— Я никогда не хотела, чтобы вы с Кевином страдали… пожалуйста, поверь мне!
— Так же, как ты не хотела, чтобы мы страдали, когда сняла деньги со счета Кевина и проиграла их в рулетку? — Стил повернулся к ней. Бейли теперь не могла видеть его лица, но почувствовала всю горечь его слов.
— Я наделала много ошибок, — печально согласилась Лана, — и самой большой моей ошибкой было оставить тебя и Кевина. — Отдав ему обратно бутылку с водой, она легла спиной к Стилу.
Он снова повернулся к Бейли:
— Это не меняет моих чувств к тебе. Бейли смотрела на его лицо, лицо человека, которого она любила независимо от того, был ли он бородатым или гладко выбритым, белокурым или рыжим, с голубыми или с карими глазами.
— Сейчас не время говорить об этом, — просто сказала она. Стил нахмурился и хотел что-то возразить. — Сейчас нам важно прожить этот день в пустыне, при стоградусной жаре, — быстро добавила она, стараясь говорить громче, чтобы ее слова слышала Лана. — Когда мы разговариваем, мы теряем жидкость.
— Я люблю тебя, — прошептал Стил.
— Нужно держать рот закрытым и дышать носом, — посоветовала Бейли, отводя взгляд в сторону. Лана — мать его ребенка. Разве она не заслуживает, чтобы он дал ей еще один шанс? Но теперь, когда Бейли решила начать новую жизнь и все поставила на это, — разве может она теперь потерять его?
— Земля, скорее всего, градусов на тридцать горячее воздуха, — продолжала она упрямо, направляя все свои мысли на самое главное, — но мы должны отдохнуть. Ложитесь параллельно стене, здесь земля чуть прохладнее. Как бы вам ни было жарко, не снимайте одежды, она удерживает влагу.
Лана поменяла положение и легла, как советовала Бейли.
У стены могли поместиться только двое, тесно прижавшись друг к другу. Бейли подумала, что вряд ли сумеет уснуть, и предложила остаться караулить, но Стал настоял на том, чтобы первым караулил он.
— Садись на мотороллер, — сказала Бейли, — и пей воду, как только почувствуешь жажду. Не вздумай беречь ее. Каждый из нас должен выпить за день по крайней мере галлон[14] жидкости.
Бейли легла рядом с Ланой. Кто из них в будущем окажется рядом со Стилом? — думала она. Лана была истощена и эмоционально, и физически испытаниями, выпавшими на ее долю, но как она поведет себя, когда поправится?
Достоинство, с которым она встретила враждебное настроение Стала, показывало ее характер. Она может лечиться и научится преодолевать свою страсть к игре, слабость, которая оттолкнула от нее Стала. Она восстановит здоровье, и к ней вернется ее увядшая было красота. Она поймет свои ошибки, и к ней вернется чувство собственного достоинства.
Она снова станет прежней Карен, матерью ребенка Стала, женщиной, которую он любил и на которой женился.
Все эти мысли теснились в голове Бейли, мучили ее. В какой-то полудреме она провела полдня, затем встала и поменялась местами со Стилом. Лану они решили не беспокоить. Бейли позволила Стилу поцеловать себя, не в силах противиться желанию, чтобы он дотронулся до нее, но она снова отказалась обсуждать с ним их будущее.
Да и есть ли это будущее у кого-нибудь из них? Желудок у нее сводило от голода, сколько бы она ни пила. Ее терзали сомнения: сможет ли она найти дорогу в горах? Хватит ли у них сил на еще один переход в кромешной тьме безжалостной и бескрайней пустыни?
Время от времени она слышала где-то вдали рокот вертолета, но не видела его. Когда жара немного спала и солнце зашло за горизонт, она подавила в себе все страхи и повернулась к Лане и Стилу, чтобы разбудить. Головы их лежали совсем рядом. Она остановилась. А вдруг они все еще одно целое?
Стараясь не думать больше об этом, она осторожно растолкала их. Лицо Ланы, несмотря на отдых, было усталым и измученным. Однако она не жаловалась. Поднявшись, они напились воды и молча упаковали бутылки.
Бейли и сама чувствовала себя довольно скверно и представляла самочувствие женщины, которая была слабее ее.
— Ты молодец, — похвалила она Лану, когда они вновь сели на мотороллеры. — Держись, мы доедем.
Лана слабо улыбнулась, но слезы блестели в ее голубых глазах.
— Если я задерживаю вас, — она робко взглянула на Стала, который смотрел в сторону, — оставьте меня. Он прав: это я во всем виновата. Мне не следовало покидать казино, или же я должна была послушать тебя и встретиться с Рэем.
— Вот что, — прервала ее Бейли, ведя свой мотороллер рядом с Ланой. — Ты оказалась в безвыходном положении. Возможно, я поступила бы так же, будь я на твоем месте. Мы со Стилом ради этого сели играть в блэкджек. Мы не оставим тебя. Мы хотим выбраться отсюда, все вместе выбраться. Понимаешь?
Лана кивнула и вытерла слезы, затем решительно расправила плечи. Бейли похлопала ее по спине и поехала дальше по равнине. Ее собственные слова придали ей энергии и отваги.
Она ехала и думала о Бонни, которая ждет ее дома и волнуется. Если бы она послушала сестру, ей бы сейчас не пришлось бороться за свою жизнь в этой пустыне. Вспоминая другие случаи, когда она поступала вопреки советам Бонни, она также вспоминала, как сестра всегда подстраховывала ее. Сможет ли Бонни помочь ей и на этот раз?
Впервые в жизни она мысленно обращалась к Бонни, посылала ей свой призыв. Они почти всегда понимали друг друга без слов, улавливая ощущения, образы. И сейчас Бейли сообщала сестре о своем страхе, звала ее сквозь обступающую их тьму.
Постепенно она почувствовала, что успокаивается. Может, это Бонни отвечала ей? Она не знала, но радовалась этому успокоению, которое не покидало ее в пути.
Вертолет все еще рыскал в небе, ощупывая горы лучом прожектора. Они продвигались медленно, так как то и дело приходилось прятаться, когда вертолет приближался. Все время они ехали с погашенными фарами из опасения, что свет выдаст их.
На небе появился лунный серп. Бейли поняла, что они едут точно на северо-восток. При слабом свете луны Бейли даже показалось, что она видит далеко впереди огни Лафлина. Боясь, что это ошибка, она не стала говорить об этом Стилу и ехала молча, пока не заметила цепочку огней — группу освещенных зданий, неоновый оазис в темной пустыне. Радостный крик вырвался из ее пересохшего горла.
— Я знал, что ты выведешь нас! — Стал остановил мотороллер рядом с ней и обнял ее. Лана заплакала, но это были слезы радости.
