Страница:
В первые десять лет жизни в Веймаре (1775 - 1786), когда Гете занимается "ничтожными делами ничтожного государства", значительно снижается его писательская активность. Причина этого не только в занятости административными делами. В веймарский период жизни Гете идет "перестройка" его общественно-политического и эстетического сознания. Гете постепенно отходит от настроений "Бури и натиска", от изображения бунтующей личности.
В лирике Гете этих лет звучат мотивы примирения, успокоения, гармонии, одиночества ("К луне", 1769; "Ночная песнь путника", 1776). Стихотворения его утрачивают эмоциональную напряженность, характерную для периода "Бури и натиска", - теперь Гете гораздо более сдержан в выражении своих чувств. На смену чисто лирическим приходят лирико-эпические жанры. Все чаще Гете обращается к жанру баллады. Многие из них, как, например, "Рыбак" (1778) и "Лесной царь" (1782), созданы на материале народных преданий. Особенно замечательна баллада "Лесной царь". В ней выразительно переданы бредовые видения больного ребенка, который умирает на руках отца, мчащегося на коне в бурную, грозовую ночь. В балладе "Певец" (1782) Гете создает образ поэта, песнь которого свободна и голос неподкупен. Пленивший своим пением короля, он отказывается взять в дар Золотую цепь, ибо наградой ему служит сама песнь.
Спасаясь от немецкого убожества, от опостылевших дел, Гете в 1786 г. тайком уезжает в Италию. Два года, проведенные в Италии, были наполнены напряженным творческим трудом. Гете изучает итальянское искусство, памятники древнеримской культуры, занимается рисованием и естественными науками, завершает ранее начатые драмы, работает над "Фаустом". В 1788 г. Гете возвращается в Веймар с условием, что, сохраняя звание и оклад первого министра, он отныне будет заниматься только просветительными учреждениями. В 1790 г. Гете совершит второе путешествие в Италию.
В веймарский период оформляется гетевский классицизм. Творчество Гете, как и прежде, пронизано идеей прогресса, непрерывного поступательного движения. Но теперь Гете считает, что необходимое изменение немецкого общества должно произойти постепенно, эволюционным путем, без острой политической борьбы и революционных потрясений. Он не обольщается надеждами на быстрый успех, сравнивает себя с Сизифом, который всю жизнь катил в гору камень, постоянно скатывающийся обратно.
Гете отказывается от политических форм борьбы, обращается к поискам морально-эстетических путей достижения царства разума и видит их в великом наследии античности. Немецкое убожество Гете стремится преодолеть изнутри, то есть путем нравственного и эстетического перевоспитания людей с помощью искусства.
С 1794 г. завязывается дружба Гете с Шиллером. В их взглядах было много общего, именно с деятельностью Гете и Шиллера связывают понятие "веймарского классицизма".
Шиллер, как и Гете, был увлечен в этот период античным искусством. Однако их отношение к великому наследию античности было неодинаково. Классицизм Шиллера был более умозрительным. В античном искусстве его привлекало прежде всего совершенство прекрасной формы. Свою задачу просветителя Шиллер видел в том, чтобы убожеству современной ему Германии противопоставить идеал, воплощенный в неповторимых формах античного искусства.
Гете, всегда шивший реальными, земными интересами, не мог разделять этой позиции. Его тоже влекла античность, но это было влечение иного рода, нежели идеальные порывы Шиллера в царство нездешней красоты. Гете "был слишком разносторонен, он был слишком активной натурой, слишком соткан из плоти и крови, чтобы искать спасения от убожества в шиллеровском бегстве к кантовскому идеалу; он был слишком проницателен, чтобы не видеть, что это бегство в конце концов сводилось к замене плоского убожества высокопарным"*. Гете привлекает не холодная и величественная красота античного искусства, не созерцание благородной простоты и тихого величия античных статуй, а оптимистическое мировоззрение, жизнеутверждающее полнокровие античного мира, богатство и многообразие человеческих чувств. Гете здесь пытливый исследователь, жадный к жизни, стремящийся все увидеть и познать, подобно Фаусту.
______________
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 233.
Радостно чувствую: я вдохновлен классической почвой.
Прежний и нынешний мир громче со мной говорит.
(Перевод С.Шервинского)
В этом отношении показательны "Римские элегии" (1790) - цикл стихов, написанных в античной форме. Эти стихи, посвященные природе, искусству, любви, проникнуты жизнелюбием, радостью и дают замечательные по реалистической выразительности картины. Античные образы здесь служат только поводом для изображения живого, полнокровного чувства поэта. "Римские элегии" особенно любили Ф.Энгельс, Г.Гейне, В.Г.Белинский.
Типичным образцом "веймарского классицизма" является трагедия Гете "Ифигения в Тавриде" (1787). В центре ее гуманные, умиротворенные герои, столь не похожие на героев "бурных гениев". Близка "Ифигении" по своему методу и драма "Торквато Тассо" (1790) - о трагической судьбе великого итальянского поэта, автора "Освобожденного Иерусалима".
Как уже отмечалось, в веймарский период Гете интересовался преимущественно моральными и эстетическими проблемами. И все же в одном из своих произведений этого периода - в трагедии "Эгмонт" (1774 - 1788) - он обратился к социально-политической теме - теме борьбы Нидерландов за свою национальную независимость против испанского владычества. Центральная фигура трагедии - Эгмонт - один из руководителей дворянской оппозиции испанскому гнету, становится жертвой своей слабости и нерешительности и попадает заложником в руки жестокого герцога Альбы. Эгмонта казнят по обвинению в государственной измене. Отступая от исторического прообраза, Гете наделил своего героя необычайным благородством и величием души, сделал его пламенным революционером, который жертвует жизнью ради спасения родины. Правда, Гете то и дело подменяет социально-политическую тему психологической. Его Эгмонт превращается в подлинно народного героя лишь в последней сцене пьесы.
В "Эгмонте" Гете создал глубоко обаятельный образ девушки из народа, подруги Эгмонта Клерхен. Клерхен делает героические попытки, чтобы спасти своего возлюбленного. Не желая пережить его, она кончает с собой накануне казни Эгмонта. Трагедия завершается в утро казни героя мужественным призывом к свободе, в котором звучит вера в грядущую победу правого дела. Заключительный монолог Эгмонта послужил темой для известного музыкального произведения Бетховена.
