Кара задумалась. Она не принимала таблеток весь тот период. Ей так хотелось забеременеть во время медового месяца, что она просто забыла о них, а когда наткнулась на упаковку, перебирая чемодан перед отъездом с виллы, было уже поздно что-то менять. Она хотела предупредить Доминика, но не стала. Ей казалось, что забеременеть так скоро она не сможет.
Кара положила руку на живот. Он еще плоский, но так будет недолго. Скоро у нее появится ребенок. Когда случилась задержка, Кара сделала тест, и тот дал положительный результат. Даже если у нее оставались сомнения, утренние недомогания рассеяли их.
Киша, принесла коробку с содовыми крекерами.
– Тори поделилась. Она на втором месяце и говорит, что только эти печенья спасают ее по утрам... – Киша, озабоченно взглянула на Кару: – Ты ждешь ребенка?
Кара съела два крекера. Скрывать правду не было смысла – все равно она откроется через пару месяцев.
– Да. И тест подтвердил.
– Ты счастлива?
Была ли она счастлива, что станет матерью-одиночкой? Кара еще не задавала себе этот вопрос. Она хотела дождаться того момента, когда радость от сознания растущей внутри жизни захватит ее целиком. В современном мире никто не станет осуждать женщину, решившую растить ребенка без отца.
И странно: внезапно на Кару нахлынул такой поток чувств, что она чуть не задохнулась. Счастлива ли она? Господи, да она вне себя от восторга!
– Знаешь, Киша, – улыбка озарила ее бледное лицо, – я безумно счастлива. Правда, я думала, что рожу ребенка в браке, но это не омрачает моей радости.
– А Гил знает? Я в курсе, что вы расстались как-то неудачно. Но мне кажется, он должен знать, что скоро станет отцом.
Кара снова бросила быстрый взгляд на обложки. Какой Доминик на них красивый! На обеих фотографиях он казался увлеченным своими спутницами. А быть может, даже любовницами. Возможно, именно сейчас он снова исполняет женские фантазии, только уже не ее. Кара вздохнула и отбросила грустные мысли.
– Отец ребенка не Гил.
Глаза Киши, расширились от удивления.
– Неужели... о, прости, я не хотела влезать не в свое дело. Тебе ничего не нужно принести?
– Нет. Чуть позже я позову тебя, чтобы надиктовать текст. – И она снова вернулась взглядом к журналам – они притягивали ее словно магнит.
– У тебя последние номера? – заинтересовалась секретарша, подходя сзади и заглядывая Каре через плечо. – Да это же Доминик Домейни! Вот, я понимаю, мужчина! Настоящий красавчик. Говорят, у него был роман с принцессой Дианой!
– Я бы не слишком этому верила, Киша. Ты же знаешь, что папарацци, склонны преувеличивать. Возможно, Домейни совсем другой, не такой, как его представляет публика.
– Ха! Это также вероятно, как то, что я не черная! – Киша, выпятила свои полные губы. – Ну да ладно, мне надо возвращаться к делам. Если я тебе понадоблюсь, вызовешь меня. – Она помедлила у двери. – Для тебя это, наверное, нелегкое решение. Но ты всегда можешь передумать, еще есть время.
– Я уже сделала свой выбор. Но все равно, спасибо. Иди, работай! – улыбнулась Кара. – Да и у меня куча дел.
После ухода секретарши она сделала несколько телефонных звонков, но никак не могла сосредоточиться на работе. Все ее мысли крутились вокруг ребенка. Это будет ребенок Доминика. Гил никак не мог быть его отцом. Пока они были вместе, Кара принимала таблетки, кроме того, подготовка к свадьбе занимала все свободное время, и они почти не виделись.
Она снова коснулась живота. Пока не видно следов беременности. За это время она навестит родителей и расскажет им, что скоро станет мамой. Конечно, они расстроятся, что у ребенка не будет отца. Но родители всегда любили ее и, конечно, поддержат ее решение.
А как бы отреагировал Доминик, узнав, что Кара беременна? Он говорил, что любит детей. Конечно, он поддержал бы ее материально и навещал, а она убедила бы себя, что он тоже ждет появления ребенка. Но думать так было глупо, и Кара постаралась не поддаваться желанию сообщить новость будущему отцу. Она ничего не скажет и не побеспокоит его ничем. Образ жизни Доминика не вязался с ее. Ей нужен верный муж, а не приходящий по выходным примерный отец. В таком случае лучше остаться одной.
Она по-прежнему не жалела об их скоротечном романе, хотя он и получил такое неожиданное развитие. Скорее, она была счастлива, что все так сложилось, и беременность считала подарком судьбы. Она сумеет позаботиться о ребенке сама, и маленькое беззащитное существо, растущее в ней, получит больше любви и внимания, чем иные дети в полных семьях.
С этой мыслью Кара свернула журналы в трубочку и бросила в ведро для использованных бумаг.
Утренние недомогания прекратились через пару недель. Вкус еды стал для нее другим, удивительным и изысканным, так что она очень быстро набрала потерянные килограммы. На ближайшие выходные Кара запланировала поездку в Атланту, к родителям. Она очень надеялась, что они не будут слишком разочарованы выбором, который она сделала.
Дверь кабинета распахнулась, и в него, влетела Киша. Она была так взволнована, что даже не могла разговаривать.
– Боже мой, да что произошло? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.
– Он здесь! – воскликнула та и зачастила скороговоркой: – Он здесь, в здании! Я не знала, что он в Майами!
– Киша, ради всего святого, возьми себя в руки и расскажи толком, что случилось. – Кара почувствовала, как волнение секретарши передалось и ей. – Кто здесь? Кого ты увидела?
– Думаю, она хочет сказать тебе, что увидела меня, – раздался знакомый голос. – Можно войти?
Кара вскочила с кресла от неожиданности.
– Доминик! Что ты тут делаешь?
Она уставилась на него, не в силах поверить глазам. Он был еще прекраснее, чем она его запомнила. Высокий и элегантный, он опирался плечом о косяк и улыбался.
– Вы что, знакомы? – потрясенно, прошептала Киша. – Ты знаешь Доминика Домейни?!
– И довольно близко! – засмеялся тот, посылая ей один из тех взглядов, от которых таяла любая женщина. Затем он перевел взгляд на Кару: – Я скучал по тебе, дорогая.
По виду Киши, было понятно, что она очарована и заинтригована происходящим. Секретарша Кары была неглупой женщиной и быстро все поняла. Ее любопытству не было предела.
А Доминик не мог оторвать глаз от Кары. С их последней встречи она стала еще привлекательнее. Казалось, вся она цветет и словно светится изнутри загадочным светом. Доминик помнил каждую черту ее лица, но эта новая красота озаряла ее и превращала в волшебную нимфу.
– Мы могли бы поговорить наедине, Кара?
– Ах да! – воскликнула Киша. – У меня же куча дел! Я прослежу, чтобы вас не беспокоили. – И, удаляясь, она бросила заговорщицкий взгляд на Кару.
Но ни Кара, ни Доминик не слышали ее. Они молча пожирали друг друга глазами. Казалось, воздух накалился и стал дрожать. Ничто не изменилось между ними, и прошедшие недели лишь обострили чувства. Кара, смотрела на Доминика, пока не заболели глаза. Как могла она думать, что разлука сотрет из памяти все, что между ними было?
– Ты стала еще красивее, – тихо произнес Доминик.
– Ты тоже, – ответила Кара. Господи, что за косноязычие на нее напало? – Что ты тут делаешь?
Темная бровь Доминика чуть приподнялась в удивлении.
– Я думал, ты будешь рада видеть меня. – Его голос звучал немного разочарованно.
– Я рада, просто очень удивлена. С кем ты приехал в Майами? С итальянской моделью?
– Ты продолжаешь читать желтую прессу?
– Каюсь, – попыталась пошутить Кара, краснея.
– Нет, я не с Адрианой. А ты? Не вышла за Гила?
– Нет, и это было обоюдным решением.
