного. Предстояла "обычная" кропотливая работа по доводке изобретения.
   Хайуотер распорядился смонтировать два новых ТМ-устройства из проверенных деталей. Результат получился тот же. Начиналась самая трудоемкая стадия эксперимента.
   Далее события развивались совершенно непостижимо для Стива Уоллинга. Через четыре месяца, после того как были собраны первые ТМ-устройства, и спустя год и восемь месяцев после начала работ над проектом Вильям Хайуотер вдруг отказался от заведования лабораторией, взял расчет и, по слухам, уехал из города.
   Быть на грани успеха - и бросить все?.. Такое не укладывалось в голове Стива. Еще полгода - и устройство наверняка бы заработало! А как в самом начале Хайуотер загорелся идеей создания дупликатора! Похоже, что он переутомился... Потерял душевное равновесие...
   На место Хайуотера назначили доктора математических наук профессора Линкольна Лампетера. Он не первый год работал в лаборатории, был в курсе прежних достижений и неудач.
   Новые испытания ТМ-устройства были начаты за неделю до рождественских праздников.
   В декабре Оксфорд выглядел сумрачнее обычного, но был таким же торжественным. Листья с деревьев опали, кора и ветви были почти черными. Кое-где, на цветниках и в палисадниках частных домов, стоя умирали кусты красных и кремовых роз. Зелень газонов потемнела, но она не перестала быть зеленью.
   Перед входом в местный универмаг, в небольшом торговом центре, стояла нарядная рождественская елка, мигавшая праздничными огнями. Многие витрины украсились искусственными елочками из фольги: зелеными, серебристыми, золотыми...
   По дороге в лабораторию утром Стив Уоллинг ехал вдоль реки Червелл в "форде" стального цвета, и ему довелось увидеть из окна машины, как утки вылезали в заводях на тонкий ледок в камышах, где он намерз ночью при прояснениях.
   День этот принес новое разочарование: ни одно из смонтированных ТМ-устройств не работало!
   Начались длительные проверки соответствия изготовленных деталей заданным техническим условиям. Испытывалось оборудование, на котором они были сделаны, вновь проверялись допуски.
   ТМ-устройство не подавало "признаков жизни".
   Профессор Лампетер, поначалу уверенный в себе, заметно сник. Неудача на новом месте подкосила его. От него ждали практического результата, дело казалось бесспорным... А тут - неудача!
   Стив презирал нового руководителя за беспомощность. Талантливый человек, ясное дело, разобрался бы, что к чему. А этот мечется, каждый день отдает новые, зачастую противоречивые указания... И посоветоваться не с кем: Хайуотер бесследно исчез. Стиву было обидно - с приходом Лампетера вся работа становилась бесперспективной, не оправдывались надежды на получение солидной премии и на дальнейшее продвижение по службе.
   4
   В Оксфорд профессор Лампетер приехал сравнительно недавно. Лет десять он прожил в Японии, занимался исследованиями в одной из ведущих электронно-технических фирм. После возвращения на Британские острова получил назначение в "Лабораторию экспериментальной физики".
   Единственным человеком, которого Лампетер знал в Оксфорде, был ученый-лингвист Сэмьюэл Уайт. Он жил в Парк-тауне, в трехэтажном особняке, который был явно велик для него одного. Гордостью Уайта была богатая библиотека, насчитывавшая несколько тысяч томов.
   Во время первого же визита Лампетера Уайт показал ему лучшую часть своей коллекции - редкие и старинные книги, приобретенные им в прежние годы при разных обстоятельствах.
   Один фолиант особенно заинтересовал Лампетера.
   - Откуда у вас эта книга? - спросил он и тут же добавил: - Уникальное издание. Вероятно, единственный экземпляр...
   Его собеседник не спешил с ответом. Удобно откинувшись на спинку кожаного кресла с широкими подлокотниками, он наслаждался послеобеденным отдыхом и произведенным на гостя впечатлением. Лампетер буквально пожирал глазами жемчужину его коллекции - старинный том, на обложке которого латинскими буквами было оттиснуто название "Historiae plantarum" Lyon 1660 ["История растений" Дюре, изданная в Лионе в 1660 году].
