Страница:
(советы Дональда по продвижению по службе)
Сами управляйте ходом собеседования
Выбирайте удачный момент для просьбы о повышении
Будьте упорны
Играйте в гольф
Станьте торговой маркой и протрубите о себе на весь мир
Прислушивайтесь к своему чутью
Сами управляйте ходом собеседования
За многие годы у меня накопилось немало любопытного опыта в том, что касается собеседований о приеме на работу. Хороший пример – Норма Фёрдерер. После первого разговора я совсем не был уверен, что она мне подходит. Никаких претензий к профессиональным навыкам, но она выглядела слишком чопорной – этакая Мисс Приличное Поведение из семейной комедии положений. Мне казалось, что она не сможет ужиться в коллективе и вряд ли подойдет для моего стиля работы. Но Норма настаивала, видимо, догадавшись об удачном исходе раньше меня. Я и не знал, насколько обманчивым может быть первое впечатление. Настоящая Норма была совсем другой, бесконечно отличалась от возникшего у меня образа комедийной пустышки. И наконец я решил: «Ну ладно, давайте попробуем».
Ее способности намного превосходили способности других кандидатов. Как выяснилось позднее, мой звонок раздался в тот самый день, когда умерла ее мать, но Норма сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться: она была готова проработать месяц за самую низкую плату, просто чтобы выяснить, подходим ли мы друг другу. Причем не требуя никаких гарантий и обязательств.
Я подумал: «Ага! Ей все равно не удержаться на этом месте, но я тем временем смогу найти кого-нибудь другого. После месяца совместной работы она сама будет рада от меня избавиться. Салонным барышням не место в серьезном забеге, разве что наружу через входную дверь».
Не стоит и говорить, что я полностью недооценил Норму. Я потерпел сокрушительное поражение и, признаюсь, был этому безмерно рад. Норма проявила настойчивость и упорство в желании получить место и добилась этого с присущим ей изяществом.
Ее способности намного превосходили способности других кандидатов. Как выяснилось позднее, мой звонок раздался в тот самый день, когда умерла ее мать, но Норма сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться: она была готова проработать месяц за самую низкую плату, просто чтобы выяснить, подходим ли мы друг другу. Причем не требуя никаких гарантий и обязательств.
Я подумал: «Ага! Ей все равно не удержаться на этом месте, но я тем временем смогу найти кого-нибудь другого. После месяца совместной работы она сама будет рада от меня избавиться. Салонным барышням не место в серьезном забеге, разве что наружу через входную дверь».
Не стоит и говорить, что я полностью недооценил Норму. Я потерпел сокрушительное поражение и, признаюсь, был этому безмерно рад. Норма проявила настойчивость и упорство в желании получить место и добилась этого с присущим ей изяществом.
Выбирайте удачный момент для просьбы о повышении
В том, что касается карьеры, определенные шаги должны предприниматься только с учетом старого и очень мудрого правила: «Главное – выбрать удачный момент».
В частности, решив просить о повышении, сначала оглядитесь вокруг. Нередко сотрудники, пользующиеся моим заслуженным расположением, делают глупейшие ошибки, собравшись поговорить со мной о повышении зарплаты.
Джейсон Гринблатт, замечательный молодой юрист, работающий на меня, с блеском справлялся с любым порученным делом, но однажды допустил такой немыслимый ляп, что впору было решить, будто на глазах у него шоры, а в ушах – затычки.
Был необыкновенно трудный, мерзкий, неудачный день. Для меня, да и для всех окружающих он как-то сразу не заладился; казалось, что этот день никогда не кончится. И ни один человек, находящийся в здравом уме, не мог рассуждать иначе.
Между тем поздно вечером, находясь уже в полном изнеможении, я услышал, как кто-то вежливо постучался в дверь. «Кто там?» – раздраженно прорычал я. Не обращая внимания на мой неприветливый тон, Джейсон невозмутимо проследовал в мой кабинет и попросил повысить ему зарплату.
Невозможно было поверить, что такой разумный юрист, как Джейсон Гринблатт, может совершить настолько дурацкий поступок. В этой книге я называю его настоящее имя только потому, что Джейсон знает: я люблю и уважаю его, невзирая на ту немыслимую глупость. Но, надо сказать, в тот момент я был готов его убить: он надо мной издевается, что ли?! Забавно, но нет: он был абсолютно серьезен. Я просто не мог поверить своим ушам!
Получил ли он повышение? Уж точно не в тот день. На самом деле подобный идиотизм едва не привел его на грань увольнения: я разве что успел ему посоветовать убираться немедля, пока я совсем не вышел из себя. И в придачу добавил, что как юрист он, возможно, и хорош, а вот его умение выбирать удобное время явно оставляет желать лучшего.
И может быть, пора уже начать обращать внимание на то, что происходит вокруг? Помню, что подумал тогда: «Ну как я мог нанять на работу такого человека?»
Я уже говорил вам: это был трудный день.
Джейсон по-прежнему работает у меня и с тех пор уже не раз получал повышение, потому что прекрасно справляется со своей работой. Но теперь он старается дождаться ясного, солнечного дня и голубого неба с пушистыми облачками на горизонте, прежде чем подойти ко мне с очередной просьбой. Я же говорил, что он разумный человек, правда?
Хотите получить повышение – выберите правильный момент. Кроме всего прочего, вы продемонстрируете начальнику свою способность понять и оценить те трудности, с которыми ему приходится справляться. Мои сотрудники должны быть в курсе того, что я испытываю и переживаю в настоящий момент.