К французской буржуазной революции 1789 - 1794 гг. Гете отнесся противоречиво. С одной стороны, он понимал ее огромное историческое значение. Находясь вблизи поля битвы при Вальми, где армии интервентов были разгромлены революционными войсками молодой Французской республики, Гете произнес в кругу растерявшихся немецких офицеров знаменитые слова: "С этого места и с этого дня начинается новая эпоха всемирной истории, и вы, господа, можете сказать, что присутствуете при этом". Всеобъемлющий ум Гете чутко уловил перемены, которые неизбежно должна была принести французская революция. С другой стороны, Гете пугало революционное преобразование общества. В нем, сыне франкфуртского бюргера и первом министре, жил филистерский страх перед народным гневом, народной революцией. Гете пишет даже несколько весьма слабых в художественном отношении произведений, направленных против революции во Франции ("Гражданский генерал", 1793; "Мятежные", 1793). Выпады против революции встречаются и в эпической поэме Гете "Рейнеке-Лис" (1794), хотя основным ее пафосом является сатирическое обличение феодального общества, самые различные сословия которого выведены здесь под масками зверей и животных. Противоречивое отношение Гете к французской буржуазной революции отразилось и в другой его эпической поэме "Герман и Доротея" (1797). Признавая величие идей, выдвинутых революцией, Гете в то же время поэтизирует патриархальный уклад немецкого захолустья.
В 90-е годы XVIII в. Гете работает над большим романом "Годы учения Вильгельма Мейстера" (1796). По жанру это так называемый роман о воспитании личности, типичный для немецкого Просвещения. Героем его является молодой, образованный и одаренный бюргер, который пытается определить свое место в жизни. Реалистический роман Гете, дающий глубокое изображение Германии конца XVIII в., оказал огромное влияние на развитие современного немецкого романа. Уже в глубокой старости Гете завершил роман "Годы странствий Вильгельма Мейстера" (1829), являющийся продолжением "Годов учения...". В нем отразилось влияние на писателя идей утопического социализма.
В 90-е годы в творческом соревновании с Шиллером Гете пишет ряд замечательных философских баллад, проникнутых глубочайшим гуманизмом, необычайно популярных у немецкого читателя. В балладах, исполненных самой высокой поэтичности, направленных против узкого догматизма и фанатизма церкви, против христианской аскезы, классовых предрассудков, он воспевает величие чувств в людях, отвергнутых старым косным обществом. Таковы баллады "Коринфская невеста", "Бог и баядера", "Кладоискатель", "Ученик чародея", "Пария" и многие другие. Самая замечательная из них - "Коринфская невеста". В ней жизнерадостное античное мировоззрение противопоставляется мрачному аскетизму христианской религии.
В 1814 г. Гете начал работать над циклом стихотворений "Западно-восточный диван". В нем он запечатлел свои раздумья об эпохе, наступившей после французской буржуазной революции XVIII в. и наполеоновских войн, о великих политических и социальных потрясениях, которые испытало человечество в период формирования буржуазного общества. Недовольный состоянием современной ему Европы поэт ищет забвения в восточном мире. Кроме того, здесь отразился интерес Гете к культуре и искусству Востока, тогда еще малоизвестным на Западе. "Западно-восточный диван" - жемчужина немецкой поэзии. С замечательной философской силой Гете раскрыл здесь поэтические сокровища восточных стран. В образе мудрого жизнелюбца поэта Хатема отразились собственные черты Гете.
Вершиной художественного творчества Гете явилась знаменитая трагедия в стихах "Фауст", над которой он работал в течение 60 лет (1771 - 1831). Это не только лучшее произведение немецкого Просвещения, но и один из шедевров мировой литературы. "Фауст" есть величайшее создание поэтического духа, он служит представителем новейшей поэзии, точно как "Илиада" служит памятником классической древности", - писал А.С.Пушкин.
Сюжет "Фауста" заимствован Гете из немецкой народной легенды XVI в. о маге и чернокнижнике, заключившем договор с дьяволом. Эта легенда неоднократно подвергалась литературной обработке. К образу Фауста обращались писатели, поэты и драматурги самых различных эпох и народов. Тема Фауста занимала большое место в творчестве "бурных гениев". Но только Гете удалось создать образ большой поэтической силы и философской глубины. Его доктор Фауст - бесстрашный искатель истины, никогда и ничем не удовлетворяющийся, настоящий гуманист, рвущийся из тьмы средневековья к новым, светлым временам, современник Гете по духу, его единомышленник.
Грандиозная национальная эпопея, созданная Гете на материале народной легенды, наносила могучий удар по средневековой схоластической идеологии, утверждала всемогущество человеческого разума, его способность разгадать тайны природы, постигнуть законы мироздания. "Фауст" содержит замечательные строки, ставшие знаменем для передовых людей Германии: "Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой!"
В художественную ткань трагедии вошел богатейший личный опыт автора и общественно-исторический опыт его эпохи, его народа, замечательным сыном которого он был. "У меня громадное преимущество, - говорил Гете в 1824 г., благодаря тому, что я родился в такую эпоху, когда имели место величайшие мировые события".
"Фауст" открывается двумя прологами. В первом из них ("Пролог в театре") Гете высказывает свои взгляды на искусство, излагает программу своего творчества. Второй ("Пролог на небесах"), непосредственно начинающий историю героя, имеет решающее значение для раскрытия идейного замысла "Фауста". По словам Н.Г.Чернышевского, "в этом "Прологе" смысл всего "Фауста". В "Прологе на небесах" Гете пользуется традиционными образами религиозной мифологии, но это всего лишь символы извечно борющихся природных и социальных сил.
Мефистофель - циник и скептик - отказывается видеть какой-либо смысл в деятельности человека, считая, что свой разум "он на одно лишь смог употребить - чтоб из скотов скотиной быть". Господь выдвигает в противовес жалким, погрязшим в ничтожестве и невежестве людям, о которых говорит Мефистофель, ревностного искателя истины доктора Фауста. Стремление Фауста к истине представляется Мефистофелю бессмысленным. В мучительных исканиях и сомнениях Фауста, в его раздвоенности он видит верный залог его гибели.
Спор Мефистофеля с господом - это спор о человеческом достоинстве, о призвании человека и смысле его существования.
Убежденный в своей правоте, Мефистофель заявляет господу, что берется отбить у него этого "сумасброда". Господь принимает этот вызов, он соглашается на испытание Фауста и отдает его во власть Мефистофеля, так как верит в человека, в могущество его разума, в его неограниченные возможности познания тайн природы:
Пока еще умом во мраке он блуждает,
Но истины лучом он будет озарен...
(Перевод Н.Холодковского)
В первой сцене трагедии ("Ночь") мы видим Фауста в его рабочем кабинете, погруженного в тяжелые раздумья. Всю жизнь он посвятил науке, но так и не смог познать сокровенных тайн природы, "постигнуть вселенной внутреннюю связь". Фауст решается вызвать Духа земли, но тот не открывает ему своих тайн.
Горькие думы Фауста прерывает Вагнер, его ученик и помощник. Он полная противоположность своему учителю. Вагнеру неведомы творческие дерзания и муки Фауста. Весь смысл своих ученых занятий он видит лишь в том, чтобы "поглощать за томом том, страницу за страницей!"