— А я совсем не была уверена, — возразила Бейли. Стал засмеялся. Бейли засмеялась вместе с ним и вдруг почувствовала, как слезы брызнули у нее из глаз. — Мы еще не дома, — добавила она, плача и вытирая слезы. Розовые лучи зари разорвали горизонт над Лафлином, а им предстояло преодолеть еще мили и мили пути по открытому пространству, мили и мили пути по песку и камням при утреннем свете. — Нам не удастся доехать до рассвета…
Если их увидят с вертолета, то всего три выстрела — и их не станет. Бейли понимала, что у них нет выбора, им снова придется провести день на иссушающей, изнурительной жаре. И еще она знала, что у них остается очень мало воды. Когда вновь настанет ночь и спрячет белое раскаленное солнце, хватит ли у них сил подняться и продолжить путь?
Ужас охватил ее. Казалось, перед ними только два пути: умереть медленной смертью от жажды и обезвоживания организма или же мгновенно — от пули во время граничащего с самоубийством продвижения вперед к городу днем.
Закрыв глаза, она медленно глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, затем осмотрелась. Надо было принимать решение. Прямо на севере перед ними и к западу от Лафлина высились знакомые контуры горы Ньюбери. Там, спрятанный в одном из многочисленных каньонов, протекал маленький, но круглый год не пересыхающий ручей, на берегах которого растут кедры, ивняк, камыш. Они могут окунуться, чтобы охладить разгоряченные тела, даже попить воды, когда их запасы закончатся. Если только…
Бонни просил кого-то помочь нам, шептала про себя она, и в ее воображении вставал каньон с непересыхающим ручьем, где они бывали вместе с мужьями, она и Бонни.
И Бейли свернула в сторону от огней Лафлина, светившихся вдали, не посоветовавшись со Стилом и Ланой. Не было времени обсуждать дальнейшие планы, надо было действовать. Чтобы найти каньон до того, как их обнаружат с вертолета, им предстояло продвигаться навстречу восходящему солнцу.
И они уже почти дошли.
Но в тот момент, когда они достигли знакомой тропы, ведущей к каньону, они услышали слабый шум моторов вертолета. Узкая и петляющая тропа тянулась вдоль утеса, открытая для пуль. Нигде не было никакого укрытия. Оставалось рискнуть, положившись на судьбу. Бейли оглянулась и бросила последний взгляд на Стила — в нем она черпала силы. Затем поехала вниз по тропе, слыша за спиной рев едущих за ней мотороллеров, но этот рев не заглушал рокот вертолета, преследующего их.
Его тень огромным, темным пятном падала на них, грохот моторов оглушал их, когда он зависал над ними, а затем стремительно падал, превращая воздух в слепящие клубы пыли и песка. Бейли бросилась налево и припала к стене утеса, в сторону от разверзнутой пропасти каньона.
Поднявшись на ноги, она спиной прижалась к каменной стене. Черный стеклянный верх вертолета был прямо над ней, затем он отшатнулся, будто резанул ее своими колесами, перед тем как вновь набрать высоту и скрыться из виду.
Посмотрев назад на тропу, Бейли увидела, как Стил помогает Лане выбраться из-под ее мотороллера, затем они приблизились к ней, Стил впереди.
— Я потерял ружье, — горестно посетовал он и взял ее за руку. Они стали, осторожно спускаясь вниз вдоль стены, пробираться на дно каньона.
Если им это удастся, то даже при условии, что вертолет приземлится, они сумеют себя защитить — у них есть два пистолета и много патронов.
Вертолет, как черный паук, снова и снова кружил над ними. Бейли не могла понять, почему их преследователи просто не расстреливают их, потом они могут представить их смерть, как и гибель Клиффа, трагической случайностью. Затем сообразила, что хоть этот вертолет и был меньше того, который доставил их в казино, но и он не мог пролететь в узком пространстве между склонами каньона. Значит, скоро они начнут стрелять?
Будто в ответ раздался выстрел, но пуля не долетела до них. Тропа становилась шире по мере их приближения ко дну каньона. Стил крикнул, чтобы она поспешила, и побежал сам, увлекая за собой Лану. Огибая поворот, Бейли остановилась как вкопанная, увидев джип, стоявший в конце тропы.
— Это ловушка! Мы в ловушке! — закричала она, оглядываясь на Стила. Такой конец после всего перенесенного… Она покачнулась, обессиленная…
Стил подбежал, помогая ей удержаться на ногах и подталкивая ее вперед.
— Куда же нам теперь? — прошептала Бейли и посмотрела туда, куда смотрел Стил. В нескольких метрах от них за большим камнем стоял Форрест с винтовкой на плече. Он целился в вертолет. Раздался выстрел. Рядом с Форрестом вынырнула темная головка Бонни, Форрест тут же пригнул ее к земле.
Бейли, забыв об усталости, высвободилась из рук Стала, который поддерживал ее, и бросилась к сестре.
— Ты услышала меня и вот ты со мной! — воскликнула она. Они обнялись и упали на землю за камнем.
Форрест протянул Стилу второе ружье. Лана опустилась на землю рядом с сестрами.
— Я была права, — захлебываясь, говорила Бейли, обращаясь к Бонни и ничего вокруг не замечая, — это они убили Клиффа и Тревиса, и +++++а. Они их преследовали на вертолете, как и нас сейчас.
Бонни успокаивала ее, говорила ласковые слова, но Бейли не могла остановиться, она все рассказывала и рассказывала.
Бонни чувствовала, что с ее сестрой что-то происходит, чувствовала это сердцем.
Весь тот долгий день, который Бейли провела в пустыне, горы на противоположном берегу реки, в Неваде, вставали перед глазами Бонни. Форреста приводили в замешательство ее дурные предчувствия; он уверял ее, что все это результат нервного напряжения последних дней. Когда спустились сумерки, ее охватил страх. Она вся дрожала и настояла, чтобы он поехал с ней в дом Бейли, где она с заднего двора смотрела на остроконечные контуры пустынных гор на противоположном берегу.
— Иди и возьми напрокат машину с четырехколесным приводом, — сказала она Форресту. Что-то в ее голосе заставило его повиноваться. Когда он ушел, она снова перевела взгляд на мрачные силуэты гор и сказала своей сестре-близнецу:
— Я здесь, я готова…
Они с Форрестом провели ночь в доме Бейли. Бонни проснулась на заре с ощущением, что видит глубокий каньон, ручей, протекающий на дне его, куда они с Бейли часто ездили со своими мужьями.
Открыв шкаф, где Клифф хранил свои охотничьи принадлежности, они взяли два ружья. Бонни уговорила знакомого полицейского сопровождать их.