В сотрудниках для меня особенно ценно развитое понимание рабочей этики. Немного прихвастнуть совсем не вредно, это лишь очередной способ выразить свой энтузиазм, хотя в конечном итоге я смотрю на реальные результаты. Когда я известил одну из агентов, что мне придется понизить ей зарплату, потому что за девять месяцев она не совершила ни единой продажи, та чуть из кожи не выпрыгнула. Но ведь это в порядке вещей. А как бы поступила она сама, если бы у нее в штате был такой непродуктивный сотрудник?
Итак, пойдете ли вы к своему начальнику в 14:45 с просьбой о повышении, если вам известно, что в 15:00 ваша компания проводит крупную презентацию?
Инициатива, как и шутка, хороша в удачный момент.
В частности, решив просить о повышении, сначала оглядитесь вокруг. Нередко сотрудники, пользующиеся моим заслуженным расположением, делают глупейшие ошибки, собравшись поговорить со мной о повышении зарплаты.
Джейсон Гринблатт, замечательный молодой юрист, работающий на меня, с блеском справлялся с любым порученным делом, но однажды допустил такой немыслимый ляп, что впору было решить, будто на глазах у него шоры, а в ушах – затычки.
Был необыкновенно трудный, мерзкий, неудачный день. Для меня, да и для всех окружающих он как-то сразу не заладился; казалось, что этот день никогда не кончится. И ни один человек, находящийся в здравом уме, не мог рассуждать иначе.
Между тем поздно вечером, находясь уже в полном изнеможении, я услышал, как кто-то вежливо постучался в дверь. «Кто там?» – раздраженно прорычал я. Не обращая внимания на мой неприветливый тон, Джейсон невозмутимо проследовал в мой кабинет и попросил повысить ему зарплату.
Невозможно было поверить, что такой разумный юрист, как Джейсон Гринблатт, может совершить настолько дурацкий поступок. В этой книге я называю его настоящее имя только потому, что Джейсон знает: я люблю и уважаю его, невзирая на ту немыслимую глупость. Но, надо сказать, в тот момент я был готов его убить: он надо мной издевается, что ли?! Забавно, но нет: он был абсолютно серьезен. Я просто не мог поверить своим ушам!
Получил ли он повышение? Уж точно не в тот день. На самом деле подобный идиотизм едва не привел его на грань увольнения: я разве что успел ему посоветовать убираться немедля, пока я совсем не вышел из себя. И в придачу добавил, что как юрист он, возможно, и хорош, а вот его умение выбирать удобное время явно оставляет желать лучшего.
И может быть, пора уже начать обращать внимание на то, что происходит вокруг? Помню, что подумал тогда: «Ну как я мог нанять на работу такого человека?»
Я уже говорил вам: это был трудный день.
Джейсон по-прежнему работает у меня и с тех пор уже не раз получал повышение, потому что прекрасно справляется со своей работой. Но теперь он старается дождаться ясного, солнечного дня и голубого неба с пушистыми облачками на горизонте, прежде чем подойти ко мне с очередной просьбой. Я же говорил, что он разумный человек, правда?
Хотите получить повышение – выберите правильный момент. Кроме всего прочего, вы продемонстрируете начальнику свою способность понять и оценить те трудности, с которыми ему приходится справляться. Мои сотрудники должны быть в курсе того, что я испытываю и переживаю в настоящий момент.
В сотрудниках для меня особенно ценно развитое понимание рабочей этики. Немного прихвастнуть совсем не вредно, это лишь очередной способ выразить свой энтузиазм, хотя в конечном итоге я смотрю на реальные результаты. Когда я известил одну из агентов, что мне придется понизить ей зарплату, потому что за девять месяцев она не совершила ни единой продажи, та чуть из кожи не выпрыгнула. Но ведь это в порядке вещей. А как бы поступила она сама, если бы у нее в штате был такой непродуктивный сотрудник?
Итак, пойдете ли вы к своему начальнику в 14:45 с просьбой о повышении, если вам известно, что в 15:00 ваша компания проводит крупную презентацию?
Инициатива, как и шутка, хороша в удачный момент.
Будьте упорны
В книге «Искусство заключать сделки» есть глава под названием «Вестсайдская история»: о том, как мне удалось получить участок в Вест-Сайде – владение площадью в сотню акров (около 40 га. – Прим. пер.), граничащее с рекой Гудзон от 59-й до 72-й улицы. Названию главы я умышленно придал двойной смысл, так как знал, что для написания и постановки популярного мюзикла «Вестсайдская история» понадобилось десять лет. Творческий коллектив создателей мюзикла включал ни много ни мало Леонарда Бернстайна[14], Джерома Роббинса[15], Стивена Сондхайма[16] и Артура Лоуренса[17], так что, когда мне приходилось сталкиваться с трудностями или задержками в моем вестсайдском проекте, я напоминал себе, что нахожусь в хорошей компании.
Прошло еще 17 лет, и работы по-прежнему продолжаются. Но члены творческого коллектива «Вестсайдской истории» служат мне хорошим примером: для того чтобы создать классическое произведение, требуется время.
Я назвал замысел Trump Place – «Резиденция Трампа». Этот 5-миллиардный проект – самое крупное строительство, когда-либо одобренное Комиссией по планированию Нью-Йорка. В законченном виде Trump Place будет представлять собой 5700 жилых помещений и более 5 млн квадратных футов (более 465 000 м2. – Прим. пер.) торговой площади. На сегодняшний день построены и заселены четыре небоскреба, а два здания находятся в процессе строительства, по завершении которого на участке будут находиться 16 зданий.
Trump Place – хороший пример того, почему в любом бизнесе важнее всего упорство. Я приобрел этот участок в 1974 году. Пришлось столкнуться со множеством препятствий, со временем проект претерпел изменения, и все же больше 30 лет мы упорно стремимся к цели. Практически каждому руководителю в тот или иной момент приходилось проявлять нетерпение, но, чтобы строить на века, нужно смотреть в будущее.