Вагнера влечет мертвая, безжизненная схоластическая наука; ее так едко характеризовал Мефистофель в разговоре с учеником, пришедшим к Фаусту:
Суха, мой друг, теория везде,
А древо жизни пышно зеленеет.
Фауст снова один. Он подносит к губам чашу с отравой. Но его решение умереть продиктовано не усталостью или отчаянием. Фауст хочет расстаться с жизнью, чтобы слиться со вселенной и, может быть, таким образом проникнуть в ее тайны. Но пасхальный колокольный звон и хоровое пение возвращают Фауста к дням детства и юности, и он отказывается от мысли о самоубийстве.
В живом общении с народом мы видим Фауста в сцене "У городских ворот". Вагнер брезгливо сторонится простого люда. Фауст же с удовольствием смешивается с толпой. Простые люди любят и чествуют врача-исцелителя, благодарят его за помощь во время эпидемии, но сам Фауст весьма низкого мнения о своем лекарском искусстве. Его наука еще так бессильна, она не приносит счастья народу, и он в долгу перед ним.
Очень важна сцена "Рабочая комната Фауста". Фауст трудится над переводом евангельского стиха на "свой любимый немецкий язык". Уже первая строка "В начале было Слово" не удовлетворяет Фауста: "Я слово не могу так высоко ценить!" И он переводит эту фразу как "В начале было Дело". "Очень ясная и богатая мысль. Как бы самостоятельно является из нее такой же простой вывод: познание природы, изменение социальных условий возможно только посредством деяния"*.
______________
* Горький М. Собр. соч. в 30-ти т., т. 26. М., 1953, с. 409.
Разочаровавшись в способности науки и магии познать истину, Фауст заключает договор с Мефистофелем, который обещает исполнить все его желания. Фауст с презрением отвергает жалкие соблазны Мефистофеля, посулы им земных наслаждений. Но он увлечен смелой мыслью развернуть с помощью Мефистофеля живую, всеобъемлющую деятельность на пути познания тайн природы и бытия. Фауст уверен в своей победе, ибо "жалкому бесу", как он убежден, невозможно понять "дух человеческий и гордые стремленья" человека. Фауст выставляет собственные условия договора: Мефистофель должен служить ему до того мгновения, когда он, Фауст, успокоится, довольствуясь достигнутым:
Когда на ложе сна в довольстве и покое
Я упаду, тогда настал мой срок!
Мефистофель же считает, что доктор скоро успокоится, откажется от дерзких планов "все испытать, изведать" и станет его легкой добычей.
Начинается странствие Фауста в сопровождении Мефистофеля. Колдовской напиток в "Кухне ведьмы" возвращает ему молодость, разжигает в нем чувственные желания.
Центральный эпизод первой части "Фауста" - трагедия Маргариты (Гретхен). Любовь к Маргарите - первое искушение на пути Фауста, первый соблазн возвеличить отдельный "прекрасный" миг". Мефистофель надеется, что, увлекшись Маргаритой, Фауст забудет о своих исканиях. Покориться ее чарам значит так или иначе отказаться от познания вселенной, подписать мировую с окружающей действительностью.
Простота и наивность внешне обаятельной и чистой Маргариты на какое-то время очаровывает Фауста. Маргарита знаменует для него красоту и полноту самой жизни. Ее непосредственность, скромность, девичья невинность представляются ему воплощением природы. Фаусту показалось, что встреча с Маргаритой принесет ему счастье, ибо в этой девушке как бы сочетаются идеалы и жизнь.
Но это было трагическим заблуждением. Мир Маргариты оказался маленьким мирком девушки из провинциального немецкого захолустья. Фауст не принимает мира Маргариты, но и не отказывается от наслажденья этим миром. В этом его вина перед беззащитной девушкой, источник ее трагедии.
Любовь Маргариты не в силах оторвать Фауста от его дерзких стремлений, от жажды познания, она не может дать ни одного мгновения, которое он захотел бы остановить. Фауст становится причиной гибели своей возлюбленной. Покинутая им, обезумевшая от горя, Маргарита убивает своего ребенка. Ей, как детоубийце, грозит казнь. Узнав о судьбе Маргариты, Фауст требует, чтобы Мефистофель спас ее. Он осознает всю глубину своей вины. Сейчас он готов пожертвовать всем для Маргариты. Но поздно. Она безумна и не дает увести себя из темницы.
Мефистофель торжествует. Хоть одна жертва в его власти: "Она навек погибла!" Но свыше раздается голос: "Спасена!" Гете оправдывает свою героиню. Она искренне любила и никому не желала зла. Ее страдания выше ее вины.
Так или иначе Мефистофелю не удалось отвлечь Фауста от поисков высоких идеалов. Он вынужден взяться за новые козни.
Вторая часть трагедии намного сложнее первой. В ней пять больших действий, связанных скорее внутренним, чем внешним, сюжетным единством. Необычайно расширяются исторические, временные, пространственные рамки драматического повествования Гете. Перед читателем как бы предстает вся мировая история - история научной, философской, художественной мысли. Здесь обилие библейских, мифических, аллегорических персонажей.
"Микромир" (узкий душный мир маленького немецкого города, изображенного в первой части трагедии живыми красками, во всей его повседневной реальности) уступает здесь место "макромиру", "большому свету" (общественной, духовной жизни человечества). Обстановка и герои приобретают все более условный, символический характер.
Фауст показан то при дворе императора, беспощадного перед лицом неотвратимых сил, то среди мифологических героев Древней Греции. Но ничто ни общение с тенями античных героев, ни блестящая придворная карьера, ни власть и богатство, ни любовь прекрасной Елены - не удовлетворяет Фауста.
После великих испытаний и разочарований, изведав падения и взлеты, познав любовь, приобщившись к искусству, испробовав силы в государственной и политической деятельности, герой Гете обретает внутреннюю гармонию. На последнем этапе своего духовного развития он занят покорением природы. Покинув государственную службу, Фауст за услугу, оказанную императору в войне, получает в награду берег моря. Все его помыслы направлены на обуздание сил природы во имя блага человека. Перед смертью он вдохновлен мыслью о том, чтобы на отвоеванной у моря земле поселить миллионы свободных тружеников.
Всю жизнь в борьбе суровой, непрерывной
Дитя, и муж, и старец пусть ведет,
Чтоб я увидел в блеске силы дивной
Свободный край, свободный мой народ!