— Мы его оставили в конце гравиевой дороги, — сказала она Бейли, — здесь его машина не могла пройти. Он услышит выстрелы и сообщит по радио в полицию. Нам пришлют помощь. Они схватят этих убийц. — Бонни обняла сестру. — И все это сумела сделать ты!
Бейли подняла голову и взглянула на Бонни.
— Я бы не сумела сделать этого без тебя. Клянусь, я никогда больше не назову тебя цыпленком!
— Цыпленок? — недоверчиво переспросила Лана. — Если бы я была наполовину такой мужественной, как любая из вас, ничего этого бы не случилось…
— Ты мужественная, — повернулась к ней Бейли и взяла ее за руки. — Ты признаешь свои ошибки, и теперь у тебя есть возможность исправить их.
— Как?
— Выступи в суде свидетелем против Дитера и Рэя.
— О, я сделаю это, обязательно сделаю, — горячо заговорила Лана. — Я хочу увидеть, как этих двоих надолго упрячут за решетку.
Бейли обняла Лану. Они не заметили, как стрельба прекратилась и прилетел другой вертолет, на борту которого была надпись «полиция».
— Я потеряла его, он теперь твой… Да? — нерешительно спросила Лана, освобождаясь из объятий Бейли.
Бейли знала, о ком говорит Лана. Стил вошел в ее сердце, в ее жизнь, он обещал ей новое будущее.
Она посмотрела на лицо Ланы, усталое и изможденное. Лицо матери Кевина.
— Нет, — твердо ответила она, — он твой.
Глава 14
— Так же, как ты не хотела, чтобы мы страдали, когда сняла деньги со счета Кевина и проиграла их в рулетку? — Стил повернулся к ней. Бейли теперь не могла видеть его лица, но почувствовала всю горечь его слов.
— Я наделала много ошибок, — печально согласилась Лана, — и самой большой моей ошибкой было оставить тебя и Кевина. — Отдав ему обратно бутылку с водой, она легла спиной к Стилу.
Он снова повернулся к Бейли:
— Это не меняет моих чувств к тебе. Бейли смотрела на его лицо, лицо человека, которого она любила независимо от того, был ли он бородатым или гладко выбритым, белокурым или рыжим, с голубыми или с карими глазами.
— Сейчас не время говорить об этом, — просто сказала она. Стил нахмурился и хотел что-то возразить. — Сейчас нам важно прожить этот день в пустыне, при стоградусной жаре, — быстро добавила она, стараясь говорить громче, чтобы ее слова слышала Лана. — Когда мы разговариваем, мы теряем жидкость.
— Я люблю тебя, — прошептал Стил.
— Нужно держать рот закрытым и дышать носом, — посоветовала Бейли, отводя взгляд в сторону. Лана — мать его ребенка. Разве она не заслуживает, чтобы он дал ей еще один шанс? Но теперь, когда Бейли решила начать новую жизнь и все поставила на это, — разве может она теперь потерять его?
— Земля, скорее всего, градусов на тридцать горячее воздуха, — продолжала она упрямо, направляя все свои мысли на самое главное, — но мы должны отдохнуть. Ложитесь параллельно стене, здесь земля чуть прохладнее. Как бы вам ни было жарко, не снимайте одежды, она удерживает влагу.
Лана поменяла положение и легла, как советовала Бейли.
У стены могли поместиться только двое, тесно прижавшись друг к другу. Бейли подумала, что вряд ли сумеет уснуть, и предложила остаться караулить, но Стал настоял на том, чтобы первым караулил он.
— Садись на мотороллер, — сказала Бейли, — и пей воду, как только почувствуешь жажду. Не вздумай беречь ее. Каждый из нас должен выпить за день по крайней мере галлон[14] жидкости.
Бейли легла рядом с Ланой. Кто из них в будущем окажется рядом со Стилом? — думала она. Лана была истощена и эмоционально, и физически испытаниями, выпавшими на ее долю, но как она поведет себя, когда поправится?
Достоинство, с которым она встретила враждебное настроение Стала, показывало ее характер. Она может лечиться и научится преодолевать свою страсть к игре, слабость, которая оттолкнула от нее Стала. Она восстановит здоровье, и к ней вернется ее увядшая было красота. Она поймет свои ошибки, и к ней вернется чувство собственного достоинства.
Она снова станет прежней Карен, матерью ребенка Стала, женщиной, которую он любил и на которой женился.
Все эти мысли теснились в голове Бейли, мучили ее. В какой-то полудреме она провела полдня, затем встала и поменялась местами со Стилом. Лану они решили не беспокоить. Бейли позволила Стилу поцеловать себя, не в силах противиться желанию, чтобы он дотронулся до нее, но она снова отказалась обсуждать с ним их будущее.
Да и есть ли это будущее у кого-нибудь из них? Желудок у нее сводило от голода, сколько бы она ни пила. Ее терзали сомнения: сможет ли она найти дорогу в горах? Хватит ли у них сил на еще один переход в кромешной тьме безжалостной и бескрайней пустыни?
Время от времени она слышала где-то вдали рокот вертолета, но не видела его. Когда жара немного спала и солнце зашло за горизонт, она подавила в себе все страхи и повернулась к Лане и Стилу, чтобы разбудить. Головы их лежали совсем рядом. Она остановилась. А вдруг они все еще одно целое?
Стараясь не думать больше об этом, она осторожно растолкала их. Лицо Ланы, несмотря на отдых, было усталым и измученным. Однако она не жаловалась. Поднявшись, они напились воды и молча упаковали бутылки.
Бейли и сама чувствовала себя довольно скверно и представляла самочувствие женщины, которая была слабее ее.
— Ты молодец, — похвалила она Лану, когда они вновь сели на мотороллеры. — Держись, мы доедем.
Лана слабо улыбнулась, но слезы блестели в ее голубых глазах.
— Если я задерживаю вас, — она робко взглянула на Стала, который смотрел в сторону, — оставьте меня. Он прав: это я во всем виновата. Мне не следовало покидать казино, или же я должна была послушать тебя и встретиться с Рэем.
— Вот что, — прервала ее Бейли, ведя свой мотороллер рядом с Ланой. — Ты оказалась в безвыходном положении. Возможно, я поступила бы так же, будь я на твоем месте. Мы со Стилом ради этого сели играть в блэкджек. Мы не оставим тебя. Мы хотим выбраться отсюда, все вместе выбраться. Понимаешь?
Лана кивнула и вытерла слезы, затем решительно расправила плечи. Бейли похлопала ее по спине и поехала дальше по равнине. Ее собственные слова придали ей энергии и отваги.