Недавно одна из сотрудниц сказала мне, что пастор в ее церкви, проповедуя, упомянул Trump Place в качестве примера того, каким должно быть «прочное основание», будь то в вере, семье или, в моем случае, у строящегося дома. Пастор, церковь которого расположена неподалеку от стройплощадки, видел, как воздвигалось каждое строение, и поражался объему вложенного труда. «Учитывая то, как тщательно закладывался фундамент, – сказал он, – каждое здание могло бы насчитывать по сотне этажей».
А мой издатель прислал мне чудесную книгу Билла Шо, озаглавленную The Cathedral Within («Собор внутри тебя». – Прим. пер.) и прославляющую преданность своему делу и несгибаемую надежду, необходимые для того, чтобы выстроить что-то, способное простоять века: собор ли, подобный Миланскому, чье строительство потребовало 500 лет, общественную организацию или бизнес.
Пол Дэвис – человек, занимающийся застройкой Trump Place для меня и моих партнеров, – подобен истинному строителю соборов. Мне нечасто доводилось видеть кого-то, кто работал бы так же настойчиво и упорно: по субботам и воскресеньям, днем и ночью Пол постоянно на месте и внимательно следит за каждой деталью проекта, будь то размеры помещения или качество отделки. Его труд – одна из основных составляющих нашего успеха.
Некоторые вещи стоят того, чтобы подождать. Для меня Trump Place – одна из таких вещей: 16 безукоризненно спроектированных зданий, вознесшихся над Гудзоном. Парк площадью в 25 акров (около 10 га. – Прим. пер.). И прямо на задворках – весь Вест-Сайд. Это может оказаться моим лучшим подарком городу Нью-Йорку. Время покажет. Я не тороплюсь, но и не сдамся, пока проект не будет закончен.
Гольф – это тренировка ума, а тренировка – это путь к совершенству.
Прошло еще 17 лет, и работы по-прежнему продолжаются. Но члены творческого коллектива «Вестсайдской истории» служат мне хорошим примером: для того чтобы создать классическое произведение, требуется время.
Я назвал замысел Trump Place – «Резиденция Трампа». Этот 5-миллиардный проект – самое крупное строительство, когда-либо одобренное Комиссией по планированию Нью-Йорка. В законченном виде Trump Place будет представлять собой 5700 жилых помещений и более 5 млн квадратных футов (более 465 000 м2. – Прим. пер.) торговой площади. На сегодняшний день построены и заселены четыре небоскреба, а два здания находятся в процессе строительства, по завершении которого на участке будут находиться 16 зданий.
Trump Place – хороший пример того, почему в любом бизнесе важнее всего упорство. Я приобрел этот участок в 1974 году. Пришлось столкнуться со множеством препятствий, со временем проект претерпел изменения, и все же больше 30 лет мы упорно стремимся к цели. Практически каждому руководителю в тот или иной момент приходилось проявлять нетерпение, но, чтобы строить на века, нужно смотреть в будущее.
Недавно одна из сотрудниц сказала мне, что пастор в ее церкви, проповедуя, упомянул Trump Place в качестве примера того, каким должно быть «прочное основание», будь то в вере, семье или, в моем случае, у строящегося дома. Пастор, церковь которого расположена неподалеку от стройплощадки, видел, как воздвигалось каждое строение, и поражался объему вложенного труда. «Учитывая то, как тщательно закладывался фундамент, – сказал он, – каждое здание могло бы насчитывать по сотне этажей».
А мой издатель прислал мне чудесную книгу Билла Шо, озаглавленную The Cathedral Within («Собор внутри тебя». – Прим. пер.) и прославляющую преданность своему делу и несгибаемую надежду, необходимые для того, чтобы выстроить что-то, способное простоять века: собор ли, подобный Миланскому, чье строительство потребовало 500 лет, общественную организацию или бизнес.
Пол Дэвис – человек, занимающийся застройкой Trump Place для меня и моих партнеров, – подобен истинному строителю соборов. Мне нечасто доводилось видеть кого-то, кто работал бы так же настойчиво и упорно: по субботам и воскресеньям, днем и ночью Пол постоянно на месте и внимательно следит за каждой деталью проекта, будь то размеры помещения или качество отделки. Его труд – одна из основных составляющих нашего успеха.
Некоторые вещи стоят того, чтобы подождать. Для меня Trump Place – одна из таких вещей: 16 безукоризненно спроектированных зданий, вознесшихся над Гудзоном. Парк площадью в 25 акров (около 10 га. – Прим. пер.). И прямо на задворках – весь Вест-Сайд. Это может оказаться моим лучшим подарком городу Нью-Йорку. Время покажет. Я не тороплюсь, но и не сдамся, пока проект не будет закончен.
Гольф – это тренировка ума, а тренировка – это путь к совершенству.
Играйте в гольф
Я сделал немало денег на полях для гольфа еще до того, как занялся ими в качестве бизнеса. Именно там мне удалось найти решения многих проблем, идеи новых предприятий и даже новую карьеру. Гольф обладает способностью приводить мысли в равновесие, что не всегда удается сделать в условиях офиса.
Делать то, что вам нравится, уже большая победа, поэтому, проведя немало счастливых часов на поле для гольфа, я решил и сам заняться созданием подобных площадок. Сегодня в Соединенных Штатах я являюсь одним из наиболее востребованных строителей в этой области: два моих поля для гольфа уже действуют и завоевали награды и международное признание, еще два – на подходе.