Путь, пройденный Фаустом, это аллегорический путь человечества. В предсмертном монологе Фауста Гете раскрывает высший смысл жизни - он в служении людям, в творческом созидании, в возможности видеть результаты своей борьбы - свободный, счастливый народ. Фауст произносит роковое слово он готов возвеличить каждый миг этого осмысленного великой целью труда. Мефистофель вправе считать это слово ("В предчувствии минуты дивной той я высший миг теперь вкушаю свой") отказом от дальнейшего стремления к бесконечной цели, он вправе прервать жизнь Фауста, согласно их договору. Фауст умирает. Формально победил Мефистофель. Но в действительности он потерпел полное поражение, ибо не смог доказать ничтожество человека. Упоение Фауста мигом не куплено ценой отказа от бесконечного совершенствования человека и человечества. Фауст познал высшую цель человеческого развития.
В миг своего прозрения Фауст изображен слепым. Перед ним копошатся лемуры - демоны торможения, они по распоряжению Мефистофеля роют ему, Фаусту, могилу, а не осушают болото, как это видится его незрячему взору. Эта сцена глубоко аллегорична. Великий писатель-реалист прекрасно понимал, что в условиях его эпохи невозможен коллективный труд свободных людей, что "лемуры" реакции спешат похоронить завоевания французской буржуазной революции. Фауст видит неизбежный путь развития окружающей его действительности: на этой земле, отвоеванной у моря, грядущие поколения, сплоченные коллективным трудом, действительно будут вести деятельную, счастливую жизнь. Но эта перспектива будущего воспринимается не глазами, а ясновидящим разумом.
Трагедия Гете "Фауст" явилась высшим достижением философской и художественной мысли Германии конца XVIII - начала XIX в.
Во "Взгляде на русскую литературу 1847 года" В.Г.Белинский писал: "..."Фауст" Гете, конечно, везде - великое создание... "Фауст" есть полное отражение всей жизни современного ему немецкого общества. В нем выразилось все философское движение Германии..."
"Фауст" был одной из любимых книг В.И.Ленина: он брал его с собой в Сибирь и за границу, обращался к образам "Фауста" в своих работах. В.И.Ленин писал о Гете как об одном из лучших представителей "старой великой германской науки".
Отдельные отрывки и сцены из гениального творения Гете переводили В.А.Жуковский, А.С.Грибоедов, Д.В.Веневитинов, Ф.И.Тютчев, А.К.Толстой. Наиболее полный ранний перевод первой части "Фауста" был выполнен Э.Губером по настоянию А.С.Пушкина. К концу XIX в. появилось еще 12 новых переложений трагедии Гете. Полные переводы "Фауста" осуществили в числе других А.А.Фет, В.Я.Брюсов, Н.А.Холодковский (его перевод и поныне считается одним из лучших). Живым явлением русской словесности сделал трагедию Гете Б.Л.Пастернак.
Красоту и богатство лирики Гете замечательно передали нашему читателю в своих переводах и переложениях, уже давно ставших классическими, В.А.Жуковский, М.Ю.Лермонтов, А.К.Толстой. Несмотря на то что в их переводах, естественно, встречаются отклонения от словарного состава и формальных особенностей подлинника, настоящего Гете мы познаем именно в "Лесном царе" Жуковского, в "Горных вершинах" Лермонтова, в "Коринфской невесте" Толстого.
Новый период в освоении и изучении наследия Гете в нашей стране начался после Великой Октябрьской социалистической революции. Советский народ знает и высоко ценит творчество великого немецкого поэта и мыслителя. Его книги издавались у нас 145 раз общим тиражом свыше 3,5 миллионов экземпляров на 17 языках народов СССР и зарубежных стран. В 1932 - 1949 гг. вышло Собрание сочинений Гете в 13-ти томах (юбилейное издание) под общей редакцией А.В.Луначарского и М.Н.Розанова. Ему была предпослана вступительная статья А.В.Луначарского, отмечавшего выдающееся значение личности Гете - мыслителя, ученого, поэта. Кроме того, его творчество представлено в таких изданиях последних лет, как "Избранные философские произведения" (М., 1964), "Из моей жизни. Поэзия и правда" (М., 1969), "Стихотворения. - Страдания юного Вертера. - Эгмонт. - Фауст" (М., 1973), "Об искусстве" (М., 1975). В 1975 г. начато издание 10-томного Собрания сочинений Гете.
Великолепная традиция русской переводческой школы нашла в советское время дальнейшее развитие и достойное продолжение в переводах Н.Н.Вильмонта, В.В.Левина, Б.Л.Пастернака, О.Б.Румера, значительно расширивших наши представления о великой поэзии Гете. Некоторые существенные черты философской и публицистической лирики поэта, ранее ускользавшие от внимания читателей и критиков, по-новому высветились в опубликованных в последние годы талантливых переводах Б.Заходера.
На белорусский язык лирические стихотворения, баллады, поэмы, драматические произведения Гете переводили В.Вольский, А.Дудар, Ю.Гаврук, С.Лиходзиевский. Недавно белорусские читатели получили на своем родном языке трагедию "Фауст" в переводе В.Семухи.
Наследие великого немецкого поэта и мыслителя глубоко и всесторонне изучается нашим советским литературоведением. О жизни и творчестве Гете рассказано в книгах Н.Н.Вильмонта, В.М.Жирмунского, С.В.Тураева, М.С.Шагинян. В 1972 г. в издательстве "Книга" вышел библиографический указатель русской переводной и критической литературы о Гете на русском языке.
Гете как-то сказал, что "наследовать достоин только тот, кто может к жизни приложить наследство". Советские люди, с глубоким уважением относящиеся ко всему лучшему, что создано мировой гуманистической культурой прошлого, вправе считать себя ее достойными преемниками. В нашей стране торжественно отмечаются юбилеи великого немецкого поэта.
Гениальные творения Гете обрели прочную и долгую жизнь в изобразительном искусстве, в музыке. Многие композиторы обращались к его великой трагедии "Фауст". Широкой популярностью пользуется лирическая опера Ш.Гуно, хотя, по существу, она весьма далека от философского замысла Гете. Богатство идейно-философского содержания трагедии Гете гораздо глубже передано в таких произведениях, как музыка к "Фаусту" Р.Шумана, произведение для хора, солистов и оркестра Г.Берлиоза "Осуждение Фауста", симфония "Фауст" Ф.Листа.
Многие стихотворения Гете положены на музыку. Замечательные романсы на слова великого немецкого поэта создали Г.Берлиоз, Л.Бетховен, И.Брамс, Ш.Гуно, Ф.Лист, В.А.Моцарт, Ф.Шуберт, Р.Шуман. Среди русских композиторов, обращавшихся к лирике Гете, следует назвать М.И.Глинку ("Гретхен за прялкой"), М.П.Мусоргского ("Блоха"), С.И.Танеева ("Горные вершины"), П.И.Чайковского ("Не спрашивай...", "Нет, только тот, кто знал...").
Гете умер в 1832 г. в глубокой старости, на 83-м году жизни. 32 года прожил он в XIX в. Начиналась новая эпоха в жизни человечества - эпоха господства буржуазии. Творчество Готе подытоживает литературу немецкого Просвещения. В то же время оно открывает новую страницу в истории немецкой и мировой литературы, знаменующую становление и утверждение принципов реалистического искусства.