– Рад слышать. Без него тебе будет лучше.
Кара пожала плечами:
– Да, без него мне лучше.
– Ты уже нашла себе нового друга?
– Нет, – покачала она головой. – Я была очень занята. Зато ты, как я вижу, развлекаешься за двоих.
– Грешен, каюсь, – усмехнулся Доминик. Он обошел стол и приблизился к ней, заглядывая в лицо. – Вас непросто забыть, Кара. А я очень старался, видит Бог!
Он стоял рядом, и Кара почти ощущала тепло, исходящее от него, и слабый, неповторимый запах его тела, преследовавший ее с момента их расставания. Было наивным думать, что уйти от Доминика Домейни, и забыть его окажется легко. Несколько недель она боролась с воспоминаниями, но вот две минуты рядом с ним – и словно не было этой борьбы.
– Поужинаешь сегодня со мной? – спросил Доминик.
– Не думаю, что стоит давать папарацци шанс видеть нас вместе. Мне бы не хотелось, чтобы в следующем номере какого-нибудь популярного журнала красовалась моя фотография с подписью «его новый трофей».
– Но мне необходимо поговорить с тобой.
«Не больше, чем мне!» – подумала Кара. Еще немного, и земля снова уйдет у нее из-под ног как раз тогда, когда она смогла найти точку опоры.
– Приходи вечером, – сказала она, прежде чем успела остановить себя, – в восемь. Только не жди ничего особенного. Да! И постарайся не приводить с собой журналистов.
Кара быстро черкнула на клочке бумаги адрес и протянула Доминику. Она хотела отвернуться, чтобы показать, что разговор закончен, но Доминик схватил ее за плечи и притянул к себе. Он приподнял ее подбородок, заставив смотреть себе в глаза.
– Я очень скучал, – шепнул он.
Кара уставилась на его губы, вспоминая, как он целовал ее, какими они могли быть нежными и настойчивыми. Ей хотелось приоткрыть рот и позволить целовать себя так, как умел только он, хотелось вдыхать его запах, прижиматься и постанывать в его руках. Пусть он обнимет ее, а она прильнет к нему со всем неистовством стольких недель ожидания! Как сладко будет, если он войдет в нее! Какое счастье будет услышать его хрипловатый стон. Пусть он останется с ней навсегда! Невозможные мысли!
Он увидел, как приоткрылись губы Кары. Как хотелось прижать ее к себе и не отпускать никогда! Ради нее он перелетел океан, бросив все дела. Только ради нее он способен на безумство. Как убедить ее остаться с ним? Ему следовало понять раньше, что Кара не случайно вошла в его жизнь. Что он должен сказать и сделать, чтобы убедить ее в своей искренности?
Едва Кара попыталась что-то сказать, как он закрыл ей рот поцелуем. Это был очень нежный, трогательный поцелуй, и сердце Кары забилось сильнее, чем от самых пламенных объятий.
Доминик оторвался от ее губ:
– До вечера, дорогая.
И прежде чем она успела произнести хоть что-то в ответ, он вышел из офиса.
Глава 7
Кара положила руку на живот. Он еще плоский, но так будет недолго. Скоро у нее появится ребенок. Когда случилась задержка, Кара сделала тест, и тот дал положительный результат. Даже если у нее оставались сомнения, утренние недомогания рассеяли их.
Киша, принесла коробку с содовыми крекерами.
– Тори поделилась. Она на втором месяце и говорит, что только эти печенья спасают ее по утрам... – Киша, озабоченно взглянула на Кару: – Ты ждешь ребенка?
Кара съела два крекера. Скрывать правду не было смысла – все равно она откроется через пару месяцев.
– Да. И тест подтвердил.
– Ты счастлива?
Была ли она счастлива, что станет матерью-одиночкой? Кара еще не задавала себе этот вопрос. Она хотела дождаться того момента, когда радость от сознания растущей внутри жизни захватит ее целиком. В современном мире никто не станет осуждать женщину, решившую растить ребенка без отца.
И странно: внезапно на Кару нахлынул такой поток чувств, что она чуть не задохнулась. Счастлива ли она? Господи, да она вне себя от восторга!
– Знаешь, Киша, – улыбка озарила ее бледное лицо, – я безумно счастлива. Правда, я думала, что рожу ребенка в браке, но это не омрачает моей радости.
– А Гил знает? Я в курсе, что вы расстались как-то неудачно. Но мне кажется, он должен знать, что скоро станет отцом.
Кара снова бросила быстрый взгляд на обложки. Какой Доминик на них красивый! На обеих фотографиях он казался увлеченным своими спутницами. А быть может, даже любовницами. Возможно, именно сейчас он снова исполняет женские фантазии, только уже не ее. Кара вздохнула и отбросила грустные мысли.
– Отец ребенка не Гил.
Глаза Киши, расширились от удивления.
– Неужели... о, прости, я не хотела влезать не в свое дело. Тебе ничего не нужно принести?
– Нет. Чуть позже я позову тебя, чтобы надиктовать текст. – И она снова вернулась взглядом к журналам – они притягивали ее словно магнит.
– У тебя последние номера? – заинтересовалась секретарша, подходя сзади и заглядывая Каре через плечо. – Да это же Доминик Домейни! Вот, я понимаю, мужчина! Настоящий красавчик. Говорят, у него был роман с принцессой Дианой!
– Я бы не слишком этому верила, Киша. Ты же знаешь, что папарацци, склонны преувеличивать. Возможно, Домейни совсем другой, не такой, как его представляет публика.
– Ха! Это также вероятно, как то, что я не черная! – Киша, выпятила свои полные губы. – Ну да ладно, мне надо возвращаться к делам. Если я тебе понадоблюсь, вызовешь меня. – Она помедлила у двери. – Для тебя это, наверное, нелегкое решение. Но ты всегда можешь передумать, еще есть время.
– Я уже сделала свой выбор. Но все равно, спасибо. Иди, работай! – улыбнулась Кара. – Да и у меня куча дел.
После ухода секретарши она сделала несколько телефонных звонков, но никак не могла сосредоточиться на работе. Все ее мысли крутились вокруг ребенка. Это будет ребенок Доминика. Гил никак не мог быть его отцом. Пока они были вместе, Кара принимала таблетки, кроме того, подготовка к свадьбе занимала все свободное время, и они почти не виделись.
Она снова коснулась живота. Пока не видно следов беременности. За это время она навестит родителей и расскажет им, что скоро станет мамой. Конечно, они расстроятся, что у ребенка не будет отца. Но родители всегда любили ее и, конечно, поддержат ее решение.
А как бы отреагировал Доминик, узнав, что Кара беременна? Он говорил, что любит детей. Конечно, он поддержал бы ее материально и навещал, а она убедила бы себя, что он тоже ждет появления ребенка. Но думать так было глупо, и Кара постаралась не поддаваться желанию сообщить новость будущему отцу. Она ничего не скажет и не побеспокоит его ничем. Образ жизни Доминика не вязался с ее. Ей нужен верный муж, а не приходящий по выходным примерный отец. В таком случае лучше остаться одной.
Она по-прежнему не жалела об их скоротечном романе, хотя он и получил такое неожиданное развитие. Скорее, она была счастлива, что все так сложилось, и беременность считала подарком судьбы. Она сумеет позаботиться о ребенке сама, и маленькое беззащитное существо, растущее в ней, получит больше любви и внимания, чем иные дети в полных семьях.
С этой мыслью Кара свернула журналы в трубочку и бросила в ведро для использованных бумаг.
Утренние недомогания прекратились через пару недель. Вкус еды стал для нее другим, удивительным и изысканным, так что она очень быстро набрала потерянные килограммы. На ближайшие выходные Кара запланировала поездку в Атланту, к родителям. Она очень надеялась, что они не будут слишком разочарованы выбором, который она сделала.
Дверь кабинета распахнулась, и в него, влетела Киша. Она была так взволнована, что даже не могла разговаривать.