Мое первое поле – Trump International Golf Club в Палм-Бич, Флорида – три года подряд принимало чемпионат LPGA (Женской профессиональной ассоциации гольфа. – Прим. пер.). Когда я впервые решил заняться строительством самого красивого поля для гольфа, я провел определенные исследования и обратился к наиболее уважаемым в этом роде деятельности дизайнерам – семейству Фацио.
Микеланджело, например, предпочитал работать с мрамором, но существуют и люди, избравшие своим материалом природный ландшафт. В моем случае Джим и Томми Фацио сотворили поле, представляющее собой мечту любого игрока: оно не только красиво, но и удобно для игры. Клуб открылся в 1999 году. Водопады и уникальные особенности ландшафта Флориды уже превратили поле в местную достопримечательность и сделали его лучшим в штате.
Второй клуб – Trump National в Брайарклифф-Мэнор, штат Нью-Йорк. Нам пришлось переместить 3 млн ярдов земли (самое крупное земельное строительство за всю историю округа Вестчестер), но дело того стоило. Мы работали также и с камнем, который использовался для строительства стен и потрясающего водопада на 13-й лунке: с 30-метровой скалы из черного гранита (к слову, добытого на этой же территории) ежеминутно обрушивается 5000 галлонов воды (около 19 м3. – Прим. пер.). Стены были возведены необычайно талантливым каменщиком Фрэнком Санцо. Членство в клубе стоит 300 000 долларов, и, на мой взгляд, это еще дешево.
Третье поле – Trump National Golf Club – расположено в шикарном районе штата Нью-Джерси Бедминстере. Его дизайном занимается сам маэстро ландшафтов для гольфа – Том Фацио. Трижды Golf Digest называл Фацио «лучшим современным архитектором, работающим в области гольфа», и когда вы увидите поле в Бедминстере, то сами поймете почему. Оно будет длинным, просторным и очень красивым, и я сам ежедневно принимаю участие в его дизайне и строительстве. Дополнительные планы застройки этих угодий, прежде принадлежавших автомобилестроителю Джону Делорану и расположенных в самом сердце коневодческих районов Нью-Джерси, включают строительство второго поля и здания гольф-клуба мирового класса в стиле колониального особняка.
Я не хотел ограничивать свои интересы Восточным побережьем, поэтому в 2002 году приобрел поле для гольфа, растянувшееся на две мили вдоль побережья Тихого океана. То, что прежде носило название Ocean Trails в Пало-Верде, будет теперь известно как Trump National Golf Club, Лос-Анджелес. Прежние владельцы позволили полю прийти в упадок (18-я лунка вообще сползла в океан), поэтому мы, вместе с легендарным архитектором Питом Даем, практически перекраиваем его заново. Мы также планируем возвести на территории поля роскошные усадебные дома. Когда этот клуб будет построен, он станет лучшим в Калифорнии.
Едва мы объявили о покупке земли, Los Angeles Times заявила: «Как и прежде, Трамп обнаружил рыночную тенденцию, из которой можно извлечь выгоду». Справедливо, но в данном случае я руководствовался в основном собственными инстинктами и интересами.
Строительство площадок для гольфа – лишь небольшая часть моего бизнеса, и маловероятно, что я когда-либо построю еще одно поле. Мне нужно только лучшее.
Иной раз мне доводилось принимать заявки на членство, прямо когда я отрабатывал удары в тренировочной зоне. Люди подходили и отдавали мне чеки. Совсем недавно на поле во Флориде четверо состоятельных знакомых подошли ко мне с чеками на 300 000 долларов каждый. И я сказал себе: «Неплохо! Я пришел поиграть в любимую игру, а возвращаюсь домой с 1,2 млн долларов в кармане».
Я догадываюсь, что не каждый из вас в восторге от гольфа. Гольф из тех увлечений, которые имеют своих горячих поклонников, так же как, например, существуют фанаты оперы, готовые облететь полмира, чтобы присутствовать на том или ином спектакле. Тем же, кто не понимает или не любит оперное искусство, это кажется абсурдной тратой денег.
Я не призываю вас полюбить гольф, хотя полагаю, что стоит вам разок сыграть на прекрасном поле – и вы вольетесь в число его поклонников, вне зависимости от того, насколько плохо пока удаются вам удары по мячу.
Если бы кто-то сказал мне двадцать лет назад, что я стану заниматься строительством гольф-клубов, я бы прогнал его из комнаты и сказал, что он просто смешон. Но гольф меняет человека. Да, эта игра требует техники и мастерства, но самое главное – она требует внимания и умения правильно оценивать возможности. Это прекрасный способ для развития навыков ведения бизнеса, для обучения науке маневрирования. Пожалуй, гольф можно приравнять и к уроку заключения сделки, что само по себе представляет особый род искусства.
Гольф, по существу, очень одинокая игра. Так и предпринимательская деятельность, даже в рамках большой компании, – весьма одинокое занятие.
Дэйв Андерсон, Джо Кернен, я и Рон Ховард на открытии Trump National Golf Club в Брайарклифф-Мэнор, Нью-Йорк
Основная мысль, которую я пытаюсь здесь доказать, заключается совсем не в том, чтобы убедить вас побывать на одном из построенных мною полей для гольфа (хотя это могло бы пойти вам на пользу), а чтобы заставить обратить вашу страсть вам же на пользу. И результаты этой страсти вознаградят вас так, как вы и представить себе не можете.
Страсть – крайняя форма энтузиазма, всеобъемлющая и всепоглощающая. Люди, ведомые страстью, никогда не сдаются, потому что она перевешивает все причины для отступления и всевозможные неблагоприятные обстоятельства. Это тот нематериальный стимул, который может сделать вас воистину неудержимым.