Б.П.Мицкевич
В лирике Гете этих лет звучат мотивы примирения, успокоения, гармонии, одиночества ("К луне", 1769; "Ночная песнь путника", 1776). Стихотворения его утрачивают эмоциональную напряженность, характерную для периода "Бури и натиска", - теперь Гете гораздо более сдержан в выражении своих чувств. На смену чисто лирическим приходят лирико-эпические жанры. Все чаще Гете обращается к жанру баллады. Многие из них, как, например, "Рыбак" (1778) и "Лесной царь" (1782), созданы на материале народных преданий. Особенно замечательна баллада "Лесной царь". В ней выразительно переданы бредовые видения больного ребенка, который умирает на руках отца, мчащегося на коне в бурную, грозовую ночь. В балладе "Певец" (1782) Гете создает образ поэта, песнь которого свободна и голос неподкупен. Пленивший своим пением короля, он отказывается взять в дар Золотую цепь, ибо наградой ему служит сама песнь.
Спасаясь от немецкого убожества, от опостылевших дел, Гете в 1786 г. тайком уезжает в Италию. Два года, проведенные в Италии, были наполнены напряженным творческим трудом. Гете изучает итальянское искусство, памятники древнеримской культуры, занимается рисованием и естественными науками, завершает ранее начатые драмы, работает над "Фаустом". В 1788 г. Гете возвращается в Веймар с условием, что, сохраняя звание и оклад первого министра, он отныне будет заниматься только просветительными учреждениями. В 1790 г. Гете совершит второе путешествие в Италию.
В веймарский период оформляется гетевский классицизм. Творчество Гете, как и прежде, пронизано идеей прогресса, непрерывного поступательного движения. Но теперь Гете считает, что необходимое изменение немецкого общества должно произойти постепенно, эволюционным путем, без острой политической борьбы и революционных потрясений. Он не обольщается надеждами на быстрый успех, сравнивает себя с Сизифом, который всю жизнь катил в гору камень, постоянно скатывающийся обратно.
Гете отказывается от политических форм борьбы, обращается к поискам морально-эстетических путей достижения царства разума и видит их в великом наследии античности. Немецкое убожество Гете стремится преодолеть изнутри, то есть путем нравственного и эстетического перевоспитания людей с помощью искусства.
С 1794 г. завязывается дружба Гете с Шиллером. В их взглядах было много общего, именно с деятельностью Гете и Шиллера связывают понятие "веймарского классицизма".
Шиллер, как и Гете, был увлечен в этот период античным искусством. Однако их отношение к великому наследию античности было неодинаково. Классицизм Шиллера был более умозрительным. В античном искусстве его привлекало прежде всего совершенство прекрасной формы. Свою задачу просветителя Шиллер видел в том, чтобы убожеству современной ему Германии противопоставить идеал, воплощенный в неповторимых формах античного искусства.
Гете, всегда шивший реальными, земными интересами, не мог разделять этой позиции. Его тоже влекла античность, но это было влечение иного рода, нежели идеальные порывы Шиллера в царство нездешней красоты. Гете "был слишком разносторонен, он был слишком активной натурой, слишком соткан из плоти и крови, чтобы искать спасения от убожества в шиллеровском бегстве к кантовскому идеалу; он был слишком проницателен, чтобы не видеть, что это бегство в конце концов сводилось к замене плоского убожества высокопарным"*. Гете привлекает не холодная и величественная красота античного искусства, не созерцание благородной простоты и тихого величия античных статуй, а оптимистическое мировоззрение, жизнеутверждающее полнокровие античного мира, богатство и многообразие человеческих чувств. Гете здесь пытливый исследователь, жадный к жизни, стремящийся все увидеть и познать, подобно Фаусту.
______________
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 233.
Радостно чувствую: я вдохновлен классической почвой.
Прежний и нынешний мир громче со мной говорит.
(Перевод С.Шервинского)
В этом отношении показательны "Римские элегии" (1790) - цикл стихов, написанных в античной форме. Эти стихи, посвященные природе, искусству, любви, проникнуты жизнелюбием, радостью и дают замечательные по реалистической выразительности картины. Античные образы здесь служат только поводом для изображения живого, полнокровного чувства поэта. "Римские элегии" особенно любили Ф.Энгельс, Г.Гейне, В.Г.Белинский.
Типичным образцом "веймарского классицизма" является трагедия Гете "Ифигения в Тавриде" (1787). В центре ее гуманные, умиротворенные герои, столь не похожие на героев "бурных гениев". Близка "Ифигении" по своему методу и драма "Торквато Тассо" (1790) - о трагической судьбе великого итальянского поэта, автора "Освобожденного Иерусалима".
Как уже отмечалось, в веймарский период Гете интересовался преимущественно моральными и эстетическими проблемами. И все же в одном из своих произведений этого периода - в трагедии "Эгмонт" (1774 - 1788) - он обратился к социально-политической теме - теме борьбы Нидерландов за свою национальную независимость против испанского владычества. Центральная фигура трагедии - Эгмонт - один из руководителей дворянской оппозиции испанскому гнету, становится жертвой своей слабости и нерешительности и попадает заложником в руки жестокого герцога Альбы. Эгмонта казнят по обвинению в государственной измене. Отступая от исторического прообраза, Гете наделил своего героя необычайным благородством и величием души, сделал его пламенным революционером, который жертвует жизнью ради спасения родины. Правда, Гете то и дело подменяет социально-политическую тему психологической. Его Эгмонт превращается в подлинно народного героя лишь в последней сцене пьесы.
В "Эгмонте" Гете создал глубоко обаятельный образ девушки из народа, подруги Эгмонта Клерхен. Клерхен делает героические попытки, чтобы спасти своего возлюбленного. Не желая пережить его, она кончает с собой накануне казни Эгмонта. Трагедия завершается в утро казни героя мужественным призывом к свободе, в котором звучит вера в грядущую победу правого дела. Заключительный монолог Эгмонта послужил темой для известного музыкального произведения Бетховена.