Она ехала и думала о Бонни, которая ждет ее дома и волнуется. Если бы она послушала сестру, ей бы сейчас не пришлось бороться за свою жизнь в этой пустыне. Вспоминая другие случаи, когда она поступала вопреки советам Бонни, она также вспоминала, как сестра всегда подстраховывала ее. Сможет ли Бонни помочь ей и на этот раз?
Впервые в жизни она мысленно обращалась к Бонни, посылала ей свой призыв. Они почти всегда понимали друг друга без слов, улавливая ощущения, образы. И сейчас Бейли сообщала сестре о своем страхе, звала ее сквозь обступающую их тьму.
Постепенно она почувствовала, что успокаивается. Может, это Бонни отвечала ей? Она не знала, но радовалась этому успокоению, которое не покидало ее в пути.
Вертолет все еще рыскал в небе, ощупывая горы лучом прожектора. Они продвигались медленно, так как то и дело приходилось прятаться, когда вертолет приближался. Все время они ехали с погашенными фарами из опасения, что свет выдаст их.
На небе появился лунный серп. Бейли поняла, что они едут точно на северо-восток. При слабом свете луны Бейли даже показалось, что она видит далеко впереди огни Лафлина. Боясь, что это ошибка, она не стала говорить об этом Стилу и ехала молча, пока не заметила цепочку огней — группу освещенных зданий, неоновый оазис в темной пустыне. Радостный крик вырвался из ее пересохшего горла.
— Я знал, что ты выведешь нас! — Стал остановил мотороллер рядом с ней и обнял ее. Лана заплакала, но это были слезы радости.
— А я совсем не была уверена, — возразила Бейли. Стал засмеялся. Бейли засмеялась вместе с ним и вдруг почувствовала, как слезы брызнули у нее из глаз. — Мы еще не дома, — добавила она, плача и вытирая слезы. Розовые лучи зари разорвали горизонт над Лафлином, а им предстояло преодолеть еще мили и мили пути по открытому пространству, мили и мили пути по песку и камням при утреннем свете. — Нам не удастся доехать до рассвета…
Если их увидят с вертолета, то всего три выстрела — и их не станет. Бейли понимала, что у них нет выбора, им снова придется провести день на иссушающей, изнурительной жаре. И еще она знала, что у них остается очень мало воды. Когда вновь настанет ночь и спрячет белое раскаленное солнце, хватит ли у них сил подняться и продолжить путь?
Ужас охватил ее. Казалось, перед ними только два пути: умереть медленной смертью от жажды и обезвоживания организма или же мгновенно — от пули во время граничащего с самоубийством продвижения вперед к городу днем.
Закрыв глаза, она медленно глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, затем осмотрелась. Надо было принимать решение. Прямо на севере перед ними и к западу от Лафлина высились знакомые контуры горы Ньюбери. Там, спрятанный в одном из многочисленных каньонов, протекал маленький, но круглый год не пересыхающий ручей, на берегах которого растут кедры, ивняк, камыш. Они могут окунуться, чтобы охладить разгоряченные тела, даже попить воды, когда их запасы закончатся. Если только…
Бонни просил кого-то помочь нам, шептала про себя она, и в ее воображении вставал каньон с непересыхающим ручьем, где они бывали вместе с мужьями, она и Бонни.
И Бейли свернула в сторону от огней Лафлина, светившихся вдали, не посоветовавшись со Стилом и Ланой. Не было времени обсуждать дальнейшие планы, надо было действовать. Чтобы найти каньон до того, как их обнаружат с вертолета, им предстояло продвигаться навстречу восходящему солнцу.
И они уже почти дошли.
Но в тот момент, когда они достигли знакомой тропы, ведущей к каньону, они услышали слабый шум моторов вертолета. Узкая и петляющая тропа тянулась вдоль утеса, открытая для пуль. Нигде не было никакого укрытия. Оставалось рискнуть, положившись на судьбу. Бейли оглянулась и бросила последний взгляд на Стила — в нем она черпала силы. Затем поехала вниз по тропе, слыша за спиной рев едущих за ней мотороллеров, но этот рев не заглушал рокот вертолета, преследующего их.
Его тень огромным, темным пятном падала на них, грохот моторов оглушал их, когда он зависал над ними, а затем стремительно падал, превращая воздух в слепящие клубы пыли и песка. Бейли бросилась налево и припала к стене утеса, в сторону от разверзнутой пропасти каньона.
Поднявшись на ноги, она спиной прижалась к каменной стене. Черный стеклянный верх вертолета был прямо над ней, затем он отшатнулся, будто резанул ее своими колесами, перед тем как вновь набрать высоту и скрыться из виду.
Посмотрев назад на тропу, Бейли увидела, как Стил помогает Лане выбраться из-под ее мотороллера, затем они приблизились к ней, Стил впереди.
— Я потерял ружье, — горестно посетовал он и взял ее за руку. Они стали, осторожно спускаясь вниз вдоль стены, пробираться на дно каньона.
Если им это удастся, то даже при условии, что вертолет приземлится, они сумеют себя защитить — у них есть два пистолета и много патронов.
Вертолет, как черный паук, снова и снова кружил над ними. Бейли не могла понять, почему их преследователи просто не расстреливают их, потом они могут представить их смерть, как и гибель Клиффа, трагической случайностью. Затем сообразила, что хоть этот вертолет и был меньше того, который доставил их в казино, но и он не мог пролететь в узком пространстве между склонами каньона. Значит, скоро они начнут стрелять?
Будто в ответ раздался выстрел, но пуля не долетела до них. Тропа становилась шире по мере их приближения ко дну каньона. Стил крикнул, чтобы она поспешила, и побежал сам, увлекая за собой Лану. Огибая поворот, Бейли остановилась как вкопанная, увидев джип, стоявший в конце тропы.
— Это ловушка! Мы в ловушке! — закричала она, оглядываясь на Стила. Такой конец после всего перенесенного… Она покачнулась, обессиленная…
Стил подбежал, помогая ей удержаться на ногах и подталкивая ее вперед.
— Куда же нам теперь? — прошептала Бейли и посмотрела туда, куда смотрел Стил. В нескольких метрах от них за большим камнем стоял Форрест с винтовкой на плече. Он целился в вертолет. Раздался выстрел. Рядом с Форрестом вынырнула темная головка Бонни, Форрест тут же пригнул ее к земле.
Бейли, забыв об усталости, высвободилась из рук Стала, который поддерживал ее, и бросилась к сестре.
— Ты услышала меня и вот ты со мной! — воскликнула она. Они обнялись и упали на землю за камнем.
Форрест протянул Стилу второе ружье. Лана опустилась на землю рядом с сестрами.
— Я была права, — захлебываясь, говорила Бейли, обращаясь к Бонни и ничего вокруг не замечая, — это они убили Клиффа и Тревиса, и +++++а. Они их преследовали на вертолете, как и нас сейчас.