Попробуйте обойтись без страсти – и дело кончится неудачным или, в лучшем случае, приемлемым результатом. Добавьте страсть – и вы проникнете в тот возвышенный мир, который с первого взгляда распознает и к которому с радостью прикоснется другой, похожий на вас человек.
Один из моих друзей принадлежит к тому, что я называю «клубом удачливых сперматозоидов», – иначе говоря, он родился в богатой семье. По стопам отца он последовал на Уолл-стрит, но оказался там полным неудачником. Мой друг не любил это занятие и не мог полностью отдаться ему. Между тем все большую часть времени он стал уделять своему клубу в штате Коннектикут. Его назначили председателем комитета по гольфу, и он взял на себя ведущую роль при перестройке поля. Вот это ему и нравилось, и удавалось. В благодарность за безвозмездную работу клуб устроил в его честь парадный обед. И я спросил: «Почему бы тебе не заняться этим ради денег? Ты не подходишь для Уолл-стрит. Там тебя съедят заживо». Но друг ответил тогда, что его семья не поймет, если он оставит серьезную работу и станет заниматься полями для гольфа.
И что же? Двумя годами позже он внял моему совету, уволился со своей работы на Уолл-стрит и полностью посвятил себя перестройке полей для гольфа. А недавно поведал мне, что радуется каждому новому утру и, к слову, зарабатывает больше, чем когда-либо прежде.
Разумеется, для того чтобы заниматься тем, что приносит удовлетворение, не обязательно играть в гольф. Но что бы вы ни делали, вкладывайте в это всю свою страсть.
Нет ничего лучше собственного дома.
Делать то, что вам нравится, уже большая победа, поэтому, проведя немало счастливых часов на поле для гольфа, я решил и сам заняться созданием подобных площадок. Сегодня в Соединенных Штатах я являюсь одним из наиболее востребованных строителей в этой области: два моих поля для гольфа уже действуют и завоевали награды и международное признание, еще два – на подходе.
Мое первое поле – Trump International Golf Club в Палм-Бич, Флорида – три года подряд принимало чемпионат LPGA (Женской профессиональной ассоциации гольфа. – Прим. пер.). Когда я впервые решил заняться строительством самого красивого поля для гольфа, я провел определенные исследования и обратился к наиболее уважаемым в этом роде деятельности дизайнерам – семейству Фацио.
Микеланджело, например, предпочитал работать с мрамором, но существуют и люди, избравшие своим материалом природный ландшафт. В моем случае Джим и Томми Фацио сотворили поле, представляющее собой мечту любого игрока: оно не только красиво, но и удобно для игры. Клуб открылся в 1999 году. Водопады и уникальные особенности ландшафта Флориды уже превратили поле в местную достопримечательность и сделали его лучшим в штате.
Второй клуб – Trump National в Брайарклифф-Мэнор, штат Нью-Йорк. Нам пришлось переместить 3 млн ярдов земли (самое крупное земельное строительство за всю историю округа Вестчестер), но дело того стоило. Мы работали также и с камнем, который использовался для строительства стен и потрясающего водопада на 13-й лунке: с 30-метровой скалы из черного гранита (к слову, добытого на этой же территории) ежеминутно обрушивается 5000 галлонов воды (около 19 м3. – Прим. пер.). Стены были возведены необычайно талантливым каменщиком Фрэнком Санцо. Членство в клубе стоит 300 000 долларов, и, на мой взгляд, это еще дешево.
Третье поле – Trump National Golf Club – расположено в шикарном районе штата Нью-Джерси Бедминстере. Его дизайном занимается сам маэстро ландшафтов для гольфа – Том Фацио. Трижды Golf Digest называл Фацио «лучшим современным архитектором, работающим в области гольфа», и когда вы увидите поле в Бедминстере, то сами поймете почему. Оно будет длинным, просторным и очень красивым, и я сам ежедневно принимаю участие в его дизайне и строительстве. Дополнительные планы застройки этих угодий, прежде принадлежавших автомобилестроителю Джону Делорану и расположенных в самом сердце коневодческих районов Нью-Джерси, включают строительство второго поля и здания гольф-клуба мирового класса в стиле колониального особняка.
Я не хотел ограничивать свои интересы Восточным побережьем, поэтому в 2002 году приобрел поле для гольфа, растянувшееся на две мили вдоль побережья Тихого океана. То, что прежде носило название Ocean Trails в Пало-Верде, будет теперь известно как Trump National Golf Club, Лос-Анджелес. Прежние владельцы позволили полю прийти в упадок (18-я лунка вообще сползла в океан), поэтому мы, вместе с легендарным архитектором Питом Даем, практически перекраиваем его заново. Мы также планируем возвести на территории поля роскошные усадебные дома. Когда этот клуб будет построен, он станет лучшим в Калифорнии.
Едва мы объявили о покупке земли, Los Angeles Times заявила: «Как и прежде, Трамп обнаружил рыночную тенденцию, из которой можно извлечь выгоду». Справедливо, но в данном случае я руководствовался в основном собственными инстинктами и интересами.
Строительство площадок для гольфа – лишь небольшая часть моего бизнеса, и маловероятно, что я когда-либо построю еще одно поле. Мне нужно только лучшее.
Иной раз мне доводилось принимать заявки на членство, прямо когда я отрабатывал удары в тренировочной зоне. Люди подходили и отдавали мне чеки. Совсем недавно на поле во Флориде четверо состоятельных знакомых подошли ко мне с чеками на 300 000 долларов каждый. И я сказал себе: «Неплохо! Я пришел поиграть в любимую игру, а возвращаюсь домой с 1,2 млн долларов в кармане».
Я догадываюсь, что не каждый из вас в восторге от гольфа. Гольф из тех увлечений, которые имеют своих горячих поклонников, так же как, например, существуют фанаты оперы, готовые облететь полмира, чтобы присутствовать на том или ином спектакле. Тем же, кто не понимает или не любит оперное искусство, это кажется абсурдной тратой денег.