   Книга лежала на деревянном пюпитре, раскрытая на титульном листе. В центре листа, под титулом, был изображен стебелек цветущей мяты.
   - У меня нет полной уверенности, - вставая, заговорил наконец Уайт, да, полной уверенности нет, но не исключено, что эта книга существует в единственном экземпляре.
   Лампетер перевел взгляд с титульного листа на худое, словно сплюснутое с боков, лицо хозяина. На лице Уайта застыло самодовольное выражение.
   - Вероятно, это можно проверить, - осторожно заметил профессор, привычным жестом поправляя очки на носу. - Ведь существуют каталоги, например, в библиотеке Британского музея, а это - очень надежный источник.
   - Верно, верно, - скороговоркой произнес Уайт, но по тому, как забегали его глаза, было видно, что он и не подумает ничего выяснять, разве что к этому его вынудят обстоятельства. При всем его уме Уайт был рабом престижности.
   Послеполуденное июньское солнце освещало подстриженный газон и кусты барбариса за толстым панорамным стеклом, которое служило стеной библиотеки. В отраженном солнечном свете хорошо просматривалась фактура орехового дерева, из которого были сделаны книжные стеллажи, доверху нагруженные книгами.
   - Откройте, наконец, тайну ценителю, - взмолился Лампетер, расскажите, где вы добыли такое сокровище! Вероятно, вы отдали за эту книгу целое состояние?
   Уайт задумчиво посмотрел в сад, затем куда-то чуть выше, где над верхушками кустов возвышался шпиль колокольни колледжа "Олл соулз".
   - Вам говорит что-нибудь название Хэй? Хэй-он-Уай? Или, может быть, вы читали в газетах упоминание о "Королевстве Хэй-он-Уай"?
   Профессор отрицательно покачал головой.
   - Вы же знаете, что я не так давно прибыл на этот остров после долголетнего отсутствия. Я мало знаком с местными достопримечательностями.
   - Да, да, - согласился Уайт. - Сущая правда, вы новичок и вообще залетная пташка. Вы действительно хотите узнать историю этой книги?
   Жестом он пригласил гостя сесть в кожаное кресло, сам опустился рядом, в точно такое же.
   - Хэй - название деревушки, расположенной на границе Англии и Уэльса, начал хозяин. - Уай можно назвать пограничной рекой, хотя бы условно, поскольку граница теперь существует лишь как историческое понятие. Деревня расположена по обе стороны реки.
   Если ваши друзья, - продолжал Уайт, - ваши лондонские друзья, - уточнил он, - как-нибудь решат показать вам горы и долины Уэльса, то путь ваш будет примерно таким...
   Уайт прикрыл глаза, лицо его приобрело сосредоточенное выражение, словно он рассматривал карту, доступную лишь его мысленному взору.
   - ...Из Лондона вы отправитесь по автомагистрали общенационального значения М4 на запад, и первым крупным пунктом, который вы проедете, будет Рединг. А перед этим вы минуете аэропорт Хитроу и Виндзорский замок, которые останутся с левой стороны по ходу движения. Потом вы проследуете через Суиндон, проскочите севернее Бристоля, пересечете мост через реку Серерн и прибудете в Ньюпорт. За ним шоссе повернет на север и начнет петлять по холмам. Дальше будет Брекон. В конце концов вы выедете на шоссе местного значения, которое на любой автодорожной карте помечено индексом А438. Поедете по нему, пока не упретесь в мост через Уай, - и вы у цели...
   - Красивые места? - поинтересовался Лампетер, однако лицо его было бесстрастно, и трудно было судить, действительно ли он заинтересовался пейзажами Уэльсе или вопрос был задан исключительно из вежливости.
   Хозяин тотчас на него отреагировал:
   - Да, места удивительные. Деревня Хэй расположена в живописной долине, окруженной высокими холмами с плоскими вершинами. Склоны холмов и берега реки покрыты густыми лиственными лесами, много бука и граба, дуба и ясеня, выше в горах встречается береза. Открытые, необработанные пространства заняты вересковыми пустошами, а местами густо поросли папоротником.