К французской буржуазной революции 1789 - 1794 гг. Гете отнесся противоречиво. С одной стороны, он понимал ее огромное историческое значение. Находясь вблизи поля битвы при Вальми, где армии интервентов были разгромлены революционными войсками молодой Французской республики, Гете произнес в кругу растерявшихся немецких офицеров знаменитые слова: "С этого места и с этого дня начинается новая эпоха всемирной истории, и вы, господа, можете сказать, что присутствуете при этом". Всеобъемлющий ум Гете чутко уловил перемены, которые неизбежно должна была принести французская революция. С другой стороны, Гете пугало революционное преобразование общества. В нем, сыне франкфуртского бюргера и первом министре, жил филистерский страх перед народным гневом, народной революцией. Гете пишет даже несколько весьма слабых в художественном отношении произведений, направленных против революции во Франции ("Гражданский генерал", 1793; "Мятежные", 1793). Выпады против революции встречаются и в эпической поэме Гете "Рейнеке-Лис" (1794), хотя основным ее пафосом является сатирическое обличение феодального общества, самые различные сословия которого выведены здесь под масками зверей и животных. Противоречивое отношение Гете к французской буржуазной революции отразилось и в другой его эпической поэме "Герман и Доротея" (1797). Признавая величие идей, выдвинутых революцией, Гете в то же время поэтизирует патриархальный уклад немецкого захолустья.
В 90-е годы XVIII в. Гете работает над большим романом "Годы учения Вильгельма Мейстера" (1796). По жанру это так называемый роман о воспитании личности, типичный для немецкого Просвещения. Героем его является молодой, образованный и одаренный бюргер, который пытается определить свое место в жизни. Реалистический роман Гете, дающий глубокое изображение Германии конца XVIII в., оказал огромное влияние на развитие современного немецкого романа. Уже в глубокой старости Гете завершил роман "Годы странствий Вильгельма Мейстера" (1829), являющийся продолжением "Годов учения...". В нем отразилось влияние на писателя идей утопического социализма.
В 90-е годы в творческом соревновании с Шиллером Гете пишет ряд замечательных философских баллад, проникнутых глубочайшим гуманизмом, необычайно популярных у немецкого читателя. В балладах, исполненных самой высокой поэтичности, направленных против узкого догматизма и фанатизма церкви, против христианской аскезы, классовых предрассудков, он воспевает величие чувств в людях, отвергнутых старым косным обществом. Таковы баллады "Коринфская невеста", "Бог и баядера", "Кладоискатель", "Ученик чародея", "Пария" и многие другие. Самая замечательная из них - "Коринфская невеста". В ней жизнерадостное античное мировоззрение противопоставляется мрачному аскетизму христианской религии.
В 1814 г. Гете начал работать над циклом стихотворений "Западно-восточный диван". В нем он запечатлел свои раздумья об эпохе, наступившей после французской буржуазной революции XVIII в. и наполеоновских войн, о великих политических и социальных потрясениях, которые испытало человечество в период формирования буржуазного общества. Недовольный состоянием современной ему Европы поэт ищет забвения в восточном мире. Кроме того, здесь отразился интерес Гете к культуре и искусству Востока, тогда еще малоизвестным на Западе. "Западно-восточный диван" - жемчужина немецкой поэзии. С замечательной философской силой Гете раскрыл здесь поэтические сокровища восточных стран. В образе мудрого жизнелюбца поэта Хатема отразились собственные черты Гете.
Вершиной художественного творчества Гете явилась знаменитая трагедия в стихах "Фауст", над которой он работал в течение 60 лет (1771 - 1831). Это не только лучшее произведение немецкого Просвещения, но и один из шедевров мировой литературы. "Фауст" есть величайшее создание поэтического духа, он служит представителем новейшей поэзии, точно как "Илиада" служит памятником классической древности", - писал А.С.Пушкин.
Сюжет "Фауста" заимствован Гете из немецкой народной легенды XVI в. о маге и чернокнижнике, заключившем договор с дьяволом. Эта легенда неоднократно подвергалась литературной обработке. К образу Фауста обращались писатели, поэты и драматурги самых различных эпох и народов. Тема Фауста занимала большое место в творчестве "бурных гениев". Но только Гете удалось создать образ большой поэтической силы и философской глубины. Его доктор Фауст - бесстрашный искатель истины, никогда и ничем не удовлетворяющийся, настоящий гуманист, рвущийся из тьмы средневековья к новым, светлым временам, современник Гете по духу, его единомышленник.
Грандиозная национальная эпопея, созданная Гете на материале народной легенды, наносила могучий удар по средневековой схоластической идеологии, утверждала всемогущество человеческого разума, его способность разгадать тайны природы, постигнуть законы мироздания. "Фауст" содержит замечательные строки, ставшие знаменем для передовых людей Германии: "Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой!"
В художественную ткань трагедии вошел богатейший личный опыт автора и общественно-исторический опыт его эпохи, его народа, замечательным сыном которого он был. "У меня громадное преимущество, - говорил Гете в 1824 г., благодаря тому, что я родился в такую эпоху, когда имели место величайшие мировые события".
"Фауст" открывается двумя прологами. В первом из них ("Пролог в театре") Гете высказывает свои взгляды на искусство, излагает программу своего творчества. Второй ("Пролог на небесах"), непосредственно начинающий историю героя, имеет решающее значение для раскрытия идейного замысла "Фауста". По словам Н.Г.Чернышевского, "в этом "Прологе" смысл всего "Фауста". В "Прологе на небесах" Гете пользуется традиционными образами религиозной мифологии, но это всего лишь символы извечно борющихся природных и социальных сил.
Мефистофель - циник и скептик - отказывается видеть какой-либо смысл в деятельности человека, считая, что свой разум "он на одно лишь смог употребить - чтоб из скотов скотиной быть". Господь выдвигает в противовес жалким, погрязшим в ничтожестве и невежестве людям, о которых говорит Мефистофель, ревностного искателя истины доктора Фауста. Стремление Фауста к истине представляется Мефистофелю бессмысленным. В мучительных исканиях и сомнениях Фауста, в его раздвоенности он видит верный залог его гибели.
Спор Мефистофеля с господом - это спор о человеческом достоинстве, о призвании человека и смысле его существования.
Убежденный в своей правоте, Мефистофель заявляет господу, что берется отбить у него этого "сумасброда". Господь принимает этот вызов, он соглашается на испытание Фауста и отдает его во власть Мефистофеля, так как верит в человека, в могущество его разума, в его неограниченные возможности познания тайн природы:
Пока еще умом во мраке он блуждает,
Но истины лучом он будет озарен...
(Перевод Н.Холодковского)
В первой сцене трагедии ("Ночь") мы видим Фауста в его рабочем кабинете, погруженного в тяжелые раздумья. Всю жизнь он посвятил науке, но так и не смог познать сокровенных тайн природы, "постигнуть вселенной внутреннюю связь". Фауст решается вызвать Духа земли, но тот не открывает ему своих тайн.
Горькие думы Фауста прерывает Вагнер, его ученик и помощник. Он полная противоположность своему учителю. Вагнеру неведомы творческие дерзания и муки Фауста. Весь смысл своих ученых занятий он видит лишь в том, чтобы "поглощать за томом том, страницу за страницей!"
Вагнера влечет мертвая, безжизненная схоластическая наука; ее так едко характеризовал Мефистофель в разговоре с учеником, пришедшим к Фаусту:
Суха, мой друг, теория везде,
А древо жизни пышно зеленеет.