Я не призываю вас полюбить гольф, хотя полагаю, что стоит вам разок сыграть на прекрасном поле – и вы вольетесь в число его поклонников, вне зависимости от того, насколько плохо пока удаются вам удары по мячу.
Если бы кто-то сказал мне двадцать лет назад, что я стану заниматься строительством гольф-клубов, я бы прогнал его из комнаты и сказал, что он просто смешон. Но гольф меняет человека. Да, эта игра требует техники и мастерства, но самое главное – она требует внимания и умения правильно оценивать возможности. Это прекрасный способ для развития навыков ведения бизнеса, для обучения науке маневрирования. Пожалуй, гольф можно приравнять и к уроку заключения сделки, что само по себе представляет особый род искусства.
Гольф, по существу, очень одинокая игра. Так и предпринимательская деятельность, даже в рамках большой компании, – весьма одинокое занятие.
Дэйв Андерсон, Джо Кернен, я и Рон Ховард на открытии Trump National Golf Club в Брайарклифф-Мэнор, Нью-Йорк
Основная мысль, которую я пытаюсь здесь доказать, заключается совсем не в том, чтобы убедить вас побывать на одном из построенных мною полей для гольфа (хотя это могло бы пойти вам на пользу), а чтобы заставить обратить вашу страсть вам же на пользу. И результаты этой страсти вознаградят вас так, как вы и представить себе не можете.
Страсть – крайняя форма энтузиазма, всеобъемлющая и всепоглощающая. Люди, ведомые страстью, никогда не сдаются, потому что она перевешивает все причины для отступления и всевозможные неблагоприятные обстоятельства. Это тот нематериальный стимул, который может сделать вас воистину неудержимым.
Попробуйте обойтись без страсти – и дело кончится неудачным или, в лучшем случае, приемлемым результатом. Добавьте страсть – и вы проникнете в тот возвышенный мир, который с первого взгляда распознает и к которому с радостью прикоснется другой, похожий на вас человек.
Один из моих друзей принадлежит к тому, что я называю «клубом удачливых сперматозоидов», – иначе говоря, он родился в богатой семье. По стопам отца он последовал на Уолл-стрит, но оказался там полным неудачником. Мой друг не любил это занятие и не мог полностью отдаться ему. Между тем все большую часть времени он стал уделять своему клубу в штате Коннектикут. Его назначили председателем комитета по гольфу, и он взял на себя ведущую роль при перестройке поля. Вот это ему и нравилось, и удавалось. В благодарность за безвозмездную работу клуб устроил в его честь парадный обед. И я спросил: «Почему бы тебе не заняться этим ради денег? Ты не подходишь для Уолл-стрит. Там тебя съедят заживо». Но друг ответил тогда, что его семья не поймет, если он оставит серьезную работу и станет заниматься полями для гольфа.
И что же? Двумя годами позже он внял моему совету, уволился со своей работы на Уолл-стрит и полностью посвятил себя перестройке полей для гольфа. А недавно поведал мне, что радуется каждому новому утру и, к слову, зарабатывает больше, чем когда-либо прежде.
Разумеется, для того чтобы заниматься тем, что приносит удовлетворение, не обязательно играть в гольф. Но что бы вы ни делали, вкладывайте в это всю свою страсть.
Нет ничего лучше собственного дома.
Станьте торговой маркой и протрубите о себе на весь мир
Первоначально я намеревался дать Trump Tower другое название – Tiffany Tower, как у знаменитого ювелирного магазина, расположенного по соседству. Я спросил у своего друга: «Как, на твой взгляд, лучше: Trump или Tiffany Tower?» И он ответил: «Когда сменишь свою фамилию на Тиффани, тогда и называй ее Tiffany Tower».
Мы все ощущаем на себе силу торговых марок, особенно когда речь идет о высококачественных товарах. Восемьдесят лет тому назад Коко Шанель прославилась на весь мир, назвав свои первые духи Chanel No. 5, и они по-прежнему удачно продаются даже в условиях жесточайшей конкуренции. Ее духи, как и ее имя, обрели бессмертие. Она доказала, что правильный подбор компонентов способен сотворить легенду.
Имя Trump тоже превратилось в торговую марку благодаря строгим стандартам проектирования и качества. Мы все восхищаемся автомобилями Rolls-Royce, и я рассматриваю каждое из своих предприятий как такой же элитный проект. Приверженность качеству принесла свои плоды: мои здания считаются лучшими в мире. Может показаться, что я хвастаю, но, тем не менее, это факт. Я никогда не смешивал правду и вымысел. В 2003 году Мэри Умбергер, ведущая колонки недвижимости в газете Chicago Tribune, отнесла успех продажи Trump International Hotel & Tower в Чикаго к действию «фактора Трампа». Умбергер сообщала: «Скорость продаж удивила даже опытных игроков на рынке недвижимости, которые еще в момент объявления об открытии торгов выражали сомнение в вероятности значительного успеха Трампа, потому что рынок элитного жилья в Чикаго переживал – и переживает – период затишья».
Про меня нередко пишут, что я люблю похвастать, но те, кто утверждает подобное, не поняли главного: я сам верю в то, что говорю, и всегда держу свои обещания. Если вы посвятили свою жизнь созданию определенных ценностей, верите в свое дело и достигли действительно хороших результатов, вам пора сообщить всему миру, что вы так считаете. Скромность и намеки хороши для монашек и психотерапевтов, а вы, если занимаетесь бизнесом, должны научиться громко выражать свое мнение и во всеуслышание объявлять о своих серьезных достижениях. Никто другой за вас этого не сделает.