Бонни успокаивала ее, говорила ласковые слова, но Бейли не могла остановиться, она все рассказывала и рассказывала.
Бонни чувствовала, что с ее сестрой что-то происходит, чувствовала это сердцем.
Весь тот долгий день, который Бейли провела в пустыне, горы на противоположном берегу реки, в Неваде, вставали перед глазами Бонни. Форреста приводили в замешательство ее дурные предчувствия; он уверял ее, что все это результат нервного напряжения последних дней. Когда спустились сумерки, ее охватил страх. Она вся дрожала и настояла, чтобы он поехал с ней в дом Бейли, где она с заднего двора смотрела на остроконечные контуры пустынных гор на противоположном берегу.
— Иди и возьми напрокат машину с четырехколесным приводом, — сказала она Форресту. Что-то в ее голосе заставило его повиноваться. Когда он ушел, она снова перевела взгляд на мрачные силуэты гор и сказала своей сестре-близнецу:
— Я здесь, я готова…
Они с Форрестом провели ночь в доме Бейли. Бонни проснулась на заре с ощущением, что видит глубокий каньон, ручей, протекающий на дне его, куда они с Бейли часто ездили со своими мужьями.
Открыв шкаф, где Клифф хранил свои охотничьи принадлежности, они взяли два ружья. Бонни уговорила знакомого полицейского сопровождать их.
— Мы его оставили в конце гравиевой дороги, — сказала она Бейли, — здесь его машина не могла пройти. Он услышит выстрелы и сообщит по радио в полицию. Нам пришлют помощь. Они схватят этих убийц. — Бонни обняла сестру. — И все это сумела сделать ты!
Бейли подняла голову и взглянула на Бонни.
— Я бы не сумела сделать этого без тебя. Клянусь, я никогда больше не назову тебя цыпленком!
— Цыпленок? — недоверчиво переспросила Лана. — Если бы я была наполовину такой мужественной, как любая из вас, ничего этого бы не случилось…
— Ты мужественная, — повернулась к ней Бейли и взяла ее за руки. — Ты признаешь свои ошибки, и теперь у тебя есть возможность исправить их.
— Как?
— Выступи в суде свидетелем против Дитера и Рэя.
— О, я сделаю это, обязательно сделаю, — горячо заговорила Лана. — Я хочу увидеть, как этих двоих надолго упрячут за решетку.
Бейли обняла Лану. Они не заметили, как стрельба прекратилась и прилетел другой вертолет, на борту которого была надпись «полиция».
— Я потеряла его, он теперь твой… Да? — нерешительно спросила Лана, освобождаясь из объятий Бейли.
Бейли знала, о ком говорит Лана. Стил вошел в ее сердце, в ее жизнь, он обещал ей новое будущее.
Она посмотрела на лицо Ланы, усталое и изможденное. Лицо матери Кевина.
— Нет, — твердо ответила она, — он твой.
Глава 14
— Что-что? — Стил подскочил и приподнял Бейли за плечи, поставил ее на ноги, затем оттеснил к каньону подальше от остальных. — Я не ослышался? — спросил он, остановившись за высоким кедром. — Ты отдаешь меня Лане, как использованную мебель?
Бейли провела рукой по его лицу, гладила бороду, стараясь своим прикосновением успокоить его.
— Лана — мать твоего ребенка, — сказала она. — Ради Кевина ты должен дать ей еще один шанс.
— Но она же бросила нас обоих. — Стил откинул голову.
— И очень сожалеет об этом, — тихо проговорила Бейли, опуская руки. — Она была больна и не могла сладить с собой. Ты что же, хочешь наказать ее на всю оставшуюся жизнь?
— Я помогу ей, Бейли. Я прослежу, чтобы она лечилась, позволю ей видеться с Кевином. Черт возьми, если она снова захочет преподавать аэробику, я даже дам ей работу. Но я не люблю ее, я люблю тебя! Ты думаешь, я могу переключать свои чувства, как водопроводный кран? А ты можешь?
Бейли внутренне содрогнулась, понимая, что ей приходится лгать Стилу.
— Давно ли мы знаем друг друга? Чуть больше месяца? — Она отвела взгляд и стала смотреть на ручей, не в силах глядеть ему в глаза. — Этот месяц ты провел вдали от дома, волнуясь за жизнь твоего сына и зная, что произошло с моей семьей. Опасность и несчастье свели нас вместе, Стил. Лана выступит в суде свидетелем против Дитера и Рэя. Кевину никто больше не угрожает, и ты теперь можешь вернуться в Коннектикут к своей прежней жизни, к той жизни, в которой была Лана и не было меня.
— В той жизни была Карен, — возразил он. — В ней не было и никогда не будет Ланы. Ты никогда не слышала выражения «ты не сможешь меня покинуть»? Теперь ты часть моей жизни, моего будущего! — Он взял ее за руки и притянул к себе.
— Карен и Лана — одна и та же женщина, — продолжала Бейли, глядя на его могучую грудь, к которой она уже никогда больше не прижмется. — Ты любил женщину по имени Карен. Лана может стать этой женщиной, если ты дашь ей шанс. Как я могу лишить ее этого шанса? — Она смотрела на него, ее глаза умоляли понять ее и прекратить этот такой тяжелый для нее разговор. — Я знаю, что значит потерять мужа и сына. Как я могу причинить такое зло другому?
— Она потеряла меня до того, как мы с тобой встретились. — Внезапно он выпустил ее из объятий, и она отступила на шаг. — Ты просто используешь ее как предлог, чтобы цепляться за прошлое и жить с призраками твоего мужа и сына.
Гнев в его голубых глазах обжег ее сильнее, чем палящее солнце. Не в силах вынести этот взгляд, она повернулась и пошла к остальным, стоявшим возле джипа.
— Трусиха! — кричал Стил ей вслед. — Ты боишься будущего!
Она вздрогнула, но не остановилась. Он поймет ее… Должен понять. Со временем… Она поступает правильно, честно, возвращая Стала в его семью.
Но почему же ей так горько?
Она вовсе не трусиха, говорила себе Бейли потом, когда вместе со Стилом и Ланой давала предварительные показания в полиции и когда их осматривал врач, на чем настояла Бонни. Разве на что-нибудь может потребоваться больше мужества, чем на то, чтобы отказаться от Стила, смотреть в будущее без него?
Оставшись с ним одна, она поняла это. У Ланы нашли признаки тяжелого истощения и обезвоживания организма, и ее оставили в больнице. Форрест отвез Стила и Бейли домой. Бонни решила накормить их и уложить в постель.