Фауст снова один. Он подносит к губам чашу с отравой. Но его решение умереть продиктовано не усталостью или отчаянием. Фауст хочет расстаться с жизнью, чтобы слиться со вселенной и, может быть, таким образом проникнуть в ее тайны. Но пасхальный колокольный звон и хоровое пение возвращают Фауста к дням детства и юности, и он отказывается от мысли о самоубийстве.
В живом общении с народом мы видим Фауста в сцене "У городских ворот". Вагнер брезгливо сторонится простого люда. Фауст же с удовольствием смешивается с толпой. Простые люди любят и чествуют врача-исцелителя, благодарят его за помощь во время эпидемии, но сам Фауст весьма низкого мнения о своем лекарском искусстве. Его наука еще так бессильна, она не приносит счастья народу, и он в долгу перед ним.
Очень важна сцена "Рабочая комната Фауста". Фауст трудится над переводом евангельского стиха на "свой любимый немецкий язык". Уже первая строка "В начале было Слово" не удовлетворяет Фауста: "Я слово не могу так высоко ценить!" И он переводит эту фразу как "В начале было Дело". "Очень ясная и богатая мысль. Как бы самостоятельно является из нее такой же простой вывод: познание природы, изменение социальных условий возможно только посредством деяния"*.
______________
* Горький М. Собр. соч. в 30-ти т., т. 26. М., 1953, с. 409.
Разочаровавшись в способности науки и магии познать истину, Фауст заключает договор с Мефистофелем, который обещает исполнить все его желания. Фауст с презрением отвергает жалкие соблазны Мефистофеля, посулы им земных наслаждений. Но он увлечен смелой мыслью развернуть с помощью Мефистофеля живую, всеобъемлющую деятельность на пути познания тайн природы и бытия. Фауст уверен в своей победе, ибо "жалкому бесу", как он убежден, невозможно понять "дух человеческий и гордые стремленья" человека. Фауст выставляет собственные условия договора: Мефистофель должен служить ему до того мгновения, когда он, Фауст, успокоится, довольствуясь достигнутым:
Когда на ложе сна в довольстве и покое
Я упаду, тогда настал мой срок!
Мефистофель же считает, что доктор скоро успокоится, откажется от дерзких планов "все испытать, изведать" и станет его легкой добычей.
Начинается странствие Фауста в сопровождении Мефистофеля. Колдовской напиток в "Кухне ведьмы" возвращает ему молодость, разжигает в нем чувственные желания.
Центральный эпизод первой части "Фауста" - трагедия Маргариты (Гретхен). Любовь к Маргарите - первое искушение на пути Фауста, первый соблазн возвеличить отдельный "прекрасный" миг". Мефистофель надеется, что, увлекшись Маргаритой, Фауст забудет о своих исканиях. Покориться ее чарам значит так или иначе отказаться от познания вселенной, подписать мировую с окружающей действительностью.
Простота и наивность внешне обаятельной и чистой Маргариты на какое-то время очаровывает Фауста. Маргарита знаменует для него красоту и полноту самой жизни. Ее непосредственность, скромность, девичья невинность представляются ему воплощением природы. Фаусту показалось, что встреча с Маргаритой принесет ему счастье, ибо в этой девушке как бы сочетаются идеалы и жизнь.
Но это было трагическим заблуждением. Мир Маргариты оказался маленьким мирком девушки из провинциального немецкого захолустья. Фауст не принимает мира Маргариты, но и не отказывается от наслажденья этим миром. В этом его вина перед беззащитной девушкой, источник ее трагедии.
Любовь Маргариты не в силах оторвать Фауста от его дерзких стремлений, от жажды познания, она не может дать ни одного мгновения, которое он захотел бы остановить. Фауст становится причиной гибели своей возлюбленной. Покинутая им, обезумевшая от горя, Маргарита убивает своего ребенка. Ей, как детоубийце, грозит казнь. Узнав о судьбе Маргариты, Фауст требует, чтобы Мефистофель спас ее. Он осознает всю глубину своей вины. Сейчас он готов пожертвовать всем для Маргариты. Но поздно. Она безумна и не дает увести себя из темницы.
Мефистофель торжествует. Хоть одна жертва в его власти: "Она навек погибла!" Но свыше раздается голос: "Спасена!" Гете оправдывает свою героиню. Она искренне любила и никому не желала зла. Ее страдания выше ее вины.
Так или иначе Мефистофелю не удалось отвлечь Фауста от поисков высоких идеалов. Он вынужден взяться за новые козни.
Вторая часть трагедии намного сложнее первой. В ней пять больших действий, связанных скорее внутренним, чем внешним, сюжетным единством. Необычайно расширяются исторические, временные, пространственные рамки драматического повествования Гете. Перед читателем как бы предстает вся мировая история - история научной, философской, художественной мысли. Здесь обилие библейских, мифических, аллегорических персонажей.
"Микромир" (узкий душный мир маленького немецкого города, изображенного в первой части трагедии живыми красками, во всей его повседневной реальности) уступает здесь место "макромиру", "большому свету" (общественной, духовной жизни человечества). Обстановка и герои приобретают все более условный, символический характер.
Фауст показан то при дворе императора, беспощадного перед лицом неотвратимых сил, то среди мифологических героев Древней Греции. Но ничто ни общение с тенями античных героев, ни блестящая придворная карьера, ни власть и богатство, ни любовь прекрасной Елены - не удовлетворяет Фауста.
После великих испытаний и разочарований, изведав падения и взлеты, познав любовь, приобщившись к искусству, испробовав силы в государственной и политической деятельности, герой Гете обретает внутреннюю гармонию. На последнем этапе своего духовного развития он занят покорением природы. Покинув государственную службу, Фауст за услугу, оказанную императору в войне, получает в награду берег моря. Все его помыслы направлены на обуздание сил природы во имя блага человека. Перед смертью он вдохновлен мыслью о том, чтобы на отвоеванной у моря земле поселить миллионы свободных тружеников.
Всю жизнь в борьбе суровой, непрерывной
Дитя, и муж, и старец пусть ведет,
Чтоб я увидел в блеске силы дивной
Свободный край, свободный мой народ!
Путь, пройденный Фаустом, это аллегорический путь человечества. В предсмертном монологе Фауста Гете раскрывает высший смысл жизни - он в служении людям, в творческом созидании, в возможности видеть результаты своей борьбы - свободный, счастливый народ. Фауст произносит роковое слово он готов возвеличить каждый миг этого осмысленного великой целью труда. Мефистофель вправе считать это слово ("В предчувствии минуты дивной той я высший миг теперь вкушаю свой") отказом от дальнейшего стремления к бесконечной цели, он вправе прервать жизнь Фауста, согласно их договору. Фауст умирает. Формально победил Мефистофель. Но в действительности он потерпел полное поражение, ибо не смог доказать ничтожество человека. Упоение Фауста мигом не куплено ценой отказа от бесконечного совершенствования человека и человечества. Фауст познал высшую цель человеческого развития.