– Боже мой, да что произошло? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.
– Он здесь! – воскликнула та и зачастила скороговоркой: – Он здесь, в здании! Я не знала, что он в Майами!
– Киша, ради всего святого, возьми себя в руки и расскажи толком, что случилось. – Кара почувствовала, как волнение секретарши передалось и ей. – Кто здесь? Кого ты увидела?
– Думаю, она хочет сказать тебе, что увидела меня, – раздался знакомый голос. – Можно войти?
Кара вскочила с кресла от неожиданности.
– Доминик! Что ты тут делаешь?
Она уставилась на него, не в силах поверить глазам. Он был еще прекраснее, чем она его запомнила. Высокий и элегантный, он опирался плечом о косяк и улыбался.
– Вы что, знакомы? – потрясенно, прошептала Киша. – Ты знаешь Доминика Домейни?!
– И довольно близко! – засмеялся тот, посылая ей один из тех взглядов, от которых таяла любая женщина. Затем он перевел взгляд на Кару: – Я скучал по тебе, дорогая.
По виду Киши, было понятно, что она очарована и заинтригована происходящим. Секретарша Кары была неглупой женщиной и быстро все поняла. Ее любопытству не было предела.
А Доминик не мог оторвать глаз от Кары. С их последней встречи она стала еще привлекательнее. Казалось, вся она цветет и словно светится изнутри загадочным светом. Доминик помнил каждую черту ее лица, но эта новая красота озаряла ее и превращала в волшебную нимфу.
– Мы могли бы поговорить наедине, Кара?
– Ах да! – воскликнула Киша. – У меня же куча дел! Я прослежу, чтобы вас не беспокоили. – И, удаляясь, она бросила заговорщицкий взгляд на Кару.
Но ни Кара, ни Доминик не слышали ее. Они молча пожирали друг друга глазами. Казалось, воздух накалился и стал дрожать. Ничто не изменилось между ними, и прошедшие недели лишь обострили чувства. Кара, смотрела на Доминика, пока не заболели глаза. Как могла она думать, что разлука сотрет из памяти все, что между ними было?
– Ты стала еще красивее, – тихо произнес Доминик.
– Ты тоже, – ответила Кара. Господи, что за косноязычие на нее напало? – Что ты тут делаешь?
Темная бровь Доминика чуть приподнялась в удивлении.
– Я думал, ты будешь рада видеть меня. – Его голос звучал немного разочарованно.
– Я рада, просто очень удивлена. С кем ты приехал в Майами? С итальянской моделью?
– Ты продолжаешь читать желтую прессу?
– Каюсь, – попыталась пошутить Кара, краснея.
– Нет, я не с Адрианой. А ты? Не вышла за Гила?
– Нет, и это было обоюдным решением.
– Рад слышать. Без него тебе будет лучше.
Кара пожала плечами:
– Да, без него мне лучше.
– Ты уже нашла себе нового друга?
– Нет, – покачала она головой. – Я была очень занята. Зато ты, как я вижу, развлекаешься за двоих.
– Грешен, каюсь, – усмехнулся Доминик. Он обошел стол и приблизился к ней, заглядывая в лицо. – Вас непросто забыть, Кара. А я очень старался, видит Бог!
Он стоял рядом, и Кара почти ощущала тепло, исходящее от него, и слабый, неповторимый запах его тела, преследовавший ее с момента их расставания. Было наивным думать, что уйти от Доминика Домейни, и забыть его окажется легко. Несколько недель она боролась с воспоминаниями, но вот две минуты рядом с ним – и словно не было этой борьбы.
– Поужинаешь сегодня со мной? – спросил Доминик.
– Не думаю, что стоит давать папарацци шанс видеть нас вместе. Мне бы не хотелось, чтобы в следующем номере какого-нибудь популярного журнала красовалась моя фотография с подписью «его новый трофей».
– Но мне необходимо поговорить с тобой.
«Не больше, чем мне!» – подумала Кара. Еще немного, и земля снова уйдет у нее из-под ног как раз тогда, когда она смогла найти точку опоры.
– Приходи вечером, – сказала она, прежде чем успела остановить себя, – в восемь. Только не жди ничего особенного. Да! И постарайся не приводить с собой журналистов.
Кара быстро черкнула на клочке бумаги адрес и протянула Доминику. Она хотела отвернуться, чтобы показать, что разговор закончен, но Доминик схватил ее за плечи и притянул к себе. Он приподнял ее подбородок, заставив смотреть себе в глаза.
– Я очень скучал, – шепнул он.
Кара уставилась на его губы, вспоминая, как он целовал ее, какими они могли быть нежными и настойчивыми. Ей хотелось приоткрыть рот и позволить целовать себя так, как умел только он, хотелось вдыхать его запах, прижиматься и постанывать в его руках. Пусть он обнимет ее, а она прильнет к нему со всем неистовством стольких недель ожидания! Как сладко будет, если он войдет в нее! Какое счастье будет услышать его хрипловатый стон. Пусть он останется с ней навсегда! Невозможные мысли!
Он увидел, как приоткрылись губы Кары. Как хотелось прижать ее к себе и не отпускать никогда! Ради нее он перелетел океан, бросив все дела. Только ради нее он способен на безумство. Как убедить ее остаться с ним? Ему следовало понять раньше, что Кара не случайно вошла в его жизнь. Что он должен сказать и сделать, чтобы убедить ее в своей искренности?
Едва Кара попыталась что-то сказать, как он закрыл ей рот поцелуем. Это был очень нежный, трогательный поцелуй, и сердце Кары забилось сильнее, чем от самых пламенных объятий.
Доминик оторвался от ее губ:
– До вечера, дорогая.
И прежде чем она успела произнести хоть что-то в ответ, он вышел из офиса.
Глава 7
Дверной звонок заставил Кару вздрогнуть. Волнение, которое она пыталась подавить весь вечер, вернулось с новой силой. Не очень твердой походкой она направилась в прихожую, по пути остановившись у зеркала. Пытаясь унять дрожь, Кара вгляделась в свое отражение. Откинув волосы со лба, поправила помаду и нервно вздохнула. Платье из легкого шифона, которое она уже надевала на «Одиссее», сидело идеально... или почти идеально. Беременность сделала грудь больше, и оттого ткань была спереди натянута сильнее. Похоже, придется менять весь гардероб!
Звонок повторился, на сей раз более настойчивый и протяжный. Кара приблизилась к двери, бессознательно одернув подол и поправив прическу. Она так и не решила, стоит ли говорить Доминику о своем положении. В одном она была уверена: что не изменит своего мнения и не потребует от будущего отца, чтобы он любил ребенка и обеспечивал его материально.
Гостеприимно улыбаясь, Кара распахнула дверь. Доминик улыбался не менее лучезарно.
– Я уже подумал, что ты не хочешь меня видеть. – В одной руке у него была бутылка шампанского, а в другой огромный букет роз. – Может, пригласишь войти?
Кара вспыхнула от смущения и сделала шаг в сторону, впуская гостя. Пока Доминик входил, она жадно рассматривала его, пользуясь тем, что он этого не видит. На нем был легкий костюм, простота покроя которого выдавала его дороговизну. Брюки и пиджак сидели элегантно, ворот белой рубашки был расстегнут, оголяя шею с золотой цепочкой и кусочек груди. Сердце Кары застучало, стоило ей коснуться взглядом его обнаженной кожи, будя воспоминания.
– У тебя уютно, – одобрил Доминик.
Она улыбнулась. Когда он успел оценить интерьер, если неотрывно смотрел на нее?
– Квартира не очень большая, но мне подходит. Я купила ее два года назад.
Оторвав от Кары взгляд, Доминик заглянул в гостиную:
– Да, она и правда очень тебе подходит. Ты сама составляла проект? Очень продуманное сочетание классики и модерна.
Кара кивнула, не сумев произнести ни слова. Его взгляд гипнотизировал ее! Она надеялась вести себя спокойно и чуть отстраненно, и сейчас все ее планы рушились.