Определяя цены на продаваемые квартиры, я учитываю несколько факторов: их расположение, ситуацию на рынке и конкуренцию. А потом устанавливаю собственные стандарты. Однажды, когда высококлассные квартиры плохо продавались, я взял да и поднял цены намного выше предложенных конкурентами. И количество продаж моментально возросло.
Я считаю свою работу родом искусства и отношусь к ней с такими же глубокими преданностью и самолюбием, как любой честолюбивый художник. Я никогда не планировал использовать собственное имя в качестве торговой марки, но взаимодействие моей художественной натуры с любым товаром, которым мне приходилось заниматься, приводило к разрастанию сферы моих интересов.
Мировой успех имени Трампа стал для меня неожиданностью, но это был приятный сюрприз. Например, сейчас использование моего имени при строительстве здания подразумевает высочайшее качество и цену по крайней мере в 5 млн долларов. И это только за имя, потому что застройщики знают: они тоже не прогадают. Здание будет построено по моим стандартам.
Когда я вспоминаю строку из «Ромео и Джульетты» Шекспира: «Что в имени твоем?» – мне хочется рассмеяться. В имени порой скрывается гораздо больше, чем мог предположить великий поэт (да и я тоже).
Все мы давно отметили возрастающее влияние различных брендов – от Levi’s до Louis Vuitton. Некоторые люди настроены против широко распространенных торговых марок, полагая, что бренд – это всего лишь форма маркировки товара. Я же вижу в них разумную отдушину для полета творческой мысли.
Когда вы находитесь на пороге успеха, какой-нибудь сноб может презрительно спросить: «Ну, вы же не собираетесь превратиться в торговую марку, правда?» Люди, задающие подобные вопросы, не в состоянии видеть дальше своего носа и, как правило, просто завидуют.
В настоящий момент я могу запустить проект в работу практически мгновенно, в то время как неизвестному застройщику понадобятся многие месяцы, если не годы, чтобы хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Количество людей, трудящихся над воплощением моего проекта, достигает нескольких тысяч, и всем им было бы просто нечего строить, если бы застройщик не предоставил эту работу. Коммерция и искусство не могут существовать по отдельности, они должны действовать совместно. В этом и заключается прелесть имени, ставшего торговой маркой.
Если у известности и есть недостаток, так это то, что вы становитесь легкой добычей. Пресса всегда стремится очернить тех, кого сама же возвела на пьедестал, ведь часть журналистского труда как раз составляют рассказы о героях и злодеях, об успехах и неудачах. Если ваше имя превратилось в торговую марку, они обязательно попробуют вас на зубок. Это звенья одной цепи, и я научился с этим мириться. Как мы говорим в программе The Apprentice, «ничего личного. Чистый бизнес».
К счастью, если значимые фигуры из мира критики находятся на вашей стороне, чтение газет может приносить немало удовольствия. Герберт Мушамп, архитектурный обозреватель газеты New York Times, – крупный ученый и авторитет в строительстве зданий, и полученная от него похвала – это большая удача, неподвластная времени. Когда он написал статью о Trump World Tower и назвал это сооружение «чудным образчиком башни из стекла и бетона», это было для меня огромной честью. Вот отрывок из его статьи:
Мы все ощущаем на себе силу торговых марок, особенно когда речь идет о высококачественных товарах. Восемьдесят лет тому назад Коко Шанель прославилась на весь мир, назвав свои первые духи Chanel No. 5, и они по-прежнему удачно продаются даже в условиях жесточайшей конкуренции. Ее духи, как и ее имя, обрели бессмертие. Она доказала, что правильный подбор компонентов способен сотворить легенду.
Имя Trump тоже превратилось в торговую марку благодаря строгим стандартам проектирования и качества. Мы все восхищаемся автомобилями Rolls-Royce, и я рассматриваю каждое из своих предприятий как такой же элитный проект. Приверженность качеству принесла свои плоды: мои здания считаются лучшими в мире. Может показаться, что я хвастаю, но, тем не менее, это факт. Я никогда не смешивал правду и вымысел. В 2003 году Мэри Умбергер, ведущая колонки недвижимости в газете Chicago Tribune, отнесла успех продажи Trump International Hotel & Tower в Чикаго к действию «фактора Трампа». Умбергер сообщала: «Скорость продаж удивила даже опытных игроков на рынке недвижимости, которые еще в момент объявления об открытии торгов выражали сомнение в вероятности значительного успеха Трампа, потому что рынок элитного жилья в Чикаго переживал – и переживает – период затишья».
Про меня нередко пишут, что я люблю похвастать, но те, кто утверждает подобное, не поняли главного: я сам верю в то, что говорю, и всегда держу свои обещания. Если вы посвятили свою жизнь созданию определенных ценностей, верите в свое дело и достигли действительно хороших результатов, вам пора сообщить всему миру, что вы так считаете. Скромность и намеки хороши для монашек и психотерапевтов, а вы, если занимаетесь бизнесом, должны научиться громко выражать свое мнение и во всеуслышание объявлять о своих серьезных достижениях. Никто другой за вас этого не сделает.
Определяя цены на продаваемые квартиры, я учитываю несколько факторов: их расположение, ситуацию на рынке и конкуренцию. А потом устанавливаю собственные стандарты. Однажды, когда высококлассные квартиры плохо продавались, я взял да и поднял цены намного выше предложенных конкурентами. И количество продаж моментально возросло.
Я считаю свою работу родом искусства и отношусь к ней с такими же глубокими преданностью и самолюбием, как любой честолюбивый художник. Я никогда не планировал использовать собственное имя в качестве торговой марки, но взаимодействие моей художественной натуры с любым товаром, которым мне приходилось заниматься, приводило к разрастанию сферы моих интересов.