Стал не заговаривал с ней, после того как обвинил в трусости, но Бонни с Форрестом, казалось, не замечали этого. Они засыпали их вопросами о казино и о том, что им пришлось пережить. У себя дома, принимая душ, Бейли гадала, возобновит ли он снова этот разговор, когда они останутся одни. Но более всего ее волновало, сможет ли она оттолкнуть его и отослать к Лане, если он обнимет ее.
Она не знала и не хотела знать. После того как они поели. Стал попросил Форреста отвезти его в мотель.
— Этот дом — гробница покойников, — объяснил он удивленным Бонни и Форресту. — Я не могу здесь оставаться.
В его голосе Бейли уловила ту же горечь, с которой он говорил о Лане. Как быстро его любовь к ней превратилась в ненависть…
Бонни бросила тревожный взгляд на сестру и села поближе к ней, но Бейли покачала головой, предупреждая, чтобы сестра молчала, позднее она ей все объяснит.
Стал быстро упаковал вещи Кевина, его любимые игрушки. Остальное, сказал он, он переправит в Коннектикут. Закончив со всеми приготовлениями, он направился к двери.
— Так лучше, — тихо проговорила Бейли, когда дверь за ним закрылась. — Он принадлежит не мне, а своей семье.
— Мне кажется, вам обоим надо хорошенько выспаться, — заметил Форрест. — Похоже, вы посходили с ума.
Бейли кивнула, и на ее лице появилась грустная рассеянная улыбка. Сон не изменит ее решения, но она рада заснуть и уйти от своих печальных мыслей и чувств.
Оставшись одна, Бейли пошла в спальню и остановилась на пороге, увидев свою постель неприбранной, на подушке виднелась еще вмятина от головы Стила. Застонав, она бросилась в комнату сына, открыла дверцу стенного шкафа и взяла с полки потрепанного зайца. Прижимая игрушку сына к груди, она свернулась калачиком на нижней кровати, но что-то твердое вонзилось в тело. Сунув руку под простыню, она вытащила оттуда маленький игрушечный грузовичок Кевина.
Бейли сжала игрушку в руке так сильно, что поцарапала ладонь, поднесла грузовичок к губам и поцеловала. Затем она поцеловала зайца, осторожно положила обе игрушки на подушку и вышла из комнаты.
Вернувшись в детскую с коробкой из-под какого-то подарка, Бейли бережно завернула игрушки и, положив в коробку, поставила ее на полку в шкаф. Бонни много раз предлагала ей превратить спальню сына в комнату для гостей; завтра она это сделает.
Она не будет жить с призраками, как ее обвинил Стил, но сегодня она будет спать, думая о нем. Она положила голову на подушку, на которой он спал, укрылась простыней, которой он укрывался, вдыхая его запах — последний раз…
Когда родители Бейли и Бонни с детьми вернулись из поездки в Диснейленд, Стил забрал сына и Дарби и вернулся в Коннектикут вместе с Ланой. Форрест остался.
Он открыл в Лафлине охранную фирму.
Проверка клуба Дитера полицией привела к раскрытию целой сети тайных казино и за пределами «Санберста». Служащие казино в Лафлине получали взятки за то, что направляли Рэя за столы к игрокам, делающим крупные ставки, а он приглашал богатых посетителей на частные игры. Владельцы казино вынуждены были усилить охрану своих заведений — обстоятельство, которое давало возможность фирме Форреста хорошо зарабатывать, а Форресту думать о женитьбе: он вполне мог теперь содержать семью. Они с Бонни решили пожениться, и он хотел удочерить Дженни.
Бейли никогда не чувствовала себя такой одинокой. Она не хотела омрачать радостное настроение сестры, рассказывая, как она тоскует по Стилу… каким пустым кажется ей дом, когда она приходит с работы и один только Макс радуется ее возвращению… как, глядя на кухонный стол, она вспоминает ту ночь, когда они играли в блэкджек «на раздевание»… как она выходит во двор, садится на качалку и мечтает о том, чтобы его сильные и нежные руки обняли ее за плечи.
Чтобы справиться с тоской и болью, она старалась все время чем-то себя занять. Она сняла бейсбольные плакаты в спальне Тревиса и выкрасила стены комнаты в бледно-желтый цвет. Она отдала его игрушки благотворительной организации — все, кроме бейсбольных перчаток, которые положила в ту же коробку, где уже лежали плюшевый заяц ее сына и грузовичок Кевина. Она продала двухъярусную кровать, и теперь на ее месте стояла широкая кровать, покрытая веселым цветастым покрывалом.
Бейли вычистила книжные полки, убрала с них фотографии, которые заняли свое место в альбоме. Только одно фото, где они были все вместе: Клифф, Тревис и она сама, — Бейли поставила на свой туалетный столик. Они были частью ее прошлой жизни, и она их никогда не забудет.
Пролетел август, и наступил сентябрь. Форрест вернулся в Нью-Йорк, чтобы продать свою квартиру и отправить вещи к Бонни. Их свадьба была назначена на октябрь, когда спадет жара. Они планировали скромный ужин на воздухе, на берегу реки во дворе у Бейли.
— Ты, конечно, будешь подружкой невесты на моей свадьбе, — однажды сказала Бонни, когда они сидели у ворот на заднем дворе в доме Бейли. — А Форрест, — она помолчала, — хочет, чтобы его шафером был Стил.
Бейли встала и оперлась на столб ворот. Она смотрела на горы за рекой. Она знала, что увидит Стила и Лану, когда они приедут, чтобы выступить свидетелями на суде против Дитера и Рэя, но дата суда еще не была установлена.
Она думала, что у нее впереди еще много времени, чтобы забыть Стила.
— Ну и что, он приедет?
— Да…
Бейли повернулась к ней.
— Лана приедет с ним? — Конечно, она желала им счастья, но ей тяжело было бы видеть их вместе.
— Форрест мне не говорил. Она проходит курс лечения и преподает аэробику в спортивном центре Стила, но они не поженились.
— Еще… — чуть слышно прошептала Бейли.
Как всегда осторожная и предусмотрительная, Бонни решила дважды отрепетировать свадебную церемонию. Дженни, как девочка, несущая на свадьбе букет цветов, должна была идти вместе с Кевином, который будет нести на подушечке кольца, и Бонни боялась, что ее маленькая дочка собьется, когда увидит приятеля.
Бейли, желая по возможности сократить время, когда ей придется быть вместе со Стилом, возражала. Какая польза от этих репетиций, ведь гостей не будет? Бонни убеждала ее, что после двух репетиций Дженни усвоит свою роль, запомнит, как надо будет идти к навесу, который установили во дворе у Бейли. Она не хочет, чтобы во время свадебной церемонии ей пришлось ловить вздумавшую побегать дочь или же звать и уговаривать ее.