Как раз в этот момент Доминик протянул ей принесенные цветы и шампанское.
– Это тебе. Насколько я помню, то и другое тебе очень нравится.
Невнятно поблагодарив, Кара приняла подарки и направилась на кухню за вазой. Доминик последовал за ней.
– Пока ты ставишь розы, я открою шампанское. – Он принюхался. – О, какой аппетитный запах! Не знал, что ты умеешь готовить.
– И очень неплохо, к твоему сведению, – усмехнулась Кара, наполняя вазу водой. – Ты не против корнуэльской курицы под соусом и салата? Мне повезло найти свежие артишоки на овощном рынке по пути домой. Насколько я помню, ты их любишь.
Пробка негромко хлопнула, и Доминик повернулся к Каре:
– Надеюсь, ты помнишь обо мне не только это, дорогая. – В его глазах прыгали бесенята. – Потому что я помню о тебе очень многое. Давай я наполню бокалы.
Кара заколебалась. Она не употребляла алкоголь с тех пор, как узнала о беременности. Но как объяснить отказ Доминику? Ничего не приходило на ум.
– Где у тебя стаканы? – спросил он, не подозревая, в какое трудное положение поставил Кару.
Она достала из шкафчика два высоких бокала и поставила на стол. Наполнив их, Доминик протянул один Каре.
– У меня есть тост, – провозгласил он, подняв торжественно руку. – За наслаждение! За нас! За то, чтобы так было всегда!
Кара застыла. Бокал дрогнул в нетвердых пальцах, и шампанское чуть не расплескалось.
– Странный тост, Доминик. «Всегда» – слишком сильное слово. Особенно когда речь идет о нас.
– Не такой уж и странный. – Доминик послал ей загадочный взгляд. – Так ты пьешь?
Раздался хрустальный звон. Он поднес бокал к губам, ожидая, когда Кара сделает глоток, принимая тост. Затем она занялась розами, чувствуя испытующий взгляд Доминика, и делала вид, что целиком погрузилась в свое занятие. Он смотрел на нее озадаченно, словно ее поведение удивляло его сверх меры.
– Не понравилось шампанское? Я взял не ту марку?
– Я... в последнее время не очень люблю его...
– О! Тогда, может, взять вина? Мне стоило посоветоваться с тобой. Так чего ты пожелаешь?
– Нет, не нужно... не то чтобы мне не нравилось шампанское... просто в последнее время мой организм принимает его неохотно. Не обращай внимания: я ничего не имею против, если ты будешь пить без меня. Захвати бутылку и иди в гостиную, а я пока разложу салат по тарелкам. Ужин почти готов.
Развалившись в кожаном кресле и положив ноги на стоявший рядом пуфик, Доминик лениво потягивал шампанское. Он думал о Каре. Она стала еще красивее с того момента, как они расстались. Он пытался забыть ее глаза и нежную кожу, но за последние несколько недель не приблизился к цели ни на йоту. Доминик старался максимально заполнить свой досуг, чтобы у него не осталось времени вспоминать. Но она приходила к нему во сне, да и днем он каждую минуту ловил себя на мысли, что думает о ней. Он путешествовал и развлекался, и самые красивые женщины мира сопровождали его. Париж и Рим, приемы и казино – нигде не мог он найти покоя. Как нелепо было отпустить Кару. За последний месяц он узнал о себе нечто, о чем даже не подозревал. Что бы он ни думал о себе, как бы ни сопротивлялся открытию – бороться не было смысла. Он оказался настоящим сыном своих родителей, заключивших брак по любви и ни разу не пожалевших об этом. Он любил и готов был бороться за свою любовь. Второй брак должен быть основан только на любви и доверии.
– Мы можем садиться за стол, – прервала Кара ход его мыслей.
Доминик поднялся и протянул ей руку. Она колебалась пару мгновений... Он поднес ее ладонь к губам и нежно поцеловал каждый палец.
Они прошли в столовую. Доминик задержался у входа, одобрительно разглядывая комнату. Он снова восхитился безупречным вкусом Кары. Антикварный стол из вишни окружали шесть стульев с высокими спинками, обитых парчой. Несколько полотен современных художников только подчеркивали элегантность и изящество старинной мебели. Доминик не мог припомнить, чтобы так наслаждался едой когда-либо прежде. Он привык к изысканным блюдам и едва обращал внимание на то, что ел. Но этот ужин был приготовлен руками любимой женщины – и приготовлен великолепно! Кара, сидевшая напротив, выглядела рассеянной, но разговор тек плавно, касаясь отстраненных тем. Доминик чувствовал, как растет его напряжение – он столько хотел ей сказать, но не знал, как перевести светскую беседу в нужное русло.
Когда они поели, Доминик вызвался помочь с посудой, но Кара с улыбкой отказалась от помощи.
– Завтра суббота, так что я просто сложу тарелки в раковину, а вымою с утра.
Они вместе отнесли посуду на кухню и вернулись в гостиную. Чем больше проходило времени, тем больше нарастало волнение Доминика, но странное состояние, владевшее Карой, сбивало его решительный настрой и заставляло гадать, о чем она думает на самом деле.
Доминик сел на кожаный диван.
Кара опустилась рядом с ним, прямая, словно натянутая струна.
– Ты нервничаешь, Кара? – спросил Доминик, заметив, как напряженно она сплела пальцы на коленях.
– Вовсе нет!
– Нет? – Он протянул руку и сжал ее холодные ладони. – Не пытайся меня обмануть.
– Зачем ты пришел, Доминик?
– Господи, Кара! Неужели так трудно поверить, что я хотел видеть тебя? Да и ты вряд ли забыла о тех чудесных днях – и ночах, – что мы провели вместе. Возможно, для тебя это всего лишь воспоминания, но для меня...
– Молчи, прошу тебя, – взмолилась Кара. – Я ничего не забыла, ты для меня очень важен, ты заставил меня поверить в себя и превратил те дни в сказку. Ни один мужчина не давал мне так много.
– Неужели, – начал Доминик, притянув ее к себе, – ты не видишь, что я хочу дать тебе еще больше, гораздо больше. Я многому научился в последнее время. Я понял, что хочу быть рядом с тобой. Ты чудесный человек и потрясающая женщина. – Он хитро улыбнулся. Краска залила лицо Кары.
– Но надолго ли этого хватит? До тех пор, пока, ты не встретишь другую. Я не могу относиться с легкостью к расставаниям. Мне нужен свой дом, крепкая семья, дети и любящий муж. Мы словно два разных полюса, и как бы ни тянулись друг к другу, все равно мы слишком не похожи.
– Неужели? А если все не так, как ты думаешь, Кара? Так ли хорошо ты поняла, каков я? Возможно, ты еще многого обо мне не знаешь...
Доминик прижался губами к локону, который накручивал на палец.
– Ты же хочешь меня, правда?
Кара ждала этого вопроса, но когда он прозвучал, все ее тело стало ватным.
– Зачем ты спрашиваешь? – тихо ответила она.
– Вот и отлично. Для начала и это немало. – Доминик поцеловал ее нежно, притянув к себе, вдохнул запах ее волос.
– Что ты имеешь в... – Ее слова потонули в ласковых поцелуях и объятиях. Кара обвила шею Доминика руками и прижалась. Сердце ее билось часто и неровно.
– Мы, все так же хотим друг друга, – шепнул он ей на ухо и чуть прикусил мочку. – Ничего не изменилось. Так странно, так удивительно прикасаться и целовать тебя. Я скучал по тебе и сейчас словно вернулся домой. Я мечтал о том, как буду ласкать тебя, и как ты будешь отдаваться этим ласкам. – Он снова и снова повторял ее имя и словно безумный целовал ее. – Ты тоже мечтала об этом, признайся!
Запрокинув голову, Кара ощущала поцелуи и прикосновения его пальцев, нежные и пылкие. С какой легкостью ласки Доминика уносили прочь ее боль и невыплаканное одиночество!