В миг своего прозрения Фауст изображен слепым. Перед ним копошатся лемуры - демоны торможения, они по распоряжению Мефистофеля роют ему, Фаусту, могилу, а не осушают болото, как это видится его незрячему взору. Эта сцена глубоко аллегорична. Великий писатель-реалист прекрасно понимал, что в условиях его эпохи невозможен коллективный труд свободных людей, что "лемуры" реакции спешат похоронить завоевания французской буржуазной революции. Фауст видит неизбежный путь развития окружающей его действительности: на этой земле, отвоеванной у моря, грядущие поколения, сплоченные коллективным трудом, действительно будут вести деятельную, счастливую жизнь. Но эта перспектива будущего воспринимается не глазами, а ясновидящим разумом.
Трагедия Гете "Фауст" явилась высшим достижением философской и художественной мысли Германии конца XVIII - начала XIX в.
Во "Взгляде на русскую литературу 1847 года" В.Г.Белинский писал: "..."Фауст" Гете, конечно, везде - великое создание... "Фауст" есть полное отражение всей жизни современного ему немецкого общества. В нем выразилось все философское движение Германии..."
"Фауст" был одной из любимых книг В.И.Ленина: он брал его с собой в Сибирь и за границу, обращался к образам "Фауста" в своих работах. В.И.Ленин писал о Гете как об одном из лучших представителей "старой великой германской науки".
Отдельные отрывки и сцены из гениального творения Гете переводили В.А.Жуковский, А.С.Грибоедов, Д.В.Веневитинов, Ф.И.Тютчев, А.К.Толстой. Наиболее полный ранний перевод первой части "Фауста" был выполнен Э.Губером по настоянию А.С.Пушкина. К концу XIX в. появилось еще 12 новых переложений трагедии Гете. Полные переводы "Фауста" осуществили в числе других А.А.Фет, В.Я.Брюсов, Н.А.Холодковский (его перевод и поныне считается одним из лучших). Живым явлением русской словесности сделал трагедию Гете Б.Л.Пастернак.
Красоту и богатство лирики Гете замечательно передали нашему читателю в своих переводах и переложениях, уже давно ставших классическими, В.А.Жуковский, М.Ю.Лермонтов, А.К.Толстой. Несмотря на то что в их переводах, естественно, встречаются отклонения от словарного состава и формальных особенностей подлинника, настоящего Гете мы познаем именно в "Лесном царе" Жуковского, в "Горных вершинах" Лермонтова, в "Коринфской невесте" Толстого.
Новый период в освоении и изучении наследия Гете в нашей стране начался после Великой Октябрьской социалистической революции. Советский народ знает и высоко ценит творчество великого немецкого поэта и мыслителя. Его книги издавались у нас 145 раз общим тиражом свыше 3,5 миллионов экземпляров на 17 языках народов СССР и зарубежных стран. В 1932 - 1949 гг. вышло Собрание сочинений Гете в 13-ти томах (юбилейное издание) под общей редакцией А.В.Луначарского и М.Н.Розанова. Ему была предпослана вступительная статья А.В.Луначарского, отмечавшего выдающееся значение личности Гете - мыслителя, ученого, поэта. Кроме того, его творчество представлено в таких изданиях последних лет, как "Избранные философские произведения" (М., 1964), "Из моей жизни. Поэзия и правда" (М., 1969), "Стихотворения. - Страдания юного Вертера. - Эгмонт. - Фауст" (М., 1973), "Об искусстве" (М., 1975). В 1975 г. начато издание 10-томного Собрания сочинений Гете.
Великолепная традиция русской переводческой школы нашла в советское время дальнейшее развитие и достойное продолжение в переводах Н.Н.Вильмонта, В.В.Левина, Б.Л.Пастернака, О.Б.Румера, значительно расширивших наши представления о великой поэзии Гете. Некоторые существенные черты философской и публицистической лирики поэта, ранее ускользавшие от внимания читателей и критиков, по-новому высветились в опубликованных в последние годы талантливых переводах Б.Заходера.
На белорусский язык лирические стихотворения, баллады, поэмы, драматические произведения Гете переводили В.Вольский, А.Дудар, Ю.Гаврук, С.Лиходзиевский. Недавно белорусские читатели получили на своем родном языке трагедию "Фауст" в переводе В.Семухи.
Наследие великого немецкого поэта и мыслителя глубоко и всесторонне изучается нашим советским литературоведением. О жизни и творчестве Гете рассказано в книгах Н.Н.Вильмонта, В.М.Жирмунского, С.В.Тураева, М.С.Шагинян. В 1972 г. в издательстве "Книга" вышел библиографический указатель русской переводной и критической литературы о Гете на русском языке.
Гете как-то сказал, что "наследовать достоин только тот, кто может к жизни приложить наследство". Советские люди, с глубоким уважением относящиеся ко всему лучшему, что создано мировой гуманистической культурой прошлого, вправе считать себя ее достойными преемниками. В нашей стране торжественно отмечаются юбилеи великого немецкого поэта.
Гениальные творения Гете обрели прочную и долгую жизнь в изобразительном искусстве, в музыке. Многие композиторы обращались к его великой трагедии "Фауст". Широкой популярностью пользуется лирическая опера Ш.Гуно, хотя, по существу, она весьма далека от философского замысла Гете. Богатство идейно-философского содержания трагедии Гете гораздо глубже передано в таких произведениях, как музыка к "Фаусту" Р.Шумана, произведение для хора, солистов и оркестра Г.Берлиоза "Осуждение Фауста", симфония "Фауст" Ф.Листа.
Многие стихотворения Гете положены на музыку. Замечательные романсы на слова великого немецкого поэта создали Г.Берлиоз, Л.Бетховен, И.Брамс, Ш.Гуно, Ф.Лист, В.А.Моцарт, Ф.Шуберт, Р.Шуман. Среди русских композиторов, обращавшихся к лирике Гете, следует назвать М.И.Глинку ("Гретхен за прялкой"), М.П.Мусоргского ("Блоха"), С.И.Танеева ("Горные вершины"), П.И.Чайковского ("Не спрашивай...", "Нет, только тот, кто знал...").
Гете умер в 1832 г. в глубокой старости, на 83-м году жизни. 32 года прожил он в XIX в. Начиналась новая эпоха в жизни человечества - эпоха господства буржуазии. Творчество Готе подытоживает литературу немецкого Просвещения. В то же время оно открывает новую страницу в истории немецкой и мировой литературы, знаменующую становление и утверждение принципов реалистического искусства.
Б.П.Мицкевич