Зная, что сестра такая же упрямая, как и она сама, Бейли в конце концов согласилась. Бонни заслуживает, чтобы день ее свадьбы был таким, как ей хочется. Но все же она тихонько ругала Бонни, когда Стал с Кевином вошли в ее дом.
Мальчик радостно поздоровался с ней, и она ответила, приветливо улыбаясь Кевину, а заодно и Стилу, стоявшему рядом с сыном. Его волосы снова были белокурыми, лицо чисто выбрито. Он заметил, что Бейли выкрасила волосы в свой натуральный темный цвет, но она почувствовала, что ему так же неловко, как и ей.
— А где Лана? — заставила она себя спросить, зная, что Лана приняла приглашение на свадьбу.
— Она приедет в конце недели, — ответил Стал. К ним подошел Форрест. Бейли выскользнула из комнаты.
Но она не могла не смотреть на Стала, когда он показывал Кевину, как нести бархатную подушечку с кольцами.
— Ты должен стараться держать ее ровно, — объяснял Стал. — Представь себе, что это не кольца, а яички и они упадут и разобьются, если ты наклонишь подушечку.
Стал казался таким большим рядом со своим маленьким крепким сынишкой и таким нежным, терпеливым…
И он принадлежал Лане.
— Может быть, вам стоит потренироваться с настоящим яйцом? — весело предложила Бейли, стараясь заглушить боль потери, не оставлявшую ее. Открыв холодильник, она взяла яйцо и подошла, чтобы положить его на подушечку, в тот самый момент, когда Стал выпрямился и потянулся за ним. Их руки встретились. Бейли выронила яйцо, стремительно отдернув руку.
Бейли провела рукой по его лицу, гладила бороду, стараясь своим прикосновением успокоить его.
— Лана — мать твоего ребенка, — сказала она. — Ради Кевина ты должен дать ей еще один шанс.
— Но она же бросила нас обоих. — Стил откинул голову.
— И очень сожалеет об этом, — тихо проговорила Бейли, опуская руки. — Она была больна и не могла сладить с собой. Ты что же, хочешь наказать ее на всю оставшуюся жизнь?
— Я помогу ей, Бейли. Я прослежу, чтобы она лечилась, позволю ей видеться с Кевином. Черт возьми, если она снова захочет преподавать аэробику, я даже дам ей работу. Но я не люблю ее, я люблю тебя! Ты думаешь, я могу переключать свои чувства, как водопроводный кран? А ты можешь?
Бейли внутренне содрогнулась, понимая, что ей приходится лгать Стилу.
— Давно ли мы знаем друг друга? Чуть больше месяца? — Она отвела взгляд и стала смотреть на ручей, не в силах глядеть ему в глаза. — Этот месяц ты провел вдали от дома, волнуясь за жизнь твоего сына и зная, что произошло с моей семьей. Опасность и несчастье свели нас вместе, Стил. Лана выступит в суде свидетелем против Дитера и Рэя. Кевину никто больше не угрожает, и ты теперь можешь вернуться в Коннектикут к своей прежней жизни, к той жизни, в которой была Лана и не было меня.
— В той жизни была Карен, — возразил он. — В ней не было и никогда не будет Ланы. Ты никогда не слышала выражения «ты не сможешь меня покинуть»? Теперь ты часть моей жизни, моего будущего! — Он взял ее за руки и притянул к себе.
— Карен и Лана — одна и та же женщина, — продолжала Бейли, глядя на его могучую грудь, к которой она уже никогда больше не прижмется. — Ты любил женщину по имени Карен. Лана может стать этой женщиной, если ты дашь ей шанс. Как я могу лишить ее этого шанса? — Она смотрела на него, ее глаза умоляли понять ее и прекратить этот такой тяжелый для нее разговор. — Я знаю, что значит потерять мужа и сына. Как я могу причинить такое зло другому?
— Она потеряла меня до того, как мы с тобой встретились. — Внезапно он выпустил ее из объятий, и она отступила на шаг. — Ты просто используешь ее как предлог, чтобы цепляться за прошлое и жить с призраками твоего мужа и сына.
Гнев в его голубых глазах обжег ее сильнее, чем палящее солнце. Не в силах вынести этот взгляд, она повернулась и пошла к остальным, стоявшим возле джипа.
— Трусиха! — кричал Стил ей вслед. — Ты боишься будущего!
Она вздрогнула, но не остановилась. Он поймет ее… Должен понять. Со временем… Она поступает правильно, честно, возвращая Стала в его семью.
Но почему же ей так горько?
Она вовсе не трусиха, говорила себе Бейли потом, когда вместе со Стилом и Ланой давала предварительные показания в полиции и когда их осматривал врач, на чем настояла Бонни. Разве на что-нибудь может потребоваться больше мужества, чем на то, чтобы отказаться от Стила, смотреть в будущее без него?
Оставшись с ним одна, она поняла это. У Ланы нашли признаки тяжелого истощения и обезвоживания организма, и ее оставили в больнице. Форрест отвез Стила и Бейли домой. Бонни решила накормить их и уложить в постель.
Стал не заговаривал с ней, после того как обвинил в трусости, но Бонни с Форрестом, казалось, не замечали этого. Они засыпали их вопросами о казино и о том, что им пришлось пережить. У себя дома, принимая душ, Бейли гадала, возобновит ли он снова этот разговор, когда они останутся одни. Но более всего ее волновало, сможет ли она оттолкнуть его и отослать к Лане, если он обнимет ее.
Она не знала и не хотела знать. После того как они поели. Стал попросил Форреста отвезти его в мотель.
— Этот дом — гробница покойников, — объяснил он удивленным Бонни и Форресту. — Я не могу здесь оставаться.
В его голосе Бейли уловила ту же горечь, с которой он говорил о Лане. Как быстро его любовь к ней превратилась в ненависть…
Бонни бросила тревожный взгляд на сестру и села поближе к ней, но Бейли покачала головой, предупреждая, чтобы сестра молчала, позднее она ей все объяснит.
Стал быстро упаковал вещи Кевина, его любимые игрушки. Остальное, сказал он, он переправит в Коннектикут. Закончив со всеми приготовлениями, он направился к двери.
— Так лучше, — тихо проговорила Бейли, когда дверь за ним закрылась. — Он принадлежит не мне, а своей семье.
— Мне кажется, вам обоим надо хорошенько выспаться, — заметил Форрест. — Похоже, вы посходили с ума.
Бейли кивнула, и на ее лице появилась грустная рассеянная улыбка. Сон не изменит ее решения, но она рада заснуть и уйти от своих печальных мыслей и чувств.