– Да, да, я мечтала об этом. Господь свидетель, я с ума сходила без тебя! Все было чужим и неправильным со дня нашего расставания.
– Если бы, ты знала, как я счастлив слышать это, дорогая! – шепнул Доминик, и в голосе его отчетливо прозвучало облегчение. – Где спальня? Я не смогу ждать больше!
– Прямо... по коридору, – прошептала Кара, отказавшись от борьбы. Она сдалась без боя на волю Доминика, и это наполняло ее нежностью и восторгом.
Он внес ее в комнату на руках и поставил на пол у кровати. Кара не смогла удержать дрожь, охватившую ее, когда он повернул ее спиной и расстегнул молнию платья и застежку лифчика. Доминик обнял ее, обхватив ладонями полные груди и прижав спиной к своей груди.
– Я запомнил их меньше, чем они сейчас, – немного озадаченно шепнул он ей на ухо. И все же Кара почувствовала, что он улыбается.
Его пальцы сбежали вниз и проникли в трусики, где Кара была уже мокрая от невыносимого желания. Затем он стянул их вниз по бедрам, и они упали на шифон платья. Кара выступила из волн одежды. Руки Доминика вернулись к ее груди, сжав соски. Она не сдержала стон.
– Как же мне не хватало тебя, милая! Я хочу тебя больше всего на свете!
– Ты проводил время с такими яркими женщинами! Когда ты находил время скучать по мне? – усмехнулась Кара.
– Это было не так трудно, потому что, где бы я ни был, я думал только о тебе. Я вспоминал, как хорошо нам было вместе, как чудесно заниматься с тобой любовью, быть внутри тебя. Я хочу снова ощутить все это!
Доминик скинул с плеч пиджак и вытянул рубашку из брюк. Он раздевался, не отрывая глаз от Кары, и в этом было что-то очень соблазнительное. Он приподнял ногу Кары и поставил на кровать, опускаясь перед ней на колени. Кара пыталась сдержать волнение, когда он прижался головой к ее животу, там, где начиналась новая жизнь, и нежно провел по нему ладонью. Затем руки скользнули по бедрам, поглаживая и нежно касаясь самых чувствительных мест. Доминик прижался губами к холмику волос внизу живота и двинулся глубже.
– Доминик!
Он чуть слышно усмехнулся и продолжал ласку, пока возбуждение не стало конвульсивно сжимать ее бедра и она, разгоряченная, не вскрикнула, откинув голову.
Колени подкосились, и Кара упала бы, если бы сильные руки не подхватили ее. Потом он снова ласкал ее губами и руками, пока желание не вернулось с новой силой. Кара взмолилась, чтобы Доминик вошел в нее и избавил от жажды. Он ласкал ее так, словно всю жизнь копил нежность, и мог наконец излить ее. Никогда прежде ей не было с ним так хорошо, как сейчас, когда она уже не ждала его возвращения.
Доминик опустился сверху, и она обвила ногами его талию, прижимаясь всем телом и часто дыша. Он вошел в нее так медленно, что она чуть не закричала от переполнявших ее чувств и выгнулась навстречу, желая принять его как можно глубже.
– Кара, о, Кара! Как я мог жить эти недели без тебя?! Господи, как ты прекрасна!
Эти слова, донесшиеся до нее сквозь дурман творившегося с ней безумия, что-то перевернули в ней, и Кара почувствовала такую мощную волну экстаза, что чуть не задохнулась. Волна накрыла их обоих, заставив кричать, и судорожно прижиматься друг к другу, и затем откатилась, оставив удовлетворение и усталость.
Они долго лежали, слившись воедино, пока дыхание не стало ровнее.
– Я слишком тяжелый, – улыбнулся Доминик, отстраняясь.
– Не отодвигайся, прошу тебя, – шепнула Кара, тихая от внезапной слабости, овладевшей ею. Он все еще был внутри ее, и ей не хотелось отпускать его. Так странно, что он находится рядом с тем местом, где уже живет и растет их ребенок!
– И все же я боюсь раздавить тебя, – сказал Доминик, но не двигался до тех пор, пока Кара не убрала ноги с его бедер, отпуская. Тогда он лег рядом, обняв ее. – Ты пьешь таблетки, Кара? – спросил он, обеспокоено вглядываясь в ее лицо. – Я не предохранялся, ты же знаешь.
Она поколебалась и неохотно ответила:
– Я... не принимаю их... довольно давно.
– А если ты забеременеешь, что тогда?
Кара пожала плечами. Забеременеть еще больше она все равно не могла.
– Возможно, сейчас не лучший момент говорить об этом.
Он испытующе смотрел на нее, но не дождался продолжения.
– Я кое-что нашел дома, на вилле. Мне кажется, это твое.
Он встал и поднял пиджак. Затем достал что-то из кармана и протянул Каре. Смотреть не было необходимости – она и без того знала, что это. Ее таблетки. Кара обнаружила их в чемодане перед самым отъездом, но, когда Доминик вошел в комнату, неожиданно выронила. Затем это просто вылетело у нее из головы.
– Где ты нашел их? – Она знала ответ.
– В спальне, у кровати. Упаковка полная. Ты не выпила ни одной пилюли? – В его голосе звучал вопрос.
– Я думала, что забыла их дома, а когда нашла... было уже поздно что-то менять, – вздохнула Кара, против воли краснея.
– Но ты сказала мне, что предохраняешься.
– Я и пила. Последнюю, приняла за день до нашей встречи. Мне хотелось иметь ребенка, и потому я не стала продолжать курс. Разве я могла знать, что затея со свадьбой обернется таким образом! И потом, первое время ты пользовался презервативами, а потому я не беспокоилась. А когда ты забыл... в общем, ничего нельзя было изменить.
Доминик перевел взгляд на ее обнаженную грудь.
– Они так налились... я не помню, чтобы они были такими.
– Ты просто мнительный. Ничего подобного!
– Но ты ведь не стала бы лгать мне, правда?
– О! Так вот почему ты приехал! Выяснить, не беременна ли я? К чему беспокоиться! Если бы я даже забеременела, это никак не обременило бы тебя и не помешало бы тебе вести такую жизнь, к какой ты привык.
– Так ты беременна, Кара?
– Это не твое дело! Возможно, уже завтра тебя не будет здесь. В следующий раз я встречу тебя на обложке журнала – не больше, и ты снова будешь крутить роман на другом конце света. Зачем ты вмешиваешься в мою жизнь?!
– Боже, что за упрямая женщина! – схватился за голову Доминик. – Как мне убедить тебя, что я приехал к тебе не на одну ночь? Я хочу, чтобы мы были вместе, и не собираюсь покидать Майами. Вообще, понимаешь?
– Что? – Кара застыла, потрясенная.
– Компания моего отца открывает новую линию круизов. Начальная точка каждой новой линии – Майами. Я взялся за организацию этого направления... Но я не стану делиться с тобой своими планами, пока ты, не ответишь мне наконец, носишь ли ты моего ребенка!
Кара опустила глаза. Она так свыклась с мыслью, что у нее есть своя маленькая тайна. Как легко было обвинять Доминика за глаза в непостоянстве и легкомыслии!
– Я не пыталась поймать тебя в ловушку, – вздохнула она.
– Знаю. Так, значит, ты все же беременна, Кара?
Она кивнула.
– Но это ничего не меняет, Доминик.
Он посмотрел на нее и насмешливо улыбнулся:
– Конечно, меняет. Теперь придется пожениться гораздо раньше, чем я планировал. Думаю, нас распишет нотариус. А свадьбу отпразднуем позже, устроим пышное торжество. Как насчет Афин? Пригласим всех твоих друзей, а за твоими родителями я пришлю личный самолет, идет?
– Ты не можешь решать за меня! А что, если я не устрою твоих родителей? И как быть с работой? Где мы будем жить? И как насчет любви?!