Мировой успех имени Трампа стал для меня неожиданностью, но это был приятный сюрприз. Например, сейчас использование моего имени при строительстве здания подразумевает высочайшее качество и цену по крайней мере в 5 млн долларов. И это только за имя, потому что застройщики знают: они тоже не прогадают. Здание будет построено по моим стандартам.
Когда я вспоминаю строку из «Ромео и Джульетты» Шекспира: «Что в имени твоем?» – мне хочется рассмеяться. В имени порой скрывается гораздо больше, чем мог предположить великий поэт (да и я тоже).
Все мы давно отметили возрастающее влияние различных брендов – от Levi’s до Louis Vuitton. Некоторые люди настроены против широко распространенных торговых марок, полагая, что бренд – это всего лишь форма маркировки товара. Я же вижу в них разумную отдушину для полета творческой мысли.
Когда вы находитесь на пороге успеха, какой-нибудь сноб может презрительно спросить: «Ну, вы же не собираетесь превратиться в торговую марку, правда?» Люди, задающие подобные вопросы, не в состоянии видеть дальше своего носа и, как правило, просто завидуют.
В настоящий момент я могу запустить проект в работу практически мгновенно, в то время как неизвестному застройщику понадобятся многие месяцы, если не годы, чтобы хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Количество людей, трудящихся над воплощением моего проекта, достигает нескольких тысяч, и всем им было бы просто нечего строить, если бы застройщик не предоставил эту работу. Коммерция и искусство не могут существовать по отдельности, они должны действовать совместно. В этом и заключается прелесть имени, ставшего торговой маркой.
Если у известности и есть недостаток, так это то, что вы становитесь легкой добычей. Пресса всегда стремится очернить тех, кого сама же возвела на пьедестал, ведь часть журналистского труда как раз составляют рассказы о героях и злодеях, об успехах и неудачах. Если ваше имя превратилось в торговую марку, они обязательно попробуют вас на зубок. Это звенья одной цепи, и я научился с этим мириться. Как мы говорим в программе The Apprentice, «ничего личного. Чистый бизнес».
К счастью, если значимые фигуры из мира критики находятся на вашей стороне, чтение газет может приносить немало удовольствия. Герберт Мушамп, архитектурный обозреватель газеты New York Times, – крупный ученый и авторитет в строительстве зданий, и полученная от него похвала – это большая удача, неподвластная времени. Когда он написал статью о Trump World Tower и назвал это сооружение «чудным образчиком башни из стекла и бетона», это было для меня огромной честью. Вот отрывок из его статьи:
«Несмотря на то что Дональд Трамп предпочитает демонстрировать публике агрессивную сторону своей натуры (такова уж мужская психология), он, по-видимому, является единственным ценителем красоты во всем строительном бизнесе Нью-Йорка… Неудивительно, что неофициальную поддержку зданию Трампа оказал именно Музей современного искусства, ведь построенная башня является воплощением эстетики Миса ван дер Роэ[18], которая легла в основу вкусовых предпочтений отдела дизайна музея. Я надеюсь, что Трамп и в дальнейшем будет использовать в своих строениях эти же материалы. Но, разумеется, Трамп чаще добивается успеха, когда игнорирует советы критиков, чем когда уделяет им особое внимание».Так что не бойтесь трубить во все трубы, если вы сделали нечто, действительно достойное того, чтобы об этом узнал весь мир. И не слушайте критиков, которым не нравится ваше творение.
Прислушивайтесь к своему чутью
Предпринимателем нельзя стать за счет коллективных усилий. Нужно верить в себя. Как бы ни были хороши ваши академические достижения, без делового чутья будет сложно оказаться (и удержаться) на вершине.
Это одна из таинственных областей, которые остаются загадкой даже для тех, кто сам обладает потрясающе тонким деловым чутьем. Существуют необъяснимые признаки, подталкивающие нас к определенным сделкам или людям либо, наоборот, отталкивающие от них.
Например, всего через несколько секунд после встречи с Марком Бернеттом, создателем шоу The Apprentice, я понял, что на сто процентов могу доверять ему как человеку и профессионалу, а это само по себе является значительным достижением для того, кто работает в развлекательной индустрии.
С другой стороны, мне приходилось сталкиваться с людьми, к которым я, безо всякого на то основания, испытывал неприязнь. И хотя я стараюсь подходить ко всему непредвзято, на настоящий момент у меня уже накопилось немало причин прислушиваться к своему внутреннему чутью. Карл Юнг утверждал, что только 5% нашего разума используется сознанием. Научись мы «подключаться» к бессознательному, подсознанию и оставшимся 95% – и нас ожидают самые удивительные результаты.
Это одна из таинственных областей, которые остаются загадкой даже для тех, кто сам обладает потрясающе тонким деловым чутьем. Существуют необъяснимые признаки, подталкивающие нас к определенным сделкам или людям либо, наоборот, отталкивающие от них.
Например, всего через несколько секунд после встречи с Марком Бернеттом, создателем шоу The Apprentice, я понял, что на сто процентов могу доверять ему как человеку и профессионалу, а это само по себе является значительным достижением для того, кто работает в развлекательной индустрии.
С другой стороны, мне приходилось сталкиваться с людьми, к которым я, безо всякого на то основания, испытывал неприязнь. И хотя я стараюсь подходить ко всему непредвзято, на настоящий момент у меня уже накопилось немало причин прислушиваться к своему внутреннему чутью. Карл Юнг утверждал, что только 5% нашего разума используется сознанием. Научись мы «подключаться» к бессознательному, подсознанию и оставшимся 95% – и нас ожидают самые удивительные результаты.