Оставшись одна, Бейли пошла в спальню и остановилась на пороге, увидев свою постель неприбранной, на подушке виднелась еще вмятина от головы Стила. Застонав, она бросилась в комнату сына, открыла дверцу стенного шкафа и взяла с полки потрепанного зайца. Прижимая игрушку сына к груди, она свернулась калачиком на нижней кровати, но что-то твердое вонзилось в тело. Сунув руку под простыню, она вытащила оттуда маленький игрушечный грузовичок Кевина.
Бейли сжала игрушку в руке так сильно, что поцарапала ладонь, поднесла грузовичок к губам и поцеловала. Затем она поцеловала зайца, осторожно положила обе игрушки на подушку и вышла из комнаты.
Вернувшись в детскую с коробкой из-под какого-то подарка, Бейли бережно завернула игрушки и, положив в коробку, поставила ее на полку в шкаф. Бонни много раз предлагала ей превратить спальню сына в комнату для гостей; завтра она это сделает.
Она не будет жить с призраками, как ее обвинил Стил, но сегодня она будет спать, думая о нем. Она положила голову на подушку, на которой он спал, укрылась простыней, которой он укрывался, вдыхая его запах — последний раз…
Когда родители Бейли и Бонни с детьми вернулись из поездки в Диснейленд, Стил забрал сына и Дарби и вернулся в Коннектикут вместе с Ланой. Форрест остался.
Он открыл в Лафлине охранную фирму.
Проверка клуба Дитера полицией привела к раскрытию целой сети тайных казино и за пределами «Санберста». Служащие казино в Лафлине получали взятки за то, что направляли Рэя за столы к игрокам, делающим крупные ставки, а он приглашал богатых посетителей на частные игры. Владельцы казино вынуждены были усилить охрану своих заведений — обстоятельство, которое давало возможность фирме Форреста хорошо зарабатывать, а Форресту думать о женитьбе: он вполне мог теперь содержать семью. Они с Бонни решили пожениться, и он хотел удочерить Дженни.
Бейли никогда не чувствовала себя такой одинокой. Она не хотела омрачать радостное настроение сестры, рассказывая, как она тоскует по Стилу… каким пустым кажется ей дом, когда она приходит с работы и один только Макс радуется ее возвращению… как, глядя на кухонный стол, она вспоминает ту ночь, когда они играли в блэкджек «на раздевание»… как она выходит во двор, садится на качалку и мечтает о том, чтобы его сильные и нежные руки обняли ее за плечи.
Чтобы справиться с тоской и болью, она старалась все время чем-то себя занять. Она сняла бейсбольные плакаты в спальне Тревиса и выкрасила стены комнаты в бледно-желтый цвет. Она отдала его игрушки благотворительной организации — все, кроме бейсбольных перчаток, которые положила в ту же коробку, где уже лежали плюшевый заяц ее сына и грузовичок Кевина. Она продала двухъярусную кровать, и теперь на ее месте стояла широкая кровать, покрытая веселым цветастым покрывалом.
Бейли вычистила книжные полки, убрала с них фотографии, которые заняли свое место в альбоме. Только одно фото, где они были все вместе: Клифф, Тревис и она сама, — Бейли поставила на свой туалетный столик. Они были частью ее прошлой жизни, и она их никогда не забудет.
Пролетел август, и наступил сентябрь. Форрест вернулся в Нью-Йорк, чтобы продать свою квартиру и отправить вещи к Бонни. Их свадьба была назначена на октябрь, когда спадет жара. Они планировали скромный ужин на воздухе, на берегу реки во дворе у Бейли.
— Ты, конечно, будешь подружкой невесты на моей свадьбе, — однажды сказала Бонни, когда они сидели у ворот на заднем дворе в доме Бейли. — А Форрест, — она помолчала, — хочет, чтобы его шафером был Стил.
Бейли встала и оперлась на столб ворот. Она смотрела на горы за рекой. Она знала, что увидит Стила и Лану, когда они приедут, чтобы выступить свидетелями на суде против Дитера и Рэя, но дата суда еще не была установлена.
Она думала, что у нее впереди еще много времени, чтобы забыть Стила.
— Ну и что, он приедет?
— Да…
Бейли повернулась к ней.
— Лана приедет с ним? — Конечно, она желала им счастья, но ей тяжело было бы видеть их вместе.
— Форрест мне не говорил. Она проходит курс лечения и преподает аэробику в спортивном центре Стила, но они не поженились.
— Еще… — чуть слышно прошептала Бейли.
Как всегда осторожная и предусмотрительная, Бонни решила дважды отрепетировать свадебную церемонию. Дженни, как девочка, несущая на свадьбе букет цветов, должна была идти вместе с Кевином, который будет нести на подушечке кольца, и Бонни боялась, что ее маленькая дочка собьется, когда увидит приятеля.
Бейли, желая по возможности сократить время, когда ей придется быть вместе со Стилом, возражала. Какая польза от этих репетиций, ведь гостей не будет? Бонни убеждала ее, что после двух репетиций Дженни усвоит свою роль, запомнит, как надо будет идти к навесу, который установили во дворе у Бейли. Она не хочет, чтобы во время свадебной церемонии ей пришлось ловить вздумавшую побегать дочь или же звать и уговаривать ее.
Зная, что сестра такая же упрямая, как и она сама, Бейли в конце концов согласилась. Бонни заслуживает, чтобы день ее свадьбы был таким, как ей хочется. Но все же она тихонько ругала Бонни, когда Стал с Кевином вошли в ее дом.
Мальчик радостно поздоровался с ней, и она ответила, приветливо улыбаясь Кевину, а заодно и Стилу, стоявшему рядом с сыном. Его волосы снова были белокурыми, лицо чисто выбрито. Он заметил, что Бейли выкрасила волосы в свой натуральный темный цвет, но она почувствовала, что ему так же неловко, как и ей.
— А где Лана? — заставила она себя спросить, зная, что Лана приняла приглашение на свадьбу.
— Она приедет в конце недели, — ответил Стал. К ним подошел Форрест. Бейли выскользнула из комнаты.
Но она не могла не смотреть на Стала, когда он показывал Кевину, как нести бархатную подушечку с кольцами.
— Ты должен стараться держать ее ровно, — объяснял Стал. — Представь себе, что это не кольца, а яички и они упадут и разобьются, если ты наклонишь подушечку.
Стал казался таким большим рядом со своим маленьким крепким сынишкой и таким нежным, терпеливым…
И он принадлежал Лане.
— Может быть, вам стоит потренироваться с настоящим яйцом? — весело предложила Бейли, стараясь заглушить боль потери, не оставлявшую ее. Открыв холодильник, она взяла яйцо и подошла, чтобы положить его на подушечку, в тот самый момент, когда Стал выпрямился и потянулся за ним. Их руки встретились. Бейли выронила яйцо, стремительно отдернув руку.