– Мои будут в восторге от тебя. Как раз такую жену они мне и желали. – Он чмокнул ее в кончик носа. – Я искал тебя всю жизнь. Вот только, встретив, не сразу узнал. У меня есть дома по всему миру, и коль мне предстоит заниматься делами во Флориде, то в Майами тоже появится дом. А что касается любви... я никогда никого не любил так сильно и безумно, как тебя! Наша встреча была предопределена, и ты тоже знаешь это, Кара. Я пытался забыть и научиться жить без тебя, но потерпел поражение. Если бы я продолжал жить так, как раньше, я никогда не был бы счастлив. Так, как я, буду счастлив с тобой.
Все это было так неправдоподобно, словно она спала и видела сон. Словно ее мечты вновь вернулись, погрузив в мир иллюзий. Это не может происходить на самом деле! Так просто не бывает!
– Боже, Доминик, да сама мысль о том, что мы можем быть вместе, кажется мне нелепой! Мы не...
– Ты любишь меня, милая?
– ...не подходим, друг другу, мы из разных миров, – частила Кара заученную скороговорку, казавшуюся теперь такой нелепой. – Ничего у нас...
– Так ты любишь меня?
– ...не получится и... – Она оборвала себя и вздохнула. – Да, я люблю тебя! Но я не так глупа, чтобы не понять, почему ты хочешь быть со мной. Если бы не ребенок, ты бы даже не сделал этого!
– Я принял решение, когда еще не видел забытых тобой таблеток. Я понял все о нас, едва ты ушла из моей жизни. Неужели ты думаешь, что все дело в твоей беременности? Ведь сейчас совсем не обязательно жениться в таком случае. Я люблю тебя!
– Ты подозревал о беременности, когда пришел ко мне в офис сегодня?
– Некоторые сомнения у меня были. Ты вся светилась. Чуть позже я заметил, что грудь твоя стала больше и чувствительнее, а потом ты отказалась от шампанского, которое, насколько я знаю, просто обожаешь, – это убедило меня раньше, чем ты призналась. И наполнило такой гордостью! Думаю, одним ребенком мы не ограничимся.
– Так ты рад, что у нас будет ребенок?
– Я сам удивлен. Похоже, не такие уж мы разные. Я такой же старомодный человек, как и ты, просто до нашей встречи мысль об этом показалась бы мне смешной. Видишь, что ты со мной делаешь? Ты выйдешь за меня, Кара? Я уже приметил одно чудесное местечко с уютным домом и садом, не так далеко от твоего офиса. Не откажешься?
– Ты, не против, чтобы я работала?
– Даже очень за. Наша компания решила вложить капитал в новое предприятие, напрямую связанное с публицистикой. И ваш журнал будет нашим первым компаньоном. Хочешь заняться этим направлением?
– Все происходит так быстро, Доминик. Я еще не обдумала твое предложение о свадьбе, а ты уже соблазняешь меня повышением, – засмеялась Кара.
– Тогда скажи, что любишь меня и станешь моей женой.
– Сначала ты должен кое-что мне пообещать.
– Все, что в моих силах, любимая.
– Обещай, что не разлюбишь меня.
– Я буду любить тебя, и чтоб мне сгореть в аду, если я лгу!
Доминик обнял Кару и засмеялся легко и радостно.
Звонок повторился, на сей раз более настойчивый и протяжный. Кара приблизилась к двери, бессознательно одернув подол и поправив прическу. Она так и не решила, стоит ли говорить Доминику о своем положении. В одном она была уверена: что не изменит своего мнения и не потребует от будущего отца, чтобы он любил ребенка и обеспечивал его материально.
Гостеприимно улыбаясь, Кара распахнула дверь. Доминик улыбался не менее лучезарно.
– Я уже подумал, что ты не хочешь меня видеть. – В одной руке у него была бутылка шампанского, а в другой огромный букет роз. – Может, пригласишь войти?
Кара вспыхнула от смущения и сделала шаг в сторону, впуская гостя. Пока Доминик входил, она жадно рассматривала его, пользуясь тем, что он этого не видит. На нем был легкий костюм, простота покроя которого выдавала его дороговизну. Брюки и пиджак сидели элегантно, ворот белой рубашки был расстегнут, оголяя шею с золотой цепочкой и кусочек груди. Сердце Кары застучало, стоило ей коснуться взглядом его обнаженной кожи, будя воспоминания.
– У тебя уютно, – одобрил Доминик.
Она улыбнулась. Когда он успел оценить интерьер, если неотрывно смотрел на нее?
– Квартира не очень большая, но мне подходит. Я купила ее два года назад.
Оторвав от Кары взгляд, Доминик заглянул в гостиную:
– Да, она и правда очень тебе подходит. Ты сама составляла проект? Очень продуманное сочетание классики и модерна.
Кара кивнула, не сумев произнести ни слова. Его взгляд гипнотизировал ее! Она надеялась вести себя спокойно и чуть отстраненно, и сейчас все ее планы рушились.
Как раз в этот момент Доминик протянул ей принесенные цветы и шампанское.
– Это тебе. Насколько я помню, то и другое тебе очень нравится.
Невнятно поблагодарив, Кара приняла подарки и направилась на кухню за вазой. Доминик последовал за ней.
– Пока ты ставишь розы, я открою шампанское. – Он принюхался. – О, какой аппетитный запах! Не знал, что ты умеешь готовить.
– И очень неплохо, к твоему сведению, – усмехнулась Кара, наполняя вазу водой. – Ты не против корнуэльской курицы под соусом и салата? Мне повезло найти свежие артишоки на овощном рынке по пути домой. Насколько я помню, ты их любишь.
Пробка негромко хлопнула, и Доминик повернулся к Каре:
– Надеюсь, ты помнишь обо мне не только это, дорогая. – В его глазах прыгали бесенята. – Потому что я помню о тебе очень многое. Давай я наполню бокалы.
Кара заколебалась. Она не употребляла алкоголь с тех пор, как узнала о беременности. Но как объяснить отказ Доминику? Ничего не приходило на ум.
– Где у тебя стаканы? – спросил он, не подозревая, в какое трудное положение поставил Кару.
Она достала из шкафчика два высоких бокала и поставила на стол. Наполнив их, Доминик протянул один Каре.
– У меня есть тост, – провозгласил он, подняв торжественно руку. – За наслаждение! За нас! За то, чтобы так было всегда!
Кара застыла. Бокал дрогнул в нетвердых пальцах, и шампанское чуть не расплескалось.
– Странный тост, Доминик. «Всегда» – слишком сильное слово. Особенно когда речь идет о нас.
– Не такой уж и странный. – Доминик послал ей загадочный взгляд. – Так ты пьешь?
Раздался хрустальный звон. Он поднес бокал к губам, ожидая, когда Кара сделает глоток, принимая тост. Затем она занялась розами, чувствуя испытующий взгляд Доминика, и делала вид, что целиком погрузилась в свое занятие. Он смотрел на нее озадаченно, словно ее поведение удивляло его сверх меры.
– Не понравилось шампанское? Я взял не ту марку?
– Я... в последнее время не очень люблю его...
– О! Тогда, может, взять вина? Мне стоило посоветоваться с тобой. Так чего ты пожелаешь?
– Нет, не нужно... не то чтобы мне не нравилось шампанское... просто в последнее время мой организм принимает его неохотно. Не обращай внимания: я ничего не имею против, если ты будешь пить без меня. Захвати бутылку и иди в гостиную, а я пока разложу салат по тарелкам. Ужин почти готов.
Развалившись в кожаном кресле и положив ноги на стоявший рядом пуфик, Доминик лениво потягивал шампанское. Он думал о Каре. Она стала еще красивее с того момента, как они расстались. Он пытался забыть ее глаза и нежную кожу, но за последние несколько недель не приблизился к цели ни на йоту. Доминик старался максимально заполнить свой досуг, чтобы у него не осталось времени вспоминать. Но она приходила к нему во сне, да и днем он каждую минуту ловил себя на мысли, что думает о ней. Он путешествовал и развлекался, и самые красивые женщины мира сопровождали его. Париж и Рим, приемы и казино – нигде не мог он найти покоя. Как нелепо было отпустить Кару. За последний месяц он узнал о себе нечто, о чем даже не подозревал. Что бы он ни думал о себе, как бы ни сопротивлялся открытию – бороться не было смысла. Он оказался настоящим сыном своих родителей, заключивших брак по любви и ни разу не пожалевших об этом. Он любил и готов был бороться за свою любовь. Второй брак должен быть основан только на любви и доверии.
– Мы можем садиться за стол, – прервала Кара ход его мыслей.
Доминик поднялся и протянул ей руку. Она колебалась пару мгновений... Он поднес ее ладонь к губам и нежно поцеловал каждый палец.
Они прошли в столовую. Доминик задержался у входа, одобрительно разглядывая комнату. Он снова восхитился безупречным вкусом Кары. Антикварный стол из вишни окружали шесть стульев с высокими спинками, обитых парчой. Несколько полотен современных художников только подчеркивали элегантность и изящество старинной мебели. Доминик не мог припомнить, чтобы так наслаждался едой когда-либо прежде. Он привык к изысканным блюдам и едва обращал внимание на то, что ел. Но этот ужин был приготовлен руками любимой женщины – и приготовлен великолепно! Кара, сидевшая напротив, выглядела рассеянной, но разговор тек плавно, касаясь отстраненных тем. Доминик чувствовал, как растет его напряжение – он столько хотел ей сказать, но не знал, как перевести светскую беседу в нужное русло.
Когда они поели, Доминик вызвался помочь с посудой, но Кара с улыбкой отказалась от помощи.
– Завтра суббота, так что я просто сложу тарелки в раковину, а вымою с утра.
Они вместе отнесли посуду на кухню и вернулись в гостиную. Чем больше проходило времени, тем больше нарастало волнение Доминика, но странное состояние, владевшее Карой, сбивало его решительный настрой и заставляло гадать, о чем она думает на самом деле.
Доминик сел на кожаный диван.
Кара опустилась рядом с ним, прямая, словно натянутая струна.
– Ты нервничаешь, Кара? – спросил Доминик, заметив, как напряженно она сплела пальцы на коленях.
– Вовсе нет!
– Нет? – Он протянул руку и сжал ее холодные ладони. – Не пытайся меня обмануть.
– Зачем ты пришел, Доминик?
– Господи, Кара! Неужели так трудно поверить, что я хотел видеть тебя? Да и ты вряд ли забыла о тех чудесных днях – и ночах, – что мы провели вместе. Возможно, для тебя это всего лишь воспоминания, но для меня...
– Молчи, прошу тебя, – взмолилась Кара. – Я ничего не забыла, ты для меня очень важен, ты заставил меня поверить в себя и превратил те дни в сказку. Ни один мужчина не давал мне так много.
– Неужели, – начал Доминик, притянув ее к себе, – ты не видишь, что я хочу дать тебе еще больше, гораздо больше. Я многому научился в последнее время. Я понял, что хочу быть рядом с тобой. Ты чудесный человек и потрясающая женщина. – Он хитро улыбнулся. Краска залила лицо Кары.
– Но надолго ли этого хватит? До тех пор, пока, ты не встретишь другую. Я не могу относиться с легкостью к расставаниям. Мне нужен свой дом, крепкая семья, дети и любящий муж. Мы словно два разных полюса, и как бы ни тянулись друг к другу, все равно мы слишком не похожи.
– Неужели? А если все не так, как ты думаешь, Кара? Так ли хорошо ты поняла, каков я? Возможно, ты еще многого обо мне не знаешь...
Доминик прижался губами к локону, который накручивал на палец.
– Ты же хочешь меня, правда?
Кара ждала этого вопроса, но когда он прозвучал, все ее тело стало ватным.
– Зачем ты спрашиваешь? – тихо ответила она.
– Вот и отлично. Для начала и это немало. – Доминик поцеловал ее нежно, притянув к себе, вдохнул запах ее волос.
– Что ты имеешь в... – Ее слова потонули в ласковых поцелуях и объятиях. Кара обвила шею Доминика руками и прижалась. Сердце ее билось часто и неровно.
– Мы, все так же хотим друг друга, – шепнул он ей на ухо и чуть прикусил мочку. – Ничего не изменилось. Так странно, так удивительно прикасаться и целовать тебя. Я скучал по тебе и сейчас словно вернулся домой. Я мечтал о том, как буду ласкать тебя, и как ты будешь отдаваться этим ласкам. – Он снова и снова повторял ее имя и словно безумный целовал ее. – Ты тоже мечтала об этом, признайся!
Запрокинув голову, Кара ощущала поцелуи и прикосновения его пальцев, нежные и пылкие. С какой легкостью ласки Доминика уносили прочь ее боль и невыплаканное одиночество!
– Да, да, я мечтала об этом. Господь свидетель, я с ума сходила без тебя! Все было чужим и неправильным со дня нашего расставания.
– Если бы, ты знала, как я счастлив слышать это, дорогая! – шепнул Доминик, и в голосе его отчетливо прозвучало облегчение. – Где спальня? Я не смогу ждать больше!
– Прямо... по коридору, – прошептала Кара, отказавшись от борьбы. Она сдалась без боя на волю Доминика, и это наполняло ее нежностью и восторгом.
Он внес ее в комнату на руках и поставил на пол у кровати. Кара не смогла удержать дрожь, охватившую ее, когда он повернул ее спиной и расстегнул молнию платья и застежку лифчика. Доминик обнял ее, обхватив ладонями полные груди и прижав спиной к своей груди.
– Я запомнил их меньше, чем они сейчас, – немного озадаченно шепнул он ей на ухо. И все же Кара почувствовала, что он улыбается.
Его пальцы сбежали вниз и проникли в трусики, где Кара была уже мокрая от невыносимого желания. Затем он стянул их вниз по бедрам, и они упали на шифон платья. Кара выступила из волн одежды. Руки Доминика вернулись к ее груди, сжав соски. Она не сдержала стон.
– Как же мне не хватало тебя, милая! Я хочу тебя больше всего на свете!
– Ты проводил время с такими яркими женщинами! Когда ты находил время скучать по мне? – усмехнулась Кара.
– Это было не так трудно, потому что, где бы я ни был, я думал только о тебе. Я вспоминал, как хорошо нам было вместе, как чудесно заниматься с тобой любовью, быть внутри тебя. Я хочу снова ощутить все это!
Доминик скинул с плеч пиджак и вытянул рубашку из брюк. Он раздевался, не отрывая глаз от Кары, и в этом было что-то очень соблазнительное. Он приподнял ногу Кары и поставил на кровать, опускаясь перед ней на колени. Кара пыталась сдержать волнение, когда он прижался головой к ее животу, там, где начиналась новая жизнь, и нежно провел по нему ладонью. Затем руки скользнули по бедрам, поглаживая и нежно касаясь самых чувствительных мест. Доминик прижался губами к холмику волос внизу живота и двинулся глубже.
– Доминик!
Он чуть слышно усмехнулся и продолжал ласку, пока возбуждение не стало конвульсивно сжимать ее бедра и она, разгоряченная, не вскрикнула, откинув голову.
Колени подкосились, и Кара упала бы, если бы сильные руки не подхватили ее. Потом он снова ласкал ее губами и руками, пока желание не вернулось с новой силой. Кара взмолилась, чтобы Доминик вошел в нее и избавил от жажды. Он ласкал ее так, словно всю жизнь копил нежность, и мог наконец излить ее. Никогда прежде ей не было с ним так хорошо, как сейчас, когда она уже не ждала его возвращения.
Доминик опустился сверху, и она обвила ногами его талию, прижимаясь всем телом и часто дыша. Он вошел в нее так медленно, что она чуть не закричала от переполнявших ее чувств и выгнулась навстречу, желая принять его как можно глубже.
– Кара, о, Кара! Как я мог жить эти недели без тебя?! Господи, как ты прекрасна!
Эти слова, донесшиеся до нее сквозь дурман творившегося с ней безумия, что-то перевернули в ней, и Кара почувствовала такую мощную волну экстаза, что чуть не задохнулась. Волна накрыла их обоих, заставив кричать, и судорожно прижиматься друг к другу, и затем откатилась, оставив удовлетворение и усталость.
Они долго лежали, слившись воедино, пока дыхание не стало ровнее.
– Я слишком тяжелый, – улыбнулся Доминик, отстраняясь.
– Не отодвигайся, прошу тебя, – шепнула Кара, тихая от внезапной слабости, овладевшей ею. Он все еще был внутри ее, и ей не хотелось отпускать его. Так странно, что он находится рядом с тем местом, где уже живет и растет их ребенок!
– И все же я боюсь раздавить тебя, – сказал Доминик, но не двигался до тех пор, пока Кара не убрала ноги с его бедер, отпуская. Тогда он лег рядом, обняв ее. – Ты пьешь таблетки, Кара? – спросил он, обеспокоено вглядываясь в ее лицо. – Я не предохранялся, ты же знаешь.
Она поколебалась и неохотно ответила:
– Я... не принимаю их... довольно давно.
– А если ты забеременеешь, что тогда?
Кара пожала плечами. Забеременеть еще больше она все равно не могла.
– Возможно, сейчас не лучший момент говорить об этом.
Он испытующе смотрел на нее, но не дождался продолжения.
– Я кое-что нашел дома, на вилле. Мне кажется, это твое.
Он встал и поднял пиджак. Затем достал что-то из кармана и протянул Каре. Смотреть не было необходимости – она и без того знала, что это. Ее таблетки. Кара обнаружила их в чемодане перед самым отъездом, но, когда Доминик вошел в комнату, неожиданно выронила. Затем это просто вылетело у нее из головы.
– Где ты нашел их? – Она знала ответ.
– В спальне, у кровати. Упаковка полная. Ты не выпила ни одной пилюли? – В его голосе звучал вопрос.
– Я думала, что забыла их дома, а когда нашла... было уже поздно что-то менять, – вздохнула Кара, против воли краснея.
– Но ты сказала мне, что предохраняешься.
– Я и пила. Последнюю, приняла за день до нашей встречи. Мне хотелось иметь ребенка, и потому я не стала продолжать курс. Разве я могла знать, что затея со свадьбой обернется таким образом! И потом, первое время ты пользовался презервативами, а потому я не беспокоилась. А когда ты забыл... в общем, ничего нельзя было изменить.
Доминик перевел взгляд на ее обнаженную грудь.
– Они так налились... я не помню, чтобы они были такими.
– Ты просто мнительный. Ничего подобного!
– Но ты ведь не стала бы лгать мне, правда?
– О! Так вот почему ты приехал! Выяснить, не беременна ли я? К чему беспокоиться! Если бы я даже забеременела, это никак не обременило бы тебя и не помешало бы тебе вести такую жизнь, к какой ты привык.
– Так ты беременна, Кара?
– Это не твое дело! Возможно, уже завтра тебя не будет здесь. В следующий раз я встречу тебя на обложке журнала – не больше, и ты снова будешь крутить роман на другом конце света. Зачем ты вмешиваешься в мою жизнь?!
– Боже, что за упрямая женщина! – схватился за голову Доминик. – Как мне убедить тебя, что я приехал к тебе не на одну ночь? Я хочу, чтобы мы были вместе, и не собираюсь покидать Майами. Вообще, понимаешь?
– Что? – Кара застыла, потрясенная.
– Компания моего отца открывает новую линию круизов. Начальная точка каждой новой линии – Майами. Я взялся за организацию этого направления... Но я не стану делиться с тобой своими планами, пока ты, не ответишь мне наконец, носишь ли ты моего ребенка!
Кара опустила глаза. Она так свыклась с мыслью, что у нее есть своя маленькая тайна. Как легко было обвинять Доминика за глаза в непостоянстве и легкомыслии!
– Я не пыталась поймать тебя в ловушку, – вздохнула она.
– Знаю. Так, значит, ты все же беременна, Кара?
Она кивнула.
– Но это ничего не меняет, Доминик.
Он посмотрел на нее и насмешливо улыбнулся:
– Конечно, меняет. Теперь придется пожениться гораздо раньше, чем я планировал. Думаю, нас распишет нотариус. А свадьбу отпразднуем позже, устроим пышное торжество. Как насчет Афин? Пригласим всех твоих друзей, а за твоими родителями я пришлю личный самолет, идет?
– Ты не можешь решать за меня! А что, если я не устрою твоих родителей? И как быть с работой? Где мы будем жить? И как насчет любви?!
– Мои будут в восторге от тебя. Как раз такую жену они мне и желали. – Он чмокнул ее в кончик носа. – Я искал тебя всю жизнь. Вот только, встретив, не сразу узнал. У меня есть дома по всему миру, и коль мне предстоит заниматься делами во Флориде, то в Майами тоже появится дом. А что касается любви... я никогда никого не любил так сильно и безумно, как тебя! Наша встреча была предопределена, и ты тоже знаешь это, Кара. Я пытался забыть и научиться жить без тебя, но потерпел поражение. Если бы я продолжал жить так, как раньше, я никогда не был бы счастлив. Так, как я, буду счастлив с тобой.
Все это было так неправдоподобно, словно она спала и видела сон. Словно ее мечты вновь вернулись, погрузив в мир иллюзий. Это не может происходить на самом деле! Так просто не бывает!
– Боже, Доминик, да сама мысль о том, что мы можем быть вместе, кажется мне нелепой! Мы не...
– Ты любишь меня, милая?
– ...не подходим, друг другу, мы из разных миров, – частила Кара заученную скороговорку, казавшуюся теперь такой нелепой. – Ничего у нас...
– Так ты любишь меня?
– ...не получится и... – Она оборвала себя и вздохнула. – Да, я люблю тебя! Но я не так глупа, чтобы не понять, почему ты хочешь быть со мной. Если бы не ребенок, ты бы даже не сделал этого!
– Я принял решение, когда еще не видел забытых тобой таблеток. Я понял все о нас, едва ты ушла из моей жизни. Неужели ты думаешь, что все дело в твоей беременности? Ведь сейчас совсем не обязательно жениться в таком случае. Я люблю тебя!
– Ты подозревал о беременности, когда пришел ко мне в офис сегодня?
– Некоторые сомнения у меня были. Ты вся светилась. Чуть позже я заметил, что грудь твоя стала больше и чувствительнее, а потом ты отказалась от шампанского, которое, насколько я знаю, просто обожаешь, – это убедило меня раньше, чем ты призналась. И наполнило такой гордостью! Думаю, одним ребенком мы не ограничимся.
– Так ты рад, что у нас будет ребенок?
– Я сам удивлен. Похоже, не такие уж мы разные. Я такой же старомодный человек, как и ты, просто до нашей встречи мысль об этом показалась бы мне смешной. Видишь, что ты со мной делаешь? Ты выйдешь за меня, Кара? Я уже приметил одно чудесное местечко с уютным домом и садом, не так далеко от твоего офиса. Не откажешься?
– Ты, не против, чтобы я работала?
– Даже очень за. Наша компания решила вложить капитал в новое предприятие, напрямую связанное с публицистикой. И ваш журнал будет нашим первым компаньоном. Хочешь заняться этим направлением?
– Все происходит так быстро, Доминик. Я еще не обдумала твое предложение о свадьбе, а ты уже соблазняешь меня повышением, – засмеялась Кара.
– Тогда скажи, что любишь меня и станешь моей женой.
– Сначала ты должен кое-что мне пообещать.
– Все, что в моих силах, любимая.
– Обещай, что не разлюбишь меня.
– Я буду любить тебя, и чтоб мне сгореть в аду, если я лгу!
Доминик обнял Кару и засмеялся легко и радостно.